Когда плачут дожди

Когда плачут дожди…

Она брела по пустынной улице. Сегодняшняя ночь была особенно жестока. Дождь лил, как проклятый, но это не беспокоило ее. Жизнь рухнула в одночасье. Кто бы мог подумать: а всего лишь полчаса назад она была счастливейшим человеком на свете.
…Девушка шла, на ходу придумывая слова, как скажет ему об этом: «Димочка, миленький мой, любимый. Скоро ты станешь папой!»  А он обрадуется и закружит её на руках… Господи, какая же она наивная дура!
Все, было как обычно: они погуляли по городу, поужинали в кафе. Дима пригласил ее к себе. После умопомрачительного секса, сидя на кухне, она, наконец, сказала ему. А Дима… Он хохотал как сумасшедший. Сказал, что ему это не надо. Что волновал его только секс. Ничего более. А ребенок ему вообще в ближайшие лет семь не нужен.
-Но ты же говорил, что ты любишь меня, - растерянно возразила она.
Он опять засмеялся, только теперь каким-то чужим, злым смехом:
-Детка, ты еще такая наивная. Все мужчины говорят это, когда хотят получить секс. Когда мы хотим секса, мы скажем все, что угодно. Все, что ты хотела бы услышать. Неужели ты этого не знала? – удивился он.
Она молчала. А что тут вообще можно сказать?! В глубине души она подозревала, что так и будет. Однако, в той же глубине, искренне надеялась, что это не ТАК. Что он – не ТАКОЙ!
Нет. Она точно наивная дура! И это – еще мягко сказано.
Дима поднялся и вышел из кухни, оставляя ее в одиночестве. Она сидела на краю стула, не в силах шевельнуться: чувствуя себя маленькой и беззащитной, еще до конца не осознав, что он имеет в виду. И надеясь, что все происходящее – неудачная шутка.
Он вернулся и спросил, отсчитывая деньги:
-Сколько тебе нужно?
-Чего нужно? – не поняла она.
-Денег.
-Денег? Зачем? – удивилась она.
-На аборт, – терпеливо сказал он.
-На аборт? –  на лице ее отразился ужас. – Я не собираюсь делать аборт.
-Цену набиваешь? Мол, это морально тяжело, и все такое. Ладно. Я понимаю. Я дам тебе больше.
Она молча поднялась и ушла, оставив деньги на столе. Родителям она даже боялась говорить, представляя их реакцию.
«Ты шлюха!» - скажет отец.
«Ты испортила себе жизнь!» - скажет мать.
«Нам «байстрюки» не нужны!» - скажет бабушка.
Дедушка ничего не скажет. Он мало что говорит. Возможно, дед подумает, что в их время такое тоже бывало, и ничего в этом плохого нет. Но это молчаливое подбадривание (против негатива всех членов семьи) не будет иметь никакого значения. В лучшем случае, ее просто выгонят из дома. И будут правы… наверное.
«Да уж. Самое верное – сделать аборт. Но как я смогу это сделать? И как я смогу жить, после того, как убила своего ребенка?»
Пока она шла пешком от «Пушкинской», дождь успокоился; теперь он мелко и противно моросил. Да и черт с ним! Дождь сейчас – не самая большая проблема.
Она побрела по мосту. Под ним, в этой темноте, лениво протекала река. Девушка остановилась и, перегнувшись через перила, принялась вглядываться во всепоглощающую тьму.
Под светом уличных фонарей, в полночной мгле чуть поблескивала вода – спокойная и равнодушная. Скоро наступит зима, и она покроется льдом. А сейчас можно любоваться на эту холодную, тусклую реку, переливающуюся изредка черно-серебристым мерцанием.
Девушка перекинула ногу через перила. Забравшись на них, ухватилась руками за эту хрупкую преграду. Она просто сидела, устремив вниз безразличный взгляд. Без мыслей. Пока все-таки не пришла одна шальная: вот решение всех проблем. Всего – то разжать руки, и спрыгнуть вниз. И не будет вообще никаких проблем. Потому что ее тоже не будет. Ведь говорят: Нет человека, нет проблем. Да и кому она нужна?
Вон, за ее спиной пролетают машина за машиной, и всем наплевать. Людям всегда и на все плевать, если только это не касается их персоны…
Неожиданно, чьи-то руки обхватили ее за пояс и резко стянули с перил.
-Рехнулась? – поинтересовался мужской голос.
-Похоже на то, – промолвила она, слабо понимая, что происходит.
