Я люблю Джеральда, но...

    Какие могут быть «но», если речь идёт о Даррелле?!
    Вы встречали  кого-нибудь,  кто не любил бы его?!
Я обожаю этого писателя и человека, я преклоняюсь перед его великодушием, добротой, юмором, его талантом писателя и, главное, перед его непостижимой любовью ко всем
бегающим, ползающим, летающим  и плавающим зверям!  Но...
     Но я не могу заставить себя любить всех без исключения живых, вот этих самых - бегающих, особенно ползающих -  представителей животного мира,любить их его особой, «даррелловской» необъяснимой любовью!
     Не получается, не могу, и, если честно, то и не хочу. Я, конечно, имею в виду только тех  животных, с которыми сводила меня судьба.

    Вот, например, такие беззащитные, томно мукающие, переполненные
вкуснейним молочком,  коровы, кормильцы наши!  Я их ужасно боюсь!
А какая любовь совместима со страхом?! А страх мой имеет причины.

   Я, вообще-то, человек городской, но некоторая часть моих родственников
до сих пор проживает в деревне, недалеко от Одессы. Там проживали и три
моих двоюродных брата.  Самый первый, Михаил, не дожил и до 10 лет.
Его часто посылала мама встречать корову Майку из череды, т.е. из стада.
Череда после изнуряющей жары надолго оставалась в овражке, у колодца-журавля, где в длинное-длинное корыто была  к их приходу налита вода. Напившись до отвала, коровы не спешили уже разбрестись по домам. Вот оттуда и надо было хворостинкой препровождать их домой. А на имя они, вообще, не реагировали, так как полстада было Маек и Март, названных по месяцу рождения, так почему-то было принято.(Не важно, что у меня Майка,и у тебя Майка, подумаешь, какая разница, коровы же не обижались!)

    Вот и Миша. привязав к рогам Майки верёвку, тащил её домой из овражка.
А на потеху своим друзьям, он проделывал такой трюк: вторым концом
верёвки он обвязывал  себя  вокруг пояса, и, подгоняемая хворостиной Майка, тащила его, сопротивляющегося, вверх из овражка.

    Это он проделывал не раз. Но однажды Миша  споткнулся о камушек
и упал, а Майка, испугавшись, понеслась галопом. Крики ребятишек и вопли
Миши лишь подстёгивали корову, и она ещё сильнее молотила задними
 копытами привязанного к ней мальчугана.  К дому  Майка притянула
Мишу уже бездыханным.
    

    Со мной должна была произойти подобная же история.
Старший мой брат, окончив военное училище в чине лейтенанта, выехал к
месту прохождения службы в Симферополь. Там, на Красной горке, он снял
жильё у бабы Фроси и пригласил нас с мамой пожить летом у него.

      Не знаю, как выглядит сейчас это место, но тогда, в начале 60-х, это была, по сути, деревня. И у хозяйки был полон двор всякой скотинки.  Кормить
кур и кроликов, пить из-под коровки парное молочко – редкое удовольствие
для городской девчонки. И вот тут-то и повторяется «коровья»  история .

    Как-то хозяйка дарит мне такую радость: встретить корову, всего-то за
метров двести от дома, на этой же улочке, после перекрёстка.
Встретила. Иду рядом, между коровой и соседским забором. И она меня
почти прижимает к этому забору. Я её ласково похлопываю по спине.

    И вдруг она, нагнув голову,  молниеносно разворачивается ко мне, и…
через секунду я была бы у неё на рогах!  Но вмешался, я уверена, мой ангел-
хранитель, посланный мамой. (Она так охраняла меня всю жизнь, и охраняет  даже сейчас, Оттуда!)  И этот ангел-хранитель мигом отворил незаметную маленькую калиточку в заборе  и толкнул меня туда. А коварная корова проскочила мимо, развернулась и пошла, как ни в чём небывало, домой.

   Я долго стояла в чужом дворе, не решаясь выйти, и только услышав крики
мамы, рискнула  выглянуть на улицу. Думаю. что в тот день и появились у мамы первые седые прядки.
     Бедной, ей всю жизнь приходилось волноваться за меня!
Связано это было, в основном, с животными. Даже милые курочки нагнали такого страха, что всю жизнь мама, глядя на меня, вероятно, молилась в душе и
благодарила Всевышнего!

