Приключения мистера тоуда и его друзей

ПРИКЛЮЧЕНИЯ  МИСТЕРА ТОУДА И ЕГО ДРУЗЕЙ
Сценарий по мотивам сказки английского писателя
 Кеннета Грэма  «Ветер в ивах»
Действующие лица:
Крот
Дядюшка Рэт – Водяная Крыса
Дядюшка Барсук
Мистер Тоуд – Жаба
Корабельная Крыса
Судья
Тюремщик
Дочь тюремщика
Тюремная прачка
Машинист
Хозяйка баржи
Шофер
Ласки и горностаи
Несколько полицейских
Несколько зверей – гости на банкете

Действие 1
Сцена 1
Дом Барсука. За столом сидит сам хозяин – Барсук, Дядюшка Рэт и Крот.
КРОТ: И все же я не понимаю, дядюшка Выдра. Неужели ты всегда живешь у реки?
ДЯДЮШКА ВЫДРА: Возле реки, и в реке, и вместе с рекой, и на реке. Она мне брат и сестра, и все тетки, вместе взятые, она и приятель, и еда, и питье, и, конечно, как ты понимаешь – баня и прачечная. Это мой мир, и я ничего другого себе не желаю. Что она не может дать, того и желать нет никакого смысла, чего она не знает, то и знать не следует. Господи! Сколько прекрасных часов мы провели вместе! Хочешь – летом, хочешь – зимой, осенью ли, весной ли, у нее всегда есть в запасе что-нибудь удивительное и интересное. Например, в феврале, когда полые воды высоки, в моих подвалах столько воды, что мне в жизни не выпить! А мутные волны несутся прямо мимо окон моей парадной спальни. А потом, наоборот, вода спадает, и показываются островки мягкого ила, которые пахнут, как сливовый пудинг, и тогда я могу ходить почти что по ее руслу, не замочив ботинок, находить там всякую свежую пищу, отыскивать вещи, выброшенные легкомысленными людьми из лодок…
КРОТ: А я думаю, что жить надо в норе. Под землей ты всегда знаешь, где находишься. Ничего с тобой не случится и никто на тебя не набросится. Ты сам себе хозяин, и тебе не надо ни с кем советоваться и  обращать внимание, кто что о тебе скажет. Там, над головой, что-то происходит, а тебе до этого нет никакого дела, ты ни о ком не думаешь. А как захочешь – раз! – и можешь подняться наверх, и пожалуйста – все к твоим услугам и все тебя дожидается.
БАРСУК: Именно это и я всегда говорю. Нигде нет такой тишины и покоя, как под землей. И нигде ты не чувствуешь себя в большей безопасности. А если вдруг твоим мыслям станет тесно и тебе захочется простора, стоит только копнуть, поскрести – и пожалуйста! А если тебе покажется, что твой дом черезчур велик, закопай парочку проходов – вот и все.  Никаких тебе плотников, никаких строителей, никаких советов через забор, а главное – никакой погоды! Погляди на Рэта. Стоит только паводку подняться на парочку футов выше обычного, и вот он уже вынужден перебираться в гостиницу, в неуютный и неудобный номер, к тому же страшно дорогой. Возьми мистера Тоуда. Я ничего не хочу сказать, Тоуд-Холл – это лучший дом во всей округе, если говорить о доме как таковом. Ну а вдруг пожар? Что тогда будет с ним? А вдруг ураган снесет черепицу? Или стена треснет? Или окно разобьется? Что тогда будет с ним? Или вдруг сквозняк, а я ненавижу сквозняки. Нет, наверху, пожалуйста, работайте, веселитесь, гуляйте – все это хорошо. Но жить надо под землей. Я в этом глубоко убежден.
ДЯДЮШКА РЭТ: Барсук, как же ты нашел силы и время это построить! Это потрясающе!
БАРСУК: Было бы действительно потрясающе, если бы я все это построил сам. Но в действительности я ничего подобного не делал. Я только расчищал коридоры и помещения по мере надобности. Их здесь еще гораздо больше. Я вижу твое недоумение и все тебе сейчас объясню. Видишь ли, давным-давно на том месте, где сейчас Дремучий Лес, задолго до того, как он вырос таким, каким ты его знаешь, тут был город – человеческий город. Здесь, где мы с тобой сейчас стоим, они жили: ходили, разговаривали, спали, занимались своими делами. Здесь они держали конюшни и пировали, отсюда уезжали на войну или отправлялись торговать. Это был могущественный народ, они были богаты и умели хорошо строить. Строили они крепко, потому что они верили, что их город будет стоять вечно.
КРОТ: Что же все-таки с ними случилось?
ДЯДЮШКА БАРСУК: Кто знает? Народы приходят, живут, процветают, строятся, потом уходят. Таков их удел. А мы остаемся. Здесь жили барсуки, я слышал, задолго до того, как построился город. Мы можем на время уйти, переждать, перетерпеть, а потом появиться вновь. Мы всегда будем.
ДЯДЮШКА РЭТ: И что же случилось, когда люди отсюда ушли?
ДЯДЮШКА БАРСУК: Когда люди ушли, за дело взялись сильные ветры и затяжные ливни – терпеливо, не останавливаясь, день за днем, год за годом. Может быть, и мы, барсуки, помогали как могли – кто знает? Вниз, вниз, вниз опускался город, опускался, разрушался, исчезал. И тогда вверх, вверх, вверх потянулся лес. Постепенно проросли семена, молодые деревца вытягивались и крепли, на помощь им явились ежевика и папоротники. Листья опадали, становились перегноем, образуя почву, и покрывали руины. Весенние ручьи нанесли земли и песку, засыпали щели, и вот наш дом был готов опять, и мы переселились в него. То же самое происходило там, наверху. Явились звери, им здесь понравилось, они осели, устроились, они стали расселяться, жизнь вошла в  свою колею. Они не утруждали себя мыслями о прошлом, они о нем никогда не думают, им некогда. Место это, конечно, холмистое, кочковатое, здесь полно ям и всяких рытвин, но в этом есть и свои преимущества. Звери не думают о будущем. Возможно, люди опять сюда явятся, вполне вероятно, опять лишь на время. Сейчас Дремучий Лес плотно населен, среди его обитателей есть и хорошие, и плохие, и так себе, никакие. Я, конечно, не называю имен. Разнообразие и создает мир. А какие новости у нас на реке? Как поживает наш приятель  Жаба – мистер Тоуд?
ДЯДЮШКА РЭТ: О, чем дальше, тем хуже. Еще одна автомобильная катастрофа на прошлой неделе. И очень сильная. Понимаешь, он хочет сам сидеть за рулем, а он к этому ну просто безнадежно неспособен. Нанял бы лучше приличного, надежного, хорошо обученного зверя в шоферы, да платил бы ему как следует, да поручил бы ему дела, связанные с автомобилем, все бы наладилось. Но где уж там! Он считает себя прирожденным шофером и решительного никого не слушается. Вот отсюда неприятности и получаются.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Машин или катастроф? Впрочем, что касается нашего приятеля, то это, в конце концов, одно и то же. Это уже седьмая. А что до предыдущих… Ты ведь помнишь его каретный сарай? Он весь забит, то есть абсолютно весь, до самой крыши забит обломками его предыдущих автомобилей, и кусочки-то эти размером не больше твоей шляпы. Я думаю, все ясно, не так ли?
КРОТ: Он уже три раза попадал в больницу. А уж сколько денег он переплатил на штрафы, даже страшно подумать!
ДЯДЮШКА РЭТ: Да это еще полбеды. Он богатый, конечно, это все знают, но не миллиардер же! Дело в том, что он никуда не годный шофер, не признающий ни правил, ни законов. Одно из двух: либо он разорится, либо погибнет в катастрофе. Барсук, подумай! Ведь мы – его друзья, не должны ли мы что-то предпринять?
Барсук глубоко задумывается.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Послушайте! Вы, надеюсь, понимаете, что я ничего не могу сделать теперь?
Крот и Дядюшка Рэт кивают.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Так и решим. Как только год переломится, ночи станут короче, ну, знаете, когда начинаешь ерзать и хочется вскочить и быть уже вполне бодрым к тому времени, как солнце встанет, а то и раньше, ну вы сами понимаете…
Крот и Дядюшка Рэт кивают.
Тогда мы, - ты, я и вот еще наш друг Крот, - мы тогда за него серьезно возьмемся. Мы не позволим ему валять дурака. Мы его заставим войти в разум, даже силой, если понадобится.
ДЯДЮШКА РЭТ:  Договорились. А сейчас нам с Кротом пора. Нам надо выйти засветло, если мы не хотим ночевать в снегу.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Не суетись, Рэтти. Мои туннели ведут гораздо дальше, чем ты думаешь. И у меня есть запасные выходы в разных местах, хотя я и не всех в это посвящаю. Если уж действительно собрались, воспользуйтесь одним из моих запасных путей.
Дядюшка Барсук провожает гостей к краю сцены. В воздухе мелькают снежинки. Барсук уходит, Дядюшка Рэт и Крот поют песню:
Остыли реки и земля остыла
И чуть нахохлились дома.
Это в городе тепло и сыро,
Это в городе тепло и сыро,
А за городом зима, зима, зима

И уносят меня, и уносят меня
В звенящую снежную даль
Три белых коня, эх, три белых коня
Декабрь, январь и февраль!

