Послевкусие. Глава 6

Послевкусие. Глава шестая



           Молодёжи всегда тесно и душно в компании с взрослыми. Чувствуют это, но молчат. После просмотра фотографий привезённых Жераром, не стало тем для разговора.
           — Хочу исполнить своё обещание и купить Хельге тапочки. —
           Жерар потрепал волосы на голове Хельги.
           — Обойдётся! Татьяна, у вас в квартире, наверняка, что ни будь есть такое? Если нет, в носках походит. —
           — Обойдусь…. —
           Как эхо, отозвалась Хельга.
           — Дочь, ты не должна указывать гостью, что ему делать, а что нет. Потом это хорошая возможность показать Жерару город. Кстати, Хельга тоже гость. Я отвезу вас в торговый центр. По этакой жаре, много по городу не походишь. Асфальт плавиться. —
           — Мне с Татьяной делать там нечего, нагуляетесь вволю без нас. —
           Татьяну решение Бориса обрадовало. Наступит передышка в общении с сыном. Она целует своего мужчину в щёку. Мужчина прекрасно понял, за что его поцеловали прилюдно.
Вздыхая, плача и тоскуя все эти годы по маленькому мальчику, оставшемуся без мамы в чужой стране, Татьяне совсем было невдомёк, что страна эта ему родина, люди, живущие рядом с ним, родные люди. А женщина, живущая далеко в России, с каждым годом взросления сына, всё больше становилась таинственной незнакомкой по имени «мама». Мечтая о встрече с сыном, мать несла в себе невероятную любовь, тоску к ребёнку, а не к взрослому мужчине, хладнокровно окликнувшего мать в зале аэропорта. Всё это есть, всё это было, но никто, ни в чём, не виноват.

           Борис Николаевич вручил гостью советские купюры взамен на иностранные деньги. Квартира освободилась от нашествия родственников. Хозяин квартиры повёз гостей в торговый центр.

           Татьяна медленно бредёт к кровати. Ложится. Джеки тут же укладывается рядом. Тишина прилегла рядом.
           — Ни о чём думать не буду! —
           Решила женщина и тут же:
           — Как хорошо, что у меня есть Борис. Буквально на прошлой неделе, я была одинокой женщиной. Сегодня я с мужем, дочерью, сыном, собакой и лилипут в придачу! —
           Видимо женщина задремала, потому как разбудил её звук открываемой двери. Вернулся Борис Николаевич. Собачка не любила то, что называют кондиционером. Куда не ляг, он везде тебя достанет. Какая гадость! Она запрокинула голову и посмотрела на врага, висевшего на стенке. Зубки оскалились, собака зарычала.
           — Уймись. —
           Махнула на неё рукой Татьяна.
Та спрыгнула с кровати и убежала. На её место улёгся хозяин и прижался к женщине.
           — Ну, как ты? —
           — Как больная, поверишь? Всё тело болит, будто картошку копала. Всё не то, всё не так! Я не то себе представляла. —
           — Догадываюсь. —
           — Вот ты целуешь свою дочь, обнимаешь. А я, ни то, чтобы не могу, я ни хочу этого делать. И ему это не надо, может даже неприятно. —
           — Красивый у тебя сын, моя дорогая. —
           — Правда? Ты так считаешь? Мне тоже понравился. Он неприлично много уделяет внимания лилипуту. —
           Женщина оживилась. Напоследней фразе прорезались зло звонкие нотки в голосе. Мужчина услышал их.
           — Тише моя дорогая. Это нормально. —
           — Я и сам ловлю себя на том, что лилипут меня беспокоит. Не такая она, как все. —
           — Слабая, или маленькая…. Не знаю. Но человек она, хороший. —
           — Ты думаешь? —
           Мужчина и женщина притихли.Они ещё не нарадовались приобретением друг друга, а тут, как в корзинку грибы дети понаехали долгожданные и нежданные одновременно.
           — У него нет глаз? —
           — Ну, даже если и так, дело то молодое. —
           Мужчина закрыл глаза и затих, собираясь вздремнуть. Не получалось. Мешало что-то. Что? Он открывает глаза, спустя минуту, после сказанной фразы и видит, что его женщина смотрит на него возмущёнными глазами.
           — И что случилось? —
           Борис оглядел комнату.
           — Ты считаешь, что такое можно допустить?! —
           — Такое что? —
           Мужчина потерял нить разговора.
           — Что бы мой сын интересовался лилипутом. —
           — Да бог с тобой! Я имел в виду флирт, что там ещё бывает, не такое обязательное. —
           — Он француз. Только это они и умеют делать. Я не хочу этого! —
           — Кто же нас будет спрашивать. —
 Борис пытается обнять разгневанную Татьяну.
           — Я не допущу этого! —
           Напрасные слова, напрасный гнев. Если уж суждено прорасти волшебному чувству под названием любовь, то даже асфальт росткам любви не помеха. Да что там асфальт, плиты бетонные подымут.

           Оказавшись в торговом центре, молодёжь почувствовала себя свободно. Маша, как и подобает женщине, окрылённая новым и дорогим украшением, шла впереди всех. Может путь показывала, а может себя в дорогом украшении. Спина прямая, поступь лёгкая, взгляд играет и настроение искрится. Жерар добросовестно искал тапки для маленькой девочки. И они нашлись. Этакие носки из искусственного меха, с нашитой нескользящей подошвой и резинкой вокруг ножки. Ничего, что немного большие, резинка не даст им сваливаться с ног. Сколько людей, успело заметить странную пару! Красивый статный иностранец водил за руку смешную девочку, со странной внешностью. А сколько красивых женщин и девушек, одарили или проводили Жерар восхищенным взором. Не будем кривить душой и скажем, что Жерар успевал заметить и тех и других.
           — У вас красивые женщины, нарядные. —
           — Сегодня особый день? Праздник? —
           Спросил у Маши.
           — У меня праздник. Ко мне приехал брат из Франции. У женщин праздник, от того что они видят красоту моего брата. —
           Сказала Маша, а сама подумала:
           — Ух, как я ответила! —
           Жерар мысленно выстраивал сказанные сестрой слова в доступном для своего понимания порядке.
           — Моя красота праздничная? Я слишком ярко одет? —
           — Ты не так понял, забудь! —
           Маша демонстративно поцеловала Жерара в щёку и взяла его за руку. Она увидела компанию девушек, идущую прямо на них и явно разглядывающих Жерара. И что увидела компания девушек? То, что хотела им показать Маша. Красивого парня расцеловала красивая девушка и повела за собой в отдел женской одежды, а тот держал за руку, странного человечка, в клетчатой юбочке и полосатых гольфах. Пакет с тапочками в её руках касался пола и ласково шуршал при каждом прикосновении. Странный человечек поднимал голову, смотрел на парня красавца, потом на пакет, который шелестел по полу. Жерар среагировал и забрал у лилипута неудобную ношу.

