Светлой памяти моих родителей
Пузикова Ильи Ивановича и
Пузиковой-Гречкиной
Елизаветы Ивановны
- посвящается!
ВЛАДИМИР ПУЗИКОВ
ВАСИЛИЙ СОКОЛОВ
+ 14
СЕЛО АЛЕКСАНДРИЯ
НА БУЙВОЛЕ
Часть первая
Документальные очерки
г. Благодарный
2016 г.
Пузиков В. И., Соколов В. В.
Село Александрия на Буйволе. Часть первая. Документальные очерки. Благодарный, 2016.
В книгу вошли документальные очерки: из истории села Александрии (Александровки) Благодарненского района Ставропольского края, Александрийских и Красноключевских хуторов, обрядах и обычаях первых поселенцев; об участии александрийцев в бунте против земства в 1914 году, в гражданской войне 1918-1920 годов, в коллективизации сельского хозяйства; о людях, прошедших через политические репрессии 30-х годов прошлого века. Книга адресована широкому кругу читателей, от 14 лет и старше.
© Пузиков В. И., Соколов В. В., 2016
О СВОИХ ПРЕДКАХ
Я не знаю своих отдаленных корней,
Это не было в моде при жизни моей.
Только знаю лишь то, что не граф и не князь,
Я родился на свет никого не спросясь.
Но пришел в этот мир человек, не щенок,
Меня мать и отец звали нежно: «сынок».
Помню бабушек двух, ну а дальше – темно,
Словно вырублен свет в неизвестном кино.
Ведь у кошек и то родословная есть,
На которых растет «благородная шерсть».
У собак, чья порода в почете, в цене,
Если их экстерьер безупречен вполне.
У мустангов лихих предки в паспорте есть,
А вот мне не досталась подобная честь.
Стали просто «иваны» без родства и корней,
Все мы были болваны в пониманьи вождей.
Были все заменимы, как винтики мы,
«Тройкой» были судимы в лагеря Колымы.
Миллионы таких же, как я, бедолаг,
Ни за что загоняли в бездонный ГУЛаг.
Лес валили ученые в холод, в пургу,
Копошились поэты в глубоком снегу.
Били их уголовники, голод морил,
Ни креста, ни звезды, и ни братских могил.
Разрывались сердца прямо у колеи,
Разыщи-ка, попробуй, там корни свои.
Исчезали бесследно, как не было их,
Слышу мысленно вновь мандельштамовский стих.
Я не знаю своих отдаленных корней,
Это было не в моде при жизни моей.
Леонид Тимофеев
«Благодарненские вести», 28.12.1994 г.
БЕЛЫЙ РУЧЕЙ НА БЕЛОМ РОДНИКЕ
Еще до прихода в конце XVIII века на реку Буйволу первых поселенцев, заложивших основу села Александрии, на территории ныне действующих Александрийского и Красноключевского сельских советов Благодарненского района Ставропольского края существовало село.
Местность, где ныне расположен хутор Красный Ключ, в Статистических сборниках и Памятных книгах Ставропольской губернии с середины XIX века упоминается под названием «Ключи» или «Урочище Селище». Слово «Урочище» имеет несколько значений. Одно из них – «заброшенная деревня».
Полагаю, что прекрасная питьевая вода из ключей-родников, пробивающихся через толщу белых песков, была известна с далеких времен, когда и поселений здесь не было, а по Маджарской дороге в сторону Азова и Царицына через реку Маныч, и обратно, двигались купеческие караваны, проезжали воинские команды и путешественники.
Первые поселенцы, прибывшие их центральных губерний России, получившие разрешение обосноваться в окрестностях реки Буйволы, и их потомки страдали от безводья.
Соколов Василий Васильевич в сборнике сведений о Благодарном приводит статью из газеты «Северный Кавказ» за 1890 год, в которой автор 125 лет назад писал: «…Воды в селе Благодарном нет, не только для водопоя скота, но даже для питья. В летнее время стакан чистой и свежей воды ценится, можно сказать, на вес золота. Хорошую воду возят издалека, за 10-15 верст, из источников, находящихся в степи, из так называемых «Ключей». Но эту роскошь позволяют себе только люди зажиточные, у которых есть лошади, быки и бочки».
В основном жители пользовались привозной водой, разбавленной пополам или на две трети водой из речки Мокрой Буйволы, и платили за это две-три копейки за ведро. Это было очень дорого! Так, например, корова стоила от 15 до 25 рублей. В шести верстах от Благодарного на запад имелся «Свирин колодец», но воды из него на всех не хватало, а известный «Ручей» в селе был занавожен, и вода из него для приготовления чая не годилась.
О Красноключевских родниках существует легенда, что когда в безветренную погоду утром прихожане Александрийских храмов выходили со службы, шум родника Гремучий разносился по всей округе и был слышан за восемь-десять верст. Отсюда и название – «Гремучий». Чтобы выдворить пришельцев со своей территории, степные кочевники забивали источники овечьей шерстью, но родники находили себе новый путь.
Уже в советское время, в 1924-1925 годах для нужд строящейся железной дороги был проведен самотечный водопровод Гремучий – Мокрая Буйвола. В 1926 году на хуторах Гремучем и Красных Ключах построили каптажи для накопления воды. А с открытием 7 ноября 1927 года железнодорожной ветки «Петровское – Благодарное», родник Гремучий стал иметь важное народно-хозяйственное значение, его мягкой водой заправляли паровозы.
В 1938 году Пятигорская изыскательская партия замерила дебеты источников. Родник на Гремучем давал в сутки 52 куб. метра воды, а два Ключевских родника – 80 куб. м.
Где вода, там жизнь! Не могло такое благодатное место оставаться не заселенным. Краевед Н. Н. Ефименко помог разыскать карту Кавказского наместничества, опубликованную в 1792 году. На ней вдоль Мокрой Буйволы отмечены села Благодарное, Медведица и Высоцкое. А на северо-запад от Благодарного, примерно в 14-ти верстах, и в 8-ми верстах от Мокрой Буйволы на север нанесено поселение – Белый ручей. Сопоставление карт старинной и современной, дают основание предположить, что это поселение находилось у Красноключевских родников.
В мае 1785 года было образовано Кавказское наместничество. По поручению генерал-губернатора Саратовского и Кавказского, генерал-поручика, действительного камергера, Кавказского мушкетерского полка шефа Потемкина Павла Сергеевича, была составлена Ведомость «О первоначальном поселении крестьян по открытии Наместничества». Ведомость хранится в архивных фондах Саратовского и Кавказского генерал-губернатора, в деле № 607 за 1787 год. В этой ведомости перечислены села Александровского округа, в том числе:
№ 5 – Благодарное,
№ 6 – Белый ручей,
№ 7 – Медвецкое (ныне Гофицкое),
№ 8 – Высоцкое и другие.
Село Белый ручей основано в 1784 году при Белом роднике, на месте ныне действующего хутора Красный Ключ Благодарненского района Ставропольского края. Правительство поселило в данном месте: 98 крестьян Казанских, 169 – Вятских, 41 – Воронежских, 59 – Новгородских. Всего 367 человек, из которых: 230 – мужского пола и 137 – женского пола.
В отношении села Благодарного записано следующее: поселено в 1782 году на Мажарской дороге. Населено отставными солдатами и Пензенскими однодворцами. Всего 274 человека, в том числе: 180 мужского пола и 94 женского пола. Таким образом, в селе Белый ручей проживало почти на сто человек больше, чем в селе Благодарном. Села Александрии, которое населено позднее, в ведомости нет. [2]
Первое межевание земель и составление планов земельных участков в уездах Кавказского наместничества проводилось в 1788-1789 годах. По его результатам оставлена «Ведомость казенных и партикулярных сел, слобод и деревень в Кавказской губернии», в которой по шести уездам значится 44 населенных пункта.
Александровский уезд (18 декабря 1789 г.):
СЕЛА (Село – большое крестьянское селение, как правило, с православным храмом»:
Благодарное – 131 душа мужского пола и 94 души женского пола, главным образом однодворцы;
Высоцкое – 876 д.м.п и 562 д.ж.п., главным образом однодворцы и экономические крестьяне;
Медвецкое – 1161 д.м.п. и 737 д.ж.п., однодворцы;
Петровское – 70 д.м.п. и 48 д.ж.п., посполитые казаки и войсковые обыватели;
Сергиевское – 275 д.м.п. и 66 д.ж.п., отставные солдаты.
СЛОБОДЫ (Слобода – до отмены крепостного права – большое село с не крепостным населением, а также, село, освобождённое временно от государственных повинностей):
Белый ручей – 224 души мужского пола и 137 душ женского пола, главным образом экономические крестьяне;
Донская Балка (Белый Колодезь) – 368 д.м.п. и 227 д.ж.п., ясачные татары и экономические крестьяне;
Калиновка – 1595 д.м.п. и 1010 д.ж.п., главным образом экономические крестьяне;
Новоселица – 1247 д.м.п. и 874 д.ж.п., главным образом экономические крестьяне;
Сабля – 123 д.м.п и 29 д.ж.п., отставные солдаты и однодворцы;
При Черном Лесе – 25 д.м.п. и 18 д.ж.п., однодворцы. [1]
Как видим, слобода Белый ручей с населением в 361 человека, по численности превышает село Благодарное, где проживало 225 жителей. Села Александрии в ведомости нет, как и нет его на карте Кавказского наместничества, изданной в 1792 году.
В последующих документах село Белый ручей почти не упоминается. Куда же подевалось такое большое село? Существует легенда, что оно подверглось нападению горцев и прекратило свое существование.
О нападениях горцев на села первых поселенцев на Северном Кавказе писал Н. М. Обозный в очерке «На Азово-Моздокской линии»: «…В 1787 году началась русско-турецкая война. Со второй половины 80-х годов общая политическая обстановка ухудшилась в Предкавказье и на линии. Горцы активизируют свои нападения на казачьи станицы. Их набеги становятся систематическими и с большими массами участников. Осенью 1785 года несколько крупных отрядов горцев прорвались на линию, разгромив селения Пелагиаду и Михайловку». [3]
Историк В. А. Потто писал, что в 1786 году дерзость горцев на Азово-Моздокской линии достигает крайних пределов. В апреле закубанцы добрались до уездного города Александровска (ныне село Александровское), сожгли село Новосельцево, где убили 13 человек, 180 увели в плен, угнали 9 тысяч голов лошадей, рогатого скота и овец. В июне 1787 года горцы атаковали крепость Северную, но были отбиты.
Село Белый ручей от села Новосельцево, города Александровска и крепости Северной находилось на расстоянии в 50-70 верст, что не исключало нападения со стороны горцев. Этот трагический факт подтверждает А. Ф. Рязанов в одной из своих книг: «Село Белый ручей разграблено горскими хищниками в 1787 году. Спасшихся жителей разместили по окрестным селам: в Высоцком, Донской Балке и других…» [4]
В 1793 году на Северном Кавказе, по специальному позволению Ее Императорского Величества Екатерины II, «…частично для восстановления здоровья, частично для наблюдений за явлениями природы, чтобы завершить составление ботанической коллекции», побывал Петер-Симон Паллас (1741–1811 гг.), уроженец Берлина, крупнейший ученый XVIII века. Он совершил путешествие от Астрахани до реки Баксан, а свои наблюдения описал в труде «Записки о путешествии в Южные Наместничества Российского государства в 1793-1794 годах».
Петер-Симон Паллас переписал поселения на реке Буйволе: «…На берегах речки Бибала (Буйвола):
Благодарная – 1787 г., 131 д.м.п., 105 д.ж.п;
Белый ручей – 1787 г., 36 человек;
Медведица – 1785 г., 1123 д.м.п., 767 д.ж.п.;
Высоцкое – 1785 г., 905 д.м.п., 605 д.ж.п.
Из этого следует, что в 1787 году в селе Белый ручей проживало совсем мало жителей, всего 36 человек. [5]
Одна из легенд, которая переходит у Красноключевцев из поколения в поколение, гласит: «…Хутора наши появились раньше села Александрии. Да вот беда, в песках около родников было столь много желтопузов (степных удавов), что люди испугались, и переселились на речку Буйволу».
За сотни лет много воды утекло из Красноключевских родников, да мал «исторический родник», который оставил для потомков лишь незначительное количество достоверных источников описания событий и жизни первых поселенцев.
Известно, что в 1801 году Император Александр 1-й повелел всем губернаторам пригласить способных людей, которым поручить описать свои губернии по программе, составленной вольным экономическим Обществом. К 1804 году бывший директор народных училищ города Астрахани, статский советник Ровинский (Равинский) Иван Васильевич составил «Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний». Это сочинение было опубликовано в 1809 году.
И. В. Ровинский обосновал причины переселения людей из разных губерний на Кавказскую линию: «…Села и деревни Кавказской губернии, состоящие из Великороссиян и Малороссиян, начальное основание свое получили с 1786 года, коих обитатели по Высочайшему Указу в том же году начали приходить из многих таких Губерний, в коих великие недостатки в землях они имели; и сие их переселение не только единовременно учинено, но даже ежегодно или во множестве, или по нескольку семейств переходят и по сие время. Впрочем, кажется такое переселение, имеющее главный вид малоземелья, служило остающимся на прежних местах крестьянам такою пользой, что им прибавится земли, и убавится неимущих семейств, и неполезных в деревне людей…» [46]
Казенные селения Александровского уезда.
1804 г. Учтены И. В. Ровинским.
Название
селения Местоположение
на местности Количество
дворов
Благодарное На реке Буйволе 35
Высоцкое На реке Буйволе 236
Грушовка На реке Грушовке 58
Донская Балка При реке Донская Балка 190
Калиновка При реке Каиновке 265
Круглолесское При реке Сабле 150
Медведское Между речек Медведка
и Буйвола 350
Новоселица При реке Томузловке 346
Ореховка Между речек Ореховка
и Буйвола 86
Петровское При реке Калаусе 175
Сабля При реке Сабле 65
Сергиевское При реке Калаусе 76
Чернолесское При реке Томузловке 76
Селений Белый ручей и Александрии в описании И. В. Ровинского нет. А в отношении Благодарного записано следующее: «Благодарное лежит на речке Буйволе, имеет обывательских дворов 35, один от другого около 10 сажен, разделяются поперечными двумя улицами, имеющими длины по 50, а ширины по 10 сажен». [46]
Очередное описание нашей местности появилось только через 43 года. В 1852 году было издано, составленное штабс-капитаном генерального штаба Забудским, «Военно-статистическое обозрение Ставропольской губернии». В 1857 году вышло в свет описание Ставропольской губернии и Земли Черноморских казаков под названием: «Статистические труды П. Штукенберга».
Описания Кавказской области в разные годы составили офицеры генерального штаба: в 1834 году – Кемберг, в 1840 году – Бубликов, в 1843 году – Петухов. Но по разным причинам их труды не были изданы. Так что, при составлении очерков о селе Александрии, Александрийских и Красноключевских хуторов мы использовали доступные на данное время для историков и краеведов архивные документы, Кавказские сборники и календари, Памятные книжки и Обзоры Астраханской, Кавказской и Ставропольской губерний.
СЕЛО АЛЕКСАНДРОВКА НА БУЙВОЛЕ
1800 г.
18 ноября 1910 года секретарь Статистического комитета Г. Прозрителев выступил в собрании Ставропольского Статистического комитета с докладом «Первые русские поселения на Северном Кавказе и в нынешней Ставропольской губернии».
В своем докладе, опубликованном в 1912 году, он привел сведения о возникновении селений в Пятигорском уезде, сославшись на Дело № 4 за 1827 год Ставропольского Губернского правления «О размежевании земель Ставропольского округа».
Селения Пятигорского уезда,
основанные в 1790-1830 гг.
Наименование
поселения Год
основания Расположение
На местности
Сабля 1796 На реке Сабле
Ореховское 1798 На реке Буйволе и родниках
Чернолесское 1799 На реке Томузловке
Александровка 1800 На реке Буйволе
Малая Тамузловка 1803 На реке Тамузловке
Грушевка 1811 На реке Грушевке,
из хуторов села Калиновки
Сухая Буйвола 1812 Из хутора Медвецского
Журавка 1816 На реке Тамузловка
Из хутора Новосельцы
Шишкино 1817 На реке Буйвола из
Хутора Медвецкого
Александровское 1826 Поселено на земле
Волжского полка
В этом списке мы видим селение Александровка на реке Буйволе, основанное в 1800 году. Этой же версии основания села Александровки придерживаются и авторы справочника «Административно-территориальное устройство Ставрополья с конца XVIII века по 1920 год», изданного в 2008 году. Цитируем: «…В 1800-1802 годах основаны новые селения: Александровка, Архангельское, Ильинское, Дмитриевское, Расшеватка [427, 16-17]». [1]
Переселенцы, прибыв на место, указанное властью, получали земельный надел по 15 десятин на каждую душу, начинали обустраиваться, привыкать к новому климату.
Значительный прирост населения на Северном Кавказе потребовал перестройки административного управления территориями на юге России. 15 ноября 1802 года Александр I своим Указом выделил Кавказскую губернию из состава Астраханской губернии. Общее управление обеими губерниями оставалось в ведении Командующего Кавказской линией и управляющего в Грузии Генерал-лейтенанта князя Цицианова, который был одновременно военным и гражданским начальником. 12 марта 1804 года присутственные места Кавказской губернии были открыты в г. Георгиевске.
В Кавказскую губернию вошли уезды: Александровский, Георгиевский, Кизлярский, Моздокский и Ставропольский.
Но крестьяне не только поселялись в Кавказской губернии, но и покидали ее. Так в 1803 году 117 семей из сел, соседних с Александровкой, – Медведского, Ореховой Балки, Высоцкого и Петровского получили разрешение на переселение в Иркутскую область.
Центром Александровского уезда был город Александровск (Александров), ныне село Александровское. Город состоял из казачьей крепости, станицы и форштата.
Крепость была построена в 1780 году. На ее территории размещались: полковые казармы, комендантский дом, присутствия уездного и нижнего земского суда. Всего 26 домов.
Александровская крепость имела трое ворот: Георгиевские, Кубанские и Ставропольские. За Георгиевскими воротами раскинулась станица казаков Волгского полка, где имелось 298 домов и 24 лавки армянских купцов.
За Кубанскими воротами проживали 110 семей разного рода обитателей в домах, образующих форштат. Здесь же были отстроены: деревянный храм во имя Аристратига Михаила, казармы полевого полка и трактир.
В городе Александровске имели свои дома и проживали в них: Российских купцов – 131, мещан – 58, крестьян – 20. [46]
Крестьяне Александровского уезда занимались хлебопашеством и скотоводством. Они выращивали озимую пшеницу и рожь, яровые культуры: пшеницу Российскую и Кубанку, рожь, ячмень, овес, просо, горох, коноплю, арбузы, дыни, тыкву. Некоторые жители высаживали около домов виноград и шелковицы.
Как правило, земельный участок крестьяне засевали три года подряд, снимали урожаи, а потом, распахав новый участок, прежний оставляли отдыхать на три года. Органические и минеральные удобрения в то время в почву не вносились.
Пока не было проведено четкое межевание земли, крестьяне не испытывали недостатка в сенокосах. Обширные степи и теплый климат позволяли им содержать скот на подножном корме почти 8 месяцев в году, что способствовало развитию животноводства.
Лошадей разводили в основном Черкесской породы, коров: Калмыцкой, Нагайской и Черкесской пород, овец – Малороссийских и Черкесских. Зажиточные хозяева содержали большие отары овец, а коров – до 50 голов. Каждый двор имел по нескольку коз, а вот свиней и лошадей содержали не много. Ведь основные полевые работы и транспортные перевозки осуществлялись на быках-волах.
Хотя наша река и имеет название – Мокрая Буйвола, в то время «…Буйволы водились по большей части в Кизляре и составляли рабочий скот для пашни и езды». [46]
На повседневное пропитание селяне выращивали в домашнем хозяйстве птицу: гусей, уток, индеек и кур.
Жители окрестных селений, в том числе и Александровки на Буйволе, привозили в уездный город на базар, который проводился по понедельникам, свои товары: скот, овец, продукты питания. Корову дойную можно было продать за 8 рублей. Молодые, рослые быки, обученные ходить в упряжи, ценились дорого – 50-60 рублей за пару. Бараны на базаре продавались до 4 рублей за голову, а шерсть овечья – до 2 рублей 80 копеек за пуд.
Товары, продаваемые на базаре г. Александровска. 1804 г.
Наименование
товаров Единица
измерения Цена
в рублях
Сукно Аглинское и Голландское 1 аршин 6 – 10
Сукно Русское 1 аршин 0,8 – 1,3
Бархат 1 аршин 5 – 6
Шляпы разные по виду и качеству 1 штука До 10
Спирт виноградный Кизлярский 1 ведро 6 – 8
Сахар 1 пуд 20 – 40
Чай разный 1 фунт 3,5 – 5,5
Кофе 1 пуд 30 – 40
Сода, выжигаемая татарами
из соляных трав
1 пуд
0,5 – 2,5
На Александровском базаре продавались «…золотые, серебряные и мишурные позументы и сетки, гарнитура, атлас, тафта и разные шелковые, полушелковые и бумажные иностранные и Русских фабрик материи; разных разборов и цен холст, а изредка – иностранное полотно. Посуда медная, чугунная, деревянная, глиняная, стеклянная; стальные, железные и медные разные мелкие вещи; шитые сапоги, башмаки и коты». [46]
16 сентября 1816 года в город Георгиевск на Кавказе прибыл новый начальник Кавказской губернии – генерал-лейтенант А. П. Ермолов. В этом же году в губернии была проведена VII народная ревизия.
Сведения о численности населения по некоторым селениям
Александровского уезда. 1816 г. [41]
Наименование
селения Число душ
Мужского пола Женского пола
Александровка 348 331
Благодарное 454 366
Высоцкое 706 671
Ореховское 630 609
Медведское 957 974
Шишкинское 73 77
Петровское 560 418
Вскоре А. П. Ермолов дал задание чиновнику особых поручений, надворному советнику А. Ф. Реброву собрать подробные сведения о губернии. В результате чего в 1819 году были опубликованы: «Каталог землям Кавказской губернии с топографическими и хозяйственными замечаниями, с означением поселений, звания обывателей, качества земли, вод, местных положений и упражнений, от коих жители преимущественные выгоды имеют…» и «Обозрение земель Кавказской губернии в отношении свойства их, состояния и звания населяющую оную обитателей». Это первые со времени образования губернии документы, в которых перечисляются казенные селения, станицы военного ведомства, помещичьи деревни, хутора и колонии.
Казенные селения Александровского уезда.
(Указаны души мужского пола). 1819 г.
Александровка – на р. Буйволе – 359 душ, основано в 1800 году;
Благодарное – на р. Буйволе – 462 души, основано в 1796 году;
Высоцкое – при вершине р. Буйволы и впадающих в нее ключах – 685 душ, 1784 год;
Ореховка – на вершинах р. Буйволы – 462 души, 1796 год;
Медвецкое – на вершинах р. Буйволы – 870 душ, 1785 год;
Шишкина – на р. Буйволе – 72 души, образовано в 1817 году из хуторов, выселившихся из селения Медвецкого;
Петровское – на р. Калаус – 559 душ, 1796 год;
Сухая Буйвола – на ручьях, называемых Сухая Буйвола – 145 душ. Образовано из хуторов, выселившихся из селения Медведского. Признано особым отселком в 1812 году. [1]
После окончания Отечественной войны 1812 года переселение крестьян из центральных губерний России продолжилось. Властями Кавказской губернии были определены населенные пункты и земли, куда надлежало водворять прибывающих поселенцев.
В Александровку на Буйволе планировалось подселить 141 человека, в Благодарное – 538, в Шишкино – 168, в Петровское – 441, в Сухую Буйволу – 355, в Донскую Балку – 109. [4]
В 1836 году по запросу статистического отделения Министерства внутренних дел во всех округах Кавказской области были составлены «Азбучные списки всем церквам, местечкам, селениям, погостам, деревням и хуторам». Это первые списки, в которых населенные пункты даются по алфавиту названий, а не по имущественной принадлежности.