Зима раскрыла снежные обьятья
И до весны все дремлет тут
Только елки в треугольных платьях
Только елки в треугольных платьях
Мне навстречу все бегут, бегут, бегут

И уносят меня, и уносят меня
В звенящую снежную даль
Три белых коня, эх, три белых коня
Декабрь, январь и февраль!

Остыли реки и земля остыла
Но я мороза не боюсь
Это в городе мне грустно было,
Это в городе мне грустно было
А за городом смеюсь, смеюсь, смеюсь

И уносят меня, и уносят меня
В звенящую снежную даль
Три белых коня, эх, три белых коня
Декабрь, январь и февраль!

Сцена 2
На сцене весенний лес. Поют птицы. Выходит Корабельная Крыса. Звучит песня Владимира Высоцкого «Корабли постоят…»
Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоды.
Не пройдет и полгода,и я появлюсь,
Чтобы снова уйти,чтобы снова уйти на пол года.
Не пройдет и полгода и я появлюсь,
Чтобы снова уйти,чтобы снова уйти на пол года.

Возвращаются все,кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возврвщаются все.кроме тех,кто нужней,
Я не верю судьбе,я не верю судьбе,а себе еще меньше.
Возвращаются все,кроме тех,кто нужней.
Я не верю судьбе,я не верю судьбе,а себе еще меньше.

Но мне хочется верить,что это не так,
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я,конечно вернусь весь в друзьях и в мечтах,
Я,конечно спою,я конечно спою-не пройдет и пол года.
Я ,конечно ,вернусь весь в друзьях и в мечтах,
Я,конечно спою,я конечно спою-не пройдет и пол года.   
Корабельная Крыса спешивается, садится отдохнуть. На сцене появляется мистер Тоуд – Жаба.  Он за рулем.
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Пахнет клевером это теплое дуновение ветерка. А то, что слышится – это коровы. Они жуют и, проглотив жвачку, фыркают и вздыхают. А там, я слышу, работают крестьяне, а вот там поднимаются к небу дымки из труб на фоне лесной опушки. Тут, наверное, где-то близко протекает река, потому что я слышу, как кричат шотландские куропатки, а ты, судя по виду – пресноводный моряк. Все притихло, вроде бы заснуло, но жизнь идет. Хороший образ жизни ты ведешь, приятель. Я даже уверен, что лучший на земле. Если только у тебя хватает на него терпения.
МИСТЕР ТОУД: Да, это лучший образ жизни, единственный, который стоит вести.
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Да, я попробовал, я знаю. И вот потому, что я попробовал – в течение шести месяцев – и убедился, что такая жизнь самая лучшая, ты и видишь меня со сбитыми ногами и голодного, топающего от нее прочь, по велению давнего зова назад, к моей старой жизни, которая не хочет меня отпускать, потому что она – моя.
МИСТЕР ТОУД: А откуда ты здесь появился? Ты не один из нас. Ты и не фермер. Мне думается даже, что ты иностранец.
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Верно. Я морская крыса, и порт, из которого я родом, называется Константинополь, хотя я там тоже, можно сказать, вроде чужака. Ты, наверное, слышал о Константинополе, друг? Прекрасный город, прославленный и древний. И возможно также, ты слыхал про Сигурда, короля норвежского, и как он направился туда с шестьюдесятью кораблями, и как он и его люди проскакали по улицам города, украшенным коврами и парчой в их честь, и как император и императрица пировали вместе с ним на его корабле? Когда Сигурд собрался домой, многие его люди остались и вступили в императорскую лейб-гвардию, и мой предок, родившийся в Норвегии, тоже остался на корабле, который Сигурд подарил императору. Мы всегда были мореплавателями, так что неудивительно, что мой родной город для меня ничуть не более родной, чем все замечательные порты между Константинополем и Лондоном. Я их все знаю, и они знают меня. Высади меня в любом из них на набережную, и я почувствую, что прибыл домой.
МИСТЕР ТОУД: Ты, наверное, совершаешь дальние рейсы? Долгие месяцы не видишь земли, и провизия бывает на исходе, и кончаются запасы пресной воды, а ты общаешься с могучим океаном, и все такое в этом роде?
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Ни в коем случае! Такая жизнь, как ты описываешь, совершенно меня не устраивает. Я работаю в порту и редко покидаю берег. О, эти морские порты на юге! Их ароматы, их очарование! О, плывущие по воде огни!
МИСТЕР ТОУД: Может быть, так оно и лучше. Но тогда расскажи мне о своей приморской жизни, если у тебя есть настроение, поведай, какой урожай может собрать предприимчивый зверь, чтобы согреть свою старость блистательными воспоминаниями возле каминного огня. Потому что, знаешь ли, моя жизнь кажется мне сегодня ограниченной и замкнутой.
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Последнее мое путешествие, которое и привело меня в вашу страну, связано с большими надеждами относительно покупки фермы. Оно может послужить как бы конспектом всей моей пестрой жизни. Все началось с семейных неприятностей. Был поднят домашний штормовой сигнал, и я решил отплыть на маленьком торговом суденышке, которое отправлялось из Константинополя по древнему морю, где каждая волна хранит память о бессмертных исторических событиях, в направлении Греции и Леванта. Стояли золотые дни и ночи, напоенные ароматами. Мы приставали в разных портах и тут же отчаливали. Везде – старые друзья. Мы спали в каком-нибудь храме или возле заброшенного водоема во время дневной жары, а потом, после заката, пиры и песни под крупными звездами, усеивающими черный бархат небес! Оттуда мы поплыли в Адриатику и приставали почти в каждом порту. Берега были залиты янтарным, розовым и голубым, аквамариновым цветом, мы стояли на рейде в больших, глубоко вдающихся в материк бухтах, мы бродили по древним благородным городам, пока наконец однажды утром, после того как за спиной у нас поднялось в небо царственное солнце, мы не отправились в Венецию по золотой солнечной дороге. О, Венеция, прекрасный город, где крысе есть, где разгуляться! Или, устав бродить, можно сесть на берегу Большого канала ночью и пировать с друзьями, когда воздух полон музыки, когда огоньки вспыхивают и мерцают на черном полированном носу каждой покачивающейся на воде гондолы, которые чалятся в такой тесноте, что можно обойти все каналы, шагая только по гондолам. Ты любишь устрицы? Ладно, ладно, об этом после.
Наконец мы снова отправились в южном направлении, заходя во все итальянские порты, пока не достигли Палермо, и там я надолго сошел на берег. Я никогда долго не плаваю на одном и том же корабле, так становишься ограниченным и предубежденным. Кроме того, я уже давным-давно жарко мечтал о Сицилии. Я их всех там знаю, и их образ жизни мне очень подходит. Я провел много чудесных недель на этом острове, остановившись у  своих друзей. Когда мне слегка все поднадоело, я сел на корабль, который направлялся в Сардинию и Корсику. И я был рад, что снова дышу свежим морским бризом и чувствую брызги на лице.
МИСТЕР ТОУД: А разве там не жарко и не душно, в этом, как вы его зовете… трюме?
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Я старый морской волк. Капитанская каюта меня вполне устраивает.
МИСТЕР ТОУД: Все равно это довольно трудная жизнь…
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Для команды – конечно. Отплывая из Корсики, я воспользовался кораблем, который возил вина на Большую землю. Однажды вечером мы прибыли в Алассио, легли в дрейф. Повытаскивали из трюма на палубу бочки с вином и перекидали их, связанные друг с другом длинным канатом, за борт. Затем матросы сели в шлюпки и с веселыми песнями стали грести к берегу, а за ними потянулась целая вереница связанных бочек. На прибрежных дюнах уже ждали лошади, которые потащили бочки с грохотом, звяканьем и скрежетом по крутой улочке маленького городка. Когда последняя бочка была доставлена покупателям, мы пошли отдохнуть и перекусить и засиделись допоздна. А следующим утром я отправился в оливковые рощи- для разнообразия и отдыха. Потому что к тому времени мне надоели острова, и путешествия, и морские порты тоже, так что я некоторое время жил праздно, наблюдая, как трудятся крестьяне, или просто ложился на высоком холме, а голубое Средиземное море было там, далеко внизу. И наконец-то, мало-помалу, частично морем, а когда и пешком, я прибыл в Марсель. А там – встречи с корабельными друзьями, и огромные океанские пароходы, и опять пиры и веселье. А ты говоришь – устрицы! Да я иногда вижу во сне марсельских устриц и просыпаюсь весь в слезах.
МИСТЕР ТОУД: Говоря об устрицах, ты вроде бы упоминал, что голоден. Надо бы мне сообразить это раньше. Ты, конечно, сделаешь остановку и пообедаешь со мной? Мой дом тут близко, и я рад угостить тебя всем, что у меня найдется.
КОРАБЕЛЬНАЯ КРЫСА: Я бы сказал, что это добрый и братский поступок. А ты не мог бы вынести что-нибудь  поесть? Я не очень-то люблю забираться под палубу, если в этом нет необходимости. Если мы будем сидеть в помещении, то сто против одного, что я тут же засну.
МИСТЕР ТОУД: Прекрасное предложение!
Корабельная Крыса уходит со сцены. Тоуд за рулем делает несколько кругов и исчезает, из-за сцены слышны звуки аварии.
Сцена 3
На сцене мистер Тоуд, пакует чемоданы. Появляются Крот и дядюшка Рэт.
МИСТЕР ТОУД: Привет, ребята. Вы как раз вовремя, чтобы совершить веселенькую, веселенькую…
На сцене появляется очень сердитый дядюшка Барсук.
ДЯДЮШКА БАРСУК (обращается к дядюшке Рэтту и Кроту, показывая на мистера Тоуда): ЕГО ЧАС ПРОБИЛ! Вчера я получил сведения из одного весьма надежного источника, что еще один новый и исключительно мощный автомобиль прибывает в Тоуд-Холл, чтобы его либо одобрили, либо вернули. Я уже отдал распоряжение отменить этот заказ – машина не понадобится. И ты великолепно знал, что этим должно рано или поздно кончиться, Тоуд. Ты пропустил мимо ушей все наши предупреждения, ты продолжал транжирить деньги, которые тебе оставил отец, ты создаешь нам, зверям, плохую репутацию в окрестностях своей бешеной ездой, авариями и скандалами с полицией. Независимость и все такое прочее – это прекрасно. Но мы, звери, никогда не позволяем своим друзьям вести себя по-дурацки сверх известного предела, а ты этот предел уже переступил. Ты, конечно, во многих смыслах хороший парень, и я не хочу обходиться с тобой слишком уж жестоко. Я сделаю еще одну попытку заставить тебя образумиться. Сейчас ты выйдешь со мной в курительную комнату, и там ты услышишь кое-что о себе самом. И мы поглядим, когда ты оттуда выйдешь, будешь ли ты тот самый Тоуд, который туда вошел.
Дядюшка Барсук и мистер Тоуд удаляются за сцену, оттуда слышны невнятные голоса. Крот и дядюшка Рэт переглядываются между собой.
ДЯДЮШКА РЭТ: Из этого не будет толку. Разговорами его не вылечишь.
Из-за сцены возвращаются дядюшка Барсук и заплаканный мистер Тоуд.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Друзья мои! Я счастлив известить вас, что Тоуд наконец осознал ошибочность своего поведения. Он искренне раскаивается и обещал мне навсегда расстаться с автомобилем. Тоуд, я хочу, чтобы ты здесь, перед лицом друзей, повторил все то, с чем ты согласился там, в курительной комнате.
МИСТЕР ТОУД: Нет. Я не сожалею. И вовсе это не было никакой глупостью. Это было просто замечательно!
ДЯДЮШКА БАРСУК: ЧТООО? Ты, сума переметная, разве только что не сказал там…
МИСТЕР ТОУД: Да, да, там. Я мог бы сказать что угодно – ТАМ. Ты так красноречив, дорогой Барсук, и так трогательно говоришь, так убедительно, и формулируешь все так ужасно здорово, что ты можешь из меня веревки вить – там, и ты это прекрасно знаешь. Но после я обдумал кое-что, мысленно вернулся к разным событиям, и я нахожу, что нисколечко не сожалею и не раскаиваюсь. Так что было бы нехорошо говорить, что я сожалею, если это не так, верно?
ДЯДЮШКА БАРСУК: Значит, ты не даешь обещания больше не прикасаться ни к одному автомобилю:
МИСТЕР ТОУД: Конечно, нет! Наоборот, клятвенно вас заверяю, что как только увижу какой-нибудь автомобиль, то я – би-и! – сразу на нем и укачу!
ДЯДЮШКА РЭТ – КРОТУ: Ну не говорил ли я тебе?
ДЯДЮШКА БАРСУК: Хорошо. Раз ты не поддаешься уговорам, посмотрим, что мы сможем сделать силой. Ты часто приглашал нас, Тоуд, погостить здесь, в этом прекрасном поместье. Мы принимаем твое приглашение Когда мы как следует наставим тебя на путь истинный, мы, может быть, и съедем, но не раньше. Тащите его наверх и заприте в спальне, пока мы тут обо всем договоримся.
Крот и дядюшка Рэт берут мистера Тоуда за руки с двух сторон.
КРОТ: Мы будем хорошо смотреть за всем в твоем хозяйстве, Тоуд, пока ты не поправишься. И проследим, чтобы твои деньги не транжирились, как это было раньше.
ДЯДЮШКА РЭТ: И не будет больше этих печальных историй с полицией, Тоуд.
Все звери покидают сцену. Звучит песня:
Папа к подьезду пригнал "Жигули" -
Улыбка шире лица.
Медленно ехал и плохо рулил,
Но счастью не видно конца.