-Не знаю, что там у тебя случилось, но это не повод кончать жизнь самоубийством.
Она вздрогнула: ведь и правда, она только что думала об этом. И эта простая фраза, брошенная незнакомым мужчиной, вернула ее на «землю». Слезы, наконец, брызнули из глаз, вызванные неясным чувством горечи.
-Какая вам разница, прыгну я или нет. Вы даже не знаете меня, – произнесла она, захлебываясь ими.
-Это…ну, не реви, пожалуйста, - попросил мужской голос, растерявшись.
А она рыдала. А дождь лил. А парень топтался с ноги на ногу и определенно точно не знал, что с ней делать. Проезжающие мимо машины с интересом замедляли ход, чтобы поглазеть, что там у них происходит.
-Садись-ка в машину, – сказал он.
Девушка, увлеченная рыданием, послушно направилась к Ауди, монотонно моргающей «аварийкой».
-Рассказывай, что у тебя стряслось? – спросил он, когда оба оказались в салоне автомобиля. Ласковый его голос и тепло внутри машины успокаивали.
-Моя жизнь кончена, – наконец вымолвила она.
-Почему ты так решила? Какая у тебя причина решать такое?
… Она неожиданно для себя все ему рассказала.
-Что за ерунда! – воскликнул он. – Ты хочешь спрыгнуть вниз, потому  что забеременела, а парень тебя бросил? Многие просто мечтают быть на твоем месте…
-Да ну? – удивилась она – Мечтают, чтобы их бросили?
-Нет. Забеременеть.
-Честно говоря, я слишком труслива, чтобы спрыгнуть вниз. Хотя это так просто.
-Слава богу, инстинкт самосохранения работает, – хмыкнул парень. Она передернула плечами, а он это заметил: - Что, замерзла? – спросил он и тут же добавил тепла на «печке».
-Спасибо, – тихо сказала она.
-Куда тебе? – поинтересовался незнакомец.
-Не знаю. Мне все равно, – пожала она плечами.
-Ладно, тогда покатаешься со мной, – просто сказал он, и, приподняв рычажок на руле, начал движение.
-Куда мы? – спросила девушка.
-Тебе же все равно.
-Да, но все же…
-Зайдем в одно местечко. Ты погреешься…
Ей было даже не интересно, куда везет ее этот незнакомый парень. Лишь бы не сразу домой и лишь бы не оставаться сейчас одной.
Она, наконец, посмотрела на его лицо, но не сильно его разглядела в свете мелькающих фонарей. 
-Как тебя зовут? – спросила девушка.
-Олег, – ответил он.
На этом разговор закончился. Олег притормозил возле ресторана. Между прочим, недешевого. Охранник на входе вежливого поздоровался с ее спутником; на нее же вытаращил глаза и кивнул. Она прошмыгнула следом за Олегом. 
-Слушай, а нас отсюда не вышвырнут? Я в таком виде, - забеспокоилась она, Олег же почему-то расхохотался, оставив ее замечание риторическим.
Лицо его было приятным. Около тридцати. Может, чуть больше. Русоволосый. Он вызывал двоякое впечатление: казался одновременно и вежливым, и нет. Глаза ярко голубые. Но, что-то в них беспокоило. Непонятно, что он за человек.
Она насторожилась.
Дима тоже был симпатичный. Угу! Симпатичный мерзавец! А в ушах прозвучали Димины слова: «Когда мы хотим секса, мы скажем все, что угодно. Все, что ты хотела бы услышать...». Она нахмурилась и даже пропустила вопрос.
-Что? – переспросила она, увидев, что Олег ожидает от нее какого-то ответа.
-Говорю: что ты будешь?
-Мне все равно! – пожала она плечами.
-Мороженое «Ассорти» и капучино девушке. Мне – как всегда, - сделал он заказ, даже не заглядывая в меню и на цены. Она тоже к меню не притронулась.
-Это все, Олег Артемович? – спросила официантка, приветливо улыбаясь. Видимо, Олег Артемович здесь частый гость. Не одну ее мороженым закармливает.
-Да, – ответил он.
Официантка удалилась, а Олег Артемович поинтересовался:
-Как тебя зовут?
-Оксана.
-Оксана. «Ночь перед Рождеством».
-Что? – не поняла она.
-Гоголя читала?
-Только «Вия».
-Бывает, - хмыкнул Олег. – Что думаешь делать со своей ситуацией?
-Не знаю, – пожала она плечами, после чего спросила: - Зачем вы это делаете?