Пятигорский округ (1836 г.):
Александров – упраздненный город – 170 дворов, 1012 д.о.п.
Александровка – деревня казенная, находящаяся в 137 верстах от уездного города, – 210 дворов, 1578 д.о.п.
Ареховка – селение казенное – 191 двор, 1137 д.о.п.
Благодарное – селение казенное – 280 дворов, 1503 д.о.п.
Высоцкое – селение казенное; 257 дворов, 1634 д.о.п.
Грушовка – селение казенное; 637 д.м.п.
Медведское – селение казенное; 250 дворов, 1964 д.о.п.
Петровское – деревня помещичья – 18 дворов, 124 д.о.п.
Сухая Буйвола – деревня казенная – 79 дворов, 688 д.о.п.
Шишкина – деревня казенная – 48 дворов, 270 д.о.п. [1]
13 марта 1837 года Кавказский областной совет рассмотрел вопрос о новом делении Пятигорского округа на волости. Было создано четыре волости: Медведская, Новоселицкая, Прасковейская и Солдато-Александровская.
В Медведскую волость вошли селения: Александровка, Благодарное, Высоцкое, Медведское, Ореховка (Ареховское), Сухая Буйвола и Шишкино. Общая численность населения в волости составляла 4454 человека.
ХОПЕРСКИЙ КАЗАЧИЙ ПОЛК
Было ли селение Александровка – Александрийское - Александрия на Буйволе казачьей станицей? Сохранила ли история архивные документы о размещении казачьих войск в нашем селе?
Как известно, летом 1777 года полковник Шульц привел из Царицина в Моздок Волгский, Хоперский, Кабардинский полки и другие войсковые части на обустройство Азово-Моздокской кордонной линии. В составе Хоперского казачьего полка пришли на линию казаки Гречкины – предки моей мамы – Пузиковой (Гречкиной) Елизаветы Ивановны. А именно, сыновья казака Острогожского слободского полка Данилы Гречкина, служившие в Новохоперской крепости: Гречкин Петр Данилович, Гречкин Михаил Данилович, Гречкин Игнат Данилович и Гречкин Андрей Данилович.
Родословная казаков Гречкиных.
Переписаны в 1771 году в Новохоперской крепости.
1 Гречкин Данила,
казак Острогожского слободского полка,
слобода Меловая, умер в 1751 году
2
Его сыновья
Гречкин
Петр
Данилович
1726 г. р. Гречкин
Михаил
Данилович
1728 г. р. Гречкин
Игнат
Данилович
1736 г. р. Гречкин
Андрей
Данилович
1741 г. р.
3
Их дети
Алексей,
22 года;
Григорий,
14 лет;
Харитон,
10 лет;
Михаил,
8 лет;
Иван, 5 лет.
Иван, 13 лет,
умер в 1772 г.
Никифор,
5 лет;
Федор,
2 года. Иван,
7 лет;
Максим,
3 года. Ефим,
4 года.
После короткого отдыха полковник Шульц двинул отряд на северо-запад. Волгским казакам он поручил строительство пяти крепостей: Екатерининской на реке Малке, Павловской на реке Куре, Марьинской на реке Золке, Георгиевской на реке Подкумке и Андреевской на реке Карамыке (Сабле). Обеспечение безопасности строителей от набегов горцев он поручил нескольким ротам Кабардинского пехотного полка.
18 октября 1777 года отряд прибыл к месту строительства Александровской крепости, первой на линии Хоперского полка. Здесь Шульц оставил 250 казаков и два эскадрона драгун. Александровская крепость в следующем году была переименована в крепость Северную, а строительство крепости Андреевской на реке Карамыке прекращено. Взамен ее в 1778 году начато строительство крепости Александровская на реке Томузловке (ныне село Александровское).
22 октября 1777 года отряд Шульца прибыл к Черному лесу, где планировалось заложить Ставропольскую крепость. Строительный сезон заканчивался. Казаки до наступления холодов и осенних дождей соорудили гауптвахту, сарай для обоза, конюшни для лошадей. Для себя казаки и драгуны ничего капитального не построили. Они, привыкшие к суровой походной службе, перезимовали в землянках, палатках и шалашах.
С наступлением весны 1778 года строительство крепостей возобновилось, и к осени крепости Северная и Ставропольская были построены. Строительством укрепленной линии руководил обер-квартирмейстер подполковник Герман. Рабочая сила: казаки, нижние чины пехотных полков и егерских батальонов. Строительные материалы подвозили на своих лошадях татары, которые за свою работу получали от 5 до 10 копеек в день.
Летом со слобод Градской, Пыховской, Алферовской и Красной на линию прибыла первая партия казачьих семей. Для них в станицах при крепостях уже были готовы жилье и хозпостройки. В крепостях соорудили просторные провиантские магазины. В следующем году для хоперских казаков и их семей в крепостях Северной и Ставропольской было припасено муки 1225 четвертей, круп – 114, овса – 550 четвертей.
И. В. Бентковский писал: «…Время занятия Моздоко-Азовской линии и построения крепостей было самым бедственным временем на Северном Кавказе. Совершенный неурожай хлебов и трав в 1779 и 1780 годах простирался до самого Дона, необычайно снежные и суровые зимы продолжа¬лись целое трехлетие, по 1781 год включительно…» [42]
Предки моей мамы – казаки Гречкины строили и служили в крепости Северной. По состоянию на 1 февраля 1786 года в крепости Северной служили есаул, сотник, 96 казаков рядовых и 24 казака-канонира. Они имели 249 строевых лошадей. Казаки несли сторожевую службу в Прочном Окопе, в Григорьевском редуте и на почте: в Северной крепости и в Алексеевском редуте. В казацких семьях числилось 625 человек родственников, в том числе: 298 – мужского пола и 327 – женского.
В 1816 году казаков переписали.
С 1777 года в крепости Северной служил внук Данилы Гречкина, старший сын Петра Даниловича Гречкина – Алексей Петрович Гречкин, уроженец слободы Меловой. Алексей Петрович к этому времени от службы отошел, так как ему исполнилось 86 лет. Он и его жена Татьяна 56-ти лет жили большой семьей, вместе с четырьмя взрослыми сыновьями и их домочадцами.
Старший сын – Яков Алексеевич Гречкин родился в 1778 году уже на Кавказе, в станице Северной. Он был женат на Аксиньи 35-ти лет. Они воспитывали детей: Катерину 11, Трофима 8, Ивана 5, Тимофея 2-х лет.
Второй сын – Данила Алексеевич Гречкин родился в 1780 году в станице Северной. С женой Катериной 32-х лет они растили: Терентия 2 лет, Матрену 15, Любовь 12, Катерину 8 и Ирину 5-ти лет.
Третий сын – Василий Алексеевич Гречкин 27-ми лет (в 1831 году упоминается урядником) с женой Феклой 25-ти лет воспитывали сына Прокофия 3-х лет. 28 сентября 1860 года Фекла Гречкина была убита горцами недалеко от станицы Бекешевской. [43]
Четвертому, младшему сыну – Герасиму Алексеевичу Гречкину в 1816 году исполнилось 16 лет и его уже женили на Ирине 15-ти лет. Такая вот была большая семья, всего 20 душ.
Второй сын Петра Даниловича Гречкина – Григорий Петрович Гречкин 13 июля 1804 года совершил геройский подвиг, который хорошо известен. «Невинномысский хронограф» сообщал: «…Большое скопище горцев прорвалось ниже Невинномысского редута через кордонную линию и попыталось силой угнать «мирных» ногайцев за Кубань. Три хоперские сотни, резерв Невинномысского редута сотника Гречкина, три эскадрона драгун в районе Барсуковского поста разбили и рассеяли горцев, отбив часть ногайцев и возвратив их на прежнее место. Другой отряд хоперцев и драгун под командованием генерала Лихачева в районе будущей станицы Красногорской столкнулся с полуторатысячным отрядом горцев. Несмотря на численное превосходство, они также были разбиты. В этом бою хоперцы потеряли 10 казаков, в том числе и лихого сотника Гречкина…»
В списках казачьих семей станицы Северной в 1816 году называются члены семьи сотника Григория Петровича Гречкина. Его жене Прасковье исполнилось 45 лет, сыну Гавриилу Григорьевичу Гречкину – 16 лет, дочери Анне – 11 лет.
В станице Северной проживала семья третьего сына Петра Даниловича Гречкина – Харитона Петровича Гречкина, уроженца слободы Пыховской Воронежской губернии. Харитону в 1816 году исполнилось 65 лет, его жене Марине – 53 года. У них было три сына: Семен 34-х лет, Савва 24-х лет и Родион 21 года.
Старший сын – Семен Харитонович Гречкин был женат и выделен в самостоятельное хозяйство. Семен с женой Меланьей 33-лет растили детей: Акима 12, Марфу 8, Настасью 6, Веру 4 и Марию 2-х лет. В 1839 году казачка Меланья была взята в плен горцами близ аула Лоова, что на реке Куме. [43]
Второй сын Харитона Петровича – Савва Харитонович Гречкин проживал с отцом. Савва с женой Ириной 22-лет воспитывали детей: Ивана 5-ти и Феодосию 2-х лет. С отцом проживал и младший сын – Родион Харитонович Гречкин, женатый на Пелагее 20-ти лет.
Во время переписи хоперских казаков и их родственников в 1771 году в слободе Пыховской при Новохоперской крепости четвертому сыну Петра Даниловича Гречкина – Михаилу Петровичу Гречкину было всего 8 лет. В 1778 году семья Гречкиных переехала в станицу Северную. Здесь Михаил женился на Катерине 1762 года рождения. В браке они нажили 6 детей: Иван 1789 г. рождения (в 1831 году - урядник), Иван-второй 1791 г., Андрей 1794 г., Борис 1797 г., Пелагея 1803 г., Катерина 1805 г.
При переписи населения станицы Северной в 1816 году Михаил Петрович Гречкин не упоминается, а его жена Катерина в списках значится вдовой. Казачье хозяйство записано на старшего сына – Ивана Михайловича Гречкина 27-ми лет. Иван был женат на Анне 27-ми лет, они воспитывали: Федора 5 лет и Егора 3-х месяцев.
Брат Иван-второй был женат на Наталье 22-х лет, их дочери Анне исполнился 1 год от роду. Был женат и брат Борис 19-ти лет на девушке Анне 13-ти лет.
В переписных листах казаков станицы Северной за 1816 год находим наследников третьего сына Данилы Гречкина – Игната Даниловича Гречкина.
О первом сыне Игната – Иване Игнатьевиче Гречкине, 1764 года рождения, уроженце слободы Пыховки сведений нет.
Второй сын Игната – Максим Игнатович Гречкин, уроженец слободы Пыховки, 1767 года рождения, с женой Марией, которой исполнился 41 год, растили шестерых детей. В том числе: Устинью – 16 лет, Василия – 12, Матвея – 10, близнецов Миная и Федора – 8 лет, Евдокию – 1 год. Отметим, что казак Хоперского полка Матвей Гречкин 2 мая 1843 года был убит при отражении закубанцев на станицу Бекешевскую. [43]
Мои предки – казаки Гречкины строили крепость Донскую. К 1782 году они прочно обосновались в станице Донской.
Второй сын Данилы Гречкина – Михаил Данилович Гречкин с женой Татьяной 42-х лет воспитывали сыновей: Никифора 16 лет, Федора 15, Григория 8, Василия 6 лет. От Гречкина Федора Михайловича (3-е поколение Гречкиных) шла дальнейшая прямая ветвь нашей родословной.
В списках казаков станицы Донской мы видим четвертого, младшего сына Данилы Гречкина – Андрея Даниловича Гречкина, 36-ти лет. С женой Ефросиньей 33-х лет они воспитывали сына Ефима 16 лет и племянника Андрея 17 лет. [44]
Внук Данилы Гречкина, рожденный от его второго сына Михаила Даниловича Гречкина, – Федор Михайлович Гречкин, уроженец слободы Пыховской, женился в 26 лет. В 1794 году в станице Донской в его семье родился сын – Яков Федорович Гречкин (4-е поколение Гречкиных).
Другой сын Михаила Даниловича – Григорий Михайлович Гречкин, родившийся в слободе Пыховской, завел семью несколько позже. Ревизская сказка Донской станицы, составленная 28 ноября 1815 года, знакомит нас с его семьей. Григорию исполнилось 44 года, его жене Татьяне Харитоновне – 38 лет, их сыну Никифору – 2 года.
В 1815 году в семье Григория Михайловича проживал племянник, сын старшего брата Федора – Яков Федорович Гречкин. Его отец – казак Федор Михайлович Гречкин умер 29 октября 1800 года в возрасте 32-х лет. Яков в 21 год, 11 февраля 1812 года, венчан на дочери вдовы Христиньи Акимовой – Настасье Михайловне 22-х лет, оба первым браком. 1 января 1813 года у них родилась дочь Ульяна.
В 1815 году младшему сыну Данилы Гречкина – отставному казаку Андрею Даниловичу Гречкину исполнилось 67 лет. Его жена Ефросинья Ивановна умерла 4 декабря 1801 года. Его сын Ефим Андреевич Гречкин, уроженец слободы Пыховской, погиб. Вдова Ефима – Матрена и дед Андрей воспитывали: Матрену 13 лет, Прасковью 9, Михаила 6 лет. Старший сын Ефима – казак Ефим Ефимович Гречкин 22 лет 21 января 1812 года венчан с Ириной Алексеевной 22-х лет. [44]
В 1819 году Терское семейное войско охраняло границу далеко от Александровки, в станицах: Бороздинской, Дубовской и Каргалинской. Несколько ближе дислоцировался Волгский казачий полк. Станицы: Александровская, Георгиевская, Екатериноградская, Марьинская и Павловская.
Хоперский казачий полк, ближайший к Александровке на Буйволе, занимал станицы Северную, Ставропольскую, Донскую и Московскую. Так что, в нашем селе, находящемся не на кордонной линии, а в тылу, Терских или Хоперских казачьих войск не было.
В 1825 году 188 семей казаков Хоперского полка переселили из станицы Северной на Бекешевский пост на реке Куме. В это же время была основана станица Беломечетская. На уже существовавший пост № 8 Азово-Моздокской оборонительной линии, расположенный на правом берегу реки Кубани в месте её слияния с Малым Зеленчуком, в целях укрепления границы, были переведены 179 казачьих семей из станицы Донской. Мои предки – казаки Гречкины продолжили службу на кордонной линии, проживая с семьями в станицах Бекешевской и Беломечетской. Бывшие казачьи станицы преобразовали в казенные селения.
Однако в 30-х годах многие первые крестьянские поселения были преобразованы в казачьи станицы.
Г. Прозрителев писал: «…Настало снова тяжелое время для переселенцев. Совсем они не были приспособлены к такой службе, не были они похожи на джигитов. Их одели в черкесский костюм, но боевого вида у них не было, они отрастили себе животы и, перетянутые узким ременным поясом, они резко обнаруживали свое «пузо» и получили обидное прозвище: «чига пузатая», за которое впоследствии линейный казак обнажал кинжал. Много горя протерпели «новые казаки», пока они постигли «казацкую ухватку» и избавились от названия «мужичье». [2]
Но жителей поселений по реке Буйволе, в том числе Александровки, Шишкина, Медведского, Благодарного, в казачье сословие не перевели. В конце 30-х годов в состав Хоперского казачьего полка входили станицы: Александровская, Баталпашинская, Бекешевская, Беломечетская, Грушовская, Калиновская, Круглолесская, Невинномысская, Саблинская, Северная, Сергиевская и Суворовская. В 1845 году штаб 1-го Хоперского полка дислоцировался в станице Калиновской. Хоперцы держали внутренний кордон по Большой (Черкесской) дороге, а проживали с семьями в станицах:
Александровская на Томузловке – 1012 душ мужского пола;
Грушовская – 886 д. м. п.;
Калиновская – 1283 д. м. п.;
Круглолесская – 1356 д. м. п.;
Северная – 548 д. м. п.;
Сергиевская – 768 д. м. п. [1]
В начале 1859 года министром внутренних дел России С. Ланским, Центральным статистическим комитетом и Наместником Кавказским было предписано Ставропольскому гражданскому губернатору, составить «описание городов и уездов со всеми лежащими в них дачами, с показанием, в чьем ведении дачи находятся, сколько в них душ обоего пола и сколько земли». В соответствии с утвержденными формами учета полицейскими управлениями уездов в октябре 1859 года такие списки были составлены.
Медведский участок Пятигорского уезда
1859 г. [1]
Наименование селений Кол-во
дворов Д. м. п. Д. ж. п.
Селения казенные
Александрия 381 1661 1558
Благодарное 547 2253 2157
Высоцкое 335 1468 1480
Елизаветинское 321 875 840
Медведка 354 1173 1215
Ореховское 268 847 855
Сотниковское 156 235 202
Сухая Буйвола 230 1012 956
Деревни казенные
Бурлацкий отселок 156 235 202
Шишкино 107 345 336
30 декабря 1869 года Александр II подписал Указ «О преобразовании административных учреждений в Кубанской и Терской областях». По этому Указу 12 линейных станиц Кубанского казачьего войска и станица Железноводская Терского казачьего войска передавались в Ставропольскую губернию. [1]
В состав Ставропольского уезда вошли бывшие станицы, названные селениями: Михайловское, Спицевское, Надеждинское, Старомарьевское, Бешпагирское и Татарское.
В Пятигорский уезд вошли: Александровское при реках Малой и Большой Томузловках, Круглолесское, Северное, Сергиевское, Калиновское, Грушевское и Железноводское. [40]
РОДОСЛОВНАЯ ПУЗИКОВЫХ
1844-1863 гг.
Государственные крестьяне Пузиковы поселились в селах Благодарном и Александрийском Кавказской области в первой половине XIX века. А. Ф. Рязанов в книге о селе Благодарном писал, что в 1844 году из слободы Яселюки Богучарского уезда Воронежской губернии в село Благодарное причислены: Пузиков Ивана Григорьевич, Будяков Захар Яковлевич, Василенко Яков Иванович, Гречкин Иван Калинович, Дворников Андрей Федорович, Дейнекин Емельян Григорьевич, Калмыков Устин Иванович и Мезенцев Павел Иванович.
Семья Пузикова Иван Григорьевича в ревизских сказках за 1850 год по селу Благодарному Пятигорского уезда Ставропольской губернии (Ф-459, оп. 1, д. 72.) семья записано под № 281. Пузиков Иван Григорьевич умер в 1845 году, прожил 88 лет.
Его внуку – Пузикову Сергею в 1850 году исполнился 41 год.
Сыновья Пузикова Сергея – Пузиков Савва Сергеевич, 17 лет; Пузиков Иван Сергеевич, 8 лет. [6]
Семья Пузикова Егора Харитоновича.
По 9-й переписи населения в 1850 году в ревизских сказках по селу Александрии Медведской волости Пятигорского уезда Ставропольской губернии семья Пузикова Егора Харитоновича записана под № 272, а в 10-й переписи населения от 12 мая 1858 года записана под № 254.
Пузикову Егору Харитоновичу в 1858 году исполнился 61 год, его жене Марине Ефимовне – 59 лет.
Их дети: дочь Пузикова Хрестинья Егоровна, 15 лет, и 3 сына.
Сын Пузиков Петр Егорович, 38 лет, был женат на Марфе Ивановне, 30 лет. Их сын – Пузиков Тит Петрович, 8 лет.
Сын Пузиков Павел Егорович, 29 лет, был женат на Авдотье Анофриевне, 28 лет.
Сын Пузиков Сергей Егорович, 12 лет.
Семья Пузикова Алексея Герасимовича.
В 1850 году, согласно 9-й переписи населения, в семье Пузикова Егора Харитоновича проживал его племянник Пузиков Алексей Герасимович с семьей.
Пузиков Алексей Герасимович, глава семейства, 37 лет.
Его сыновья: Пузиков Никита Алексеевич, 9 лет; Пузиков Харитон Алексеевич, 7 лет; Пузиков Яков Алексеевич, 1 год.
В семье Пузикова Алексея Герасимовича проживали его братья: Пузиков Филипп Герасимович, 34 года; Пузиков Емельян Герасимович, 31 год, который в 1851 году поступил в рекруты.
Согласно предписания Палаты Государственных отношений от 30 сентября 1855 года семья Пузикова Алексея Герасимовича была перечислена в мещан города Ейска.
Семья Пузикова Нестера Харитоновича.
В 1858 году в семье Пузикова Егора Харитоновича проживал его брат Пузиков Нестер Харитонович с семьей.
Пузиков Нестер Харитонович, 53 года, его жена Евдокия Игнатовна, 43 года.
Их дети: дочь Пузикова Федора Нестеровна, 11 лет; дочь Пузикова Евдокия Нестеровна, 5 лет; сын Пузиков Капитон Нестерович, 10 лет.
Их сын Пузиков Иван Нестерович умер в 1857 году в возрасте 18 лет.
Семья Пузикова Григория Харитоновича.
Пузиков Григорий Харитонович, в 1858 году ему исполнилось 60 лет, его жене Прасковье Прокофьевне – 57 лет.
Их дети:
Сын Пузиков Никифор Григорьевич, 35 лет, был женат на Саламаниде Мартыновне, 29 лет. Их сын Пузиков Прокофий Никифорович родился в 1850 году, умер в 1851 году. Их дочь Пузикова Александра Никифоровна, 2 года.
Сын Пузиков Демитрий Григорьевич, 33 года, был женат на Прасковье Михайловне, 29 лет. Их дети: дочь Пузикова Хрестинья Демитриевна, 8 лет; дочь Пузикова Авдотья Демитриевна, 7 лет; сын Пузиков Сергей Демитриевич, 5 лет; сын Пузиков Филипп Демитриевич, 6 месяцев.
Сын Пузиков Макей Григорьевич, 22 года, его жена Ефимия Казьминична, 20 лет.
Племянники Пузикова Григория Харитоновича.
В семье Пузикова Григория Харитоновича уже с 1850 года, с 9-й переписи населения, были приписаны его пять племянников: Михайло, Афанасий, Егор, Игнат и Иван.
В мае 1858 года племянники и члены их семей записаны в ходе 10-й переписи населения:
Пузиков Михайло Демьянович, 31 год, его жена Екатерина Филипповна, 29 лет. Их сын Пузиков Иван Михайлович, 5 лет.
Мать Пузикова Михайло Демьяновича – Пузикова Марья Дмитриевна, 54 года, его сестра – Пузикова Агриппина Демьяновна, 11 лет.
Пузиков Афанасий, 21 год, его жена Марья Кирилловна, 18 лет.
Пузиков Егор, умер в 1850 году в возрасте 1,5 года.
Пузиков Игнат Семенович, 35 лет (мой пра-пра-дед), его жена Пелагея Федоровна, 32 года. Их дети: дочь Пузикова Ефимия Игнатовна, 8 лет; дочь Пузикова Акулина Игнатовна, 1 год.
Пузиков Иван Семенович, 29 лет, его жена Фекла Егоровна, 22 года. Их дочь Пузикова Акулина Ивановна, 1 год.
Семья Пузикова Ефима Харитоновича.
Унтер-офицер Пузиков Ефим Харитонович приписан в село Александрию Пятигорского уезда Ставропольской губернии предписанием Палаты Государственного имущества от 27 мая 1852 года № 4936. Во время 10-й переписи населения в ревизских сказках его семья записана под № 301. В 1858 году ему исполнилось 59 лет.
Его жена Анна Карповна, 57 лет. Их дочери: Ефимия, 11 лет; Аксинья, 8 лет. Но по каким-то причинам, жена и дети вычеркнуты с записью: «…открыж чиновником Исконицким». [37]
В посемейных рекрутских списках за 1863 год (Ф-806, оп. 1, д. 127) по селу Александрии Пятигорского уезда Ставропольской губернии записаны Пузиковы:
Пузиков Егор Харитонович (66 лет);
Первый сын Егора – Пузиков Петр Егорович (43 года);
Сын Петра – Пузиков Тит Петрович (13 лет);
Второй сын Егора – Пузиков Павел Егорович (34 года);
Третий сын Егора – Пузиков Сергей Егорович (17 лет);
Брат Егора – Пузиков Григорий Харитонович (65 лет). [6]
Таким образом, можно сделать вывод, что в село Александрию Пятигорского уезда Ставропольской губернии в первой половине XIX века на поселение прибыли родственники, семьи братьев Пузиковых, от которых пошло дальнейшее потомство. В 1917 году в селе Александрии насчитывалось 28 семей Пузиковых!
