20. Something special

Благодаря связям с каперством, Гизы во главе армады адмирала Алонзо. При участии Франсуа и Жермона де Гиза они получают уникальный патент на торговлю специями. Однако эти "специи" - наркотические снадобья. Семью де Гизов начинают подозревать в дьявольщине. Калиостро де Гиз, которого знают в Лувре под именем Ювелир или граф со своими помощниками Андре и Луи открывают семье кредиты короны то есть доступ к алмазным россыпям, и тайне богатых венецианцев. Гизы становятся сказочно богаты.
..........


SOMETHING SPECIAL

Стручки "черной ленты", шоколад и кофе были только у них. Еще с 12 века семья владела этими эксклюзивными товарами из-за моря благодаря связям с каперством. Поэтому Гиз не сомневался, что они быстро окупят займы дома дожей. Здесь, в этом славном городе, люди жили только ради наслаждения, и он мог предложить им something special... Кто бы мог подумать, эти цветы росли тысячами в тропиках... Лу любила их аромат. Когда она поднималась на самый верхний этаж дворцовой башни, откуда открывался прекрасный вид на море и остров, где её дядюшка устроил для себя кабинет, она всегда окуналась в мир грез и видений. Здесь Гиз сочинял музыку, а Луиза наслаждалась звуками, подобными ангельскому пению. Граф раскрывал драгоценный ларец, все время стоявший на его рабочем столе под замком, и доставал несколько черных змеевидных стручков. Он называл их "черная лента" и строго-настрого запрещал Луизе прикасаться к ним. Она усаживалась в кресло, откинув голову на высокую спинку, и смотрела на закат. Солнце садилось в море, и весь город окрашивался в розовое зарево. Длинными музыкальными пальцами Гиз разламывал в лазуритовую ступу стручки и растирал в тончайшую пыль. Пьянящий аромат распространялся по комнате. Он брал щепоть на язык, затем пальцы его сжимали смычок и скрипку, и из башни над морем начинала литься волшебная музыка, подобной которой никто и никогда не слышал. Люди, завороженные, замирали на улице, проплывавшие мимо лодки причаливали к берегу, и пары в сладострастии отдавались друг другу прямо у подножия башни. Что и говорить, Гиза считали здесь волшебником, слугой сатаны или даже самим дьяволом, продававшим рецепт райского блаженства, но связи и богатство семьи не давали распространиться злым слухам дальше передней дома.
В то время как она сочиняла для Лоренсо:
"Это было так странно, - дважды в ночь тот же сон, - ты в постели, пространно объяснял, что влюблен. Пена белой перины, белый шелк, кружева. Мы чисты и невинны, словно дети и вальс. Сумрак тихой аллеи, ветхой, как в старину, и взлетали качели - из ветвей короб гнут. В этот раз говорила о тебе только я. Опершись о перила, слушал ты соловья. Говорила, что помню этот сумрачный сад, что в безлуние комнат не вернемся назад. Что я завтра уеду, что сегодня вокал, - ты смеялся, и беды на себя накликал. Темнота оробело затемняла глаза, разбудив, не успела, свою мысль досказать: Ты, волнующий гений и магический друг, цепь прекрасных мгновений созидаешь вокруг".