Куда приводят мечты

Кота звали Геннадий. Хозяин (между прочим, с нейтральным именем Андрей) постарался. В состоянии плохо контролируемого веселья он обращался к коту Геннадий Игоревич, а в минуты душевной невзгоды – Гендос. Чувства Геннадия относительно этого чудовищного имени Андрея не интересовали. Хотя знай хозяин, что всякий раз, услышав в свой адрес что-нибудь на «Г», кот думал «Гори в аду!», Андрей бы не был так убийственно остроумен.

Кот жил в состоятельной семье, что обеспечивало ему ежедневные бонусы, а потому на многое он закрывал свои раскосые зеленые глаза. Андрей был гениальным инвестором и латентным алкоголиком. С Геннадием они были примерно ровесниками. Андрею – 42, коту – 6. Казалось бы, есть все основания найти общий язык, посидеть, помолчать по душам. Но не складывалось. Кот грешил на чрезмерное употребление хозяином алкоголя и эпизодическое кокаина. Но главным образом – на присутствие в доме Андреевой жены с древнегреческим именем Ирида. От богини радуги в Ириде была только обильная декоративная косметика, которая заполняла все тридцать восемь полочек ее отдельной ванной комнаты. Однажды Геннадий туда прорвался, прекрасно осознавая, чем это закончится. Но настроение было дрянь, а соблазн велик. Кот пронесся на невидимых (на коте) крыльях могучего дракона из «Игры престолов» по всем полочкам, до которых достал, и немножко разрушил радужный мир Ириды. О последствиях Геннадий не вспоминал, это было больно и унизительно. Но если Андрей, находясь в очередном приступе любви к человечеству, Геннадия простил и даже вывалил в миску бонусных креветок, то Ирида затаилась. И долго еще Геннадия гнобила. Хотя был тут и свой плюс. В минуты отчаянного веселья она теперь не лезла своими огромными губами Геннадию в морду, имитируя поцелуй.

Как уже было замечено, чувства Геннадия в этом доме особо никого не интересовали. Хотя он был и не дешевым семейным приобретением – ориентал цвета эбони, с родословной и всеми гарантиями. К тому же он был красив и умен. При этом Геннадий. Игоревич. От такого удара не каждый оправится. Зато кормили изысканно. Кошачий дом купили под два метра высотой с разнообразными отсеками и веревочными конструкциями. В сезон выпускали на газон перед домом. Через забор иногда просачивались поселковые кошки и можно было уйти в отрыв. Но, как любит говорить Андрей, кайф обломать легко. Он и обломал Геннадию кайф – отвез к ветеринару и обесточил. Первую неделю, когда нестерпимо болело, а полизать было нельзя из-за мерзкого шутовского воротника из негнущегося пластика, Геннадий представлял Андрея главной жертвой всех известных кино-маньяков. В этой семье ужастики смотрели, как прогноз погоды. Вот и кот насмотрелся. Потом боль утихла, воротник сняли, и Геннадий буквально с головой ушел в долгожданный процесс… Хотя не будем об интимном. Утихла и ненависть к Андрею. Тем более, что однажды тот вызверился на Ириду: «Тебе бы отрезать все твое богатство, ты бы не орала дурным голосом?! Оставь Гендоса в покое – у него большое мужское горе!»

Иногда, когда хозяев не было дома, Геннадий откровенно разваливался на белом кожаном диване в гостиной и мечтал, как они с Андреем могли бы стать верными друзьями. Он бы брал кота с собой в дальнюю дорогу, сажал на переднее сидение своего джипа, салон лихорадило бы от тяжелого рока, а то пусть даже и рок-баллад, и они бы мчались вперед, и каждый бы думал о своем… Ну как-то так представлял себе Геннадий дружбу мужчины и кота. Эти мечты, как правило, прерывала домработница Надежда, которая яркой волосатой метелкой для пыли гнала кота прочь с подступов к мече. Надежду Геннадий просто игнорировал, она была хоть и трудолюбива, но завистлива. И если бы не опасалась, что в доме понатыканы скрытые камеры, давно бы обшарила все ящики на предмет плохо лежащих полезных вещей. Во всяком случае в телефонных разговорах с единственной неудачной дочерью она замысловато поносила Ириду (с чем Геннадий в целом был согласен) и выражала надежду, что кризис подкосит бизнес Андрея. Дура, ничего не смыслила в инвестиционном бизнесе.

Но был в понятной размеренной жизни Геннадия один особый человек. С ласковым, вкрадчивым именем Полина. Она была любовницей Андрея, и изредка, когда Ириду на некоторое время уносило на экзотические острова с подружками или в клинику пластической хирургии, Полина появлялась в доме. В первый же свой приход, когда Андрей представил ей Геннадия, она, во-первых, не заржала над его непропорционально большими розовыми ушами. А, во-вторых, посмотрела на Андрея с укоризной, покачала головой и спросила: «А вот если бы тебя родителя так назвали?» Потом она присела на корточки на почтительном расстоянии от Геннадия и протянула в его направлении руку. Рука у Полина была маленькая, с аккуратными розовыми ноготками и без единого кольца. Геннадий тут же вспомнил руку Ириды – высушенную, коричневатую, с длинными узловатыми пальцами, унизанными странными кольцами, – и содрогнулся. Полина сказала: «Ой, я тебя напугала!» Кот спохватился, скакнул к Полине и уткнулся лбом ей в ноги. Андрей подытожил: «Любят тебя мужики, Поля».

