4. Развал

               
       Осенью, в середине восьмидесятых, Виталий Израилевич Ярский, приступил к работе в должности Главного инженера  на одном из промышленных предприятий нашего Города. Как рассказывал мне сам Ярский, что ему крупно повезло. Во-первых потому, что управленческий аппарат под эгидой директора и включая самого директора, почти на 80-85% формировался заново, поскольку практически ежегодная смена Первых руководителей, видимо, настолько надоела руководству района и города, что где-то там "на верху" и было принято решение о смене на эти 85% всего управленческого аппарата Завода, хотя. в принципе, уходил очередной директор и вместе с ним уходили и те с кем он пытался работать, поэтому резать, что называется, "по живому" приходилось не всегда и не во всём, но тем не менее, подобная мера была просто необходима, исходя из стратегии развития предприятия, которая только ещё начала формироваться. И потом, по договорённости с директором, Ярский полностью отвечал за формирование подконтрольных Главному инженеру служб, ну и в дальнейшем, что вполне естественно, за качество их работы на всех уровнях. Это - во-вторых.
       Однако, это была прелюдия, необходимая, болезненная, ответственная на столько, что когда они с Директором обсудили условия работы и проект контракта (трудового договора) Ярского с Заводом в лице его Директора, и Ярский углубился в суть производственного процесса, вот только тогда он понял масштаб дела, которое они начали. Объективная реальность не поразила воображение Ярского, но удивила это точно, своей масштабностью и уровнем ответственности.
       А это та самая суть, заключалась в следующем. В Стране (СССР), на тот момент, включая Союзные республики, было семь заводов подобного профиля, которые выпускали продукцию двойного назначения и практически однотипную, с некоторыми отличиями, но как потом выяснил Ярский, дело было даже не в каком - либо различии в "арифметике", поскольку, один завод мог выпускать на одно-два изделия больше или меньше, а в уровне: однотипной  технологии и технологического оборудования. Нельзя сказать, что уровень был совсем уж допотопный, но не самый передовой, это точно.
      Потратив практически пару месяцев на ознакомление с техническим уровнем своего завода и некоторых соседей, Ярский понял, всё-таки человек опытный, бывалый, как же им, его заводу, крупно повезло в техническом, технологическом и,конечно - экономическом плане. А везение заключалось в том, что завод, теперь уже его завод, получил (не на счёт, конечно) восемь с половиной миллионов американских долларов на реконструкцию и техническое перевооружения завода. И это была уже не теория на стадии разработки Проекта, но самая, что ни наесть практическая реальность.
       Директор в общих чертах посвятил его в уровень "битвы" в Министерстве за эти деньги и выборе зарубежного партнёра для закупки и поставки оборудования в СССР, т.е НА ЕГО ЗАВОД, с последующим шеф-монтажом. Но дело сделано, и надо было начинать это самое техническое и технологическое оборудование принимать, устанавливать, но прежде - надо было многому научить людей, своих людей, и параллельно учиться самому жить и работать в новых перестроечных условиях, в новых условиях. Реконструкция, модернизация, перестройка, эти слова только-только начали входить в обиход, и прочно занимать своё место в этом "обиходе". Вот оно, то о чём мечталось и "думалось" почти всегда, таким опытным инженерам, как Ярский. Наконец-то приоткрылись горизонты общения со специалистами иной "цивилизации" (шутка, в которой лишь только доля шутки).
       Нельзя сказать, что опыта общения с Западными специалистами у Ярского не было вовсе, конечно же нет, всё было не так безнадёжно, но одно дело трасса, когда тебе Министерство по разнарядкам отправляет трубы большого диаметра, тяжёлые бульдозеры и трубоукладчики импортного производства, для которых нужно было организовывать небольшие сервисные центры на базе своих ремонтных мастерских. Мелкий ремонт - это одно. Приехали специалисты, поменяли детали и укатили к себе на базу. Где эта база!? Никто толком и не знал. Главный механик треста звонил в Главк, в Главное управление Главного механика, тот через своих клерков звонил в Министерство, в своё Главное управление, своим начальникам, и только потом, через какое-то время шла обратная связь. Поэтому взаимоотношения с иностранными специалистами было не просто шапочным, но и проходило в присутствии представителей Министерства и неких молчаливых людей в штатском, но с хорошей "выправкой", почти как у военного человека.
