Глава четвертая. Начало пути

Керук часто останавливал лошадь, прислушивался, дабы услышать стук копыт удаляющихся лошадей офицеров. Как только направление было определено он, снова мчал лошадь на звук. И так несколько раз за ночь, пока яркий всплеск солнца не осветил прерии, и видимость стала намного лучше. Далеко впереди индеец увидел тех, кого преследовал. Они не желали загонять лошадей, поэтому совсем скоро над прерией поднялся дымок от костра. Зоркий индейский глаз мог заметить дым за сотни верст, отчего Керук был удивлен их действием. Они либо не так давно живут здесь, либо совсем безумны. Стоило ли выезжать под покровом ночи.

Он скрылся за холмом, привязал лошадь к камню, к сам вернулся на верх.

Люди губернатора сидели у костра и жарили мясо. Губернатор же занимался записями и картографией. Когда мясо было готово, все приступили к трапезе. Им невдомек, что кто-то может преследовать их. Огромный арсенал оружия навевал уверенность в своих силах. Война с индейцами еще не началась, они хоть и относились воинственно к железным дорогам, но все-таки многие вожди обманутые обещаниями, заключали условный мир, и позволяли разорять свои земли.

После трапезы они легли на одеяла, расстеленные прямо на песок.

Керук от усталости уснул прямо на холме. Солнце беспощадно жгло его почти обнаженное тело. Проснулся от того что заржала лошадь. Она дергала узду так, что сдвинула огромный камень. Рядом на песке стрекотала хвостом змея.

Индеец, не медля, сбежал с холма, и ловко схватив змею за хвост, сразу же ударил ее о землю, тем самым оглушив. Успокоил лошадь, и чувствуя голод, принялся разделывать змею. Операция была завершена, он разложил кусочки мяса на камень, а сам взбежал на холм - офицеры пропали из виду. На всю протяженность прерии до самого горизонта их не было видно. Керук вернулся к лошади, забросил мясо в мешок у седла, и направился туда, где еще недавно горел костер. Угли были разнесены ветром в разные стороны, следы уходили на юго-восток. Не желая терять времени, индеец бросился догонять офицеров.

Они находились далеко, чтобы услышать голос лошади, но мысль об этом вызывало легких холодок по спине. Он не мог с полной уверенностью сказать, что они ускакали не по причине ржания лошади.

На песке были видны глубокие следы копыт лошадей, это был ориентир для индейца, пока было светло. Поэтому ему было необходимо нагнать их до ночи, не идти же с факелом по следу. Луна же, как по злому умыслу исчезла с неба

вместе мириадами звезд в ту ночь, и следующая не предвещала никакой надежды. Керук мысленно умолял лошадь мчаться быстрее.

Казалось бы, индеец уснул лишь на миг, но как только это случилось, офицеры, будто по команде двинулись в путь. Губернатор был настойчив. Он знал хорошо эти места, именно здесь был самый короткий путь в порт. Самый короткий и самый опасный. Тяжелые вьючные мешки, да еще и вес тучных тел седоков быстро загоняли лошадей. Поэтому они часто останавливались, что раздражало губернатора.

Эта ночь оказалась особенно темной. Офицеры сидели на стороже по очереди, но и эти меры их не спасли.

Керук давно уж потерял след, во тьме не было видно вереницы следов. Кроме того губернатор приказал не жечь ничего, дабы не привлекать внимания. А на огонек так надеялся индеец. Остановится, значит дать фору еще в несколько миль. Он уже пробовал идти на ощупь, но песок был всюду неровный, несколько шагов и все казалось в следах. Но удача вновь не оставила его. Местное племя, возвращаясь с охоты, налетело во тьме на спящих офицеров. Положили двоих, нагнали, и поймали в сеть губернатора.

- Добрая сеть, - хвалился дорогой один из охотников, - и дичь ловит и злых людей.

Губернатор кричал, кто он такой, угрожал, но задор удачной охоты нечем не унять, лишь воткнули ему кляп, чтобы молчал.

Один из офицеров все же успел сделать выстрел, на этот огонёк в ночи Керук мчался со всех ног, держа в глазах тлеющее белое пятно. Когда он был на месте ночного сражения, уже рассветало. Он сразу узнал следы знакомого племени. Здесь же лежали два трупа офицеров. Керук понял, что губернатор жив, и чтобы продолжить путь нужно его выручать из рук соседей.