           Маша передвигала в торговом отделе вешалки с одеждой, радостно ощущая приятную тяжесть новых серег, изредка поглядывала в сторону Хельги. Та присела на диванчик, пакет с тапочками лежал рядом. Жерар бродил по отделу, что-то брал в руки, читал состав ткани, затем подозвал продавца, им оказался парень, и они углубились в лабиринты стоек с одеждой, было видно, мужчины хорошо понимают друг друга.
           — Возможно, ищет подарки родственникам во Франции. —
           Решила Маша и позвала Хельгу с собой в примерочную кабину, но та отказалась и выглядела разбитой. Маша примерила сарафан длиной в пол. Самая популярная модель нынешнего лета. Взяла три модели, на бретелях, с закрытой спинкой и с широкой резинкой по талии. Вертелась в примерочной долго. Несколько раз выглядывала из примерочной кабины, что бы показать себя Хельге, но её на диванчике не оказалось. Длина сарафанов Маше понравилась, носить сарафаны такой длины решилась бы только в курортных зонах или на пляже. Слегка взлохмаченная и вспотевшая Маша вышла из примерочной кабины в торговый зал. Жерар был здесь, Хельги не было видно.
           — Где Хельга? —
           Обратилась она к Жерару.
Жерар жестом пригласил посмотреть Машу на подругу стоящую рядом с продавцом. Продавец старался спрятать за ворот новой туники висевшие этикетки. Это была совсем другая Хельга. Она стала выше, она стала стройнее. Появились пропорции тела. Девушка стояла в босоножках на высокой танкетке коричневого цвета. Верх босоножек цвета сливок. Шоколадного цвета брючки свободного кроя, отсроченные толстой бронзовой ниткой, слегка ложились ей на ступни ног. Толи блуза, толи туника сливочного цвета, с бронзовыми шариками вместо пуговиц была на ней. Блуза собрана чуть ниже груди, край блузы касался колен. В этой одежде Хельга не выглядела странной, и тем более лилипутом. Правда голову и лоб не изменить никакой одеждой, это понятно! Все трое, а это продавец Жерар и Маша, стояли в позе «вольно», перенеся вес тела на одну ногу. Одна рука у всех упиралась в бок, другая держалась за подбородок и все думали об одном и том же, рассматривая Хельгу.
           — Кажется, получилось всё наилучшим образом. Редкий размер ноги. —
           Произнёс продавец.
           — Какой? —
           Машинально спросила Маша.
           — Тридцать третий в Бразильском исполнении. —
           Ответил тот и вопросительно посмотрел на Жерара.
           — Я доволен. Теперь сумочка. Принесите сумочку из коричневой замши, или что-то ещё, на ваше усмотрение. Пожалуй, сюда подойдёт шёлковый шарф в полоску. В нём все цвета одежды. —
           Жерар обошёл вокруг Хельги. Лоб лилипута покрылся мелким бисером пота. Продавец принес на свой вкус небольшую квадратную сумочку из лака цвета слоновой кости, вложил в руку Хельги сумочку, воздушную ткань шарфа жестом фокусника положил на плечи. Ножницами срезал этикетки и унёс с собой. Комплект одежды выглядел восхитительно, Хельга в нём тоже.
           — Маша, как ты находишь свою подругу? —
           Жерар обнял сестру.
           — Потрясена. Модный приговор, да и только! Да посмотри ты на себя сама! Стоишь как вкопанная! —
           Маша повернула Хельгу к зеркалу лицом.
           — Я себя уже видела, только без сумочки и шарфика. —
           Прошелестела та. От прежней строгой и рассудительной подруги не осталось и следа.
           — Так посмотри себя с сумочкой. Все вещи хорошо сидят. Ты прелесть! —
           — У меня нет денег на всё это. —
           Прошептал испуганный карлик.
           — А то я не знаю. —
           Маша обернулась к Жерару с целью выяснить ситуацию, но тот уже расплачивался у кассы. Вещи Хельги сложили в пакет.
           — Он волшебник! Я красивая, Маша! —
           Лилипут стал приходить в восторг у зеркала. Руки сами поднимались и приглаживали волосы.
           — Это чек на пятнадцать тысяч, семьсот рублей. С этого дня у вас пять процентов скидки. Это, ваши следки. —
           Продавец протянул Жерару выше перечисленные предметы и полупрозрачные следки, выданные им для примерки обуви. Прозвучавшая сумма, было неприлично большой, что бы быть подарком для карлицы.
           — Она такая маленькая, как ты подобрал всё это? —
           — В бутиках всегда есть маленькие размеры. Брючки подвернули в поясе. —
           — Я восхищён мастер классом, который вы только что здесь показали всем нам. —
           Продавец сделал жест рукой в сторону своих коллег, которые наблюдали за происходящим. Те зааплодировали.
           — На ней всё было не так. Ты понимаешь меня, Маша. —
           Они подождали, разглядывая милые па лилипута у зеркала.
           — Понимаю. Но ты ведёшь себя как влюблённый. —
           — Да, я влюбился. —
           Лицо Жерара было спокойным и счастливым.
           — У Хельги парень в Москве. —
           — Меня тоже ждёт женщина в Париже. —
           Жерар как и Маша, смотрит на Хельгу.
           — Значит, ты не любишь эту женщину. —
           — Значит, не люблю. —
           Маша присаживается на диван и тут же вскакивает.
           — Глупая шутка. —
           — Хельга магнит. Не узнаю себя. Я праздник. Праздник нельзя отменить. —
           Жерар поворачивается навстречу, поистине новому человеку. Хельга держит сумочку в руках, а так как она на длинном ремешке, ей пришлось ремешок скрутить. Жерар забтрает сумочку и вешает её на девушку, так как раньше кондуктора носили сумки с билетами и деньгами, через плечо и грудь.
           — Освободили руки. Так удобнее, правда? —
           Карлица не ответила. Прислонилась к парню головой чуть ниже пупка и застыла. Спрятала лицо, по которому бежали слёзы, а платка носового у неё нет. Кожей живота Жерар почувствовал, что рубашка намокла.
           — Может и на голове ей, что ни будь, придумаем…. —
           Предложила Маша.
           — Придумаем. —
           Тихо сказал Жерар. Достал носовой платок и просунул его между собой и Хельгой. Платок приняли. Они постояли какое-то время, ожидая спада эмоций и вышли из отдела женской одежды. Вслед необычным покупателям смотрели продавцы.
           — Иностранец, кажется. —
           Сказал кто-то из обслуживающего персонала.
           — Лилипут, наверное. —
           Послышалось из примерочной кабинки, где шалил малыш и не давал маме спокойно рассмотреть себя в зеркало.
           — Кто это лилипут? —
           Спросил ребёнок маму.
           — Это маленькие и несчастные люди. —
           — Потому она и плачет? —
           — Именно поэтому. —
           Ответила мама из-за занавески.
Малыш поскакал к выходу из отдела и долго смотрел вслед уходящим взрослым людям, среди которых был взрослый маленький.