     А дело было так. В год моего рождения семья снимала дачу у моря в
пригороде Одессы , в Люстдорфе. Когда в июле появилась я, родители решили
остаться на свежем воздухе  ещё до осени. Папа с утра уезжал в город на работу,
 и маме приходилось очень нелегко с маленьким ребёнком, и варить обед ( в тех-то «керосинновых» и печных условиях!)  и волноваться всё
время за восьмилетнего брата, пропадающего весь день с ребятнёй на море!
Я с трудом представляю себе такое положение!  Но мама была очень волевой
и сильной женщиной! 
     Я всегда вспоминаю с восхищением и удивлением её рассказ: « 19 июля уже с утра стояла небывалая жара, нечем было дышать. А мне так захотелось в море выкупаться, поплавать… Вася (папа) не захотел со мной пойти.
Пошла сама. Еле донесла свой живот. Наплавалась вволю и с таким удовольствием!  А к ночи срочно искали транспорт, чтоб отвезти в роддом.
 Вот там, на Куликовом поле, в роддоме №1 и родилась ночью  моя Аичка.»   
 Я иногда думаю, что моя любовь к морю связана с этим фактом! Шутка.
 
      Но я отвлеклась от курочек.  Вернёмся в  духоту дачного дворика.
Запелённутую Аичку мама положила в тени под вишней, на лежанку. А сама на минуточку забежала в летнюю кухню помешать варево на плите.  Выскочила… и застыла от ужаса! По ребёнку важно расхаживает курица, хишно приглядываясь к глазику. Мама дико закричала – и курица  пробежав по личику и едва не вонзив свой коготь в глаз, спрыгнула на землю.
    Больше ни дня мама не захотела там оставаться и все вернулись в город.

   С собаками тоже как-то не сложилось. О тех, с кем сложилось, о взаимной
большой любви  – это надо написать отдельно. Но поначалу это получилось
так.
       В то далёкое лето, когда мне не приобрели путёвку в пионерский лагерь,
чему я была чрезвычайно рада,  мама работала медсестрой в санатории на
Куяльницком лимане.  У неё там была отдельная комнатка, и я получила редкую возможность провести всё лето в лиманской лечебной грязи.
 
      Лиман начинался прямо через дорогу от санатория. Можно только  себе представить это удовольствие!  Совершенно безветренное июльское утро,
спокойная зеркальная гладь лимана, и как каменные бабы  на древнем острове,
чёрные  застывшие с расставленными руками фигуры «дикарей»,
городских жителей, которые приезжали с утра пораньше без путёвок лечить
свои спины и ноги. А ещё, воздух, наполненный особыми ароматами грязи,
соли и водорослей, и заполнивший твои лёгкие до отказа! 

   Настоящую лечебную грязь черпали далеко от берега, для грязелечебницы, но и вблизи можно  было набрать себе в посудинку, правда, вместе с мелкими ракушками и песком. «Чистой  грязью»  торговали  тут же, на пляже местные «предприниматели»- мальчишки.
   
   Как было здорово, вымазавшись по горло грязючкой, дать ей подсохнуть и, чувствуя, как вся кожа на тебе стягивается, бросаться в тёплую, нагревшуюся до градусов 26-28 воду , на которой можно лежать не двигаясь – держит лучше надувного круга!  Вся малышня становилась там отличными пловцами! Только надо было не забывать держать закрытым рот и беречь глаза  от горько- солёной воды. И не успеешь высохнуть – сразу снова бежишь в воду. Потому что уже не грязью, а вся ты покрыта белыми кристалликами соли.
    
    Но я усыхала там не от соли и палящего солнца, а от скуки. Не было
вокруг детей, не с кем было поиграть. Разве что с появлявшейся иногда
дворнягой.  Обитала она где-то наверху, на взгорье под названием
Жевахова гора. Там было несколько домиков. Приходила она точно к обеду,
и всегда получала от выходящих из столовой  курортников кусок
 котлетки или колбасы.

    Не знаю, за что она меня укусила, вернее – знаю, за что, - за ногу!.
Но почему?  Наверное, потому, что я не хотела её отпускать, мешала ей уйти.
Не знала тогда поговорку: «насильно мил не будешь». Ну и заработала!

    Короче, скучно потом мне уже не было. Так как ежедневно надо было ездить в городскую инфекционную больницу, чтоб получить очередной
 укол в живот. К счастью, собака продолжала приходить и имела вполне
здоровый вид. Потому курс лечения сократили до 10 уколов вместо 30ти.
  Урок получился болезненным, но эффективным: всю жизнь остерегаюсь
бродячих собак. Хотя два раза подбирала на улице брошенных.Но это были особые случаи, и в зрелом возрасте.

