День обстрела

День обстрела.


В жаркий афганский день середины августа я шёл в сторону своего склада.
- Луков,- услышал я тут же свою фамилию, - подойдите ко мне!
Я обернулся и увидел недалеко от себя невысокую фигуру майора Корченкова – командира части. Что ж, раз командир зовёт, значит надо подойти.
- Товарищ майор, прапорщик Луков по вашему приказанию прибыл! – отрапортовал я, быстро подойдя к командиру.
- Хорошо, что я вас сейчас встретил, товарищ прапорщик,- сказал он,- вы-то мне сейчас и нужны. Надо доставить воду на радиолокационный объект. Машина уже ждёт вас в парке.
- Путевой лист оформить на меня, товарищ майор? – Тут же спросил я.
- Да, на себя,- подтвердил Корченков,- будете старшим машины. Да поторопитесь, а то там, на объекте, могут вообще скоро без воды остаться.
- Есть! – сказал я,- разрешите идти?
- Идите,- ответил командир,- доложите мне потом лично.
Так я получил приказ командира доставить питьевую воду на один из объектов нашей части, который был расположен на территории Кабульского аэродрома. Для этой цели у нас был обычный ГАЗ-66,  в кузовной части которого располагалась наливная бочка, рассчитанная примерно на две тонны воды.  Я, конечно же, сразу пришёл в автопарк, где меня уже ждал водитель-солдат, призванный из тогда ещё братской Украины.
- Ты сегодня едешь на «бочке»?- Спросил я у солдата, назвав «бочкой» тот самый ГАЗ-66.
- Так точно, товарищ прапорщик,- спокойно ответил он.
- Я с тобой еду. Подожди, пока я оформлю выезд. А ещё лучше, подгони машину к воротам парка.
Я быстро оформил путевой лист, после чего мы сели в уже раскалённую южным солнцем машину, и я дал команду на выезд. Медлить было, разумеется, нежелательно, так как ребята на той «точке»,  при сорокапятиградусной жаре, могли в любой момент остаться без питьевой воды. Прибыв через какое-то время на ближайшую водозаборную станцию, мы быстро нашли там дежурного – обычного советского солдата. На мою просьбу заполнить нашу бочку водой ответил он немного странновато.
- Неужели вы будете пить эту воду, товарищ прапорщик?
- А в чём, собственно, дело? – Не понял я его.
- Вода сильно захлорирована, товарищ прапорщик, пить её невозможно.
- А это ещё почему? – Продолжал я ещё удивляться.
- В гарнизоне эпидемия вирусного гепатита,- ответил солдат,- вот и добавили туда побольше хлорки. Видно, перестарались.
Солдат был прав. Гепатит в то время сильно «косил» наших ребят. В нашей части чуть ли не половина состава им уже переболела. Но, так или иначе, с водой надо было что-то решать. Да и стоять под палящими лучами солнца, которые чуть ли не прожигали насквозь нашу одежду, не было, мягко сказать, большим удовольствием.
- Поедем к «духам»,- сказал я,- попросим у них лучше воды.
Мы снова сели в машину и отправились на афганскую часть аэродрома. Впрочем, их водокачку долго искать не пришлось – мы и раньше знали, где она находится. Дежуривший там смуглолицый афганский солдат любезно наполнил нашу бочку водой, но наша машина после этого стала категорически «отказываться» трогаться со своего места.
- Заглохла, товарищ прапорщик,- доложил мне водитель. Нужно брать на буксир.
Хороша задача – на буксир! А где ж его взять, если рядом нет ни одной нашей машины? Впрочем, везение нас тогда ещё не покинуло. К нам вскоре подъехал «КАМАЗ», но с афганскими номерами. Его водитель, однако, быстро сообразил, что мы находимся действительно в затруднительном положении, а потому взял сразу же инициативу на себя. При помощи жестов и на ломаном русском языке он дал мне понять, что у него есть трос, и он готов «дёрнуть» нашу машину с его помощью. За что, правда, он попросил дать ему небольшой «бакшиш» - своего рода подарок. А что, собственно, мы могли ему дать? Ведь ничего такого при нас не было. Но мой водитель быстро нашёл решение этой «задачи» - бензин! Ну, что поделаешь? Деваться нам действительно было некуда.