-Что делаю? Кормлю тебя мороженым? – очень искренне удивился Олег, не видя в своем поступке ничего такого. После чего сказал очень серьезно: - Мне очень не нравится, когда люди находятся в местах, с которых можно «упасть».
-Да я бы и не спрыгнула… наверное. Смелости не хватило, – созналась Оксана.
-Иногда хорошо, что чего-то не хватает. Любой выход лучше, чем смерть, - Олег неожиданно ощетинился, словно что-то вспомнил. Что-то, что очень хотел забыть.
-Что-то случилось? – предположила Оксана.
-В смысле? – не понял Олег.
-Кто-то умер, и вы считаете себя виноватым? – догадалась Оксана.
Он молчал, наблюдая, как официантка подает мороженое и капучино. Поставив перед ним чашку кофе, она удалилась.  После её ухода Олег сказал:.
-Скажем так: у меня умерла одна хорошая знакомая. Спрыгнула с крыши по глупости.
Он замолчал, и она тоже не знала, что сказать.
-Ясно, - ответила она.
-Это было давно. Сейчас главное, что ты собираешься делать?
-Я вижу единственный выход, - сказала она, боясь поднять глаза. Олег ответил просто:
-Что ж. Что бы ты ни надумала – это чисто твое решение и тебе с этим жить.
-Только я слабо представляю, как я это делается.
-Что там представлять: идешь в больницу, платишь деньги, избавляешься от проблемы.
-Ага. Деньги у родителей не попросишь. Они меня убьют. Хотя… может и к лучшему. Тратиться не придется.
-Тебе сколько лет? – насторожился Олег.
-Восемнадцать.
-Сопливая еще.
-…сказал старикашка, - обиделась Оксана, а Олег на это весело хмыкнул.
-А парень - что?
-Он совал мне деньги, но я ушла.
-Я же говорю – глупая. Когда денег нет, а тебе их дают – бери.
-Ну, уж извините, – насупилась Оксана.
-Извиняю. Если проблема только в деньгах, то я могу тебе их дать.
-Ты олигарх, что ли? – резко перешла она на «ты».
-Не думай, благотворительностью я не занимаюсь. Но одолжить могу.
-Спасибо, но я не… - начала Оксана, а Олег ее перебил.
-Можешь! Если я предложил, значит, я отвечаю за свои действия. Я могу себе позволить помочь человеку, попавшему в беду. Главное, чтобы ты потом не жалела.
-Я не хочу просто думать об этом.
-Если ты не будешь думать «об этом», то твоя проблема не уйдет, а только усугубится.
-Я понимаю, что тянуть нельзя.
-Ну, и когда ты собираешься это сделать? – спросил Олег так, будто она собирается сделать обычное дело: уборку там, или картошку почистить.
-Завтра.
-У меня есть завтра свободное время. Могу тебя отвезти… - предложил он.
-Зачем? – удивилась Оксана.
-Делать мне больше нечего, понимаешь, – сказал он с сарказмом, но посмотрев в ее расстроенное лицо, сжалился: - просто хочу убедиться, что ты опять не полезешь прыгать с моста. Пойдем, - он поднялся и направился к выходу.
-А расплатиться? – притормозила Оксана.
-У тебя же денег нет, – хмыкнул он. – Мотаем отсюда быстро, пока никто не увидел, – схватил он ее за руку и потащил к выходу. Они спешно сели в машину и рванули с места.
-И часто ты уходишь не расплатившись? – спросила она.
-Конечно, зачем тратить деньги? – удивился он; немного помолчав, ответил: - Шучу. Я в этом ресторане ВИП-клиент.
 Возле ее дома он продиктовал Оксане свой номер и сказал:
-Позвони мне завтра. Я отвезу тебя к своему знакомому. У него своя частная больница: роддом, гинекология – все дела. Так что он поможет.
-Спасибо тебе за все! – поблагодарила Оксана.
-Да пока не за что, – ответил он, отводя глаза.
Придя домой, она легла в холодную постель, и, прижав колени к груди, думала…
Ей казалось, что произошедшее сегодня – дурной сон. Завтра она откроет глаза, и все будет как прежде: Дима будет ее любить, и она не будет в таком положении.
Но дремота слишком уж напоминала явь. А «завтра» не принесло облегчения.
 Первое, что она вспомнила, когда открыла глаза – это вчерашние события. С легким удивлением она обнаружила, что чувства к Диме как-то… пропали, что ли. Вот буквально пару часов назад были, а сейчас их нет. Остались лишь обида и горечь. И отвращение к этому человеку.