Слух облетел моментально весь дом,
Слух раздувался и рос.
Скоро мы видим за каждым стеклом,
Как сплющились губы и нос.

Припев:
Это глядят соседи,
Те кто пока не едет,
А ходит пешком
Близко и далеко,
Кто с хорошей жизнью не знаком.

Месяц ночами дежурит семья,
Все "Жигули" стережем.
Бабушка стала сама не своя,
А дедушка дрыхнет с ружьем.

Папа сирену с работы принес,
Ставил четыре часа.
Кто-то стащил ночью бензонасос
И открутил два колеса.

Припев:
Радуются соседи,
Те кто пока не едет,
А ходит пешком
Близко и далеко,
Кто с хорошей жизнью не знаком.

Папа поставил медвежий капкан,
Но это не помогло.
Кто-то оставил нам грязный стакан,
Но снял лобовое стекло.

Папе какой-то мудренный секрет
Из ФРГ привезли.
Утром проснулись, а "Лады" уж нет...
Через неделю в болоте нашли.

Припев:
Радуются соседи,
Те кто пока не едет,
А ходит пешком
Близко и далеко,
Кто с хорошей жизнью не знаком.

Папа в машине решил ночевать,
Чтобы уж наверняка!
Сняли сиденья, украли права,
А папе намяли бока.

Нам надоело бороться со злом!
Как только папа из дурдома пришел,
Сдали машину на металлолом,
Сразу стало нам всем хорошо.