- Слей ему ведро бензина,- согласился я,- спишем.
Дальше, что называется, всё было делом «техники». «КАМАЗ» ловко «дёрнул» нас тросом, и наша машина действительно завелась. Довольные таким успехом, и поблагодарив, конечно, афганского водителя, мы в хорошем настроении поехали дальше. Но наша «радость» оказалась, увы, преждевременной.
Дело в том, чтобы попасть на нужную нам «точку», мы должны были объехать аэродром по довольно пустынной, буквально выжженной солнцем местности, на которой, кроме верблюжьей колючки, ничего больше не росло. И здесь-то всё началось…
Первый взрыв раздался ещё позади машины. Я, признаться, не сразу понял, что же произошло. Но водитель сразу заметил через зеркало заднего вида, как комья земли резко взметнулись вверх.
- «Духи» стреляют, товарищ прапорщик! – Сообщил он. Но как только солдат успел это сказать, как справа от нас раздался ещё один взрыв. Теперь всё стало ясно – мы оказались в зоне обстрела. Удивляться, однако, было нечему. На такой открытой местности наша машина была очень удобной «мишенью» для «духов». Поэтому долго ждать очередного взрыва тоже не пришлось. На этот раз он раздался прямо по ходу нашего следования. Нет, нас не задело осколками. Но взорвавшийся снаряд поднял такое облако пыли, что оно закрыло собой всю нашу дорожную колею. Водитель тут же занервничал и стал резко крутить руль то влево, то вправо, а наша машина стала вытворять от этого немыслимые зигзаги.
-  Ровней веди машину! – Скомандовал я,- и увеличь скорость!
Да, здесь мне невольно пришлось поднять голос на водителя. Наша бочка была наполнена почти до краёв, и от резкого поворота наш «газик» мог бы легко перевернуться. А ведь нам необходимо было как можно скорее уйти из зоны обстрела.
Напряжённым взглядом я пытался высмотреть сквозь эту пыльную завесу проносящуюся под нашими колёсами дорожную колею. Съезжать с неё было очень опасно, чтобы ненароком не угодить в кювет или не напороться на мину. На самой дороге мин не было – об этом мы тоже знали. Но всё обошлось. Когда последний взрыв раздался где-то вдали, вот мы и смогли тогда спокойно вздохнуть и вытереть пот, который всё это время нещадно струился с наших голов. Дальше наш путь пролегал уже без приключений. Поэтому вскоре мы добрались до нужного места, доставив туда так необходимую людям воду.
Впрочем, в то время, когда мой солдат-водитель сливал воду на объекте из нашей «бочки», у меня с начальником этого объекта состоялся небольшой разговор.
- Знаешь,- говорю я,- у меня машина заглохла прямо у «духовской» водокачки. Пришлось дать бакшиш местному водителю, чтоб тот дёрнул нашу машину.
- Ну и что? – ответил мне тот,- обычное дело.
- Мне пришлось слить ему ведро бензина. Но машина-то у него – «КАМАЗ». Ездит-то он на солярке.
- Здесь всё просто. Он это ведро бензина продаст, а два дня на эти деньги будет кормить свою семью.
- Логично, однако,- ответил я. Но сам подумал: начальник объекта уже «тёртый калач», знает, что здесь к чему.
- Знаешь,- говорит он мне,- я слышал, что «духи» недалеко тут стреляли.
- Это ты их только слышал, а  мы ещё и видели, как они стреляли. В машину чуть не попали.
- Повезло, значит, тебе,- вздохнул он.
Я обернулся в ту сторону, где наша машина сливала воду. Судя по всему, её откачка была уже закончена.
- Ты там как? Закончил?- Окрикнул я водителя.
- Так точно, товарищ прапорщик,- ответил мне он,- можем ехать.
Я погладил сидящую у них цепи лохматую собачку и направился к машине. Открыл ручкой дверь кабины, которая была горячая чуть ли не как сковородка, и занял своё прежнее место. Через несколько минут мы уже прибыли в парк – дорога назад показалась нам намного короче.
Я не спеша вышел из машины и направился в сторону дежурного помещения. Заходить туда, впрочем, уже не было никакой необходимости. Дежурный по парку быстро отметил моё возвращение, и уже вместе с дневальным стояли на улице. Что ж, день уже клонился к вечеру, и на улице становилось не так уж и жарко. Вполне можно было постоять и на свежем воздухе.