СЕЛО АЛЕКСАНДРОВКА
1868 г.
Первое описание села Александровки, обрядов и обычаев его жителей относится к 1868 году. В этом году вышел в свет «Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии», выпуск первый. В нем опубликован очерк «Село Александровка» священника села Александровки Григория Федоровича Нигриева – действительного члена Ставропольского губернского статистического комитета.
Из очерка: «…Село Александровка основано в 1790 годах первоначально хутором в 30 дворов, перешедших из селения (ныне станицы) Александрии, от коей и получило свое название.
Село расположено в низменности, по обеим сторо¬нам реки Буйволы. С востока, юга и запада тянется го¬ристый кряж, составляющий ветвь гор, идущих от мест¬ности реки Калауса.
По преданиям старожилов местность, на коей осно¬валось село, в прежнее время обитаемо было кавказски¬ми горцами, которые, занимаясь скотоводством, имели здесь у себя много буйволов, потому и речка, служив¬шая для них водоемом, получила оттого у русских поселенцев название Буйволы. Урочищ к северу от селения в степях трухмянских много, но все они имеют названия татарские и населены трухмянами, почему для объяснения названий их трудно отыскать какие либо сведения в преданиях этого народа.
Церковь в селении одна, деревянная, во имя велико¬мученика Дмитрия Муроточца. Из акта, при церкви имеющегося, видно, что церковь построена в 1841 году тщанием прихожан, а по преда¬нию известно, что прежде церкви существовала здесь часовня. Первоначальные жители Александровки были почти все молокане, но они выселены впоследствии по распоряжению правительства в за Кавказский край.
Жители села Александровки говорят по большей ча¬сти наречием великорусским, но сохраняется еще и мало¬российский говор. Достойно замечания то, что у велико-россиян здешних буква «а» в разговоре почти всегда заме¬няется при произношении имен собственных буквою «я», например Ванька – Ванькя, Танька – Танькя, вместо слова «еще» говорят «ишо»…
Священник Г. Ф. Нигриев подробно описал быт крестьян, как они одевались, что употребляли в пищу:
«…Мужской пол в будничные дни обыкновенно носит овчинную шубу, суконный зипун, овчинную шапку, холщевые рубахи, а из обуви поршни из сыромятной кожи. Женщины употребляют для одежды также овечью шубу и холщевые, а иногда и ситцевые рубашки, юбки, поршни, сапоги, а иногда и башмаки. В праздники муж¬чины одеваются в суконные поддевки-бекешки, носят на голове картузы; женщины – нанковые халаты и сарафаны. На девушках в недавнее время стали появ¬ляться городские кофты и пальто; в косы обыкновенно вплетают множество разноцветных лент.
Жители употребляют в пищу в зимнее и осеннее время хлеб пшеничный, щи с капустой и с бараньей или говяжьей солониной, кашу с молоком или с бараньим жиром, сме¬тану. Вареная курица или петух составляют лакомые ку¬шанья. В весеннее и летнее время вся пища крестьянина состоит из квасу, галушек из теста, сваренных в воде, арбузов, дынь, огурцов и луку. Капуста и картофель на зимнее время привозятся из ближайших городов».
В округе села Александровки леса произрастало мало, потому «…жилища поселян, за исключением немногих деревян¬ных домов, равно заборов около дворов, все почти сле¬плены из обломков дикого камня с примесью глины, или же построены из сырцового кирпича. Амбары же, где хра¬нится хлеб, исключительно строятся деревянные, кровли домов и разных служб соломенные. В окрестностях села произрастает рощами вербовый и тополевый лес, который крестьяне употребляют на разные домашние подел¬ки. Для топлива же обыкновенно приготавливают кизяк, или употребляют солому и степной бурьян.
Всех кре¬стьянских жилищ считается в селе Александровке 519. На берегу реки Буйволы у крестьян, обыкновенно в конце гумна, находится много бань, но они курные и по¬строены из сырцового кирпича, и потому вообще чрез¬вычайно грязны. Сложенная вместо печи большая куча камней нагревается соломой».
В 1866 году население села Александрии состояло из казенных крестьян. Численность населения достигла 3800 душ обоего пола. Жители занимались преимущественно хлебопаше¬ством, скотоводством и овцеводством, разводили огороды и виноградники.
Из очерка Г. Ф. Нигриева: «…Из хлебов в достаточном количестве сеют озимую пшеницу, рожь, овес, ячмень, лен, коноплю, просо и в малом количестве горох, чече¬вицу и фасоль. Чумачеством и извозами не занимаются. Обрабатывают поля преимущественно рогатым ско¬том, волами. У жителей села Александровки находится крупного рогатого скота примерно до 20000 голов, овец более 45000. Лошадей крестьяне держат по две и по три каждый домохозяин. Рогатый скот мало употребляется в пищу самими жителями, а более распродается на яр¬марках. Весь скот содержится круглый год под открытым небом, летом на пастбищах; зимой на так называемых ко¬чевьях, где от вьюг и непогод, а частью и от недостатка присмотра и ухода, гибнет много овец».
В селе на низком уровне было медицинское обслуживание населения: «…В случаях болезни жители прибегают к помощи знахарей, а по большей части обращаются к повиваль¬ным бабкам, которые лечат разными нашептываниями. Фельдшер на всю волость, состоящую из 10 селений, один. Ему и вообще медикам народ мало доверяет в болезнях и мало к ним обращается как потому, что без особенной платы фельдшер никогда не явится к боль¬ному, так и потому, что он обращается за справкою о больных только в сельскую управу, которая не может знать, кто болен и кто здоров. Во время лета, от из¬лишнего употребления жителями овощей, и от стоячей загнивающей в речке воды, из которой народ пьет воду, постоянными болезнями бывают лихорадки и тифоз¬ные горячки, из коих последняя известна у жителей под именем младенческой болезни или порчи».
Население села Александровки малограмотно: «…Сельских жителей вполне грамотных, т. е. умею¬щих порядочно читать и писать, нет, а есть малограмот¬ные, число коих также не велико и не более 15, а женщин крестьянок, умеющих только читать, не более 5».
Да и условий для обучения жителей села, даже детей, не было. Лишь в единственном казенном мужском приходском училище, в котором учителем состоял свя¬щенник Григорий Нигриев, в год можно было обучать до 50 мальчиков. Священник обучал детей чтению, письму, первым четырем действиям арифметики, счетоводству и За¬кону Божию.
В размеренной крестьянской жизни, обремененной тяготами и заботами о хлебе насущном, яркими картинками являлись народные обряды и обычаи. Особое место среди обрядов занимали свадьбы.
Местный священник Григорий Нигриев, который по долгу службы являлся участником этого действа, вот так описывал сельскую свадьбу: «…Крестьянин, желающий женить сына, вы¬бирает свата-сходатая, который по указанию жениха явля¬ется к родным девицы и объявляет, что он купец, ищущий покупки товара, а как у них есть таковой в лице дочери, то он желает купить оный. Если родители девицы согла¬сятся на предложение, то делают так называемый пропой.
Во время такого пропоя девица, предназначенная в неве¬сту, требует у свата-сходатая на наряды денежную кладку, которая простирается от 20-35 рублей серебром. Все эти деньги издерживаются родителями невесты на покупку нарядов для кровных родных».
А так как родители своему чаду (дочке) желали только добра, чтобы она попала в богатую семью, и ни в чем нужды не имела, то устраивались смотрины женихова подворья. И так, на другой день «…все род¬ство невесты отправляется в дом жениха, как говорят, глядеть двора, где после пированья отец невесты требует настоятельно у отца женихова показа пожитков. Тогда отец жениха ведет гостей во все свои амбары, наполненные зерновых хлебов, на гумна и по всему под¬ворью, а если окажется, что сват зажиточен, то отец не¬весты выражается: «…Дочь моя в такой семье от голоду не умре!»
Потом назначается традиционный девичник, на котором «…собранные невестой подруги проводят время у нее в доме до венца, занимаясь шитьем нарядов, а приходящих молодых ребят увеселевают песнями, плясками, поцелуя¬ми поочередно, за что ребята в свою очередь одаривают девушек деньгами (конечно не более как мелкой медной монетой)».
Во время сватовства жених несколько раз катает подруг невесты на телеге по улицам, извещая при этом о своей женитьбе, называет невесту.
Накануне свадьбы родственники невесты являются в дом жениха, где после крепкой выпивки ставят на стол две бутылки, наполненные водкой, горлышки которых связывают красной ленточкой, и здесь же кладут на стол, красивый хлеб-каравай. Все это стоит не трону¬тым до окончания свадебного пира. В этот же вечер неве¬ста и подруги поют грустные песни, в которых оплакиваются последние часы девичьей жизни, неизвестность будущей судьбы, расставанье с родителями и кровными родственниками.
А вот так проходило венчание в местном храме: «…В день венчания сват-сходатай ходатайствует пред свя¬щенником о повенчании, и когда окажется все готовым к свадьбе, то подруги, убрав невесту в лучшее платье, раз¬рядившись и сами, накрывают невесту белой кисейкой, провожают со свахой в церковь, ведя его за рушник, рас¬шитый красной бумагой…»
После венца новобрачные расходятся из церкви по домам своих роди¬телей. В доме невесты готовятся к приходу гостей, затевают праздничный ужин.
Жених со сватом-сходатаем, «…запрягши несколько телег, с родственниками, исключая родных отца и матери, при шумных пес¬нях приезжают в дом молодой, которая в это время сидит с подругами за столом, сторожимая каким либо братом-малюткою с палкой в руках. Сват требует выдачи невесты, но сторож не дает, требуя выкупа девичьей сестриной косы. В это время хор девушек поет печальную песню. Сторож, награжденный деньгами, отходит с подругами молодой от стола, а молодой с поез¬жанами, усевшись за стол, начинает ужин. По окончании сего молодая, забравши все свое приданое, отправляется в крытой телеге в дом молодого, и во время проезда в ворота ее иногда провозят чрез зажженный костер, по всей вероят¬ности, для сохранения от порчи или глаза».
Весело, с чудачествами, разгульно проходит второй день свадьбы: «…Утром, все поезжане, получив за службу свою в прошедший вечер от молодого съестных припасов, вывозят на улицу телегу, ставят против двора и раскладывают на ней шатер, а под шатром раскладывают огонь и варят все данные при¬пасы.
Попировавши, они впрягают в телегу лошадей, при этом: одни привязывают к заду телеги куриное гнездо, другие надевают крестьянские портки на передние ноги коренной лошади. Иные привязы¬вают те же портки на веревку и укрепляют к заду повозки, таща их по грязи, а иные, не впрягая в оглобли лошади, укре¬пляют на оглоблях один только хомут с дугою и везут телегу на запряженной впереди оглобель лошади, сидя на ней вер¬хом».
Молодежь усаживается в телегу, многие в вывороченных шубах, с выпачканными сажей лицами. У некоторых в руках длинны¬е шесты, увешанные изорванными клочками рогож. Не взирая ни на какую грязь, веселая молодежь гонит бедную лошадь или впря¬женных цугом лошадей по всем улицам села.
Новобрачные, избавившись от дорогих гостей, привозят в свой дом тестя и тещу и угощают их обедом. После этого они делают визиты, обходят дома всех присутствовавших на брачном пиру. Вернувшись домой, новобрачные с ближними родственниками распивают те две бутылки с водкой, которые были связаны красной ленточкой. Этим заканчивается крестьянская свадьба.
…Рождение младенца совершается в присутствии повивальной бабки, которая, приняв на руки младенца, обмыв его, полагает в пеленки не свитым, от чего часто бывают случаи, что ребенок делается кривоногим.
Затем, повивальная бабка берет на руки младенца и с кумовьями, взяв хлеб, является в храм к священнику с просьбой крестить новорожденного. После обряда крещения, отец новорожденного устраивает обед, на который сходятся кумовья, родственники, соседи и близкие знакомые.
После обеда повивальная бабка ставит на стол две пустые тарелки, а также кашу молочную или постную, и угощает гостей подслащенным медом грушевым взваром или вином. Присутствующие, выпив вина и закусивши кашей, дарят деньги, на первую тарелку – для младенца, на вторую тарелку – для повитухи, за услуги. После чего все участники обеда, гурьбой с песнями идут поочередно в дома восприемника и восприемницы, где угощение продолжается. Затем они обходят все дома, хозяева которых были на обеде.
Ежегодно, после Фоминой недели, александрийские крестьяне обходят свои земельные наделы с иконами, произносят молитвы и окропляют посевы освященной в храме водой. Также они поступают и по окончании строительства жилища, во время новоселья.
Мокрида – обычай обливания водой всякого встречного в летнее время, особенно во время засухи.
Посиделки – ежегодные ночные гуляния после праздника Успенья. Днем девушки с песнопениями ходят по дворам, некоторые из них наряжены цыганками, и собирают угощения. Набрав съестных припасов, девушки идут к одной из них в дом и готовят ужин, приглашают молодых ребят. Парни приносят водку, и начинается гуляние с выпивкой, закусками, играми и забавами, вплоть до утра.
На праздник Троицы девушки плетут венки, надевают друг дружке на голову, целуются и приговаривают:
- Ты мне кума! Ты мне названная сестра!
В Новый год утром толпы ребятишек ходят по дворам, бросают в передний угол горницы зерна со словами:
- Уродись пшеница, жито! Уродись лен, конопля…
Под Рождество Христово вечером поселенцы-малороссы ставят под иконами горшок с кашей, так называемую «голодную кутью», и угощаются перед обедом, а вечером на Крещение пьют освященную воду и доедают кашу. Провожая святки, стреляют из ружей. Стреляют из ружей залпом и в день Крещения, во время освящения воды в реке и пении тропаря «Во Иордани».
Нигриев Григорий Федорович родился в 1816 году. 12 января 1865 года назначен священником в Дмитриевскую церковь села Александрии. Состоял действительным членом Ставропольского Губернского Статистического комитета.
По сведениям А. Ф. Рязанова: «…В 1872 году за нанесение побоев двоим прихожанам, направлялся на клиросное послушание в Пятигорский собор с запрещением священнослужения». А затем снова был возвращен в Дмитриевскую церковь на должность второго священника.
В 1889 году вдова священника Нигриева – Татьяна Андреевна, 1832 года рождения, получала от церкви пособие 20 рублей.
СЕЛО АЛЕКСАНДРИЯ НОВОГРИГОРЬЕВСКОГО УЕЗДА
1868 г.
По Указу 1867 года в составе Ставропольской губернии был образован Новогригорьевский уезд. Его создали из Петровской волости Ставропольского уезда, Медведской и Прасковейской волостей Пятигорского уезда и части Кизлярского уезда. Центром Новогригорьевского уезда стало село Прасковея.
В первый стан Новогригорьевского уезда вошли Прасковейская и Урожайненская волости; во второй стан – Благодарненская и Медведская волости, в третий стан – Петровская и Виноделенская волости. Село Александрия в административном отношении вошло в подчинение Медведской волости.
Медведская волость. 1868 г.
Число жителей и количество удобной земли. [40]
Наименование
сел
Число жителей Кол-во
земли,
десятин
муж.
пола жен.
пола Обоего
пола
Медведское 1295 1372 2667 18144
Александрия 2255 2321 4576 30075
Шишкино 453 402 855 5525
Ореховское 879 893 1772 10196
Высоцкое 1449 1444 2893 15291
Просянский отселок 282 210 492
Сухая Буйвола 1080 1036 2116 18010
Итого 7693 7678 15371 107241
На период сенокоса и жатвы хлебов из центральных губерний России в Ставропольскую губернию прибывали сезонные наемные работники. В селение Медведское Медведской волости приезжали и приходили иногородние небольшими партиями, артелями, для заработков, начиная с 1 мая, чтобы успеть поработать на сенокосе. Из Медведского, смотря по потребности, работники расходились в другие селения.
К 1 июля прибывали рабочие, которые желали потрудиться на жатве созревших яровых и озимых культур, а потом остаться и на обмолот. Некоторые трудились по найму до Дня Покрова Пресвятой Богородицы, а частью оставались до Дня Святой Троицы следующего года.
В 1868 году в селении Александрийском работали по найму 60 человек иногородних, в селении Благодарном – 100, в Медведском – 35, в Елизаветинском – 30, в селениях Высоцком и Сотниковском – по 25, в селениях Ореховском, Сухо-Буйволинском и Бурлацком – по 20. [39]
Александрийская ярмарка. 1869 г.
В 1869 году в Ставропольской губернии состоялось 7 городских, 25 сельских и две ярмарки у кочевых инородцев. На ярмарки было привезено товаров на 5 млн. рублей, а продано на 2,2 млн. руб. В Новогригорьевском уезде ярмарки по привозу и продаже товаров проводились только в больших населенных пунктах. Как правило, торговля на ярмарках шла неделю.
В селении Высоцком ярмарка Крещенская открывалась 6 января, в Ореховском ярмарка Сретенская открывалась 2 февраля, в Дивном (Гардачи) – 9 марта, в Медведском ярмарка Благовещенская – 25 марта, в Благодарном ярмарка Варфоломеевская – 11 июня, в Александрии – 28 июля, в Петровском – 21 ноября. В Летней Трухмянской ставке проводились ярмарки 9 апреля и 1 августа. [39]
Продажа сельскохозяйственных животных
на Александрийской ярмарке 28 июля 1869 г.
Наименование
видов животных Привезено,
в рублях Продано,
в рублях
Лошади русских, азиатских и прочих
заводов 1100 500
Рогатый скот русский, калмыцкий и
азиатский 9500 6000
Овцы простые 300 200
Птица домашняя 40 40
Итого: 10940 6740
На ярмарку было завезено железа и изделий из него на 2500 рублей, а продано на 1000 рублей. Купцы на ярмарке предлагали зажиточным хозяевам выписать земледельческие орудия: плуги гогенгеймские, рапсомские, усовершенствованные малороссийские и культиваторы.
Строительных материалов, леса и изделий из него на ярмарку было завезено мало, всего на 250 рублей, продано на 100 рублей. Известно, что крестьянские дома в то время в нашей местности и позднее строились из самана, а покрывались соломой или камышом. Так вот, камыш являлся в крестьянском хозяйстве вещью ценной и необходимой. В местах заготовки копна камыша стоила до 1 рубля 50 копеек.
Продажа сукна, шерстяных, шелковых, льняных изделий
на Александрийской ярмарке 28 июля 1869 г.
Наименование
товаров Привезено,
в рублях Продано,
в рублях
Сукна разных товаров 350 150
Крестьянских шерстяных изделий 400 200
Бумажных изделий 6500 2500
Демиткидону, выбойки, платков,
льняных и пеньковых изделий
4000
1500
Шелковых и полушелковых изделий 2500 500
Кожевенного товара 300 150
Разного мелочного товара 1800 300
Итого: 15850 5300
Продажа продуктов питания, напитков, табаку
на Александрийской ярмарке 28 июля 1869 г.
Наименование
товаров Привезено,
в рублях Продано,
в рублях
Бакалейных товаров 3500 1500
Сахару, чаю и кофе 300 200
Чаю калмыцкого 1100 500
Напитков разных 4500 2000
Табаку простого 150 80
Хлеба в муке и зерне 300 200
Рыбы соленой разных сортов 100 60
Итого: 9950 4540
Как видим из таблицы, зерна продовольственного и муки на ярмарке продано не много. Всего на 200 рублей. Отсюда можно сделать вывод: хлебом александрийцы были обеспечены.
И. Бентковский писал: «…Все растет превосходно – лишь бы только дожди вовремя оросили жаждущую землю». В 1865 году вырос замечательный урожай, что не хватало рук для его уборки. Падалица давала 40 копен с десятины, а копна – 8 мер пшеницы. За уборку десятины (4 тысячи квадратных сажен) работникам платили по 35 рублей. [40]
На случай неурожая в селе имелся общественный хлебозапасный магазин, а в нем сохранялись страховые запасы зерна. Случится беда – засуха, недород, то на сельском сходе крестьяне решали: кому и сколько выдать зерна на питание или посев.
В 1868 году при Александрийском хлебном магазине на учете состояли 1750 ревизских душ. Полагалось, имеет запас зерна – «узаконенную норму» – 1,5 четвертей на душу. А именно: 1750 четвертей озимого хлеба и 875 четвертей ярового хлеба. Всего: 2625 четвертей.
В Александрийском магазине зерна в наличии имелось: озимого – 2687 четвертей, ярового – 658 четвертей. Всего: 3345 четвертей. Учет в магазине велся на высоком уровне. Недоимки по ссудам и по окладным листам прежних лет взыскивались своевременно. [39]
Продажа посуды, серебряных вещей, бытовых изделий,
мыла на Александрийской выставке 28 июля 1869 г.
Наименование
товаров Привезено,
в рублях Продано,
в рублях
Каменной, стеклянной и
фаянсовой посуды
280
130
Серебряных вещей 250 100
Мыла 465 280
Мелкой разной рухляди 400 200
Итого: 1395 710
Книг было завезено на 40 рублей, а продано на 10 рублей. Значительно лучше был спрос на писчую бумагу, которой завезено на 110 рублей, продано на 50 рублей.
Всех товаров 28 июля 1869 года было завезено на Александрийскую ярмарку на 41035 рублей, продано на 18650 рублей. [39]
Не были представлены на ярмарке товары: земледельческие орудия, повозки и колеса к ним, конская и воловая сбруя, принадлежности упряжи, тележная смазка – деготь, бондарные изделия – бочки, бочонки, кадки.
АЛЕКСАНДРИЙСКИЕ ХУТОРА
Известно, что в начале XIX века жители больших селений Северного Кавказа выделялись на хутора. Основными занятиями хуторян были хлебопашество, скотоводство и извоз. Хутора образовывались, как правило, при реках, ручьях, в балках и урочищах, причем, без официального разрешения сельских обществ.
В справочнике комитета Ставропольского края по делам архивов «Административно-территориальное устройство Ставрополья с конца XVIII века по 1920 год», опубликованном в 2008 году, дается понятие слов «хутор»:
«…Хутор – сельское поселение (однодворное, позднее многодворное), при освоении новых земель; обособленный земельный участок с усадьбой владельца. На Северном Кавказе – поселение вне сел и станиц, независимо от числа дворов. Свои названия хутора получали по фамилии владельца, главы семейства».
Генерал А. П. Ермолов обратил особое внимание начальника Кавказской области на то, чтобы хутора «…не были допускаемы и терпимы вблизи границ линии, так как они служат приманкою для нападений соседских горских народов». [1]
Несмотря на запретительные меры, процесс образования хуторов продолжался практически безостановочно. К 1830 году крестьяне села Александровки Пятигорского округа образовали на реке Буйволе три хутора:
Коваленко – 2 двора, 14 душ;
Трапезникова – 1 двор, 6 душ;
Шальнева – 1 двор, 11 душ.
В этом же году вопрос о хуторах рассматривался Кавказским областным советом. Было принято решение: мелкие хутора ликвидировать, а наиболее крупные преобразовать в отселки. Но в связи с необходимостью обеспечения населения и личного состава войсковых частей продовольствием, требовалось распахивать и осваивать все новые участки, которые находились достаточно далеко от крупных селений, поэтому без хуторов уже было не обойтись.
Системных сведений за первую половину XIX века о Александрийских и Красноключевских хуторах мы не имеем. Во-первых, нужные нам архивные документы могут храниться в архивах Москвы, Санкт-Петербурга и Астрахани. Во-вторых, Сборники статистических сведений о Ставропольской губернии стали издаваться регулярно только с 1868 года.
1873 год.
В 1873 году Действительный член и секретарь Ставропольского Губернского статистического комитета Бентковский Иосиф Викентьевич составил, впервые с момента образования в 1847 году Ставропольской губернии, наиболее полный список сел, поселков и хуторов.