На примере Андрея и Полины кот пытался вникнуть в тонкости человеческого секса. Да, он подсматривал, тем более, что эти двое особенно и не прятались. Порой хозяин заваливал Полину прямо на белый кожаный диван и… Как-то все у этих людей не по-человечески, думал кот и шел на кухню заедать непонимание креветками. Полина была не худая, ладная и мягкая. Про мягкость Геннадий не мог знать наверняка, но, глядя на ее пышную колышущуюся в такт движениям грудь, он допускал мысль, что Андрей сорвал банк. Чего Геннадий никак не мог понять – зачем при такой Полине хозяину нужна еще 48-килограммовая Ирида, в которой половина частей тела искусственная. Люди все же странные существа.

В те редкие минуты, которые Геннадию удавалось провести на коленях у Полины, он благословлял Андрея, прощал ему свою кастрацию и немножечко мечтал, чтобы на экзотических островах случился цунами или в клинике кто-то не смог оправиться от наркоза. Но как это бывает в жизни, а не в кино, все происходило ровно наоборот. Всякий раз Ирида возвращалась и кидалась на хозяина с поцелуями. Геннадий недоумевал, как Андрей выносит приближение к своему лицу этих ужасающих губ! Но Андрей к моменту возвращения жены был, как правило, пьян, задорен и расточителен. И супруги уходили в отрыв – или в спальню, или по клубам.

Близилось время Х. Коты умеют предчувствовать беду. Землетрясение уж точно. Однажды с утра Геннадий занервничал и потерял аппетит. В кухню ввалилась нечесаная расхристанная Ирида, плюхнулась на стул и застонала. Прибежала на полусогнутых Надежда, стала усиленно суетиться, предлагать то сырнички, то кашку, то кофеек с молочком. Ирида только кривилась: «Отстаньте уже от меня! Этот токсикоз меня добивает…» Что такое токсикоз, Геннадий не знал. Но слово дало ему по его непропорционально большим розоватым ушам волной скорой напасти. И тут Ирида чихнула. Как будто прогремел хоть и маленький, но разрушительный взрыв. Геннадий дернулся было вон, но что-то (потом он понял, что это была судьба) приковало его к полу. Раздался еще один мощный чих, потом еще два и наконец вой: «Андреееееееееей! Убери котаааааааа!!!! У меня на него аллергия!!!»

Геннадий выстрелил вон из кухни, взлетел по лестнице на второй этаж, заскочил в приоткрытую дверь хозяйского кабинета и забился под диван. Сколько он там просидел, знает только кошачий бог, но вылезти пришлось, когда нестерпимо захотелось в туалет. У Геннадия все же была родословная, и гадить где придется было бы нарушением генного кода. На лестнице, ведущий в ад, как определил для себя Геннадий, они с Андреем и встретились.

Андрей затормозил кота твердой ладонью и неловко взял на руки. Они внимательно посмотрели друг другу в глаза. Геннадий ждал приговора. Андрей пообещал: «Гендос, я обязательно что-то придумаю». Кот ему поверил. Но уже точно знал, что с домом в 400 квадратных метров, креветками и газоном с душистой стриженной травкой придется проститься. Жаль, что настоящие коты не плачут.

На следующий день Андрей определил Геннадия в дорожную клетку и отнес в машину. Поставил, правда, на переднее сидение, чтобы хоть как-то скрасить последние часы жизни Геннадия. И вот они с Андреем вдвоем в его джипе, звучит рок-баллада и впереди дорога в котиную вечность. Все, как мечтал Геннадий. Почти все. По дороге на персональный эшафот Геннадий решил проявить милосердие и не желать Ириде сгореть в аду. Тем более, что она носила в своем тщедушном тельце новое существо, которое может оказаться хорошим и любить котов. Он желал своей единственной такой вот неоднозначной семье здоровья и счастья в личной жизни. Или хотя бы видимости этого счастья.

Тем временем джип подъехал к многоэтажному дому. И это была не ветеринарная клиника, где по расчетам Геннадия, его должны были умертвить за то, что он вызвал у хозяйки аллергию. «Вот и приехали!» – весело сказал Андрей. «А куда?» – спросил Геннадий, но хозяин его, конечно же, не понял. Они зашли в подъезд, потом попали в какое-то маленькое сооружение, которое потащило их вверх. Потом узкие двери сооружения открылись, и они оказались перед дверью. Из клетки Геннадий видел только самую нижнюю часть картины. Открылась дверь, и перед котом оказались ноги, которые он боготворил. «Ну что, Поля, принимай мужика на постой!» – гоготнул Андрей. Геннадий был на грани обморока, хотя и плохо понимал, что это такое.

… Поздно вечером, когда ушел Андрей, небольшое двухкомнатное помещение, в котором жила Полина, было тщательно изучено, было определено место для миски и для, простите, лотка с песком, Геннадий бесшумно подошел к хозяйской спальне. Дверь была открыта. Любопытство не убивает котов, оно делает их сильнее. «Ну заходи, чего мнешься у дверей! – сказала Полина самым ласковым голосом на свете. – Прыгай ко мне в постель, у меня тут тепло и уютно».

Геннадий не верил своим непропорционально большим розоватым ушам. Но сделал все, как велела новая хозяйка. И даже, на свой страх и риск, позволил себе немножко больше. Но а как еще добраться до мечты всей своей жизни?! Он без разрешения, как настоящий кот, аккуратно взошел на Полину и улегся на ее роскошной груди. Она была мягкая, как Геннадий и предполагал.

«Ах ты, шалун! – Полина нежно потрепала Геннадия за ухом. – Но лежи-лежи. Мне нравится… Теперь ты мой кот, а я – твоя хозяйка. И первое, что я сделаю хозяйским указом – сменю твое дикое имя. Уверена, ты не возражаешь! Что скажешь насчет Киану?..»

Геннадий, ай нет, – Киану – тут же ответил уверенным «да».