Глава 18. Опять дома

      Антошин не спал. Он прислушивался к малейшему шороху в камере и за её дверью и в сотый раз ругал себя за то, что смалодушничал и попросил, нет, потребовал, чтобы Карпов внёс за него залог, угрожая тем, что расскажет о его тёмных делишках. И для этого попросил Настю позвонить карповской сестре Ане, у которой был один из мобильников, отобранных оперативниками Пятницкого у задержанных гастарбайтеров.

       У всех оперов были такие мобильники, и у Антошина такой валялся дома на случай, если нужно было поговорить между собой о чём-то, не предназначенном для посторонних ушей, и не опасаясь прослушки. Но Карпов даже по такому мобильнику не разговаривал, он отдал его Ане, а она беседовала со звонившими и записывала эти разговоры в память телефона, после чего передавала записи своему брату.

       Антошин был абсолютно уверен в том, что Настя позвонила Ане сразу же после свидания с ним, а Аня, наверняка, не мешкая, перекинула этот разговор на электронную почту к Карпову, так что у того была масса времени, чтобы через какого-нибудь надёжного адвоката оформить залог или через такого же надёжного сотрудника СИЗО навсегда избавиться от такого стрёмного сотрудника, как Антошин.

       Вот поэтому Антошин глаз не сомкнул с тех пор, как объявили всеобщий отбой. Вдруг, один из его сокамерников – карповский сексот? А может, кто-то из надзирателей или охранников связан с Карповым. Поэтому, когда посреди ночи послышался скрежет открывающегося замка, а затем по камере начал гулять пляшущий свет фонаря, Антошин понял, что это пришли по его душу.

       - Антошин, с вещами на выход! – услышал он голос надзирателя и сделал вид, что очень крепко спит, надеясь, что его оставят в покое до утра.

       Но куда там! Мужик на соседней койке весьма ощутимо толкнул его в бок и проговорил:

       - Давай, скорее, не мешай людям спать.

       После этого Антошин волей-неволей поднялся с койки, как можно медленней собрал в сумку свои вещи и обречённо направился к выходу из камеры.

                ***

       Затем он, ссутулившись, шёл по тюремному коридору, ежесекундно ожидая удара в спину или по голове. А в распределителе долго смотрел в какой-то амбарной книге на строку со своей фамилией, где было написано: «Освобождён в связи с закрытием дела».

       -Чего стоишь! – крикнул на него дежурный, возвращая Антошину отобранные при аресте мобильник, ключи от квартиры, паспорт и бумажник с деньгами. – Расписывайся и вали отсюда!

       Антошин согласно кивнул, расписался, трясущимися руками рассовал полученные вещи по карманам и, взяв в руку сумку, направился к выходу, опасаясь, что за воротами СИЗО его поджидают люди, нанятые Карповым.

       Но на улице никого не было. Антошин достал из кармана мобильник и усмехнулся: «Ещё бы! Четыре часа утра!». Закинув сумку на плечо, он бодрой походкой направился по пустынной улице подальше от этого мрачного места, и только пройдя несколько кварталов и оказавшись на довольно широкой и хорошо освещённой улице, вызвал такси.

                ***

       Около пяти часов утра Антошин уже бодро поднимался по лестнице к своей квартире. Открыв входную дверь, он включил свет в коридоре и, снимая куртку, крикнул в темноту комнаты: «Настёна, это я!», затем подошёл к кровати, чтобы раздеться и лечь спать и остановился, как вкопанный, увидев пустую постель.

       - Настя, ты где? – позвал Антошин, думая, что Настя среди ночи пошла в санузел, подошёл к ванной и даже дёрнул дверную ручку.

       В ванной было пусто. Тогда Антошин включил свет в комнате и некоторое время смотрел на аккуратно застеленную покрывалом кровать, затем пошёл в коридор и увидел, что Настиной куртки нет на вешалке. Ему стало понятно, что сегодня ночью Настя не ночевала дома.

       «Может, с ней что-то случилось», - с тревогой подумал Антошин, доставая мобильник и набирая номер Насти.

       Он долго слушал длинные гудки, а затем его больно резанул по уху сигнал окончания вызова.

       «Абонент не отвечает», - высветилось на экране мобильника.

       «Значит, с абонентом всё в относительном порядке, - облегчённо вздохнул Антошин. – Если бы Настя в больницу попала, то трубку бы обязательно взяли и мне обо всём рассказали. Но чем же можно быть так занятой в пять утра, что телефонную трубку взять влом?»