В состав Медведской волости Второго стана Новогригорьевского уезда входили: Село Александрийское, которое состояло из 616 дворов, население 3511 человек. Из которых: мужского пола – 1872, женского – 1639 человек. Расстояние до уездного села Прасковеи – 87 км.
В селе Александрийском действовали: церковь, народное училище, две ярмарки в год. Здесь же находилась квартира станового пристава.
И. В. Бентковский учел Александрийские хутора:
Макаровы, на ручье Ключи;
Крыцкаго, на ручье Гремучем;
Алтуховы, на ручье Ключи;
Мезенцева, на ручье Грязном;
Кошкаревы, на ручье Журавке.
К 1873 году хутор, населенный на ручье Ключи, на месте бывшей слободы Белый ручей, носил новое название – хутора Макаровы. Находился он на расстоянии 82 версты от уездного города Прасковеи и состоял из 49 дворов, в которых проживало 98 жителей русских, православных. [9]
А. Ф. Рязанов в книге «Благодарное и окрестные села» называет жителей села Александрии по фамилии Макаровы по состоянию на 31 декабря 1858 года: Макаров Данило Михеевич, глава семейства; Макаров Иван Михеевич, его брат, 31 год, в 1855 году выбыл в монахи. Так что, основателями хутора Макаров могли быть Данило Михеевич Макаров или члены его семьи. [6]
В 1873 году в хуторе Крыцкаго, населенном на ручье Гремучем на расстоянии 82 версты от уездного города Прасковеи, насчитывалось 11 дворов. В них проживало 22 человека православных, русских, в том числе: 11 – мужского пола и 11 – женского пола.
В 1858 году в селе Александрии проживали предполагаемые основатели хутора: Крыцкий Абрам Ильич и Крыцкий Данила Михайлович. [6]
В 1873 году в хуторе Алтухов, населенном на ручье Ключи на расстоянии в 81 версту от уездного города Прасковеи, насчитывалось 8 дворов. В них проживало 16 человек православных, русских, в том числе: 8 – мужского пола и 8 – женского пола. [9]
В селе Александрии в 1858 году переписаны Алтуховы, которые могли быть основателями одноименного хутора:
Алтухов Григорий Андреевич;
Алтухов Иван Михайлович, 27 лет – рекрут с 1953 года.
Алтухов Евстигней Игнатьевич. [6]
Назовем хутора, расположенные на юг от села Александрии:
Хутора Кошкаревы на ручье Журавке. 3 двора, жителей шесть человек. Расстояние до села Прасковеи 86 верст.
Хутор Мезенцева на ручье Грязном. 19 дворов, 38 жителей. До уездного правления 87 верст. [9]
ОВЦЕВОДСТВО В СЕЛЕ АЛЕКСАНДРИЙСКОМ
1874 год.
В Ставропольской губернии, на территории которой раскинулись обширные степи, во второй половине XIX века на высоком уровне было развито овцеводство. На начало 1874 года в губернии насчитывалось 1 миллион 998 тысяч голов овец и 84147 коз.
С 1868 года крестьяне Ставропольской губернии стали заниматься разведением тонкорунных овец. К 1874 году поголовье таких овец возросло с 1715 до 174600 голов, в 100 раз.
Высокие темпы развития тонкорунного овцеводства достигнуты благодаря овцеводам из Таврической губернии – «тавричанам», которые арендовали огромные площади выпасов, до 15 % земель частного владения приобрели в собственность.
В Новогригорьевском уезде, куда входило село Александрийское, из 16137 дворов в 6324 дворах хозяева содержали овец, 49 %.
Наличие поголовья овец в некоторых селениях
Новогригорьевского уезда в 1874 году.
Селения Число дворов,
имеющих овец Количество
овец, всего Количество
овец
на 1 двор
Александрийское 261 37280 72
Благодарное 418 77096 19
Бурлацкое 65 5500 92
Высоцкое 330 18608 56
Елизаветинское 132 10947 82
Медведское 363 14262 39
Ореховское 169 9633 60
Петровское 306 27393 91
Спасское 88 6741 84
Сотниковское 135 9207 71
Сухая Буйвола 170 13767 81
Шишкинское 97 3468 39
В селении Александрийском крестьяне разводили в основном овец двух видов: русских простых и тонкорунных, так называемых «шпанских». Удельный весь овец русских простых в общем стаде составлял 85 %, а тонкорунных – до 15 %. Овец других пород: воложских, калмыцких, туркменских и ногайских александрийцы почти не имели.
Крестьяне содержали овец по двум причинам. Первая – использование продукции овцеводства на бытовые цели: изготовление из выделанных овчин тулупов, шуб и телогреек; вязка из овечьей шерсти теплой одежды, чулков, носков, варежек; изготовление из овечьей шерсти мастерами-постовалами валенок; употребление мяса и жира овец в пищу. Вторая причина – экономическая: извлечение дохода от продажи овец, шерсти, мяса, овчин на ярмарках и базарах.
Для закупки овец в живом виде в села приезжали агенты солидных Нахичеванских фирм и Ростовских иностранных контор. Проблем со сбытом овечьей шерсти так же не было, ее на месте закупали Воронежские и Царицынские купцы.
Царицынский транспортный тракт по территории Ставропольской губернии проходил по маршруту: Царицын – река Маныч, а далее через селения: Дивное, Винодельное (ныне Ипатово), Предтеченское (ныне Октябрьское), Благодатное, Кугульта, Дубовка, Ставрополь.
Однако, занятие овцеводством было не простым делом, оно связано с необходимостью постоянно, повседневно ухаживать и присматривать за животными. Поэтому малочисленные семьи не могли себе позволить иметь в личном хозяйстве овец. Да и доход можно было получить только при достаточно большом количестве овцепоголовья.
И. Бентковский назвал категории дворов, содержащих овец, по доходности: до 10 голов – бедные, от 11 до 100 голов – посредственные; от 101 до 1000 голов – хорошие, свыше 1000 голов - богатые.
Так вот, в 1874 году в селе Александрийском крестьянских хозяйств, бедных по доходам от овцеводства, было – 131, посредственных – 117, хороших – 3. Богатых овцеводов в селе не было. [38]
Как правило, в теплое время года, крестьяне объединялись группами, сгоняли овец со своих подворий в крупные отары, до 1000 голов, нанимали пастухов. Отары содержались на общественных выпасах или выпасах, арендованных у туркменов, до глубокой осени. В ноябре животных, подросших и в хорошей упитанности, хозяева разбирали по дворам, где к этому времени были обустроены зимние сараи или навесы, валы от ненастья, заготовлено сено на корм и солома на подстилку.
Надо отметить, что с 1874 по 1876 годы животноводство в Ставропольской губернии развивалось в сложнейших условиях – три года были засушливыми, неурожайными. От знойных восточных ветров выгорали травы, животные голодали. Вследствие эпизодических болезней погибло более 800 тысяч голов крупного рогатого скота, лошадей и овец. Правительство крестьянам помогало мало, поэтому все тяжести легли на плечи жителей сел и хуторов. [47]
МОКРАЯ БУЙВОЛА – ПРИТОК РЕКИ КУМЫ
1874 год.
Реку Куму в древности называли – река Удон. В переводе с татарского: Кум – песок.
И. Бентковский писал: «…Кума берет начало на северном склоне Кавказских гор у подошвы гор Кумбащ и Тамазах. До входа в пределы Ставропольской губернии река делает 70 верст, а по ее территории 368 верст…» [38]
От впадения в Куму притока Подкумка и до села Прасковеи река течет по равнине, шириной от двух до пяти верст. От Прасковеи до слободы Владимировки река разбирается населением на полив виноградников и садов, для чего устроено более 30-ти искусственных канав. За Владимировкой Кума собирается в одно русло, а за Джамыповым бродом эта река обозначается только мелкими озерами и прудами. В районе станции Кумской на Кизляро-Астраханском тракте река Кума теряется в песках.
Речка Мокрая Буйвола, по течению которой населены села: Шишкинское, Александрия, Благодарное, Бурлацкое, Спасское и Сотниковское, является притоком реки Кумы с левой стороны.
Мокрая Буйвола берет начало в верховьях села Высоцкого, имеет протяженность 117 верст, впадает «…в реку Куму при селении Прасковее. В книге Большого Чертежа река названа – Бибала. Бибала, по татарски – злой тарантул». [38]
Ученый Петер-Симон Паллас в книге «Записки о путешествии в Южные Наместничества Российского государства в 1793-1794 годах» дает такое же толкование названию речки Бивала (Бибала).
Он писал: «…Мы проехали 3,5 версты по долине, богатой лесом и вино¬градником, затем пересекли несколько водных каналов, могильных курганов и вступили в степь между Бибалой и Кумой. Здесь имеются остатки древних татарских строений, заметных с первого взгляда и известных под названием Большие или Верхние Маджары.
Речка Бивалла. По-татарски «Би» означает «тарантул», а «валла» - «плохой» или «дурной». Я никогда не считал эту страну родиной названных насекомых. Более того, несмотря на все старания, я не смог обнаружить здесь даже обыкновенного тарантула…»
И все же, тарантулы в нашей местности были.
Надежда Кузнецова (Переверзева) в марта 2016 года вспоминала: «…В 70-х годах прошлого века наша семья переехала из Сухой Падины в хутор Красный Ключ. Однажды я мыла полы в комнатах и рукой дотронулась до тарантула. Мне стало так неприятно, что я стала осматривать территорию вокруг нашего дома, отыскивать в земле отверстия, где прятались тарантулы, заливать их убежища водой…»
Наша речка Мокрая Буйвола имеет притоки с левой стороны. Один из них – Сухая Буйвола: «…Речка Сухая Буйвола начинается в селении того же названия и, пройдя 24 версты, соединяется с рекой Мокрой Буйволой ниже села Александровского». [38]
В данном Сборнике наше село называется то Александрийским, то Александровским.
Речка Сухая Буйвола имеет притоки: балки Дурнушку, Терновую и Богатую, по которым протекают ручьи длиною в 27 верст.
С левой стороны в Мокрую Буйволу, ниже по течению, впадают балки: Курносая, Кисличная, Черкесская и Долгая. Ручьи, которые протекают по этим балкам, имеют общую протяженность 20 верст.
АЛЕКСАНДРИЙСКИЕ ХУТОРА
1879 год.
В 1881 году Губернский статистический комитет опубликовал очередной, девятый по счету, сборник «Статистика населенных мест и поземельной собственности в Ставропольской губернии». Сведения в нем приводятся за 1879 год.
К тому времени в селе Благодарном на реке Буйволе насчитывалось 1005 дворов, в которых проживало 9195 жителей. В селе имелось две церкви, 25 лавок, 6 питейных домов, два оптовых склада, два трактира, две ярмарки, еженедельный базар, одно училище. В селе находились уездные учреждения Новогригорьевского уезда: полицейское управление, казначейство, камера мирового судьи, квартира станового пристава и судебного следователя, а также – волостное правление Благодарненской волости.
Село Александрия (записано – Александрийское при реке Буйволе) насчитывало 722 двора, 5482 жителя. В селе имелось волостное правление Александрийской волости, церковь, хлебозапасный магазин, сельская тюрьма. Была развита торговля. Имелось два мануфактурных магазина, бакалейный, четыре железных, один мелочный, 4 питейных дома. Промышленные предприятия: 5 маслобоен, 16 водяных мельниц, одна кузня.
В сборнике приведены сведения о Александрийских хуторах:
Хутор Чаплыгиных при р. Гремучке, находится от квартиры станового пристава на расстоянии – 12 верст, от волостного правления – 8,5 верст. В хуторе имеется 8 дворов с 8-ю жилыми домами.
Хутор Паленый при балке Паленой, находится от квартиры станового пристава на расстоянии – 16 верст, от волостного правления – 9 верст. В хуторе имеется два двора с двумя жилыми домами.
Хутор Крутой на балке Крутой, от волостного правления – 8 верст, от квартиры станового пристава – 16 верст. В хуторе всего один двор с одним жилым домом.
Хутор Копанской на балке Копанской, 8 верст от волостного правления и 15 верст от квартиры станового пристава.
Хутор Алтухов на балке Нижне-Копанской, от квартиры станового пристава – 16 верст, от волостного правления – 7,5 верст. В хуторе имеется 8 дворов с 8-ю жилыми домами.
Хутор Макаров в урочище Селище, 8 верст от волостного правления, 14 верст от квартиры станового пристава; 8 дворов, 8 домов.
Хутор Никифоров при балке Терновой, находится от квартиры станового пристава на расстоянии – 14 верст, от волостного правления – 9 верст. В хуторе имеется два двора с двумя жилыми домами. Полагаем, что хутор Пузиков записан по фамилии нового владельца.
Хутор Эраскин при балке Терновой, 8,5 верст от волостного правления, 15 верст от квартиры станового пристава. 10 дворов, 11 жилых домов.
В перечне населенных пунктов Александрийской волости в 1881 году хутор Дейнекин не значится. Однако, примерно на том же месте, появился хутор Короткий при балке Терновой, находится от квартиры станового пристава на расстоянии – 15 верст, от волостного правления – 9,5 верст. В хуторе имеется два двора с двумя жилыми домами.
Хутор Верхнекопанский 1-й, находится от квартиры станового пристава на расстоянии – 15 верст, от волостного правления – 9,5 верст. В хуторе имеется 16 дворов с 16-ю жилыми домами.
Хутор Верхнекопанский 2-й, находится от квартиры станового пристава на расстоянии – 15 верст, от волостного правления – 8,5 верст. В хуторе имеется 4 двора с 4 жилыми домами.
Хутор Милованова при реке Буйволе, расположен на восток от села Александрии, 5 верст от волостного правления, 9 верст от станового пристава. В хуторе 1 двор, 1 жилой дом. Имеется водяная мельница.
Хутор Трапезникова при реке Буйволе, расположен на восток от села Александрии, 3,5 версты от волостного правления, 11 верст от квартиры станового пристава. В хуторе два двора, два жилых дома. Имеется мельница.
Хутор Котлярова при реке Буйволе, 3 версты от волостного правления, 13 верст от квартиры станового пристава. Три двора, три дома. Имеется мельница.
Хутор Затонских при реке Буйволе, 4 версты от волостного правления, 14 верст от квартиры станового пристава. 4 двора и 4 жилых дома. Имеется мельница.
Хутор Киричкова при балке Деминой, 5 верст от волостного правления, 15 верст от квартиры станового пристава. Три двора, три дома, мельница.
Хутор Шевченко при балке Журавке, 1,5 версты от волостного правления, 12 верст от квартиры станового пристава. 10 дворов с десятью жилыми домами.
Хутор Лягунова при реке и балке Журавке, 6 верст от волостного правления и 15 верст от квартиры станового пристава. 4 двора, 4 дома.
Хутор Щеголькова при балке Грязной, 5,5 верст от волостного правления, 15 верст от квартиры станового пристава. 6 дворов, шесть жилых домов.
Усадьба священно-церковно-служителей, 12 верст от квартиры станового пристава. 4 двора, 4 жилых дома. [11]
Как видим, одна из балок получила название – Копанская, один хутор назван – Копанской, а два хутора именуются – Верхнекопанской-1 и Верхнекопанской-2. Это объясняется тем, что крестьяне для обеспечения питьевой водой своих семей, домашних животных и полива садов и огородов широко использовали копани.
Как правило, водоемы, вырытые в земле и обделанные изнутри деревом или камнем, называли колодцами. А необделанные – копанями, по калмыцки – «худук».
По мнению г. Барбота де Марни «…достоинство худуков (копаней) заключается вообще в том, что: 1) вырытие, содержание и расчищение их не требует особенных трудностей и издержек; 2) вода в них не подвержена большому испарению, так как при значительной глубине, они имеют небольшой диаметр и 3) вода в них постоянно свежая, ибо вычерпанная днем начисто, она в течение ночи набегает снова». [40]
1881 год.
В десятом выпуске Статистико-географическом путеводителе по Ставропольской губернии, опубликованном в 1883 году, представлен небольшой очерк о селе Александрийском, входившем в 3 стан Новогригорьевского уезда.
Село Александрийское расположено на реке Буйволе, под 45°5'26.27" ши¬роты, 60°54'20.99" долготы от 1 меридиана, на высоте 632 фута над уровнем Черного моря. Расстояние от уездно¬го полицейского управления, уездного казначейства, камеры мирового судьи, судебного следователя и ста¬нового пристава 12,5 верст.
Село основано в 1790 году. В нем: православная церковь двухэтажная, построена в 1841 году, деревянная, ветхая, крыша железная, во имя Святого великомученика Димитрия с пределом во имя Святого Алексея человека Божия. Расстояние церкви от консистории 105 верст, а от местного благо¬чинного 12,5 верст.
В селе одноклассное училище с годовым бюджетом 625 руб. и 86 учащихся. Волостное правление, обществен¬ный магазин, сельская тюрьма. Дворов 722, домов 754.
Жителей: 1833 ревизских душ, а наличных 2545 мужчин, 2547 женщин. Не причисленных к сельскому обще¬ству 194 мужчин, 196 женщин; всего 5482 души. Население православное, великорусского племени.
Торгово-промышленные заведения: лавок 8, водяных мельниц 16, маслобоен 5, кузниц 1 и 4 питейных дома.
Земельный надел: по владенной записи: 33199,62 десятины; в том числе земли неудобной 2699,74 десятин, или 8 %. Душевой надел: на ревизскую душу по 18 десятин, а на на¬личную по 12,9 десятин.
Скотоводство: 838 лошадей, 6297 голов рогатого ско¬та, 25 322 овцы, 360 коз, 1424 свиньи.
Пути сообщения: До села Медведского 15,25 вер¬сты. На 5 версте лежит село Шишкино. Дорога к нему ровная, пролегает по-над рекою Буйволою по глинисто-песчаной почве. От этого села до ручья Долгого дорога идет тоже по ровной местности. Переезд через ручей по каменному мосту. За мостом, на расстоянии одной версты, дорога идет по мочежиннику, весьма неудоб¬ная для проездов, во время распутицы, а затем отлогий подъем и дорога до самого села Медведскаго удобная, пролегает по чернозему.
До села Сухой Буйволы 18 верст. Дорога сначала, как и в предыдущее село, идет на село Шишкино, по ровной местности, а под конец с небольшим подъемом. Грунт черноземный, а местами глинистый и солонцеватый.
До села Благодарного 12,5 версты. Здесь два пути, один по правую, а другой по левую сторону реки Буйволы, на которой устроен каменный мост с деревянной настилкой. Оба пути одинаково удобны.
До села Елизаветинского 12 верст. Дорога проле¬гает по глинистой, а частью по черноземной почве, с не¬значительным подъемом и таким же спуском. [36]
1889 г.
В 1889 году Центральным Статистическим комитетом в губернии были разосланы вопросные листки для составления сведений о населенных пунктах. Ответы по вопросным листкам о селах и хуторах на общественных землях составляли Волостные правления, а на землях остальных владений – Становые приставы.
В селе Александрийском в 755 дворах проживало 5796 жителей, в том числе: 2839 – мужского пола, 2957 – женского пола. В окладные листы для уплаты налогов вписаны 1839 мужчин.
Из 5796 жителей не причислены к Александрийскому сельскому обществу граждан разных сословий 145 человек, в том числе: мужчин – 72, женщин – 73.
В селе имелось две церкви, одноклассное училище Министерства народного просвещения, волостное правление, хлебный магазин и квартира Станового пристава.
Промышленность и торговля представлены предприятиями: 5 водяных мельниц, три маслобойни, две кузницы, одна бондарня, трактир, 8 питейных заведений и 10 лавок.
В перечень хуторов Александрийской волости Новогригорьевского уезда Ставропольской губернии вошли хутора:
Хутор Макарова при урочище Селище, в 7-ми верстах от Александрийского волостного правления и квартиры станового пристава, 7 дворов. За четыре года количество дворов сократилось с 49-ти до 7-ми. В чем дел? Всему виновата холера, которая выкосила жителей хутора почти подчистую. Выжившие покинули гиблое место, переселились в другие села. Переписчики назвали место поселения хутора Макарова – урочище Селище, что говорит о имевшемся на этом месте первоначальном поселении.
Хутор Алтухова, при Нижнее-Копанской балке, в 8-ми верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе 6 дворов, в которых 6 жилых строений. Каменных строений нет. Количество дворов в хуторе Алтухов за четыре года сократилось на два.
В 1841 году в селе Александрии была построена Дмитриевская церковь, деревянная, освящена в 1843 году. Так вот, в 1889 году в документах Дмитриевской церкви записано: «…У второго священника церкви – Остроумова Николая Трофимовича дворов в приходе – 365, прихожан: мужского пола – 1456, женского пола – 1377. В том числе: хутор Ивана Алтухова в десяти верстах». [6]
Хутор Серикова (бывший Крыцкаго), при Гремучем ключе, в 7-ми верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе 9 дворов, в которых 9 жилых строений. Каменных строений нет. Таким образом, количество дворов в этом хуторе за четыре года сократилось на два.
Хутор Паленый при балке Паленой, в 8-ми верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе два двора, в которых два дома. Каменных строений нет.
Хутор Дейнекина при Терновой балке, 10-ти верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе три двора, в которых три жилых строения. Каменных строений нет.
Хутор Верхнее-Копанской-1 при балке Копанской, в 10-ти верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе 14 дворов, в которых 14 жилых строений. Каменных строений нет.
Хутор Верхнее-Копанской-2 при балке Терновой, в 12-ти верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе три двора, в которых три жилых строения. Каменных строений нет.
Хутор Копанской, при Копанской балке – Крутой, в восьми верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе два двора, в которых два дома. Каменных строений нет.
Хутор Пузикова при урочище Ясеневая балка, в 10 верстах от волостного правления и квартиры станового пристава. В хуторе два двора, в которых два жилых строения. Каменных строений нет. [10]
Хутора, расположенные в пойме реки Буйволы и южнее села Александрии:
Название
хутора или
усадьбы Расположение
при реке, ручье
или урочище Расстояние
до села
Александрии Число
дворов
Хутор
Милованова
При реке Буйволе
2
3
Усадьба
Затонских
При реке Буйволе
1
4
Усадьба
Котлярова
При реке Буйволе
2
1
Хутор
Затонских
При реке Буйволе
2,5
13
Хутор
Севостьянова
При реке Буйволе
3
2
Хутор
Шевченко
При Длинной балке
2
20
Хутор
Щеглова
При речке Журавке
6
6
Хутор
Щеголькова Урочище
Грязная балка
7
2
Водяные мельницы имелись при усадьбах Затонских и Котлярова, по одной. В хуторах Затонских и Севостьянова действовали по две водяных мельницы, в хуторе Щеглова – одна водяная мельница. [10]
В 1892 году в Санкт-Петербурге было опубликовано издание Центрального Статистического Комитета Министерства Внутренних Дел Российской Империи «Волости и Гмины 1890 года». В этой книге приведены сведения о волостях Ставропольской губернии.
В Новогригорьевском уезде, в состав которого входила Александрийская волость, насчитывалось 242 селения, 13572 крестьянских двора, в которых проживало 163769 человек, в том числе: 83836 д. м. п. и 79933 д. ж. п.
Приведем статистические сведения о Александрийской волости, расположенной на Буйволе, и соседних волостях: Благодарненской и Шишкинской.
Александрийская волость Новогригорьевского уезд.
2 стан. 1890 г. [45]:
Показатели Название волостей
Александ-
рийская Благодар-
ненская Шишкин-
ская
Земли в десятинах 33 000 45 000 5900
Число селений, хуторов 17 8 3
Число крестьянских дворов 616 810 150
Душ мужского пола 2767 3593 526
Душ женского пола 2884 3559 470
Душ обоего пола 5651 7152 996
По количеству населенных пунктов Александрийская волость, имея на своей территории 16 хуторов, уступала только Урожайной и Прасковейской волостям, в которых насчитывалось, соответственно, 34 и 27 сел, отселков и хуторов.
В Высоцкой волости было 16 селений, в Петровской и Покойной – по 14, в Медведской – 13, в Ореховской – 11.
