Исторические события в СССР 1923-1941 годов

Часть 2. Заметки об истории СССР и РСФСР в 1923-41 годах
(из серии очерков "Ретроспектива российской истории в XIX – XXI вв.")

СОДЕРЖАНИЕ
Преамбула ____________________________________________________________ 1
2.1. Восстановление экономики, реализация плана ГОЭЛРО и НЭП (1923–30 гг.) __ 8
2.2. Реформы сельского хозяйства в СССР в 1921-1941 гг._____ 20
2.3. Индустриализация и развитие экономики СССР в 1927 – 1941 гг. _____ 33
2.4. Народ, социализм, культура, власть и репрессии в СССР (1923–41 гг.)_____ 49
2.5. Внешняя политика и внешняя торговля СССР в (1923 – 1941 гг.)__________79
2.6. Вооруженные силы СССР в период (1918 – 1941 гг.) _______________ 80
2.7. Краткое обобщение исторических событий в СССР в 1923 – 1941 годах  _____ 81
Эпилог    87
2.8. Перечень литературы по истории СССР и РСФСР в 1922 – 1941 гг. _____ 88
Приложение к Части 2 «Заметки об истории СССР и РСФСР в 1923 – 1941 гг. ___ 91


Преамбула

Всем, кто любит Россию и лучше хочет понимать историю Отечества

«Широка страна моя родная, много в ней лесов полей и рек,
Я другой такой страны не знаю, где так вольно дыши человек!»
Отрывок из песни, до сих пор любимой в народе (к/ф "Цирк", 1936 г.)


В Части 2 очерка реферативно изложу свое понимание событий российской истории в 1923 – 1941 гг. и субъективные мнения о них (непрофессиональные и дилетантские), не рассматривая то, что было возможно, но не произошло. (Часть 2 является продолжением Части 1, где говорилось о событиях начала XX века в Российской империи и в России до образования СССР - http://www.shestopaloff.ca/081TsvetkovBP_RussiaHist.pdf). Кое-что я узнал от родителей, повзрослевших в этот период в глубинке России, что-то постиг сам, т.к. родился в г.Иваново после Великой Отечественной войны и воспитан в духе социализма<1> времен СССР. (см.
Становление РСФСР происходило почти по марксизму: под руководством большевиков была установлена советской власть, где большевики занимали все руководящие посты, возникло новое государство, где были национализированы все земельные ресурсы и все промышленные предприятия, а также отменена частная собственность (кстати, также как марксизм, экономический детерминизм - главенствующая ныне теория рыночных отношений, считает экономику основой любого общества). Вначале в РСФСР жили на основе Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа, позже 10.07.1918 на V-м Всероссийском съезде советов была утверждена Конституция РСФСР, положения которой выглядели вполне демократично, например:
• «… власть должна принадлежать целиком и исключительно трудящимся массам и их полномочному представительству - Советам Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов»;
• свобода волеизъявления народов<2> (все сноски Преамбулы помещены на стр. 5 - 7);
• национально-территориальный принцип границ и субъектов РСФСР;
• «во всех без изъятия школах и учебных заведениях вводится изучение основных положений Конституции РСФСР, а равно и их разъяснение и истолкование».
Эта конституция ввела также то, что не было в других странах и слабо относится к демократии:
• «… установление диктатуры городского и сельского пролетариата и беднейшего крестьянства в виде мощной Советской власти в целях полного подавления буржуазии, уничтожения эксплуатации и водворения социализма, где не будет ни деления на классы, ни государственной власти» (классовая борьба<3> - пока один класс не победит другие, а численность «классов» населения СССР и РСФСР представлено ниже в Табл. 2.1);
• «введение всеобщей трудовой повинности» и «уничтожение всякой эксплуатации<4> человека человеком, полное устранение деления общества на классы, беспощадное подавление эксплуататоров, установление социалистической организации общества и победы социализма во всех странах».
Формально власть в стране принадлежала трудящимся массам и их полномочным представителям, а фактически была у лидеров РКП(б). Использовав силу народных масс – пролетариата и беднейшего крестьянства для достижения своей власти, партия коммунистов - большевиков<5> вместе со своими вождями и идеологией стали определять ход событий. Так в марксизм была «добавлена» новая страница – партия коммунистов (РКП(б) – ВКП(б) вместо пролетариата главной движущей силой развития нового общества
(подробнее о движущих силах и факторах развития общества см. раздел П0.1 Приложения 0 к данному очерку (здесь и далее, где встречается ссылка на Приложение 0, 1 или 2, то соответствующие материалы можно увидеть в PDF-формате по ссылкам: http://www.shestopaloff.ca/081RetroP0RussiaHist.pdf http://www.shestopaloff.ca/081RetroP1RussiaHist.pdf http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2Prilozh.pdf).
Как тогда сказал Сталин: «диктатура пролетариата может быть полной лишь в том случае, если ею руководит одна партия, партия коммунистов, которая не делит и не должна делить руководство с другими партиями» (Сталин, Соч., т. 10, стр. 99). Позже РКП(б) приняла решение о недопустимости фракций, о подчиненности сверху до низу, а отклонение во мнениях стали считать недопустимым и контрреволюционным - со всеми вытекающими последствиями. Далее в РСФСР и СССР социализм будет допущен только в рамках решений партии и советской власти, а отклонения во мнениях от «линии» партии будут считаться преступлением. К тому власть в стране, вернее власть РКП(б) – ВКП(б), по стилю была полувоенной, подавлявшей любое инакомыслие и отступление от решений и принципов партии. Все это стало основой СССР.
Таблица 2.1. Население СССР и РСФСР
Год СССР,
млн Горожане в СССР,
 млн (% к СССР) РСФСР,
млн (% к СССР) Горожане в РСФСР,
млн (% к РСФСР) Сельские жители РСФСР, млн (%)
1913 (без Финляндии и Прибалтики) 159,1 28,4 (17,9%) 90,0 (56,5%*) 15 (16,7%) 75,0 (83,3%)
1920 136,8 20,9 (15,2%) 88,2 (64,5%*) 12,5 (14,2%) 75,7 (85,8%)
1926 147,0 26,3 (17,9%) 92,7 (63,2%) 16,4 (17,7%) 76,3 (82,3%)
1929 152,0 31,6 (20,8%) 96,0 (63,2%) 20 (20,9%) 76,0 (79,1%)
1937 162,5 45,8 (28,1%) 104,5 (64,6%) 34,5 (32,9%) 70,0 (67,1%)
1939 190,7 60,4 (31,6%) 108,4 (56,3%*) 36,3 (33,5%) 72,1 (66,5%)
1940 194,1 63,1 (32,5%) 110,0 (56,7%*) 37,9 (34,5%) 72,1 (65,5%)
* - доли россиян увеличивалась и уменьшилась в процессе изменения границ и войн.

Вот как Ленин - лидер РКП(б) обосновывал это:
«Мы были бы смешными утопистами, если бы воображали себе, что подобная задача осуществима на другой день после падения власти буржуазии, т.е. в первой стадии перехода от капитализма к социализму, или – без принуждения. Без принуждения<6> такая задача совершенно не выполнима. Нам нужно государство, нам нужно принуждение. Органом пролетарского государства, осуществляющего такое принуждение, должны быть советские суды. И на них ложится громадная задача воспитания населения к трудовой дисциплине... Лишь подобные суды, при условии участия в них самых широких масс трудящегося и эксплуатируемого населения, сумеют в демократических формах сообразно с принципами советской власти добиться того, чтобы пожелания дисциплины и самодисциплины не остались голыми пожеланиями. Лишь подобные суды сумеют добиться того, чтобы у нас была революционная власть, которую мы все признаем на словах, говоря о диктатуре пролетариата, и вместо которой мы слишком часто видим вокруг себя нечто киселеобразное.» (Первоначальный вариант статьи "Очередные задачи советской власти" (1918 г.)
«РКП(б) в своей работе в деревне по-прежнему опирается на пролетарские и полупролетарские слои ее, организует прежде всего их в самостоятельную силу, создавая партийные ячейки в деревне, организации бедноты, особого типа профессиональные союзы пролетариев и полупролетариев деревни и т. д., сближая их всемерно с городским пролетариатом и вырывая их из-под влияния деревенской буржуазии и мелкособственнических интересов. По отношению к кулачеству, к деревенской буржуазии, политика РКП состоит в решительной борьбе против их эксплуататорских поползновений, в подавлении их сопротивления советской политике». (Из Программы РКП(б) от 1919 г.)
«Мы, ведем классовую борьбу, и наша цель – уничтожить классы. Пока остаются рабочие и крестьяне, до тех пор социализм остается неосуществленным.» (Из речи на III Всероссийском съезде профсоюзов, 7 апреля 1920 г.)
«Мысли, речи и предположения об исчезновении классов до коммунизма Маркс и Энгельс высмеивали беспощадно и говорили, что только коммунизм есть уничтожение классов. Крупная промышленность... представляет из себя основу перехода к социализму и... с точки зрения состояния производительных сил, т.е. по основному критерию всего общественного развития, представляет основу социалистической хозяйственной организации, объединяя передовых промышленных рабочих, объединяя класс, осуществляющий диктатуру пролетариата.» (Из речи на Х съезде РКП(б), 8-16 марта 1921 г.:)
Полезно также привести высказывания о социализме, сделанные еще до октября 1917 г., которые можно назвать пророчеством (подобных высказываний довольно много):
«Социализм разовьется во всех своих фазах до крайних последствий, до нелепости. Тогда снова вырвется из титанической груди революционного меньшинства крик страдания и снова начнется смертная борьба, в которой социализм займет место нынешнего консерватизма и будет побежден грядущей революцией.» (А.И. Герцен, «Русский народ и социализм»)
«Если мы желаем понять глубокое влияние современного социализма, то нужно изучать его догмы. Исследуя причину его успеха, приходишь к заключению, что последний совсем не зависит от теорий, которые проповедуют эти догмы, и от внушаемых ими отрицаний. Подобно религиям, приемы которых социализм все более и более стремится усвоить, он распространяется отнюдь не доводами разума, а совсем иначе. Являясь очень слабым, когда пытается спорить и опираться на экономические соображения, он становится, напротив, очень сильным, когда остается в области уверений, мечтании химерических обещаний. Он был бы даже еще страшнее, если бы не выходил из этой области».
(Г.Лебон, «Психология социализма»)
Полагаю, лидеры ВКП(б) знали о подобных высказываниях, но воспринимали их как ошибочные и враждебные. Уверен народ, поддержавший советскую власть, конечно же, не ведал об этом, поэтому население поверило большевикам, их теориям и обещаниям, трудились, не покладая рук и не щадя своего здоровья, что бы построить социализм и коммунизм. Большинство населения тогда было уверено, что этот неведомый социализм ведет всех правильной дорогой к новому миру, где все будут свободны и богаты, не будет войн и угнетения, и верили, что путь к счастью лежит через классовую борьбу (без расшифровки ее методов), а путь к справедливой жизни лежит через неравенство<7> некоторых лиц и сословий, а также к детям таких людей, которых власть признавала враждебными или контрреволюционными (после чего такие люди росчерком пера лишались имущества, свободы, отправлялись в спецпоселения для «перевоспитания» или работы на благо социализма, отбывали наказание в ГУЛАГе и т.п., многих лишали жизни, кому-то повезло избежать этого и спокойно работать на просторах громадной страны или за ее пределами).
Создание СССР было не одномоментным актом, а результатом многосторонних переговоров и горячих дискуссий в РСФСР и других регионах, которые проводили лидеры РКП(б) и ее представители. Сначала были образованы Украинская ССР, Белорусская ССР и Закавказская СФСР, которые по статусу и форме были похожи на РСФСР, а потом был создано новое государство – Союза советских социалистических республик (далее – СССР). Это произошло после 30.12.1922 на 1-м Съезде Советов СССР. В состав СССР вошли РСФСР и перечисленные республики. Но первая Конституция СССР была принята только 31.01.1924 на II-м Съезде Советов СССР и имела особенности, которые почти без изменения действовали до исчезновения СССР в 1991 г. При этом конституции республик мало отличались одна от другой, но главным в ними было место, роль и влияние компартий, подчинявшихся союзной партии на правах обкомов. Другие основные особенности конституций союзных республик были таковы:
1) Каждая республика: а) стала суверенным государством и частью СССР, имела право вступать в отношения с иностранными государствами, заключать с ними договоры, обмениваться дипломатическими и консульскими представителями, участвовать в деятельности международных организаций; б) подчинялась центральным органам СССР, а юрисдикция республик распространялась на сферы и вопросы, не отнесенные к союзным властям.
2) К исключительному ведению СССР были отнесены, внешние отношения и торговля, решение вопросов о войне и мире, организация и руководство вооруженными силами, общее руководство и планирование экономики и бюджета, разработка основ законодательства (общесоюзная юстиция).
3) Верховным органом власти СССР стал Съезд Советов СССР. При этом устанавливалась система непрямых выборов делегатов этого съезда (его делегаты избирались городскими и губернскими съездами Советов), Съезд Советов СССР утверждал и мог менять Конституцию СССР. За каждой союзной республикой сохранялось право выхода<8> из СССР, территория могла быть изменена только с согласия населения республики и ее властей.
4) В период между съездами верховным органом власти был Центральный Исполнительный Комитет (ЦИК) СССР, который состоял из 2-х палат: Союзного совета (из представителей республик пропорционально численности населения) и Совета национальностей (из представителей союзных и автономных республик).
5) В промежутках между сессиями ЦИК СССР высшим законодательным органом был Президиум ЦИК СССР (избиравшийся на совместном заседании палат), который мог приостанавливать действие постановлений съездов советов союзных республик и отменять постановления СНК СССР, Наркоматов СССР, ЦИК и СНК союзных республик. ЦИК СССР формировал высший исполнительный и распорядительный орган - Совет народных комиссаров СССР (Совнарком - СНК), куда входил председатель СНК, его заместители и десять наркомов.
6) По Конституции центр - власти СССР получали значительные полномочия для контроля и управления республиками в составе СССР. Конституция ставила целью создание новой политической культуры - пролетарской по содержанию и национальной по форме, и представляла собой компромисс между коммунистическими (социалистическими) планами объединения народов в одно государство и их национальными традициями.
7) В СССР устанавливалось единое гражданство, независящее от республики в составе СССР, хотя каждая республика была суверенной и многонациональной по составу<8>.
11 мая 1925 г. XII-м Съездом Советов была утверждена новая Конституции РСФСР, т.к. РСФСР была частью СССР. Эта новая конституция более соответствовала смягчению обстановки в стране. Кроме этого в новой Конституции РСФСР 1924 г. были изменены многие акценты и задачи, установленные ранее в Конституции РСФСР 1918 г. Например, ничего не говорилось об установлении коммунизма в других странах. В новой конституции уже не упоминалось классовой борьбе, но в ней статьей 1 установлено, что новая конституция исходит из основных положений ранее действовавшей конституции. Поэтому фактически все сказанное мной на стр. 1 Преамбулы осталось, т.к. новая конституция:
• гарантировала «диктатуру пролетариата в целях подавления буржуазии, уничтожения эксплуатации человека человеком и осуществления коммунизма, при котором не будет ни деления на классы, ни государственной власти» (уверен, такая конституционная норма выглядит еще более утопично и туманно, чем социализм<1>, но и такому парадоксу население верило, что трудно объяснить, кроме как … невысоким уровнем сознания);
• лишала «отдельных лиц и отдельные группы прав, которыми они пользуются в ущерб интересам социалистической революции» (в т.ч. НЭПманы, служители религии, осужденные и т.п.);
• заменила «всеобщую трудовую повинность» на «обязанность всех граждан трудиться».

Позже в СССР и союзных республиках приняли новые конституции победившего социализма: Конституция СССР от 05.12.36, Конституцию РСФСР от 21.01.1937, в других республиках - почти дословно были приняты свои конституции - копии Конституции СССР, большинство норм которых были декларациями). Эти конституции были уже расширены, тщательно продуманы и выглядели весьма демократично, но, по сути, мало отличались от принципов, закрепленных в ранее принятых конституциях (см. выше пп. 1 – 7):
а) труд стал «обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципам: «кто не работает, тот не ест» и «от каждого по его способности, каждому - по его труду», а интересы государства ставились выше интересов граждан - каждый «обязан беречь и укреплять общественную, социалистическую собственность как священную и неприкосновенную основу советского строя, как источник богатства и могущества родины, как источник зажиточной и культурной жизни всех трудящихся».
б) был закреплен принцип равноправия граждан (сняли ограничения прав, исчезли «лишенцы»), установлены свобода слова, печати, собраний и митингов, уличных шествий и демонстраций (подобного не было тогда в подавляющем большинстве стран, увы, потом оказалось эти свободы были дозированы только в рамках дозволенного властями, в основном ВКП(б));
в) допущено «мелкое частное хозяйство единоличных крестьян и кустарей, основанное на личном труде и исключающее эксплуатацию чужого труда;
г) партию коммунистов - большевиков<5> сделали «передовым отрядом трудящихся в их борьбе за укрепление и развитие социалистического строя и представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных», но больше о коммунизме и социализме почти не говорилось.
Самым характерной атрибутом строительства социализма в СССР, покорившего большинство населения, было то, что властям удалось быстро найти замену традициям общинности и соборности – в народе повсеместно стали и постоянно проводиться митинги, демонстрации, собрания и т.п., где лидеры всех уровней и мастей «советовались» с массами, обсуждали происходящее, и, таким образом, подтверждали наличие общенародной советской власти! (Сегодня во всем мире применяют такое новшество воздействия на массы, авторство и внедрение которых принадлежит большевикам. Хм, почему же до сих пор не запатентовано это изобретение, позволяющее манипулировать массами или толпой?!)

Фото 1. РСФСР – Демонстрация в 1-ю годовщину Октябрьской революции в Иваново

В СССР, в целом, и в каждой из республик, в отдельности, все происходило почти идентично<9>, поэтому далее буду говорить о СССР и о населении СССР, т.к. можно считать, что не было различий между РСФСР и другими республиками в состав СССР. При этом власть секретарей и комитетов РКП(б) – ВКП(б) соответствующих уровней, была выше власти республиканских Советов.
Рассказывая о событиях этого периода, ради исторической достоверности нельзя забывать, что в Конституции СССР (РСФСР и других республик) ни слова не упоминалось о партии и ее структурах, а также о большевиках или коммунистах. Однако независимо от этого, основой советской власти во всех республиках являлось: марксистко-ленинская идеология; решения союзных органов РКП(б) (ВКП(б) с 1925 г.) - элитной верхушки коммунистов (большевиков), пришедших к власти почти случайно, о чем мной было сказано в Части 1. Наиболее интересные публикации, достоверно отражающие события в СССР того периода, приведены ниже в Разделе 2.8 (кроме этого есть много других источников, в т.ч. в перечисленных подразделах 1 и 4 раздела П0.3 Приложения 0).

Сноски и примечания к введению:
<1> - Социализм в РСФСР и СССР начинался с названия государства. С учетом сносок <2> - <9>, кроме лидеров РКП(б) остальное население, пожалуй, вряд ли понимало, что это такое. Судя по горячим партийным дискуссиям, социализм тогда слабо понимали и лидеры РКП(б), среди них не было единства, как его строить, да, и подобных государств в мире не было (М.б. лидеры РКП(б) специально не хотели говорить, что это такое?). Приведу выдержку из записи ленинских секретарей М.И.Гляссер и Л.А.Фотиевой, сделанная в самом конце 1923 г. под диктовку Ленина (опубликован в 1983 г. в Париже и Нью-Йорке бывшим секретарем Сталина Б. Бажановым, бежавшим за рубеж [4]). «Конечно, мы провалились. Мы думали осуществить новое коммунистическое общество по щучьему велению. Между тем это вопрос десятилетий и поколений. Чтобы партия не потеряла душу, веру и волю к борьбе... Мы должны ясно видеть, что попытка не удалась, что так вдруг переменить психологию людей, навыки их вековой жизни нельзя. Можно попробовать загнать в новый строй силой, но вопрос еще, сохранили ли бы мы власть в этой всероссийской мясорубке».
У Маркса, Энгельса, Ленина или в советских законах 1920-30-х годов мне не удалось найти «расшифровки» социализма, кроме того, что это - 1-я фаза коммунизма. Сегодня многочисленные источники трактуют социализм (от лат. socialis – общественный) как строй на основе справедливости и равенства людей, где нет частной собственности на средства производства, эксплуатации людей и несправедливой наживы одних - за счет других, а власть принадлежит народу и его законно избранным представителям, действующим в интересах народа (в противовес капитализму, основанному на частной собственности на средства производства и несправедливом распределении результатов труда и эксплуатации, где власть принадлежит собственникам капитала). Диалектически воспринимая события истории начала XIX в., полагаю, одна из главных ошибка большевиков после 1917 г. состояла в том, что сразу же они стали создавать государство, где не будет богатых и бедных, где все счастливы и равны, где нет денег и каждый занимается только полезным делом по своим убеждениям, а не за зарплату. Все это похоже на утопию, т.к. одних идей и теории недостаточно, даже если они вполне здравые: "ничто не появляется ниоткуда и не исчезает в никуда". Но именно в эту утопию народ поверил и воспринял ее как реальное светлое будущее.
<2> - Свободы волеизъявления в этот период было маловато (была гражданская война, диктатура пролетариата, а власти такую свободу существенно «дозировали»). Этот лозунг – положение конституции очень похож на судьбу «Декрета о земле». Его провозглашение было нужно, чтобы народ поддержал новую власть, поверил всенародность государства, как сказал Ленин (журн. «Просвещение»№ 1 – 2, 1917 г.): «Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. Но мы требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, то есть к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту».
Позже оказалось, что состав делегатов съездов Советов и других органов власти был далек от народного представительства, и только ВКП(б), определяла содержание выступлений и решения всех уровней советской власти (иного быть не могло). В результате, в РСФСР: а) все должны были трудиться и постоянно учиться; б) имели право избирать и быть избранным и т.п. Да, выглядит неплохо, но тот, кто пытался выразить мнение, отличное от решений партии и советской власти, мог росчерком пера стать преступником и контрреволюционером со всеми вытекающими последствиями.
<3> - Постулат марксизма о «борьбе классов», Маркс допускал ее по отношению к классам-угнетателям, но он оказался удобной индульгенцией власти в РСФСР и СССР, т.к. реализовал ее только в одной форме, которую «изобрел» лидер РКП(б): «диктатура пролетариата есть власть, осуществляемая партией, опирающейся на насилие<6> и не связанной никакими законами», - отсюда, возникает неизбежность власти РКП(б) над народом. При этом для миллионов неграмотных или полуграмотных людей, составлявших большинство населения СССР и прошедших фронты 1-й Мировой и Гражданской войн, классовая борьба, объявленная основой развития, воспринималась как разрешение на применение силы: а) к вооруженным противникам; б) к любому инакомыслящему, - так «борьба классов» стала еще одним важным фактором построения социализма в СССР, начиная с конституции, и заканчивая репрессиями так называемых «врагов» народа, (это можно назвать установкой Ленина, Сталина). Например, в проекте тезисов о роли и задачах профсоюзов Ленин утверждает: «Пока существуют классы, неизбежна классовая борьба» (ПСС, Т.44, с.343). В работе «О диктатуре пролетариата», (октябрь 1919 г.) Ленин так говорит о новых формах классовой борьбы (ПСС, Т.39, 262–263, 264):
- «Подавление эксплуататоров... отсюда - жестокость классовой борьбы и гражданской войны...»
«Нейтрализация» мелкой буржуазии, особенно крестьянства и «использование» буржуазии - «военных и гражданских специалистов».
«Воспитание новой дисциплины… на основе идеологии ленинизма (сталинизма), которые от марксизма взяли только лозунги и принципы.» (Что же получается, догма о классовой борьбе обрекла СССР и ее народы впустую тратить свои силы, повинуясь этому мифу?!)
<4> - Уничтожение эксплуатации и введение всеобщей трудовой повинности сегодня воспринимается как профанация. Однако тогда были уверены, что к эксплуатации не относится а) труд за полунищенскую зарплату; б) за паек для пропитание в) эксплуатировать самого себя «невозможно», принадлежит народу все, что есть в соц.государстве и производится в нем, в т.ч. возможно безвозмездное изъятие части выращенного урожая. Однако такие утверждения как бы «забывают», что общенародной собственностью в СССР фактически распоряжалась элита РКП(б) ВКП(б), в ее же руках находилась власть, ею же распределялись результаты труда и определялся размер заработной платы. С другой стороны, конституцией было установлено, что в СССР общественные интересы стоят выше личных, т.е. всеобщая трудовая повинность не есть эксплуатация, а обязанность каждого! (вот когда возник лозунг социализма: «кто не работает, тот не ест», в котором нет ничего дурного, кроме категоричности и утопичности).
<5> - Ленин уделял много внимания вопросам формирования роли и места партии в обществе, но тотальность партии большевиков в СССР, безусловно, «заслуга» Сталина. При нем власть ВКП(б) стала диктатурой, подменившей советскую властью, и с помощью силовых ведомств контролировала и управляла всеми процессами в СССР. По-моему, эта тотальность в конце концов сгубила КПСС и СССР, о чем я расскажу в следующих частях своего очерка. Отмечу, приход партии большевиков к власти – заслуга Ленина. При этом Маркса и Энгельса о роли партии почти ничего не говорят. Мне удалось найти только пару высказываний Энгельса, которые большевики после 1917 г. реализовали и развили:
«По-видимому, всякая рабочая партия большой страны может развиваться только во внутренней борьбе в полном соответствии с законами диалектического развития вообще». (Энгельс Ф. Письмо Э.Бернштейну, 20 октября 1882 г. – Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 312.).
«Революция есть акт, в котором часть населения навязывает свою волю другой части посредством ружей, штыков и пушек, т.е. - средств чрезвычайно авторитарных. И если победившая партия не хочет потерять плоды своих усилий, она должна удерживать свое господство посредством того страха, который внушает реакционерам ее оружие. Если бы Парижская Коммуна не опиралась на авторитет вооруженного народа против буржуазии, то разве она продержалась бы дольше одного дня? Не вправе ли мы, наоборот, порицать Коммуну за то, что она слишком мало пользовалась этим авторитетом?» (Энгельс Ф. Об авторитете. – Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 302-303).
<6> - Новации Ленина и ВКП(б) о принуждении и насилии «забыла» постулат диалектики: «развитие есть единство и борьба противоположностей», поэтому классовую борьбу советская власть установила в самой радикальной форме – уничтожение всех других классов, что можно подтвердить цитатами:
«Именно Маркс впервые открыл великий закон движения истории, закон, по которому всякая историческая борьба – совершается ли она в политической, религиозной, философской или в какой-либо иной идеологической области – в действительности является только более или менее ясным выражением борьбы общественных классов, а существование этих классов и вместе с тем и их столкновения между собой, в свою очередь, обусловливаются степенью развития их экономического положения, характером и способом производства и определяемого им обмена…» (Энгельс Ф. Предисловие и третьему немецкому изданию работы К.Маркса "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта". – Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 229)
«Реформы, говорили мы всегда, есть побочный продукт революционной классовой борьбы. Буржуазно-демократические преобразования – говорили мы и доказали делами мы – есть побочный продукт пролетарской, то есть социалистической революции.» (Ленин. К четырехлетней годовщине Октябрьской революции. – Полн. собр. соч., т, 44, с. 147)
 «Отношение реформ к революции определено точно и правильно только марксизмом, причем Маркс мог видеть это отношение только с одной стороны, именно: в обстановке, предшествующей первой, сколько-нибудь прочной, сколько-нибудь длительной победе пролетариата хотя бы в одной стране. В такой обстановке основой правильного отношения было: реформы есть побочный продукт революционной классовой борьбы пролетариата.» (Ленин В.И. О значении золота теперь и после полной победы социализма. – Полн. собр. соч., т. 44, с. 228)
«Если развитие происходит в порядке раскрытия внутренних противоречий, в порядке столкновений противоположных сил на базе этих противоречий с тем, чтобы преодолеть эти противоречия, то ясно, что классовая борьба пролетариата является совершенно естественным и неизбежным явлением.» (Сталин, «О диалектическом материализме», М, ОГИХ, 1945, с.10)
<7> - Говорится о неравенстве прав людей и принуждении к классовой борьбе, которые в СССР были введены законам и пропагандировались РКП(б) и ВКП(б), что было принято большинством населения (ниже в Части 2 моего очерка об этом приводятся исторические сведения).
<8> - Союз, вообще (как понятие), и CССР, в частности (как государство), есть соглашение (договор) между всеми входящими в него членами: о создании, деятельности, об условиях расширения, выхода из него и прекращении его существования. Порядок и особенности Союза ССР, где каждая республика в его составе есть суверенное государство, отражен в официальных общедоступных документах. Союзным договором не был определен порядок выхода республик из состава СССР. Это тогда представлялось несущественным моментом, т.к. все были уверены, что СССР будет существовать вечно. К этому надо добавить, что постулатом коммунистов и большевиков является интернационализм (в противоположность национализму): равноправие, дружба - братство, солидарность и сотрудничество всех народов, независимо от их национальностей, а также право наций на самоопределение. Марксизма полагает, что развитие общества определяют классы и классовая борьба, а также то, что при социализме и коммунизме общество – государство будет однородным, а национальные (этнические) различия будут условными и со временем могут исчезнуть. Тогда все были уверены, что в социалистических государствах межнациональные проблемы легко разрешимы путем переговоров, компромиссов и устраивающих всех соглашений. Поэтому в основу создания каждой из республик и СССР, являвшихся многонациональными образованиями, были заложены положения работ Ленина: Критические заметки по национальному вопросу «К вопросу о национальностях или об автономизации» (его авторитет был тогда непререкаем в этих вопроса, что отразилось при создании РСФСР в 1918 г. и СССР в 1922 г.). Кроме того, как и в РСФСР, в Конституцию СССР и каждой из республик в его составе был заложен национально-территориальный принцип установления полномочий и границ субъектов. При этом граждане каждой из республик имели единое гражданство СССР, хотя во всех республиках, кроме коренной нации, жили люди других национальностей. Именно поэтому при создании СССР в союзном договоре не сочли нужным рассматривать вопросы выхода из состава СССР. Уверен, сказанное мной в данной сноске общеизвестно, а поэтому при изложении истории СССР в Части 2 мной не рассматриваются проблемы межреспубликанских и межнациональных отношений, разные мнения по этим вопросам, являвшимися ключевыми, как при создании, так и при распаде СССР. Что из этого получилось, как и почему СССР исчез в 1991 г, мной будет сказано в последующих частях моего очерка.
<9> - Идентичность событий в СССР и республик в его составе вполне допустима, хотя это не совсем точно, т.к. законодательные отличия между республиками были. Но Конституция СССР для всех республик действовала одинаково. При этом РКП(б), ВКП(б) и власти в СССР не всегда соблюдали сказанное установленное конституцией, т.е. ставили как бы выше или вне закона, хотя и были частью народа, а «свобода слова, собраний и митингов» было часто только на бумаге или в идеологи коммунизма.

2.1. Восстановление экономики, реализация плана ГОЭЛРО и НЭП (1923 – 1930 гг.)

1-я Мировая война, революции и гражданская война привели к спаду промышленности и с/хозяйства в стране. В Табл.2.2 приведены сведения ВСНХ в отчёте IX съезду Советов о состоянии промышленности в 1920 г. (данные выборочные, не по всем отраслям), где видно, что промышленность была подорвана, производство продукции сократилось в несколько раз.
Таблица 2.2. Показатели промышленности РСФСР в 1920 г. по сравнению с 1913 г.
1013 г. 1920 г. 1920 в %
к 1913 г.
Добыча угля (в тыс. пудов) .... 1738 409 406 499 27
» нефти 564 300 233 900 42,7
» руд 638 400 10 400 1,7
» соли 121 822 37 256 1 30
Выплавка чугуна (в тыс. пудов). 257 400 6330 ! 2,4
Производство паровозов (в шт.) 609 90 14,8
» вагонов 20 492 854 4,2
» плугов 667 000 88838 13,3
Лампочки2 (в тыс. шт.) 2 564 258 10,1
Производство бумажной пряжи (в тыс пуд.) 160003 825 j 5,1
Производство шерстяной пряжи (в тыс. пуд.) 2 4003 560 27,5
Производство сахара (в тыс. пуд.) 82 806 5 542 6,7
» растительных масел (в тыс. пуд.) 29470 966 3
1 - «Русская промышленность в 1921 году и её перспективы» (Отчет к 9-му съезду Советов), Редакционно-издательский отдел, стр. LXII.
2 - Электрические.
3 - За 1912 г.
На примере ж/д транспорта коротко скажу, как шло восстановление экономики. После Октябрьской революции все железные дороги к 1918 г. стали государственными (их длина составляла около 73 тыс.км, причем доля Сибири, Казахстана и средней Азии составляла всего около 15%. Маломощные паровозы имели всего 500-650 л.с., вагонный парк состоял из двуосных вагонов со средней грузоподъемностью 15 т. Советская власть прекрасно понимала, что без развитого ж/д транспорта восстановить экономику невозможно.
К этому времени только около 30% паровозов оставались исправными, было разрушено 86 железнодорожных мостов, повреждено или разбито 15 тыс. вагонов, телефонные и телеграфные линии связи выведены из строя. В ноябре 1917 г. был создан Наркомат путей сообщения, и одним из 1-х его указов было введение военного положения, на время его действия железнодорожники считались призванными на военную службу. На ж/дороги назначили чрезвычайных комиссаров, имевших особые полномочия и подчинявшихся 1-му наркому путей сообщения М.Елизарову (ж/д транспорт в этот период курировали, как Л.Троцкий, так и Ф.Дзержинский). В 1921 г. введены первые советские Правила технической эксплуатации железных дорог. В июне 1922 г. СНК утвердил Устав ж/дорог, в нем была введена жесткая дисциплинарная ответственность каждого работника, а соблюдением порядка контролировало ВЧК, ОГПУ, а затеем специальное подразделение этих органов.
В 1920 г. стал выполняться заказ на производство 1200 паровозов за рубежом, на заводах Германии и Швеции. В годы НЭПа обстановка на ж/д транспорте значительно улучшилась, началось техническое переоснащение отрасли. В 1926 г. перевозки грузов и пассажиров по ж/дорогам превысили довоенный уровень. Далее в рамках выполнения ГОЭЛРО, первый тепловоз с электрическим управлением по проекту профессора Я.Гаккеля, совершил свой рейс по железной дороге Ленинград—Москва в 1924 г. В 1926 г. была открыта первая советская электрифицированная железнодорожная ветка пригородного сообщения Баку – Сабунчи – Сураханы. В период НЭП была построена, а затем в 1930 г. сдана электрифицированная Туркестано-Сибирская линия протяженностью 1442 км.

2.1.1. План ГОЭЛРО был первой госпрограммой и оказался довольно удачным (был одобрен VIII-м Всероссийским Съездом 22–29 декабря 1920 г. еще до введения НЭПа), а позже был взят за основу всех довоенных пятилеток в СССР: 
А) План был научно и комплексно обоснован по критериям энергетики, географии климата.
Б) План был общегосударственным, обязательным для других отраслей, его показатели были закреплены законодательно и контролировались, в т.ч. силовыми структурами.
В) Плана имел жесткие «рамки»: 5 лет на Программу А, 10 лет на программу Б. Далее 90% заданий этого плана были выполнены досрочно и без особых сложностей.
Г) Научно-техническое обеспечение электрификации было заложено еще до революции. Высшие учебные заведения выпускали кадры для отрасли. При поддержке императорской Академии наук проходили электротехнические съезды - с 1900-го по 1913 гг. их было 8, где обсуждались планы строительства и перспективы. Среди них был масштабный проект, разработанный в начале ХХ в. В.Вернадским, который предусматривал создание к 1920 г. на широкой сети электростанций, обеспечивающей энергией новые промышленные районы. Эти идеи и легли в основу будущего плана ГОЭЛРО (http://bourabai.ru/toe/goelro.htm)
План ГОЭЛРО, был рассчитан на 10-15 лет и по нему предполагалось строить 30 районных электростанций общей мощностью 1,75 млн кВт (20 тепловых и 10 гидро, позже план неоднократно дополнялся и действовал до 1950-х годов). План ГОЭЛРО в основном, был выполнен к 1931 г., результаты его выполнения отражены ниже в Табл. 2.3 и 2.4 (в конце НЭПа показатели в графе «1931 г.» были в 2 раза ниже). План ГОЭЛРО был с интересом воспринят за рубежом, его даже стали «копировать». Например: в США группа Ф.Баума разрабатывала подобный план, электрификацию Германии пытался реализовать О.Мюллер, во Франции - инженеры Велем, Дюваль, Лаванши, Мативэ и Моляр. Были попытки того же рода в Польше и Японии, но другим странам в таких масштабах подобного не удалось. Подробнее о ГОЭЛРО: http://domremstroy.ru/generator/ad28.html http://energomuseum.ru/history/plan_goelro/

Таблица 2.3. Основные результаты выполнения плана ГОЭЛРО
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Таблица 2.4. Сведения о небольших - местных электростанциях по плану ГОЭЛРО
Показатели                / 1913 / 1917 / 1927
Количество электростанций, шт.         / 33      / 75     / 858
Установленная мощность, кВт            / 712    / 1036 / 18 500
Обслуживаемые с/х поселения, шт.    / —      / —     / 89 739
Текущее потребление, тыс. кВт*час. / 427    / 622   / 10 000

В 1932 г. реализация ГОЭЛРО позволила увеличить выработку электроэнергии в 7 раз: с 2,0 до 13,5 млрд кВт*час (по сравнению с 1913 годом увеличение в 4,5 раза). До революции электричество было практически неизвестно в деревнях, но постепенно электроэнергия стала шире применяться в с/ хозяйстве: на мельницах, зерноочистительных машинах, на лесопилках и т.д., но число таких электростанций было еще невелико (см. выше Табл. 2.4). Приведу интересную цитату о ГОЭЛРО из журнала «Наука и жизнь», №5, 2001 г.:
В начале реализации плана ГОЭЛРО в СССР отсутствовала энергомашиностроительная промышленность, поэтому на первенцах ГОЭЛРО применялось импортное оборудование, осваивались новые технологии сжигания топлива, не имеющие аналогов в мировой практике, которые потом были успешно освоены.
При выполнении плана ГОЭЛРО постепенно исключался импорт оборудования за счет роста энергомашиностроения в СССР. Если в 1923 г. завод "Электросила" изготовил всего 4 гидрогенератора мощностью по 7,5 МВт для Волховской ГЭС, то к середине 1930-х годов в стране было уже несколько крупные предприятий (см. ниже). К 1934 г. энергетика СССР полностью отказалась от импорта - было создано свое энергомашиностроение, вошли в строй столь крупные предприятия: «Электрозавод» (Москва), «Динамо» (Москва), «Красный котельщик» (Таганрог), Турбогенераторный завод (Харьков).
Строительство объектов ГОЭЛРО шло невиданными темпами. Однако причиной успехов выполнения плана ГОЭЛРО был не только энтузиазм народа, о котором нам говорили прежде, но и ряд весьма теневых аспектов реализации плана ГОЭЛРО. Значительную часть строителей составляли не только специально принятые на работу сотрудники, но так называемые «стройтрудармии», «спецпереселенцы» и заключенные. А для финансирования программы широко распродавались сокровища отечественной культуры. А также зерно - и это в тех условиях, когда во многих регионах страны, например, в Поволжье и на Украине был голод. Да и вообще в течение долгих лет все остальные, так называемые социальные секторы экономики финансировались по остаточному принципу, из-за чего народ в СССР жил исключительно трудно. Без этого план ГОЭЛРО вряд ли мог быть выполнен в срок.
Что же касается помощи зарубежных специалистов, то это были в основном так называемые шеф-инженеры и консультанты, при помощи которых производились монтаж и наладка поставленного из-за границы оборудования. Иногда привычки и амбиции представителей западных фирм входили в противоречие с интересами отечественной энергетики. Западный педантизм, стремление неукоснительно следовать букве и параграфу соглашений, предписаний, нормативов и инструкций трудно уживались с советским менталитетом, ориентированным на скорейший ввод объектов в эксплуатацию. Иностранцам были непривычны внеурочный и трехсменный труд, игнорирование сна, отдыха, своевременного питания, они жили по своим правилам и своему распорядку. Бывало, что это приводило к сложным и даже аварийным ситуациям. Например, на строительстве Штеровской ГРЭС в ее новеньком бетонном фундаменте образовались при испытаниях глубокие трещины. Оказалось, что педантичные шеф-монтеры из Англии регулярно и с одинаковыми интервалами устраивали перерывы в работе. И бетон на тех уровнях, на которые он должен был подаваться в эти паузы, успевал подсохнуть, а в результате плохо схватывался и при первой же вибрации дал трещины. После иска, предъявленного английской фирме, работу ей пришлось переделывать.
В большинстве своем иностранцы работали честно и качественно и получали помимо зарплаты правительственные благодарности и подарки. А некоторые - такие, как, например, шеф-консультант Днепростроя полковник Купер, - были награждены орденами Трудового Красного Знамени.
К середине 1930-х годов необходимость в зарубежной помощи отпала, но ряд иностранных специалистов не пожелал покидать СССР и оставался у нас до самой войны. Были и те, кто уехать не успел, и судьба многих их них оказалась трагической. Одних репрессировали власти: сослали на Север, Дальний Восток, в Сибирь или Казахстан, другие были интернированы в Германию и подверглись репрессиям там.

Успешная реализация плана ГОЭЛРО позволила начать индустриализацию в СССР. Еще задолго 1-х пятилеток - в январе 1921 г. была создана новая организация с длинным названием – Госкомиссия СССР по планированию при Совнаркоме СССР (далее – Госплан). Ее руководителем был назначен Г.М.Кржижановский, который взял с собой весь костяк Комиссии ГОЭЛРО (летом 1921 г. эту комиссию расформировали, тех, кто не перешел на работу в Госплан, Кржижановский перевел в Секцию энергетики в Госплане). Первые годы Госплан собирал статистику об экономике регионах СССР, затем стал неким консультативным органом для руководства отдельных республик, координируя их планы. В 1925 г. Госплан подключили к разработке ежегодных «контрольных цифр», которые потом решением Совнаркома были обязательные для выполнения. Кржижановский добился, чтобы отделения Госплана были в каждой республике, в каждом крупном регионе. В 1926 г. Госплан стал разрабатывать 1-й пятилетний план (об этом чуть ниже в Разделе 2.3). По-разному сложились и судьбы членов Комиссии ГОЭЛРО. Все они принадлежали к энергетической элите, а их должности к началу 1930-х годов, соответствовали верхним ступенькам в иерархии советской номенклатуры (Г.М.Кржижановский - председатель Госплана, И.Г.Александров - главный инженер Днепростроя, потом член президиума Госплана, А.В.Винтер - директор Днепростроя, а затем - управляющий Главэнерго и т.д.). Многие из них пользовались большой популярностью в народе. Возможно, это и побудило Сталина убрать «электрификаторов» с руководящей работы и выдвинуть на первый план своих соратников, не имеющих к технике отношения: А.А.Андреева, Л.М.Кагановича, В.В.Куйбышева, Г.К.Орджоникидзе и других. Поэтому он «передвинул» многих творцов плана ГОЭЛРО в Академию наук: Г.М.Кржижановский, И.Г.Александров, Б.Е.Ведереев, А.В.Винтер, Г.О.Графтио. Не у всех, однако, судьба сложилась столь благополучно, только из крупных руководителей Комиссии ГОЭЛРО были репрессированы<10>: Н.Н.Вашков, Г.Д.Дубеллир, Г.К.Ризенкамф и др.

2.1.2. Период НЭП<11> - новая экономической политика охватывает 1921 - 1929 гг. и был начат еще до появления СССР, когда 15.03.1921 решением X-го съезда РКП(б) продразверстка была заменена продналогом. Причины введения НЭП:
1) развитие экономики сдерживалось отсутствием товарно-денежных отношений;
2) не хватало рабочих мест на предприятиях, после 1917 г., перешедших госсобственность;
3) в стране усилилось недовольство действиями власти - забастовки, восстания, мятежи, бунты.
НЭП был вынужденной и временной мерой: а) узаконены товарно-рыночные отношения - разрешена свободная торговля и частное предпринимательство; б) для малого бизнеса разрешена частная собственность на средства производства; в) к 2-м классам - рабочие, крестьяне и "прослойке" – интеллигенции, добавились НЭПманы - торговцы, мануфактурщики и др. частных предприниматели в малом производстве, транспорте, переработке, сфере услуг и т.п. (в конституции при этом не отменены: классовая борьба и запрет эксплуатации – см.выше Преамбулу Части 2).
22.05.1922 ВЦИК издал декрет «Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых её законами и защищаемых судами». Позже были ЦИК и СНК приняли ряд законодательных мер по восстановлению промышленности и с/хозяйства:
а) установлен разрешительный порядок открытия торговых заведений;
б) отменялись государственные монополии на некоторые виды продукции и товаров;
в) для мелких предприятий был установлен упрощённый порядок регистрации;
г) пересмотрены допустимые размеры использования наёмного труда (с десяти работников в 1920 г. до двадцати работников на одно предприятие);
д) проведена денационализация некоторых мелких и кустарных предприятий;
е) в течение 5-6 лет увеличено количество рабочих мест;
ж) вводились правовые гарантии для частной собственности.

------------------
<10> - Уверен, эти репрессии уже не результат «классовой борьбы», о которой сказано выше в Преамбуле Части 2, а удобный, но неблаговидный способ создать дармовую рабочую силу для строительства социализма или убирать авторитетных и знающих людей, которые могли составить конкуренцию элите ВКП(б), что не имело отношения к классам.
<11> - НЭП появился от того, что, как говорили очевидцы, к 1921 г. Ленин стал понимать поспешность реализации социализма в России. Особенно сильно на введение НЭПа повлиял Кронштадтский мятеж и Тамбовское крестьянское восстание в 1921 г., где протестующие выступали за советскую власть без коммунистов, которые были жестоко подавлены с участием армии. Потом к власти пришли более «правильные» сторонники социализма, и через репрессии иными силовыми методами подавили стремление людей что-то поправить или изменить (недовольных постепенно убрали «со сцены» или устрашили). Все это тоже социализм, власть и их метаморфозы.

Очень важным тогда для СССР был импорт оборудования и технологий, что было возможно только через заключение контрактов с зарубежными фирмами. При НЭПе создавались государственные и частные: биржи, промышленные и с/хозяйственные объединения, сотрудничавшие с госпредприятиями, НЭПманами, а также заключавшие контракты с зарубежными компаниями (об этом в официальной прессе СССР почти ничего не говорилось). Госпредприятия и тресты работали на основе хозрасчета. Необходимо также отметить, в период НЭПа решения и действия советской власти однозначно показывают, что деятельность частных и полугосударственных предприятий в то время ограничивалась и строго контролировалась, в т.ч. органами ОГПУ (ВЧК) - см. [12] и [39], цитаты из которых приведены в подразделе П2.1.1 Приложения 2 (здесь и далее в квадратных скобках приводятся порядковые номера публикаций, перечисленных ниже в Разделе 2.8 настоящей Части 2).

За государством сохранялись:
а) банки;
а) крупная и военная промышленность;
б) добыча полезных ископаемых и энергетика;
г) транспорт, почта и связь.
Все частные предприниматели, (НЭПманы), должны были получать лицензии. Однако следует отметить, что формирование государственных хозрасчетных трестов давал примеры сращивания интересов руководства трестов и спекулянтов-предпринимателей, срывавших немалые барыши с торгово-посреднических услуг этим трестам, вместо того, чтобы самим заниматься организацией производства и торговли в их "цивилизованных" капиталистических формах.

К 1924 г. частники контролировали уже две трети оптово-розничного товарооборота страны, усугубляя и без того вопиющую бесхозяйственность новых хозяйственных органов, руководство которых, пришедшее из ликвидированных главков и центров, научилось осуществлять функции нормированного распределения товаров, но плохо разбиралось в организации торговли и рынка. Можно отметить о появлении элементов паразитического, спекулятивно-бюрократического капитализма, не имевших ничего общего с теми образцами государственного капитализма, которые существовали в развитых капиталистических странах Европы. О взаимодействии государства с частными предприятиями в период НЭПа подробнее сказано в цитате из [39] в подпунктах «А» - «В» П2.1.1. Приложения 2.

В СССР в 1922-1924 гг. была проведена денежная реформа. Обесценившиеся в годы Гражданской войны деньги были заменены устойчивыми банковскими билетами – червонцами и устойчивыми разменными денежными знаками. При 1-й деноминации 1 руб. образца 1922 г. приравнивался к 10 000 рублей прежних выпусков. Денежные знаки различных образцов были заменены новыми дензнаками единого образца. При второй деноминации 1923 г. 1 руб. образца 1923 г. был приравнен к 100 руб. выпуска 1922 г. или к 1 млн руб. в знаках до 1922 г. Обе деноминации были первым шагом к стабилизации советской валюты. На валютных рынках за рубежом червонцы свободно обменивались на золото и мировую валюту по довоенному курсу царского рубля. Один американский доллар приравнивался к 1,94 руб.
Была восстановлена кредитная система – в 1921 году был создан Госбанк, который начал кредитовать промышленность на коммерческой основе. В последующие два года различные формы кредитования предлагали уже 17 самостоятельных банков. Эта реформа, разработанная и проведенная финансистами с дореволюционным стажем, устанавливала для размера эмиссии соотношение спроса и предложения товаров. В СССР вернулись товарно-денежные отношения, запрещенные в период «военного коммунизма».
Позже возникли Торгово-промышленный банк, Российский коммерческий банк, Банк потребкооперации (все государственные), сеть кооперативных и местных коммунальных банков. Созданный в 1924 г. Центральный с/х банк за 3 года выделил сельской кооперации кредитов на 400 млн руб. Была введена система прямых и косвенных налогов (промысловый, подоходный, акцизы на товары потребления, местные налоги).

Еще в ноябре 1920 г. СНК принял декрет «О концессиях», однако лишь с 1923 г. начинается практика заключения концессионных договоров, по которым иностранным компаниям предоставлялось право использования государственных предприятий. Чуть позже был введён в действие Гражданский кодекс РФ, где было установлено, что каждый гражданин имеет право организовывать промышленные и торговые предприятия. Также были приняты кодек законов о труде и земельный кодекс, подготовлена судебная реформа. Были отменены ревтрибуналы, возобновилась деятельность прокуратуры и адвокатуры. Еще раньше ВЧК, переименованная в Государственное политическое управление (ГПУ), потеряла право внесудебного преследования (однако это вовсе не уменьшила репрессивность ГПУ!).

Известно, после революции советское Правительство отказалось от всех царских займов, кредитов и т.п., в т.ч. и от договоров с другими государствами, что привело к прекращению иностранных инвестиций. Однако упадок народного хозяйства заставили советскую власть пригласить зарубежные компании в СССР. Первые официальные предложения концессий были сделаны еще 14 мая 1918 г. в США, 15 мая - Германии. И Совнарком РСФСР рассмотрел вопрос о концессиях и признал участие иностранного капитала в разработке природных богатств страны. Ряд предприятий сдавался в аренду иностранным фирмам в форме концессий.
В 1926 -1927 гг. насчитывалось 117 таких соглашений, которые охватывали предприятия, где работали около 18 тыс. человек и выпускалось чуть более 1% промышленной продукции. В некоторых отраслях доля смешанных концессионных предприятий, где иностранцы имели частью пая, была выше: в добыче марганцевой руды – до 85 %; свинца и серебра - до 60%; золота – до 30 %; в производстве одежды и парфюмерии – до 22 %. В работе [39] сказано: «Наибольший интерес к работе в СССР проявили немецкие и американские предприниматели. К концессионной работе стремились из-за границы и русские деловые люди (см. ниже Таблицу 2.5).

Таблица 2.5. Распределение концессий и концессионных предложений
между зарубежными предпринимателями к началу 1923/24 г.(48)
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Нельзя не учитывать несовпадение отношения к концессиям Ленина и Сталина. Ленин считал заключенные на взаимовыгодных условиях концессии желательными «в течение того периода, когда будут существовать рядом социалистические и капиталистические государства» (ПСС, т. 12, с. 22). Сталина концессионный путь развития страны был кабальным. С конца 1920-х гг. началась ускоренная ликвидация существующих концессий. Начиная с 1928-29 гг., новые договоры уже не заключались. В 1930–31 гг. Главконцесском был низведен до положения юрисконсульта при наркоматах по делам оставшихся концессий, а 14 декабря 1937 г. правительственным постановлением он был упразднен по результатам «дела» об антигосударственной деятельности в Главконцесскоме. (Здесь тоже нашли «врагов» народа?)
Помимо зарубежных инвестиций в СССР поступала помощь в виде рабочих-иммигрантов со всего мира. Например, в 1922 г. американским профсоюзом швейников и Правительством СССР была создана Русско-американская индустриальная корпорация (РАИК), которой передавались шесть текстильных и швейных фабрик в Питере и четыре в Москве (было несколько других подобных примеров, но их вклад в экономику СССР был небольшой). Кроме этого, что в апреле 1922 г. в Рапалло (Италия) был подписан советско-германский договор, восстановивший дипотношения. После чего начался период признания СССР другими странами мира. Это позволило заключить различные экономические договоры, многие из них не ограничивались только сферой торговли, а охватывали технологические связи.

После заключения Рапалльского договора более двух тысяч немецких инженеров и техников прибыли в Россию для участия в восстановлении промышленности. Зарубежные фирмы конкурировали между собой, предлагая свои услуги СССР. Они приобретали концессии, поставляли новую технику, оборудование, принимали у себя советских инженеров - в 1925-1926 гг. стажировку за рубежом прошли 320 инженеров, 1927-1928 гг. - более 400, а в 1928-1929 гг. - более 500 человек. По объемам работ впереди было советско-германское сотрудничество, особенно в военном направлении. Версальский договор от 1919 г. запретил Германии иметь и производить вооружение (самолеты, танки), поэтому некоторые немецкие фирмы перевели часть своих мощностей в СССР (так Германия «обходила» Версальский договор и получала новое оружие, создаваемое на территории СССР). СССР, в свою очередь, тоже получала доступ к новейшим технологиям.

В середине 1929 г. были заключены соглашения с 27 германскими и 15 американскими фирмами, а в конце 1929 года уже 40 американских фирм сотрудничали с СССР (хотя официально США признали нашу страну лишь в 1933 г.). Т.е. заявления лидеров СССР о международной блокаде, враждебном отношении капстран к СССР не вполне отвечали реальности. Тогда около 90% предприятий в СССР получали западную техническую помощь, что помогало экономики. Надо отметить, как только зарубежное оборудование и технологии осваивались нашими специалистами, СССР разрывал договоры с иностранными партнерами.
НЭП почти восстановил довоенный уровень промышленного и с/х производства, остановил инфляцию, стабилизировал финансы. За 5 лет НЭПа (1921 - 1926 гг.), ВВП СССР увеличился втрое, объемы производства с/х продуктов выросли в 2 раза, в 1927 г. прирост промышленного производства составил 13%, в 1928 году – 19%. Общие результаты развития экономики СССР за период 1920 - 1928 гг. отражены ниже в Таблицах 2.6 и 2.7, из которых видно, что в период НЭПа до реализации первых пятилеток СССР почти достиг уровня Российской империи в 1913 г. (это можно считать успехом).

Таблица 2.6. Народное хозяйство в довоенных ценах (в % к 1913 г., принятому за 100 %)
Периоды           / С/хозяйство / Промышленность / Общая продукция
1921-1922        / 46,8                / 26,0                / 39,1
1922-1923        / 63,9                / 33,9                / 52,3
в % к пред.году / 136,6              / 130,4                / 135,1
1923-1924        / 68,4                / 45,1                / 59,8
в % к пред.году / 106,9              / 132,8                / 113,1
1924-1925        / 79,5                / 65,2                / 74,2
в % к пред.году / 116,2              / 147,6                / 124,1
1925-1926        / 94,5                / 90,8                / 93,3
в % к пред.году / 119,2              / 137,4                / 125,7
1926-1927        / 98,6                / 103,3                / 100,3
в % к пред.году  / 104,1             / 113,7                / 107,6

Таблица 2.7. Объём производства некоторых отраслей промышленности в СССР
до индустриализации по отношению к развитым странам (в %)
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Важнейшим достижением начального периода было восстановление госпредприятий: частная промышленность еще увеличивалась в абсолютных размерах, но в государственном и кооперативном секторе возрастало шло быстрее, поэтому удельный вес частной промышленности непрерывно падал. Уже в 1924/25 г. социалистическая индустрия давала около 80% всего объема промышленного производства, а частная промышленность – около 20%. Основные фонды госсектора в 1923/24 г. составляли 85,4% фондов всей промышленности.  После рост экономики продолжался быстрыми темпами: в 1927 и 1928 гг. прирост промышленного производства составил 13 и 19 % соответственно. В целом же за период 1921—1928 гг. среднегодовой темп прироста национального дохода составил 18 %.
Существенным фактором успехов и трагедий СССР того периода и последующих лет, было создание строгой, жестокой дисциплины в экономике, а также тотальной партийно-административной системы, определявшей суть советской власти на всех уровнях и возглавляемой лидерами РКП(б) - ВКП(б), которая заставила людей и руководителей всех рангов во что бы то ни стало выполнять решения партии и правительства. До 1924 г. лидером партии и вождем СССР был Ленин. С 1922 г. ввиду болезни Ленин, его заменил Сталин, который затем в течение 30 лет руководил всем происходившим в СССР. (Пожалуй, главными особенностями Сталина были: незаметность, скромность, твердость, настойчивость непредсказуемость, коварство и высокая работоспособность во всех сферах: в политике, экономике и идеологии).
Очень обоснованно в публикации [12] сказано об особенностях НЭПа и принципах трудовых отношений между рабочими и администрацией (http://www.e-reading.mobi/book.php?book=142439). В т.ч. в ней показано, что нарушение трудовой дисциплины среди рабочих жестко наказывалось «рублем», вплоть до судебных решений, однако не приводило к репрессиям, подобных тому, что применялись к крестьянам в период коллективизации (т.е. конституционный принцип главенства пролетариата в СССР соблюдался неукоснительно). Об условиях труда и положении рабочих в частных и государственных предприятий в годы НЭПа можно подробнее ознакомиться в работе [12], а в подпункте «Г» П2.1.1. Приложения 2 есть интересная цитата из [12]. Ниже приведена еще одна существенная цитата из другой публикации [9]:
Уравнительность оплаты труда уже прочно укоренилась в сознании рабочих. Слом устоявшихся отношений, введение условий рыночной конкуренции были восприняты с явным раздражением. Рабочие также успели поверить в пропаганду своего исключительного положения в обществе и демонстрировали превосходство над другими слоями населения, прежде всего, над образованной его частью - спецами. В это время в условиях чудовищного жилищного кризиса вновь, как в первое время после революции, начинают звучать настойчивые предложения рабочих, выселять из квартир не только «буржуев», но и спецов.
Переход к рыночным отношениям сопровождался для рабочих ростом цен, многомесячными задержками выплаты зарплаты, безработицей, конфликтами с администрацией. Все эти неурядицы служили питательной почвой для многочисленных трудовых конфликтов, нередко, заканчивавшихся остановкой работы. При этом массовость конфликтов, существенно превышавших количество рабочих выступлений предыдущих лет, компенсировалась их скоротечностью, что, однако, не исключало и многодневных забастовок. А многочисленные причины конфликтов отражали все особенности трудовых отношений. При этом забастовки, зачастую, заканчивались объявлением «перерегистрации», под которой маскировался дореволюционный локаут. Уволенные таким образом рабочие могли оказаться в «черном списке» или быть сосланными. В свою очередь, и рабочие, выражая свое недовольство материальным положением, использовали чувствительную для власти форму - отказывались участвовать в демонстрациях, в т. ч., и по случаю революционных праздников.
В условиях НЭПа и частичного восстановления капиталистических отношений значительно расширилось участие профсоюзов в трудовой жизни. Они окончательно превратились в часть государственной системы, взяв на себя и некоторые функции Наркомтруда. Прежде всего, на профсоюзные органы была возложена большая работа по разработке и принятию коллективных договоров, фиксировавших все нюансы трудовых отношений. Примечательно, что до середины 1920-х гг. в коллективных договорах сохранялись такие пережитки военного коммунизма как предоставление бесплатных талонов на обувь, на дрова, на проезд. При этом рабочие настойчиво отстаивали свои интересы. Так что трения на почве коллдоговоров в ряде случаев заканчивались забастовкой. Профсоюзные органы регулировали также конфликтные ситуации через систему своих органов, работавших по принципу примирения. В задачи профсоюзов входило также ведение переговоров для улаживания забастовок, при условии, что рабочие не прекращают работу. И, наоборот, на частных предприятиях профорганы возглавляли забастовочную борьбу.
Одновременно с выполнением производственных задач предприятия являлись центром политической агитации. Не было ни одного события, будь то изъятие церковных ценностей, Генуэзская конференция или судебный процесс над правыми эсерами, которое бы не сопровождалось собраниями и митингами на предприятиях. На них принимались резолюции, призванные демонстрировать одобрение рабочими действий власти. Несмотря на стремление рабочих всякий раз использовать эти собрания для улучшения своего материального положения, власть придавала им большое значение, рассматривая их как своеобразный мандат на ведение борьбы с классовыми и политическими врагами. Как показало изучение кампании в связи с процессом партии правых эсеров, в ходе ее проведения впервые была успешно апробирована технология формирования резко негативного отношения к политическим оппонентам. Таким образом, было положено начало действию политического театра, «расцвет» которого пришелся на вторую половину 1930-х годов.

Становление СССР происходило непросто, власть совершала не всегда оптимальные, но всегда продуманные действия. Например, в области идеологии период НЭПа сопровождался некоторой либерализацией общественно-политической и культурной жизни страны. Возобновилось издание альманахов, дореволюционных журналов, открывались частные издательства; создавались товарищества поэтов, художников, независимые союзы писателей. Также был отмечен процесс реэмиграции - в СССР возвратилось более 120 тыс. беженцев, покинувших страну в революцию и гражданскую войну. Однако все это сопровождалось под контролем РКП(б), ОГПУ (ВЧК) и идеологической работой с населениям. Это осуществлялось через различные общественные организации: от пионерии в начальной школе, комсомола для юношества и профсоюзов для трудящихся, где идеология стояла на 1-м месте, и даже при ликвидации неграмотности и на всех уровнях образования (от начального до высшего), люди изучали марксизм-ленинизм, работы и выступления Сталина. Ленин писал тогда, «было бы ошибкой думать, что НЭП положит конец террору». В 1922 г. ВЦИК принял декрет «Об административной высылке лиц, признаваемых социально опасными», по которому комиссия при НКВД могла без суда выносить решения о высылке и заключении в лагеря «социально неблагонадежных элементов» и «спецпереселенцев». Количество заключенных тюрем и концлагерей быстро росло, широко практиковалось также использование труда заключенных на строительстве различных объектов, заготовлении леса и добычи полезных ископаемых. Практиковалась высылка за рубеж и аресты, лиц, выражавших несогласие с действиями советской власти, так осенью 1922 г. их СССР была выслана группа ученых, философов, историков, экономистов (всего около 160 человек). Кроме них репрессии затронули деятелей православной церкви. Все это проходило под конституционными нормами о диктатуре пролетариата, о классовой борьбе, о лишении отдельных лиц прав, для исключения ущерба интересам революции.
Однако либерализация не коснулась взаимоотношений РКП(б) с другими партиями. В СССР сохранялся жесткий режим и цензура. В декабре 1921 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло постановление, запрещавшее меньшевистской партии заниматься политикой. Самых активных из ее числа предлагалось высылать в непролетарские центры, лишив их возможности занимать выборные должности. Специальным комиссиям поручалось разработать вопрос об отстранении меньшевиков и эсеров из органов профсоюза, Наркомтруда, кооперативных и хозяйственных органов, что означало для этих партий политическую гибель. В 1922 г. состоялся судебный процесс над лидерами партии эсеров, обвиненных в связях с Антантой, развязывании террора и организации покушения на Ленина. Резолюции XII Всероссийской конференции РКП(б) в 1922 г. «Об антисоветских партиях и течениях» объявили все некогда существовавшие в стране партии антисоветскими и ставилась задача «в сравнительно короткий срок окончательно ликвидировать партии эсеров и меньшевиков как политические факторы». Для подтверждения сказанного процитирую [10].
Большевики должны были организовать управление завоеванной страной. На протяжении всей Гражданской войны госаппарат только растет. К концу 1920 года в России было два с половиной миллиона «совслужащих». В 10 раз больше всего «аппарата» царских времен. Эта орда и проводила в жизнь решения советской власти, превращала идеи коммунистов в конкретные политические акции.
Правящий слой СССР в 1930 г. составляли порядка 3,5 млн чиновников. Низовая их часть — обычные служащие государственного аппарата - «аппаратчики», нанятые по трудовым книжкам. Но и они имели ряд привилегий, - например, продуктовые и вещевые пайки даже в самые жестокие времена. А верхушку правящего слоя составляли «ответственные работники», профессиональные функционеры РКП(б) - ВКП(б). Положение таких работников изначально было привилегированным. В августе 1922 года на IX партконференции принимается документ: «О материальном положении активных партработников». Документ создавал особый слой, который Авторханов назвал «партократией», а Вонсленский «номенклатурой». Второе название прижилось: функционеры входили в особые списки номенклатуры того или иного учреждения. Снятие с должности и исключение из списков означало для функционера то же, что революция для правящего класса.
Резолюция IX партконференции в 1922 году определила число номенклатуры: 15 325 человек. Они были разделены на 6 разрядов, по которым и получали деньги и спецпайки. Позже много раз изменялась численность номенклатуры, способы ее оплаты, границы между группами. Это был весьма привилегированный класс, помимо зарплаты функционеры получали еду и вещи из закрытых спецраспределителей, отдыхали в спецсанаториях на спецкурортах, лечились в спецлечебницах и жили в спецдомах. На положение функционеров не влияли ни война, ни голод, ни ситуация в экономике. Почти вся власть в СССР находилась в руках у этого слоя. Такое управление через привилегированных рабов часто применялось в патриархальных обществах (Управляющие-тиуны у князей Древней Руси часто были рабами. Римляне управляли имениями через доверенных рабов. В мусульманском мире были целые дружины из рабов-мамелюков. Впрочем и на Руси были «боевые холопы»).
Видимо, для строительства тоталитарного государства такие привилегированные «рабы» подходили больше всего. Также немаловажно показать численность данного слоя населения. Так, по данным всесоюзной переписи населения 1926 год общая численность руководителей центральных, областных, губернских, окружных и уездных учреждений, районных и волостных исполкомов, их отделов и частей, а также руководителей промышленных, строительных и сельскохозяйственных предприятий составляла около 250 тыс. человек. По переписи 1939 года численность этих категории достигла уже 520 тыс. человек.
К началу перестройки численность партийной номенклатуры превышала полмиллиона человек; членов руководящих партийных органов (от сельских райкомов до ЦК республиканских компартий) — 439 тыс., секретарей тех же партийных комитетов с их штатным аппаратом 86 тыс. человек, членов и кандидатов в политбюро и секретарей ЦК КПСС - 32 человека и штатного аппарата 1363 человека. Если к этому добавить хозяйственную государственную номенклатуру и командование Вооруженных Сил, а также членов их семей, то вместе они вряд ли составят более 5% от всего населения Советского Союза. Но фактически только эта номенклатура<12> распоряжалась всеми материальными богатствами СССР.
------------------
<12> - Сведения о номенклатуре лучше всего подтверждают мое предположение о том, что в СССР под вывесками: «социализм», «советская власть» и «диктатура пролетариата», на самом деле, был создан государственный строй «социалистический капитализм» или нечто подобное, где именно партийно-хозяйственная номенклатура владела и распоряжалась богатствами и ресурсами страны (капиталом), а народ был подвластным ей средством обогащения и укрепления власти. Неизменным оставался этот принцип и в 1991 г. в СССР, когда власть была в руках почти 1 млн номенклатурных работников (из высших партийных и советских органов). Люди номенклатуры имели особые права - на них не распространялось советское трудовое законодательство. Судьба каждого такого функционера полностью зависела от воли партии или начальства, поставленного партией.

2.1.3. Итоги периода НЭП.
Результаты НЭПа привожу в виде цитат с разных сайтов (например, Википедия, и др.), которые немного адаптированы:
Итоги НЭПа были неоднозначны. Несмотря на противоречия и сложности, он сыграл важную роль в экономическом развитии Советского государства: производство электроэнергии в стране увеличилось с 1920 по 1928 гг. в 10 раз, чугуна и стали - в 20-30 раз, добыча угля - в 4 раза.
Увеличение с/х производства позволили к 1927-28 гг. обогнал дореволюционную Россию по уровню потребления пищевых продуктов: горожане и особенно крестьяне стали лучше питаться, возросло материальное благополучие населения. В итоге СССР по основным экономическим показателям вышел на уровень царской России 1913 года. Возникла новая проблема – как быстрее развивать экономику, в первую очередь тяжелую промышленность, чтобы обеспечить независимость и обороноспособность страны.
С одной стороны, НЭП имел достижения, уже к середине 1920-х гг. удалось восстановить экономику СССР, а по некоторым направлениям превзойти довоенный уровень. Национальный доход в это время увеличивался на 18% в год и к 1928 г. на 10% в пересчете на душу населения превысил уровень 1913 г. За 1924 - 1928 гг. промышленность перешла к расширенному воспроизводству. Особенно успешно тогда развивалась торговля, где было много частных магазинов и посреднических компаний, а также строительство, промышленность в городах и районах, где государство вкладывало бюджетные средства и привлекала иностранный капитал в виде совместных компаний.
С другой, - НЭП сопровождалась негативными явлениями, и главный из них - успехи в с/хозяйстве и отставание роста промышленности. При этом в с/хозяйстве шло социальное и имущественное расслоение, а в городе в 1920-х гг. увеличивалась безработица, которая к концу НЭПа составила более 2 млн. человек и порождала проблемы в обществе, а также беспризорность. Финансовая система окрепла лишь на некоторое время.
С третьей, - государство, национализировав крупную промышленность, должно было обеспечить её сырьем. Следовательно, районы, производящие сырье, должны были получать дешевый хлеб, иначе вместо хлопка и льна в них пришлось бы сеять пшеницу и рожь. И наконец, дешевый хлеб нужен был для обеспечения армии и городов, так как в связи с началом индустриализации численность рабочих быстро росла.
Фото 2. Москва, Стройка в Замоскворечье, 1926 г.
/ Прим.автора: фото отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Итогом НЭПа стали хозяйственные успехи, достигнутые, в т.ч. на основе социалистических отношений, неизвестных ранее в истории. В промышленности ключевые позиции занимали государственные тресты, в кредитно-финансовой сфере - государственные и кооперативные банки, в сельском хозяйстве — мелкие крестьянские хозяйства, охваченные простейшими видами кооперации. Совершенно новыми оказались в условиях НЭПа и экономические функции государства; коренным образом изменились цели, принципы и методы правительственной экономической политики. Если ранее центр прямо устанавливал в приказном порядке натуральные, технологические пропорции воспроизводства, то теперь он перешёл к регулированию цен, пытаясь косвенными, экономическими методами обеспечить сбалансированный рост. Государство оказывало нажим на производителей, заставляло их изыскивать внутренние резервы увеличения прибыли, мобилизовывать усилия на повышение эффективности производства, которое только и могло теперь обеспечить рост прибыли. Но регулирование цен проводилось бюрократическим аппаратом, который не контролировался в достаточной степени непосредственными производителями. Отсутствие демократизма в процессе принятия решений, касающихся ценообразования, стало «ахиллесовой пятой» рыночной социалистической экономики и сыграло роковую роль в судьбе НЭПа.
Нельзя забывать, НЭП дал капстранам три новшества, которые постепенно ими были усвоены: госрегулирование экономики, смешанную экономику, прогрессивные способы организации труда рабочих и служащих: сокращение макс.возможной продолжительности дня для разных специальностей, отмена принудительного труда, реформы в системы зарплаты – тарифная сетка и нормы выработки. (Лучше всего это видно в современном Китае.)
В период НЭПа были проблемы и противоречия. В промышленности остро стояла проблема качества продукции и внедрение эффективного управления, что было следствием качества кадров, как инженерно-технических работников (ИТР не хватало, не все желали работать на большевиков, а «красные» спецы только набирались опыта), так и рабочих (не хватало квалифицированных, особенно в новых или удаленных предприятиях). Правительство применило политику «замораживания» недостроенных объектов, сокращения импорта, увеличения непрямых налогов. В целом удалось исправить ситуацию, но главная проблема осталась – это дефицит денег для развития экономики. Проблема противоречия состояла в том, что мелкая промышленность, село, розничная торговля достаточно быстро приспособились к новым условиям, чего не скажешь о тяжелой промышленности. Противоречием НЭПа было и то, что «период первоначального накопления» частного капитала в 1921-1923 гг. имел и криминальный оттенок, а также сопровождался всплеском коррупции в государственном аппарате. Незаконно нажитый частный капитал, а также другие противоречия НЭПа вызывали недовольство рядовых граждан, считавших, что НЭП выгоден криминальным структурам и коррумпированным чиновникам. Отрицательное отношение масс к негативным явлениям («гримасам НЭПа») явилось одной из предпосылок для его ликвидации.
Для разрешения кризиса 1927 г. были предложения расширить рыночные элементы НЭПа - тогда реальным было бы повышение закупочных цен на хлеб и использование валюты от его экспорта для закупки за рубежом промтоваров. Однако такие меры были неприемлемы для лидеров ВКП(б), прежде всего Сталина, и был взят курс на силовые, административно-командные методы, которые привели к свертыванию НЭПа. Уже во второй половине 1920-х гг. в связи с активным финансированием тяжелой индустрии было нарушено рыночное равновесие, началась инфляция, что подорвало финансово-кредитную систему. Главное противоречие, приведшее к краху НЭПа, лежало не в экономике, а в политической системе, признававшей тогда только на социализм без частной собственности и командные методы управления: 1) Происходил несправедливый товарообмен города с деревней, это составляло основное экономическое противоречие НЭПа, грозило социальным кризисом. 2) Серьезным противоречием, которое являлось тормозом для стабилизации ситуации, стало несоответствие политической системы тому экономическому укладу, который пытались во время НЭПа. Победил Сталин и его сторонники, установившие монополию на власть, и в конце 1920-х годов НЭП был свернут.
Диалектически рассуждая, смею утверждать, что СССР в этот период развивался на основе принципов социализма (марксизма-ленинизма), но из-за возникших проблем в экономике были временно и частично разрешены капиталистические отношение - частная собственность и рыночные отношения в сфере малого бизнеса и торговли. В итоге СССР достиг следующего:
• РКП(б) - ВКП(б) при помощи силовых органов убирала с политической арены в СССР другие политические партии, но способствовала созданию большого числа общественных организаций, которые вели свою деятельность под контролем партии и ее представителей;
• в основу развития СССР положено планирование сверху - донизу, исходя из собственных ресурсов и с привлечением иностранных компаний (совместные предприятия были, только извне не было инвестиций, за все платил СССР золотом или поставками сырья);
• СССР к 1927 г. в промышленности смог только по некоторым видам производства достичь уровня дореволюционной России, а с/х еще отставало от дореволюционного уровня;
• социальное развитие СССР и общественные отношения строилось исключительно на принципах социализма и на всех уровнях осуществлялось под управлением и контролем органов ВКП(б) и ВЧК (ОГПУ), и такая политика и идеология имела поддержку большинства населения в СССР;
Фото 3. Демонстрация в Иваново-Вознесенске в день 55-летия рождения Ленина (1925 г.)
/ Прим.автора: фото отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Как известно, РКП(б) - ВКП(б) и советская власть отрицали товарное производство и рынок, а социализм и классовая борьбы лежали в основе СССР. Поэтому становится понятной главная причина отказа от НЭПа - частная собственность и рыночная отношения противоречили идеологии ВКП(б), мешали индустриализации, коллективизации с/хозяйства и ускоренному превращению СССР в ведущую промышленную державу мира, сильную в военном плане (что никак нельзя назвать пагубным или неправильным). Так что отказ от НЭПа в СССР был неизбежен.
Некоторые подробности о НЭП и о том, как жилось населению в СССР, приведены в Разделе П2.1 Приложения 2 и его подразделах. На тему «НЭП, народ, партия, власть» сегодня есть много других исследований, часть из которых ниже в Разделе 2.8: [1], [2], [4], [5], [8], [9], [10], [12], [13], [15], [17], [20] - [22], [24], [25], [27], [29], [37], [41], [45], [46], [49], [51] - [54], [63], [66], [71], [75], [77], [81], [84], [87], а также на сайтах:
http://www.contrtv.ru/common/2156/
http://forumnov.com/index.php?showtopic=99352


2.2. Реформы сельского хозяйства в СССР в 1921-1941 гг.

2.2.1. Многомиллионные людские потери в 1-ю Мировую и гражданскую войны сократили численность рабочих рук как в промышленности, так и в с/хозяйстве, привели к снижению производства с/х продукции, сокращению поголовья скота (основные сведения о развитии с/хозяйства СССР показаны выше в Табл. 2.6, а также в Табл. П2.1 - П2.11 подраздела П2.2.1 Приложения 2).

Диаграмма 2.1. Средняя доля безлошадных хозяйств в СССР (% от общего числа - см. [84])
/ Прим.автора: диаграмма отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Проблемы в с/хозяйстве в то время неплохо видны по количеству безлошадных дворов (см. Диаграмму 2.1), т.к. вручную можно возделать землю и собирать урожай только для личного потребления. До революции в России большое число безлошадных хозяйств было следствием обнищания с/хозяйства и одним из факторов недовольства крестьян. Крестьяне из таких хозяйств вынуждены были арендовать лошадей у состоятельных соседей, наниматься батраками, или уходили работать на мельницы, в строительство и другой отхожий промысел). Известно, крестьянство получило от советской власти землю, кроме этого в период НЭПа разрешили продавать на рынках часть урожая, чтобы покупать промтовары для жизни и изделия для поддержания и развития хозяйства. Все это способствовало улучшению положения в с/хозяйстве и привело к увеличению объемов сдачи государству с/х продукции (это были достигнуто, когда вместо продразверстки ввели продналоги). Если кому-то повезет, советская власть давала небольшие кредиты. Цитаты из [56] также неплохо подтверждают происходившее:
Возросло число безлошадных дворов, в Промышленном районе они составляли около 44 %. Особенно много их было в Нижегородской губернии - 54,1%, в Московской - 48,6% и Ярославской - 43%. В Поволжье и Земледельческом центре они составляли более трети дворов: в Тамбовской губернии — 33,7%, Пензенской — 36,8%, Саратовской — 37,5%. Однолошадных хозяйств в 25 губерниях насчитывалось 47,5%. Безземельные, безлошадные и однолошадные крестьяне представляли деревенскую бедноту (около 70%), которая попадала в батраки к зажиточным хозяевам. Самая горькая нищета — это двор без рабочего скота (их в СССР по разным данным было 31-37%). Как ни странно, выборочные обследования по Северо-западу показывают меньшее число - 23,5%. В Сибири ещё меньшее - 12,6%, но это-то как раз неудивительно. В РСФСР в 1926/27 гг. насчитывалось 30,6% безлошадных хозяйств и 31,6% - не имевших пахотных орудий.
В 1927 г. колхозы объединяли такие хозяйства: безлошадные - 65,6%, однолошадные - 26,3%, двухлошадные - 6,5%, трехлошадные - 1,5%. Наверняка, часть зажиточных крестьян принадлежала к фиктивным колхозам - так что итоговый процент бедняков становится ещё выше. До 1926 г. государство на колхозы особого внимания не обращало. Да, им давали льготы, кредиты и даже почти не обижали, но государство ими не интересовалось. Растут себе и растут, как малина у забора.

Из следующей цитаты [56] видно, что советская власть тогда колхозы особо не жаловала.
Если совпадение числа бедняцких хозяйств с числом безлошадных является не просто совпадением, то, скорее всего, следует, что Сталин считал беднякам тех, которые не могли вести самостоятельное хозяйство. Именно безлошадные дворы, как правило, не имели инвентаря, у них же были самые маленькие наделы - все эти показатели как раз и крутятся вокруг 35%. В 1925/26 гг. с помощью ссуд 750 тыс. некоторые хозяйства купили рабочий скот - около 8% безлошадных дворов. Где-то лошади появлялись, где-то исчезали - но, как бы то ни было, к 1927 году число безлошадных снизилось до 28,4%. Это уже не так много, как прежде, а с другой стороны, это 7 млн хозяйств. Средняя лошадь стоила 150 руб., поэтому, чтобы обеспечить всех нуждающихся скотом, надо 1050 млн руб. что в 3 раза больше ежегодных налогов в России.
Число многолошадных (более 5 голов) было тогда не более 2%, на них приходилось более 11% с/х доходов. Они владели примерно 22% с/х машин и орудий, использовали наемный труд или получали доходы от сдачи в аренду скота техники. (Прим.автора: Именно таких с 1918 г. официально называла «кулаками». Но это не изобретение советской власти, т.к. «кулаком» еще в ХIХ - начале ХХ вв. называли крестьянина, нанимавшего батраков и державшего в зависимости - «в кулаке» других в своем селении - в общине. К "кулакам" относили и зажиточных, имевших нетрудовой доход от ростовщичества, скупки или торговли.)
Позитивными сдвигами в с/хозяйстве в период НЭПа можно назвать:
• Ограниченное разрешение аренды земли и использование наемного труда.
• Развитие с/кооперации и введение системы контрактации (заключение договоров).
• Сельское население потянулось в города (см. Табл.2.1 в Преамбуле Части 2).
• Валовой сбор зерновых приблизился к уровню 1913 г.
Еще тогда СССР возобновил экспорт с/х продукции, что позволило пополнять валютные ресурсы. В первые годы советской власти внешнеторговые операции были незначительны, а торговый баланс пассивным. Сначала структура экспорта мало изменилась по сравнению с дореволюционным периодом, в 1924-1926 гг. зерно – 37-39%, лес и лесоматериалы - 13-15%, нефть и нефтепродукты - 11-12%, пушнина – 5-6%. (Подробнее об этом можно узнать в справочнике [69]).

2.2.2. О состоянии с/хозяйства в конце НЭПа интересно сказано в [56]:
«… к советской власти в целом доверие в крестьянской среде еще не было потеряно, и потенциал укрепления ее в деревне еще существовал. Но руководство страны в конце 1920-х гг. этого не учло, и после отмены НЭПа сплошная коллективизация и массовое раскулачивание существенно подорвали это доверие. В значительной степени советская власть продолжала сохраняться в деревне, с одной стороны, за счет деятельности силовых ведомств и партийных организаций, объединявших сторонников новой политики, с другой, - за счет традиционной покорности российского крестьянства.»
«В социальной сфере процесс осереднячивания деревни, развития кооперативных традиций, несомненно, заслуживает положительной оценки. В то же время, спустя десятилетие после прихода большевиков к власти, индивидуальное крестьянское хозяйство оставалось основной хозяйственной и социальной ячейкой в российской деревне. Коллективизм в тех формах, которые мечтали привить крестьянину коммунисты, не принимался основной массой сельских тружеников. При сильных общинных традициях крестьянин все равно оставался собственником и реагировал на деятельность власти с точки зрения интересов своего хозяйства, своей семьи. А в условиях непрофессиональной работы органов власти (в первую очередь, на местах), «правовой вермишели», расцвета бюрократизма эти противоречия усиливались. Основная масса крестьянства, не проявляя активных антисоветских действий, все же не считала советскую власть своей и искала защиты от ее давления в среде ее противников. Хотя динамика проявления этой тенденции показывает, что крестьянство готово было мириться с Советами и коммунистами, если они будут учитывать его интересы. В этой связи, давая общую оценку государственному механизму управления деревней в 1920-е гг., следует отметить, что теория и практика в нем разошлись и достаточно сильно. Замыслы и методы их реализации, стратегия и тактика находились в состоянии непримиримого противоречия.»

То, чего в реальности достигло с/хозяйство СССР к 1927 г. - за 10 лет советской власти показано в Табл. П2.5 - П2.8 подраздела П2.2.1 Приложения 2, что можно подытожить так:
1) Еще до коллективизации возникло около 22 тыс. колхозов, около 13 млн хозяйств являлись членами с/х кооперации (около 40% с/х населения). Т.е. еще до коллективизации в деревнях стали развиваться разные формы кооперации, которая по законам СССР была формой социалистической собственности, с добровольностью членство, паевыми взносами, материальной заинтересованностью и хозрасчетом. Кооперация включала в себя сельхозкоммуны, артели, ТОЗы, совхозы (главным образом бедняцко-середняцкие). Государственная и кооперативная торговля составляла в 1924 г. – 47 %; в 1927 г. – 65%. С/х кооперация объединяла около 6,5 млн хозяйств (более 30 млн населения), на которые приходилась заготовка около половины видов сырья:
- в 1920 г. было около 13 тыс. разных объединений (в т.ч. производственных - 10,5 тыс.);
- в 1925 г. – около 55 тыс. (в т.ч. производственных – 15 тыс.).
2) Поголовье скота превысило довоенный уровень (см. ниже Диаграмму 2.2 и Табл. П2.15 подраздела П2.2.1 в Приложении 2), поголовье скота в СССР увеличивалось (см. Табл. П2.1 - П2.5 подраздела П2.2.1 в Приложении 2), но при этом постоянно уменьшалось поголовье лошадей, что можно было объяснить вытеснением гужевого транспорта автомобилями и тракторами (Положительный фактор).
3) Экспорт с/х продукции не снижался (Это хорошо, т.к. госказна крепчает, но вызывало тревогу, т.к. народ иногда голодал, если из-за неурожая снижалось производство с/х продукции).
4) Посевная площадь и урожаи почти достигла дореволюционного уровня, производство с/х продукции и объемы заготовок увеличивались, население стало питаться лучше<13> (это очень хорошо), при этом валовой сбор зерна составил 82% по сравнению с 1913 г. (Это хорошо, но «вал» имеет странность<14> - скрывает наращивания).
------------------
<13> - Вполне возможно, улучшение снабжения продовольствием в среднедушевом потреблении есть часть продуктов, которые сельские жители и горожане производили на своих приусадебных участках и потом часть выращенного продавали на рынках. (В этом, ничего незаконного нет, т.к. был НЭП!).
<14> - Странности «вала» в том, что его рост можно сделать за счет увеличения цен, которые в СССР устанавливало государство так, чтобы все были «довольны». К тому же в элите ВКП(б) не было специалистов с/хозяйства, в котором было занято в то время более 80% населения СССР, а были только большевики-горожане, привыкшие кушать готовое и рубить шашками, но плохо понимали последствия принимаемых ими с/хозяйственных решений. Вполне возможны тогда были приписки или «недописки», что доказать и обнаружить невозможно.

Диаграмма 2.2. Сведения о поголовье скота в СССР в период 1915 – 1963 гг.
во всех категориях хозяйств (млн голов)
/ Прим.автора: диаграмма отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

2.2.3. Главная причина коллективизации с/хозяйства в СССР, безусловно, заключалась в необходимости ускорить индустриализацию СССР из-за внешних угроз<15>, которые Сталин и большинство лидеров ВКП(б) и Советской власти хорошо понимали: «нас сомнут, если мы в кратчайший срок не ликвидируем опасное отставание страны от индустриально развитых государств Запада». Поэтому в период НЭПа и позже гораздо больше инвестиций направлялось в промышленность, а не в с/хозяйство, хотя оно и превалировало в формировании национального дохода (см. ниже Табл. 2.8 и 2.9, и сайт http://postrana.narod.ru/onkollindex.htm).

Таблица 2.8. Бюджетные ассигнования в с/хозяйство СССР в 1924/28 годах
Таблица 2.9. Национальный доход на душу населения в России, СССР и ведущих капстранах
/ Прим.автора: Таблицы 2.8 и 2.9 отсутствуют ввиду сложного формата, но их можно /
/ увидеть в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Известно, в любой стране развитие промышленности должно быть в балансе с преобразованиями с/хозяйства<16>, чтобы обеспечить население с/х продуктами при сокращении крестьянства. В СССР эти процессы начали в 1923 г. согласно решениям XII съезда РКП(б):
 «Возрождение государственной промышленности - при общей хозяйственной структуре нашей страны -- будет по необходимости находиться в теснейшей зависимости от развития сельского хозяйства, необходимые оборотные средства должны образоваться в сельском хозяйстве в качестве избытка сельскохозяйственных продуктов над потреблением деревни, прежде чем промышленность сможет сделать решительный шаг вперед. Но было столь же важно для государственной промышленности - не отставать от земледелия, иначе на основе последнего создалась бы частная индустрия, которая, в конце концов, поглотила бы или рассосала государственную. Победоносной может оказаться только такая промышленность, которая дает больше, чем поглощает. Промышленность, живущая за счет бюджета, т. е. за счет сельского хозяйства, не могла бы создать устойчивой и длительной опоры для пролетарской диктатуры. Вопрос о создании в государственной промышленности прибавочной стоимости есть вопрос о судьбе советской власти, то есть о судьбе пролетариата». (Ленин 6-го марта 1923 г., тезисы о промышленности)
------------------
<15> - Из-за поддержки СССР гоминдановского правительства в Китае, Великобритания 23.02.1927 направила СССР ноту с требованием прекратить эту помощь. После отказа в мае 1927 г. Великобритания порвала дипотношения с СССР (несмотря на то, что Гоминьдан вступил в войну с коммунистами). Тогда СССР хотел достичь успехов на международной арене, рассчитывая на тесные связи с Китаем. Кроме того были теракты против советских представителей в Варшаве, Минске и Москве, ходили слухи, что в Лондоне обсуждались планы «крестового похода против большевизма».
<16> - Каждое государство обеспечивает баланс экономики по-своему. Известно, во всём мире основную часть с/х продукции дают крупные хозяйства. До революции в России крупные и средние хозяйства (названные в СССР кулацкими или подкулацкими) поставляли более 80% товарного зерна. После революции с/хозяйство пострадало меньше. В СССР тогда для индустриализации стали «черпал» ресурсы из с/хозяйства. Сегодня Россия и другие страны тоже, продают сырье, чтобы покупать оборудование, продукты питания и промтовары! Но, например, на Аравийском полуострове нет земли, пригодной для производства с/х продукции, а в России пустуют гигантские земельные угодья и есть безработица, но народ жалуется на низкие уровни заработков и высокие цены на продовольствие.

На XIV съезд ВКП(б) и III съезд Советов в 1925 г. приняли общее решение о превращении СССР в индустриальную страну, но не определили сроков и способов, т.к. начать эти процессы тогда было непросто из-за осложнения внешних и внутренних факторов:

А) Осенью 1923 г. проявился первый кризис, когда крестьянство нуждались в плугах и прочей с/х технике и товарах, но не могло или отказывались покупать их по завышенным ценам. Потом в 1924-25 г. заготовки составили около 66% от плана, а в 1927-1928 г. не удалось собрать минимум необходимого. (Результаты были не те, что ожидали власти, и вины народа в этом нет, т.к. сдачу с/х продуктов «зажимали» все крестьяне, и середняки и бедняки!).

Б) В 1926 году в СССР было 148,7 млн населения, из них только около 17% жили в городах,  т.к. часть горожан из-за отсутствия работы подалась жить и работать в деревню, где крестьяне получали землю. НЭП дал возможность крестьянам торговать и зарабатывать на продаже продуктов в городах и улучшать свою жизнь, а в городах полки магазинов пустовали. Крестьяне практически перестали ездить на работу в города на отходничество. Это создало дефицит рабочих рук в промышленности и индустриализации, что было главной целью советской власти.

В) Восстановление промышленности СССР в период НЭПа истощило казну (было проданы за рубеж многие драгоценности царских времен и изъятые у Церкви), но было жизненно необходимо быстро превратить СССР в ведущую промышленную державу, сильную в военном отношении. Поэтому стране не хватало денег, валюты и с/х продукции, которые нужны на: армию, развитие промышленности, поддержку революционного движения в других странах.

Г) В аграрном СССР было более 80% крестьянского населения, от которого государство получало доходы через налоги, а также - валюту через экспорт с/х продукции. Но крестьянство при всем желании не могла быстро стать богатым и пополнить налогами госказну. При этом быстрое увеличение производства с/х продукцией также сдерживалось весьма объективными причинами, которые было трудно изменить, как самому крестьянству, так и государству:
• большое количество безлошадных – бедных хозяйств (см.ниже в разделе 2.2);
• низкая производительность труда и малая урожайность (так было и так есть);
• низкие закупочные цены, которые устанавливались исключительно государством,
• малое число тракторов, машин и др.техники в с/хозяйства (к 01.07.1927 работало только 27,7 тыс. тракторов, способных обработать 2,5–3,0 млн дес. пашни - около 3% посевных площадей), а также низкий уровень электрификация (с 1917 по 1927 гг. было построено 379 малых электростанций, что позволило электрифицировать до 350 тыс. дворов - только 1,5% общего числа) (Известия ЦК КПСС. – 1989. – №7, c.204).

Д) Увеличили «откачку» средств из с/хозяйства (диктатура ВКП(б) позволяла это):
• повысили налоги для зажиточных крестьян (их было мало, эффект почти нулевой);
• стали использоваться иные способы пополнения казны: занижать цены на с/х продукцию, завышать цены на промтовары, вводить принудительные займы.

Уже в 1925 г. стало ясно, развитие народного хозяйства в СССР зашло в «тупик», в руководстве ВКП(б) возникли серьезные разногласия по принятию решений о выходе из него:
• для построения социализма необходимо развивать промышленность, но внутренних средств для индустриализации не хватало, а внешние инвестиции были невозможны;
• у государства не было рычагов и стимулов для населения к оживлению с/х производства;
• наращивать производство с/х продукции и для внутреннего потребления и экспорта (чтобы заработать валюту) мешают неурожаи и незаинтересованность крестьян ввиду бедности государства (в 1926 г. экспорт составлял 24% от 1913 г.).
• советская власть опасалась крестьянских волнений, подобных 1920-21 гг., или иных антисоветских выступления (см. сведения в [20]).
Следствием таких проблем стало многократное увеличение государством цен на промтовары, по сравнению с дореволюционными, если их выразить через стоимость с/х продукции. Крестьяне отреагировали просто, перестали увеличивать производство с/х продукции, т.к. это было невыгодно и не стимулировалось государством. О событиях этого периода говорит цитата из книги зарубежного историка Э.Х.Карра («Русская революция от Ленина до Сталина. 1917-1929», стр. 174):
Коллективизация завершила революцию в деревне, которая началась в 1917 г. с захвата крестьянами земель помещиков, но это не изменило традиционных методов обработки земли и не тронула старого крестьянского уклада. Конечная ступень с/х революции, в отличие от первой, не имела ничего общего со стихийным крестьянским бунтом. Сталин метко назвал ее "революцией сверху", но неправомерно добавил, что она "была поддержана снизу". В течение предыдущих 12-ти лет с/хозяйство оставалось почти независимым образованием в экономике, действующим по своим законам, сопротивляющимся всем попыткам извне изменить направление его развития. Это позволял НЭП, но это нелегкий компромисс продлился недолго. Как только могущественная центральная власть в Москве взяла в свои руки планирование, реорганизацию экономики и вступила на путь индустриализации, как только стала очевидной неспособность существующей системы с/ хозяйства обеспечить нужды быстро растущего городского населения, неизбежно последовал разрыв отношений. Обе стороны сражались с одинаковой яростью и ожесточением (т.е. крестьянство и власть).

2.2.4. Свертывание НЭПа и коллективизация с/хозяйства в СССР

В 1927 г. производство зерна крупными хозяйствами с лошадьми составляло 9,8 млн т, а существующие колхозы тогда дали около 1,3 млн т, и из них на рынок пошло менее 0,6 млн т). В такой ситуации, как и в 1917 г., сначала думали, что делать, преодолевали и устраняли разногласия внутри ВКП(б), но потом нашли способ преодолеть кризис и достичь поставленные целей. XV съезда ВКП(б) в декабре 1927 г. дал установку на свертывание НЭПа и коллективизацию, после чего всенародно в СМИ, на крестьянских сходках и собраниях провели агитационную компанию:
• установление социалистических отношений в деревне, преобразование мелкотоварных хозяйств в крупные кооперативные (где, якобы, все будут жить счастливо и в изобилии);
• избавиться от частных хозяйств и уничтожить «кулаков», которых назвали «мироедами» и врагами народа (умалчивали, что «кулаки» и середняки давали до 80% с/х продукции для городов).

Подробно о коллективизации говорится в публикациях [55] и [56]. Происходившее тогда в с/хозяйстве СССР кратко изложу, адаптировав сведения из Википедии и других источников.

К лету 1928 г. колхозы объединяли 1,4% крестьянских дворов (менее 0,4 млн дворов - из 25 млн). В собственности у крестьян тогда были мельницы, маслобойки, молочные коровы, мелкий скот, птица, хозяйственный инвентарь и т.п. Необходимость коллективизации тогда была весьма объективной (правда, об этом тогда народу не сообщали):
• увеличение доли крупных хозяйств могло увеличить производство с/х продукции в стране;
• государству было легче закупать с/х продукцию, собирать налоги, контролировать с/х производство в десятках тысяч колхозов и совхозов, чем с в 25 млн мелких хозяйств;
• недостаток в городах рабочих рук и их избыточность в сельской местности;
• перекачать через раскулачивание материальные и трудовые (человеческие) ресурсы из частных хозяйств в кооперативные и в промышленность для индустриализации.

Летом 1928 г. усилилась кампания по вовлечению крестьян в колхозы, но пока она не носит принудительный характер. Для чего Политбюро ЦК ВКП(б) разработала рекомендации по коллективизации, где основной формы объединения крестьян предлагалась с/х артель с обобществлением земли и основных средств производства. При этом принятие в колхозы раскулаченных, было строго запрещено. Было предложено сократить сроки коллективизации, предусмотренные 1-й пятилеткой: в основных зерновых районах за 2–3 года, в потребляющих – за 3–4 года, в экономически отсталых завершить коллективизацию во 2-й пятилетке. В конце 1928 г. число хозяйств, вошедших в колхозы, составляло около 1,8 % от общего числа.
До осени 1929 г. в колхозы вступали бедные и безлошадные хозяйства. В это время Сталин и его окружение стали требовать от местных органов ВКП(б) форсирования коллективизации. Крестьян стали привлекать в колхозы льготными налогами и кредитами, а также поставками тракторов и другой с/х техники. В результате, осенью рост колхозов обгоняет поступление техники.
Чтобы еще более укрепить колхозы, началась активная кампания по раскулачиванию. Идейным вдохновителем - «менеджером» всех этих процессов был Сталин. Всенародно в газетах 07 ноября 1929 г. напечатали статью Сталина «Год великого перелома». В ней утверждалось, что основная масса средних крестьян пошла в колхозы, и в их сознании произошел поворот в сторону социалистической формы ведения хозяйства. Поэтому Сталиным поставлены задачи полного перехода на колхозное (совхозное) производство и окончательно ликвидировать «кулаков» как класс. Можно привести такое высказывание Сталина об этом:
… Не менее смешным кажется другой вопрос: можно ли пустить кулака в колхоз. Конечно, нельзя его пускать в колхоз. Нельзя, так как он является заклятым врагом колхозного движения.
… Наступать на кулачество - это значит подготовиться к делу и ударить по кулачеству, но ударить по нему так, чтобы оно не могло больше подняться на ноги. Это и называется у нас, большевиков, настоящим наступлением.
Могли ли мы предпринять лет пять или года три назад такое наступление с расчетом на успех? Нет, не могли. А теперь у нас имеется достаточная материальная база для того, чтобы ударить по кулачеству, сломить его сопротивление, ликвидировать его как класс, и заменить его производство производством колхозов и совхозов. (Из речи Сталина на конференции аграрников, 27.12.1929. – именно тогда он стал признанным вождем народа.)

Так по команде сверху начинается ускорение темпов коллективизации<17>, в июле – сентябре в колхозы вступило еще 1 млн хозяйств. В то время промышленность СССР уже освоила производство грузовиков и тракторов, поставки, которых шли в кооперативы и колхозы (но не частникам). Эта техника намного облегчала тяжелые виды крестьянского труда – пахоту земли и уборку урожая. Трактор был лучшим средством агитации за колхоз (но позитивные результаты технического оснащения с/хозяйства современной техникой стали ощущаться только в конце 1930-х годов и позже - после окончания Великой отечественной войны).
------------------
<17> - Сплошная коллективизация в СССР началась после 1929 г., что приведет потом к снижению производства с/х продукции. В это же время случатся сильные неурожаи, в результате чего, в 1929 г. была вновь введена карточная система снабжения продуктами питания в городах, отмененная только в 1935 г. – об этом чуть ниже. Следует отметить, СССР не прекращало экспорт с/х продукции в эти неблагоприятные годов (вот - истинная «забота» советской власти о собственном народе!).

Для поддержки коллективизации в 1929 г ноябрьский пленум ЦК ВКП(б):
- предупредил против искусственного форсирования коллективизации;
- принял решение начать строительство 2-х новых тракторных завода, а также - 2 завода по производству комбайнов, что потребовало привлечения смежных отраслей промышленности.
Все понимали, эти заводы смогут давать продукцию лишь через несколько лет, поэтому параллельно начали создавать машинно-тракторные станции (МТС), куда направляли рабочих из городов или начали готовить трактористов из крестьянства.
В 1929 г. производство зерна колхозами достигло 6,5 млн т, поэтому осенью 1929 г. ВКП(б) стало сворачивать НЭП - по команде сверху запрещались аренда земли и наем рабочей силы, были пересмотрены принципы постепенного и добровольного перехода к кооперации с/хозяйства, началась насильственная сплошная коллективизация, форсированное создание колхозов.
Зажиточные крестьяне, опасаясь, что их примут за «кулаков», часто прибегали к разным хитростям, например: а) нанимались на работу с лошадью к безлошадному крестьянину, чтобы сойти за бедняков; б) крупные зажиточные хозяйства дробились на меньшие, чтобы скрыть доходы и уменьшить налоги. (О способах сокрытия социальной принадлежности, журнал «Большевик», № 12, 1929). Число хозяйств, относимых к кулацким, в 1929 г. уменьшилось на 25%. Общее число крестьян-батраков, которые работали на «кулаков» в то время, составляло 4,5-5 млн (3,5-4% от с/х населения), и это показано на Диаграмме 2.3, взятой из [19]).