Припев:
Так же как все соседи,
Мы никуда не едем,
А ходим пешком |
Близко и далеко, | 2 раза
И живем красиво и легко. |
Сцена 4
Спальня мистера Тоуда. Хозяин лежит в постели, входит дядюшка Рэт.
ДЯДЮШКА РЭТ: Как мы себя чувствуем, старина? Давай, будь умником, скоренько вставай. Я уж постараюсь, чтобы тебе было весело. Ну кто же хандрит в такое прекрасное утро?
МИСТЕР ТОУД (чуть приподняв голову, слабым голосом): Большое спасибо, милый Рэтти! Как мило с твоей стороны, но сперва скажи, как ты сам и как милейший Крот?
ДЯДЮШКА РЭТТИ: О, мы-то в порядке. Крот собирается пройтись вместе с Барсуком, они вернутся только к обеду.
МИСТЕР ТОУД: Милый, добрый Рэтти! Как плохо ты представляешь мое состояние! «Скоренько вставай…» Я не уверен, встану ли я вообще. Однако не тревожься обо мне. Мне всегда так тяжело быть обузой для друзей. Но я скоро перестану вас обременять. Я надеюсь, осталось уже недолго.
ДЯДЮШКА РЭТТИ: Я тоже надеюсь. Ты был сущим мучением для всех нас в последнее время. И я очень рад слышать, что все это скоро кончится. К тому же погода чудесная, и грибной сезон вот-вот откроется. Это нехорошо с твоей стороны, Тоуд! Не то чтобы нам было жаль своих усилий, но мы из-за тебя столького лишаемся!
МИСТЕР ТОУД: Боюсь, что вам жаль именно своих усилий. Я могу это понять. Это естественно. Вы устали от забот обо мне. Я не должен просить вас ни о чем. Я – тяжкое бремя, я понимаю.
ДЯДЮШКА РЭТТИ: Конечно. Но скажи, в чем твоя просьба, и я что угодно для тебя сделаю, чтобы ты снова стал разумным зверем.
МИСТЕР ТОУД: Если бы я мог поверить, Рэтти, я попросил бы тебя, это уже, наверное, в последний раз, сходить в деревню, и побыстрее, потому что уже и сейчас может оказаться поздно, и привести мне доктора. Впрочем, не тревожь себя. Тебе это только беспокойство, может, лучше пусть все идет как идет.
ДЯДЮШКА РЭТТИ (встревоженно): Да что ты, зачем тебе доктор?
МИСТЕР ТОУД: Ты, наверное, заметил в последнее время… Впрочем, зачем? Замечать – это только себя беспокоить. Завтра, конечно, может быть, ты себе и скажешь: «Ах, если бы я только заметил раньше! Ах, если бы я что-нибудь предпринял!» Но нет, это все только одно беспокойство. Да, и по пути к доктору – хотя мне просто невыносимо нагружать тебя лишним поручением, но ты будешь идти мимо – попроси, пожалуйста, нотариуса наведаться ко мне. Это было бы удобно. Бывают моменты, скажу точнее – настает момент, когда приходится сталкиваться с неприятными обязанностями, какой бы ценой они ни доставались измученной душе.
Дядюшка Рэт встает и собирается идти.
ДЯДЮШКА РЭТ (про себя): Наверное, лучше сделать все возможное. И раньше бывало, что Тоуд воображал себя смертельно больным, но я никогда не слышал, чтобы он заявлял о нотариусе. Если с ним ничего не происходит, доктор просто скажет ему, что он осел, и подбодрит его.
Сцена 5
Мистер Тоуд один. Хихикая, одевается и выходит к самому краю сцены, где стоит чужой автомобиль.
МИСТЕР ТОУД: Я несравненно умен! Как я их всех провел! А какая отличная у кого-то машина! Если я на нее просто посмотрю – тут же ничего такого плохого нет?
Мистер Тоуд «за рулем» носится по сцене и залу, затем заезжает за кулисы, где раздаются звуки аварии. Звучит песня:
Наверно скоро мы ходить разучимся
Уже привычка ездить в нас живёт
Пройти пешком всего два шага мучимся
Сто километров на авто не в счёт
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль
Мотора рёв для нас звучит как музыка
Как аромат вдыхаем мы бензин
Что нужно нам шоссе полоска узкая
Да запчастей заветный магазин
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль
Для нас автомобили были созданы
Но вот пришли иные времена
И день и ночь мы под машиной ползаем
Мы служим ей чтоб ездила она
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль
Автомобили автомобили буквально всё заполонили
Там где вековая лежала пыль
Свой след оставил автомобиль.
Действие 2

Сцена 1
Зал суда. Мистер Тоуд по конвоем Тюремщика. Судья оглашает приговор.
СУДЬЯ: Единственная трудность, которая возникает в этом случае, - как нам по заслугам воздать неисправимому негодяю и бесстыдному головорезу, который сидит тут перед нами на скамье подсудимых, сжимаясь от страха. (Мистер Тоуд пытается уползти под скамью, Тюремщик поднимает его за шиворот). Значит, так. Мы признаем его виновным благодаря несомненным свидетельским показаниям, во-первых, в краже дорогого автомобиля, во-вторых, в том, что он создавал опасные аварийные ситуации на дорогах, в-третьих, в грубости и сопротивлении местным полицейским властям. Уважаемый Тюремщик, не будете ли Вы любезны сказать, какое самое суровое наказание мы можем дать ему за каждое совершенное преступление? Предположим, можно дать год за кражу, что достаточно мягко. Скажем, три года за бешеную езду, что, конечно, снисходительно. И пятнадцать лет за дерзость, потому что это была дерзость самого худшего свойства, если судить по тому, что мы слышали тут от свидетелей, если даже вы поверите одной десятой услышанного. Лично я никогда не верю больше одной десятой. Эти цифры вместе дают девятнадцать лет…
ТЮРЕМЩИК: Отлично! Но Вам стоит округлить срок до двадцати, чтобы быть уверенным в том, что Вы выполнили свой долг.
СУДЬЯ: Отличное предложение. Заключенный! Возьмите себя в руки, станьте прямо. На этот раз Вы осуждены на двадцать лет. И имейте в виду, если Вы предстанете перед нами еще раз по какому угодно обвинению, мы не окажем Вам никакого снисхождения!
Тюремщик уводит мистера Тоуда. Звучит песня «Владимирский централ. Ветер северный…»
Сцена 2
Тюрьма. Мистер Тоуд рыдает на полу в полном отчаянии, ломая руки.
МИСТЕР ТОУД: Все, всему конец! Во всяком случае, конец процветанию мистера Тоуда! Известного мистера Тоуда, прекрасного мистера Тоуда, богатого и гостеприимного мистера Тоуда! Тоуда веселого, беззаботного и жизнерадостного! Дурак я, дурак, теперь придется мне  томиться в этой крепости! За это время те, кто гордился знакомством со мной, окончательно забудут даже самое имя мистера Тоуда! О мудрый старина Барсук! О мудрый и дельный дядюшка Рэт! О благоразумный Крот! Какими основательными суждениями, каким великолепным пониманием людей и обстоятельств вы обладаете! Бедный, покинутый Тоуд.
На заднем плане сцены сидит Тюремщик. Появляется Дочь Тюремщика.
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Отец! Мне невыносимо видеть, как страдает и худеет несчастный зверь. Позволь мне им заняться. Ты же знаешь, как я люблю животных! Я его заставлю есть у меня из рук и вообще поставлю на ноги.
ТЮРЕМЩИК:  Делай, что хочешь. Он так надоел мне своим нытьем!
Тюремщик уходит за сцену. Дочь тюремщика приносит мистеру Тоуду поднос с едой.
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Ну, Тоуд, давай-ка взбодрись. Вытри глаза, садись к столу и будь благоразумным зверем. И давай пообедай. Я сама приготовила, все теплое, с плиты.
Мистер Тоуд позволяет себя уговорить.
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Вот и славно. Может быть, скоро ты окажешься на свободе.
МИСТЕР ТОУД: Как я могу надеяться снова оказаться на свободе, когда это вполне справедливо, что меня посадили в тюрьму, потому что я угнал прекрасную машину таким наглым образом да еще и так самоуверенно дерзил стольким толстым, краснолицым полицейским. А что же будет с моим домом?
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Расскажи мне о Тоуд-холле. Там же много интересного?
МИСТЕР ТОУД: О, Тоуд-Холл – это очень подходящая резиденция для джентельмена, там есть абсолютно все необходимое, это уникальное имение, оно частично восходит к четырнадцатому веку, но снабжено всеми современными удобствами. Современный санузел. Пять минут ходьбы от церкви, почты и площадок для игры в гольф. Подходящее для…
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Будет, будет. Я же не собираюсь его у тебя покупать. Ты послушай – у меня есть тетка. Она работает прачкой.
МИСТЕР ТОУД: Ничего, не огорчайся. Забудь об этом. У меня есть несколько теток, которые заслуживают того, чтобы быть прачками.
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Помолчи минуточку. Как я уже сказала, у меня есть тетка, и она работает прачкой. И она обстирывает всех заключенных в этой крепости. Мы стараемся, чтобы тут могли зарабатывать все члены семьи. Она забирает грязное белье в пятницу вечером. Сегодня четверг. Вот что мне пришло в голову. Ты – богатый, по крайней мере, так ты говоришь, а она – бедная. Несколько фунтов для тебя не составит никакой разницы, а для нее они имели бы огромное значение. Если с ней как следует поговорить, вы могли бы договориться. Она дала бы тебе свое платье и чепец, ну и так далее, и ты бы выбрался из крепости под видом прачки. Вы с ней во многом похожи, в особенности фигурой.
МИСТЕР ТОУД: Нисколько не похожи. У меня очень изящная фигура для такого, как я.
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: У нее тоже. Для такой, как она. Делай как знаешь, ты, жуткий, самовлюбленный, неблагодарный зверь. Мне просто жаль тебя, и я стараюсь тебе помочь.
МИСТЕР ТОУД: Да, да, конечно, огромное тебе спасибо. Но послушай, как же ты хочешь, чтобы мистер Тоуд из Тоуд-холла бродил по окрестностям в обличье прачки?
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Тогда сиди здесь в своем собственном обличье. Я думаю, тебе хочется умчаться отсюда в карете, запряженной шестеркой лошадей?
МИСТЕР ТОУД: Ты хорошая, добрая, умная девочка. А я и в самом деле самовлюбленная глупая жаба. Познакомь меня с своей достойной тетушкой.
Входит прачка. Мистер Тоуд меняется с ней одеждой, а саму прачку связывает для вида.
ДОЧЬ ТЮРЕМЩИКА: Ну, ты просто вылитая тетушка! И я уверена, никогда в жизни не выглядел таким респектабельным. До свидания, Тоуд, счастливо тебе! Иди вниз тем же  путем, каким тебя сюда привели, и, если эти мужланы стражники будут отпускать в твой адрес шуточки, ты лучше просто отшутись и помни – ты вдова, совершенно одинокая, которая вынуждена дорожить своим честным именем.
Мистер Тоуд прощается и уходит.
Сцена 3
Железнодорожный вокзал. Полицейский на кассе. Мистер Тоуд ищет карманы, но вспоминает, что он в костюме прачки. Звучит песня:
Конь, да путник, али вам не туго?
Кабы впрямь в пути не околеть.
Бездорожье одолеть не штука,
А вот как дорогу одолеть?