- Как съездил? – спросил меня дежурный.
- Неплохо, - ответил я, - если не считать обстрела, в котором мы оказались.
- Сильно стреляли?
- Не сильно. Но три снаряда недалеко от машины, всё же, разорвались.
Тут подошёл мой водитель, и мы плавно перешли уже на разговор вчетвером. Но продолжения разговора не получилось. Тут же послышался звук как бы шелеста листьев и грянул очередной для нас взрыв реактивного снаряда. Мы вчетвером уже в это время ничком лежали на земле. Сработала, что называется, натренированная реакция на взрыв. Дело в том, что реактивный снаряд перед падением издаёт характерный шелестящий звук. Поэтому тот, кто уже был опытен, успевал лечь на землю ещё до взрыва. Мы на этот раз успели именно так поступить. Но лежать долго на пыльной почве как-то не тянуло, и мы потихоньку все встали.
- Опять эти «духи» стреляют, - высказался один из солдат.
- Серьёзно они сегодня за нас взялись, - продолжил дежурный.
Но тут раздаётся ещё один шелестящий звук, от которого мы сразу, почти одновременно, рухнули на землю. Взрыв этого снаряда раздался уже недалеко. Мы снова встали, отряхивая с себя осевшую на нас пыль. Постояв немного, мы почему-то решили, что стрелять уже больше не будут.
- Пойду, опечатаю капонир, - сказал я, - пока стрелять они перестали.
С этими словами я прошёлся вглубь парка, доставая на ходу свою складскую печать. А вот и та самая «заветная» дверь этого капонира, который служил обычным парковым помещением.  Плотно  прихлопнув эту дверь, я через специальные «ушки» продел прочную нить, после чего залепил её конец пластилином. Осталось только приложить саму печать. Увлёкшись этим рутинным делом, я, как ни странно, умудрился пропустить мимо ушей ещё один шелестящий звук. Как раз в то время, когда я к пластилину прикладывал свою печать. Раздался резкий грохот, но я, всё же, успел резко пригнуться. Как оказалось, вовремя. Осколки тут же лязгнули прямо над моей головой. Подниматься я не торопился. А вдруг этот взрыв не последний? Тем временем я увидел, что ко мне кто-то бежит. Это был дневальный рядовой Дегтярёв.
- Товарищ прапорщик! – Крикнул он, - вы живы?
- Живой, как видишь,- ответил я,- не задело.
Назад к «дежурке» возвращались мы уже вместе, где нас ждали эти двое оставшихся.
- С тобой всё в порядке? – Спросил дежурный,- мы уж думали, что ты там уже лежишь.
- Нормально всё, - не очень довольно ответил я.
- Снаряд разорвался возле нашей столовой, так что ты мог бы и пострадать.
- Не пострадал ведь, - отмахнулся я.
- Вовремя же ты пошёл опечатывать! – Уже заулыбавшись, сказал дежурный.
- А что мне ещё оставалось делать?
Мы ещё немного постояли, чтобы убедиться, что обстрела больше не будет.
- Я иду к штабу, - сказал я,- мне надо ещё доложить командиру о выполнении его приказа.
На пути к этому штабу я рассмотрел воронку, оставленную тем снарядом, чьи осколки недавно звенели над моей головой. Воронка была небольшой. Но взрыв, раздавшийся в ней, сотворил уже немало дел. Ворота, которые стояли здесь на въезде в часть, были почти снесены. Стоявшая рядом с ней машина была изрешечена осколками.  Стена столовой, рядом с которой и произошёл взрыв, тоже была вся в выбоинах. Никто, правда, от того взрыва не пострадал. Серьёзно, во всяком случае. Но вот окно моего склада было уже без стекол – выбило взрывной волной.
Командира же искать долго мне не пришлось. Он стоял в это время невдалеке от меня и также рассматривал последствия недавнего взрыва.
- Товарищ майор,- обратился я к нему,- ваше приказание выполнено. Вода на объекте. Во время следования попали в зону обстрела.
- В зону обстрела, говорите, - вздохнул он.
- Так точно,- подтвердил я.
- Идите и занимайтесь своими делами, товарищ прапорщик,- только и ответил мне командир.


2016 г.                Луков П.Н.