Диаграмма 2.3. Количество рабочих-батраков в с/хозяйстве в 1927 – 1929 гг. (тыс.чел.)
/ Прим.автора: диаграмма отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

05.01.1930 появилось постановление ЦК ВКП(б) «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству». В нем предлагалось Сев.Кавказ, Нижнюю и Среднюю Волгу коллективизировать к осени 1930 г. - весне 1931 г., а остальные районы – к осени 1931 г. и весне 1932 г. 30.01.1930 приняли постановление ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». В нем долю «кулаков» определили в 3–5 % от числа хозяйств, а «кулаками» назвали тех, кто систематически эксплуатировал чужой труд, имел мельницу, маслобойни или иные средства дохода от переработки сторонней с/х продукции, сдачи в наем сельхозмашин и т.п. Был установлен также порядок изъятия у «кулаков» земли, имущества и средств производства, определены категории «кулаков» и санкции против них:
1) «контрреволюционный кулацкий актив» отправлять в концлагеря (примерно 60 тыс.);
2) наиболее богатые кулаков, не замеченных во враждебных акциях, выселять в отдаленные районы СССР или в отдаленные районы в пределах данного края (примерно 150 тыс. в спецпоселения);
3) остальные кулаки подлежат расселению за пределами колхозной земли (им оставляли минимум денег, еды и инвентаря для организации нового хозяйства или в городе).
Тогда «кулацкими» (зажиточными) считали хозяйства со средствами производства стоимостью более 1600 руб., зажиточными - 801-1600 руб., середняками - 201- 800 руб., бедными - до 200 руб. (см. ниже Диаграмму 2.4, из [84]). Неплохая характеристика середняцкого хозяйства дана в [19]:
«…среднее крестьянское хозяйство в РСФСР представляло собой семью из 5 чел. с 2–3 работниками, имевшую в непосредственном пользовании около 12 десятин земли, одну лошадь, одну – редко две коровы, молодняк в количестве, достаточном для воспроизводства скота и увеличения молочного стада. Посевы в таком хозяйстве занимали от 4 до 5 десятин ... Среднее крестьянское хозяйство имело одно пахотное орудие – плуг, буккер, соху или сабан, а также борону – деревянную, железную или чаще всего деревянную с железными зубьями. Наконец, как правило, оно не имело никаких с/х машин и не нанимало батраков.»

Диаграмма 2.4. Доли крестьянских хозяйств в разных имущественных группах в 1928 г.
/ Прим.автора: диаграмма отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

К концу февраля 1930 г. в колхозах оказалось 56% крестьянских хозяйств. Сегодня известно, коллективизация проводилась с «перегибами», когда раскулачивали более широкий круг крестьян:
• на кого работали его же родственники или свойственники из другой деревни;
• середняков или тех, кто сопротивлялся коллективизации или агитировал против колхозов (это практиковалось, когда середняки или зажиточные не хотели вступать в колхоз);
• кто не нанимали кого-то для работы, но имел завистников, желающих завладеть их имуществом или скотом.
Есть публикации о том, что раскулачивали даже в небольших городах тех, кто жил чуть лучше соседей, которые и заявляли на таких «кулаков» (родные и знакомые рассказывали мне и об этом):
• имел свой дом и приусадебное хозяйство, но батрачили или занимались отходничеством; 
• держали во времена НЭПа кустарную мастерскую или нанимали кого-то для работы, например, по ремонту дома (что было разрешено законом);
• были ранее командирами Красной армии, а при демобилизации возвращались домой на собственном коне и с обозом трофеев (если живешь лучше других, значит, «кулак»).
Тогда по решение ВКП(б) в деревни из городов для проведения коллективизации и смычки города с деревней были направлены 25 тысяч коммунистов («двадцатипятитысячники»), которые, как правило, никогда не трудились в деревне, но с помощью бедноты, стали форсировать создание колхозов. На местах коллективизацию завершали весной 1930 г. - в колхозы загоняли угрозами и обещаниями. Во многих случаях кроме обобществления основных средств, обобществляли весь инвентарь и скот. Это приводило к массовому забою скота при вступлении в колхоз, убийствам активистов и колхозных руководителей, совершались поджоги (об этом говорят многие материалы, а не только «Поднятая целина» в романе М.Шолохова, правда, статистика говорит, что после Тамбовского восстания 1921 г. в СССР не было масштабных протестов крестьянства).

Зимой 1930 г. в ряде мест число раскулаченных и репрессированных<18> достигло 10-15% от числа всех крестьянских хозяйств. В этой ситуации 2 марта 1930 г. была опубликована статья Сталина «Головокружение от успехов», в которой ответственность за «перегибы» перелагалась на местные власти. Тысячи коммунистов были исключены из партии и отданы под суд. В некоторых районах было восстановлено до половины раскулаченных хозяйств, крестьянам, которые не хотели оставаться в колхозах, было разрешено выйти из них.
------------------
<18> - В период НЭПа репрессий против «кулаков» не было, т.к. был разрешен наемный труд. Борьбу с ними тогда вели руками беднейших крестьян через комбеды, выполняя завет Ленина: «…если кулак останется нетронутым, если мироедов мы не победим, то неминуемо будет опять царь и капиталист». Комбеды отбирали у «кулаков» землю, инвентарь и излишков с/х продуктов, распределяя это бедноте. Тогда у «кулаков» изъяли около 50 млн га и много инвентаря. Массовые репрессии «кулаков» начались после НЭПа в 1928 г. при коллективизации. Да, раскулачивание есть репрессия, незаслуженное наказание или ограничение прав. Раскулачивали также, если поступало заявление в органы местной власти, где 2-3 человека назовут хозяина кулаком. Это - наиболее мрачные деяниям советской власти, и ВКП(б) обосновывала это необходимостью построения социализма в деревне (народ этому поверил!). Уверен среди кулаков были те, кто высказывался неодобрительно о советской власти, что приравнивались к преступлению. Раскулаченных выселяли из домов, их земли и имущество передавались в колхоз (иногда часть доставалась заявителям»). Большую часть «кулаков» вместе с семьями отправляли в спецпоселения или даже в ГУЛАГ (об этом подробнее сказано ниже в Разделе 2.4). Этих «изгоев» превращали в полурабов, которые за пайку и место на нарах возводили объекты индустрии, строили дороги, валили лес и добывали полезные ископаемые (это делалось под лозунгом «классовой борьбы»). Чтобы избежать раскулачивания многие бросали свое имущество и уезжали в города (на сайтах есть много таких воспоминаний). В результате, с/хозяйство потеряло наиболее квалифицированных и трудолюбивых людей. Спустя десятки лет, миллионы репрессированных тогда были реабилитированы (подробнее о репрессиях см. ниже Раздел 2.4). Время необратимо, поэтому-то развал с/хозяйства в современной России есть последствия коллективизации.

К концу мая 1930 г. в колхозах осталось 21,4 % крестьянских хозяйств по СССР, а по РСФСР – 19,5%. Эти цифры говорили о том, какая часть населения в то время добровольна была готова к коллективизации. Т.е. 1-я попытка коллективизации не вполне удалась. С начала января до середины марта 1930 г. ОГПУ (ВЧК) отметили более 6-ти тысяч выступлений, включая теракты и другие формы сопротивления. Стала возникать угроза вооруженных восстаний из-за конфликтов, связанных с коллективизацией (подробнее о протестах населения СССР в этот период – см. [20] и [84]).
Осенью 1930 г. был собран рекордный для России урожай зерна – 83,5 млн тонн, колхозы и индивидуальные крестьянские хозяйства выполнили задания и продали государству зерно, но закупки государство производило по очень низким ценам (другого не позволили). В результате государство получило 22 млн тонн товарного хлеба, в 2 с лишним раза больше, чем в лучшие годы НЭПа. Успех хлебозаготовок вскружил голову лидерам ВКП(б), которые не поняли ранее допущенные ошибки, и вновь побудил принудительную массовую коллективизацию.
В сентябре 1930 г. ЦК ВКП(б) отправил всем крайкомам и обкомам директивное письмо «О коллективизации», где осуждалось пассивное отношение к «новому приливу» в колхозы. А с февраля 1931 г. начинается новая волна раскулачивания. Далее в 1931 г. были резко повышены ставки налогов на единоличников. Единоличники стал платить почти в 10 раз больше, чем колхозники (соответственно 31 руб. и 3 руб., а «кулаки» – в 140 раз больше - 418 руб.). Как тогда говорили в народе сказали: «сейчас в зажиточные никто не лезет, а все лезут в бедняки, потому что в деревне это стало выгоднее». Результаты последующей коллективизации превысили «планы», по постановлению ЦК ВКП(б) от 05.01.1930, и в всего в 1930 г. было ликвидировано 1,2 млн хозяйств (из 25 млн), из которых «кулаков» было около половины. В 1931 г. раскулачили около 4 млн чел. (с членами семей около 12-16 млн), из них около 1,8 млн чел. (381 тыс. крестьянских семей) были высланы в так называемые «спецпоселения», преимущественно в малообжитые районы Сибири и Урала. Кроме отправленных в спецпоселения, миллионы крестьян, избегая раскулачивания, оставили свои хозяйства и перебрались в промышленность и на стройки.
Принудительная коллективизация в СССР в 1929 1930 годах привела к резкому упадку сельскохозяйственного производства, в том числе и хлеба, однако план хлебозаготовок был увеличен. В 1931/32 гг. у колхозов и у индивидуальных хозяйств выкупали с/х продукцию по низким ценам, иногда заставляли сдавать но и значительную часть с/х продукции, необходимой в хозяйстве и для пропитания (все это принудительно-«добровольно», что стало принципом социализма в СССР). Официально власти в СССР провозгласила народу, что зерновая проблема устранена. При этом в целях оплаты импорта оборудования для индустриализации большое количество зерна экспортировалось за рубеж: в 1930 г. – 4,76 млн тонн, в 1931 г. – 5,06 млн тонн, в 1932 – 1,73 млн тонн. Весной 1932 г. крестьяне сократили посевы в знак протеста против принудительных хлебозаготовок. К тому же для обработки пашни не хватало рабочего скота, зарезанного в 1930–31 гг. Это заставило резко снизить объемы хлебозаготовок и экспорта зерна уже в 1932 г., (подробнее об экспорте зерна см. раздел П2.2.3 в Приложении 2)
Осенью колхозы объединяли 62,4 % крестьянских хозяйств, и всенародно 1932 г. был объявлен годом победы коллективизации, это привело к тому, что:
• резко сократилось поголовья крупного и мелкого рогатого скота (примерно наполовину), в основном зарезанного крестьянами перед вступлением в колхозы;
• валовой сбор зерна колебался в зависимости от урожая, но в целом был на уровне последних лет НЭПа (1932 г. – 69,9 млн т, товарная часть возросла в 2 раза по сравнению с 1930 годом).

В 1932 г. в СССР была введена паспортная система, но колхозникам паспорта не выдавались, т.е. они как бы прикреплялись к колхозам, т.к. при переезде в город было очень сложно получить паспорт, который требовался для устройства на работу и регистрации. Из колхозов забирали почти весь собранный урожай. Деревня приходила в упадок, снижались урожаи, сокращалось поголовье скота. Следует отметить, результаты выполнения планов 1-й пятилетки в 1932 г. в с/хозяйстве, даже с учетом коррекции, были далеки от установленных показателей (см. Табл. П2.6 – П2.8 подраздела П2.2.1 Приложения 2).
Кроме проблем с коллективизацией с/хозяйства, возникли непредвиденные обстоятельства, из-за неурожаев случился голод в основных житницах страны (Украина, Сев.Кавказ, Поволжье), обусловленный как плохими погодными условиями в ряде районов, так и сокращением посевных площадей. Особенно пострадала Украина, на которую пришлось около 70% от голода. Голод можно назвать следствием перекачки ресурсов из с/хозяйства в промышленность и нежеланием властей вернуть населению хотя бы малую часть из государственных закромов. В результате - людские потери оказалась огромными (их оценивают примерно в 3 млн жизней), и это долгое время умалчивалось в СССР (это - одно из негативных явлений того периода). В пострадавшие от засухи районы была брошена и часть новой тракторной техники и даже закупить за рубежом зерно для посевов весной 1933 г.

Процитирую одну из публикаций о протестах, связанных с коллективизацией и голодом:
(http://newsruss.ru/doc/index.php/(1922-1941)
К весне 1930 года в колхозах оказалось 60 % крестьян. Но после сталинской статьи «Головокружение от успехов», лицемерно осудившей «крайности» коллективизации, началось массовое бегство из колхозов. Через полгода в колхозах остался лишь 21 % крестьян. Но единоличника обложили налогом, превышающим в десятки раз колхозный уровень. Через 2-3 года единоличников практически не осталось - крестьяне вынуждены были опять вступать в колхозы. Для начала 1930-х годов характерна такая крайняя форма протеста противников коллективизации, как поджоги. Так, в течение одного месяца в с.Заполицы Суздальского района было более 11 поджогов колхозных строений и имущества, принадлежащего активистам колхозного дела. Люди, силой загоняемые в колхозы, стали резать скот - поголовье коров с 1928 по 1934 гг. уменьшилось с 29 млн голов до 19 млн, свиней и лошадей стало вдвое меньше, коз и овец – втрое (даже Великая Отечественная война не нанесла такого ущерба поголовью скота).
В начале 1933 года в г.Вичуге, например, несколько месяцев не выдавали муку; дети, получавшие до этого 100 граммов хлеба в день, были переведены на 60-граммовый паек. В начале апреля в Вичуге, Тейкове, Лежневе, Пучеже произошли массовые волнения. Рабочие забастовали и вышли на улицы. Демонстрации были отнюдь не мирными и сопровождались «эксцессами по отношению к коммунистам и местным органам власти». Власти приняли решительные меры - 14 апреля было одобрено решение об «изъятии антисоветских элементов» в промышленных центрах области, чтобы предотвратить приезд рабочих Тейкова в областной центр. В Тейкове перестали останавливаться поезда. Волнения были подавлены, сотни человек арестованы. Советские газеты опровергали все сообщения о голоде. Несколько иностранцев, в том числе премьер-министр Франции Э.Эррио и писатель Б.Шоу, опекаемые ОГПУ, совершили специальные ознакомительные поездки в СССР и опровергли сообщения о голоде.
К весне 1930 года в колхозах оказалось 60% крестьян. Но после сталинской статьи «Головокружение от успехов», лицемерно осудившей «крайности» коллективизации, началось массовое бегство из колхозов. Через полгода в колхозах остался лишь 21 % крестьян. Но единоличника обложили налогом, превышающим в десятки раз колхозный уровень. Через 2-3 года единоличников практически не осталось - крестьяне вынуждены были опять вступать в колхозы.
Продолжалась продажа хлеба за рубеж, чтобы получить валюту для развития промышленности. Так по официальной статистике, в 1932 г. было экспортировано около 1,8 млн т зерна, в 1933 г. - 1 млн т. В то же время, иногда из-за плохого хранения изъятое у крестьян зерно гнило и портилось, поскольку зачастую хранилось под открытым небом. В результате голода в некоторых районах погибло от четверти до половины населения. Всего же по стране от рукотворной гуманитарной катастрофы и голода умерло около 7 млн человек (по другим данным от 3 до 10 млн человек).
Часть крестьян, загоняемых в колхозы, резала свой скот. Поголовье коров с 1928 по 1934 год уменьшилось с 29 млн голов до 19 млн, свиней и лошадей стало вдвое меньше, коз и овец – втрое. Всего в 1929—1933 годы в ходе раскулачивания на север России было выслано 9 млн «кулаков» и членов их семей. Многие из них погибли в холодных и необжитых условиях. (Прим.автора: Указанные здесь цифры о раскулаченных и высланных лицах отличаются от приведенных выше на стр. 27 и в Разделе 2.4. Позднее даже Великая Отечественная война не нанесла такого ущерба поголовью скота).

 
2.2.5. Завершение коллективизации с/хозяйства в СССР

Урожай 1933 г. позволил покончить с голодом. Таким образом, коллективизация завершилась в 1933 г., когда в январе на объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Сталин объявил о ликвидации кулачества и победе социалистических отношений в деревне (тогда 99% взрослого сельского населения составляли колхозники, рабочие совхозов и члены их семей – около 116 млн, 73% населения СССР).
Постепенно все стало на свои «места» - колхозы и совхозы стали выполнять планы, а партхозсистема СССР обеспечивала: поставки в с/хозяйство техники, горючего, проведение электрификации, отправку на работу в села и деревни специалистов, учителей, организацию медицинского обслуживания, а также заставила крестьянство выполнять решения советской власти ВКП(б). В результате, планы выполнялись или перевыполнялись<19> и ... Из отчетности выполнения 2-й пятилетки: число колхозов на 01.07.1938 достигло 242,4 тыс., объединяющих 18842,9 тыс. дворов, в колхозах и совхозах состояло 93,5% всех крестьянских хозяйств. Это подтверждало окончательную победу социализма в СССР, провозглашенную новой Конституцией СССР, принятой VIII Съездом Советов 05.12.1936 (эта конституция действовала с небольшими изменениями до 1977 г. и получила неофициальные названия Сталинская или конституция победившего социализма, о чем подробнее было сказано в Преамбуле Части 2).
------------------
<19> - Может быть, именно тогда людей научили двойной морали (на местах и в государственных органах), как надо работать и выполнять планы (в реальности «гладко было на бумаге, да, забыли про овраги…»). Если интересно, можете сравнить Табл. П2.9 – П2.11 подраздела П2.3.4 Приложения 2 с бравурной публикацией от 1933 г. - «Сельское хозяйство СССР за 15 лет диктатуры пролетариата» (http://istmat.info/node/26526, которую не цитирую ввиду большого объема сведений и отсутствия в них показателей, позволяющих увидеть и понять процессы того периода).

Выше в Табл. 2.8. указаны объемы вложений в с/хозяйство СССР, а ниже в Табл. 2.10 приведены сведения о капитальных вложениях в основные средства, а в Табл. П3.15 – П3.17 подраздела П2.3.4 Приложения 2 – отчеты о расходах бюджете СССР за 1937 – 1939 гг. и о внешней торговле.
Необходимо отметить, что изложенное выше в раздел 2.2 в целом соответствует всем республикам в составе СССР. Но, например, коллективизация в республиках Средней Азии имела отличия, о чем можно посмотреть в подразделе П2.2.4 Приложения 2 (там имеются разные точки зрения о событиях коллективизации).  Надо помнить, что в 1940 г. население 4-х среднеазиатских республик СССР не превышало 10,5 млн.чел., а более 8,1 млн.чел. в этих республиках жило компактно на довольно небольшой территории. При этом значительная часть сельского населения можно было причислить к беднейшему.
Таблица 2.10. Капитальные вложения в основные фонды в пятилетия 1923/24 - 1927/28
и 1928/29-1932/33 гг. (в ценах соответствующего года в млрд руб.)
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Именно эти особенности позволили в короткие сроки и без особых сложностей провести коллективизацию в этих республиках. Различные мнения о происходившем в Казахстане, Узбекистане и Туркмении по ссылкам:
 




2.2.6. С/хозяйство СССР после коллективизации

В Табл. П2.5 – П2.11 подраздела П2.1.1 Приложения 2 приведены уровни производства и потребления с/х продуктов в СССР до и после коллективизации в самых наглядных показателях - на душу населения. Сведения в этих таблицах показывают, что в СССР:
• с/хозяйство обеспечивало население продовольствием и было источником благосостояния государства, т.к. с/хозяйство давало экономике больше половины доходов от экспорта (конечно, все это было очень важно);
• бюджетные средства и капитальные вложения в с/хозяйство были малы по сравнению с другими отраслями, а те, что направлялись, обеспечивали интересы государства: поставки техники, строительства с/х хранилищ и выплаты заработной платы, т.е. колхозы и совхозы должны были вести хозяйство самостоятельно;
• с/х производство и снабжение населения продуктами еще не достигло дореволюционного уровня (это говорили и мои родители родственники, другие свидетели, которым довелось жить, как до революции, так и в советское время).

В конце концов, - крестьянство под руководством властей завершило коллективизацию, стало работать и жить в новых условиях, не выражая больше массового недовольства (конечно же, недовольства раскулаченных и попавших репрессии никто не слышал, т.к. его было опасно высказывать), что в СССР назвали победой социализма в деревне. Так, в результате жестоких мер сплошная коллективизация, привела с/хозяйство в СССР в такое состояние:

А) До середины 1930-х годов в с/хозяйстве уменьшилось поголовье рогатого скота, но крестьянство заставили по дешевым ценам сдавать зерно и другие с/х продукты, что позволило государству зарабатывать валюту от экспорта с/х продукты (в эти годы экспорт зерна составил около 12 млн т, его хватило бы для спасения голодающих, но властям СССР тогда было важнее покупать оборудование для заводов).

Б) К концу 1930-х годов (см. Табл. П2.14 подраздела П2.1.1 Приложения 2) производство с/х продукции превысило уровень 1913 г., но по некоторым видам продукции на душу населения было отставание от 1913 г. Из отчета Наркомфина СССР об исполнении госбюджета за 1938 г. следовало, что с/хозяйство СССР - самое механизированное в мире, за один лишь 1938 г. промышленность произвела для с/хозяйства: тракторов гусеничных - 32,2 тыс., плугов тракторных - 72,8 тыс., культиваторов тракторных - 64,8 тыс., зерновых комбайнов - 22,9 тыс. В 1938 г. - 93,3% всех посевных площадей обслуживали 6358 машинно-тракторных станций - МТС (но если десятки тысяч единиц техники распределить на сотни миллионов гектар с/х угодий, то станет понятно лицемерие такой отчетности – однако все это было!).

В) Из с/хозяйства изгнали несколько миллионов самых предприимчивых и умелых хозяев-тружеников, рачительных и бережливых, названных «кулаками», а оставшихся сделали послушными, управляемыми и равнодушными к результатам труда, зато резко возросла численность горожан из-за того, что многие, убегая от раскулачивания, многие уехали в города, а часть раскулаченных трудились на индустриализацию в спецпоселениях и ГУЛАГе.

С одной стороны, коллективизация была осуществлена по решениям ВКП(б) местными органами советской власти, но делалось это руками бедного крестьянского большинства, которое: образовывало колхозы, обобществляя собственный скот и имущество, а также имущество «кулаков, имущество, оставшееся от помещиков, и многие церкви, превращая все это в скотные дворы, зернохранилища, МТС, клубы и т.п. (см. Раздел П2.2.2 Приложения 2). С другой стороны, кое-где уничтожались уже имеющиеся ростки социализма на селе - ранее созданные с/х коммуны и артели, т.к. они не соответствовали установкам ВКП(б). Тогда в СССР в газетах, книгах, в листовках и плакатах, а также с киноэкранов<20> населению в СССР сообщали и показывали важность и успехи коллективизации (в ВКП(б) не забывали завета Ленина: «Пока народ безграмотен, из всех искусств для нас важнейшими являются кино и цирк!»), а также призывали бороться с происками оставшихся классовых врагов <21>).

Имеется большое количество научных работ и публикаций о развитии с/хозяйства в СССР в 1921-1941 гг., часть из них приведена ниже в Разделе 2.8: [18], [19], [48], [50], [51], [55], [56], [60], [78], [86], [87] (есть также много сайтов на эту тему). Подводя итог сказанному выше в Разделе 2.3, выскажу свое мнение, немного адаптируя для этого содержание сайтов:
http://5fan.ru/wievjob.php?id=88009
http://biofile.ru/his/24753.html:
Положение в деревне было более сложным, нежели в городе. На крестьянство смотрели как на поставщиков дешевого зерна и источник рабочей силы. Государство постоянно увеличивало норму хлебозаготовок, отбирало у колхозов почти половину урожая. За поставляемое государству зерно оно рассчитывалось по твердым ценам, которые на протяжении 1930-х гг. оставались почти неизменными. Цены на промышленные товары увеличились в то же время почти в 10 раз. Оплата труда колхозников регулировалась системой трудодней. Ее размер определялся исходя из дохода колхоза, т.е. той части урожая, которая оставалась после расчета с государством и МТС, которые предоставляли колхозам сельскохозяйственную технику. Как правило, доходы колхозов были низкими и не обеспечивали прожиточного минимума. За трудодни крестьяне получали оплату зерном или другой производимой продукцией. Труд колхозника деньгами почти не оплачивался.
Результатом коллективизации стало безразличие крестьян к обобществлению имуществу в колхозах и результатам собственного труда. Крестьянство (около 68% населения СССР) оставалось самой бесправной частью общества, но вынуждено было смириться со сплошной коллективизации и репрессиями. Все это привело к катастрофическим результатам: за 1929–34 гг. производство зерна сократилось на 10%, поголовье крупного рогатого скота и лошадей за 1929–32 гг. сократилось на треть, свиней – в 2 раза, овец – в 2,5 раза (см. выше Диаграмму 2.2). Ситуацию ухудшили также неурожайные и засушливые 1932–33 годы - возникли нехватки продовольствия и голод, охватившие 25–30 млн чел. Власти, пытаясь скрыть масштабы трагедии, запретили в СМИ упоминать о голоде. Но, несмотря на голод, за границу было вывезено 18 млн центнеров зерна, чтобы получить валюту для проведения индустриализации.
Введение в стране паспортов, которых крестьянам не полагалось, создавало административные барьеры деревенскими и городскими жителями. Фактически крестьяне прикреплялись к месту проживания, лишались свободы передвижения и выбора занятий. С юридической точки зрения колхозник, не имевший паспорта, был привязан к колхозу так же, как когда-то крепостной к земле своего хозяина.

------------------
<20> - В 1930-х гг. народу это стали показывать в кино: «Поднятая целина», «Трактористы», «Светлый путь» и кинокомедии «Веселые ребята», где молодежь пела: «Шагай вперед, комсомольское племя, / Шути и пой, чтоб улыбки цвели! / Мы покоряем пространство и время, / Мы - молодые хозяева земли!..»
<21> - Например, как Павлик Морозов, который тогда был положительным примером для воспитания.
Да, были и позитивные сдвиги, в середине 1930-х гг. положение в с/хозяйстве стабилизировалось, жизнь крестьян стала понемногу улучшаться. В феврале 1935 г. в городах была отменена карточная система», а крестьянам разрешили иметь приусадебный участок, одну корову, двух телят, свинью с поросятами, до 10 овец. В результате чего хозяйства стали поставлять на рынки с/х продукцию (советская власть существенно ограничивала размер участков и вводила немалые налоги за них).
К концу 1930-х годов производство с/х продукции превысило уровень 1913 г. (Прим.автора: см. Табл. П2.14 подраздела П2.2.1 Приложения 2), по мере успехов индустриализации в с/х стало поступать больше тракторов, комбайнов, автомашин и прочей техники, которая сосредоточивалась в МТС (Прим.автора: сведения об МТС и поставах с/х техники см. в Табл. П2.12 и П2.13 подраздела П2.2.1 Приложения 2). В деревнях стали появляться молодые специалисты – агрономы, механизаторы, ветеринары, учителя, которых готовили учебные заведения страны. Это помогло сгладить негативные последствия в предшествующий период. Как сказал тогда Сталин в своем выступлении на всю страну: «Жить стало лучше, жить стало веселее<20>».

 
2.3. Индустриализация и развитие экономики СССР в 1927 – 1941 гг.

 В буднях великих строек,
 В веселом грохоте, в огнях и звонах,
 Здравствуй, страна героев,
 Страна мечтателей, страна ученых!
Слова марша из к/ф «Светлый путь» (1940 г.)

Символом событий этого периода в СССР я бы назвал фото о всемирной выставке в Париже, которая проходила с 25 мая по 25 ноября 1937 г. под девизом: «Искусство и техника в современной жизни». Еще задолго до кровавых событий 2-й Мировой войны происходившее на этой выставке и вокруг нее там отражало события мировой истории и место и роль СССР в мировой цивилизации.

Фото 4. Павильон Германии, Эйфелева башня и павильон СССР в Париже в 1937 г.
/ Прим.автора: фото отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

В эпиграфе этого раздела строки из «Марша энтузиастов» приведены не случайно, т.к. они хорошо показывают народные<22> настроения в СССР, превалировавшие в этот период. И надо особо подчеркнуть, что достижения индустриализация СССР есть беспримерный подвиг народа, оплаченный многими миллионами жизней. В Табл. 2.11 приведены сведения о численности занятых в народном хозяйстве (выше в Табл. 2.1 Преамбулы Части 2 показана динамика численности населения СССР).
------------------
<22> - Конечно же, общественные настроения (мнение, сознание и реакция) формировалось и поддерживалось многочисленными собраниями, митингами, содержимым газет, журналов, книг, передач по радио, фильмами документальными и художественными. Это все относилось к идеологическому воспитанию народа, чему ВКП(б) и советская власть уделяли особое внимание и хорошо овладели!

Таблица 2.11. Сведения о занятости в народном хозяйстве СССР в 1914 – 1940 гг.
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Именно поэтому в историю СССР индустриализация вошла, с одной стороны, трудовыми подвигами народа и промышленными успехами, свершениями и мощным экономическим рывком «от сохи к электрификации и авиации», а, с другой:
а) низким уровнем жизни населения СССР - созидателей индустриализации;
б) раскулачиванием крестьянства, изъятием у «кулаков» имущества и изгнанием их с земли;
в) подневольным трудом миллионов людей в спецпоселениях, «трудовых лагерях» ГУЛАГа;
г) голодом в отдельных районах.
Решение об индустриализации - ускоренном развитии всех отраслей промышленности в СССР (тяжелой, легкой, пищевой, транспорта и т.д.) было принято в 1925 г. на ХIV съезд ВКП(б). Для этого имелись объективные и субъективные предпосылки: большие природные и человеческие ресурсы, национализированная промышленность и транспорт, а также огромное желание народа жить лучше, что порождало энтузиазм. Однако для индустриализации остро ощущался недостаток средств, и можно было рассчитывать только на внутренние резервы. Бухарин и другие «правые» в ВКП(б) были сторонниками умеренной индустриализации, учитывающей интересы промышленности и с/хозяйства. Троцкий и его сторонники, наоборот, требовали высоких темпов. За это тот и другой вместе с их сторонниками позже были названы врагами народа и репрессированы. В разработке пятилетних планов и управлении экономикой СССР главенствовала сталинская административно-хозяйственная система и командно-волевые методы руководства с жесткой централизацией. Ниже на основе сведений разных публикаций коротко изложу результаты 3-х пятилеток Википедия и другие). В течение первых пятилеток были созданы новые отрасли промышленности – тракторная, автомобильная, авиационная, станкостроительная. В 1937 г. СССР по объему промышленной продукции занял второе место в мире после США и из страны аграрной превратился в страну аграрно-индустриальную. Индустриализация проводилась на основе государственного планирования за счет имеющихся государственных средств и ресурсов экономики, а также получаемых за счет:
• «урезания» средств из с/хозяйства и промышленности товаров потребления (Группа Б);
• продажи за границу хлеба, нефти, леса и другого сырья и продовольствия;
• привлечения поставок импортного оборудования и техники (технологий), сотрудничества и зарубежными фирмами и специалистами;
• высокой степени ручного труда рабочих, крестьян, заключенных ГУЛАГа и спецпоселений (при этом трудящиеся получали очень низкую заработную плату, жили в бараках).
В Табл. 2.12 – 2.14, а также в Табл. П3.1 – П3.6, П3.15 – П3.17 подраздела П2.3.4 Приложения 2 показаны основные экономические показатели развития промышленности и экономики в первых 3-х пятилетках (последняя из них не была закончена из-за начала Великой Отечественной войны).

Таблица 2.12. Основные относительные показатели развития СССР за 1928–1940 гг.
Производство продукции               / 1928 / 1932 / 1937 / 1940
Промышленность в целом                / 1       / 2,0    / 4,5    / 6,5
Средства производства (группа А)  / 1       / 2,7    / 6,5    / 10
Предметы потребления (группа Б)  / 1       / 1,6    / 3,1    / 4,2
Продукция сельского хозяйства      / 1       / 0,9    / 1,1    / 1,3

Таблица 2.13. Удельный вес промышленности в валовой продукции народного хозяйства в экономике СССР (в %%) (из отчётного доклада И.В.Сталина)
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Таблица 2.14. Удельный вес расходов на оборону в государственном бюджете СССР
Календарные годы  / Доля ВВП
1938 год                / 18,7%
1939 год                / 26,3%
1940 год                / 32,2%
1941 год (план)           / 43,4%

Из Таблиц 2.12 - 2.14 хорошо видно, что в те годы СССР увеличивал расходы на промышленность Группы А: тяжелая промышленность и машиностроение, большую часть которой составляла оборонная и военная промышленность. Полагаю, что усиленное развитие в СССР военно-промышленного комплекса (ВПК) обуславливалось как напряженной международной обстановкой, так и стремлением лидеров ВКП(б) и советской власти войти в число наиболее развитых государств мира, чтобы избежать краха власти и государства. О создании и развитии военной промышленного в СССР имеется множество источников, которые в силу их специфичности и объема не привожу в своем очерке.
Конечно же, лозунги о мировой революции вызывало опасения лидеров других стран, так же как и нарастающий промышленный потенциал СССР. Одним из лучших изданий о развитии ВПК в СССР являются издание: «Военно-промышленный комплекс СССР в 1920 - 1950 гг.» Н.С.Симонов (http://militera.lib.ru/research/simonov_ns/index.html) (Позднее качественный и количественный уровень вооружений и развитая промышленность позволили СССР выйти победителем в Великой Отечественной войне – об этом в следующей части моего очерка. Сведения о военной технике СССР того периода можно найти в открытом доступе на различных сайтах, например: http://www.tehnikapobedy.ru/ - http://vspomniv.ru/ - http://pobeda.cmvov.ru/tech/2/).
1-й пятилетний план не был выполнен из-за чрезмерно высоких заданий, несмотря на огромные усилия всего советского народа и снижение плановых показателей. Однако в эти годы были введены в строй тысячи километров ж/дорог, появились более 100 новых городов, введены в строй около 1500 крупных предприятий: в т.ч. гиганты: Днепрогэс, Нижегородский автозавод, Сталинградский тракторный. Во 2-й пятилетке (1933-1937 гг.) были возведены 4500 предприятий, в т.ч. Харьковский и Челябинский тракторные заводы, автозавод в Москве, Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты, Березниковский и Соликамский химические комбинаты и другие. В 1931 г. завершено строительство железнодорожной магистрали Турксиб (Туркестанско-Сибирской), соединившей центральные регионы СССР со Средней Азией. В 1934 г. в Москве введены в строй первые троллейбусные линии, а в 1935 г. – метрополитен. Фактически в 2 раза увеличилась численность городского населения (с 26 млн в 1926 г. до 63 млн в 1940 г.), пери этом удалось существенно повысить квалификацию рабочих и инженерно-технического персонала, что также является достижением СССР.

В качестве основного положительного достижения предвоенного развития экономики СССР следует отметить огромный рост промышленного потенциала страны. В СССР появились новые и жизненно важные для страны отрасли, уровень развития которых соответствовал самым передовым технологиям того времени: авиационная промышленность, машиностроение, химическая, электротехническая, радиоэлектронная, автомобильная и тракторная промышленность. Произошло мощное развитие электроэнергетики по плану ГОЭЛРО, ставшему частью пятилетних планов, без которой было бы невозможна индустриализация СССР. То, что достиг СССР в годы довоенных пятилеток, очевидно, является существенным достижением СССР, и было это достигнуто, прежде всего, огромным трудом всего народа в сложных внутренних и внешних условиях.
За 1927–1937 гг. СССР совершил скачок в развитии промышленности. Темпы роста тяжелой промышленности были в 2–3 раза выше, чем за 13 лет развития. За это время в строй вступило около 6 тыс. крупных предприятий, т. е. 600–700 ежегодно. СССР перед Великой Отечественной войной (далее - ВОВ) создала отрасли по уровню, структуре и техническому оснащению соответствовавшие передовых государствам того времени. СССР из страны, ввозящей самолеты, машины, тракторы, станки и оборудование, стал самостоятельно производить их. Прекратился импорт более 100 видов промышленной продукции, в т.ч. цветных металлов, проката, рельсопрокатных станов, экскаваторов, турбин, паровозов, тракторов, сельхозмашин, автомобилей, самолетов. К 1937 г. удельный вес импорта сократился до 1%. СССР перестала зависеть от других стран. Индустриализация обеспечила полную занятость населения (к 1931 г. безработица в СССР была ликвидирована). При индустриализации преимущественно развивалось строительство объектов группы «А» (производство средств производства), на что выделялось свыше 80% всех капиталовложений в промышленность. Но в эти годы возникли большие диспропорции, которые будут характерны для развития экономики СССР, ручной труд преобладал в некоторых отраслях, особенно в строительстве и с/хозяйстве, отставали в развитии средства связи и легкая промышленность (собственными глазами в текстильном центре СССР в г.Иваново в 50-х – начале 60-х годов я видел целые фабрики, работавшие на дореволюционных станках и технологиях).

Индустриализация вывела СССР в число наиболее развитых промышленных стран мира, опережала все европейские страны и отставала только от США, а по темпам роста промышленности СССР вышел на первое место в мире (см. Табл. П3.4 - П3.5 подраздела П2.3.4 Приложения 2). Такой уровень развития промышленности, особенно военно-промышленного комплекса, обеспечил для СССР превосходство победу над фашистской Германией в годы Великой Отечественной войны.
Надо также назвать еще несколько существенных направлений экономического развития СССР в этот период: транспорт, капитальное строительство и жилищное строительство, а также обобщить результаты первых пятилеток в СССР.

2.3.1. Общие сведения о ж/дорожном, морском и речном транспорте показаны в Таблице П3.6 подраздела П2.3.4 Приложения 2. За годы первых пятилеток (1929/41 гг.) в эксплуатацию ввели 13,4 тыс.км новых ж/д линий. В 1930 г. было принято решение усилить верхнее строение пути путём внедрения щебёночного балласта. Был поднят вопрос о введении более мощных локомотивов, большегрузных вагонов, автосцепки, автотормозов, оборудование линий автоблокировкой и внедрении селекторной связи, что считается очень важным событием в истории ж/дорог, ведь при использовании ручной винтовой сцепки на формирование-расформирование поездов уходит много времени и людских ресурсов. Важным событием стала постройка в 1932 г. первого советского электровоза постоянного тока мощностью в 2700 л.с. ВЛ19 (ВЛ - инициалы В.Ленина). В 1934 г. на станции Красный Лиман была введена в эксплуатацию первая механизированная сортировочная горка, в это же время начинается введение диспетчерской централизации. В 1938 году начался выпуск электровозов серии ВЛ22.
В результате всех предпринятых советским правительством мер, к началу второй мировой войны, по сравнению с 1913 г., грузооборот на железной дороге вырос в 5,6 раза, а протяженность дорог - в 1,5. В начале 1941 г. ежедневная погрузка превысила 100 тыс. вагонов, таким образом, грузооборот железнодорожного транспорта СССР превзошел показатели 1913 г. в 6,3 раза.
Накануне войны вагонный парк советских железных дорог был способен одновременно поднять в 2,5 раза больше груза, чем вагонный парк дореволюционной России накануне 1-й Мировой, а локомотивы могли перевезти эту возросшую массу грузов в 1,5 раза быстрее, чем раньше (подробнее можно почтить http://istmat.info/node/16605 или другие подобные материалы).
За первые пятилетки была проведена существенная реконструкция морского и речного флотов, построены новые суда, новые порты, освоены новые и были улучшены существующие водные пути. Т.к. объемы их грузоперевозок существенно уступают ж/д транспорту (см. Табл. П3.6 подраздела П2.3.4 Приложения 2), поэтому затраты госбюджета не их развитие также были значительно ниже (на эту тему есть разнообразные публикации, во многом повторяющие друг друга, поэтому в очерке я не буду подробнее касаться этого транспорта).

2.3.2. О развитии городского транспорта

О развитии городского общественного транспорта в СССР можно посмотреть в разных источниках, например, в издании «Народное хозяйство СССР в 1967 г.» До революции в городах имелись только трамваи или конки - в 22-х городах, а в 1941 г. трамваи были в 60-ти городах. В 1940 г. всеми видами транспорта было перевезено 10 000 млн чел., из них: трамваи – 7283 тыс., ж/д транспорт - 1343 тыс., автобусы – 590 тыс.; метро – 377 тыс.; троллейбусы – 294 тыс., речной – 70 тыс.; такси – 50 тыс., морской – 10 тыс., авиация – 0,4 тыс.. Т.е тогда в междугородном сообщении превалировала ж/дорога и автобусы, а в городах СССР основным видом транспорта были трамваи. Протяженность трамвайных путей составляла в 1940 г. около 4500 км, а трамвайный парк - около 11500 вагонов, большей частью выпущенных в СССР.
Надо отметить, годовые перевозки пассажиров на трамваях в 1940 г. превосходили перевозки ж/дорогой (см. Табл. П3.6 подраздела П2.3.4 Приложения 2). По сравнению с трамваями другие виды транспорта в СССР существенно уступали по протяженности маршрутов, например: автобусы (ок. 2000 км), троллейбусы (329 км), метро (23 км). Автобусы в СССР стали появляться в 1926 году. Сначала импортные, а начиная с 1930 г. – отечественные, первым из которых был оборудованный для перевозки 14 человек АМО модификации Ф-15, а затем появился ЗИС-8. В 1940 г. 75% автобусных перевозок приходилось на РСФСР. Например, в Москве в 1926 г. автотранспортом перевозили уже половину грузов. Однако, из-за бездорожья и отсутствия собственной машиностроительной базы на долю автотранспорта в 1926 г. приходилось всего 1% перевозок от всех видов механизированного транспорта. Интересные сведения о городском транспорте в разных городах СССР приведены в первой части подраздела П2.3.2 Приложения 2 (выдержка из [77]).
До 1941 г. в СССР гужевой транспорт играл важную роль, особенно в сельской местности, в строительстве и на лесозаготовках. Например, в сельской местности тогда им перевозили до 80% грузов (http://www.rus-stat.ru/index.php?id=57&vid=1&year=2002).

2.3.3. О капитальном строительстве в СССР (http://istmat.info/node/420) неплохо говорят вложения в эту сферу, приведенные ниже в Табл. 2.15 (привожу в %%, т.к. показатели в рублях затрудняют оценку, но ниже в этом разделе сказано об особенностях денежной системы в СССР).

Таблица 2.15. Капитальные вложения государственных и кооперативных предприятий и организаций (без колхозов) по отраслям народного хозяйства СССР
(в процентах к итогу капитальных вложений по народному хозяйству)
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Соотношения показателей Табл. 2.15 показывают приоритеты развития промышленности Группы «А», а финансирование и развитие отраслей, самых насущных и жизненно важных для всего населения СССР, как в города, так и в сельской местности вели по остаточному принципу, т.е. интересы народа в СССР были поставлены ниже интересов государства:
а) с/хозяйства;
б) промышленности Группы «Б» (производство товаров народного потребления);
в) жилищного строительства.

Таблица 2.16. Число построенных, восстановленных и введенных действия крупных государственных промышленных предприятий
Отчетный период                / Число предприятий
1918-1928 гг.                / 2 200
1-я пятилетка (1929-1932 гг.) / 1 500
2-я пятилетка (1933-1937 гг.) / 4 500
3,5 года 3-й пятилетки            / 3 000
(1938 г. - I полугодие 1941 г.)

Для укрепления экономики и СССР, в т.ч. военно-промышленного комплекса, особенно в связи с внешней военной угрозой, большое значение имело развитие промышленности Группы «А», транспорт и связь, без которых невозможно было обеспечить работу многих тысяч предприятий (в т.ч. вновь построенных - см. выше Табл. 2.16).
В СССР в 1940 г. население и учреждения использовали в телефонные сети и следующие средства связи:
• 1,7 млн телефонных аппаратов, из них: в городе - 1,5, в сельской местности – 0,2.
• около 1,1 млн радиоприемников (ДВ и СВ диапазонов),
• около 5,9 млн репродукторов (громкоговорителей), подключенных к проводной сети, из которых в городах было более 90%.
При этом более 90% этих устройств, а также сетевое оборудование изготавливалось в СССР, а до революции в Росси не было промышленности средств связи.

2.3.4. Особенности организации планирования и финансирования в СССР
Сегодня индустриализацию в СССР историки оценивают по-разному. Считаю, что довольно объективно об индустриализации сказано на сайте http://diplomba.ru/work/81852:
Итоги и результаты индустриализации в СССР
В ходе довоенных пятилеток в СССР был обеспечен стремительный рост производственных мощностей и объёмов производства тяжёлой промышленности, что в дальнейшем позволило СССР одержать победу в Великой Отечественной войне. Наращивание индустриальной мощи в 1930-е считалось в рамках советской идеологии одним из важнейших достижений СССР. С конца 1980-х, однако, вопрос о действительных масштабах и историческом значении индустриализации стал предметом дискуссий, касающихся подлинных целей индустриализации, выбора средств для её осуществления, взаимосвязи индустриализации с коллективизацией и массовыми репрессиями, а также её результатов и долгосрочных последствий для советской экономики и общества.
Несмотря на освоение выпуска новой продукции, индустриализация велась преимущественно экстенсивными методами, поскольку в результате коллективизации и резкого снижения уровня жизни сельского населения человеческий труд сильно обесценился. Стремление выполнить план приводило к обстановке перенапряжения сил и перманентного поиска причин, чтобы оправдать невыполнение завышенных задач. В силу этого, индустриализация не могла питаться одним только энтузиазмом и потребовала ряда мер принудительного характера. Начиная с 1930 г. свободное передвижение рабочей силы было запрещено, были введены уголовные наказания за нарушения трудовой дисциплины и халатность. С 1931 г. рабочие стали нести ответственность за ущерб, нанесённый оборудованию. В 1932 г. стал возможным принудительный перевод рабочей силы между предприятиями, за кражу госимущества была введена смертная казнь. 27 декабря 1932 г. был восстановлен внутренний паспорт, который Ленин в своё время осуждал как «царистскую отсталость и деспотизм». Семидневная неделя была заменена на сплошную рабочую неделю, дни которой, не имея названий, нумеровались цифрами от 1 до 5. На каждый шестой день приходился выходной, устанавливаемый для рабочих смен, так что заводы могли работать без перерыва. Активно использовался труд заключённых. Все это стало предметом острой критики в других странах, причём не только со стороны либералов, но в первую очередь со стороны социал-демократов.
Индустриализация в значительной степени проводилась за счёт сельского хозяйства (коллективизация). Прежде всего, сельское хозяйство стало источником первичного накопления, за счёт низких закупочных цен на зерно и реэкспорта по более высоким ценам, а также за счёт «сверхналога в виде переплат на промтовары». В дальнейшем крестьянство также обеспечивало рост тяжёлой промышленности рабочей силой. Краткосрочным результатом этой политики стало падение сельскохозяйственного производства: так, животноводство сократилось почти в два раза и вернулось на уровень 1928 г. только в 1938 г. Следствием этого стало ухудшение экономического положения крестьянства.
Трудовой народ вывел страну в ряд первых мировых держав, своим самоотверженным трудом создал прочные основы ее индустриальной и оборонной мощи. По абсолютным объемам промышленного производства СССР в конце 1930-х годов вышел на 2-е место в мире после США. Причем, рост тяжелой промышленности осуществлялся невиданными темпами. Так, за 6 лет с 1929 г. по 1935 г. СССР сумел поднять выплавку чугуна с 4.3 до 12,5 млн. т. США понадобилось для этого 18 лет.
Почему же оказалось возможным создание индустриальной технологии в СССР, ведь здесь, в отличие от Запада, не было ни рыночного хозяйства, ни гражданского общества?
Во-первых, индустриальное преобразование в СССР имело вторичный характер. Поскольку оно проводилось значительно позже, чем в развитых странах, на вновь построенных и реконструированных предприятиях применялись вывезенные из-за границы техника и технология, а также приемы организации труда.
Во-вторых, индустриальный тип производства может формироваться в некоторых секторах экономики. В СССР индустриализации вела, прежде всего, к развитию тяжелой и оборонной промышленности.
В-третьих, индустриальная технология создавалась для извлечения из наемного труда прибавочной стоимости и служила средством капиталистической эксплуатации. Она так же отчуждала человека от его труда, как и деспотичное сталинское государство. Сталинская модель по существу воспроизводила ранний индустриальный капитализм под социалистическим флагом.
В-четвертых, важной особенностью советского общества вплоть до 70-х годов была его устремленность в будущее, готовность терпеть страх и террор, подчиняться жесткой дисциплине, антигуманным действиям во имя светлого будущего (Прим.автора: о роли страха см.цитату их Ф.Энгельса в сноске <5>). Благодаря указанным обстоятельствам индустриализация была завершена. Но она имела определенное сходство с имперской моделью дореволюционной России. Необходимость такого «скачка» объяснялась внешней военной угрозой, что было вполне реальным, особенно после 1933 г.
Основные финансовые источники индустриализации
1. Хлебный экспорт. Наибольшую выручку за вывоз хлеба удалось получить в 1930 г. - 883 млн. руб. Экспорт большого количества хлеба в 1932-1933 гг., когда страна находилась на карточках, суммарно принес всего - 389 млн. руб., а вывоз лесоматериалов почти 700 млн. руб. Только продажа пушнины в 1933 г. позволила выручить средств больше, чем за вывезенный хлеб (надо учесть, зерно у крестьян закупали по очень низкой цене).
2. Займы у населения: в 1927 г. - 1 млрд руб., в 1935 г. - 17 млрд руб.
3. Увеличение цен на винно-водочные изделия: продажа их расширялась: к концу 1920-х годов доход от водки достиг 1 млрд руб., примерно столько же давала промышленность.
4. Денежная эмиссия: рост денежной массы, не обеспеченной товарами, продолжался в больших масштабах до конца 1-й пятилетки (с 0,8 млрд руб. в 1929 г. до 3 млрд руб.), затем эмиссия уменьшилась.

Привожу выдержку из исследования индустриализации в СССР от П.Грегори об особенностях экономики СССР в 3-х пятилетках, которые надо учитывать для понимания социальных и экономических факторов развития СССР [17]:
«Источники средств для индустриализации изыскивались исключительно внутри страны. Они в основном они складывались из доходов и средств:
легкой промышленности и, главным образом, сельского хозяйства, перераспределяемых в пользу индустриальных отраслей;
• от монополии внешней торговли колхозным и совхозным зерном, золотом, лесом, пушниной, частично другими товарами. На вырученную валюту в страну ввозилось новейшее технологическое оборудование для строящихся заводов (доля установленных на них импортных станков и другой техники достигала в годы первой пятилетки 80—85%);
• значительно выросшего прогрессивного налога на нэпманов (следствием этого, по сути, конфискационного налогообложения, дополненного прямым административным нажимом, стало полное свертывание к 1933 г. частного сектора в промышленности и торговле);
• средств, полученных за счет ограничения потребления городского и сельского населения (увеличение подоходного налога и розничных цен на товары, существовавшую с 1928 по 1934 гг. карточную систему их распределения, обязательные подписки на «займы индустриализации» и т. п., в итоге жизненный уровень народа упал почти в 2 раза).
• за счет людских и экономических ресурсов, «качаемых» из с/хозяйства и за счет труда репрессированных.
На этом фоне советская власть использовала «моральный» источник индустриализации – энтузиазм людей: ударники с 1929 г. и стахановское движение с 1935 г. (один западный историк сказа, что мощным стимулом для множества людей была мысль о том, что за короткий срок ценой изнурительно тяжелых усилий можно создать лучшее, то есть социалистическое, общество).

Шаги индустриализации
Затертые от частого употребления слова о том, что в годы первой и второй пятилеток страна превратилась в грандиозную строительную площадку, довольно точно отражали действительность. За это время создаются:
• вторая (после Криворожско-Донбасской) угольно-металлургическая база на востоке. Ее основой стали домны Магнитогорского и Кузнецкого комбинатов, шахты Кузнецкого и Карагандинского угольных бассейнов. Кроме того, началась добыча каменного угля в районах Воркуты и Печоры;
• вторая нефтяная база в Башкирии при одновременной коренной реконструкции первой - Бакинской;
• мощные объекты электроэнергетики: Днепрогэс, гидро- и тепловые электростанции в Челябинске, Кемерово, Новосибирске, в Закавказье и Средней Азии;
• новые линии ж/дорог (Турксиб, Новосибирск - Ленинск, Караганда - Балхаш, Свердловск - Курган и др.);
• построены большие предприятия и отрасли, части которых не было в дореволюционной России: Азовсталь, Запорожсталь, медеплавильные заводы в Карсакпае, Балхаше, Красноуральске, свинцовые заводы в Чимкенте и Лениногорске, Челябинский завод ферросплавов. Днепровский алюминиевый и Уфалейский никелевый заводы и др.), подшипниковой (завод в Москве), трубопрокатной (Первоуральский завод), тяжелого машиностроения (Уралмаш, Ново-Краматорский), тракторостроения и производства сельхозмашин (в Сталинграде, Харькове, Челябинске, Ростове, Запорожье), авиационной и автомобильной (в Москве, Горьком, Куйбышеве и др.), химической и шинной (Березниковский и Новомосковский комбинаты, Воронежский завод синтетического каучука, Горловский азотнотуковый комбинат. Ярославский шинный завод и др.) (перечислены только самые крупные);
• предприятия легкой и пищевой промышленности (Ивановский и Барнаульский меланжевые комбинаты. Ташкентский хлопчатобумажный комбинат, Камский целлюлозно-бумажный завод, мясокомбинаты в Москве и Ленинграде, рыбоконсервные заводы в Астрахани, Мурманске, Владивостоке и др.).
Как видно даже из этого далеко не полного перечня новостроек пятилеток, немало крупных объектов возводилось в экономически отсталых республиках СССР. Специфика их индустриализации заключалась в том, что львиную долю материальных средств они получали за счет щедрых взносов России и Украины, как наиболее развитых республик. В результате были обеспечены более высокие, по сравнению с общесоюзными, темпы промышленного развития отсталых республик СССР (примерно в 1,5-2 раза).
Происходили также важные сдвиги в управлении всем промышленным комплексом СССР. Произвольно изменяемые в сторону увеличения планы не соответствовали реальным возможностям производства. Ежегодно закладывались сотни новых заводов и фабрик, но строительство их не доводилось до конца из-за нехватки сырья, топлива, оборудования, рабочей силы. К концу 1930 г. почти половина капиталовложений была заморожена в незавершенных проектах. Стремление преодолеть нехватку материальных ресурсов ускоряло концентрацию снабжения предприятий в общесоюзных административных структурах. В ВСНХ на рубеже 1920-30-х гг. вновь возродились главки, действующие по образцу эпохи «военного коммунизма», что положило конец относительной хозяйственной самостоятельности трестовских объединений в промышленности. Формировалась централизованная система распределения имеющихся ресурсов и жесткой регламентации деятельности предприятий сверху.»
Полезно также ознакомиться с такими особенностями планирования и финансовой системы СССР, сформулированными П.Грегори ([17, Стр. 271 – 305]):

Особенности планирования
Созданная в конце 1920-х годов плановая экономика в основу планирования ставила материальные, физические объемы продукции. Грубо говоря, сумма запланированных объемов выпуска стали равнялась сумме потребностей ее основных потребителей (машиностроение и т.п. отрасли), а также самих ее производителей. Металлургический завод, согласно спущенному из главка (или наркомата напрямую) плану производит сталь, под контролем сбытовой организации наркомата (в данном случае – «Стальсбыта») отгружает ее потребителю, а взамен получает заказанное оборудование.
В идеале никаких сложностей с распределением продукции не было, и, таким образом, стало возможно работать в условно денежной экономике. Однако даже самые упертые сторонники левого подхода в планировании полностью отказаться от денег не могли. Во-первых, потому, что ни наркомат, ни главк, ни Госплан или Политбюро вместе с комиссиями (их было две – партийная и «рабоче-крестьянская») проконтролировать реальный факт отгрузки продукции с завода своевременно не могли. Во-вторых, деньги полагались как один из инструментов такого контроля, который был более прозрачен и понятен для государства. Поэтому по мысли авторов финансово-кредитной начала 1930-х годов (Г.Ф.Гринько, нарком финансов и ряд других), деньги выступали пассивным индикатором реальной сделки.
Особо стоит отметить, что отдельной проблемой был и процесс самого советского планирования. В планировании в 1930-х годах царила самая настоящая неразбериха – планы составлялись многими отдельными предприятиями, главками наркоматов и самими наркоматами, потом взаимно корректировались и доводились до некоего компромисса, который затем еще многократно изменялся. Как правило, в Госплан годовые планы наркоматов должны были передаваться до 10 января, однако практически всегда сроки срывались, кроме того сами наркоматы зачастую присылали весьма общие цифры. Многие планы вообще создавались ретроспективно, а учет и архивация оперативных планов на предприятиях и даже в главках зачастую не велось. В процесс планирования постоянно вмешивался фактор личности самого наркома, который мог урезать или увеличить план по «своим» предприятиям и даже отказать смежникам в удовлетворении их запросов.
Ярким примером такого поведения был нарком тяжелой промышленности С.Орджоникидзе. Почти регулярно такие вопросы с участием его наркомата – НКТП, выносились даже на уровень Политбюро. Исключения руководители главков и наркоматов старались делать лишь для предприятий оборонной промышленности, которую снабжали часто и без всякого плана, и сверх плана. Впрочем, и эта палка была о двух концах. Схема распределения продукции предприятий также не выглядела точной, поскольку некоторые виды продукции распространяли согласно установленным планам сами наркоматы и главки, а некоторые виды (например, автомобили) – распределяло Политбюро и лично товарищ Сталин.
Забегая вперед скажу, что поскольку никакой стройной системы всеобщего планирования в стране не было создано, а существовал некий хаос планов (правда, понятный логически), то идеальная безденежная схема сделок внутри промышленности работать просто не могла. Поэтому для функционирования экономики нового типа советские экономисты ввели в оборот советские рубли двух типов: безналичные и наличные, а также пересмотрели серьезно всю денежно-финансовую политику государства.

Финансовая схема реформы 1930 года
В январе 1930 года в СССР произошла денежно-финансовая реформа, которая претворила в жизнь следующую схему. Все предприятия СССР вели все расчеты между собой в безналичных рублях, конвертировать которые в наличные они не имели права. С наличными рублями завод или фабрика сталкивались только при выплате заработной платы: каждый месяц Госбанк со специального счета выделял каждому предприятию установленную сумму наличности в рублях.
В социалистической финансовой системе Госбанк играл роль единственного источника безналичных рублей, а наряду с наркоматом финансов – органом, осуществляющим контроль над выделением рублей промышленности. По мысли авторов реформы это был единый гигантский расчетный центр. Поскольку советская планово-распределительная система отталкивалась от представления о первичности материального распределения (деньги выступали лишь пассивным индикатором, средством контроля, при этом денежные транзакции определялись физическими отгрузками, а не наоборот), поэтому согласно плану каждое предприятие ежегодно получало от Госбанка ту сумму безналичных рублей, которая была заложена по планам.
Схема функционировала так: предприятию «Х» запланировано «продать» (термин условен, речь шла об отгрузке) 500 тонн стали, допустим, предприятию «У» по цене 100 рублей за тонну. При этом со счета предприятия «У» списывались 50 000 рублей, а предприятию «Х» они начислялись – согласно логике административного приказа. Откуда брало деньги предприятие «У»? Ему их давал либо Госбанк напрямую, либо свой наркомат (который их получал от того же Госбанка). Впрочем, мы знаем, каков был реальный уровень планирования. Соответственно, возникал риск, что предприятие «У» в нужный момент денег иметь на своем счету не будет. Как быть? Очень просто: по просьбе предприятия брался кредит в Госбанке или деньги получались от наркомата. По словам П.Грегори, такая система выглядела как «мягкие бюджетные ограничения». По сути, предприятия ни за что не отвечали и ни за что особо могли не беспокоиться. Деньги-то все равно выдадут!
Схема 1930 г. также предполагала, что предприятия будут вести сделки между собой на основании прямых договорных отношений (генеральные договора подписывали между собой главки и сбытовые организации), а также установленных государством цен. Разумеется, любые кредиты между предприятиями были запрещены. При этом полагалось, что смысла завышать цены у предприятий не было никаких (по Грегори, предприятиям было бы чисто экономически выгоднее даже занижать их, однако таких случаев зафиксировано не было). В реальности все оказалось по-другому.
В СССР центров ценообразования было несколько: Политбюро, Сталин, наркомат снабжения, бюро цен каждого наркомата и ряда главков, Госплан. Предполагалось, что каждый год в СССР будут издаваться толстенные книги с полным перечнем цен по каждому виду продукции. Понятно также, что книги эти, как правило, издавались с большим опозданием, уже потерявшие часто актуальность. Это не удивительно, поскольку, например, бюро цен Главного управления металлургической промышленности (ключевого главка НКТП) состоял всего из 3 человек. Хуже было то, что сами производители, снабженцы и сбытовики не могли достать даже те книги, которые были выпущены. В конечном итоге, все 30-е годы полнятся историями о хроническом завышении цен на свою продукцию предприятиями. Как думаете, для чего это делалось в экономике, где существовали виртуальные неконвертируемые безналичные рубли.
Для Госбанка, как финансово-расчетного центра, контроль над ситуацией был утерян быстро - ведь для того, чтобы сверять финансовую статистику, надо было иметь под рукой реальную статистику производства и отгрузки в физическом объеме. А предприятия и наркоматы, как правило, либо задерживали ее, либо давали в недостоверном виде (например, излишне обобщенном). Кроме того, для социалистической экономики прискорбным оказался тот факт, что получить даже утвержденный Госпланом объем той или иной продукции, сырья или материалов часто было почти невозможно. Грегори сложившуюся ситуацию в промышленности называет «рынком продавца»: всегда выигрывал тот, кто имел товар. Поэтому каждое предприятие, каждый главк, сбытовые и снабженческие структуры обзаводились штатами профессиональных и высокооплачиваемых «толкачей». Кто это такие, особо рассказывать не надо, эти персонажи дожили в СССР до конца 80-х годов (что, собственно, не удивительно, поскольку сталинская схема экономики никуда не делась).
В конечном итоге к середине 1930 года стало понятно, что попытки т.н. «финансового контроля» полностью провалились: сотни и тысячи «платежей» оказались неучтенными, у Госбанка отсутствовала оперативная информация об активах и пассивах предприятий. При этом уже по итогам 1930 года выяснилось, что только за 1929-1930 хозяйственный год эмиссия безналичных рублей выросла на 78%, а объем кредитов Госбанка предприятиям – на 87% (Вестник правления Госбанка, 1930, № 30. С.1). Впрочем, долги предприятий были механически списаны (точнее, возложены на сам Госбанк).

Финансовая схема реформы 1931 года
В начале 1931 г. руководство Госбанка было сменено, а весной 1931 г. была проведена новая реформа. Как и в 1930 г., единственным источником банковского кредита был установлен Госбанк, любые коммерческие кредиты между предприятиями были запрещены (как и в 1930 году). Задача Госбанка, помимо контроля, теперь была поставлена шире: банк должен был, выдавая каждому предприятию определенные кредиты, добиваться их превращения в «самоокупаемые» производственные единицы. Слово я специально закавычил, поскольку речь идет о специфическом термине, который нельзя путать с рыночной самоокупаемостью. Кроме того, в СССР в 1932 г., страшно даже подумать, появилось законодательство о банкротствах. Впрочем, вплоть до начала войны ни одно советское предприятие полную процедуру банкротства так и не прошло. По мысли реформаторов, это вносило ужесточение в порядок т.н. «мягких бюджетных ограничений», а чтобы посодействовать скорейшему выходу предприятий на «самоокупаемость», с определенного момента Госбанку запретили выдавать кредиты заводам. Банк мог давать их только торговым организациям. Производственники, как полагалось, должны были жить только за счет оборотных средств.
В рамках реформы предполагалось, что никакой инфляции и увеличения денежных агрегатов спонтанно происходить не будет. Увеличение агрегатов должно было в идеале соответствовать объему произведенной продукции. Однако в реальности получилось все гораздо хуже. В 1932 – 1936 гг. средние ежегодные темпы прироста агрегата «М1» (наличные деньги в обращении плюс кредиты Госбанка) составили 43%, прирост объемов кредитов Госбанка составил на 80%. При этом темпы реального прироста экономики выглядели значительно скромнее – по оценке западных экономистов, средние ежегодные темпы прироста ВВП составляли 10-12% (если считать в ценах 1928 года).
Почему так получилось? Во-первых, несмотря на строжайший запрет коммерческого кредитования (между предприятиями как внеплановое горизонтальное финансирование), оно не только сохранилось, но и процветало. Одной из причин было то, что в условиях неавтоматических платежей, кредит возникал сам собой. Кроме того, «коммерческие кредиты» были выгоднее для предприятий, поскольку все вопросы тут решали между собой директора заводов, без привлечения Госбанка. Пол Грегори приводит такой пример: московский хлебозавод №4 по плану должен был иметь 800 тыс. рублей оборотных средств, однако реально обладал только 136 тыс. рублей. В принципе, предприятие могло просто потребовать эти деньги от наркомата или Госбанка, однако оно предпочитало более неформальный путь – договориться со своим поставщиком (сбытовое объединение «Союзмука») о том, чтобы он не выставлял счета за поставленную продукцию. Итого в 1931-1932 гг. завод №4 получил коммерческий кредит на сумму в 1,7 млн руб.. Как писала газета «Экономическая жизнь», «предприятия предпочитали коммерческие кредиты, поскольку это спокойнее. Можно плевать на требования Госбанка о борьбе за хозрасчет, об улучшении отчетности» («Экономическая жизнь», 1933, № 38).
Коммерческие кредиты позволяли предприятиям уклоняться также от уплаты обременительных (по сути, в конце каждого года почти все остатки средств на безналичных счетах заводов зачислялись обратно в госбюджет) налогов. Так, два предприятия комбината «Треугольник» (Ленинград) в течение 9 месяцев скрывали свой доход (свои взаимоотношения они строили путем обмена долговыми расписками), что позволило им сэкономить на уплате налогов 1 млн рублей. Объединение «Союзмясо», имея 71 млн руб. прибыли, умудрилось скрыть их, потребовав одновременно у Госбанка дополнительных ассигнований в размере 54 млн руб. для «покрытия убытков» («Экономическая жизнь», 1933, № 24).
Как уже отмечал выше, новая реформа не сумела справиться и с постоянным стремлением предприятий повысить цены на свою продукцию. С точки зрения логики советской кредитно-финансовой системы, такое стремление понять было сложно. Однако на деле под этим были свои причины. Во-первых, увеличивая цены, предприятия уменьшали поставленный перед ними плановый объем выпуска продукции. В этом, кстати, заключалась одна из причин завышения цен на военную продукцию. Во-вторых, несмотря на запрет обналичивать безналичные рубли, на местах все же находили способы это сделать. Например, предприятия сговаривались с отделениями Госбанка или социальных фондов и проводили обналичку. Часто такие операции прикрывались партийным руководством регионов, которое взимало взятки с заводов. П.Грегори приводит пример на основе архивных данных о том, как в 1932 – 1935 гг. руководители Украинского фонда соцстраха похитили сумму в размере 5 млн рублей (незаконная обналичка, торговля путевками в санатории, подтасовка отчетности).
Сам Госбанк с нарушениями финансового законодательства поделать ничего не мог. Каждое советское предприятие могло как угодно вести свои финансы, не беспокоясь ничуть о том, является ли оно банкротом. По сути, большая часть советской промышленности даже по меркам социалистической экономики была либо дотационной, либо убыточной. Например, почти все предприятия НКТП в 1935-1936 годах были дотационными. Отсутствие реальных банкротств объяснялось тем, что деньги в такой экономике (безналичные рубли) выполняли роль некоторых индикаторов, поэтому государство не могло пойти на приостановку того или иного предприятия (в противном случае оно лишалось его продукции).
Предприятие же, в свою очередь, требовало пополнения оборотных средств и на выручку ему приходил Госбанк, либо наркомат, выделяя ему каждый раз новые средства. Помимо этого каждый год Госбанк проводил масштабные операции по расшивке взаимной (формально, как мы помним, "коммерческие кредиты" были запрещены) задолженности между предприятиями. Схема была простой: банк погашал более 80% таких задолженностей. Остальные погашали наркоматы (за счет распределения средств от «здоровых» заводов к слабым) и местные власти. К концу 1930-х годов доля Госбанка в расшивке задолженности внутри промышленности несколько снизилась за счет передачи прав взаимозачетов местным властям и главкам.
Вывод №1. Советская экономика была условно-денежной, поскольку планирование и распределение шло основе не денежных (не стоимостных) факторов, а через количество материальных ресурсов. При этом, важно подчеркнуть, в СССР было несколько видов денег. Безналичный советский рубль (как и наличный) не соотносился никаким образом с какой-либо иной валютой и, по факту, была запрещена даже их конвертация в наличные. Все сравнительные расчеты по ППС (паритет покупательной способности) и т.п. показателям также лишены смысла (в них, как правило, отображаются лишь наличные рубли).
Вывод №2. Такое положение дел было обусловлено насущными нуждами экономики, требованиями политики ВКП(б) и административно-командной системы, для которых деньги как товар не существовали в полной мере, а цели производства в большинстве случаев определялись административными мерами. Поскольку политика властей в отношении безналичного рубля в сфере промышленности была очень «мягкой» или непонятной, достаточно сложно, если вообще возможно говорить о рентабельности, самоокупаемости и подобных критериях применимо к советской экономике того периода.
Вывод №3. Административный тип ценообразования, слабость и раздвоенность советского рубля, наличие большого объема денежных суррогатов, а также развитая карточная система, директивное планирование и распределение продукции, ресурсов и товаров приводили к тому, что советская экономика работала вне таких экономических норм как «себестоимость», «рентабельность», «конкуренция». Разделение рубля имело большое позитивное значение для искусственного снижения уровня потребления в стране, поскольку в противном случае «административная» экономика была не в состоянии удовлетворить запросы населения.

Таким образом, становится очевидным, экономика СССР была сугубо директивная и находилась под контролем партийно-административного аппарата. Ее характеризовало:
• почти на 100% в промышленности была госсобственность на средства производства;
• в с/хозяйстве вначале была только личная (частная) собственность крестьян, после коллективизации более 98% была кооперативно-колхозная собственность, позже там стала увеличиваться доля госсобственности, т.к. создавались совхозы и МТС (машинно-тракторные станции);
• предельно жесткий централизм в управлении при минимальной хозяйственной самостоятельности на местах (в республиках, областях на предприятиях), а также административно-командным распределением ресурсов и готовой продукции из централизованных фондов;
• свернутостью товарно-денежных отношений (но не их полным отсутствием в соответствии с социалистическим идеалом), деформация объективного закона стоимости и ценообразования.<23>.
-------------------
<23> - Цены определялись в кабинетах чиновников, а не на основе спроса и предложения. Подробнее о стабильности цен, снабжении продовольствием и товарами можно почитать в работе «За фасадом «сталинского изобилия» (см. [51]), а о ценообразовании см.выше в подразделе «Финансовая схема реформы 1930 года» Раздела 2.3.

В 1930 – 1932 гг. была проведена налоговая реформа, когда фактически было покончено с рыночными методами и в финансовой и кредитной системах. Кредит как таковой, т.е. предоставление подлежащих возврату ссуд под процент, был заменен централизованным финансированием. Был запрещен коммерческий кредит между предприятиями, отменялось вексельное обращение. Упразднялся долгосрочный кредит для государственных предприятий, ему на смену пришло безвозвратное финансирование на инвестиционные цели (при этом было введено 2 вида денег: наличные и безналичные). Долгосрочное кредитование сохранялось только для колхозов, промысловой и потребительской кооперации. Банки по своей сути уже больше не являлись кредитными учреждениями. На их счетах находились лишь финансовые ресурсы государственных предприятий и бюджетные ассигнования, предназначенные для капитальных вложений и взаимных расчетов. Эти финансовые ресурсы можно было использовать только в строгом соответствии с планом:
• безналичные деньги использовались при планировании, отчетности и оплаты поставок (предприятия самостоятельно не имели права переходить от одних поставщиков к другим, должны были получать на это разрешение в главках и наркоматах);
• наличные – только для выплаты зарплаты (их размер фонда зарплаты для каждого предприятия регулировался «центром», также как и численность работающих, т.е. зарплата заставляла работать, т.к. без денег невозможно было прокормиться: «кто не работает, тот не ест», а уравниловка в окладах никоим образом не стимулировала качество и количество работы, что было негативом социализма);
Кроме этого были валютные рубли, курс которых поддерживался золотым запасом СССР и использовался при внешнеторговых операциях (наличные и безналичные рубли к ним не имели никакого отношения). Был даже официальный курс наличных рублей к иностранным валютам, но не удалось найти сведений о валютных рублях и их курсах к иностранной валюте. Впрочем, это совсем было неинтересно для населения, т.к. уехать из СССР в то время было невозможно, а те кто выезжал, получали валюту по спец.разрешениям.-

2.3.5. Преимущества и недостатки государственного планирования в СССР

Преимущества планирования<24> (по материалам разных сайтов, включая: 1. Высокие темпы роста экономики. (Прим.автора: В довоенные пятилетки темпы роста составляли от 10 до 17 процентов в год и были самыми высокими в мире. Уже к 1937 г. СССР вышел на 1-е место в Европе и второе в мире по объемам промышленного производства).
------------------
<24> - Преимущества и недостатки планирования в СССР, как показали исторические события, ввиду тоталитарности, авторитарности и директивности социализма в СССР сочетали одновременно в себе, как позитивные факторы, так негативные, если экономика давали сбои, т.к. в условиях гигантской территории и неравномерности уровня развития разных республик и регионов Госплан превратился в очень громоздкую, неэффективную и бюрократическую структуру, им.

2. Комплексность, сбалансированность, пропорциональность развития экономики, т.к., как правило, учитываются потребности всех территорий и отраслей (Прим.автора: в рыночной экономике некоторые территории могут быть менее развиты, если бизнес не считает их привлекательными, но в силу негативных факторов «2» – «4» (см. ниже) экономике СССР это иногда давало обратный эффект.
3. Возможность быстрой мобилизации экономики для достижения приоритетных целей. (Прим.автора: Это было в СССР в Великую Отечественную войну, когда в кратчайшие сроки в тыл перебрасывались предприятия, создавались целые комплексы для обеспечения армии и тыла. Подобного в мировой практике не было.)
4. Оптимизация пропорций:
а) между спросом и предложением во всех отраслях (Прим.автора: чаще всего, позволяет избежать кризисов, дефицита или перепроизводства, но в условиях СССР это было недостатком «5» - см. ниже);
б) использования ограниченных ресурсов с макс. пользой для экономики, в т.ч. научных и человеческих (Прим.автора: ресурсы выделяли отрасли или предприятию, дающих максимальный эффект).
5. Не были нужны затраты и время на поиск источников сырья и потребителей продукции, а также на рекламу и маркетинг, так как все взаимосвязи уже определены планом.
6. Стабильность цен, денежной массы, отсутствие инфляции (Прим.автора: с учетом сказанного выше в подразделах «Особенности планирования» «Финансовая схема реформы 1930 года»).
7. Развитие системы образования и здравоохранения, чтобы государство и работодатели имели работоспособных и грамотных людей.
8. Социальные преимущества: минимизация безработицы, повышение однородности общества, довольно высокий уровень социальных гарантий и социального обеспечения населения (Прим.автора: равные права были формально, т.к. элита, относившаяся к партхозаппарату, имела более высокий уровень, что население видело, понимало и что вело к пагубным процессам в обществе).
9. Низкая обеспокоенность граждан в будущей экономической ситуации в стране. Государство способно жесткими директивными мерами задавить инфляционные процессы в случае экономического кризиса, поддержать предприятия и целые производства в случае возникновения у них экономических проблем.
10. Регулирование ассортимента товаров, чтобы исключить негативное влияния на человека (государство разрешает производство только проверенных товаров, используя систему строгих ГОСТов и СанПинов).

Недостатки планирования в СССР<24>:
1. Жесткая, централизованная экономическая система. Все решения принимались в центре (Госплан), все было завязано на высших руководителей государства, при отсутствии возможности управления на местном уровне (это приводило к дефициту одних и переизбытку других товаров и услуг, что иногда скрывали, хотя за это строго наказывали).
2. Концентрация власти в руках одного или нескольких человек вела к тоталитарности органов ВКП(б) и советской власти, оббивала инициативу у руководителей предприятий и отраслей (Прим.автора: необъяснимые действия, не соответствовавшие объективным требованиям привели, например, волюнтаризм хрущевских кукурузных и целинных эпопей).
3. Раздувание большого бюрократического аппарата. По оценке специалистов в СССР в 70-х годах бюрократический аппарат составлял 2-3 млн. человек (Прим.автора: в современной России … бюрократический аппарат не уменьшился, хотя госсектор в экономика значительно сокращен).
4. Перекос в развитии производства средств производства - группы «А», над производством предметов потребления - группу «Б» (Прим.автора: большой объем ВПК - военно-промышленного комплекса из гр.«А» является следствие, скорее, не экономических, а политических факторов, ускоривших развитие тяжелой промышленности в ущерб легкой промышленности и сельского хозяйства).
5. Неповоротливость системы для решения вопросов производства и реализации продукции, а также при изменении спроса. Это ограничивало возможности развития производства, т.к. руководители предприятий не имели права менять планы даже по объективной причине. В связи эти предприятия могли производить ненужный товар (Прим.автора: что приводило к возникновению дефицита или перепроизводства).
6. Высокая трудоемкость, бюрократичность и сложность планирования сдерживала повышение уровня производства, не позволяла быстро реагировать на устранение возникавших проблем.
7. Преобладание экстенсивного путь развития промышленности и с/хозяйства, что при планировании заставляло повышать затраты на резервирование (форс-мажоры, как с плюсом, так и с минусом), т.к. органы планирования не знали реальное положение на местах. (Прим.автора: по производительности труда СССР существенно отставал от ведущих европейских стран и США, см. Табл. П3.5.1 подраздела П2.3.4 в Приложении 2.)
8. Отсутствие конкуренции и «железный занавес» (невозможность для 99,99% научных работников и инженеров участвовать в международном сотрудничестве) тормозили инновации в науке и технике, самореализацию активной части населения, вело к снижению качества научных разработок, промышленной продукции, потребительских товаров и услуг.
9. Отсутствие личной заинтересованности у людей и предприятий в повышении качественных показателей изготовляемой продукции, рационализаторстве и введении новшеств в производственный процесс («уравниловка» плохо стимулировало лучших работников и прогресс технологий).
10. Перекосы в заработной плате между городским и сельским населением вели к деформации социальных и экономических отношений в стране (в городе зарплата была выше, на селе – ниже). Однако… нарастание объемов денежных средств у населения создавали у людей иллюзию хорошей жизни.

 
2.3.6. Результаты индустриализации

Административная поддержка индустриализации на основе законов проводилась жесткими мерами во всех сферах, включая укрепление трудовой дисциплины. Директора предприятий получили большие полномочия по управлению всеми сторонами производственной деятельности. Они могли единолично уволить рабочих, не согласовывая это, как раньше, с профсоюзными комитетами. За прогулы, т.е. самовольный невыход на работу, рабочего могли уволить или отдать под суд. 7 августа 1932 года был принят самый жестокий закон того времени: «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной социалистической собственности». В соответствии с этим законом в качестве судебной репрессии применялась высшая мера наказания – расстрел с конфискацией имущества. При смягчающих обстоятельствах расстрел мог заменяться лишением свободы на срок не менее 10 лет также с конфискацией имущества. Т.е. к чисто экономическим достижениям в период индустриализации, необходимо добавить мощный фактор дисциплинарной и ответственности, который, с одной стороны, пагубно влиял на настроение и здоровье народа, с другой, - его можно назвать и позитивным, он заставлял людей реализовывать планы и строго соблюдать дисциплину труда, что было очень важно ускоренной индустриализации СССР

Для советской модели директивной экономики было характерно существование «страха» - мощных рычагов внеэкономического принуждения. В августе 1932 г. ЦИК СССР одобрил закон «Об укреплении социалистической собственности». Согласно ему, граждане, начиная с 12-летнего возраста, например, подбирающие колоски на колхозном поле, объявлялись «врагами народа» и могли получить срок не менее 10 лет. На рубеже 1932—1933 гг. вводится паспортный режим, отделявший административной стеной деревню от города, ибо паспорта выдавались лишь горожанам. Крестьяне, таким образом, были лишены права свободного перемещения по стране и фактически прикреплялись к земле, к своим колхозам. Аналогичные меры в отношении рабочих и служащих власти предприняли в 1940 г., когда серией указов была установлена судебная ответственность за самовольное увольнение с предприятий и учреждений.
К концу 1930-х гг. директивная экономика все отчетливее приобретает «лагерный» облик. В результате массовых репрессий значительная часть населения страны переместилась за колючую проволоку. По разным данным, через ГУЛАГ с конца 1920-х гг. до 1953 г. прошло от 17 до 40 млн человек; причем около 3 млн человек находились в местах лишения свободы одновременно. Лагеря и колонии давали около половины добываемого в СССР золота и хромо-никелевой руды, не менее трети платины и древесины. Заключенные производили примерно пятую часть общего объема капитальных работ. Их усилиями добывались ресурсы, лес, золото и алмазы, строились грандиозные каналы, жел.дороги промышленные объекты, целые города (Магадан, Ангарск, Норильск, Тайшет), каналы (Беломорско-Балтийский, Москва—Волга), железные дороги (Тайшет — Лена, БАМ — Тында, Комсомольск-на-Амуре — Советская Гавань, Известковая — Ургал).
Т.е. кроме жесткой дисциплины (порою жестокой) к занятым в промышленности постоянно применялись репрессивные меры под разными «нюансами» знаменитой 58 статьи Уголовного кодекса СССР того времени. И все это было похоже на репрессии в период раскулачивания - чтобы перекачать трудовые (человеческие) ресурсы из промышленности в ГУЛАГ, где людей, уже ставших почти бесправными полурабами, направляли на стройки пятилетки, прокладку железных дорог, на лесоповал, добычу полезных ископаемых и т.п. – на самые трудные, но важные для экономики СССР работы при каторжных условиях труда (численность заключенных ГУЛАГа по разным оценкам составляла 1-3 млн человек - 4-8% от занятых в промышленности, подробнее об этом ниже в Разделе 2.4).

Политическими минусами индустриализации и плановой экономики в CCCР (в т.ч. коллективизации) были способы поиска и принятия решений о развитии и планировании, которые использовали органы ВКП(б) и советской власти на всех уровнях, это иногда проводилась путем жестоких наказаний, репрессий или через поиски врагов и уничижение оппонентов, что Сталин назвал закономерностью социализма и следствием обострения классовой борьбы в СССР. Ниже цитирую один интересный источник: (полный текст приведен на сайте
 
Внешний эффект индустриализации:
Взаимодействие институтов капитализма и советского социализма в ходе индустриализации оказало влияние не только на советское общество, но и на развитые страны, что выразилось в изменении общественного мнения в других странах о советской власти и коммунистической идеологии. Субъектами внешнего влияния выступали как крупные бизнесмены, вложившие деньги в советскую экономику, так и вернувшиеся на родину инженеры и рабочие. Поскольку условием ведения бизнеса в СССР было лояльное отношение к советской власти, крупные собственники обычно позитивно оценивали советскую действительность. Фактический руководитель Днепростроя X.Купер неоднократно выступал в американской прессе с призывом к Америке признать Советский Союз, а в 1932 г. Сталин распорядился «обязательно приласкать» Купера, и через неделю тот был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Г.Форд не замечал негативные стороны советского строя и считал, что американский бизнес должен помогать любому народу, который захочет своим трудом стать экономически самостоятельным. А.Кан также считал, что «русский народ, независимо от формы власти, заслуживает помощи, так как веками страдал под игом царизма» (Шпотов, 2014. С. 259-260, 280).
В качестве благодарности капиталисты получали подарки от советской власти: А.Хаммер — картины известных художников, управляющий компании Форда Ч.Соренсен — серебряную шкатулку Екатерины II (Супоницкая, 2013). Мнение большинства рядовых иностранцев было принципиально иным, и именно оно создавало на Западе образ СССР. Руководитель службы сбыта концессии Гарримана охарактеризовал советский строй как «соединение коррумпированности, некомпетентности и самой варварской жестокости, какое когда-либо видел мир». Представитель концерна Херста считал, что коммунистические идеалы полностью отброшены в советском обществе, а стремление власть имущих направлено лишь на упрочение своего материального положения. Инженер Л.Бишоп отмечал, что американец никогда бы не согласился «похоронить себя заживо» в советской системе и смириться с ролью песчинки в океане. Принятый в ВКП(б) американский инженер Э.Смит сдал партбилет и покинул СССР по причине принципиального несогласия с советской системой. Он нашел здесь все, против чего коммунисты и рабочие выступают в США, причем гораздо в худшем виде, и был возмущен тем, что бороться с этим злом в «республике рабочих» не позволено (Шпотов, 2014. С. 77, 293-294, 297). Немецкий архитектор Р.Волтерс писал о массовом возвращении из Сибири разочарованных иностранных рабочих: «Иной такой немецкий пролетарий-коммунист с развернутым знаменем являлся в рай для трудящихся — и теперь он знал, где находится ад» (Волтерс, 2010. С. 164). В приказе Наркомтяжпрома от 23 мая 1933 г. отмечается резкое повышение текучести среди иностранных работников и отъезд их на родину, что, кроме хозяйственного ущерба, наносит «значительный политический вред».
За 1932 г. из отрасли выбыло 978 «иноработников», а за первый квартал 1933 г. - свыше 700. Требование наркома обеспечить вводимые в строй предприятия (Уралмашзавод, ЧТЗ, Краммашкомбинат, Уралвагонстрой) иностранными работниками и назначать лучших из них на управленческие должности уже не могло изменить ситуацию (ИРИ РАН, 1999. С. 247-250).
Многие немецкие рабочие, в том числе и коммунисты, сделали в середине 1930-х годов выбор, очевидным образом компрометирующий советский строй: как только в гитлеровской Германии появились рабочие места, они предпочли покинуть СССР, несмотря на возможный арест на родине за членство в компартии. Разочарование в советском социализме немецкие реэмигранты по возвращении принесли в германскую рабочую среду, что, по мнению С. Журавлева, могло способствовать психологическому повороту германского пролетариата к самой мысли о принятии национал-социализма. И действительно, реэмигранты, считавшиеся ранее политически неблагонадежными, после «перевоспитания» в СССР обычно проявляли лояльность к нацистскому режиму (Журавлев, 2000. С. 284-292). В целом к середине 1930-х годов международная репутация СССР была существенно подорвана из-за негативных оценок вернувшихся с советских строек иностранцев, массового голода 1932-1933 гг., череды сфабрикованных уголовных процессов против оппозиции. Ситуацию усугублял введенный в 1930 г. таможенный запрет на ввоз в США советских товаров, которые выпускались с участием политзаключенных. В этих условиях решением Сталина от 25 августа 1931 г. были резко сокращены экономические связи с США, что стало «контрсанкциями» в ответ на таможенный запрет. Имеется чисто экономическое объяснение этого решения как реакции на повышение американцами таможенных пошлин на 40-50% (Касьяненко, 1989. С.37). Так или иначе, ставка была сделана на экономическое сотрудничество с Германией: к концу 1933 г. действовало 170 договоров о технической помощи в сфере тяжелого машиностроения, из них с Германией - 73 (43%) (ИРИ РАН, 1999. С. 253). Расширение экономических связей с нацистами еще больше ухудшало репутацию страны, и для решения проблемы была кардинально изменена политика Коминтерна: если раньше она была направлена против европейских социал-демократов, то с 1935 г. главным врагом был провозглашен фашизм. Руководителем новой пропагандистской кампании стал бывший руководитель Межрабиома В. Мюнценберг, который на деньги Коминтерна организовал газеты, издательства, театры и кинокомпании, ставшие культурными проводниками политики антигитлеровского «народного фронта», а привлечение к руководству известных людей придавало ему вид надпартийной организации. Один из лидеров фронта писатель Г.Манн на пике репрессий в 1937 г. заявлял, что в СССР «удалось, наконец, прочно построить общество, основанное на справедливости», он восклицал: «Как было бы хорошо, если бы у нас скоро началась такая же жизнь, как в СССР» (Манн, 1986. С. 60, 83).

О проведении индустриализации «своими силами»
Факты опровергают тезис о том, что в результате индустриализации страна добилась полной технико-экономической независимости от капиталистического мира, и «нет такой машины, производство которой встретило бы затруднения в СССР» (Мишустин, 1938. С. 139). Так, в феврале 1940 г. был подписан бартерный договор с нацистской Германией на сумму 600 млн рейхсмарок, по которому советское правительство соглашалось поставлять зерно, нефть, хлопок, фосфаты, хромовую и железную руду в обмен на германскую промышленную продукцию, причем Сталин лично снял эмбарго на экспорт некоторых стратегических товаров. Г.Геринг при личной встрече жаловался В.Молотову на чрезмерные объемы, в которых Советский Союз запрашивал техническую помощь. Поскольку в предвоенный период страна не имела возможности строить крупные военные корабли, в 1936 г. в фашистской Италии в обмен на стратегическое сырье обучали советских судостроителей, хотя в это время представители СССР в Лиге Наций требовали суровых санкций для Италии в связи с оккупацией Эфиопии (Хильгер, Мейер, 2008. С. 338, 383-393). Другой пример — попытки производить отечественный высокооктановый бензин. В 1937 г. из Нью-Йорка было отправлено необходимое оборудование, но оно пролежало в Грозном до конца 1939 г., поскольку для его установки требовалось участие американских специалистов, от услуг которых Сталин отказался. В итоге во время войны производство высокооктанового горючего на 2/3 зависело от американских поставок по ленд-лизу, а авиаторы разбавляли отечественный бензин американским. Эксперты из Академии наук СССР, учитывая состояние отечественной индустриальной базы, предлагали не производить высокооктановый бензин, а покупать его в США (Шпотов, 2014. С. 170).
Советские авторы традиционно преуменьшали масштабы участия иностранных специалистов в индустриализации и говорили об «ограниченном допуске представителей иностранных фирм на территорию СССР» (Мишустин, 1938. С. 9). На самом деле в период 1-й пятилетки число нанятых немецких инженеров и техников было столь велико, что, по мнению немецкого дипломата, помогло ослабить безработицу в Германии, а немецкому посольству даже пришлось организовать школу для детей «гастарбайтеров» (Хильгер, Мейер, 2008. С. 293). Официальная оценка индустриализации в постсоветский период фактически не изменилась.
В работе эпохи «застоя» Касьяненко объясняет отказ от концессий в СССР их низкой эффективностью и многочисленными фактами нарушений концессионерами советских законов и условий договора, но не упоминает проводимую свыше политику «выдавливания» концессий, создания условий для сокращения их прибылей, досрочного прекращения договоров. Автор не упоминает американскую компанию Кана и называет иностранную техническую помощь «консультацией», в то время как иностранцы часто выполняли более важные функции руководителей и управляющих. Признавая положительную роль участия зарубежных специалистов в решении некоторых производственно-технологических проблем советской индустрии, он заключает, что «за редким исключением, советские инженеры, конструкторы и архитекторы могли бы самостоятельно решать многие проблемы, в решении которых принимали участие иностранцы» (Касьяненко, 1972, С. 190). В период «перестройки» тот же автор называет беспрецедентно масштабное сотрудничество с фирмой Кана «небольшим, но плодотворным шагом» в направлении обмена американских «достижений самой совершенной техники» на советские «огромные духовные ценности». По его мнению, в результате такого обмена под влиянием советских специалистов «утилитарные заводские постройки» фирмы Кана приобрели «весомое общественно-культурное звучание» (Касьяненко, 1987. С. 119).
Интеллектуальный вклад иностранных специалистов в построение промышленной базы СССР был весьма значителен, однако он преуменьшался и даже игнорировался в советский период. Причину этого мы видим в том, что масштабное и эффективное участие иностранцев в возведении объектов индустриализации не только обеспечивало большой экономический результат, но и оказывало нежелательное для советских лидеров влияние на неокрепшие институты социалистического общества. Трудящиеся убеждались на своем опыте в преимуществе западных технологий и методов управления, и в итоге они могли прийти к самостоятельному выводу о большей эффективности социально-экономической системы капитализма по сравнению со сталинским социализмом. Для предотвращения возможной диффузии институтов и с целью углубить социалистическую «колею развития» государство применяло жесткие репрессивные меры. Они не только на десятилетия исключили возможность «капиталистического перерождения» институтов, но и задали всему вектору институционального развития советского общества изоляционистский характер, который проявляется и в наше время как убежденность во враждебном отношении Запада к нашей стране и в ее способности самостоятельно, без внешнеэкономического сотрудничества успешно решить свои экономические и социальные проблемы.

Несколько интересных цитат из разных публикаций имеются в Разделе П2.3 Приложения 2, и, кроме этого, на разных сайтах есть множество других материалов. Ради справедливости надо привести еще одну цитату об иностранных инвестициях в индустриализацию
«Как отмечает автор одной публикации по индустриализации (http://colonelcassad.livejournal.com/1320869.html), за счет кредитов из-за рубежа в 1-ю пятилетку было покрыто лишь 3,8 % всех капвложений в СССР. Оценка несколько заниженная. Она построена на сравнении валютных (золотых) рублей с внутренними, безналичными рублями. По оценкам некоторых экспертов, покупательная способность инвестиционных безналичных рублей (по сути это были условные денежные единицы), была примерно в два раза ниже, чем у валютного (золотого) рубля. Поэтому даже с учетом этого момента доля иностранных кредитов не превышала 8% капитальных вложений в первую пятилетку. Потом она была еще меньше».
Надо добавить, что 2.3 в целом соответствует всем республикам в составе СССР. Но процессы индустриализации в союзных республиках, конечно же, отличались. Например, о Казахстане, Узбекистане и Туркмении можно также посмотреть по ссылкам:
http://works.doklad.ru/view/S90ctJAkn5w/21.html
 


В заключение приведу сайты, где об индустриализации можно почитать подробнее. Первые 7 поз. – бравурная сталинская статистика, остальные – современная статьи, где можно увидеть плюрализм мнений, не отрицающих достижения СССР и раскрывающих истинную гигантский труд людей в этот период (думаю в указанных публикациях имеется много интересного):
1) История индустриализации СССР 1926—1941 гг, М:, «Наука», 1969—1972 (http://istmat.info/node/21353)
2) История индустриализации СССР 1926—1928 гг, М:, «Наука», 1969 (http://istmat.info/node/6159)
3) История индустриализации СССР 1929—1932 гг., М:, «Наука», 1970 (http://istmat.info/node/7684)
4) История индустриализации СССР 1933—1937 гг., М:, «Наука», 1971 (http://istmat.info/node/3717)
5) История индустриализации СССР 1938—1941 гг., М:, «Наука», 1972 (http://istmat.info/node/7685)
6) Народное хозяйство СССР за 70 лет. Юбилейный статистический сборник. М.: «Статистика»,1987.
7) Социалистическое народное хозяйство СССР в 1938 - июнь 1941 гг.
8) СССР в годы предвоенных пятилеток (1928–1941) - http://refdb.ru/look/2867832-pall.html
9) Социально-экономическое развитие СССР в 30-е годы - http://www.litsoch.ru/referats/read/147117/
10) Издержки и провалы индустриализации глазами её критиков

11) Роль иностранного участия в индустриализации:
12) Иностранные компании в индустриализации СССР -
13) Индустриализация: достижения и издержки - http://txtb.ru/16/23.html
14) Катастрофы в СССР (1922-1941)
http://newsruss.ru/doc/index.php/(1922-1941)
15) Индустриализация и внешняя политика СССР - http://refdb.ru/look/2867832-pall.html


2.4. Народ, социализм, культура, власть и репрессии в СССР (1923 – 1941 гг.)

Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля,
Просыпается с рассветом
Вся советская земля….
Из песни "Москва майская", которую напевали многие в СССР (1937 г.)

2.4.1. Народ и социализм
СССР, РСФСР и другие республики в его составе были государствами нового типа, подобных которым в истории не было. К 1936 году почти через 20 лет после революции в СССР был построен социализм, что провозглашено властями и закреплено в конституции. Коротко о происходившем тогда сказано в одной их публикаций Социальную структуру СССР, насчитывавшего в 1939 г. 170 млн человек, составляли три основных элемента: рабочий класс — его численность увеличилась за 1929 - 1937 гг. почти втрое, главным образом за счет выходцев из деревни, и вместе с членами семей составляла 33,7% всего населения (в национальных районах рост его рядов был еще более значителен: в Казахстане — в 18 раз, в Киргизии — в 27 раз); класс колхозного крестьянства и кооперированных кустарей (47,2%); социальная группа служащих и интеллигенции (16,5%). Сохранялся также и небольшой слой крестьян-единоличников и некооперированных кустарей (2,6%). Современные обществоведы выделяют еще один социальный слой (некоторые даже определяют его как класс) — номенклатуру. В нее входили ответственные работники партийно-государственного аппарата разного уровня и массовых общественных организаций, вершившие все дела в СССР от имени народа, отчужденного на практике от власти и собственности. Номенклатура — перечень наиболее важных должностей, кандидатуры на которые рекомендовались и утверждались комитетами компартии, а также лица, занимавшие эти должности. В зависимости от уровня комитета существовала номенклатура райкома, обкома, ЦК компартии союзной республики, ЦК и Политбюро РКП(б) - ВКП(б) - КПСС. В первое десятилетие советской власти ядро управленцев составляла старая большевистская гвардия. К концу 1920-х гг., как уже говорилось, ее позиции были серьезно потеснены молодыми выдвиженцами Сталина. После «большого террора» 1935 - 1938 гг. они целиком заполняют номенклатуру.
Сущность политической системы в СССР определял режим личной власти Сталина, замеривший коллективную диктатуру старой большевистской гвардии ленинского периода. За фасадом чисто декоративной официальной власти (Советов всех уровней — от Верховного Совета до районного и сельского) скрывалась истинная несущая конструкция режима личной диктатуры. Ее образовывали две пронизывающие страну системы: партийных органов и органов госбезопасности. Первые подбирали кадры для различных управленческих структур государства и контролировали их работу. Еще более широкие контрольные функции, включавшие надзор за самой партией, осуществляли органы госбезопасности, которые действовали под прямым руководством Сталина. Вся номенклатура, в том числе ее ядро - партократия, жила под перманентным страхом репрессий; ее ряды периодически «перетряхивались», что исключало саму возможность иных мнений и превращало их в простых проводников воли партийно-государственной верхушки во главе со Сталиным.
Почти каждый член советского общества был вовлечен в иерархическую систему идеологизированных организаций. При этом избранные туда или сюда шло под контролем ВКП(б): а) самые надежные - в партию (свыше 2 млн человек) и Советы (3,6 млн депутатов и активистов); б) рабочие и служащие - в профсоюзы (27 млн человек) и др. проф.объединения; в) деятели культуры - в «творческие» союзы; г) «сознательная» молодежь - в комсомол (ок. 9 млн человек), д) младшие школьники - в октябрята и пионеры. Все эти организации были как бы «приводными ремнями» от партийно-государственного руководства к массам, управляли социально-политической энергией народа, не находившую при отсутствии гражданских свобод какого-либо иного легального выхода, и направляли ее на решение «очередных задач советской власти».
Об успехах промышленности и с/хозяйства СССР в этот период было сказано в предыдущих разделах, несомненно, это достигнуто, благодаря самоотверженному труда народа. Теперь скажу, как изменился уровень жизни людей при таких достижениях в экономике. Для чего привожу ниже Диаграмму 2.5 об среднем уровне зарплат в России за период 1913 – 1941 гг., построенную на основе Табл. П4.1 подраздела П2.4 Приложения 2 «Средние зарплаты с 1953 по 2015 гг. в царской России и СССР, выраженные в рублях, долларах и килограммах картошки» (http://www.opoccuu.com/wages.htm). Подробнее о жизни людей и их заработках в эти годы говорится во многих публикациях, некоторые указаны ниже в Разделе 2.8: [17], [49], [51], [74], [77], имеется также много сайтов, например:
Диаграмма 2.6. Изменение средней зарплаты в СССР с 1822 по 1941 годы,
выраженной в рублях, долларах и килограммах картошки
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

В Табл. 2.17 показано сравнение зарплат и стоимостей минимальной потребительской корзины (МПК) на одного взрослого городского человека в 1940 г. и 1913 г.
Таблица 2.17
Годы                / Зарплата,  / МПК в мес., / МПК в %%
--                / руб. в мес. /     руб.          / от зарплаты
1940 г.              / 339           / 204,3           / 60,1%
1913 г.              / 37,5          / 33,7             / 89,9%
Соотношение / 905%      / 526%          / 67%
1940 г. к 1913 гг.

Ниже в Табл. 2.18 приведена стоимость минимальной годовой потребительской корзины (МПК) на одного взрослого горожанина, полученная на основе Диаграммы П12 в Приложении 1 (для 1913 г.), Таблиц П4.2  и П.4.3 подраздела П2.4 Приложения 2 и современной МПК<25>:
Молочных продуктов – 290 литров Хлеба – 126,5 кг; Картофеля – 100,4 кг;
Фруктов – 60 кг; Овощей – 114,6 кг; Мяса – 58,6 кг;
Рыбы – 18,5 кг; Сахара – 23,8 кг; Яиц – 210 штук;
------------------
<25> - Следует отметить, что количество продуктов современной МПК позволяют сегодня - в начале 2016 года затрачивать на питание около 5-6 тыс.руб. в месяц, о чем говорят цены на продукты питания в магазинах областей Центрального федерального округа РФ.

Таблица 2.18. Наполнение и стоимость минимальной потребительской корзины (МПК)
для одного взрослого городского человека в 1913 г. и 1940 г.
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Для сравнения в Табл. П4.3 подраздела П2.4 Приложения 2 приведены МПК на месяц для 1-го взрослого горожанина в Российской империи в 1913 г. из 2-х других источников, отличающиеся от Табл. 2.18 (см. ниже). Объяснить причины и найти истину затруднительно. Однако, если посчитать стоимость МПК на одного взрослого городского человека в 1913 г. на основе Табл. П4.3 и П4.4 подраздела П2.4 Приложения 2, то она ниже, чем в Табл. 2.19 за 1913 г., хотя продуктов больше.

Таблица 2.19. Сколько каких товаров можно было купить на одну зарплату
(http://www.opoccuu.com/tseny.htm )
Товар                / 1913 г. / 1940 г. / 1950 г.
Автомобиль класса «В»* / 0,015   / 0,042    / 0,067
Мотоцикл (в среднем)     / 0,047   / 0,097    / 0,13
Кв. метров жилья             / 1,3       / -            / -
Пальто шт.                / 2,5       / 0,899    / 0,827
Костюм шт.                / 3,75    / 0,924    / 1,33
Детская одежда                / -          / 20-30    / -
Ботинки мужские, пар     / 12,5    / 3,76      / 4,05
Детская обувь                / -         / 30-40    / -
Соль, кг                / 765,3   / 2825     / 857
Сахар, кг                / 100      / 82,62    / 66,7
Мука высшего сорта       / 192,1  / 73,69    / 146,3
Хлеб, булок                / 1250    / 199       / 461,53
Молоко, литров               / 625     / 169,5    / 250
Масло сливочное            / -          / 13,0      / 16,5
Говядина, кг                / 81,52  / 30,88    / 36,14
Яйца, десятков                / 125     / 52,15    / 63,15
Картофель, кг                / 1229,5 / 665      / 667
Водка, бутылок 0,5 л.**/ 54,34   / 29,47   / 28,3
__________
*Для 1913 года – Форд Т, для 1940 – КиМ-10-50, для 1950 – МЗМА-401 - средний автомобиль класса B.
** До революции водочные бутылки были по 0,6149705 литра, но здесь она приведена к поллитровке.