И у черта и у Бога,
На одном видать счету.
Ты российская дорога -
Семь загибов на версту.

Нет ухаба, значит будет яма,
Рытвина, правей, левей, кювет.
Ох, дорога, ты скажи нам прямо,
По тебе ли ездят на тот свет?

И у черта и у Бога,
На одном видать счету.
Ты российская дорога -
Семь загибов на версту.

Но согласны и сапог и лапоть,
Как нам наши версты не любить?
Ведь браниться здесь мудрей чем плакать,
А спасаться легче чем ловить.

И у черта и у Бога,
На одном видать счету.
Ты российская дорога -
Семь загибов на версту.
МИСТЕР ТОУД:  Послушайте! Я забыл захватить кошелек. Дайте мне билет, и я пришлю Вам деньги завтра. Имя мое хорошо известно в этих краях.
ПОЛИЦЕЙСКИЙ: Думаю, тебя и вправду хорошо знают в этих местах, если ты частенько пользуешься этой выдумкой. Отойдите, госпожа, не надоедайте.
МАШИНИСТ: Эй, матушка! Что случилось? Вид у тебя не очень-то веселый, а?
МИСТЕР ТОУД:  О, сэр! Я несчастная, убогая прачка, и потеряла деньги, и теперь мне нечем заплатить за билет, а мне просто необходимо попасть домой, и что я теперь буду делать – не представляю себе. О боже мой, боже мой!
МАШИНИСТ: Да, действительно, плохо дело. И детишки у тебя, наверное, есть, правда?
МИСТЕР ТОУД:  Страшное количество! И они все останутся голодными, и начнут баловаться со спичками, и поопрокидывают керосиновые лампы, бедные, невинные крошки! И передерутся, и неведомо что еще натворят! О боже мой, боже мой!
МАШИНИСТ: Послушай, вот что мы с тобой сделаем. Ты, говоришь, прачка по профессии. А я – машинист, и работа эта страшно грязная. Рубашек уходит – сила, моя жена замучилась их стирать. Если ты выстираешь мне несколько рубашек, когда доберешься до дому, я тебя довезу на паровозе. Это, конечно, запрещено администрацией, но в этих отдаленных местах мы не слишком-то придерживаемся правил.
Мистер Тоуд соглашается. Они с машинистом берутся за руки. Звучит песня – мой адрес советский союз. После нее за сценой – стук колес.
МАШИНИСТ: Очень странно. Мы – последний поезд сегодня, который должен идти в этом направлении, но я могу поклясться, что я слышу, как еще один поезд мчится следом.
Мистер Тоуд молчит.
МАШИНИСТ: Теперь отчетливо вижу. За нами идет паровоз на очень большой скорости!
Мистер Тоуд падает на колени.
МИСТЕР ТОУД: Спаси меня, только спаси меня, милый, добрый мистер машинист, и я признаюсь тебе во всем. Я вовсе не простая прачка, как тебе с виду показалось. И меня вовсе не ждут никакие дети, невинные крошки. Я  - жаба, хорошо известный мистер Тоуд, хозяин Тоуд-Холла. Мне удалось бежать благодаря моему уму и отваге из отвратительной темницы, куда меня швырнули враги, и если эти типы с паровоза  меня поймают, и соломенная подстилка, и нескончаемая печаль для несчастного, ни в чем не повинного мистера Тоуда!
МАШИНИСТ: Скажи мне честно, за что тебя посадили в тюрьму?
МИСТЕР ТОУД: Да так, чепуха. Я просто одолжил автомобиль у хозяев, которым он в то время был не нужен, потому что они завтракали. Я вовсе не собирался его воровать, но эти официальные лица, особенно в магистратах, они делают такие скоропалительные выводы! Я вовсе не собирался его воровать, но эти официальные лица, особенно в магистратуре, они делают такие  скоропалительные выводы, не понимая, что может же кто-то поступить опреметчиво, если он человек темпераментый!
МАШИНИСТ: Боюсь, ты и правда очень нехорошая жаба, и тебя надо бы выдать полиции. Да ты, видно, попал в большую беду, и поэтому я тебя не предам. Во-первых, я терпеть не могу, когда полицейские командуют мной на моем рабочем месте. Во-вторых, я терпеть не могу автомобили. И потом, если я вижу слезы на глазах животного , это всегда смягчает мне сердце. Не вешай нос, Тоуд! Я знаю место, где я тебя высажу!
Сцена 4
Мистер Тоуд в полном отчаянии сидит в углу сцены. Появляется Шофер с рулем в руках.
ШОФЕР: Ах, Боже мой, как жаль! Бедная женщина, похоже, что прачка. Надо отвезти ее в ближайшую деревню, где у нее, наверное, есть друзья.
Шофер бережно берет мистера Тоуда за лапу. Они вместе – в самом центре сцены.
МИСТЕР ТОУД (слабым голосом): Сердечно благодарю,  сэр. Мне теперь гораздо лучше. Свежий воздух пошел мне на пользу.
ШОФЕР: Вот и отлично. Посидите спокойно, а главное, не пытайтесь говорить.
МИСТЕР ТОУД:  Я не буду. Я только подумала… позвольте мне попробовать вести машину хоть немножечко. Я очень внимательно за Вами наблюдала, и мне кажется, это так занятно и так легко! И мне бы очень хотелось рассказать моим друзьям, что однажды я управляла автомобилем.
ШОФЕР: Браво, мэм! Мне нравится крепость Вашего духа.
Шофер передает мистеру Тоуду руль. Тот сперва ведет аккуратно, но быстро увлекается. За сценой все усиливается рев мотора автомобиля.
ШОФЕР:  Будь осторожнее, прачка!
МИСТЕР ТОУД (кричит в упоении): Прачка, как бы не так! Хо-хо! Я – Тоуд, угонщик автомобилей, убегающий из ваших тюрем, Тоуд, который всегда исчезает! Сидите смирно, и я вам покажу, что значит настоящая езда!
ШОФЕР:  Полиция! Хватайте жабу! Долой неисправимого и опасного мистера Тоуда!
На сцену выбегают полицейские. Тоуд в отчаянии мечется.
МИСТЕР ТОУД (причитает): Боже мой!  Какой же я осел! Самовлюбленный, безответственный осел! Опять набрался важности! Опять орал свои песни! О боже мой, боже мой, боже мой!
Мистер Тоуд убегает за сцену.
Сцена 5.
Звучит песня:
Шоссе скоростного тугая полоска
И я по бетонной гудящей струне
Лечу на гремящей железной повозке
Где прадед мой ездил на рыжем коне
Лечу куда-то день-деньской
И всё равно я день-деньской
В сто мест важнейших день-деньской
Опаздываю разом
А по ночам мне снится конь
Ко мне приходит рыжий конь
В лицо мне дышит рыжий конь
Косит лиловым глазом
От прадеда пахло ромашкой и мятой
Я пахну бензином и синим огнём
Сто дюжин коней под капот я запрятал
А прадед везде успевал на одном
Лечу куда-то день-деньской
И всё равно я день-деньской
В сто мест важнейших день-деньской
Опаздываю разом
А по ночам мне снится конь
Ко мне приходит рыжий конь
В лицо мне дышит рыжий конь
Косит лиловым глазом
Вы только меня не считайте безумцем
Ни дед тот назад не вернётся ни конь
Я вам предлагаю всего лишь разуться
По лугу как прадед пройтись босиком
Лечу куда-то день-деньской
И всё равно я день-деньской
В сто мест важнейших день-деньской
Опаздываю разом
А по ночам мне снится конь
Ко мне приходит рыжий конь
В лицо мне дышит рыжий конь
Косит лиловым глазом
Лечу куда-то день-деньской
И всё равно я день-деньской
В сто мест важнейших день-деньской
Опаздываю разом
А по ночам мне снится конь
Ко мне приходит рыжий конь
В лицо мне дышит рыжий конь
Косит лиловым глазом
За сценой – звуки реки. В центре сцены сидит один мистер Тоуд. Появляется женщина, которая рулит баржой.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Прелестное утро, мэм.
МИСТЕР ТОУД  (жалобно): Я бы сказала, мэм,  действительно, это прекрасное утро для тех, кто не находится в страшной беде, как я. Возьмите, например, мою старшую дочь. Она вызвала меня срочным письмом, чтобы я немедленно выезжала к ней, и я вот я несусь, не зная, что там происходит или вот-вот произойдет. Я, конечно, опасаюсь самого худшего, и Вы поймете, мэм, если Вы – мать. И я бросила все свои дела, а я, к Вашему сведению, держу прачечную, и я бросила младших детей на произвол судьбы, а это такие бесенята, каких свет не видывал, и вот я потеряла по дороге все свои деньги, да еще и заблудилась, и что там происходит с моей старшей замужней дочерью, я даже боюсь и подумать, мэм!