      Что же касается капитального ремонта, этой самой тяжёлой техники, то он предполагался где-то в спец. центрах, на тех самых базах, о местоположении которых, поначалу не знали даже главные специалисты трестов. Здесь ключевое слово - "поначалу", поскольку, люди не могли оперативно решать вопросы в столь громоздкой схеме: низовые подразделения - Министерство, но тем не менее, и плохо работающие схемы "шлифуются" объективными причинами. Впрочем, о капитальных ремонтах этой тяжёлой техники, даже механики, неважно какие - главные, не главные, на местах или в Министерстве, не просто забыли или не понимали, что техника, якобы не ломается, но на памяти Ярского, в его тресте не случилось ни одной поломки, которая тянула бы на "капитальный" ремонт. Их просто не было. Как, впрочем, и не было прямого общения со специалистами другой "цивилизации", что всегда неприятно поражало Ярского. И даже оскорбляло, то недоверие, в том числе и к нему, по вопросу общения с иностранными специалистами. За какие такие секреты переживали те, кто боялся  допустить этого общения? Огромный вопрос. А интерес был неимоверный.
       Техника работала весь период зимнего строительного сезона практически безотказно, и это в диапазоне низких температур от -25 градусов до -45 градусов по Цельсию, при постоянных максимальных динамических нагрузках. Разве это не может не вызывать не поддельного уважения и интереса к тому технологическому уровню производства такой уникальной техники? Не может... , если только ты не ..., вообщем, не совсем адекватен, как инженер! По другому, ну никак.
       Нет никакого секрета в том, что в СССР  трубная продукция для строительства внутри промысловых и магистральных газопроводов,  поставлялась в основном по контракту "ГАЗ - ТРУБЫ"  из ФРГ. Этот контракт "закрывал" потребность в трубах процентов на девяносто. Остальная потребность (10%) - за счёт поставок из Японии и, что для Ярского было сродни открытию Америки: Аргентины, Бразилии и даже ... Португалии. Казалось бы ну и что? Труба есть труба - разный диаметр, толщина стенки и что? Но качество? Оно просто поражало. Как потом подтвердила история эксплуатации построенных объектов, длинною в тысячи и сотни тысяч километров, эксплуатируются они, эти объекты, с превышением сроков эксплуатации на 20-30 лет. Это не нонсенс. Это реальность.
       Но как было исполнено!? Если говорить мягко, в столь необычных условиях Среднего и Крайнего  Севера, когда "течёт" металл, не выдерживает техника, где почти сплошные болота различной категории, реки и речушки через каждые 5-10 метров. Вот в этих условиях и родился термин: "ЗИМНИЙ СТРОИТЕЛЬНЫЙ СЕЗОН", поскольку летом, поздней весной и в начале осени, маршрутом трассы не пройти, не проехать. Я точно знаю, что иностранцы, которые приезжал в эти края, никак не могли, особенно в начале создания нефтегазового комплекса Страны, поверить в то, что "русские" сумеют реализовать свои сверх амбиционные задачи. Сумели. А зимой работали и за лето..., и в те временные периоды, о которых уже сказано. И в Полярную ночь - безусловно.
       Но прелюдия эта к тому, что даже в этих условиях не было общения со специалистами (инженерами) стран-поставщиков. А поговорить было о чём и им и нам. Нам тоже было что предложить и в организации, и в реализации подобных проектов, равных которым не было в мире на тот момент, да и сейчас, что-то ничего подобного не наблюдается. Впрочем, в технико-технологическом плане, нам тоже было что предложить и даже продать, за валюту естественно. Но ограничения в свободном общении с иностранцами, просто зашкаливало! Причём, под самыми смешными и надуманными предлогами, доходящими до абсурда.