Несмотря на то, что состав МПК на одного взрослого человека в 1940 г. и 1913 г. отличаются, но Диаграмма 2.5, Таблицы 2.11 – 2.19 позволяют сделать такие выводы:
А) В 1913 г. размер зарплат в 1913 г. был низким, что показывают Табл. 2.17 и 2.18 (89,9% зарплаты уходило на покупку продуктов питания), а в 1940 г. на питание затрачивалось около 60% зарплаты.
Б) Чтобы купить себе одежду, обувь, отдельные промтовары, основных продуктов питания и алкоголя требовалась меньшая часть зарплаты или меньше денег (см. Табл. 2.19).
В) По сравнению я 1913 г. в рублевом исчислении в 1940 г. зарплата рабочего увеличилась примерно в 9 раз, а в пересчете на доллары США – примерно в 3 раза.
Г) На Диаграмме 2.5 видны большие колебания количества картофеля, который в разные годы можно было приобрести за среднюю зарплата (согласно Табл. 2.19), что было вызвано повышением цены картофеля: в годы гражданской войны, неурожайные годы и в период коллективизации (хотя известно, что власти в СССР регулировали цены на продукты питания).
Необходимо отметить, что размер зарплаты и цена товаров до революции устанавливались на основе рынка, а в СССР - централизовано, поэтому затруднительно сравнивать уровень жизни, зарплаты и цены товаров. Ниже привожу довольно объективную и достоверную аналитическую публикацию об уровне жизни и заработков в СССР в 1930 - 1940 годах («Экономическая история России: под ред.проф. М.Н.Чепурина.. М.: Юстицинформ, 2009. — 424 с. (http://newsruss.ru/doc/index.php/-)

Доходы населения
Летом 1931 года была объявлена война уравниловке в заработной плате, существовавшей ещё со времён «военного коммунизма». Была установлена новая тарифная система с её обязательными атрибутами: тарифной сеткой, ставками, разрядами, нормами выработки для рабочих, окладами для инженерно-технических работников. Заметно выросла разница в оплате труда. Квалифицированные рабочие стали получать в четыре-восемь раз больше, чем неквалифицированные рабочие. Ещё большая разница устанавливалась между рабочими и аппаратом управления, администрацией предприятий, которые получали в восемь-тринадцать раз больше, чем рабочие, не считая привилегий при распределении дефицитных товаров и услуг.
Средняя заработная плата рабочего в середине 1930-х годов равнялась 150-200 руб., пенсия — 25-50 руб., причем пенсии по старости получали далеко не все категории населения (пенсии рабочим совхозов были ниже – 15-30 руб. в мес.). К тому же рабочие и служащие ежегодно были обязаны подписываться на государственные займы в размере 2-4 недельного заработка.
В 1936 году рабочий мог купить на свою среднемесячную заработную плату 241 кг хлеба, или 13 кг масла, или 19 кг мяса, или 56 кг сахара. В 1935 году рабочие тратили на питание 67,3 % своей заработной платы.
С 1930 года в колхозах началось широкое распространение трудодней, которые служили условной единицей соизмерения затрат труда отдельных членов колхоза и определения их доли в конечных результатах деятельности хозяйства. Нормы выработки и расценки за выполнение определенных работ утверждались в каждом отдельном хозяйстве. На колхозников не распространялось пенсионное обеспечение по старости, т.к. их оплата труда осуществлялась в основном в натуральной форме. Начальное и среднее образование, медицинское обслуживание села были значительно хуже, чем в городах. На крестьянство не распространялась карточная система, гарантировавшая минимум продовольственного снабжения, во время голода 1932-1933 гг. и 1946 г. им не оказывалась помощь. Трудодень соответствовал единице простого неквалифицированного труда, затраченного человеком в течение рабочего дня, и на его основе соизмерялись затраты сложного труда (например, за работу колхозного сторожа начислялся один трудодень, а доярки — два трудодня). Еженедельно в трудовую книжку колхозника записывалось количество выработанных им трудодней. В конце года после обязательных поставок продукции и расчетов с государством весь оставшийся фонд оплаты труда делился на общее количество трудодней всех членов колхоза (определялся «вес» одного трудодня), а потом происходило начисление продукции на трудодни отдельных колхозников. Распределение происходило главным образом в натуральной форме, поскольку в 1930 году правительство и Колхозцентр запретили использовать денежную форму оплаты труда в колхозах. Как показывала практика многих лет, за работу в общественном хозяйстве колхозники получали по трудодням буквально копейки, а порой и вовсе ничего, так как оказывалось, что после расчетов с государством и банком у хозяйств не оставалось средств для оплаты трудодней. Так, в относительно благополучном 1939 году из 240 тыс. колхозов страны в 15,7 тысячи хозяйствах люди не получили на трудодни вообще ничего.
Финансовая политика в СССР обеспечивала привлечение денег в бюджет посредством принудительных внутренних займов — в течение года одна месячная зарплата работника оставалась у государства. По сути, займы представляли собой бесплатную работу на индустриализацию. Они также сокращали спрос, что позволяло уменьшать инвестиции в производство товаров широкого потребления. Например, Государственный банк был в 1938 г. подчинен непосредственно Совнаркому СССР. Экономсовет при Совнаркоме стал теперь утверждать кассовые планы Госбанка в качестве директив по денежному обращению в стране. Вместо удовлетворения спроса появилось «выполнение заданий по денежным поступлениям». Вместо предложения – плановые материалы ведомств. В августе 1939 г. правительство установило жесткие квартальные фонды заработной платы с помесячной разбивкой. Учреждениям категорически запрещалось повышать заработную плату наличного состава работников за счет неполной комплектности штата. Иными словами, работай хоть один за всех, но получить зарплату можно было не более одной установленной ставки.

По РСФСР месячная зарплата на март 1936 г. составляла в среднем: 208 руб.: (Источник: Численность и заработная плата рабочих и служащих в СССР (Итоги единовременного учета за март 1936 г). – М.,1936.)
1.В крупной промышленности - 231 руб.
5.В строительстве – 224 руб.
6. Совхозы, коопхозы и др. сельхозпредприятия – 140 руб.
9. Железнодорожный транспорт – 227 руб.
20. Научно-исследовательские учреждения – 302 руб.
22. ВУЗы и ВТУЗы – 336 руб.
28. Учреждения здравоохранения – 189 руб.
36. Сельсоветы – 144 руб.
31. Управление центральное, общее и ведомственное (СССР и союзных республик) – 427 руб.
38. Судебные учреждения и юридическое обслуживание населения – 252 руб.
В 1939 году среднемесячная заработная плата рабочих и служащих по СССР составляла 329 руб., на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири — 450 руб.

По данным на 1940 год, среднемесячная денежная заработная плата рабочих и служащих народного хозяйства СССР равнялась 331 руб.; средняя зарплата рабочих промышленности — 324 руб., инженерно-технических работников — 696, служащих — 360 руб., зарплата строительных рабочих — 311 руб., рабочих в сфере торговли, общественного питания, материально-технического снабжения — 206 руб., рабочих в совхозах — 207 руб. При этом, в 1940 г. зарплата председателя райисполкома составляла 1417 руб. в мес., торгпред во Франции получал в среднем 1333 руб. в мес., первый секретарь ЦК ВЛКСМ — 2000 руб. в мес. В 1939 г. власти обнаружили, что примерно такой же доход (1250 - 1667 руб. в мес.) приносит подсобное хозяйство отдельных крестьянских хозяйств, и стали жёстче следить за «порядком»: участки, превышающие нормы колхозного устава, обрезали, личный скот передавался в колхозы, размеры обязательных поставок государству с подсобных хозяйств были увеличены.

Трудовые ресурсы
В середине 1930-х годов был установлен 12-дневный ежегодный отпуск для рабочих и служащих. В 1931 году была закрыта биржа труда. В 1938 году появились трудовые книжки, которые хранились в отделе кадров того предприятия или организации, где работал данный человек. В этой книжке записывались как благодарности за хорошую работу, так и все нарушения трудовой дисциплины. Без отметки в трудовой книжке о причинах увольнения с предыдущего места работы работника не могли принять на новое место. В 1939 году прогулом стало считаться опоздание на работу на 20 минут без уважительной причины.

Рабочие. Рабочие официально провозглашались авангардом общества. Это находило отражение в их активном выдвижений на руководящие должности в партийно-хозяйственных и советских органах. Карточное снабжение рабочих в 1929-35 и 1941-47 гг. было более высоким по сравнению с другими категориями горожан и обеспечивало им прожиточный минимум. Материально поощрялись ударничество, перевыполнение плана, повышение квалификации. Рабочим и их детям предоставлялась приоритетная возможность получить среднее и высшее образование. К рабочим апеллировала власть во время массовых репрессий специалистов, призывая выявлять «врагов народа». В культуре был создан идеальный образ пролетария — творца светлого будущего. В городах в 1930-е гг. было введено обязательное семилетнее образование. Квалифицированных рабочих готовили в школах фабрично-заводского ученичества. За первые две пятилетки такие школы закончили 2 млн человек. В массовом порядке проводилось обучение рабочих без отрыва от производства; в конце обучения каждый должен был сдать экзамен — технический минимум. При вузах открывали так называемые рабфаки. Резко возросла численность студентов, что позволило подготовить к 1939 г. 0,7 млн инженерно-технических работников. В рабочем законодательстве сочетались социальная защита и репрессивные меры. С одной стороны, отсутствовала безработица, были гарантированы восьмичасовой рабочий день, оплачиваемый отпуск и пенсии, с другой — были введены жесткая трудовая дисциплина, уголовная ответственность за прогулы и выпуск бракованной продукции, ограничивалось право смены места работы. Троекратный рост городского населения не сопровождался созданием коммунальной инфраструктуры, рабочие жили в бараках и коммунальных квартирах. Реальная средняя зарплата рабочего ни в 1940 г., ни в 1952 г. не достигла уровня 1928 г.

Колхозное крестьянство. Крестьянство выступило главным поставщиком людских ресурсов для стремительно растущих городов и рабочих поселков. К 1953 г. на селе проживало 57 % населения, т.е. со времен нэпа в города мигрировало около 22 % крестьян. Социальный статус колхозников был одним из самых низких в советской иерархии. Они были лишены паспортов, что ограничивало свободу передвижения и выбор места жительства. На колхозников не распространялось пенсионное обеспечение по старости. Оплата труда осуществлялась в основном в натуральной форме. Начальное и среднее образование, медицинское обслуживание села были значительно хуже, чем в городах. На крестьянство не распространялась карточная система, гарантировавшая минимум продовольственного снабжения, во время голода 1932—1933 гг. и 1946 г. им не оказывалась помощь.

В результате мероприятий конца 1930-х годов колхозник практически полностью лишился всякого стимула к труду, тем более, что его оплата имела чаще всего форму не прямых денежных и натуральных расчетов, а форму трудодней, которые реально не обеспечивались. Ситуация характерно выражена в одном из крестьянских писем, направленных в 1937 г. на имя М.И.Калинина из Кировской области: «... За 1936 г. колхозники получили на трудодень до 1 руб. да хлебом - до 500 г. Вот вам и оплата колхозного труда». На смену экономическим стимулам была введена самая настоящая барщинная система. С 1939 г. для каждого трудоспособного колхозника и колхозницы вводился обязательный минимум трудодней, которые подлежали выработке в течение года (от 60 до 100 в зависимости от региона). Была определена и реальная продолжительность рабочего дня, которую весьма наглядно выражает следующая, не требующая комментариев, выдержка из постановления июльского (1940 г.) пленума ЦК ВКП(б): «Покончить с недопустимой практикой в некоторых колхозах, МТС и совхозах, когда колхозники и работники МТС и совхозов, вместо того чтобы начинать работу до 5-6 часов утра, выходят на уборочные и полевые работы в 8-9 часов и кончают работу в поле раньше захода солнца».
Тем не менее, у крестьян имелись определенные возможности изменить свое общественное положение и улучшить материальное положение. Они располагали личными подсобными хозяйствами, что обеспечивало их продуктами. Промышленные товары приобретались на деньги от реализации продуктов на рынке. Рентабельные колхозы начисляли на трудодни зерно, овощи и немного денег. Многое зависело от авторитетности и профессионализма председателя колхоза, который мог помочь крестьянину в решении раз¬личных проблем. Рост промышленности давал крестьянской молодежи шанс получить профессиональное образование и стать городскими рабочими.

Интеллигенция. Третьей социальной группой в рамках тоталитарной модели была «трудовая интеллигенция», которая формировалась в основном из рабочих и мелких служащих. К 1940 г. доля этой группы вместе со служащими составила около 16 % населения. Интеллигенция обеспечивала кадрами растущую промышленность, науку, художественную культуру, систему образования, здравоохранения. К этой же категории принадлежали увеличившиеся в 1930—1950-е гг. профессиональные группы партийно-советской и хозяйственной бюрократии, офицеры армии, работники органов безопасности.
Именно советская интеллигенция была наиболее дифференцирована по материальному благосостоянию, привилегиям, статусу, поскольку она включала в себя как правящую номенклатуру, так и рядовых работников умственного труда. Особенность положения интеллигенции заключалась в высокой социодинамике по профессиональному, статусному, территориальному критериям. Распространение высшего и среднего образования приводило к увеличению численности интеллигенции. Однако репрессии власти обрушивались в первую очередь на интеллигенцию и служащих, ответственных за управление партией, наркоматами, предприятиями, армией, вузами. Хотя официальная идеология с середины 1930-х гг. признала равный статус трудовой интеллигенции и рабочих, крестьян, в действительности на интеллигенцию и служащих возлагали основную ответственность за экономические и политические кризисы. Рабочие и колхозники подвергались преследованию в рамках уголовного кодекса за реаль¬ные правонарушения. Интеллигенция и служащие привлекались к суду за срывы производственных заданий, мнимое вредительство и шпионаж, высказывание независимого мнения. Нередко репрессии против них носили превентивный характер, чтобы не допустить формирования оппозиции тоталитарному режиму.

Финансы
В 1930 году прошла налоговая реформа. Вместо 63 различных налогов и платежей в бюджет, которые регулировали производственную деятельность предприятий, было введено два основных вида: налог с оборота и отчисления от прибыли (для колхозов устанавливался один вид — подоходный налог). Но поскольку предприятия функционировали на основе обязательных плановых заданий, то налоги уже не осуществляли свою регулирующую роль, а всего лишь обеспечивали доходы для государственной казны. Все остальные виды налогов стали ненужными, и их просто ликвидировали.
На протяжении 1930—1932 годов фактически было покончено с рыночными методами и в кредитной системе. Кредит как таковой (то есть предоставление подлежащих возврату ссуд под определенный процент) был заменён централизованным финансированием. Был запрещён коммерческий кредит между предприятиями, отменялось вексельное обращение. Упразднялся долгосрочный кредит для государственных предприятий, ему на смену пришло безвозвратное финансирование на инвестиционные цели. Долгосрочное кредитование сохранялось только для колхозов, промысловой и потребительской кооперации. Ранее самостоятельные банки стали подчиняться наркомату финансов. Банки по своей сути уже больше не являлись кредитными учреждениями. На их счетах находились лишь собственные финансовые ресурсы государственных предприятий и бюджетные ассигнования, предназначенные для капитальных вложений, к тому же эти ресурсы можно было использовать только в строгом соответствии с планом. В связи с ликвидацией кооперативных банков все операции по краткосрочному кредиту перешли к Госбанку, который сосредоточил у себя до 97 % всего объема краткосрочного кредитования. Для оставшихся к тому времени немногочисленных частных предприятий стали просто недоступны какие-либо формы кредитов. К концу 1930-х годов в стране осталось всего семь банков: Госбанк, Внешторгбанк и пять банков долгосрочных вложений. В 1933 году денежная масса составляла 8,4 млрд руб., а в 1937 году — 11,2 млрд руб.

Торговля
В 1931 году стали распространяться ордера, которые распределялись между работниками в зависимости от их производственных показателей. По ордерам можно было купить дополнительно некоторые дефицитные товары. В конце 1934 г. было принято решение об отмене с 1 января 1935 года карточек на хлеб, муку и крупу. В октябре 1935 г. была отменена карточная система на все продовольственные товары, а с 1 января 1936 г. — на все прочие товары. Это мероприятие проходило под лозунгом повышения жизненного уровня населения в результате выполнения заданий первой пятилетки.
Одновременно с отменой карточек были ликвидированы «нормированные» и коммерческие цены, а введены «единые цены» на промышленные и продовольственные товары. Единые цены были значительно выше прежних нормированных, по которым люди платили за продукты по карточкам. Так, если в 1933 году нормированная цена за 1 кг хлеба была 60 коп., а коммерческая — 3 руб., то единая цена стала 1 руб. Цена сахара соответственно была 2 и 10 руб., а стала 4 руб. и т. д.
Фото 5. Москва, ул. Мясницкая, 3 (ТОРГСИН, 1932-33 гг.)
/ Прим.автора: фото отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Приведу небольшую цитату, чтобы показать исключительность партхозноменклатуры, не вполне сочетаемую с социализмом в СССР из [51]:
Высший уровень государственного снабжения представляли распределители руководящих работников центральных учреждений, которые выдавали лучший в стране паек литеры «А». Через распределители руководящих работников обеспечивались секретари ЦК ВКП(б) и ЦК ВЛКСМ, председатели и их замы ЦИК СССР и России, СНК СССР и РСФСР, ВЦСПС, Центросоюза, Госплана СССР и РСФСР, Госбанка, наркомы и их замы союзных и российских наркоматов, а также семьи всех перечисленных. Спецснабжение литеры «А» предназначалось также для советского дипломатического корпуса и ветеранов революции, живших в Москве.
Рангом ниже в иерархии спецснабжения стояли распределители ответственных работников центральных учреждений, которые выдавали паек литеры «Б». Они обслуживали вышеперечисленные центральные союзные и российские организации (ЦК ВКП(б) и ВЛКСМ, ЦИК СССР и России, СНК СССР и РСФСР, ВЦСПС, союзные и российские наркоматы, Центросоюз, Госплан СССР и РСФСР, Госбанк, Прокуратуру СССР и другие), но контингент снабжаемых был ниже. Он включал начальников объединений, управлений, секторов, отделений и их замов, руководителей групп и их помощников, а также управляющих и их замов всесоюзных и республиканских трестов, заведующих редакциями центральных газет и других. Через распределители ответственных работников, но несколько хуже, обеспечивались также специалисты, работавшие в центральных учреждениях: экономисты, референты, инженеры, агрономы, бухгалтеры, выдвиженцы из рабочих. В 1932 году к распределителям ответственных работников были прикреплены ранее снабжавшиеся по нормам индустриальных рабочих персональные пенсионеры, краснознаменцы, политкаторжане. Нормы в распределителях ответственных работников были скромнее распределителей руководящих работников, но выше норм индустриальных рабочих'.
Одежду и обувь номенклатура шила на заказ в специальных мастерских, хотя возможности здесь были не безграничны. В зависимости от статуса во внутренней иерархии, выдавались ордера на пошив, которые определяли количество разрешенных заказов.
Документы свидетельствуют, что спецснабжение полагалось центральной союзной и высшей российской номенклатуре. Распоряжений Центра, санкционировавших республиканское спецснабжение, я не нашла, как не нашла и постановлений, запрещавших его.
… система привилегий, аналогичная союзной и российской, была скопирована в республиках для руководящих организаций республиканского значения. Периодически, в основном на юбилеи, Центр выделял от щедрот своих республиканской номенклатуре, чтобы та, по словам одного документа, «приоделась и подкормилась». Областные, краевые, районные, городские партийные и советские лидеры, за исключением Москвы и Ленинграда, не получили официального разрешения на спецснабжение.
Высшие политические бюрократы не могли существовать без профессиональной помощи и поддержки других категорий бюрократов и, следовательно, должны были делиться частью привилегий. Кроме партийной и советской номенклатуры спецснабжение в стране имела высшая военная, научная и творческая элита. Получая спецснабжение вместе с должностями, она становилась частью правящей номенклатуры.
В состав военной элиты, пользовавшейся спецснабжением, вошли высшие чиновники Наркомата обороны, ОГПУ/НКВД и других военных организаций союзного значения. К военной элите относился также высший командный состав — командующие округов, армий, корпусов. Помимо особого продовольственного снабжения, в пользовании военной элиты были специальные закрытые столовые, мастерские для индивидуального пошива обуви и одежды, специальные квартиры. В соответствии с военной иерархией у них были и наивысшие среди военных оклады.
В число привилегированных входила и интеллектуальная номенклатура. Ее становление имеет любопытную историк. Советская власть начала с того, что отменила все ученые звания и степени, существовавшие в дореволюционной России, приступив к созданию «своей интеллигенции на службе у государства» и новой иерархии среди интеллектуалов.
Центром географии снабжения и торговли являлась Москва (это сохранялось и до исчезновения СССР). Индустриальный характер и сосредоточение в столице высшей номенклатуры обеспечивали ей особый статус. Без преувеличения можно сказать, что столица пользовалась спецснабжением, не доступным ни одному другому городу, а тем более поселку или селу. В начале 30-х годов население Москвы составляло около 2% населения страны, а фонды промтоваров, направляемых в столицу, были 15-20% всех городских фондов СССР.
Вслед за Москвой по привилегиям в снабжении следовал Ленинград. Ленинград получал более 10% всех союзных городских товарных фондов. Только два города, Москва и Ленинград, «оттягивали» до трети промышленных товаров, предназначенных для снабжения городов СССР.
В указанный период Наркомснаб направил в города СССР более половины рыночного фонда растительного масла, порядка 80% фондов муки, крупы, животного масла, рыбных продуктов, сахара, почти весь фонд мясопродуктов (94%), весь маргарин, треть всех государственных фондов чая и соли'. Если учесть, что и города, получая львиную долю государственных фондов, обеспечивались недостаточно, то ясно, что остававшиеся сельскому населению крохи не могли улучшить его положения.
Иностранные дипломаты и корреспонденты пользовались особыми распределителями, где покупали товары на рубли. В конце 1932 г. в связи с начавшимся в стране массовым голодом и «валютной лихорадкой» распределители были закрыты. Вместо них организовали, где продавали товары высокого качества и широкого ассортимента исключительно за золото или иностранную валюту. (Торгсин - это есть сокращенное название Всесоюзного объединения торговли с иностранцами. По другому еще называли торговый синдикат, что в сокращенном варианте давало такое же название. Что-то похожее на магазины «Березка» 1960-80-х годов в СССР). В течение более 5 лет ТОРГСИНы обслуживали иностранцев и чтобы изъять у населения золота и ценностей для индустриализации СССР.

2.4.2. О жилищном строительстве в СССР

Ниже на Диаграмме 2.6 показано обеспеченность жильем на душу населения в городах и поселках СССР в 1922 – 1954 гг. (построена на основе Таблице П3.7 подраздела П2.3.4 Приложения 2).
Диаграмма 2.6. Обеспечение в СССР городского населения жильем в 1922 – 1954
/ Прим.автора: диаграмма отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

При ограниченности и противоречивости сведений, сегодня трудно судить, что кроется за цифрами о жилье в Российской империи за 1913 г., приведенными в Диаграмме 2.6, поэтому, просто, цитирую книгу Е.А.Прудниковой «Сталин. Второе убийство.»:
Что же касается быта — то человек, не знающий, что такое рабочая казарма, вообще не имеет представления о «России, которую мы потеряли». На многих фабриках рабочие пользовались жильем от хозяина. Иной раз это были домики, где семья могла за сносную плату получить комнату и даже кусок земли под огород, но это было настолько редко, что можно и не учитывать. Так, на Обуховском заводе, одном из крупнейших и богатейших в Петербурге, хорошими помещениями пользовались всего 40 семей из 2 тысяч работающих. Хорошими считались казармы завода Максвелла - правда, там не полагалось отдельных помещений даже для семейных, а место на койке стоило 2 руб. 25 коп. А вот, например, кирпичные заводы - они группировались по Шлиссельбургскому тракту. Снова слово фабричным инспекторам - лучше, чем они, не скажешь.»
При всяком заводе имеются рабочие избы, состоящие из помещения для кухни и чердака. Этот последний и служит помещением для рабочих. По обеим сторонам его идут нары, или просто на полу положены заменяющие нары доски, покрытые грязными рогожами с кое-какой одежонкой в головах. Полы в рабочих помещениях до того содержатся нечисто, что покрыты слоем грязи на несколько дюймов... Живя в такой грязи, рабочие распложают такое громадное количество блох, клопов и вшей, что, несмотря на большую усталость, иногда после 15-17 часов работы, не могут долго заснуть.. Ни на одном кирпичном заводе нет помойной ямы, помои выли¬ваются около рабочих жилищ, тут же сваливаются всевозможные нечистоты, тут же рабочие умываются.
Теперь о «вольных» жилищах. «На Петербургском тракте квартиры для рабочих устраиваются таким образом. Какая-нибудь женщина снимает у хозяина квартиру, уставит кругом стен дощатые кровати, сколько уместится, и приглашает к себе жильцов, беря с каждого из них по 5 коп. в день, или 1 руб. 50 коп. в месяц. За это рабочий пользуется половиной кровати, водою и даровой стиркой.
Если на Диаграмму 2.6 наложить показатели Табл. П3.1 подраздела П2.3.4 Приложения 2, то можно сделать такие выводы о строительстве жилья в СССР в 1928 – 1940 гг.:
а) производство основных материалов для строительства увеличилось так: цемент – 339%; кирпич – 279%; древесина 328%;
б) строительство жилья в СССР примерно в 2-3 раза отставало от потребностей городского населения, а нормы обеспечения жильем отставали в 1,6-1,8 раз (нормы жилой площади для жителей городов в СССР были тогда установлены в размере 8 кв.м на одного жильца).
в) размер общей жилой площади в городах и поселках городского типа увеличился на 195% (с 216 до 421 млн.кв.м – см п. 1 Табл. П3.7 подраздела П2.3.4 Приложения 2) при росте горожан на 210% (с 30 до 63 млн), что привело к падению размера жилой площади, приходящейся на 1-го чел. с 6,1 кв.м до 4,9 кв.м (надо отметить, в городах часть домов составляли индивидуальные или частные дома, которое горожане строили за свой счет, как правило, это рубленные дома, а на юге – из саманного кирпича. Их площадь тогда увеличилось на 131% - с 118 до 154 млн.кв.м);

Еще одна цитата о жилье в СССР в 1926 г. из [44]:
Несмотря на официальную общероссийскую норму в 8 кв.м, реально, по данным всесоюзной переписи населения в СССР от 17 декабря 1926 г., в среднем на одного человека в СССР приходилось 5,9 кв.м (в Москве - 5,2 кв.м). Для провинциальных городов этот показатель был несколько выше – 6.3 кв. метра, а для фабричных центров, таких, например, как Иваново-Вознесенск, Богородск, Никола-Павловск (Урал), и Калужское бумажное предприятие и пр., значительно ниже – от 4,5 до 1,5 кв. м. По данным переписи 1926 г., 158 городов с населением свыше 20 000 жителей имели среднюю площадь 3,7 – 6 кв.м. на 1 чел.
Обращаю внимание, на графу «населением за счет собст.средств …» в Таблице П3.9 подраздела П2.3.4 Приложения 2 и пункты «б» в Табл. П3.7 подраздела П2.3.4 Приложения 2, где указаны сведения размерах жилья, находящегося в личной (частной) собственности граждан. Из этих сведений хорошо видно, кто и на какие средства строилось жилье в городах в разные периоды 1923 – 1941 гг.:

 
А) В период НЭПа в 1923 – 1928 гг. существенно большую часть жилых домов в городах население возводило за свой счет<26>, и делали это частные застройщики (предприниматели).
------------------
<26> - Эти индивидуальные дома и сегодня в начале XXI в. занимают большие площади даже в областных центрах европейской части СССР (особенно, в малых городках). Эти дома строили сельские жители, перебравшиеся в город или сбежавшие от раскулачивания. Для такого дома отводился участок – не более 3-4 соток. В некоторых областных центрах России такие дома занимали до 60% площади города, а в городках глубинки – почти 100%. Как правило, к ним подводилось электричество и даже была радиосеть для громкоговорителей. В таких домах жили многие мои родственники и знакомые, хотя я сам жил в коммуналке крупного многоквартирного дома, построенного в 1930-х. Именно о таких улицах Ю.Антонов сложил свою песнь: «Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную, и на Тенистой улице я постою в тени… Как будто в детство дальнее ведут меня они…».

Б) В годы 1-й - 3-й пятилеток много жилья стали строить через госфинансирование и гос.строительные организации, а строительство частного жилья стало снижаться.

В) Сведения о новом го строительстве в строке «1918-1928 гг.» Табл. П3.9 подраздела П2.3.4 Приложения 2 не вполне совпадают со сведениями за этот период в Таблицах П3.7 и П3.8 подраздела П2.3.4 Приложения 2 (искать ошибку – бесполезно, очень вероятно, что сведения в таблицах далеки от правды). Скорее всего, в Таблице П3.9 подраздела П2.3.4 Приложения 2 завышена доля нового строительства «госпредприятиями и местными советами» и занижена - «населением за счет собственных средств или госкредитов».
Привожу еще одну цитату, поясняющую некоторые особенности строительства жилья в СССР (http://archi.ru/lib/publication.html?id=1850570054):
«Общий облик городов менялся: принципиально иным стало соотношение коммунального (государственного и кооперативного) жилья и домов, находящихся в личной собственности граждан: заметно стал преобладать обобществленный жилой фонд. Выросла этажность зданий. Менялась культурно-бытовая среда города и деревни. Государство принимало определенные меры по благоустройству населенных пунктов, вкладывало в жилищное и культурно-бытовое строительство все больше средств. В 1941 г. 101 город в СССР имел общегородскую канализацию, в 1917 г. - 23 город. Это и многое другое было лишь первыми, порой противоречивыми шагами в решении сложнейших задач реорганизации быта людей. Следует сказать, что в СССР впервые в мире государство взяло на себя такой объем работ по обеспечению жизни и быта трудящихся.»
Вспоминая документальные фильмы 1930-40 гг. о происходившем в городах СССР и собственные впечатления о городах СССР (таких наберется около 100 – от миллионников до небольших городков в разных точках СССР: от Владивостока до Калининграда, от Мурманск до Тбилиси, где мне довелось побывать с середины 1950-х гг.). Смею утверждать, что миллионы кв.м, указанные в Табл. П3.7 - П3.9 подраздела П2.3.4 Приложения 2, распределялись весьма неравномерно:
• по количеству на душу населения больше всего жилья и самое качественное жилье строилось в Москве, Ленинграде и столицах союзных республик;
• в краевых и областных и центрах - поменьше и менее качественное;
• в остальных городах - еще меньше и более низкого качества. (Деревянные дома еще до сих пор стоят в городах российского Севера, а каменные бараки, построенные еще до революции, в которых жили фабричные или заводские семьи, я видео до конца 60-х годов в некоторых городах СССР.)
В тот период в городах, как правило, застраивались центральные части и жилые зоны вблизи крупных предприятий (так называемые рабочие поселки). Почти все дома были с коммунальными квартирами, этажность, как правило, 2-5 этажей. В маленьких города, дома строили в виде деревянных 2-х этажных, а в небольших поселках - одноэтажные рубленные дома. В рабочих поселках строили также общежития для молодежи или так называемые малосемейные (статистику в этой части найти не удалось).

Особо подчеркиваю, за счет государственного бюджета жилищное строительство велось только в городах в крупных и средних городах, где имелись предприятия союзного подчинения. В малых городах жилищное строительство велось в очень небольшом объеме за счет местных бюджетов. Жилищное строительство в сельской местности велось исключительно за счет населения, правда, при наличии средств колхозы и совхозы давали населению кредиты на строительство. Теперь становится понятно, ВКП(б) и Советская власть не выполнили свои обещания перед народом, что отражает низкую приоритетность интересов населения СССР по сравнению с интересами государственной власти - с индустриализацией и укреплением военной мощи. Т.е. в социалистическом государстве, «заботящемся» об интересах населения, темпы строительства жилья не успевали за ростом населения (надо признать, события Великой Отечественной войны подтвердили жизненную необходимость такого приоритета – опережающее развитие промышленности!)
Ради объективности полезно посмотреть также, что было в это время в промышленных городах США, материал по ссылке, (http://ihistorian.livejournal.com/440922.html). Это показывает, что положение с обеспечением жильем населения в СССР было, пожалуй, не хуже, чем в США. В дополнение к этому о строительстве жилья в СССР можно еще посмотреть ссылки:
http://kryaker.dwg.ru/?p=8336 http://archvuz.ru/2010_3/6


http://socis.isras.ru/files/File/2014/2014_1/Meerovich.pdf http://dmitrij-sergeev.livejournal.com/49621.html
http://www.slovosfera.ru/bookreview/stalinarh_2011.html#1

2.4.3. О демографии в СССР

Сказанное выше в Разделах 2.1 - 2.4 о социально-экономических процессах в СССР важно дополнить общими сведениями о демографии в СССР. Общие демографические показатели см. ниже на Диаграмме 2.7, выполненной на основе Табл. 2.1 (см.выше в Преамбуле), и издания «Советская историческая энциклопедия» (1971, том 13, с. 514-642).
Диаграмма 2.7. Демографические процессы в СССР в 1900 – 1950 гг.
/ Прим.автора: диаграмма отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Необходимо отметить, что:
А) Годы НЭПа благотворительно повлияли на рождаемость и снижение смертности, что лучше всего показывает позитивные настроения и отношение народных масс к новой власти.
Б) Рождаемость в СССР снижались, пропорционально уменьшению численности сельского населения – увеличению числа горожан.
В) Смертность повышалась в периоды войн и потрясений, включая голодные годы и коллективизацию. Если сравнить демографическую ситуацию в СССР с Российской империей, то напрашиваются такие выводы:
- смертность в гражданскую войну примерно в 2 раза превышала смертность в 1-ю Мировую войну;
- смертность в голодные годы и коллективизацию примерно совпадала со смертность в 1-ю Мировую войну.
Г) В 1937 г. рождаемость выросла на 19,7% по сравнению с 1936 г.. Среднегодовой прирост населения в СССР с 1926 по 1936 гг. составил - 1,23%. В 1938 г. в Москве на 1000 жителей родилось 28,5 чел. (этот показатель составил: в Берлине - 14,1 чел., в Лондоне - 13,6 чел., в Париже - 11,5 чел.).
Д) Гигантские людские потери в гражданскую войну и в Великую Отечественную войну значительно сокращали численность населения - смертность в Великую Отечественную войну примерно в несколько раз превышала смертность в 1-ю Мировую войну.
Е) Несмотря на беды и людские катастрофы, численность населения СССР выросла со 136 млн чел. в 1920 г до 180 млн чел. в 1940 г. (в этот период население Европы выросло на 8,7%, США - 0,67%, Германия - 0,62%, Великобритания - 0,36%, Франция - 0,08%). С 1926 по 1939 гг. население СССР выросло на 15,9%.

 
2.4.4. О здравоохранении в СССР в 1917 - 1941 гг.
(на основе сайтов
и
С 1917 г. в СССР вопросы охраны здоровья стали государственной задачей, что обеспечивалось государственным руководством и финансированием служб здравоохранения и медицинской науки. На местах создавались медико-санитарные отделы Советов, которые проводили решения центральных органов в области здравоохранения на своих территориях. Декрет ВЦИК от 22 декабря 1917 г. «О страховании на случай болезни» обязывал больничные кассы оказывать застрахованным — рабочим, служащим и членам их семей — бесплатную помощь, что положило начало осуществлению принципа общедоступной и квалифицированной медицинской помощи трудящимся. В декабре 1918 г. была национализирована вся аптечная сеть, в Наркомздраве был организован фармацевтический отдел. 2 декабря 1918 г - Совет Народных Комиссаров утверждает Правила о еженедельном отдыхе и о праздничных днях.
В 1921 - 1925 гг. создавалось практически заново медицинское обслуживание населения. Число медицинских учреждений возрастало, увеличивалось и число диспансеров. Большинство медицинских учреждений было переведено с государственного на местный бюджет, который не везде был достаточным. Это приводило к закрытию ряда учреждений и введению платы за лечение. К концу этого периода вновь начинает отмечаться рост количества медицинских учреждений не только в городах, но и в сельской местности.
В период 1926 - 1940 гг. основным методом лечебно-профилактической помощи провозглашается диспансеризация. Жестокое проведение классово-политической линии стало определяющим принципом в организации медицинского обеспечения населения. Главной задачей органов здравоохранения являлось обслуживание промышленных рабочих и колхозного крестьянства. Более основательно в эти годы решаются вопросы санитарного законодательства. Выходит ряд правительственных законов по санитарному делу. Результатом явилось установление повсеместно постоянного предупредительного и текущего санитарного надзора, четко определялись права и функции санитарных органов. В 1930 г. происходит реформа медицинского образования, суть которой заключалась в реорганизации медицинских факультетов в самостоятельные медицинские институты и передаче их из Народного Комиссариата просвещения в Наркомат здравоохранения. Расширялось обучение, в медицинских институтах и училищах. К 1940 г. в стране насчитывалось 72 медицинских вуза и более 400-т медучилищ. Главной задачей в это время было улучшение внебольничной помощи и снижение заболеваемости населения.
1920 - 30-е гг. во много раз сократились особо опасные заболевания: холера и чума. В 1936 г. по сравнению с 1913 г. заболеваемость оспой снизилась на 98%, брюшным тифом на 71%, дифтерией на 80%, сифилисом на 85%. Успехи здравоохранения в СССР были признаны в мире еще до начала 2-й Мировой войны. Созданная широкая сеть лечебно-профилактических учреждений в городе и на селе, здравпунктов и МСЧ на заводах и фабриках, службы материнства и детства, медицинские и фармацевтические вузы, училища, аптеки позволили ликвидировать в 1930-е гг. СССР посетил известный американский историк медицины Г.Сигерист. Он был потрясен успехами советского здравоохранения за последние 10-15 лет и высоко оценил вклад СССР в мировую медицину. В 1937 г. в книге, посвященной здравоохранению в СССР, он писал: «То, что происходит в Советском Союзе сегодня – начало нового периода истории в медицине. Все, что было достигнуто до сих пор за 5000 лет в истории медицины, является только первой эпохой – периодом лечебной медицины. Теперь новая эра, период профилактической медицины, началась в Советском Союзе».

2.4.5. О строительстве учреждений науки, культуры, просвещения, здравоохранения, торговых и коммунальных предприятий
Сведения о строительстве объектов образования, здравоохранения, библиотек, кинотеатров и т.п., а также о занятых там людях представлены ниже в Таблице 2.20 (из БСЭ и РГАЭ 1562.41.65 Статистические динамические ряды 1913-1951 гг. и др. открытых источников). Показатели этой таблицы впечатляют и не нуждаются в комментариях (подробнее о развитии культуры в СССР будет сказано ниже в Разделе 2.4). Стоит отметить, что:

А) Единых сведений о строительстве научных учреждений и торговых заведений найти не удалось. Понятно почему, наука была: отраслевая; военно-промышленная; в системе высшего образования (смею предположить, сведения о строительстве научных учреждений были секретны или отдельно не планировались и не обобщались).

Б) Строительство объектов культуры, торговых и коммунальных заведений планировалось и проводилось, как правило, на уровне городов и районов. Только некоторые объекты культуры союзного значения курировались непосредственно союзными органами. Но таких было всего несколько, типа Большого театра, МХТ, Мариинского театра, Эрмитажа или Третьяковской галереи (наверное, поэтому обобщенных сведений о таких объектах найти не удалось).

Да, безусловно, по сравнению с аналогичными показателями Российской империи в 1913 г. СССР в период 1923 – 1941 гг. сделал гигантский скачок в строительстве и развитии инфраструктуры учреждений науки, культуры, образования, просвещения, здравоохранения, торговых и коммунальных предприятий. Однако по сравнению с другими развитыми странами и достижений СССР в промышленности (см. Табл. П3.3 и П3.4 подраздела П2.3.4 Приложения 2), в сфере высшего образования и медицины х СССР не достиг уровня развитых странах Европы. Например, во Франции и Великобритании на 10 тыс. населения приходилось 10-11 врачей с высшим образованием, инженеров, занятых в промышленности и с/хозяйстве, было также выше. Тогда СССР опережал страны Европы по основным показателям, указанным ниже в Табл. 2.20.

Таблица 2.20. Сведения о количестве объектов культуры, образования, медицины
в СССР в 1914 – 1940 гг.
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

2.4.6. О развитии культуры в СССР

О событиях в СССР этого периода сурово сказал самый авторитетный тогда писатель М.Горький<27> (статья "Если враг не сдаётся, - его истребляют", "Правда", №314, 15 ноября 1930):
------------------
<27> - Прошу извинения, я сомневаюсь, что эта статья собственноручно написана М.Горьким, но, увы, она точно отражает то, что было в СССР, вокруг СССР, усиленно пропагандировалось населению тогда в СССР, а потом еще не одно десятилетие происходило в СССР (один из способов делать «винтики» из людей).

Организованная учением Маркса и Ленина энергия передовых отрядов рабочих и крестьян ведёт за собой массу трудового народа Союза Советов к цели, смысл которой выражается в трёх простых словах: создать новый мир. В СССР даже дети-пионеры понимают, что для создания нового мира, новой жизни необходимо:
- сделать невозможным скопление в руках и карманах единиц огромных богатств, которые всюду выжимаются и всегда выжимались из крови и пота рабочих, крестьян;
- уничтожить деление людей на классы, уничтожить всякую возможность эксплуатации меньшинством трудовой и творческой энергии большинства;
- вытравить из жизни трудящихся все воспитанные вековым рабством дикие и грязные бытовые навыки;
- уничтожить всё, что, затрудняя в народе рост сознания единства его жизненных интересов, позволяет капиталистам создавать человеческие бойни, посылая миллионы трудящихся на войну друг против друга;
- на войны, основная цель которых всегда одна: укрепление права капиталистов на грабёж, укрепление их бессмысленной жажды наживы, их власти над трудящимися.- вытравить из жизни трудящихся все воспитанные вековым рабством дикие и грязные бытовые навыки;
- уничтожить всё, что, затрудняя в трудовом народе рост сознания единства его жизненных интересов, позволяет капиталистам создавать человеческие бойни, посылая миллионы трудящихся на войну друг против друга, - на войны, основная цель которых всегда одна: укрепление права капиталистов на грабёж, укрепление их бессмысленной жажды наживы, их власти над трудящимися.
В конечном счёте, это значит: создать для всех людей и для каждого в отдельности свободные условия развития своих сил и способностей, создать равную для всех возможность достижения той высоты, до которой поднимаются, излишне затрачивая множество энергии, только исключительные, так называемые "великие люди". Это - фантазия, романтика? Нет, это - реальность.
Фантазией, романтикой это движение масс к строительству нового мира называют враги рабочих и крестьян, люди, которые, - как недавно написала мне "Русская женщина" - представляют "тонкий слой образованных и европейски мыслящих" и которые, - как пишет она, - убеждены, что: "Разум - достояние немногих, нельзя искать разума в массах", а "Культура - создание немногих, высокоодарённых людей".

В СССР все государственные сферы - институты формировались и устанавливались с чистого листа, пожалуй, кроме того, что принято называть культурой - конкретной совокупности знаний, технологий, обычаев, традиций и образ жизни, которая превалирует и присуща большинству людей в обществе - государстве. По очень простой причине, люди на протяжении жизни не одного поколения не могут забыть и отвыкнуть от того, чему научились, к чему привыкли с детства (даже если они заходят забыть и будут отрицать свое прошлое).
Не сомневаюсь, читатели моего очерка, знают произведения М.Шолохова, М.Булгакова, Н.Островского, И.Бабеля, М.Зощенко, И.Ильфа и Е.Петрова, других авторов – свидетелей событий того периода, которые - каждый по-своему, но довольно достоверно отразили в своих произведениях события в СССР. Полагаю, В.Маяковский своими стихами честно рассказывал о происходившем, например:
«Дяденька, что вы делаете тут,
столько больших дядей?
Что? Социализм,
Свободный труд, свободно собравшихся людей!»
или:
 «Работа трудна,
Работа томит
За нее никаких копеек,
Но мы работаем, будто мы делаем величайшую эпопею!»
или:
«Если в партию сгрудились малые,
Сдайся враг, замри и ляг,
Партия это рука миллионопалая,
Сжатая в один громящий кулак».

Применительно к государству или обществу «культура» есть весьма многогранное понятие, мной она воспринимается в контексте сказанного в БСЭ: «… исторически определённый уровень развития общества и человека, отраженный деятельности людей, а также создаваемыми ими материальными и духовными ценностями» (в абсолютном и относительном объеме и качестве по сравнению с другими странами). Поэтому не буду дискутировать с М.Горьким о разуме, способностях или культуры (см. последние абзацы его цитаты, т.к., с одной стороны, пожалуй, он прав, самые ценные образцы произведений культуры создают именно наиболее одарённые личности (как в искусстве, так и в любой сфере деятельности или общественной жизни). Только я бы добавил еще к этому, что неотъемлемой частью культуры народов в составе СССР на протяжении многих веков были обычаи и обряды религий, а у крестьянства в России – традиции общинности, являвшиеся основой жизни крестьян (что не могло быть уничтожено решениями властей).

Далее в этом разделе выскажу свое восприятие и понимание того, что происходило в СССР в «измерениях»: народ – власть - культура. Не сомневаюсь, основу любого государства составляет народ. Учитывая, что культура является основой общественного сознания, то по аналогии с известным постулатом: «бытие определяет сознание», - осмелюсь утверждать:
А) Народ в СССР стал преемником и продолжателем культуры и культурных достижений, сложившихся на Руси и в Российской империи на протяжении многих столетий.
Б) Вновь создаваемую культуру СССР и всех этносов в его составе определяли: жизнь, лишения и трагедии людей и этносов в его составе, а также все события, происходившие на территории СССР до его появления. Наиболее существенно на культуру СССР повлияли события 1-й Мировой войны, 3-х революций и гражданской войны 1918-1922 гг., а также экономические, политические процессы и идеология в СССР.
Это вполне объективный и закономерный процесс, несмотря на то, что:
• многие деятели культуры не приняли новое государство и покинули СССР или были репрессированы новыми властями;
• религии как составные части общественного сознания, в СССР были почти ликвидированы, как и многие традиции и обычаи в обществе (например, совсем безобидное празднование Нового года, которое, правда, вновь ввели в конце 1930-х годов). 
Но, в моем представлении, достижения культуры предыдущих поколений не исчезли в СССР и РСФСР. Хотя, очевидно, некоторые, некоторые культурные ценности предыдущей эпохи были «вычеркнуты» - стали запретными, положены «под сукно» с точки зрения новой идеологии и новых идеологов в СССР. И это – неотъемлемая часть социальных процессов в любом государстве в послереволюционный период, т.е. - объективный ход истории. И здесь наиболее важным и трудно определимым является уровень культуры (культура), который достигнут каждым человеком или подавляющим большинством населения и обществом – государством в целом. Поэтому вопросы почти невозможно получить объективный ответ на вопросы:
Как народы СССР воспринимали предлагаемые образцы культуры?
Какой уровень культуры был и чего достигло население СССР?
С одной стороны, на эти вопросы очень сложно дать ответ (не было и до сих пор нет методик определения подобных критериев). С другой, – уровень культура и условно можно упрощенно связать с уровнем образования населения, а также с количеством культурно-просветительных заведений на душу населения. С этим в СССР в 1930-е годы обстояли дела существенно лучше, чем в Российской империи до 1913 г., что отражено выше в Табл. 2.20.

Известно, в СССР на культуру, как и на другие сферы жизни, наиболее сильно влияли лидеры ВКП(б) и советская власть (их решения формировали и определяли все процессы и события). Народы в СССР поверили обещаниям новых лидеров (вождей), «заболели» фанатизмом к ним, поэтому стали постигать культуру сообразно тому, что им предлагали.
Надо отметить, до революции для более 90% населения были недоступны культурные и исторические ценности русской - российской культуры, т.к. они существовали только для элиты общества, поэтому совокупный уровень культуры народных масс был крайне низок, как и уровень общественного сознания, даже если люди постигали грамоту и язык (как русский, так и языки других этносов). И вот после революции произошел как бы прорыв «дамбы» - десятки миллионов людей в СССР стали осваивать неизвестные для себя произведения культуры и приобщаться к культуре, целенаправленно формируемой властями в СССР, а также к культурному наследию достижений национальной и зарубежной культуры, существовавшей до СССР. И эта громадная масса людей оказалась вовлеченной еще в один мощнейший процесс, организованный властями, под названием культурная революция, суть которой очень определена многими источниками.
Например, с небольшими уточнениями процитирую, что говорится об этом в Википедии и других многочисленных публикациях:
Культурная революция в СССР (далее – «КР») - комплекс мероприятий, осуществлённых в СССР, который был направлен на коренную перестройку культурной и идеологической жизни общества, целью которой было формирование нового типа культуры как часть строительства социализма, в т.ч. увеличение числа выходцев из пролетарских классов в социальном составе интеллигенции. КР как целенаправленная программа по трансформации национальной культуры на практике зачастую буксовала и была массированно реализована лишь в годы первых пятилеток. В результате, в современной историографии существует традиционное, но, по мнению ряда историков, не вполне корректное, а потому зачастую оспариваемое соотнесение КР лишь с периодом 1928 - 1931 гг. КР в 1930-е годы понималась как часть больших преобразований общества и народного хозяйства, наряду с индустриализацией и коллективизацией. В ходе такой культурной революции значительной перестройке и реорганизации подверглась и организация научной деятельности в СССР.

КР в СССР была целенаправленным результатом идеологической работы ВКП(б) в массах, потому главную роль в КР играл тотальный партийный контроль над средствами массовой информации, над изданием книг, постановкой спектаклей, производством фильмов и радиовещанием, что становилось основными средствами идеологической работы с населением. А при помощи "железного занавеса" (100% регулирование выезда за рубеж или въезда в СССР) была решена проблема проникновения иных идеологических взглядов. Коротко цитирую Н.К.Крупскую, обосновывающую необходимость пропаганды и просвещения масс:
Революция всколыхнула массы до самых глубоких низов, стала ломать, крушить все привычные отношения, давала и дает на каждом шагу примеры неслыханного героизма, но иногда и примеры неслыханной низости, продажности, растерянности…
Революция подействовала самым сильным образом на эмоциональную сторону жизни, пробудила в массах ряд порывов, ряд неясных, неосознанных чувств, раскидала зародыши коммунистических инстинктов, взбудоражила, встряхнула низы. Отсюда и тяга к искусству, отсюда и стремление изобразить при помощи искусства то, что делается в душе…
Если мы так поставим вопрос, то станет ясным, что одно от другого не отделимо, что нельзя организовывать умы, не организуя в то же время психологии, не организуя чувств, и что политико-просветительная работа должна идти рука об руку с художественной пропагандой. Грешным делом, я долго отмахивалась от требований жизни, и мне казалось, что было бы лучше всего, если бы был создан особый Комиссариат искусств, — он и давал бы ответы на те вопросы в области искусства, ответов на которые требовали со всех сторон … Но присылали на утверждение репертуары со списком пьес вроде «Дунькиной свадьбы», «Голодного Дон-Жуана» и т. п. — и надо было говорить, что нужно играть другие пьесы; приносили плакаты, будящие грубо-звериные инстинкты, приносили футуристическую мазню — и надо было говорить, что самое лучшее сжечь эти плакаты, и так во всем: гнали искусство в дверь - оно лезло в окно.
Да, были также репрессии, эмиграция и изгнание из СССР известных литераторов, деятелей искусства, ученых и представителей состоятельных сословий, которые являлись наиболее продвинутыми личностями и носителями достижений российской культуры или культуры национальных культур этносов в составе Российской империи. То же самое относится к уничтожению многих тысяч религиозных образцов культурного наследия (здания, утварь и т.п.), репрессии и изгнание из СССР церковных служителей. Поэтому, если можно выразиться, средний уровень культуры населения и общества в СССР после революции резко снизился. Кроме того были репрессированы некоторые деятели культуры, которые вовсе не выступали против советской власти и приняли советскую власть. Например, с конца 1920-х годов проводилось «вытеснение» буржуазных специалистов, в ноябре 1922 г. более 200 видных представителей науки и культуры были высланы из страны на «философском» теплоходе, а органы внутренних дел с 1929 г. начали создавать «шарашки» - коллективы из специалистов из заключённых для проведения важных научных и конструкторских работ.
В 1932 г. ВКП(б) приняло постановление "О перестройке литературно-художественных организаций", было решено «объединить всех писателей, поддерживающих платформу советской власти и стремящихся участвовать в социалистическом строительстве, в единый союз советских писателей. Провести аналогичные изменения по линии других видов искусства». Так творческая интеллигенция оказалась под полным партийным влиянием ВКП(б), а контроль за их деятельностью осуществлялся творческими союзами, сформированными по указанию ВКП(б).

В 1934 г. состоялся 1-й Всесоюзный съезд Союза советских писателей. Он принял устав и избрал правление во главе с М.Горьким. Началась подобная работа по созданию союзов художников, композиторов, кинематографистов, которые должны были объединить всех работавших в этих областях в целях установления над ними партийного контроля. За "духовную" поддержку власть предоставляла определенные материальные блага и привилегии (пользование домами творчества, мастерскими, получение авансов во время длительной творческой работы, обеспечение жильем и пр.).
Помимо творческой интеллигенции различными общественными организациями были охвачены и другие категории населения СССР:
• большинство младших школьников состояли в «октябрятских» и пионерских организациях;
• большая часть юношества с 14-15 лет и молодежь до 28 лет вступали в комсомол (ВЛКСМ, объявленного резервом и помощником партии);
• большинство трудящихся – в профсоюзах, общественные объединения были у изобретателей, женщин, физкультурников и прочих категорий населения.
Во всех общественных организациях постоянно проводились собрания разного уровня, слеты и съезды {по образу и подобию деятельности ВКП(б) РКП(б)}, где обсуждались события в стране и за рубежом, решения властей, утверждались планы работы, обсуждались слова и поступки людей, принимались новые члены и исключались из организаций «проштрафившиеся» (в т.ч. несогласные с политикой и идеологией). При этом работа и деятельность любой общественной организации находилась под постоянным партийным контролем. В составе руководящих органов всех общественных организаций были члены ВКП(б). Как правило, все собрания в коллективах, собрания избирателей и форумы вели члены ВКП(б) – РКП(б), а просветительскую и агитационную работу в массах проводили специально подготовленные лекторы – идеологи партии, а также госорганы, например: Агитпроп, Главполитпросвет, Наркомпрос, Главлит, Союз композиторов и т.п. В работе общественных организаций идеология стояла на 1-м месте, в том числе, при ликвидации неграмотности и на всех уровнях образования (от начального до высшего), люди изучали марксизм-ленинизм, работы и выступления вождей. Все это было закреплено Конституцией СССР в 1936 г. и обновленными конституциями других республик этого периода - коммунистическая партия (большевики) есть передовой отряд трудящихся в борьбе за укрепление и развитие социалистического строя, представляющий руководящее ядро всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных.
Началом КР принято считать Декрет об отделении церкви от государства и проведении «ликбеза» в стране. Главными задачами КР были: а) повышение уровня образования населения; б) формирование убеждений граждан СССР согласно марксистско-ленинской идеологии. Для этого также тратились бюджетные средства (см. выше о капстроительстве в сфере культуры, просвещения, здравоохранения), создавались различные общественные организации (включая профсоюзы, пионерию и комсомол). К этому обязательно необходимо добавить:
• КР была одним их целенаправленных способов формирования сознания каждого гражданина, в отдельности, и общественного сознания общества, в целом;
• для КР были присущи те же самые трагические и жестокие способы ее проведения, как и при коллективизации и индустриализации, о которых сказано выше в Разделах 2.2 и 2.3;
• КР проводили власти, поэтому все, что было сделано в СССР, отражает уровень культуры<28> людей во власти.
------------------
<28> - Известно, что Ленин считал российскую интеллигенцию «дерьмом» – прослойкой, а припевом гимна нового СССР – девизом передового класса в СССР были известные слова: «весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем!». Хорошо известно, большинство лидеров ВКП(б) относились к интеллигенции, многие беспартийные занимали руководящие должности в промышленности и органах власти, не говоря а также были подавляющим большинством в сфере культуры, науки, техники медицины и образования. Поэтому, если соотнести это с постулатом о диктатуре пролетариата и классовой борьбе, то становится понятнее - одно из противоречий марксизма – завышение роли в развитии общества. Да, победа революции не могла состояться без «человека с ружьем», но потом … 
Да, в СССР распространялись и образцы культуры весьма низкого уровня или примитивного содержания. Это, конечно же, не достижение, а провал в области культуры<29>. (Как я иногда в шутку повторяю банальную известную поговорку: «не стреляйте в тапера, он играет, как может», - а если Вам не нравится – не ходите на эти такие сеансы!)
До революции в Российской империи кроме религиозных заведений, подавляющему большинству населения был недоступен или весьма ограничен доступ к национальным культурным ценностям по весьма объективным причинам: наличие сословных препон; неграмотность или низкий уровень грамотности 70-80% населения; малая численность «храмов» культуры; высокая стоимость образцов культуры. Статистика о развитии учреждений культуры в СССР по сравнению с дореволюционным периодом приведена в Табл. 2.20 (см. выше), что тоже относится к достижениям культуры в СССР. Кстати, в те времена в СССР стали распространяться образцы большого количества национальных культурных ценностей, которые  ранее  никогда  не  выходили  в свет.  И  это  тоже объективное  достижение  СССР, несмотря на то, что они пользовались довольно низкой популярностью у населения. Также необходимо сказать, что в СССР уровень культуры, направления ее развития, а также пропаганда марксистской идеологии регулировалась органами ВКП(б) и советской власти, так же как и цензура произведений культуры. И ничего другого в СССР было невозможно, т.к. ВКП(б) и советская власть взяли под свой неусыпный контроль КР, подавляя любое инакомыслие во всех сферах культуры, искусства, науки, технологий и средств массовой информации! Все это - часть истории и культуры<30>.

Сегодня досконально изучены экономические, политические и социальные процессы в СССР, появилось много материалов, неизвестных ранее, в т.ч. которые без пафоса и прикрас излагали свое понимание происходящих событий. Очень важно подчеркнуть, в тогда в СССР существенно был расширен доступ народных масс к произведениям культуры (искусство, наука, технологии и средства массовой информации), но этот доступ был только в рамках идеологии социализма, а иные ценности были доступны только избранным.
------------------
<29> - По сравнению с дореволюционным периодом в СССР многое изменилось, поэтому надо уважать всех носителей и творцов культуры, их мировоззрение и уровень их культуры, даже если это примитив, не вполне достойный истории, продолжения или повторения в последующих эпохах. Очень важно при этом учитывать и извлекать уроки из таких явлений, не допускать далее подобного, как в себе самом, так и в обществе, которое возникло на обломках исчезнувшего государства. Все это в совокупности и называется культура общества (пускай даже все это исчезло). Однако народ продолжает жить, размножаться вместе с достигнутым им уровнем культуры! Иного не может быть, при этом каждый человек имеет свои вкусы, пристрастия, убеждения, привычки, что тоже является частицей культуры общества, где живет человек.
<30> - Происходившее в сфере культуры в СССР сегодня воспринимается неоднозначно. С одной стороны, КР и другие социальные процессы можно оценить выражением Сократа: «В мире есть только одно благо – знание, и есть только одно зло – невежество». Тогда, все сделанное в этой сферах, есть добро или польза для народа, т.к. устраняло невежество, повышало уровень грамотности и профессиональной подготовки населения, расширяло мировоззрение людей (!). С другой, – происходившее тогда вполне похоже на суть сток Гете из «Фауста»: «Так, кто ж ты, наконец? … Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Т.е. процессы КР были дуалистичны, т.к. оказывали, как позитивное, как и негативное влияние на развитие СССР. Например, как мне кажется, успехи КР, которые, безусловно, нельзя отрицать, подобно алкоголю или наркотику «вскружили» голову или затуманили «мозги» руководящей направляющей «силе» - лидерам ВКП(б) в центре и на местах, приучили насаждали лицемерие, разучили объективно и глубоко анализировать события и их последствия. (В результате этого ВКП(б при помощи силовых структур и репрессивных методов удавалось длительное время сохранять свое влияние в обществе и подавлять инакомыслие и движения масс. Цепная реакция падения власти партии и развала СССР наступит позже, о чем будет сказано мной в другой части моего очерка). Мы также помним, часть творцов признана мировой цивилизацией, а их произведения стали шедеврами.  Многие культурные ценности того времени сегодня забыты, исчезли и больше никогда не появятся в обществе, но это было создано и было востребовано, это тоже часть культуры. Но продолжают жить люди, которые родились и были воспитаны в рамках исчезнувшего государства или любят культуру той эпохи, что также надо уважать.
Известно, жесткая цензура и жестокость властей не допускали их публикации для народа, а делали этих авторов противниками социализма, например: И.Солоневич, Н.Гумилев, А.Платонов, В.Шаламов, Ан.Рыбаков, А.Зиновьев, А.Солженицын, Л.Разгон и др. писатели и публицисты (их произведения были изданы в СССР и России только после 1985 г.). О культурной революции и развитии культуры в СССР в 1918-1941 гг. имеется множество других исследований и публикаций, часть из которых приведена ниже в Разделе 2.8: [1], [2], [4], [5], [8] - [10], [12], [13], [15] - [17], [20] - [22], [24], [25], [27], [29], [37] - [39], [44] - [47], [51] - [56], [58], [67], [68], [71], [73], [77], [81], [82], [87].
Довольно интересные сведения о КР в СССР содержатся в подразделе П2.3.2 Приложения 2 (выдержка из [77]), а в разделе П2.4 Приложения 2 приведены цитаты с сайтов:
http://sergvelkovelli.com/glava9.html http://oldhat.ru/20vek/168.htm.
О развитии электронных СМИ – радиофикации и радиовещания подробнее сказано в подразделе П2.4.3 Приложения 2, где приведены выдержки сайтов:
http://www.novrosen.ru/Russia/broadcasting.htm http://www.bezmani.ru/spravka/bse/base/4/004795.htm

 
2.4.7. «Ликбез» и система образования в СССР

Выборочная перепись населения 1920 г. на территориях, не охваченных гражданской войной, выявила в 54 млн неграмотных. Нехватка финансовых ресурсов заставляла государство в начале 1920-х гг. уменьшать бюджетные ассигнования школам, переводить их на финансирование из местных бюджетов, компенсируя это субботниками и сбором средств помощи школе. В 1921 году в качестве временной меры была даже введена плата за обучение.
Независимо от трудностей, советская власть проводила преобразование народного образования в целях создания единой трудовой школы, важнейшими принципами которой являлись: связь обучения с производством; преемственность в воспитании и образовании; совместное обучение мальчиков и девочек. Все эти и дальнейшие мероприятия были частью КР. В 1923 г. было организовано общество «Долой неграмотность», оно содержало тысячи пунктов по ликвидации неграмотности (ликбезов), в которых в 1925 г. обучалось почти 1,4 млн взрослых. В 1925 г. был принят декрет о введении в РСФСР всеобщего начального обучения, рассчитанного на 10 лет. С 1923 г. увеличивается сеть рабочих клубов, изб-читален, библиотек. Привожу основные цифры о ликбезе и образовании в СССС в конце 1930-х годов:

А) Доля неграмотного населения: 1897 г. - 74%, 1926 г. - 43,4 %, 1939 г. - 12,6 %. К 1941 г. неграмотность в СССР ликвидирована.

Б) Количество студентов в ВУЗах СССР в 1940 г. было около 817 тыс. - больше чем в 23 странах Европы вместе взятых (следует отметить, что, как правило, и это показали дальнейшие события, количество студентов и выпускников ВУЗов в СССР, обеспечивало их последующую работу только в СССР и без дополнительной подготовки не позволяло работать за рубежом).
Приведу также короткую выдержку о ликбезе с сайта http://www.proza.ru/2014/05/22/1786:
Всего в 1917-27 гг. было обучено грамоте до 10 млн взрослых, в том числе в РСФСР 5,5 млн. Стартовый уровень (от начала введения Ликбеза в 1920 г.) был достаточно низок. Так, по данным переписи 1 ноября 1920 г. («Народное образование по основному обследованию 1920 г.») в школах учились всего около
7,3 млн учеников (в школах первой ступени – 6 860 328 детей, и в школах второй ступени – 399 825), причем школы в европейской части посещали менее 59% детей в возрасте 8-12 лет (старше 12 лет - еще и много меньше). В 1925/26 учебном году в программы ликбеза в качестве обязательного был введён курс политграмоты и идеологической борьбы. В 1928 г. по инициативе ВЛКСМ был начат так называемый культпоход. Его опорными центрами стали Москва, Саратов, Самара и Воронеж, где основная часть неграмотных были обучены силами общественности. К середине 1930 г. число культармейцев достигло 1 млн, а число учащихся только в учтенных школах грамоты — 10 млн Надо отметить, что учащихся, достигнутая в России к 1917 г., была восстановлена в СССР только к 1930 г. 25 июля 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О всеобщем обязательном начальном обучении». Официально это было реализовано в 1934 году. Но профессиональных учителей при этом по-прежнему сильно не хватало. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 10 июня 1930 г. «О льготах квалифицированным работникам в сельских местностях и рабочих поселках», наряду с некоторыми льготами, были предусмотрены ограничения в их перемещении и свободе выбора места работы – эти вопросы решали местные власти, а не сами учителя. В 1932 г. на педагогическую работу были мобилизованы 20 тыс. комсомольцев.

В апреле 1924 г. в СССР было принято решение об установлении платы за обучение в ВУЗах для того, чтобы закрыть в них дорогу "социально чуждому элементу". Хотя формально платить должны только лишенцы, сумма оплаты весьма разнилась в зависимости от того, к какой социальной категории принадлежал студент. Для выходцев из рабоче-крестьянской среды плата составляла 25 рублей в год, а для прочих могла доходить и до 300. Уцелевшие "спецы" из "бывших" в то время в большинстве своём состояли на должностях мелких служащих с зарплатой не выше 30 руб. в месяц (после принятия обновленных конституции неравенство граждан по их происхождению было отменено). Перед войной решением Совнаркома №1860 от 02.19.1940 в СССР была введена частичная оплата образования, начиная с 8-го класса. Частично, т.к. плата не требовалась с малоимущих слоев населения, за вечернее и рабочее образование, обучение в военных и некоторых иных учебных заведениях (в 1956 г. эта плата за обучение была отменена). В 1939 г. XVIII съезд ВКП (б) поставил задачу ввести всеобщее среднее образование в городе и семилетнее – в деревне.
Наряду с ликвидацией неграмотности решались задачи пропаганды в массах марксизма и коммунистической идеологии. Руководил этой работой Главполитпросвет, который был учрежден по инициативе Ленина, а возглавляла Н.К.Крупская - жена Ленина. Ленин придавал политическому просвещению большое значение как способу внедрения большевистской идеологии в массы. Позже Сталин лично занимался тематикой политпросвета и работой СМИ, связанной с пропагандой социализма. Выпускаются специальные серии популярных брошюр по основам марксизма, на революционные и антирелигиозные темы. Пропаганда марксизма-ленинизма широко развертывается через различные общественные организации, которые создавались для этого, начиная с пионерии, комсомола, профсоюзов и другие патриотические о профессиональные объединения, охватившие практически все население СССР.
Высокий уровень достижений СССР в сфере образования подтверждают цифры в Табл. 2.20 (см. выше). Система образования на всех уровнях также претерпела сильные изменения. Были полностью перестроены структура учебных планов и содержание учебных курсов. В их основе теперь лежала марксистско-ленинская интерпретация как истории и гуманитарных курсов, так и естественных наук. Более подробно о ликбезе, системе образования в СССР говорится на сайтах:
http://istmat.info/node/18266 http://www.proza.ru/2010/03/15/1426
http://www.kommersant.ru/doc/1852882 http://www.pmem.ru/365.html
В заключение этого подраздела подчеркну, одной из главных особенностей СССР была пропаганда марксизма и социалистической идеологии в народных массах: с начальной школы и во всех общественных организациях и трудовых коллективах. Можно утверждать, именно поэтому марксизм довольно быстро и успешно заменил религии в СССР.

2.4.8. О репрессиях в СССР
(на основе сайта
Безусловно, репрессии в СССР – самая мрачная страница истории и следствие идеологии и конституционного строя в СССР. По-моему, причинами репрессий в СССР является следующее:
• принцип классовой борьбы, и тотальности власти одной партии (Прим.автора: об этом мной сказано выше в Преамбуле Части 2 и выше в Разделах 2.1 – 2.4);
• необходимость ускоренной индустриализации требовала увеличения рабочих рук в городах и подавления недовольства крестьянства (Прим.автора: нашли «компромисс» - создали многомиллионную трудовые армии в спецпоселениях и ГУЛАГе);
• создание авторитета власти через репрессии и страха<31> пер ней, что позволяет манипулировать людьми (Прим.автора: о страхе см сноски <5> и <37>).
------------------
<31> - Следует отметить, наряду с репрессиями и страхом населения, в СССР была введена мощная система поощрений, награждений и чествования людей, которые проявляли себя в труде, в воинской и государственной службе, в творчестве и науке, что до революции было принято только для знати. Это тоже важный стимул для повышения заинтересованности людей в труде и один из способов манипулирования людьми.
Следует отметить, что подавление неугодных через репрессии – часто встречалось в истории всех стран, включая Российскую империю. Например, в период огораживания в Англии, во времена революции во Франции, в годы маккартизма в США и т.п. Вот что сказано об этом на сайтах: http://www.news-usa.ru/byli-li-repressii-v-ssha-i-evrope.html http://www.yaplakal.com/forum3/st/0/topic1202297.html
http://maxpark.com/community/129/content/1361929

Массовые репрессии.
До массовых репрессий сначала конституционно были введены сословия «лишенцев». Это был очень простой способ «обезопасить» власть от лиц, которые могли быть более авторитетны по своему интеллектуальному или волевому уровню и не поддавались влиянию новой идеологии:
«К числу граждан второй «свежести» отнесли всех священников и детей священников, всех дворян и всех чиновников всех рангов Царской России. Лишенцы не имели права голосовать на выборах, быть избранными в органы советской власти, становиться офицерами в Красной Армии и в ЧК… Лишенцы и их дети не имели права учиться. Уже в 1922–1923 году многих студентов «вычищали» из вузов «за происхождение», «по анкетным данным». «Вычистили» - то не меньше 30 тысяч человек, в том числе уже со старших курсов. В общем, лишенцы были обречены на то, чтобы не воспроизвести себя социально.
По официальным же данным, лишенцев было в Советской республике 1920 года порядка 4–5 миллионов человек. К 1936 г. — порядка 5–7 миллионов. Почти официальным стало и слово «бывшие». Само слово-то какое! Бывший человек… весь образованный слой сразу и однозначно попал в «бывшие».
«Лишенцы» и «бывшие» изгонялись и «вычищались» со службы, из системы образования и даже из столичных городов. Какая судьба ожидала этих людей, хорошо видно хотя бы на примере М.А.Гартунг — дочери Пушкина, имевшей неосторожность дожить до 1921 года. Едва живая от старости и голода старуха несколько раз приходила на прием к Луначарскому, тот обещал «рассмотреть вопрос», и она снова и снова являлась к этому «вершителю великих дел». Луначарский даже созывал своих людей посмотреть на «настоящую живую дочку Пушкина», но никакой помощи не оказал: не имела права на паек эта старая дворянка. Мария Александровна, дочь Пушкина, умерла от голода в 1921 году. Понятие «лишенцы» окончательно исчезло после введения Конституции СССР 5 декабря 1936 года. Называли ее «сталинской». Ужас, правда? Нет, надо же, какой он гад, этот Сталин…» (Прим.автора: подробнее об этой конституции сказано выше в Преамбуле Части 2).
Наряду с идеологическими учреждениями тоталитарный режим имел и систему карательных органов для преследования инакомыслящих. В начале 1930-х гг. прошли последние политические процессы над прежними оппонентами большевиков - бывшими меньшевиками и эсерами. Почти все они были расстреляны или отправлены в тюрьмы и лагеря. В конце 1920-х гг. "шахтинское дело" послужило сигналом для развертывания борьбы с "вредителями" из числа научно-технической интеллигенции во всех отраслях народного хозяйства. С начала 1930-х гг. развернулась массовая репрессивная кампания против кулачества и середняков. 7 августа 1932 г. ВЦИК и Совнарком приняли написанный Сталиным закон "Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности", вошедший в историю как закон "о пяти колосках", по которому даже за незначительные хищения с колхозного поля полагался расстрел.
С ноября 1934 г. при наркоме внутренних дел было образовано Особое совещание, которое наделялось правом в административном порядке отправлять "врагов народа" в ссылку или в исправительно-трудовые лагеря на срок до пяти лет. При этом были отброшены принципы судопроизводства, защищавшие права личности перед лицом государства. Особому совещанию предоставлялось право рассматривать дела в отсутствие обвиняемого, без участия свидетелей, прокурора и адвоката.
Поводом для развертывания массовых репрессий в стране послужило убийство 1 декабря 1934 г. в Ленинграде члена Политбюро, первого секретаря Ленинградского обкома ВКП(б) С.М.Кирова. Через несколько часов после этого трагического события был принят закон об "упрощенном порядке" рассмотрения дел о террористических актах и организациях. Согласно этому закону следствие должно было вестись ускоренным порядком и заканчивать свою работу в течение десяти дней; обвинительное заключение вручалось обвиняемым за сутки до рассмотрения дела в суде; дела слушались без участия сторон - обвинителя и защитника; просьбы о помиловании запрещались, а приговоры о расстреле приводились в исполнение немедленно после их оглашения.
Вслед за этим актом последовали и другие законы, ужесточавшие наказания и расширявшие круг лиц, подвергающихся репрессиям. Чудовищным было постановление правительства от 7 апреля 1935 г., которое предписывало "несовершеннолетних, начиная с 12-летнего возраста, уличенных в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, в убийстве или попытках к убийству, привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания", включая смертную казнь. (Прим.автора: впоследствии этот закон будет использоваться как метод давления на подсудимых с целью склонить их к даче ложных показаний, дабы уберечь от расправы своих детей.)
Найдя весомый повод и создав "правовой фундамент", Сталин приступил к физическому устранению всех недовольных режимом – к показательным судебным процессам. В 1936 г. состоялся 1-й из крупнейших процессов над лидерами внутрипартийной оппозиции. На скамье подсудимых оказались ближайшие соратники Ленина - Зиновьев, Каменев и др. Их обвиняли в убийстве Кирова, в попытках убить Сталина и других членов Политбюро, а также свергнуть советскую власть. Прокурор Вышинский заявил: "Взбесившихся собак я требую расстрелять - всех до одного!" Суд удовлетворил это требование. В 1937 г. состоялся второй процесс, в ходе которого была осуждена еще одна группа представителей "ленинской гвардии". В том же году была репрессирована большая группа высших офицеров во главе с маршалом Тухачевским. В марте 1938 г. прошел третий московский процесс. Были расстреляны бывший глава правительства Рыков и "любимец партии" Бухарин. Каждый из таких процессов вел к раскручиванию маховика репрессий для десятков тысяч людей, прежде всего для родственников и знакомых, сослуживцев и даже просто соседей по дому. Только в высшем руководстве армии были уничтожены: из 5 маршалов - 3, из 5 командармов I ранга - 3, из 10 командармов II ранга - 10, из 57 командиров корпусов - 50, из 186 комдивов - 154. Вслед за ними были репрессированы 40 тыс. офицеров Красной Армии. Тогда же был создан секретный отдел в НКВД, занимавшийся уничтожением политических противников власти, оказавшихся за рубежом. В августе 1940 г. по приказу Сталина в Мексике был убит Троцкий. Жертвами сталинского режима стали многие деятели белого движения, монархической эмиграции. По официальным, явно заниженным данным, в 1930-1953 гг. по обвинению в контрреволюционной, антигосударственной деятельности было репрессировано 3,8 млн. человек, из них 786 тыс. расстреляно.

Расказачивание. Как отмечает историк Л.Футорянский, получившие в последние годы широкое распространение оценки численности жертв порядка сотен тысяч и даже миллиона человек не имеют документального подтверждения и являются «фантастическими». По документально подтверждённым материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков число расстрелянных красными во второй половине 1918-1919 гг. на территории войска Донского, Кубани и Ставрополья составило 5 598 человек, из которых 3 442 человека расстреляно на Дону, 2 142 человека — на Кубани и в Ставрополье. При этом историк Л.Футорянский отмечает, что числа, содержащиеся в материалах комиссии, преувеличены, а в этот же период в ходе белого террора, проводившегося при режиме Краснова, было уничтожено по разным данным от 25 до 40 тысяч казаков. По этому же вопросу доктор исторических наук профессор Павел Голуб даёт следующие данные: «…в общей сумме во время красновщины, то есть с мая 1918-го по февраль 1919 года, было зверски истреблено не менее 45 тысяч сторонников советской власти на Дону]» (например, историк Л.Решетников считает, что "за время так называемого расказачивания было уничтожено свыше миллиона казаков").

Раскулачивание. Основой борьбы с «кулачеством» являлось постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 30.01.1930 "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации". По данным исследователя репрессий В.Н.Земскова всего было раскулачено около 4 млн человек (точное число установить сложно), из них, в 1930—1940 в кулацкой ссылке побывало 2,5 млн, в этот период в ссылке умерло 600 тыс. человек, подавляющее большинство из них - в 1930—1933 гг. Показатели смертности среди спецпереселенцев превышали рождаемость от 7,8 раз (у «старожилов») до 40 раз (у «новосёлов»). Впервые такие репрессии массово были в начале 1930-х годов. В 1929–1933 годах органами ОГПУ было арестовано и привлечено к уголовной ответственности 519 000 человек, причисленных к кулакам. Но в их число не входят сотни тысяч раскулаченных и подлежащих ссылке.

Спецпереселенцы в 1930-1940 (на основе сведений из Википедии)
Направление миллионов людей на спецпоселение (трудпоселение) стало следствием государственной политики спецколонизации, то есть освоения необжитых и малообжитых районов страны посредством насильственных переселений. В постановлении СНК РСФСР от 18 августа 1930 г. «О мероприятиях по проведению спецколонизации в Северном и Сибирском краях и Уральской области» указывалось:
Раскулаченные крестьяне 2-й категории, а также семьи кулаков 1-й категории выселялись в отдаленные районы страны на спецпоселение, или трудпоселение (иначе это называлось «кулацкой ссылкой» или «трудссылкой»). В справке Отдела по спецпереселенцам ГУЛАГа ОГПУ указывалось, что в 1930—1931 гг. было выселено (с отправкой на спецпоселение) 381 026 семей общей численностью 1 803 392 человека. Выселение кулаков в 1932—1933 гг. проводилось в существенно меньших масштабах и продолжалось до 1934 г. Крестьяне, направленные в «кулацкую ссылку», назывались спецпереселенцами, в 1934—1944 гг. — трудпоселенцами, с 1944 г. — спецпоселенцами. Смертность спецпереселенцев во время переезда и в первые месяцы на новом месте была достаточно высока. В мае 1933 г. начальник ГУЛАГа в рапорте на имя зам. председателя ОГПУ Г.Ягоды указал: «Несмотря на Ваши неоднократные указания ПП ОГПУ СКК о порядке комплектования и организации эшелонов, направляемых в лагеря и трудпоселки ОГПУ, состояние вновь прибывающих эшелонов совершенно неблагополучное. Во всех прибывающих из Северного Кавказа эшелонах отмечена исключительно высокая смертность и заболеваемость, преимущественно сыпным тифом и другими заболеваниями. В особенно тяжелом положении находились дети, отмечалась огромная детская смертность среди спецпереселенцев, в некоторых районах до 30% и более».

Однако не все они были кулаками. Так, на 1 октября 1941 г. на учёте состояло 936 547 трудпоселенцев. Из них 871 851 человек (93,1 %) составляли бывшие кулаки, а остальные 64 696 (6,9 %) — следующие лица: выселенные по решению судов за срыв и саботаж хлебозаготовительной и других кампаний; городской деклассированный элемент, выселенный (преимущественно в 1933 г.) по постановлениям «троек» ОГПУ за отказ выехать за 101 км из Москвы, Ленинграда и других режимных центров в связи с паспортизацией; выселенные (в основном в 1935—1937 гг.) по постановлениям органов НКВД из погранзон; осужденные (преимущественно в 1932—1933 гг.) органами ОГПУ и судами на срок от 3 до 5 лет (кроме «особо социально опасных») с заменой отбывания срока наказания в местах лишения свободы направлением на жительство в спецпоселки (трудпоселки). Все эти лица входили в документах НКВД в контингент «бывшие кулаки». Власти в СССР как бы «забыли», что бедность одних и «богатство» это не буржуазные пережитки, а результат происшедшего в стране, как до революции, так и после нее, тщательно замалчивая факты о репрессиях, ломая уклад жизни миллионов людей, очередной раз обещая народу светлое будущее, на самом деле, власти и экономика получали почти дармовую рабочую силу, обеспечивающую развитие экономики и укрепление военной мощи СССР.
Как мне кажется, и это следует из многочисленных публикаций, все политические репрессии в СССР отражают сущность социализма СССР, в основе которого лежала классовая борьба, однопартийность и другие утопические догмы марксизма, а также проявление личных качеств и взглядов лидеров – вождей, начиная с Ленина, Троцкого, а потом и Сталина. Все эти явления, в моем представлении, есть закономерный итог социальных процессов в СССР:

А) ВКП(б) и советская власть стали насаждать идеологию материализма и атеизм, уничтожая объекты религий и религиозных деятелей в стране, где на протяжении многих столетия почти 100% населения было верующим, придерживались патриархальных и патримональных устоев, общинности и соборности, а религия стояла в основе государства.

Б) Для понимания основ материализма, социализма, коммунизма, атеизма требуется определенный уровень знаний без всякой иррациональности. При этом более 80% населения было неграмотным или полуграмотным, а религиозные чувства и вера вошли в их сознание с детства, хотя религиозные первоисточники им были недоступны и неизвестны. Основой веры в религиозные каноны, исключительно, является иррациональность (известно, спор между материалистами и идеалистами не может быть предметным и доказуемым, т.к. стороны не имеют объективных оснований для подтверждения своих и опровержения чужих утверждений).

В) Учитывая сказанное в «А» и «Б», пожалуй, есть единственный способ укоренить новую идеологию в массах - создание новых идолов + метод «кнута и пряника» (для укрепления устоев новой власти и уменьшения влияния религий и богов).

Г) Еще следует добавить к «А» - «В» необходимость наличия в государстве идеологов, которые бы распространяли и внедряли новую идеологию в массах. Естественно, в первые годы их не было. В такой ситуации самые простые и «естественные» способы заставить человека изменить свое мировоззрение: г1) сила (кулак, наган или «небо в клетку»); г2) авторитет или ссылка на авторитетное лицо или иерарха; г3) наличие идеала - примера для подражания и уважения. Кстати, если «идеолог» слабоват или оппонент более разумен, то действует только «г1». Если идеолог работает на публике или в СМИ, чаще всего применяется «г2» или «г3»). Если идола нет, его надо создать, а т.к. в религиях всегда есть бог и сатана – черт, то появление вождей было предрешено.

Изложенное выше в пунктах «А» - «Г» есть мое предположение, т.к. сегодня известны не все исторические документы ВКП(б) и советской власти по этим вопросам. Дальнейший ход событий в СССР неплохо подтверждает мое предположение: с 1-х дней новой власти в СССР стали появляться лидеры, активисты, общественные организации, а затем стали создаваться вожди (согласно «г2» и «г3») В огромной стране их было много, но самый главный вождь был один. Сначала им был Ленин, а далее его преемник – Сталин, т.е. культ личности – вождизм Сталина есть необходимость и следствие политического режима в СССР.

 
2.4.9. Формирование вождизма-диктатуры Сталина и репрессии

По моему мнению, путь к диктатуре у Сталина начался по стечению обстоятельств, пожалуй, с момента избрания его на пост генсека (в то время - вспомогательная должность в партии) в период, когда Ленин повел решительную борьбу с фракциями и оппозицией. Тогда Сталин был теневой и нейтральной фигурой, которая не претендовала на лидерство и устраивала партийных иерархов, прежде всего - Ленина. Об этом подробнее можно посчитать в политической биографии Сталина, например, в работах Д.Волкогонова (см. [13]) и Н.Капченко Из последней цитирую наиболее существенные выдержки о начале восхождения Сталина:
«… На базе изложенного можно заключить, что Сталин к моменту занятия им поста генерального секретаря имел четкую и продуманную систему совершенствования работы аппарата партии. Как никто другой в большевистском руководстве, он понимал потенциальную роль партаппарата. Он уже явственно видел, что еще до его прихода на работу в Секретариат четко и определенно обозначилась тенденция возрастания роли аппарата во всех сферах партийной и государственной жизни. И этот процесс был порожден не прихотями и пожеланиями того или иного политика, а самим закономерным фактом возрастания удельного веса и значимости новой советской бюрократии в жизни страны.
После прихода Сталина на работу в Секретариат там действительно наступили серьезные позитивные перемены. Разумеется, если их толковать с точки зрения усиления роли аппарата, улучшения подбора кадров и т. д., а не под углом зрения развития демократических принципов и начал в его работе. Но в тот период бюрократия как своего рода опора новой власти нуждалась, прежде всего, именно в таком укреплении партаппарата. Эти перемены к лучшему были оценены на XII съезде партии, где в отчете ЦРК по данному вопросу констатировалось следующее: «Подводя общие итоги работы аппаратов центральных учреждений РКП(б) за время с XI по XII съезд, ЦРК признает, что за истекший период Секретариат ЦК достиг значительного улучшения работы всего аппарата, что повело к более правильному разделению труда внутри его и вместе с тем установило большую связь между отделами и подотделами, а также укрепило и развило связь аппарата с местами, позволив ему быстрее и полнее учитывать широкий опыт партийных организаций и правильнее реагировать на выдвигаемые жизнью требования». Таким образом, в конце 1922 г., приведенные выше факты, говорят что, политическом маневрировании Ленина наметились как бы два важных момента.
Вначале он столкнулся с сопротивлением Сталина в вопросе о принципиальной основе образования союзного государства (о чем речь пойдет в следующем разделе), а также в вопросе о защите монополии внешней торговли. Ленин не мог не придти к заключению, что в ряде принципиальных вопросов он не может полностью, как это было прежде, полагаться на Сталина, который все в большей мере проявлял свою самостоятельность, внешне иногда выглядевшую как строптивость. Конечно, он делал это не демонстративно и вовсе не для простой демонстрации своей независимости и самостоятельности. Речь, если говорить по существу, шла о конкретных практических проблемах, наилучшее решение которых отнюдь не лежало на поверхности. Но в сочетании с другими факторами, а именно подозрением, что Сталин сосредотачивает в своих руках основные рычаги управления партаппарата, это обстоятельство побудило Ленина - это явилось вторым важным составным звеном его политической стратегии в тот период - искать себе союзника среди очевидных противников Генерального секретаря. Таким союзником, как показал опыт сотрудничества в вопросе о монополии внешней торговли, вполне мог оказаться Троцкий.
Временный политический блок с Троцким явился, таким образом, своеобразным симбиозом. С одной стороны, попыткой Ленина использовать Троцкого в своих текущих целях. С другой, - являлся отчетливым сигналом со стороны Троцкого вступить в развертывавшуюся внутреннюю борьбу в высшем руководстве. Причем не только Ленин, но и Троцкий хорошо понимали, что решающая фаза этой схватки уже неминуема. Были ли шансы у Троцкого совершить такой переворот - вопрос скорее риторический, нежели практический. И хотя сейчас представляется невозможным прояснить до конца и с полной определенностью вероятность, а тем более успешную вероятность, подобного рода переворота, априори можно утверждать: все это не могло быть, чем-либо иным, кроме как политической фантазией. Система власти, как и ее структура, исключали возможность подобного переворота, а если бы Троцкий попытался его осуществить, переворот обернулся бы жалким фарсом. Не стоит также преувеличивать степень единоличной власти председателя Реввоенсовета в самой Красной армии в то время. Важнейшие решения, в том числе, касающиеся управления войсками, были и оставались исключительной прерогативой Политбюро.
Постепенно Сталин как Генеральный секретарь наращивал свое влияние и на военные дела. Так что вся совокупность реальных факторов делала военный путь захвата власти исключенным. Возможно, именно по данной причине Троцкий цеплялся, как утопающий за соломинку, за «блок» с Лениным — главный инструмент его политического выживания.
Еще до борьбы с троцкизмом и партийной дискуссией 1923 г., которая подвела итоги этой борьбы, следует сказать, как был окончательно похоронен «триумвират». Формально произошло это в июне 1924 г., когда Сталин в докладе на курсах секретарей укомов при ЦК РКП(б) впервые публично выступил против Каменева и Зиновьева. Момент для него был подходящий (а он, как известно, был мастером выбирать нужный момент): только что закончился XIII съезд партии, на котором было по делегациям оглашено завещание Ленина. На предшествовавшем съезду пленуме ЦК было решено оставить Сталина на посту генсека. Совещание делегаций съезда подтвердило эту рекомендацию. На первом же после съезда пленуме ЦК Сталин подал просьбу об отставке с поста Генерального секретаря, но она была отвергнута. (Об этом речь уже шла выше, поэтому я не буду дальше развивать данную тему). В общем, положение Сталина к июню 1924 г. было прочными, над ним уже не висело дамокловым мечом предложение Ленина о его замене. Вот в такой обстановке он и нанес свой первый, уже открытый, удар по своим коллегам из этого «триумвирата».

Окончательно вождизм и диктатура Сталина были «закреплены», когда стана отмечала его 50-летие (21.12.1929, до этого, кроме ленинских дат, публично не отмечали такие события). Именно в эти дни «явился» еще один вождь. Вот как тогда это было:
«Сталин был объявлен "первым учеником Ленина" и единственным "вождем партии". Газета "Правда" была заполнена статьями, приветствиями, письмами, телеграммами, из которых лился поток лести. Почин "Правды" подхватили другие газеты, от столичных до районных, журналы, радио, кино: организатор Октября, создатель Красной Армии и выдающийся полководец победитель армий белогвардейцев и интервентов, хранитель ленинской "генеральной линии", вождь мирового пролетариата и великий стратег пятилетки. Сталин стал именоваться "мудрым", "великим", "гениальным". В стране появился "отец народов" и "лучший друг советских детей". Академики, артисты, рабочие и партийные работники оспаривали друг у друга пальму первенства по восхвалению Сталина. Но всех превзошел народный казахский поэт Джамбул, который в той же "Правде" доходчиво объяснил всем, что "Сталин - глубже океана, выше Гималаев, ярче солнца. Он - учитель Вселенной"».

Начало «вождизма» относят к утверждению Сталина на посту генсека РКП(б) в 1922 г., когда он получил возможность подбора и расстановки кадров в верхних и средних эшелонах партии и государства. После смерти Ленина контрольные органы ВКП(б) и ОГПУ стали исполнять волю Сталина – с их помощью по репрессивными сфабрикованными делами Сталин и его приближенные в своих интересах провели чистку партии, советских органов, началом которой принято считать "шахтинское дело" в конце 1920-х гг. (подробнее см. П2.3.1 Приложения 2). Потом была борьба за власть в партии с Л.Троцким и с так называемыми другими левыми и правыми уклонистами. А завершались эта чистка партии репрессиями или публичными судебными процессами против подавляющего большинства делегатов XVII съезда ВКП (б). Этот съезд проходил с 26 января по 10 февраля 1934 г. и подвел первые итоги строительства социализма в одной отдельно взятой стране. Участников этого съезда "победителей" постигла трагическая участь: на съезд прибыл 1961 "посланец партии", из них 1108 были посажены, а 848 - расстреляны.
Хронологически эти репрессии начались после убийства С.Кирова, многие делегаты. (сегодня не найдено<32> документов, подтверждающих связь этих репрессий с убийством С.Кирова). Массовые расстрелы делегатов 17 Съезда ЦК ВКП (б) начались с 1 декабря 1934 года. Из 139 членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) расстреляны 44 члена и 53 кандидата в члены ЦК, т.е. почти 70 процентов состава ЦК, в том числе, только в период 1937–39 гг. – 42 члена и 51 кандидат в члены ЦК.
------------------
<32> - Сообщения о возможной фальсификации итогов голосования при выборах в состав ЦК на этом съезде появились в начале 1960-х годов. Большинство историков не согласны с утверждением, что этот съезд якобы высказал Сталину недоверие. Реальных фактов об антисталинском демарше делегатов XVII съезда в архивах не найдено. Оставшиеся в живых участники этого съезда подобную информацию тогда опровергали. Результаты проверки счетных бюллетеней съезда, проведенной еще в 1960 г., показывают, что право участвовать в голосовании имели 1225 делегатов с решающим голосом, при выборах в ЦК было роздано 1059 бюллетеней (все они сохранились в наличии), «за» Сталина подано 1056 голосов, «против» – только 3 голоса. Если даже допустить, что все отсутствующие 166 бюллетеней (по числу не участвовавших в голосовании согласно протоколу счетной комиссии съезда) были отрицательными, то максимальная сумма голосов против Сталина была бы 169.

Так страна и партия окончательно «признали» Сталина своим вождем. После партийной чистки в 1937—1938 гг. последовали репрессии в Красной армии (РККА) среди командного состава (см.ниже Табл. 2.21), которые многие исследователи считают пиком «большого террора» в СССР, явившегося прямым следствием вождизма - культа личности Сталина

Таблица 2.21. Сведения о репрессиях высшего командного состава в РККА
(на основе подсчётов О.Ф.Сувенирова)
/ Прим.автора: таблица отсутствует ввиду сложного формата, но ее можно увидеть /
/ в PDF-формате по ссылке http://www.shestopaloff.ca/archive/082BPPart2.pdf  /

Далее цитирую Википедию, хотя об этом имеется и масса других исследований, например:
 http://mamlas.livejournal.com/1925684.html
http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/02.html).
http://www.nkbooksellers.com/books/?rid=687700&lang=cyr)
Репрессии начались во второй половине 1936 г., но наибольший размах приобрели после ареста и осуждения М.Тухачевского и 7-ми других высокопоставленных военных в мае-июне 1937 года. В 1939-41 гг. после резкого спада, они продолжались с меньшей интенсивностью. Репрессии выражались в увольнениях по политическим мотивам, арестах и вынесении приговоров по сфабрикованным делам. Жертвами беззакония и фальсифицированных обвинений стали тысячи командиров и бойцов.
Основной удар политических репрессий был направлен против командного состава высшего звена: заместителей наркома обороны СССР, командующих войсками военных округов (флотов), их заместителей, командиров корпусов, дивизий, бригад. Значительно пострадал командно-начальствующий состав управлений и штабов в соответствующих звеньях, профессорско-преподавательский состав военно-учебных заведений.
Основную массу жертв политических репрессий в РККА в предвоенные годы составили так называемые участники «военно-фашистского заговора» и «правотроцкистских организаций», дела которых рассматривались Военной коллегией Верховного суда СССР. Для получения необходимых показаний от подследственных они в массовом порядке подвергались издевательствам, избиениям и пыткам. Применение «мер физического воздействия» в ходе следствия в отношении «врагов» и «шпионов» было санкционировано высшим партийным и государственным руководством СССР. Подавляющее большинство командиров, начальников и политработников, обвинённых в участии в «военно-фашистском заговоре», были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Лишь некоторым из них этот приговор, не приведённый в исполнение немедленно, был впоследствии заменён исправительно-трудовыми лагерями.

В подразделе П2.4.4 Приложения 2 приведена выдержка о личности Сталине из книги Ф.Раскольникова «Воспоминания, письма, документы» (http://emv2008-evazhenin2008-2.blogspot.ru/2009/12/c.html). Наиболее емко о событиях тог периода Ф.Раскольниковым сказал в своем письме к Сталину [58]:
«Ваш "социализм", при торжестве которого многим его строителям нашлось место лишь за решеткой, так же далек от истинного социализма, как произвол Вашей личной диктатуры не имеет ничего общего с диктатурой пролетариата».

 
О сути репрессий неплохо и вполне объективно сказано в [10]:
Массовые репрессии начались в декабре 1917 г. и пошли на убыль в последние годы правления Сталина. Эти репрессии были вызваны стремлениями утопистов захватить власть и воплотить в жизнь свою утопию. Этапы Гражданской войны 1917–1922 гг. и репрессии 1929–1938 гг. по кровопролитности, ожесточенности и числу убитых мало отличаются друг от друга. И вызваны примерно одними и теми же причинами (Прим.автора: об этом мной сказано в Части 1 моего очерка). Политические репрессии 1929–1938 гг. — прямое продолжение того, что делалось до Сталина. И до него истреблялись реальные и надуманные враги. Шла ожесточенная борьба за власть, уничтожение даже потенциальных врагов или конкурентов правящей группировки.
Единственно, чем отличался Сталин, это тем, что он упрочил свою власть в стране. Но в этом смысле «сталинские репрессии» - вовсе не сталинские, а коммунистические. Они начались задолго до года Великого перелома. Они были направлены, как против политических врагов, явных и затаившихся, так и против потенциальных или «придуманных» врагов. Они направлялись против всех внутренне независимых от государства и сохраняющих собственное мнение… неважно о чем. Против всех, кто не мог или не хотел выполнять функции, возложенные на него государством. И до него на открытых процессах власть старалась перенести ответственности за страдания и лишения людей с ВКП(б) и ее политики на «врагов народа», «вредителей» и контрреволюционеров. Но великий прагматик и практик Сталин внес в репрессивную машину свои дополнения. (Прим.автора: создание атмосферы страха было важным для Сталина, для которого была настольной книга Макиавелли «Государь».)
Во-первых, начав с создания аппарата, он создавал политическую систему сверх централизованного, бюрократического государства. Систему «винтиков». Ему нужно было отстранение от власти и уничтожение всех малоквалифицированных, недостаточно обучаемых и умных, не соответствующих по своим качествам тому, что требует от них власть. И у этих репрессий есть своя железная логика: превращение населения СССР в «винтики». Всякий, кто возражал против установления советской власти, естественно, в «винтики» не годился. Так сказать, исходно не винтик. Так же точно, как всякий социалист, но не коммунист. Лидер грузинских меньшевиков Н.Жордания в этом смысле не лучше Деникина. Разумеется, иногда даже искренне преданный и готовый стать «винтиком» коммунист не потянет возложенных на него обязанностей — допустим, просто по физической неспособности к систематическому труду. Это винтик, но ненадежный. Металл, из которого изготовлен «винтик», неподходящий. В теле винтика раковины, резьба сорвана. В общем, приходится этот винтик выбросить и отправить на переплавку. Применительно к живым людям звучит ужасно, но, по крайней мере, реалистично.
Во-вторых, Сталин последовательно истребил «ленинскую гвардию», революционеров истреблял последовательно и безжалостно. Но Сталин не произносил слов, сказанных Наполеоном: «Революция закончена!». Многие коммунисты, ярые сторонники советской власти, не хотели или не были способны стать послушными «винтиками» системы, поэтому стали негодными или опасными власти. В том числе были уничтожены самовлюбленные, наглые «бонапартиков» из «ленинской гвардии», или кто был неспособен работать в новой системе. В репрессиях тех лет видна страшная и жестокая логика - логика построения «сталинского социализма». (Прим.автора: кто-то из исследователей видит в репрессиях Сталина симптомы его шизофрении и садизма, отмечавшиеся у него в детстве.)
Есть также многочисленные воспоминания других современников и различные публикации о Сталине, например: [2], [4] - [6], [8], [13], [24], [25], [53], [63], [71], а современные заметки о психологическом «портрете» Сталина можно посмотреть сайты:
http://www.studfiles.ru/preview/3112735/
http://www.proza.ru/2014/04/25/1264
html

2.4.10. Общие сведения о репрессиях в СССР содержатся в многочисленных источниках, например, привожу цитату из журнала «Индекс/Досье на цензуру» № 26 за 2007 год (http://www.index.org.ru/journal/26/ter26.html):
Согласно справкам МВД СССР о количестве осужденных по материалам органов ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД СССР, всего за указанный период 1921–1953 годов в судебном и несудебном порядке были осуждены 4 060 306 человек (в 1921–1929 гг. - 208 863 человека, 1930–1936 годы - 1 391 093 человека, 1937–1938 годы — 1 344 923 человек, в 1939–1953 (первое полугодие) - 1 115 427 человек).
Необходимо подчеркнуть, что из общего числа 1 115 427 осужденных за контрреволюционные преступления в период 1939 - 1953 гг., на годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. приходятся 476 617 осужденных. Из общего числа осужденных по материалам органов госбезопасности 799 455 человек были приговорены к высшей мере наказания, остальные — к лишению свободы, ссылке, высылке или иным мерам наказания (выдворению за границу, принудительному лечению, к исправительно-трудовым работам, осуждены условно). Помимо осужденных за «контрреволюционные преступления» по уголовным делам судами и внесудебными органами НКВД — НКГБ — МГБ СССР, с 1940 по 1952 г. в целом по стране было выселено (направлено в ссылку) около 2,3 млн человек.
Можно ли процесс репрессий в СССР называть «геноцидом» против народа СССР? Сегодня появляются публикации с такими фразами и такой темой, учитывая, что официальные реабилитации<33> в 50-е годы и позже подтвердили невинность миллионов жертв (около 2-х млн человек), часть из которых, просто, уничтожили без суда и следствия (таких – около 600 тыс. – официальные цифры). Участвовали в этом так называемые «тройки» или «двойки».
Представленный в Президиум ЦК в январе 1956 г. доклад Комиссии П.Н. Поспелова и А.Б. Аристова потряс узкий круг его читателей - даже самые осведомленные, самые «многолетние» члены высшего руководства КПСС, до этого вряд ли имели представление о подлинной картине репрессий, но они, естественно, не желали обнародовать эти факты, понимая, что неизбежно встанут вопросы об их личной осведомленности, участии и т.д. Подчеркнем, что какими бы горькими не были цифры репрессий, в 1988 г. они имелись и у специальной комиссии Политбюро ЦК КПСС, дополнительно изучавшей материалы репрессий в период 1930–50-х годов, но это тогда не было объявлено официально, что вызывало массу домыслов и политических спекуляций, самым негативным образом сказывавшихся на морально-политической обстановке в обществе. Говорить об этих драматических страницах нашей истории и знать правду необходимо потому, что, как говорил наш известный историк Н.М.Карамзин: «История, единственная наука, превращающая человека в гражданина! Напомним, что история не выставляет оценок за невыученные ее уроки, она лишь наказывает за их незнание!»
------------------
<33> - Реабилитация репрессированных началась после 1956 г., а завершилась в последние годы существования СССР. Думаю, сегодня трудно или невозможно доказать допущенное беззаконие, а также, уверен, не надо осуждать народ и власти за жестокость или за неравноправие действовавших тогда законов, даже если власти с народом лукавили. И вряд ли когда-нибудь в России будет дана правовая оценка действий ВКП(б) и советской власти того периода в части правомочности репрессий и методов коллективизации.