А. И. ТВАЛЧРЕЛИДЗЕ О СЕЛЕ АЛЕКСАНДРИИ
Твалчрелидзе Антон Иванович (1858-1930 гг.) оставил о себе большую память. В 1897 году был опубликован его бесценный труд, книга «Ставропольская губерния в статистическом, географическом, сельскохозяйственном отношениях».
Заслуженный работник культуры России, бывший директор Ставропольского историко-краеведческого музея В. В. Госданкер 16 января 2004 года в газете «Ставропольская правда» писал:
«…Инспектор народных училищ Антон Иванович Талчрелидзе объездил почти всю губернию. В хорошую погоду и в ненастье, в тарантасе, бричке, а то и в простой крестьянской телеге по долгим степным дорогам, чтобы архивы, рассказы старожилов воплотить в справочник о губернии, своеобразную энциклопедию краеведческих знаний почти на семистах страницах. В книге этой, ни много, ни мало, – очерки о 145 населенных местах Александровского, Медвеженского, Ново-Григорьевского, Ставропольского уездов, о землях кочующих народов – Трухменском, Ачикулакском приставствах, немецких колониях Иогансдорф, Мартынсфельд, Фридрихсфельд... Поистине титанический труд!»
О селе Александрии А. И. Твалчрелидзе сообщал:
«…Местоположение. Село расположено по берегам р. Буйволы на ровном месте, между двумя небольшими возвышенностями, под 45°5'26.27" широты и 60°54'20.99" долготы от 1 меридиана, на высоте 632 футов над уровнем Черного моря.
История. В 1790 году один выходец из с. Але¬ксандры, Терской области, поселился на пустынном тогда берегу р. Буйволы. Впоследствии, когда сюда пришло много других переселенцев, они хотели пе¬реселиться и основать село в 8 верстах выше настоящего местонахождения его, близ источника, из которого теперь жители берут воду для питья; но после продолжительных толков и рассуждении решили, нако¬нец, остаться на своем месте в виду удобств, представляемых близостью реки. Местность близ источ¬ника с тех пор получила название «Селища», а название селу дано по месту прежнего жительства первого поселенца. В отличие от Александры, Терской области, село называется иногда «Новой Александрией.
Достопамятным событием считается холера, бывшая в 1892 и 1893 годах, от которой умерло 42 человека обоего пола.
Население. В селе имеется 871 двор с 917 до¬мами и две церкви: одна – старая деревянная с двумя престолами: в честь св. Димитрия Солунского и Алексия, человека Божия, а другая – новая каменная в честь Вознесения Господня. Церкви построены: первая – в 1840 году и стоит 15000 р., а вторая – в 1891 году и стоит 51000 р.» [14]
Вознесенская церковь строилась на средства прихожан девять лет, в период с 1882 по 1891 годы. Пятиглавая, каменная с железной крышей и каменной колокольней. Освящена 31 августа 1891 года. Позднее, с 7 ноября 1911 года при Вознесенской церкви был освещен второй престол – в честь Архистратига Михаила. Священнослужители церкви менялись, а первым церковным старостой при открытии храма был избран Харченко Иван Яковлевич, которому в 1914 году исполнилось 76 лет. [6]
О Дмитриевской церкви 14 декабря 1895 года сообщала газета «Северный Кавказ»: «…Нашему обществу не мешало бы обратить внимание на свою церковь, которая уже 20 лет считается ветхою. И действительно, в дождливую погоду внутри нее становится совершенно мокро, в арках показались трещины, а колокольня даже шатается при звоне. Конечно, церковь еще может простоять несколько лет, но нельзя же ждать, чтобы она развалилась». [48]
А. И. Твалчрелидзе: «…В пользовании духовенства на¬ходится 199 десятин церковной земли. По окладным листам в селе числится 1827 ревизских душ, а по посемейным спискам – 2734 м. п. и 2755 ж. п. наличных душ. Иногородних в селе проживает 482 человека обоего пола. В состав коренных жителей села почти равномерно вошли малорос¬сы и великороссы, переселенцы из Воронежской, Харьковской, Курской и Тамбовской губернии. Иногородние большей частью пришли из Тульской, Воро¬нежской и Калужской губерний.
Вероисповедание. Население православного вероисповедания. В селе существуют сектанты: поповцы и хлысты. Последователей этих сект насчитывается 44 человека обоего пола.
Землевладение. По владенной записи село имеет 30301 дес. земли. Душевого надела на ревизскую ду¬шу приходится 16 десятин, а на наличную – 9 дес. При недостаточном душевом наделе земли большое под¬спорье сельчанам оказывают огороды, которых в селе насчитывается 906, так что некоторые дома имеют по два огорода; 10 рощ, принадлежащих 82 владель¬цам, являются весьма ценными для населения, так как, при отсутствии леса, заменяют последние и до некоторой степени удовлетворяют главнейшие нужды жителей в материале для разных мелких поделок. Кроме того, 72 дома имеют фруктовые сады и 9 – ви¬ноградные. Общественные леса всего 44 десятины.
Водоснабжение. Жители села питьевую воду употребляют из источника, находящегося в 8 верстах от села. Вода очень хорошего качества. В самом селе есть несколько колодцев и прудов, но вода их не¬годна для питья и, как и речная, весной, зимой и осенью употребляется только для пойла скота; летом же в сильные засухи вода в реке и прудах пересыхает и тогда жители поят скот только из ко¬лодцев. Источник никогда не пересыхает и воды в нем всегда бывает в достаточном количестве. Так как доставлять воду по дальности расстояния от села очень затруднительно, а для многих и совсем невозмож¬но, то употребление дождевой и снеговой воды для питья здесь очень распространено. Дождевую воду собирают с железных крыш домов, а снеговую – оттаивают в избах». [14]
Статистика выпадения осадков по Благодарненскому уезду
за период с 1871 по 1890 годы. [49]
Месяцы Количество осадков, в мм
Минимум Максимум
Январь 10 20
Февраль 10 20
Март 20 30
Апрель 50 60
Май 60 70
Июнь 70 80
Июль 50 60
Август 40 50
Сентябрь 50 60
Октябрь 40 50
Ноябрь 20 30
Декабрь 20 30
Среднее количество осадков за год – 600 мм
А. И. Твалчрелидзе: «…Занятие. Основным занятием жителей являются хлебопашество и скотоводство. Село считается среднеурожайным. За¬сухи бывают редко. Из хлебных растений здесь сеются: пшеница, ячмень, овес, рожь и лен. В большем количестве сеется пшеница. В годы среднего урожая пшеницы собирается до 30000 четв., а в очень урожайные годы более 45000 четв. Качество продуктов сельскохозяйственных растений, обыкновенно, соответствует урожаю хлебов.
Для вспахивания земли в селе существуют: одно¬лемешные, двух и трехлемешные железные плуги, букари, сохи и так называемые плужницы (разсохи). В однолемешный плуг впрягают, обыкновенно, 2 лошадей, в двухлемешный – 3 или 4 пары волов, в трехлемешный – от 5 до 6 пар волов, в букарь – 5-6 пар волов, в соху – 1 или 2 лошади, в плужницу – 2 пары волов.
Кроме орудия для вспахивания земли в селе есть 9 молотилок, 26 веялок, 8 жаток и 5 косилок. Все перечисленные земледельческие орудия покупаются крестьянами большей частью в долг с рассрочкою платежа в городах Ставрополе и Георгиевске, в селении Армавире и частью у местных торговцев. В 1893 году селом приобретено, кроме плу¬гов, 5 косилок, 10 веялок и 5 молотилок на 6000 рублей.
Система обработки земли в селе плодоперемен¬ная. Переделы земли происходят через 5 лет.
Случаи градобития и появления саранчи в селе очень редки, но кузнец, появляющейся ежегодно в огромном количестве, наносит большой вред полям. Суровость зим, по наблюдению жителей, сравни¬тельно с прежним временем увеличивается.
Скотоводством жители с. Александровского зани¬маются довольно успешно; так лошадей насчитывает¬ся 1292, рогатого скота – 8526, овец – 24775, коз – 509, свиней – 1720.
Продукты довольно развитого здесь огородничества не служат предметом сбыта на сторону или об¬мена, а почти исключительно идут на домашние потребности.
Наконец здесь занимаются и садоводством. Раз¬водят фруктовые сады 72 дома и 9 домов имеют виноградники.
Промыслы. В селе существуют промыслы: порт¬няжный и башмачный, которыми занимаются по 10 человек мужчин, и ткацкий (тканье холста), находящийся исключительно в руках женщин всего села. Ремеслами занимаются: скорняжным – 6, кузнечным – 5 и бондарным – 3 человека. Предметы означенных промыслов, за удовлетворением нужд своих поселян, продаются на ярмарках соседних селах.
Торговля. Пшеница и другой хлеб продается сель¬чанами ссыпщикам, которых проживает в сел 10 человек. Два из них – иногородние мещане, а остальные – местные крестьяне. Ссыпщики перепродают хлеб скупщикам, приезжающим сюда из равных мест, а уже этими последними он отправляется по железной дороге в города Ростов или Новороссийск.
Скот продается на ярмарках ближайших селах и частью на месте приезжим скотопромышленникам.
В селе существуют торгово-промы¬шленные заведения: мануфактурных лавок – 3, бакалейных – 2, галантерейных – 2, мелочных – 2, ренсковых погребов – 8, постоялых дворов – 2, маслобоен – 4, водяных мельниц – 14 и овчинодельных заводов – 4.
Большинство жителей села забирают товар из местных лавок в кредит от 5 до 6 тысяч рублей ежегодно, расплачиваясь осенью после уборки хлебов.
Ярмарки и базары. Ярмарок и базаров в селе не бывает, но имеется площадь в 7200 кв. сажен». [14]
Предприниматели села Александрии.
1897 г.
Волгин Николай Петрович имел в селе Александрии хлебный амбар, лавки: железную и мелочную.
Вышлов Моисей Парамонович содержал хлебный амбар и железную лавку. С 1894 года М. П. Вышлов состоял почетным блюстителем в Александрийском сельском одноклассном начальном училище.
Гандарин Анатолий Васильевич имел винную лавку.
Гусев Иван Яковлевич содержал хлебный амбар и бондарную мастерскую.
Даньшин Иван Васильевич имел винную и мелочную лавки.
Жукова Евдокия Ивановна содержала трактиры в селах Александрии, Арзгирском, Высоцком, Донской Балке и Ореховском; винные лавки – в селах Александрии и Шишкино.
Испиров Захар Борисович занимался закупками зерна, содержал хлебный амбар и торговал мануфактурой.
Катавлей А. В. содержал в Александрии трактир.
Коваленко Николай Федорович имел в селе хлебный амбар и мелочную лавку.
Кононников Петр Васильевич имел хлебный амбар.
Косенко Федор Артемович имел маслобойню.
Котова Анна Васильевна содержала винную лавку.
Лапин Иван Васильевич занимался закупками у населения шерсти, содержал шерстяной склад.
Лелеков Аким Прокопьевич имел хлебный амбар и железную лавку.
Труфанов Ермил Григорьевич имел маслобойню.
Фокина Василиса Ф. имела хлебный амбар и мелочную лавку.
Фокин Матвей Ефимович содержал винную лавку и бакалейный магазин.
Шалыгин Иван Егорович имел в селе бакалейный магазин.
Шалыгин Петр Иосифович торговал мануфактурой.
Шалыгин Семен Сергеевич имел в селе хлебный амбар и магазин мануфактуры. [50]
Далее А. И. Твалчрелидзе писал: «…Общественное самоуправление. Представитель общественного самоуправления – волостное правление поме¬щается в общественном здании, состоящем из пяти комнат; постройка здания стоила обществу около 2000 рублей. При волостном правлении существует пожарный обоз, состояний из 2 пожарных насосов (один – обще¬ственный, а другой – куплен местными торговцами), 6 бочек для воды и нескольких возов с баг¬рами, полстями и прочим.
Обывательских лошадей имеется 4 тройки, содер¬жание которых обходится в 2729 рублей.
В ведении Александровской волости находятся хутора:
Макаров, отстоящий от села на разстоянии 7 верст и имеющий 7 дворов и 7 домов; жителей в нем числится 27 мужского пола и 16 женского пола;
Гремучий – в семи верстах – 6 дворов и 6 домов;
Федьков – 6 дворов и 6 домов;
Дейнекин, Скоковы и другие мелкие хутора.
Наряду с земледелием и скотоводством хуто¬ряне в больших размерах занимаются огородничеством и особенно садоводством. Обстоятельством, способствующим развитию в хуторах садоводства и огородничества, нужно считать изобилие там хорошей источниковой воды.
Самопомощь. В селе имеется запасный обществен¬ный магазин, вместимостью в 4250 четв. и стоит 4500 рублей. Налицо в нем хранится 3344 четв. ози¬мого и 913 четв. ярового хлеба, а по норме должно быть: 1827 четв. озимого и 913 четв. ярового.
В селе открыть сельский банк». [14]
14 декабря 1895 года газета «Северный Кавказ» опубликовала небольшую заметку из села Александрии. Сельский корреспондент под псевдонимом «Александриец» сообщал: «…3 декабря, после молебна в волостном правлении, формально открыт общественный банк. Устройство банка всецело следует приписать энергии и преданности общественному делу нашего волостного писаря господина Л. Банк наш сейчас имеет основного капитала 3 тысячи рублей, а с нового года думают еще вложить сюда общественных денег 5 тысяч рублей, которые теперь хранятся в Государственном банке.
Ссуды будут выдаваться одному лицу не свыше 150 рублей, из 12% годовых, причём требуется два благонадежных поручителя. По вкладам же будут выдавать из 6% годовых. Для банковской администрации выбраны благонадежные лица». [48]
О состоянии народного образования в селе Александрии А. И. Твалчрелидзе писал: «…В селе Александрии существуют 4 училища: одноклассное и начальное М. Н. П. и два церковно-приходских – одноклассное и школа грамоты. Оба ми¬нистерских училища помещаются в одном здании, построенном в 1874 году и стоящем 4000 руб.
Годовой бюджет училищ обходится обществу в 1021 рублей. Учи¬тель одноклассного училища получает 330 р., законо¬учитель – 100 р., на учебные пособия отпускается 70 р., отопление, освещение и ремонта обоих училищ (все¬го здания) стоит 104 р.
Учитель начального училища получает 240 р. Прислуга при школе дается натурой. Для учителя в самом здании имеются 2 комнаты и кухня. При доме есть погреб, сарай, двор и разво¬дятся сад и огород.
Классных комнат две: одна для учеников одноклассного училища, а другая для начального училища. Обе классные комнаты светлы. В одноклассном училище обучается 50 мальчиков и 16 девочек, а в начальном – 25 мальчиков.
Одноклассное церковно-приходское училище поме¬щается в собственном здании, классная комната кото¬рого имеет 480 куб. аршин воздуха. Школу посещаются 42 малльчика и 7 девочек. Преподавателем здесь состоит мест¬ный дьякон.
Школа грамотности помещается в церковной сто¬рожке. Объем классной комнаты этой школы равняется 120 куб. аршин воздуха. В школу ходит 24 мальчик, а обучает их местный псаломщик. Обе церковно-приходские шко¬лы содержатся исключительно на церковный средства…»
Училища Министерства Народного Просвещения в то время были двуклассные, одноклассные и начальные. Двуклассные училища в Новогригорьевском уезде начали открывать в 1871 году, а одноклассные несколько раньше.
Дети посещали училища 8 месяцев в году: с 1 октября по 1 июня. В двуклассных училищах обучение велось в течение 5-ти лет: три года в первом классе и два – во втором. Преподавали здесь следующие науки: Закон Божий, русский язык, арифметику, элементарную геометрию, русскую историю, естествознание, чистописание, черчение и пение.
Как правило, при училище числилось трое служащих: смотритель, законоучитель и учитель начальных классов.
Мальчики, оканчивающие двуклассное училище, получали свидетельства, «…дающие право на льготу по пункту 4, ст. 56 Устава о воинской повинности». Родители направляли на обучение и девочек, но среди учеников их было в два раза меньше, чем мальчиков. [55]
В одноклассном училище курс обучения проходили за 3 года. В нем преподавали: Закон Божий, арифметику, чтение и письмо.
Одноклассные училища действовали в селах: Александрии, Бурлацком, Елизаветинском, Сотниковском и Спасском.
Село Александрия: учительница Екатерина Николаевна Остроумова; законоучитель священник Евграф Тимонов. Они же преподавали в Александрийском начальном училище МНП.
Училища содержались в основном на средства общества. На содержание двуклассного училища отпускалось в год 1300-1700 руб., одноклассного – 500-600 руб. [56]
В Списке церковно-приходских школ Ставропольской Епархии за 1894-1895 годы записано: «…Александрийская Дмитриевская школа находится в собственном удобном здании. Открыта школа в 1886 году. Заведующий священник Г. Андреев, законоучитель и учитель диакон Г. Ратмиров. Оба окончили духовную семинарию. Обучается 42 мальчика и 7 девочек. От церкви поступило 20 рублей на учебники».
А. И. Твалчрелидзе: «…Медицинская помощь. Медицинскую помощь больным подает живущий в селе фельдшер. Аптеки нет, а нуждающиеся в лекарствах ездят за ними в село Благодарное.
Болезни. В селе существует эндемическая по¬стоянная местная болезнь – перемежающаяся лихорад¬ка. Кроме того, село часто посещают: скарлатина, корь и сибирская язва (сибирка).
Почта и телеграф. Корреспонденцию село полу¬чает из Благодарненской почтово-телеграфной конторы.
В судебно-административном отношении село под¬чинено земскому начальнику 5-го участка, живущему в селе Медведском; в судебно-следственном отно¬шении – следователю 1-го участка, камера которого находится в селе Благодарном; в полицейском отно¬шении – приставу 2-го стана, квартирующему в селе Александровском.
Пути сообщения. Расстояние от села до г. Ставро¬поля, считая по почтовому тракту, 113 верст, а проселком (прямым путем) – 90 верст. До ближайшей станции «Курсавка» Владикавказской железной дороги – 100 верст.
Кроме обывательской почтовой станции в селе существует и казенная. В ближайшие соседние села можно нанять частных подводчиков, которые берут от 1 до 3 рублей, смотря по расстоянию и времени года.
Расстояние до окрестных сел.
До села Медведского – 15 верст. Дорога идет через село Шишкино, на¬ходящееся в 6 верстах от села Медведского; затем от с. Шишкина начинается живописный путь, идущий сна¬чала по ровному возвышенному месту, а потом лощи¬ной вверх по течению р. Буйволы, дорога то прибли¬жается к берегам реки, покрытым рощами и сада¬ми, среди которых виднеются мельницы и домики хуторян, то удаляется от берегов. На всем протяже¬нии дороги встречается только один мостик, устроен¬ный через небольшой ручей, и один подъем перед самим селом Медведским. Почва местами солонце¬ватая, местами черноземная, а кое-где супесок. Про¬странство, занятое солонцом на протяжении 3 версты, очень неудобно для проезда во время грязи.
До села Благодарного – 12 верст. В это село пролегают две дороги: одна – по левому берегу, а дру¬гая – по правому берегу р. Буйволы. Первая идет по ровному месту, перерезывается только одной речкой «Сухой Буйволой» с мостом через нее; ни гор, ни балок на пути не встречается. Почва черноземная. Вторая (почтовая) дорога идет по правому берегу р. Буйволы, пролегает сначала по ровному месту на про¬странстве 7 верст, а затем – по горе до самого села Благодарного. Почва на всем протяжении дороги встре¬чается двух видов: суглинок и супесок.
До села Елизаветинского (Грязная) – 12 вер. Доро¬га, пролегающая по черноземной почве, не имеет на всем своем протяжении ни яров, ни балок, ни рек. Только при выезде из села есть незначительный подъем и при въезде в село Елизаветинское такой же спуск. Все остальные дороги во всякое время года со¬вершенно безопасны.
Общественные квартиры и постоялые дворы. В селе имеется общественная квартира, состоящая из 3-х комнат с деревянными полами. Квартира снабжена мягкой мебелью и кроватями с матрацами и подушка¬ми. Таксы на местные припасы для проезжающих не существует. Для проезжающих по частной надобности име¬ются 2 постоялых двора, но и в них нет таксы, ни за ночлег, ни на местные припасы. [14]
МОЙ ПРАДЕД – ШУЛЕНИН АНТОН ВАСИЛЬЕВИЧ
Шуленин Антон Васильевич (1880-1945 гг.) – мой прадед по материнской линии – в начале 1900-х годов переехал из села Сухая Буйвола на постоянное место жительства на Копанские хутора.
Из архивных данных известно, что в 1858 году в Сухой Буйволе проводилась 10-я народная перепись. Каждая семья в списках записана под номером. Номер с 1 по 20-й присвоен первым поселенцам. Под номером 29 в ревизских сказках записана семья Шуленина Якова Федоровича. Следовательно, Шуленины прибыли в Сухую Буйволу со второй волной переселенцев.
В 1835 году в селе Сухая Буйвола проживал Шуленин Яков Федорович (39 лет) с женой Ульяной (38 лет) и детьми. Их дочери: Агафья (13 лет), Анна (9 лет), Авдотья (6 лет). Их сыновья: Иван (17 лет), Михаил (3 года).
В одной семье с ними проживал брат Якова – (мой прапрапрадед) Шуленин Василий Федорович (36 лет) с женой Евдокией (37 лет) и детьми. Их дочери: Акулина (18 лет), Аксинья (17 лет), Пелагея (4 года). Их сыновья: Кондратий (11 лет), Василий (3 года), Родион (2 года).
В 1856 году был неурожай. 32 семейства села Сухая Буйвола запросили выдачи хлебной ссуды из запасного хлебного магазина для пропитания своих семей. Зерно выдавалось под залог скота. В списках нуждающихся – (мой прапрадед) Шуленин Василий Васильевич (24 года), в семье которого было 4 души мужского пола. В залог он записал 7 голов крупного рогатого скота, одну лошадь и 9 овец.
Серьезным испытанием для жителей Сухой Буйволы стал 1885 год. Вследствие суховеев зерновые культуры не набрали колос, люди остались без хлеба, а скотина без кормов. Из-за засухи за лето из 400 дворов сгорело – 67 дворов и девять гумен. 277 домохозяев направили мировому посреднику заявление о выделении помощи в виде зерна для проведения осеннего сева. В списках – Шуленин Абрам Васильевич – брат моего прадеда – Шуленина Антона Васильевича, 1880 года рождения. Кроме того, в списках на выделение зерна записаны: Шуленина Евдокия – вдова Шуленина Василия Федоровича; Дети Шуленина Ивана Яковлевича: Шуленин Егор Иванович и Шуленин Михаил Иванович. [4]
В семье Шуленина Антона Васильевича родилось две дочки: Акулина (моя бабка – Щеголькова-Гречкина Акулина Антоновна, 1903 г. р.) и Варвара (в замужестве – Дмитриева Варвара Антоновна, 1904 г. р.).
Родив четырех детей, первая жена Антона Ивановича из рода Зеновых скончалась. Он сошелся с Шулениной Фионой Гавриловной, которая родилась родилась 15 октября 1881 года.
Моя сестра – Рыжих (Пузикова) Любовь Ильинична вспоминала 23 февраля 2016 года, что наша мама, внучка Шуленина Антона Ивановича рассказывала: «…что жена нашего прадеда Антона Шуленина, имя неизвестно, умерла от сглазу, родив четвертого ребенка. Новая жена Антона – Фиона родила 13 детей, выжила только одна девочка».
Шуленина Фиона Гавриловна умерла 11 ноября 1940 года в возрасте 59-ти лет. Диагноз: Порок сердца. Справку зщаверил председатель Красноключевского сельсовета – Евглевский.
Мой прадед – Шуленин Антон Васильевич, 1880 года рождения, умер 3 мая 1945 года в возрасте 65-ти лет. Диагноз: Истощение.
АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ ВОЛОСТЬ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА
В 1902 году волостное село Александрийское входило в состав Благодарненского уезда Ставропольской губернии. В селе проживало 7999 жителей. Волость имела общинной земли 30301 десятину.