           Лилипут не шёл рядом с друзьями, а ощупывал под собой пол. Пол казался выше, чем на самом деле. Зрительное его восприятие было нарушено ощущением большой платформы на босоножках, тем более, что девушка никогда не носила обувь на каблучках или платформе. Лилипут вспотел от напряжения, правую ногу натирала босоножка.
           — Теперь отдыхать! Японский ресторанчик? Замечательно! Заходим дамы. —
           Жерар пропустил девушек вперёд. Походка Хельги поставила его в известность о возникшей проблеме. Как же он сам не догадался, обувь то новая. Проблему сразу же решили, воспользовавшись следками. Хельга повеселела. Щёки её алели. Рот расплывался до ушей. Она чопорно восседала за столом с японскими принадлежностями для принятия пищи и репетировала деревянными палочками, пока ещё не принесли еду. Стоило Жерару отвлечься, она тут же пристала к Маше с вопросом о деньгах, потраченных на неё Жераром.
           — Я уверена это подарок тебе. —
           — Но он не говорил этого, значит, я должна что-то говорить. —
           — Не думаю. —
           — А я думаю. —
           — А ты не думай. —
           Видимо Жерар что-то уловил из разговора подруг. Он отобрал у Хельги палочки, взял её ручки в свои руки. Продолжительно посмотрел в глаза, стараясь собрать её внимание на себе, так как она отводила глаза в сторону.
           — Не мог оставить тебя без подарка. Я привёз их всем, кроме тебя. —
           — Не надо думать о затратах. Мужчина исполняет свои желания. —
           Двое что-то увидели в своих глазах и, забывшись, разглядывали это.
Им принесли большую ладью с ролами ассорти, что бы можно было попробовать все ролы, перечисленные в меню. Пока несли обычную вилку для Хельги, она успела съесть несколько роллов руками.

           Внимание Маши приковывает девушка с распущенными, небывалой красоты волосами. И нет в том ничего удивительного, на неё смотрят все. Девушка словно сошла с обложки журнала. Вся в белом. Она шла в проходе между столиками, как по узкому подиуму, не обращая внимания на восхищённые взгляды присутствующих людей.
           — Здравствуй Маша! —
           Как то уж грустно и застенчиво произнёс парень, идущий с ней рядом. Его рука держала руку девушки в белом.
           — Привет Сергей! —
           — Мы тут…. —
           Замялся парень.
           — Мы тоже от жары спрятались. —
           — Это мой брат. Он вчера из Франции прилетел, где живёт постоянно. А это моя Московская подруга. Приехала погостить ко мне, пока в Москве не очиститься воздух. Твоя девушка? —
           Маша явно решила немного подтрунить над молодым человеком.
           —На днях познакомились. Решили быть вместе. —
           — Все мы немного знакомы. Так романтично! —
           Жерар встал и пожал руку Сергею.
Для девушки в белом отодвинул стул, ожидая, когда та сядет. А так как она продолжала стоять, он взял её за локоток и подвёл к стулу. Усадил напротив Хельги. От увиденной перед собой мужской красоты, у девушки в белом приоткрылся рот. Мой Бог!
           — Будем вместе. —
           Предложил Жерар. Ему хотелось общения с новыми людьми.
           — Давайте…. —
           Вяло согласился Сергей, потому как Белоснежка уже сидела за столом и явно любовалась иностранцем. Хельгу сочли за подростка. Белоснежку не насторожило смущение Сергея при встрече с Машей. Она всецело погрузилась в разглядывание иностранца. Подумать только, француз. Галантен. Красив. Мужчина её мечты! Выходит, бывают в жизни такие встречи, которые представляешь в своих мечтах. Сейчас она отдышится, соберётся с мыслями и постарается ему понравиться. Подросток напротив не сводит с неё глаз. Что-то с косметикой на лице? Белоснежка запускает руку в сумку. Сумка мешкообразная, большая и белая. Да где же зеркальце?! Лучше сходить в женский туалет. Она встаёт. Встаёт и Жерар, что бы отодвинуть для прохода стул.
           — Я на минутку. —
           Говорит Белоснежка.
Поворачивается и делает шаг в сторону. Наверняка француз на неё сейчас смотрит. Необходимо свести лопатки. Поднять руки и встряхнуть волосы, тогда они будут блистать во всей своей красе. Когда поднимаешь руки, талия обрисовывается, грудь приподнимается. А если сделать так, что бы сумка ненароком сползла с плеча и…. Сумка мягко ложится на плиточный пол к ногам девушки. Как бы удивившись этому, Белоснежка смотрит вниз. И вот, мужчина её мечты, у её ног. Сумка поднята и передана ей.
           — Простите. Со мной это бывает. Спасибо вам. —
           — Вас проводить? —
           Трудно представить себя со своей мечтой у двери женского туалета.
           — Не надо. Я скоро вернусь. —
           Белоснежка уходит.
          Всё то, о чём мысленно рассуждала Белоснежка, почувствовала сердцем девочка подросток. Жерар провожает взглядом крсавицу. Праздничное настроение Хельги улетучивается. Зато прорезался зверский аппетит. Она никогда не была в японском ресторане, и вообще в ресторанах не была. Роллы! Суши! Подумаешь, как дети играют в детскую посуду и накладывают туда маленькие порции, так и здесь. В животе урчащая лёгкость и злость. Так бы кинула квадратной тарелкой в след девушке в белом.