Оксана, как обычно, собралась в университет. Вышла из дома. И направилась вместо «универа» в соседний двор. Там она долго сидела на студеной лавочке, решая, как поступить. Дождалась десяти часов и дрожащей рукой набрала номер.
-Привет, это Оксана… - представилась она, не зная, как продолжить разговор. Если он не узнает, что за Оксана, то она бросит трубку.
-Привет. Я понял. Подъехать?
-Если ты не занят, конечно…
-Ты дома.
-Нет. Я в соседнем дворе.
-Хорошо, скоро буду.
Через минут тридцать, когда она уже решила, что о ней забыли, серебристый Мерседес Олега завернул во двор, сияя своей чистотой.
-Ну что, как ты? – спросил он.
-Не знаю, – честно ответила она, усевшись в машину, - у тебя несколько машин?
-Да. Мое маленькое хобби, – просто сказал он. И вдавил педаль газа.
Они в неловком молчании доехали до больницы. Олег даже проявил галантность: помог выйти из машины. Затем набрал номер на телефоне и оповестил:
-Мы уже подъехали.
Его знакомым оказался высокий худой мужчина лет сорока. Он вежливо и ласково задавал Оксане вопросы, не забывая при этом подкалывать Олега.
-Да не моя это девушка, – не вытерпел тот, а друг-медик расхохотался.
-Он всегда был нервный. Не обращай внимания, Оксана. И ничего не бойся. Ты в надежных руках, - серьезно ответил доктор, которого, кстати, звали Павел. - Тебе немного придется посидеть и подождать, пока я освобожусь. Это где-то час.
-Я подожду, сколько нужно, - пообещала Оксана.
-Вот и умница, - похвалил Павел.
Ее отвели в пустую палату, оставив в одиночестве.
Смутно понимая, что она делает, Оксана зачем-то сняла джинсы, укрылась накрахмаленным пододеяльником и заплакала. Было почему-то обидно. И одиноко. И пусто. И… при этом она сама не заметила, как уснула.
…Эти ощущения она запомнит навсегда. Ей было очень больно. И боль внутри – ничто, по сравнению с той, что была у нее в душе. Она чувствовала каждое движение у себя внутри. Каждый скребок. Видела сосредоточенное лицо в маске и руки, так бездушно выскребающие из нее маленькую, но уже сформировавшуюся жизнь. Они делали это каждый день. Для этих рук было все равно – это всего лишь работа. А она… она стала убийцей. Убила своего собственного ребёнка…
Боль… терзающая боль. Все внутри неистово разрывается, но это не важно. В ней что-то умерло… что-то очень важное. Душа… ее душа. Души больше нет. И не будет…
Она слабо приоткрыла глаза. Над ней стоял все тот же доктор. Со скорбным выражением на лице он ей заявил: что-то пошло не так.
И теперь она не сможет больше иметь детей!
Никогда!
….
Прошло, наверное, лет пять. И так вышло, что Дима вспомнил об Оксане. Вначале мимолетно – а помнишь, была вот такая. Интересно, как она сейчас. И, так уж обычно выходит, что когда ты задаешь себе этот вопрос, то невольно начинаешь к нему возвращаться. Начинаешь вспоминать все моменты, которые ты пережил с этим человеком. Навевает ностальгия. И желание вспомнить старые, истлевшие эмоции. А потом ты начинаешь задумываться все чаще и хочешь эти самые эмоции вернуть. И еще чувство вины. Вина особенно гложет, потому что ты прекрасно осознаешь, что безнаказанно, из-за своей гордыни и самолюбия обидел хорошего человека. В его случае – просто вышвырнул Оксану за дверь, как надоевшую кошку. 
А потом вспоминаются ее глаза, светящиеся глупой щенячьей любовью. Чистый, наивный взгляд, который так и хочется стереть, потому что он раздражает своей преданностью. Она безоговорочно верила ему. И Дима бросил ее. В тот самый момент, когда больше всего был нужен. Люди часто так поступают, потому что не умеют быть счастливыми. И не умеют любить.
Это правда. Он не умеет любить. Ни тогда, ни сейчас. Он, как эгоистичный ребенок, беззастенчиво играл с ее чувствами, просто потому, что другой игрушки нет. А ему было скучно. А когда «игрушка» начала создавать проблемы – выкинул ее и заменил новой. Интересно… Она сохранила ребенка?! Если да, то означает, что он – отец.