      До сего дня, задаёмся мы, кто сталкивался с подобными вопросами - а кому это было выгодно? Нам, всем Советским людям, как сейчас говорят - СОВКАМ, это не было выгодно с любой точки зрения. САМОИЗОЛЯЦИЯ - ДЕЛО ГИБЛОЕ!
       "Но вот теперь", как полагал Ярский, но вот сейчас наступает час "Х". КОМПЛЕКТУЕМ КОМАНДУ НАШИХ СПЕЦИАЛИСТОВ. При этом обязателен взаимообмен. Мы едем в страну фирмы-поставщика, в капиталистическую страну. Учимся, наблюдаем, стажируемся каждый на своём рабочем месте, инженерный состав... , впрочем, всем есть чем заниматься. Например, Ярскому всегда была интересна форма организации рабочего процесса на зарубежных предприятиях, именно производственного толка. Их структура. Для руководителя любого уровня, искренне заинтересованного в повышении производительности труда, а следовательно увеличения объёмов выпуска качественной продукции, важны две вещи: а) тщательно просчитанная стратегия развития предприятия и структура, организационная структура, его развития и б) технологический уровень предприятия. Деление, конечно же, безусловно достаточно условное, но одно не отделимо от другого. Ведь мы же до сих пор спорим что первично: яйцо или курица. И тем не менее, не обходимся ни без первого, ни без другого.
       И всё же, Ярский, не смотря на свои еврейские корни, был неисправимым идеалистом. В тот "перестроечный" период времени, наверное мы все были в той или иной степени идеалистами. И поскольку, мы, не люди министерств и им подобных ведомств, партийных и советских аппаратов, тоже различного уровня, практически не ездили по загранкомандировкам, тем более в капиталистические страны, а в страны социалистического лагеря иногда ездили отдыхать по турпутёвкам, и те кто удостаивался подобной "чести" почему то считали, что жизнь почти удалась.
       Идеализм Ярского базировался, как ни странно, в практически абсолютной вере не только в свой профессионализм и умение, в свои знания и умение инженера, но и точно в  такой же степени в вере (почти абсолютной)  в своих коллег, тех кто называл себя инженером, специалистом, руководителем. Мы очень часто спорили с ним по этому поводу. У каждого свои доводы, свои примеры - не из "книжек". Виталий Израилевич был не просто грамотным и умным инженером и человеком, он был очень грамотным и очень умным РУКОВОДИТЕЛЕМ. Однажды, в нашем с ним споре (только нашем и только своеобычном) он так мне объяснил свою позицию:
       "Понимаешь, старик, дело не в том кто лучше, а кто хуже. Так, просто нельзя формулировать постановку вопроса. Это абсолютно вредная позиция. Надо на суть смотреть иначе, если ты как инженер не дотягиваешь до определённого уровня, до уровня тобой же "установленной планки", то ты просто обязан до этого уровня расти, путь один - работа. Учёба - это работа. Параллельное освоение нового в науке - это работа, особенно в прикладной её части. Мы ведаем, что движение это жизнь, а полученные нами знания на первоначальном этапе становления инженера - точно НЕ ДОГМА. Старик Норберт Винер оставил нам великое наследие, которое называется КИБЕРНЕТИКА, не следовать которой, мы просто не имеем права."
       Подобная позиция достойна уважения уже просто потому, что она ДОСТОЙНА! Осталось только следовать подобным принципам многим и многим прочим специалистам. И что??? Вот это и есть  - идеализм "по Ярскому". Дай то бы Бог. Но он молчит. К сожалению. И не может уже дать больше того, что дал. В надежде на то, что остальное, вы уж сами как-нибудь постарайтесь сподобить, господа-товарищи?!