Уверен, репрессии в СССР были не геноцидом (в СССР не было целенаправленного уничтожения конкретных этнических или социальных групп), а способом, избранным Сталиным и властями на всех уровнях для достижения идеалов марксизма-ленинизма, преобразований в обществе и удержания власти ВКП(б). В эту верили, как члены ВКП(б), так и большая части населения СССР (какая част населения верила – никто не знает, но только очень немногие понимали, что это утопия!). При этом в законодательство СССР были введены поправки, которые позволяли совершать репрессии в рамках законов. Поэтому невозможно доказать геноцид<34> или противозаконность репрессий. Полагаю, что в этом «заслуга» и вина Сталина и большевиков - примерно 50х50. При этом большевики или коммунисты, веря в идеалы коммунизма и социализма, стремились к построению социализма в стране и к мировой революции, что невозможно было достичь без крепкой власти. Поэтому Сталин и большевики делали все, чтобы «убедить» народ в своей правоте и заставить его выполнять решения, в т.ч., применяя к народу обман, устрашения, т.е., манипулируя народом (Прим.автора: о страхе см.также цитату из Ф.Энгельса в сноске <5>). А народные массы в СССР, стремясь к своему счастью и многое и не понимая из происходящего, что им обещает власть, верили большевикам, поэтому стали одобрять действия властей, а иногда и помогать им в насилии над невиновными людьми. А тех, кто не верил, не хотел работать или «молиться» на большевиков, как сказано выше, репрессировали, отправляли строить каналы, заводы, фабрики работать на рудниках, приисках, валить лес и т.п., где: «Сливеют губы с холода, но губы шепчут в лад: «Через четыре года здесь будет город-сад!» (как в этой полушутливой песенке про Сталина (http://www.youtube.com/watch?v=g1Yy66rAjyc).
------------------
<34> - Если не ошибаюсь, о геноциде в СССР при Сталине впервые стали говорить за рубежом в СМИ в конце 1980-х гг. грязные дельцы от политики для развала СССР и, как следствие, это повторяли в СССР, что было тогда «модно». Эту тему обсуждали многие, в т.ч. английский историк Р.Овери в своей книге «Сталин и Гитлер», но именно он четко сказал в интервью газете “The Guardian” от 13 мая 2005: «Не стоит забывать, как была выиграна война: мы победили благодаря самопожертвованию русских». Т.е. репрессии – не геноцид, а трагические потери населения в процессе достижения утопических целей.

Жизнь показывает, очень сложно заставить человека делать то, что он не хочет, чего боится. Но, увы, ради собственного спасения или спасения своих близких, человек, находясь под страхом, будет делать то, что не хочет, что боится, или даже то, что ведет его к гибели. Именно поэтому в СССР придумали «признание – царицу доказательства», и вместе с утопическими целями и программами ВКП(б) заставили народ поверить счастливому социалистическому завтра! Тогда репрессии были тогда для властей средством манипулирования населением, которое свои участием в собраниях, публичных выступлениях и в репрессиях формально «одобряла» действия властей (Прим.автора: см. сноски <31> и <37> ).
Уверен, бессмысленно осуждать за это народ – людей в СССР, поддержавших власти или имитировавших их поддержку, но понимавших при этом, что в стране творится зло и беззаконие, т.к. такое поведение людей вполне объяснимо естественными причинами, которые можно назвать аффектным состоянием:
• страх за себя или своих близких, желание остаться живым самому;
• заблуждение что все это позволит жить лучше, в т.ч. и за счет других;
• жестокость и изворотливость, ставшие тогда качеством людей в их стремлении выжить.
Таким образом, мне представляется очевидным, Сталиным как вождь в СССР, используя свой статус и возможности, через репрессии во всех слоях общества завершил формирование тотальной системы в СССР:
• в СССР был создан партийно-административный аппарат и силовые структуры, полностью управляемые лично Сталиным или доверенными ему лицами и контролирующие все процессы в обществе и государстве;
• на ключевых должностях в партии, в СССР и в союзных республиках были поставлены люди, которым Сталин больше доверял и которых он держал в страхе за свое будущее, поэтому они выполняли любые поручения Сталина или его ближайшего окружения;
• репрессии против людей, чьи мнения не совпадали с идеологией и принципами, установленными в СССР, посеяли в народе страх за свое будущее, вынуждали население терпеть невзгоды, верить лидерам, восхвалять политику вождей и ВКП(б), не показывать своего истинного понимания и отношения к происходящему (такое лицемерие в обществе стало характерным для СССР).

О репрессиях сегодня имеется много исторических исследований и публикаций, часть которых приведена ниже в Разделе 2.8: [10], [16], [20], [23], [26], [28], [29], [32] - [34], [38], [40], [41], [47], [48], [54], [55], [61], [62], [65], [68], [70], [73], [74], [77] - [79], [85], [88]. О раскулаченных и спецпоселениях можно подробнее ознакомиться на сайтах:
Раскулачивание и кулацкая ссылка - http://www.historicus.ru/Raskulachivanije_i_kulatskaya_ssilka
Отрывок о жизни раскулаченных спецпереселенцев см. в подразделе П2.2.2.1. Приложения 2.
О спецпереселенцах в Мурманской области - http://helion-ltd.ru/victor-shashkov/
Как нашу семью раскулачили - http://www.world-war.ru/kak-nashu-semyu-raskulachivali/
Довольно детально о сущности репрессий и о жизни репрессированных сказано в книгах очевидца этих событий И.Л.Солоневича ([66] – [68]), который лично со своими братьями прошел через казематы и стройки ГУЛАГа. Весьма точной является его фраза об СССР: «здесь можно быть или рабом, или погонщиком рабов, но я к этому не приспособлен» (видеофильм о И.Солоневиче и его ровесниках можно увидеть на сайте: https://www.youtube.com/watch?v=EMVYtvGzBDo).

О СССР за рубежом в прессе и публицистике появлялись также статьи признанных в мире иностранных писателей, длительное время ездивших в СССР и встречавшихся с руководителями СССР. Но их статьи выглядят лубочными картинками, т.к. им показывали СССР только с парадного входа, или они видели только часть событий. К ним относятся: Д. Рид<35>, Л.Арагон, А.Барбюс, Р.Роллан, Г.Уэлс, А.Жид, Л.Фейхтвангер, Б.Шоу, Т.Драйзер и др.
------------------
<35> - Д. Рид - известный американский корреспондент, в 1918 г. печатал в США репортажи о России после революции, потом выпустил одну книга об Октябрьской революции - «Десять дней, которые потрясли весь мир». После того, как госдеп США узнал о его сотрудничестве с большевиками, ему 2 месяца не выдавали визу на въезд в США. В США он пытался агитировать за защиту Октябрьской революции и против американской интервенции в Россию. За такую «антиамериканскую деятельность» его несколько раз привлекали к суду. В 1919 г. он стоял у истоков основания Компартии США. Тогда же вернулся в Москву и стал членом Исполкома Коминтерна. В 1920 г. Д.Рид заразился тифом и умер в Москве (похоронен на Красной площади). Другой американский репортер Э.Хемингуэй, участвовавший в 1939 г. в гражданской войне в Испании, на стороне республиканцев был популярен в СССР, но его книга в СССР не была напечатана, т.к. не понравилась Д.Иббарури, которая возглавляла компартию Испании в то время.

Другие, например, известный американский экономист Кейнс, побывавший тогда несколько раз в СССР и встречавшийся с руководство СССР, негативно оценил экономическую систему социализм, сказав, что власть больше заботится об успехе своего эксперимента, чем о налаживании реальной жизни. Его приводили в ужас сталинские чистки 1930-х годов. Но он полагал, что у СССР есть запас устойчивости, который позволит ей выжить и с низким уровнем эффективности. В «Кратком очерке о России» («А Short View of Russia») Кейнс сказал: «Россия никогда не будет представлять для нас серьезного интереса, если она не станет моральной силой» (вообще говоря, это верно и в наши дни, а боле подробно о Кейнсе можно почитать в подразделе П2.3.3 Приложения 2). Однако в СССР работало много крупных зарубежных компаний и их специалистов, принимавших участие в проектировании, строительстве и запуске предприятий, о чем умалчивали в учебниках и СМИ, поэтому «теоретик» Кейнс остался без внимания. Например, посмотрите, что об этом говорится на сайте
http://maxpark.com/community/13/content/2865530

Кроме известных личностей в СССР тогда приезжали и рядовые иностранные специалисты из компаний, которые участвовали в строительстве промышленных объектов. Например, в 1932 г. в СССР приезжало около 40 тыс. иностранцев, не считая тех, кто иммигрировал в СССР по политическим мотивам (до 15 тыс.). Иностранцы, в свою очередь, возвращаясь к себе и рассказывали своим согражданам, как живут в СССР. Причём по большей части это была объективная информация. Даже в ОГПУ признавались, что «антисоветской злобой насыщены не более 10% статей о СССР, причём большей частью – в белоэмигрантской печати». Об этом можно также почитать:

2.5. Внешняя политика и внешняя торговля СССР в (1923 – 1941 гг.)

В этой сфере меня нельзя отнести к специалистам, т.к. политику воспринимаю близко к известной фразе Бисмарка: «Политика есть искусство возможного» (или в оригинале: «Политика есть учение о возможном»). Это, безусловно, относится не только к внешней политике, но и к любой другой сфере органов власти государства (на тему политики говорить мне не нравится, тем более к прошедшей).
Да, СССР установила дипломатические отношения со всеми ведущими странами Европы и Азии, но, особенно после прихода Гитлера к власти в Германии, с каждым годом нарастала угроза войны в Европе и на восточных границах СССР, усиливалась конфронтация с Англией, Японией, Францией. Дипломатическими путями СССР не удалось достичь соглашения, прежде всего, с Англией и Францией, чтобы противостоять гегемонии Германии и укреплению ее влияния в союзе с Испанией, Италией, Австрией, Румынией и Болгарией. Следствием этого, как считают многие историки, Англия и Франция, чтобы, как они полагали, обезопасить себя, заключили с Германией Мюнхенский договор в сентябре 1938 г., об аннексии Германией части Чехословакии - Судетской области, где преобладало немецкое население. До подписания Мюнхенского договора СССР пытался заключить договор о военной помощи с Чехословакией, но это не удалось из-за несогласия с этим Франции и Англии. Этот Мюнхенский сговор считают прологом 2-й Мировой войны (http://statehistory.ru/1036/Munkhenskiy-sgovor/).
Впоследствии в весной - летом 1939 г. Англия и Франция не пошли за подписание договора с СССР о военной взаимопомощи, чтобы противостоять коалиции Германии и ее союзникам в Европе, т.к. полагали, что Германия, вначале нападет на СССР (чем дело и закончится, поэтому СССР практически прекратил искать пути сближения и союза с Англией и Францией). Позже агрессивность Германии в Европе усиливалась, но Англия, Франция и Польша не смогли самостоятельно предотвратить начало 2-й Мировой войны. Германия, понимая бессилие Англии и Франция и отсутствия у них взаимопонимания с СССР, 01.09.1939 устроила провокацию и напала на Польшу. Англия, Франция – как ее союзники объявили о своей поддержки, надеясь на то, что им удастся противостоять Германии самостоятельно (без СССР). Так началась 2-я Мировая война. В этой ситуации СССР вынужден был заключить с Германией договор о ненападении для обеспечения своей безопасности. Далее, учитывая тяжелейшее положение Польши и ее исчезновение как самостоятельного государства, СССР вынуждена был заключить договор о ненападении с Германией, а потом расширила свои границы на западе, что было превентивной попыткой не вступать в военные действия с Германией и обезопасить свое существование.
Без комментариев даю ссылку на одну из публикаций, которая кажется мне краткой и достоверной на эту тему (https://studfile.net/preview/2837915/page:26/). В ней также сказано: об участии СССР в гражданской войне в Испании, в военных действиях в Монголии и Финляндии, о присоединении к СССР Бессарабии, территорий Западной Украины и Западной Белоруссии (в то время они были с составе Польши), а также государств Прибалтики (о внешней политике СССР сказано также в подразделе «4. Закат Коминтерна и зигзаги внешней политики СССР» раздела П2.3.1 Приложения 2) Многие историки трактуют действия СССР по присоединению республик Прибалтики как сговор между СССР и Германией, но я склоняюсь, что это были вынужденные превентивные действия СССР, который воспользовался началом 2-й Мировой войны для укрепления своих западных границ. О неоднозначности договора СССР с Германией под названием пакт Молотова – Риббентропа есть многочисленные публикации, одну из которых, по моему мнению довольно объективную - приведена в пункте П2.5 Приложения 2. На тему внешней политики СССР можно посмотреть другие публикации, они тают трактовки, как похожие на учебники периода СССР, так и возражающие им, например:
а) http://www.coolreferat.com/% D0% D1-1941_
б) http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/06.html
в)
г)
д)
е) http://last-diplom.ru/SSSR-i-Pribaltika-v-1939-1940.html
ж) http://www.bibliotekar.ru/pakt-molotov-ribbentrop/4.htm
з) http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/04.html
н) http://www.istpravda.ru/digest/10765/
к) http://raznesi.info/blog/post/2301
л) http://nord-ursus.livejournal.com/21010.html
м) http://biofile.ru/his/33001.html
н) http://bibliofond.ru/view.aspx?id=449049
Внешние экономические связи СССР в период 1923 – 1941 гг., на мой взгляд, определялась потребностями экономики и возможностями СССР на международной арене. Торговое сальдо было отрицательным, продавали то, что было востребовано - в основном продукцию с/хозяйства (о чем мной коротко сказано выше в Разделе 2.2), а покупали то, что требовалось для развития промышленности СССР (об этом сказано в Разделах 2.1 и 2.3).
О торгово-экономических отношениях СССР и Германии в этот период достаточно достоверно и объективно сказано в выдержке из книги [58], приведенной в пункте П2.6 Приложения 2. О внешней торговле СССР, имеется много материалов, из которых привожу только часть ссылок:
а) b) http://par-mir.livejournal.com/11049.html
c) http://vol-majya.livejournal.com/2684843.html
d) http://istmat.info/node/22117
e) http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/07.html


 
2.6. Вооруженные силы СССР в период (1918 – 1941 гг.)

Ниже в Табл. 2.22 приведена численность вооружённых сил Российской Империи в 1913 г. и вооруженные сил СССР в 1918 – 1941 гг. (фрагмент таблицы, публикуемой на разных сайтах).
Таблица 2.22
Дата                / Численность, человек
1913 год                / 1 423 000
Сентябрь 1914 г.   / 5 338 000
Сентябрь 1917 г.   / 7 000 000
Август 1918 г.       / 196 000
Декабрь 1919 г.     / 3 000 000
Ноябрь 1920 г.       / 5 000 000
Январь 1925 г.       / 562 000
1932 год                / 604 300
1937 год                / 1 518 090
Февраль 1939 г .   / 1 910 477
Сентябрь 1939 г.  / 5 289 400
1 января 1940 г.    / 3 851 700
1 февраля 1940 г.  / 4 229 954
1 апреля 1940 г.    / 4 416 600
1 мая 1940 года     / 3 990 993
1 июня 1940 года  / 4 055 479
1 сентября 1940 г. / 3 423 499
январь 1941 года    / 4 200 000
22 июня 1941 г.     / 5 080 977

Из Табл. 2.22 видно, что численность вооруженных сил СССР была примерно такой же, как в Российской империи в начале 1-й Мировой войны. А резкий скачок численности вооруженных сил произошел в середине и конце 1930-х годов, когда стал понятен источник внешней угрозы – Гитлеровская Германия. Конечно же, в этот период СССР удалось создать для своих вооруженных сил новые классы и виды военной вооружений, почти ничем не уступающих Германии, а иногда и превосходящих ее. Кроме вооруженных сил накануне Великой Отечественной войны СССР обладал внутренними и пограничными войсками, куда входили: войска по охране ж/д сооружений и особо важных предприятий, конвойные войска и оперативные войска. Численность личного состава этих войск (без пограничных) на 1 июня 1941 года составляла 173,9 тыс. человек, в т.ч.: оперативные войска (без учета военных училищ) 27,3 тыс. человек, войска по охране железных дорог 63,7 тыс. человек, войска по охране особо важных предприятий промышленности 29,3 тыс. человек. Численность личного состава конвойных войск составляла 38,3 тыс. человек (до 1956 г. места лишения свободы, за исключением тюрем, охраняла военизированная охрана, комплектовавшаяся не военнослужащими, а лицами по найму). В составе погранвойск накануне войны было около 168 тыс.человек, за весь период войны непосредственно в боях на фронтах приняло участие свыше 113 тыс. пограничников (подробнее о пограничных войсках можно почитать на разных сайтах, например сайты: http://waralbum.ru/ http://www.pogranec.ru/showthread.php?t=1906.
Довольно интересный обзор о вооруженных силах СССР накануне войны есть на сайтах:
http://www.plam.ru/hist/pervyi_udar_stalina_1941/p8.php http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/index.html.
Наиболее полно о состоянии вооруженных сил и военной технике СССР того периода сказано в многотомнике «История второй мировой войны 1939–1945 гг.» (в 12-ти томах. М., 1974 http://militera.lib.ru/h/12/index.html), а также в других публикациях и сайтах, например (Уверен, сегодня для всех здравомыслящих людей очевидно, именно СССР и его вооруженным силам в коалиции другими союзниками удалось победить во 2-й Мировой войне и обуздать фашизм на планете Земля!).


 
2.7. Краткое обобщение исторических событий в СССР в 1923 – 1941 годах

Общеизвестно, что государство без труда людей<36>, без их созидательной и творческой деятельности не может существовать. Т.е. основной движущей силой (фактором) развития любого государства является труд людей, тех, кто: добывает полезные ископаемые, выпускают промышленную и с/хозяйственную продукцию, разрабатывает технологий и способы производства, делает научные открытия и разработки, обеспечивает развитие экономики и работоспособность техники во всех сферах, создает культурные ценности, предоставляет необходимые услуги. Но в СССР в рассматриваемый период труд и деятельность людей, даже их личная жизнь, а также все процессы в экономике происходили под жестким контролем со стороны партийных и государственных органов на всех уровнях, начиная с цеха, отдела и предприятия и заканчивая отраслью и государством.
___________
<36> - Известно, каждый человек трудится, чтобы прокормить себя, семью и продолжить свой род. В основе этого - инстинкты и др. природные качества, что почти неизменно в течение столетий, а также то, каким вырос и как воспитан человек в семье и в обществе, что формируется в период взросления и может меняться в течение одной жизни. Очевидно, успешнее живет то государство, которое лучше других и организует труд людей, внедряет передовые технологии, имеет больше ресурсов и эффективнее их расходует. При этом, как каждому человеку, так и обществу, очень важно:
• жить лучше, увереннее, спокойнее, дольше, быть сильнее и умнее, минимизировать затраты времени, сил и средств на свое существование (повышение эффективности);
• успешно конкурировать с другими во всех сферах (в навыках, науках, технологиях, знаниях и т.п.);
• развивать творческие, умственные и физические возможности;
• надежно защищаться от внешних факторов и врагов (увы, это требует больших затрат).

Тогда в 1923-41 гг. развитие СССР осуществлялось только на основе решений и идеологии ВКП(б), государственного планирования, с учетом возможностей отраслей и территорий, но предприятия, колхозы и совхозы не имели хозяйственной самостоятельности, а зависели от отраслевых руководителей или от местных партийных и государственных органов. Госплан позволял довольно гармонично развивать отрасли промышленности, с/хозяйства, науку и культуру, сферу услуг, использовать финансовые, материальные и трудовые ресурсы в соответствии с важнейшими социально- экономическими задачами того или иного периода. Однако инициатива и права предприятий или организаций очень слабо учитывалась и могла проявляться.
По-моему, противоречивость и логика событий в СССР периода 1923-41 гг. неплохо прослеживается в словах старого и нового гимнов:

Строки из «Интернационала» - гимн СССР до 1944 г.
Вставай, проклятьем заклеймённый,
Весь мир голодных и рабов!
Кипит наш разум возмущённый
И смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый мир построим, —
Кто был ничем, тот станет всем.

Это есть наш последний
И решительный бой;
С Интернационалом
Воспрянет род людской!

Начальные куплеты гимна СССР от 1943 г.
Союз нерушимый республик свободных
Сплотила навеки Великая Русь.
Да здравствует созданный волей народов
Единый, могучий Советский Союз!

Славься, Отечество наше свободное,
Дружбы народов надёжный оплот!
Знамя советское, знамя народное
Пусть от победы к победе ведёт!

Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,
И Ленин великий нам путь озарил:
Нас вырастил Сталин — на верность народу,
На труд и на подвиги нас вдохновил!

Потому все, что сказано мной выше в Разделах 2.1 – 2.7 о событиях в СССР, можно назвать гигантскими революционными преобразованиями, хотя современные историки называли революциями только события 1917 г. Что вполне соответствует современным представлениям, например, понятиям американского политолога Дж.Голдстоуна («К теории революции 4-го поколения»), который так определяет «революцию»:
«… это попытка преобразовать политические институты и дать новое обоснование политической власти в обществе, сопровождаемая формальной или неформальной мобилизацией  масс  и такими нелегитимными действиями, которые подрывают существующую власть:
1. Кризис власти, при котором государство воспринимается элитой и массами как неэффективное и несправедливое.
2. Кризис во взаимоотношениях между элитами, приводящий сначала к их отчуждению, потом разделению и, наконец, к резкой поляризации на отдельные фракции, каждая из которых имеет противоположное представление о путях дальнейших преобразований.
3. Кризис народного благосостояния, при котором городские и/или сельские слои населения с трудом поддерживают свои стандарты жизненного существования с помощью привычных средств.
4. Возникновение коалиции части элит и народных масс в их атаке на государственную власть.
5. Существование той или иной оппозиционной идеологии, которая соединяет элиты и массы в их борьбе с властью, оправдывает эту борьбу и предлагает альтернативное будущее.»
Именно поэтому можно утверждать, что социалистическая революция, о которой «твердили большевики» в 1917 году, завершилась только к 1936-40 годам, когда в СССР было построен социализм (именно тогда завершилась социалистическая революция!).
 
Таким образом, в 1940 г. СССР вполне достойно занял в мировой экономике и политике место Российской империи (хотя власти в СССР отрицали такую преемственность), где на протяжении многих веков власть монарха, опиравшегося на православие, была абсолютной, а 90% населения жили больше вековыми традициями и локальными обычаями типа: «До Бога высоко, а до царя далеко», но «На Бога надейся, а сам не плошай», - что стало частью общественного сознания. СССР продолжил монополизм и силу государственной власти, но модифицировал качества прежнего государства в духе социализма. Для этого можно перечислить такие особенности:

А) Единая и неделимая Российская империя превратилась в единое государство Союз ССР, где главенствовали такие принципы (см. о неделимой России сноску <8>):
• национально-территориальный принцип определения полномочий и границ субъектов в каждой из суверенных республик в составе СССР с учетом национальной и культурной автономии субъектов СССР;
• солидарность и дружба народов СССР и в каждой из республик – основа жизни;
• каждая республика была суверенна, но имела право выхода из состава СССР.

Б) Централизованная промышленность, мощные природные и экономические ресурсы, но вместо свободного предпринимательства, капиталистических отношений и частной собственности с преобладанием госсобственности Российской империи, в СССР оказалось:
• рыночные отношения отсутствовали, им на смену пришло распределение поставок сырья и выпускаемой продукции по конкретным потребителям, рыночное ценообразование было заменено государственными тарифами и ценами;
• все средства производства находились в кооперативной собственности (колхозы и другие кооперативы) или стали госсобственностью (земли, заводы, фабрики, добывающие предприятия и т.п. формально назвали общенародной собственность);
• частная собственность, составлявшая десятые доли процента, была разрешена для кустарного производства или мелких услуг (сапожники, портные и т.п.)

В) Довольно высокую степень свободы предпринимательства, многоликость укладов и традиций, многопартийность и плюрализм мнений в Российской империи заменили в СССР на:
• «закрытую» экономику - во многом изолированную от внешнего мира (покупали и продавали только то, что жизненно было необходимо для развития промышленности и вооружений);
• «железный занавес», как в отношение пересечение границ, так и в части информации о происходящем в СССР и за ее пределами, которую несли в народ книги, фильмы и СМИ;
• монополизм власти ВКП(б) и силовых ведомств, преследование любого инакомыслия и его искоренение.

Г) Устойчивая денежная система Российской империи была заменена в СССР несколькими видами денежного обращения:
• безналичные деньги - для выражения стоимости товаров и продукции, т.е. некие индикаторы реализации государственных планов и поставок;
• наличные деньги – для оплаты труда работающих, при этом бюджеты предприятий и организаций (а также количество персонала в них) устанавливались госорганами, которые возможности и конъюнктуру отраслей экономики;
• валюту, обеспеченную золотом и используемую по особому разрешению властей.

Д) Гигантская империя, где проживали разноязычные народы с разными обычаями
и властвовали монархи, в СССР стала «империей» диктатуры вождей и партийного аппарата, доминировавших во всей сферах, хотя власть в стране формально была названа всенародной советской. Названия городов и улиц изменили на имена вождей, лидеров, командиров, бойцов-героев и знаменитых тружеников, а на улицах им стали ставить, как новые памятники, так и возводить их на постаментах прежних знаменитостей Российской империи. (Подобное было не только в СССР, но и в других странах! Так что, это – закономерность истории!)

Е) Главенство религий в Российской империи, включая православие, в СССР заменили продекларированной властью народа, которая была иллюзорна, потому что государственная, идеологическая и политическая власть, распоряжение собственностью и результатами труда находились в «руках» партийно-государственного аппарата и его номенклатуры. Все определялось вождями ВКП(б), в т.ч., уничтожение храмов или превращение их в госучреждения, фабрики, заведения культурны или даже в склады и конюшни, а монастырей - в тюрьмы или дома отдыха, передача церковные ценностей в госказну. Т.е. в СССР общенародная власть, права и свободы были конституционной формальностью, фактически они отсутствовали, но было подавление и репрессии в отношении мнений и волеизъявлений, отличающихся от идеологии ВКП(б).

В заключение Части 2, взяв за основу сказанное выше в Разделе 2.7, сформулирую свое понимание некоторых особенностей СССР, сыгравших важную, но неоднозначную роль в истории СССР и в мире:

Во-первых, благодаря самоотверженному труду народов, в СССР достиг высокого уровня промышленности и технологий, создал новые отрасли промышленности, новые виды вооружений и укрепил военный потенциал. Все это вывело СССР в число наиболее развитых промышленных стран мира (см. Табл. П3.4 - П3.5 Подраздела П2.3.4 Приложения 2) и позволило позже СССР победить фашизм. Несмотря на международную изоляцию, СССР для индустриализации покупал за рубежом некоторые технологии, оборудование и использовал иностранных специалистов, но:
А) Благие достижения в СССР было реализованы через страдания – катарсис народов.
Б) Промышленность и с/хозяйство СССР испытывали трудности в развитии, заложенные еще до революции и во время Гражданской войны, а также ввиду утопических идеи и ошибок, допущенных властями, что оказывало негативное воздействие:
• на все уровни власти, что усугубляло трудности становления и развития СССР;
• на поведении масс, охваченных единым порывом, целью, идеей, страстью и желанием, которые были вынуждены порой совершать не вполне оптимальные для них и государства действия и идти на бессмысленные жертвы, поэтому народ нескоро стал понимать, что в СССР были реализованы не все лозунги Октябрьской революции, которые в 1917 г. были поддержаны населением <37>.
------------------
<37> - Здесь вполне уместно привести диалектические цитаты из произведений Г.Лебона (1841-1931):
«Ошибочность идей иногда превращается в их силу. При частом повторе даже явное заблуждение становится для толпы истиной и движущей силой. Если заблуждение принимается, то приобретает всемогущество религиозных догм - внушает веру, а вере ничто не может сопротивляться. В Средние века ошибочные понятия натравили часть Запада на Восток. По таким же причинам сторонники Магомета основали свою мощную империю, и позднее часть Европы была предана огню и мечу. Ложность некоторых идей-заблуждений становится ясной даже детям, а часть прежних идей-верований утратила с веками свое значение до такой степени, что мы уже не в состоянии понять их тогдашнее обаяния и силу. А между тем то обаяние было всесильно, т.к. были моменты, когда его не могли преодолеть самые ясные рассуждения и очевидные доказательства. Только время, но никак не разум, рассеяло подобные химеры.»
«Образы, слова и формулы - магическая сила слов и формул. Могущественное влияние слов связано с образами, которые ими вызываются, и не зависит от их реального значения. Образы меняются соответственно времени и расе (национальности). Обветшание слов - изменение смысла слов сообразно расе - различное значение слова "демократия" в Европе и Америке.» (Прим.автора: в СССР, где массы поверили пустым обещаниям, лозунгом и словам вождей, которые далее так и не были реализованы.)
«Опыт. - Только опыт может упрочить в душе толпы необходимые истины и разрушить иллюзии, сделавшиеся опасными. Во что обходится необходимый для убеждения толпы опыт.» (Прим.автора: к сожалению, опыт толпы пришел россиянам только спустя несколько десятилетий после 1917 г.)
«Иллюзии - лежат в основе всех цивилизаций. Социальная необходимость иллюзий - толпа их часто предпочитает истине». (Прим.автора: в СССР большевики смогли установить свою тотальную власть.)
«Рассудок - Ничтожность его влияния на толпу. На толпу можно влиять, воздействуя на бессознательные чувства людей. - Роль логика в истории (вождя, харизматика) - тайные предчувствия невероятных событий.» (Прим.автора: после событий 1-й Мировой и Гражданской войн рассудок народных масс был на довольно низком уровне, и народ поверил утопиям большевиков, а потом был запуган ими в период массовых репрессий, а и страх «помутил» рассудок людей.)

Во-вторых, происходившее тогда в СССР есть проявление единства и борьбы противоположностей в экономике, власти и обществе, когда превалировали догмы и иллюзии социализма, что тогда назвалось его достижениями, чему народы СССР верили и прикладывали усилия для преодоления возникающих сложностей. Например, надо отметить:
А) СССР долгое время давал: как положительные достижения для подражания, так и негативные примеры и ошибки, показывавшие другим странам, что нельзя совершать, а также поводы для критики СССР. Несмотря на это, отдельные достижения СССР были скопированы в капстранах (плановость, социальное и медицинское обеспечение, профсоюзы, и т.п.), хотя другие деяния СССР того периода не признаются и даже осуждаются лидерами ведущих капстран.
Б) После 1917 г. отмена рыночных отношений и запрещение торговли привели к резкому падению промышленного и с/х производства в РСФСР, к бегству населения из городов, возникновению дефицита продовольствия; уменьшению доходов государства от экспорта с/х продукции (в период НЭПа экспорт зерна упал до 0,6 млн тонн). При этом предприятия, земельные угодья и живность, оказались в государственной или кооперативной собственности. Догмы большевиков не позволили ВКП(б) и советской власти понять, что ликвидация так называемых «кулаков», которые были специалистами и основными производителями с/х продукции, умеющими работать и управлять с/х процессами, лишит с/хозяйство рачительных хозяев, а без них оно будет постепенно приходить в упадок. Это привело к подрыву с/ хозяйства, колхозы и совхоз, с трудом могли кормить население из-за низкого уровня производительности. Так индустриализация и коллективизация с/хозяйства:
с одной стороны, позитивно повлияли на ускоренное развитие СССР и создание мощной экономики и сильных вооруженных сил, например:
• строительства гигантского количества промышленных объектов, развития транспорта, строительства жилья для людей, учреждений образования и культуры, повышен культурного и образовательного уровней населения;
• выделение колхозам и совхозам льготных кредитов и техники, которая постепенно заменила тягловый скот и примитивные технологии.
с другой стороны, проведены за счет высокой степени эксплуатации и перенапряжения трудовых масс, что негативно отразилось, как на условиях и уровне жизни населения, так и на последующие события в СССР и исчезновение СССР с карты мира, например:
• низкая заинтересованность предприятий промышленности и с/хозяйства в результатах;
• безответственность с/х производителей за хранение, транспортировку и переработку с/х продукции, а также помощь городов с/хозяйству почти дармовой рабочей силой («на халяву и уксус сладок», но «сколько ни проси – больше или лучше не дадут, т.к. другого, все равно, нет»);
• СССР унаследовал бюрократизм Российской империи на всех уровни власти («без бумажки, ты – букашка, а с бумажкой – человек», «не подмажешь – не поедешь»).
В) В СССР при коллективизации с/хозяйства были колхозы и совхозы, которые заменили миллионам мелких частных крестьянских хозяйств и окончательно искоренили традиции крестьянской общины (она на протяжении многих веков в России была основой жизни крестьян, которые, опираясь на православие, жили, помогая друг другу, даже если в общине верховодили зажиточные крестьяне или середняки). Да, к 1940 г. коллективизация в СССР обеспечила дореволюционные объемы производства с/хозяйства, но в итоге ее следует назвать неудачным социальным экспериментом<38> по обеспечению страны продовольствием, чему способствовало:
• утопия классовой борьбы привела к раскулачиванию, жертвам и «перекачке» ресурсов из с/хозяйства в промышленность, без чего, по мнению властей, индустриализация была невозможна;
• введение государственной собственности на землю (но земля не была передана народу), а крестьянские хозяйства были объединены в колхозы (совхозы), которым земля передавалась в льготное пользование («бери сколько хочешь, работай и производи, сколько получится);
• государственное регулирование закупочных цен и заработной платы, которые в с/хозяйстве были занижены по сравнению с промышленностью (т.е. социалистический принцип «от каждого по способностям – каждому по труду» отбил у крестьянства желание и умение повышать производительность труда и объемы производства, «работа – не волк, в лес не убежит» или «сколько не работай, лучше жить не будешь»).
_______________
<38> - Вдумайтесь, было раскулачено около 4 млн чел., а с членами семей - около 12 млн (10% крестьянства), (было бы намного полезнее на индустриализацию направлять тогда не зажиточное, а безлошадное крестьянство, которого было в несколько раз больше чем кулаков. Предоставлять им социальные льготы - привлечь высокими заработками). К сожалению, эта трагедия, наряду с последствиями Великой отечественной войны и другими ошибками позже привела к тому, что СССР в начале 1960-х годов стал импортировать зерно, а сегодня РФ – «наследница СССР импортирует более 50% с/х продукции, что является последствием ошибок в развитии с/хозяйства. Важно отметить, в 2000-е годы РФ вновь стала ведущим мировым экспортером зерна, но, увы, продолжает также импортировать часть зерна. При этом в РФ имеются земельные ресурсы и свободные человеческие ресурсы, которые могут работать, но … во многих сферах высокие затраты на с/х производства в РФ и низкая производительность с/х труда не позволяют с/х компаниям конкурировать с импортной с/х продукцией. В результате, земля простаивает, население из сельской местности стремится уехать в города - сегодня в РФ в городах проживет около 80% населения, в Российской империи соотношение между городом и деревней было обратным!  (подробнее об этом будет сказано в заключительной части моего очерка).

Г) Социализм в СССР, с одной стороны, стал закономерным итогом реализации иллюзорных догм марксизма, с другой, - в результате ленинской и сталинской деформации марксизма в СССР был установлен тоталитарный режим одной партии и ее партноменклатуры на местах, которые:
• осуществляли полный контроль над экономикой и населением, над всеми общественными организациями, над средствами массовой информации, литературой, искусством. (оппозиция во власти и идеологии отсутствовала);
• эксплуатировали народ в своих интересах, внедрив в общество идеологию коммунизма и прикрываясь благовидными лозунгами светлого будущего народа;
• "по-сталински" главной целью социализма в СССР являлось наращивание экономической и военной мощи государства, а не создание гражданам страны условий для развития, процветания и счастливой жизни.

В-третьих, к 1941 году на международной арене были объективные факторы ускоренного развития СССР – европейские страны и США после окончания 1-й Мировой войны находились в глубоком кризисе. Это позволило СССР привлечь ресурсы зарубежных компаний для своего промышленного развития. Ситуация в Европе резко обострилась в 1933 г. после прихода Гитлера к власти в Германии. В 1938-39 гг. СССР, столкнувшись в военных конфликтах с Японией на Дальнем Востоке, удалось достаточно успешно отстоять свои интересы. В этот период СССР не удалось достичь взаимно выгодных договоров с ведущими европейскими странами, чтобы противостоять гегемонии Германии. Тогда власти СССР прекрасно понимали стремление Германии к мировому господству и неотвратимость войны в Европе. Однако тогда СССР пошел на соглашения с Германией, которые также были выгодны для индустриализации и развития оборонно-промышленного потенциала СССР. А в начале 2-й Мировой войны СССР вынужден был пойти на превентивные действия по расширению своей территории, чтобы обезопасить свои западные границы, и ввел свои войска в Бессарабию, Западную Украину, Западную Белоруссию и страны Прибалтики, воспользовавшись развалом и исчезновением Польши, и подписал соответствующие соглашения с правительствами стран Прибалтики, которые стали республиками с составе СССР. Можно утверждать, что все сказанное в этом абзаце:
• стало важными факторами укрепления СССР и залогом дальнейших побед СССР в кровавых событиях Великой Отечественной войны, развязанной гитлеровской Германией 22.06.1941,
• создало у лидеров СССР и в народе иллюзорное заблуждение в мощи и непобедимости, что очень негативно повлияло на события в начале Великой Отечественной войны.

В-четвертых, события в СССР в тот период привели к парадоксу социализма - вожди, партийная номенклатура и силовые структуры стали главными движущими силами развития СССР, а не пролетариат и трудовое население, как предполагал марксизм (подробнее о существующих теориях развития общества и государства, а также о моем понимании этих теорий см. подразделы П0.0.1 - П0.0.4 и раздел П0.1 Приложения 0: http://www.shestopaloff.ca/081RetroP0RussiaHist.pdf)., Смею утверждать, пролетариат и население оказалось под диктатом этих сил – факторов, что есть следствие исторических процессов в СССР до и после 1917 г., т.е. - объективная реальность, имевшая неоднозначные последствия. Такой тоталитаризм вождей и ВКП(б):
А) Обеспечивал высокие, но не всегда оптимальные пути развития экономики и общества, сформировал сильную власть и могущество государства (позже это позволило СССР выйти победителем в Великой Отечественной войне и установить социализм в других странах).
Б) Управлял общественными процессами, включая идеологическую обработку населения и деятельность общественных организаций, и, увы, как это ни печально, народ поверил такой утопической идеологии. В СССР, впервые в мировой цивилизации ВКП(б) и власти широко внедрили в народные массы идеи марксизма и социализма<39>, и, таким образом, население достаточно быстро стало социально однородным, не имело возможности, не могло или желало влиять на власти и события в стране. А учитывая, что, все население СССР, включая элиту общества и ВКП(б), находилось в страхе за свою жизнь или жизнь близких, люди стали послушными «винтиками» в руках властей, даже если их собственные взгляды отличались от государственной идеологии. Уверен, этому способствовало, в частности:
• поглощение ВКП(б) или изгнание из страны оппозиционных партий и объединений;
• эмиграция или выдворение из СССР нескольких миллионов людей, властвовавших до 1917 года, или тех, кто после 1917 года придерживался иного мировоззрения;
• репрессии или уничтожение многих миллионов людей (их назвали классовыми врагами), взгляды которых противоречили идеологии социализма, которые были не согласны с действиями властей или даже тех, которые бездоказательно подозревались в этом.
В) Порой негативно влиял на жизнь людей и, а также сформировал ряд пагубных черт и принципов в общественном сознании, которые порождали бесхозность, безынициативность и незаинтересованность в результатах труда. (В рассмотренный период это проявлялось неявно, например: «закон как дышло, куда повернул, туда и вышло», «все вокруг бесплатное, все вокруг мое», «я начальник, ты - дурак», «меньше знаешь, крепче спишь» и т.п.. Но позже, как показали дальнейшие события, подобные явления в итоге привели к деградации общества и экономики, а также к потере авторитета компартии. Об этом позже - в других частях моего очерка).
------------------
<39> - Это стало возможно, т.к. культурные процессы и ценности, образование всех уровней и деятельность всех общественных организаций находилась под полным контролем ВКП(б), что позволяло существенно влиять на сознание человека и манипулировать поведением людей (см. сноски <31> и <37> ), чтобы удержать в послушном и устойчивом положении население и гигантскую страну. Это было реализацией заветов вождей (что, по моему глубокому убеждению, является реализацией западной социологии и политики, а их открытием, не марксизмом или «изобретением» социализма в СССР):
«Мало назвать себя "авангардом", передовым отрядом, надо и действовать так, чтобы все остальные отряды видели и вынуждены были признать, что мы идем впереди.» (Ленин)
«Есть еще одна область партийной работы, очень важная и очень ответственная, по линии которой осуществлялось за отчетный период укрепление партии и ее руководящих органов. Это и есть партийная пропаганда и агитация, устная и печатная, работа по воспитанию членов партии и кадров партии в духе марксизма – ленинизма… Работа должна была проводиться во всех направлениях внутренней политики, будь то образование, производство или социальная сфера. При этом необходимо действовать истинно по-ленински - "... пропагандировать, и организовывать, и агитировать наиболее доступно, наиболее понятно, наиболее ясно и живо"» (Сталин)
Вполне возможно, что тотальность ВКП(б) есть следствие того, что после 1917 г. – коммунистам удалось узурпировать методы и роль религий в обществе. Смею утверждать, такай контроль над обществом и идеологическая обработка населения есть характерная черта социализма не только в СССР, но и в других соцстранах, где коммунисты монопольно были у власти (Китай, Вьетнам, КНДР, Камбоджа, Куба и т.п.).

Эпилог

Стремление к единоличной власти политических партий, различных групп и лидеров, вообще говоря, - объективная особенность развития любого общества, проистекающая из-за неравномерности развития и желания быть больше, сильнее, богаче, а также из-за агрессивных инстинктов личности. И в этом плане события в СССР ничуть не отличаются от других государств.
Считаю бесполезным философствовать на эту тему, т.к. … с каждым годом человечество понимает неизбежность подобных деяний, т.к. в каждой конкретной ситуации, государство или органы власти стремятся наращивать экономическую и военную мощь не только для покорения других народов или территорий, но и для того, чтобы обеспечить свое существование и развитие.
Уверен, сегодня не надо осуждать социализм в СССР, т.к. этой страны уже нет и не будет, а в современной Российской федерации (РФ), являющейся во многом преемником СССР, о социализме стали забывать. Однако надо хорошо помнить и изучать исторические события, чтить достижения своего Отечества и не повторять ошибок, совершенных властями и людьми!
Надеюсь, что, читатели моего очерка хотя бы отчасти воспримут сказанное, как в изложении моих мнений, так и цитат из других публикаций и исследований, чтобы понять неоднозначность и сложность исторических событий в России и СССР. Да, непрост путь к истине, но мной движет исключительно, то, что сказано Б.Пастернаком в одном из его стихов:

Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.

До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.

Всё время, схватывая нить
И судеб, и событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.

О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.

О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.

Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы. …


2.8. Перечень литературы по истории СССР и РСФСР в 1922 – 1941 гг.

1. Авторханов А., Загадка смерти Сталина (1), Империя Кремля: советский тип колониализма (2)
2. Александров Ю. СССР - Логика истории
3. Антонов-Овсеенко А., Берия
4. Бажанов Б., Воспоминания бывшего секретаря Сталина
5. Балаян А.А., Сталин
6. Березко Л., Ленин и Сталин: тайные пружины власти государственно – правовая идеология левого авторитаризма, Москва, 2007
7. Берия Серго, Мой отец - Лаврентий Берия, Преступления, которых не было
8. Бондарев В., Глобачев М. Русская Троица XX века: Ленин, Троцкий, Сталин
9. Борисова Л.В., Трудовые отношения в советской России (1918-1924 гг.), М:, Собрание, 2006 (http://www.fedy-diary.ru/?page_id=4048)
10. Буровский А.М., 1937 год без вранья. Сталинские репрессии спасли СССР?
11. Ваксберг Арк., Гибель Буревестника (о М.Горьком)
12. Валентинов Н. (Вольский), Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. М., 1991
13. Волкогонов Д.А., Сталин. Политический портрет
14. Вульфов А.Б. Железные дороги России - 1837 - 2007
15. Геллер М.Я., Машина и винтики. История формирования советского человека
16. Геллер М.Я., Некрич А.М., Утопия власти (Россия 1917 - 1993)
17. Грегори Пол, Политическая экономия сталинизма. М., 2006.
18. Громыко М.М., Мир русской деревни
19. Данилов В.П., Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М.: Наука, 1979.
20. Дьяков Ю.Л., и др. Протестное движение в СССР (1922 - 1931 гг.), М.: «Прометей», 2012
21. Дьюи Джон, Впечатления о Советской России в 1928 году
22. Жид Андре, Возвращение из СССР
23. Жженов Георг., Омчагская долина
24. Жуков Юрий, Иной Сталин (Политические реформы в СССР 1933-37)
25. Жуков Юрий, Сталин - тайны власти
26. Земсков В.Н., Спецпоселенцы в СССР (1930-1960), М.,. Наука, 2005
27. Зенькевич Н., Власть в СССР: Распри и подоплека
28. Игнатова Н.М., Социальный и духовный протест спецпереселенцев в 1930 - 1950-е годы
29. Измозик В., Старков Б., Павлов Б., Рудник С., Подлинная история РСДРП – РКПб – ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций, "Питер", 2009
30. Калабеков И.Г., СССР и страны мира в цифрах и фактах (2015)
31. Кара-Мурза С.Г., Краткий курс манипуляции сознанием (1), Манипуляция сознанием (2)
32. Карфидова А.П., 80 лет в тумане (воспоминания спецпереселенца)
33. Коллектив авторов, Заключенные на стройках коммунизма: ГУЛАГ и объекты энергетики СССР. Собрание документов и фотографий, РОССПЭН, 2008
34. Конквест Роберт, Большой террор. Книги I и II. Издательство «Ракстниекс» 1991
35. Конт Франсис, Хронология русской истории
36. Коэн Стив, Бухарин - Политическая биография 1888 - 1938 гг.
37. Литвиненко В.В., Подлинная история СССР
38. Лысков Д.Ю., Сталинские репрессии. Великая ложь XX века.
39. Лютов Л.Н., Обреченная реформа. Промышленность России в эпоху НЭПа.
40. Макшеев В.Н., Нарымская хроника, 1930 - 1945. Трагедия спецпереселенцев : документы и воспоминания, М.: Русский путь, 1997.
41. Мартиросян Арс., Сталин и репрессии 1920-х - 1930-х годов
42. Мединский В.Р., О русском рабстве грязи и ''тюрьме народов''
43. Мединский В.Р., Скелеты из шкафа русской истории
44. Меерович М.Г., Наказание жилищем: жилищная политика в СССР как средство управления людьми (1917-1937 гг.). М.: РОССПЭН
45. Мельгунов С.П., Красный террор в России
46. Милова Л.В., История России XX - начала XXI века
47. Молотов В.М., Доклад Вячеслава Молотова (1939 г)
48. Несколько авторов Хибинский, Мемориал - Крестьяне - "Кулаки" (http://www.xxl3.ru/kulaki.htm)
49. Оришев А.Б., Тарасенко В.Н., Повседневная жизнь советского человека в эпоху НЭПа: историографический анализ, М.: РИОР, 2016
50. Осипова Т.В., Российской крестьянство в революции и гражданской войне, С, 2001
51. Осокина Елена, За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927 - 1941 гг.. М.: РОССПЭН, 1999
52. Паульман В.Ф., Метаморфозы власти в СССР (1), А был ли в СССР социализм?(2), О государственном социализме в СССР (3), К общей теории политической экономии(4)
53. Пиманов А., Сталин. Трагедия семьи
54. Платонов Олег, Терновый венец России. том 1 и том 2
55. Под редакцией: В.Данилов, Р.Маннинг, Л.Виола и др., Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы Т. 1 – 5, за период 1927 - 1939 гг. Москва РОССПЭН 1999
56. Прудникова Е.А., Сталин. Битва за хлеб
57. Пыхалов И., Великая Оболганная война. М.: Яуза, Эксмо, 2005
58. Раскольников Ф., Открытое письмо Сталину (1), Иосиф Джугашвили (2)
59. Разгон Лев, Непридуманное
60. Рогинский А.Б., Воспоминания крестьян-толстовцев (1910 - 1930-е годы)
61. Розанов М.М., Соловецкий концлагерь. Факты, домыслы, ''параши'' (1922 - 1939)
62. Рыбаков Анат. Дети Арбата (1), Страх (2), Прах и пепел (3), Тяжелый песок (4)
63. Рыбас С.Ю., Сталин (страницы биографии)
64. Симонов Н.С., Военно-промышленный комплекс СССР в 1920 - 1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. – М.: РОССПЭН, 1996
65. Солженицын А.И., Красное колесо (1), Архипелаг ГУЛАГ (2)
66. Солоневич И.Л., Диктатура импотентов (Социализм, его пророчества и их реализация)
67. Солоневич И.Л., Диктатура сволочи (1), Народная монархия (2)
68. Солоневич И.Л., Политические тезисы (1), Россия в концлагере (2)
69. Справочник. Внешняя торговля СССР за 20 лет: 1918 - 1937, М., 1939
70. Сулейманова О.А., Узелочек личных вещей (Из быта переселенцев)
71. Такер Роберт, Сталин - Путь к власти
72. Таубман Уильям, Хрущев
73. Тилле Анатолий, Советский политический феодализм
74. Угрюмова Юл., Спецпереселенцы Ленского района в 1930 - 1940 годах в воспоминаниях очевидцев  (http://www.yarensk.narod.ru/diplom/p0.html)
75. Фельштинский Ю.Г., Вожди в законе
76. Фельштинский Ю.Г., Открытое письмо Марии Спиридоновой ЦК партии большевиков
77. Фицпатрик Шейла, Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город, Москва, 2008
78. Фицпатрик Шейла, Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня, Москва, 2001
79. Хлевнюк О.В., Мироненко С.В., Заключенные на стройках коммунизма. ГУЛАГ и объекты энергетики в СССР. Собрание документов и фотографий
80. Холопов Геор., Огни в бухте (Дилогия о С.М.Кирове)
81. Хорошевский А., Тайны советской империи
82. Хрущев Н.С., Время, Люди, Власть - Воспоминания (в 4-х книгах)
83. Хрущев Н.С., О культе личности и его последствиях
84. Чернышова А.В., Результаты реализации новой экономической политики в деревне
85. Чистяков Иван, Сибирской дальней стороной. Дневник охранника БАМа, 1935 - 1936 годы, ООО “Издательство АСТ”, 2014
86. Чугунов Т.К., Деревня на Голгофе - летопись коммунистической эпохи от 1917 г. до 1967 г.(http://boris-mojaev.narod.ru/index.files/chygynov.htm)
87. Шамбаров В.Е., Государство и революция (2001)
88. Юнге М., Бордюгов Г., Биннер Р., Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД № 00447, М.: Новый Хронограф; АИРО-ХХ1, 2008


Приложение 2
к Части 2. Исторические события в СССР и РСФСР в 1923 – 1941 годах
из очерка Ретроспектива российской истории в XIX – XXI веках)


СОДЕРЖАНИЕ
П2.1. Некоторые публикации о НЭПе 1
П2.1.0. Высказывание о НЭП лидеров РКП(б) 1
П2.1.1. Решения Советской власти и свидетельства очевидцев о НЭП 3
П2.1.2. НЭП (1921-1925 гг.): «всерьез и надолго»? 23
П2.2. Дополнительные сведения о сельском хозяйстве СССР в период 1918 – 1941 гг. 29
П2.2.2. Коллективизация по-сталински 34
П2.2.2.1. Отрывок о жизни раскулаченных спецпереселенцев 40
П2.2.3. Экспорт зерна из СССР в 1930-х годах 41
П2.2.4. Коллективизация и индустриализация в среднеазиатскихз республиках СССР в 1930-х годах 43
П2.3. Некоторые материалы об индустриализации в СССР в период 1922-41 гг. 59
П2.3.1. Политика и экономика «большого скачка» 59
П2.3.2. Невзгоды городской жизни  87
П2.3.3. Кейнс Д.М. и его последователи об экономике и событиях в СССР 105
П2.3.4. Сведения о развитии промышленности в СССР (1918 – 1941 гг.) 107
П2.4. Публикации на тему «Народ, социализм, культура, власть и репрессии в СССР» 114
П2.4.1. Культурное развитие СССР в 1918-1940 годах  114
П2.4.2. Завершение «культурной революции» 117
П2.4.3. Радиофикация, радио- и телевизионное вещание  119
П2.4.4. О личности И.Сталина (Джугашвили) 122
П2.5. Надо ли стыдиться «пакта Молотова-Риббентропа»? 123
П2.6. Советско-германское экономическое сотрудничество 133


П2.1. Некоторые публикации о НЭПе

П2.1.0. Высказывание о НЭП лидеров РКП(б)
По словам Ленина политика 1917-21 гг. в России была груба, несовершенна, но “она выполнила свое историческое задание и спасла пролетарскую диктатуру в разоренной стране: «Так же надо поступать в области гораздо более сложной и трудной – в борьбе социалистической экономики против капиталистической. Не бояться признать поражения. Учиться на опыте поражения. Переделать тщательнее, осторожнее, систематичнее то, что сделано плохо. Если бы мы допустили взгляд, что признание поражения вызывает, как сдача позиций, уныние и ослабление энергии в борьбе, то надо было бы сказать, что такие революционеры ни черта не стоят. А я надеюсь, что про большевиков, закаленных трехлетним опытом гражданской войны, этого сказать никому не удастся, за исключением единичных случаев. Сила наша была и будет в том, чтобы совершенно трезво учитывать самые тяжелые поражения, учась на их опыте тому, что следует изменить в нашей деятельности. И поэтому надо говорить напрямик. Это интересно и важно не только с точки зрения теоретической правды, но и с практической стороны. Нельзя научиться решать свои задачи новыми приемами сегодня, если нам вчерашний опыт не открыл глаза на неправильность старых приемов».
«Задача перехода к новой экономической политике в том и состоит, что после опыта непосредственного социалистического строительства в условиях, неслыханно трудных, в условиях гражданской войны, в условиях, когда нам буржуазия навязывала формы ожесточенной борьбы, — перед нами весной 1921 года стало ясное положение: не непосредственное социалистическое строительство, а отступление в целом ряде областей экономики к государственному капитализму, не штурмовая атака, а очень тяжелая, трудная и неприятная задача длительной осады, связанной с целым рядом отступлений. Вот что необходимо для того, чтобы подойти к решению экономического вопроса, т. е. обеспечения экономического перехода к основам социализма.» (Ленин, Из доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции. ПСС, 5-е изд., т. 44, с. 205)
Еще одно интересное «напутствие», сделанное Лениным в ноябре 1922 г. (см. [12] – здесь и далее в квадратных скобках приведены источники, указанные в Разделе 2.8 Части 2 очерка):
«Две области у нас сейчас самые главные. Первая — это торговля, это научиться торговать и, прежде всего, для смычки с деревней, с крестьянством. Без этого может наступить день, когда крестьянство нас пошлет к чёртовой матери. Крестьянину, в сущности говоря, наплевать: кто, какое начальство сидит в городе, кто там правит в Кремле. Для него важно: что от города получается, что из Кремля ему дают. Этим оселком он будет пробовать — лучше ли ему стало жить в сравнении с царским временем или хуже. Если увидит, что за свои продукты он будет получать больше чем прежде ситца, сахара, обуви, посуды, сельскохозяйственных орудий, если к тому же увидит, что налоги меньше, что больше нет в деревне ненавистных ему урядников становых, мужик будет вполне доволен новым строем. А если не будет доволен, справиться со стомиллионным крестьянством трудно, невозможно. Кронштадтское восстание, антоновщина, бунты в Тамбовской и других губерниях — для нас грозное предупреждение. Нужно всё сделать, чтобы жить в постоянном мире, в дружбе с середняком.
Вторая важнейшая область — это финансовая. Нам нужна твердая валюта, хороший рубль, а не хлам в виде «совзнака». Без твердой валюты НЭП летит к черту. В качестве одного из руководителей нашими финансами нашей денежной системой, будьте, товарищ Лева, скопи домом, Плюшкиным. У нас во время военного коммунизма люди развратились, привыкли без счета, без от дачи залезать за деньгами в казну. Эта привычка не изжита, охотников «давай деньгу» у нас десятки тысяч. При напоре таких людей инфляция неизбежна и заме нить совзнак твердым рублем мы не будем в состоянии. Не будьте мягкотелым поэтом, не слушайте болтовни людей, которые вам будут расписывать чудесное время военного коммунизма, презиравшего деньги. Когда наши хозяйственники будут налегать на вас, требуя из казны всяких дополнительных сумм, всяких субсидий, отвечайте им, что для ведения дела начальные средства у них есть, а все, что нужно сверх того, пусть постараются заработать. Капиталисты пускали в обращение некую сумму денег и умели сделать так, что в процессе производства, торговли, реализации товаров эта сумма денег увеличивалась, приносила прибавочную стоимость. Пусть наши хозяйственники эту прибавочную стоимость научатся создавать, тогда им не придется бегать к казне, попрошайничать. Во всем соблюдайте строжайшую экономию. Из государственного бюджета не выпускайте ни одну лишнюю копейку. Лишь в одном случае не будьте скопидомом, это в вопросе о вознаграждении, о жаловании народных учителей. В брошюрах и на митингах мы кричим о всеобщей грамотности, а в нашей деревне и уездных городишках эти проводники грамотности сидят без штанов и голодают. Мы издаем без устали невероятное число всякого хлама, а для школьных тетрадей у нас не хватает бумаги. С этим безобразием НУЖНО покончить. Если для этого нужно произвести самую жестокую экономию во всех без исключения областях, будьте, товарищ Лева, беспощадны и тверды. Через НЭП мы, конечно, придем к социализму, но социализм выражается и в том, что армия просвещенцев — народных учителей — производит ликвидацию неграмотности. Разве можно назвать социалистической страну, где, как в царское время, повсюду неграмотность.— И еще одно, товарищ Лева, вам напутствие. Не будьте поэтом, говоря о социализме! Время Смольного и первых лет революции далеко позади. Если к самым важным вопросам мы, после пяти лет революции, не научимся подходить трезво, по-деловому, по-настоящему, значит, мы или идиоты, или безнадежные болтуны.»
Из речи Сталина "Об итогах XIII съезда РКП(б)") т.6 стр.241
«…мы были вынуждены ввести так называемую новую экономическую политику, т.е. были вынуждены объявить свободу торговли, свободу циркуляции товаров, допустить капитализм, мобилизовать усилия миллионов людей из крестьян и мелких хозяйчиков для того, чтобы создать в стране поток товарооборота, развить торговлю и потом, овладев основными позициями в области торговли, установить смычку между индустрией и крестьянским хозяйством через торговлю. Это есть установление смычки обходным путем, как говорит Ленин, не прямо, не путем прямого обмена продуктов крестьянского хозяйства на продукты индустрии, а через торговлю. Задача состоит в том, чтобы, используя усилия миллионов мелких хозяев, овладеть торговлей, взять в руки государства и кооперации основные нити снабжения деревни и города и организовать, таким образом, между индустрией и крестьянским хозяйством неразрывную связь, неразрывную смычку».
«Частный капитал внедрился не в производство, где риску больше и капитал оборачивается медленнее, а в торговлю, в ту самую торговлю, которая составляет, как говорит Ленин, основное звено в цепи процессов в наше переходное время. И, внедрившись в торговлю, частный капитал укрепился там до того, что у него оказалось в руках около 80% всей розничной торговли и около 50% всей оптово-розничной торговли в стране".»

 
П2.1.1. Решения Советской власти и свидетельства очевидцев о НЭП
А) Выдержка из [39] о взаимодействии государства с частными предприятиями в период НЭПа:
С самого начала осуществления НЭПа центральные хозяйственные органы были против создания частными предпринимателями синдикатов (например, объединения арендаторов промышленных предприятий). В 1922-1923 гг. еще допускалась возможность участия частного капитала в государственных синдикатах (с целью привлечения средств и установления контроля над ним). В синдикатских уставах этих лет содержалось указание, что частные предприятия могут входить в состав членов синдиката с разрешения президиума ВСНХ (например, в уставах Спичечного синдиката, Продасиликата и др.). В Продасиликате 40% паев могли быть переданы в частные руки (71). В таких условиях частный капитал не мог играть в синдикатских объединениях самостоятельной роли. И все же в 1924 - 1925 г. ВСНХ идет на прекращение всяких отношений с частным капиталом в рамках синдиката. В проекте Положения о государственных синдикатах, разработанный специальной комиссией ВСНХ, его участие не предусматривалось (72). Таким образом, к середине 20-х годов доступ в синдикатские объединения частному капиталу был закрыт. Вынужденный характер использования советской властью частного капитала в промышленности был очевиден для большинства партийно-государственного руководства, поэтому с самого начала НЭПа предусматривался жесткий контроль и вмешательство государства в узкую сферу деятельности частного предпринимательства в целях его интеграции в централизованно-плановую экономику, а затем и вытеснения из нее.
В письме наркому юстиции Д.И.Курскому от 20 февраля 1922 г. В.И.Ленин, еще и еще разъясняя, что мы признали и будем признавать только государственный капитализм (т.е. полностью находящийся под контролем государства), писал о необходимости расширения вмешательства государства в частноправовые отношения, руководствуясь при этом революционным правосознанием (1). Перед Наркоматом юстиции фактически ставилась задача обеспечить существование частного сектора лишь в узких рамках дозволенного. "Если НКЮст не сумеет добиться того, чтобы у нас капитализм был "вышколенный", был "приличный", если НКЮст не докажет рядом образцовых процессов, что он умеет ловить за нарушение этого правила и карать не позорно-глупым, "коммунистически тупоумным" штрафом в 100-200 миллионов, а расстрелом, - тогда НКЮст ни к черту не годен...", - полагал В.И.Ленин (2).
В этот же день В.И.Ленин, через управляющего делами СНК Н.П.Горбунова, детализировал то, о чем сообщил наркому юстиции письменно, требуя от этого ведомства "ловить, выслеживать, устраивать западни и ловушки" (3). То, на чем так темпераментно настаивал Ленин в начале 1922 г., не было вызвано конъюнктурными соображениями, а являлось стратегией коммунистической партии, правительства, которую врагам показывать глупо (4). И позднее (в своем "завещании") Ленин на основы централизованно-плановой экономической системы не посягал. Это понимала и наиболее прагматичная часть сменовеховства, у которой не было иллюзий в отношении места частного предпринимательства в советской экономике. Так, профессор С.Чахотин писал в сентябре 1922 г.: "Видеть же в НЭПманстве серьезную наследницу буржуазии - особенно в обстановке трудовой диктатуры - наивно" (5).
В последующие годы стратегия партийно-государственного руководства в отношении частного капитала изменений не претерпела. Однако в тактике имелись различные подходы. Для одного из них исходным тезисом было то, что происходит бурный рост частного предпринимательства с концентрацией материальных ресурсов у немногих собственников и идет возрождение, экономическое и политическое укрепление буржуазии, противостоящей пролетариату. А поэтому необходимо противодействовать нарастающей угрозе со стороны капиталистических элементов путем ускоренного вытеснения и ликвидации частной промышленности и торговли. Сторонники другой, более гибкой линии, исходили из возможности временного использования частного капитала, ставя его под жесткий контроль и постепенно создавая условия для его вытеснения.
Среди последних был и председатель ВСНХ СССР Ф.Э.Дзержинский, который в марте 1926 г. писал Ю.Ларину, одному из левых радикалов: "...Вы односторонне и стратегически неправильно подходите к частному капиталу, характеризуя его только как "занозу", которую надо "извлечь". Такой вывод сейчас для нас непосилен, а потому и неправилен, ибо сейчас мы не можем ни обойтись без этого частного капитала, ни "извлечь" его. Кроме того, такими выводами мы сплачиваем политически против себя частный капитал, не имея сил еще разбить его ни молотом, ни кооперацией. Наш план по отношению к частному капиталу должен быть более сложный, ставя себе задачей организованно использовать его (госкапитализм), чего у нас сейчас фактически нет. Для этого, я думаю, надо нещадно разоблачать его так, как Вы это и делаете - одновременно искать и указать пути подчинения этого частного капитала нам, устанавливая отведенный ему участок работы (ибо не всегда его надо пускать) и определяя размеры его накопления. Вместе с тем мы должны развить огромнейшую работу по усилению кооперации, как будущего могильщика частного капитала" (6).
А то, что председатель ВСНХ СССР не был либерально настроен по отношению к предпринимателям, свидетельствует хотя бы его записка своему заместителю Э.И.Квирингу (27 декабря 1925 г.), где он писал о том, что совершенно очевидная опасность частного капитала в мукомольном деле, а потому "с этим надо повести борьбу и поставить вопрос о передаче мельниц госорганам или кооперации" (7). Из взаимодействия в партийно-государственном руководстве двух этих подходов к частному капиталу в условиях укрепления централизованно-плановой экономической системы и вырабатывалась по отношению к нему государственная политика, которая была вследствие этого неустойчивой. Ее колебания были настолько частыми, что давало современникам повод сравнивать частный капитал с сезонным товаром (8).
Сторонники использования частного капитала на госкапиталистической основе, сами предприниматели были за более стабильную политику по отношению к нему. В конце декабря 1925 г. Ф.Э.Дзержинский был ознакомлен с предложением представителей предпринимателей о привлечении частного капитала в промышленность. В докладе А.И.Синелобова, члена Биржевого Комитета Московской товарной биржи, во-первых, подчеркивалась необходимость определенной политики правительства в отношении частного капитала и правового положения частного промышленника. "Только твердый курс и ясность создаваемых норм, - полагал А.И.Синелобов, - могут способствовать нормальному развитию частнопромышленной инициативы, и когда к этой политике создается доверие и установятся нормальные условия, то, возможно, увеличится и интерес к производственной работе". Далее предлагалось плановое снабжение государством частной промышленности сырьем, долгосрочное кредитование, выполнение договоров и т.д. (9). Однако, именно по вопросам сырья и долгосрочных кредитов, как полагали в руководстве ВСНХ СССР, и нельзя было идти навстречу высказанным предпринимателями пожеланиям (10).
Весной 1925 г. в правительстве, СТО, политбюро ЦК компартии делались попытки внести коррективы в политику по отношению к частному капиталу с целью его привлечения (11), так как наступление на частника с середины 1924 г. по начало 1925 г. вызвало кризисные явления в народном хозяйстве. Однако дальнейшая практика свидетельствовала о все большей ее ориентации на ускоренное вытеснение и ликвидацию частной промышленности и торговли, удаление этой "занозы" из тела централизованно-плановой экономической системы. Партийно-государственным деятелям, сторонникам использования в 20-е гг. госкапитализма, в 30-е гг. вменялось в вину их гибкое отношение к частному капиталу. Так, среди многих преступлений А.И.Рыкова перед партией называлась и его борьба против политики индустриализации, которую он якобы осуществлял, имея ближайшими помощниками и сотрудниками таких "буржуазных реставраторов", как Фрумкин, Эйсмонт, Сокольников, Шейнман, которые поддерживали частную промышленность и торговлю (12).
Преобладание одной тактической линии над другой зависело не только от попыток форсирования развертывания крупной государственной промышленности, но и от успехов предпринимателей. Так, бурное развитие частного предпринимательства в конце 1921 г. и в 1922 г., когда за 1922 г. число промышленных заведений увеличилось в 2,5 раза (с 113432 в 1-м полугодии до 287194 во 2-м), хотя прирост заведений II - ХII разрядов составил лишь 31,8% (с 61717 до 81330) (13), приводит к усилению тенденции по его вытеснению из социалистической экономики.
Некоторые исследователи начало наступления на частный капитал связывали с резолюцией ХI конференции РКП(б) (декабрь 1921 г.) о необходимости овладения рынком и денежным обращением (14). Однако, по нашему мнению, к практической реализации решений партконференции приступили в начале 1922 г. В феврале 1922 г. в обстановке строгой секретности В.И.Лениным была начата организация первого наступления на частный капитал. Задача, которая ставилась В.И.Лениным перед НКЮстом, сводилась к тому, чтобы ограничить, обуздать, контролировать, ловить на месте преступления, карать всякий капитализм, выходящий за рамки государственного капитализма, в частности, организуя для этого образцовые процессы (15). Совсем не случайна в контексте организации наступления на частный капитал фраза В.И.Ленина в его письме Л.Б.Каменеву от 3 марта 1922 г.: "величайшая ошибка думать, что НЭП положил конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому" (16).
В 1922 г. по стране прокатилась волна хорошо организованных процессов над частными предпринимателями по обвинениям в нарушении трудового законодательства (в основном связанные с рабочим временем, отдыхом, привлечением труда малолетних и подростков) (17).
Мероприятия, осуществленные ГПУ и НК Юстиции в 1922 г., да и в последующие годы, в соответствии с ленинским отношением к негосударственному капитализму, характеризовались наркомом юстиции Д.И.Курским "как меры не только обороны, но и наступления пролетариата с первых же моментов занятия им командных высот" (18).
Правовой основой для наступления на частника послужили такие законодательные акты о частном капитале, как декрет ВЦИК "Об основах частных имущественный прав" и Гражданский кодекс РСФСР (19). Последнему В.И.Ленин придавал особое значение и поэтому контролировал ход его разработки, требуя от наркома юстиции "вырабатывать" новое гражданское право, новое отношение государства к частным договорам, вплоть до их отмены (20). Когда же СНК не принимал во внимание его указаний, Ленин жестко требовал от политбюро ЦК РКП(б) предписать ВЦИК рассмотреть Гражданский кодекс в духе этих указаний. Он настаивал на необходимости того, чтобы советское законодательство полностью обеспечивало интересы пролетарского государства (21).
Со второй половины 1922 г. усиливают свое давление на предпринимателей профсоюзы. Возрастает давление и налогового пресса. Особенно чрезмерными ставки, например, промыслового налога, становились в соединении с арендной платой за помещения и многочисленными незаконными поборами. Учитывая не только экономический, но и моральный аспект при переходе к рыночным отношениям, авторы либерального "Экономического возрождения" призывали вести решительную и энергичную борьбу с подобными злоупотреблениями. "Новая экономическая политика, - писал И.М.Кулишер, - требует поворота и в этой области, без этого не только моральное, но и экономическое возрождение России невозможно" (22). Таким образом, то, что осуществлялось в 1922 г., позволяет именно к этому времени отнести первое широкое наступление на частный капитал, а не к 1924 году (23).
Результатом наступления государства на частных предпринимателей было: или ликвидация предприятий, или необходимость прибегнуть к нелегальным формам предпринимательской деятельности. Со второй половины 1922 г. предприниматели переходят к системе работы на дому (квартирничеству) и организации фиктивных артелей (лжекооперативов) (24). Под давлением государства эти формы постоянно совершенствуются. После издания 2 июля 1923 г. декрета СНК, по которому квартирники (кустари) были признаны наемными рабочими, предприниматели стали превращать наемных рабочих в кустарей путем выборки патентов, закрывая свои предприятия и сокращая прикрепленных по этому декрету квартирников (25). Патентникам работу раздавали в кредит, принимая готовые изделия под видом закупки. Предприниматели продолжали раздачу работы на дом и подпольно, а также передавали ее деревенским кустарям.
Для того, чтобы избежать давления государства и воспользоваться его льготами кооперативам, создаются фиктивные артели, которые появляются к концу 1922 г. Предприниматели и рабочие становились членами артели, однако предприниматели продолжали руководить и финансировать производство, получая значительную часть прибыли. Так, в кожевенной мастерской, ставшей артелью, бывший предприниматель за выполнение этих обязанности получал по договору с остальными тремя членами артели две трети чистой прибыли, они же - одну треть. Артель считалась фиктивной и тогда, когда в нее входили один или несколько кустарей со своим оборудованием, за пользование которым в артели им полагался определенный процент. Поэтому в то время как в металлической промышленности кустарь-член артели, не имевший своего станка, зарабатывал 30-35 рублей в месяц, кустарь со станком (ручной пресс) - 90 - 100 рублей (26).
Рабочие в таких артелях были на стороне предпринимателей. При появлении инспекции труда или представителя профсоюза рабочие скрывали, что работают по найму, и настаивали на том, что они равноправные члены артели или товарищества (27). Политика советского государства по отношению к частной промышленности в 1922 г. привела к измельчанию предприятий (см. таблицу 6).
Таблица 6. Среднее количество рабочих на одно частное предприятие в 1920-1922 гг.(28)
В частной промышленности В кооперативной В государственной
Количество в % к 1920 Кол-во В % к 1920 Кол-во в % к 1920
1920 3,35 20,2 96,07
1922 2,53 75,5 17,34 85,8 155,9 162,3

Натиск на предпринимателя со стороны государства не ослабевал и в последующие годы. Более того, он усиливается, и в 1924 г. перерастает во второе крупное наступление на частный капитал с целью вытеснения его из социалистической экономикой системы с ее централизованно-плановыми приоритетами, задаваемыми государственной формой собственности в промышленности.
Подготовка к нему началась еще в 1923 г. В своей резолюции по учету и регулированию частной промышленности и торговли совещание президиума ВСНХ с представителями промбюро (21 - 25 июня 1923 г.) признало своевременным: «поручить президиуму ВСНХ организовать систематическое обследование частной промышленности, ускорить разработку декрета о порядке регистрации, открытия и ликвидации частных промышленных предприятий, поставить вопрос об установлении порядка регистрации частных торговых и промышленных предприятий для облегчения их учета; президиуму поручить издать циркулярное директивное письмо о политике ВСНХ в вопросе о частной промышленности» (29).
11 ноября 1923 г. В.П.Милютин, один из видных партийных и государственных деятелей, сформулировал основную задачу в отношении частного капитала: «в структуре советского хозяйства роль частных хозяйственных форм будет подчинена по всем ответвлениям - иностранного капитала, промышленного капитала, наконец, торгового капитала - нашему государственному хозяйству, и этим самым положением будет выполняться наша задача - экономически укрепить наши советские формы хозяйства» (30).
Решения ХIII конференции РКП(б) (январь 1924 г.), отразившие победу в политбюро в декабре 1923 г. леворадикальной тактики по отношению к частному капиталу, явились основой для правительственных мер по ограничению и частичному его вытеснению из социалистической экономики, которые были изложены в статье наркома РКИ В.В.Куйбышева, опубликованной в мае 1924 г. В ней он напомнил, что историческое содержание НЭПа - борьба между государственным капиталом и рыночной стихией, которая выкармливает и взращивает частный капитал, и заверил, что в распоряжении государства имеется достаточно средств, чтобы предрешить исход этой борьбы на арене рынка в свою пользу (31).
И хотя акцент делается, в основном, на экономические методы наступления, однако, как и в предшествующие годы, продолжают свою классовую деятельность государственные органы (пролетарские "народные" суды, инспекция труда и проч.). Увеличивается количество обследований частных предприятий органами государственной инспекции, возрастает доля этой категории среди предприятий привлеченных к судебной ответственности (см. таблицу 7).
Таблица 7. Усиление давления на частные предприятия в 1922-1924 гг.(32)
Годы Привлечены к судебной ответственности (в %)
Частные Государственные Кооперативные
1922 61,0 28,4 10,6
1923 (1-е полугодие) 80,4 15,4 4,2
1924 (1-е полугодие) 80,5 15,1 4,4

В целях борьбы с "рыночной стихией" предпринимались шаги по установлению жесткого административного надзора даже за самыми мелкими частными промышленными заведениями. Так, в своей резолюции совещание промбюро и губсовнархозов ВСНХ РСФСР ( ноябрь - декабрь 1924 г.) констатировало необходимость серьезного внимания к кустарной и мелкой частной промышленности со стороны ВСНХ, и высказалось не только за прекращение доступа к сырью частного скупщика и предпринимателя, за тщательное регулирование частной мелкой промышленностью, но и за то, чтобы местные органы ВСНХ приняли меры по планомерному учету и регистрации мелкопромышленных предприятий (свыше 20 рабочих), наблюдению за их деятельностью, для чего должна была быть издана и проведена в жизнь специальная инструкция (33). По мнению заведующего кустарным отделом ВСНХ РСФСР Д.И.Левина, в целях наблюдения за частной промышленностью, которой не следовало позволять развиваться стихийно, в составе ГСНХ необходимо было иметь и орган, который занимался бы кустарной и мелкой частной промышленностью (34).
Естественно, это способствовало ее свертыванию. Например, в республике Немцев Поволжья частная промышленность, давшая в 1922/23 г. 49% всей продукции сарпино-ткацкого производства, в 1923/24 г. смогла выработать 26%, а в 1-м квартале 1924/25 г. лишь 13% (35).
В Симбирской губернии в 1924/25 г. в цензовой промышленности осталось всего два частных предприятия (фабрика вязальных изделий и махорочная фабрика трудовой артели в Сызрани) с 49 рабочими и служащими (36). В целом по стране, с 1923/24 г. по 1924/25 г. удельный вес продукции частного сектора в цензовой промышленности в валовом промышленном производстве сократился с 4,32 до 3,92% (37).
Давление государственной инспекции труда на частника несколько ослабевает в 1925 г., так как фронтальное наступление на него в 1924 г. привело к кризисным явлениям в народном хозяйстве. Так, если в январе 1925 г. на каждые сто обследования было 72,1 случаев привлечения частных предприятий к суду за нарушение законодательства о труде, то в декабре - 46,0 (38).
Видимо, этому способствовало и общественное мнение, которое было против необоснованно жестких мер, осуществлявшихся в отношении частного капитала. Так, совещанием, в котором участвовали представители от Наркомата внутренней торговли до обществ взаимного кредита (май 1925 г.), в принятом проекте мероприятий, необходимых для нормального развития частной торговли и промышленности, в частности, предусматривалось обратить внимание соответствующих государственных органов "на недочеты административной практики при наложении всякого рода взысканий на частных торговцев и промышленников и на несоответствие существующих взысканий с характером правонарушений. ...на срочную необходимость урегулирования этого вопроса" (39).
Однако в 1-м квартале 1926 г. "внимание" госинспекции труда к частным предприятиям вновь начинает возрастать и процент привлечения к суду достигает 52,5 (40).
Важнейшим средством давления на частную промышленность была налоговая политика советского государства. 26 июля 1921 г. было принято первое Положение о промысловом налоге (41). Быстрое развитие форм частного предпринимательства, да и переход государственных предприятий на хозяйственный расчет вызвали необходимость в новом Положении от 22 февраля 1922 г. (42). В него были включены государственные предприятия и увеличены предельные размеры облагаемых предприятий (вместо - свыше 75 человек до - свыше 1000). С 1923 г. налоговое давление на частную промышленность начинает усиливаться. Третье Положение о промысловом налоге, принятое в январе 1923 г. (43), руководствовалось уже классовым подходом, вследствие чего для государственных предприятий были установлены льготные условия. А в декабре 1923 г. низовые кооперативные предприятия (рабочей и сельской кооперации) полностью освобождаются от промыслового налога (44).

Б) Выдержка из [39] о государственном контроле за предприятиями и их объединения в период НЭПа:
В 20-е гг. предпринимались попытки решить проблему, вытекавшую из противоречия между формой и содержанием советского АО, которое в рамках существовавшей хозяйственной системы было неразрешимо. Даже предложение о возможности передачи госпредприятий во владение и пользование АО без права распоряжения встретило в середине 20-х гг. сильное противодействие наркоматов внутренней торговли и финансов. Наркомвнуторг поддерживал идею аренды госпредприятий, в соответствии с которой учреждаемое АО арендует у своего учредителя или акционера предприятие, заключая предусмотренный законом договор (ст.157 ГК) на определенный срок (максимальный - 12 лет) и выдавая на всю сумму стоимости аренды акции.
И хотя вследствие неясности проблемы юридической природы советских АО единообразия в разрешении этого вопроса достигнуто не было, на практике оплата государственными органами записанных за ними акций входящими в состав их имущества национализированными предприятиями (или их оборудованием, или другими предметами, изъятыми из гражданского оборота) осуществлялась в форме передачи акционерному обществу этого имущества в пользование на определенный срок (136).
Акционирование с самого начала шло под бдительным государственным контролем, предусматривавшим создание условий для воздействия центральных хозяйственных органов на АО.
Уже в ходе разработки проекта закона об учреждении акционерных обществ, в которой принимали участие наркоматы юстиции и финансов (их проекты были согласованы и внесены в СНК), основным по значению был вопрос о системе учреждения: должна ли она быть разрешительной, т.е. ставить образование АО каждый раз в зависимость от разрешения государственных органов, или явочной, когда соответствующие государственные учреждения лишь регистрируют их образование. Оба наркомата в своих проектах высказались за разрешительную систему, признавая, что в условиях существующего строя образование и деятельность акционерных обществ должны находиться под наблюдением правительства, которое должно осуществляться уже при учреждении акционерных обществ. Теми же соображениями было продиктовано решение и другого принципиального вопроса о характере акций: должны ли они быть только именными или допускаются акции и на предъявителя. Было решено ограничить легкую обращаемость акций, установив как общее правило допустимость только именных. Лишь в исключительных случаях, по особому постановлению высших органов государственной власти, мог быть допущен выпуск акций на предъявителя (137).
Подобный подход в какой-то степени был продолжением долговременной тенденции нарастания правительственного контроля, которое имело место еще в акционерном законодательстве царского правительства, с его мелочной опекой и регламентацией деятельности акционерных компаний, в том числе с разрешительной, а не явочной системой их учреждения (138).
В советское время обязательность регистрации АО была установлена в законодательном порядке ст.323-324 Гражданского кодекса, утвержденного 11 ноября 1922 г. (139). В целом организацию и деятельность акционерных обществ ГК (ст. 322-366) стал регулировать с 1 января 1923 г. Однако и до этого момента на практике последовательно проводился разрешительный, а не явочный принцип. АО могли возникать только по специальному разрешению правительства, выражавшемуся в процедуре утверждения их устава.
Порядок утверждения уставов АО был установлен с учреждением 4 апреля 1922 г. при СТО Главного комитета по делам о концессиях и акционерных обществах (140). В соответствии с этим порядком они утверждались СТО, если же это было связано с выдачей концессии, то СНК.
Через год после издания 8 марта 1923 г. постановления ВЦИК и СНК об учреждении Главного концессионного комитета (ГКК) при СНК (и упразднении аналогичного органа при СТО) (141) порядок утверждения уставов АО несколько изменился. ГКК представлял на утверждение СНК только те проекты уставов АО, в учреждении которых принимал участие иностранный капитал, или в их основе имелся концессионный договор, или если имелись исключения из общих правил. Все остальные проекты уставов утверждались СТО после их рассмотрения Комиссией по внутренней торговле (Комвнуторг).
В соответствии с постановлением ЦИК и СНК СССР от 24 апреля 1925 г. о порядке утверждения уставов акционерных обществ (паевых товариществ) и их регистрации происходит еще большая регламентация этой процедуры центральными органами. Так, уставы этих объединений должны были вноситься на утверждение СТО и СНК "по принадлежности", либо Наркоматом внутренней торговли (если в них участвовали государственные предприятия и учреждения союзного значения и если основной капитал превышал один миллион рублей; кстати, Экономическое совещание (ЭКОСО) РСФСР предлагало пять миллионов рублей (142)), либо ГКК (если в учреждении принимал участие иностранный капитал), либо Наркоматом финансов СССР (если АО создавалось в качестве кредитного учреждения). Уставы республиканских обществ утверждались ЭКОСО союзных республик (143).
Тщательная регламентация деятельности АО осуществлялась различными инструкциями, приказами и правилами. До введения в действие Гражданского кодекса организацию и деятельность АО регулировали установленные СТО 1 августа 1922 г. "Временные правила о порядке утверждения и открытия действий акционерных обществ и об ответственности учредителей и членов правлений" (144), которые должны были поясняться еще и инструкциями. Так, в сентябре 1922 г. Комвнуторгом были представлены на утверждение СНК две инструкции - о порядке утверждения уставов и о порядке регистрации акционерных обществ (145).
В соответствии с первой инструкцией в ГКК необходимо было подать письменное заявление (по постановлению ВЦИК от 22 мая 1922 г. об основных частных имущественных правах (146) всем гражданам, не ограниченным в правоспособности, было предоставлено право организовывать АО), к которому должны были быть приложены проект устава АО (в восьми экземплярах) с объяснительной запиской к нему (мотивировка целесообразности учреждения общества, экономическое и юридическое обоснование коммерческих предложений учредителей, сведения не только о размещении акций и о порядке их оплаты, но и о плане деятельности общества в ближайшее после открытия время).
Если в числе учредителей были частные организации, то к заявлению необходимо было дополнительно приложить документы, подтверждавшие их существование и полномочия представителей, подписывающих устав. Учредители - государственные предприятия и учреждения, кроме этого, должны были представить засвидетельствованные копии постановления их главного органа управления о разрешении участия в учреждении акционерного общества. Если предполагалось акционировать существовавшее государственное предприятие или их объединение, то к заявлению, кроме всего перечисленного, должны были прилагаться разрешение центрального ведомства, которому они подчинялись, и засвидетельствованный баланс акционируемого предприятия на первое число последнего месяца.
Одновременно с подачей заявлений в ГКК учредители должны били представить один экземпляр проекта устава в местное губернское экономическое совещание (губэксо) для его отзыва о целесообразности учреждения АО с точки зрения местных государственных интересов (если в течение двух недель оно не дает отзыва, то признается, что у губэкосо нет возражений).
Еще раньше, 8 июля 1922 г., руководство ВСНХ, озабоченное прекращением "разрозненных действий трестов, синдикатов и отдельных предприятий при вступлении ими пайщиками в разные акционерные общества и товарищества", издало приказ, в соответствии с которым объединения и предприятия ВСНХ не имели права самостоятельно приобретать акции или паи АО и паевых товариществ, они могли это делать, лишь получив на это согласие президиума ВСНХ. По этому приказу вступление в АО и товарищества, в которых участвовал ВСНХ, могло происходить только через его президиум (147).
В январе 1924 г. приказом ВСНХ СССР (148) подведомственным ему трестам было запрещено (на основании ст.28 декрета о трестах от 10 апреля 1923 г.) вступление в акционерные общества и иные торгово-промышленные и кредитные объединения без специального на то разрешения независимо от того, смешанные это АО или чисто государственные.
В дальнейшем государственный контроль за акционированием усиливался. Все большей регламентации подвергается участие в акционерных обществах государственных предприятий и учреждений. В этих целях по поручению ЭКОСО РСФСР наркоматы внутренней торговли и финансов РСФСР издают 15 августа 1925 г. инструкцию, которая устанавливала, что государственные предприятия или учреждения, состоящие на госбюджете, могут участвовать в АО только при условии, если цели общества связаны с предметом деятельности этих предприятий и учреждений. Для предприятий, находившихся на коммерческом расчете, такого ограничения не устанавливалось, но и они для участия в АО должны были иметь разрешение государственных органов (наркомата, областного или губернского исполкома), в ведении которых они находились (149). Разрешение на участие госпредприятий в АО в качестве учредителя прилагалось в копии к проекту устава общества при представлении его на утверждение (150).
Из стремления удержать процесс акционирования под государственным контролем проистекало завышение нижнего предела основного капитала и номинальной стоимости акций. По советскому законодательству основной капитал акционерного общества, который должен был быть не менее 100 тыс. руб., а каждая акция (пай) - не менее 100 рублей. При этом учредители были обязаны оставить за собой и оплатить не менее 10% всех выпускаемых акций. Кроме того, АО могло быть организовано, если в его образовании участвовало не менее пяти учредителей (151).
Впрочем, с разрешения правительства, когда оно было заинтересовано в ускорении развития нужного ему производства, могли делаться и исключения, облегчающие условия образования акционерного общества. Тогда АО могло создаваться и при трех учредителях, стоимость акций могла понижаться, основной капитал уменьшаться. Так, стоимость акций золотопромывочных АО понижалась до 25 руб., АО "Добролет" выпускало акции по пятьдесят и даже по одному рублю (152).
Контролирующая роль государства проявлялась не только при определении условий образования АО, но и в руководстве их деятельностью. Лишь внешне, да и то по сравнению с трестом, АО выглядело независимым (общее собрание акционеров, которое формирует правление и ревизионную комиссию...).
Руководство центральных хозяйственных органов, местных советов акционерными обществами осуществлялось и через акционеров, представлявших государственные учреждения и предприятия, и через представителей ВСНХ СССР и РСФСР в органах управления АО. Эти представители были в праве не только присутствовать на общих собраниях акционеров, побуждая акционеров выдвигать те или иные кандидатуры в органы управления АО, принимать определенные решения, но и в порядке частных, формально не обязательных для членов правления АО предложений влиять на принятие необходимых центральным ведомствам решений.
Такие же предложения членам правления (в виде "советов", а фактически в порядке внутренних директив) могли делать и президиумы губисполкомов, если они являлись главными акционерами этих обществ. Однако советская практика шла дальше этого: как отмечалось в середине 20-х гг., "сплошь и рядом постановления СТО и приказы по ВСНХ адресуются, наравне с трестами, и акционерным обществам" (153).
По вопросу о согласовании выступлений представителей государственного капитала на общих собраниях акционеров (в частности, в связи с распределением прибылей и отчислениями из них в доход казны) государственные ведомства принимали и официальные решения. Так, в соответствии с циркуляром Наркомата финансов РСФСР от 19 июня 1924 г. отчеты и балансы местных АО до поступления на утверждение собраний акционеров проверялись местными управлениями госдоходами, которые устанавливали и прибыль, и порядок ее распределения. Затем созывались акционеры от государственных предприятий и учреждений, и им предлагалось проводить на общем собрании решения, принятые местным управлением госдоходами. При возникновении разногласий решение губисполкома было для акционеров обязательным и окончательным (154).
Более масштабно тот же вопрос решался постановлением СТО от 30 января 1925 г. Им устанавливалось, что вопросы "надлежащего инструктирования представителей государственного капитала и согласования их выступлений на общих собраниях акционеров и пайщиков в отношении утверждения балансов и распределения прибылей, в том числе для определения доли дивиденда, которая подлежит непосредственному внесению в доход казны акционерными обществами, синдикатами и т.д., за счет каждого из пайщиков или акционеров, а также доли дивидендов, подлежащей выдаче непосредственно этим последним" (155), должны рассматриваться предварительно. Если это предприятие было подведомственно непосредственно ВСНХ СССР, то предварительное рассмотрение осуществлялось в его Центральном управлении государственной промышленностью (ЦУГПРОМ) при участии Управления государственными доходами Наркомата финансов СССР, если нет - в комиссии, образуемой в этом Управлении при участии представителя от заинтересованного наркомата. Постановление СТО касалось как государственных, так и смешанных акционерных обществ.
У государственных органов были и другие способы деформировать в АО демократический механизм управления и интегрировать его в систему централизованно-планового руководства экономикой. Достигнуть этого можно было, например, вводом промежуточного между общим собранием акционеров и правлением органа - совета (он мог собираться для работы как по собственной инициативе, так и по инициативе правления), наделив его многими функциями общего собрания (156). Тем самым значение общих собраний акционеров сводилось на нет, а возможность управлять АО у государственных ведомств значительно возрастала.
За работой АО "наблюдали" прежде всего те госорганы, в которых они регистрировались. АО были обязаны ежегодно представлять им копии своего годового отчета и баланса (157). Однако были еще и органы государственного контроля, которые могли вмешиваться в деятельность АО через хозяйственные ведомства. Так, коллегия НК РКИ СССР, рассмотрев на своем заседании 23 февраля 1925 г. вопрос "Об обследовании деятельности АО "Шерсть", предложила ВСНХ СССР указать обществу на необходимость реорганизации его заготовительного аппарата и обязать общество разработать в месячный срок детальный финансовый и кредитный план деятельности на 1925 г., запретив ему товарообменные операции помимо плана, утвержденного Наркоматом внутренней торговли; а также осуществить сокращение штата сотрудников на местах и в правлении (158). А то, что АО, связанные с промышленностью, находятся в ведении ВСНХ, было в 20-е гг. общепризнанным (159).
Мощнейшим средством государственного контроля за акционерной формой был и плановый режим деятельности акционерных обществ. Так, их план заготовок составлялся на основе производственных программ акционеров (т.е. государственных предприятий и учреждений), которые согласовывались с ВСНХ и им утверждались (160).
В начале НЭПа нередкими были высказывания за более широкое использование смешанных АО, которые могли способствовать не только решению проблемы бюджетного дефицита, но и контроля частного капитала. Расширение практики использования смешанных форм хозяйствования аргументировалось тем, что переход к использованию капиталистических методов не угрожает социалистическому строительству, так как хозяином "капиталистически" ведомой промышленности, транспорта, кредита, является пролетариат", в промышленности же "социалистическим элементам твердо обеспечено преобладание над капиталистическими" (161).
Идея контроля государством частного капитала путем непосредственного участия в совместно с ним создаваемых объединениях зародилась еще в годы первой мировой войны. Она возникла в связи с стремлением российского правительства устранить влияние германского капитала на русскую промышленность (162). Однако возродилась идея создания смешанных АО лишь с началом НЭПа, так как в период "красногвардейской атаки" на капитал предложения предпринимателей (например, директора Сормовского и Коломенского заводов А.П.Мещерского) партийно-государственным руководством, занятым ликвидацией рыночного механизма, отвергались.
В декабре 1921 г. эта идея была поддержана 9-м съездом Советов. За ее реализацию активно выступили руководители Внешторга (Л.Б.Красин), Наркомфина (Г.Я.Сокольников). Они были за господство государства в таких объединениях (государственные ведомства должны владеть не менее половиной акций и иметь преобладание в правлении смешанного АО).
Имевшаяся еще в первые годы НЭПа некоторая неопределенность в решении вопроса о том, является ли смешанное АО частным или государственным предприятием (так, профсоюзные органы при определении ставок рабочих и служащих, при заключении коллективных договоров рассматривали их как частные; имущественные споры смешанных АО рассматривались тогда в основном судами, а не арбитражными комиссиями при губэкосо и СТО, которым были подведомственны споры между госпредприятиями; в отношении внебиржевых сделок СТО лишь предписывал членам правлений смешанных АО, представляющим государственный капитал, проводить регистрацию сделок через постановления правлений и общих собраний АО; смешанные АО могли организовывать крупные промышленные предприятия только в порядке специальной концессии (163)), в середине 20-х годов исчезает.
В системе централизованно-плановых отношений частноправовая форма смешанных АО не служила препятствием для установления государственными ведомствами таких же отношений с ними, как и с государственными предприятиями "последовательно-социалистического типа". Очень скоро, особенно с 1924 г., АО с участием государственного капитала целым рядом правил, инструкций и распоряжений фактически приравнивались к государственным предприятиям и учреждениям.
Так, в соответствии с правилами о помещении резервного и запасного капиталов госпредприятий в государственные и гарантированные правительством ценные бумаги (май 1924 г.) смешанные АО были обязаны, наряду с государственными предприятиями и учреждениями, не состоявшими на государственном бюджете, помещать 60% этих капиталов в государственные и гарантированные правительством бумаги. Наряду с государственными предприятиями и учреждениями, смешанные АО были обязаны регистрировать свои внебиржевые сделки, причем их представители так же, как и представители предприятий, не были обязаны иметь при заключении на бирже сделок нотариально засвидетельствованных доверенностей (как представители частных лиц), они предъявляли доверенности, подписанные председателем правления (у госпредприятий - его руководителем) с приложением печати.
Рассмотрение имущественных споров, в которых одной из сторон было смешанное АО, осуществлялось как и рассмотрение таких же споров между государственными предприятиями и учреждениями, в арбитражных комиссиях (за смешанными АО республиканского значения оставлялось право такого рассмотрения с их согласия).
Наконец, даже служащие смешанных АО приравнивались к служащим госпредприятий, так как на них распространялся порядок выдачи тантьем, действовавший на хозрасчетных государственных предприятиях (164).
Из частноправовой оболочки уже явственно проступали черты "чистого" государственного предприятия, работавшего независимо от выгодности или невыгодности своих операций, связанных с выполнением государственных заданий. Е.А.Преображенский в середине 20-х гг. констатировал, что "сама структура и метод работы акционерных обществ с государственным капиталом почти ничем не отличается от деятельности любого треста" (165). Государственные акционерные общества утрачивают черты рыночных внеплановых хозяйственных органов.
Одновременно с процессом перехода АО в разряд "чисто" государственных предприятий шел и другой - сближение акционерной организационной формы с синдикатской, т.е. с государственным паевым объединением. Уже в середине 20-х г. в ряде законодательных актов и их проектов под АО все более понимается паевое товарищество, а государственное паевое товарищество - как АО с исключительным участием государственных предприятий и учреждений. Так, в проекте "Положения о государственных паевых товариществ", представленном Наркоматом внутренней торговли СССР 3 февраля 1925 г. в СНК СССР, государственные паевые товарищества квалифицировались как акционерные общества, участниками которых являются исключительно государственные предприятия и учреждения.
В проекте, в частности при "построении органов государственного паевого синдиката", предусматривалась в целях устранения "излишней формальной волокиты" возможность созыва в них общих собраний не только путем публикации в газетах, но и посылки пайщикам повесток, а также замены общего собрания акционеров советом (166).
Весьма характерным было то, что в объяснительной записке Наркомвнуторга к этому законопроекту понятия "акционерное общество" и "паевое товарищество" использовались в качестве синонимов. Впрочем, так же, как и в постановлении ЦИК и СНК СССР от 24 апреля 1925 г. "О порядке утверждения уставов акционерных обществ (паевых товариществ) и их регистрации", где даже в самом названии документа эти две организационные формы фактически отождествлялись (167).
Тождественность АО и синдикатов во второй половине 20-х гг. была настолько очевидна, что широко констатируется и в официальных документах, и в аналитических работах. Так, в литературе по синдикатскому праву отмечалось, что "по строению уставного капитала, характеру имущественной ответственности (большинства синдикатов), конструкции органов управления и т.п. они (синдикаты. - Л.Л.) совершенно однотипны с акционерными обществами" (168). В пояснении к разработанному проекту постановления ЦИК и СНК СССР "О порядке регулирования деятельности Акционерных Обществ и Товариществ с ограниченной ответственностью, образованных с участием государственного капитала", которое было направлено президиумом ВСНХ СССР в СНК 27 мая 1927 г., руководство ВСНХ утверждало: "Не подлежит сомнению, что общества, участниками коих являются исключительно госорганы, по существу своему чрезвычайно близки другим формам объединений государственных предприятий, как синдикатам" (169).
С принятием в 1927 г. Положения об акционерных обществах (170) происходит законодательное закрепление отождествления акционерных обществ с синдикатами. По нему АО стали по сути паевыми, а не акционерными, мало чем отличающимися от государственного паевого синдиката.
Законодательное оформление процесса сближения акционерной и синдикатской форм организации государственной промышленности затягивается (хотя в разработке Положения, кроме различных государственных ведомств, принимали участие и комиссия законодательных предположений при СНК СССР, и комиссия СНК во главе с В.В.Куйбышевым, которая одновременно рассматривала проект Положения о синдикатах (171)) во многом вследствие быстрой трансформации акционерных обществ.
С принятием Положения происходит размежевание рыночных и советских АО, форма которых начинает соответствовать их содержанию. Оно способствовало ликвидации неопределенности положения государственных АО, которое не содействовало укреплению планового влияния на их деятельность соответствующих центральных ведомств, что, по мнению президиума ВСНХ СССР, высказанному в мае 1927 г., "не найдет оправдания ни с какой точки зрения" (172). Централизованно-плановое начало, вторгаясь в акционерную форму, не только разрушало ее автономию (относительную независимость от центра, плана), но и ограничивало возможности для формирования рынка ценных бумаг, рынка капиталов. Акции не подвергались котировке на бирже. Они не становились товаром. Это следовало из того, что мобильность акций в акционерных обществах была с самого начала ограниченной (именные акции). Как и в паевых объединениях, акции в АО по сути были вкладом определенного вкладчика.
Итак, будучи наиболее "рыночной" из всех организационных форм государственной промышленности, акционерная форма получила наименьшее распространение в годы НЭПа. Вследствие же, с одной стороны, трансформации этой формы в условиях господствовавших начал централизованно-плановой экономической системы в госпредприятие "последовательно-социалистического типа", а с другой - ее сближения с синдикатской и расширения функций синдикатов, во второй половине 20-х годов происходит быстрое вытеснение акционерной формы из государственной промышленности. "Было решено, - говорил на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в августе 1927 г. нарком РКИ Г.К.Орджоникидзе, - что надо пересмотреть все эти акционерные общества, часть из них ликвидировать и, во всяком случае, не создавать новых без серьезной надобности" (173).
В силу сохранения устоев централизованно-плановой экономической системы (прежде всего подавляющего преобладания государственной собственности в промышленности) децентрализация в сфере государственной промышленности, осуществлявшаяся в 20-е гг. с целью повышения ее эффективности, вызывала к жизни те организационные формы, которые обеспечили надежный контроль за промышленными предприятиями, функционировавшими в условиях легализации элементов рыночной экономической системы.
Хозрасчетные объединения в государственной промышленности - тресты, синдикаты, акционерные общества, - сохраняя в ней "командные высоты", позволяли временно выйти из тупика главкизма. Синдикат в этой системе объединений являлся как бы интегрирующим звеном. Уже в середине 20-х гг. отмечалось, что с акционерным обществом синдикат сближает система управления, наличие пая, а с трестом - зависимость от госоргана, в подчинении которого синдикат находился (что и отражалось в примерном уставе синдиката 1925 г.) (174). Синдикатская форма оказалась в наибольшей степени отвечающей условиям НЭПа с его, как констатировалось ХV съездом ВКП(б), усилением централизованно-плановых принципов организации народного хозяйства и все большим вытеснением анархии "товарно-капиталистического рынка" (175).
Синдикаты вытесняют акционерные общества - форму, более ориентированную на рынок, и на деле подчиняют промышленные предприятия объединенные в тресты, практически изолировав их от рынка и фактически ликвидировав сам рынок, сливаются с главками, перерастая, минуя некоторые промежуточные стадии, в централизованно-плановые отраслевые структуры управления промышленностью - наркоматы.
Тенденция к самостоятельности промышленных предприятий с самого начала осуществления реформы не могла получить серьезного развития вследствие сохранения монопольного положения государственной собственности в промышленности, что вело не только к появлению ее специфических организационных форм (тресты, синдикаты, АО), но и соответствующей системы управления.

