Исповедь старого итальянца-глава - 24. Письмо

В год моего пятидесятилетия произошли события, повлиявшие на мою дальнейшую жизнь. Не стало моей мамы, на плечах которой лежала забота о сёстрах, их детях. Все они жили в большом доме в Падуе дружной семьёй. Подрастало молодое поколение племянников и племянниц. Нас объединяли узы семьи и общее дело, позволяющее всем жить безбедно. Теперь, когда не стало мамы, я оставался старшим в семье, с решающим словом во всех неурядицах, а они были, как в любой семье.

Неожиданным был звонок от Джулии, жены Умберто. Она сообщила о просьбе сеньоры Оттавии приехать к ним на остров на несколько дней. Им с Умберто был нужен мой совет по очень важному делу. Общались мы крайне редко, обмениваясь праздничными открытками. Оставив дом на прислугу, которая в нашем доме служила уже много лет, и моего старшего племянника Артуро, ставшего хорошим помощником, мы решили ехать с Катариной вдвоём. Мне хотелось познакомить её с моими друзьями.

В Неаполе нас встретила Джулия на большом красивом катере. С первого взгляда на неё я позавидовал Умберто. Не знаю какой Джулия была в молодости, но теперь от неё не было возможности отвести глаза. Красивая спортивная фигура, жгучие чёрные  глаза, отливающие синевой, пышные чёрные волосы крупными локонами, спадающими на плечи. Одетая в белоснежный костюм, она смотрелась голливудской красоткой, сошедшей с обложки журнала. Двое парней, сопровождающие Джулию, ловко подхватили наши с Катариной вещи. Джулия познакомилась с нами, обняв и поцеловав, как самых дорогих гостей. Таксист, получив от меня оплату, смотрел на сцену встречи с каким-то оцепенением. Так я понял, что сеньору Джулию в этих местах хорошо знают и очень уважают.

На причале острова нас встретил Умберто. Смотрелся он молодцом, несмотря на седые волосы и лёгкую трость в правой руке. Он долго похлопывал меня по спине, вертел в разные стороны, разглядывая.

- Джиованни! Дружище! Прошло столько лет, а ты всё такой же красавчик! Поседевшие виски сделали тебя импозантнее, а фигура не изменилась ни на грамм. Всё в тебе безупречно. Как тебе моя Джулия? Не правда ли, красотка! Ты мне смотри! Я всё про тебя знаю, южанин! До нас доходят новости светской хроники о твоих романах. Если бы не мама, то я не рискнул бы пригласить тебя, дружище! - выпалил он, громко смеясь.

На пороге виллы ожидала сеньора Оттавия. Постаревшая, она сидела на инвалидной коляске, около которой стоял молодой красавец, здорово похожий на Джулию лицом, но взявший многое и от Умберто. О таких говорят - дитя большой любви. Умберто- младший заботливо помог подняться бабушке Оттавии, пожелавшей поприветствовать и обняться со мной стоя.

- Ты приехал, дорогой Джиованни! У нас много новостей хороших и немного не очень. Хотелось бы многое узнать у тебя, прежде чем совершить непоправимое. Джулия на этом настояла вместе со своей матушкой. Давайте пообедаем, а все дела на потом, - сказала сеньора Оттавия, обняв меня и Катарину.

Обед прошёл в обстановке общего молчания. Незначительные фразы о погоде, о винах, о выборах и политике. Обычный светский разговор ни о чём.

Мне хотелось как можно быстрее услышать в первую очередь неприятную новость.
С первых слов сеньоры Оттавии, я понял, что речь пойдёт о моей встрече с Маргариттой. Вздохнув с облегчением, рассказал всё до мельчайших подробностей, не упуская ни одной детали, все сидели в ступоре. Джулия плакала, не скрывая слёз. Первой высказалась об услышанном сеньора Оттавия:

- Бедная девочка! Она оказалась лишь жалким орудием в руках её матери. Мне пытался всё это доказать её отец, который доживает свою старость в богадельне.  Нельзя трогать Маргаритту, Умберто! Пусть парни возвращаются домой. Пожелаем ей долгой жизни. Я и не знала о её голосе. Тоска - моя любимая опера, Джиованни.
Я часто прослушивала запись арии Тоски в исполнении Марии Каллас. Маргаритта всегда внимательно слушала и это очень меня удивляло. Девочка про себя таким образом разучивала партию, а у Марии было чему поучиться. Других печальных новостей у нас не осталось, если не считать об ушедшей от нас прорицательницы, мир праху её. Она оставила для тебя письмо, Джиованни. Мне обещали найти его до твоего отъезда. А теперь о приятных делах, мои дорогие!

Новостей оказалось действительно много. Умберто младший женится через два дня. Ему в подарок была построена вилла по моему проекту и меня просили посмотреть её. Прошло четверть века, менялась мода и мне стало немного страшновато за старый проект.

Джулия, смущаясь, сказала, что ею были внесены некоторые поправки в проект в свете новых веяний. Времени до темноты было достаточно и мы пошли посмотреть. Осматривая фасад, я не заметил больших отступлений от моего проекта и отметил это сразу. Внутри изменения были внесены значительные, но всё было настолько безупречным, что я не смог скрыть своего восхищения. Это был очаг любви. Джулия стояла за моей спиной, держась за руку сына. От услышанной похвалы, подхватила сына и закружила в вальсе, словно шаловливая девчонка. Умберто-отец смотрел на них влюблёнными глазами.

