И даже выше

Они шли по светлой набережной научного городка, яркой белой линией простиравшейся вниз по течению широкой реки. Стоял тёплый, погожий весенний день, занятия в Академии космической подготовки только что закончились, и две подруги пятнадцати лет, Айя и Лира, могли спокойно насладиться прогулкой. Экологически чистое, пористое покрытие набережной поглощало и гасило звук шагов пешеходов. Солнечный свет мерцающими переливами преломлялся в полупрозрачном ограждении тротуара, по двум полосам антигравитационной дорожки туда-сюда бесшумно сновали быстрые аэро-скутеры. Девочки, весело переговариваясь, добежали до ленты транспортёра, поднимавшей людей на второй уровень набережной, запрыгнули на неё и уже через пару секунд оказались наверху. Мимо проплыл приглашающе яркий шар-робот, весь в рисунках планет и межзвёздных спутников, предназначенный для заказа прохладительных напитков, сладостей и лёгкой еды; над вторым уровнем набережной, державшимся на мощных гравитационных стабилизаторах, разносилась лёгкая, приятная музыка. Длинный, скруглённый по краям плоский дисплей на прозрачном постаменте показывал температуру воздуха и воды, атмосферное давление, скорость ветра, прогноз погоды на месяц вперёд с расчётом всех вероятных изменений и прочие климатические данные, а также предлагал полный перечень услуг информационного терминала. Бросив быстрый, довольный взгляд на реку внизу, Айя со смехом закружилась вокруг себя, радуясь хорошему дню, и юбка-солнце её платья, сменившего форменную одежду Академии после окончания занятий, развевалась нежно-голубым вихрем. Лира подбежала к подруге и ухватила за руку, и взгляд её сосредоточенных серых глаз встретился с сияющим зеленоватыми искорками взглядом Айи. Она поправила чуть съехавшую в сторону бретельку светло-бежевого комбинезона.

- Ты чего такая невесёлая? – спросила Айя у подруги. – Смотри, день какой замечательный!

- Да вот, ты знаешь… Я всё думаю о том фильме, который мы недавно смотрели во время культурно-просветительского вечера. Про параллельную реальность. «Путь к успеху», помнишь?

Взгляд Айи стал серьёзнее. Она подошла к ограждению-барьеру, коснулась его ладонями. Материал был очень приятный на ощупь и совсем не нагревался от солнца, да к тому же и поглощал тепло, перерабатывая его в электрическую энергию, которая питала службы и техническое оснащение набережной. Лира встала рядом с подругой, облокотившись на парапет спиной: силовое поле надёжно защитило бы её от падения, даже если бы она неловко отклонилась назад. Здесь была продумана каждая деталь.

- Помню… - ответила Лире Айя. – Они не пошли по пути прогресса, и пришли к обществу потребления.

- Мне так сложно себе это представить, - отозвалась Лира со вздохом. – И так печально на это смотреть. Культ статуса, который-то на деле – не более, чем внешняя оболочка; дорогая одежда, машины, материализм… У кого техника более продвинутая, и хвастовство всем этим друг перед другом не пойми ради каких целей. Исчезающая, почти неуловимая душа, и измерение ценности деньгами – в том числе, и ценности людей. Не умом, не характером, не достижениями на благо жизни на планете – а тем, в насколько дорогие рестораны и клубы он может тебя отвести, или насколько брендовую одежду и косметику носит она. Огромные, непомерно просто большие особняки, уставленные предметами роскоши – которые у них просто для вида, чтобы показать другим, а сами и 10 % всего этого не используют. Готова поспорить, что они даже не знают, чем обладают, и не перечислят по памяти расположение спален, исчисляющихся десятками. И зачем же всё это? Для чего? Что это даст их потомкам, что это даёт миру, что даёт им самим? Делает ли это их на самом деле счастливыми? Очень сомневаюсь я в этом, Айя. Потому что счастье не покупается и не продаётся – ни в одном из миров. Так можно получить только его субститут, который никогда не даст ощутить настоящей, неподдельной, истинной радости. Которую, к примеру, даёт человеку созидание.