     Совсем немного внимания хочу уделить ,действительно, меньшим нашим
родственникам по планете – крысам.
    Вот кого я не только боюсь, но и, мягко говоря, не люблю.
 Боюсь после того, как в юности, в коммунальной квартире встретилась с ней
в туалете.  Она, очень крупная и непугливая особь, только-только вынырнула
из унитаза, и сидела на его краю мокрая, и приводила неспешно себя в порядок.
Я от ужаса превратилась в соляной столб и не знала, какими словами её поприветствовать. Но знакомиться она не захотела, а так же неспешно нырнула обратно. Больше мы не встречались.
Не сложились у нас добрососедские отношения! Но всю жизнь помнятся.
      Старшая моя внучка, Алина, этой истории не знала и не делала большого различия между хомячками и крысами, любила и тех и других по-даррелловски ,
тем более, что хомячков у нас бывало по 12-17 штук, и она одарила ими всех
своих подружек во дворе. При этом  Алинка всегда отличалась оригинальным
мышлением и умела делать нестандартные подарки к праздникам.

      Зная, что я по гороскопу Крыса, она в мой день рождения принесла в подарок новую клетку с очень ручной крысой. Крыса была ,действительно, красивой, светло-каштановой с белыми пятнами. Я была в шоке!
 Пришлось срочно решать, кто останется в квартире: я или крыса!  Не знаю,
кому она её передарила.
     Мой чёрный кот Константин , наверняка, тоже избегал бы встречи с ними.
Об этом я подумала вчера, глядя, как он на подоконнике брезгливо всё отодвигается
 и отодвигается от чего-то, не спуская глаз со своих передних лап. Я подошла, чтоб рассмотреть, что это его так напрягает.  Боже, это был всего лишь
микроскопический паучок, видно, с цветов в вазе упал.
Детально рассмотреть его можно было только в лупу. Но как трусливо, не
по-мужски поджимал  Константин лапы и  всё освобождал дорогу паучку,
страшась к нему притронуться!  Мне, очевидно, пришлось бы спасать его
от мышки, если бы она появилась в доме!
 
    Тогда, когда его коллега Семён, предшественник Коськин, мог ловко
поймать моль, а за случайной мухой охотился, как тигр! Неважно, что делал
это он не бескорыстно.

      Хочу в заключение рассказать о недавней сценке, которую не впервые
пришлось наблюдать  во дворе.
      Из подвала вылезли подросшие котята. Они бепрерывно чешутся. Их одолевают блохи. Один из четверых полупарализован: передвигается боком,
с перекошенной шеей. Может быть, его покусала крыса, кто знает.
К сожалению, он самый красивый из котят.
     Тут же их подхватывает стайка девочек, невзирая на то, что котята
полудикие и с силой выдираются из рук,  царапая детей.
   Рядом, недалеко, стоят мамы, курят и беседуют о своём.  Между тем, одна из девочек достаёт из карманчика семечки и угощает подружек, насыпая в
их грязные ладошки. А те кладут по семечке в рот, облизывая заодно и
пальчик, не нарочно, конечно.
    Я подхожу к мамам, они недовольны, что помешала их беседе.
Одна из них спешит к детям, забирает и выбрасывает семечки и отгоняет их от котят
 со словами «Вон тётя ругается». Дети смотрят на меня, как на врага, отходят, а там к ним подбегают другие дворовые кошки, и начинается всё сначала.
    
  Я не делаю выводов, они очевидны. Поверьте, все бездомные , дворовые
животные заражены  гельминтами. Заразиться очень просто, а
обнаружить их у ребёнка и лечить сложно.  С этим связана масса проблем и
болезней. Не лучше ли их не иметь? Как бы научить детей обходиться без объятий и поцелуев с животными и почаще мыть руки?! .
   
  Вот так я и подошла к главной мысли, с которой начала писать эту статью.
Она простая. Я хотела рассказать, основываясь на своей жизни, как непредсказуемы  могут быть животные и какая опасность может от них исходить, если мы забудем об осторожности.
      Братьев наших меньших, умных, потешных и удивительных, безусловно, необходимо  любить, лелеять и оберегать. Без них мы превратимся в злобных эгоистов, да что говорить – пропадём без них!
 Поэтому давайте их любить, но не забывая о здоровье наших детей!