Моей любви хватит на двоих

Бог любил его, люди уважали. Чего ещё желать? На пороге тридцати лет ему очень хотелось чем-то гордиться, вызывая в тех, кто считал его слабым, зависть. Он знал, что это чувство сравнимо, разве что, с гнилью. Но при этом не отрицал, что людям свойственно гнить. Он верил в лучшее. Казалось, нет на свете более стойкого и сильного человека. Сильного, но со своими слабостями.
Бог.  Что же Он прочит каждому из нас? Мы не задумываемся об этом, а лишь степенно шагаем по грешной земле. Нельзя оставаться чистым. Это просто невозможно. Любой из нас единожды, но солгал. И в этой лжи была победа. Людям нравится побеждать, а способы, предоставляющие им эту возможность, становятся малозначимыми. У кого победа – у того власть. Она – прикрытие. Своего рода, адвокат. Но любой, даже самый непревзойдённый адвокат прячет в своём шкафу скелетов. Любой хоть раз проигрывал дело. У всех есть тайны. Грех рождает грех.
Что касается тайн, он обходил их стороной. Когда шептали за спиной, он приходил в бешенство. Считал, что спина дана мужчинам для обороны, а женщинам для того, чтобы носить на ней крылья. А для всего остального есть лицо. Только его нельзя обмануть. Глаза, губы, брови – единственные волны импульсов, которые невозможно скрыть. Ему же скрывать было нечего. Радость при этой мысли переполняла сердце.
Единственное, что огорчало его до слёз – отсутствие мира. Порядка не было нигде – ни в стране, ни в мыслях, ни в душе. Да что говорить? Во всём мире нет порядка. Да и был ли?
Вера. Он всегда знал, что надо верить. Разочарование – ещё не повод опускать руки. Изо дня в день, стирая подошвы, он шёл к своей цели. И хоть грани её были неточными, время настойчиво обещало, что скоро всё задуманное свершится. Так проходили годы. Были и судьбоносные встречи, и горькие расставания. Он не любил тратить время на лишнюю боль. Долгие проводы – лишние слёзы. Друзья, ставшие ближе, чем родные братья, не позволяли ему падать. Даже когда доверие изъедали сплетни, он был настойчив, мог часами с пеной у рта доказывать, что дружба – навсегда, и никакие иглы не проткнут её толстую кожу.
Что касается любви…один всё равно любит больше другого. Так, полюбив однажды Снежную Королеву, он целиком и полностью отдал ей сердце, сказав: «Моей любви хватит на двоих».
Так, не стуча в двери сердца, в его жизнь вошла Надежда. С каждым днем он всё больше и больше надеялся, что ледышка Снежной Королевы – лишь защита. Возможно, она любила так слепо, что не видела плохого. И кто знает, вполне вероятно, что её женская спина, на которой раньше были крылья, взяла на себя роль мужской спины, и вся жизнь её превратилась в борьбу. Каждый выживает так, как позволяет ему злоба, совесть, человечность. И, несмотря на то, что всё это дала ей сама природа, её защитой стало себялюбие. Она была готова к смерти.  Ведь не зря «Мертвые души» Гоголя предупреждали, что себялюбие – есть самоубийство. Он не понимал, как можно не любить Жизнь.
Кто был в эпохе Эгоизма, а кто дальше следовал зову Сердца. Продолжая стирать подошвы, он думал. Думал о том, что снег рано или поздно тает, что ничто не вечно, а значит, история о вечной мерзлоте так и останется лишь историей. Очередной легендой. Но мог ли он понять, что тоже живёт в легенде, которую сам же и написал? Любовь вела его по прямым дорогам, от которых пахло мокрым асфальтом и ромашками. Время не может врать! – убеждал он себя. И как ребенок, ждал обещанного чуда. Дожди смывали с лица земли часы, дни. Господь плёл клубок, по ниточке забирая земные радости. Надежда его надломилась.
Любовь. Она хороша только в тех случаях, когда у тебя есть семья, и в этой семье ты не муж, не отец, а ребёнок. Как он хотел вернуться в то время! В то время, когда самой большой проблемой был выбор между футболом и уроками, а самым большим разочарованием – ссора родителей. И он снова повторял: «моей любви хватит на двоих». Ребенок – по-настоящему мудрый человек. Он видит то, что не замечают взрослые. А ведь порой мы действительно не замечаем то, что лежит под носом. У нас есть глаза, но мы слепы.