- Ты права, - ответила Айя, подняв к небу большие зелёные глаза. Там, в синеющей вышине, степенно плавали серебристые цилиндрики многофункциональных микрозондов, обеспечивающие жизнь города и собирающие различную информацию. – И они в фильме – такие индивидуалисты! Вообще о мире не думают, только о собственном успехе – не зря же фильм называется так. А успех – он как роса утром на траве… И никак не содействует прогрессу. И кем в основном работают? Сфера продаж, продвижение услуг, половина из которых тоже – пустой звук… И почти не развит научный сектор, так мало производств… Зато продать могут почти что угодно. Знаешь… Я смотрю на них, и они кажутся мне такими заблудившимися, потерявшимися среди ложных, непонятно кем навязанных представлений, среди поддельных ценностей и совершенно не своих дорог… Они стремятся обогнать друг друга в бесцельных соревнованиях, превзойти… Но всё это не ведёт, на самом деле, никуда. Они все играют какие-то роли и совсем забыли, что значит быть собой, что значит – быть человеком разумным, созидающим. Что значит – быть сыном или дочерью Вселенной. Но, знаешь… Я верю в них. Заметила, во второй серии? Среди них есть те, кто начинает понимать.

- Заметила! Я всё думала о том, что закон самоорганизации должен прийти в действие, ведь мир живой и динамический, и иначе просто не может быть. Никакая жизнь во Вселенной не будет стремиться загубить саму себя. И вот, они снова поднимают головы к звёздам, стремятся к науке, думают о развитии… Медленно и постепенно, но это – верный путь. И даже если пока этого у них мало… Всё придёт. Великая дорога начинается с одного шага.

- Вот и я поэтому верю. Лира, а как ты думаешь, они и правда существуют где-то там, эти люди и их мир? Я понимаю, что фильм фантастический, поучительный, и эту альтернативную историю нам показали, чтобы мы ещё больше ценили то, чем обладаем, и стремились ещё выше и ещё дальше… Но всё-таки? – Айя посмотрела Лире прямо в глаза.

- Кто же знает… - проговорила Лира в ответ. - Может, и правда. Бесчисленное количество миров в космосе, да и существование параллельных вселенных доказано. Кстати, они мне чем-то напоминают цивилизацию Андоры-2, эквейтов – этих мелких трёхруких человечков, если их, конечно, человечками можно назвать, они больше на теплокровных насекомых похожи… Шесть шустрых суставчатых ног… Вот у них всё на принципах торговли построено, да и обвести друг друга или тех, с кем они торгуют, вокруг пальца иной раз горазды… И тоже: у кого корабль и помещения богаче, кто сам выглядит более достаточным – тем и уважения больше…

- Похожи, - ответила Айя. Но у эквейтов во всём этом есть свой порядок, и кодекс есть – они могут только определённые манипуляции устраивать, а если границу перейдут, то это непростительно, всё имущество изымают и лишают права вести торговлю, свой основной промысел и способ жизни, на веки вечные. Не думаю, что они, из фильма, пришли бы к такому обществу. Они не коммерсанты от природы, как эквейты. Их не к этому выводит эволюция. Они просто заблудились, и потеряли путь. Мне кажется, внутри они… Очень похожи на нас. Просто сами пока что не осознают.

- Ты думаешь, у них всё сложится хорошо? – спросила Лира. – Они однажды смогут прийти к тому, к чему пришли мы?

- Думаю, да, - произнесла Айя с улыбкой. – Если ты заблудился, даже если очень сильно – это не значит, что больше не будет пути. Им помогут законы мироздания. И если они сами будут постепенно понимать, будут стараться, будут верить… У них всё обязательно получится. И они придут туда, куда пришли мы. И даже выше.

Взгляды девочек встретились, и они улыбнулись друг другу. Ловко оттолкнувшись ладонями от парапета, Лира предложила подруге:

- А пойдём-ка испробуем новый популярный голографический симулятор космической станции Дельта-7, который установили в секторе «Б» набережной? Я не была ещё, но туда ходила Алиса из параллельной группы, и она рассказывала, что там просто замечательно и потрясающе реалистично! Я потом хочу отправиться туда работать… - глаза Лиры светились вдохновением и интересом.

- Пойдём, мне тоже очень хочется попробовать! – охотно согласилась с подругой Айя. Ещё раз весело переглянувшись, девочки быстрой походкой направились вперёд.

Светило ласковое весеннее солнце, шелестел речной ветер в кронах деревьев, изящно подстриженных округлыми прямоугольниками. Над вторым уровнем набережной научного городка разносились серебристыми переливами аккорды мелодии под названием «Вера в лучшие времена/Дорога в светлое будущее».