Эта мысль пришла Диме в клубе, под оглушительный драм. Его затуманенный разум сказал, что надо выбираться отсюда.
Дима оттолкнул повисшую на нем девицу и, выйдя из клуба, «пошатал» к стоянке такси. Правая нога споткнулась об ровный асфальт, и Дима отчаянно растянулся прямо в луже. Любопытные таксисты выбирались из авто, чтобы поглазеть на бесплатный цирк. Усевшись в такси, Дима принялся болтать с таксистом. И опять вспомнил Оксану. Что, мол, была у него такая вот девушка. На самом деле, их было много, но, такая – всего одна. Которая любила его, хотя он еще тот подонок! А когда она «залетела» от него – он ее кинул. Если она оставила ребенка, то ему, наверное, уже четыре года. А он даже не знает, мальчик это или девочка.
Он неожиданно для себя признался таксисту в том, что не рассказывал никому: иногда ему снится ребенок. Годовалый малыш с золотистыми кудряшками, только-только научившийся ходить. Во сне ребенок счастливо улыбается и тянет к нему ручонки.
И Дима просыпается в холодном поту.
Каждый раз, когда этот ребенок снится, непонятно, происходит ли это на самом деле или это просто дурацкий сон. Это сводит с ума.
Таксист терпеливо выслушал «пьяную исповедь», обозвал своего пассажира «болваном», и посоветовал разыскать девушку.
Дима и так об этом подумывал. Через знакомых он узнал, что Оксана вышла замуж, а вот насчет ребенка – были расхождения. Кто-то говорил, что она сделала «аборт», кто-то, что она родила. Дима решил узнать правду. Он разыскал Оксану и подкараулил возле ее работы. Выглядела она слегка располневшей, но это ее не портило. Одета она была стильно, и, видно, ни в чем не нуждалась.
Увидев Диму, Оксана неожиданно остановилась. На лице было явно написано удивление.
-Привет, – шагнул он к ней, держа в руках пакет с подарками для малыша.
-Привет, – кивнула она и усмехнулась, разглядев пакет.
-Как дела?
-Отлично, – ответила она.
Наступило неловкое молчание. Оксана, вздохнув, спросила:
-Тебе что надо? – покосилась она на пакет еще раз.
-Я бы хотел увидеть своего ребенка.
-КАКОГО ребёнка? – удивилась она.
-Своего.
Перед глазами быстрыми слайдами промелькнуло прошедшее пятилетней давности. Оксана ощетинилась.
-Твоего ребенка нет. Он умер, – отрезала она, обходя Диму.
А он так и остался стоять посреди улицы.
Оксана подошла к тонированной машине и, открыв пассажирскую дверь, скрылась в салоне.
-Что он хотел? – спросил муж спокойным голосом, но в голосе промелькнула нотка беспокойства.
-Да он никогда не знал, чего хочет, – ответила Оксана, ухмыльнувшись. – Олежа, неужели ты ревнуешь? – расплылась она в улыбке.
-Вот еще! Делать мне больше нечего, - проворчал муж.
-Я так и подумала.
-Ну, может, совсем чуть-чуть.
-Да-да, – закивала она.
-Что еще за «да-да»? – обиделся Олег. Вместо ответа она поцеловала его в ухо.
И тут, краем глаза заметила кое-что.
-Ой, какая у тебя классная машинка, – воскликнула она, оборачиваясь на заднее сидение.
-Это папа купил! – похвастался Кирюша. Он уже довольно хорошо говорил, все-таки ему было уже четыре года.
-Ох, этот папа! Балует тебя, – улыбнулась Оксана и нежно провела рукой по щеке мужа.
… Тогда, пять лет назад, она открыла глаза и, увидев над собой медсестру, поинтересовалась, что произошло. Девушка ответила, что Оксана, видимо, задремала. Все уже готово и можно начинать операцию раньше.
-Я еще беременна? – спросила Оксана с сомнением, еще не отойдя от сна.
Медсестра удивленно посмотрела на нее и кивнула.
-Не надо мне ничего делать, я ничего не хочу! – воскликнула Оксана, спрыгивая с кровати, и выбежала в коридор, как очумелая.
-Что значит «не хочу»?! Девушка, вы в своём уме?! – крикнула ей медсестра вдогонку.
-Я никому не дам убить своего ребёнка! – заорала Оксана на весь коридор и завернула за угол. Там как раз стоял Олег со своим знакомым доктором.