В) Выдержка из [39] - сведения о роли и влиянии РКП(б) на предприятия в период НЭПа:
Важную роль в управлении промышленностью в годы НЭПа играла коммунистическая партия. Ее руководство не только принимало основополагающие решения, которые в условиях НЭПа способствовали сохранению и усилению централизованно-планового характера системы управления, сложившейся после октября 1917 г., но и оказывало воздействие на управление промышленностью, последовательно реализуя свою кадровую политику и осуществляя непосредственное вмешательство в него через центральные и местные партийные органы. Положение, которое складывалось с управленческими кадрами с переходом к НЭПу, не устраивало партийно-государственное руководство. В результате обследования "наиболее ответственных работников ВСНХ", осуществленного в 1921 г. его отделом статистики, выяснилось, что "эта масса представляет собой беспартийную (80% б/п, 19% коммунистов) дипломированную интеллигенцию (23% инженеров, 61% лиц с высшим образованием, 87% с законченным средним), с небольшой примесью бывших рабочих (8% общего числа)" (60).
Что было естественным: осуществлявшиеся изменения в экономической системе требовали подготовленных специалистов, а не работников, умеющих лишь распределять и приказывать. Кроме того, возникли условия, когда и часть квалифицированной интеллигенции, увидев в НЭПе "не одну только "отмену" ненавистной карточной системы, а отмену идей, складывающих и убивающих жизнь", приступила к работе при советской власти не за страх, а за совесть (61).
Поэтому с самого начала НЭПа перспективной задачей коммунистической партии в области кадровой политики в системе управления промышленностью, было последовательное проведение линии на повышение среди управленцев доли рабочих, крестьян и, конечно, членов партии. И это успешно осуществлялось (см. таблицу 15). Однако "окоммунизирование" и "орабочивание" (см. таблицу 16) аппарата управления промышленностью приводили к ухудшению его качественного состава (см. таблицы 17 и 18), текучести.
За 1924/25 г. в 28 республиканских трестах сменилось 51,1% их руководства, а среди партийной его части этот процент достиг 59,3 (66). При таком темпе правления трестов могли обновляться каждые два года, а партийная часть руководителей республиканской промышленности - полтора. Аналогичное явление имело место и в трестах местной промышленности. Так, по данным учетно-распределительного отдела ЦК РКП(б) за 1922-1923 гг. заведующие отделами этих трестов и их заместители обновились на 82%, директора трестированных предприятий на 75%, а их помощники на 84% (67).

Таблица 15. Партийная прослойка в руководящем составе промышленности СССР (в %) (62)
Органы управления и промышленные объединения Годы
1921 1924*
ВСНХ СССР
Среди ответственных работников 16,5 29,0
ВСНХ РСФСР
Среди ответственных работников 19,0 21,5
ГСНХ
Среди членов правлений 100,0 100,0
Среди ответственных работников 26,0 26,0
Синдикаты (общегосударственные)
Среди председателей правлений 100,0 100,0
АО (общегосударственные)
Среди членов правлений 34,7 34,7
Среди членов ревизионных комиссий 28,6 28,6
АО (местные) 42,6 42,6
Тресты (общегосударственные)
Среди председателей и чл. правлений 48,3(х) 68,0
Среди председателей правлений 87,5 87,5
Среди ответственных работников аппарата 65,0 73,2
Среди директоров трестированных предприятий 57,8 57,8
Тресты (республиканские)
Среди председателей и чл. правлений 63,6 70,3
Среди председателей правлений 83,3 93,0
Среди директоров трестированных предприятий 59,1 59,1
и их заместителей и помощников 62,8 62,8
Тресты (местные) 33,6 33,6
* - к апрелю 1923 г.
 
Таблица 16. Социальное происхождение партийной и беспартийной части в %
у руководящего состава промышленности СССР (к середине 20-х гг.)
Органы управления и промышленные объединения Выходцы из:
рабочих крестьян служащих прочих интеллигентов
ВСНХ РСФСР
Среди всех ответственных работников, 5,1 0,5 67,7 26,7
в т.ч. членов РКП(б) 19,0 76,2 4,8 -
ГСНХ
Среди всех ответственных раб. 14,6 6,7 72,9 5,8
Тресты (общегосударственные)
Среди председателей правлений:
членов РКП(б) 53,0 45,0 - -
беспартийных 12,5 87,5 - -
Среди директоров предприятий:
членов РКП(б) 75,0 25,0 - -
беспартийных 14,0 - - -
Тресты (республиканские)
Среди б/п председателей правлений 100,0 - - -
Среди б/п членов правлений 8,7 8,7 78,3 4,3
Среди всех членов правлений 40,5 59,5 - -
Среди всех ответ. работников, 71,0 - -
в том числе беспартийных 2,5 6,3 87,0 6,3
Среди директоров предприятий 48,4 14,0 - -
их заместителей 51,0 5,0 26,0 -
Тресты (местные)
Среди их руководителей: членов РКП(б) 39,6 4,2 52,0 4,2
беспартийных 3,2 93,6 3,2

Таблица 17. Уровень образования в % для руководителей промышленности СССР (к середине 20-х)
Состав работников Высшее Среднее специальное Начальное Высшее специальное
ВСНХ РСФСР
Среди всех ответственных работников: 60,0 35,4 5,0 39,5
в т.ч.: членов РКП(б), 23,8 11,9 - -
беспартийных - - 78,8 -
ГСНХ
Среди всех ответственных работников 36,0 32,2 25,0 -
Тресты (общегосударственные)
Среди председателей правлений:
членов РКП(б) 21,4 21,4 57,2 -
беспартийных почти все -
Среди директоров предприятий: -
членов РКП(б) 5,0 15,0 80,0 -
беспартийных 56,0 18,0 26,0 -
Тресты (республиканские)
Среди всех членов правлений 36,0 - - -
в т.ч.: членов РКП(б) 14,2 - - -
беспартийных 76,0 - - -
Среди всех ответственных работников, 32,2 - - -
в т.ч.: беспартийных 82,0 - - -
Среди директоров предприятий: 65,6 - - -
в т.ч.: членов РКП(б) 85,5 - - -
беспартийных 26,3 - - -
Среди зам.директоров членов РКП(б) 82,0 - - -
 
Окончание Таблицы 17.
Тресты (местные)
Среди руководителей: членов РКП(б) 4,2 31,2 64,6 -
беспартийных 18,9 43,2 35,8 -
Таблица 18. Производственный стаж руководителей промышленности в % (к середине 20-х гг.)
Органы управления и промышленные объединения более 5 лет от 1 года
до 5 лет менее
1-го года
ВСНХ РСФСР
Среди всех ответственных работников:
в т.ч.: 68,7 30,8 0,5
членов РКП(б) 14,5 - -
беспартийных 77,5 - -
ГСНХ
Среди всех ответственных работников 61,7 27,6 10,6
Среди всех председателей 34,1 - -
Тресты (республиканские)
Среди председателей правлений 50,0 39,0 11,0
Среди членов правлений 41,0 45,0 14,0
Среди председателей и членов правлений:
членов РКП(б) 24,5 51,0 24,0
беспартийных 65,2 34,8 -
Среди директоров предприятий, 45,2 - -
их заместителей 56,0 - -
Тресты (местные)*
Среди их руководителей:
членов РКП(б) нет 20,8 75,0
беспартийных 1,1 11,6 ** ***
Примечания:
* - Данные по местным трестам приведены за периоды: "более 3 лет", "от 1 года до 3 лет", "менее года".
** - Имели стаж 2-3 года. Данные об имевших стаж 1-2 года документом утрачены.
*** - Эти данные документом утрачены.

На царицынском металлургическом заводе "Красный Октябрь" за три года сменилось пять-шесть директоров. Чуть ли не ежемесячно шла смена администрации и на других заводах Царицына. Управляющие и заведующие предприятий губернии зависели от губкома, губисполкома, профсоюза, рабочих предприятий и т.п. Такая же кадровая чехарда имела место и в Царицынском ГСНХ, где за три года сменилось шесть председателей и два десятка их "ближайших и главнейших помощников". И тогда было очевидно, что все это самым серьезным образом отражалось не только на предприятиях, но и хозяйстве страны (68).
Положение на местах не изменилось и в середине 20-х годов. Так, на тверских предприятиях за 1923/24 - 1924/25 гг. состав руководства предприятий резко изменился. Только за 1924/25 г. сменилось 28 директоров, 6 технических руководителей и 22 бухгалтера. Оценивалось это как отрицательное явление. Автор сообщения полагал, что "стабилизация аппарата промышленности не менее важна, чем стабилизация червонца" (69).
Сопоставляя же уровень образования руководителей предприятий с их производственным стажем, ВСНХ РСФСР констатировал, что "получаются прямо ошеломляющие данные, говорящие о прямой катастрофичности культурного уровня технического руководства на предприятиях". Членам президиума ВСНХ лично приходилось видеть, как, например, технорук на стекольном заводе пробовал на язык массу для определения ее химического состава. Делался вывод о том, что на фабриках РСФСР почти нет технического руководства. В ВСНХ полагали, что "в работе по восстановлению и расширению основного капитала, а также в нашем стремлении приблизиться, хоть немного к достижениям техники и промышленности Европы и Америки, мы долго еще будем ощущать эту брешь" (70).
Вопрос повышения компетентности руководства промышленными предприятиями был, по мнению ВСНХ РСФСР, настолько серьезным, что "требует обсуждения и проработки в компетентных инстанциях". Со своей стороны он намечал следующие меры: приравнивание оплаты специалистов на предприятиях к их оплате в трестах, с тем, чтобы стимулировать движение специалистов на предприятия; осуществить генеральный пересмотр специалистов республиканской промышленности для принятия мер по возвращению их к своей основной и прямой специальности (зачастую бывало и так, как в одном ведомстве, где на приемке сапог находился крупнейший специалист цементного производства (71)); создание для директоров РСФСР особых курсов повышения квалификации, т.к. те, которые имелись при ВСНХ СССР, кроме своих ограниченных размеров, были рассчитаны на более подготовленных слушателей (72).
И все же в качестве ближайших задач выдвигалось: приведение в большее соответствие с политикой партии прослойки рабочих и крестьян в аппарате промышленности (73). Однако активное давление партийных органов по кадровой линии встречало пассивное сопротивление хозяйственников, положение которых зависело от положения дел на возглавляемых ими промышленных объединениях и предприятиях.
Даже в учетно-распределительном отделе ВСНХ РСФСР отношение к "окоммунизированию" аппарата трестов однозначным не было. Там, например, считали 70% коммунистов в правлении трестов тем пределом, идти за который не стоит (74). Опыт показал - без специалистов в правлении хозяйственного треста обойтись было нельзя.
Об отношении хозяйственников к "коммунизации" системы управления промышленностью и ее последствиях к середине 20-х гг. хорошо знали в руководстве ВСНХ СССР, председатель которого Ф.Э.Дзержинский ценил и защищал беспартийных специалистов (75).
В связи с этим определенный интерес представляет письмо, с которым в марте 1925 г. к Ф.Э.Дзержинскому обратился И.Косиор, председатель правления успешно работавшего треста "Грознефть". Он писал: "Сейчас, например, много отняло и отнимает выдвиженчество. Публика горячится с этим делом, требует массового выдвиженчества, массовой коммунизиции аппарата, а коммунизировать в таких размерах некем. Кандидаты не подходят, надо идти медленно, понемногу. И со стороны очень ответственных работников (скажем, председатель К.К.) сыплются обвинения, что мы попали под влияние спецов, идем против коммунизации и т.д.
...Нас хотят коммунизировать во что бы то ни стало... ...РКИ, ревизовавшая в Москве наше представительство, тоже ставит мне в упрек слабую коммунизацию и засилие спецов. Таким образом обвинение, что я под влиянием спецов, идет по всей линии. А я не верю в тех кандидатов из партийных, которых мне часто дают, что они способны делать то, что им поручают. Я хлопочу и таскаю к себе коммунистов, сознаю всю трудность управления без достаточного партийного кадра, но как я буду работать с теми партийцами, которые, по-моему, не справляются с делом".
Однако, как коммунист, для которого сомнения в правильности линии проводимой руководством партии невозможны, он полагает, что "правильно в таких случаях смещать такого руководителя как я; дать ему возможность уйти, но меня уйти не пускают и не смещают, хотя, как Вы знаете, я хотел бы уйти и вопрос об этом поднимал". Тем не менее причину своего скрытого протеста автор указывает: "выбивают все больше и больше руководство из моих рук, заставляя делать не то, что с моей точки зрения нужно и должно. И мои заместители начинают смотреть в лес, ищут случая уйти" (76).
Однако волна выдвиженчества в хозяйственные органы нарастала, особенно в 1925 г. За период с 1923 г. по первую четверть 1926 г. на хозяйственные должности внутри предприятий и в учреждения РСФСР и СССР было выдвинуто 3826 человек, из которых в 1925 г. - 2448 (64%). Коммунистов среди них было 80,4%, рабочих - 75%, служащих - 14,7%, крестьян - 10,3%. Выдвиженцы в основном были мужчины - 92,5%. По данным местных контрольных комиссий ВКП(б), 40% из всех выдвинутых рабочих были непосредственно от станка, а 60% - с "низовой общественной работы" (77).
Небольшой период работы на одном месте и в одном и том же качестве, слабая специальная подготовка, зависимость от вышестоящих инстанций, а также и другие факторы, способствовали развитию среди выдвиженцев карьеристских устремлений. К концу 20-х гг. это явление уже в достаточной степени выявилось. Более того, его пришлось признать официально. Так, в резолюции IV пленума ВСНХ СССР по докладу "Организационные вопросы промышленности и проблемы кадров" (декабрь 1928 г.), констатировалось, что "молодые работники во многих случаях не обнаруживали желания как следует практически изучить порученное дело и специализироваться в нем, а больше всего интересовались выдвижением по вертикали, гоняясь за ответственной работой и пренебрежительно относясь к мелкой и даже средней работе". Развитию карьеристских тенденций способствовала и сама практика назначения на номенклатурные должности, для которой, как указывалось в упомянутой резолюции, была характерна излишняя централизация, чрезвычайно сложный и длительный порядок назначения (78). Однако именно такая система назначения позволяла коммунистической партии иметь один из важнейших рычагов воздействия на госпромышленность и управлять ею.
А поэтому ЦК партии пресекал любые, даже невольные, попытки ослабления своей монополии на кадровую политику. Так, в 1923 г. руководство ВСНХ сделало ряд назначений в тресты без согласования кандидатур с ЦК РКП(б). Бюро секретариата ЦК сразу же указало на это. Президиум ВСНХ попытался оправдаться отсутствием инструкции, определяющей круг должностей, назначения на которые подлежат согласованию с ЦК, сам порядок согласования. Руководство ВСНХ заверяло, что оно не возражает "против обязательного согласования с ЦК передвижение работников" (79).
Однако, несмотря на это, оно получило указание ЦК РКП(б), где говорилось: "предложить президиуму ВСНХ впредь назначения, смещения и перемещения ответственных хозработников предварительно согласовывать с секретариатом ЦК через Учраспред ЦК до проведения их в советском порядке". До того же момента, когда будут установлены определенные правила назначения, намечался примерный перечень ответственных работников, назначение которых могло осуществляться только по согласованию с ЦК РКП(б) - от начальников и заместителей главных управлений ВСНХ, председателей и членов правлений центральных трестов до председателей губсовнархозов и директоров крупных предприятий (80).
Через некоторое время тресты и синдикаты ВСНХ СССР были разбиты на четыре категории в зависимости от того, кто утверждал состав их правлений. К I-й категории относились те из них, правления которых утверждались оргбюро ЦК ВКП(б). В середине 20-х гг. в нее входило более 90 синдикатов, трестов и крупнейших предприятий (например, Солесиндикат, Гомза, заводы "Красное Сормово", "Красный путиловец" и т.п.). Ко II-й категории - председатели правлений тех синдикатов, трестов и предприятий, которые утверждались оргбюро, а члены согласовывались с организационно-распределительным отделом ЦК ВКП(б). К ней относилось около 60 промышленных объединений и предприятий. Правления объединений и предприятий III-й категории (всего восемь) - согласовывались с организационно-распределительным отделом ЦК. О составе правлений более 300 синдикатов, трестов и предприятий, которые относились к IV-й категории, требовалось обязательное уведомление этого отдела (81).
Вмешательство партийных органов в деятельность промышленных не ограничивалось только кадровыми вопросами. Оно распространялось и на их хозяйственно-производственную деятельность, причем на всех уровнях управления: от ВСНХ до цеха. Так, программа металлопромышленности на 1924/25 г., разработанная Главным управлением металлопромышленности, а затем подвергшаяся обсуждению в Промплане ВСНХ СССР, Госплане и СТО, который после сокращения на 10% утвердил ее, по решению ЦК РКП(б) была увеличена на 15% (82).
Еще более конкретным было вмешательство коммунистической партии в управление промышленностью на местном уровне. Например, значительная часть работы Иваново-Вознесенского губкома ВКП(б) была сосредоточена на руководстве хозяйственной жизни губернии, и прежде всего промышленности. Причем, как отмечалось в отчете о его работе за январь-февраль 1926 г., "вопросы промышленности рассматриваются губкомом всесторонне, вплоть до деталей". Губком разъяснял производственному "треугольнику" и то, что "высшей инстанцией на предприятии остается партколлектив" (83).
Позднее, в марте 1928 г., бюро Иваново-Вознесенского губкома приняло постановление о расширении прав цеховых ячеек ВКП(б), возложив на них "непосредственное руководство партийной, профессиональной, хозяйственной и т.д. жизнью производственных отделов фабрик (ныне называемых цехами)" и ответственность "за состояние всей работы внутри данного производства". За бюро партколлектива фабрики было оставлено общее руководство фабрично-заводской работой. Кроме этого, бюро цеховой партячейки "внутри каждого отделения, этажа, мастерской - выбирает группорга, который является низовым партийным руководителем, объединяющим вокруг себя не только группу партийцев всего отдела, мастерской и т.д., но и беспартийных рабочих" (84).
Еще раньше, в феврале 1926 г., совещание при орготделе Омского окружного комитета ВКП(б) постановило организовать на фабриках, заводах и в мастерских нечто подобное - институт звеньевых организаторов (85). Таким образом, разветвленная сеть партийных органов, пронизывавшая весь организм промышленности, стремилась войти во все детали управления.
Кроме непосредственного вмешательства в управление промышленностью через сеть своих органов, коммунистическая партия использовала для этого и другие каналы. Воздействие на управление производством осуществлялось, например, через работу с красными директорами и специалистами-членами партии. Так, Замоскворецкий райком ВКП(б) в 1926 г. использовал для работы с директорами и средним техническим персоналом предприятий района совещания, которые созывались при райкоме не реже одного раза в три месяца. На них обсуждались специальные вопросы производства соответствующей отрасли, а также общественно-политическая работа "красных директоров" (86).
Осуществляя кадровый контроль в системе управления промышленностью, участвуя в хозяйственно-производственной деятельности промышленных органов всех уровней, партийный аппарат усиливал в условиях экономической реформы свои позиции в управлении промышленной государственной собственностью, становясь вместе с хозяйственным аппаратом реальным ее владельцем.
Система управления промышленностью, приспособленная в ходе реформы к наличию рыночных элементов, сохраняя с самого начала НЭПа централизованно-плановый характер, трансформировалась в 20-е годы в систему отраслевого оперативно-планового управления промышленными предприятиями, потерявшими и ту незначительную самостоятельность, которую они получили в начале НЭПа. К 30-м годам произошло восстановление, а затем получила дальнейшее развитие централизованно-плановая система управления промышленностью, определившаяся в своих основных чертах в годы "военного коммунизма". Если, как совершенно справедливо полагал Э.Х.Карр, основное значение новой экономической политики заключалось не в признании частной собственности или частного управления над массой мелких предприятий, а в изменении отношения к управлению крупной промышленностью (87), то, учитывая те процессы, которые шли в 1926-1928 гг. в системе ее управления, можно констатировать завершение отхода от этой политики.

Г) Выдержка из [12] об организации труда и трудовой дисциплине в период НЭПа:
«Обратимся к довоенному времени. Рабочий день, в среднем, по всей индустрии был в 1913 г. длителен — 6 часов — при слабой интенсивности труда, значительно более низкой, чем в Западной Европе. Кроме того, в сравнении с Европой и Америкой число дней работы предприятий было пониженным. Помимо 52 воскресений, государственных и 17 больших церковных праздников, происходили и большие прогулы и остановки предприятий вследствие отъезда рабочих на летние сельские работы, так как значительная часть рабочих была крепко связана с деревней. Вместо 300 дней работы на каждого занятого в довоенной индустрии рабочего приходилось всего 250 дней (1913 г. — только 240). Годовая сумма отработанного времени не превышала 2400 часов (9.6x250). Советская власть задалась целью увеличить число дней работы, что, кстати сказать, было давним желанием российских фабрикантов. Кодекс законов о труде, изданный в 1918 году, зачеркнув множество прежних и церковных праздников, заменил часть их новыми (7 ноября — День Пролетарской Революции, 14 марта — День Парижской Коммуны, 18 марта — День Низвержения Самодержавия, 1 мая — Праздник Труда и т. д.). К дням отсутствия работы прибавились не существовавшие в царское время (и не только в России) двухнедельные отпуска для отдыха.
В 1921 г. (начало НЭП) народное хозяйство было парализовано, работали не более 221 дня в году. С оживлением хозяйства это число, повышаясь, в 1924 г., к началу борьбы за производительность труда, дошло до 262 дней, на 12 больше, чем до войны. Еще одно интересное «напутствие», сделанное Лениным в ноябре 1922 г. Какой длины был в это время рабочий день? Декретом 29 октября 1917 года (11 ноября по новому стилю) Советская власть установила восьмичасовый рабочий день, давний лозунг всех социалистических программ. Он лишь санкционировал то, что стало осуществляться до Советской власти после февральской революции. Восьмичасовый рабочий день, введенный на два года раньше, чем в Европе, где он принят в 1919 г. международным соглашением в Вашингтоне (Англия и Америка к нему тогда не примкнули), в СССР никогда не был восьмичасовым. Многочисленные обследования обнаружили, что в советских предприятиях он фактически не превышал 7,6 часа. Следовательно, годовая сумма отработанного времени советского рабочего была в 1924 г. 1991 час (7,6 x 262), на 409 часов меньше, чем в 1913 г. В 1924 г. в индустрии было меньше рабочих, чем до войны, и производили они значительно меньше, однако число рабочих из года в год увеличивалось, подходя к довоенному.
Нужно ли было стране, чтобы индустриальная продукция превысила довоенную? Даже младенец даст на это утвердительный ответ. Чтобы восстановить хозяйство, лучше жить, повысить заработную плату,— требовалось, достигнув уровня довоенного производства, превысить его. Но как, работая 1991 час в году, на 409 часов меньше чем в 1913 г., рабочий мог произвести то количество или даже больше того, что он производил в 2400 часов? Пока для этого нет усовершенствованных машин и оборудования,— а они с неба не падают,— догнать довоенный уровень можно лишь увеличенной производительностью труда, именно его интенсификацией, т. е. работать лучше и напряженнее. На этой истине даже неловко настаивать но в 1924 и 1925 гг. сколько крови я себе испортил, слушая упреки в отсутствии жалости к рабочим, капиталистическом к ним отношении, потере элементарных социалистических принципов. «Недопустимо, преступно, требовать от рабочих довоенной выработки, когда реальная заработная плата намного ниже довоенной».
Отвечая на упреки, следовало и следует рассмотреть, какой была в то время заработная плата. Реальная плата, исчисленная в твердых, так называемых, московских рублях, все время росла, следуя за ростом промышленности. В промышленности, учитываемой статистикой ВСНХ, она была в 1921 г. - 33% довоенной, в 1922 г. - 40%., в 1923 г. - 50%, в 1924 г. - 68%, в 1925 г. — 82%. В следующие годы она подошла к довоенной и даже ее обогнала. При НЭПе, как видим, она хорошо поднималась, все же простого сравнения с довоенной платой здесь недостаточно. Существовал значительный привесок к плате — бесплатные и льготные квартиры, бесплатные коммунальные услуги, льготное топливо и т. д. Существовало нечто более важное — прекрасное социальное законодательство, какого не было ни в довоенной России, ни во многих странах Западной Европы, не знавших, например, двухнедельных отпусков для отдыха. Все-таки не это самое существенное. Заработная плата, измеряемая ценностью одежды и обуви, очень дорогих, была значительно ниже довоенной, но совсем иное положение с продуктами питания. Я утверждаю, что в 1924 и 1925 гг. в годы НЭПа (как и в 1926 - 1927 гг.) рабочие питались так хорошо, как никогда еще до этого времени. Расходы на усиленное питание составляли в заработной плате долю меньшую, чем до войны. Одно и то же количество продуктов рабочие могли в 1924 - 25 гг. приобрести при меньшей затрате труда, чем в 1913 г., при меньшем числе часов работы. Поразительно росло потребление рабочими мяса и сала. В 1922 г. взрослый едок рабочий, в среднем по СССР потреблял в месяц 3,2 фунта мяса, в ноябре 1924 г. уже 14 фунтов с лишком, без малого 6 килограммов. Это очень высокая цифра, в годовом итоге — это 72 килограмма. И усиленное потребление городскими рабочими мяса, сала, молока стало возможным потому, что при НЭПе крестьяне в 1924 г. почти восстановили размеры довоенного скотоводства, а в 1925 г. имели крупного рогатого скота — коров, свиней, овец — уже больше, чем в 1916 г. Суточное питание в 1924 г. рабочих продуктами растительного и животного происхождения советская статистика исчисляла в 3790 к/калорий. Эго почтенная цифра. Из сказанного видно, что развертываемая кампания за увеличение выработки обращалась не к истощенным, изнуренным, голодным (как при Сталине) людям, а к работникам, лучше, чем когда-либо питавшимся и имеющим блага превосходного социального законодательства, не существовавшего в довоенной России. А при этих условиях, памятуя об интересах всей страны (рост продукции) и дальнейшем росте реальной заработной платы, было не только экономически необходимо, но «морально» вполне допустимо требовать от рабочих: лучше, интенсивнее работать, превысить довоенную производительность труда. (В 1938 г. в издаваемых в Париже «Русских записках», редактируемых П.Н.Милюковым, я возвратился к указанному вопросу. Настаивая, что в 1925 г. в «рабочей среде ели, как никогда до войны»,— я показал, как изменилось, в сравнении с 1925 г., положение рабочих в 1937 г., в конце второй пятилетки. С 1925 г. по 1937 г. номинальная заработная плата выросла в 5,5 раза, а стоимость продуктов выросла, минимум, в 8,8 раза. В ценах питания средняя заработная плата в 1937 г. была не 48 рублей, как в 1925 г., а только 28 рублей. Набор продуктов питания в заработке главы рабочей семьи занимал в 1925 г. - 51%, а в 1937 г. - 87%. За одно и то же количество продуктов питания семейный рабочий должен был работать в 1925 г. 88 часов, а в 1937 г. 151 час. Прибавлю, что 1937 год, в сравнении с 1930 - 1936 годами, считался благополучным.)
Покажу теперь, как «дирижировал» Дзержинский своей кампанией. Он говорил (речь 29 апреля 1925 г.): «Рост производительности труда должен перегонять рост заработной платы, иначе крах».
Бесспорная истина, как при социализме, так и при капитализме. Если этого нет, не может быть никакого накопления, нет прибыли, нет средств развития, нет инвестиций капитала в нужные отрасли национального хозяйства. В другой речи (21 ноября 1924 г.) мы слышали от него: «Гнать в шею хозяйственника, который хотел бы установить 9-часовый день, но 8-часовый должен быть полностью заполнен». Что предпринято для «заполнения» работой 8-часового дня? Прежде всего сделан перевод большого числа рабочих на сдельную работу. Таких было в 1923 г. 46%, в 1924 г. - 54%., в 1925 г. - 50%. Вместе с этим, происходил пересмотр норм выработки сдельных расценок, исходя из правила: большая оплата за большее количество труда, за большее количество произведенных изделий. Нормы и расценки одобрялись и закреплялись коллективными договорами, с возможностью, в случае возникающих разногласий, прибегать к суждению РКК (расценочно-конфликтных комиссий), к примирительным камерам, принудительному арбитражу, третейскому суду при Народном комиссариате труда. Указанные меры скоро дали желательный результат: выработка рабочих превысила довоенную, но это не далось легко, и об этом я и хочу сказать, так как о некоторых, весьма неприятных и печальных явлениях, прямо связанных с этим делом, советской прессе было запрещено говорить. Многое поэтому осталось неизвестным.
Хотя хозяйственники-коммунисты, чего требовал Дзержинский, должны были самым активным образом участвовать во всех стадиях кампании за повышение производительности труда, председатели трестов, произнеся на эту тему несколько торжественных речей, дальше этого не пошли. Зачем им входить в неприятные мелочные конфликты с рабочими из-за норм и расценок? Для налаживания этого дела, по их мнению, есть подчиненные им директора, инженеры, техники, мастера и, главное: агитационная сила в лице фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов. Но в 1924 и 1925 гг. и фабзавкомы, и низовые руководители профсоюзов были в глазах рабочих сильно скомпрометированы своими растратами общественных денег, библиотечных фондов, средств клубов, взносов рабочих в профессиональные союзы. Редкий месяц проходил без того, чтобы мы в «Торгово-промышленной газете» не узнавали, что в таком-то тресте, на таком-то заводе «прокрался" оказался вором тот или иной профсоюзный деятель. Томский в докладе на XIV съезде партии, в сентябре 1925 г., должен был с печалью признать, что «волна репрессий прокатилась через низовые профсоюзные организации». Ища снисхождения, милости, покрытия своих грехов и слабостей, деятели низовых профсоюзов унижались перед директорами и начальством трестов. Рабочие на этих людей, вышедших из их же среды, смотрели со злобой, видя в них воров и лакеев директоров и начальства трестов. Они не могли с моральным авторитетом вступить в кампанию за производительность труда.
В результате создавшегося положения работа по определению норм выработки, расценок, размещению рабочих по способностям во многих предприятиях пала на беспартийных инженеров, техников, мастеров. Отказаться нести этот груз они не могли: дирекции заводов и тресты их за это увольняли. Подстрекаемые теми же профсоюзными деятелями, желавшими «очиститься», показать, что они «за рабочих», последние злобно относились к беспартийным инженерам и техникам, выполнявшим директивы Дзержинского. В одном предприятии им угрожали, ругали последними словами, как буржуев и людей «старого режима»; в другом предприятии, как бы невзначай, обливали водою; в третьем — на тачке вывозили с фабрики; в четвертом — били стекла их квартир; в пятом — били по лицу, а чтобы битый инженер не знал, кто его бьет, накидывали ему на голову мешок. Лишь клочки подобных фактов попадали на страницы советской прессы. Об этом нельзя было писать, это плохо аттестовало «диктатуру пролетариата» и могло иметь заражающее влияние.
О происходящем Дзержинский был, конечно, осведомлен и, вызывая к себе коммунистов — председателей трестов и директоров заводов, бешено на них накидывался. Мы все превосходно знали, что он им говорил. Директор одного завода со всеми деталями поведал мне, какую «баню» им устраивал Дзержинский: «Глаза белые, страшные, голос хриплый, смотрит так, что от страха провалиться хочется! Настоящий дьявол! «Вы — белоручки,— кричит,— от неприятной работы убегаете, чтобы взвалить ее на беспартийный технический персонал. Когда у вас бьют добросовестно работающих спецов, выполняющих директивы мои и ВСНХ, что вы делаете? Вместо того, чтобы созвать заводское собрание и на нем заклеймить виновных,— вы делаете глухое ухо — якобы не слышали, что у вас инженеров бьют. На вас должна полностью лежать вся ответственность за проводимые меры, а вы эту ответственность перекладываете на голову беспартийного технического персонала. Это позор! Вы члены правящей, управляющей партии. Вам нужно на всех постах стоять на первом месте и своей работой давать другим пример. Вы этого не делаете. В басне вол пашет, тащит тяжелый плуг, а муха, усевшаяся на шее вола, кричит: мы пахали. Вы — эта муха. Заявляю, что тех из вас, кто не будет грудью защищать технический персонал от незаслуженных им оскорблений, буду увольнять, привлекать к ответственности».
Таких речей Дзержинский много произнес. Но в печати появлялось лишь их самое слабое, многое замалчивающее отражение, вроде подчищенной, смягченной передачи его речи на заседании президиума ВСНХ СССР с представителями совнархозов союзных республик и областей:
«Наш технический персонал, к сожалению, в кампании по производительности труда не занимает то место, которое должен занимать. Ему мешают. Это больной вопрос. Нужно бороться с такими нездоровыми явлениями, когда наш технический персонал из-за ревностного отношения к работе, из-за правильного подхода к вопросу норм выработки может (sic!) возбудить недовольство отдельных лиц и групп (не «может возбудить», а возбуждал,— Н. В.). Мы должны защищать технический персонал. Мы должны действительно принять на себя ответственность за тяжелую работу технического персонала, требующую квалифицированной мысли. Наши заводские инженеры и специалисты живут в довольно (sic!) тяжелых условиях. Не думайте, что только потому, что получают недостаточное вознаграждение. Когда они желают провести какое-либо полезное начинание,— со всех сторон наталкиваются на препятствия. Специалист в три мига может быть выкинут с завода, если не заручится поддержкой. Часть специалистов относится скептически к нашей работе, но в целом ряде заводов, учреждений ВСНХ нас соединяет понимание общих интересов и грандиозных задач.
О тяжелом и оскорбительном положении технического персонала заводов, фабрик, шахт при проведении кампании за увеличение производительности труда — нужно запомнить. Эго очень важно. Без знания этого обстоятельства не будут понятны некоторые факты, относящиеся к процессу 1928 г., так называемому, «Шахтинскому делу», первому процессу о «вредителях».
Перейду к другой «кампании» Дзержинского - восстановлению металло-промышленности. Эта отрасль, начав разлагаться во время февральской революции, разрушаясь во время военного коммунизма, к 1921 г. почти прекратила свое существование. В тот год производство, например, чугуна — 4 проц. довоенного. В 1924 г., после появления Дзержинского в ВСНХ, металлургию удалось немного поднять: производство чугуна достигло 14 проц. довоенного уровня, стали — 25 проц., проката -- 19 проц. Потребность в металле была большая. Нужно было решать, какие области народного хозяйства и в каком количестве снабжать в первую очередь, какие позднее. Дзержинский в этом вопросе занял позицию, которую правящие коммунисты позднейшего времени должны были считать преступной. В первую очередь, объявил он, нужно снабжать металлом широкий крестьянский рынок, потом отрасли, восстанавливающие основной капитал промышленности (машины, оборудование, двигатели), затем городские, коммунальные нужды, железнодорожный транспорт и в последнюю очередь — военное ведомство. В царствование Сталина, а позднее при Хрущеве, когда СССР превратился в грандиозного поставщика военного снаряжения странам, могущим, сознательно или бессознательно, служить пособниками мировой коммунистической революции, Дзержинский за такое отношение к военному ведомству был бы, конечно, расстрелян. Свою позицию Дзержинский защищал в 1924 г. и на XTV конференции компартии в апреле 1924 г*. Помню, что на меня и моих друзей из «Лиги наблюдателей» она произвела большое впечатление своим «пацифизмом», своей уверенностью, что траты на снаряжение армии не являются первоочередными, так как войну вести страна не собирается и никто ей не угрожает. Но не принуждался ли Дзержинский изменить свой взгляд после XIV съезда партии, постановившего в декабре 1925 г. «принимать все меры к усилению мощи Красной Армии и Красного Флота»? Этого нельзя достигнуть без увеличенных затрат металла на вооружение.
_______
* Ходил слух о большом разногласии в этом вопросе между Дзержинским и народным комиссаром обороны Фрунзе. (Прим. авт.)

Позднее, после смерти Дзержинского, внимание правящих сфер уже приковано к вооружению армии и флота. Резкое ухудшение отношений с Англией, вследствие поддержки Советами Китайской революции, потом разрыв дипломатических отношений Англии с Москвою — возобновили крики об иностранной интервенции о которых мы начали забывать. Уже с января 1927 г' Бухарин, Рыков и Ворошилов стали произносить речи о «надвигающейся военной опасности», «подготовке войны против СССР английскими капиталистами», о «капиталистическом окружении», о «блокаде». В нашем кружке в «Лиге наблюдателей», за исключением лица, которое я назвал Кассандрой, никто не верил, будто надвигается война, поэтому было просто невыносимо читать в «Социалистическом вестнике» почти то же самое, что говорили люди из Политбюро. «Социалистический вестник» писал: «Никогда еще положение революционной страны не было столь опасным. Застрельщик мирового империализма — консервативное правительство Англии нанесло СССР первый удар. Вновь реальной становится угроза финансово-экономической блокады, в тисках которой задохнется русское хозяйство. Вновь встает кровавый призрак войны».
Дзержинский в 1924—1925 гг. настаивал, что нельзя восстанавливать и развивать металлопромышленность, ориентируясь только на «государственных заказчиков». «Ее основную базу составляет широкий рынок. Металлопромышленность может стать на крепкие ноги, базируясь на широких потребностях населения». Внимание Дзержинского к обслуживанию крестьянского рынка вообще и, в частности, металлом — очень велико. В этом вопросе взгляды Дзержинского и его заместителя Владимирова — тождественны. Говоря об удовлетворении металлом крестьянского рынка, и тот и другой имели в виду снабжение деревни не одними сельскохозяйственными орудиями, а решительно всем, вплоть до мелочей, что может принести «комфорт» деревне, украсить, улучшить ее быт. В программу Дзержинского входило снабжение деревни кровельным железом, шинным железом, топорами, вилами, ведрами, лампами, утюгами, швейными машинами, иголками, охотничьими ружьями и т. д.
В представлении Дзержинского, что обслуживание крестьянского рынка может стать «базою» для металлопромышленности, несомненно много наивного. Теоретической, экономической подготовки и знания у него не было. Разумеется, металлопромышленность, как вся индустрия вообще, в конечном счете, имеет своей базой потребление населения — «широкие потребности населения» Но огромная часть промышленности, создающая основной капитал, орудия и средства производства, не обслуживает прямо и непосредственно, подобно «лампам, швейным машинам, иголкам», широкие потребности населения. На базе «лампы и иголки» металлопромышленность построить нельзя. Можно создать лишь слабенькое ремесло. Для «хозяйства модерн» нужны двигатели, рельсы, машины, станки, электромашины и т. д. А тут без крупных, значит — в СССР «государственных», заказчиков обойтись нельзя. Наивная схема Дзержинского тогда не шокировала, а, наоборот, даже нравилась многим специалистам-металлистам. Один из них, выдающийся инженер Хренников (в 1930 г. объявленный «вредителем» и ликвидированный), член правления Главметалла, руководимого самим Дзержинским, мне как-то сказал: «На один крестьянский рынок промышленность опереть нельзя. В довоенное время металлургия создавалась, благодаря заказам фабрик и заводов, особенно заказам на паровозы, рельсы для железнодорожного транспорта, а на это шли средства от иностранных займов и из казны. Все же, , симпатично слышать, что Дзержинский печется о нуждах деревни. Нельзя всегда выпирать на первый план только удовлетворение пролетариата, мы ведь — крестьянская Русь, три четверти нашего населения — крестьяне. О них в первую очередь и нужно думать».
В той постановке вопроса о крестьянском рынке, какая была у Дзержинского, сказалось некое крестьянофильское влияние. Возможно, что оно шло от члена президиума ВСНХ С.П.Середы, никогда не бывшего ортодоксом-марксистом, тем более твердокаменным большевиком, человека культурного, мягкого, убежденного, что не только политические соображения (а это превалировало у Ленина), но и элементарные гуманистические мотивы требуют удовлетворения потребностей крестьянской массы, составляющей преобладающую часть населения страны и более обездоленной, чем пролетариат. Это от Середы и некоторых беспартийных сотрудников ВСНХ Дзержинский узнал о большой роли кустарей в производстве для деревни всяких металлических изделий, о возможности и желательности их объединить в кооперации. Отсюда возникла для ВСНХ обязанность снабжать кустарей необходимым сырьем, организовывать для них склады, помогать предоставлением кредита. Эти задачи указаны и развиты в сборнике статей «Кустарная промышленность в СССР», написанном сотрудником ВСНХ под редакцией Середы и снабженном предисловием самого Дзержинского. Насколько, чутко относился Дзержинский к снабжению металлом «широкого рынка», может свидетельствовать следующий маленький пример.»


 
П2.1.2. НЭП (1921-1925 гг.): «всерьез и надолго»?
(отрывок из книги «Подлинная история РСДРП–РКПб–ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций.», В. Измозик, Б. Старков, Б. Павлов, С. Рудник, Издательство "Питер", 2009)

П2.1.2.1. «Ленин против коммунизма»
С 1921 г. гражданская война продолжалась на окраинах: на Дальнем Востоке и в Средней Азии. За эти годы экономике страны был нанесен огромный урон. К 1921 г. промышленное производство сократилось в семь раз, а продукция сельского хозяйства – почти наполовину. Процесс экономического развития затормозился и из-за того, что политика «военного коммунизма» убивала стремление к производительному труду, вела в экономический и политический тупик.
Необходимость отказа от продразверстки уже с середины 1920 г. осознавалась немалым числом партийных и советских работников.
В начале февраля 1921 г. в обстановке растущего недовольства широких масс Ленин и другие руководители партии пришли к мысли о необходимости «удовлетворить желание беспартийного крестьянства о замене продразверстки. хлебным налогом» и «расширить свободу использования земледельцем его излишков сверх налога в местном хозяйственном обороте». Эти идеи оформил своими решениями в марте 1921 г. X съезд РКП(б). Резолюция съезда «О замене продразверстки натуральным налогом» означала начало перехода к новой экономической политике (НЭПу). Теперь землевладельцу устанавливали натуральный налог в зависимости от количества пахотной земли. Остальной продукцией производитель мог распоряжаться сам. Введение НЭПа растянулось на несколько лет. Первоначально Ленин рассчитывал на товарообмен (обмен продуктами производства по твердым ценам и только через государственные или кооперативные магазины), но к осени 1921 г. признал неизбежность товарно-денежных отношений.
Многие увидели в переходе к НЭПу крах идей Октября и начало капитуляции перед буржуазией. Немало коммунистов в 1921 г. вышло из партии в знак несогласия с новой экономической политикой. Членов партии волновало, как совместить программу РКП(б), нацеленную на построение бесклассового, бестоварного, безгосударственного общества с новыми реалиями. Один из лидеров меньшевиков, Ю. О. Мартов, когда-то близкий друг Ленина, а потом его принципиальный политический противник, издал летом 1921 г. брошюру «Ленин против коммунизма». Он видел два выхода из новой ситуации: либо развитие политической демократии (свободные Советы, свобода печати, свободная организация масс), действительное участие народа в государственном управлении и в результате отказ большевиков от монополии на власть; либо перерождение коммунистической диктатуры в бонапартистскую. По мнению Мартова, поскольку первый путь был для Ленина неприемлем («враждебность демократии в нем сидит глубже, чем вера в коммунизм»), то остается превращение диктатуры большевистской партии в «военно-бюрократическую диктатуру». Эти прогнозы должна была или опровергнуть, или подтвердить реальная жизнь.
В экономике НЭП включал продналог (до 1925 г. в натуральной форме), свободу торговли, разрешение аренды и открытия небольших частных предприятий, наем рабочей силы, отмену карточной системы и уравнительного распределения, платность всех услуг, привлечение иностранного капитала путем предоставления концессий, перевод государственной промышленности на полный хозяйственный расчет и самоокупаемость. Вместо главков начала действовать система трестов и синдикатов, отвечавших за результаты деятельности своим имуществом. В торговле наряду с государственными и кооперативными магазинами появились частные. Вместе с тем в силу политических соображений допускались исключения из общих принципов: дотация тяжелой промышленности, карточное снабжение рабочих в этой сфере в 1921-1923 гг.
Но НЭП был не только экономической политикой. Это – комплекс мер экономического, политического и идеологического характера. С политикой «военного коммунизма» его объединяло стремление сохранить монопольную власть Коммунистической партии с целью построения социализма и коммунизма. Отсюда внутренняя противоречивость НЭПа, пытавшегося сочетать определенные экономические уступки частному товаропроизводителю под контролем государства с политической диктатурой Коммунистической партии.

П2.1.2.2. Социально-экономическое положение
Первые шаги нэповской экономики были крайне трудными. Упадок сельскохозяйственного производства привел в 1921 г. к колоссальному голоду. В Поволжье, на Украине и других местах погибло до 5 млн человек. Распространенным явлением в этих районах стали каннибализм и трупоедство. Секретное постановление Политбюро предписывало не отдавать таких людей под суд, а помещать в психиатрические больницы. За рубежом организатором помощи голодающим стал известный полярный исследователь Ф. Нансен. Большую роль сыграла «Американская администрация помощи» (АРА), поставившая в Советскую Россию бесплатно многие тонны продуктов и товаров. Массовая безработица сочеталась с высокой преступностью и бандитизмом. Бушевала инфляция. Стоимость рубля в 1921 г. упала по сравнению с 1913 г. в 5600 раз. За 1922 г. цены выросли в 256 раз, а за 1923 г. – в 263 раза.
Восстановление экономики началось с сельского хозяйства и легкой промышленности. В 1925 г. валовой сбор зерна в СССР превысил среднегодовой сбор зерновых в Российской империи накануне Первой мировой войны. Достаточно высоким был и прирост промышленного производства. Продолжал осуществляться принятый в декабре 1920 г. план ГОЭЛРО – план электрификации России. В 1926 г. была построена первая крупная электростанция – Волховская ГЭС. Был превышен уровень дореволюционной России по выработке электроэнергии, добыче нефти, угля. Этому способствовало возвращение из армии в деревню и город миллионов работоспособных мужчин, а также высокая заинтересованность людей в результатах труда.
Значительным успехом Советской власти во внутренней политике стала финансовая реформа. Ее руководителем был народный комиссар финансов Г. Я. Сокольников. В основе реформы лежала идея двух параллельных денег: старых «совзнаков» и твердых «золотых червонцев». Червонец приравнивался к 10 довоенным (золотым) рублям. Его стоимость обеспечивалась обменом на золото (на 25 %) и на дефицитные промышленные товары (на 75 %). Первые два года реформы эти «параллельные деньги» имели официальное одновременное хождение. К февралю 1924 г. оставшиеся в обращении «совзнаки» были выкуплены у населения Госбанком СССР. С марта 1924 г. в обращение вошли новые рубли (достоинством 1, 3, 5 рублей золотом) и металлическая – серебряная и медная – монета. В 1921 г. был восстановлен Государственный банк. Появились кооперативные банки, биржи.
Переход к НЭПу позволил не только обеспечить страну продовольствием, но и восстановить экспорт зерна. Достижением новой экономической политики стало восстановление численности рабочих на государственных предприятиях, повышение производительности труда. Созданный рыночный механизм внес существенный элемент заинтересованности трудящихся в результатах своего труда. Одновременно появилось социальное законодательство, которого не знала дореволюционная Россия и многие страны Западной Европы: двухнедельный оплачиваемый отпуск для рабочих и служащих, оплата больничных листов, профсоюзные дома отдыха и санатории и т. п.

П2.1.2.3. Повседневная жизнь в годы НЭПа
Введение новой экономической политики далеко не сразу привело к реальным положительным переменам в жизни подавляющего большинства населения. Голод, невозможность купить одежду и обувь были обычным состоянием в 1921 г. В крупных городах к этому добавлялось отсутствие транспорта, дров для отопления квартир, неработающая канализация.
Но уже в 1922 г. горожанин мог сделать выбор между рынком, кооперативом, частником и государственным магазином. Правда, погоня за прибылью рождала проблему недоброкачественных продуктов на прилавках. Это могли быть шоколад из прогорклого кокосового масла, кошачье мясо вместо кролика, испорченная колбаса. И все же одна из ленинградок в 1924 г. писала родственникам в Париж: «У нас уже есть возможность иметь хлеб ежедневно свежий и сколько надо для утоления голода, картофель, огурцы доступны; мы не давимся пшеном, не гложем селедочные головки, не скоблим вонючую воблу. и едим человеческую пищу». К середине 1920-х гг. люди стали лучше одеваться. Писатель К. И. Чуковский записал в дневнике 1 апреля 1925 г.: «Этот год – год новых вещей. Я новую ручку макаю в новую чернильницу. Передо мной тикают новые часики. В шкафу у меня новый костюм, а на вешалке новое пальто».
Серьезной проблемой оставалось здоровье населения. В Петрограде в 1923 г. средний рост юношей составлял около 160 см, а девушек около 150 см. Каждый седьмой молодой рабочий болел туберкулезом. Но постепенно создавались условия для отдыха и лечения. Впервые у рабочих появилась возможность провести отпуск в доме отдыха или санатории. И хотя путевок было немного, но они полностью или частично оплачивались профсоюзом. Власть пропагандировала занятия физкультурой и спортом, ставя их под свой контроль. Российское общество туристов превратилось в Общество пролетарского туризма. Возобновились чемпионаты страны по различным видам спорта.
В свободное время горожане все более охотно ходили в гости, на танцы, в кино, в театр, в музеи. Служащие и интеллигенция стали вновь выезжать летом на дачи. Рабочие чаще ездили к родственникам в деревню. Происходили изменения в городском транспорте. В ряде городов появился трамвай. В Москве и Ленинграде начали ходить автобусы и первые такси. В 1924 г. в столице милиция стала требовать от прохожих пересекать улицы по сигналу регулировщика.
Новые возможности открывались для молодежи из рабочих и крестьян. Облегченные условия поступления в ВУЗы и военные училища, служба в армии, вступление в комсомол и в партию позволяли изменить образ жизни, приобщиться к новой элите.
Но жизнь оставалась в целом трудной и скудной. Это потом 1920-е гг. часто вспоминали с ностальгией, потому что следующие два десятилетия были неизмеримо более тяжелыми. Главным типом жилья в крупных городах стала коммунальная квартира, т. е. квартира в которой жило несколько (от двух до десяти и более) семей. Особенно тяжелое положение сложилось в Москве. Местом общения весьма разных людей стала кухня. Нередко здесь вспыхивали ссоры и скандалы. Во главе такого дома стоял назначаемый государством управдом (управляющий домом). Большой частью квартир распоряжались жилищно-арендные кооперативные товарищества (ЖАКТы), на которые и легла забота о жилищном фонде. В середине 1920-х гг. появились строительные кооперативы, в первую очередь для рабочих. В особых условиях жила партийно-советская номенклатура. Высшие руководители страны с 1918 г. занимали квартиры в Кремле. В других городах, как правило, руководство размещалось в особых домах, имея отдельные квартиры. Но даже в коммунальных квартирах часть жильцов имела прислугу, обычно девушек, приехавших из деревни в поисках заработка.
По-прежнему крайне высокой оставалась преступность. Ее питали последствия революции, массовая безработица. Волну бандитизма удалось сбить чрезвычайными мерами к середине 1920-х гг. Зато процветало хулиганство. Примитивность интересов, низкий культурный и образовательный уровень, разрушение религиозной веры как основы нравственного поведения, мягкость наказаний оборачивались распущенностью, чувством вседозволенности.
Весьма низким оставался жизненный уровень деревни. Новые понятия здесь причудливо сочетались с вековыми традициями и обычаями. Долго сказывались последствия голода 1921-1922 гг. В Самарской губернии в 1928 г. средний рост призывников 1905 года рождения составил около 166 см, а вес – около 60 кг. Обычными болезнями были трахома, малярия, туберкулез.

П2.1.2.4. Хлеб и крестьянство
Повседневная жизнь деревни в годы НЭПа определяется хозяйственной деятельностью, традиционным укладом и бытовыми проблемами, а также отношением к общественно-политической жизни, степенью участия в ней. Период НЭПа – время ломки старых традиций и формирования нового образа жизни.
Крестьянство по социально-экономическим показателям делилось, согласно официальным документам, на бедняков, середняков и зажиточных (кулаков). В годы НЭПа государство рассматривало крестьянские хозяйства как основу аграрной экономики страны, поэтому работе в деревне уделялось самое пристальное внимание. В соответствии с классовым подходом, основная помощь оказывалась беднякам, которые являлись социальной опорой новой власти. С 1921 г. в стране создаются комитеты крестьянской взаимопомощи, которые, объединяя бедняков, должны были оказывать экономическую помощь и одновременно воспитывать в крестьянах дух коллективизма. Но в силу недостатка денежных средств, малограмотности руководства и ряду других причин, они не оправдали ожиданий властей. Эти общественные организации не пользовались доверием, отзывы об их деятельности чаще всего были негативными. По словам современника, «вместо того, чтобы внедрять в крестьянскую трудовую массу хотя бы самые элементарные правила трудовой взаимопомощи путем организации производства», они «фактически занялись торгашескими и другими коммерческими делами». Более эффективно работали кооперативные организации. Задачи этих кооперативов были близки и понятны крестьянству, деятельность приносила реальные результаты. Поэтому представители властей пытались воздействовать на общественно-политическое сознание крестьян посредством кооперативов, внедряя в органы правления коммунистов. Однако основную часть членов кооперативов составляли середняки и зажиточные, которые имели возможность сделать паевый взнос. Бедняки проявляли слабую активность в выборах в сельсоветы, достаточно равнодушно относились к деятельности местных органов власти, почти не посещали общегражданские сходы. Эта социальная группа проявляла интерес к более насущным проблемам – проведению землеустройства и школьному образованию. Такая ситуация объяснялась не только низким уровнем грамотности бедняков, но и качеством работы с ними. Культурно-просветительная работа проводилась в основном в крупных селах, тогда как большая часть бедняцкого населения проживала в маленьких деревнях, разбросанных на большой территории в условиях бездорожья.
Середняки являлись наиболее политически активной частью населения черноморской деревни. Они составляли большинство членов кооперативов и сельсоветов, принимали участие в работе общих сходов, собраний и крестьянских конференций. Эта группа населения достаточно лояльно относилась к новой власти, однако высказывала претензии: «Всем хороша Советская власть – и свободой выборов, и помощью восстановления сельского хозяйства, и снижением сельхозналога, но плохо, что наш труд дешевле ценится труда рабочих». Руководителями в черноморские села нередко назначались приезжие из городов и других регионов, которые не знали особенности быта и психологии местного крестьянства и часто действовали методами «военного коммунизма». Иногда из-за некомпетентности местного руководства середняков не допускали на крестьянские собрания ввиду их «зажиточности», что вызывало возмущение всего середнячества округа.
Особое место в общественно-политической жизни деревни занимали немногочисленные кулаки. Они негативно относились к советской власти, призывали бедняков игнорировать ее мероприятия. Влияние кулачества на бедняков объяснялось экономической зависимостью последних. Представители районных властей говорили, что кулаки начинают субсидировать бедняка и даже середняка… комитеты взаимопомощи не работают, беднота не идет в комитет, а идет к кулаку. В период сбора урожая зажиточные крестьяне широко практиковали так называемые «общественные работы», организовывали угощение и ночлег помощникам. Бедняки принимали активное участие в таких работах, потому что «подкармливались». Важную роль играло и то обстоятельство, что бедняк, оказывая безвозмездную помощь зажиточному хозяину, надеялся на его покровительство.
Со второй половины НЭПа в деревне наблюдалось увеличение численности батраков – сельскохозяйственного пролетариата. Батраки практически не принимали участия в общественно-политической жизни деревни. Они составляли незначительный процент членов производственных объединений, редко посещали мероприятия, организуемые сельскими партийными и советскими органами. Причины такой пассивности заключались не столько в нежелании самих батраков, сколько в отношении к ним представителей власти и односельчан. Так, на районные собрания бедноты, как правило, приглашали только самых активных представителей батрачества. Выдвижение кандидатур батраков в руководящие органы встречало возражение со стороны самих крестьян: «Батрак – человек бесхозяйственный, доверить ему управление нашими хозяйствами нельзя, он их разрушит».
В конце 1920-х – начале 1930-х гг. все мировое сообщество развивалось под влиянием мирового экономического кризиса. «Великая депрессия», как называли этот кризис современники, затронула все сферы экономики, политики и духовной жизни общества. Она парализовала, а затем обратила вспять наметившиеся тенденции к упорядочиванию международных отношений и сопровождалась такими масштабными социально-экономическими последствиями, которые существенно подорвали веру в традиционные ценности либерализма, обещавшие в сочетании с успехами науки открыть дорогу к благосостоянию. Реалии отечественной истории этого периода свидетельствовали также о серьезном влиянии мирового кризиса на экономику, внутреннюю и внешнюю политику СССР.
Второе десятилетие послеоктябрьского периода отечественной истории характеризовалось сложными и противоречивыми явлениями в жизни государства и общества. НЭП обеспечил, в первую очередь, восстановление сельскохозяйственного производства, а, учитывая истощенность мелкого крестьянского хозяйства, большие потери рабочего скота – основной тягловой силы и крайнюю зависимость от природных условий, этот процесс не мог быть быстрым и повсеместным. Россия оставалась аграрной страной. Необходимость восстановления транспорта и промышленности, возобновление процесса индустриализации требовали значительных средств, которые могли быть получены только на мировом рынке в обмен на хлеб, лес и сырье.
Экспорт хлеба был возобновлен уже в 1923 г. и сразу же стал главным источником накопления средств для последующего вложения в промышленность. В силу этого проблема хлебозаготовок на протяжении всех 1920-х и 1930-х гг. была центральной в отношениях между крестьянским обществом и пролетарским государством. При этом политическое руководство страны строило планы, во многом превышающие реальные экспортные возможности мелкотоварного сельского хозяйства. Темпы промышленного роста находились в прямой зависимости от увеличения хлебного экспорта. Правка планов не меняла ни общую экономическую политику, ни систему хлебозаготовок в деревне. В 1920-е гг. сложилась практика, когда региональное руководство для обеспечения заготовительной кампании вводило «чрезвычайные меры», т. е. применяло внеэкономические принудительные меры хлебозаготовок, являющиеся фактически рецидивами «военного коммунизма».
Экономика аграрного общества вступала во все усиливающиеся противоречия с внешней и внутренней политикой государства. НЭП, в сложившихся формах, в значительной степени исчерпал себя и не мог уже в полной степени соответствовать задачам модернизации экономики страны. Отсутствие авторитета, полномочий и опыта существующих международных институтов, острота проблем международной обстановки, которая резко осложнилась под влиянием мирового экономического кризиса, также настоятельно требовали корректировки экономики и политики новой российской государственности. Положение во многом усугублялось тем, что в политическом руководстве страны на протяжении всех 1920-х гг. шла перманентная борьба различных группировок за власть в коммунистической партии и государстве. Главным императивом этой борьбы было лидерство, личные амбиции, понимание и трактовка путей созидания общества высшей социальной справедливости.
Своеобразной прелюдией к демонтажу НЭПа явилось обсуждение вопроса «О работе ЦСУ в области хлебофуражного баланса» на заседании Политбюро ЦК РКП(б) 10 декабря 1925 г. Острой критике и фактически разносу подверглась деятельность крупного земского статистика П. И. Попова, возглавлявшего Центральное статистическое управление с 1918 г. Тон в обсуждении задавали И.В.Сталин и его сторонники. П. И. Попов в прямом споре со Сталиным отстаивал сравнительно невысокие показатели хлебного производства и отказывался признавать наличие огромных запасов хлеба у мелких товаропроизводителей, включая кулаков. В тот же день он был отстранен от руководства ЦСУ. С этого момента ЦСУ полностью подчинился политике и представлял только угодные сведения, сыгравшие немалую роль в сломе НЭПа. Через два года хлебофуражный баланс на 1927-1928 сельскохозяйственный год сильно преувеличил крестьянские запасы хлеба, и это послужило обоснованием применения «чрезвычайных» методов для обеспечения хлебозаготовок и сделало демонтаж новой экономической политики неизбежным.
Сторонники главного оппонента И.В.Сталина, Л.Д.Троцкого, обвиняемые в левом радикализме, считали целесообразным обеспечить изъятие у зажиточно-кулацких слоев не менее 150 млн пудов хлеба в порядке займа. Они предлагали вывезти его на внешний рынок, закупить промышленное оборудование и тем самым ускорить процесс индустриализации, погашая принудительный заем по мере ввода в строй новых предприятий, продукция которых предназначалась для удовлетворения сельских потребностей.
Осенью 1927 г. миф «о хлебном изобилии», созданный с помощью статистических преувеличений, убеждал власть в реальной возможности получения такого количества зерна, которое обеспечивало бы решение проблемы изыскания необходимых средств для осуществления ускоренной индустриализации и задач укрепления обороны страны. Сталинское руководство должно было убедить партийно-государственные верхи страны в необходимости реализовать эти возможности и любыми средствами взять хлеб. Главными аргументами в пользу подобной политики служили «внешняя опасность» и «прямая угроза войны». Конфликтные ситуации с Англией и Китаем в 1927 г. были использованы сверх всякой меры. Они стали доказательством не только необходимости применения «чрезвычайщины» при проведении хлебозаготовок, но и в большей степени – для сосредоточения власти в руках Сталина и уничтожения любой оппозиции. Сводки о политических настроениях населения страны свидетельствовали, что в 19271928 гг. военная угроза становилась одним из важнейших факторов советской не только внешней, но и внутренней политики.

П2.1.2.5. Политика «чрезвычайщины»
Уже на следующий день после завершения работы XV съезда ВКП(б) состоялось внеочередное заседание Политбюро, обсудившего вопросы хлебозаготовок и экспорта хлеба. На нем были определены проекты директивы ЦК местным организациям и состав уполномоченных по хлебозаготовкам на местах. Однако 5 и 14 января 1928 г. появились новые директивы по тем же вопросам. Они в значительной степени подтолкнули страну к «чрезвычайщине». Партийным и советским организациям было предложено в недельный срок «добиться решительного перелома в хлебозаготовках». Здесь же предлагалось применять особые репрессивные меры в отношении кулаков и спекулянтов, срывающих сельскохозяйственные цены. В этой сталинской директиве излагалась программа слома НЭПа и широкого применения репрессий в деревне. Впервые к хлебозаготовкам была применена 107 статья УК РСФСР, принятого в 1926 г. Новая трактовка 107 статьи, предусматривающая ответственность за спекуляцию, приводила к расширенному толкованию и произволу в практике ее применения и порождала массовые перегибы на местах.
15 января 1928 г. Сталин лично выехал в Сибирь в качестве уполномоченного ЦК ВКП(б) по хлебозаготовкам, заменив заболевшего Г. К. Орджоникидзе. Поездка Сталина по Сибири имела своей задачей мобилизовать все силы на выполнение резко повышенных планов хлебозаготовок, поощряя тех, кто «не сдрейфил», и принуждая «сдрейфивших». Центральной задачей сталинской поездки были совещания руководителей округов и принятие решений, носивших характер боевого приказа. Так, выступая на совещании семи восточных округов в Красноярске 1 февраля 1928 г., Сталин потребовал, чтобы в качестве заключительного пункта резолюции был принят следующий: «Организацию нажима на хлебозаготовительном фронте считать ударной задачей партийных и советских организаций, а самый нажим продолжать вплоть до полного выполнения плана заготовок». Выступая перед активом Новосибирской, Барнаульской, Бийской, Рубцовской и Омской окружных организаций, он оценивал ситуацию с хлебозаготовками в стране как сознательный саботаж со стороны кулаков, надеющихся на повышение цен. Это был главный урок его поездки по Сибири.
С этого времени в язык партийной и советской пропаганды того времени вошли выражения «хлебозаготовительный фронт», «битва за урожай». Слом НЭПа был начат решениями Сталина с опорой на узкую группу в составе политического руководства без каких-либо коллективных решений высших инстанций. Демонтаж НЭПа разрушил главную экономическую преграду на пути всеобъемлющего проникновения командно-бюрократической системы во все структуры Советского государства. Именно на этой основе началось формирование режима личной власти Сталина в партии и государстве, переросшего в безграничную диктатуру, а в духовной жизни общества – в культ личности.


 
П2.2. Дополнительные сведения о сельском хозяйстве СССР в период 1918 – 1941 гг.
П2.2.1. Статистические сведении о с/хозяйстве СССР
Таблица П2.1. Общая численность скота в СССР в 1916 – 1938 гг.
(из Статистического сборника СССР за 1939 г.)
 
Примечание БЦ: Весьма сомнительную бравурную статистику от 1932 г. «Сельское хозяйство СССР за 15 лет диктатуры пролетариата» (http://istmat.info/node/26526) об итогах коллективизации не привожу ввиду большого объема этой публикации, политизированности и отсутствия реальных показателей. При желании каждый может с ней ознакомиться.
 
Таблица П2.2. Валовой сбор сельскохозяйственной продукции
и производство продуктов животноводства в 1909 – 1940 гг.
Виды продукции 1909–1913 1928–1932 1933–1937 1938–1940 1940
Зерно, млн т 65,2 73,6 72,9 77,9 95,6
Картофель, млн т 22,4 45,9 49,8 47,9 76,1
Хлопок-сырец, млн т 0,68 1,0 1,8 2,5 2,2
Мясо в убойном весе, млн т 3,9 4,3 2,7 4,5 4,7
Молоко, млн т 24,1 26,3 22,2 27,6 33,6
Источник: Сборник «Народное хозяйство СССР за 70 лет», М.: «Статистика»,1987. С. 37, 41.

Таблица П2.3. Сведения о посевных площадях и численности скота в 1916 и 1927 годах.
Регион СССР ЦЧО Урал
1916 1927 1916 1927 1916 1927
В абсолютных значениях:
Численность сельского населения (тыс.) 119159 122821 9653 9922 5517 5549
Посевные площади (тыс. дес) 89364 102978 7671 8918 4811 5210
Рабочих лошадей (тыс.) 27671 21261 1668 1268 1849 1560
Коров (тыс.) 26032 29166 1289 1595 1926 1873
На душу сельского населения:
- посевные площади (дес.) 0,75 0,84 0,79 0,90 0,87 0,94
- рабочих лошадей 0,23 0,17 0,17 0,13 0,34 0,28
- коров 0,22 0,24 0,13 0,16 0,35 0,34





 
Таблица П2.6. Валовой сбор (амбарный урожай), урожайность, заготовки
и закупки зерновых культур (во всех категориях хозяйств)
Периоды Валовой сбор зерна В т.ч. зерно без кукурузы мол.- восковой спелости Урожайность, ц с 1 га Госзаготовки и закупки, (млн т)
всех зерновых культур в том числе без кукурузы молочно-восковой спелости
млн пудов млн т млн пудов млн т
1910—1913 гг. (в среднем за год):
- в границах до 17 сентября 1939 г. 3 979 65,2 3 979 65,2 6,9 6,9 -
1928 г. - в границах
до 17 сентября 1939 г. 4 670 76,5 4 670 76,5 8,1 8,1 -
1928—1932 гг.
(в среднем за год) 4 493 73,6 4 493 73,6 7,5 7,5 18,2
1933—1937 гг.
(в среднем за год) 4 448 72,9 4 448 72,9 7,1 7,1 27,5
1938—1940 гг.
(в среднем за год) 4 756 77,9 4 756 77,9 7,7 7,7 32,1

Таблица П2.7. Сельскохозяйственное производство в конце 1-ой пятилетки 1928-1932 гг.
Виды с/х продукции 1928 г. 1932 г. (по плану
1-й пятилетки) 1932 г. (факт.) 1932 г.
к 1928 г. (%) 1940 г.
Все посевные площади, млн га 113,0 141,3 134,4 118,94% …
в т.ч., площадь посева зерновых, млн га 92,2 111,4 99,7 108,13% …
Валовый сбор, млн т: зерновых 73,3 105,8 69,9 95,36% 95,6
сахарной свеклы 10,1 6,6 6,0 59,41% 18,0
Урожайность ц/га: зерновых 7,9 Повысить на 35% 7,0 88,61% …
сахарной свеклы 132,0 43,0 32,58% …
льноволокна 2,4 2,0 83,33% …
картофеля 82,0 71,0 86,59% …
овощей 132,0 79,0 59,85% …
Поголовье скота, млн голов: лошади 32,1 около 38 21,7 67,60% …
крупный рогатый скот 60,1 80,9 38,3 63,73% …
в т.ч.: коровы: 29,3 35,5 22,3 76,11% …
свиньи 22,0 34,8 10,9 49,55% …
овцы 97,3 ... 43,8 45,02% …
Производство: мясо, млн т 4,9 ... 2,8 57,14% 4,7
молоко, млн т 31,0 ... 20,6 66,45% 33,6
шерсть, тыс.т 182,0 ... 69,0 37,91% 161,0
яйца, млрд. шт. 10,8 ... 4,4 40,74% 161,0

Таблица П2.8. Валовой сбор с/х продукции и продуктов питания в СССР
Виды продукции 1909–1913 1928–1932 1933–1937 1938–1940
Зерно, млн т 65,2 73,6 72,9 77,9
Картофель, млн т 22,4 45,9 49,8 47,9
Хлопок-сырец, млн т 0,68 1,0 1,8 2,5
Мясо в убойном весе, млн т 3,9 4,3 2,7 4,5
Молоко, млн т 24,1 26,3 22,2 27,6
Сахарный песок, тыс. т. 95,0 1586 2421 2531
Консервы, млн банок, млн т 95,0 1107 2421 2549
Источник: Доклад ЦСУ СССР от 1954 г. (http://istmat.info/node/18419)

 
Таблица П2.9. Потребление продуктов питания в год на душу населения в СССР за 1913 - 1954 гг.
  1913 1928 1937 1940 1950 1954 (предварит.)
Хлебные продукты (хлеб в переводе на муку, мука, крупа, макаронные изделия), кг 200 214 192 195 172 180
Картофель, кг 75 130 151 118 241 153
Овощи и бахчевые, кг 40 72 78 67 51 66
Мясо и сало (с гольем), кг 27* 32* 18 24 26 32
Рыба и рыбные продукты, кг 6,7 3,5 5,6 5,1 7,0 8,9
Молоко и молочные продукты в молоке, кг 154* 182* 138 143 172 175
Яйца, штук 48* 60* 43 54 60 84
Масло растительное, кг нет данных 2,6 2,0 2,3 2,7 4,8
Сахар, кг 8,1 7,5 13,8 8,7 11,6 20,9
Источник: Доклад ЦСУ СССР от 1954 г. (http://istmat.info/node/18419)
* - сравнивая Табл. 2.9 - 2.11, видно, баланс по некоторым продуктам не получается. (уровень среднедушевого потребления достиг дореволюционного только к середине 1950-х годов.
Таблица П2.10. Потребление основных продуктов питания в семьях крестьян в 1905-1952 гг.
(в среднем за год на одного члена семьи, по данным обследования бюджетов, - перерасчет автора)
  1905- 1913 1923- 1924 1928- 1929 1936 1940 1950 1952 г.
Хлеб и хлебные продукты, кг 318,0 298,8 252,0 237,6 270,0 246,0 260,4
В т.ч. пшеничный, кг 63,6 72,0 85,2 94,8 136,8 121,2 134,4
Крупа и бобовые, кг 21,6 24,0 25,2 19,2 14,4 9,6 9,6
Картофель, кг 130,8 158,4 163,2 238,8 136,8 284,4 224,4
Овощи и бахчевые, кг 50,4 49,2 70,8 66,0 72,0 60,0 58,8
Фрукты и ягоды, кг 12,0 6,0 6,0 9,6 7,2
Мясо всякое и мясные продукты, кг 18,0* 12,0 18,0* 14,4 16,8 14,4 14,4
Молоко, молочные продукты и животное масло в пересчете на молоко, кг 177,6* 141,6 171,6* 136,8 162,0 181,2 170,4
Яйца, штук 15,6* 32,4 39,6* 38,4 51,6 39,6 57,6
Сало, растительное масло и маргарин, кг 2,4 2,4 3,6 2,4 3,6 1,2 3,6
Сахар и кондитерские изделия, кг 3,6 1,2 2,4 3,6 2,4 3,6 4,8
Источник: Сборник документов «Советская жизнь. 1945–53 гг.» М.: РОССПЭН, 2003. (http://istmat.info/node/18413)
* - сравнивая Табл. 2.9 - 2.11, видно, баланс по некоторым продуктам не получается.
Таблица П2.11. Среднедушевое в год потребление крестьянским населением с/х продуктов в 1925-26 гг.
Продукты Довоенное время 1925 – 1926 гг.
I Хлебные продукты на душу
Производящая полоса в пудах 17,0 16,7
В % к довоенному 100 98
Потребляющая полоса в пудах 14,7 15,0
В % к довоенному 100 102
II Мясо в пудах на душу 1,03* 1,18*
В % к довоенному 100 115
III Молоко в пудах на душу 6,18* 8,81*
В % к довоенному 100 143
IV Масло коровье в пудах на душу 0,10 0,10
В % к довоенному 100 100
V Яйца в шт. на душу 36* 45*
В % к довоенному 100 128
* - сравнивая Табл. 2.9 - Табл. 2.11, видно, баланс по некоторым продуктам не получается.

«Сельское хозяйство СССР за пятнадцать лет диктатуры пролетариата»
(Сельское хозяйство Союза ССР. Статистический справочник. М.: Госпланиздат, 1939)

Летом 1932 г. уже работали 2 513 машино-тракторных и машино-сенокосных станций, обслуживших почти миллионом своих металлических коней (931 237 л. с.) свыше 1/3 колхозов (34,3%).
Таблица П2.12. Техническое вооружение сельского хозяйства на 1 июня 1932 г.
Техника и показатели Тракторы Автотранспорт Комбайны
в совхозах в МТС всего грузовых легковых Итого
Тыс. штук . 62,7 75,7 147,8 9,65 1,13 10,78 11,7
Мощность (тыс. л. с.) 1098 931 2 177 — — — —

Механизация сельского хозяйства (по показателю механизации тяговой силы) за последние 7 лет и возросла более чем в 10 раз, поднявшись в 1932 г. в 1,5 раза по сравнению с 1931 г.
Таблица П2.13. Тракторы и механизация тягловой силы в 1926 - 1933 г
Техника и показатели 1926 г. 1927 г. 1928 г. 1929 г. 1930 г. 1931 г. 1932 г. 1933 г.
Тракторы (тыс. л.с.) 200 255 278 391 913 1 530 2 177 2832
Всего тракторов, тыс.шт.
в том числе: 23,4 27,7 31,1 34,9 72,1 125,3 148,5 204,1
тракторов в МТС, тыс.шт. 0,4 0,9 1,1 2,4 31,1 63,3 74,8 122,3
тракторов в совхозах, тыс.шт. 5,2 7,4 8,6 9,7 27,7 51,5 64 81,8
Механизация тягловой силы (%) 1,7 1,9 2,0 2,8 7,1 13,1 19,5 24,3

Таблица П2.14. Производство зерновых и технических культур в СССР в 1913–1937 гг. в сравнении с 1913 г. (млн ц с га)
Сельскохозяйственные культуры 1913 г. 1928 г. 1932 г. 1937 г.
Все зерновые культуры
в том числе: 801 733,2 698,7 1202,9
озимая и яровая пшеница 262 213,2 202,5 468,6
рожь озимая 251 187,9 217,4 292,0
ячмень 107,9 53,3 50,3 106,0
Технические культуры:
хлопок-сырец 7,4 8,2 12,7 25,8
лен-волокно 3,6* 3,2 5,0 5,7
сахарная свекла (фабричная) 109,0 101,4 65,6 218,6
картофель 233,1 464,4 431,2 656,3
*В Долгунцовом районе.

Таблица П2.15. Поголовье крупного рогатого скота и лошадей в СССР в 1928–1938 гг. (млн голов)
Поголовье 1928 г. 1932 г. 1934 г. 1938 г.
Лошади всех возрастов 33,5 19,6 15,6 16,2
Крупный рогатый скот 70,5 40,6 42,4 50,9
Овцы и козы 146,7 52,1 51,9 66,6
Свиньи 26,0 11,6 17,4 25,7

 
П2.2.2. Коллективизация по-сталински
(отрывок из книги Романа Ключника «Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг.»

А если бы Сталин не стал реформировать крестьянство, тогда как бы выглядела ситуация в стране? Оно развивалось бы дальше нормально, как фермерское (хотя и без собственности на землю), как во многих других странах, то есть с приростом 3-5 % в год. А если Сталин помог бы крестьянам для распашки пустующих земель, то получил бы прибавку зерна и прочего продовольствия в размере 15-20%. Но Сталина темпы прироста 3-5 % не устраивали, он хотел быстро получить больше зерна для экспорта - для валюты, чтобы приобрести оборудование для заводов. Не хотел Сталин и увеличивать разрыв в благополучии в первую очередь между крестьянами и рабочими, осуществляющими «теоретически» диктатуру, и между крестьянами, ибо тогда по марксистской догме - возрастал бы мелкобуржуазный крестьянский класс, а это уже классовые враги...
Что в этой ситуации оставалось делать Сталину? - Каким-то образом увеличивать это количество советских «кулаков» - производителей товарного зерна? Этот вопрос для марксиста-ленинца звучал неприемлемо. А если всех крестьян сделать эффективными, то - как это сделать? Как увеличить их производительность труда, их к.п.д. - их эффективность труда? - Массовым обучением? Как всех крестьян сделать талантливыми, работящими, смекалистыми, не пьющими во вред и т.п.? Понятно, что последний вопрос приводил Сталина и всех марксистов в уныние, ибо противоречил законам человеческой природы, закону разнообразия Мира. В общем - в этом направлении почти тупик.
А может всех бездарных и ленивых крестьян собрать вместе, организовать и под строгим надзором заставить работать производительно?..
Чтобы увеличить количество товарных производителей в деревне, можно было помочь бедным крестьянам стать богаче - дать дешевые кредиты для закупки скота, семян и техники, как это сделал в своё время великий государственный деятель Аракчеев, поднять закупочные цены и отпустить цены на рынке. Проблемным выглядел и вопрос увеличения производительности, урожайности за счет технического насыщения с/x, ибо понятно, что в каждое крестьянское хозяйство невозможно было дать трактор и различный сельхозинвентарь к нему, это и объяснял в начале своей крестьянской «перестройки» Сталин - что мелкие крестьянские хозяйства «не могли применять машины, использовать достижения науки, применять эффективные удобрения, подымать производительность труда...».
Любопытно проблему производительности труда объясняет наш знаменитый современный сталинист Ю.Мухин, который, похоже, вышеизложенные объяснения Сталина читал невнимательно или они его не удовлетворили, и Ю. Мухин решил дать своё пояснение, дополнить Сталина: «А как сделать Россию богатой, если 80% населения заняты в своём основном производстве едва 4 месяца в году? Ведь в 1925 году рабочая нагрузка крестьян составляла всего 92 дня!» (Ю. Мухин. «Сталин - Хозяин Советского Союза», М., 2008 г.).
Я - родившийся и выросший в деревне спрашиваю у заводского снабженца Ю. Мухина: «Откуда взял ты эту чушь, товарищ Мухин? Как эту глупость высчитал?». Во-первых, только работы с растениями и овощами - посевные, сенокосные и уборочные работы длятся в среднем с апреля по октябрь включительно - а это 7 месяцев - 213 дней тяжелой работы в поле и на сенокосе не по 8 часов в день...
Птицу, овец, коров, свиней, лошадей - кормят только 92 дня в году? С домашними животными всех видов, с пчелами и саженцами плодовых деревьев необходимо работать все 365 дней в году. Кроме этого, - зимой необходимо заготавливать на весь год дрова, в конце зимы выбрасывать из сараев и вывозить в поле навоз, необходимо строить, ремонтировать постройки, инвентарь, транспорт, сбрую, найти сортовые черешки-прищепы и привить их, наловить для семьи рыбы и поохотиться и т.д. Это только в кабинете снабженца после сытного обеда в сладкой дремоте может присниться - лежит Мухин на теплой печи 273 дня и к нему прилетает скатерть-самобранка...
А если создать колхозы и совхозы - тогда, согласно Ю. Мухину, пшеницу, ячмень, картошку и свеклу будут сажать и убирать все 360 дней в году? Что это за вид глупости - мухинизм?.. Понятно, что не объяснить Мухину, что кроме зимы нормальные крестьяне работают от зари до зари - 16-17 часов в сутки, а рабочие в городе и бестолковые и ленивые крестьяне, которые создавали для грабежа Комитеты бедноты, по 8 часов... Как объяснить крестьянский труд тому, кто не испытал крестьянской доли и труда, в лучшем случае - несколько недель не спеша копошился на даче или в студенческом стройотряде пару недель собирал картошку?..
Если Ю.Мухина беспокоили «высчитанные» им иллюзорные 8 месяцев безделья крестьян, то в истории мы знаем случаи, когда зимний «простой» (3-4 месяца) крестьян беспокоил многих «рачительных» хозяев, например, помещики отправляли своих крепостных на заработки в город или строительство железных дорог, или Петр Первый превращал крестьян в рабов и заставлял их бесплатно работать на мануфактурах, на стройках и рытье каналов. И Сталин после создания колхозов, после 1931 г. нашел колхозникам зимой пролетарскую работу, о которой мы можем узнать из первых уст, от колхозников того периода, например, из воспоминаний Рейник Елены Малофеевны (родившейся в 1904 г., в д. Мояны Яшкинского района Кемеровской области, жила в п. Яшкино, воспоминания записаны в марте 1999 года): «...Председателем у нас был какой-то рабочий из города. Он земли раньше, видать, и в глаза не видел... Несмотря на то, что мы работали много летом - с утра до ночи в поле, зимой нас отправляли лес валить. Работа на лесоповале - хуже смерти. А весной трудились на лесосплаве». (Экспедиция «Историческое наследие»).
Мы в этом распространенном примере наблюдаем дремучую безжалостную «петровщину» - самую жесткую форму крепостного права, фактически применение рабского труда. Таким образом, конечно, можно поднять общегосударственную полезность крестьян, их общегодовую производительность труда, но замечу - в условиях специализации труда каждый должен в первую очередь в своём ремесле давать высокие результаты труда, и крестьяне западноевропейских и американских стран обеспечили своими продуктами страны и экспорт продовольствия и без работы на лесоповалах... Хотя, - если платить адекватные деньги за труд, то можно в зимний период предложить крестьянам сезонно подработать и на лесозаготовках.
Вернемся к 1927 году, к Сталину и продолжим рассматривать его проблемы. Даже если развивать существующее сельское хозяйство путём модернизации - закупить дорогую иностранную технику и раздать её крестьянам, - то не было уверенности, что крестьяне смогут её рачительно и рационально использовать, делясь ею друг с другом, или не устроят саботаж - и техника погибнет. И это был опять антимарксистский путь, - опять неравенство, это раздражало рабочих и коммунистов, требовало времени, и главное - снижало валютную выручку, а в данной ситуации Сталину важно было и время максимально выиграть и максимум валюты заработать, а затем в максимально короткие сроки построить новые фабрики и заводы, и сохранить в городах социальное спокойствие. А в коллективных хозяйствах технику можно было использовать максимально и рационально - и поднимать за счет этого производство товарного зерна.
С производительностью труда было напрямую связано количество произведенного товарного зерна и соответственно - количество валюты, и количество закупленного за границей оборудования. А количество товарного зерна оказалось напрямую связано с материальной заинтересованностью крестьян - с ценой. Понизили в 1927 году государственные закупочные цены, - и крестьяне стали меньше продавать государству, а стали продавать больше на рынках и по цене намного большей.
А когда прищемили крестьян и перекупщиков на рынках - они припрятали зерно, придержали его для лучших времен, создав тем временем дефицит зерна на рынке, что опять создало рост цен на «черном» рынке.
Что делать в этой ситуации Сталину? - Опять идти ленинским путем - вводить ПродЧека и вооруженные спецотряды с винтовками и щупами? Сталин с этим пока не спешил. В мае 1927 года B.C. Немчинов в своём докладе объяснял, что до 1917 года 70% товарного хлеба производилось в крупных частных хозяйствах, и теперь необходимо опять создать крупные хозяйства, но государственные. Сталин над этим радикальным «перестроечным» решением пока раздумывал. После вмешательства летом 1927 года в рынок он ждал нового урожая, ибо урожай ожидали высокий, и значит - цены по законам рынка должны были снизиться. Да, в урожае не ошиблись - 1927 год выдался урожайным, но вопреки рыночной логике и по логике ожидания войны цены не только не снизились, но стали возмутительно быстро расти. История с ценами на зерно и хлеб получилась крайне неприятная. Более того, как уже упоминалось, - история с заготовкой зерна получилась в 1927 году ещё более угрюмой и возмутительной - если в 1926 году в СССР было заготовлено 428 млн.пудов зерна, то в 1927 году, имея большие планы, заготовили только 300 миллионов пудов зерна...
Понятно, что ситуация была неприятной, проблемной и главное - неконтролируемой. И Сталин решил поступить радикально - перестроить так сельское хозяйство, чтобы оно было полностью контролируемо властью, полностью управляемым, что явно обеспечивало большую долю государственных продзаготовок, и чтобы производило больше продукции, а что перестроенное с.х. вооруженное тракторами даст больше зерна и другого продовольствия - в этом он тогда был уверен...
В конце 1927 г. эта проблема обсуждалась на 15 съезде партии. «Самый» лихой «герой» революции - Н.Бухарин предложил осуществить «более форсированное наступление на капиталистические элементы» ленинским методом... Сталин же, с опаской прогнозируя, что «Нет никаких гарантий, что саботаж хлебозаготовок со стороны кулака не повторится в будущем году», однако привычное ленинско-бухаринское нападение на крестьянство не поддержал и на съезде объяснял: «Не правы те товарищи, которые думают, что можно и нужно покончить с кулаком в порядке административных мер, через ГПУ... Кулака надо взять мерами экономического порядка на основе советской законности».
Одной из главных причин провала хлебозаготовки Сталин видел в отсутствии экономической мотивировки крестьян, в отсутствии товарной тяги - в отсутствии должного количества промышленных товаров для деревни, которые заинтересовали бы крестьян. Якобы крестьяне за вырученные от продажи зерна деньги ничего не могут купить из-за дефицита хороших «городских» товаров, вот и нет интереса и стимула продавать и производить больше.
Кроме мер экономического порядка Сталин решил использовать и привычный партийный метод - убедить крестьян поступать «правильно», «сознательно» и существенно повлиять на общественное крестьянское мнение. Чтобы держать под влиянием, под контролем умы крестьян, Сталину нужны были «свои» люди в крестьянской среде. На этот раз создавать свердловские «комитеты бедноты» Сталин не стал, а решил увеличить количество коммунистов среди крестьян - и 10 октября 1927 года вышло Постановление ЦК ВКП(б) «О регулировании роста партии в связи с итогами партийной переписи», в котором было принято решение - больше принимать в коммунистическую партию представителей из бедного и среднего крестьянства. В этот период среди всех коммунистов СССР всего 11% работали на заводах, а доля коммунистов среди крестьян была менее 1%. Вот теперь долю коммунистов среди крестьянства для повышения их сознательности Сталин решил увеличить. Но существенных успехов эта мера не дала. Необходимо было думать дальше, и находить другие решения проблемы.
Раздумывая над этой проблемой, Сталин, вероятно, вспомнил предложения Немчинова, Кондратьева, Чаянова, коллективные еврейские сельские хозяйства - кибуцы в Крыму и предложение Бронштейна-Троцкого о создании коллективных хозяйств с использованием трудовых армий, т. е. использование не собственников земли, а безземельных наёмных рабочих. И к концу 1927 года Сталин пришел к мысли, к решению о необходимости радикального реформирования крестьянства, о необходимости ускоренной организации государственных сельхозпредприятий: совхозов и колхозов, в которых работали бы сельхозрабочие, которых в СССР, вплоть до нашего времени, ошибочно (или умышленно ошибочно) называли «крестьянами».
В ноябре 1927 года Сталин, говоря о коллективизации, отметил пока расплывчато: «К этому дело идёт, но к этому дело ещё не пришло и нескоро придет». Но через месяц, на 15 съезде ВКП(б) он уже горячо убеждал в необходимости реорганизации, «перестройки» сельского хозяйства, что необходим «переход мелких распыленных крестьянских хозяйств в крупные и объединенные хозяйства на основе общественной обработки земли, переход на коллективную обработку земли...».
Многие ещё не понимали - о чем это он... - и как должны выглядеть эти совхозы и колхозы. Резолюция 15 съезда «О работе в деревне» гласила: «В настоящий период задача объединения и преобразования мелких индивидуальных хозяйств в крупные коллективные должна быть поставлена в качестве основной задачи...».
Итак, судьбоносное решение для 120 миллионов крестьян властью было принято, это начало коллективизации. С декабря 1927 года начинает отсчёт история реформирования Сталиным сельского хозяйства, крестьянства, сталинской коллективизации. Было принято стратегически важное решение, хотя конкретных инструкций по созданию колхозов и материальной базы для них ещё не было. Специально фиксирую и подчеркиваю этот исторический момент в истории СССР - в декабре 1927 года на 15 съезде партии лидеры, советская элита, Советская власть во главе со Сталиным приняла решение о начале процесса коллективизации крестьянства, о начале коллективизации. И поэтому, подчеркиваю, Сталин назвал грядущий 1928 год - «годом коллективизации», в 1928 году началось практическое осуществление этой идеи, а в 1929 году начался жестокий вариант её реализации, и мы это будем наблюдать далее. Я употребил два слова «специально» и «подчеркиваю» - чтобы крепко зафиксировать истину, потому что указанные уже в предисловии 43 профессора-масона из разных стран во главе с профессором из МГИМО А. Зубовым, срочно написавшие и издавшие в 2008 году две толстенные книги (двухтомник) по истории России под названием «История России. XX век» (М., 2008 г.), в одной из этих книг допустили вопиющую некомпетентность, - утверждая, что Сталин начал коллективизацию в 1930 году...
Можно отметить, что с этого момента Сталин стал осуществлять свою старую идеалистическую мировоззренческую мечту «по переустройстве мира», высказанную им ещё в 1906 году в работе про анархизм и социализм: «Будущее общество - общество социалистическое. Это означает, прежде всего, то, что там не будет никаких классов: ни капиталистов, ни пролетариев, - не будет, стало быть, и эксплуатации. Там будут только коллективно работающие труженики...».
Любопытно, что вскоре мы и в самом деле по имущественному признаку не увидим классов, но будем наблюдать при социализме чудовищную эксплуатацию бывших крестьян, не сравнимую ни с какой «царской» и господской эксплуатациями, кроме - петровской.
Кстати, Сталин с этого момента начал реализовывать не только свою мечту, но и как убежденный марксист стал реализовывать постулат К. Маркса озвученный им в «Принципах коммунизма» в1847 году: «Образование промышленных армий, в особенности для сельского хозяйства...», и - «Противоположность между городом и деревней исчезнет. Одни и те же люди будут заниматься земледелием и промышленным трудом» (как мы уже видели: летом пахать, жать и сеять, а зимой валить деревья на лесоповале; другой пример - сельхозрабочий в виде тракториста на пашне - это и земледелие и уже промышленный труд).
Вначале эту идею Сталин планировал осуществить не спеша, постепенно:». «...мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения, объединять в крупные хозяйства на основе общественной, товарищеской, коллективной обработки земли... Эти намерения Сталина уже через год будут восприниматься с горькой гримасой, ибо вскоре выяснилось, что мирный способ коллективизации сильно буксует, крестьяне не хотят отказываться от привычного векового уклада и идти в совхозы и колхозы.
В связи с началом процесса коллективизации подчеркну несколько интересных аспектов в этой теме. Некоторые исследователи истории пытаются утверждать, что Сталин задумал коллективизацию, руководствуясь глубокой мыслью, - вернуть единоличных крестьян к нашему традиционному общинному способу труда, к соборности. Но, как мы наблюдали выше, Сталин, задумав провести коллективизацию крестьян, этой идеей точно не руководствовался, а исходил сугубо из прагматичных экономических причин. Кроме того, к началу коллективизации в стране уже много лет существовали и успешно работали общины - коммуны, которые Сталин в период коллективизации принципиально разогнал. Обратим внимание на воспоминания уже упомянутой выше Елены Малофеевны Рейник из Кемеровской области:
«У нас была коммуна. Её названия я не помню. Но жили мы там хорошо. Нам с мужем в коммуне удалось даже новый дом справить. Коммуна состояла из 25 дворов. Туда вошли хозяева со средним достатком. Те, кто был зажиточным, в коммуны не вошли. Бедняков в нашей деревне не было вообще. Земли мы объединили свои, да ещё брали в наём у зажиточных, потом зерном отдавали. Работали сообща. Лодырей в нашей коммуне не было. Мы на коммуну даже две грузовых машины купили... Наша коммуна просуществовала лет пять или шесть. А потом большевики коммуну распустили. Стали нас в колхоз сгонять. Они говорили, что колхоз - это дело добровольное. А сами с ружьями приходили и всё забирали...
До колхозов у нас кулаки, конечно, были. Это была всего одна семья, которая жила в нескольких дворах. Но они не задавались, всегда с нами здоровались. У них были такие же машины, что и у нас в коммуне. Но телеги у них были на железном ходу. Лошади - добротные, породистые. Земли у них было много. Пастбища - отдельные. Они даже молотильную машину себе купили. Для нас это чудо какое-то было. Всей деревней ходили смотреть, как она работает. Мы-то вручную молотили. Потом они за плату для всей деревни молотили. А как колхоз образовали, богатство у них и отобрали. А самих мужиков тут же за деревней расстреляли. Потом их тела в одну яму сбросили и землёй засыпали. А нам сказали, что их богатство на темноте и крови нашей сколочено. Но мы-то знали, что они работали много, вот и разбогатели».
Или вот ещё один пример, ещё одно свидетельство - интервью членов спецэкспедиции фонда "Исторические исследования" (1999 г., есть в интернете) с Михайловой Анастасией Захаровной (1906 г. рожд., из Алтайского края, д. Балахоновка):
«Держали две лошади, корову, быка, 6-7 овечек. В 1926 г. мы с мужем вошли в коммуну "Завет Ильича". Из таких, как мы, бедняков, она и собралась. А отец мой вошел в неё ещё в 1920 г. В коммуне мы жили хорошо. У нас и школа своя была -11 классов. Работали с 8 утра до 8 вечера. Придешь домой, а там тебя ждёт баня, ужин, белье, приготовленное техничкой. Скинешь грязное, помоешься, наденешь чистое. У каждой семьи была своя комната в бараке...
Но в 1931 г. нашу коммуну разбили и перевели на колхоз. Богатая была коммуна.
— Кто разбил?
— Да власть и разбила. Знаете, такая борьба была! Людей убивали! Убили в 1928 г. и моего первого мужа. Прямо в грудь застрелили, через окно в конторе. Он у меня писарем был. Сказали, что это сделали кулаки.
— А чем колхоз отличался от коммуны?
— В коммуну мы пришли сами, а в колхоз - силой: кого задавили налогами, а кого раскулачили...
Всех же в колхоз загнали! Мы сразу же стали хуже жить... Как коммуну сделали колхозом, выделили нам корову и выселили из барака. Хорошо, что у меня дом свой в деревне оставался, было где жить нам с сыном. Сильно коммуна от колхоза отличалась. В коммуне мы работали на себя. А в колхозе - непонятно на кого. В коммуне председатель был из наших, деревенских. А в колхозе начальство всегда было из чужих.
— Вот и переизбрали бы председателя.
— Какое там! Тогда не переизбирали. Кого пришлют, тот и начальство! К нам прислали из Белоглазово. Он всё сгубил. И скотину, и людей заморил. Тогда много людей с голоду помирало. Зайдешь, бывало, в наш бывший коммунаровский барак, а там целыми семьями люди лежат, помирают. Мы со вторым мужем не вытерпели. Уехали в 1935 г. На искитимский кирпичный завод подались. Живы, слава Богу, остались! Весь наш колхоз так и разбежался.
— Но ведь из колхоза уехать было нельзя. Паспортов-то не давали.
— Можно! Если завербуешься. Завербованным по справке давали паспорт на год. Тогда по деревням ездили вербовщики. Помню, что ни зарплату, ни жилье на новом месте они не обещали. Только работу. Но мы и этому были рады. Лишь бы вырваться. Три года в кабале мы по вербовке отработали. Тяжелая жизнь была!»
Попутно мы узнали о способе перекачки рабочей силы из деревни в дешевую рабочую силу, в города. Кстати, понятно, что себестоимость этого кирпича для будущих заводов и фабрик была очень низкой... Так что индустриализация проводилась не только с помощью сознательного пролетариата, но во многом за счет труда и горестей миллионов крестьян.
В этих двух примерах мы видели, что коммуну для совместной коллективной обработке земли ещё до сталинской коллективизации на добровольной основе создавали и зажиточные крестьяне - середняки(как в первом случае), так и бедные крестьяне(как во втором случае), и в обоих случаях эти образования по коллективному труду работали успешно, эффективно. Но тогда почему эти успешно работающие коллективные формы труда не устраивали Сталина? - Потому что у Сталина был другой замысел создания коллективных хозяйств. Коммуны были самостоятельными организациями и после уплаты налога, своими излишками, товарным зерном могли распоряжаться свободно: продавать на рынках или придержать для лучших времен. Получалось, что коммуны не были полностью подконтрольны власти, Сталину. Кроме того, после уплаты налогов коммунары по результатам года прибыль (дивиденды) делили между собой или использовали для расширения и модернизации своего хозяйства с целью получения для себя в будущем большей прибыли, а Сталин планировал получить от колхозов и совхозов для государства максимум прибыли, а колхозникам заплатить всего лишь зарплату, и то не деньгами, а в виде трудодней, которые отоваривались как в средние века при натуральном хозяйстве - произведенными продуктами. В дальнейшем нашем наблюдении за историей коллективизации вы (читатели) более ясно и четче поймете суть этой политики Сталина.
Причем в первые годы существования колхозов эта натуральная плата была столь минимальной, что не хватало для пропитания многодетных крестьянских семей, ибо «экономная» советская власть надеялась (да и вынуждала), что колхозники докормятся с оставшегося у них своего придомашнего хозяйства - огорода, мелкого скота и птицы, с которыми они работали во внерабочее время, с леса и реки. Даже при сдельной зарплате трудоднями в колхозах до войны колхознику трудно было получить «излишки» и трудно было вывезти их на городской рынок. Специально употребляю более походящее понятие «придомашнее хозяйство» вместо привычного - «приусадебное хозяйство», потому что «усадьбой» после коллективизации оставшееся «имение» колхозника и совхозника уже невозможно было называть. Понятие усадьба и приусадебное хозяйство можно применить к колхозникам и к совхозникам Западной Украины, Западной Белоруссии, Бессарабии, Прибалтийских советских республик, ибо на этих территориях коллективизация фактически происходила уже после войны и в существенно более мягкой форме, и разница между этими колхозниками и довоенными в России была большой. Поэтому-то с 1950-х вплоть до 1970-х зажиточный «средний» советский класс в лице чиновников и успешной интеллигенции ехал летом отдохнуть и набраться сил из Москвы, Ленинграда и других российских городов не только на черноморское побережье, но в больших количествах в красивые места этих районов, с оставшимся сравнительно богатым частным сектором в сельском хозяйстве, несмотря на то, что через эти районы прошла разрушительная война. А я, будучи деревенским мальчишкой, в свободное от работы время этим важным «господам» из далеких столиц, снимавших комнаты и дома, и приезжавшим нередко с прислугой, продавал собранную с утра землянику, чернику, бруснику, свежую и сушеную рыбу, грибы.
Стоит отметить, что осуществляя коллективизацию, Сталин сразу «убивал несколько зайцев»: во-первых, ставил полностью под контроль власти сельское хозяйство. Во-вторых, осуществлял перекачку из деревни в города, в промышленность финансовые и рабочие ресурсы. В-третьих, загоняя в колхозы крестьян, он их социально уравнивал, уничтожал возмущавшее многих коммунистов и рабочих, НЭПповское расслоение крестьянства и выросший среди крестьян подкласс зажиточных «мелкобуржуазных» крестьян. В-четвертых, Сталин, преследуя сугубо экономические и политические цели, и в самом деле в виде колхозов и совхозов невольно воссоздавал общинный способ труда.
Так же стоит отметить, что - хотя колхозы в отличие от совхозов считались не государственными, но это было полной формальной фикцией - реально они полностью были под контролем и управлением государства. При этом подчеркну один важный факт - в СССР после коллективизации получился парадокс: водитель трактора или автомобиля в селе классово - крестьянин, а такой же водитель трактора или автомобиля в городе - пролетарий, рабочий. Советские идеологи этот парадокс комично объясняли, что в деревне этот водитель называется «крестьянином», - потому что у него перед домом есть грядка лука и редиса размером в 5 шагов. А во всех городах СССР широким опоясывающим город кольцом жили в частных домах рабочие и служащие, у которых также у дома были и овощные грядки и росли плодовые деревья...
Кроме того, колхозы и совхозы по организации труда были похожи на заводы или заводские цеха. Если до коллективизации крестьянин в своём труде был универсален: и был землепашцем(пахал, сеял, сажал, косил и т.д.) и скотоводом (разводил скот, занимался селекцией, выпасал и т.д.), то после коллективизации в коллективных хозяйствах была применена важная для повышения производительности труда специализация труда - только доярка, только тракторист, только водитель, только зоотехник, только агроном, бригада овощеводов, бригада скотников и т.п., каждый делал своё дело, а все вместе общий продукт - зерно, мясо и т.д. То есть фактически был своеобразно применен фордовский принцип конвейерного производства.
Сталин, решая проблему эффективности сельского хозяйства и реформируя его, проводя коллективизацию - фактически переводил сельских тружеников из класса крестьян в класс сельхозрабочих, что неизбежно должно было сопровождаться болезненной ломкой многовекового менталитета крестьян, их мировоззрения и привычек, и закономерно - что это неизбежно вызывало их сопротивление. После окончания проекта коллективизации, с 1934 года в СССР фактически было два класса: интеллигенция различного вида и рабочие двух видов в зависимости от места жительства: городские и сельские, или - городской пролетариат и сельский пролетариат. Минусы этого принудительного классового перехода рассмотрим в этой книге в последующих главах.
А в СССР идеологами и политиками в «классификации» населения на три класса вплоть до «перестройки» и окончания существования колхозов и совхозов была допущена грубая ошибка. Об этом ещё в 1977 году, будучи учеником 10-го класса, я написал довольно большую статью «Ошибки в классовой теории» и отослал её в 1978 году в журнал «Вопросы истории». Редакция журнала эту статью не опубликовала, и прислала мне ответ с объяснением: «...потому что ваши взгляды не соответствуют марксизму-ленинизму». Этот ответ хранится у меня до сих пор. Кстати в этой же статье я утверждал, что интеллигенция в различных аспектах должна позиционироваться выше рабочего класса, а не наоборот, и её труд также должен вознаграждаться иначе и намного выше, чтобы у неё был стимул творить, и чтобы она была конкурентной западной интеллигенции, а не вынуждена была подрабатывать одновременно на нескольких работах... - это вопрос не только эффективности творческого труда, но и благополучия и безопасности страны.
За моё инакомыслие от советских властей и «органов» мне ничего плохого не было, вероятно, снисходительно, издалека посмотрели и по-отечески с улыбкой подумали - парень в поиске, Мир пытается перестроить... Уже давно нет тех относительно хороших властей и тех неподкупных «органов», а у меня до сих пор уверенность в своей правоте, а в новой стране всё те же проблемы с эффективностью творческой интеллигенции и с сельским хозяйством...
Как Сталин начал реализовать свои планы «перестройки» сельского хозяйства, и с какими трудностями он столкнулся, - мы будем наблюдать в следующей главе.