       Поэтому, потратив на  подготовительно-ознакомительные дела связанные с ПРОЕКТОМ реконструкции, практически три месяца текущего года, поскольку ежедневные производственные обязанности никто с него тоже не  снимал, Ярский наивно полагал, что он собрал боеспособный коллектив единомышленников, и теперь то уж, никакие привходящие обстоятельства не смогут повлиять на их слаженную работу по исполнению Проекта! Блажен кто верует!
        При ужасном дефиците времени, Ярский во всеоружии подошёл к исполнению работ по модернизации и техническому перевооружению завода. "Мандражировали" все, начиная с директора. Масштабность Проекта, даже на уровне Города, казалась ну просто "космической". Пресса и местное телевидение, в ежедневном режиме пытались освещать суть происходящего на заводе. Причин этому, как полагал Ярский было две: 1) это перестроечный бум и 2) народ услышал новые слова - "инвестиции" в производство, впрочем, второе  практически не отделимо от первого.
      И ведь никому и не в домёк, что от задумки до исполнения, прошёл почти десяток лет, когда ещё и слова-то такого никто не слышал, и сами архитекторы перестройки, как полагали весьма синхронно мы с Ярским, об этом и не задумывались, тупо выполняя невыполнимые решения очередного съезда КПСС, причём обязательно их "перевыполняя" .
       - И всё же, ужасно интересно - реконструкция! Но что это такое? Неужели миллионы долларов? Да быть такого не может! Как не может, может! Я сам слышал, у меня ... работает на этом заводе. Я это точно знаю!
        Подобные слухи ползли по Городу. Никто, кроме очень ограниченного круга людей не знал сути, но чем сложнее становилась ситуация с пониманием перестроечных процессов в Стране, тем больше пустопорожних, этих самых слухов, рождалось на местах.
       Но с чем столкнулся Ярский в процессе работы с Проектом не поддавалось воображению. Даже сейчас, во время нашего неспешного диалога в моём уютном номере, вспоминая события уже практически пятилетней давности, Виталий Израилевич медленно и постепенно начал "закипать" от злости, от тупости и высокомерия, якобы перестраивающихся чиновников и партийных бонз.
      ... В один из напряжённейших рабочих дней, а не напряжённых рабочих дней Ярский уже и не помнил, он с кипой документов технического толка, монтажными схемами, схемами демонтажа старого оборудования и ещё Бог весть с какими-то описаниями, предписаниями , переходя из одного производственного помещения в другое, как ему показалось совсем не случайно, столкнулся, что называется "лоб - в лоб" с секретарём ПАРТКОМА, кстати говоря, на вкус Ярского - они были " одной крови", если вспомнить Р. Киплинга.
       - Которая по счёту пара? Спросил Секретарь указывая на обувь Ярского.
       - Хотел застать тебя в кабинете, да видно не судьба. Секретарша сказала, что ты и ночуешь в цехах где-то, правда она не знает где конкретно, вот поэтому я двинулся искать тебя сам (они с первого дня появления Ярского на заводе были на "ты", что называется).
      - Не спрашиваю, как дела, догадываюсь, что тебя уже "задолбали" этими вопросами, да и , ты же знаешь, я и планёрок производственных стараюсь не пропускать, поэтому эту тему опустим. Не могу тебя ни радовать и ни, тем более, огорчать моим сообщением, но, извини, без "преамбулы" не обойтись. Дело в том, что партийные начальники нашего района решили в ближайшие два - три дня провести выездное заседание Бюро Райкома партии на нашем заводе. Как я понимаю, что именно тебе придётся докладывать о состоянии дел на заводе, а по вопросу реконструкции тем более. Как ты на это смотришь?
      - А другого времени они не могли выбрать? Да и не член партии я?