В племени была большая радость. Всю ночь жгли костры, ели мясо и хвалили смелых воинов. Утром все спали довольные и сытые. Керук стоял у входа в деревню и не ступал далее, дабы не нарушить закона. Хотя вон он вигвам для пленников. Он мог взять и уйти. Но его могли заметить, и тогда будет война между этим и его племенем, а сейчас нужен мир. Он ждал, когда жители проснуться и обратят на него внимание.

Наконец когда это произошло, он выказал свою просьбу старейшине. Довольный и веселый старейшина тут нахмурился.

- Знаем, слышали мы о подвигах твоих Керук, но отдать тебе пленника значит лишить славы и гордости воинов.

Керук рассказал цель своего пути. Старейшина задумался, они беседовали вдвоём.

- Решено, я помогу тебе.

Он созвал все племя, и лестными словами рассказал, что их воины не только поймали злого человека, а поймали важного человека и, что без них Керук бы не справился. Этот пленный - шанс спасти родные земли. От таких слов воины почувствовали еще большую свою значимость. Они весело кричали, сотрясая копьями, и сами вывели, и отдали пленного. Керук благодарил старейшину за его мудрость.

- Если у меня все получится, то ты и твои воины будут первопричиной нашей свободы.

Керук тащил губернатора за шкирку. Тот хоть и был толстым и сравнительно крупный, но в руках жилистого индейца он обмяк, как котенок.

- Я сохраню тебе жизнь бледнолицый, если ты проводишь меня к вашему белому вождю. Ежели нет, так быть тебе пищей койотов и стервятников, - сказал ему Керук, усадив на валун.

- Наш вождь не пускает к себе посторонних, они убьют тебя, если приблизишься.

- Я поговорю с ним, как лицо всего этого мира, - обвел Керук руками вокруг, и глаза губернатора последовали за жестом.

Решительность индейца имела свою силу, губернатор засуетился. Он развернул карты, смотрел на солнце через прибор, крутил компас и в итоге указал рукой.

- Туда.

Керук, горделиво усмехнулся.

Друг за другом отправились они по бескрайней прерии к океану.

В сопровождении индейца держать путь губернатору казалось даже безопаснее. Встретят краснокожих, так Керук решит вопрос, а если бледнолицых, то они спасут его от неволи. Эти мысли ободряли губернатора, и он только и думал о том, чтобы скорее встретить своих людей, да задать трепку наглому индейцу. Но сколько не шли они, не встречалось им не воинственных племен, не дружелюбных захватчиков. Будто сгинули все.

Ночью Керук привязывал пленника к своей ноге. Тот пытался развязать путы, и ему это даже раз удалось, но ночные звуки пугали его больше чем спящий индеец. Вот оно рабство страха. Индеец спит - беги, но нет, там может ждать куда худшая участь. Так губернатор, дрожа толи от страха своих мыслей о побеге, толи от холода кутался в одеяло и засыпал.

Пять дней пути. Океан уже близок, дует ветер с той стороны, а губернатор все ждет спасительного отряда. Он паникует, шарит глазами вокруг.

Керук едет спокойно, глядя вперед. Обдумывает разговор с белым вождем.

Ночью уже стало видно огни города. Они манили пленника к себе. Губернатор не выдержал, развязал веревку, и поначалу ползком, а потом бегом кинулся к городу. Привыкший к спутнику индеец, не подозревая ни о чем крепко спал.

Снова сон сыграл с индейцем в злую шутку.

Уже у самых ворот губернатора встретили трое солдат, и он преподнёс к фонарю перстень с печатью. Они проводили его в город, а сами, захватив еще четверых, отправились искать индейца.

Им не составило труда скрутить сонного краснокожего. Они, радуясь своей победе, кинули его в клетку. А утром перед ним предстал губернатор, уже не тот забитый человечек, что указывал ему путь, а воинственный и важный командир. Он плевал в израненное лицо Керука и больно бил плеткой. Индеец терпел, не выказывая боли, что бесило трусливого губернатора, и он бил сильнее.

Всему есть предел, и действию есть противодействие.

Город представлял себе холм на береговой линии, окруженный высокими столбами. Деревянная крепость, способная противостоять натиску индейских

племен, вооруженных луками и стрелами, но выдержит ли она нападения племени рожденного грабить.