 
П2.2.2.1. Отрывок о жизни раскулаченных спецпереселенцев из книги воспоминаний Е.Герасименко-Моргоевой «МОЯ ЖИЗНЬ» (интернет-журнал «Дарьял» 1’10: http://www.darial-online.ru/2010_2/soder.htm)

«Зима была очень суровой, но топить печь было чем, так что в помещении было тепло, пока горел огонь в печи. Дети, которые были повзрослее, ходили на лыжах, катались на санках. А так как я была непоседа, я увязалась однажды за лыжниками (по лыжне), привязав к ногам дощечки. К моему счастью, я не успела далеко отойти от своего барака, как провалилась с головой в снег. Хорошо, что недалеко проходила женщина, которая заметила, что я исчезла, подняла шум, прибежали люди, в том числе и мама с Ниной. Никто не мог ко мне подойти, чтобы меня вытащить. Сам проваливался глубоко в снег. Только Нина сумела подползти ко мне. Ей было тогда лет одиннадцать - двенадцать. Она была худенькая и легкая.
Нина ходила там в школу, но недолго. Отказалась ходить из-за того, что там только о «кулаках» и просвещали, вроде того, что «кулак – пиявка, кулак – кровопивец и т.д.».
Еды нам не хватало, так как паек давали очень маленький, и маме приходилось зимой через тайгу ходить по деревням, выменивать продукты за «барахло». Иногда ей давали замороженное молоко, прямо одним ледяным куском. А так как всю эту ношу она несла за спиной, то к концу от молока почти ничего не оставалось. Оно постепенно таяло и текло ей по спине на морозе. Раньше-то целлофановых пакетов не было. Бедную мою маму сопровождали в пути и другие беды. Одна она не ходила, всегда с ней была еще какая-нибудь женщина.
В лесу дорог не было, только просеки с узкими тропинками. Зимой их заносило большой толщей снега и приходилось идти наугад. Рядом с тропинкой был глубокий снег, и как только ступишь ногой за пределы тропинки, ноги проваливаются до самого туловища. Выбираться из этих ям можно было лишь с помощью своей напарницы. Таким образом, мама моя возвращалась домой в обледенелой одежде и с мокрой спиной.
Когда пилили лес в зимнее время года, приходилось возле стволов расчищать и трамбовать снег, чтобы как можно ниже пилить ствол дерева. И все равно оставались большие пни. Может быть, один метр, а может быть, и выше.
Весной (а может, осенью?) мы, дети, среди этих пней устраивали игры. Прыгали с пенька на пенек, и однажды я прыгнула мимо пенька, ушибла левую ногу, но об этом никому ничего не сказала. Боль прошла, и я продолжала играть дальше.
Не знаю, сколько времени прошло, но к весне у меня появилась хромота, а боли я не ощущала. Родители спрашивали меня, почему я хромаю, болит ли у меня нога? Но я отнекивалась и старалась не хромать.
Так началась моя болезнь, которая осталась на всю жизнь и принесла маме моей много горя.
Время шло к весне, жизнь ухудшалась. По деревням маме было ходить уже не с чем. Родители стали часто уединяться где-нибудь на краю леса, потому что в доме не могли ни о чем говорить при чужих людях. Папа и мама договорились о том, что мама с детьми должна убегать оттуда: «спасай детей и себя от голода, а я здесь один как- нибудь переживу, быть может, недолго нас тут будут держать», – говорил папа.
После этого разговора прошло восемнадцать лет, когда мои родители снова встретились. Маме же в то время не было еще и тридцати.
Бедные мои родители, за что они так страдали, труженики мои. Несмотря на такую жестокость, они не озлобились, прожили большую трудную жизнь и до конца дней своих оставались добрыми и честными людьми. Я не могу все это вспоминать без слез. Царство им небесное. …».

 
П2.2.3. Экспорт зерна из СССР в 1930-х годах
http://newsruss.ru/doc/index.php/-

С 1930 года СССР стал проводить политику возвращения утерянного в результате революции статуса царской России как главного экспортёра зерна в европейские страны. Сталинским руководством ставилась цель оттеснить с зернового рынка Европы доминировавшие там США, Австралию и Канаду. Для этого необходимо было получить на выгодных условиях экспортные квоты по пшенице в размерах зернового экспорта дореволюционной России: не менее 5 млн тонн в год. И СССР идёт по этому пути, заключая с европейскими странами соответствующие контракты. Такая линия была оптимальна с точки зрения имевшихся у СССР возможностей получения валюты для нужд индустриализации, но требовала форсированного сбора и своевременного вывоза за границу огромных объёмов зерна. В краткие сроки получить его можно было, лишь используя ресурсы создаваемого для этой цели колхозно-совхозного строя. В противном случае СССР ожидало невыполнение экспортных контрактов и, как следствие, — срыв плана индустриализации. 24 августа 1930 года
И. В. Сталин писал об этом В. М. Молотову: «Надо бы поднять (теперь же) норму ежедневного вывоза до 3-4 млн пудов минимум. Иначе рискуем остаться без наших новых металлургических и машиностроительных (Автозавод, Челябзавод и пр.) заводов. Найдутся мудрецы, которые предложат подождать с вывозом, пока цены на хлеб на международном рынке не подымутся до „высшей точки“. Таких мудрецов немало в Наркомторге. Этих мудрецов надо гнать в шею, ибо они тянут нас в капкан. Чтобы ждать, надо иметь валютные резервы. А у нас их нет. Чтобы ждать, надо иметь обеспеченные позиции на международном хлебном рынке. А у нас нет уже там давно никаких позиций, — мы их только завоевываем теперь, пользуясь специфически благоприятными для нас условиями, создавшимися в данный момент. Словом, нужно бешено форсировать вывоз хлеба».
В 1930—1931 годах было экспортировано по 5 млн тонн зерна в год, однако с 1932 года экспорт стал сокращаться и с тех пор не поднимался выше 2,1 млн тонн в год.
Всего за 1930-е годы из СССР было экспортировано 19,5 млн тонн зерна:
  1930 год — 4,76 млн тонн 1931 год — 5,06 млн тонн 1932 год — 1,73 млн тонн
  1933 год — 1,68 млн тонн 1934 год — 769 тыс. тонн 1935 год — 1,52 млн тонн
  1936 год — 321 тыс. тонн 1937 год — 1,28 млн тонн 1938 год — 2,05 млн тонн
  1939 год — 277 тыс. тонн
      
Рис.1. Валовые сборы зерновых в Росии Рис.2. Экспорт отдельных видов зерновых
в Российской империи и СССР в начале XX века
 
Дополнительные сведения об экспорте зерна
По приведённым в письме наркома снабжения СССР А. И. Микояна Сталину от 20 апреля 1931 года данным, из первого колхозного урожая 1930 года было экспортировано в Европу 5,6 млн тонн зерна.
Всего за 1930—1933 годы из СССР в Европу было вывезено не менее 10 млн тонн зерна.
В апреле 1933 года по решению Политбюро ЦК ВКП(б) экспорт зерна из СССР был приостановлен.
Основные производители зерна в СССР
Львиная доля советского зерна, вывезенного в 1930 году (70 %), пришлась на два региона СССР — УССР и Северокавказский край, а остальная — на Нижнюю Волгу и ЦЧО. Аналогичная ситуация повторилась и в 1931 году. Постановлением СТО СССР от 17 августа 1931 года задания по зерновому экспорту были распределены следующим образом: Украина — 1350 тыс. тонн, Северный Кавказ — 1100 тыс. тонн, Нижняя Волга — 830 тыс. тонн, Средняя Волга — 300 тыс. тонн

 
Рис.3. Экспорт с-х продукции из СССР в 1920-е - 1930- годы
 
П2.2.4. Коллективизация и индустриализация
в среднеазиатскихз республиках СССР в 1930-х годах

П2.2.4.1. Из истории социально-экономической политики советского государства
в Средней Азии в 1920-30-е годы XX века, В.Г.Шаронова


Социально-экономическая и политическая политика советского государства в Средней Азии имела исключительно важное значение в становлении и развитии государственности в республиках данного региона и создание материально-технической базы для развития ведущих отраслей народного хозяйства. Известно, что среднеазиатский регион в основе своей был преимущественно аграрным, сельскохозяйственным районом без развитой промышленной базы. Поэтому проблема индустриально-аграрного и промышленного развития края приобрела в те годы особо важное значение, ибо без решения этих проблем поднять в целом экономику региона, довести его до общесоюзного уровня и осуществить социальную политику практически было невозможно. Данная статья посвящена анализу аграрно-индустриальной политики и решению на их базе социальных проблем в Среднеазиатском районе.
Учитывая ограниченные рамки статьи мы вынуждены очень кратко (а где-то и тезисно) показать особенности социально-экономической политики Советской власти в решении указанных выше вопросов в многонациональном регионе Средней Азии.
Примерная численность среднеазиатских республик в составе СССР
Все население в 1926 г.,
тыс.чел. Сельское население в 1926 г.,
тыс.чел. Все население в 1937 г.,
тыс.чел. Сельское население в 1937 г.,
тыс.чел. Все население в 1940 г.,
тыс.чел. Сельское население в 1940 г.,
тыс.чел.
Узбекская ССР 4803,6 4062,6 (84,6%) 6271,2 4822,2 (76,9%) 6282,4 4837,4 (77,0%)
Киргизская ССР 516,4 423,4 (82%) 1458,2 1181,9 (81,1%) 1459,3 1189,3 (81,5%)
Таджикская ССР 827,1 686,5 (83%) 1484,4 1223,2 (82,4%) 1485,1 1232,6 (83,0%)
Туркменская ССР 914,6 805,6 (88%) 1251,9 834,2 (66,6%) 1254,0 837,7 (66,8%)
Итого: 7061,7
5978,1 10465,7
8061,5 10480,8
8101,4

Вопросы аграрной политики в республиках Средней Азии
Развертывание сплошной коллективизации в среднеазиатском селе поставило перед Советской властью сложную задачу - политическое и организационно-хозяйственное упрочение создаваемых колхозов, совершенствование их хозяйственно-социальных функций. По мере расширения колхозного сектора в сельском хозяйстве важное значение приобретала в тех условиях создание материально-технической базы на селе, в том числе, в первую очередь - машинно-тракторных станций. Это потребовало перестройки всей работы в сельских районах, особенно в связи с отсутствием опыта ведения крупного коллективного хозяйства на селе.
Первые МТС были организованы в Средней Азии - весной 1930 г.; в 1931 г. в регионе уже действовало около 140 МТС. В некоторых районах, в том числе и в Туркмении, машинно-сенокосные станции выполняли роль опорных пунктов укрепления колхозов.
Об огромном внимании Советской власти к технической реконструкции сельского хозяйства в данном регионе свидетельствует тот факт, что мощность тракторного парка здесь росла быстрее, чем по Союзу в целом. Так, за вторую пятилетку мощность тракторного парка страны увеличилась в 2,6 раза, в Средней Азии - в 3 раза, парка комбайнов соответственно в 5,1 раза и в 6,5 раза1. К концу второй пятилетки в Средней Азии действовало 597 МТС; тракторами обслуживалось от 79,2 до 96,2% посевных площадей колхозов2, что означало важный шаг в установлении соответствия производственных отношений и производительных сил в сельском хозяйстве этих республик. О ликвидации отставания в уровне технической оснащенности сельского хозяйства Средней Азии свидетельствуют данные об энерговооруженности сельского хозяйства: в 1937 г. на 100 га посевной площади в СССР приходилось 6 л.с. мощности тракторного парка, а в Средней Азии - 8,9 л.с.3
Укреплению материально-технической базы колхозного производства способствовало крупное ирригационное строительство, благодаря которому увеличивалась посевная площадь. Затраты на освоение орошаемых земель Средней Азии за первые две пятилетки составили 1182,6 млн. рублей4. Крупнейшие ирригационные стройки на Вахте, в Ферганской долине, Зеравшанском оазисе, Каракалпакии дали значительный прирост орошаемых земель: в Узбекистане за 1928 - 1937 гг. - около 500 тыс. га, в Туркмении - 24 тыс. га, в Таджикистане - 30 тыс. га только за вторую пятилетку5.
Коренная техническая реконструкция сельского хозяйства Средней Азии потребовала подготовки новых работников производства, в первую очередь, механизаторов, владеющих передовой агрономической техникой и зоотехникой, а также кадров руководителей крупного; сельскохозяйственного производства и квалифицированных специалистов различных профилей.
Подготовка кадров для колхозов и совхозов велась в основном через систему краткосрочных курсов. Подготовка специалистов сельского хозяйства (агрономов, зоотехников, ветеринаров, мелиораторов) осуществлялась в различных учебных заведениях. Только в Узбекистане в 1935 г. - начале 1936 г. прошли переподготовку на разных курсах 3225 председателей колхозов и 10805 бригадиров6.
Наиболее подготовленными кадрами располагали МТС и совхозы. За 1930-36 гг. в Средней Азии было подготовлено 309 857 механизаторов7.
В 1939 г. на каждую тысячу человек, занятых в сельском хозяйстве Средней Азии приходилось 25 механизаторов и 7 агрономов, зоотехников, ветврачей, против 0,1 механизатора и 1,6 специалиста8 в среднем по СССР. Таким образом, в процессе становления и укрепления колхозного строя в среднеазиатском селе в 1930-х годах в основном сложились новые производительные силы, соответствующие социалистическим производственным отношениям.
В 1933 г. наступил решительный перелом в организационно-хозяйственном и техническом укреплении колхозного строительства в регионе. Выросли квалификационные кадры вожаков колхозного производства. Для дальнейшего повышения материальной заинтересованности тружеников в развитии сельскохозяйственного производства важное значение имело решение о развертывании колхозной торговли, принятое ЦИК СССР в мае 1932 г. Доходы колхозов и колхозников, получаемые от продажи своей продукции на рынке, освобождались от налогов, а торговые доходы единоличников облагались налогами в размере 30% от суммы оборота9.
Развитие колхозной торговли означало значительное расширение рыночных отношений, временно сузившихся в годы первой пятилетки, но уже на новой базе.
1 июля 1932 г. Средазбюро приняло решение о массовом обслуживании колхозов, колхозников и единоличников на базарах и рынках10, снижении обязательств по поставкам овощей и фруктов в целях развития колхозной торговли. 3 декабря 1932 г. Средазбюро приняло еще одно постановление «О мероприятиях по развертыванию советской колхозной торговли», в котором рекомендовало, в частности, заключить договора между предприятиями и колхозами на организацию колхозных ларьков непосредственно на фабриках и заводах11.
Колхозные рынки функционировали во всех городах, рабочих поселках, районных центрах и крупных селах.
Большое значение для укрепления колхозов имело постановление ЦИК и СНК СССР от 3 сентября 1932 г. «О создании устойчивого землепользования колхозов». Был положен конец практике незаконного отторжения колхозных земель различными ведомствами.
В 1934-35 гг. ЦК ВКП(б) и Советское правительство приняли ряд новых мер по укреплению финансового положения колхозов. С колхозов была списана задолженность и недоимки по хлебозаготовкам, был предоставлен льготный кредит12. В соответствии с этими решениями только с колхозов Узбекистана в 1935 г. была списана задолженность в размере 24 млн. рублей.
Все эти меры помощи, а главное - рост общественного производства, способствовали хозяйственному укреплению колхозов, увеличению их неделимых фондов. Особенно быстро росли неделимые фонды хлопководческих колхозов: в Узбекистане, например, за 1932-38 гг. они увеличились, в расчете на 100 га пашни, в 55,8 раза, при среднем по СССР росте в 4,9 раза13.
Одновременно с переводом колхозов на новый Устав (1935 г.) партийные организации и Советы приступили к закреплению за колхозами земли путем вручения колхозникам актов на вечное пользование землей. В Средней Азии эта работа завершилась в годы третьей пятилетки.
Следует обратить внимание еще на одно важное обстоятельство, которое учитывалось советской властью при осуществлении аграрной политики в Средней Азии.
Географические условия этих республик обусловили специализацию их сельского хозяйства в основном на хлопководстве, животноводстве и производстве зерна. Это положение четко соблюдалось руководством страны и в последние годы.
Благодаря проведенным мероприятиям темпы роста сельского хозяйства Средней Азии к началу Великой Отечественной войны были выше, чем в среднем по стране. Если валовая продукция сельского хозяйства СССР в 1940 г. по сравнению с 1913 г. выросла на 41%, то в Узбекистане - на 80%, Киргизии - на 96%, Туркмении - на 48%, Таджикистане на 148%.
Важно обратить внимание на то, что победа колхозного строя обусловила коренные изменения классовой природы крестьянства Средней Азии. Из класса мелких собственников, эксплуатируемого местными феодалами и кулаками, оно превратилось в свободный от всякой эксплуатации класс социалистического общества. Из класса социально неоднородного, расколотого на различные социальные слои, крестьянство превратилось в монолитный, социально однородный класс, органически связанный с социалистической собственностью и системой хозяйства.
Социалистическое преобразование сельского хозяйства не только привело к ликвидации эксплуата¬торских классов и коренному изменению положения и социального облика основного сельского населения - крестьянства. Оно обусловило также существенные изменения в численности, характере и социальной роли сельского рабочего класса и быстрый рост квалифицированных кадров сельского хозяйства.
По данным переписи населения 1926 г., в республиках Средней Азии насчитывалось 135,2 тыс. сельскохозяйственных рабочих, в том числе 127,4 тыс. батраков и 7,8 тыс. рабочих сельскохозяйственных предприятий14 (совхозов и др.). Батраки в Средней Азии в середине 1920-х годов в массе своей были крайне отсталыми и забытыми. Жесточайшая эксплуатация его баями и феодалами зачастую прикрывалась различными патриархальными формами.
На протяжении второй половины 1920-х годов Советская власть видела одну из важнейших своих задач в Средней Азии в организации батрачества, развитии его общественного сознания, повышении политической активности.
И, наконец, важным социальным последствием социалистического преобразования сельского хозяйства было формирование в селах Средней Азии многочисленных кадров специалистов: агрономов, зоотехников, ветеринарных работников, лесничих и др. Их общая численность к 1939 году выросла до 28,3 тыс. человек15.
Таким образом, в условиях Советской власти в Средней Азии впервые в крупных масштабах было практически осуществлено социалистическое преобразование сельского хозяйства, находившегося ранее на докапиталистическом уровне развития. Произошла революционная замена феодального и мелкокрестьянского хозяйства, базировавшегося на отсталой средневековой технике, а также незначительного по удельному весу частнокапиталистического сектора на селе крупным, высокомеханизированным сельскохозяйственным производством.

Особенности перехода к индустриальному развитию в республиках Средней Азии
В эти же годы вопросам индустриального развития Средней Азии Советское государство уделяет исключительно большое внимание. Как известно Среднеазиатский регион в основе своей был аграрным, сельскохозяйственным районом страны. Поэтому проблема индустриального развития приобретала для Средней Азии особое значение, ибо без решения этого вопроса поднять в целом экономику края и довести ее до общесоюзного уровня практически было невозможно.
К концу восстановительного периода СССР в Средней Азии были созданы новые государственные образования на основе национального размежевания многонационального региона. В 1921-25 гг. в Средней Азии были созданы союзные советские республики - Туркменская и Узбекская, а через несколько лет и Таджикская.
Для Средней Азии в целом и новых социалистических советских республик, осуществление индустриализации было сугубо важно. Прежде всего, потому, что уровень развития их производительных сил был весьма низким. Он был ниже даже по сравнению с целым рядом многих стран зарубежного Востока. Здесь не было не только крупных промышленных предприятий, но и существовавшие хлопкоочистительные и маслобойные заводы, угольные копи и нефтяные промыслы находились на слаборазвитой материально-технической основе. Не в лучшем состоянии находилось и сельскохозяйственное производство, в том числе кочевое и полукочевое хозяйство.
Положение осложнялось и внутренней обстановкой, сложившейся в среднеазиатских республиках в эти годы. Надо учесть к тому же, что в годы иностранной интервенции и гражданской войны народное хозяйство региона пришло в полный упадок. Валовая продукция промышленности сократилась в несколько раз. Из-за отсутствия сырья, топлива, финансовых средств предприятия закрывались.
Хозяйственная отсталость выражалась не только в огромном преобладании сельского хозяйства в экономике, но и в господстве низкой техники и отсталых форм хозяйственной и социальной жизни. Преобла¬дали докапиталистические отношения. Значительная часть населения вела кочевой и полукочевой образ жизни.
Однако широкое промышленное строительство в этом регионе встречало большие трудности - отдаленность и огромные размеры территории, очень слабая дорожная сеть, острая нехватка подготовленных кадров рабочего класса, недостаточная разведанность природных ресурсов, относительная узость местного рынка вследствие большого удельного веса натурального и полунатурального хозяйства, низкий уровень производственного спроса и так далее. Для преодоления этих трудностей требовалось огромное напряжение сил всей страны. Только мобилизация всех необходимых резервов могла обеспечить для индивидуального развития Средней Азии крупные капиталовложения.
Как и вся страна, республики Средней Азии со второй половины 1920-х годов включились в общий процесс индустриализации. На первом его этапе, в отличие от центральных районов СССР, здесь в качестве первоочередных встали задачи подъема промышленности, перерабатывающей продукцию сельского хозяйства - кожевенной, хлопкоочистительной, мукомольной, текстильной и так далее, - дорожного строительства и глубокого изучения природных ресурсов.
В эти годы промышленное производство здесь по своему уровню мало, чем отличалось от дореволю¬ционного, в Средней Азии, как и по всей стране, наряду с завершением восстановления промышленности, проводилась ее коренная реконструкция. Уже с первых лет индустриализации в значительной мере по инициативе местных партийных организаций началось создание хлопкового народнохозяйственного комплекса в Средней Азии, превращение Казахстана в крупнейшую базу угледобычи и цветной металлургии. Во второй половине 1920-х годов здесь с помощью промышленно развитых республик СССР была подготовлена база для быстрого индустриального взлета Средней Азии в 1930-х годах.
Советская власть осуществляла промышленное развитие Средней Азии на основе единых для всей Советской страны принципов хозяйственной политики. Такое единообразие отвечало природе крупного машинного производства, гигантскими темпами развертывавшегося в Средней Азии, как и по всей стране. В области методов руководства промышленностью и транспортом учет местной специфики, не затрагивая основных принципов хозяйственной политики, ярче всего выражался в методах преодоления многоукладное™, в особенностях формирования и трудовой мобилизации национальных отрядов рабочего класса. Поэтому главные черты опыта хозяйственного управления в период индустриального преобразования Средней Азии были те же, что и по союзу в целом.
Индустриализация Средней Азии не могла быть обеспечена лишь путем местных внутрипромышленных накоплений, особенно на стадии развертывания крупного промышленного строительства. Одной из главных особенностей индустриализации в этих республиках, не прошедших капиталистической стадии развития, была всесторонняя экономическая помощь им со стороны Советского государства и, прежде всего, планомерное перераспределение материальных и финансовых ресурсов для ликвидации их экономической отсталости.
В 1920-е годы ряд предприятий переводился из центральных городов в среднеазиатские республики. В 1926-27 гг. в Узбекистан были переведены Венюковская, Зарайская и Борисо-Лопатинекая текстильные фабрики, Вологодская писчебумажная фабрика и Киевский целлюлозный завод. В пользовании Туркменской республики была передана Реутовская прядильная фабрика, сданы в аренду две ткацкие фабрики в Иваново-Вознесенске.
По мере усиления экономической помощи братских республик развертывалось сооружение новых рудников, шахт, подготавливались условия для широкого капитального строительства. Важным рычагом подъема экономики края послужило строительство Туркестано-Сибирской железной дороги (Турксиб). Инициатива этой стройки принадлежала партийным организациям Сибири, Средней Азии и Казахстана. 25 ноября 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) постановило: «Признать первоочередными из всех представленных Госпланом работ общесоюзного значения постройку Семиреченской железной дороги, соединяющей Сибирь и Среднюю Азию, и электрической станции на Днепре»16. Таким образом, сооружение одного из пер¬вых двух гигантов индустрии началось на необъятных просторах республик Востока.
Особенностью экономического развития Средней Азии по сравнению с более развитыми районами СССР во второй половине 1920-х годов было значительно большее преобладание мелкого производства, чем в промышленных развитых районах страны. При этом удельный вес частного сектора мелкой промышленности здесь был также заметно выше, чем по Союзу в целом. В Узбекистане в 1926-27 гг. на долю частных предприятий приходилось 87,4% валовой продукции мелкой промышленности и 94,5% занятых в ней рабочих; в Туркменистане соответственно 97,9 и 99,7. В то же время по Союзу ССР в среднем частный сектор производил 81,9% валовой продукции мелкой промышленности18.
Доля частного сектора в торговле в Средней Азии была также выше, чем в среднем по стране. Это объяснялось, прежде всего, высоким удельным весом мелкого производства, острым недостатком подготовленных кадров в государственной и кооперативной торговле, отсутствием дорог и современного транспорта, протяженностью территории, наличием труднодоступных горных и пустынных мест. В силу этого частник занимал преобладающее положение на местном рынке. К примеру, в таких местностях, как Кара-Кумы и горные районы Киргизии, в руках частника в середине 1920-х годов сосредоточивалось до 90% - 96% розничного товарооборота19.
Государственно-капиталистический уклад существовал в Средней Азии и Казахстане лишь в виде арендованных частниками государственных предприятий, промыслов и смешанных торговых акционерных обществ. Использование частного капитала в промышленности и торговле и направление его в русло государственного капитализма включало в себя ограничение капиталистических элементов различными экономическими и политическими мерами.
В первые годы НЭПа особенно важную роль в регулировании частнокапиталистического производства играла кредитная политика Советского государства. Вначале предоставляя частным предпринимателям ссуды, банки взимали с них более высокий, чем с государственных и кооперативных предприятий, процент за кредиты.
Помимо налоговой и кредитной политики, в борьбе против частника государство широко использовало политику цен, заключавшуюся в планомерном снижении розничных цен в государственной и кооперативной торговле, осуществляло широкую мобилизацию общественности на раскрытие злоупотреблений в частной торговле и борьбу с ними, регулировало частную торговлю путем привлечения ее к сотрудничеству с государственными и кооперативными торговыми организациями на комиссионных началах.
Большую роль в регулировании частного капитала в промышленности играли органы государственной трудовой инспекции и профсоюзы. Они выявляли факты нарушения трудового законодательства владельцами предприятий, отстаивали права рабочих и служащих. Советские организации направляли работу профсоюзов на частных предприятиях, проводили политику защиты классовых интересов рабочих, мобилизуя их на борьбу за свои права, против нарушений советской законности.
Принципиально иной была линия партии в отношении остальной массы предприятия и заведений частного сектора - мелкого товарного хозяйства. Советская власть выступала против экспроприации мелкого кустаря, за социалистическое преобразование его хозяйства. Эта линия была закреплена в Программе партии, принятой на VIII съезде РКП(б).
К концу 1928 г. в Средней Азии и Казахстане было зарегистрировано 290 тыс. кустарей, производивших продукцию на сумму свыше 230 млн. рублей. Будучи традиционной отраслью среднеазиатской экономики, ремесло получило особое развитие в «старых» городах Узбекистана и Таджикистана и в отдаленных от городских центров сельских местностях. Кустарное производство было в основном мелкотоварным: в 1926-27 гг. из 78 117 кустарей местных национальностей Средней Азии только 907 (1,2%) применяли наемный труд20.
Одна из важнейших задач Советского государства состояла в том, чтобы усилить хозяйственные связи мелкотоварного производства с государственным сектором. Укрепление этой смычки происходило путем овладения торговлей Советским государством и кооперацией, ограничения капиталистических элементов из сферы производства и торговли, организации различных видов содействия мелкому хозяйству по линии налогов, кредита, снабжения и тому подобное и, главное, путем кооперирования кустарей сначала преимущественно в сфере обращения, а затем и в сфере производства.
Проводившаяся Советским государством в те годы политика регулирования способствовала подведению мелкого производителя к задачам социалистической реконструкции народного хозяйства.
Опыт регулирования частнокапиталистического и мелкотоварного производства, впервые осуществленного в СССР, на примере Среднеазиатских республик находит применение в современных условиях.

Особенности промышленного развития в Средней Азии
Ряды рабочего класса республик Средней Азии в значительной степени пополнялись также за счет прибывавших из центральных районов страны квалифицированных рабочих. Для работы в Узбекистане в 1931 г. из городов РСФСР приехало около 15 тыс. опытных рабочих и инженерно-технических работников. Приток квалифицированных рабочих в республику продолжался и в последующие годы. Из разных областей РСФСР на промышленные предприятия и стройки Узбекской ССР прибыло:
в 1933 г. 3062 рабочих,
в 1934 г. 3500 рабочих,
в 1935 г. 3000 рабочих24.
За годы первой и второй пятилетки сформировался многонациональный советский рабочий класс в республиках Средней Азии. Его количественный рост виден из следующих данных:
Рабочих и служащих* в народном хозяйстве,
тыс. человек Рабочих и служащих*
в промышленности,
тыс. человек
1926 г. 1928 г. 1940 г. 1926 г. 1928 г. 1940 г.
Узбекская ССР 148 173 756 22 36 181
Киргизская ССР 27 32 175 2,4 5 36
Таджикская ССР 25 30 149 1,5 2,5 31
Туркменская ССР 45 59 188 5 13 41
Итого по региону 423 311 2185 53,9 84,5 467

Образно выражаясь, это было чудо, сотворенное в короткие сроки властью. Вчерашние земледельцы и кочевники-скотоводы не только стали квалифицированными рабочими, но и выдвинулись в первые ряды новаторов производства. Рабочий класс национальных республик средней Азии в процессе своего формирования и развития втягивал в свои ряды массу вчерашних крестьян с полуфеодальной и патриархальной психологией, перевоспитывал и превращал в активных производственников, вливавшихся в единую семью нашей многонациональной среды.
Опыт Советской власти показывает, что форсированное промышленное развитие среднеазиатского региона, выражая органическое сочетание общесоюзных и национальных потребностей, явилось великим историческим делом народов многонационального советского государства. Советское государство прочно оградило народное хозяйство края от посягательств империалистических государств и монополий. Советская власть помогла трудящимся ранее отсталых районов освоить колоссальные естественные ресурсы, миновать мучительный капиталистический путь создания крупной машинной индустрии, в короткий срок догнать в своем развитии более передовые районы.
Создание первоклассной крупной промышленности коренным образом изменило положение Средней Азии в общесоюзном разделении труда. Из сырьевой базы этот регион превратился уже во второй пятилетке в одну из опорных баз социалистической индустрии. Сочетание общесоюзных и республиканских интересов на основе межреспубликанского разделения труда укрепило мощь всего Союза ССР и обеспечило быстрый хозяйственный рост республик, их тесное экономическое сплочение в едином союзном государстве.

Кооперирование и коллективизация в республиках Средней Азии в предвоенне пятилетке
Важная роль для Средней Азии в ходе преобразования социальной структуры уделялось кооперации.
Руководя процессом кооперирования кустарей, партия применяла в Средней Азии разнообразные и гибкие методы вовлечения в промысловую кооперацию мелких производителей. Такие методы были тем более необходимы, что в крае не имелось прочных кооперативных традиций. Первоочередной задачей было оказание помощи трудящимся ремесленникам и кустарям в освобождении их от эксплуатации частных скупщиков и посредников. Поэтому до начала первой пятилетки промкооперация в Средней Азии выполняла главным образом торгово-посреднические функции, предоставляя объединенным в артели кустарям сырье и материалы, кредиты, организуя сбыт их продукции.
Промкооперация стремилась охватить своим влиянием и кустарей-одиночек, не уяснивших еще преимуществ обобществленного ведения своего хозяйства.
В годы второй пятилетки, советская власть смогла более широко, чем раньше, применить методы непосредственного воздействия обобществленного сектора на мелкотоварный.
В 1920-е годы процесс кооперировании кустарей и ремесленников развивался быстрее, чем коллективизация крестьянства. К 1929 г. производственным кооперированием в Средней Азии было охвачено 32% хозяйств кустарей21, а в Казахстане - 26,6. Однако обобществление труда еще значительно отставало от кооперирования по линии снабжения и сбыта. Переход к высшим формам промысловой кооперации - производственным артелям с общими мастерскими и промысловым колхозам в сельской местности - развернулся в тесной связи с достижениями индустриализации в 1930-е годы. К концу первой пятилетки в республиках Средней Азии производственным кооперированием была охвачена основная масса кустарей, причем 70% членов кооперативных объединений трудились в общих мастерских23. В последующие годы второй и третьей пятилеток кооперирование кустарей и ремесленников было в основном завершено.
Была усилена централизация планирования и материального снабжения, проведена децентрализация управления и заготовок. Глубоко продуманная политика в отношении кустарного производства способствовала развитию экономики края. На кооперативной основе возрождались такие самобытные отрасли кустарного производства, как шелкоткачество, выделка ковров, чеканка по металлу, резьба по дереву, дававшие ценную продукцию на экспорт.
Осуществление индустриализации, строительство крупных, оснащенных современной техникой предприятий привело к уменьшению удельного веса продукции кустарной промышленности, хотя абсолютные размеры в эти годы все еще росли. Изменилась отраслевая структура промкооперации. Получили развитие отрасли, работавшие на местном сырье и отходах государственной промышленности - металлообработка, химическое, трикотажное производство и др. Кустарные мастерские превратились в крупные, технически оснащенные социалистические предприятия, отличавшиеся от государственных лишь формой собственности на средства производства.
Социальное значение преобразования кустарной промышленности Средней Азии исключительно велико. Кооперирование многочисленных кустарей, проведенное при всесторонней помощи со стороны государства, явилось самой благоприятной формой социалистического преобразования хозяйства мелких кустарей и ремесленников, положило конец социальной специфике «старых» городов с ее средневековыми традициями и пережитками.
Ускоренная индустриализация Средней Азии сопровождалась бурным ростом численности работников промышленности, формированием социалистического многонационального рабочего класса. По мере развертывания социалистической реконструкции и, особенно, с переходом к наступлению социализма по всему фронту советская власть вносит все большую планомерность и организованность в процессе формирования рабочего класса, ликвидацию безработицы и проведении коллективизации сельского хозяйства. В результате ликвидации кулачества на работу в промышленности были вовлечены многие десятки тысяч бывших батраков, В апреле 1931 г. Средазбюро приняло решение о передвижке 100 тыс. батраков в социалистический сектор народного хозяйства. В районах, где преобладало кочевое население (Киргизия, часть Туркмении), вопрос о пополнении рабочего класса местными кадрами можно было решить только на основе перевода кочевников на оседлый образ жизни.

Социальная политика в республиках Средней Азии
В 1920-30-е годы в Средней Азии в неразрывной связи с развитием социалистической промышленности происходили коренные изменения и в социальной структуре: ликвидация НЭПманской буржуазии, кооперирование кустарей, формирование многонационального рабочего класса и производственно-технической интеллигенции.
Одной из главных задач в решении социальной политики являлось преодоление капиталистических элементов в экономике и ликвидация эксплуататорских классов. Уже в восстановительный период социалистический сектор, занимавший командные позиции в экономике, все теснее связываясь через рынок с мелкотоварным укладом, вытеснял частника из торговли.
В 1920-е годы частная торговля в Средней Азии свертывалась главным образом вследствие ее неспособности конкурировать с развивавшейся государственной и кооперативной торговлей. С конца 1920-х годов не только усилилось налоговое обложение, но и применялось прямое административное воздействие на частника, (закрытие предприятий), что привело к резкому сокращению его доли в общем, товарообороте в республиках Средней Азии.
Особую сложность представляло вытеснение широко распространенного в крае ростовщичества. Оно преодолевалось путем расширения государственного кредитования мелких производителей. Государство предоставляло кредиты под незначительный процент, поэтому вытеснялся ростовщический кредит, дававшийся под очень высокие проценты. Однако потребности в кредитах превышали возможности государственных органов и в силу этого ростовщичество нелегально существовало до середины 1930-х годов.
В процессе развертывания социалистической реконструкции народного хозяйства быстро изживал себя госкапиталистический уклад. Сдача в аренду государственных предприятий была прекращена уже в начале первой пятилетки главным образом вследствие злоупотреблений арендаторов, нарушавших условия арендных договоров. Арендованные предприятия возвращались в социалистический сектор.
К концу первой пятилетки (а в кустарной промышленности в годы второй пятилетки) капитализм, как частный, так и государственный, был полностью вытеснен из промышленности Средней Азии. На этой основе протекал процесс ликвидации НЭПманской буржуазии.
По сравнению с центральными районами СССР процесс ликвидации НЭПманской буржуазии охватывает здесь несколько более длительный срок.

Литература:
1 - Социалистическое строительство Союза ССР. С. 148. (Подсчет.)
2 - Там же. С. 182198 (Подсчет.) Отставал лишь Таджикистан из-за трудностей использования тракторов и горных условиях.
3 - Лященко П. И. «История народного хозяйства СССР». Т. 3. М., 1956. С. 415; Социалистическое строительство Союза ССР. С. 182-198. (Попечет.)
4 - История Коммунистической партии Советскою Союза. Т. 4, кн. 2. С. 437. (Подсчет.)
5 - История Узбекской ССР. Т. 3. С. 532,605; 15 лет Туркменской ССР. С. 36-37; Материалы к истории таджикского народа и советский период. Сталинабад. 1054. С. 271.
6 - Торжество ленинского кооперативною плана и Узбекистане. Ташкент, 1970. С. 142.
7 - Левыкин К.Г., «КПСС организатор колхозного производства в годы второй пятилетки». - М., 1969. С. 84.
8 - Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 года (тома: Узбекская ССР. С. I И, 116; Казахская ССР. С. 119. 141; Туркменская ССР. С. 106,108; Таджикская ССР. С. 99.101; Киргизская ССР. С 105,107). (Подсчет). В данные 1926 г. включены председатели колхозов.
9 - РГАСПИ. ф. 62. ОН. 1.д. .4122, Л 141.
10 - РГАСПИ. ф. 17. on. 74, д. 45. л. 28.
11 - РГАСПИ. ф. 17. on. 24. д. 49. л. 115.
12 - Справочник партийного работника, вып. ч. М., 19.15. С. 187.222.
13 - Экономические закономерности и преимущества некапиталистическою пути развития. С. 278.
14 - Всесоюзная перепись населения 1926 г., Т.XXV. С 3,206; т. ХХХП. С. 2; т. ХХХШ. С. 2. (Подсчет). Фактически численность сельскохозяйственных рабочих была много выше, т.к. перепись учитывала только наемных рабочих; наличие в национальном селе, особенно кочевом, многочисленного слоя людей, лишенных средств производства и подвергавшихся эксплуатации в ее различных докапиталистических формах, в материалах переписи не нашло отражения.
15 - Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 гола (тома: Казахская ССР. С. 141; Узбекская ССР. С. 108; Киргизская ССР. С. 107. (Подсчет.).
16 - История Коммунистической партии Советскою Союза. Т. 4, кн. 1. -М., 1970. С. 501
17 – Построение фундамента социалистической экономики. - М., I960. С. 171
17 - Там же. С. 198.
18 - РГЛСПИ. ф. 62. on. I л. 172. л. 247.
20 – Всесоюзная перепись населения 1926 гола. Т. XXVС. 2-3.206-207; т. ХХХП. С. 2-3; Т. ХХХШ. С. 2-3.
21 – Хозяйственный и культурный рост республик Средней Азии в первой пятилетке после размежевания. - Ташкент, 1930. С. 42.
22 – Очерки истории народного хозяйства Казахской ССР. Т. 2. С. 164. а РГАСПИ, ф. П, on. 24, д. 42, л. 58
23 – Таблица составлена по данным статистического сборника «Народное хозяйство СССР. 1922-1972». - М., 1972. С. 550,563, 638, 650, 675.


П2.2.4.2. Коллективизация и индустриализация в Казахстане
http://e-history.kz/ru/contents/view/1269
За период с 1930 по 1935 гг. в Казахстане процент коллективизации (по числу хозяйств) вырос с 30,3% до 90,5%. Весь Казахстан охватили народные волнения, переходящие в вооруженные выступления. За период с 1929 по 1931 гг. в Казахстане имело место 372 восстания, в которые было вовлечено около 80 тыс. человек. Особо трагическую известность получили крестьянское движение в Сузакском, Шемонаихинском, Бухтарминском, Иргизском, Казалинском, Кармакчинском, Самарском, Абралинском, Биен-Аксуйском, Чингистауском, Барибаевском, Кастекском, Балхашском, Чубартауском, Мангистауском и других районах. Восстания сопровождались массовыми откочевками за пределы республики, в том числе за границу. Только с начала 1930 г. до середины 1931 г. с территории Казахстана откочевало 281 230 крестьянских хозяйств, значительная часть — на территорию Китая, Ирана и Афганистана.
Всего за пределы республики в период голода откочевало 1130 тыс. человек, из них 676 тыс. безвозвратно и 454 тыс. впоследствии вернулось в Казахстан. Силами регулярных войск и органов ОГПУ против мятежного населения проводились жестокие карательные акции. За участие в крупных восстаниях и волнениях в 1929—1931 гг. был осужден 5551 человек, из них 883 расстреляны.
Фрагментарные данные о численности заключенных свидетельствуют о значительном пополнении контингента лагерей. Так, в Карлаге число заключенных возросло за период 1935—1936 гг. на 12 тысяч человек (с 25 127 до 37 958 чел.), что явилось результатом процесса завершения коллективизации в районах Средней Азии и Казахстана, усилением борьбы со всеми видами преступлений накануне принятия Конституции 1936 года».

Индустриальное развитие Казахстана в 1921 – 1940 гг
Отсталая колониальная экономика Казахстана, перенесшая разорительные последствия первой мировой и гражданской войн, оказалась ещё в более тяжелом положении, чем промышленно развитые регионы страны. В 1920 – 1921 гг. восстанавливались лишь отдельные предприятия, а в целом этот процесс успешно развернулся только во второй половине 1922 г. Переломным в восстановлении народного хозяйства республики стал 1923 г.
Восстановление промышленности и транспорта Казахстана завершилось в условиях перехода страны к социалистической индустриализации. К этому времени значительно окреп и начал развиваться социалистический сектор в промышленности и на транспорте, возникший после Октября 1917 г. на базе национализированных частных предприятий, его удельный вес во всей промышленности Казахстана достигал 64, а в крупной - 97,2%. Все железнодорожные линии, а также водные артерии с их подвижным составом, пристанями и т.д. также находились в государственной собственности.
Осуществление социалистической индустриализации страны, курс на которую был намечен на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 г., натолкнулось в Казахстане на ряд серьезных трудностей. Главной из них была социально-экономическая отсталость республики, в условиях которой казахскому народу предстояло, по замыслам Коммунистической партии и Советского правительства, совершить стремительный переход от феодализма к социализму, минуя капиталистическую стадию развития. Восстановление народного хозяйства, в особенности промышленности, затянулось. К началу 1926 г. промышленность республики достигла лишь 61, а сельское хозяйство - 82,9% уровня 1913 г.
К началу индустриализации богатые месторождения угля, нефти, цветных металлов и других ископаемых в республике только начали изучаться, поэтому новое промышленное и железнодорожное строительство проводилось во многих случаях без должной подготовки. Основная борьба разгорелась между двумя точками зрения. Согласно первой, главным проводником, которого был Ф.И. Голощекин, Казахстану отводилась роль сырьевой базы промышленно-развитых регионов страны. Против этого выступал крупный политический деятель С.Садвакасов, который поддерживал идею индустриализации с максимальной выгодой для республики и с учетом ее экономических возможностей, природных и человеческих ресурсов. Он отмечал, что политика партии и ее руководителей на окраинах мало, чем отличаются от прежней политики, которая видела в окраинах, главным образом, сырьевую базу для центральной промышленности.
Богатейшие месторождения полезных ископаемых стали основой для преимущественного развития тяжелой индустрии в Казахстане, в особенности ее добывающих отраслей - нефтяной, угольной и цветной металлургии, которые на длительное время определили индустриальный облик республики, характер сырьевой направленности ее промышленности. На базе реконструированных предприятий работали Риддерский полиметаллический комбинат, Карсакпайский медеплавильный комбинат, Иртышский медеплавильный завод и др. Были построены Чимкентский свинцовый завод, Балхашский медеплавильный и Ачисайский полиметаллический комбинаты, строились Текелийский полиметаллический и Джезказганский медеплавильный комбинаты, Усть-Каменогоркий свинцово-цинковый завод и др. Это были в большинстве своем предприятия цветной металлургии, крупнейшие не только в Казахстане, но и в стране.
Бурное развитие получила угольная промышленность, 90% добычи которой в 1940 г. приходилось на долю Карагандинского бассейна, ставшего третьей после Донбасса и Кузбасса угольной кочегаркой страны.
По добыче нефти Казахстан вышел на третье место (после России и Азербайджана). Развивалась химическая промышленность: был реконструирован Чимкентский химфармзавод, в 1939 г. вошел в строй Актюбинский химкомбинат, начавший производить фосфорные удобрения. Успешно работал Аралосульфат, началась подготовка к освоению богатейших месторождений фосфоритов Каратау и т.д.
Восстановление старых, строительство новых и техническая реконструкция предприятий, в особенности в тяжелой индустрии, требовали создания соответствующей мощной энергетической базы. В связи с этим были построены Карагандинская ЦЭС, Ульбинская ГЭС, теплоэлектростанции Балхашского медеплавильного комбината, Чимкентского свинцового завода, Актюбинского химкомбината, Ачисайского полиметалического комбината и др. Производство электроэнергии в республике возросло по сравнению с 1913 г. в 486 раз.
Значительные успехи были достигнуты в легкой и пищевой промышленности: вошли в строй и успешно работали обувная и две швейные фабрики в Алма-Ате, кожевенный комбинат и мясокомбинат в Семипалатинске, Гурьевский рыбоконсервный и Алма-Атинский плодоовощной комбинаты, первые сахарные заводы в Талды-Кургане, Мерке и Джамбуле, табачная фабрика в Алма-Ате, ряд мельничных комбинатов, хлебо- и маслодельных заводов.
Другой особенностью индустриального развития Казахстана в этот период было выдвижение на передний план наряду с цветной металлургией, нефтяной, угольной и другими в основном добывающими отраслями, тяжелой промышленности, транспорта, в особенности железнодорожного. В 1928-1940 гг. железнодорожная сеть республики увеличилась почти на 50% и достигла 6581 км. Были построены Туркестано-Сибирская железная дорога, соединившая Сибирь со Средней Азией, основные участки трансказахстанской магистрали, сыгравшие большую роль в освоении природных богатств Центрального Казахстана. Линии Рубцовск-Риддер обслуживала предприятия цветной металлургии Восточного Казахстана, Уральск-Илецк связала районы республики с Оренбуржьем и другими промышленно развитыми областями России. Но, несмотря на огромные успехи Казахстана в индустриальном развитии, в этом процессе имелись существенные проблемы и недостатки. Главным из них была сырьевая направленность промышленности республики.
В республике отсутствовали предприятия по обработке нефти и газа, цветных металлов, не говоря уже о машиностроении, в особенности его ведущих отраслей – таких, как станкостроение, приборостроение, автомобилестроение, производство тракторов, других сельхозмашин и т.д. Из-за слабости или отсутствия ряда ведущих отраслей легкой промышленности большинство предметов потребления (одежда, обувь, ткани и т.д.) ввозились из-за пределов республики. Кроме угля, нефти, руды из Казахстана в Россию, Среднеазиатские и другие республики вывозились соль, хлопок, зерно, шерсть и другие сельскохозяйственные продукты и сырье.
Казахстан ввозил большое количество машин, металлических изделий, цемента, лесных грузов и др. в основном из России.
Однобокое развитие промышленности Казахстана, заложенное еще в колониальный период и продолженное в последующее время, в том числе и в послевоенные годы, сказывается до сих пор.
Индустриальное развитие Казахстана в 1926-1940 гг. Имело ряд крупных социально-экономических последствий, к числу которых в первую очередь следует отнести превращение его из аграрного в индустриально-аграрный, рост городов и удельного веса горожан в составе населения республики и формирование рабочего класса, в особенности его национальных кадров, начало создания инженерно-технической интеллигенции, а также другие социально-демографические изменения в составе населения.


П2.2.4.3. Ускорение темпов индустриализации и коллективизации в Узбекистане и их последствия (кон. 1920-х годов - 30-е годы) (из книги президента Узбекистана Каримова И.А.
«Без исторической памяти нет будущего», см. http://works.doklad.ru/view/S90ctJAkn5w/21.html

Индустриальное строительство в Узбекистане в 20-е-30-е годы 20в.
В декабре 1925г. на XIV съезде партии принимается решение о проведении в стране индустриализации. Необходимо отметить, что индустриализация – это процесс, через который в той или иной форме должна пройти любая страна.
В Узбекистане были особые условия для проведения индустриализации:
1. Восстановительный период после гражданской войны длился очень долго (до 1928 г.);
2. Экономика республики носила аграрный характер. Удельный вес сельского хозяйства в народном хозяйстве Узбекистана в 1928г. составлял более 60%, а промышленности – 40%, причем 90% промышленного производства базировалось на обработке сельскохозяйственного сырья. Кроме того, в Узбекистане практически отсутствовали крупные промышленные предприятия и рабочий класс, и это требовало больших вложений из центра;
3. Часть предприятий легкой промышленности были завезены в Узбекистан из других областей и использовались, как основы для дальнейшего развития.
В соответствии с задачами, поставленными хлопковой программой, в 5-летнем плане было предусмотрено первоочередное развитие сельскохозяйственного машиностроения, производства азотных удобрений, ирригационного строительства, перерабатывающей промышленности. Узбекистан превратился в основную хлопковую базу страны.
К 1932 г. в Узбекистане уже сложилась монокультура хлопка. Узбекистан выдавал 89,7% хлопка-волокна всей страны. Количество электростанций увеличилось с 20 до 37.
Во втором 5-летнем плане (1933-1937гг.) предусматривалось дальнейшее усиление производственной специализации республики, как основной хлопковой базы страны. Предусматривалось ускорение темпов роста текстильной и пищевой промышленности, машиностроения, электроэнергетики, химической и добывающей промышленности.
В первые годы третьей 5-летки (1938-1942гг.) вступило в строй 134 промышленных предприятий, в том числе и крупнейший Чирчикский электрохимический комбинат. Таким образом, к началу войны промышленный потенциал республики составил 1445 крупных и средних промышленных предприятий.
В результате осуществления политики индустриализации Узбекистан превратился в крупный сырьевой регион.
Однако, внося существенный вклад в индустриализацию страны и укрепление ее экономической самостоятельности, Узбекская республика продолжала оставаться сырье вывозящей. Она существенно отставала от развитых регионов страны в производстве промышленной продукции на душу населения.
Ускоренные темпы индустриализации, потребовавшие колоссальных средств, легли тяжелым бременем на плечи трудящихся.
Тем не менее, индустриализация в Узбекистане имела и свои положительные стороны: появились новые отрасли. Резко увеличилась численность рабочего класса.
Выполнение пятилетних планов резко повысило потребность в квалифицированных кадрах, способных в совершенстве освоить новую технику.
В эти годы интенсивно расширилась также сеть специальных и высших учебных заведений для подготовки инженерно-технических кадров: Ташкентский индустриальный институт, Ташкентский институт инженеров ж/д транспорта, Ташкентский текстильный институт.
Сознательное отношение к труду, творческая инициатива углубляли в те годы принцип соревнования, обеспечивали снижение себестоимости, повышение производительности труда, укрепление трудовой дисциплины.
В годы первых 5-леток в сложных условиях ускоренных темпов развития вера в идею социализма, разум и энергия народа были направлены на увеличение индустриальной мощи республики, воздвижению новых заводов и фабрик. При этом напряженный труд практически не отражался на материальном благосостоянии создателей этого экономического потенциала.

Переход к политике сплошной коллективизации (еще одна версия)
С осени 1929 г. Советским государством был взят курс на замену политики развития кооперации всемерной коллективизацией, осуществлявшейся к тому же путем «насаждения» сверху. При этом совершенно не учитывались местные условия. Форсирование коллективизации фактически обернулось раскулачиванием, т. е. насильственной конфискацией хозяйственного имущества и построек.
Официально коллективизация сельского хозяйства в Узбекистане была завершена в 1932 г. К этому времени обобществленный сектор объединил около 91,7% дехканских хозяйств республики, а к 1939 г. – 99,5%.
Коллективизация закрепила систему административно-командного управления сельским хозяйством, способствовала закрепощению крестьян тоталитарным государством. Колхозы находились в полной экономической зависимости от государства. Самостоятельность и инициатива их резко ограничивались.
Настоящим хозяином земли стало государство.
Административно-командная система использовала различные методы принуждения дехкан. Это выражалось, прежде всего, в отчуждении части произведенной крестьянами продукции в виде налога. Обязательные поставки государству сельхозпродукции, введенные в 1933 г., по существу являлись продразверсткой.
Недовольство крестьян выливалось в усиленный отток их в город, на промышленные предприятия. Чтобы колхозники не выходили из колхозов, правительство запретило выдавать им паспорта.
Коллективизация тяжело отразилась на хлопководстве. Упрочение административно-командной системы привело к насаждению, монокультуры хлопчатника и сырьевой направленности экономики республики. У крестьян потеряно чувство хозяина.
Таким образом, все основные отрасли сельскохозяйственного производства Узбекистана были направлены на развитие промышленности Центра. Однако, несмотря на некоторые экономические успехи, в результате коллективизации произошло разрушение всего жизненного уклада, духовных и нравственных ценностей, присущих крестьянству.

Культура и образование в Узбекистане (20-е – 30-е гг. 20 в.).
Сложнейшие общественно-политические и социаль¬но-экономические процессы этого десятилетия оказали неоднозначное воздействие на национальную культуру республики, породили противоречивый характер преобразований во всех ее сферах и на долгие годы определили основные тенденции и направления ее развития.
Народное образование. Важным завоеванием стало повышение уровня грамотности населения, достигшего в 1939 г. почти 79%. Практически все трудовое население прошло обучение в системе ликбеза. Работа по преодолению неграмотности продолжалась. Сокращению масштабов неграмотности способствовало введение с 1930 г. всеобщего начального обучения. Крупные ассигнования позволили зна¬чительно расширить сеть школ, укрепить их материальную базу. На проведение всеобуча была мобилизована большая армия учителей, студентов, работников науки, комсомольцев. В конце 30-х годов началось осуществление всеобщего семилетнего обучения. В 1940 г, в республике работало более 5 тысяч общеобразовательных школ, в которых обучалось около 1,3 млн детей.
Но в народном образовании стали набирать силу командные подходы.
На институты и техникумы была возложена задача количеств венного наращивания выпуска специалистов, в результате чего были значительно сокращены сроки обучения
Наука. 30-е годы были отмечены серьезными успехами в становлении науки. Сформировались первые национальные кадры ученых, которые плодотворно трудились над теоретическим и практическим решением проблем народнохозяйственного значения.
Литература и искусство. Широко известными становятся имена узбекских писателей. Это Гафур Гулям, Айбек, Гайратий, Хамид Алимджзн, Абдулла Каххар, Айдин Сабирова, Усмон Иасыр, Амин Умарий, Уйгун, Камил Яшен и другие.
Важную роль в развитии узбекской музыкальной и вокальной культуры сыграла созданная в 1936 г. в Ташкенте Государственная консерватория. В 1939 г. в столице республики открылся театр оперы и балета.
Формировались талантливые национальные кадры музыкального, театрального и киноискусства.
В культурной жизни республики все более заметную роль стало играть изобразительное и прикладное искусство.
В 30-е годы продолжался рост сети культурно-просветительных учреждений. При крупных промышленных предприятиях возводились дворцы культуры, при сельхозартелях открывались колхозные клубы, создавались районные дома культуры, расширялась сеть библиотек, пополнялись их книжные фонды, увеличивалось число кинотеатров. Издавалось большое количество книг, журналов и газет. Радиовещание вошло в повседневный быт насе¬ления.
Однако утвердившаяся в 30-е годы административно-командная система и идеология культа личности жестким прессом давили на творческих работников, на всю духовную жизнь республики.
Культурная жизнь в период 20-30 годов. Политика репрессий.
С конца 20-х годов в стране и республике все явственнее стали проявляться черты складывающегося тоталитарного общества. Командно-административная система, ставшая его фундаментом, продолжала традиции «военного коммунизма», впитав при этом противоречия НЭПовской экономики.
Тоталитарный режим – это строй, при котором государственная власть в обществе сосредоточена в руках одной политической партии, уничтоживший демократические свободы и возможность возникновения политической оппозиции, подчиняющий жизнь общества своим интересам и сохраняющий свою власть благодаря насилию, военно-политическому террору и духовному порабощению народа.
Основные признаки тоталитаризма:
1. политика ускоренной интернационализации и унификации этнических групп.
2. отрыв народов от вековых национальных корней и духовно-нравственного наследия.
3. игнорирование и забвение властью коренных интересов этноса.
4. отказ от исторических традиций, исторического этнического прошлого.
5. проявление на государственном уровне великодержавного шовинизма и осуществление курса всеобщей русификации.
6. унитарный характер советского государства.
Проявление политики культа личности Сталина:
1. полное утверждение и закрепление административно-командной системы во всех сферах жизни.
2. укрепление партийно-бюрократического аппарата.
3. массовые репрессии (нач. 20-х гг.), но массовыми они стали после пленума ЦК ВкПб (1937г.).
На протяжении 20-х годов проводилась негласная политика насилия и репрессий в отношении тех руководящих работников и творческой интеллигенции, которые пытались привлечь внимание к проблемам возрождения национальной культуры, улучшения жизни народа. Известные деятели были в связи с этим обвинены в национализме. Именно тогда были сфабрикованы дела, получившие позднее названия «иногамовщины», «группы 18-и», «касымовщины».
В конце 1929 г. начались аресты членов организации «Миллий истиклол» («Национальная независимость») во главе с известным просветителем Мунавваром Кары Абдурашидхановым. Были репрессированы и многие члены организации «Миллий иттиход» («Национальное освобождение»).
Жестокой трагедией обернулись для национальной культуры репрессии 30-х годов. Из ее рядов были вырваны и объявлены врагами народа талантливые деятели литературы и искусства - Абдулла Кадыри, Чулпан, Фитрат, Усмон Насыр и другие. На долгие годы был закрыт доступ к произведениям репрессированных и подвергшихся гонениям поэтов и писателей.
Глубочайший урон духовной культуре народа нанесли гонения на религию, духовенство и верующих.
Всякое обращение к национальным корням каралось репрессиями.
Таким образом, развитие Узбекистана в 20-30-е гг. очень противоречиво:
С одной стороны, успехи в экономике, культуре.
С другой стороны, в условиях формирования тоталитарной административно-командной системы и политики культа личности Сталина:
а) отрыв от национальных корней («всеобщее поравнение наций»);
б) подавление национально-этнического самосознания;
в) торможение дальнейшей этнической истории узбекского народа.


П2.2.4.4. Мероприятия, проводившиеся советской властью в Узбекистане и их колониальная сущность К началу 20-х годов коммунистическая партия установила свою монополию, контролируя формирование хозяйственных органов, профсоюзов, союзов молодёжи, женских и других общественных организаций, носивших классовый, политизированный характер. Введённая ею система "военного коммунизма" заложила основы будущего тоталитаризма. Край, в целом, оказался в полосе углублявшегося кризиса. Его главными причинами явились проводившиеся властью национализация промышленности, экспроприация частной собственности, централизация экономики. Неразбериха, связанная с этими мероприятиями, усугублялась введением продразвёрстки и монополии государства на торговлю хлопком. Резкий протест населения вызвало закрытие базаров, запрещение торговли и бесконечные трудовые повинности. Гонения на религиозных деятелей, запрещение судов казиев, ликвидация вакфов, закрытие мечетей, медресе, классичес¬ких школ вызывало недовольство не только у местного населения, но и ряда местных руководителей.
Раскол в среднеазиатском обществе усугублялся резким ухудшением экономического положения. Усиливался голод, увеличивалась армия безработных, в том числе в кишлаке.
К весне 1921 г. стала очевидной необходимость решительных изменений в экономических отношениях в стране. Начало этому положило решение о замене продразвёрстки продовольственным налогом. Сложилась система принципов, известная как новая экономическая политика. Основное содержание НЭПа заключалось в отказе от военно-коммунистических методов, предоставлении свободы производителю, прежде всего крестьянину. НЭП создавал условия, позволявшие дехканину, после внесения установленного продналога, свободно распоряжаться остающейся частью урожая, продавать ее на рынке. Важнейшие отрасли экономики, переведенные на хозрасчет и самоокупаемость, оставались в ведении государства. Разрешалось создание акционерных обществ на частном капитале, наем рабочей силы и т.д. Однако государственная монополия на хлопок-сырец сохранялась до начала 1923 г., а источники финансирования ирригации не были определены, здесь продолжалось применение водной - повинности - метода, не имевшего прямого материального стимулирования. Поэтому кризис в хлопководстве продолжался еще около 2-х лет.
В защиту интересов дехканства, особенно хлопкоробов, выступали руководящие работники из коренного населения: Н.Туракулов, К.Атабаев и, прежде всего, И.Хидиралиев, назначенный на пост наркома земледелия ТАССР. Он занимал принципиальную позицию при отстаивании экономических интересов дехкан-хлопкоробов, был сторонником умеренно-постепенного расширения хлопководства в Средней Азии и Узбекистане.
К концу 1922 г. был разрешен вопрос о переброске в Туркестан хлеба, а в начале 1923 г. отменена государственная монополия на хлопок. Хлопковые посевы освобождались от налога, были повышены закупочные цены на хлопок-сырец. На восстановление ирригации центром стали отпускаться средства. Валовой сбор хлопка в Узбекистане с 39 тыс. тонн в 1922 г. вырос до 209 тыс. тонн в 1924 г., составив основу восстановления текстильной промышленности России.
К началу НЭПа еще не был урегулирован земельно-водный вопрос в Туркестане. Он решался в процессе осуществления двух земельно-водных реформ 1921-1922 и 1925-1929 гг. Первая реформа началась весной 1921 г. Ее целью было уравнение в правах на землю и воду коренного и русского земледельческого населения Туркестана, поселившегося здесь в результате колониальной политики царизма и столыпинских аграрных преобразований и получившего лучшие земли, в ущерб прав местного населения. Земельно-водная реформа 1921-1922 г. осуществлялась путем привычных устано-вок: отнять и поделить. Причем отсутствовали точные критерии в причислении того или иного собственника к категории "сельского эксплуататора". Метод административного давления, которым она проводилась, способствовал не только классовому, но и национальному размежеванию сельского населения.
В фонд землеустройства, кроме земель переселенцев, переходили также монастырские, церковные, вакуфные земли так называемых "нетрудовых хозяйств" и поместья офицеров белой армии. Основным районом проведения реформы была Семиреченская область. Реформа проводилась также в некоторых районах Сырдарьинской и Ферганской областей, а также в Мервском уезде Туркменской области.
Результаты земельной реформы 1921-1922 гг. неоднозначны. С одной стороны, в какой-то мере стал разрешаться земельный вопрос, удалось уравнять в правах на землю и воду пришлое и коренное население. Малоземельные и безземельные дехкане получили долгожданные наделы, что в определенной степени укрепляло авторитет советской власти среди беднейшего населения. И в то же время обострила обстановку в кишлаке, в котором наметилось ожесточенное классовое противостояние, истребление крепких, умелых хозяев, отличавшихся лишь большим достатком.
Для создания соответствующей обстановки была развернута пропагандистская работа. Особенное внимание было уделено созданию специализированной классовой организации дехканства, получившей название - "Кошчи" (Пахарь), основной задачей, которой было усиление влияния на дехкан.
Территория нынешнего Узбекистана в 20-е годы входила в состав самостоятельных республик: ТАССР, Бухарской и Хорезмской республик. Еще в начале 1920 г. центром был поставлен вопрос о расчленении Туркестанской АССР и образовании автономных республик по национально-языковому признаку. Однако, "перекройка" административно-территориальной карты Туркестана отодвигалась по целому ряду причин: нарастание недовольства в крае политикой и преобразованиями большевиков; усиливающийся размах движения за независимость; резонанс борьбы вокруг национального вопроса в Закавказье и др.
Инициаторы этой идеи обосновывали необходимость преобразования национальных республик существовавшим неравенством в разви¬тии коренных народов, нарастанием национальных конфликтов. Они провозглашали выходом из этой ситуации разъединение народов региона на основе образования государственности туркмен, киргизов и др. Акцентируя внимание на языковых, национальных различиях, сторонники перекройки территорий и размежевания в меньшей мере учитывали культурные, экономические факторы, наличие общих водных ресурсов, ирригационных систем. В целом, приоритетными считались политические моменты. Национальный вопрос был искусственно раздут и использован как решающий аргумент за радикальные государственно-территориальные преобразования. Принцип "разделяй и властвуй" воплощался в жизнь.
12 мая 1924 г. в центре был рассмотрен вопрос о размежевании в Средней Азии и принято решение о его проведении. Началась практическая работа. Комиссии разрабатывали вопросы о территориях и границах будущих образований, создавался аппарат управления, решались вопросы экономики, бюджета, организации просвещения, здравоохранения и др.
В феврале 1925 г. в Бухаре I Всеузбекский съезд советов, принял "Декларацию об образовании Узбекской Советской Социалистической Республики" и сформировал высшие органы власти. Председателем Центрального исполнительного комитета республики был избран дехканин из Ферганской долины, деятель союза "Кошчи" Юлдаш Ахунбабаев. Правительство Узбекистана возглавил Файзулла Ходжаев. Столицей был назван Самарканд. Узбекская ССР была включена в состав бывшего СССР (создан в 1922 г.). Однако национально-государственное размежевание было проведено без должного учета исторических особенностей развития края. В итоге карта региона изменилась. Созданные "суверенные союзные" Туркменская и Узбекская республики и автономные области стали, по сути дела, частями унитарного государства. Все главные вопросы, определяющие судьбу Узбекистана, решались в Центре. Однако нельзя не отметить, что это событие стало одним из рубежей в истории Узбекистана.
В развитии узбекского села к середине 20-х гг. наметились некоторые успехи. С переходом к НЭПу дехканин вздохнул свободнее. Замена продразверстки продналогом позволила ему продавать излишки продуктов, а также расширять посевы хлопчатника и других культур, в результате чего возросло товарное обеспечение дехкан, несколько повысился их жизненный уровень.
Однако аграрный вопрос все еще стоял остро. Большинство узбекских кишлаков оставались малоземельными или безземельными. В 1925 г. почти 10% хозяйств республики не имели посевов. Средний размер дехканского надела колебался от двух до трех десятин. Но и эти наделы дробились на мелкие участки.
Новой попыткой его решения стала вторая земельно-водная реформа 1925-1929 гг. Первоначально с 1925 г. земельно-водная реформа проводилась в наиболее развитых областях: Ферганской, Самаркандской, Ташкентской, затем в 1927 г. - в Зарафшанской, и в 1928-1929 гг. - в Кашкадарьинской, Сурхандарьинской и Хорезмской областях. В результате ее в Узбекистане было полностью ликвидировано около 1,5 тысяч хозяйств крупных землевладельцев, торговцев и духовенства. В фонд государства было передано более 207 тыс. десятин орошаемой земли. И лишь 10% мелких хозяйств получили землю, сельскохозяйственный инвентарь, рабочий скот. Водоемы, каналы полностью стали собственностью государства. Кроме того, методы осуществления реформы не соответствовали потребностям цивилизованного развития. Земельно-водная реформа привела и к обострению противостояния в кишлаке.
Дехканин, фактически, земли так и не получил. Государство заставило его передать свои наделы в колхозы. Уже в период земельно-водной реформы было организовано 522 колхоза. В середине 20-х годов было начато осуществление индустриализации, с целью поднятия эко¬номического, технического и военного потенциала режима, приближения к уровню передовых индустриальных стран мира. Осуществление этого курса требовало значительных материальных затрат. Средства было решено, в основном, получить от крестьянства. Условия НЭПа, дающие некоторую свободу производителю, мешали этому. Хлебозаготовительный кризис 1927-1928 гг. стал толчком к кардинальному повороту в политике и форсированному свертыванию НЭПа. НЭП с его установкой на хозрасчет, материальные стимулы, рассчитанные на подъем инициативы и предприимчивость производителей, заменялся административно-командной системой управления с предельной централизацией планирования и жесткой регламентацией всех управленческих функций.
Государственный сектор становился монополистом в промышленности и торговле. В крупной промышленности основным методом обобществления являлось создание государственных предприятий на базе национализированных средств производства. В мелкой промышленности, представленной, в основном, кустарными предприятиями с незначительным использованием наемного труда, процесс обобществления шел через кооперирование и вовлечение мелкотоварного производителя в государственную промышленность. В результате политики индустриализации и кооперирования кустарей частный сектор в промышленности был почти полностью ликвидирован.
Экономика Узбекистана носила аграрный характер. Продолжая колонизационную политику Российской империи, центр отводил Узбекистану статус сырьевой базы государства. Была разработана хлопковая программа, призванная обеспечить весь союз своим хлопком. Уве¬личивались посевы под хлопчатник за счет зерновых, бахчевых культур, садов и виноградников. Республика попадала в зерновую зависимость.
Предусматривалось первоочередное развитие отраслей обслуживающих сельскохозяйственный комплекс. Ставились задачи создания сельскохозяйственного машиностроения, осуществления ирригационного строительства, производства удобрений, промышленности по переработке сельскохозяйственной продукции, а также добывающей промышленности. Для их решения создавался энергетический комплекс.
В 20-30-е годы был введен в эксплуатацию ряд новых промышленных предприятий (около 500), обеспечивающих решение этих задач. Однако Узбекистан продолжал существенно отставать от развитых регионов страны в производстве промышленной продукции на душу населения. При больших объемах добывающих отраслей доля обрабатывающих и машиностроительных отраслей в структуре экономики оказалась в несколько раз ниже общесоюзного уровня.
С осени 1929 г. в бывшем СССР начала насильственно осуществляться сплошная коллективизация. В Узбекистане было установлено 17 районов сплошной коллективизации, вопреки воле основной массы дехканства.
Процесс проведения коллективизации повсеместно сопровождался грубейшими нарушениями законности. Случалось, что инструкторы по коллективизации на собраниях в кишлаках угрожали не вступившим в колхозы лишить их воды, дать худшие земли, снять со снабжения промтоварами, обложить увеличенным налогом и даже выселить за пределы кишлака, области, Узбекистана, в результате такого насилия коллективизация в ряде районов была завершена в течение нескольких недель. Колхозник становился бесправным человеком, своего рода "крепостным", он был, фактически, лишен не только собственности, но и становился полностью зависим от государства (колхозники в тот период не имели даже паспортов).
Проведение коллективизации сопровождалось раскулачиванием, т.е. насильственной конфискацией у крепких хозяйств, отнесенных к кулакам, имущества и построек. Раскулачивание, развернувшись в Узбекистане с февраля 1930 г., сопровождалось грубейшими нарушениями прав человека. Основанием для определения кулацких хозяйств послужили списки зажиточных дехкан, индивидуально облагавшихся сельхозналогом. Эти списки составлялись финансовыми органами и нередко расширялись за счет середняков и бедняков. В результате только в 1930 г. в Узбекистане было ликвидировано 2648 так называемых кулацко-байских хозяйств. Все это вызывало неуверенность и тревогу у дехкан. Значительное число раскулаченных лиц были переселены за пределы Узбекистана, главным образом, в Сибирь и на Украину. Многие были подвергнуты репрессиям, направлены в лагеря. Некоторые бежали, бросив свои хозяйства на произвол судьбы, забивали и продавали скот. Поголовье крупного рогатого скота по Узбекистану в 1930 г. уменьшилось более чем на 60 тысяч.
Проведенные мероприятия обострили политическую обстановку в республике. Нарастало недовольство дехкан, которое в ряде районов вылилось в массовые выступления. 25 февраля 1930 г. выступления протеста начались в ряде районов Ферганского округа. Затем перекинулись на районы Андижанского и некоторые районы Бухарского, Ташкентского, Хорезмского и Самаркандского округов.
Центр, опасаясь, что ситуация может выйти из-под контроля, предпринял ряд лицемерных шагов, направленных на снижение напряженности. Была проведена компания осуждения перегибов, причем вся ответствен¬ность за них перекладывалась на местных руководителей. Однако это не означало смену политической линии, а было лишь призвано снять напряженность. Коллективизацию продолжали осуществлять.
Официально коллективизация сельского хозяйства в Узбекистане была завершена в 1932 г. К этому времени общественный сектор объединил около 75% дехканских хозяйств. В колхозах отсутствовала правильная организация труда, не было условий для ведения крупного животноводческого хозяйства, снижены стимулы и заинтересованность в результатах труда. Все это привело к снижению урожайности и объемов производства сельскохозяйственной продукции. Кроме того, 1932 год был неурожайным в зерновых районах России и Украины. В результате разразился страшный голод, унесший миллионы жизни. Однако процесс насильственной коллективизации продолжался и к 1939 г. в общественный сектор было включено уже 99,5% дехканских хозяйств Узбекистана. Крупное общественное производство стало практически единственной формой организации сельского хозяйства.
Таким образом, силовое насаждение коммунистического аграрного строя серьезно подорвало сельское хозяйство Узбекистана. Вследствие губительных большевистских экспериментов оказались разрушены экономические связи между городом и селом, упала урожайность, снизилось поголовье скота, форсированно шел процесс развития монокультуры хлопка.
В итоге ориентированной на интересы империи индустриализации, губительной для дехканина коллективизации, Узбекистан превратился в крупный сырьевой регион, крупнейшего производителя и поставщика сельскохозяйственного и минерального сырья для промышленных регионов бывшего Союза. Он поставлял хлопковое волокно, шелк-сырец, продукты овощеводства, виноградарства, серу, озокерит, некоторые металлы.
 
П2.3. Некоторые материалы об индустриализации в СССР в период 1922 - 41 гг.

П2.3.1. Политика и экономика «большого скачка»
(отрывок из книги «Подлинная история РСДРП–РКПб–ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций.», В. Измозик, Б. Старков, Б. Павлов, С. Рудник, Издательство "Питер", 2009)

В 1928-1934 гг. произошло политическое закрепление этого курса и утверждение И.В.Сталина у власти не только в Коммунистической партии, но и в Советском государстве. Это был действительно коренной поворот в судьбах страны, который сам Сталин называл «Великим переломом», а историки – «сталинской революцией сверху». Этим было положено начало сложному и мучительному для страны переходу от традиционно-аграрного к индустриальному обществу. В отечественной историографии это едва ли не самый противоречивый по палитре мнений и суждений период в отечественной истории. Сам же Сталин в 1946 г. определял это как «большой скачок», при помощи которого «наша Родина превратилась из отсталой страны в передовую, из аграрной в индустриальную». Идея «большого скачка» была не критически воспринята и взята на вооружение такими социалистическими странами, как Восточная Германия в 1960-е гг. и Китай.
Сама мысль ускорить экономическое развитие страны не была изобретением большевиков. Известно, что эти задачи обсуждали в начале XIX столетия декабристы, рассуждая о пятилетних периодах экономического роста. Политика индустриализации в массовом сознании оказалась связана с массовым строительством новых предприятий, предназначенных для выпуска средств производства. Споры в политическом руководстве страны касались в основном темпов и масштабов индустриализации, форм и методов получения средств для сооружения новых предприятий. Однако никто не имел достаточно ясной, глубоко продуманной программы превращения страны в мощную индустриальную державу, создания сильной индустрии, способной преобразовать сельское хозяйство.
Новый виток внутрипартийной борьбы
Среди партийных и советских работников, экономистов и хозяйственников было немало тех, кто опасался «забегания» вперед, предостерегал от «бешеных темпов». Против возведения «чрезвычайщины» в систему вполне обоснованно выступали бывшие сторонники Сталина. Среди них были секретарь ЦК ВКП(б) главный редактор «Правды» Н.И.Бухарин, председатель Совнаркома СССР А. И. Рыков, председатель ВЦСПС М.П.Томский, руководство Ленинградской,
Московской и Сибирской краевой партийных организаций. Они не без основания считали, что чрезвычайные меры в экономике рано или поздно обернутся «чрезвычайщиной» в политике. Их поддерживали председатель ЦИК М. И. Калинин, нарком обороны К.Е.Ворошилов, заместители председателя ОГПУ М.А.Трилиссер и Г.Г.Ягода. Информационные сводки ОГПУ о политических настроениях свидетельствовали, что крестьянство в массе отказывалось поддерживать «чрезвычайщину», крайне отрицательно относились к этой идее многие военнослужащие Красной Армии. В целом, противникам Сталина на первых порах удалось одержать победу, и в августе 1928 г. постановлением ЦИК СССР «чрезвычайные меры» были отменены. Все осужденные по 107 статье были амнистированы.
Противники Сталина особенно предупреждали против нажима на середняка, который, по их мнению, был центральной фигурой сельского хозяйства. А. И. Рыков, выступая 30 ноября 1928 г. в Ленинграде перед партийным активом, говорил о так называемых «перегибах»: «Нельзя бороться за культуру в деревне, причисляя к кулакам крестьян, которые от общей миски и деревянных ложек перешли к металлическим ложкам, а есть такие случаи. Если крестьянин применил хорошую обработку почвы без эксплуатации других крестьян, его облагают индивидуальным налогом. Кто же будет тогда заниматься хорошей обработкой земли? Я думаю, что таких идиотов, которые стали бы это делать, зная, что их за это обложат индивидуальным налогом, их ребят вычистят из школы, а самих лишат избирательных прав, нет. Мы должны в практике нашей работы исходить из того, что рост культуры в крестьянской семье, наличие хорошей вспашки земли и т. д. не являются признаками кулацкого хозяйства».
«Шахтинское дело» и его последствия
Однако процесс ломки НЭПа на этом не был остановлен. Он продолжался. Сталин и его окружение пытались все трудности и просчеты в экономике свести к проискам классовых врагов. Таковыми в деревне были кулаки и подкулачники, а в городе – «буржуазные специалисты» из числа научно-технической интеллигенции. Во второй половине 1920-х гг. страну буквально захлестнула волна «спецеедства», показательных и закрытых судебных процессов. Начало было положено так называемым «Шахтинским делом». Перед судом предстали инженерно-технические работники угольной промышленности Донбасса. Их обвиняли в систематической хорошо организованной вредительской и шпионско-диверсионной деятельности с целью подрыва угледобывающей отрасли промышленности. Технические неполадки и элементарное разгильдяйство отдельных инженеров и техников вряд ли могли быть основанием для столь серьезных обвинений. Однако усилиями сторонников Сталина и руководства ОГПУ этому делу была дана острая политическая оценка. Оно послужило своего рода прецедентом, после которого репрессии против различных групп интеллигенции возникали всякий раз, когда обострялась внутриполитическая обстановка, возникали разногласия или оказывался под угрозой авторитет Сталина. Они шли по хорошо отработанному сценарию, в ходе которого оппоненты Сталина обвинялись в том, что «льют воду на мельницу классового врага». В совершенно секретном циркуляре ОГПУ, направленном лично полномочным представителям ОГПУ и начальникам губернских отделов ОГПУ в августе 1928 г., указывалось, что «основным методом диверсии является техническое вредительство при помощи контрреволюционных организаций, состоящих из наиболее крупных инженеров той или другой отрасли промышленности»: «Эти инженеры, – говорилось в циркуляре, – образуя техническую головку предприятия и будучи связаны с заграницей, как с организациями своих старых хозяев, так и генеральными штабами иностранных держав, прежде всего Франции и Польши, планомерно ведут работу по подрыву обороноспособности страны, по сокращению сроков интервенции и по созданию кризисов, то в угольной промышленности, то на транспорте, то в металлургии и т. д. в целях свержения Советской власти и срыва социалистического строительства». В циркуляре подробно расписывалось, как вести дела, чтобы создавалась видимость существования крупных антисоветских организаций. В этом же документе говорилось: «Было бы преждевременно считать, что с контрреволюционными организациями шахтинского типа покончено, наоборот, основная масса работы еще впереди».
Таким образом, как следствие, в это время в разных районах страны возбуждались «дела», подобные Шахтинскому: Югостали, Народного комиссариата путей сообщения (НКПС), Промпартии, «Банковское дело», «дело Судотреста», «Академическое дело» и др., ставившие задачу разгрома «вредительских контрреволюционных организаций». Они не просто нагнетали обстановку истерии, поиска «вредителей» в стране и вели к формированию образа врага в массовом сознании, но и в значительной степени способствовали утверждению командно-административной бюрократической системы.
Уже в то время в ЦК ВКП(б) возникали обоснованные сомнения в существовании такой контрреволюционной организации. В записке М.П.Томскому от 3 февраля 1928 г. К.Е.Ворошилов писал: «Миша, скажи откровенно, не вляпаемся мы при открытии суда в Шахтинском деле. Нет ли перегиба в этом деле местных работников, в частности краевого ОГПУ». На это М.П.Томский ответил: «По Шахтинскому, и вообще по угольному делу такой опасности нет. Это картина ясная. Главные персонажи в сознании. Мое отношение таково, что не мешало бы еще полдюжины коммунистов посадить».
Г.М.Кржижановский, не веря в эти процессы, направил в Политбюро письмо, в котором спрашивал, имеют ли право руководители партии присутствовать на допросах арестованных. Политбюро ЦК на своем заседании от 25 апреля 1930 года разъяснило ему, что члены ЦК и ЦКК имеют право присутствовать на допросах.
Однако было бы совершенно неверным утверждать, что слом НЭПа был только волевым решением Сталина и его сторонников. Среди экономистов и хозяйственных работников были точки зрения, которые широко пропагандировали работники ВСНХ и Госплана. Под руководством Н. А. Ковалевского создавались долгосрочные перспективные планы в расчете на то, что СССР в течение трех пятилеток может превзойти США по выпуску промышленной продукции. Многие расчеты проводились без учета реалий внешней политики, ее сопряжения с внутренними возможностями России, особенностями менталитета различных слоев населения.
Победа группы Сталина
Путем хорошо продуманных политических ходов Сталин устранил главных конкурентов в борьбе за власть. Осенью 1928 г. ему удалось дискредитировать и отсечь от политического руководства большую группу руководителей столичной партийной организации.
Руководителем Московской парторганизации вместо Н.А.Угланова стал В.М.Молотов, которого вскоре сменил Л.М.Каганович. В начале 1929 г. за пределы СССР в Турцию был выслан главный оппонент И.В.Сталина – Л.Д.Троцкий. Одновременно с этим Н.И.Бухарин и его сторонники были обвинены Сталиным в том, что являются фактически вождями правого уклона в правящей партии. По его словам, они либерально трактовали НЭП, что квалифицировалось как линия на свертывание социалистического наступления по всему фронту и ослабление позиций пролетариата в борьбе против капиталистических форм хозяйства. Осенью 1929 г. разгром группы Бухарина был завершен. Он и его сторонники были отсечены от политического руководства, выведены из состава Политбюро ЦК и сняты с ответственных государственных постов. В партийном и советском руководстве СССР все больше утверждалось мнение в необходимости централизации всего руководства в одних руках.
К этому времени уже определилась генеральная линия руководства, которая была направлена на форсированное осуществление индустриализации и коллективизации. Волевыми решениями Сталина были завышены плановые показатели первого пятилетнего плана, неоправданно расширился фронт капитального строительства. Все это получило теоретическое обоснование в статье Сталина «Год великого перелома», в которой в качестве главной задачи выдвигалось – наступление социализма по всему фронту.
Призыв обновленного кремлевского руководства к максимальному напряжению сил и форсированному осуществлению «большого скачка», обеспечивающему строительство социализма, многим представлялся единственно верным решением. Именно в это время наметился поворот к сплошной коллективизации на базе ликвидации кулачества как класса. По сути, это был отказ от пятилетнего плана в части программы переустройства сельского хозяйства. Был брошен клич закончить сплошную коллективизацию к лету 1930 г. Страну захлестнула волна безнаказанного насилия. Слово «перегиб» становится в это время самым употребляемым в лексиконе ответственных работников. Трагедия советской деревни стала страшным олицетворением суровой драмы народа – строителя нового общества. Лишь спустя несколько десятилетий в художественных произведениях 1970-1980-х гг. писателей – «деревенщиков» М. Алексеева, П. Можаева, В. Белова были художественно воспроизведены масштабы народной трагедии.
В 1929-1930 гг. страна стояла на грани новой гражданской войны. По данным Информационного отдела ОГПУ, в 1928 г. было зафиксировано 709 массовых крестьянских выступлений, в 1929 г. их насчитывалось 1307, а в 1930 г. их было уже 3754, в первое полугодие 1931 г. – 864. Недовольство крестьян выражалось в массовом убое скота, уходе из мест проживания, преднамеренном сокращении посевных площадей. В 1929 г. в Средней Азии вновь набрало силу басмаческое движение. Особенно сильными крестьянские выступления были в Сибири, Поволжье, на Северном Кавказе, в Центральной черноземной области. В них участвовали десятки тысяч человек. В Козловском округе Тамбовской области восставшие захватили 54 села, а в Карачаевской области в течение 8 дней находился в осаде областной центр. В сводках ОГПУ отмечалось, что во главе недовольных стояли не только кулаки и середняки, но нередко партийные и советские работники, а в одном случае – даже районный уполномоченный ОГПУ. Для подавления массовых крестьянских выступлений наряду с частями ОГПУ против своего народа воевали части регулярной Красной Армии.
Миграция охватила массы людей, которые перемещались из деревни в город, из одного промышленного центра в другой. Текучесть рабочей силы принимала небывалые размеры. Острая нехватка техники, преобладание ручного труда, а больше всего преувеличенные задания толкали хозяйственных руководителей на внеплановое увеличение штатов. Желание любой ценой выполнить и перевыполнить плановые задания вело к припискам и очковтирательству. Для того чтобы спасти положение, было предпринято традиционное распределение членов ЦК по важнейшим индустриальным районам с целью повседневного контроля за работой промышленности и сельского хозяйства.
«Чрезвычайные меры» стали главным средством политического и социально-экономического переустройства страны. Их суть хорошо раскрыл председатель Совнаркома РСФСР. С.И.Сырцов в своем выступлении в Институте красной профессуры. Он говорил: «…Зачем же долго возиться с крестьянами. Намекни ему насчет Соловков, насчет того, что его со снабжения снимут, или заставь голосовать по принципу «кто за коллективизацию, тот – за Советскую власть, кто против коллективизации, тот – против Советской власти»». Однако они не помогли достичь запланированных рубежей. Кризис экономической политики грозил перерасти в общеполитический кризис системы. В этих условиях политическое руководство страны попыталось переложить ответственность на руководителей среднего и низшего звена. В марте 1930 г. была опубликована статья Сталина «Головокружение от успехов», в которой вся ответственность за перегибы и недостатки была возложена на местное партийное, советское и хозяйственное руководство.
Кроме этого начался очередной виток массовых репрессий. В январе 1930 г. по каналам советской внешней разведки поступила оперативная информация, что руководство белогвардейской эмиграции в лице генерала А. П. Кутепова предпринимает попытки возглавить разрозненные крестьянские выступления внутри России. С этой целью группа штабных офицеров Русского общевоинского союза разработала план вооруженной борьбы против Советской России, который предусматривал массовое выступление весной 1930 г. К этому времени на территорию СССР по нелегальным каналам должны были прибыть 50 специально подготовленных офицеров для руководства и координации военных действий. Советская контрразведка предприняла ответные меры: было принято решение обезглавить руководство белой эмиграции. 26 января 1930 А.П.Кутепов был похищен в Париже специальной оперативной группой сотрудников Иностранного и Контрразведывательного отделов ОГПУ во главе с Я.Серебрянским. Однако вывезти генерала Кутепова в Советскую Россию для показательного суда не удалось. По одной версии, он был убит в ходе похищения, по другой – умер от передозировки введенного ему снотворного уже на советском судне. Тогда же центральным аппаратом и территориальными органами ОГПУ была проведена масштабная операция под названием «Весна». В ходе ее на территории СССР были арестованы бывшие офицеры и генералы царской армии, находившиеся на службе в РККА. Среди репрессированных были видные военные теоретики: А.А.Свечин, А.Е.Снесарев, А.Г.Лигнау, А.И.Верховский, практические работники центральных управлений РККА и штабов военных округов, бывший командующий Восточным фронтом В.А.Ольдерогге и др. Фактически обескровленным оказалось руководство Киевским и Белорусским военными округами, серьезный урон был нанесен кадрам Военно-политической академии им. Толмачева в Ленинграде.
В июле 1930 г. ОГПУ арестовало всемирно известного ученого – аграрника А.В.Чаянова, профессоров Н.Д.Кондратьева, А.Н.Челинцева, Н.П.Макарова, Л.Н.Юровского, Л.Н.Литощенко, Л.Б.Кафенгауза и др. Их обвинили в создании на территории СССР нелегальной «кулацко-эсеровской организации, именуемой Трудовая крестьянская партия – ТКП, поставившей своей целью подготовку интервенции, свержение Советской власти и реставрацию капитализма». Называлась общая численность ТКП около 200 тыс. человек. Как показала проверка, проведенная в 1987 г., все это дело было сфальсифицировано группой следователей ОГПУ во главе с Я.С.Аграновым. Открытого судебного процесса не было. Все проходившие по делу ТКП были осуждены во внесудебном порядке.
Другими не менее известными судебными процессами того времени явились дело Промпартии (ноябрь-декабрь 1930 г.) и судебный процесс «Союзного бюро ЦК РСДРП меньшевиков» (март 1931 г.). На скамье подсудимых оказались ответственные работники Госплана, ВСНХ, Наркомторга, Госбанка и Центросоюза. Эти судебные процессы и репрессии преследовали одну цель – переложить ответственность за провалы и трудности в социалистическом строительстве на происки того же классово чуждого врага, который выступал в обличии буржуазного специалиста-вредителя. По делам внесудебного рассмотрения уголовных дел только за 1930 г. прошли 39 828 человек. Многие дела оказались фальсифицированными. Это вызвало протест со стороны партийных, советских и военных руководителей. Даже отдельные руководящие работники ОГПУ считали дела военных и гражданских специалистов искусственно созданными, «дутыми» и выражали недоверие к материалам следствия и показаниям арестованных. Однако Сталин их не поддержал. 6 августа 1931 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение об изменениях в руководящем составе ОГПУ. Все сомневающиеся в правильности принятых решений были сняты с занимаемых должностей. Одновременно такая же чистка прошла в территориальных управлениях ОГПУ.
2. Новая система власти и идеология победившего социализма
Задержанный на месте преступления убийца оказался членом контрреволюционной подпольной группы, которая организовалась из числа участников антисоветской зиновьевской группы в Ленинграде. Убийство С.М.Кирова, любимца партии, любимца рабочего класса, вызвало величайший гнев и глубокую скорбь трудящихся нашей страны.
Следствие установило, что в 1933-34 году в Ленинграде образовалась из числа бывших участников зиновьевской оппозиции подпольная контрреволюционная террористическая группа во главе с так называемым «ленинградским центром». Эта группа ставила себе целью убийство руководителей коммунистической партии, первой жертвой был намечен С.М.Киров.
Из показаний участников этой контрреволюционной группы выяснилось, что она была связана с представителями иностранных капиталистических государств, получала от них деньги. Разоблаченные участники этой организации были приговорены Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания – расстрелу.
Вскоре было установлено наличие подпольного контрреволюционного «московского центра». Следствие и суд выяснили гнусную роль Зиновьева, Каменева, Евдокимова и других руководителей этой организации в деле воспитания среди своих единомышленников террористических настроений, в деле подготовки убийства членов ЦК и Советского правительства.
Двурушничество и подлость этих людей дошла до того, что Зиновьев – один из организаторов и вдохновителей убийства С.М.Кирова, торопивший убийцу поскорее выполнить это злодеяние, – написал хвалебный некролог на смерть Кирова, требуя его напечатания.
Прикинувшись на суде раскаявшимися, зиновьевцы на деле и в этот момент продолжали двурушничать. Они скрыли свою связь с Троцким. Они скрыли, что вместе с троцкистами продались фашистским разведкам, скрыли свою шпионско-вредительскую деятельность. Зиновьевцы скрыли на суде свою связь с бухаринцами, наличие объединенной троцкистско-бухаринской банды наемников фашизма… Уже тогда в 1935 году стало ясно, что зиновьевская группа является замаскированной белогвардейской организацией, которая вполне заслуживает того, чтобы с ее членами обращались, как с белогвардейцами.
Экономика «большого скачка»
В начале 1930-х гг. свертывание НЭПа завершилось. Город и деревня оказались во власти жесткой централизации, администрирования, сконцентрировавших в руках государства все вопросы производства, сбыта и снабжения. Государственный сектор стал монополистом в промышленности и торговле. Частные предприятия и концессии, не получившие дальнейшего развития, полностью сошли на нет. Резко сократился частный сектор в торгово-посредническом обороте. Дефицит многих товаров резко увеличился. Были закрыты товарные биржи и ярмарки. Государство перешло к централизованному распределению средств производства. Численность банковских учреждений резко сократилась. Получало поддержку мнение сократить до минимума налоговый аппарат и кредитную систему. В печати появились статьи об отмирании денег и переходе к прямому безденежному распределению продуктов. Само существование карточной системы распределения стало трактоваться как временная переходная мера к более высокой стадии развития экономики – к социализму. Отныне только государство распределяло средства производства.
Форсированная индустриализация потребовала кардинальных перемен в финансовой системе. Теперь все накопления изымались в государственный бюджет. Из 86 видов платежей осталось всего два вида отчислений. Это были отчисления от прибыли и налог с оборота. В сочетании с другими мерами это позволяло правительству иметь огромные средства для нового строительства, для бесплатного предоставления предприятиям фондов, для узаконенного существования нерентабельных предприятий и даже планово убыточных отраслей. В проведении форсированной индустриализации основной упор был сделан на ускоренное сооружение «ударных» объектов. Их было немного, но в конечном итоге и они получали фактически половину необходимых средств на сооружение и эксплуатацию.
В катастрофическом положении оказалась советская деревня. В ходе принудительной коллективизации общая площадь посевных площадей в стране заметно увеличилась почти на одну шестую, а валовой сбор зерна, производство мяса, молока резко уменьшился по сравнению с 1928 г. Даже в 1935-1936 гг. валовая продукция сельского хозяйства осталась на уровне 1924 г., а средняя урожайность даже снизилась.
Крупнейшими источниками дохода государства стали продажа водки и денежная эмиссия. В 1930 г. денежная масса на руках населения увеличилась в два раза по сравнению с произведенной продукцией средств потребления. Темпы инфляции превзошли все возможные ожидания экономистов. Существует мнение, что особо важную роль в обеспечении государства валютой играл экспорт хлеба. Наибольшую выручку он действительно дал в 1930 г. и составил 883 млн рублей. Однако в этот же год продажа нефтепродуктов и лесоматериалов составила 1 млрд 430 млн рублей. Цены на зерно упали на мировом рынке. Экспорт хлеба в период страшного голода в 1932-1933 гг. дал доход всего в 389 млн рублей, а продажа лесоматериалов – почти 700 млн. Вывоз пушнины в 1933 г. позволил выручить средств больше, чем за хлеб. Хлеб изымался по низким ценам, а увеличение экспорта нефтепродуктов и других прибыльных видов продукции требовали совершенствования технологий, иных расходов и усилий. Поэтому политическое руководство страны шло по линии наименьшего сопротивления.
СССР постепенно превращался в громадный монополистический концерн, руководство которого являлось одновременно и властью, и собственником, а народное хозяйство развивалось в рамках единого директивного плана. Однако жизнь заставляла считаться с реальным опытом. Руководство извлекало горькие, но необходимые уроки из таких негативных явлений, как борьба с единоличным крестьянством, которая превратилась по сути в узаконенное раскрестьянивание, невиданное разбазаривание сил и средств, распыление ресурсов, штурмовщина, карточки на продовольствие и промышленную продукцию, голодный мор и разруха в мирное время. Это явилось результатом не заранее запрограммированной злой воли, а практическим воплощением представлений о путях строительства общества высшей социальной справедливости. В результате экономика оказалась заложницей политики и идеологии.
 
Рис.4. Струтура экспорта в СССР в 1928 году
Сталинская практика индустриализации и коллективизации обернулась голодом на Дону, Украине и Северном Кавказе. Недовольство экономической и социальной политикой выражали все слои населения. Среди рабочих Москвы ходил анекдот «После пятилетки останутся партбилет, Сталина портрет и рабочего скелет».
Сталинское руководство в очередной раз попыталось переложить ответственность на простой народ. 7 августа 1932 г. был принят закон «Об охране социалистической собственности». Хищение хлеба и сельхозпродуктов приравнивалось к тягчайшим преступлениям и наказывалось высшей мерой наказания или 10 годами тюремного заключения. Карательная политика захватывала все более широкие слои населения. Только в РСФСР число осужденных по этому закону составило за период с 7 августа 1932 по 1 июля 1933 г. 206 903 человека, из них к высшей мере наказания было приговорено 8153 человека В 1930 г. в системе ОГПУ было создано Главное управление лагерей. К началу 1933 г. общее число лиц, содержащихся в местах лишения свободы, составило 300 000 человек, к лету 1934 г. – 500 000 человек, в 1937 г. – до 996 367 человек, в 1938 г. – 1 371 396 человек, в 1939 г. – 1 344 408 человек, в 1940 г. – 1 500 534 человека.
 
Рис.5. Струтура экспорта в СССР в 1923 – 1940 гг.
 