           Маша переговаривалась с Сергеем. К ним вернулось прежнее чувство дружеского участия в жизни каждого. Сейчас есть возможность взять и изменить сложившуюся ситуацию, только занято сердце у Маши Московским Сергеем, а сердце местного Сергея принадлежит белоснежке.         
           — Странная девочка. —
           Белоснежка усаживается рядом с Жераром.
Жерар словно проснулся, повернул лицо в сторону лилипута. Хельга тут же отвела глаза в сторону. Громко проглотила очередной ролл.
           — Она может так подавиться. —
           Изобразила участие на своём лице Белоснежка.
Жерар обошёл стол и сел рядом с Хельгой. Он вспомнил утреннее событие, произошедшее с карлицей, когда она подавилась пирогом.
           — Я не подавилась. Я заглотала рол целиком нечаянно. —
           Объяснила ему Хельга.
           — От тебя глаз нальзя отвести! —
           Рассердился Жерар.
           — А ты не отводи. —
           Выпуклые глаза хлопнули, большая голова с великим облегчением склонилась к мужскому плечу. Всё тело лилипута расслабилось и вздохнуло с облегченьем. Он рядом! Есть перехотелось. Захотелось пить. Как бы почувствовав это, Жерар пододвинул ей апельсиновый сок в высоком стакане с трубочкой и золотым бумажным зонтиком. Что бы воспользоваться такой красотой прямо со стола Хельге не хватало роста. Она забрала стакан со стола, и держа его над коленями, стала пить.
           — Что там у вас? —
           Спросила Маша.
           — Всё хорошо. —
           Ответил Жерар.
Белоснежка почувствовала себя в одиночестве. Иностранец переключил внимание на странную соседку. Она сделала последнюю попытку завладеть вниманием иностранца.
           — Что можно заказать здесь стоящее? —
           Громко и немного театрально произнесла она.
На её вопрос откликнулся Сергей. Он пересел к ней и взял в руки заказное меню. Стал что-то показывать спутнице. Той пришлось отвечать парню и заглядывать в книгу. Всё стало на свои места. Хельга вновь обрела плечо Жерара и его внимание. Утонула в его глазах. И пусть, пусть Жерар скоро уедет, карлица не станет отказываться от его внимания и заботы сейчас! Хельга на седьмом небе отчего-то нового доселе неизвестного. Боднула головой Жерара в плечо.
           — Что мой воробышек? Хочешь в салон красоты? —
           — Ты говорил, что я красивая. —
           — Нет передела совершенству. —
           — Соглашайся Хельга! Мне руки надо привести в порядок. —
           Вступила в разговор Маша.
           — Мы уходим! —
           Обратилась Маша к Сергею и его девушке.
Жерар встал, направился к киоску с цветами. Купил одну, ярко оранжевую герберу и вручил её Белоснежке.
           — Красота к красоте. Вы прекрасны! —
           Сказал он девушке. Зарделись щёки красавицы. Печально опустились ресницы. Красавица поняла, что новый знакомый, уходит из её жизни так же внезапно, как и появился. И он ушел, взяв за руку девочку со странной внешностью. Облик молодого иностранца остался сидеть напротив Белоснежки. Гербера в руках девушки таращилась на окружающих:
           — Где вода? Поставьте меня в воду! —
           Обладательница цветка, чувствовала себя точно так же. Ей не хватало воздуха, как цветку воды.

           Просторный зал парикмахерской сиял чистотой и новшествами в отделке. Зеркала на стенах, зеркала на потолке. Хромированный металл, сочетался с кожей на креслах. Шторы, вперемежку с нитями длинных бус. Белоснежный ухоженный кот на подушке с кисточками по уголкам, встретился с глазами нелепого подростка. Он счёл клиента за ребёнка и залез к нему на колени. Это его основная работа. За это его кормили и холили. За это взяли с улицы в салон красоты, заметив однажды эту его привычку. Детям было чем заняться, пока их мамы приводили себя в порядок. Кот честно отрабатывал свои шпроты. Нужду справлял на улице. Сыскал за это любовь всех работающих в салоне.

           Кресло под Хельгой подняли до упора. После изменений в одежде, Хельга и сама видела в зеркало то, что стоящие торчком волосы не вписываются в общую картинку. Парикмахер задумчиво разглядывал лилипута. Волосы касаются плеч, стрижены каскадом. Мастер мужчина о чём-то поговорил с Жераром, после чего волосы лилипута тонировали, вымыли и высушили. Верхнюю часть волос заплели корзиночкой вокруг головы. Выпустили тонкие пряди на лоб и виски. Все остальные волосы выпрямили утюжками. Лицо Хельги зрительно удлинилось. Скрылись диспропорции головы с телом. Мастер доволен своей работой и прочитал лекцию клиенту, как надо скрывать свои недостатки.
           — Ты тратишь деньги на постороннего человека. —
           Маша смело смотрит на Жерара.
После долгой паузы, когда Маша уже и не думала получить ответ на своё замечание, парень встал, радостно потянулся до хруста в костях.
           — Влюблён. Хочу делать много хорошего. —
           — Хельга человек с недостатками. Хельга карлик. —
           — Мне хорошо так никогда не было. Поверь. Так хочу. —
           — Принимайте работу. —
           Мастер был уверен в положительном результате. Хельга спрыгнула с кресла.
Кот, лежащий под накидкой на коленях Хельги, и видимо задремавший рухнул на пол.
Жерар метнулся к раковине и, намочив ладони водой, бережно собрал шерсть кота, с её брючек. Маша решила забыть все слова Жерара.
           — Тебе идёт. —
           — Я видела, я знаю.—
           Ответила Хельга и, задержав руку, ухаживающую за ней, прижала её к своей горячей от впечатлений щеке. Звонит телефон. Это Татьяна требует явиться молодёжи домой на ужин. Какой ужин!
           — Как ужин? Не могу, так много кушать. —
           Расстроился Жерар.
           — Тогда в «КиноМакс». —
           Предлодила Маша. Татьяна Владимировна получила отказ.

           Обволакивающий запах попкорна в прохладном, если не холодном зале кинотеатра, мгновенно действует на слюноотделение. Большой стакан в руках каждого. Какое наслаждение, быть в числе жующих людей. В помещении темно. Кресла удобные. Начался фильм. Через десять минут, красиво причёсанная голова Хельги, безвольно прислонилась к руке молодого человека. Карлица заснула без всякого стеснения. Организм, после стольких ярких переживаний нуждался в отдыхе. Жерар попросит Машу достать джинсовую курточку её подруги из пакета и накроет плечи своей подопечной. Будет стараться не шевелиться, так что вступит в спину и шею и ему придётся терпеть. События в фильме не волновали Жерара, он размышлял о карлице, ощущая тепло карлика.

