Под флагом ярмарки

Годовая  Покровская ярмарка в Бирюче имела вес Всероссийской и проводилась  с 1711 по 1913 год - в пределах трех веков. Возникли особые обычаи, завязались прочные торговые связи, а главное - родился особый дух малороссийского торжища с особым оттенком южнорусского гостеприимства. Бирюченская ярмарка была знаком, тавром качества, и это делало её невероятно многолюдной. Обо всё этом - чуть ниже. А сейчас скажу, что в последние годы город начал возрождать почти забытую картину областной осенней ярмарки. Вот и завтра Бирюч ждет торговых гостей со всей Белгородчины и отовсюду, куда долетит весть о грядущем торжище.
Сегодня город, особеннов в тороговой его части, значительно изменился. Исчезли многие старинные здания, окаймявшие Покровскую площадь, от Гостиного двора остались только два здания - Тороговые ряды. Нынче здесь - краеведческий музей. А тогда, раньше...
... а раньше Бирюч жил, как и вся империя , по "Жалованной грамоте городам", дарованной им ещё Екатериной Великой в 1785 году. Грамотой этой все штатные города - губернские и уедные, являлись субъектами империи, и имели единообразное управление.
В торговой части "Жалованная грамота" позволила Бирючу иметь две Торговые площади - Малую и Покровскую. На Малой площади - в восьмигугольнике перекрёстка улиц Острогожская и Московская, был поднят Флаг ярмарки. Являл он собой бело-сине-красное полотнище с лазоревым Гербом Бирюча по полю. Флаг вывешен на высоком шесте. Причем - во все дни, когда нет торговли -Флаг поднят на самый верх. А вот на дни торжищ он приспускался. На Малой же площади находилось то, что можно было бы назвать штабом ярмарки. Тут стояли шатры и палатки купцов, где совершались сделки. Здесь же была пробирная палатка для калибровки гирь и весов. А главное - на Малой Торговной заседал Словесный суд.
Словесный суд действовал исключительно на время ярмарки, и его решения не подлежали ни отмене, ни обжалованию. Потому что, по сути, у суда и не было никаких приговоров в смысле общепринятой юриспруденции. Потому что это суд был как бы узаконенной разновидностью самосуда.
Ведь могли же наши предки так обустроить свою жизнь, что справедливость работала лучше денег. Судите сами. Словесного судью накануне Ярмарки выбирали местные и приезжие торговые люди из местных почитаемых граждан. Это как если бы на завтрашнюю современную ярмарку выбрали, скажем , Юрия Юрьевича Носенко. Бирючане меня поймут. Так вот - выбирали самого уважаемого. Словесному судье платили с дохода ярмарки полпроцента - громадные деньги! Потому любая взятка ему была в убыток и потерю надежды удержать место в следующий раз. А так нередко случалось, что словесный судья оставался при месте несколько лет подрял. Например, с апрельской ярмарки 1822 и до Покровской 1826 годов Словесным судьей неизменно выбирался церковный староста Успенкой церкви Нестор Ильич Гавшин.
Выбор наказаний у судьи был невелик. Внушение,понуждение к принародному раскаянию,
розги, денежный штраф, возврат товара. Самый страшный приговор Словнесного суда - передача преступника в полицейский участок.
Единственная запись о Словесном суде велась полицейским урядником, находящемся тут же. Урядник вел журнал для полицейского отчёта.
А в помощье судье приставлены были два исполнителя - профоса. Эти находились на содержании города круглый год. Во внеярмарочные дни профосы исполняли обязанности мортусов - они входили в холерные дома, хоронили заразных. Их боялись и ненавидели. Закрытый смысл их работы придавал замкнутости всему палаческому делу. Потому занимались им , обычно, люди одной фамилии долгое время. В Бирюче сложилась настоящая династия мортусов, она прослеживается с 1792 по 1849 годы. Фамилия сих судебных исполнителей была Донсковы. Но со временем изменилась на Поддоновы. Например, профосом Июльской ярмарки в полицейский журнал записан "Донсков Фома Крюк, сын Агапита", а уже к Покровской ярмарке он превратился в "Поддонова Фому Крюка, сына Агапитова". Не уверен, но у меня есть смутные подозрения, что эта фамилия дала миру слово "подонки".
Так вот о ярмарке. Малая ,Торговая площадь шелестела деньгами, а на Покровской шло само торжище. Здесь по полупериметру только коновязей было на полторы версты, в два три-ряда. Это не считая того, что многие подводы, кони и волы оставались в подворьях горожан и жителей пригородных слобод, у кого останавливались, по многолетней привязанности, участники ярмарки. Так сложилось, что , скажем, торговая Верхососна квартировала на Бирючке. Острогожск останавливался на Подвалках. Калмыки с верблюдами останавливались на островУ на Тихой Сосне.Коротояк и Землянск квартировали на Землянщине. За долгие годы хозяева и постояльцы могли породниться, становились кумовьями, почти родней. Потому ярмарка была еще и грандиозным местом свидания, слез, пьянки, драк, любви...
На гомон и большие деньги в город слетались и сходились бродячие артисты, монахи, конокрады. На Покровской ярмарке 1910 года в городском театре выступали певцы знаметиного уже тогда хора имени Пятницкого.
Для усиления городской полиции прибывал Заместитель Начальника губернского Жандарсмского управление по Бирюченскому, Валуйскому , Острогожскому и Коротоякскому уезду с командой воронежской полиции. Словом - Покровская ярмарка для города и уезда была равно праздником и потрясением. Но неизменно для города она оборачивалась большими приылЯми. Держу вот "Роспись товарам и ценам " по Покровской ярмарке за 1801 год. Что за богатства, что за харч - пальчики оближешь!

"Привезено и продано
сахара всякого 41 пуд,
кофе - 1/2 пуда.
вин и др. напитков - 606 ведёр.
соли - 22 пуда.
деревянного масла - 4 бочки
сельдей - 90 банок.
пряностей - 75 пудов.
а так же
кос - 1660 шт.
олова - 12 листов.
красок - 92 пуда.
железа полосового 700 пудов.
юфти, и кож - 47 четвертей.
лесного товара - 220 четвертей.
щетины - 3 пуда,
воска - 77 пудов...

...ну, и так далее. Удивительно, что картин в тот год на ярмарке продано 92 штуки! Жаль - роспись умалчивает, что это были за полотна. Но уже само число купленных картин говорит о высоких запросах горожан.
К сожалению,после реформ Александра II столетний уклад ярмарок начал разрушаться, хотя они до самой Мировой войны оставались мощным экономическим основанием для города и уезда. И очень хочется верить, что в возвратившийся на карту Родины Бирюч вернется и его главгная ярмарка.
И чтоб непременно с большими деньгами, богатыми гостями и картинами, и любовью. Можно без драк.