Сопротивление сталинизму
В этих условиях ядро сопротивления сталинизму составили представители старой партийной гвардии, принимавшие активное участие в революции, гражданской войне и становлении новой советской государственности. В период подготовки и работы XVI съезда ВКП(б) в 1930 г. против Сталина и его сторонников выступила группа советских и партийных работников во главе с председателем Совнаркома РСФСР, кандидатом в члены Политбюро ЦК С. И. Сырцовым и секретарем Закавказского крайкома ВКП(б) В. Г. Ломинадзе. Одним из активных участников этой «антипартийной группы» был бывший секретарь ЦК РКСМ, ответственный работник ЦКК ВКП(б) Л. Шацкин. В кругу своих единомышленников Сырцов и Ломинадзе откровенно высказывали критику в адрес политического руководства страны. В частности, С. И. Сырцов подробно информировал членов своей группы, что «никакой коллегиальности в Политбюро не существует, а все вопросы решает небольшая кучка руководства, которая собирается в Кремле в бывшей квартире Клары Цеткин в условиях строжайшей конспирации». 22 октября 1930 года информация об этих разговорах в группе С. И. Сырцова поступила в ЦК ВКП(б) от секретного сотрудника ОГПУ Б. Резникова.
23 октября С. И. Сырцов был вызван на допрос в ЦКК, где был допрошен специальной комиссией в составе Орджоникидзе, Постышева, Ярославского и Землячки. Председатель Совнаркома РСФСР подтвердил факты, изложенные в сообщении Резникова и, более того, резко выступил по поводу того положения, которое сложилось в политическом руководстве страны. Одновременно с этим в ЦКК поступила информация, что аналогичные взгляды на положение в партии и стране высказывали авторитетные партийные деятели того времени В. Ломинадзе и Л. Шацкин. Все это было квалифицировано как антипартийные действия, а объединенное заседание Политбюро ЦК ВКП(б) и Президиума ЦКК ВКП(б) констатировало наличие в партии «право-левацкого уклона». Расправа с «право-левыми уклонистами» была жестокой. Руководители были сняты с ответственных партийных и советских постов в политическом руководстве страны, а рядовые участники исключены из ВКП(б) и решением коллегии ОГПУ приговорены к сравнительно небольшим срокам тюремного заключения.
Дело Рютина
Однако центральной фигурой антисталинского сопротивления этого времени по праву считается М.Н.Рютин, кандидат в члены ЦК ВКП(б), видный партийный работник и публицист. Он был активным участником революции и гражданской войны в Восточной Сибири, первым председателем Харбинского совета рабочих и солдатских депутатов в полосе отчуждения КВЖД. После контрреволюционного переворота перешел на нелегальное положение, а затем перебрался в Иркутск, где командовал войсками Иркутского военного округа. После падения Советской власти в Забайкалье стал прославленным партизанским командиром. По заданию Сиббюро ЦК РКП(б), в 1919 г. восстанавливал работу Новониколаевской партийной организации, разгромленной колчаковской контрразведкой. В 1919-1921 гг. находился на ответственной партийной работе в Восточной и Западной Сибири, был делегатом Х съезда Коммунистической партии и в числе других участников партийного съезда принимал участие в подавлении Кронштадтского восстания. В середине 1920-х гг. был секретарем Дагестанского обкома партии, а затем секретарем Краснопресненского райкома партии в Москве. М.Н.Рютин снискал себе славу как непримиримый противник «левой» и «новой», а затем «объединенной левой оппозиции». Именно тогда он заявил о себе как талантливый партийный публицист, активно выступающий по наиболее актуальным проблемам коммунистического движения. Он решительно выступал против слома новой экономической политики и поэтому вызывал недовольство Сталина. От лица членов сталинской фракции переговоры с ним вел Л.М.Каганович. В ходе работы XVI съезда ВКП(б) он заявил Рютину, что в ходе съезда от него ждут покаянного выступления. По образному выражению Рютина, он «увильнул от выступления». После безуспешной попытки личных переговоров генсека с Рютиным начался новый раунд борьбы. На этот раз в ход пошли интриги, связанные с заявлением некоего Немова, о том что Рютин вел с ним разговоры антипартийного характера, касающиеся критики Сталина. В письме к В.М.Молотову Сталин, отдыхающий в Сочи, настаивал на исключении из партии «этой сволочи Рютина». ЦКК ВКП(б) послушно выполнило указание своего вождя.
М.Н.Рютин с семьей
Однако Рютин не сломался и продолжал свою борьбу. В 1931 г. его даже арестовали за разговоры «антипартийного характера». Однако за отсутствием улик состава контрреволюционного преступления его выпустили. Документы свидетельствуют, что за ним было установлено систематическое наблюдение секретных сотрудников ОГПУ.
Весной 1932 г. он подготовил большую теоретическую работу «Сталин и кризис пролетарской диктатуры», а затем, по рекомендации старых членов партии В. Н. Каюрова и М. С. Иванова, манифест – обращение «Ко всем членам партии». Эти документы составили программу организации «Союз марксистов-ленинцев». Они стали предметом специального обсуждения на общем собрании «Союза марксистов-ленинцев». Позднее органами ОГПУ это было квалифицировано как «нелегальная конференция контрреволюционной организации». Рютинская платформа отличалась от других документов ярко выраженным антисталинским характером и требованием убрать Сталина из политического руководства Коммунистической партией и Советским государством. Бывшие лидеры оппозиции Л. Б. Каменев и Г. Е. Зиновьев были ознакомлены с содержанием этого документа, а рядовые члены партии знакомились с ней по принципу «Прочитал сам – передай товарищу». Организационные принципы партийного строительства «Союза марксистов-ленинцев» были заимствованы из дооктябрьского периода истории Коммунистической партии. Руководство ОГПУ было информировано о деятельности этой организации через своих секретных сотрудников. В ноябре 1932 г. практически все участники «Союза марксистов-ленинцев» были арестованы. На заседании Политбюро Сталин требовал расстрела Рютина, однако в то время Сталин еще не был так всесилен, и поэтому расстрел был заменен 10 годами одиночного тюремного заключения в Суздальском политизоляторе. Остальные члены «Союза марксистов-ленинцев» были осуждены решением Коллегии ОГПУ к различным срокам лишения свободы.
Примерно в то же время органами ОГПУ была арестована группа старых партийцев в составе А. П. Смирнова, В. Н. Толмачева и Н. Б. Эйсмонта. Все они занимали руководящие посты в советском государственном аппарате. Основанием для их ареста и осуждения явились разговоры о целесообразности «убрать Сталина от руководства партией и государством», которое они высказывали в узком кругу своих единомышленников. Группы, подобные рютинской, были арестованы в Новосибирске и даже в небольшом украинском (ныне белорусском) городке Мозыре.
К этому времени волна доносительства захлестнула правящую партию. Противники Сталина осуждались «за контрреволюционную и антисоветскую деятельность» и отныне приравнивались к контрреволюционерам. Основанием для ареста и последующего осуждения во внесудебном порядке являлись, как правило, «обращения» «бдительных членов партии в компетентные органы». Сотрудникам специально созданного Секретно-политического отдела ОГПУ было дано указание: заводить формуляры на всех, кто негативно отзывался о Сталине. Все критические высказывания в адрес Сталина или политики, проводимой его группой, были признаны недопустимыми и приравнивались к идеологической контрреволюции. Деятельность Секретно-политического отдела во многом напоминала и даже копировала работу III Отделения его императорского величества Канцелярии в правление Николая I. Начальником СПО ОГПУ был назначен начальник Ивановского управления ОГПУ СССР Г. А. Молчанов.
Съезд победителей, или Съезд расстрелянных
Карательные меры, трудовой порыв, развертывание соревнования, борьба за укрепление дисциплины позволяли лишь локализовать отдельные трудности, но они были не в состоянии предотвратить неминуемый срыв и падение темпов развития индустрии. Казалось, что глубокий социально-экономический кризис системы будет неизбежным. Однако в 1933 г. положение неожиданно начало резко меняться. Этому во многом способствовали внешние обстоятельства (приход в Германии к власти нацистов), а также хороший урожай хлеба, позволивший накормить страну. Призывы к свертыванию товарно-денежных отношений прекратились, была разрешена свободная колхозная торговля, промышленные предприятия получили право реализации сверхплановой продукции. Позиции и авторитет Сталина в партии и государстве резко возросли.
Это было в значительной степени подтверждено и закреплено в ходе работы ХVII съезда ВКП(б). Для Сталина и его группы это был действительно «съезд победителей». Именно под таким названием он проходил в официальной историко-партийной историографии и фактически знаменовал победу сталинизма как определенного режима в партии и государстве. Укреплению этого режима во многом способствовал обновленный партийный и государственный аппарат. Создание отраслевых отделов в партийных органах (промышленные, сельскохозяйственные, политико-административные) и соответствующих партийных комитетах, фактически подменило органы Советской власти. Произошла реорганизация административных и карательных органов Советской власти, был создан общесоюзный Наркомат внутренних дел, работавший под личным контролем Сталина. Все функции обеспечения государственной безопасности были возложены на Главное управление государственной безопасности НКВД СССР, ставшее одним из основных структурных подразделений нового общесоюзного наркомата. Первым наркомом внутренних дел СССР был назначен Г. Г. Ягода. Все это в значительной степени закрепляло победу и предопределяло дальнейшую эволюцию командно-административной системы в сторону усиления тотального контроля над всеми сферами жизни и деятельности советского общества. Некоторые историки утверждают, что в ходе работы послесъездовского пленума ЦК ВКП(б) Сталин заявил о своей отставке. Однако это только устное предание, а достоверных данных нет. В действительности же был ликвидирован только пост генерального секретаря ЦК, и Сталин все документы теперь подписывал просто «секретарь ЦК ВКП(б)». Политических противников и альтернативных лидеров в Политбюро ему не было. Он фактически укрепился как единственный лидер в Политбюро, Оргбюро и Секретариате ЦК.
Существует мнение, что старая партийная гвардия пыталась противодействовать возвышению Сталина путем голосования против его кандидатуры на выборах ЦК, противопоставляя ему кандидатуру С.М.Кирова. В действительности, в документах XVII съезда отсутствует 166 бюллетеней для тайного голосования на выборах ЦК ВКП(б), якобы изъятых Л.М.Кагановичем, который курировал выборы руководящих органов партии. Голосовали по делегациям, а в состав счетных комиссий были включены сотрудники органов государственной безопасности. Они же бдительно опекали бывших лидеров различных оппозиционных группировок, которые славословили Сталина. Так или иначе, но можно утверждать только одно, что оппозиция Сталину продолжала существовать, и в ходе массовых чисток второй половины 1930-х гг. именно делегаты XVII съезда ВКП(б) были почти полностью уничтожены. Поэтому в современной отечественной историографии XVII съезд ВКП(б) иногда называют «съездом расстрелянных».
Вторая пятилетка началась в более благоприятных условиях, нежели первая. Она во многом строилась на уже заложенном фундаменте. В программных документах Коммунистической партии ее задачи мотивировались переходом к новому этапу строительства социализма. На самом деле это обусловливалось острой необходимостью усиления внимания к социальным вопросам и подъему жизненного уровня народа. Конечно, планы по-прежнему корректировались и менялись, но прежнего произвола не было. Новое руководство ВСНХ в лице Г. К. Орджоникидзе более реалистично оценивало положение дел и возможности экономики в целом. Технократический подход, затратный метод в целом сохранился, но уже не звучали призывы добиваться увеличения выплавки чугуна «любой ценой». Старый лозунг «Техника решает все» не оправдал себя. Он отражал представления о предприятиях-гигантах, бесконечных конвейерных линиях, о всесилии машин и роботов, станках-автоматах и «кнопочной» цивилизации. Важность стационарного обучения, роста производственной квалификации и общей культуры была явно недооценена. Поэтому наркому просвещения А. В. Луначарскому и всей коллегии Наркомпроса, отстаивавшей эти принципы, пришлось уйти в отставку.
Члены Политбюро на XVII съезде ВКП(б)
От первой пятилетки в памяти народа остались грандиозные стройки – Днепрогэс, Турксиб, Уралмаш, Магнитка, Комсомольск-на-Амуре. Однако вряд ли можно быстро назвать имена ударников труда этого периода. Ситуация стала диаметрально противоположной в годы второй и третьей пятилеток. Имена новаторов производства А. Стаханова, П. Кривоноса, Марии и Евдокии Виноградовых, первых Героев Советского Союза (звание введено с 1934 г.), стахановцев (массовое движение началось в 1935 г.), покорителей Северного полюса, летчиков становились известными всем школьникам. На всю страну звучал новый призыв: «Кадры, овладевшие техникой, решают все!» Политическое руководство сознательно поднимало престиж труженика, передовика производства. При этом приоритет оставался за городом.
В деревне продолжалась беспощадная ломка старого уклада, вековых традиций. Здесь наиболее болезненно сказался голод, политика раскулачивания, выселения и т. д. Крестьянство было лишено паспортов, не получало заработную плату, не пользовалось правом на нормированный рабочий день, выходные и ежегодный отпуск, не имело своих профессиональных союзов. Оно оставалось в роли свидетеля, а не активного участника созидательного процесса. Город в отличие от деревни значительно «помолодел». Во внутренней политике обозначилась линия на ограничение террора и режима «чрезвычайщины».
Выстрел в Смольном
1 декабря 1934 г. в Смольном, где располагались городской и областной комитеты ВКП(б), был убит первый секретарь Ленинградского ГК и ОК, секретарь ЦК, член Политбюро ЦК С.М.Киров. Его убийство привело к очередному витку нагнетания обстановки, и страна начала медленно втягиваться в жернова «большого террора». В «Кратком курсе истории ВКП(б)» убийство С.М.Кирова совершенно однозначно трактовалось как результат террористической деятельности «объединенной троцкистско-бухаринской группы». Сегодня существуют различные версии убийства С.М.Кирова. Доказать причастность Сталина или его прямую заинтересованность в устранении возможного конкурента на власть в партии и государстве не удалось. Другое дело, что Сталин блестяще использовал это убийство как повод для расправы с потенциальной оппозицией. Зиновьев и Каменев на допросах в ЦКК в итоге признали свою моральную ответственность за убийство Кирова. Агентурно-оперативные разработки бывших лидеров оппозиции и всех, кто негативно высказывался о Сталине, послужили основанием для террора, который во второй половине 1930-х годов принял характер тотального подавления всяких попыток сопротивления и инакомыслия.
Убийство С.М.Кирова стало своеобразной прелюдией «большого террора». Узнав об убийстве Кирова, Сталин срочно выехал в Ленинград и лично возглавил следствие. Руководители Ленинградского управления НКВД Ф.Д.Медведь и И.В.Запорожец были отстранены от руководства и позднее были осуждены во внесудебном порядке. Убийца С.М.Кирова, Леонид Николаев, производил впечатление психически неуравновешенного человека и давал сбивчивые и противоречивые показания. В этом политическом убийстве до сих пор остается много загадочного и таинственного. По указанию Сталина, следователи центрального аппарата НКВД во главе с Я. С. Аграновым искали убийцу Кирова в среде бывших оппозиционеров, молодых коммунистов и комсомольцев, негативно и критически отзывавшиеся о политическом руководстве страны. Однако попытки связать их с деятельностью реальных контрреволюционных белогвардейских эмигрантских организаций и иностранных шпионско-диверсионных организаций оказались бесперспективными. Обвинительное заключение было подписано следователем по особо важным делам Прокуратуры СССР Л. Р. Шейниным, заместителем Генерального прокурора СССР А.Я.Вышинским и утверждено Генеральным прокурором СССР И. А. Акуловым. Сталин лично тщательно и несколько раз редактировал этот документ. В результате на скамье подсудимых оказались 14 человек, которые якобы отомстили Кирову за разгром бывшей зиновьевской оппозиции и таким образом пытались добиться изменения политики руководства страны. Все они были приговорены к расстрелу.
Новые операции НКВД
Это стало первой своеобразной репетицией «большого террора». Следующей на очереди стала операция «Бывшие люди», которую проводили сотрудники Ленинградского управления НКВД в 19341935 гг. под руководством начальника Ленинградского управления Л. М. Заковского. Летом 1935 г. по так называемому «Кремлевскому делу» были репрессированы сотрудники аппарата ЦИК СССР, который долгое время возглавлял А. С. Енукидзе, и сотрудники комендатуры Московского Кремля. Против них впервые было выдвинуто обвинение в подготовке террористического акта против Сталина. Начиная с 1935 г. органы НКВД стали заниматься массовой фальсификацией дел «террористов» и «шпионов», к которым теперь без всякого основания причислялись бывшие члены оппозиционных и фракционных группировок в партии. По личному указанию И.В.Сталина, эту работу курировал секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комитета партийного контроля Н.И.Ежов. Он подготовил «теоретическую» работу «От фракционности к контрреволюции», в которой обосновал идею перерождения оппозиционеров «в авангард империализма в борьбе против победившего пролетариата». Позднее на основе этого труда были разработаны инструкции по борьбе с «врагами народа». Недостатки в строительстве, просчеты в финансировании и эксплуатации предприятий, аварии и крушения на транспорте стали квалифицироваться как результат планомерной диверсионно-вредительской деятельности.
Сталин, Молотов, Ежов и Ворошилов на берегу канала «Москва-Волга»
Летом 1936 г. состоялся открытый судебный процесс, главными обвиняемыми на котором были Г.Е.Зиновьев, Л.Б.Каменев, И.Н.Смирнов, С.М.Мрачковский и другие представители старой партийной гвардии. Все они были активными участниками революционного движения, прошедшие фронты гражданской войны. Авторитет каждого из них в партийном и государственном аппарате был достаточно высоким. Им вменялось в вину убийство Кирова и подготовка покушения на Сталина и других руководителей партии и государства, а также шпионаж, вредительство и диверсии. И.В.Сталин и Л.М.Каганович лично правили обвинительное заключение, вносили в него новых обвиняемых, уточняли формулировки. К следствию были привлечены фактически все ведущие руководители отделов и структурных подразделений НКВД. Однако казусов и неувязок избежать не удалось. В партии не верили, что старые партийцы, создававшие вместе с Лениным партию, переродились в террористов и контрреволюционеров. Сталин видел в этом недоработки наркома внутренних дел Г.Ягоды, проявившего «колебания» во время сворачивания НЭПа.
26 сентября 1936 г. телеграммой Сталина из Сочи Г.Ягода был снят с поста наркома внутренних дел и назначен на пост наркома связи. Новым главой НКВД по рекомендации Сталина стал Н.И.Ежов, который сразу же привел в наркомат свою команду из работников Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б). Новый глава карательного ведомства отличался большой личной преданностью Сталину. Это был совершенно необразованный человек. В октябре по его указанию началось дополнительное следствие по старым делам.
В Москву были этапированы из мест заключения отбывающие наказание оппозиционеры. В их числе бывшие секретари МГК ВКП(б) Куликов и Рютин, которым было предъявлено обвинение в терроризме. Изменился характер следствия, к арестованным теперь применяли сильные средства: лишение сна, систематические избиения, морили голодом. М.Н.Рютин и теперь проявил свой характер. Он не стал молчать, а обратился в ЦИК СССР с жалобой, пытаясь отстаивать свои права простого советского заключенного. Сломить его не удалось. Поэтому было принято решение осудить его в особом порядке Военной коллегией Верховного суда СССР. 10 января 1937 г. М.Н.Рютин был приговорен к расстрелу в особом порядке, без участия обвинения и защиты, и приговор приведен в исполнение.
В январе 1937 г. Сталин и его окружение инициировали проведение следующего Московского процесса. Теперь на скамье подсудимых находились не менее известные партийные и государственные деятели СССР К.Б.Радек, Г.Я.Сокольников, Ю.Л.Пятаков, Л.П.Серебряков и др. Всего по Второму московскому процессу проходили 17 человек. В приговоре Военной коллегии Верховного суда СССР отмечалось, что этот «параллельный центр» в качестве основной задачи ставил свержение Советской власти в СССР. Для достижения этой цели участники центра якобы развернули вредительско-диверсионную, шпионскую и террористическую деятельность. Большинство обвиняемых по этому процессу были расстреляны. Сокольников и Радек были убиты сотрудниками НКВД в местах заключения.
Весной и летом 1937 г. репрессивная политика подходила к своей высшей точке. Развернулась чистка командных кадров РККА, НКВД, НКИД, сотрудников военной и политической разведки, хозяйственных партийных и советских работников. Террор принял массовый характер. В современной литературе приводятся различные цифры репрессированных —от 2 млн до 20 млн и даже 40 млн человек. В официальных документах значится цифра 1 млн 800 тыс. человек. Большая роль в инициировании террора принадлежала февральско-мартовскому Пленуму (1937 г.) ЦК ВКП(б). Одним из главных вопросов, который решал Пленум, было дело Бухарина и Рыкова. В декабре 1936 г. Н.И.Ежов на Пленуме ЦК ВКП(б) заявил, что Бухарин, Рыков, Томский и Угланов знали о существовании подпольного антисоветского троцкистско-зиновьевского объединенного блока и руководящего центра и были осведомлены, что они перешли к методам террора, диверсии и вредительства. В виду серьезности обвинений Пленум ЦК, по предложению Сталина, вынес постановление провести специальное расследование антисоветской деятельности правых и причастности к ней Бухарина и Рыкова. Сталин выступил в прениях по вопросу «О подготовке партийных организаций к выборам в Верховный Совет СССР по новой избирательной системе и соответствующей перестройке партийно-политической работы». В своем выступлении он вновь повторил тезис, что по мере строительства социализма классовая борьба будет усиливаться. Это было своеобразное теоретическое обоснование массовых репрессий. Автором этого тезиса был Л. Б. Каменев, высказавший его в 1924 г., а Сталин попросту позаимствовал его. В ходе работы Пленума были высказаны серьезные обвинения в адрес начальника Секретно-политического отдела НКВД Г. А. Молчанова и ряда других ответственных работников этого ведомства. По итогам Пленума ЦК состоялись собрания партийного актива НКВД и прокуратуры СССР. Докладчиками выступали руководители этих ведомств Н.И.Ежов и А.Я.Вышинский. Они обратили особое внимание на проблему засоренности НКВД и прокуратуры чуждыми и примиренческими элементами. Многие из сотрудников карательного ведомства выступали со взаимными обвинениями в адрес своих коллег и покаяниями. Маховик массовых репрессий ударил и по административным органам, началась массовая чистка кадров государственной безопасности, милиции и прокуратуры.
В этих условиях сопротивление сталинизму принимало пассивные формы или обращения к международному рабочему движению. К ним прибегали, в первую очередь, сотрудники советской внешней и военной разведки, а также дипломаты И. Рейс, В. Кривицкий, А. Бармин, Ф. Раскольников и др. Шла постоянная ротация партийных и советских кадров. Документы свидетельствуют, что только в 1937 г. в среднем 4-5 раз сменилось руководство краевых, областных и республиканских партийных и советских органов. 20 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) на своем заседании инициировало начало массовых репрессий. Их основу составляли оперативные приказы Наркома внутренних дел Н.И.Ежова, согласно которым началась подготовка и проведение операций по арестам и репрессиям отдельных категорий граждан СССР. Делом о военно-фашистском заговоре М. Н. Тухачевского, И. Э. Якира, И. П. Уборевича и других начальствующих лиц в РККА в июне 1937 г. началась массовая чистка в РККА. 31 июля Политбюро утвердило представленный НКВД проект приказа о репрессиях против кулаков, уголовников и антисоветских элементов. При организации и проведении операций всех репрессируемых разбили на две категории. К первой относили наиболее враждебные элементы. Они подлежали немедленному аресту и по рассмотрении их дел на «тройках» – расстрелу. Ко второй категории относили менее активные враждебные элементы. Они подлежали аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них – заключению на те же сроки в тюрьмы. Следствие требовалось проводить ускоренно и в упрощенном порядке с обязательным выявлением преступных связей арестованных. По окончании следствия дело направлялось на рассмотрение «тройки». Был утвержден персональный состав республиканских, краевых и областных «троек». «Тройки» вели протоколы своих заседаний, в которых записывали вынесенные ими приговоры в отношении каждого осужденного. Эти документы направлялись начальникам оперативной группы для приведения приговоров в исполнение. Общее руководство по проведению операций возлагалось на заместителя наркома НКВД СССР М.П.Фриновского. Это был самый жестокий приказ за весь период проведения репрессивной политики. Согласно представленным учетным данным, утверждалось количество подлежащих репрессиям. Устанавливался так называемый лимит на расстрел. Всего этим приказом планировалось подвергнуть аресту 258 950 человек. Кроме того, для ретивых начальников было сделано примечание, что «наркоматы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны предоставлять… в случае если обстановка будет требовать увеличения утвержденных цифр соответствующие мотивированные ходатайства». Это вызвало среди начальников-карьеристов УНКВД своеобразное соревнование за перевыполнение установленных им лимитов. Оно поощрялось Н.И.Ежовым. Тот из начальников УНКВД, кто быстрее реализовывал данный ему лимит, получал новый дополнительный лимит и рассматривался как работник, который лучше и быстрее других выполнял директивы Н.И.Ежова. Выдача дополнительных лимитов, как правило, удовлетворялась по согласованию с ЦК ВКП(б).
Однако при разработке операции, по-видимому, забыли про транспортные отделы. В связи с этим 1 августа 1937 г. всем начальникам шести отделов УНКВД и начальникам Дорожно-транспортного отдела ГУГБ также давалось задание арестовать предусмотренный Приказом НКВД СССР № 00447 контингент на транспорте. Разрешалось заводить и оформлять дела на «тройках» в пределах обслуживания дорог. В связи с началом проведения операции Вышинский обязал прокуроров союзных и автономных республик, краев и областей, автономных областей, военных округов, железных дорог ознакомиться с оперативным приказом № 00447. В соответствии с ним для контроля за законностью прокуроры обязывались присутствовать на заседаниях «троек» даже там, где они не были введены в их состав. В то же время оговаривалось, что соблюдение процессуальных норм и санкций на арест не требовалось, а решение «троек» являлось окончательным. А.Я.Вышинский требовал от прокуроров активного содействия успешному проведению операции. Репрессиям подлежали также и лица, находящиеся в местах лишения свободы.
Так, с 10 августа предлагалось начать и в двухмесячный срок закончить операцию по репрессированию наиболее активных антисоветских элементов из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих контрреволюционеров, ведущих в лагерях активную антисоветскую подрывную работу. Кроме того, репрессиям подлежали и уголовные элементы, содержавшиеся в лагерях и ведущие там преступную деятельность. Весь перечисленный выше контингент после рассмотрения его дел в «тройках» подлежал расстрелу без дальнейшего согласования. Приговоры «троек» объявлялись только осужденным по второй категории. Приговоренным по первой категории – к расстрелу – они не объявлялись, чтобы не создавать лишних проблем при приведении приговора в исполнение.
Следующий удар был нанесен по полякам, в первую очередь, по руководящему составу ЦК компартии Польши, польской секции ИККИ и лицам польской национальности, работающим на ответственных должностях в партийно-советских органах, Красной Армии и НКВД. 11 августа 1937 г. приказ НКВД СССР № 00485 обязал органы НКВД с 20 августа 1937 г. начать операцию, направленную на ликвидацию местных отделений Польской организации войсковой и, прежде всего, ее «диверсионно-шпионских и повстанческих кадров» в промышленности, на транспорте, совхозах и колхозах.
Также в первую очередь подлежали аресту поляки: сотрудники НКВД, военнослужащие Красной Армии, работники военных заводов и оборонных цехов, железнодорожного, водного и воздушного транспорта, электросилового хозяйства всех промышленных предприятий, газовых и нефтеперегонных заводов. Во вторую очередь подлежали аресту все остальные поляки, работающие на промышленных предприятиях необоронного значения: в совхозах, колхозах и иных гражданских учреждениях. Отнесение лиц польской национальности к первой или второй категории на основании рассмотрения следственных материалов производилось народными комиссарами внутренних дел республик, начальниками УНКВД области или края вместе с прокурорами соответствующих республик, областей, краев. Списки направлялись в НКВД СССР за их подписью. После их утверждения в НКВД СССР и Прокурором Союза ССР приговор мог приводиться в исполнение, т. е. осужденных по первой категории могли расстреливать, а по второй – отправлять в тюрьмы и лагеря.
А.Я.Вышинский предложил проследить за прекращением освобождения из лагерей и тюрем поляков, осужденных за шпионаж и подлежавших освобождению в связи с окончанием срока наказания. Материалы о таких лицах должны были быть представлены Особому совещанию НКВД.
В соответствии с приказом операцию требовалось закончить в трехмесячный срок. Аресту подлежали выявленные в процессе следствия и до сего времени не найденные активнейшие члены ПОВ по прилагаемому списку: все оставшиеся в СССР военнопленные польской армии; перебежчики из Польши, независимо от времени перехода их в СССР; политэмигранты и политобмененные из Польши; бывшие члены ППС и других польских антисоветских политических партий; наиболее активная часть местных антисоветских националистических элементов польских районов.
Всех, проходящих по показаниям арестованных шпионов, вредителей и диверсантов, предлагалось немедленно арестовывать. Так по существу был издан приказ арестовать всех лиц польской национальности. Он предусматривал внесудебное решение дел арестованных по спискам с кратким изложением сути обвинения. Усердие работников НКВД периодически подстегивалось резолюциями и записками Сталина об арестах и допросах. 13 сентября 1937 г. он писал руководителям НКВД: «Избить (курсив документа. – Авт.) Уншлихта (И. С. Уншлихт – бывший зам. председателя ВЧК и зам. председателя РВСР СССР. – Авт.) за то, что он не выдал агентов Польши по областям (Оренбург, Новосибирск и т. п.)». Выступая на расширенном заседании Военного совета 2 июня 1937 г., Сталин бросил обвинение в троцкизме Ф.Э.Дзержинскому. Он, в частности, сказал: «Дзержинский… открыто Троцкого поддерживал при Ленине против Ленина… Это был очень активный троцкист и весь ГПУ он хотел поднять на защиту Троцкого. Это ему не удалось».
15 августа 1937 г. (приказ № 00486) дошла очередь до жен изменников Родины – членов правотроцкистских шпионско-диверсионных организаций, осужденных военной коллегией и военными трибуналами по первой и второй категориям с 1 августа 1936 г. Рассмотрение дел и определение меры наказания в отношении данной категории лиц возлагалось на Особое совещание. Жены осужденных изменников Родины по данному приказу подлежали заключению в лагеря на сроки, определяемые в зависимости от степени социальной опасности, но не менее чем на 5-8 лет.
Считавшиеся социально опасными дети осужденных в зависимости от их возраста, степени опасности и возможностей исправления подлежали заключению в лагеря или исправительно-трудовые колонии НКВД или водворению в детские дома особого режима, находившиеся в ведении наркомпросов республик. В дальнейшем жен изменников Родины предписывалось арестовывать одновременно с мужьями. В дополнение к этому приказу мужья «изменниц» подлежали аресту и заключению в лагеря на срок в зависимости от степени социальной опасности и также не менее чем на 5-8 лет. Примечательно, что супругов рекомендовалось арестовывать одновременно.
Некоторые структуры НКВД-УНКВД СССР стремились максимально сократить число расстрелянных, заменяя высшую меру наказания тюремным заключением. Н.И.Ежов указал на эти ошибки специальных «троек» УНКВД Оренбургской, Сталинградской и Кировской областей, которые допускали в своей работе массовые осуждения репрессированных к тюремному заключению. Нарком внутренних дел СССР был вынужден подсказать, что самые злостные антисоветские элементы репрессируются по первой категории.
Он приказал сократить осуждение к тюремному заключению, а все дела на уже осужденных «спецтройками» к тюремному заключению пересмотреть, заменив тюремное заключение содержанием в лагерях.
В сентябре 1937 г. были доложены первые итоги операции репрессий среди поляков. Всего к 30 августа были арестованы 15 218 человек. Был сделан вывод о массовом насаждении польской разведкой своей агентуры и об исключительной насыщенности ею не только пограничных районов, но и промышленных центров и отдельных крупных предприятий. За три недели органы НКВД СССР под руководством Н.И.Ежова обезвредили более 15 тыс. польских «шпионов».
В связи с продажей КВЖД в СССР вернулись несколько десятков тысяч советских граждан, ранее работавших на этой железной дороге. Они были репрессированы в соответствии с приказом НКВД СССР № 00593 от 20 сентября 1937 г. Харбинцы были объявлены в большинстве своем агентурой японской разведки. 1 октября 1937 г. началась массовая операция по ликвидации диверсионно-шпионских и террористических кадров харбинцев на транспорте и в промышленности. На них, отнесенных к первой и второй категориям, должен был ежедекадно создаваться специальный альбом (отдельная справка на каждого арестованного) с конкретным изложением следственных и агентурных материалов, определяющих степень виновности арестованных, который направлялся в НКВД СССР на утверждение. После утверждения списков НКВД СССР и Прокурором Союза приговор приводился в исполнение немедленно.
23 октября 1937 г. вышел новый приказ НКВД СССР, потребовавший «решительной ликвидации возможностей проникновения в СССР агентуры противника под видом перебежчиков». С этой целью предлагалось всех перебежчиков, независимо от мотивов и обстоятельств перехода их на территорию СССР, арестовывать и подвергать самой тщательной и всесторонней следственной проработке, после чего редко кто не признавал своего участия в шпионской деятельности против СССР. Перебежчики, разоблаченные как агенты иностранных разведок, предавались суду Военной коллегии или военных трибуналов. Тех, кто выдержал пытки или признавался в связях с иностранными разведками, все равно заключали в тюрьмы ГУГБ или лагеря через представление следственных дел на Особое совещание. Таким образом, иностранцы, прибывшие, подчас с риском для жизни в СССР в поисках лучшей судьбы, неизбежно попадали в тюрьму или под расстрел.
Наряду с «тройками» в течение 1937-1938 гг. активно работала «двойка», так официально именовалась совместная комиссия НКВД и Прокурора СССР, специально созданная для упрощения уничтожения людей, арестованных в порядке проведения массовых операций.
Местные органы НКВД составляли на каждого арестованного по массовым операциям краткие справки, в которых указывались лишь анкетные данные арестованного и весьма краткая суть обвинения. Справка высылалась в Москву и рассматривалась работниками центрального аппарата НКВД СССР.
По этим справкам готовился список с заранее определенными мерами наказания. После подписания этого документа Н.И.Ежовым или М.П.Фриновским (от НКВД) и Вышинским или Рогинским (от прокуратуры) решения приводились в исполнение немедленно. Просмотренные же дела оформлялись в виде протоколов, которые без всякой проверки и читки автоматически подписывались наркомом и прокурором.
В декабре 1937 г. наступила очередь латышей, создавших якобы свою контрреволюционную организацию в Ленинграде. В состав так называемого «Союзного националистического центра» входили все латвийские национальные учреждения в Ленинграде, секция латышских стрелков при Осовиахиме, латышское издательство, латышская секция Коминтерна, Латдомиросвет, латышские учебные заведения, общество «Прометей», акционерное общество «Продукт». Одна из резидентур была «создана» в аппарате бывшего Полномочного представительства ОГПУ ЛВО в составе начальника КРО Салыня, бывшего начальника ОО ЛВО Я. Я. Петерсона, бывшего заместителя ПП ОГПУ ЛВО Карпенко, бывшего начальника УСО Пиппари, сотрудников Короля и Пиннеса.
В УНКВД по Оренбургской области был арестован бывший председатель Оренбургского облсуда А. М. Крумин, член облсуда Алехнович, оперуполномоченный УНКВД Ж. Я. Цируль.
К январю 1938 г. операции закончены не были, и 8 января 1938 г. в связи с тем, что железные дороги ухудшили свою работу, был сделан однозначный вывод о вредительской и диверсионной работе какого-то врага. Был отдан приказ развернуть операцию и арестовать оставшийся на транспорте кулацкий и антисоветский элемент, в полной мере выполнить требования приказов об операциях по репрессиям среди немцев, поляков, харбинцев, латышей, греков, финнов, румын и др. На «тройках», в первую очередь, предлагалось рассматривать дела по железнодорожному транспорту. Поиски вездесущего врага привели к возникновению дел об иранском, афганском и даже австралийском «шпионаже».
Приказы Н.И.Ежова по проведению массовых арестов не только ориентировали, но и обязывали местные органы НКВД вскрывать повстанческие организации, шпионские, диверсионные группы. Сотрудники органов НКВД были поставлены перед необходимостью арестовывать сразу сотни и тысячи человек. Для придания видимости законности выдумывались различные повстанческие, правотроцкистские, шпионско-террористические, диверсионно-вредительские и тому подобные организации. Получалось так, что почти во всех краях, областях и республиках существовали эти организации и центры, и, как правило, их возглавляли первые секретари обкомов, крайкомов или ЦК нацкомпартий. Документы свидетельствуют, что репрессивный государственный механизм в этот период стал неуправляем.
В марте 1938 г. состоялся процесс над Бухариным, Рыковым, Ягодой и др. Это был последний открытый судебный процесс. Летом 1938 г. осознали, что не хватает специалистов в народном хозяйстве – инженеров , техников, экономистов, плановиков, врачей, агрономов и геологов, как вольнонаемных, так и заключенных, поэтому аресты стали проводить только с санкции НКВД СССР. После бегства к японцам испугавшегося ответственности за репрессии начальника Управления НКВД Дальневосточного края Г. С. Люшкова, которого ранее ставили в пример за высокие показатели арестованных, сам М.П.Фриновский приехал на Дальний Восток наводить порядок.
Он отметил в своей директиве от 6 июля 1938 г., что, несмотря на относительно высокие цифры арестованных в Дальневосточном крае, анализ проведенной оперативной работы указывает на явное неблагополучие в деле разгрома врагов. То есть лица, которые прошли по показаниям арестованных, не были учтены и не были репрессированы, следственная работа велась поверхностно. Арестованные троцкисты и правые якобы не допрашивались об их организационных преступных связях с эсерами, меньшевиками и др. Не все жены заговорщиков арестовывались. Приказывалось усилить следствие и в семидневный срок провести массовую операцию, тщательно подготовив аресты всех врагов в промышленности, войсках, укрепрайонах. 9 июля уже приступили к составлению оперативных списков на весь антисоветский элемент, подлежащий репрессированию. Из-за бегства Люшкова руководство НКВД СССР действовало безжалостно, думая уже только о собственном выживании. Тучи сгустились и над всесильным наркомом Ежовым. В августе 1938 г. его заместителем был назначен секретарь Закавказского крайкома ВКП(б) Л.П.Берия. Ситуация в репрессивной политике начала меняться.
Решением Политбюро от 15 сентября 1938 г. оставшиеся нерассмотренными следственные дела на арестованных по контрреволюционным контингентам были переданы на местах на рассмотрение «особых троек» в составе первого секретаря обкома, крайкома ВКП(б) или ЦК нацкомпартий, начальника соответствующего управления НКВД и прокурора области, края, республики. Пошел процесс свертывания операций. С 23 октября 1938 г. арест иностранного подданного производился только с санкции народного комиссара внутренних дел Союза СССР или его заместителя. 16 ноября 1938 г. Политбюро утвердило проект директивы СНК СССР и ЦК ВКП(б), которая гласила: «Приостановить с 16 ноября впредь до особого распоряжения рассмотрения всех дел на «тройках», в военных трибуналах и Военной коллегии Верховного суда СССР, направленных на их рассмотрение в порядке особых приказов в ином, упрощенном порядке».
Карикатура Б. Ефимова на бывших «оппозиционеров». 1938 г.
17 ноября 1938 г. вышло Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», в котором отмечалась большая работа, проделанная органами НКВД СССР по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок. Вместе с тем были отмечены недостатки: неполнота следствия (из-за упрощенного ведения) и слабая организация оперативной работы. Досталось и прокуратуре, не принимавшей меры по устранению недостатков по ведению следствия.
В Постановлении отмечалось, что пробравшиеся в органы НКВД и прокуратуру враги народа пытались не подчиняться партийному контролю. При этом забывалось, что проведение всех операций санкционировал лично И.В.Сталин. Предлагалось запретить проведение всех массовых операций. Ликвидировать судебные «тройки». При арестах и ведении следствия предписывалось строгое соблюдение законности. Местным партийным органам в течение двух месяцев предлагалось пересмотреть состав сотрудников прокуратуры, осуществляющих наблюдение за органами НКВД. Все следователи органов НКВД в Центре и на местах могли назначаться только по приказу народного комиссара внутренних дел СССР. СНК СССР и ЦК ВКП(б) в своем постановлении предупреждали, что любой работник прокуратуры и НКВД за нарушение советских законов будет привлекаться к строгой ответственности.
После выхода этого постановления обстановка на местах стала меняться. Если раньше приветствовалось предоставление дополнительных лимитов, то после указанного постановления заслугой считался саботаж «ежовской» репрессивной политики. Шла проверка снятых с рассмотрения 3447 «альбомных» дел Особого совещания. Требовалось прекратить производство массовых операций по арестам и выселению. Отныне арестовывать полагалось в строго индивидуальном порядке, предварительно согласовав эту меру с прокурором. Считались утратившими силу приказы, циркуляры и распоряжения НКВД СССР по спецоперациям. В Особое совещание при НКВД СССР разрешалось направлять дела с резолюцией прокурора при обстоятельствах, препятствующих передаче дела в суд. Эти дела докладывались лично народными комиссарами внутренних дел союзных и автономных республик и начальниками краевых и областных УНКВД или их заместителями.
Таким образом, как и в период коллективизации, руководство партии и правительства приняло меры к исправлению допущенных ошибок. Политбюро ЦК ВКП(б) оказалось вроде бы ни при чем, возложив вину за массовые репрессии на НКВД и прокуратуру. Однако документы свидетельствуют о том, что ни одно решение не принималось органами безопасности и прокуратуры самостоятельно. Политбюро жестко контролировало деятельность этих ведомств, периодически заменяя руководящий кадровый состав партийными работниками. Вся деятельность органов государственной безопасности строго регламентировалась. Ни один вопрос, который касался деятельности органов НКВД, не выносился на рассмотрение Совнаркома без предварительного обсуждения на Политбюро ЦК ВКП(б). Все вопросы репрессивной политики государственных органов рассматривались, организовывались и направлялись через Политбюро. В эти годы шире стала распространяться подозрительность, усиливалось взаимное недоверие среди коммунистов в партийных организациях. Некоторое оздоровление в их работу внесли решения январского Пленума ЦК ВКП(б) 1938 г. Однако массовые репрессии не прекратились, а продолжались вплоть до 1939 г.
Волна массовых репрессий 1937-1938 гг. широко захватила руководящих работников партийных, советских органов, хозяйственных организаций, а также командный состав армии и органов НКВД. По данным на 5 февраля 1939 г., Л.П.Берия и А.Я.Вышинский докладывали Сталину: особым совещанием ОГПУ и НКВД и тройками на местах за время с 1927 года осуждено к различным мерам наказания (к заключению в лагеря, ссылке, высылке) 2 100 000 человек. За два года – 1937-1938 – были арестованы 1 548 366 человек, из них расстреляны 681 692.
За эти годы в большинстве республик, краев и областей было арестовано почти все руководство партийных и советских органов и значительное количество руководителей городских и районных организаций. В ряде крайкомов, обкомов и райкомов партии за это время подверглись арестам два-три состава руководящих работников. Из 139 членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б), избранных на XVII съезде ВКП(б), были арестованы и расстреляны 98 человек. Из 1966 делегатов съезда с решающим и совещательным голосом были арестованы по обвинению в контрреволюционных преступлениях 1103 человека, из них расстреляны 848.
В середине ноября 1938 г. в Политбюро поступило заявление от начальника Ивановского областного управления НКВД В. П. Журавлева, в котором тот сообщал о серьезных, с его точки зрения, недостатках в работе органов госбезопасности, о подозрительном поведении ряда руководящих работников НКВД и о том, что Ежов, которому он в свое время об этом сигнализировал, никак на его сигналы не реагирует. Сталин распорядился перевести его в Москву и назначить начальником столичного управления НКВД. Для обсуждения ошибок Н.И.Ежова 19 ноября Сталин созвал представительное собрание с участием членов Политбюро заместителя Ежова по Комиссии партийного контроля М. Ф. Шкирятова, заведующего Отделом руководящих партийных органов Г. М. Маленкова, а также Л.П.Берия и М.П.Фриновского. Оно продолжалось более пяти часов. 23 ноября Ежов написал письмо на имя Сталина с просьбой освободить его от должности наркома внутренних дел. Он признавал, что им были допущены серьезные ошибки по линии организации разведки, следственной работы и кадровой политики. Ежов ставил себе в заслугу, что НКВД «здорово» погромил врагов. Вечером 23 ноября Сталин вызвал к себе Ежова и провел с ним трехчасовой разговор в присутствии В. М.Молотова и К.Е.Ворошилова. Объяснения Ежова не встретили понимания у присутствующих. Вечером 24 ноября всесильный нарком был отправлен в отставку. 25 ноября народным комиссаром внутренних дел был назначен Л.П.Берия. Непродолжительная «оттепель» в начале 1939 г. сменилась новыми репрессиями, но уже меньшего масштаба.
3. Итоги сталинских пятилеток
Парадокс истории заключается в том, что «большой террор» проходил на фоне реальных успехов, достигнутых советским народом. Во второй половине 1930-х гг. страна прекратила ввоз сельскохозяйственных продуктов, не покупали за рубежом и хлопок, сократилась закупка черных металлов, торговый баланс стал активным и принес прибыль. Вдвое выросла производительность труда. Валовая продукция увеличилась в 2,2 раза. Однако общие сдвиги и реальные достижения отнюдь не меняли общего вывода о том, что широко прокламируемые в советской историографии положения о досрочном выполнении второй пятилетки не соответствовали действительности. Из 46 плановых показателей выполнены были задания только по 10. Лидером оставалась тяжелая промышленность. Деревня продолжала восприниматься как поставщик дешевого зерна и массовый источник рабочей силы. С помощью административных мер и налогов к исходу 1930-х гг. единоличные крестьянские хозяйства как товаропроизводители практически были изжиты. На рубеже 1930-1940 гг. в стране было ликвидировано 816 тыс. хуторских хозяйств. Политические руководители СССР пытались перескочить через ступени зрелости сельскохозяйственной экономики, обойти законы общественного воспроизводства.
Отдавая должное, отметим, что за короткий срок вырос потенциал, который по отраслевой структуре, техническому оснащению, возможностям производства находился на уровне самых развитых стран, он предназначался для дальнейшего развертывания тяжелой промышленности, военно-промышленного комплекса. Эти сдвиги стали аксиомой в советской историографии. Куда меньше писалось и говорилось, что индустриализация не затронула другие отрасли экономики. Ручной труд преобладал в сельском хозяйстве и строительстве, не получила развития легкая промышленность, мало внимания уделялось развитию инфраструктуры – сооружению дорог, элеваторов и складов. «Большой скачок» не был мифом советской историографии. Он действительно состоялся. Это был, прежде всего, стремительный рост насильственно преобразуемой экономики, рождения новой модели общества под флагом социализма.
В отечественной историографии всегда аксиомой был тезис о том, что бурный рост народного хозяйства кардинально изменил не только условия труда, но и быт советских людей. Факт увеличения численности рабочих и служащих с 9 млн в 1928 г. до 23 млн в 1940 г. рассматривался как признак подъема благосостояния трудящихся. Но 30-е гг. для советского народа были десятилетием огромных трудностей и лишений, гораздо более тяжелых, чем 1920 гг. В 1936 и в 1939 гг. плохие урожаи вызвали перебои в продовольственном снабжении города. В постперестроечной литературе, посвященной этим проблемам, основная вина возлагалась на политическое руководство страны. Сталин и его окружение рассматривались как непосредственные организаторы голода. Такая точка зрения не соответствует истине. Политика государства была направлена на то, чтобы оградить городское население, избежать деклассирования рабочего класса и заставить крестьянство принять главный удар на себя.
Новый быт: «Жить стало лучше, жить стало веселее»
Уровень жизни в 1930-е гг. резко понизился и в городе, и в деревне. Следствием форсированной индустриализации явилось то, что города наводнили пришельцы из деревень. Жилья катастрофически не хватало. На исходе 1930-х гг. на одного горожанина приходилось жилой площади меньше, чем до революции. Большинство жильцов населяло коммунальные квартиры, бараки, подвалы, сохранялись даже землянки. Число жителей Москвы с 2 млн увеличилось до 5 млн чел., в Ленинграде оно также выросло резко, а население Свердловска увеличилось со 150 тыс. человек до полумиллиона. Такая же картина повсеместно наблюдалась во всех промышленных центрах СССР.
Детская смертность превысила показатели конца 1920-х гг. Рождаемость падала. Потребление мяса и рыбы в городе составляло в 1932 г. всего одну треть от уровня 1928 г. и примерно пятую часть от нормы потребления на рубеже столетия. Существовали государственные коммерческие магазины. В 1933 г. средняя зарплата составляла около 125 рублей в месяц. Килограмм хлеба стоил в таком магазине 4 рубля, мяса – от 16 до 18 рублей, колбасы – 25, сливочного масла – от 40 до 45 рублей. Не лучше обстояло дело с промышленными товарами. Стоимость туфель в коммерческом магазине составляла 30-40 рублей, брюк – 17-18 рублей.
С переходом к централизованному планированию неотъемлемой чертой советской экономики стал дефицит товаров. Он сопутствовал всему советскому периоду отечественной истории и постоянно считался временной проблемой. Дефицит в равной степени был обусловлен недопроизводством потребительских товаров и сложившейся системой их распределения. Не хватало не только продовольствия, но и керосина, спичек, соли, обуви и одежды. Фактически отсутствовала система бытового обслуживания. Только в марте 1936 г. был принят закон, разрешающий частную практику в таких сферах, как починка обуви, ремонт и пошив одежды, плотницкое и столярное дело, фотография, стирка белья и металлоремонт.
С конца 1932 г. были введены внутренние паспорта и городская прописка. Острым был жилищный кризис, и никакой социальный статус или связи часто не гарантировали получение отдельной квартиры. Обычной нормой для городов сталинской эпохи была коммунальная квартира – по комнате на семью. Сам термин «коммунальный» носил идеологический оттенок, вызывая в воображении некое коллективное социалистическое общежитие. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. наиболее радикальные архитекторы строили новое жилье для рабочих с общими кухнями и ванными. В действительности коммунальные квартиры не способствовали воспитанию духа коллективизма и привычек общинного быта у жильцов. Характерной чертой этого времени стало ведомственное жилье, когда квартира или комната, а также коммунальные услуги представлялись предприятием или учреждением, принадлежащим отдельным ведомствам.
Резкое увеличение численности городского населения остро поставило вопросы городского хозяйства и общественного транспорта. Трамваи, автобусы были редкостью для крупных промышленных центров. В первой половине 1930-х гг. города захлестнула вспышка антиобщественного, разрушительного поведения, получившего название хулиганства. На этой почве процветала преступность, нередко принимавшая организованный характер. Дефицит продовольственных и промышленных товаров породил еще одно антиобщественное явление – спекуляцию. Это была своего рода «вторая система распределения». В ней были не только простые перекупщики, но и крупные дельцы, имевшие связи с директорами магазинов и складскими работниками. Директора магазинов и торговые работники нередко сами возглавляли шайки спекулянтов, получавшие товары прямо со складов. Главными местами сосредоточения спекулянтов были крупные магазины, вокзалы и колхозные рынки. Личные связи и знакомства позволяли несколько смягчать суровые условия жизни для некоторых граждан в СССР. Бытовые неудобства, дефицит товаров, «вторая» экономика, основанная на личных связях и знакомствах, стали нормой жизни советского народа.
Новая иерархия ценностей
Октябрьская революция отменила все звания, ранги и форменную одежду, но в середине 1930-х гг. они были восстановлены. В 1934 г. специальная правительственная комиссия рекомендовала наряду с железнодорожниками и милиционерами ввести форму служащих для ведомства гражданской авиации, полярных исследований, лесного, а также для руководящего состава на водном транспорте и рыболовных судах. Форма имела определенные знаки различия. Введение школьной формы уменьшало социальное неравенство в школе. Форма во многом ассоциировалась с порядком, благопристойностью, с воспитанием ответственности и гордости за свой коллектив. В 1935 г. в Красной Армии были введены персональные звания: майора, полковника и маршала. Первыми маршалами Советского Союза стали К.Е.Ворошилов, М. Н. Тухачевский, С. М. Буденный, В. К. Блюхер, А. И. Егоров. Тогда же была установлена иерархия наград и почетных званий в области науки и культуры. Наградная система имела большой общественный вес и немалую практическую ценность. Орденоносцы и лица, имевшие почетные звания, получали небольшую ежемесячную надбавку, имели право на особую пенсию, пользовались приоритетом при получении железнодорожных билетов, комнат в домах отдыха и массы других вещей. Так сложилась сбалансированная система материального и морального стимулирования.
Советское государство сделало много для социальной защиты семьи и материнства: были установлены льготы для многодетных матерей, утверждался авторитет родителей наравне с авторитетом школы и комсомола. Это во многом было связано с падением рождаемости. В 1940 г. был упразднен институт свободного брака, ранее законом были запрещены аборты.
Система контроля и подавления
В первой половине 1930-х гг. большую проблему представляла преступность несовершеннолетних: от карманных краж она доходила до хулиганства и более серьезных преступлений. 7 апреля 1935 г. ЦИК и СНК СССР приняли Постановление «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних». Оно устанавливало ответственность, как для взрослых, за насильственные преступления, начиная с 12-летнего возраста. За этим постановлением последовал Закон «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности». Он значительно расширил участие НКВД в судьбе бездомных детей и малолетних преступников. Закон защищал сирот от злоупотреблений опекунов, за «воровство и уличное хулиганство детей на родителей налагался штраф до 200 рублей».
На рубеже 1920-1930-х гг. в СССР оформилась система всеобщего контроля и подавления. Важнейшей предпосылкой ее возникновения была монополия Коммунистической партии на власть в стране. Монополия и бесконтрольность неизбежно ведут к вседозволенности, а это верный путь к загниванию и перерождению аппарата. Верхушка партии в течение 1920-х гг. была втянута в перманентную внутрипартийную борьбу, которая переросла в борьбу за власть в партии и государстве и привела к установлению режима личной власти группировки Сталина. Новые партийные функционеры с неприязнью относились к партийной интеллигенции, презрительно именуя ее представителей «умниками» и «белоручками», порицая и отвергая демократические формы внутрипартийных отношений. Диктатура пролетариата постепенно трансформировалась в диктатуру партии, которая предполагала руководящую роль ЦК и Генерального секретаря. На пленуме ЦК ВКП(б) сразу после XV съезда было принято единогласное решение (против был один – Сталин) сохранить должность Генерального секретаря ЦК и И.В.Сталина на этой должности. Коммунистическая партия стала первой государственной общественной организацией. По мнению Сталина, «Кадры партии – это командный состав партии, а так как наша партия стоит у власти – они являются также командным составом руководящих государственных органов». Члены ЦК занимали ведущие должности в ЦИК СССР и РСФСР, в СНК или должности наркомов. Они всегда были также руководителями правоохранительных органов и органов государственной безопасности.
Нормальным и закономерным явлением в жизни номенклатурных кадров было перемещение их с партийной на советскую работу и обратно. Аналогичное сближение и слияние партийных органов происходило также с комсомолом, профсоюзами и другими общественными организациями. Новая система власти сложилась одновременно с созданием государственной централизованной системы планового хозяйства. В этой системе были жестко завязаны партия, местные Советы и территориальные производственные ячейки. Ее органы несли полноту ответственности за результаты деятельности промышленных и сельскохозяйственных предприятий региона и были обязаны оперативно вмешиваться в их работу.
Господствующее положение занимали партийные органы, которые не всегда были достаточно компетентны в хозяйственных вопросах. При этом существовало жесткое запрещение ссылаться в советском и профсоюзном делопроизводстве на их решения, и этим снималась ответственность за принятые решения с партийного аппарата. Бюрократический аппарат был необходим Сталину для захвата и осуществления абсолютной власти в стране. Он обладал реальной властью и управлял всеми сферами жизни общества. Основная масса населения – рабочие, крестьяне-колхозники, интеллигенция – была отчуждена от власти. Конституция выполняла роль своеобразной демократической ширмы, прикрывающей авторитарный режим. Мнение миллионов рядовых членов партии никакого влияния на решения и действия политического руководства оказывать не могло.
Важным политическим моментом установления тоталитарной власти было ослабление коллективного руководства. По мере усиления роли Сталина все меньшую роль в жизни страны стали играть не только советские учреждения, но и коллективные органы руководства партией. Упала роль и значение съездов, всесоюзных партконференций. Редко стали созываться пленумы ЦК партии. Политбюро почти не собиралось, а его решения принимались чаще всего путем сбора подписей под подготовленным, по поручению Сталина, проектом документов. Заседания Политбюро даже не протоколировались, а обычно подменялись частными совещаниями узкого состава Политбюро: «тройки», «семерки», в состав которых входили Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Калинин, Берия, Маленков и иногда некоторые другие. Все властные права масс были узурпированы аппаратом командно-административной системы, который сфокусировал всю власть и ответственность в руках одного человека – И.В.Сталина, который сам все больше становился своеобразным заложником созданной им же системы.
Привилегированный слой партийно-советской бюрократии мог существовать, опираясь на малоквалифицированные слои рабочих, которые постоянно пополнялись выходцами из деревни. Становление тоталитаризма сопровождалось массовыми репрессиями, которые затронули не только «бывших людей», но и многомиллионные массы крестьянства, рабочих, интеллигенции и даже бюрократию, формирующую все уровни и структуры авторитарной власти. Все это требовало идейно-теоретического обоснования, оправдания и камуфляжа. Это было дано соответствующей идеологией сталинизма, охватывающей все сферы духовной жизни общества. Она тесно сопрягалась с прагматической сталинской политикой и была крайне эклектичной, поскольку вбирала в себя элементы несовместимых идей и представлений.
Новая идеология
С точки зрения науки идеология носила характер вульгарного марксизма. Она отличалась крайним догматизмом, абсолютной непримиримостью к любым отклонениям от единственной, официально выраженной и утвержденной точки зрения. Это касалась толкования вопросов теории, решений партийных съездов и инстанций, высказываний основоположников марксизма-ленинизма и, в первую очередь, выступлений и заявлений самого Сталина. При этом всякое инакомыслие в партии и обществе жестоко преследовалось и практически исключалось. Система цензуры пресекала и уничтожала любую оригинальную мысль в области обществоведения, вытекающую из критического суждения о реальной действительности. Сталинское окружение не обладало законченным образованием и сколько-нибудь высокой культурой.
Примитивность идеологии сочеталась с претензией на универсализм. Одним из основных постулатов сталинизма являлось признание непрерывного сохранения и усиления классовой борьбы по мере развития и укрепления социализма. Эта идея позволяла поддерживать идеологическую напряженность в обществе, направленную против инакомыслия, плюрализма мнений и самостоятельности суждений. Эти явления квалифицировались как «идеологические диверсии», порожденные «пережитками капитализма» и «тлетворным влиянием» Запада.
Резкой критике были подвергнуты взгляды в экономической, исторической и философской науке. Заведующий отделом агитации и пропаганды А.И.Стецкий в 1930 г. официально объявил философу А.М.Деборину, что «отныне требуется утвердить один авторитет во всех областях… Этот авторитет – наш вождь Сталин». Большую роль в утверждении сталинизма сыграла историческая наука. Она стала важной составной частью государственной идеологии. Сталинские историки беззастенчиво фальсифицировали историю партии, Октябрьской революции и строительства нового общества. Тон этому задавал сам Сталин. В 1931 г. в журнале «Пролетарская революция» была опубликована его статья «О некоторых вопросах истории большевизма». Она полностью исключала метод дискуссий из практики исторической науки, отрицала целесообразность работы историка с архивными документами и содержала серьезные политические обвинения в адрес историков. В 1938 г. все государственные архивы были переданы под управление НКВД. С этой целью было специально создано Главное архивное управление НКВД СССР. Это резко сократило допуск в них историков и ограничило возможности изучения подлинных исторических документов. «Энциклопедией основных знаний в области марксизма-ленинизма» был объявлен «Краткий курс истории ВКП(б)». Известно, что Сталин лично принимал непосредственное участие в его подготовке. Он неплохо знал историю и очень хорошо понимал ее значение и политическую роль в обществе. Поэтому он решительно возражал против ликвидации в ВУЗах курса всеобщей истории и истории СССР. «Хорош тот марксист, который знает всеобщую историю. Без этого нельзя быть марксистом», – утверждал Сталин.
Сталин и члены Политбюро. Худ. В. Сварог. 1939 г.
Документы свидетельствуют, что Сталин знакомился с различными вариантами книги «Политическая экономия. Краткий курс», подготовленной коллективом под руководством Л. А. Леонтьева. В январе 1941 г. на встрече с коллективом авторов он высказал свои замечания и предложения, поставил задачу в месячный срок завершить работу. Однако до войны учебник политической экономии не был издан.
Политизация и идеологизация пронизывали все стороны жизни общества. Этому во многом способствовали процессы огосударствления творческих союзов, которые проходили в СССР в 1930-е годы. Союзы писателей, художников, композиторов, архитекторов были поставлены под жесткий контроль партии и бюрократического аппарата этих организаций. Исключение из союза вело к утрате привилегий, а главное – к полному отрыву от потребителя (прекращение изданий произведений, участия в выставках и т. д.). В практику художественного творчества прочно внедрился метод социалистического реализма, который был официально объявлен единственным идеологически и политически выдержанным методом художественного познания мира.
Все решалось в высшем эшелоне власти. Не органы культуры, не соответствующие наркоматы и даже Агитпроп ЦК ВКП(б), а лично Сталин и уполномоченные им секретари ЦК по идеологии наблюдали за состоянием литературы и искусства. В такой обстановке не объективная оценка, а субъективное отношение самого Сталина и его окружения определяли судьбу романа, сборника стихов, оперы и песни, архитектурного проекта или кинофильма. Пафос многих произведений отнюдь не соответствовал реалиям жизни. Тем не менее, их высокий художественный уровень во многом идеологически обеспечивал существование режима.
 
4. Закат Коминтерна и зигзаги внешней политики СССР
Сталинизация Коминтерна
Строительство нового общества проходило в сложных внешнеполитических условиях. Вместе с ростом экономического и военного потенциала рос престиж Советского государства. В конце 1933 г. СССР признали США. К 1936 г. дипломатические отношения с Советским Союзом установили 36 стран, включая крупнейшие капиталистические державы. Выход из неблагоприятного экономического и внешнеполитического положения в конце 1920-х – начале 1930 гг. отдельные страны искали на путях реванша и агрессии, милитаризации экономики. В ряде европейских государств – Венгрии, Болгарии, Испании, Германии – установились открыто фашистские и авторитарные режимы.
В 1928 г. коминтерновские теоретики зафиксировали явные признаки нового революционного подъема, приближения нового этапа империалистических войн и угрозы нового похода против СССР. Реальные события подтверждали эти теоретические прогнозы. Летом 1928 г. VI конгресс Коминтерна принял новую программу. Социал-демократы были объявлены злейшими врагами коммунизма, и борьба с ними становилась отныне главной задачей всех коммунистических и рабочих партий. В 1928-1929 гг. началась сталинизация коминтерновских организаций и чистка компартий. Главным итогом стал переход от демократического централизма к растущему бюрократическому централизму. Наиболее сильно пострадали германская, американская, чехословацкая, шведская и британская компартии. Смятение царило во французской, итальянской и польской партиях. Исключенные коммунисты либо пополняли ряды социал-демократов, либо образовывали самостоятельные политические группы, либо совсем покидали политику. Многие компартии не смогли оправиться от неожиданного удара. Так, фактически прекратила свое существование шведская компартия, а в Чехословакии одновременно пострадали «красные профсоюзы». Новые руководители Коминтерна Д.З.Мануильский, И.А.Пятницкий, О.В.Куусинен и А.А.Лозовский были опытными функционерами и верными сталинцами. Деморализация Коминтерна привела к падению его авторитета и влияния в международном рабочем движении.
В 1930-е гг. Коминтерн стал всего лишь одним из инструментов советской внешней политики. Он продолжал существовать как оружие пропаганды в пользу «первого социалистического государства» за рубежом. Внутри страны он продолжал изображаться как «интернациональная армия» пролетариев, превосходящих по силе Лигу Наций и поддерживающая строительство социализма в СССР. Советская дипломатия в лице НКИД начала вытеснять изначальную роль Коминтерна в подготовке мировой коммунистической революции, поскольку она в значительной степени затрудняла попытки смягчить отношения с Западом и сохранить мир. По мнению Г. В. Чичерина, «нелепые разговоры в Коминтерне о борьбе против мнимой подготовки войны против СССР только портили и подрывали международное положение СССР». С утверждением в руководстве НКИД Литвинова напряженность в отношениях Наркоминдела с Коминтерном лишь возросла. Приход нацистов к власти в Германии и жестокое подавление германского рабочего движения привели к кризису III Интернационала. Реакция переходила в наступление в большинстве европейских государств.
В этих условиях разрыв между политической реальностью и действиями Коминтерна достиг апогея. Масштабы кризиса мирового коммунистического движения были впечатляющими. Из 72 партий, представленных на XIII пленуме ИККИ в ноябре—декабре 1933 г. только 16 имели легальный статус и еще 7 «полулегальный». Французская и чехословацкая компартии насчитывали около 30 тысяч человек и считались крупнейшими в Европе. Рабочие-коммунисты стихийно объединялись с рабочими-социалистами, чтобы совместными усилиями дать отпор силам реакции. 6 февраля 1934 г. им удалось предотвратить попытку захвата власти фашистами во Франции. 12 февраля социал-демократические рабочие Вены и Линца в Австрии выступили с оружием против авторитарного режима австрийского канцлера Дольфуса. Это выступление было жестоко подавлено, но оно свидетельствовало, что социал-демократы Австрии готовы вести борьбу с фашизмом.
Крутой поворот
В сложившейся ситуации от руководства Коминтерна потребовалось изменение тактической линии. В конце февраля 1934 г. в Москву с триумфом возвратился руководитель западноевропейского бюро Коминтерна болгарский коммунист Георгий Димитров. В марте 1933 г. он был арестован по обвинению в поджоге рейхстага и на судебном процессе в Лейпциге выступил с разоблачительной речью в адрес обвинения и его главного свидетеля – одного из вождей германских нацистов Германа Геринга. Этот процесс принес Георгию Димитрову международный авторитет и влияние. Именно его Сталин поставил на пост Генерального секретаря ИККИ. По инициативе Димитрова коммунистическая и социалистическая партии Франции подписали в июле 1934 г. «Пакт о единстве действий». Этим было положено начало созданию единого Народного фронта против фашизма. Окончательно новый курс Коминтерна утвердился на VII конгрессе, проходившем с 25 июля по 21 августа 1935 г. в Москве.
Конгресс одобрил тактику Народного фронта, опробованную французской компартией, в качестве общекоминтерновской политической линии. Между тем обстановка в мире накалялась все больше. В начале 1930-х гг. Япония начала войну против Китая. Она оккупировала Маньчжурию и вышла к восточным границам СССР. Официально советское правительство заявило о нейтралитете в разгоравшемся конфликте. Однако в конце 1932 – начале 1933 гг. участились случаи перехода китайскими войсками и населением советско-китайской границы. Количество интернированных исчислялось тысячами. 27 марта 1933 г. японское правительство объявило о выходе Японии из Лиги наций. Возникла реальная угроза войны с СССР. 5 марта 1933 г. национал-социалистическая партия Германии одержала победу на выборах в рейхстаг, который 23 марта проголосовал за предоставление канцлеру Адольфу Гитлеру абсолютных полномочий сроком на 4 года.
Миф о капиталистическом окружении
Приход Гитлера к власти в Германии означал для СССР потенциальную угрозу войны. Планы фюрера выходили далеко за рамки ревизии Версальского договора. Это были претензии на установление мирового господства. К этому времени по каналам внешней разведки советское политическое руководство было достаточно точно информировано об агрессивных планах западноевропейских государств и Японии. Было известно о польско-японских переговорах. В 1935-1937 гг. руководство страны получило информацию о тайных встречах британских руководителей высшего уровня с Гитлером, во время которых министры иностранных дел Саймон и лорд Галифакс, а также премьер-министр Чемберлен дали согласие на перекройку карты Европы в пользу Германии, на удовлетворение ее притязаний на Австрию, Чехословакию, Польшу, Мемельскую область Литвы при условии, что Германия будет оставаться «бастионом Запада против большевизма», а ее устремления по расширению «жизненного пространства» будут направлены на Восток. 19 октября 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций.
В декабре 1933 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление об активизации внешнеполитической деятельности в целях предотвращения войны на основе плана коллективной безопасности. Задача была не из легких. Большинство граничащих с СССР государств занимали по отношению к нему враждебную позицию. Некоторые из них – Румыния, Польша и Япония – открыто высказывали территориальные притязания, а Финляндия и страны Балтии в любой момент готовы были превратиться в плацдарм германской агрессии против России.
Особую непримиримую позицию занимала Польша. Военные реформы, проведенные при участии французских и британских военных специалистов, давали основания полагать, что военный потенциал Польши находится на высоком уровне. Правительство Пилсудского-Бека в январе 1934 г. подписало германо-польскую Декларацию о необращении к силе, в которой уведомило Гитлера о своих планах объединить под эгидой Польши территорию от Финляндии до Турции. После этого польская дипломатия стала методически срывать все усилия СССР по созданию в Европе системы коллективной безопасности.
1934 г. характеризовался дестабилизацией политической обстановки в Европе. 6 декабря началась агрессия Италии против Эфиопии. Через весь европейский регион прошла волна политического террора, жертвами которого стали канцлер Австрии Э. Дольфус в Вене, король Югославии Александр и министр иностранных дел Франции Л. Барту в Марселе, видный деятель ВКП(б) С.М.Киров – в Ленинграде. Переход к массовому террору против политических противников Сталина серьезно подорвал репутацию Советского Союза в мире. Проект создания Восточного пакта был сорван. Политически и психологически европейским демократическим политикам было трудно находить аргументы в пользу военного сотрудничества с СССР.
«Над всей Испанией безоблачное небо»
В июле 1936 г. обострилась внутриполитическая ситуация в Испании. На выборах в кортесы одержали победу левые партии, объединившиеся в Единый Народный фронт. Потерпевшие поражение правые партии обратились за поддержкой к правительствам Германии и Италии. На территории испанского Марокко возник центр военного заговора, организаторы которого подняли мятеж. Страна оказалась в состоянии гражданской войны. В этих условиях обострились германо-англо-французские противоречия.
Сталин не хотел победы Франко, но и не стремился к слишком быстрому прекращению войны в Испании. Он был озабочен сильным влиянием троцкистских групп в испанском левом движении и не исключал, что победа испанских революционеров укрепит не коминтерновское, а троцкистское крыло коммунистического движения. Советский Союз рассчитывал выиграть время для укрепления внутренних дел (политических и хозяйственных) и стратегических позиций на Дальнем Востоке, где японская угроза казалась реальнее европейской.
Европейские державы объявили о проведении линии невмешательства в испанские дела. Было принято решение о введении эмбарго на поставки оружия воюющим сторонам. Однако на деле оно нарушалось. Германия и Италия активно переправляли оружие, специалистов и военную технику мятежникам. 23 сентября 1936 г. СССР заявил об отказе соблюдать соглашение о невмешательстве и начал на коммерческой основе экспортировать в Испанию вооружение, самолеты и технику. В Испанию были направлены военные и политические советники во главе с бывшим начальником Разведуправления РККА П. И. Берзиным. Численность советских добровольцев составляла около 500 человек. 24 ноября 1936 г. новый испанский посол Паскуа был отправлен в Москву, он получил от Ларго Кабальеро самые широкие полномочия для заключения секретного договора с СССР о дальнейшем снабжении испанских «красных» оружием. Такой договор и был подписан на третий день после прибытия Паскуа в Москву.
Суть документа заключалась в том, что испанское правительство Кабальеро обязывалось держать в Москве золотой фонд на сумму не ниже двухсот пятидесяти миллионов песет (полмиллиарда франков), в счет которого Москва обязалась поставлять вооружение испанским «красным». Таким образом, в этом акте «революционной поддержки» со стороны СССР правительства Кабальеро заключался прежде всего элемент чистейшей коммерции, ибо Москва, с помощью испанского золотого фонда, получила возможность увеличить свой золотой запас. Получив испанское золото, Москва начала громадные и регулярные отправки оружия в Испанию. Первые военные советники прибыли в Испанию в 20-х числах августа 1936 г. 22 октября на пяти кораблях были доставлены танки с горючим и боеприпасами, стрелковое оружие, бронеавтомобили, эскадрилья истребителей, артиллерийские системы с боеприпасами. Решение на отправку в СССР части золотого запаса Банка Испании приняли премьер-министр Кабальеро и министр финансов Негрин в час предельной опасности – угрозы захвата Мадрида националистами. Многим тогда казалось, что дни Республики сочтены. Жестокие бои шли уже в самом городе. Выбора у республиканского правительства просто не было.
По версии испанского ученого А. Виньяса, 15 октября 1936 г. Кабальеро и Негрин официально обратились к Советскому Союзу с просьбой принять на хранение примерно 500 тонн золота. 17 октября 1936 г. на заседании Политбюро было принято решение «поручить Розенбергу (советский посол в Испании. – Авт.) ответить испанскому правительству, что мы готовы принять на хранение золотой запас и что мы согласны на отправку этого золота на наших возвращающихся из портов судах с условием, что золото будет сопровождаться уполномоченным испанского правительства или Минфина и что наша ответственность за сохранность золота начинается с момента сдачи его Наркомфину в нашем порту». Погрузка золота проходила в глубокой тайне. А Орлов именовался «мистером Блэкстоном из мифического национального банка США». Участников столь ответственной акции по перевозке золота представили к правительственным наградам. Весь золотой запас Испании был перевезен в СССР
Для оказания помощи Народному фронту из числа добровольцев различных национальностей под руководством представителей Коминтерна были сформированы интернациональные бригады, которые принимали активное участие в гражданской войне. В отличие от СССР, Германия и Италия стали отправлять воинские контингенты, которые назывались легионерами. Серьезные разногласия внутри правительства Народного фронта, раскольническая деятельность троцкистов и анархистов в Барселоне и по всей Каталонии привели к поражению антифранкистских сил, и в 1939 г. в Испании была восстановлена диктатура Франко.
Между Германией и Японией
25 ноября 1936 г. Япония и Германия заключили «Антикоминтерновский пакт». К этому времени в Европе складывались предпосылки для создания неформальной коалиции всех правых сил, направленной на координацию действий в вопросах противодействия коммунизму. Переход к массовому террору в 1937 г. окончательно подорвал доверие к СССР. За Советским Союзом закрепилась репутация нестабильного государства, и установилось общеевропейское скептическое мнение о ценности СССР только как военного союзника. После разгрома военных и военно-инженерных кадров в СССР в Великобритании и Франции считался бессмысленным союз с Советским государством. Низкого мнения о возможностях Красной Армии были и германские специалисты.
СССР в 1938 г. был парализован террором. Сталин полностью завершил консолидацию общества и чистку элиты. СССР и Германия практически синхронно стали тоталитарными государствами. Однако германская элита – за минусом ее еврейской части – подверглась не столько чистке, сколько нацификации. Гитлер сохранил практически полную преемственность в руководстве экономикой, дипломатией и военной машиной. Лояльность режиму была гарантией личного и корпоративного выживания. Сталинский террор был иррациональнее гитлеровского, и лояльность ничего не стоила.
Советские руководители на заседании I сессии Верховного Совета СССР (Сталин, Хрущев, Берия, Шкирятов, Маленков, Жданов)
Советская элита была лишена даже права совещательного голоса, и политические воззрения Сталина не подвергались никакой корректировке и единолично обусловливали внутреннюю и внешнюю политику. Сталин ставил перед партией две разноплановые задачи: обеспечить безопасность страны и завоевать для СССР новые сферы влияния. В конце 1930-х гг. императивом внешней политики для Сталина было восстановление империи в границах 1913 г. Однако серьезным препятствием к достижению этого военно-дипломатическими путями была многолетняя приверженность доктрине мировой социалистической революции и практическое вмешательство в социальные движения зарубежных стран. Это изолировало СССР от нормальной дипломатической практики.
Во второй половине 1930-х гг. штаб Квантунской армии направил в центр документ «Политика обороны государства», в котором предписывалось силами Квантунской и Корейской армий нанести основной удар по советскому Приморью для его захвата путем отсечения войск Особой Дальневосточной армии от войск Забайкальского военного округа и их уничтожения. Однако в 1938 г. Япония в материально-техническом отношении еще не была готова к крупномасштабным военным действиям. Японцы понимали необходимость серьезной подготовки и пытались выяснить возможность реализации своих планов против СССР и одновременно готовились к войне. В 1937 г. в Маньчжурии на границах Советского Союза и Монгольской Народной Республики японцами было создано 11 укрепленных районов, вдоль государственных границ размещались сильные военные гарнизоны, строились и совершенствовались шоссейные дороги.
К весне 1938 г. численность японских войск была доведена до 350 тыс. человек, имевших 1052 артиллерийских орудия, 585 танков и 355 самолетов. Значительный контингент японское командование содержало в Корее. Советское правительство приняло ответные меры. Приказом наркома обороны Отдельная Краснознаменная Дальневосточная армия была преобразована в Краснознаменный Дальневосточный фронт. Командующим войсками округа был назначен В. К. Блюхер.
Фронт состоял из двух армий – 1-й Приморской и 2-й Отдельной Краснознаменной, которыми командовали комбриг К.П.Подлас и комкор И.С.Конев. Для пополнения корабельного состава Тихоокеанского флота с Балтики Северным морским путем были направлены два эскадренных миноносца. Планируя вооруженную акцию в районе озера Хасан, японское командование рассчитывало создать угрозу всему Посъетскому району и в конечном итоге овладеть всей южной частью советского Приморья. Разгром японских группировок около озера Хасан, а в 1939 г. – в районе реки Халхин-Гол были стратегической пробой сил оси Берлин – Рим – Токио. Возрастала реальная угроза нападения на СССР одновременно с Запада и Востока.
Весной 1939 г. в международной обстановке произошли серьезные перемены. Ликвидация гитлеровцами Чехословакии как независимого государства убедила правящие круги Англии и Франции в несостоятельности политики «умиротворения», в растущей агрессивности нацистской Германии, создавшей все более ощутимую угрозу их интересам в Европе. Объективно нарастали противоречия между фашистской Германией, с одной стороны, и Англией и Францией – с другой. Британское правительство пошло на предоставление гарантий независимости Польше, позднее такие же гарантии были предоставлены и Францией. В силу этих причин Англия и Франция решились на реальный обмен мнениями с Советским Союзом по политическим вопросам, а затем и на трехсторонние военные переговоры. Одновременно и верхушка нацистского рейха стала настойчиво добиваться интенсификации контактов и достижения договоренностей с СССР.
В марте 1939 года советское правительство предложило Англии выступить с совместной инициативой созыва конференции СССР, Великобритании, Франции, Румынии, Польши и Турции для выработки мер коллективного отпора агрессору. Английское правительство ответило, что считает такую конференцию преждевременной. Вместо этого оно высказалось за то, чтобы СССР взял на себя односторонние обязательства по оказанию помощи какому-либо европейскому соседу в случае агрессии.
В апреле 1939 г. советское правительство выступило с новой инициативой. Оно предложило правительствам Франции и Англии заключить между тремя государствами равноправные договоры о взаимопомощи. Однако это предложение также не нашло поддержки. Все их действия были направлены на то, чтобы столкнуть в противоборстве Германию и СССР. Европейский баланс сил менялся, и СССР обретал значимую геополитическую роль. Сталину было все равно с кем вести большую дипломатическую игру. Он с подозрительностью и настороженностью относился к Великобритании, Франции и Польше. Геополитически Германия, скорее, была потенциальным противником, а Великобритания и Франция – союзниками, однако советские традиционные представления о Лондоне и Париже как центрах антисоветской деятельности в значительной степени нейтрализовали эти геополитические соображения. Сталину был необходим военный конфликт в Европе, но он оставался реалистом и понимал относительную слабость СССР. Поэтому сам инициировать военный конфликт не хотел.
Не вызывает сомнения, что именно нацистская Германия и ее союзники являлись агрессорами, развязавшими Вторую мировую войну. Они сломали существовавшее территориально-политическое устройство Европы, выступили инициаторами его перекраивания, сделали военную силу основным средством реализации амбициозных политических замыслов. Не существует документов, которые свидетельствуют о том, что Германия планировала войну против СССР осенью 1939 г. Нацистский рейх в этот момент был просто не готов к такой войне. Советско-германский пакт о ненападении от 23 августа 1939 г. с его секретным приложением стал лишь звеном в проведении курса на достижение широкомасштабных договоренностей с нацистским руководством, на сотрудничество с ним. «Не Германия напала на Францию и Англию, – утверждал Сталин, – а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну».
Сталин и тогдашнее советское руководство допустили в конце лета и осенью 1939 г. серьезнейший стратегический просчет. Литвинов был снят с поста наркома иностранных дел, а наркоминделом был назначен председатель Совнаркома Молотов. Сталинское руководство не сумело правильно оценить ни характер агрессивных притязаний нацистского рейха, ни военно-экономический потенциал Германии, ни ударную мощь вермахта. Меры по укреплению безопасности и расширению территории СССР в конечном счете оказались неэффективными. Тактический выигрыш для СССР обернулся стратегическим проигрышем. В 1940 г. была разгромлена Франция – главный потенциальный союзник СССР на европейском континенте. Фашистским агрессорам удалось разобщить своих возможных противников и установить свое господство над Центральной и Западной Европой.
Советское руководство заблаговременно готовилось к вероятной «второй империалистической войне». Она, с одной стороны, таила угрозу существованию СССР, но, с другой, по мнению некоторых советских деятелей, могла привести к увеличению числа социалистических государств, в то время как крупные капиталистические страны ослабят и истощат друг друга во взаимном противоборстве. В марте 1939 г. состоялся XVIII съезд ВКП(б). Выступая на его заседании, начальник Политуправления РККА Л. З. Мехлис заявил, что в случае развязывания против Советского Союза «второй империалистической войны» Красная Армия перенесет военные действия на территорию противника, выполняя свою интернациональную задачу и увеличивая количество советских республик». В.М.Молотов, занявший пост наркома иностранных дел, говорил о возможно большем расширении границ своего отечества. Пакт о ненападении с Германией изменил геополитическую ситуацию в Восточной Европе: давление на государства, находившиеся между двумя великими державами, стало возрастать.
Политические итоги 1930-х гг.
В феврале 1935 г. VII съезд Советов СССР решил изменить Конституцию СССР, принятую в 1924 г. В Кратком курсе истории ВКП(б) необходимость обновления Конституции объяснялась тем, что «за истекшие годы совершенно изменилось соотношение классовых сил в СССР, создана была новая социалистическая индустрия, разгромлено кулачество, победил колхозный строй, утвердилась социалистическая собственность на средства производства во всем народном хозяйстве, как основа советского общества». «За годы социалистического строительства, – гласил партийный официоз, – были ликвидированы все эксплуататорские элементы – капиталисты, купцы, спекулянты. Сохранялись лишь незначительные остатки ликвидированных эксплуататорских классов, полная ликвидация которых является вопросом ближайшего времени. Изменился состав крестьянства и интеллигенции СССР. В большинстве она вышла из рабочей и крестьянской среды. Создалась основа морально-политического единства общества». В Кратком курсе истории ВКП(б) подчеркивалась важность ликвидации остатков «бухаринско-троцкистских шпионов, вредителей и изменников родины». В заключение перечислялись уроки истории ВКП (б): «Марксистско-ленинская теория есть не догма, а руководство к действию… В этом ключ непобедимости большевистского руководства… Таковы основные уроки исторического пути, пройденного большевистской партией». Этими словами завершалась книга «История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. Под редакцией комиссии ЦК ВКП(б)».
Таким образом, в течение второго послеоктябрьского десятилетия во всех областях внутренней и внешней политики Советского государства утвердился сталинизм – тоталитарный режим личной власти Сталина. Он опирался на бюрократический аппарат, который жил и преобразовывал весь традиционный уклад российского общества в соответствии со своими узкокорпоративными интересами, исходя из своих представлений об обществе высшей социальной справедливости. В новой иерархической структуре причудливо переплетались худшие традиции российского бюрократизма с идеалами и предрассудками «твердокаменных марксистов», выступавших поборниками социалистической идеи.
Сталинизм явился идеологическим воплощением, оправданием и обоснованием практической деятельности компартии по преобразованию всех сфер жизни государства и общества. В качестве же официальной государственной идеологии в СССР безраздельно утвердился марксизм-ленинизм. Все граждане страны превратились, по выражению И.В.Сталина, в «большие и маленькие, второстепенные и первостепенные «винтики» государственной машины, которые, хотят они или не хотят, верят или не верят, вынуждены вращаться со всей машиной». Ложь и террор в условиях такой невиданной централизации власти действовали почти автоматически и служили средством достижения целей. Они тесно переплетались между собой и не могли существовать друг без друга.
Переход к индустриальному обществу в России осуществлялся под флагом социализма. Это был сложный и мучительный процесс ломки традиционного уклада в экономической, политической, социальной, психологической, духовной, идеологической и нравственной сферах жизни общества. Он начался практически одновременно, но очень скоро обозначились приоритеты идеологии и политики над экономикой, социальной и духовно-нравственной областями жизни общества. В России происходило отчуждение власти от общества. Это создавало основу неустойчивого развития и функционирования общественных и государственных структур и делало неизбежным крах социалистического эксперимента.
Заключение
За 43 года и 3 месяца, с марта 1898 по июнь 1941 г., социал-демократическое движение России претерпело колоссальные изменения. Что же обрело оно и что утратило на этом пути?
Рыхлая организация, состоявшая из отдельных кружков и комитетов, насчитывавших в общей сложности несколько сот человек, превратилась в почти двухмиллионную партию, спаянную железной дисциплиной. Нелегалы, преследуемые и гонимые за принадлежность к РСДРП, стали вместе со своими младшими соратниками руководителями огромной державы –СССР, который лишь немногим уступал Российской империи по территории (стали самостоятельными государствами Польша и Финляндия), но значительно превосходил ее по экономической мощи. Он превратился во вторую промышленную державу мира.
Сила большевиков, взявших власть в октябре 1917 г. вместе с рядом других левых партий, была в том, что в ситуации общеевропейского кризиса периода Первой мировой войны они выдвинули новую общенациональную идею – идею перехода власти в руки широких трудящихся масс, идею построения социализма и коммунизма – общества без государства, без денег, без армии, без преступности и т. п. Одновременно большевики реализовали давнюю мечту российского крестьянства, передав им основные пахотные земли и угодья. Большевики заявили о выходе России из Первой мировой войны. Это обеспечило им поддержку значительной части населения.
После прихода к власти большевики решали ряд назревших задач общецивилизационного индустриального общества: ликвидация национального гнета и сословных перегородок, равноправие мужчин и женщин, свобода доступа к образованию, предоставление социальных прав рабочим и служащим, развитие науки и техники, возможность социальной мобильности, модернизация страны. Все это обеспечивало достаточно прочную социальную опору власти со стороны значительной части населения.
Но все эти достижения были оплачены колоссальной ценой. В эту цену вошли миллионы человеческих жизней, искажение и забвение общечеловеческих нравственных идеалов, тупиковость экономической системы. До октября 1961 г. страна официально руководствовалась второй программой партии – программой построения социализма, в которой содержались следующие положения: «началась эра всемирной пролетарской, коммунистической революции., постепенное вовлечение всего трудящегося населения поголовно в работу по управлению государством., армия превратится во всенародную социалистическую милицию., чтобы система наказаний была окончательно заменена системой мер воспитательного характера., снабжение всех учащихся пищей, одеждой, обувью и учебными пособиями за счет государства., полное отмирание религиозных предрассудков., профессиональные союзы должны придти к фактическому сосредоточению в своих руках всего управления всем народным хозяйством, как единым хозяйственным целым., неуклонно продолжать замену торговли планомерным, организованным в общегосударственном масштабе распределением продуктов., в области денежного … дела. РКП стремится к проведению ряда мер,. подготовляющих уничтожение денег». И хотя ни одно из этих положений не было реализовано, советский народ узнал из уст Сталина 25 ноября 1936 г., что социализм в СССР якобы в основном построен. Это было ложью, упорно вбивавшейся в головы миллионов людей.
Возникшая политико-экономическая система, в конечном счете, оказалась тупиковой, не способной адекватно ответить на вызовы времени. Экономика не имела источников саморазвития. Система оказалась не способна сочетать интересы личности, коллектива и общества. Идея социалистического соревнования не смогла заменить принцип конкуренции. Закономерным следствием стало научно-техническое отставание, падение эффективности производства, нарастающее отставание массового потребления от уровня развитых стран. В политической сфере монопольная власть Коммунистической партии, ее аппарата резко сужала возможность реального обсуждения альтернатив развития страны. Курс на военное противостояние с Западом был определяющим во внешней политике на протяжении многих десятилетий. Это, в свою очередь, стало тяжелейшим грузом для советской экономики. В духовной сфере идеологический и политический контроль, навязывание официальной идеологии вело к искусственной изоляции страны, формированию двоемыслия и «железного занавеса». В социальной сфере монопольная роль государства в экономике и политике привела к превращению крестьян на десятки лет в «государственных крепостных», к отсутствию реальной роли профсоюзов в защите интересов наемных тружеников. В частной жизни разрыв между обещаниями счастливой жизни и их невыполнением вел к нарастанию множества бытовых проблем: жилищной, продовольственной, дефицита товаров, уровня жизни и т. п.
В стране возникла причудливая политическая система: партия-государство. Важнейшей предпосылкой ее возникновения стала монопольная власть Коммунистической партии, сложившаяся уже в годы гражданской войны. В конечном счете партия превратилась в безгласный и послушный придаток партийного аппарата. Была сформирована система, контролировавшая политические настроения граждан и формировавшая их сознание в желательном для власти направлении.
Экономической основой тоталитарной системы являлась монопольная государственно-бюрократическая собственность. Партийные органы отвечали за результаты деятельности всех государственных структур на своей территории и обязаны были контролировать их работу. Отдавая директивы государственным органам, партия в целом не несла прямой ответственности за них. При ошибочности решений вся ответственность ложилась на исполнителей. Право принятия решений принадлежало «первым лицам»: директорам крупных предприятий, наркомам, секретарям райкомов, обкомов и ЦК республик в пределах своих полномочий. В масштабе страны им обладал лишь Сталин. Постепенно исчезла даже формальная видимость коллективного руководства. С 1928 по 1941 г. состоялось три партийных съезда и три партийные конференции. Нерегулярными стали пленумы ЦК и даже заседания Политбюро ЦК.
5 декабря 1936 г. была принята новая Конституция СССР. Внешне она была одной из самых демократических в мире. Но подавляющее большинство этих норм выполняли роль «демократической ширмы». Советы всех уровней, в том числе и Верховный, одобряли заранее выработанные решения партийных органов. Голосование в них всегда было единогласным.
Все это противоречило провозглашенным при создании Советского государства идеям народовластия. Идеологическим выражением системы стал культ личности Сталина. Сталинизм стремился выступать под маркой марксизма, из которого он черпал отдельные элементы. Вместе с тем сталинизм был чужд гуманистическим идеалам марксизма. Последний, подобно любой идеологии, был исторически ограничен, но сыграл важную роль в развитии научной мысли и представлений о социальной справедливости. Сталинизм сочетал строжайшую цензуру с примитивностью формул, легко воспринимавшихся массовым сознанием. Была сделана попытка превратить так называемый марксизм-ленинизм из объекта критического осмысления в новую религию.
В этом была не всегда осознаваемая трагедия десятков и сотен тысяч людей, вступавших в Коммунистическую партию ради реализации высоких идей и стремившихся воплотить их в своей деятельности. Однако отсутствие подлинной свободы обсуждения, обязанность беспрекословного выполнения решений руководящих органов делали этих членов партии в определенной степени заложниками системы. Противоречие между теоретическими идеалами и реальной практикой становилось на разных этапах все более ощутимым для части из них. Это был не неизбежный, но закономерный итог развития большевистской партии в конкретных исторических условиях; итог, обусловленный суммой объективных и субъективных факторов.
Сталин закончил почему-то текст «Истории ВКП(б). Краткий курс» словом «Конец». Но наш сжатый рассказ об истории коммунистической партии на этом, как мы надеемся, не заканчивается. Мы предполагаем в дальнейшем изложить (описать) ее более подробно. Мы уверены, что подлинная история Коммунистической партии на всем ее протяжении, с 1898 по 1991 г., содержит романтические, героические, драматические, позорные и трагические страницы. Такая история отразит путь развития нашей страны в XX столетии и будет интересна не любителям «клубнички» и конспирологических теорий, а тем, кто действительно пытается понять прошлое во всей его сложности и противоречивости. Поэтому мы надеемся на новые встречи с мыслящим читателем и будем благодарны вам за отклики, пусть критические, но доброжелательные.

П2.3.2. НЕВЗГОДЫ ГОРОДСКОЙ ЖИЗНИ
(отрывок из книги «Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы»)

В жизни советского города 1930-х гг. все шло кувырком. В старых городах коммунальные службы: общественный транспорт, дорожное хозяйство, электро- и водоснабжение — выбивались из сил под гнетом внезапного прироста населения, повышающихся запросов промышленности и скудного бюджета. Новым промышленным городам приходилось еще хуже, поскольку там коммунальное хозяйство начиналось с нуля. «Физический облик городов ужасен, — писал американский инженер, работавший в Советском Союзе в начале 1930-х гг. — Вонь, грязь, разруха поражают чувства на каждом шагу»
Москва являлась витриной Советского Союза. Сооружение первых линий московского метро, с эскалаторами и фресками на стенах подземных станций-дворцов, было гордостью страны; даже Сталин с друзьями прокатился по ним в ночь после их открытия в начале 1930-х гг.41. В Москве ходили трамваи, троллейбусы и автобусы. Более двух третей ее жителей пользовались канализацией и водопроводом еще в начале десятилетия, а к концу его — почти три четверти. Разумеется, большинство жило в домах без ванных и мылось где-то раз в неделю в общественных банях — но, по крайней мере, город был сравнительно хорошо обеспечен банями, в отличие от многих других.
За пределами Москвы жизнь мгновенно менялась к худшему. Даже Подмосковье было плохо обеспечено коммунальными службами: в Люберцах, райцентре Московской области, при населении 65000 чел. не имелось ни одной бани, в Орехово-Зуево, образцово-показательном рабочем поселке с яслями, клубом и аптекой, отсутствовали уличное освещение и водопровод. В Воронеже новые дома для рабочих до 1937 г. строили без водопровода и канализации. В городах Сибири большинство населения обходилось без водопровода, канализации и центрального отопления. Сталинград, с населением, приближающимся к полумиллиону, еще и в 1938 г. не имел канализации. В Новосибирске в 1929 г. были системы канализации и водоснабжения ограниченных размеров и на 150000 с лишним чел. населения — только три бани43.
Днепропетровск, быстро растущий, благоустроенный промышленный город на Украине, с населением почти 400000 чел., расположенный в центре плодородного сельскохозяйственного региона, в 1933 г. не имел канализации, а в его рабочих поселках отсутствовали мощеные улицы, общественный транспорт, электричество и водопровод. Вода нормировалась и продавалась в бараках по рублю за ведро. Во всем городе не хватало энергии — зимой приходилось отключать почти все фонари на главной улице — несмотря на соседство с крупной Днепровской гидроэлектростанцией. Секретарь парторганизации города отправил в центр в 1933 г. отчаянное послание, в котором просил средств на городское благоустройство, указывая на серьезное ухудшение ситуации в области здравоохранения: в городе свирепствовала малярия, тем летом было зарегистрировано 26000 случаев заболевания, тогда как в предыдущем году — 1000044.
Новые индустриальные города располагали еще меньшими удобствами. Верхушка Ленинского горсовета в Сибири в слезном письме вышестоящему руководству нарисовала мрачную картину своего города:
«Гор. Ленинск-Кузнецкий с населением 80 тыс. чел. ...крайне отстал в области культуры и благоустройства... Из 80 км. улиц города замощена только одна улица и та не полностью. Весной и осенью из-за отсутствия благоустроенных дорог, переходов, тротуаров — грязь достигает таких размеров, что рабочие с большим трудом попадают на работу и обратно домой, а в школах срываются занятия. Не в лучшем состоянии положение с освещением улиц. Освещен только центр на протяжении всего 3-х километров, остальная часть города, не говоря уже об окраинах, находится в темноте».
Магнитогорск, образцово-показательный новый индустриальный город, во многих отношениях тоже витрина, располагал лишь одной мощеной улицей длиной 15 км и весьма скудным уличным освещением. «Большая часть города пользовалась выгребными ямами, содержимое которых опорожнялось в цистерны, прицепленные к грузовикам»; даже в относительно элитном Кировском районе много лет не было приличной канализации. Городскую систему водоснабжения загрязняли промышленные отходы. Большинство магнитогорских рабочих жили в поселках на окраинах города, состоявших из «времянок, выстроившихся вдоль единственной грунтовой дороги... покрытой огромными лужами грязной воды, кучами отбросов и многочисленными распахнутыми нужниками».
Жители и гости Москвы и Ленинграда оставили яркие описания тамошних трамваев и невероятной давки в них. Существовали строгие правила, требовавшие, чтобы пассажиры входили через заднюю дверь, а выходили через переднюю, заставляя тем самым пассажиров постоянно продвигаться вперед. Зачастую толпа не позволяла человеку выйти на своей остановке. График движения был весьма непостоянен: иногда трамваи просто не ходили; в Ленинграде можно было видеть «дикие трамваи» (т.е. незапланированные, с самозваными водителями и кондукторами), которые курсировали по рельсам, нелегально сажали пассажиров и прикарманивали плату за проезд.
В провинциальных городах, где мощеные улицы в конце десятилетия оставались относительной редкостью, количество общественного транспорта любого рода было минимальным. В Сталинграде в 1938 г. имелся трамвайный парк с 67 км путей, но не было автобусов. Псков, с населением 60000 чел., в 1939 г. не располагал ни трамвайным парком, ни мощеными улицами: весь городской транспорт состоял из двух автобусов. В Пензе тоже не было трамваев до Второй мировой войны, хотя пустить их планировали еще в 1912 г.; там городской транспорт в 1940 г. состоял из 21 автобуса. Магнитогорск обзавелся коротким трамвайным маршрутом в 1935 г., но в конце десятилетия там все еще ходили только 8 автобусов, которые представители заводской администрации использовали, чтобы «объезжать город и окраины и подвозить своих рабочих, где бы те ни жили».
По улицам многих советских городов в 1930-е гг. опасно было ходить. Наиболее дурной славой пользовались новые индустриальные города и рабочие поселки в старых. Здесь пьянство, скопление беспокойных одиноких мужчин, недостаточные силы органов правопорядка, плохие жизненные условия, немощеные и неосвещенные улицы — все вместе способствовало созданию атмосферы дикости и беззакония. Грабежи, убийства, пьяные драки и нападения на прохожих ни с того ни с сего были обычным делом. На рабочих местах и в бараках в многонациональной среде часто вспыхивали национальные конфликты. Власти относили все эти проблемы на счет рабочих-крестьян, недавно прибывших из деревни, часто имевших темное прошлое или являвшихся «деклассированными элементами».
Разрушительное, антиобщественное поведение в СССР называли «хулиганством». Этот термин имел сложную историю и менявшееся значение, в 1920-е и в начале 1930-х гг. он был связан с подрывающим порядок, непочтительным, антиобщественным поведением, чаще всего характерным для молодых мужчин. Все оттенки этого понятия были зафиксированы в перечне «хулиганских» действий, приведенном в 1934 г. в одном юридическом журнале: оскорбления, драки на кулаках, битье окон, стрельба на улицах, приставание к прохожим, срыв культурных мероприятий в клубе, битье тарелок в столовой, нарушение сна граждан драками и шумом в позднее ночное время.
Вспышка хулиганства в первой половине 1930-х гг. вызвала тревогу общественности. В Орле хулиганы так терроризировали население, что рабочие перестали ходить на работу; в Омске «рабочих вечерней смены обязали ночевать на заводе, чтобы не подвергаться риску быть избитыми и ограбленными». В Надеждинске на Урале граждане «буквально терроризировались хулиганством не только ночью, но даже и днем. Хулиганские действия выражались в бесцельных приставаниях, в стрельбе на улицах, в нанесении оскорблений, побоев, битье окон и т.д. Хулиганы целыми шайками заходили в клуб, срывали все культурные мероприятия, проводимые клубом, заходили в рабочие общежития, подымали там бесцельный шум, а иногда и драку, мешая нормальному отдыху рабочих».
Местом действия хулиганов часто становились парки. Парк и клуб одного фабричного поселка на Верхней Волге, с населением 7000 чел., описывались как настоящая вотчина хулиганов:
«При входе в парк и в самом парке можно в любом количестве купить вина всех сортов. Неудивительно, что пьянство и хулиганство в поселке приняли большие размеры. Хулиганы большей частью остаются безнаказанными и все более наглеют. Недавно они нанесли ранения начальнику производства химического завода т. Давыдову, избили шофера Суворева и других граждан».
Хулиганы сорвали торжественное открытие хабаровского Парка культуры и отдыха. Парк был плохо освещении с наступлением темноты «хулиганы начали свои "гастроли"... бесцеремонно толкают женщин в спину, срывают с них головные уборы, матерятся, поднимают драки на танцевальной площадке и в аллеях».
Преступность процветала также в поездах и на железнодорожных вокзалах и станциях. Банды грабителей нападали на пассажиров в пригородных и дальних поездах в Ленинградской области: их называли «бандитами», термином более суровым, чем «хулиган», и приговаривали к смертной казни. На станциях всегда толпился народ — люди, пытающиеся купить билеты, приезжие, которым негде остановиться, спекулянты, карманники и т.п. Об одном вокзале в Ленинградской области писали, что он «напоминает скорее ночлежку, чем благоустроенный узловой железнодорожный пункт. В помещении для пассажиров подозрительные люди живут по 3 — 4 дня, часто валяются пьяные, спекулянты торгуют папиросами, шатаются какие-то темные личности. В буфете постоянное пьянство и невообразимая грязь». На новосибирском вокзале достать билет можно было единственным способом — у шайки перекупщиков, возглавлявшейся «профессором»: «среднего роста, кличка "Иван Иванович", в белой соломенной шляпе, с трубкой во рту».