           В это само время, его мама, Татьяна Владимировна со списком в руках ходила по квартире следом за своим новым мужчиной, перечисляя вслух то, что необходимо взять с собой на турбазу. Не след держать гостя в четырёхстенах. На дворе лето! Мужчина слушал и кивал головой в знак согласия. Напомнил ей о том, что уехав из цивилизации города, они приедут в цивилизацию загородного отдыха.
           — У твоего сына билет на самолёт в воскресенье. —
           — Я как-то упустила это из виду. Выходит, прошло столько лет, а он выкроил в своей жизни для меня всего неделю?! —
           Женщина скомкала лист бумаги со списком и швырнула его на пол.
           — Я даже не успею придумать, что подарить ему в ответ на его подарок. —
           Слёзы катились по щекам легко и капали на новое домашнее платье.
           — Ужинать не пришли. —
           Голос её надломился.
           — Что делаю не так, раз он спешит и старается быть от меня подальше? —
           Женщина уже забыла чувство облегчения, когда внезапно проявившийся сын в её жизни ушёл с дочерью Бориса Николаевича и её подругой из дома.
           — Татьяна Владимировна! —
           Официальное обращение заставило женщину обернуться.
           — Какие б ни были дети, далёкие, близкие, родные или нет, они не хотят проводить время с пращурами. Так они нас сейчас называют. —
           — Пращуры? Какой ужас! Я не слышала…. —
           Растерялась женщина, вытерла слёзы и присела на стул.
           — А что это такое? Что-то от динозавров? —
           — Встряхнись. Дети так себя вели во все века. И мы так себя вели со своими родителями.—
           — Не удивлюсь, если они прямо из кинотеатра, поедут в клуб, а оттуда, прямо в твою квартиру и заваляться спать. Деньги я ему поменял. Парень щедрый. Не даст себе скучать и девчонкам тоже. —
           — Разве он к ним прилетел из Франции? —
           Собака запрыгнула на руки хозяйки. Борис Николаевич не протестовал. Пусть! Может, это её успокоит немного.
           — Угомонись, пожалуйста. Давай подумаем об ответном подарке. —
           Они поужинали. Прибрались на кухне. Им было хорошо вместе. Они не мешались друг другу. Наоборот, старались быть рядом, касаться руками, плечами, губами. Что можно подарить молодому Французу, с которым воочию общаешься первый раз в жизни, к тому же он твой сын!?
           — Сумочку из натуральной кожи для денег и документов, ремень брючный в один тон с сумочкой.—
           Женщина ждала одобрения.
           — Он француз. Они такие все утончённые. Может быть запонки золотые? Его приглашают в качестве переводчика в высшие слои общества. Вот увидишь, они ему пригодятся. Потом, вполне, полновесный ответ на его подарок. —
           Звонок в дверь. Татьяна ждала, но вздрогнула. Вскочила, стала разглаживать покрывало на кровати, поправлять подушки.
           — Я же говорил тебе, угомонись. Ты хозяйка и в своём доме, а он гость. —
           — Да, да конечно…. —
           Согласилась женщина. Она уже стояла в коридоре, а Борис Николаевич открывал дверь. Собака тявкнула два раза, для приличия, боясь, что её спустят с рук. Молодежь вошла. Весёлая. Сын чмокнул мать в щёку. Маша последовала его примеру и приложилась к щеке Татьяны тоже, потом к отцу.
           — На сегодня развлечений достаточно. Наша крохотуля устала и хочет спать. —
           Заговорил Жерар, держа за руку лилипута.
           — Мы сытые. —
           Поддержала его Маша.
           — Тогда хоть чаю с пирожками. —
           Стала приглашать хозяйка гостей в кухню.
           — Нет, нет и нет…. —
           — Можно нам взять пирожки с собой? —
           Подала голос карлица.
Борис Николаевич и Татьяна посмотрели на неё. Потом друг на друга и снова на девушку. Удивление было велико.
           — Жерар меня переодел. Вам нравиться? —
           Лилипут сделал поворот вокруг себя.
           — Пап! Ну, разве тебе не нравиться? —
           Не выдержала Маша затянувшейся паузы.
           — Это намного больше, чем изменения. Ты совсем другая! —

           Татьяне тоже понравились изменения в девушке, вполне приличный человек стоял сейчас в её квартире, только маленький. Голова матери наполнялась вопросами. Что значит, мой сын переодел лилипута? Он купил ей все эти вещи на свои деньги? Может и услуги салона красоты он тоже оплачивал? С какой стати? Что происходит? И кто такая крохотуля, неужели она?
           — Можно? —
           Переспросила Хельга. Она имела в виду взять с собой пирожки.
           — Что? —
           Спросила Татьяна.
           — Пирожков можно взять с собой? Вы предлагали…. —
           Онемевшая хозяйка продолжает разглядывать карлицу. Какие радикальные перемены! Что может сотворить правильно подобранная одежда, обувь, и причёска. Да она премиленькая! Только росточка небольшого.
           — Конечно, конечно! Сейчас всё соберу. Борис вас отвезёт. Может быть, всё-таки поужинаете? —
           — Мои женщины устали. Да и я, признаться тоже. —
           Жерар присел, что бы погладить собачку, но та отскочила от него в сторону Хельги и прижалась к её ногам.
           — Насильно мил не будешь. Ваша поговорка. —
           Заулыбался парень.
Татьяна принесла из кухни нагруженный пакет. Борис Николаевич был готов служить молодёжи в качестве бесплатного такси.
           — Мама ревнует меня к тебе. —
           Отец и дочь спускались по лестнице. Жерар с Хельгой шли сзади, он что-то говорил своей маленькой спутнице. Та поднимала лицо навстречу его словам, что бы слышать и видеть говорящего их. Жерар смотрел только под ноги и старательно держал карлицу за руку.
           — Обязательно навести мать. —
           — Сегодня не успею. Как ты находишь изменения в Хельге? —
           — Удивлён, восхищён. Ты принимала в этом участие? —
           — Никакого. Жерар всё подобрал сам. Хельга сидела на диванчике, как мальчик с пальчик и ножками болтала. Я вышла из примерочной кабинки, а она стоит неузнаваемая. Мне хотелось бы иметь такого брата. Жерар пригласил меня в гости во Францию, ты меня отпустишь? —
           — Время покажет. К маме сходи. —
           Все вышли из подъезда и окунулись в городскую жару нынешнего аномального лета.
           — Пап, как мне вести себя у мамы, если в доме окажется посторонний мужчина? —
           Дочь сделал ударение на последнем слове.
           — Так, как ведёшь себя с Татьяной. —
           Посоветовал отец.
           — Поняла. —
           Молодёжь уселась в машину, и та выехала со двора.