И Ярского вдруг "понесло", как он рассказывал мне. Он, похоже, вспомнил все диоматические слова и выражения из своего словарного запасника. А он, запасник, был у него ну очень богат, и я лично об этом знал, но применялся он крайне редко... .
      - Успокоился? Ровным голосом спросил Секретарь, после того, как Ярский замолчал
      - Мы перетолковали на этот счёт с директором, всё равно уже ничего не изменить, если отложить по каким-то немыслимым обстоятельствам это заседание, допустим, на этой неделе, оно будет назначено на следующей, но всё равно будет назначено. Надо успокоится, понимаю, устали все, и из той ямы, в которой мы, опять же все находимся, выбраться сможем только через реконструкцию и, что естественно, через модернизацию. Другого пути всё равно нет. И когда люди слышат про число в 8,5 миллионов американских рублей, у них буквально "трясучка" начинается. Может, хоть ты им растолкуешь, что мы их и ни в руках, ни на счёте и не видели вовсе. Ладно, не буду отвлекать. Дату сообщу дополнительно. И ... ушёл.
       Вот такой состоялся удивительный диалог. Ярский, на какое-то  время задумался.
      - Я всё понимаю, конечно, (говорил он мне, поскольку наше общение на какое-то время приняло форму монолога) в тех условиях и обстоятельствах чисто объективно, избежать подобного вмешательства в производственную деятельность завода партийных бонз, причём различного уровня, не было возможности. Слишком  непредсказуемо диссонансным получился процесс, благодаря всё тем же партийным деятелям, в том числе. Казалось бы ну кому какое дело до производственных дел завода? Завод работает, предпринимает все возможные и невозможные меры для того чтоб закрыть накопившиеся годами проблемы, путём реализации Проекта, кстати блестящего проекта, как потом показала практика, отечественных специалистов.
      Однако нет, дело оказывается не столько в квалификации наших специалистов, а в мудрости партии, её коллективного разума задумавшего и осуществляющего перестройку в Стране. А значит и в нашем Городе и отдельно взятом Заводе тоже.  Вот "МАЯК" ПЕРЕСТРОЙКИ!  Ура, товарищи, ура! Надо следовать примеру передовиков!
      И ничего, что передовики ещё даже и сами не поняли, что они передовики. И где-то на подсознательном уровне, только-только начали понимать, КАК, ИМЕННО В ЭТИХ УСЛОВИЯХ, ИМ НЕСКАЗАННО ПОВЕЗЛО! Повезло с получением  валютного кредита,  (у завода и счёта-то такого не было), который реализовывался через Министерство внешней торговли СССР, Управлением внешней торговли своего профильного Министерства, в состав которого входил завод. Что до полной реализации Проекта,то надо ещё времени около двух лет, да и то, если всё будет реализовываться по "писаному".
       Но проект делали люди, первый Проект подобного уровня в самом Министерстве! Мы очень трепетно относились ко всем мелочам расписанным в проекте, продолжал Ярский свой монолог, но на то она и жизнь, чтоб вносить свои коррективы в процесс, и именно этого мы опасались больше всего. Но тебе-то нет нужды объяснять, какие проблемы могут возникнуть в работе. Вот этой непредсказуемости мы и боялись. Это как в учебнике "Теория Машин и Механизмов", помнишь? ( "ТММ" - есть такая наука, инженеры это хорошо знают, нет не так: каждый инженер это очень хорошо знает). Студенты называют этот предмет на свой лад : " Ты Моя Могила", по аббревиатуре первых букв. Так вот, эта самая наука говорит, что если при проектировании какой-либо машины или механизма всё идёт очень хорошо, значит в этом механизме (машине) что-то не хорошо. Это неписанный очень жестокий закон, прописанный опытным путём самой жизнью.
       Май. Середина. Многоцветье весны. В один из благословенных пригожих майских дней, в самый разгар рабочего дня, на заводе началось выездное заседание Бюро райкома КПСС... .



(ПС - СЛЕДУЕТ).