Мы провели с Катариной несколько счастливых дней на острове, общаясь с моими друзьями, веселясь на празднике любви.

Я с нетерпением ждал письма. Вечером, перед отъездом, его наконец-то принесли. 
Оно было запечатано, а на конверте написано только два слова - лично Джиованни. Мы все сидели в гостиной. Я распечатал конверт, в нём были две фотографии и письмо. На одной фотографии я узнал мать Франчески. Она сидела с двумя детьми. Мальчиком лет десяти и примерно годовалой девочкой. На обратной стороне фотографии была сделана надпись - сын Сильвио и дочь Франческа. Со второй фотографии на меня смотрел молодой человек, а на обороте снова надпись - Сильвио перед призывом в армию. Лицо молодого человека напомнило мне Франческу. То же выражение глаз, очертание губ, волосы. Не хватало только красок, но и без них сходство было абсолютным.

В письме прорицательница сетовала, что не успела отыскать следы Сильвио. Высказывала мне сочувствие в связи с гибелью Франчески. И подробно написала где примерно находится Сильвио, брат Франчески. Мать считала сына погибшим ещё в годы войны, но прорицательница не была согласна с этим. Она утверждала, что у него были дети. Сожалела о моей судьбе, в которой ничего нельзя было поменять. В своих последних словах предсказала, что радость придёт в мой дом с момента появления в нём той, кто будет абсолютной копией Франчески и ждать её надо из страны на востоке. Она подарит мне счастье видеть моего внука, а потом и правнуков, с которыми я проживу до глубокой старости самые счастливые годы.

Прорицательница не знала, что будет зависеть от меня, насколько я сам смогу повлиять на ход событий. Советовала набраться терпения и ждать. Желала мне долгих лет и здоровья.

Все с нетерпением ждали моих слов. Я прочёл письмо вслух  и показал всем фотографии. Сеньора Оттавия сказала:

- Верь ей, Джиованни, она никогда не говорила пустых слов. Попросила у меня помощи найти сеньору с фотографии, о которой мало что было известно. Мои парни успели вовремя. Мать Франчески была на смертном одре. Она и передала эти две фотографии. Держись, дорогой! Мы знаем, как тебе трудно, но есть ради чего жить дальше. Внук, а потом правнуки - это большая награда за твою жизнь.

Мы простились с друзьями ранним утром. Каждый из нас понимал, что, возможно,  мы видимся в последний раз. Джулия проводила нас в Неаполь. Мы уезжали в Венецию, оставив частички своих сердец на гостеприимном острове.

Бежало время. Мои поиски следов Сильвио не приносили результатов. Много девушек побывало в нашем с Катариной доме. Мы помогали им устроиться в жизни. Только той, кого я ждал, всё не было. Однажды мне рассказали о женщине, долгое время работающей в Падуе в доме рядом. Мой племянник Артуро рассказал о ней много интересного, отметив хороший итальянский.

Я попросил привезти её в Венецию. Подробно расспросив её, вдруг почувствовал приближающуюся развязку всех хитросплетений судеб. Много девушек привозила Ольга, но все они не имели ничего общего с Франческой.

Однажды меня осенила мысль, а почему я не показываю Ольге портрет. Перед её отъездом в отпуск на родину, я пригласил её в свой дом. Мы вошли в комнату Франчески. Катарина раздвинула портьеры, солнечный свет заполнил комнату и в следующий миг мы услышали возглас Ольги:

- Бог мой! Это же Милана, сеньор! Соседская девчонка! Это абсолютная копия Миланы! Кто так её нарисовал?

- Кто такая Милана, Ольга? Сколько ей лет? -  с нетерпением спросила Катарина.

- Я же говорю, моя соседка. Молоденькая девочка, красивая. Ну вот же она, на портрете! Только кто и где её нарисовал. Она никогда не была в Италии.

- У них есть кто-то в семье из итальянцев? - спросил я.

- Так дед Миланы и был итальянцем! Откуда же они все и знают итальянский, - ответила Ольга.

Я показал фотографию Сильвио. Ольга прикрыла рот ладонью от удивления.

- Это же отец Миланы в молодые годы! Никогда не знала о его поездке в Италию. Он и его сестра София не говорили об этом. Откуда у вас его фото, сеньор?

- А дед Миланы, что с ним? - спросил я, теряя терпение.

- Он такой страшный был сеньор, у него всё лицо обгоревшим было, сплошные рубцы, а детки красивые народились. Нет его уже лет десять, болел сильно, раны покоя не давали. Хорошая семья. Живут дружно, София вернулась домой, учит детей итальянскому. У нас никто и не знает толком, что её отец итальянцем был, скрывали они это. Все дети записаны на мать. Люди её не судили, живёт с калекой, ну и пусть. Правда, венчались украдкой от властей, католиком он оказался.

Я слушал её, а сердце бешено колотилось в груди. Я дождался! Я увижу её снова!

Продолжение следует:

http://www.proza.ru/2016/06/09/1188