Александрийские хутора. 1902 г. [12]
Наименование
хуторов Расстояние
до волости, верст Численность
населения, чел.
Алтуховы 7 129
Борякины 7 99
Бузовы 7 129
Варениковы 3 135
Дейнекины 10 67
Копанские 8 161
Макаровы 7 86
Миловановы 4 35
Пузиковы 10 23
Труфанова и Гребенникова 3 18
Щегловы 6 45
За год численность населения села Александрийского значительно приросло и по состоянию на конец 1903 года составляло 9447 человек. В том числе: Коренных жителей мужского пола – 4454, женского пола – 4381 человек; Иногородних: мужского пола – 318, женского пола – 294 чел.
Общая площадь земельных наделов составляла 33000 казенных десятин. Крестьяне занимались животноводством. В своих хозяйствах они содержали 6447 голов крупного рогатого скота, 12655 овец, 3338 лошадей.
Общий расход бюджетных средств по Александрийской волости составил 17224 рубля за год. [54]
По сведениям за 1902-1905 годы в селе Александрийском имелось сельское одноклассное начальное училище министерства народного просвещения (МНП). Почетным блюстителем в нем с 1894 года состоял Вышлов Моисей Парамонович, законоучителем с 1903 года – священник Байздренко Александр Андреевич, учительницей с 1883 года – Остроумова Екатерина Николаевна.
А. А. Байздренко получал жалование 100 рублей, Е. Н. Остроумова – 330 рублей. Предприниматель М. П. Вышлов имел в селе Александрии хлебный амбар и железную лавку.
В селе Александрийском дети могли обучаться в начальном народном училище МНП. Законоучителем в нем состоял Байздренко Александр Андреевич, который окончил Ставропольскую духовную семинарию, служил в училище с 1896 года за оплату в 50 рублей. Учительница Остроумова Мария Николаевна, окончила Ставропольское Епархиальное женское училище, работала с 1891 года, в 1903 году получала жалование – 240 рублей.
С 1904 года церковно-приходские школы уезда стали именоваться одноклассными училищами Благодарненского отделения Епархиального училищного совета. В селе Александрийском было два таких училища.
Одноклассное училище при Дмитриевской церкви. Попечитель крестьянин Борис Иванович Кучмаев, заведующий и законоучитель священник Александр Андреевич Байздренко, учитель диакон Геласий Тимофеевич Ратмиров, учитель пения псаломщик Григорий Александровский.
Одноклассное училище при Вознесенской церкви, находилось в собственном здании. Попечитель крестьянин Аким Прокопьевич Лелеков, заведующий и законоучитель священник Николай Александрович Борисоглебский, учитель диакон Порфирий Иоаннович Будыхин, учитель пения Андрей Алексеевич Сериков. Крестьянин А. П. Лелеков с 1896 года имел в селе железную лавку.
С 1889 года при Вознесенской церкви действовала женская школа грамоты. Попечительницей в школе состояла Кухтина Александра Ивановна. Обучение детей вели: заведующий и законоучитель священник Николай Александрович Борисоглебский, учительница Татьяна Ивановна Тихомирова с 1 сентября 1901 года, учитель пения Андрей Алексеевич Сериков.
В 1905 году в селе Александрийском была построена новая Дмитриевская церковь, каменная, пятиглавая, с оградой из железных решёток на каменном фундаменте. Осветили новую церковь в 1907 году. Имела она два престола: в честь великомученика Дмитрия Солунского и преподобного Алексия, человека Божьего. В 1906 году при храме выстроили здание для одноклассного училища (ЦПШ) с квартирой для учителя.
Священник Байздренко Александр Андреевич с 1896 года служил в Вознесенской церкви, а с 1900 года – в Дмитриевской. Имел награды: Медаль темнобронзовая за помощь в проведении переписи населения, Медаль серебряная за нахождение в службе при Александре-III, Медаль серебряная за 25-летие церковно-приходских школ, Знак попечительства о народной трезвости, Знак Красного Креста за помощь увечным воинам, Медаль в честь 300-летия Дома Романовых. [6]
В 1908 году в селе Александрийском проживало 10105 человек.
В том числе: Коренных жителей мужского пола – 4768, женского пола – 4696 человек; Иногородних: мужского пола – 342, женского пола – 290 чел. [53]
В 1909 году были составлены, а в 1911 году опубликованы, «Списки населенных мест Ставропольской губернии».
В селе Александрии на речке Буйволе насчитывалось 1125 дворов, в которых проживало 9029 человек. Из них: 4561 мужского пола, 4468 женского пола.
В Александрии размещались волостное правление, две церкви, пять школ, почта-телеграф при волостном правлении, 35 торговых и 16 промышленных предприятий, еженедельно проводился базар. В селе Александрии имелись: сельский банк, хлебозапасный магазин, фельдшерско-акушерский пункт, аптека и пожарный обоз. [13]
В состав Александрийской волости входило 18 хуторов.
На восток от села Александрии на речке Буйволе размещались два хутора: Кучменко – 2 версты, Милованова – 4 версты. На запад от села вдоль русла речки Буйволы имелись хутора: Гокова – 1 верста, Варениковых – 2 версты, Гребенниковых – 2,5 версты.
Александрийские хутора на реке Буйволе. 1909 г.
Наименование хуторов Число
дворов Количество населения
Муж. пола Жен. пола Итого
Варениковых 26 108 97 205
Гребенниковых 4 9 14 23
Гоков 1 6 5 11
Миловановых 6 10 17 27
Кучменко 8 25 27 52
Южнее села Александрии размещались хутора:
Хутор Щеглова на Журавочке состоял из пяти дворов. Население 26 человек, в том числе 13 мужчин и столько же женщин. В хуторе имелся один простой колодец. До Александрии 8 верст.
Хутор Барских на Длинной балке. От Александрии 1 верста. В 50 дворах проживало 324 человека. В том числе: мужчин – 163, женщин – 161. Для водоснабжения использовался пруд и 4 колодца.
Хутор Ахрамешкин на роднике Ахрамешкин. 11 дворов, 71 житель. В том числе: 37 мужчин, 34 женщины. Хутор находился в 10 верстах от Александрии и в двух верстах от села Елизаветинского.
Александрийские хутора, населенные по Копанской,
Терновой, Ясиновой и Паленой балках. 1909 г. [13]
В 1909 году в хуторе Алтухове, расположенном на балке Копани в 14-ти верстах от села Благодарного и в 8-ми верстах от села Александрии, насчитывалось 13 дворов. В них проживало 115 человек, в том числе: мужского пола – 62, женского пола – 53 чел.
Около хутора Алтухова на балке Копани был пруд, из которого поили стада коров и косяк лошадей. Школы, почты, общественных учреждений, пунктов медицинской и ветеринарной помощи в хуторе не имелось.
В хуторе, расположенном на роднике Гремучий в 12-ти верстах от села Благодарного и в 8-ми верстах от села Александрии, насчитывалось 10 дворов, в которых проживало 178 человек, в том числе: мужского пола – 92, женского пола – 86 чел.
Хутор, расположенный в балке Паленая в 10-ти верстах от села Благодарного и в 8-ми верстах от села Александрии, учтен, как хутор Шатово. В хуторе насчитывалось 3 двора, в которых проживало 25 человек, в том числе: мужского пола – 13, женского пола – 12 чел.
Хутор, расположенный в балке Копани в 14-ти верстах от села Сухая Буйвола и в 8-ми верстах от села Александрии, учтен, как хутор Лендарев. В хуторе насчитывалось десять дворов, в которых проживал 131 человек, в том числе: мужского пола – 65, женского пола – 66 чел.
В списке хуторов появились новые названия: Просняков, Сапрыкин и Ераскин.
Просняков (Пресняков) хутор, расположен в 12-ти верстах от села Сухая Буйвола и в 10-ти верстах от села Александрии. В хуторе, состоящем из одного двора, проживало 18 человек, в том числе: мужского пола – 7, женского пола – 11 чел. В хуторе имелся пруд и два простых колодца.
Сапрыкин хутор, расположен в 18-ти верстах от села Сухая Буйвола и в 8-ми верстах от села Александрии. В хуторе насчитывалось два двора, в которых проживал 38 человек, в том числе: мужского пола – 25, женского пола – 13 чел. На хутор имелся один колодец.
Ераскин хутор, расположен в 18-ти верстах от села Сухая Буйвола и в 8-ми верстах от села Александрии. В хуторе насчитывалось четыре двора, в которых проживало 27 человек, в том числе: мужского пола – 17, женского пола – 10 чел. На хутор имелось три колодца.
В 1909 году хутор, расположенный в балке Ясиновая в 18-ти верстах от села Сухая Буйвола и в 12-ти верстах от села Александрии, учтен, как хутор Ясиновый. В хуторе насчитывалось два двора, в которых проживало 24 человека, в том числе: мужского пола – 14, женского пола – 10 чел.
Хутор, расположенный в балке Терновая в 18-ти верстах от села Сухая Буйвола и в 15-ти верстах от села Александрии, учтен, как хутор Колантаевских. В хуторе состоял из одного двора, в котором проживало 2 человека, мужчина и женщина.
БУДКОВ ЗАХАР СЕМЕНОВИЧ –
УЧАСТНИК ВОССТАНИЯ НА БРОНЕНОСЦЕ
«КНЯЗЬ ПОТЕМКИН-ТАВРИЧЕСКИЙ»
Восстание матросов на броненосце «Князь Потемкин-Таврический» произошло 14 июня 1905 года. В день восстания в экипаже броненосца состояли: 781 матрос, 15 офицеров, два врача и священник.
Среди матросов был Будков Захар Семенович, уроженец села Александрии Благодарненского уезда Ставропольской губернии.
Родился Захар Будков в 1880 году в православной крестьянской семье, образование получил в церковно-приходской школе, до призыва на службу женился. Жил в большой семье отца, занимался хлебопашеством, растил хлеб, ухаживал за скотом.
В 1901 году Захара Будкова зачислили в 36-й флотский экипаж Черноморского флота. В состав экипажа входили: 1-4 роты – команда эскадренного броненосца «Князь Потемкин-Таврический», 5-я рота – команды миноносцев «Заветный» и «Завидный», 6-я рота занималась комплектованием пароходов Добровольного флота.
Будков Захар Семенович в 36-м флотском экипаже состоял в штатной должности – строевой квартирмейстер. По заданию ру¬ководителей восстания съезжал на берег в Одессе, был воору¬жен, эмигри¬ровал в Румынию. В сентябре 1908 года в документах румынской полиции он записан, как матрос «Потемкина» без определен¬ного места жительства.
З. С. Будков вернулся в Россию 15 апреля 1915 года, был арестован, cледствием по делу назван «зачинщиком» и участником «насильственных действий». 5 июня 1915 года осужден на 4 года исправительно-арестантских отделений. Вышел на свободу по Указу Временного Правительства от 6 марта 1917 года о политической амнистии, примененной ко всем участникам восстания на «Потемкине», находящимся в заключении в России и в зарубежной эмиграции. [51]
31 марта 2016 года двоюродный внук З. С. Будкова – Бузов Василий Николаевич вспоминал:
- Жена моего деда Бузова Лаврентия Тимофеевича, а моя бабка – Будкова Агриппина Семеновна, 1895 года рождения – родная сестра участника восстания на броненосце «Потемкин» Будкова Захара Семеновича. В 1925 году он вернулся на родину, женился, жил с семьей на хуторе Новоалександровском Александрийского сельского Совета Благодарненского района. Умер в 1936 году. Фотография Захара Семеновича есть на стенде, посвященном потемкинцам, в Благодарненском музее. [52]
НА ОТРУБА
14 июня 1910 года был издан Высочайший Указ, по которому крестьяне Ставропольской губернии стали выходить из сельских общин и организовывать свои единоличные хозяйства. В обиход входило выражение: «вышел на отруба».
На 1 января 1911 года по Благодарненскому уезду было подано 3304 заявления о переходе к хуторскому, отрубному землевладению. А на 1 января 1912 года по уезду уже 20 % домохозяев со своими семьями перешли к новой форме использования земли.
«Отрубщикам» выдавались ссуды из землеустроительного кредита на хозяйственное обустройство нового участка, из расчета 150 рублей на двор; на строительство помещений – 400 рублей на двор. Кредитование было льготным: проценты банкам за кредит не начислялись, а возвращать кредит следовало через пять лет, в течение последующих десяти лет равными долями.
Эта кампания не обходилась без нарушений. Так в селе Александрии некоторые единоличные хозяева не только осваивали земельные участки, нарезанные им землемерами, но и занимали дополнительные участки, пригодные для выращивания овощей.
В начале декабря 1911 года Александрийскому волостному старшине Золотареву Леону Ивановичу поступила жалоба: «…Некоторые хуторяне прихватили излишнюю землю под свои огороды, начали сооружать там хозяйственные постройки».
Леон Иванович решил лично проверить состояние дел, пригласив комиссию из числа авторитетных крестьян. А так как погода была зимней, морозной, то перед выездом старшина и члены комиссии выпили водки, да еще и собой прихватили пару шкаликов.
Леон Иванович объехал все хутора, перечисленные в жалобе. В присутствии членов комиссии он говорил хозяевам:
- Постройки снести! Землю с весны не использовать!
Новоселы просили старшину не спешить, подождать решения сельского схода. Но Леон Иванович был неумолим, топотал ногами, кричал:
- Выполнять! Немедленно! Разорю всех!
Но к концу дня Леон Иванович помягчел, то ли устал, то ли подобрел от выпитой водки.
- Ладно! Даю три дня отсрочку! – таким было его окончательное решение.
Владельцы хуторов поняли это решение по-своему! На следующий день в условленное время в волостное правление пришли нарушители, да не с пустыми руками, а с подарками. Так как Леон Иванович увлекался горячительными напитками, отдавая предпочтение спирту, то просители принесли спирт и деньги.
Троекратно перекрестясь, зажав в кулаке два рубля, первым в кабинет волостного старшины постучал Прокофий Логачев. Пробыл он у старшины не долго, вышел мокрый как рак.
- Взял? – дружно, но тихо, спросили его хуторяне.
- Слава те, Господи! Взял, - так же тихо ответил Прокофий.
- Слава те… Слава те, - зашептали и закрестились мужики. – Быть добру! Быть добру!
Вторым, уже не таясь, к старшине пошел Никифор Борских. Он нес подарок: два рубля и сороковку спирта. Затем, подарок поднес Дмитрий Пастухов – три рубля и два шкалика спирта.
Когда все посетители были приняты, Леон Иванович, обычно суровый и решительный человек, теперь же, счастливый от внимания односельчан и подобревший от выпитого спирта, вышел на крыльцо волостного правления и провозгласил:
- Хуторяне! Учитывая Ваши многочисленные просьбы, решение об огородах выносим на очередной сельский сход!
Вскоре сход села Александрии состоялся. Хуторяне обратились к односельчанам с просьбой продать им участки, распаханные под огороды. Учитывая, что эти участки были далеко от села, «у черта на куличках», никто возражать не стал. Сход уважил просьбу и единогласно проголосовал за соответствующий приговор. Все остались довольны: старшина – «при барышах и пьян», хуторяне – получили огороды.
Но без скандала не обошлось! Как известно, в каждом коллективе есть люди, у которых «в одном месте свербит», если кому-то хорошо. На сходе прошел слух, что старшина брал взятки. Крестьянин Иван Леликов, находясь с Леоном Ивановичем в неприязненных отношениях, подал земскому начальнику пятого участка, коллежскому секретарю Русановскому Михаилу Михайловичу прошение о преследовании руководителя села за взятки.
11 марта 1912 года Ставропольская губернская газета «Ставропольский край» сообщала: «…П. Логачев на допросе у земского начальника показал, что он дал ему два рубля за то, чтобы старшина не разорял его построек и не кричал на него, притопывая ногами.
Относительно других взяток подал жалобу земскому начальнику Коршунов и выставил свидетелем Пастухова.
Старшина не остался перед Пастуховым в долгу. Через несколько дней он приехал к Пастухову и разметал у него сарай». [48]
Пройдет много лет и фамилия Золотарева Леона Ивановича всплывет при привлечении группы александрийцев к уголовной ответственности за антисоветскую деятельность.
13 декабря 1929 года подследственному, крестьянину Шумейко Григорию Платоновичу следователь ОГПУ задал вопрос:
- Кто в январе 1919 года, при оккупации села Александрии Добровольческой армией, арестовывал крестьян, сочувствующих советской власти, и красноармейцев и производил их порку.
Г. П. Шумейко ответил:
- Этим занимался старшина села Золотарев Леон Иванович. Я был старшиной села при белых, но позже. При вступлении в село Красной Армии в феврале 1920 года, я был арестован Губчека, сидел под следствием шесть месяцев, затем был оправдан.
По приговору Тройки от 7 января 1930 года, Шумейко Григорий Платонович, обвиненный в преступлениях по Статье 58, пункты 2 и 10 УК, был расстрелян.
Большую работу с хозяевами отрубов проводила Благодарненская уездная землеустроительная комиссия, которую возглавлял коллежский секретарь Воробьев Федор Иванович.
Членами комиссии были: Похвалинский Михаил Иванович, коллежский регистратор – секретарь комиссии;
Ромман Иоганн Владимирович – агроном-инструктор;
Сурмилов Сергей Лаврентьевич – инструктор по полеводству;
Калантарь Арсен Айрапетович – старший инструктор по садоводству и огородничеству;
Бауман Павел Иванович – агроном.
В 1911 году комиссией было проведено гидрологическое обследование верхнего бассейна реки Мокрой Буйволы с охватом территории в 147 тысяч десятин, от верховья реки до впадения в нее Казачьей балки. В Александрийской волости гидротехники обследовали 33,2 тысячи десятин, рекомендовали на одной из балок соорудить плотину пруда.
Следуя рекомендациям агрономов, крестьяне переходили на четырехпольные севообороты, правильно обрабатывали пары, производили рядовой сев зерновых культур, вводили в севообороты кормовые травы. Крестьяне приобретали сельскохозяйственные машины и орудия: однолемешные плуги Сакка для обработки пара, пропашники, экстирпаторы для междурядной обработки растений, рядовые сеялки.
Анализ итогов работы единоличных хозяйств за 1911 год позволял сделать вывод, что на полях крестьян, выделившихся из сельских общин, улучшилась агротехника возделывания зерновых и кормовых культур. [49]
И все же среди крестьян находились скептики, которые больше надеялись на «небесную канцелярию», на хорошую погоду, обильные весенние дожди. Тем более, природа в 1912 году показала свой норов. Обилие влаги в весенний период, благодаря частым дождям, казалось, «…должно бы без колебаний радовать и веселить хлебопашца, но крестьяне, наученные горьким опытом, хотя и питали надежду на более или менее хороший урожай, капризов погоды опасались. И не напрасно!
27 апреля 1912 года прошел сильный дождь. А 28 и 29 апреля по утрам были морозы. От них пострадали фруктовые деревья, люцерна и яровой хлеб. Рост хлебов, как яровых, так и озимых, сильно задержан, так как большая часть весны была довольно холодная.
И вот, благодаря отсутствию тепла, невольно закрадывается сомнение в сердце нашего пахаря. Дает себя чувствовать и неурожай прошлого года: у большинства уже давно нет хлеба, да и взять неоткуда. Был хлеб в общественном запасном магазине, но теперь от него остались лишь сладкие воспоминания. Поневоле приходится нашему крестьянину призадуматься…» [48]
Летом 1911 года довольно часто наблюдалась температура выше 35 градусов по Цельсию. Из-за отсутствия зерна Александрийская мукомольная мельница владельца Сапунцова Иосифа Петровича простаивала.
Так что, хуторяне не очень верили в агрономическую службу. 31 мая 1912 года в газете «Северокавказский край» сельский корреспондент из села Благодарного писал, что у земледельцев появилась надежда на местного агронома, как на человека со специальным образованием, способного сделать молодое сельскохозяйственное общество действительным рассадником агрономических знаний среди крестьян уезда. Хорошее пожелание, но невольно вспоминаются слова: «свежо предание, да верится с трудом». Вот уже скоро год, как у нас агроном, а крестьяне еще не слышали от него о сельском хозяйстве ни одного слова. Встретился мне однажды крестьянин из соседнего села Александрия – собственник. Отруба у них расположены за 20 верст от села и большинство «отрубников» живут на своих участках, а не в селе. Спрашиваю:
- Агроном был у вас на отрубах? Рассказывал о культурной обработке земли?
- Да мы его еще и не видали, - отвечает хуторянин. - Прослышал я однажды, что в село агроном приедет, ну и заторопился туда. Только подъехал к общественной квартире, а он уже садится в тачанку и говорит мне: «Вот спроси у мужиков, они расскажут».
Довелось мне вести беседу и со старшиной села Золотаревым Леоном Ивановичем. Задал я вопрос относительно работы агрономической службы, на что он мне ответил:
- В Александровске, в Журавке агрономы лекции читают. А мы только видим агронома, как он заявится на общественную квартиру, нашумит, да и приказывает немедленно дать сведения, сколько в селе «отрубников», как они ведут хозяйство и что засевают. А ему бы следовало самому эти сведения собирать на месте и при помощи опроса крестьян.
На днях был в Александрии, захожу к содержателю почтовой обывательской станции Гусеву Увару Николаевичу. Почтенный, патриархальный старик. 12 лошадей. Станцию содержит за 3200 рублей в год. «Чужих» рабочих не держит, обходится своими парнями, которых у него хватает, так как семейство состоит более чем из тридцати человек. Спрашиваю:
- Как, дед, дела? С господами ладишь?
Отвечает:
- Да! Все хорошо, со всеми стараюсь по доброму обходиться! Только агроному не угодил. Велит он мне запрягать тройку, а прогоны платит за пару. Я и возмутился! А он, говорит, что у него дело важное, собственникам планы развозит. Взял да и написал на меня начальству жалобу. А за что? Вишь, барин! Слова ему не скажи. Так до сих пор и ездит, на тройке, а платит за пару. [48]
При общинном владении землей, крестьянин мог свой надел сдать в аренду. Теперь же, получив земельный участок в частное владение, собственник имел полное право его продать. Началась массовая скупка-продажа земли.
1 сентября 1912 года в газете «Северокавказский край» по этому поводу появилась заметка. Сельский корреспондент писал, что, получив землю, большая часть новоявленных собственников выставила ее на продажу. Желающих купить землю оказалось достаточно много. Некоторые зажиточные граждане скупили до 200 десятин, окопали свои владения канавами.
«…Скупив по дешевке земельку, господа-приобретатели наживают теперь на ней денежки, отдавая ее в аренду, и под скопщину, а продавцы, получив деньги за землю, не многие воспользовались ими хозяйственно. Слабые и нерадивые как-то уж очень скоро остались и без денег. Общинники на этих промотавшихся «помещиков» смотрят с презрением. Но к тем собственникам, которые, получив наделы, не продали их и продолжают обрабатывать сами, община относится вполне дружелюбно, благожелательно. Никакой злобы к ним не питают, а лишь выжидают, чем будет отличаться единоличное хозяйство от общинного». [48]
Жители села Александрии Гусевы продали свою землю Коровину из села Сухая Буйвола. В этом же селе член Благодарненского уездного управления Лелеков Аким Прокопьевич, проживавший в Александрии, купил землю у Воронцова Антона Тимофеевича.
Александрийский священник Байздренко Александр Андреевич и его жена Мария Евграфовна купили в Сухой Буйволе 17 наделов, общей площадью 114 десятин. [4]
АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ БУНТ ПРОТИВ ЗЕМСТВА
Жители Александрийской волости к введению земства в Благодарненском уезде отнеслось отрицательно. Основная причина – значительный рост налогов. В связи с началом войны России с Германией на крестьянство легли огромные тяжести по выполнению мобилизационных планов военного ведомства, по снабжению армии продовольствием и другими ресурсами. Негативное отношение к учреждениям земства возрастало. Достаточно было искры, чтобы возгорелось пламя. Земские чиновники давали к этому повод. Компрометирующий земство случай произошел в селе Благодарном.