-О, вот и она! – обрадовался доктор. – Я освободился, так что…
-Если вы ко мне прикоснетесь хоть пальцем, - перебила его Оксана, - я порежу вас без скальпеля! – пригрозила она, схватившись за живот так, будто готова была оградить его от всего мира.
-Что это с ней? – опешил Павел.
-О, бесплатный стриптиз!  - невпопад ответил Олег, занятый созерцанием её ног в колготках. А до Оксаны дошло, что она так по всему коридору бежала. Она густо покраснела. Олег пару раз моргнул, после чего обратился к другу:
-Похоже, «мы» передумали. Спасибо, в общем, за хлопоты. Извини.
-Да, ничего. Приходите, теперь, что ли, «рожать», – лукаво усмехнулся Павел, а Олег смешно запротестовал:
-Да не мой это ребенок!
-Да-да! – неверующе закивал Павел и спешно удалился по своим делам.
Когда они сели в машину, Оксана спросила:
-Ты, наверное, считаешь меня дурой?
-Какая разница, что я считаю, - ушел от ответа Олег.
-Я верну тебе деньги, что ты заплатил.
-Хорошо. Охотно верю.
-Тогда почему ты злишься?
-Я не злюсь. Я рад.
-А такое чувство, что злишься.
-Слушай, не доставай ты меня. Мы встретились с товарищем. Кое-что вспомнили. У меня испортилось настроение. Но это не из-за тебя. Ясно?
-Да, - тихо ответила Оксана и отвернулась к окну.
Они сухо попрощались возле подъезда, и Оксана отправилась домой, где состоялся неприятный разговор с родителями. Мать настаивала на «вакууме», а Оксана наотрез отказывалась. Тогда мать залепила ей пощечину и сказала:
-Убирайся из дома! Мне не нужна безмозглая дочь.
 Оксана вылетела из подъезда и побежала, не разбирая дороги. Мысли в голове отсутствовали. Было очень обидно. Теперь она еще и бездомная.
Оксана бродила по городу, пока не поняла, что вся вымокла.
«Опять дождь! Ну что за погода такая?» – подумала она со вздохом сидя на мокрой лавочке под деревом. Тут зазвонил мобильный.
-Когда деньги вернешь?- спросил Олег веселым голосом.
-Верну я тебе твои деньги, не переживай. Знала бы, что так все выйдет, вообще бы не одалживала.
-Ты там что, «ноешь»? – поинтересовался он.
-Нет. Мокну! – честно призналась Оксана.
-В речке? – пошутил он.
-Под дождем.
-Делать тебе, что ли нечего? – хмыкнул голос в трубке.
-Нечего. Я теперь бездомная.
-А где ты?
-В городе?
-Где именно? Я подъеду.
-Да не надо приезжать. Ты и так достаточно для меня сделал…
-Дура, что ли, под дождем бродить?! Где ты? – голос звучал настойчиво.
-На Октябрьской… - ответила Оксана.
 Олег через пятнадцать минут забрал ее, заявив, что она может пожить у него некоторое время. Так они стали жить вместе. Не понятно, почему Олег так захотел. Он утверждал, что ему просто скучно в огромной квартире, и ему никто не готовит. Тогда Оксана начала учиться «кулинарить». Правда, ее «горелики» больше напоминали торф. А Олег еще и прикалывался над ней, в роде: «Помолимся об упокоении этой курицы, которую эта ведьма принесла в жертву». Позже, правда, выяснилось, что готовить-то вообще не обязательно. Потому что ресторан, в котором Олег являлся «ВИП-клиентом» - его собственный. И он просто забавлялся над ней и ее «кулинарными способностями». Их сожительство больше напоминало отношения между братом и сестрой. У них была – то полная идиллия, то они чуть не дрались. Когда Оксана совсем уж обижалась, собирала чемодан с целью покинуть жилплощадь, то Олег всегда ее останавливал. Мол, куда это ты собралась, дорогуша. Тпру! Притормози.
К ее растущему животу он относился с опаской. Как к чему-то непонятному. Конечно, он «догадывался», что там внутри ребенок. Как все мужчины, Олег боялся и не понимал, что делать, когда кладешь руку на этот живот, и получаешь подачу изнутри. А разжившись снимком с УЗИ, он долго его изучал (и, скорее всего, ничего не понял). Затем засунул снимок в кошелек и благополучно забыл. Каждую неделю Олег притаскивал кучу книг на тему: «Мама и ребенок», «Ваш малыш» и тому подобное. Оксана уже вешалась от такого количества литературы. Олег же ничего – почитывал.