       Антошин прямо в одежде лёг поверх покрывала на кровать и положил руки за голову. Как часто он лежал здесь вместе с Настей, и ему было наплевать на всё вокруг, даже на настойчивые трели телефонного звонка! А Настя вообще в таких случаях не обращала на телефон никакого внимания. Никакого внимания. Как теперь…

       «А что, если Настя опять за старое взялась и на «Ленинградку» пошла? – подумал Антошин. – А что? Деньги там она весьма неплохие раньше «зашибала», а я в тюрьме был и неясно, когда оттуда выйду, вот она и решила и подзаработать, и разрядку получить: как-никак, почти неделю без мужика».

       И от этой мысли на душе у него стало гадко, и к этой гадости добавилась всё возрастающая злость на Настю. А Антошин не привык терпеть никакого дискомфорта, как физического, так и морального, поэтому сразу же направился к холодильнику, где у него всегда стояла дежурная бутылка водки.

       - Правильно Карпов когда-то говорил, что бывших шлюх не бывает, - говорил он сам с собой, цедя водку из горла бутылки. – Послать эту Настю нафиг нужно…

       Антошин поднялся из-за стола и, покачиваясь, направился в коридор, высыпал на пол из сумки вещи, которые передала ему Настя в тюрьму, и начал ходить по квартире, бросая в эту сумку Настины вещи, которые попадались ему на глаза. Через некоторое время он дошёл до кровати и устало уселся на неё, зевнул пару раз и, махнув рукой на стоящую рядом с кроватью сумку, завалился спать.

                ***

       Проснулся Антошин, когда уже было далеко за полдень. С трудом приподняв раскалывающуюся от боли голову, он посмотрел на часы.

       «Три часа дня! – спохватился он. – А мне же Карпову нужно позвонить…»

       Антошин уселся на кровати, обхватив руками голову и слегка покачиваясь из стороны в сторону.

       - Настя! – позвал он. – Ты дома?

       Не дождавшись ответа, Антошин понял, что Настя до сих пор не вернулась. Глубоко выдохнув, он поднялся и направился на кухню, надеясь, что в холодильнике после его вчерашнего возлияния ещё осталось пиво.

       Через полчаса посвежевший после опохмела и умывания Антошин уже звонил Карпову:

       - Алло, Стас, это – Антошин. Меня сегодня из СИЗО выпустили, дело против меня закрыли…

       - Понял, - коротко ответил Карпов. – Тогда завтра с утра выходи на работу, а я на те дни, когда ты в СИЗО был, тебе отгулы поставлю.

       Антошин ещё некоторое время держал мобильник в руке, обдумывая, чем бы заняться сегодня вечером.

       От этого весьма развивающего мозг занятия его оторвал громкий стук.

       - Нет, ну, какого? – возмутился Антошин и открыл входную дверь.

       Под дверью сидела усталая растрёпанная Настя в шикарной длинной шубе и съехавшем на затылок вязаном платке. И шуба, и платок были довольно дорогие, поэтому подозрения Антошина насчёт того, что Настя опять начала заниматься проституцией, переросли в твёрдую уверенность.

       - А ничего себе на «Ленинградке» дресс-код, - произнёс он, тяжёлым взглядом рассматривая Настю и, увидев, что она пытается возразить ему, добавил. – Только не нужно рассказывать мне, что ты в таком виде всю ночь бомжей горячим чаем поила.

       Настя молча поднялась с пола, отряхнула свою шубу, и Антошин заметил новые сапоги, в которые была обута Настя.

       - А откуда тогда такой шикарный прикид? – спросил он. – На тебе же нового барахла тысяч на сто…

       - На двести! – огрызнулась Настя. – Я, между прочим, почти сутки в тюрьме провела, у меня там одежду и сумку отобрали, а взамен всё это дали. Я полдня пешком с Петровки сюда шла, потому что у меня забрали и мобильник, и паспорт, и деньги, и ключи… А тебя что, выпустили до суда? – вдруг спохватилась она.

       - Меня насовсем выпустили, - усмехнулся Антошин. – Так что если у тебя насчёт моей квартиры были какие-то планы, то вынужден тебя огор…

       Он не договорил, увидев счастливое лицо Насти.

       - Дэн, - она обняла его за шею. – Ну, наконец! Я знала, что так и будет.

       С этими словами она легонько толкнула Антошина внутрь квартиры, а потом закрыла за собой дверь.

                ***

       Весь вечер Антошин провёл в постели с Настей, слушая её сказочки про Зимину, которая привезла её на Петровку и «сдала» ментам, про пиццу, которую ей принесли утром в камеру, и никак не мог понять, почему ему наплевать и на враньё Насти, и на её приверженность древнейшей профессии. Лишь бы она была рядом…


Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2016/06/09/1176   Следующая  глава - http://www.proza.ru/2016/06/09/1193