В августе 1914 года, в связи с началом первой мировой войны, в Российской империи ввели сухой закон. Повсеместно, в том числе в уездном селе Благодарном отпуск и продажа крепких спиртных напитков были запрещены. В селах уезда спешно проводилась мобилизация ополченцев. А в это время чиновники земской управы во главе с ее председателем Александром Николаевичем Мальцевским в честь проводов воинов на фронт организовали застолье.
Крестьянин села Петровского Иван Ефимов, возмущенный поведением чиновников, которые распивали спиртные напитки в узком кругу, 6 августа информировал Ставропольского губернатора об их непристойном поведении. Он сообщал, что акцизный чиновник Катковский приказал торговым заведениям отпустить Мальцевскому для гулянья: ведро водки, ведро вина и ведро пива. Напитки получал служащий управы Фёдоров. На глазах простого народа и мобилизованных, земские служащие выпили всё это и перепились до безобразия. Марченко произносил речи.
Крестьянин Иван Ефимов писал: «…Соблазн для народа вышел большой. Мужики говорят: «Люди проливают кровь на войне, а Мальцевский устраивает с Марченко гульбище. Мужикам водки не дают, а Мальцевскому разрешают для гульбища». Жёны ополченцев ругали земских служащих и хотели даже побить».
Осенью 1914 года Александрийские крестьяне выступили с протестами против земства и политики Столыпина, который делал ставку на развитие сельской буржуазии. Главная цель реформы – власть на селе отдать в руки земских учреждений, в состав которых войдет в основном имущий класс: зажиточные крестьяне-кулаки, ссыпщики зерна, скотопромышленники, лавочники.
К восстанию крестьян подстрекали возвратившиеся с войны раненые запасные нижние чины Семен Шальнев и Семен Зуев. Возглавили восстание Архип Коршунков, Степан Шуваев, Андрей Алныкин. Когда в 6 часов утра 23 ноября к сельской тюрьме, находящейся при волостном правлении, подали подводу, чтобы отвезти арестованных в село Благодарное, этому воспрепятствовали десятки жителей Александрии.
Особенно активно вели себя Максим Затонский, Митрофан Нерушев и Карп Никитенко, которые держали лошадей и не позволяли увозить арестованных. Когда, все же подвода в сопровождении пристава, урядника и десятского выехала в сторону Благодарного, ее догнали крестьяне верхом на лошадях, вооруженные вилами и палками, и освободили своих товарищей.
Затем были избиты волостной старшина Дутов и полицейский урядник Удовикин, разгромлены дом и магазин члена Благодарненской земской управы Акима Лелекова, подожжены магазин и здание земской школы. Пристав 4 стана Прошкин бежал в село Шишкино, а оттуда, преследуемый восставшими, в село Благодарное. Приставу удалось благополучно прибыть в уездное полицейское управление и доложить уездному исправнику, губернскому секретарю Василию Киприановичу Масловичу о массовых беспорядках.
В. К. Маслович внимательно выслушал Прошкина, дал задание секретарю, коллежскому регистратору Александру Константиновичу Семенову подготовить тревожную телеграмму на имя Ставропольского губернатора Янушевича Бронислава Мстиславовича. Вскоре в губернское жандармское управление ушла телеграмма следующего содержания: «…Толпа александрийцев отбила арестованных постановлением Вашего превосходительства 5 ноября. Избила урядника, старшину, разгромила дом члена управы Лелекова. Основание беспорядков – озлобление против земства».
Следует сообщить, что уездный исправник В. К. Маслович в то время не располагал достаточными силами для подавления массовых бунтов, восстаний и мятежей. В огромном Благодарненском уезде несли службу всего два отряда полицейской стражи: № 3 в селе Благодарном – 45 человек и № 4 в селе Винодельном – 20 человек.
- Господин Прошкин, выделяю в ваше распоряжение 12 стражников. Возьмите под охрану важные объекты. В переговоры с бунтовщиками не вступайте. Подождем ответа от губернатора, - дал указания В. К. Маслович. – В Александрию выезжайте в ночь! Завтра я сам прибуду в волостное управление.
Вечером 24 ноября 1914 года, оценивая произошедшие днем события, пристав Прошкин составил протокол о выступлении крестьян села Александрии против земства. Он писал: «…Я, пристав 4 стана Благодарненского уезда Прошкин, вследствие личного поручения Благодарненского исправника, ввиду вспыхнувших накануне в с. Александрии беспорядков, прибыл 23 сего ноября в 11 часов ночи с 12 стражниками в село для охраны от дальнейшего погрома дома члена земской управы Акима Лелекова и семьи последнего, а также предупреждения посягательства на разгром волостного правления и хранящихся в таковом денежных сумм.
Поставив к дому Лелекова охрану из 2 стражников и одного урядника, с остальными расположился в здании волостного правления. О прибытии отряда чинов полиции население, по-видимому, было оповещено, потому что сего числа, уже с 5 часов утра к волостному правлению стали собираться крестьяне небольшими партиями, человек по 10-20, по большей части с палками. Между разбившимися на группы крестьянами шли какие-то оживленные переговоры. Часам к 12 дня толпа увеличилась до 2 тысяч человек, в числе коих были подростки от 15 лет и женщины. Подростки, подстре¬каемые старшими, имея при себе палки, стучали в ставни и двери волостного правления, кричали: «Отворяй!» То же самое делали никем не сдерживаемые женщины. Возбуждение среди собравшихся росло. В толпе были опознаны сель¬скими властями, находившимися в волостном правлении, мест¬ные крестьяне...»
Пристав Прошкин, следуя данным уездным исправником инструкциям, лично сам в переговоры с толпой не вступал, запрещал это делать и стражникам. Из здания волостного правления служащих никого не выпускали, не впускали внутрь посторонних. То есть, держали неприступную оборону. Толпа не унималась, назревали осложнения! Прошкин по¬пытался подействовать на крестьян уговорами. С этой целью он направил к толпе урядника Павла Тенищева и несколько стражников. Крестьяне выкрикивали лозунги против волостной земской управы, старшины и пристава:
- Старшину Дутова долой! Покомандовал нами, будя! Выбрать нового старшину!
- Арестовывать? За что?
- На войне убивают, тут сажают…
- Земству платить не будем!
- Прошкин, выходи! Поговорим!
Стражников они пытались склонить на свою сторону. Прошкин приказал уряднику Павлу Тенищеву вернуть стражников в здание волости. Около часу дня в толпе появился какой-то старик и неизвестный, ведший себя как пьяный. Эти двое стали возбуждать и без того враждебно настроенную толпу, крича:
- Бей их! Круши ребята! Доколе терпеть эту власть…
В это время на звоннице Храма в честь Вознесения Господня ударили в набат. На призывный звон колоколов стал стекаться народ со всех улиц и переулков села. Толпа быстро увели¬чивалась в размерах. Люди подступили к запертым воротам волостного правле¬ния. Послышались голоса:
- Навались! Круши! Ломай!
Крестьянин Иван Мищенко призывал:
- Ребятушки, не бойсь! За мной! Вали ворота!
Ворота не устояли, рухнули под напором людской массы. Затрещала входная дверь волостного управления. В числе активных взломщиков были Найденов Моисей, Гужвинский Яков, Мищенко Иван, Лелеков Архип. Пристав Прошкин приказал отпереть дверь. Толпа отхлынула. Пристав с крыльца спросил собравшихся людей, что им нужно? Крестьяне, стоявшие ближе к крыльцу, кричали:
- Бей нас, стреляй! Все равно, житья нормального нет!
Прошкин сказал речь:
- Стрелять я вас не собираюсь! Я прибыл по служебным делам! Мне надо выполнить постановление Его превосходительства Губернатора, арестовать злостных неплательщиков налогов, собрать недоимки… Но если не успокоитесь, прикажу стрелять!
Толпа его не слушала. Раздавались угрозы уже в адрес пристава, призывы к расправе: «…Бей его!»
Вдовенко Андрей Пахомович хватал пристава за ноги, пытался стащить с крыльца. Крестьянин Черевков Николай Иванович тащил за ногу волостного судью Ивана Переверзева. Из толпы в сторону крыльца, на котором стоял пристав и другие должностные лица, полетели камни и палки. Бунтовщики стали бить окна волостного правления. Пристав выстрелил в толпу из револьвера…
Прошкин в рапорте писал: «…Одним из камней, брошенным из толпы, меня задело в правое плечо, не¬сколько камней попало в левую руку и живот. В довершение всего из толпы последовал выстрел. Люди, стоявшие близко к крыльцу, пытались стащить меня с него вниз, хватаясь за ноги. Пре¬дупредив толпу несколько раз, что, если не прекратится напа¬дение, я вынужден буду стрелять, и видя, что толпа продол¬жает ломиться в волостное правление с целью смять нас и обезоружить, я, на основании инструкции об употреблении оружия полицейскими и жандармскими командами, отдал при¬каз старшему стражнику Нещеретному открыть огонь…»
Выстрелом из толпы в правое плечо был ранен урядник Павел Тенищев. После первого залпа стражников толпа не отступила. Прошкин дал команду дать второй залп. Многие бунтовщики побежали прочь, а наиболее упорные оста¬лись, вступив с отрядом в перестрелку. Часть нападающих, из них некоторые вооруженные ружьями, зашли сзади и через крыши соседних построек пытались проникнуть во двор волост¬ного правления. Стражникам пришлось выбивать их с крыш и заборов поодиночке. Но при каждом выстреле стражников на¬падающие успешно укрывались за прикрытием.
Стражники израсходовали 58 патронов. 3 человека оказались убиты, 7 ранено. Толпа рассеялась. Точное количество раненых установить не удалось. Личности убитых в этот день не были опознаны, «…ввиду отсутствия лиц, могущих их опо¬знать».
Пристав Прошкин вывел отряд стражников из волостного правления, организовал преследование толпы. Затем он отправил волостного старшину Василия Дутова в село Благодарное с докладом о случившемся исправни¬ку В. К. Масловичу.
- Сообщите господину исправнику, который уже должен быть в пути, что в селе опасно! - давал указания пристав Прошкин, - Без подкрепления сил в Александрию ехать нечего!
Потом пристав прибыл к дому члена Благодарненской уездной управы Акима Прокофьевича Лелекова. Дом, магазин и школа были разгромлены. К этому времени семья Лелекова благополучно выехала в село Благодарное.
Окончательные потери среди бунтовщиков подсчитали на следующий день, 25 ноября 1914 года. Оказались убитыми крестьяне села Александрии Филипп Волчанский и Емельян Подстрешный, крестьянин села Шишкино Ефим Матюшенко. Ранения получили 8 александрийцев: Алексей Евглевский, Евстарий Севрюков, Моисей Найденов, Архип Лелеков, Андрей Вдовенко, Абрам Каверин, Егор Нерушев, Стефан Криворотько и шишкинец Яков Гужвинский. Егор Нерушев вскоре умер от ран.
Уездный исправник В. К. Маслович отправил в губернию телеграмму: «…беспорядками охвачены еще 4 села Благодарненского уезда: Высоцкое, Медведское, Шишкино и Благодарное. Толпа сожгла Александрийскую земскую школу…»
В Александрию прибыли казаки Донской сотни во главе с есаулом Раздоровым. К проведению следственных действий приступил судебный следователь 2-го участка города Ставрополя Соколов.
А в эти дни из Кисловодска в Санкт-Петербург двигался Царский поезд с высокими особами. Как правило, по пути следования при остановках на крупных железнодорожных станциях господа принимали депутатов от местных властей и народа. На этот раз гражданам в приеме было отказано! Власть не желала принимать просьбы крестьян об освобождении их от земства.
26 ноября 1914 года уездный исправник В. К. Маслович отправил в адрес Ставропольского губернатора Янушевича очередную телеграмму: «…Следствие о беспо¬рядках в Александрии ведется участковым следователем под наблюдением участкового товарища прокурора. Устанавливает¬ся полная необходимость употребления огнестрельного оружия приставом против нападения вооруженной толпы. По медицин¬ским сведениям ранено 9, а не 7, как было донесено ранее. Казаки прибыли. Предстоят массовые аресты…»
На следующий день, 27 ноября 1914 года прокурор Ставропольского окружного суда отправил в адрес прокурора Новочеркасской судебной палаты донесение «О выступлении крестьян с. Александрии Благодарненского уезда против земства».
Из донесения: «…В дополнение к представлению от 25 сего ноября за № 8769 доношу Вашему превосходительству. Сего числа от пристава 4 стана Благодарненского уезда Прошкина по¬ступило ко мне донесение, из коего видно, что 22 ноября им были арестованы, согласно постановлению Ставропольского гу¬бернатора, за нарушение обязательных постановлений, крестья¬не с. Александрийского Семен Шуваев, Григорий Найденов и другие – в числе девяти человек и заключены в Александрий¬скую сельскую тюрьму. Утром на следующий день арестован¬ные были отправлены в уездное с. Благодарное для заключения их под арест. На пути толпа крестьян с. Александрии верстах в пяти от села нагнала арестованных и принудила сразу вер¬нуть их к Александрийскому волостному правлению, где нанес¬ла побои сопровождавшему арестованных полицейскому уряд¬нику Павлу Удовикину, а затем отправилась к дому старшины, взло¬мала двери и избила старшину в его же доме; кроме того, тол¬па разгромила дом члена Благодарненской уездной земской управы Акима Лелекова…»
Далее прокурор Ставропольского окружного суда сообщал о принятых в губернии мерах: «…Для принятия мер к прекращению беспорядков, вчера в Алек¬сандрию выехал вице-губернатор князь Шервашидзе. В непродолжительном времени мною здесь сделано распоряжение о передаче следствия по настоящему делу, исполняющему обязан¬ности судебного следователя по важнейшим делам Соколову, выехавшему в различные местности губернии для производства следствий по другим делам».
Коллежский секретарь Соколов Арсений Павлович, которому было поручено следствие, длительное время состоял судебным следователем 2-го участка Благодарненского уезда, проживал в селе Петровском.
В заключение прокурор назвал причины вспыхнувшего восстания: «…Причина возникших беспорядков заключается в озлоблении крестьян против недавно введенного земства, которым принято обложение, превышающее прежнее в 5-6 раз. Ближайшим же поводом активного выступления толпы явилось назначение в продажу имуществ нескольких крестьян за недобор земских на¬логов…»
11 декабря 1914 года в губернский город Ставрополь-на-Кавказе прибыла высокая комиссия из Санкт-Петербурга. Комиссию возглавляли члены Совета Министров Внутренних Дел России: действительный статский советник Н. П. Харламов и управляющий отделом Земельного хозяйства МВД, действительный статский советник Э. Б. Блюменц. Они, на основании представленных документов, попытались выработать меры по предупреждению массовых крестьянских волнений. Но на место событий в село Александрию делегация не пожелала выехать, сославшись на суровую зиму и бездорожье. 19 декабря литерный поезд увез министерских чиновников в Санкт-Петербург…
Тем временем, следственная работа началась, шла она более года. Крестьяне по-прежнему писали жалобы губернатору на непомерно высокие налоги, введенные земством, на высокомерие и бездушное отношение к народу местных чиновников. Прокурор дал негативную оценку деятельности чиновников Губернского и уездного земств: «…бывший мелкий чиновник контрольной палаты, дворянин Мальцевский Александр Николаевич, выбранный на должность председателя Благодарненской земской управы, установил себе содержание 3000 рублей в год, члены той же управы, выбранные часто из малограмотных простолюдинов, получают 2400 рублей в год, секретарь Губернской управы 4000 рублей. Все они, разыгрывая в уездах персону, держат себя с население крайне высокомерно, а главное, в большинстве случаев бестактно, и, благодаря этому, еще более вооружают крестьян против земства. С началом войны озлобление против земства усугубилось…»
В селе Александрии шло следствие над бунтарями, а в это время многие александрийцы участвовали в первой мировой войне и погибли на полях сражений.
В Ставропольском архиве ГКАУ «ГАСК» имеется дело «Список семейств убитых, умерших от ран, искалеченных в битвах войны 1914-1915 годов». В нем по уездам Ставропольской губернии составлены списки погибших воинов, их звания, где погиб, имена вдов, а также имена их детей с указанием возраста.
Из села Александрии Благодарненского уезда на фронтах первой мировой погибли:
Бекасов Александр Николаевич,
Дорохин Егор Прокофьевич,
Зуев Алексей Яковлевич,
Леликов Андрей Герасимович,
Муругин Климент Антонович,
Никипелов Харитон Абрамович.
Хорошилов Дмитрий Денисович,
Чернов Иван Яковлевич,
Щегольков Дмитрий Прохорович.
Суд над виновными состоялся только в 1916 году. 25 января помощник начальника Терского областного жандармского управления подполковник Брун докладывал письменно своему вышестоящему начальнику о завершении судебного процесса в отношении зачинщиков Александрийского бунта.
Подполковник Брун писал: «…В дополнение донесения моего от 10 сего января за № 38 до¬ношу, что приговоренные военно-окружным судом в с. Благодарном крестьяне с. Александрия приговорены: 4 – к смертной казни через повешение, с ходатайством о помиловании, 1 – к бессрочной каторге, 14 – к каторге на разные сроки, 21 – к заключению в тюрьме и в арестантские роты. Остальные оправданы…»
Теперь перед земскими чиновниками стояла задача: как тихо и мирно из уездной тюрьмы села Благодарного переправить арестантов в тюремный замок города Ставрополя. Если везти их гужевым транспортом на запад, по кратчайшему пути, то не миновать села Александрии, откуда родом арестанты. Земский начальник 5-го участка Благодарненского уезда коллежский секретарь Михаил Михайлович Русановский придумал, как все хитро обставить, не вызвать очередных волнений среди крестьян села Александрии и окружающих сел. В адрес полковника Оболенского Сергея Дмитриевича, который исполнял обязанности Ставропольского губернатора, 27 января 1916 года ушло письмо следующего содержания: «…Осужденные военно-окружным судом к различным наказаниям за беспорядки и сопротивления правительственным властям, учиненные на почве недовольства к введенным в Ставропольской губернии земским учреждениям, крестьяне с. Александрии в числе 49 человек в настоящее время находятся в Благодарненской уездной тюрьме. Как я слышал, отправка этих крестьян в г. Ставрополь предполагается этапным порядком через Александрию, Шишкино, Медведское, Сергиевку. Не допуская мысли, чтобы населением названных сел были проявлены какие-либо противоправительственные выступления во время следования арестантов через эти села, в то же время является нежелательной отправка их этим трактом в тех соображениях, что при следовании их через каждое село, жители его будут стекаться на это зрелище, а в Александрии следует ожидать массовых плачей, истерик и прочее. Да отчасти это будет и в соседних Шишкином и Медведском селах. Первое в 5-ти, а последнее в 15-ти верстах от Александрии, где также есть родственники и близкие знакомые осужденных. Картина этих зрелищ, несомненно, в психологическом отношении внесет в население в известной степени осадок, влекущий за собою недовольство и раздражение, что может неблагоприятно отразиться в дальнейшем, как на дело взыскания земских сборов, так и на других общественных вопросах соприкосновения населения с земством…»
Очень ярко завершающую стадию суда над александрийцами описал белый эмигрант, бывший министр юстиции территории Вооруженных сил юга России В. М. Краснов: «…Когда слушание этой драмы подходило к концу, и военный обвинитель требовал по-прежнему смертного приговора в отношении всех 67-ми подсудимых, в судебном заседании поднялась такая волна рыданий, что судебное заседание было прервано. Проходя в этот момент мимо скамьи подсудимых, один из военных судей задержался около плачущего солдата-подсудимого и почти крикнул:
- Не смей, слышишь, не смей. Я отрублю себе руку скорее, чем он подпишет смертный приговор…»
Земский начальник, коллежский секретарь М. М. Русаковский предлагал Губернатору: «…Ввиду изложенного, имею честь покорнейше просить Ваше сиятельство сделать распоряжение, если это представится возможным, отправить означенных арестантов через села Бурлацкое, Сотниковское и Довсунское в город Святой Крест, а оттуда провезти их по железной дороге в отдельном вагоне. При этом докладываю, что отправка арестантов через эти последние села совершенно не будет иметь вышесказанного значения, как потому, что население их не имеет близкого отношения с населением Александрии, Шишкино и Медведского, так и потому, что эти села исправно платили земские сборы и никаких недоразумений у них с земством не было…»
С ноября 1914 по апрель 1916 года подследственные находились в камерах Благодарненской тюрьмы, построенной в 1894 году. Перед ссылкой у осужденных отбиралась подписка. Кулев Терентий Филиппович, осужденный на 18 лет каторги, писал: «…1916 года 27 апреля, я, нижеподписавшийся, ссыльно-каторжный арестант Терентий Филиппович Кулев, даю сию подписку в том, что я племени русского, до осуждения занимался сельским хозяйством и портняжным мастерством, знаю только одно портняжное мастерство, природный язык русский, говорю по-русски, вероисповедания православного, женат первым браком на Елене Епифановне, имею детей: Ивана – 15 лет, Устинью – 12 лет, Пелагею – 9 лет, Сергея – 7 лет, Анну – 3 лет, проживает моя семья в сел. Александрийском Ставропольской губернии, Благодарненского уезда, для совместного жительства в Сибирь я желаю взять семью. Терентий Кулев».
В этот же день аналогичную подписку дал крестьянин Кучменко Лазарь Федотович, приговоренный судом к смертной казни, с ходатайством о помиловании. Л. Ф. Кучменко писал: «…1916 года 27 апреля, я, нижеподписавшийся, ссыльно-каторжный арестант Лазарь Федотович Кучменко, даю сию подписку в том, что я племени русского, до осуждения занимался сельским хозяйством, мастерства не знаю, природный язык русский, говорю по-русски, вероисповедания православного, женат первым браком на Акилине Федоровне, имею дочь Ефросинью – 2-х лет, жена моя и дочь проживают в сел. Александрийском Ставропольской губернии, Благодарненского уезда, для совместного жительства в Сибирь я желаю взять с собой семью. Лазарь Кучменко».
Подписку у арестантов отбирал служащий Благодарненской тюрьмы Погорелов. В 1919 году, во время оккупации Благодарненского уезда Добровольческой Армией, Погорелов Яков Михайлович состоял в должности начальника тюрьмы.
БАЗАРНЫЕ ЦЕНЫ В 1916 ГОДУ
В связи с военным временем цены на землю в Благодарненском уезде упали почти вдвое. А вот цены на сельскохозяйственных животных и птицу, мясо, молоко и другую продукцию значительно выросли.
Цены на сельскохозяйственных животных и птицу. [48]
Виды животных
и птицы Единица
измерения 1916 г. 2016 г.
Цена
в рублях Цена
в рублях
Лошадь 1 голова 180-300 40000
Верблюд « 150
Волы рабочие За пару 260
Вол, бык на мясо 1 голова 120 До 100000
Корова дойная 1 голова 100 До 50000
Корова дойная «немка» « 200
Телка, 2-х летка « 80 30000
Баран, овца « 12-18 До 8000
Свинья « 100-170 До 30000
Гусь 1 штука 2,50 800
Утка « 1,25 300
Индейка « 3,50 1500
Курица « 1,0 300
В то время в крестьянских хозяйствах на корм скоту использовались солома и полова. Воз соломы озимых и яровых культур стоил 4 рубля, а мажара половы – 7 рублей 50 копеек.
На обогрев жилищ и приготовление пищи в русских печах шел кизяк, изготовленный из навоза животных и кормовых отходов: подстилки и объедьев. Овечий кизяк продавался по 8 рублей за воз, или по 40 рублей за сажень.
На базарах продавался уголь древесный по цене 1 рубль за меру, керосин осветительный – по 1 рублю 60 копеек за пуд.
Цены на продукты питания животного происхождения. [48]
Виды продуктов
питания Единица
измерения 1916 г. 2016 г.
Цена
в рублях Цена
в рублях
Мясо говядина, баранина 1 кг 0,62 250-330
Мясо свинина « 0,38 250-330
Масло топленое « 3
Сало говяжье топленое 1 пуд 20
Молоко 1 четверть 0, 6 50/1 л
Яйцо 100 штук 5 500
Цены на зерно, муку, картофель, овощи. [48]
Виды зерна и
продуктов питания Единица
измерения 1916 г. 2016 г.