Однажды, она спросила у него, почему он тогда остановился, решив ее спасти. Он долго думал, но, все же рассказал:
- У меня была девушка. Мы встречались с ней два года. Она была, знаешь, как говорится, не от мира сего. Она была удивительной. Необычной. Сильной. Мы стали жить вместе. И через две недели я застукал ее в туалете со шприцом в руке.  Она была наркоманкой.
Я пытался вытащить ее из этой трясины, но она все больше и больше увязала в ней. Она честно пыталась завязать. Но когда приходила «ломка», она шла за дозой, забывая о своем обещании. А когда я запирал ее – видел «ломку» и страдал вместе с ней. Я не мог вынести ее криков и отпускал. И она уходила. После чего возвращалась счастливой, и с виноватым видом в очередной раз обещала, что бросит. В один день я не выдержал. Я сказал, что бросаю ее одну – пока она не решит, что для нее важнее: наркотики или я.
Я сказал это сгоряча, не подумав. Я не собирался её бросать. Просто переночевал у друга, а на следующий день – задержался на работе. Когда вернулся, то обнаружил под нашими окнами лужу крови и силуэт тела, обрисованный мелом. Моя девушка забралась на крышу. Она не смогла сделать выбор между мной и наркотиками. И ушла из жизни, решив, что это единственный верный выбор… спрыгнуть.
Оксана, впечатленная этой историей, плакала, а потом долго ходила в задумчивости.
-Ты все еще ее вспоминаешь? – наконец спросила она, после трехчасового молчания. 
-Ты снова говоришь? А я уже начал волноваться… - с сарказмом воскликнул Олег.
-Ты о ней думаешь! – сделала вывод Оксана. 
-Да не думаю я о ней, – закатил он глаза. - Ты спросила – я рассказал. Все. А ты ходишь и «накручиваешь» себя по пустякам.
В животе Оксаны больно кольнуло и она почувствовала, как тепло потекло по ее ноге.
-Слушай, кажется, я описалась, - с неловким виноватым видом созналась она.
-Слушай, кажется, у тебя отошли «воды» и ты рожаешь, – сообщил ей Олег и повез в больницу к Павлу.
После десяти часов родов, адской боли единственным ее желанием было – умереть. Не от боли. А потому что ее ребенок не закричал. Ему пытались завести сердечко – но тщетно. Он родился мертвым.
Оксана отказывалась верить, что пройдя через все, она не может взять своего ребенка на руки и порадоваться его вздохам. Она кричала, плакала, пока ей не вкололи успокоительное. Оксану определили в одноместную палату, где от нее ни на шаг не отходил Олег. Он старался крепиться, и раздражал своей навязчивостью, за которой пытался спрятать свою собственную горечь и боль.
-Наверное, мы бы были плохими родителями, – тихо сказала Оксана. - И поэтому ребенка забрали у нас.
По ее щеке потекла слеза.
-Что ты несешь?! Мы были бы отличными родителями. Просто… - Олег сам шмыгнул носом, стараясь не заплакать, - просто некоторые дети слишком хороши для этого мира. Понимаешь?!
Они долго просидели обнявшись. Пришла медсестра, принесла успокоительное и выпроводила Олега.
Ночью она проснулась от пронзительного детского плача. Чей-то ребенок орал так, словно его резали. Оксана ворочалась с боку на бок, потом встала и, превозмогая боль, пошла по коридору на крик.
-Да они там что, оглохли все? – тихо пробормотала она, опираясь рукой на стену и медленно передвигаясь. На входе в «детскую» комнату не было медсестры. Поэтому Оксана просто вошла в комнату и нашла «источник шума» в самом дальнем углу. От вопля этого горластого младенца уже начали похныкивать и другие детки.
-Ну, чего ты орешь? – спросила Оксана риторически. Разумеется, ей никто не ответил. Однако, младенец повел себя интересно: он продолжил хныкать, но уже чуть тише. Словно, прислушался к ее голосу. Он умудрился размотаться из простыни и теперь размахивал крохотными ручками. Не зная, что делать, она взяла его на руки и прижала к себе. Ребенок тут же замолчал, а Оксана тихо заплакала.
-Вы что тут делаете?! – послышался крик за ее спиной.
Она обернулась и увидела разгневанную медсестру. 