Так же слеп был и он. Совсем беззащитен, как тогда, двадцать с лишним лет назад при ссоре родителей. Когда он видел снег, то думал о ней – о своей Снежной Королеве. Снежинки ласкали его лоб, отдавая весь свой холод по каплям. На этот раз были слёзы. «Мужчины не плачут!» - с только видимым спокойствием сказал он сам себе же.
Ещё одна зима прошла бесследно. Весна, но он мёрзнет. Он обнажен перед жизнью теперь. Если не удаётся согреть тело снаружи, может, удастся согреть его изнутри.
Продолжительные вечера растягивались в ночь, безжалостно пропитывающую город зловещей темнотой. Отец его нервно сжимал кулаки, представляя морду той слабости, которая не позволила его сыну смирно спать в своей постели. Мать молилась, стараясь не думать о плохом. Женщины никогда не остаются равнодушными к слабостям своих мужчин. Будь то муж, или сын. Женщины не могут быть безучастны.
Снежная Королева тем временем заплетала косы на волосах цвета сена. Ничего необыкновенного в них не было, разве что легкие волны. Она желала для себя лучшего. Судить за это нельзя. Каждый стремится на пьедестал. Но вот проблема – не каждый пьедестал готов принять на себя такую ношу. Говорят, мнение окружающих – ничто. Тогда как объяснить тот факт, что для всех она была обыкновенной? Никто не говорил ей ни за глаза, ни в глаза искренних слов восхищения. Ей была важна публичность. Чем больше слов – тем меньше преград на пути к пьедесталу, тем реже ступени. Был лишь один по-настоящему счастливый эпизод в её жизни. Настоящий человек, сумевший понять её боль и даже принять её на себя. Он тоже считал, что его любви хватит на двоих. Да, о собственной значимости в ней говорила именно боль. Она, может, и повторяла так часто «Я» только потому, что боялась  себя потерять. А может, уже теряла.
«Моей любви хватит на двоих». Он считал минуты, количество букв в этой фразе, чтобы быстрее заснуть. Мысли бесцеремонно лезли в голову, царапая сердце. День не обещал быть удачным. С утра отец провел беседу. Стало предельно ясно, что молитвы матери не уберегли ни жертв, ни виновника, от взаимных упрёков и обид. Весна, а тело сводит мурашками, живот урчит от голода, но завтракать нет сил. Сердце сжимается, а вместо слов – писк, как от воздушного шарика.
Вечер снова спускался на землю. Было слишком темно, хотелось света. Маленький ресторанчик, как по волшебству, разбросал свои кирпичи прямо в двух шагах. Скользкая лестница только добавила скорости в движения. Столики, стоящие на одинаковом расстоянии, хранили тайны посетителей. Прозрачная горькая жидкость щипала губы, но ни одна горечь не была ему так противна как та, что в сердце. Дело сделано, останавливаться уже нет смысла. Скурив, без малого, полпачки едких сигарет, он начал петь о любви, в неё не веря. За надеждой потеряна любовь. За любовью – вера. Замкнутый круг? Но ведь ничто не вечно.
Молитвы матери, строгий, но понимающий взгляд отца и поддержка друзей освободили несчастного от оков. Любовь любовью, а жить надо сейчас.
И так он родился заново. Снежная Королева ещё жила где-то глубоко-глубоко в сердце, но уже не царапала его когтями своей холодной красоты.
Вера взошла Солнцем на небо его души, надежда уберегала его от печалей, не позволяя опускать руки. Любовь взошла на пьедестал. Красота её была тёплой. Всё остальное казалось мелочным, неважным, неосновным. Он не переставал говорить: «Моей любви хватит на двоих». И хоть не слышал тех же слов в ответ, но что-то подсказывало ему, что Любовь отвечает тем же.

P.S.
Что-то никогда не изменится в этом мире.
Самолюбование так и будет править разумом и душой обычных женщин, которые во всеуслышание называют себя Королевами, принижая других. Себялюбие никогда не уйдёт с первых строк того, кто пишет оды сам себе. Вера, Надежда и Любовь уже никогда не покинут сердце того, кто хоть раз испытывал эти чувства, и их терял. Искать и находить,  драться и побеждать. Любовью отвечать на любовь.  И вторить: «Моей любви хватит на двоих».
Что-то никогда не изменится в этом мире.