           Татьяна сидела за столом на кухне, прижимая к груди собачку. Глаза женщины не моргая, смотрят в одну точку. Что ж это за напасть такая, свалилась на голову сына! Сутки как видятся! Что за привязанность у сына к карлице, и какого она характера? Нельзя же всё списать на французское воспитание. К Маше у него другое отношение. Ко мне тоже. Женщина опечалилась. Скорей бы закончилась эта неделя!
           — Давай приляжем и подождём твоего и моего спасителя. —
           Обратилась женщина к собачке.
При мысли о своём новом мужчине, женщина заулыбалась. Собачка гнездилась у её бока, прятала нос под подушку. Веки тяжелели, Татьяна проваливалась в сон.

            А молодёжь, вопреки жалобам на усталость бодрствовала. Каждый ждал свою очередь в ванную комнату. Со смехом и шутками все готовились ко сну. Хельга в новых тапочках и шортах с майкой опять превратилась в нескладного подростка. Развесила новую одежду на плечики. Сердито сдвинула хозяйские вешалки в шкафу с одеждой в сторону, что бы они ни прикасались к новым вещам.
           — Ты спи спокойно. Не волнуйся за причёску. Знай, что я не хуже чем в парикмахерской плету косы. —
           Маша стелила постель и разговаривала с Хельгой. Жерар принимал душ.
           — Спасибо, Маша. За всё, спасибо! За что мне такая радость? —
           — Каждый человек достоин радости. —
           — Что будет со мной без него? —
           Маша с удвоенной силой взбивает подушку. Присела. Собралась сказать что-то, но передумала. Несколько раз взглянула на печальную, так преобразившеюся подругу. Набрала в грудь воздуха и решилась.
           — Ты Жерара себе придумала. Столько внимания и подарков! Можно понять…. —
           — Жерар тоже всё это придумал? —
           — Видимо, с мамой у него не очень слаживается, переключился на тебя. —
           Хельга допила простоквашу. Пошла и вымыла кружку в раковине на кухне. Вернулась. Открыла дверцу шкафа. Потрогала рукой новую одежду. Вспомнила себя в ней.
           — Нетушки! Я ему нравлюсь. Он обо мне заботится —
           — Ты мне тоже нравишься, и я тоже о тебе забочусь. —
           Стояла на своём Маша и добавила:
           — Наверняка у него есть женщина, во Франции. —
           — У меня тоже есть парень в Москве. Посмотри сколько пропущенных звонков на телефоне! Э, нет! Здесь совсем другое. Как дверь желанную открыть. Долго подбираешь ключ, с трудом попадаешь в скважину, с трудом проворачиваешь в свою сторону. Что за ней, неведомо…. —
           — Тогда свыкайся с мыслью, что он уедет. —
           — Нетушки! —
           Ответил сердитый лилипут и плашмя свалился на кровать. Маша покачала головой, только от этого сердитые мысли не ушли.

           Когда все дела были переделаны, свет погашен по всеобщему желанию, к Маше пришёл на ум очередной аргумент, который она собралась высказать Хельге. Мысленно выстроила предложение в мягкой форме и собралась открыть рот проговорить фразу вслух, но в тёмную комнату осторожно вошёл Жерар. Приблизился к кровати со стороны Хельги. Не сел на неё, нет! Тогда бы колебание кровати было ощутимо Маше. Он наклонился и, по всей видимости, поцеловал Хельгу. Один раз. Коротко и нежно. Та что-то заворковала в ответ на его ласку, и он ушёл.
           — Караул! Светопреставление! —
           Маша зажмурила крепче глаза, старалась не дышать и не шевелится.
           — Пусть делают что хотят! Люди взрослые. —

           Утром, первые проблески сознания вернули Маше возмущение на ночное вторжение Жерара в комнату. Не открывая глаз, она лежала и сердилась. В квартире тихо. Хельги на кровати нет.
           — Начинается! Как мне выходить из комнаты? Стучаться? —
           Она приподнялась, что бы посмотреть время на часах. Хельга стояла у шкафа, в новой одежде, и разглядывала себя со всех сторон.
           — Ты уже не спишь? Смотри, причёска не помялась. —
           Хельга покружилась у зеркала.
           — Доброе утро! Жерар спит? —
           — Не знаю. —
           Хельга продолжила кружиться у зеркала.
           — Цветы мои и твои забыли вчера забрать у Татьяны. —
           — Забыли. А зачем их теперь забирать! Мы на турбазу едем. —
           Маше хотелось отчитать подругу за ночную вольность с Жераром, но она, же ничего не должна была видеть. Потянулась и осталась лежать в кровати.
           — Всё-таки одежда меняет человека! —
           — Улетит во Францию и ничего этого видеть не будет. —
           Горестно вздохнул лилипут.
Маша встала и отошла к окну. Постояла. Подумала.
           — Если я скажу, что бы ты сама во всём этом разбиралась, тебя это не сильно обидит? К тому же, его ждёт в Париже женщина. Он пудрит мозги тебе, скоропалительно, до не приличия.—
           — Откуда знаешь про женщину?! —
           — Молодой мужчина, красавец и без женщины? —
           — Нетушки! Нетушки! Нетушки! —
           Затопала ножками в пушистых тапочках Хельга.
           —Не вздумай реветь. Лицо распухнет. Переодевайся, давай.—
           Хельга послушно начала стаскивать с себя обновы.
           — Ну что мне ему всё это вернуть? Как быть? —
           В дверь постучали и тут же её раскрыли.
           — Доброе утро. Слышу, вы разговариваете. —
           Сама того не ожидая, Маша продолжила свои размышления.
           — Да, разговариваем. О тебе! Ты ведёшь себя как профессиональный обольститель. —
           — Всего один поцелуй на спокойную ночь! —
           Растерялся парень.
           — Хельга, обходи его с другой стороны! Сейчас мы ему покажем «всего один поцелуй»!—
           Девушки шутя, накидываются на парня и валят на кровать. Маша чмокает Жерара в голову и лоб, а Хельга, в плечи и грудь. Возня и хохот! Все устали и на мгновение затихают на кровати, что бы отдохнуть. Маша встаёт, поправляет волосы. Оборачивается, а Жерар целует её подругу по-настоящему.
           — Как об стену горохом! —
           — Как, как? —
           — Я хочу сказать, что ты, так ничего и не понял. —
           Махнув рукой, Маша бежит занимать ванную комнату.
           — Хорошо спал мой воробушек? —
           — Будто с тобой рядом. —
           — Попрошу разрешения у Маши, ночевать с тобой. —
           Жерар говорил это легко и просто, будто собирался сводить карлицу в кино.
           — Зачем? —
           Вырвалось у Хельги.
           — Что бы дольше меня помнила, что бы хватило до самого моего возвращения. Я приеду за тобой. Увезу воробышка к себе. —
           За спиной карлицы распахнулись крылья. Она замахала ими и тут же улетела к Маше. Ворвалась в ванную комнату и пересказала всё только что ею услышанное от Жерара. Маша, с зубной щёткой во рту замерла перед зеркалом. Смотрела на отражение подруги. Вынула щётку, сплюнула в раковину. Теперь в зеркале отразились трое. Жерар выглядел довольным и вполне правдоподобным.
           — Это у вас, у французов, так всё быстро происходит? —
           — Такое бывает со всеми. —
           Жерар улыбался.
           — Такое чувство, что ты ехал не к маме. —
           — Наверное. —
           Пожал плечами парень.
           — Ты наступаешь на грабли своего отца. —
           — Как, как? —
           — Твой отец привозил русскую женщину во Францию. Что из этого вышло ты занешь сам. —
           — Я думал про это. От начала, не видно конца. Надо сделать, что бы узнать. —