-Ребенок плакал, а никого не было…
-Кто это у нас? – забрала медсестра младенца и взглянула на бирку. – О! Бедный ребенок!
-Почему бедный? – не поняла Оксана.
-Мать его умерла при родах, а отца не было и в помине.
-И что с ним будет? – спросила Оксана.
-В дом малютки отправят. Кто-нибудь усыновит, – и без перехода протянула: - Ну во-от, ты еще и описался. Подержите его, пожалуйста.
С брезгливостью взяв описанного и похныкивающего ребенка, Оксана поморщилась. Затем посмотрела ему в глаза. Лицо ее разгладилось, а сердце в груди радостно забилось. Она уже знала, что сделает…
Когда Олег услышал о ее намерениях, схватился за голову.
-Оксана, ты сошла с ума? Ребенок – это не кошка и не щенок. Ты не можешь просто взять ребенка. Непонятно, чей он, что за гены… - пытался втолковать ей Олег.
-Я усыновлю этого ребенка, даже если ты меня выгонишь. Даже если мне негде будет жить. Я знаю, что этот ребенок предназначен для меня. Мне стало это понятно, как только я взяла его на руки. Я должна стать его матерью.
-Ты должна отнести его туда, где взяла.
-Ты сам поймешь все, когда возьмешь его на руки.
-Никого я на руки брать не собираюсь.
-Просто возьми.
-Не хочу!
-Возьми, – Оксана всунула ему в руки кулек. Тот странно шевелился. Олег заглянул в него и увидел крохотное личико с ясно голубыми глазами. «Кулек» издал странный звук и мотнул ручкой. И выглядел так мило!
-Ты знаешь, какая ты жестокая! – покачал головой Олег, с интересом разглядывая «кулек».
Через два месяца они расписались и официально оформили все бумаги, касающиеся усыновления. Оксана не соврала Диме. Но это была другая жизнь. А теперь…

-Дождь пошел, – перебил ее мысли Олег, включая «дворники». Те с ворчанием заскользили по стеклу.   
-Не любишь дождь? – спросила Оксана, определенно точно зная, что никто не любит дождь. Она уж точно.
-Почему не люблю? – удивился Олег. – Дождь – очень полезная штука. Например, можно не мыть машину. Ну, или мы с тобой познакомились в дождь. Или, когда идет дождь, я всегда стараюсь быстрее вернуться домой, потому что там ты определенно точно грустишь и чего-нибудь ешь.
-Да уж, - усмехнулась Оксана.
-А когда капли дождя падают на стекло – я все время представляю, что это ты «ноешь».
-Ну, спасибо, – проворчала она и усмехнулась.
-А еще: если я вижу дождь, и ты тоже видишь дождь – значит, мы вместе видим дождь! 
-Капитан – очевидность, просто! – похвалила Олега жена.
А Кирюша повторил:
-Капитан отивиднасть!
-Да, Кирюша, это у нас папа такой, – развеселилась Оксана.
-Киря, а ты знаешь, что такое дождь? – спросил Олег, кидая взгляд на сына в стекло заднего вида.
-На небе живут многа ангеваф. Ани смотлят, как люди девают нехавошые вещи и глустят. И кагда им глусна – ани пвачут.
-То есть, дождь – это слезы ангелов? – переспросил Олег.
-Да! И неладифшыхся детак.
-И не родившихся деток, - тихо повторил Олег слова сына, а Оксана вздохнула и посерьезнела.
-Мама, не глусти! – погладил ее по руке ребенок, - после даштя фсегда выходит совнышка. И светит ялка-ялка!
-Ярко-ярко! – повторила Оксана по привычке.
-Эта ангевы ладуются! – важно сказал Кирилл. – Не надо глустить!
-Хорошо, мой родной, я поняла, – сказала Оксана, прослезившись.
-Кажется, сейчас один большой ангел в нашей машине будет «ныть»! Кирилл, срочно прячемся под зонтики и спасаемся от дождя! А-а-а! – закричал Олег и сын вторил ему.
Оксана рассмеялась и созналась им:
-Я так рада, что вы у меня есть! Я вас очень люблю!
-Мы тебя тоже!
-Мы тебя тоже! – зычно крикнул Кирюша.
 Дожди, как и жизненные трудности – приходят и создают дискомфорт. Но они имеют свойство заканчиваться. Просто нужно найти укрытие и переждать. Для Оксаны таким укрытием стал Олег.
А после сильного и отчаянного дождя всегда наступает ясная погода…
 


Рецензии