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: А где Ваша замужняя дочь находится, мэм?
МИСТЕР ТОУД: Она живет прямо на реке, возле Тоуд-холла.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Тоуд-холл? Я как раз туда и плыву. Поехали со мной на барже, я Вас подвезу.
Хозяйка баржи протягивает руку. Мистер Тоуд встает рядом с ней.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Так, значит, Ваше дело – стирка, мэм? Очень хорошее дело, доложу я Вам.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Лучше и не бывает. Все благородные господа обращаются только ко мне, не хотят признавать никого другого, даже если им приплатить. Я очень хорошо знаю эту работу и сама за всем присматриваю. Стирка, глажка, крахмаление, обработка рубашек джентельменов для вечерних приемов – все это делается под моим личным наблюдением.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Но Вы, конечно, не сами все делаете, мэм?
МИСТЕР ТОУД: О, я нанимаю девушек, двадцать девушек или около того все время за работой. Но Вы же знаете, что такое девушки в наше время, мэм? Паршивые, дерзкие девчонки, вот как я это называю.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: И я тоже, и я тоже. Но я думаю, Вы своих умеете привести в порядок, этих ветрогонок. А Вы сами очень любите стирку?
МИСТЕР ТОУД: Обожаю. Люблю до безумия. Самые счастливые минуты, когда у меня обе руки по локоть в корыте. Мне это ничего и не составляет. Я никогда и не устаю. Только удовольствие, уверяю Вас, мэм.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Какое счастье, что я Вас встретила! Нам обеим неслыханно повезло. Я тоже люблю стирку, как и Вы. Но мне от начала до конца, хочешь не хочешь, все приходится делать самой. А мой муж – это такой человек! Ему бы только увильнуть от работы и спихнуть баржу на меня, так что мне своими делами заняться просто минуточки не остается. По правде говоря, это он должен был сейчас здесь находиться, а не я. А он вместо всего этого посвистел собаке – и решил попытаться подстрелить кролика на обед. Сказал, что догонит меня у следующего шлюза. Может быть, и догонит, да что-то не очень верится, раз уж он вырвался, да еще с этой  собакой, которая, по правде говоря, еще хуже его самого. Так как же  мне, скажите на  милость, успеть со стиркой?
МИСТЕР ТОУД: Да бросьте Вы про стирку. Вы лучше подумайте о кролике. Молоденьком, жирном кролике. Лук-то у Вас есть?
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Я не могу думать ни о чем другом, кроме стирки. Я удивляюсь, как Вам в голову лезут кролики, когда у Вас такие радужные перспективы. Вот ту – куча белья (Хозяйка баржи выносит на сцену таз с бельем, стиральную доску и кусок мыла). Если, пока мы едем, Вы разок-другой проведете их в корыте, то это будет для Вас удовольствие и большая подмога мне. Мне будет приятно знать, что Вы получаете удовольствие, вместо того чтобы скучать тут со мной и раздирать рот зевотой.
МИСТЕР ТОУД (изрядно струсив): Давайте я лучше буду править, пустите меня к рулю. Тогда Вы все можете выстирать по-своему. А то я еще испорчу Ваше белье, выстираю, да не смогу угодить. Я-то больше стираю мужское белье, это моя узкая специальность.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Доверить Вам руль? Надо сначала научиться управлять баржой как следует. Кроме того, работа это скучная, а я хочу, чтобы Вам было хорошо.
Мистер Тоуд со вздохом берется за стирку, роняет мыло, пыхтит  - у него ничего не получается.
Хозяйка баржи хохочет, показывая на мистера Тоуда пальцем.
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Я так и думала, что ты барахло, когда ты начала тут хвастаться. Ничего себе прачка! Спорим, ты и крохотного лоскутка в  своей жизни не выстирала!
МИСТЕР ТОУД: Ты мерзкая, низкая, жирная баба! Не смей так со мной разговаривать, потому что я лучше тебя! Прачка! Как бы не так! Так знай же, что я мистер Тоуд, прославленный, уважаемый, выдающийся Тоуд! Пусть надо мной сейчас сгустились тучи, но я не потерплю, чтобы надо мной смеялись какие-то тетки с баржи!
ХОЗЯЙКА БАРЖИ: Конечно! Отвратительная, скользкая жаба! На моей прекрасной, чистой барже! А это уже то, чего не потерплю я!
Хозяйка баржи берет мистера Тоуда за шиворот и сбрасывает со сцены. Мистер Тоуд плывет. Из-за угла появляется Дядюшка Рэт и протягивает ему лапу.
Действие 3
Сцена 1
В доме дядюшки Рэтта за столом сидят сам хозяин и мистер Тоуд. Ужинают.
МИСТЕР ТОУД: Друзья мои! Чего только я не пережил с тех пор, как виделся с вами в последний раз! Такие переживания, такие испытания, и как я все это благородно перенес! Какие исчезновения, какие переодевания, то прячусь, то ускользаю… все задумано, все спланировано и выполнено с блеском! Был в тюрьме – выбрался оттуда, само собой разумеется…
Дядюшка Рэт перебивает мистера Тоуда.
ДЯДЮШКА РЭТ: Послушай, Тоуди, не хочу обижать тебя, но, говоря серьезно, неужели ты не понимаешь, каким ты выставил себя дураком? Как ты сам признаешься, на тебя надевали наручники, заточали в тюрьму, морили голодом, травили, как зайца, пугали до потери сознания, оскорбляли, глумились и, наконец, к твоему позору, щвырнули в воду.  И кто же? Какая-то баба! Что в этом забавного? Что веселого? И все из-за того, что тебе приспичило угнать чужую машину. Ты сам прекрасно знаешь, что от машин тебе были лишь одни беды и неприятности с того  самого момента, как ты впервые увидел автомобиль. Если ты разбиваешься через пять минут после того, как ты сел за руль, то зачем чужую-то машину воровать? Пожалуйста, можешь делаться инвалидом, если тебе это нравится, можешь обанкротиться для разнообразия, если уж ты так решил, но в каторжники-то зачем попадать? Когда ты наконец проявишь благоразумие, и подумаешь о своих друзьях, и позволишь им гордиться собой? Ты думаешь, мне приятно слышать, как люди говорят мне вслед, что я вожусь с уголовниками?
МИСТЕР ТОУД: Ты прав, Рэтти! Ты всегда очень разумно говоришь. Я вел себя как самовлюбленный старый осел, мне это совершенно ясно, но теперь я буду совсем хорошим и не буду делать больше никаких глупостей. А что до автомобилей, я как-то поостыл к ним, после того как нырнул в эту твою речку. Знаешь, когда я висел, уцепившись за край норы, пытаясь отдышаться, меня осенила действительно блестящая идея — насчет моторных лодок… ну ладно, ладно, не принимай все так близко к сердцу, это же только так, просто мысли вслух, и давай больше не будем об этом. Попьем кофейку, покурим, поболтаем, а потом я спокойненько пройдусь до Тоуд-Холла, переоденусь в свое и все там налажу, чтобы все было как и бывало раньше. Хватит с меня приключений. Я буду вести размеренную, приличную жизнь, займусь хозяйством, приведу в порядок сад, буду сажать цветочки. У меня всегда будет готов обед для друзей, заглянувших ко мне на часок. Я опять заведу пони с тележкой, чтоб можно было прокатиться по окрестностям, как было в старые добрые времена, до того, как на меня это напало и я натворил глупостей.