           Позвонил Борис Николаевич осведомиться, всё ли есть у гостя для отдыха на турбазе, если нет, то он заедет за ним и отвезёт туда, где это можно приобрести. На том и решили. Мужчины уехали.
           — Чего так радуешься? Как же учёба? А я? —
           — Можно я не буду об этом думать? Хотя бы сегодня! —
           Заныла Хельга.
           — Не думай. Наблюдая за вами, сама получаю такой заряд энергии, что готова, хоть сейчас уехать в Москву к Сергею. —
           — Ты его придумала себе. —
           Голосом Маши, сказала Хельга. Она жевала пирожок.
           — Жизнь странная штука. Твои родители разошлись. Мои разбежались. Родители Жерара не стали жить вместе. Что ждёт меня? Что ждёт тебя Маша? Как сделать так, что бы остаться вместе навсегда? Я буду бороться за Жерара, до последнего вздоха. —
Хельга подняла руку, сжатую в кулак.
           Маша покосилась на кулачок лилипута. Она знала, как может бороться её подруга за исполнение своих желаний.
           — Мама Жерара будет против ваших отношений. —
           — Какая Татьяна мать? Как моя. Оставила мальчишку отцу на воспитание, как меня оставили бабушке. Можно какое-то время скрывать, не рассказывать. —
           — Вы скроете! У вас на лицах всё написано. Вы как два транспаранта. —
           В ответ, Хельга заулыбалась и стала такой хорошенькой!
           — Ой! Мне ещё к маме надо сходить до отъезда на турбазу. —
           — Можно мне с тобой? Хочу посмотреть твою маму. —
           Ответа Хельга не получила, в дверь заходили Борис Николаевич и Жерар.
           — Папуль! К маме, когда поедем? —
           — Мама твоя, занята до выходных, улетела куда-то с другом. Только что звонила. Надеюсь, ты не сильно расстроишься? —
           — Могла бы и мне позвонить. —
           — Домой ехать всё равно придётся, мои вещи там. —
           — Тогда все выходим. Мне тоже есть, что взять дома из своих вещей. —
           Согласилась Маша.
           — Шорты и майки Жерару решили подобрать из моего гардероба. Ты улетаешь в воскресенье? —
           Обратился отец Маши к Жерару и получил ответ:
           — Я ненадолго улечу. —
           Борис Николаевич вопросительно уставился на гостя, ожидая объяснений. Тот понял.
           — Соберу необходимые документы для сочетания браком с иностранкой и вернусь. —
           Откровение Жерара было неожиданным для всех.
           — Заходим все обратно. —
           Борис Николаевич затолкал всех назад в квартиру. Закрыл дверь. Ногой придвинул тумбочку, куда кладут ключи, и сумки. Сел на неё.
           — Я так понимаю, иностранка Хельга, жених ты? —
           — Так. —
           Согласился Жерар.
           — Когда решил? —
           — Ночью. —
           Все ждали нравоучений и возмущений.
           — Так, так…. —
           Борис Николаевич расстегнул одну из сумок, заглянул в неё. Что-то достал. Повертел в руках, бросил назад
           — Я узнала об этом десять минут назад. —
           Пропищала в своё оправдание Хельга.
Борис Николаевич так посмотрел на неё, как звучала бы фраза:
           — Тебя не спрашивают! —
           — Я так решил. —
           Произнёс Жерари и закрыл собой карлицу.
           — Как раз это и понятно. —
           Вздохнул Борис Николаевич.
           — Смотри парень! Тебе жить! —
           Посмотрел внимательно нанелепую пару. Покачал головой. Что значит один день?! И мало и много! Порой очень мало, порой очень много.
           — Я так думаю. Ты осчастливил свою девушку, но ты можешь напугать мою женщину свою маму. Ты летел в Россию не жениться, ты летел к маме. Будь добр, проведи эти дни с мамой, как это положено сыну. Свою новость объявишь в следующий раз, когда прилетишь сочетаться браком. А ты, дорогая Хельга, сильно губы не раскатывай. Оно, конечно, шанс есть, но бывает всякое. —
           — Как, как? Губы что? —
           Забеспокоился Жерар.
           — Есть такая поговорка. Вроде у кого-то, аппетит разыгрался не вовремя. —
           — Мы попили чаю. —
           — Новость ваша, даже для анекдота не подходит. —
           Глубоко вздохнул Борис Николаевич.
           — От начала, не видно конца. Что бы узнать, надо сделать. —
           Повторился Жерар. Борис Николаевич поднялся, мужчины стояли напротив друг друга.
           — Понял. Буду больше общаться с мамой. —
           — Весело живёте, как я посмотрю! Смотри парень, не наломай дров! —
           Борис Николаевич слегка похлопал Жерара по плечу.
           — Как, как? —
           — Ни как…. Выходим все! Отвезу вас на турбазу, а затем на работу. Вечером вернусь.—