Цена
в рублях Цена
в рублях
Озимая пшеница 1 пуд 1,50 9000-11000
Ячмень « 1,0 10000
Овес « 1,3 10000
Просо « 1,3 7000
Картофель « 1,45 25/1 кг
Лук 1 мера 3 15/1 кг
Капуста За сотню 8 20/1 кг
Арбузы За сотню 10
ЛОГАЧЕВ СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ – ПЕРВЫЙ
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ АЛЕКСАНДРИЙСКОГО СОВЕТА
Логачев Сергей Михайлович родился в 1897 году в селе Александрии Новогригорьевского уезда Ставропольской губернии в крестьянской семье. Его отец Логачев Михаил до 1917 года работал по найму у зажиточных хозяев-кулаков, а затем – сторожем почтовой конторы. Ушел из жизни в 1919 году.
Сергей в 1908 году поступил учиться в сельскую школу, окончил три класса. С 1909 года во время сезонных полевых работ батрачил у кулаков. В мае 1916 года его призвали на воинскую службу, зачислили рядовым в 5-й Кавказский пограничный полк, который дислоцировался в селе Джебраил Елизаветопольской губернии.
Октябрьскую революцию Сергей Логачев встретил в городе Петрограде, где служил в 180-м пехотном запасном полку. В феврале 1918 года он прибыл на родину, в село Александрию Благодарненского уезда, где был избран председателем Александрийского сельского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
На Ставрополье начиналась гражданская война, в уездах создавались партизанские отряды, в которые вступали солдаты, вернувшиеся с фронтов Первой мировой войны. Сергей Логачев вступил добровольцем во 2-й Ставропольский партизанский отряд, который дислоцировался в губернском городе Ставрополе. Вскоре на собрании бойцы-партизаны избрали его председателем дивизионного комитета.
8 июля 1918 года (старый стиль) в Ставрополь вошел отряд Добровольческой Армии под началом генерал-майора Уварова. Первым военным губернатором был назначен полковник Глазенап Петр Владимирович, его помощником – генерал-майор Уваров, начальником штаба военного губернатора – полковник Яковлев.
Красно-партизанские отряды оставили губернский город, отошли в восточные и южные города и села губернии. С августа 1918 года Сергей Логачев командовал эскадроном в Ставропольском кавалерийском полку, участвовал в боях с отрядами Добровольческой Армии в районе села Медведского, Высоцкого, Донской Балки и Сухой Буйволы.
В сентябре 1918 года Сергей Логачев участвовал в работе фронтового съезда по созданию регулярной армии Ставропольской губернии. Съезд открылся 9 сентября в селе Благодарном, но в связи с неблагоприятной обстановкой на фронте для красных, на следующий день заседания съезда продолжились в селе Новоселецком. На съезде была сформирована регулярная Армия Ставрополья, избраны руководящие органы, штаб. Сергей Логачев вошел в состав комиссии по снабжению XI Красной Армии, назначен заместителем председателя комиссии. Комиссия размещалась в городе Пятигорске.
В январе 1919 года части XI Красной Армии, под нажимом превосходящих сил противника и в связи с эпидемией тифа, отступали за Маныч, к Царицину, Астрахани и Кизляру. Сергею Логачеву с регулярными частями уйти не удалось, он был вынужден остаться на оккупированной территории в городе Георгиевске и скрываться от белых у граждан, сочувствующих советской власти.
В апреле С. М. Логачев попал под массовую мобилизацию в Белую Армию и был зачислен рядовым в Апшеронский полк. В его документах полк записан, как – 5-й Апшеронский полк. Как известно, в 1918 году «…по окончании участия в боевых действиях на фронте, Апшеронский полк в составе своего корпуса отбыл из Галиции на Кавказ, где демобилизовался и был расформирован. Год спустя после расформирования, Апшеронский полк вновь возродился, уже в составе Белой Армии. 23 марта 1919 года полк был сформирован в составе трех батальонов из части Терского офицерского полка. С этого времени полк входил в состав Терской отдельной бригады, а с 5 июля – 8-й пехотной дивизии».
Апшеронский полк нес службу на станции Хасав-Юрт Владикавказской железной дороги. В июле 1919 года группа солдат из Апшеронского полка дезертировала, добралась до Чеченской крепости Шатой и перешла на сторону красных. Среди беглецов был и Сергей Логачев. Его зачислили адъютантом штаба отряда Гикало.
Гикало Николай Федорович (1897-1938 гг.) – известный политический деятель, участник гражданской войны на Северном Кавказе. В апреле 1918 года он был избран председателем Грозненского Совета рабочих и крестьянских депутатов, являлся организатором и руководителем отрядов Красной Армии в городе Грозном. К лету 1918 года общая численность гарнизона Грозного составила 1000 штыков, 6 орудий, 12 пулеметов. 3 июня 1918 года Н. Ф. Гикало, приказом военного комиссара Терской республики, был назначен командующим Красной Армией Грозного и Старых промыслов. С января 1919 года он командовал Вооруженными силами Терской области, а после захвата белыми Терской области, с середины февраля – организовывал партизанские отряды в горной части Терской области. [16]
В ноябре 1919 года партийная ячейка при отряде Гикало приняла Сергея Логачева, без прохождения кандидатского стажа, в члены ВКП(б). С марта 1920 года он участвовал в боях за освобождение города Баку от белогвардейцев и английских интервентов. А после освобождения города, пять лет служил в должности инструктора-организатора при политотделе 1-го корпуса XI Красной Армии.
В Баку Сергей познакомился со своей будущей женой – Донской Раисой Ильиничной, приехавшей из Ленкорани на курсы женских инструкторов-организаторов. Родилась она в 1904 году в семье переселенцев-субботников Ленкорани, которые приняли революцию, и, даже, пожертвовали в фонд Социалистической революции свои личные сбережения.
Сергей и Раиса поженились, работали вместе, одно время в окружении С. М. Кирова. Здесь же в Баку в их семье родились дети: Логачев Георгий Сергеевич – в 1923 году, Логачева Нелли Сергеевна – в 1925 году, Логачев Стален Сергеевич – в 1929 году.
С февраля 1925 года С. М. Логачев на партийно-политической работе. Его назначили пропагандистом Завокзального районного комитета ВКП(б) города Баку. С апреля 1927 года он на хозяйственной работе. Два года состоял доверенным Масложирового синдиката, затем два года заведовал секретной частью Азербайджанской Промкооперации.
В сентябре 1931 года партийные органы направили С. М. Логачева на работу в сельское хозяйство. Северо-Кавказский краевой комитет ВКП(б) рекомендовал его на должность председателя Рабочего кооператива при зерносовхозе «Балтийский рабочий», который находился в хуторе Гокинаев Моздокского района. В марте 1933 года новое назначение – заместителем директора Овцесовхоза № 7. Центральная усадьба совхоза размещалась в хуторе Лойкин Моздокского района.
С июня 1935 года С. М. Логачев работал заместителем директора Прималкинского зерносовхоза, организованного на территории Кабардино-Балкарии в станице Прохладной Прималкинского района.
В 1936 году С. М. Логачев успешно прошел проверку в контрольной партийной комиссии и 20 июня ему был выдан партийный билет члена ВКП(б) нового образца. Однако, 18 августа Кабардино-Балкарским обкомом партии С. М. Логачев был «разоблачен и исключен из партии». Ему вменялось в вину, что он вместе с троцкистом Мамедлинским собирал подписи троцкистов под заявлением в ЦК ВКП(б).
27 августа 1936 года Северо-Кавказский крайком ВКП(б) направил секретарю ЦК ВКП(б) Ежову информационную записку, в которой сообщал: «…Логачев был активным членом контрреволюционной троцкистской организации в г. Баку, подписывал заявление 44-х. Работая в зерносовхозе, вел вредительскую работу, направленную на срыв рабочего снабжения и общественного питания». [15]
В день исключения из партии, 18 августа Логачева арестовали, подозревая его в причастности к право-троцкистской организации, антисоветской агитации и пропаганде, предъявляя Статью 58-10 ч. 1 УК РСФСР.
В день ареста в квартире служебного дома, где проживала семья Логачевых, группа сотрудников Кабардино-Балкарского областного УНКВД, предъявив ордер № 245, провела обыск. Группу возглавлял начальник экономического отдела областного УНКВД, лейтенант госбезопасности Спиридонычев. Обыск проводился с участием понятых, проживавших в этом же доме.
- Гражданин Логачев! Предъявите Ваши документы, - потребовал руководитель группы, - Паспорт, военный и партийный билеты.
Логачев личные документы имел при себе. Он достал из внутреннего кармана пиджака паспорт, новенький билет члена ВКП(б) и изрядно потрепанный военный билет. Спиридонычев дал команду подчиненным начать проведение обыска, а сам стал внимательно рассматривать документы.
Сотрудники свою работу знали, они быстро перетряхивали вещи, просматривали книги, различные документы, письма. Не нужные документы, на их взгляд, тут же бросали на пол, а документы, в которых можно найти компромат на арестованного, сразу же подавали начальнику.
Таким образом, набралось более десяти документов и писем:
Письмо к Ивану Павловичу на 1 листе;
Письмо Логачеву от А. И. Малышева от 19 мая 1936 года на трех листах;
Письмо, адресованное Рае от Сережи от 31 июля 1935 года;
Разной переписки Логачева с другими лицами на 24 листах.
Изъяли и приобщили к делу: рецензию на курсовую работу Логачева из Заочной академии на двух листах, две записных книжки арестованного и талон к почтовому переводу на 30 рублей со штампом «Ленкорань» от 11 сентября 1934 года.
После завершения обыска и составления протокола, лейтенант Спиридонычев зачитал вслух протокол обыска и спросил у Логачева:
- Вам все понятно? Жалобы, заявления есть?
- Нет, - спокойно ответил арестованный.
Такой же вопрос Спиридонычев задал и понятым – Аппаеву и Худжинову, и разъяснил:
- Имейте в виду, после подписи протокола, никаких жалоб приниматься не будет!
Понятые жалоб не заявили, подписали протокол обыска и были отпущены по квартирам. Расписался в протоколе и Логачев. Тут же ему вручили копию документа. Таким образом, все процедурные действия были окончены и арестованного сотрудники УНКВД доставили в КПЗ города Прохладного.
В этот же день допросили Раису Ильиничну в качестве свидетеля по делу.
- Вы можете подтвердить, что Ваш муж связан с Троцким, поддерживал его политику, голосовал за него? – задавал следователь вопросы. – Входил ли Ваш муж в троцкистскую организацию? Собирались у Вас дома по вечерам люди, оппозиционеры? Где он прятал запрещенную литературу, переписку с Троцким?
- Нет, нет, - твердила Раиса Ильинична. – Я ничего не знаю! Запрещенной литературы мы в доме не имели.
Ничего существенного не добившись от жены, поочередно допросили детей, Георгия и Неллю.
Через несколько дней Раиса Ильинична понесла мужу передачу, попросилась на прием к следователю. Передачу приняли, а следователь заявил:
- Гражданка Логачева! Вы сюда больше не ходите, свидания с подследственным запрещены. К тому же, он Вам чужой человек!
- Как так, чужой? – возмущенно спросила Раиса Ильинична, и утвердительно добавила. – Он мой муж!
- Был! – ухмыльнулся следователь. – Получите под роспись Свидетельство о разводе. Теперь Вы не Логачева! С 15 мая носите девичью фамилию – Донская!
Для Раисы Ильиничны это стало шоком. Оказывается, Сергей Михайлович догадывался о неизбежности ареста и, чтобы обезопасить свою семью, тайно от жены оформил развод. Как ему это удалось, знал только он!
Соседи с Логачевыми, как с членами семьи врага народа, избегали встреч, перестали разговаривать. А, вскоре, семью выписали из совхозной служебной квартиры. Раисе пришлось везти детей к своей маме в Моздок.
23 февраля 1937 года Спецколлегия Северо-Кавказского Краевого суда приговорила Логачева Сергея Михайловича к лишению свободы сроком на 10 лет, с поражением в правах на 3 года. 19 марта 1937 года его партийные документы были погашены Северо-Кавказским крайкомом ВКП(б) с пометкой «Исключен как ярый троцкист». Срок заключения он отбывал в Магадане. [17]
Однажды, накануне Великой Отечественной войны с Раисой Ильиничной произошла мистическая история. В это трудно поверить, но внутренний голос сказал ей:
- Езжай в Баку! Езжай в Баку!
Она не придала этому значения. Но в ее голове с тех пор навязчиво звучало:
- Езжай в Баку! Иди на пристань… Иди на пристань…
Ни с кем из родных не посоветовавшись, чтобы ей не сказали: «Ты что, свихнулась?», под надуманным предлогом, она купила железнодорожный билет и из Моздока отправилась в Баку.
В городе, где несколько лет она жила и работала, добралась до пристани, ходила по набережной, чего-то ждала…
И вот, к ней уверенно подошла женщина, поздоровалась.
- Вы кто? – спросила Раиса.
- Не важно, - ответила женщина. – Я прибыла из Магадана, привезла пакет от Вашего мужа.
- Как вы меня узнали?
- Вашу внешность мне описал Сергей Михайлович! Я работала в санчасти лагеря, у него больное сердце, он часто обращался за помощью. Два дня назад я приехала на родину, в отпуск.
Раиса вскрыла пакет, там оказалось два письма от мужа. Больше весточек от супруга она не получала. До окончания срока пребывания в заключении С. М. Логачев не дожил, он скончался от разрыва сердца в марте 1941 года в одном из лагерей Магадана.
4 февраля 1959 С. М. Логачев был реабилитирован по Постановлению Президиума Верховного Суда РСФСР. Его фамилия включена в Книгу памяти Кабардино-Балкарской республики. После реабилитации мужа, Раиса Ильинична получила от государства некоторую сумму денег, купила внукам аккордеон, в память о дедушке, безвинно пострадавшем в годы массовых политических репрессий. Семья переехала на постоянное жительство в город Ригу.
О том, как сложилась судьба детей Сергея Михайловича, мне рассказала его внучка – Лукина Елена Борисовна:
«…Мой дядя – Логачев Георгий Сергеевич пропал без вести на фронте в 1944 году. Второй дядя – Логачев Стален Сергеевич трагически погиб в Риге в 1953 году. Моя мама – Логачева Нелли Сергеевна после войны в Риге вышла замуж за Лукина Бориса Николаевича. Он был родом из Москвы. Они воспитали двоих детей: меня и брата Сергея, названного в память о дедушке».
ЛИТЕРАТУРА, ИСТОЧНИКИ
1. Административно-территориальное устройство Ставрополья с конца 18 века по 1920 год. Справочник. Комитет Ставропольского края по делам архивов. Государственный архив Ставропольского края. Ставрополь, 2008 г.
2. Прозрителев Г. Первые русские поселения на Северном Кавказе и в нынешней Ставропольской губернии. Ставрополь, 1912.
3. Обозный Н. М. На Азово-Моздокской линии. Сайт «Невинномысский хронограф».
4. Рязанов А. Ф. Село Сухая Буйвола в XVIII-XIX веках. Ставрополь, 2015.
5. Палас П-С. Записки о путешествии в Южные Наместничества Российского государства в 1793-1794 годах. Перевод В. Аталиков.
6. Рязанов А. Ф. Благодарненцы в XVIII-XIX веках. Часть 2. Благодарное и окрестные села. Ставрополь, 2014.
7. Список населенных мест Северо-Кавказского края. Ростов-на-Дону, 1925.
8. Забелин В.М. Благодарненский район – через испытания временем. Ставрополь, 2010.
9. Ставропольская губерния. Список населенных мест по сведениям 1873 года. Ставропольский губернский статистический комитет. Составлен действительным членом и секретарем комитета И. Бентковским. Ставрополь, 1874.
10. Статистика населенных мест Ставропольской губернии на 1 сентября 1889 г. Источник: Ставропольская краевая библиотека имени Лермонтова.
11. Статистика населенных мест и поземельной собственности в Ставропольской губернии. Составитель И. В. Бентковский. Выпуск IX. Ставрополь, 1881 г.
12. Статистический обзор Ставропольской губернии за 1902 год. Ставрополь, 1903.
13. Сборник сведений о Северном Кавказе. Списки населенных мест Ставропольской губернии (по данным 1909 г.). Том 5. Под редакцией Г. Н. Прозрителева. Ставрополь, 1911.
14. Твалчрелидзе А. Ставропольская губерния в статистическом, географическом, историческом и сельскохозяйственном отношениях. Ставрополь. Типография М.Н. Корицкого, 1897.
15. Логачев Сергей Михайлович. Учетно-партийные документы. Архив РГАСПИ. Письмо и копии от 18.02.2016 г.
16. Сухоруков В. Т. XI Армия в боях на Северном Кавказе и Нижней Волге в 1918-1920 гг. Москва. Воениздат, 1961.
17. Логачев С. М. Следственное дело. Архив Управления ФСБ по КБР.
18. Материалы об организации сельскохозяйственной коммуны «Красная Палестина» в с. Александрии Благодарненского уезда. 1920-1921 гг. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-323, опись 1, дело 4.
19. Материалы по организации Александрийского сельскохозяйственного производственного кооператива № 1. 13 августа – 1 ноября 1920 года. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-397, опись 1, д. 164.
20. Материалы по организации сельхозартели «Красная балка». 20 декабря 1920 – 26 июля 1921 года. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-397, опись 1, д. 151.
21. Материалы по организации сельхозартели «Красная стрелка». 1922 год. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-323, опись 1, д. 67.
22. Материалы по организации сельхозтоварищества «Свободный гражданин». 1922 год. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-323, опись 1, д. 66.
23. Материалы по организации сельхозартели «Труд красноармейца». 1922 год. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-323, опись 1, д. 67.
24. Материалы по организации сельхозартели «Красная стрелка». 1922 год. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-323, опись 1, д. 67.
25. Материалы по организации коммуны «Красноармеец». 1928 год. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-602, опись 1, д. 23.
26. Материалы по организации сельхозтоарищества «12-я годовщина Октября». 1929 г. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». ФР-602, опись 1, д. 125.
27. Списки сельскохозяйственных кооперативов Ставропольского округа Северо-Кавказского края. 1928 г. Список сельхозкооперативов Благодарненского района на 1 июня 1928 г. Ставропольский архив ГКАУ «ГАНИСК». Фонд ФР-602, оп. 1, д. 64.
28. Списки товариществ, сельскохозяйственных коммун, колхозов и кустовых объединений Ставропольского округа, 1929 г. Ставропольский архив ГКАУ «ГАНИСК». Фонд ФР-602, оп. 1, д. 213.
29. Очерк дорожно-мелиоративного обследования территории колхозов Благодарненского района Орджоникидзевского края за 1938 г. Пятигорск, 1939 г. Архив Н. И. Сидорова. Г. Благодарный.
30. Щеголькова А. Как молоды мы были. Газета «Ленинское Знамя». №77 от 2.07.1981 г.
31. Пузиков В. И. История Благодарненского комсомола. 1920-1956 годы. Благодарный, 2012.
32. Коллективизация сельского хозяйства на Северном Кавказе (1927-1937 гг.). Краснодар, 1972.
33. Каштанов Николай Никифорович. Следственное дело. 1937-1939 гг. Архив. Ставрополь.
34. Гордиенко А.Н. Материалы из архивного личного дела № 2395 Елисова Кузьмы Ивановича. Рукопись. Г. Благодарный. 5 апреля 2013 г.
35. Пузиков В. И. Следствие ведет Благодарненский отдел НКВД. Благодарный, 2015.
36. Статистико-географический путеводитель по Ставропольской губернии, с приложением дорожной карты. Составил И. Бентковский. Выпуск Х. Ставрополь, 1883 г.
37. Ревизские сказки за 1858 год по селу Александрии Пятигорского уезда Ставропольской губернии. Ставропольский архив ГКАУ «ГАСК». Ф-459, оп. 1, д. 622.
38. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Выпуск VII. Под редакцией И. Бентковского. Ставрополь, 1876.
39. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Выпуск III. Ставрополь, 1870.
40. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Выпуск IV. Под редакцией члена-секретаря комитета Н. Чернояренко. Ставрополь, 1871.
41. Бентковский И. Кавказская Губерния во время А. П. Ермолова с 1816 по 1824 г. Ставропольские губернские ведомости, 1886 г. № 27, 28, 29, 30.
42. Бентковский И.В. Ставропольская старина. Ставропольские губернские ведомости. 1879. № 3; Сборник сведений о Северном Кавказе. Ставрополь, 1910.
43. Есаул Ив. Ив. Кияшко. Именной список генералам, штаб и обер-офицерам, старшинам, нижним чинам и жителям Кубанского казачьего войска убитым, умершим от ран и без вести пропавшим в сражениях, стычках и перестрелках с 1788 по 1908 г. Екатеринодар. 1911 г.
44. Колесников В.А. Былое Невинного мыса. 2011 г.
45. Волости и Гмины 1890 года. LXVIII. Ставропольская губерния. Статистика Российской Империи. XVII. Выпуск 18. Издание Центрального Статистического Комитета МВД. С.-Петербург, 1892.
46. Ровинский А. Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний по гражданскому и естественному их состоянию в отношении к земледелию, промышленности и домоводству, составленное по начертанию Императорского вольного экономического общества. СПб., 1809.
47. Бентковский И. О значении хуторов в крестьянском хозяйстве Ставропольской губернии. Ставропольские губернские ведомости. №№ 18-23. 1878 г.
48. Соколов В. В. Сборник сведений о г. Благодарном. Факты, события. Статистика. Ставрополь, 2013.
49. Обзор Ставропольской губернии за 1911 год. Ставропольский Губернский Статистический Комитет. Ставрополь, 1913.
50. Забелин В. М. Лента Благодарненской истории. АГРУС. Ставрополь, 2011.
51. Забелин В. М. Благодарненская сторона. Исторические очерки. Ставрополь, 2011.
52. Пузиков В. И. Дневник за 2016 г. Воспоминания В. Н. Бузова.
53. Памятная Книжка Ставропольской губернии на 1910 год. Ставрополь, 1909.
54. Памятная Книжка Ставропольской губернии на 1905 год. Ставрополь, 1905.
55. Франгопуло К. Село Прасковея, Новогригорьевского уезда Ставропольской губернии. Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, 1881. Выпуск 1. Стр. 81-88.
56. Памятная книжка Ставропольской губернии на 1893 г. Издание Ставропольского губернского статистического комитета под редакцией члена-секретаря П.А. Томарова. Ставрополь. Типография губернского правления. 1893.
57. Памятная книга Ставропольской губернии на 1898 год. Издание Ставропольского губернского статистического комитета под редакцией члена-секретаря Л.Н. Кулисича. Ставрополь. Типография В.В. Берк. 1898.
ОДЕРЖАНИЕ
О своих предках. Л. И. Тимофеев………………………………3
Белый Ручей на Белом роднике………………………………...4
Село Александровка на Буйволе. 1800 г………………………10
Хоперский казачий полк……………………………………….16
Родословная Пузиковых. 1844-1863 гг………………………..24
Село Александровка. 1866 г……………………………………27
Село Александрия Новогригорьевского уехда. 1868 г……….34
Александрийские хутора……………………………………….38
Овцеводство в селе Александрийском………………………...41
Мокрая Буйвола – приток реки Кумы…………………………43
Александрийские хутора. Продолжение………………………45
Твалчрелидзе А. И. о селе Александрии………………………52
Мой прадед Шуленин Антон Иванович………………………60
Село Александрия в начале XX века………………………….62
На отруба………………………………………………………..63
Александрийский бунт против земства………………………69
Логачев Сергей Михайлович – первый председатель
Александрийского сельского Совета…………………………79
Литература, источники………………………………………...85
7 июня 2016 г.
Пузиков Владимир Ильич,
Лауреат VII Международного конкурса
журналистов «Золотое перо» (2012 г.)
Соколов Василий Васильевич
Село Александрия на Буйволе до 1917 года
© Copyright: Владимир Пузиков, 2016
Свидетельство о публикации №216060701426
Свидетельство о публикации №216060701426
Рецензии