ДЯДЮШКА РЭТ: Спокойненько пройдешься до Тоуд-Холла? О чем ты говоришь? Ты хочешь сказать, что ты ничего не слыхал о ласках и горностаях?
МИСТЕР ТОУД: Что не слыхал? Говори, Рэтти! Скорей! Не щади меня. О чем я не слыхал?
ДЯДЮШКА РЭТ: Когда ты попал… ну, когда с тобой случилось это несчастье, — начал Рэт медленно, подбирая выражения, — ну, словом, когда ты исчез на время из общества благодаря этому, ну… недоразумению с автомобилем, ты понимаешь…Об этом тут, естественно, много говорили,  и не только тут, на берегу, но даже и в Дремучем Лесу. Мнения всех зверей разделились, как это обычно бывает. Те, кто с берега, все были за тебя. Они говорили, что с тобой обошлись несправедливо и что в наше время в этой стране не добьешься правосудия. А те, из Дремучего Леса, говорили всякие горькие слова, мол, так тебе и надо и, мол, со всем этим пора кончать. И они страшно обнаглели и все ходили везде и говорили, что с тобой на этот раз покончено навсегда. Но Крот и Барсук вмешались, они не уставали им объяснять, что ты скоро вернешься. Они точно не знали, как ты вырвешься, но были уверены, это рано или поздно произойдет. Они приводили разные исторические примеры, когда мужество и умение внушить доверие, какими ты обладаешь, вместе с набитым кошельком одолевали законы. Они, на всякий случай, забрали свои вещи и переехали в Тоуд-Холл, и ночевали там, и проветривали комнаты, и все держали наготове к твоему возвращению.
Однажды темной ночью — должен сказать, что это была очень темная ночь, и ветреная до невозможности, и к тому же дождь лил как из ведра, — ласки, собравшись целым отрядом, вооруженные до зубов, подползли к парадному входу Тоуд-Холла. Одновременно целая банда хорьков, пройдя огородами, овладела хозяйственным двором и конторой, а небольшой отряд головорезов-горностаев занял оранжерею и бильярдную и пооткрывал все окна, выходящие на лужайку. Крот и Барсук сидели у камина в курительной комнате, рассказывая друг другу разные случаи из жизни, решительно ничего не подозревая, потому что в такую ночь ни один зверь не выходит из дому. Эти кровожадные злодеи ворвались в комнату и окружили их. Друзья сражались из последних сил, да толку-то что? Они были безоружны, кроме того, их застали врасплох, и к тому же что могут сделать двое против сотни? Их жестоко избили палками, этих двух преданных товарищей, и выгнали из дому на холод, сырость и в темноту, награждая неслыханными оскорблениями.
 И с тех пор эти из Дремучего Леса поселились в Тоуд-Холле и ведут себя просто безобразно! Валяются в постели до обеда, завтрак у них в любое время, и такой, говорят, учинили разгром, что страшно смотреть. Они съедают твои запасы, выпивают все, что у тебя есть в погребе, да еще и потешаются над тобой. Они сочиняют про тебя отвратительные, грубые песенки, в которых остроумия ни на грош. И они говорят всем твоим слугам, что поселились в усадьбе навсегда.
МИСТЕР ТОУД: Ну, я им покажу! Немедленно выгоню из своего дома! А где же Крот и Барсук? Надеюсь, они не очень пострадали?
Входят дядюшка Барсук и Крот, обнимаются с мистером Тоудом.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Добро пожаловать домой, Тоуд! Увы! Что я говорю? Домой, как бы не так! Это печальное возвращение, Тоуд. Бедный мой Тоуд!
ДЯДЮШКА РЭТ: Барсук,  не впадай в отчаяние. Лучше поскорее расскажи, Крот, в каком положении находятся дела и что лучше всего предпринять, раз Тоуд наконец вернулся.
КРОТ: Дела хуже некуда.  А что предпринять, ни малейшего понятия не имею. Барсук и я ходили, ходили вокруг Тоуд-Холла день и ночь. Все одно и то же. Везде — стража, наставленные в упор дула, швыряются камнями. А стоит нам приблизиться, так насмехаются, просто невыносимо. Нет ничего хуже насмешек!
ДЯДЮШКА РЭТ:  Да, дело плохо, но я думаю, что кое-что я все-таки сообразил. Тоуд должен…
КРОТ: Нет, не должен! Ничего подобного. Ему надо совсем другое…
МИСТЕР ТОУД: Ничего такого я не стану делать. Хватит командовать! Речь идет, в конце концов, о моем доме, и я точно знаю, что надо делать. Я…
ДЯДЮШКА БАРСУК: Немедленно замолчите! Все!
Мгновенно настала тишина.
ДЯДЮШКА БАРСУК:  Тоуд, ты беспокойный, скверный зверек! Тебе не стыдно? Как ты думаешь, что бы сказал мой покойный друг, твой отец, если бы оказался сейчас здесь и узнал обо всем, что ты вытворяешь?
Мистер Тоуд всхлипывает.
ДЯДЮШКА БАРСУК: Ладно, перестань. Брось. Перестань плакать. Что было, то прошло. Постарайся начать жизнь сначала. Но то, что Крот говорит, правильно. Горностаи стерегут всюду. А это лучшие стражники в мире. Нечего думать атаковать их в лоб. Нам с ними не справиться.
МИСТЕР ТОУД:  Тогда, значит, все кончено. Пойду завербуюсь в солдаты и никогда, никогда больше не увижу мой родной Тоуд-Холл!
ДЯДЮШКА БАРСУК:  Брось хныкать и немедленно взбодрись, Тоуд!  Есть другие способы отвоевать его, кроме прямого штурма. Я еще не сказал свое последнее слово. Сейчас я сообщу вам великую тайну:  существует подземный ход,  который ведет от берега реки, совсем поблизости отсюда, к самому центру Тоуд-Холла.
МИСТЕР ТОУД:  О, какой вздор, Барсук! Ты наслушался того, что они тут плетут в пивнушках. Да я знаю каждый дюйм Тоуд-Холла, изнутри и снаружи. Там ничего такого нет, уверяю тебя.
ДЯДЮШКА БАРСУК:   Мой юный друг, твой отец, который был зверем очень достойным, много достойнее иных моих знакомых, и который был моим близким другом, делился со мной такими вещами, которыми ему и в голову бы не пришло поделиться с тобой. Он открыл этот подземный ход; он его, разумеется, сам не делал, ход был прокопан сотни лет назад, задолго до того, как он там поселился. Но он его вычистил и привел в порядок, потому что думал, что когда-нибудь этот ход вдруг да и пригодится в случае какой-нибудь беды или опасности. И он мне его показал. Он сказал: «Сыну моему о нем ни в коем случае не говори. Он хороший парень, но немного легкомысленный, и характер у него неустойчивый, да и язык за зубами он держать не умеет. Если с ним случится серьезная беда и ход этот сможет ему пригодиться, тогда сообщи ему об этом тайном проходе, но ни в коем случае не раньше».
Все сидящие за столом с интересом смотрят на мистера Тоуда.
МИСТЕР ТОУД:  Ладно, ладно. Может, я и в самом деле немножечко болтун. Я ведь очень известное лицо, друзья навещают меня, и мы острим, веселимся, рассказываем анекдоты, и язык у меня начинает маленечко вилять. Я прирожденный собеседник. Мне частенько говорили, что мне надо бы завести салон, что бы это там ни значило. Ну, бог с ним! Продолжай, Барсук. Но чем этот самый твой подземный ход нам поможет?
ДЯДЮШКА БАРСУК:  Я кое-что выяснил в последнее время. Я попросил Выдру нарядиться трубочистом и пойти, увесившись щетками, к черному крыльцу Тоуд-Холла справиться, нет ли у них работы. Завтра вечером там состоится роскошный банкет. Чей-то день рождения. Главного Ласки, кажется. И все ласки соберутся в парадной столовой и будут там пировать, ничего не подозревая, без сабель, ружей и палок — словом, безо всякого оружия!
КРОТ:  Но стража будет выставлена, как всегда.
ДЯДЮШКА БАРСУК:   Точно. К этому я и веду. Ласки целиком положатся на такую прекрасную стражу, как горностаи. И вот тут-то нам и поможет подземный ход. Этот туннель ведет прямехонько в буфетную, расположенную рядом с парадной столовой.
МИСТЕР ТОУД: Ага! Вот почему там скрипит доска! Теперь я понимаю.
КРОТ:  Мы тихонечко проберемся в буфетную!
ДЯДЮШКА РЭТ:  С пистолетами, и саблями, и палками!
ДЯДЮШКА БАРСУК:  И набросимся на них.
МИСТЕР ТОУД (кричит в восторге):  И поколотим их, и поколотим их, и поколотим их!