           Они подъехали к дому, где совсем недавно проживал отец и дочь. Хорошо, что бывшей жены и мамы Маши нет дома. Маша вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь, но только на длину цепочку.
           — Что за фокус?! Мам! Ты дома? —
           — Да, я дома. —
           За дверью показалась её мама. Сердитая. С телефоном возле уха.
           — Удосужилась всё-таки, посетить мать! —
           Тут женщина видит своего бывшего. Широко распахивает дверь, жестом показывает на большие сумки, стоящие в коридоре.
           — Давно ждут. —
           — Спасибочко. —
           Борис Николаевич берет две и направляется вниз по лестнице.
           — Вернусь за остальным, не закрывай дверь. —
           Но женщина, с нервной злостью тащит оставшиеся сумки на лестничную площадку. Она хочет дать понять, что не намерена второй раз открывать ему дверь. С лестничного пролёта за её действиями наблюдает бывший муж. Ставит свои две сумки на пол и возвращается к двери бывшей квартиры, что бы помочь бывшей жене. Наклоняется за сумкой, слегка касается женщины.
           — Не лапай меня! —
           Шипит женщина.
           — У меня руки заняты. Нечем лапать. —
           Миролюбиво замечает бывший муж.
           — Все вы одинаковые! —
           Женское горе выливается наружу.
Из квартиры отца и мать грустно разглядывает дочь. Борису Николаевичу становится невыносимо тесно в рубашке. Жаль бывшую жену, себя, дочь и ещё что-то. Он готов сказать ей слова утешения, но не находит таких слов.
           — Держи себя в руках. Дочь смотрит. Всё будет хорошо, и у тебя и у меня. —
           Старается говорить так, что бы Маша ни слышала.
Женщина собралась нахамить в ответ, но глаза их встретились. Зашлось за грудью, сердце встало у обоих. Жена поверила словам бывшего мужа, и зацепилась за эту веру, как за спасательный круг.
           — Ты красивая женщина. Красота спасёт мир. —
           Пальцы бывшего мужа и бывшей жены соприкоснулись.
           — Стоят сумки давно. Может, что помялось уже. —
           Совершенно другим голосом виновато произнесла его бывшая и как-то вся обмякла. Головой уткнулась мужу в грудь и затихла. Борис Николаевич напрягся, руки заняты сумками. Две сумки дожидаются на лестничной площадке. На грудь давит голова бывшей жены непомерным грузом. Дочь округлила глаза и собралась уйти вглубь квартиры, но отец глазами запросил помощи. Та развела руками, мол, как! Сцена прощания грозила затянуться. Маша убегает в свою комнату, из неё доносится её возглас:
           — Мама! Ничего своего не могу найти! —
           Женщина поднимает глаза на мужчину.
           — Может быть…. —
           В ответ звучит нежное:
           — Нет. —
           — Ты же не знаешь, что я тебе скажу! —
           — Зато знаю, что отвечу. —
           — Ради дочери! —
           Женщина пытается заглянуть в его глаза и ещё раз утолить душевную жажду глотком веры. Мужчина старательно отводит глаза в сторону.
           — Скажи Маше, что бы долго ни копалась. В машине люди ждут. —
           Он начинает спускаться вниз по лестнице с сумками.
           — Я помогу тебе! —
           Бежит за бывшим мужем бывшая жена.
Что он слышит? Неужели это его жена? Халатик из белого атласа за что-то цепляется и тормозит движение женщины. Резкий рывок руки рвёт ткань. Женщина желает догнать мужчину во, чтобы то ни стало. Женщина не желает отпускать мужа.
           — Хочу быть с тобой! —
           Рвётся крик из груди.
           — Мам! Ну, где же ты? —
Доносится голос дочери из квартиры.
           Женщина оглядывается на раскрытую дверь своей квартиры. Оборачивается, а бывшего мужа рядом нет. И только поспешные шаги в гулком коридоре звучат отчётливее, чем всегда. Вверху её зовёт настоящее, внизу её прошлое отмеряет шаги человеческого отчуждения.

           За каждым человеком, изначально стоит его собственный выбор. Никто, в наших ошибках не виноват, кроме нас самих. Неси женщина свой груз, а то придавит. И понесла она, невидимый груз вверх, под тяжестью которого, опустились плечи, стали подгибаться ноги.

           Через пятнадцать минут, Маша вышла из подъезда с мамой. Подошли к машине. Внешне женщина выглядела спокойной. То, что Машина мама была красивой женщиной, было очевидным. Гости видели её впервые. Впервые видел её и бывший муж. Такой! Без налёта ветрености, без переливчатого смеха по поводу и без него, без косметики. Что-то родное, правильное шевельнулось в сердце мужчины. Дочь стояла рядом с родной матерью, а он, родной отец сжимал руль автомобиля, который отвезёт его вместе с дочерью к чужой женщине. Так надо. Так он решил. Неси и ты свой груз ошибок, мужчина.
           — Моя мама. —
           Представила маму дочь.
Жерар вышел из машины. Назвал себя. Женщина по старой привычке, оценивающе окинула взглядом силуэт парня.
           — Мне дочь рассказала о вас. —
           Тут из машины выходит Хельга в шортах и маячке. Женщина смотрит на неё, затем вопросительно смотрит на дочку.
           — Это Хельга. Моя подруга по институту. —
           Женщина обдумывает полученную информацию. Ещё раз косится на несуразного подростка.
           — Пап, можно маме с нами поехать? —
           Добрая душа дочери, наполнена состраданием к одиночеству матери.
           — Мама совсем одна. —
           Дополняет она свою просьбу веским аргументом.
           — Было бы здорово! —
           Восклицает Жерар.
           — Бывшую жену привезём к новой жене! Анекдот! —
           Восклицает Хельга, да так громко, да так искренне.
Закипает кресло под Борисом Николаевичем. Доходит и до Маши, нелепость просьбы.
           — Мне так жаль…. —
           Произносит Жерар и садиться в машину, что бы скрыть свою растерянность. Хельга усаживается следом за ним. Захлопывает дверцу машины.
           — Удачи вам…. —
           Мать чмокает дочь в щёку и заходит в тёплый подъезд дома.


Продолжение: Глава 7 - http://www.proza.ru/2016/06/09/1958