Творите любовь, а не войну

               
    Слоган, который знаком каждому второму чуть получше лица соседа, живущего этажом ниже. А каждый третий, возможно, носит на шее или запястье маленький кулон в виде «куриной лапки, вписанной в окружность». Недавно я была третьей. Тем не менее, моё мнение весило не больше целлофанового пакетика, одного из тех, что выдают в аптеке. Мнение остальных «третьих» осталось за кадром, а половина «вторых» отреклась от слов-указателей. Понимание пришло не сразу, осознание пришло к финишу гораздо скорее. Людям нравится играть в войну. С малых лет они берут в плен, захватывают территории, убивают противников – понарошку, конечно же. И, покуда мальчишки лет пяти-шести «воюют против врагов», таких же мальчишек, как и они сами, их «предводитель и великий стратег» сидит на толстой ветке старого дерева, отдавая приказы. Игра окончена, дети спорят, смеются. Расходятся по домам и включают любимые мультфильмы, попивая тёплое молоко с бисквитным печеньем. В реальной жизни возвращаться было бы некуда. Вероятно, и некому. В ход пошли бы настоящие до парализующего ужаса пистолеты и ружья. Пушки. Атомные и водородные бомбы. Как далеко зашла бы человеческая жажда крови и триумфа над поражёнными? Не исключено, что тот самый стратег, любитель прятаться на ветках повыше, отдал бы решающий приказ спустя многие годы.
    Никогда прежде тема войны и вражды между людьми не волновала меня так, как сейчас. Что же это – взросление, немой шок от происходящего вокруг и боль за поколения подобных себе самой? Трудно принять как неопровержимую правду факт, что мы, люди, имеющие сверх необходимого для того, чтобы стремиться в новые дали, мечтать, развиваться и нести благо в нашу временную обитель, заносим нож над ребёнком за то, что он родился в другой стране. С иными обычаями, взглядами и менталитетом, так непохожим на наш. Позднее они прикроют своё злодеяние и облачат его в красивые слова, оправдав убийство. «Мы уничтожаем зло, начиная с малого!» - кричат они. Уничтожая зло в лице маленького ребёнка, они забывают о зле, таящемся в их заплесневелых душах.
    Я знаю, что люди любят играть в куклы. Девочки баюкают младенцев из пластика, мальчики склонны к машинкам – хотя я, по правде, любила технику и автомобили не меньше. Многие предпочитают марионеток, нежели пухленьких пупсов, плюшевых зверей и принцесс с золотыми волосами. Привычка «дёргать за ниточки» переходит и во взрослую жизнь. Мужчину ставят перед выбором: умереть за "величайшую идею не менее величайшего лидера" или же наблюдать, как его семья погибает в жутких мучениях? Ловкие пальцы натягивают нить. Нет никакого выбора, нет намёка на выбор – лишь успешная иллюзия последнего. В жизни «больших людей» это называется шантаж. Дубль два, три, пятьдесят девять. Начинается война. Холодная, острая, с солоноватым привкусом крови и слёз. Солдаты и офицеры вновь сражаются с врагами. А великий стратег, по обыкновению, прячется на своём дереве, дёргая за ниточки и отдавая всё те же приказы.