Сцена 2
На сцене – Тоуд-холл, за столом пируют ласки. Дядюшка Барсук, дядюшка Рэт, Крот и мистер Тоуд смотрят на них из-за угла сцены.
КРОТ (раздавая оружие): Вот — сабля — для — дядюшки Рэта, вот — сабля — для — Крота, вот — сабля — для — мистера Тоуда, вот — сабля — для — Барсука! Вот — пистолет — для — дядюшки Рэта, вот — пистолет — для — Крота, вот — пистолет — для — мистера Тоуда, вот — пистолет — для — Барсука!
ГЛАВНЫЙ ЛАСКА:  Итак, я постараюсь больше не задерживать ваше внимание (бурные аплодисменты ), но, прежде чем я сяду на свое место (крики «Ура!» ), я  хотел бы сказать слово о нашем добром хозяине, мистере Тоуде. Мы все знаем, кто такой мистер Тоуд (громкий смех )…  Хороший Тоуд, скромный Тоуд, честный Тоуд (крики восторга )…
МИСТЕР ТОУД:  Только дайте мне до него добраться!
БАРСУК: Погоди. Всем приготовиться!
ГЛАВНЫЙ ЛАСКА: Позвольте мне спеть для вас песенку, которую я сочинил в честь нашего хозяина (продолжительные аплодисменты )…
Шел на прогулку мистер Тоуд,
По улице шагая…
БАРСУК: Час настал! Все — за мной!
Друзья врываются на сцену и нападают на ласок. Ласки в панике бегут.
Сцена 3
Тоуд-холл, в центре сцены – Барсук, дядюшка Рэт, Крот и мистер Тоуд.
БАРСУК:  Сожалею, Тоуд, но должен заметить, что у тебя наутро много дел. Мы должны немедленно устроить банкет, чтобы отпраздновать победу. Я думаю, от тебя этого ждут. Я хочу сказать, что так принято.
МИСТЕР ТОУД: Как?!  Мне торчать дома и писать эти паршивые письма в такую прекрасную погоду, когда мне хочется обойти всю мою усадьбу, и все привести в порядок, и покрасоваться, и порадоваться! Конечно, я не буду… Впрочем… Да, конечно, дорогой Барсук! Чего стоят мои желания и удобства по сравнению с желаниями других! Ты хочешь, чтобы я написал приглашения, я их напишу. Иди, Барсук, заказывай банкет, выбери, что ты сам захочешь. А после там, на воздухе, присоединяйся к беседе наших друзей, забывших обо мне и моих трудах и заботах. Я приношу это прекрасное утро в жертву долгу и дружбе!
Мистер Тоуд с готовностью берется за письма. Крот, дядюшка Рэт и Барсук подозрительно переглядываются, затем оставляют хозяина дома одного, наблюдая за ним из-за сцены.
МИСТЕР ТОУД (водя ручкой по бумаге):
РЕЧЬ………… Мистер Тоуд.
ОБРАЩЕНИЕ……..Мистер Тоуд.
Краткое содержание:
Наша тюремная система. — Водные пути старой Англии. — Торговля лошадьми и как следует ею заниматься. — Собственность. Права и обязанности. — Возвращение к земле. — Типичный английский землевладелец.
ПЕСНЯ……… поет Мистер Тоуд.
Песня сочинена им самим.
ДРУГИЕ СОЧИНЕНИЯ
будут исполнены в течение вечера.
Автор и композитор.  Мистер Тоуд.
Мистер Тоуд встает на стул и исполняет песню:
ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЯ МИСТЕРА ТОУДА!
Мистер Тоуд — вернулся — домой!
Были крики в столовой и паника в зале,
Были визги в конюшне и вопли на причале,
Когда Тоуд — вернулся — домой!

Когда Тоуд — вернулся — домой!
И стекла летели, и двери ломались,
Горностаи сбежали, и ласки умчались,
Когда Тоуд — вернулся — домой!

Трам-та-там — барабаны стучат!
И трубы трубят и поют,
И солдаты берут «под салют»,
И пушки палят, и машины гудят,
Герой — возвратился — назад!

Все кричите — урра!
Пусть никто не молчит, пусть громко кричит
Имя «Тоуд», что так славно и гордо звучит,
Будем праздновать мы до утра!
Сцена 4
Мистер Тоуд стоит на стуле. Барсук, Крот и дядюшка Рэт решительно выходят на сцену, Барсук берет мистера Тоуда за локоток.
ДЯДЮШКА РЭТ: Послушай внимательно, Тоуд. Мы должны поговорить о банкете, и я очень сожалею, что этот разговор возникает. Но мы хотим, чтобы ты ясно понял раз и навсегда, что не будет никаких речей и песен. Постарайся осознать, что на этот раз мы не просим тебя, а обязываем.
МИСТЕР ТОУД (робко): А может, я спою всего лишь одну маленькую песенку?
КРОТ: Ни одной. Ни к чему это, Тоуди. Ты и сам знаешь, что все твои песни — это сплошное зазнайство, бахвальство и тщеславие. А все твои речи — это сплошное самовосхваление и… и… и страшные преувеличения… и…
БАРСУК: И спесь.
ДЯДЮШКА РЭТ: Все для твоей же пользы, Тоуди. Ты ведь сам понимаешь, что рано или поздно тебе придется начать новую жизнь, и сейчас для этого самое подходящее время. Что-то вроде поворотного момента в твоей жизни. И пожалуйста, не думай, что тебе труднее все это выслушать, чем мне произнести.
Мистер Тоуд молчит несколько минут.
МИСТЕР ТОУД: Вы победили, друзья. Не о многом я вас просил — просто покрасоваться еще один вечерок, ловить ухом аплодисменты, которые всегда, как мне казалось, пробуждают во мне мои лучшие качества. Однако я знаю, что правы — вы, а не прав — я. С этого времени я буду совершенно другим. Друзья мои, вам никогда больше не придется за меня краснеть. Я даю вам слово. Но боже мой, боже мой, как мне трудно его давать!
Прижав платок к глазам, мистер Тоуд отворачивается.
ДЯДЮШКА РЭТ: Барсук,  я чувствую себя негодяем. Интересно, а ты?
БАРСУК:  Понимаю, понимаю. Но это надо было сделать. Ему еще жить и жить здесь, и надо, чтобы его уважали. Ты что, хочешь, чтобы он был всеобщим посмешищем, чтобы его дразнили и над ним глумились всякие горностаи и ласки?
На сцену входят гости. Начинается банкет.
ГОСТЬ: Тоуд, круг почета! Тоуд – герой!
МИСТЕР ТОУД: Нет, Барсук был мозговым центром. Крот и Рэт приняли на себя основной удар, а я просто был рядовым.