ИСКУССТВО ДЕЛАТЬ ПОКУПКИ
Объявив в конце 20-х гг. частное предпринимательство вне закона, государство стало главным, а нередко и единственным распределителем различных благ и товаров. Все основные социальные блага, такие как жилье, медицинское обслуживание, высшее образование и путевки в дома отдыха предоставлялись государственными ведомствами54. Чтобы получить их, граждане должны были подать заявление в соответствующую инстанцию. Там их претензии оценивали, исходя из различных критериев, в том числе классового происхождения заявителя: пролетарии относились к высшей категории, «классово чуждые» лишенцы — к низшей. Почти всегда составлялись длинные списки очередников, потому что требуемых благ не хватало. Оказавшись, наконец, первым в списке, гражданин, в принципе, должен был получить квартиру необходимого размера или путевку в дом отдыха. Квартиры и путевки доставались не бесплатно, однако плата за них была невысока. Легального частного рынка для большинства социальных благ не существовало.
В сфере торговли — т.е. распределения продовольствия, одежды и других потребительских товаров — ситуация была несколько сложнее. Государство не являлось единственным легальным распределителем, поскольку крестьянам с 1932 г. разрешили торговать своей продукцией на колхозных рынках. Кроме того, существование «коммерческих» магазинов с высокими ценами, хотя они и принадлежали государству, тоже вносило некий квазирыночный элемент. Тем не менее, и в этой сфере государство было почти монополистом.
Учитывая размеры поставленной задачи — заменить частную торговлю — и тот факт, что она решалась в спешке, без заранее продуманного плана, в период общего кризиса и перелома, трудно удивляться тому, что новая система распределения постоянно давала сбои. И все же масштабы сбоев и влияние их на повседневную жизнь горожан поразительны. Только коллективизация превзошла эту катастрофу по своему размаху и далеко идущим последствиям. Разумеется, горожане, как правило, не умирали с голоду из-за новой системы торговли, не подвергались арестам и высылке, как крестьяне в ходе коллективизации. И тем не менее, в конце 1920-х гг. условия жизни в городе внезапно и резко ухудшились, что вызвало огромные тяготы и неудобства для населения. Хотя в середине 1930-х гг. положение несколько улучшилось, распределение потребительских товаров все следующие полвека оставалось главной проблемой советской экономики.
Имея некоторые идеи относительно торговли, например — что основанный на прибыли капиталистический рынок есть зло, а перепродажа товаров с наценкой — преступление («спекуляция»), советские политические лидеры мало задумывались о том, что такое, собственно, «социалистическая торговля». Они вовсе не предвидели, что их система породит хронический дефицит, как утверждал позже венгерский экономист Янош Корнай; напротив, они ждали, что она породит изобилие. Точно так же они не представляли, что, создавая государственную монополию на распределение, отдают центральную распределительную функцию на откуп государственной бюрократии, что оказало столь глубокое воздействие на взаимоотношения между государством и обществом и социальное расслоение. Как марксисты, советские лидеры считали главным производство, а не распределение. У многих из них сохранялось ощущение, будто торговля, даже государственная, это грязное занятие, — а формальные и неформальные системы распределения, появившиеся в 1930-е гг., только подтверждали такую точку зрения.
Первоначально основными аспектами новой системы торговли были нормирование по карточкам и так называемое «закрытое распределение». При нормировании по карточкам определенное ограниченное количество товара отпускалось по предъявлении, наряду с оплатой, специальной карточки. При закрытом распределении товары распределялись по месту работы через закрытые магазины, куда допускались только работники данного предприятия или учреждения либо лица из особого списка. В дальнейшем, как можно видеть, это положило начало системе иерархически дифференцированного доступа к потребительским товарам, ставшей неотъемлемой чертой советской торговли и источником расслоения советского общества.
И карточки, и закрытое распределение являлись результатом импровизации перед лицом экономического кризиса, а не продуманной политикой, принятой по идеологическим соображениям. Правда, некоторые пламенные теоретики марксизма вытащили на свет старые доводы времен гражданской войны, будто карточки — это как раз такая форма распределения, которая приличествует социализму. Однако партийному руководству такие рассуждения были не слишком по вкусу. Они чувствовали, что карточки — это нечто такое, чего следует стыдиться, свидетельство экономического кризиса и бедности государства. Когда в конце 1920-х гг. карточки появились вновь, это произошло по инициативе на местах, а не по решению центра. Отмена хлебных карточек в начале 1935 г. была представлена общественности как большой шаг на пути к социализму и хорошей жизни, хотя фактически она вела к падению реальных доходов и многих низкооплачиваемых рабочих возмущали происходящие перемены. На закрытых заседаниях Политбюро Сталин особенно настаивал на том, как важно отменить карточки.
Несмотря на отсутствие энтузиазма по поводу карточек у высшего руководства, к ним прибегали столь часто, что эту меру можно рассматривать как неизбежную при сталинском распределении. Карточная система была введена в России во время Первой мировой войны и существовала всю гражданскую войну. Она вновь официально действовала с 1929 по 1935 и с 1941 по 1947 г. '— в общем почти половину сталинского периода. Даже когда карточная система отменялась, местные власти могли произвольно ввести ее у себя без санкции центра, как только возникали проблемы со снабжением. В конце 1930-х гг. и карточки, и закрытое распределение потихоньку опять распространились по всей стране в результате несанкционированной инициативы властей на местах. Когда товаров действительно не хватало, карточки казались им — а зачастую и местному населению — самым простым способом справиться с проблемой. Закрытое распределение привлекало местную верхушку (но не население) тем, что гарантировало ей привилегированный доступ к дефицитным товарам.
Карточная система была в первую очередь городским явлением; она стихийно сложилась в городах СССР в 1928—1929 гг., начиная с Одессы и других украинских городов, в ответ на перебои снабжения, вызванные трудностями при проведении хлебозаготовок. Вначале она касалась всех основных продуктов питания, затем стала охватывать и наиболее распространенные промышленные товары, например верхнюю одежду и обувь.
Как и в годы гражданской войны, карточная система времен первой пятилетки носила характер откровенной социальной дискриминации. Высшую категорию составляли промышленные рабочие, низшую — торговцы, в том числе бывшие, сменившие род занятий за последний год, священники, кабатчики и прочие классово чуждые элементы, которым вообще не давали карточек. Тут действовал тот же принцип «пролетарского приоритета», который применялся и в других областях (при приеме в высшие учебные заведения, предоставлении жилья) в рамках общей советской политики выдвижения пролетариата. Однако на практике распределение товаров по карточкам шло по более сложной схеме. Во-первых, принцип «пролетарского приоритета» оказался нарушен, когда различные категории работников умственного труда, например профессора и инженеры, обрели равные права с рабочими. Во-вторых, уровень государственного снабжения вообще и нормирования по карточкам в частности существенно варьировал в зависимости от региона, ведомства, отрасли промышленности или предприятия.
Однако самым важным фактором, подрывающим принцип «пролетарского приоритета», стало закрытое распределение. Это означало распределение нормированных товаров по месту работы через закрытые магазины и столовые, доступные только рабочим, зарегистрированным на данном предприятии61. Закрытое распределение развивалось одновременно с карточной системой, сосуществуя с сетью «открытого распределения», состоящей из общедоступных государственных магазинов, и за период первой пятилетки система закрытого распределения охватила промышленных рабочих, железнодорожников, рабочих лесозаготовок, персонал совхозов, служащих государственных учреждений и многие другие категории — в начале 1932 г. общее число закрытых магазинов достигло 40000, составив почти третью часть городских розничных торговых точек. Концентрация снабжения по месту работы усилилась с развитием сети заводских столовых, где рабочие получали днем горячее питание. За годы первой пятилетки их число возросло пятикратно, дойдя до 30000. В июле 1933 г. они обслуживали две трети жителей Москвы и 58 % жителей Ленинграда.
Закрытое распределение задумывалось для защиты трудящегося населения от худших последствий дефицита и связи нормирования товаров с занятостью. Но у него быстро появилась другая функция (подробнее описанная в гл. 4) — обеспечение привилегированного снабжения определенных категорий привилегированных лиц. Для различных элитных категорий чиновников и специалистов были созданы специальные закрытые распределители, снабжающие их товарами гораздо более высокого качества, чем те, что имелись в обычных закрытых магазинах и заводских столовых. У иностранцев, работавших в Советском Союзе, была собственная система закрытого распределения, называвшаяся Инснаб.
В 1935 г. закрытое распределение официально отменили. Однако спустя шесть месяцев инспекторы из Наркомата внешней торговли отмечали, что «некоторые магазины бронируют товары для отдельных групп покупателей, возрождая различные формы закрытого снабжения». Несмотря на то что нарком торговли И.Вейцер запретил подобную практику, она продолжала существовать, будучи выгодна местной верхушке, которой обеспечивала привилегированный доступ к товарам. Когда в конце десятилетия вновь возник острый дефицит, число точек закрытого распределения тут же умножилось. Так, например, с появлением больших хлебных очередей в Кустанае, Алма-Ате и других провинциальных городах в конце 1939 г. местные власти создали закрытые магазины, куда допускались только представители «номенклатуры». В учреждениях и на предприятиях по всей стране функционировали закрытые буфеты для сотрудников.
Для государственных и кооперативных магазинов в 1930-е гг. характерны были низкие цены и длинные очереди, и в них постоянно кончался товар. Но если у вас были деньги, вы могли найти другие варианты. Легальную альтернативу представляли колхозные рынки, магазины Торгсина и государственные «коммерческие» магазины.
Колхозные рынки являлись преемниками крестьянских рынков, существовавших в российских городах веками. В период нэпа их терпели, но многие из них, подобно московской Сухаревке, приобрели весьма скверную репутацию и в первую пятилетку были прикрыты местными властями. Однако в мае 1932 г. законность их существования была признана в правительственном указе, регулирующем их деятельность. Этот указ вызвала к жизни настоятельная необходимость оживить поток продукции из деревни в город, грозивший совершенно иссякнуть. Одна из его особенностей заключалась в том, что он вновь давал право вести торговлю крестьянам и сельским кустарям — но никому больше. Любого горожанина, занявшегося торговлей, клеймили кличкой «спекулянт», и местным властям строго-настрого наказывали «не допускать открытия магазинов и лавок частными торговцами и всячески искоренять перекупщиков и спекулянтов, пытающихся нажиться за счет рабочих и крестьян».
На практике советской власти так и не удалось избавить от «перекупщиков и спекулянтов» колхозные рынки, ставшие основным средоточием деятельности черного рынка и всевозможных темных делишек. Несмотря на то что борьба против «спекуляции» никогда не кончалась, власти довольно терпимо относились к горожанам, пытавшимся сбыть с рук поношенную одежду или личные вещи, а то и продать небольшое количество новых товаров (купленных либо изготовленных самолично). Рынки стали фактически оазисами частной торговли в советской экономике.
Цены колхозного рынка, свободно колебавшиеся, а не устанавливаемые государством, всегда были выше, чем в обычных государственных магазинах, а иногда даже выше, чем в коммерческих магазинах, о которых речь пойдет ниже. В 1932 г. мясо на московских рынках стоило 10—11 рублей килограмм, тогда как в обычных магазинах — 2 рубля; картошка — 1 рубль килограмм (в магазине — 18 копеек)67. В середине 1930-х гг. разница цен несколько сгладилась, но все же оставалась значительной и всегда готова была возрасти при малейших перебоях в снабжении. Большинству рядовых наемных работников колхозный рынок был не по карману, и они ходили туда только по особым случаям.
Такую же аномалию весьма недолгое время представляли собой магазины Торгсина, с 1930 по 1936 г. торговавшие дефицитными товарами за иностранную валюту, золото, серебро и прочие ценности. Предтечи позднейших валютных магазинов в СССР, магазины Торгсина отличались от них тем, что были открыты для любого гражданина, имевшего подходящую валюту. Цель их была проста: пополнить советские запасы твердой валюты, чтобы дать стране возможность импортировать больше техники для индустриализации. Цены Торгсина были невысоки (ниже «коммерческих» и цен колхозного рынка), но советскому гражданину покупки в Торгсине обходились дорого, ибо ему приходилось жертвовать либо остатками фамильного серебра, либо дедовскими золотыми часами, а то и собственным обручальным кольцом. Некоторые из центральных магазинов Торгсина, особенно московский магазин на улице Горького, возникший на месте прославленного елисеевского гастронома, отличались роскошной обстановкой и пышным убранством. В годы голода, как писал шокированный иностранный журналист, «люди целыми группами стояли перед витринами, с завистью разглядывая возвышавшиеся там пирамиды фруктов; со вкусом расставленные и развешанные ботинки и пальто; масло, белый хлеб и другие деликатесы, им недоступные».
«Коммерческими» первоначально назывались государственные магазины, в которых по более высоким ценам продавались товары без карточек. Как признанные торговые учреждения они появились в конце 1929 г.; сначала там торговали одеждой, хлопчатобумажными и шерстяными тканями, но скоро ассортимент расширился, стал включать как шикарные деликатесы вроде копченой рыбы и икры, так и более насущные товары: водку, сигареты, основные продукты питания. В период карточной системы коммерческие цены, как правило, вдвое - вчетверо превышали цены на товары, отпускаемые по карточкам. Так, например, в 1931 г. туфли, стоившие в обычном магазине 11 — 12 руб. (если бы вам удалось их там найти!), в коммерческом стоили 30 — 40 руб.; брюки в обычном магазине продавались за 9 руб., в коммерческом — за 17 руб. Сыр в коммерческом магазине был дороже вдвое, сахар — более чем в восемь раз. В 1932 г. коммерческие магазины дали десятую часть всего розничного оборота. К 1934 г., после значительного уменьшения разницы между коммерческими и обычными ценами, их доля возросла до одной четвертой части.
С отменой карточек в 1935 г. сеть коммерческих магазинов расширилась. Во многих городах открылись магазины мод, специализированные магазины, торговавшие промышленными товарами более высокого качества и по более высоким ценам, чем в обычных государственных магазинах. Новый нарком торговли И.Вейцер проповедовал философию «советской свободной торговли», предполагавшую ориентацию на покупателя и соревнование между магазинами в рамках структуры госторговли. В третьей четверти 1930-х гг. в системе торговли несомненно произошли значительные улучшения, в основном благодаря существенному увеличению государственных инвестиций, размеры которых во вторую пятилетку (1933—1937) были втрое больше, чем в первую.
Однако плодами этих улучшений по большей части могли пользоваться лишь наиболее обеспеченные слои населения. Дальнейшее сокращение разницы между коммерческими и обычными государственными ценами происходило в такой же мере за счет повышения обычных цен, как и за счет снижения коммерческих. Если в начале 1930-х гг. граждан на всех уровнях советского общества тяготил в основном острый дефицит, то начиная с середины десятилетия от малообеспеченных групп населения не менее часто слышались жалобы на то, что их реальный доход слишком низок и потому товары все равно недоступны. «Я не могу позволить себе покупать продукты в коммерческих магазинах, все очень дорого, ходишь-бродишь, как тень, и только худеешь и слабеешь», — писал властям в 1935 г. один ленинградский рабочий. Когда в январе 1939 г. базовые государственные цены на одежду и другие промышленные товары удвоились (крупнейшее одномоментное повышение цен за десятилетие), НКВД отмечал сильнейший ропот среди городского населения и множество жалоб на то, что привилегированная верхушка равнодушна к мучениям рядовых граждан, а Молотов, обещавший, что цены больше не вырастут, обманул народ.

 
СТРОИТЕЛЬСТВО НОВОГО МИРА
«Мы наш, мы новый мир построим».
Интернационал.

Поколение, выросшее в 1930-е гг., запечатлело эти слова в своем сердце. Большинство воспоминаний об этом периоде, в том числе и многие, написанные в эмиграции, рассказывают об идеализме и оптимизме молодых, об их вере в то, что они участвуют в историческом процессе преобразований, об их энтузиазме по отношению к так называемому «строительству социализма», духе приключений, который они в него вносили, горячем стремлении (по крайней мере на словах) ехать первопроходцами на дальние стройки вроде Магнитогорска или Комсомольска-на-Амуре. Террор не вписывался в эту картину. Алексей Аджубей, зять Н.Хрущева и редактор «Известий», в 1937 г. был школьником. Он вспоминал:
«В то время для нас существовала только Испания, бои с фашистами. В моду вошли шапочки-испанки — синие с красным кантом пилотки, а также большие береты, которые мы лихо сдвигали набок... Для мальчишек и девчонок того времени мир делился только на "белых" и "красных". Нам и в голову не приходило раздумывать, на чьей быть стороне. В этом красном мире жили и совершали подвиги полярные исследователи, челюскинцы, папанинцы».
Еще одну грань того времени показала Раиса Орлова, современница Аджубея, прошедшая, однако, иной жизненный путь, путь диссидентства и эмиграции в послесталинский период. Вспоминая свою юность в 1930-е гг., она писала:
«Я была неколебимо уверена: здесь, в этих старых стенах, лишь подготовка к жизни. А сама жизнь начнется в новом, сверкающем белом доме: там я буду по утрам делать зарядку, там будет идеальный порядок, там и начнутся героические свершения.
Большинство моих сверстников... все равно жили начерно, временно, наспех. Скорее, скорее к великой цели, и все начнется по-настоящему.
Необходимо и возможно было изменить все: улицы, дома, города, социальный порядок, человеческие души. И не так уж это было трудно: сначала бескорыстные энтузиасты рисуют план на бумаге; потом сносят старое (приговаривая при этом: "Не разбив яиц, яичницу не сделаешь"); потом очищают землю от обломков и на расчищенной площадке воздвигают фаланстер».
То была эпоха великого «Генерального плана реконструкции города Москвы», который должен был послужить образцом для городского планирования по всей стране и помочь предъявить восхищенным взглядам иностранцев и советских граждан модель социалистической столицы. Повсюду были планы, чертежи, макеты: в фильме «Чабарда!», снятом в 1931 г. грузинским режиссером М.Чиаурели, долго, с любовью демонстрируется подробный макет будущего города с соответствующими комментариями («Здесь будет школа!»). В середине 1930-х гг. была пущена первая линия московского метро, и граждан поражали его люстры, длинные эскалаторы и просторные станции. Появились новые монументальные здания: гостиница «Москва» возле самой Красной площади, рассчитанная на 1200 номеров, показалась преисполненному благоговения провинциалу «сказочным дворцом».
Дворцы вообще были в духе той эпохи. Существовали дворцы культуры, дворцы спорта, дворцы труда — как правило, большие, пышно декорированные, внушительные здания, под стать своим названиям. Одним из самых амбициозных проектов Генерального плана был проект сооружения гигантского Дворца Советов, увенчанного статуей Ленина, на месте храма Христа Спасителя, снесенного в начале 1930-х гг. Этот дворец так никогда и не был построен из-за проблем с грунтовыми водами в том месте, что дало пищу множеству слухов о каре за дьявольское деяние, но его образ был знаком людям лучше большинства реальных зданий. В фильме А.Медведкина «Новая Москва» (1939) Дворец Советов (недостроенный) высился на заднем плане реальных московских уличных сцен — триумф социалистического реализма, для которого будущее и настоящее неразличимы.
Генеральный план требовал расширения улицы Горького (бывшей Тверской) и создания у домов по обеим ее сторонам однотипных фасадов в стиле «сталинского барокко». Дом на Тверской, где жила юная Орлова, еле избежал сноса. По соседству, как записал в своем дневнике один москвич, случилось «небывалое дело»: «Огромный дом Моссовета передвигается вглубь на 14 метров» для расширения улицы; кроме того, было расширено и само здание, приобретшее два новых этажа и две лишние колонны на своем классическом фасаде.
Однако в глубине, за этим новым миром, оставался старый. Его пороки, особенно экономическая и культурная отсталость, остро давали себя чувствовать, и их следовало преодолеть, чтобы Советский Союз мог достичь своей заветной цели — «догнать и перегнать» капиталистический Запад. «До тех пор не построишь в этой стране социализма, — сказал как-то Ленин, — пока страшная вековая пропасть еще отделяет маленькую индустриальную и культурную ее частичку от дикой, патриархальной, веками угнетаемой, бывшей в рабстве и разграблении колониальной ее части».
В 1930-е гг. произошли большие перемены. В конце 1920-х в городах жило менее одной пятой населения страны. К концу 1930-х эта цифра выросла до одной трети. Общее количество наемных работников и работников на окладе в конце 1920-х гг. составляло И млн чел. из 150-миллионного населения. Эта цифра за десять лет утроилась. Школьников в конце 1920-х гг. тоже было 11 млн чел., из них 3 млн чел. учились в средней школе. Десятилетие спустя в школу ходили 30 млн детей, из них в среднюю — 18 млн. Согласно переписи 1926 г., лишь 57 % всего-населения Советского Союза в возрасте от 9 до 49 лет было тогда грамотным, хотя основные очаги неграмотности представляли собой сельские районы России и республики Средней Азии, а в городах доля грамотных составляла 81 %. В 1939 г. грамотными были те же 81 %, но уже от всего населения СССР.
Таковы некоторые из тех достижений, о которых трубили горьковский журнал и ему подобные. Это в самом деле была эпоха достижений, но в то же время и эпоха хвастовства, шумихи и беззастенчивого преувеличения всего достигнутого. Для документального подтверждения достижений издавались статистические справочники, нередко не только на русском, но и на иностранных языках. (Данные, не соответствующие поставленной цели, туда не попадали.) Советская печать превозносила до небес новые гидроэлектростанции и доменные печи («крупнейшие в мире!»), современные технологии в промышленности и сельском хозяйстве, летчиков, ставящих рекорды по дальним перелетам, и полярных исследователей, выживших в жесточайших условиях Арктики, устройство детских садов и эмансипацию женщин, школы ликбеза и количество обучающихся там русских старух-крестьянок и недавних кочевников-казахов, скрипачей и шахматистов, выигрывавших международные соревнования, — словом, всех и все, что подтверждало обоснованность притязаний СССР на то, чтобы догнать и перегнать Запад. Журналисты жадно ловили и мгновенно распространяли среди широкой публики одобрительные замечания любого знаменитого иностранца, которого удавалось уговорить посетить их страну. Постоянная Сельскохозяйственная выставка (позже переименованная в Выставку достижений народного хозяйства), открывшаяся в Москве в 1939 г., являлась своего рода советской Всемирной выставкой и привлекала 20000 — 30000 посетителей в день.
Этот поток самовосхваления предназначался как для зарубежной, так и для внутренней аудитории. Но Советский Союз по-прежнему чувствовал себя, как в осаде, во враждебном окружении капиталистических держав. Ему было необходимо догнать и перегнать Запад хотя бы для того, чтобы не быть уничтоженным им. Отсталость России по сравнению с Западом была ее ахиллесовой пятой: как сказал в 1931 г. Сталин, «мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».
Боязнь войны постоянно ощущалась в СССР на протяжении 1930-х гг.; эта тень омрачала видение светлого будущего. Популярная песня «Если завтра война» открыто говорит об угрозе, тот же мотив в менее явной форме снова и снова возникает в произведениях советской массовой культуры в самом различном контексте:
«Если враг нашу радость живую Отнять захочет в упорном бою, Тогда мы песню споем боевую И станем грудью за Родину свою!»
(«Марш веселых ребят»);
«Когда настанет час бить врагов, От всех границ ты их отбивай!»
(«Спортивный марш»).
Даже песня «Жить стало лучше», созданная на основе канонического высказывания Сталина, содержала упоминание об угрозе войны:
«Знай, Ворошилов, мы все начеку, Пяди одной не уступим врагу».
Эту готовность и даже желание сражаться прекрасно отражает напечатанная в журнале «Наши достижения» фотография юных пионеров, тренирующихся на стрельбище. Подпись под снимком гласит: «Каждый помнит сталинские слова: "Чужой земли не хотим, но..." И при этом "но" каждый крепче сжимает ружье».

 
ГЕРОИ
Когда страна прикажет быть героем, —
У нас героем становится любой.
Марш веселых ребят (1934)19.

Судя по этой песне, то была эпоха героизма, когда героями становились самые обычные люди. Начало новой эры возвестил первый пятилетний план, заставивший страну совершать сверхъестественные усилия, чтобы преобразовать себя. Героическая эпоха требовала героических личностей и подвигов и прославилась ими. Согласно ницшеанской формулировке М.Горького, советский человек стал Человеком с большой буквы (у Ницше это «сверхчеловек»). Свободный от бремени рабского сознания, воспитанного эксплуатацией и лишениями в прошлом, современный герой был «большим, дерзким, сильным». Он противопоставлял силу человеческой воли силам природы в «величественной и трагичной» борьбе. Его задачей было не только понять этот мир, но и освоить его.
Слово «герой» в 1930-е гг. встречалось повсеместно, так называли летчиков — рекордсменов дальних перелетов, полярников, пограничников, стахановцев и всевозможных Героев Труда. Политические лидеры тоже выступали в роли героев, совершающих подвиги: в поэмах народных сказителей Ворошилов представал «сказочным богатырем» на коне, Сталин — «героем Иосифом свет Виссарионовичем». Советского героя часто именовали «богатырем», используя старинное слово из русских былин, и наделяли его теми же качествами: дерзостью, отвагой и величием духа.
Квинтэссенцию «богатырей» представляли собой полярники, дерзавшие мериться силами со стихией в самых неблагоприятных природных условиях, и летчики, в буквальном смысле слова отрывавшиеся от земли, чтобы совершать свои подвиги. Энтузиазм по поводу покорения Арктики начался, когда экспедиция на «Челюскине» во главе с О.Шмидтом отправилась в 1933 г. на разведку северного морского пути и застряла во льдах. Спасательная операция с участием советских летчиков продолжалась несколько недель и получила широчайшую известность. Даже дети в глухих деревушках слышали о ней и были захвачены развертывающейся драмой. По возвращении полярников и их спасителей ожидали торжественные чествования, объятия Сталина и других членов Политбюро и звание Героев Советского Союза. Несмотря на действовавший в то время мораторий на прием в партию, четверо летчиков, участвовавших в спасательной операции, стали членами коммунистической партии по специальному решению ЦК. Отто Шмидт, бородатый гигант двухметрового роста, пользовался особой любовью карикатуристов; один из них изобразил его в виде нового Петра Великого, шагающего гигантскими шагами по российским просторам.
Шумиха вокруг челюскинской эпопеи задавала тон весь остаток десятилетия. В заголовках первенствовали летчики-рекордсмены, дети по всему Советскому Союзу мечтали стать летчиками. Имена Михаила Бабушкина, Валерия Чкалова, Михаила Громова, Георгия Байдукова и других были в СССР известны всем (по крайней мере всем, кто читал газеты). Их называли «сталинскими орлами», «сталинскими богатырями»; Сталин и прочие представители партийного руководства делали все возможное, чтобы извлечь выгоду из их популярности. Когда летчики отправлялись в очередной дальний полет, члены Политбюро всегда оказывались тут как тут, чтобы проводить их; когда они с триумфом возвращались, Сталин и его коллеги ждали на аэродроме, желая их обнять. Сталин играл роль «отца» летчиков, и некоторые из них действительно называли его отцом. В ряде случаев, когда пилоты погибали, пытаясь установить новый рекорд, Политбюро объявляло национальный траур. В 1938 г., когда самолет Бабушкина разбился и все, находившиеся на борту, погибли, им по приказу Политбюро были устроены государственные похороны, и урна с прахом летчиков была выставлена в зале на Красной площади, чтобы общественность могла отдать им последний долг.
Пресса, тщательно контролируемая и поощряемая партийным руководством, внесла большой вклад в превращение летчиков и полярников в знаменитостей. Однако в реакции публики не может быть сомнений: эти люди получали огромное количество писем от почитателей, с ними носились, где бы они ни появлялись. Один москвич записал в своем дневнике: «Сегодня встречали на Белорусском вокзале героев полета на Северный полюс — Чкалова, Байдукова, Белякова. Платформы и площади забиты народом. Героев приветствовали очень бурно. Вся Тверская улица тоже забита. Их автомашины, отправляющиеся в Кремль, шли вдоль живого коридора»24. Народные баллады с особой любовью прославляли «Бороду-До-Колен» (Отто Шмидта) и оплакивали героическую гибель Чкалова и Полины Осипенко.
В изобилии появились фильмы и пьесы об этих национальных героях. Прославлению экспедиции челюскинцев был посвящен фильм «Семеро смелых» (1936), она же легла в основу сюжета пьесы «Не сдадимся», написанной одним из участников экспедиции Сергеем Семеновым, главной темой которой был коллективный героизм перед лицом враждебных сил природы26. На экран вышел целый ряд фильмов о летчиках: «Летчики» (1935), «Отчизна зовет» (1936), «Повесть о героях авиации» («Крылья», 1938), «Брат героя» (1940), «Валерий Чкалов» (1941). Последний, демонстрировавшийся и в Соединенных Штатах под названием «Крылья победы», был снят по сценарию Байдукова, второго пилота покойного Чкалова27. Фильмы о летчиках постепенно превратились в гимны советской военной авиации, подчеркивая роль летчиков как защитников родной страны.
Советские подростки, когда их спрашивали о любимых героях, выделяли три «родовых» типа героев — летчики, полярники, пограничники, называли они также и отдельные имена. Молодые рабочие автозавода в 1937 г. на вопрос о своих жизненных планах точно так же отвечали, что хотели бы стать летчиками (в том числе и военными) или служить в пограничных войсках. Среди конкретных имен, названных первой группой, были имена партийных и военных лидеров (Сталин, Ворошилов, Буденный), героев гражданской войны (Чапаев и Щорс — герои популярных фильмов того периода), летчиков (Чкалов), полярников (норвежский исследователь Севера Фритьоф Нансен), ученых (Константин Циолковский, пионер ракетостроения, выдвинувший идею полетов в космос), стахановцев, шахматистов и футболистов клуба «Динамо».
Павлик Морозов, легендарный пионер, донесший властям на своего отца, якобы прятавшего зерно, и затем убитый озлобленными родственниками, тоже входил в 1937 г. в список героев советской молодежи. Фигура одиозная для русской интеллигенции времен заката СССР, для многих молодых людей 1930-х гг. он был настоящим героем, символизирующим юную отвагу, готовность к самопожертвованию и протест против неправедной власти, будь то власть родителей или других взрослых.
В пьесе «Доносчик», написанной в середине 1930-х гг. для Московского детского театра Натальи Сац, развивалась та же тема. Судя по рецензиям на постановку Детского театра, нравственная идея «Доносчика» была та же, что и в американском фильме «В порту», снятом лет десять спустя, в котором герой принимает мучительное решение донести на хозяйничающую в доках банду (в том числе на своих родственников и друзей)31. В обоих случаях донос представлен трудным, даже героическим поступком, ибо донести — означает пойти наперекор мнению окружающих во имя более широкого и абстрактного понятия общественного блага:
«Перед нами мальчишки, обучающиеся ремеслу в обувной мастерской... Еще недавно они были "беспризорниками", бездомными бродяжками. Некоторые из них увлеклись своей работой, начинают любить ее. Другие отказываются повиноваться. И вот в мастерской начинают случаться кражи. Приятели не хотят выдавать вора. Доносить? Никогда в жизни! Они выше этого. Но правильно ли будет с их стороны поставить под удар саму цель и смысл существования их мастерской?»32
Излюбленным мотивом был героизм «маленького человека». Персонажи горьковских «Рассказов о героях» (1931) были самыми рядовыми людьми — сельскими учителями, рабочими корреспондентами, изобретателями-рационализаторами, организаторами читален, всевозможными активистами. Газеты печатали множество заметок о выдающихся достижениях простых людей, их лица, серьезные или улыбающиеся, смотрели с фотографий на первых страницах. В начале 1930-х гг. в роли героических «маленьких людей» выступали заводские и колхозные «ударники». Затем, в середине десятилетия, новый размах прославлению простого человека придало стахановское движение. Стахановцы — получившие свое название по фамилии передовика-шахтера из Донбасса Алексея Стаханова — должны были не только перевыполнять нормы, но и рационализировать производство. Это движение зародилось в промышленности, но скоро стахановцы и стахановки появились и в колхозах, и даже в такой малообещающей сфере, как советская торговля.
Наиболее видные стахановцы получили новый социальный статус, войдя в группу «знатных людей». Это были рядовые граждане — рабочие, колхозники, продавщицы, учителя и т.д., — внезапно ставшие героями и героинями на страницах газет. Теоретически их выбирали благодаря их достижениям, однако на практике куда большую роль зачастую могло сыграть покровительство местного партийного секретаря или определенного журналиста34. Фотографии стахановцев печатались в газетах; журналисты брали у них интервью, прося рассказать о своих взглядах и достижениях; их выбирали делегатами на съезды стахановцев и учили произносить речи; некоторые счастливчики даже встречались со Сталиным и фотографировались вместе с ним.
Стахановцы и другие «знатные люди» служили живым примером того, что маленькие люди в Советском Союзе имели вес, что даже самый простой и незаметный человек имел шанс прославиться хотя бы на день. «Я... вышла в герои вместе со всем народом», — скромно писала трактористка-стахановка Паша Ангелина35. Однако представительская функция — это еще не все. Стахановцев превозносили за их личные достижения и поощряли проявлять свою индивидуальность и потенциал лидера. Стать знаменитым стахановцем означало стать личностью, ценность которой оказывалась куда больше, чем можно было мечтать:
«Я сама — старая кадровая работница Донбасса, работала в шахте лебедчицей. Кто меня знал тогда? Кто меня видел тогда? А теперь меня знают очень многие, и не только в Донбассе, но и за его пределами».
Теоретически звание стахановца действовало по принципу «героя дня», на практике, однако, некоторые самые удачливые стахановцы, вроде самого Стаханова или Паши Ангелиной, стали профессиональными знаменитостями по сути навсегда: их выбирали депутатами Верховного Совета, они писали книги о своей жизни, присутствовали на официальных торжественных мероприятиях и потеряли всякую связь с прежним местом работы и прежней социальной средой. Кое-кто из этих стахановцев высокого полета, особенно женщины, по-видимому, завязали весьма тесные личные отношения с советскими лидерами и журналистами высшего уровня, уйдя из поля зрения своих первых покровителей37. Кажется, даже Сталин питал настоящую симпатию к некоторым из самых знаменитых стахановок, например к украинкам Марии Демченко и Паше Ангелиной; на самых лучших и «человечных» своих фотографиях этого периода он снят именно в их обществе.
В свою очередь, стахановцы неустанно и преданно помогали создавать культ Сталина. Вот как Паша Ангелина описывала радость, которую она испытала, впервые увидев Сталина на съезде стахановцев в Кремле: «Я словно перенеслась в новый, сказочный мир. Нет, не "словно". Передо мной действительно открылся новый мир счастья, разума, и в этот новый мир привел меня великий Сталин». Еще ярче описание реакции старой крестьянки, сидевшей рядом с ней. Сбросив платок, так что заблестели серебром седые волосы, с горящими восторгом глазами, та тихонько шептала: «Наш дорогой, наш родной отец Сталин!.. Низкий тебе поклон от всего нашего села, от детей наших, внуков и правнуков... Ох, народушко, мой родной! Глядите на наше солнце, на наше счастье!»

ПЕРЕДЕЛКА ЧЕЛОВЕКА
«Товарищи, мне от роду 45 лет, но я живу только 18 лет», — сказал пожилой рабочий на съезде стахановцев в 1935 г. Образ революции 1917 г. как второго рождения был излюбленным в советской риторике. То и дело кто-нибудь говорил, что «заново родился» или после революции, или в результате какого-то последующего события, например коллективизации. Были и какие-то отдельные случаи, знаменовавшие переход человека от старой жизни к новой. «Крокодил» напечатал в одном из номеров лукавую карикатуру, на которой этой цели послужил прыжок с парашютом — весьма популярный в середине 1930-х гг. вид спорта. На рисунке изображена традиционная картина заснеженной зимней деревни, крестьяне в санях, церковь с колокольней, — но колокольня теперь приспособлена под вышку для прыжков с парашютом. Под рисунком подпись: «Вот в этой церкви меня дважды крестили: в первый раз, когда был младенцем, а во второй совсем недавно — я тут же получил воздушное крещение»39.
Впрочем, обычно средством для переделки человека служил труд, а не прыжки с парашютом. Труд в советских условиях считался преобразующей силой, поскольку был коллективным и вдохновлялся сознанием общей цели. При старом режиме труд лишал сил и изматывал душу; при социализме он наполнял жизнь смыслом. Один человек писал Горькому о своей работе на новой стройке: «И случилось так, что я, лишенец, обиженный человек, понял здесь, среди этих разношерстных людей единого духа, как велико и захватывает наслаждение узнавать жизнь и участвовать в переустройстве ее».
Для советского мировоззрения была очень важна идея возможности переделки человека. В первую очередь она была связана с уверенностью, что преступление — это социальная болезнь, продукт пагубной среды. Вся советская криминология 1920-х — начала 1930-х гг. была подчинена этой мудрой мысли, хотя в конце концов ее магическая власть стала слабеть по мере того, как все труднее становилось объяснять все криминальные проступки трудностями переходного периода или «пережитками» прошлого. В более широком смысле идея переделки человека являлась частью общей идеи преобразования — краеугольного камня советской программы. Как выразился Бухарин, «пластичность организма — молча подразумеваемая теоретическая предпосылка наших действий», ибо, не будь ее, зачем было затевать революцию? «Если бы мы стояли на той точке зрения, что расовые или национальные особенности настолько устойчивые величины, что изменять их нужно тысячелетиями, тогда, конечно, вся наша работа была бы абсурдной, потому что она строилась бы на песке».
Тема переделки человека в 1930-е гг. пользовалась популярностью в самых разных контекстах, но самыми популярными были рассказы о переделке или «перековке» уголовников и малолетних правонарушителей с помощью труда и включения в рабочий коллектив. Газеты пестрели подобными историями исправления преступников, особенно в первой половине десятилетия, их интенсивно распространяли не только среди отечественной, но и среди зарубежной аудитории. Что касается отечественного читателя, он вовсе не считал эти истории чистой воды пропагандой — они до чрезвычайной степени волновали воображение общественности. Даже в лагерях Гулага, где теме перековки уделяли усиленное внимание, она, кажется, вызывала некоторое подлинное воодушевление.
Повестям об исправлении, столь популярным в 1920-х и 1930-х гг., была свойственна привлекательность двоякого рода: они представляли собой авантюрные истории наподобие рассказов о бандитах, которые очень любила публика в дореволюционной России, и в то же время психологические драмы о том, как несчастный одинокий человек наконец находит свое счастье в коллективе. Типичный герой в прежней жизни обычно был отщепенцем — закоренелым преступником, малолетним правонарушителем или даже сыном ссыльного кулака, пытающимся начать новую жизнь в ссылке. Новый советский человек рождался в этих историях, сбрасывая с себя всю грязь и пороки прежней жизни, так же как герой принадлежащего другой культуре мифа об исправлении, водяное дитя Чарльза Кингсли, сбрасывает покрытую сажей кожу, приобретенную за время своего жалкого существования в качестве трубочиста.
Одно из классических советских произведений на тему переделки человека — «Беломорско-Балтийский канал», знаменитый (или, скорее, печально знаменитый) коллективный труд, среди авторов которого были М.Горький и целая плеяда литературных звезд, в том числе сатирик М.Зощенко. В основу книги легли впечатления от поездки писателей в 1933 г. на строительство Беломорско-Балтийского канала, которым руководило ОГПУ, используя на нем труд заключенных. Основываясь на интервью с заключенными и лагерной администрацией, а также на письменных источниках вроде лагерной газеты «Перековка», писатели изобразили процесс превращения заключенных в хороших советских граждан. Это было откровенно пропагандистское произведение: сама поездка могла состояться не иначе как в результате политического решения, принятого в верхах, книга посвящалась XVII съезду партии, ее тут же перевели на английский язык и пустили в самое широкое обращение с помощью Левого книжного клуба и других «попутнических» каналов. Тем не менее, эта книга небезынтересна в литературном отношении, и в ней встречаются захватывающие истории.
Одна из самых интересных — история Анны Янковской, бывшей профессиональной воровки со множеством судимостей, которую отправили на Беломорканал в 1932 г. По словам Анны, сначала она не поверила обещаниям НКВД, что заключенных будут не наказывать, а перевоспитывать. Она считала физический труд невыносимо тяжелым и поначалу отказывалась работать. Лагерная воспитательница, сама из бывших заключенных, разговаривала с ней о жизни четыре часа, пока, в конце концов, Анна не расплакалась. Это был решающий момент — она открыла для себя, что здесь впервые что-то значит как личность. После этого Анна стала работать и смогла начать новую жизнь.
Другая история касается совершенно иной категории заключенных, ее герой — буржуазный инженер, осужденный за вредительство и саботаж, т.е. политический узник такого же типа, как обвиняемые на шахтинском процессе 1928 г. Его фамилия Магнитов. Вот как передает эту повесть К.Кларк:
«Авторы рассказывают, как у Магнитова, после того как он начал работать на канале, ускорились пульс, мыслительные процессы и нервные реакции. "Он берет новый темп, и в этом участвуют и его разум, и воля, и дыхание". После столь радикальной перемены инженеру трудно связать свое прежнее "я" с его нынешней версией. Авторы говорят: "Инженер Магнитов думает о прежнем инженере Магнитове, и для него это уже совершенно чужой человек. Магнитов называет этого человека "он"».
Излюбленной драматической темой была переделка малолетних правонарушителей. После гражданской войны бездомные дети, скапливающиеся в городах и на железнодорожных станциях, образующие банды с собственным жаргоном и собственными способами выживания, стали характерной чертой советского ландшафта. В 1920-е гг. их число несколько сократилось, но после коллективизации и голода вновь возросло. Чтобы убрать их с улиц и подготовить к взрослой жизни, были устроены сиротские приюты, получившие эвфемистическое название «детские дома», но путь к исправлению часто бывал тернист. Некоторых правонарушителей отправляли в трудовые колонии, находившиеся в ведении ОГПУ, и в ряде таких колоний директорами и учителями работали преданные делу идеалисты. Фильм «Путевка в жизнь» (1931) — один из первых звуковых фильмов в СССР — снят про настоящую колонию ОГПУ для малолетних правонарушителей в Подмосковье, и в нем играют воспитанники колонии. Как и в более позднем американском фильме «Джунгли перед классной доской», основной силой, способствующей исправлению детей, там является харизматическая личность учителя.
В литературе той же теме была посвящена «Педагогическая поэма» А.Макаренко. Автор, начинавший свою карьеру с руководства колонией для правонарушителей под начальством ОГПУ и добившийся литературного успеха в середине 1930-х гг. под покровительством Горького, написал книгу на основе собственного опыта воспитательной работы. В «Педагогической поэме» изображен типичный процесс преображения юных правонарушителей, которые попадают в колонию не по своей воле и поначалу не желают подчиняться ее правилам, но затем под давлением коллектива отрекаются от прошлой жизни и становятся настоящими членами коммуны. Там есть харизматический лидер, прототипом которого послужил сам Макаренко, но он остается на заднем плане. Именно коллектив борется со своими заблудшими овцами и в конце концов добивается их преображения.
Тема исправления часто поднималась в газетах 1930-х гг. В пример можно привести историю реабилитации уголовника со стажем Сергея Иванова, преображение которого описано в статье «Известий» как мучительная внутренняя борьба — «сложный и мучительный для него процесс внутренней переделки и возвращения к жизни». Иванов был карманником, вся жизнь которого проходила то в тюрьме, то в порочном кругу пьянства, наркотиков, проституток и насилия. Когда он сидел в тюрьме в середине 1920-х гг., один из его уголовных дружков убил его жену, а его дочь отправили в детский дом. Несколько лет спустя Иванов очутился в трудовой коммуне НКВД на Урале, и началось его моральное возрождение. Подобно инженеру Магнитову, «навсегда порвав с прошлым, к тому времени он стал уже другим, обновленным человеком». Поддерживаемый коллективом, он долго искал и наконец нашел свою дочь.
«Известия» также напечатали восторженный очерк о Матвее Погребинском, создателе трудовой коммуны НКВД в Болшево, предназначенной для перевоспитания воров-рецидивистов, где не было ни охранников, ни заборов. Эта коммуна в 1930-е гг. стала непременным пунктом маршрута экскурсий для иностранных гостей. В очерке делалось ударение на упорной борьбе Погребинского за душу каждого отдельного бывшего преступника. Победа давалась нелегко даже такому опытному воспитателю, как Погребинский. Часто требовалось три года усиленной работы, прежде чем преступник был готов окончательно порвать с прежней средой и признать, что он обязан верностью не ей, а советскому обществу.
Поразительную форму приняло исправление преступников в начале 1937 г. благодаря инициативе Льва Шейнина, загадочной фигуры, сочетавшей повседневную работу старшего следователя Генеральной прокуратуры, заместителя А.Вышинского с писательским и журналистским творчеством в часы досуга. Шейнин опубликовал в «Известиях» статью «Явка с повинной», в которой заявил, что уголовники всех мастей, от карманников до убийц, все чаще являются в милицию с повинной и признаются в своих преступлениях. Он процитировал два письма, полученные Генеральной прокуратурой от раскаивающихся воров-рецидивистов. Одно из писем написал вор Иван Фролов, матерый преступник, который начал презирать свою прошлую жизнь и просил послать его куда-нибудь трудиться, «чтобы быть полезным для советского общества». В своей статье Шейнин звал Фролова прийти в Генеральную прокуратуру и там обсудить его дело. Придет ли он? «Я знаю, что он придет, — заканчивал Шейнин. — Он придет потому, что рядом с ним бурлит наша жизнь, все увереннее возникают новые человеческие отношения. И это сильнее страха перед возможным наказанием, сильнее навыков и пережитков. Сильнее всего».
На следующий день более дюжины рецидивистов — колоритных личностей с кличками Таракан, Турман, Костя Граф и т.п. — явились в прокуратуру, спрашивая Шейнина. Они заявляли, что желают завязать с прошлым и просили помочь им начать новую жизнь. Поздним вечером состоялась встреча в редакции «Известий», на этот раз в присутствии Генерального прокурора А.Вышинского. Он обещал, что никого из них не будут преследовать, всем дадут работу и необходимые для новой жизни документы. Костя Граф, неформальный лидер группы, специализировавшийся на виртуозных кражах в международных спальных вагонах поездов дальнего следования, принял эти гарантии от лица своих товарищей. Таракан и Турман сочинили воззвание ко всем уголовникам, все еще ведущим преступную жизнь, настойчиво требуя, чтобы те последовали их примеру: «Поймите наконец, что нам протягивает Советский Союз пролетарскую руку и желает вытащить из помойной ямы. Бросьте сомнения и недоверие».
«Эти люди искренно хотят, буквально жаждут, новой жизни», — рассказывал Вышинский корреспонденту «Известий» через несколько дней. В Ленинграде, в провинции уголовники приходили в милицию или прокуратуру с повинной и просили работу и документы. В Москве этот поток тоже продолжался. У некоторых были особые требования относительно трудоустройства. Например, один мошенник (по своей специальности на данный момент) явился к Шейнину, читая монолог из «Отелло» в подкрепление своей просьбы послать его на курсы актеров. («Он был направлен в Комитет по делам искусств, — сообщал Шейнин. — Его там проверяли и нашли, что у него действительно большие способности. Он зачислен в ГИТИС».) Через несколько недель первая партия раскаявшихся в разных направлениях уезжала из Москвы, чтобы начать новую жизнь. Их провожал Костя Граф, оказавшийся топографом таким же искусным, как и жуликом, и в результате прикомандированный к новой арктической экспедиции. Дальнейшая судьба перевоспитавшихся воров неизвестна, но есть одно сообщение, что по крайней мере Костя Граф несколько лет преуспевал.
Несомненно, реальность, скрывавшаяся за подобными историями об исправлении, как и за их завершением, была сложнее того, что попадало в печать. Однако, по-видимому, и в реальной жизни уголовное прошлое, особенно в ранней юности, действительно не являлось несмываемым пятном в биографии человека. Если он был в 1920-е гг. беспризорником, попал в детский дом и там научился ремеслу, это вовсе не препятствовало его дальнейшим успехам; напротив, подобные страницы весьма часто встречаются в биографиях людей, выдвинувшихся в конце 1930-х гг..
И все же в одном отношении риторика по поводу перековки была колоссальным надувательством. Это касается заявлений, что любому человеку, независимо от его прошлого, открыт путь к исправлению, даже такому, как инженер Магнитов, осужденный за политическое преступление. Как раз это было неправдой, как мы увидим в последней главе. Пятно социального происхождения смыть было невозможно, как невозможно добиться отпущения политических грехов в строгом смысле слова, например, принадлежности к оппозиции. Даже Макаренко, великий пропагандист гуманного перевоспитания, в произведении, написанном во время Большого Террора, вывел героя, оказавшегося неисправимым («не сознательного вредителя, а некоторым образом паразита по природе»)55. Конечно, кто-то мог бы сказать вместе с Бухариным, что если люди способны быть паразитами по природе, то само дело революции бессмысленно. Но Макаренко уловил дух времени. Люди с запятнанным социальным происхождением или политической биографией почти автоматически исключались из числа подлежащих исправлению. Чтобы тебя сочли достойным перековки, ты должен был совершить настоящее преступление.

ОСВОЕНИЕ КУЛЬТУРЫ
Культуру требовалось осваивать точно так же, как целинные земли или иностранные технологии. Но что такое культура? В 1920-е гг. по этому поводу среди коммунистической интеллигенции велись жаркие споры. Одни подчеркивали классовый характер культуры и поэтому хотели уничтожить «буржуазную» культуру и создать новую «пролетарскую». Другие, включая Ленина и Луначарского, считали, что культура имеет надклассовое значение и, кроме того, что в России ее слишком мало. Сторонники «пролетарской» точки зрения ненадолго получили перевес в годы Культурной Революции, но вскоре были дискредитированы. Восторжествовало мнение, что культура — нечто исключительно ценное и внеклассовое. Однако при этом все как бы молчаливо соглашались с тем, что не следует слишком глубоко вникать в смысл слова «культура». Культурное, как и непристойное, — это нечто такое, что каждый узнает, если увидит. Прибегая к тавтологии, можно сказать, что это комплекс привычек поведения, отношения к окружающему миру и знаний, которые есть у «культурных» людей и отсутствуют у «отсталых». Позитивная ценность культуры, как и ее природа, представлялись самоочевидными.
На практике мы можем выделить несколько уровней культуры, которые предстояло освоить людям в СССР. На первом уровне находились культура личной гигиены — привычка мыться с мылом, чистить зубы и не плевать на пол — и элементарная грамотность, все еще отсутствовавшая у значительной части населения Советского Союза. В результате задача советской цивилизующей миссии формулировалась в тех же самых выражениях, что и задача миссии европейских наций в отношении отсталых туземных народов, хотя следует отметить, что в СССР к «отсталым элементам» относились и российские крестьяне. Второй уровень культуры, требовавший знания таких вещей, как правила поведения за столом, в общественных местах, обращения с женщиной и основы коммунистической идеологии, считался обязательным для каждого городского жителя. Третий, содержавший элементы явления, получившего когда-то название «буржуазной» или «мещанской» культуры, представлял собой культуру этикета: хорошие манеры, правильная речь, опрятная, соответствующая случаю одежда, некоторая способность разбираться в таких высококультурных предметах, как литература, музыка и балет. Предполагалось, что таков должен быть уровень культуры правящего класса, представителей новой советской элиты.
Газеты и журналы регулярно рассказывали об успехах в освоении первого уровня культуры, впрочем, в качестве документальных свидетельств реальной жизни их сообщения не всегда следует воспринимать так уж буквально. В 1934 г. «культурная экспедиция» в Чувашию — воспитательно-пропагандистская акция, в которой наряду с учителями и врачами принимали участие журналисты и фотографы, — по возвращении принесла чудесную новость о приобщении колхозников к культуре в виде полотенец, мыла, носовых платков и зубных щеток. До недавнего времени люди пользовались мылом только по большим праздникам; теперь с мылом моются в 87% колхозных дворов, и у 55% колхозников имеются личные полотенца. В прошлом мылись редко; теперь подавляющее большинство семей колхозников моются по меньшей мере раз в две недели. «Носовой платок раньше — свадебный подарок, предмет праздничного обряда»; теперь же у четвертой части колхозников есть носовые платки. В одной деревне в каждом десятом доме даже пользовались одеколоном.
Совсем другие сообщения приходили с дальнего Севера, где охотники и оленеводы из «малых народов» весьма упорно сопротивлялись введению русских норм элементарной культуры. «Почему вы, русские, не даете нам жить по-нашему? — спрашивала хантыйская женщина юную русскую студентку из числа советских «миссионеров» на севере. — Зачем детей в школу берут и учат их там все свое хантэйское ломать, забывать?» Местные дети, которых забирали в русские интернаты, сопротивлялись приобщению к культуре по-своему. По словам одного историка, они «бойкотировали определенные продукты, отказывались решать математические задачи, в которых действовали вымышленные лица, тайком разговаривали с духами, страдали депрессией и продолжали "плевать на пол, за печку и под кровать"».
Главными признаками второго уровня культуры, приличествующего городскому рабочему классу, были привычки спать на простынях, носить нижнее белье, есть ножом и вилкой, мыть руки перед едой, читать газеты, не бить жену и детей и не напиваться до такой степени, чтобы пришлось прогуливать работу. Страницы «Крокодила» свидетельствуют, что этими правилами все еще часто пренебрегали. На одной карикатуре изображены два человека, обедающие в столовой (где в первые годы, как мы помним, нередко не хватало посуды и приборов). Подпись: «Приятно, что в столовой у нас появились вилки и ножи. Теперь рук мыть не надо».
На этом уровне культуры требовалось, чтобы дети спали отдельно от родителей, имели собственные полотенца и зубные щетки и свой уголок, чтобы делать уроки60. Добиться этого в переполненных коммунальных квартирах было нелегко, в бараках — еще труднее, так что рабочие семьи, которым это все же удавалось, справедливо могли гордиться. Вот как рассказывала о своих культурных достижениях Зиновьева, жена рабочего-стахановца, отвечая на вопросы местных политических лидеров на одном из совещаний:
 «ЗИНОВЬЕВА. ...У меня две девочки, и обе ходят в школу. У одной девочки отметки "хорошо" и "отлично", у второй — "хорошо". Одеваю я их чисто. За хорошее воспитание детей, за уют в детской комнате от школы я получила премию.
ХОРОШКО. У детей отдельная комната?
ЗИНОВЬЕВА. Комнаты и кровати отдельные.
Вл.ИВАНОВ. Зубы чистят?
ЗИНОВЬЕВА. Зубы чистят, полотенца отдельные имеют, коньки, лыжи, — все есть.
Вл.ИВАНОВ. Лучше живут, чем ты когда-то жила?
ЗИНОВЬЕВА. Ну, как же, — никто над ними не издевается, никто не бьет»61. Культура второго уровня включала также умение, выражаясь словами С.Коткина, «говорить на большевистском языке», т.е. знание советских обычаев и ритуалов, правил ведения собраний и языка газет. Культурный человек не только не плевал на пол — он также умел выступать с речами, вносить предложения на собрании, понимал такие выражения, как «классовая борьба» или «социалистическое соревнование», и разбирался в международном положении.
Этот аспект культуры — развитие «сознательности», как говорили большевики, — проявлялся по-разному. В наименее политизированной форме он выражался в приобретении городской уверенности в себе, как описывала молодая работница:
«Я сильно изменилась, после того как вступила в комсомол; стала взрослее. Раньше я была тихоней, а теперь, когда приезжаю в деревню, слышу, как ребята говорят: "Маруся Рогачева вправду повзрослела. Москва ее многому научила. Раньше слово боялась сказать"».
Примеры с более ярко выраженной политической окраской — стахановец Александр Бусыгин, медленно, строчка за строчкой одолевавший новое священное писание сталинизма, «Краткий курс истории ВКП(б)», «с чувством, что учишься думать по-большевистски», и решение одной из Марусиных подруг по работе Прасковьи Комаровой вступить в партию ради дальнейшего совершенствования. Как писала Прасковья, став активисткой, она «поняла, что партия — это авангард рабочего класса. Я подумала: "Зачем же мне отставать?" — и в 1931 году мы с мужем вместе вступили в партию».
У стахановцев к приобретению культурных навыков было особое отношение, поскольку от них требовалось служить примером и в этой области, так же как на производстве. Если они не слишком хорошо умели читать и писать, то обязаны были исправить это упущение. Они должны были «работать над собой», как делал Бусыгин, читая «Краткий курс». Если же они пренебрегали своим долгом, то супруги наставляли их на путь истинный: жена одного стахановца рассказывала, как заставила своего мужа ходить на курсы ликбеза, пристыдив его и объяснив, что это его долг как профорга; другая женщина, муж которой читал неохотно и с трудом, сумела пробудить в нем интерес к учебе, прочитав ему вслух пламенную автобиографическую повесть Н.Островского «Как закалялась сталь». Стахановские супружеские пары должны были «вместе ходить в театр и на концерты и брать... книги в библиотеке».
Представителям новой элиты — многие из них лишь недавно поднялись наверх из среды рабочих и крестьян — приходилось овладевать теми же культурными навыками второго уровня, но с них спрашивали больше. Если рабочий одолевал наряду с «Кратким курсом» «Войну и мир», то для него это было огромным достижением, достойным всяческих похвал; если жена директора не знала Пушкина и ни разу не видела «Лебединое озеро» — это был позор. Читать классиков русской литературы XIX в., быть в курсе новостей и современных событий в мире культуры, ходить в театры, обучать детей игре на фортепиано — таковы проявления культурности, которых требовали от людей, занимавших административные посты, и высококвалифицированных специалистов.
В некоторых отношениях к управленческому слою предъявлялись еще более высокие требования. С середины 1930-х гг. они должны были одеваться не так, как простые рабочие на заводе. «Белый воротничок и чистая кофточка — это также необходимый рабочий инструмент, который влияет на выполнение плана, на качество продукции», — наставлял Орджоникидзе директоров и инженеров, работавших в тяжелой промышленности. Он также велел им регулярно бриться и приказал вешать на заводах у входа зеркала, чтобы работники могли проверить, как они выглядят66. Помимо этих признаков своего статуса управленцам необходимо было приобрести организационные навыки, которые они применяли не только на рабочем месте, но и в быту. Недавно назначенный начальник цеха на шарикоподшипниковом заводе рассказывал, как он справляется с такой ответственной работой: он вставал в б ч 15 мин и начинал день с зарядки; после 11-часового рабочего дня он еще находил время для культурного досуга — посещений театра и кино, катания на автомобиле. Старался следить за новинками технической литературы по своей специальности и читать художественную литературу. Ему помогали методический склад характера и способность четко придерживаться заведенного распорядка.
У женщин на этом уровне были иные культурные императивы, чем у мужчин, поскольку, за исключением небольшой (но всячески превозносимой) группы женщин — администраторов и специалистов, большинство из них являлись домохозяйками. На них лежала обязанность создать «культурную» домашнюю обстановку, где глава семьи мог расслабиться, придя со своей ответственной работы. В этом контексте «культурность» означала знание правил приличия, вкус, умение создать уют, хорошо организовать домашнее хозяйство. Домашняя жизнь должна была следовать определенным образцам; в квартире необходимы были «белоснежные» занавески, скатерти без единого пятнышка, лампы с абажурами, дающие «мягкий свет». Поскольку обязанность делать покупки по хозяйству лежала на женщинах, они должны были быть разборчивыми покупательницами, знать, где лучше приобретать те или иные товары, и разбираться в их качестве.
Свою сноровку в устройстве домашнего быта жены руководящих работников должны были использовать для того, чтобы сделать культурнее жизнь вне дома. Это являлось основной задачей движения общественниц (о нем пойдет речь в гл. 6), в функциях которого было много общего с функциями «буржуазной» филантропии. Женщины задались целью украсить общественные места.
«Женские руки сшили десятки тысяч салфеточек, дорожек, ковриков, гардин, абажуров, украсивших красноармейские казармы. Они любовно оборудовали кубрики подводников. Гвоздика и астра вытеснили в Забайкалье бурьян и крапиву... Жены командиров Амурской речной флотилии устроили 68 тысяч клумб, посадили 70 тысяч деревьев».
Культурные требования третьего уровня включали умение одеваться для официальных торжественных мероприятий, вести себя на светских приемах и принимать гостей. По мнению одного стороннего наблюдателя, необразованного еврея-часовщика, именно эти формы светской жизни явственно отличали «интеллигенцию», под которой он понимал высший класс вообще, от низших классов. «Интеллигенция — образованная, культурная, устраивает вечера, — говорил он. — У крестьян и рабочих нет танцев, нет вечеров, ничего нет культурного». Коммунистов этот человек относил к категории особо культурных людей: «Партиец — самый передовой, самый культурный, потому что его воспитывает партия. Партиец, прежде чем взять сигарету, разрешения спросит, а беспартийный схватит без спросу».
Увы, в советском обществе множество людей, даже в высшем эшелоне, все еще хватали без спросу, бранились и плевали на пол. «Каким культурным стал Иван Степанович! — написано в «Крокодиле» под карикатурой, озаглавленной «Хороший тон». — Он ругается теперь со всеми только на вы». На карикатуре с тем же заголовком, напечатанной несколько месяцев спустя, изображены мужчина в вечернем костюме (очевидно, недавний выдвиженец) и модно причесанная женщина в кафе. Они поднимаются уходить, и тут оказывается, что кресло мужчины и стол перед ним усыпаны окурками. Мужчина, явно всей душой стремящийся к культуре, но имеющий о ней довольно смутное представление, самодовольно говорит своей спутнице: «Я не так воспитан, чтобы бросать окурки на пол».
Смена имен
Культурному человеку нужно было культурное имя. Что под этим подразумевалось, в разное время понимали по-разному. В 1920-е гг. в большой моде были революционные имена: Электрон, Эдисон, Баррикада, Искра (от названия дореволюционной большевистской газеты), Ким (сокращенное «Коммунистический Интернационал Молодежи») и т.п. В 1930-е такие имена уже встречались реже, за исключением нескольких производных от имени Ленина, как, например, Владлен (Владимир Ленин) или прелестное женское имя Нинель. Некоторые называли дочерей Сталинами или Сталинками, но это все же было не слишком распространено, и повального стремления называть мальчиков Иосифами не замечалось.
Перемену имени регистрировали в загсе, отделе записи актов гражданского состояния — рождений, смертей и браков; несколько лет подряд газета «Известия» регулярно печатала списки сменивших имя. Просматривая их, мы обнаружим, что, как всегда, некоторые люди отказывались от неблагозвучных или чем-то не устраивавших их фамилий, выбирая взамен фамилии, связанные с литературой или наукой, — Свиньин становился Некрасовым, Кобылин — Пушкиным, Копейкин — Физматовым (производное от «физика и математика»). Смена национальных имен встречалась реже. В отличие от последнего периода царизма, в середине 1930-х гг. мало кто отказывался от иностранного имени (некоторые, наоборот, брали себе такое имя), национальное, скажем, татарское, имя на русское тоже меняли нечасто. Исключение составляли евреи; многие еврейские имена, служившие как бы напоминанием о черте оседлости, заменялись на русские: Израиль на Леонида, Сарра на Раису, Мендель и Моисей на Михаила, Абрам на Аркадия. Во время Большого Террора люди меняли фамилии, совпадавшие с фамилиями печально прославившихся «врагов народа» и потому опасные. Например, в 1938 г. поменяли свои фамилии некая Бухарина и некая Троцкая.
Но чаще всего люди в середине 1930-х гг. меняли старомодные деревенские имена на современные, городские, «культурные». По каким именно признакам имя считалось «культурным», точно определить трудно, однако значительное число наиболее излюбленных имен в прошлом веке пользовались популярностью среди российского дворянства и потому часто встречаются в литературной классике, например в романах Толстого. Легче установить причины, по которым имя переставало нравиться: общий налет «отсталости» или устойчивые ассоциации с недворянскими сословиями имперской России — крестьянами, купцами, мещанами, духовенством (отказ от еврейских имен часто объяснялся теми же мотивами).
Мужчины отказывались от таких «крестьянских» имен, как Кузьма, Никита, Фрол, Макар, Тит и Фома, а также от имен, ассоциировавшихся с духовенством, например — Тихон, Варфоломей, Мефодий, Митрофан. Они превращались в современных культурных людей с именами Константин, Анатолий, Геннадий, Виктор, Владимир, Александр, Николай, Юрий, Валентин, Сергей, Михаил. Женщины не желали зваться Прасковьями, Агафьями, Феклами, Матренами или Марфами и становились Людмилами, Галинами, Натальями, Нинами и Светланами.
Некоторые местные руководители и средства массовой информации порой призывали граждан «отряхнуть прах» и, дабы идти в ногу с современностью, избавиться от старых крестьянских имен («Иваны исчезают»). Но подобная модернизация имен все же выглядит скорее следствием духа времени, а не директив из Кремля. Зав. отделом пропаганды ЦК считал вульгарным и пошлым побуждать людей менять старомодные имена74. Тем не менее, совершенно очевидно, что для многих это был важный атрибут перехода от деревенской жизни к городской, от прежнего, ограниченного рамками сословия и традиции индивида к представителю современного гражданства.
Смена мест
«Представляю себе, как поразилась бы "мадам Матильда", узнав, что я, ученица — худенькая модисточка Женька, — стала Евгенией Федоровной, техническим директором.
Вроде чеховского Ваньки Жукова училась я у "Матильды": и самовар ставила, и пол подметала, и к заказчикам бегала... "Мадам Матильда", она же Матрена Антоновна, держала меня в ежовых рукавицах и нередко била.
А теперь я технический директор большой швейной фабрики».
История успехов Евгении Федоровны была для 1930-х гг. самой обычной, так же как и ее гордость своими достижениями. То была счастливая эпоха для людей энергичных и честолюбивых, особенно хорошего, т.е. рабоче-крестьянского, происхождения. Во-первых, экономика стремительно развивалась, создавая все больше рабочих мест для администраторов и специалистов. Во-вторых, существовала правительственная политика «выдвижения» молодых рабочих и крестьян в ВУЗы и на руководящие должности, особенно интенсивно программа «пролетарского выдвижения» проводилась в годы первой пятилетки. Плодом этой программы стала целая когорта инженеров, управленцев и партийных чиновников — выходцев из низов, чувствовавших себя «молодыми хозяевами» Советского Союза и всегда готовых благодарить Сталина и революцию за выпавшую им удачу.
Миф, подобный американскому мифу о пути «из хижины в Белый Дом», в равной степени пользовался успехом в СССР. Его классическим воплощением может служить фильм «Член правительства» (1939), в котором прослеживается жизненный путь женщины, ставшей из простой крестьянки председателем колхоза, стахановкой, депутатом местного совета и, наконец, — депутатом Верховного Совета, высшего органа государственной власти страны. А.Л.Капустина, реальная женщина с такой же биографией, как у героини фильма, уверенно заявляя, что такое возможно только в СССР, выражала общее убеждение, бытовавшее среди советских граждан.
«Я была 7 ноября в нашей Ленинградской области на празднике. На трибуне встретилась с иностранными рабочими и через переводчиков беседовала с ними. Я рассказала им, что в нашей стране женщины широко вовлечены в управление государством, что я, простая в прошлом, забитая деревенская женщина, являюсь членом союзного правительства. Они так удивлялись, что записали мой адрес, посмотрели мой документ, увидели мой значок и, наконец убедившись, покачали головой. Да, товарищи, для них это чудо, ибо там этого быть не может».
Разумеется, должность Капустиной как члена правительства была по сути декоративной, давала ей престиж и привилегии, но никакой политической или административной власти. Однако были люди, и немало, которых восхождение привело к власти в настоящем смысле этого слова. Л.Брежнев и большая часть его долговечного Политбюро 1970-х — 1980-х гг. являлись выдвиженцами 1930-х гг., большинство из них вышли из рабочих; то же относится и к предшественнику Брежнева Н.Хрущеву. Даже М.Горбачев относился к этой категории, хотя он принадлежал к послевоенному поколению и происходил из крестьян.
Карьере «брежневского поколения» способствовала не только программа «пролетарского выдвижения», но и Большой Террор 1937 — 1938 гг., убравший целый слой высших должностных лиц и партийных руководителей. Вот несколько примеров, которые могут послужить иллюстрацией к вышесказанному. Г.Ф.Александров, 1909 года рождения, был сыном рабочего, умершего, когда мальчику было десять. Некоторое время он жил беспризорником, прежде чем попал в детский дом и выучился на металлурга. В 18 лет он вступил в партию, а несколько лет спустя был направлен в Московский университет. В 29 лет — защитил докторскую диссертацию и стал профессором истории философии; в 1940-е гг. он был зав. отделом агитации и пропаганды ЦК. С.В.Кафтанов, коллега Александрова по аппарату ЦК в 1940-е гг. и первый заместитель министра культуры в 1950-е, подростком работал на шахте, а в химико-технологический институт им. Менделеева попал через комсомол и профтехучилище.
Среди тех, кто занимал в конце 1930-х гг. высшие посты в промышленности, были Р.В.Белан с «Запорожстали» и В.К.Львов с Ленинградского Путиловского завода. Львов родился в 1900 г. в семье бондаря, рано осиротел и еще ребенком стал батрачить. Во время революции вступил в Красную гвардию, затем — в Красную Армию и служил командиром в пограничных войсках, когда попал в избранную группу выдвиженцев («партийных тысячников») и был направлен в институт учиться на инженера. Белан, сын бедных крестьян, в 13 лет вступил в комсомол в своей деревне, воевал на гражданской войне. Когда война окончилась, его направили на рабфак Киевского политехнического института, и в 1931 г. он окончил институт с дипломом инженера-металлурга.
Истории этих головокружительных успехов являлись лишь верхушкой айсберга. По всему Советскому Союзу, на всех уровнях люди меняли свой социальный статус — крестьяне переселялись в город и становились рабочими, рабочие занимали должности технических специалистов или уходили на партийную работу, бывшие школьные учителя становились университетскими профессорами. Везде не хватало квалифицированных работников; везде царили неопытность, некомпетентность и текучка кадров. Стахановское движение стало главным средством продвижения наверх, хотя вряд ли это было его целью с самого начала. После нескольких лет сверхпроизводительного труда на заводе или в совхозе стахановцы вроде самого Стаханова, Александра Бусыгина, Марии Демченко, Паши Ангелиной и пр. требовали вознаграждения и уходили учиться в ВУЗы, становясь инженерами, директорами промышленных предприятий и агрономами.
Выдвиженчество было столь неотъемлемой чертой советской жизни, что стандартные анкеты, заполнявшиеся при вступлении членами профсоюза, содержали такую загадочную графу (пункт 8): «Год ухода с производства или оставления сельского хозяйства». Здесь в сокращенном виде наличествовали два вопроса, которые легко расшифровывались советскими гражданами того времени и в той или иной степени справедливо могли быть заданы большинству из них. Первый вопрос полностью звучал так: «Если вы перестали быть рабочим на производстве и перешли на административную должность, когда это произошло?» Второй вопрос имел тот же смысл и относился к крестьянам, оставлявшим деревню и находившим работу в городе.
Конечно, выдвижение не обязательно приводило к успеху. Некоторые выдвиженцы умоляли освободить их от работы, к которой они были неспособны, — как, например, один бывший пастух, 31 года от роду, выдвинутый в 1937 г. в председатели райисполкома, которого довели чуть не до безумия напряженная атмосфера эпохи террора и издевательства собственных избирателей. Другие цеплялись за свою должность, но их ошибки в работе дорого обходились не только им самим, но и всем окружающим83. Упасть можно было быстрее, чем поднимался, а это означало тюремный срок или (во время Большого Террора) 20 лет в Гулаге. Поэтому-то кое-кто считал более благоразумным не откликаться на песню сладкоголосых сирен выдвиженчества.
В некоторых случаях «выдвижение» означало направление на учебу и лишь потом — занятие более высокой должности, но часто происходил обратный процесс. Чрезвычайно выросло число всевозможных вечерних школ и курсов. Каждый год огромное количество взрослых людей посещали курсы, чтобы научиться грамоте, усовершенствоваться в искусстве чтения и письма, обучиться основным навыкам какого-либо ремесла, повысить квалификацию и сдать «техминимум», подготовиться к поступлению в техникум или институт. Даже колхозники соперничали друг с другом за право поехать в райцентр на месячные курсы животноводов или бухгалтеров или научиться водить трактор. Существовала сеть специальных партшкол, где коммунистические чиновники получали некую смесь общего образования и идеологического натаскивания; «промакадемии» наподобие той, в которой учился Хрущев, давали избранным членам этой же группы инженерные знания (хотя и несколько более низкого уровня, чем обычные технические ВУЗы). К директорам предприятий и рабочим-стахановцам, слишком занятым, чтобы ходить на курсы, прикрепляли учителей, занимавшихся с ними по вечерам на дому.
Евгения Федоровна, модистка, превратившаяся в технического директора, была одной из многих выдвиженцев, не имевших формального образования, но горячо стремившихся получить его. «От неграмотной Женьки я прошла большой путь к культурной советской женщине, — писала она. — И сейчас дома упорно учусь. Но этого мало. Хочется окончить втуз»84. Об этом заветном желании — «хочу учиться» — твердили все, от директора до домохозяйки. Во время проводившегося в 1937 г. опроса почти половина молодых рабочих Автозавода им. Сталина обоего пола заявляли, что «продолжить образование» — главный пункт их программы-минимум, и более одной восьмой всей этой группы собирались поступить в ВУЗ в ближайшие два-три года.
«В Москве я загорелась желанием учиться, — вспоминает женщина крестьянского происхождения, вырванная из родной почвы коллективизацией. — Чему и где — неважно; я хотела учиться». Судя по ее рассказу, у нее не было четко сформулированных амбиций или интеллектуальных запросов, просто она понимала, что образование — это билет в приличную жизнь: «У нас на работе говорили: "Без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек". Без высшего образования я не могла получать приличную зарплату».
Даже в свободное время, после работы и учебы, советские граждане были заняты самосовершенствованием. Каждый, кто бывал в СССР в 1930-е гг., отмечал среди его населения страстную любовь к чтению и тягу к знаниям. Пушкинский юбилей в 1937 г. стал национальным праздником, в свет выходили объемистые издания русской литературной классики XIX века. Популярный еженедельник «Огонек» в 1936 г. вел постоянную рубрику «Культурный ли вы человек?», дававшую читателям возможность проверить свои знания. Культурный советский человек должен был знать названия пяти пьес Шекспира, пяти марок советских автомобилей, четырех рек в Африке, трех типов военных самолетов, двух поэм Генриха Гейне, двух советских ледоколов, имена семерых стахановцев и двух представителей утопической социальной мысли.
Стахановка Паша Ангелина была среди тех, кто не только поступил в институт, но и, как явствует из написанного ею, получила общие знания, позволяющие справиться с огоньковскими викторинами. К 40-м годам (по-видимому, в результате чтения журналов «Америка» и «Британский союзник» во время войны) она уже достаточно знала о жизни за рубежом, чтобы понимать (в отличие от многих своих современников), что продвижение из низов не является чисто советским феноменом:
«В этих заграничных журналах нередко встречаются описания "головокружительных карьер", "исключительных" биографий. Помню, например, восторженное жизнеописание одного господина, который, по словам журнала, "вышел из народа". Он был простым разносчиком, а потом нажил миллионы, стал владельцем многих газет, произведен в лорды».
В чем же, спрашивает Ангелина, разница между блестящей карьерой лорда Бивербрука и ее собственной? Ответ, который она дает, заключает в себе важнейшую составляющую менталитета людей той эпохи, особенно представителей когорты пролетарских выдвиженцев, — убеждение, что в Советском Союзе продвижение наверх не означает отделение от народа и не подразумевает существования иерархической социальной структуры, при которой одни имеют привилегии перед другими. Уникальность советского опыта, по словам Ангелиной, состоит в следующем: «Мой подъем не есть исключение. И если тот господин, как справедливо сказано в журнале, "поднялся из народа", "вышел из народа" в лорды, то я поднялась вместе со всем народом»88.

П2.3.3. Кейнс Д.М. и его последователи об экономике и событиях в СССР

Джон Мейнард Кейнс (1883-1946) - выдающийся английский экономист XX в., разработавший макроэкономические принципы регулирования капиталистической экономики, которые известны как «кейнсианство». Одним из связующих звеньев между Кейнсом и Россией была его женитьба на русской балерине Лидин Лопуховой (умерла в 1981 г.). Кейнс трижды приезжал в Россию - в 1925, 1928 и 1936 году. Благодаря связям с ленинградскими родственниками жены и общению с русскими эмигрантами в Лондоне, Кейнс постоянно получал информацию о событиях внутренней жизни СССР.
В 1920-х годах Кейнс входил в совет директоров сразу нескольких инвестиционных и страховых компаний, занимался издательской деятельностью – выпускал собственный журнал Nation, был главным редактором Economic Journal. В этот период он написал три книги: «Трактат о денежной реформе» (1923), «Конец laissez-faire» (1926) и «Трактат о деньгах» (1931). Биржевой крах в США в 1929 году и последовавшая за ним Великая депрессия не пощадили даже такого великого экономиста, как Кейнс – он потерял практически все свои сбережения.
В сентябре 1925 г. Кейнс впервые две недели был в Советском Союзе. В качестве представителя Кембриджского университета принял участие в празднованиях двухсотлетнего юбилея Российской академии наук. В Москве Кейнс провел встречи в Госплане и Госбанке, с экономистом ЕА. Преображенским - заместителем председателя Главного концессионного комитета при СНК СССР, членом Коллегии Народного комиссариата финансов, прочитал две лекции «об экономическом положении Англии» и «переходном состоянии английской экономики». Еще в период Генуэзской экономической конференции Кейнс, как корреспондент «Манчестер гардиан», в своих 13 статьях большое внимание уделяет русской делегации.
Ему дал интервью народный комиссар иностранных дел Советской России Г.В.Чичерин, которого Кейнс охарактеризовал как «весьма любезную и приятную змею». Он выражал несогласие с мнением, что «проблема ближайшего будущего - это противостояние между силами большевизма и буржуазными государствами...», и считал, что «больше¬визм - это преходящая горячка, вроде якобинства, выпестованная заблудшим идеализмом и интеллектуальной ошибкой, порожденной страданиями и особенностями темпераментов славян и евреев». Кейнс презрительно относился коммунизму как экономической системе, полагал, что советская власть больше заботится об успехе своего эксперимента, чем о налаживании реальной жизни. Его приводили в ужас сталинские чистки 1930-х годов. Вместе с тем он полагал, что у советской системы есть встроенный запас устойчивости, который позволит ей выжить на низком уровне эффективности. В «Кратком очерке о России» («А Short View of Russia») Кейнс писал: «Россия никогда не будет представлять для нас серьезного интереса, если она не станет моральной силой». Это верно и в наши дни.
Есть предположение, что в один из своих приездов Кейнс встречался со Сталиным, но возможно, это только легенда. Бесспорно то, что в самые тяжелые для России годы – во время Великой Отечественной войны он принимал самое активное участие в организации поставок по ленд-лизу, в 1941 году был членом правительственной делегации во время переговоров об организации помощи союзников.
По оценкам многих экономистов, «Общая теория» Дж.М. Кейнса явилась поворотным пунктом в экономической науке XX в. и во многом определяет экономическую политику стран и в настоящее время. Его главная и новая идея состояла в том, что система рыночных экономических отношений отнюдь не является совершенной и саморегулируемой и что максимально возможную занятость и экономический рост может обеспечить только активное вмешательство государства в экономику. Восприятие этой идеи прогрессивной общественностью как должной и правильной обусловлено, по словам современного американского экономиста Дж.К. Гэлбрейта, тем, что «к 30-м гг. тезис о существовании конкуренции между многими фирмами, которые неизбежно являются мелкими и выступают на каждом рынке, стал несостоятельным», поскольку «неравенство, возникающее в результате существования монополии и олигополии, распространяется на сравнительно узкий круг людей и в силу этого в принципе может быть исправлено вмешательством государства».
Эффективность регулирования государством экономических процессов, на взгляд Дж.М. Кейнса, зависит от изыскания средств под государственные инвестиции, достижения полной занятости населения, снижения и фиксирования нормы процента. Он писал: «Рикардо и его преемники просмотрели гот факт, что даже в долгосрочном периоде занятость не обязательно стремится к уровню полной занятости, что уровень занятости может изменяться и что каждой отдельной банковской политике соответствует отличающийся от других уровень занятости. Таким образом, существует много состояний долгосрочного равновесия, соответствующих различным мыслимым вариантам процентной политики органа, регулирующего денежную систему».
Как полагал Дж.М.Кейнс, государственные инвестиции в случае их нехватки должны гарантироваться выпуском дополнительных денег, а возможный дефицит бюджета будет предотвращаться возрастанием занятости и падением нормы процента. Иначе говоря, по концепции Дж.М. Кейнса, чем ниже норма ссудного процента, тем выше стимулы к инвестициям, к росту уровня инвестиционного спроса, что, в свою очередь, расширяет границы занятости, ведет к преодолению безработицы. При этом исходным для себя он считал такое положение о количественной теории денег, в соответствии с которым в реальной действительности «вместо постоянных цен при наличии неиспользованных ресурсов и цен, растущих пропорционально количеству денег в условиях полного использования ресурсов, мы практически имеем цены, постепенно растущие по мере увеличения занятости факторов». Основное содержание общей теории занятости Кейнса сводится к следующему. Кейнс утверждал, что с увеличением занятости растет национальный доход и, следовательно, увеличивается потребление. Но потребление растет медленнее, чем доходы, так как по мере роста доходов у людей усиливается стремление к сбережению. Т.е. по Кейнсу психология людей такова, что рост доходов ведет к увеличению сбережений и к относительному сокращению потребления. Последнее, в свою очередь, выражается в уменьшении эффективного (действительно предъявляемого, а не потенциально возможного) спроса, а спрос влияет на размеры производства и таким образом на уровень занятости.
Кейнс не считал безработицу и кризисы неизбежным явлением в капиталистическом обществе. Он считал, что сам механизм капиталистической системы хозяйства оказывается не в состоянии автоматически обеспечивать “устранение” этих явлений. Возникает “жизненная необходимость создания централизованного контроля в вопросах, которые ныне, в основном предоставлены в частной инициативе...”. В качестве решающего средства для повышения общего объема занятости Кейнс выдвигает увеличение частных и государственных капиталовложений (инвестиций). В качестве средства для стимулирования частных инвестиций Кейнс предлагал регулирование нормы процента. Норма процента по Кейнсу (плата за заем), ”есть вознаграждение за расставание с ликвидностью на определенный период”, т.е. за расставание с ликвидной, денежной формой богатства. Кейнс считал, что государство имеет возможность регулировать уровень процента путем увеличения количества денег в обращении. Проводя “политику экспансии”, государство должно взять на себя стимулирование частных инвестиций за счет снижения налогов и увеличивать свои расходы путем расширения государственного сектора или увеличения дотаций потребителям (пенсий, пособий, стипендий). Особые надежды возлагаются на дефицитное финансирование из бюджета, покрываемое за счет выпуска и размещения на рынке крупных правительственных займов. Путем дополнительного выпуска денег в обращение государство может влиять на снижение нормы процента. Все это повышает покупательную способность в экономике и, следовательно, общий объем спроса. При этом возникает эффект мультипликатора: первоначальный стимул “умножает сам на себя”. Рост покупательной способности вызывает рост производства и занятости, что еще больше увеличивает рост спроса.
Кейнс вовсе не был сторонником постоянного и глубокого государственного участия в экономических процессах. По его мнению, государство должно активизироваться в кризисных ситуациях, а в период подъема экономики участие государства будет пагубным. Особо практическое значение теории Кейнса проявилось при разработке “плана Маршалла”, т.к. в послевоенный период кейнсинианский подход к экономическому регулированию - стимулирование спроса через достижение полной занятости путем государственного манипулирования налогами и расходами стал весьма актуален. Он также высказывался о конвергенции социализма и капитализма. Примерно в середине 20 века в экономической науке становится популярным такой термин как "конвергенция". Данный термин обозначал сближение двух конкурирующих систем – западной (капиталистической) и советской (социалистической). Ярчайшими сторонниками и разработчиками теории конвергенции были русско-американский социолог Питирим Сорокин (о нем я говорил в Части 1 своего очерка), голландский эконометрик Ян Тинберген, американский экономист-институционалист Джон Гэлбрейт и некоторые др.

П2.3.4. Общие статистические сведения о развитии промышленности и отдельных отраслей экономики в СССР (1918 – 1941 гг.)
Таблица П3.1. Объёмы продукции промышленности СССР
в годы 1-й и 2-й и 3-й пятилеток (1928—1940 гг.)
Продукция 1913 г. 1928 г. 1932 г. 1937 г. 1940 г. 1932 к 1928 (1-я пятилетка) 1937 к 1928 (1 и 2-я пятилетки)
Электроэнергия, млрд. кВт·ч
2,0 5,0 13,5 36,2 48,3 270% 724%
Нефть, млн т. 9,2 11,6 21,4 28,5 31,1 184% 246%
Уголь, млн т. 29,1 35,5 64,4 128 165,9 181% 361%
Чугун, млн т. 4,6 3,3 6,2 14,5 14,9 188% 439%
Сталь, млн т. 4,2 4,3 5,9 17,7 18,3 137% 412%
Прокат чёрн.металлов, млн т. 4,0 3,4 4,4 13 13,1 129% 382%
Цемент, млн т. 1,5 1,8 3,5 5,5 6,1 194% 306%
Кирпич, млн шт. 2,96 2,8 4,7 6,2 7,8 168% 221%
Деловая древесина, млн м.куб. 27 36 65 91 118 181% 328%
Станки металлорежущие, тыс. шт. 1,5 2,0 19,7 48,5 58,4 985% 2425%
Тракторы, тыс. шт. - 1,8 50,8 66,5 31,6 3694% 131%
Автомобили, тыс. шт. - 0,8 23,9 200 230 2998% 2599%
Ткани х/б, млн м 2582 2678 2604 3448 3954 129% 132%
Бумага, тыс. т. 172 284 471 832 941 166% 293%
Обувь кожаная, млн пар 1347 58,0 86,9 183 211 150% 316%
Часы бытовые (млн шт.) 0,7 0,9 1,7 2,1 2,8 127% 125%


Таблица П3.2. Среднегодовой прирост производства важнейших видов промышленной продукции по пятилеткам (НХ СССР за 60 лет. С. 20, 21. М. 1977)
  1-я пятилетка (1929–1932) 2-я пятилетка (1932–1937) Три года 3-й пятилетки (1937–1940)
Электроэнергия, млрд. кВт. ч. 2,1 4,5 4,1
Нефть, млн т 2,4 1,4 0,9
Газ естественный, млрд. м; 0,19 0,23 0,3
Уголь, млн т 7,2 12,7 12,7
Чугун, млн т 0,7 1,7 0,1
Сталь, млн т 0,4 2,4 0,2
Прокат черных металлов, млн т 0,2 1,7 0,05
Минеральные удобрения, тыс. т 196 464 16,6
Серная кислота в моногидрате тыс. т 85,4 163 72,7
Синт.смолы и пластмассы, тыс. т 0,5 1,1 1,0
Химические волокна и нити, тыс. т 0,7 1,2 0,8
Автопокрышки, тыс. шт. 117 429 103
Турбины, тыс. кВт 63,6 172 7,8
Автомобили, тыс. шт. 5,8 35,2 –18,2
Тракторы, тыс. шт. 11,9 0,4 –6,4
Экскаваторы, штук 21 87 –83
Бумага, тыс. т 46,7 72,1 2,3
Цемент, млн т 0,4 0,4 0,1
Ткани всех видов, млн м; –8,5 170 102
Бельевой и верхний трикотаж, млн шт. 7,7 23,5 9,7
Обувь кожаная, млн пар 7,2 19,2 9,8
Радиолы и радиоприемники, тыс. шт. 6,6 34,1 –7,3


Таблица П3.3. Сравнение некоторых показателей промышленности в СССР
и ведущих стран мира в 1928 и 1940 гг.
Страны 1928 год 1940 год
электроэнергия, млрд кВт*ч. сталь,
млн т чугун,
млн т электроэнергия, млрд кВт*ч. сталь,
млн т чугун,
млн т
СССР 5 4 3 48 18 15
Германия 17 15 14 37 18 15
Англия 16 9 7 40 13 8
Франция 15 9 10 20 8* 8*
США 113 52 39 188 62 43
* Данные за 1937 г.

Таблица П3.4. Соотношение производства некоторых видов промышленной продукции
в расчете на душу населения в СССР и ведущих странах мира в 1913 и 1937 гг.
Виды промышленной продукции Соотношение производства СССР в % к странам:
США Англия Франция Германия
1913 г. 1937 г. 1913 г. 1937 г. 1913 г. 1937 г. 1913 г. 1937 г.
Электроэнергия 5 18 13 30 26 43 — 29
Добыча угля 3 21 3 14 17 66 4 17
Выплавка чугуна 8 30 12 48 12 46 8 23
Выплавка стали 8 27 16 38 16 56 7 23
Производство цемента 7 21 17 21 23 32 — 13
Х/6 ткань 21 26 7 22 — 46 — —

Таблица П3.5. Относительный уровень некоторых видов промышленности в СССР
по отношению к ведущим странам мира в 1928 и 1940 гг.
Виды промышленности к США к Англии к Франции к Германии
1928 г. 1940 г. 1928 г. 1940 г. 1928 г. 1940 г. 1928 г. 1940 г.
Электроэнергия 4% 26% 31% 121% 34% 245% 29% 132%
Добыча тверд. и жидк. топлива 7% 27% 23% 105% 89% 437% 35% 133%
Выплавка чугуна 9% 35% 49% 179% 33% 405% 24% 95%
Выплавка стали 8% 29% 49% 139% 45% 415% 29% 108*
Производство цемента 6% 25% 42% 77% 44% 127% 32% 75%
* Данные за 1937 г.



Таблица П3.5.1. Уровень производительности труда в промышленности СССР в % к уровню производительности труда в промышленности США и Германии, принятых за 100% (ЦСУ СССР)
 


Таблица П3.6. Основные показатели ж/д транспорта общего пользования в СССР
Виды и показатели транспортных перевозок 1917 г. 1940 г.
Железнодорожный транспорт
Длина ж/дорог (на конец года) - тыс.км 70,3 106,1
Перевезено грузов (млн.т)
 - всего: 115,2 605,0
- каменный уголь и кокс 18,3 152,5
- нефтяные грузы 3,5 29,5
- черные металлы (включая лом черных металлов) 3,6 27,1
- руда всякая 4,2 35,2
- лесные грузы 3,3 42,8
- хлебные грузы 3,1 44,6
Перевезено пассажиров (млн человек): 160,8 1343,5
Иные виды транспорта
Речной (млн.т) нет данных 74,0
Морской (млн.т) нет данных 33,0
Автомобильный (млн.т) около 1,0 16,0
Трубопроводный (млн.т) нет данных 8,0
Гужевой (оценка, млн.т) нет данных 6,9
Авиационный (млн.т) нет данных 0,1
ВСЕГО грузовые перевозки, в т.ч. ж/дорогой (млн.т) нет данных 743,0


 
Таблица П3.7. Жилищный фонд в городах и поселках городского типа в СССР
(конец года, млн кв.метров, секретная справка ЦСУ СССР для Маленкова)
Вид жилого фонда 1913 1922 1926 1940 1950 1954
Общая жилая площадь (включая площадь кухонь, коридоров и др. подсобных помещений)
1. Весь городской жилой фонд, млн кв.м
(кв.м на человека) 180
(6,3) 204
(8,5) 216
(8,2) 421
(6,7) 518
(7,5) 618
(7,4)
в том числе:
а) обобществленная: - 96 103 267 340 412
б) в личной собственности граждан 180 108 118 154 178 201
Жилая площадь
2. Весь городской жилищный фонд, млн кв.м
(кв.м на человека) 133
(4,7) 141
(5,8) 159
(6,1) 307
(4,9) 374
(5,4) 447
(5,3)
в том числе:
а) обобществленная: - 69 74 192 244 295
б) в личной собственности граждан, млн кв.м
(кв.м на человека) 133
(4,7) 72
(3,0) 85
(3,2) 115
(1,8) 130
(2,1) 152
(1,8)
Городское население СССР (млн чел.) 28,4 24 26,3 63,1 69,4 83,6

Таблица П3.8. Новое жилищное строительство в СССР за 1923—1930 гг.
в городах и поселках городского типа (http://su-maloetazhki.livejournal.com/100444.html)
Вид и способ строительства Жилая площадь (тыс.кв.м). возведенная в:
1923 г. 1924 г. 1925 г. 1926 г. 1927 г. 1928 г. 1929 г. 1930 г.
I. Абсолютные данные (тыс.кв.м):
Государственное строительство: 16,3 43,7 200,5 336,9 623,4 637,0 694,4 600,2
Общественные здания: 876,5 872,7 1099,7 2017,0 2539,1 2654,0 2165,7 1023,0
Частные дома за счет собст.средств или госкредитов: 1084,9 1200,2 1848,1 3225,8 4552,6 4891,9 4741,1 5044,6
Итого: 1084,9 1200,2 1848,1 3223,8 4552,6 4891,9 4741,1 5044,6
II. Удел. вес застройщиков:
Государственное строительство: 17,7 23,6 29,7 27,0 30,5 32,7 39,7 67,8
Общественное строительство: 1,5 3,7 10,8 10,5 13,7 13,0 14,6 11,9
Частное строительство: 80,8 72,7 39,5 62,5 55,8 54,3 45,7 20,3
ИТОГО: 100,0 100,0 1 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0

Таблица П3.9. Жилищное строительство 1918 – 1941 (млн кв.м общей площади, ЦСУ СССР)
Годы Всего построено в том числе
госпредприятиями и местными советами населением за счет собст.средств или госкредитов
1918-1928 гг. 44,0 24,8 19,2
1929-1932 гг. 40,0 33,9 6,1
1933-1937 гг. 46,6 41,6 5,0
1938 - I полугодие 1941 г. 49,4 41,8 7,6

Таблица П3.10. Численность врачей и число больничных коек (на конец года)
  1913 г. 1940 г.
в современных границах в границах до 17 сентября 1939 г.
Численность врачей (без зубных) - тыс. 23 20 142
Число врачей на 10 000 человек населения 1,5 1,4 7
Число больничных коек (без коек в госпиталях)-тыс. 208 176 791
Число больничных коек на 10 000 человек населения 13 13 40

Таблица П3.11. Численность учащихся по видам обучения (на начало учебного года (тыс.человек)
  1914/15 г. (в современных границах) 1940/41 г.
В общеобразовательных школах всех видов 9 656 35 552
в начальных, семилетних, восьмилетних и средних школах 9 656 34 784
в школах рабочей, сельской молодежи и в школах взрослых - 768
В училищах и школах профтехнического образования и школах ФЗУ 106 717
В средних специальных учебных заведениях 54 975
В высших учебных заведениях 127 812
Итого 9 943 38 056

Таблица П3.12. Число общеобразовательных школ всех видов, численность учащихся и учителей
(на начало учебного года)
  1914/15 г.
(в современных границах) 1940/41 г.
Число общеобразовательных школ всех видов - тыс. 124 199
Численность учащихся - тыс. человек:
в том числе: 9 656 35 552
в 1-4 классах 9 031 21 483
в 5-7 классах 473 11 225
в 8-11 классах 152 2 571
в прочих школах (для детей с физическими недостатками) - 273
Численность учителей - тыс. человек 280 1 238
Таблица П3.13. Детские сады и ясли-сады (на конец года)
Годы Всего (тыс.)
число детских садов и яслей-садов В них детей заведующих и воспитателей
1927 2,1 107,5 6,1
1932 19,6 1061,7 52,0
1937 24,5 1045,3 71,5
1940 24,0 1171,5 75,2
Таблица П3.14. Высшие и средние специальные учебные заведения (на начало учебного года)
  1914/15 г.
(в современных границах) 1940/41 г.
Число высших учебных заведений 105 817
В них студентов – тыс.
в том числе обучающихся: 127 812
на дневных отделениях 127 558
вечерних отделениях - 27
заочно - 227
Число средних специальных учебных заведений
(техникумы) 450 3 773
В них учащихся – тыс.
в том числе обучающихся: 54 975
на дневных отделениях 54 787
на вечерних отделениях - 32
заочно - 156

Таблица П3.15. Исполнение расходной части государственного бюджета СССР за 1938 г.
(из отчета №2 Наркомфина СССР об исполнении госбюджета за 1938 г.) Наименование расходов 1937 г. израсходовано 1938 г. израсходовано Более (+)
менее (-),
млн. руб. % роста
млн. руб % к итогу млн. руб. % к итогу
Народное хозяйство 43 413 40,9 51 723 41,7 +8 310 119,1
В том числе:
а) промышленность
17 268 16,3 23 616 19,0 +6 343 136,8
б) сельское хозяйство 9 506 8,9 11 409 9,2 +1 903 120,0
в) транспорт и связь
7 575 7,1 7 130 5,7 —445 94,1
Социально-культурные мероприятия 30 874 29,0 35 256 25,4 +43,2 114,2
В том числе:
а) просвещение 16 455 15,5 15739 15,1 +2 234 113,9
б) здравоохранение 6 927 6,5 7 668 6,1 +741 109,6
НК обороны и НК военно-морского флота 17 481 16,5 23 151 18,7 +5 670 132,4
НКВД 2 995 2,8 4 244 3,4 +1 249 141,7
Управление и судебные учреждения 4 493 4,2 5 393 4,3 +905 120,1
Расходы по государственным займам 3 453 3,3 1 955 1,6 —1 503 56,5
Прочие расходы 3 524 3,3 2 312 1,9 —1 212 65,6
ВСЕГО 106 238 100,0 124 039 100,0 +17 01 116,8
Перевод МТС полностью на сметно-бюджетное финансирование значительно повысил проводимые через государственный бюджет СССР расходы. В 1938 г. на финансирование МТС было направлено 7494 млн. руб., что составляет 65,7% всех бюджетных ассигнований по сельскому хозяйству. Капитальные вложения МТС выразились в сумме 1163 млн. руб. На финансирование совхозов и на другие мероприятия по сельскому хозяйству (кроме МТС) израсходовано3837 млн. руб. Ассигнования из бюджета по отдельным отраслям народного хозяйства не были полностью использованы. По лесной промышленности было недоиспользовано 61 млн. руб., а по сельскому хозяйству 292 млн. руб. В основном это объясняется недовыполнением некоторыми отраслями народного хозяйства плана капитального строительства. Бюджетные расходы на капитальные вложения народного хозяйства оказались ниже плана на 799 млн. руб. Ряд хозорганов не подготовился своевременно к строительству. Частичное снижение бюджетных расходов по сравнению с планом обусловлено также недовыполнением некоторыми отраслями хозяйства своих программ по выпуску продукции.

Таблица П3.16. Расходы государственного бюджета СССР в 1939 г.
(из отчета №3 Наркомфина СССР об исполнении госбюджета за 1938 г.) Наименование расходов 1938 г. (отчет) 1939 г. % к итогу Более (+) или менее (-) против 1938г.
млн. руб. % к итогу утверждено Верх. Советом, млн. руб. исполнение, млн. руб. млн. руб. %
Народное хозяйство
в том числе: 51 723 41,7 59 033 60 416 39,5 +8 693 + 16,7
Промышленность 23 616 19,0 23 037 31 112 20,3 +7 493 +31,7
Сельское хозяйство 11 409 9,2 14 231 13 334 8,7 +1 925 +16,8
Транспорт и связь 7 130 5,7 4 649 5 167 3,4 —1 963 —27,5
Государственная торговля и заготовки 3 130 2,5 4 078 3 772 2,5 +642 +20,6
Социально-культурные мероприятия
в том числе: 35 256 28,4 33 600 37 429 24,4 +2 173 +6,2
Просвещение 13 739 15,1 21 069 20 314 13,3 +1 575 +8,4
Здравоохранение и физическая культура 7 663 6,1 8 895 8 323 5,4 +660 +8,6
Государственное управление, суд и прокуратура 5 398 4,3 6 160 6 520 4,3 +1 122 +20,8
Народный комиссариат обороны и Народный комиссариат военно-морского флота 23 151 13,7 40 835 39 181 25,6 +16 030 + 69,2
Народный комиссариат внутренних дел 4 244 3,4 5 455 5 732 3,7 +1 488 +35,0
Расходы по государственным займам 1 955 1,6 1 855 2 062 1,3 +107 +5,5
Прочие расходы 2 312 1,9 3 410 1 959 1,2 —353 —15,3
ВСЕГО РАСХОДОВ 124 039 100,0 155 448 153 299 100,0 429 +23,6

По сравнению с 1938 г. государственные расходы возросли на 29 260 млн. руб., или на 23,6%. Исполнение государственного бюджета СССР в 1939 г. по основным группам расходов (в сопоставлении с бюджетными назначениями и расходами предшествующего 1938 г.) представляется в следующем виде.
Расходы на народное хозяйство в 1939 г. составили 60416 млн. руб., или 39,5% общей суммы бюджетных расходов; расходы на социально-культурные мероприятия — 37429 млн. руб., или 24.4%; расходы по наркоматам обороны и военно-морского флота — 39 181 млн. руб., или 25,6%. По сравнению с 1938 г. финансирование народного хозяйства увеличилось на 8693 млн. руб., или 16,7%, расходы на социально-культурные мероприятия — на 2173 млн. руб., или 6,2%.
Государственный бюджет СССР, как и в прошлые годы, являлся важнейшим источником финансирования капитальных работ. Финансирование капитального строительства в 1939 г. составило 32,4 млрд. руб., в том числе за счет средств бюджета 26 млрд. руб. Удельный вес бюджетных средств в общей сумме финансирования капитального строительства равнялся 79%. Больше половины этих средств было направлено на финансирование капитального строительства промышленности.
В 1939 г. строительство не использовало по уточненному плану около 4,3 млрд. руб. (из них 3 млрд, по бюджету) ассигнованных ему средств. План финансирования капитальных вложений выполнен на 88,3% при выполнении плана капитального строительства на 80%. Увеличение размера финансирования против объема капитальных работ объясняется тем, что по целому ряду строек имело место удорожание стоимости строительства против сметных цен (не считая компенсированного бюджетом удорожания, в связи с изменением цен на некоторые стройматериалы, повышением грузовых железнодорожных тарифов и расценок), вместо установленного годовым планом снижения стоимости строительства. Кроме того, по ряду строек не выполнено задание по мобилизации ресурсов, а в некоторых случаях имела место даже иммобилизация.
Пополнение собственных оборотных средств хозяйственных организаций союзного подчинения (включая пополнение недостатка оборотных средств на начало года) по плану на 1939 г. было предусмотрено в сумме 10862 млн. руб., из них за счет бюджета 7821 млн. руб. Эти ассигнования обеспечивали увеличение наличных собственных оборотных средств хозяйственных организаций к началу 1940 г. до 44 502 млн. руб.

Таблица П3.17. Из сведений Министерства внешней торговли СССР об удельном весе важнейших товаров в экспорте СССР за 1938—1940 гг.  (в процентах - %%)
Товары 1938 г. 1939 г. 1940 г.
Машины и оборудование 5,0 3,2 2,0
Нефтепродукты 7,3 6,8 13,1
Марганцевая руда 2,3 3,8 1,6
Прокат черных металлов 0,1 0,1 0,2
Химические продукты 1,2 1,7 0,8
Удобрения и препараты для борьбы с вредителями в сельском хозяйстве 2,5 4,1 1,8
Круглый лес 4,2 5,3 3,3
Хлопок-волокно 1,7 1,0 13,6
Пушнина и меховое сырье (кроме готовых меховых изделий) 9,4 17,6 7,7
Зерно (кроме крупяного) 21,2 5,0 21,4
Ткани хлопчатобумажные 3.9 3,7 3,0
ИТОГО: 66,9
52,3
68,5

«Внешняя торговля СССР. Статистический сборник. 1918—1966». М., 1967, стр. 16—17.


 
П2.4. Публикации на тему
«Народ, социализм, культура, власть и репрессии в СССР (1923 – 1941 гг.)»

Таблица П4.1. Средние зарплаты в царской России, СССР и РФ с 1853 по 2015 годы, выраженные
в рублях, долларах и килограммах картошки http://www.opoccuu.com/wages.htm
Год Средняя зарплата в рублях соответствующего времени (руб.) Средняя зарплата в долларах США по соответствующему среднегодовому офиц. курсу (долл.США) Средняя зарплата в килограммах картошки по соответствующим времени ценам (кг)
1913 37,5 19,29 1229,5
1917(октябрь) 243,75 22,15 148,7
1918 (конец) 600 19,2 246
1926 58,64 30,22 902
1927 63 30,3 900
1928 69 35,57 920
1929 75 38,59 918
1932 102 52,49 566
1933 125 63,75 568
1934 136 109,37 453
1936 207 40,89 345
1938 289 54,53 482
1940 339 63,96 665
1941 (конец) 354 66,79 59
Таблица П.4.2. Государственные розничные цены нормированной торговли в 1940 – 1945 гг.
на отдельные продовольственные товары (ЦСУ СССР)
Вид продовольствия начало 1940 г. конец 1940 г. конец 1945 г.
(в рублях за килограмм)
Водка 40° (0,5 литра) 11,5 11,5 100
Картофель 0,42 0,51 10
Колбаса вареная «Отдельная» 13,5 16 250
Колбаса полукопченая «Краковская» 20 23 370
Колбаса - сосиски «Русские» 12,6 15 240
Конфеты глазированные в шоколаде «Весна» 20 20 340
Крупа гречневая «ядрица» 4,3 4,3 150
Макароны из муки I сорта 3,5 3,5 100
Маргарин столовый 1 сорта 10,5 12 250
Масло подсолнечное рафинированное 13,5 13,5 250
Масло сливочное несоленое высшего сорта 17,5 25 370
Масло топленое высшего сорта 18,5 26 370
Молоко (литр) 2 2,2 40
Мука пшеничная 1 сорта 2,9 2,9 60
Мука пшеничная высшего сорта 4,6 4,6 90
Мясо говядина средней упитанности 1 сорта 10 12 150
Мясо свинина разрубочная необрезная 1 сорта 14 17 300
Печенье «Рот-Фронт» из муки высшего сорта 9,9 9,9 240
Пшено толченое 1 сорта 2,1 2,1 80
Рыба - судак мороженный крупный 1 сорта. 3,8 5,5 110
Рыба - сельдь «Мурманская» чанового посола 4,5 6,4 150
Сахар-рафинад колотый 4,1 5,7 250
Соль помола № 1 0,12 0,12 50
Сыр «Советский» экстра 50% 25 29 330
Хлеб пшеничный из муки 11 сорта 1,7 1,7 30
Хлеб ржаной из обойной муки 0,85 1 24
Чай черный байховый «Грузинский» 1 сорт 80 80 600
Яйца столовые 1 сорта (десяток) 6,5 6,5 100

Таблица П4.3. Минимальные продовольственные корзины на один месяц для 1-го взрослого горожанина в Российской империи в 1913 г. из 2-х разных источников,
Наименование продукта МПК<1> в 1913 г. МПК<2> в 1913 г.
объем стоимость, руб. объем стоимость, руб.
Хлебные продукты, кг 300 5,07 200 3,38
Крупы, кг 11,0 1,13 11,0 1,13
Масло сливочное, кг 6,0 3,31 6,0 3,31
Масло растительное, кг 7,3 1,31 8,0 1,43
Молоко, кг 35,4 1,60 100 4,52
Сахар, кг 14,6 4,12 8,1 2,29
Мясо, сало, птица, кг 10,6 4,02 29,0 10,99
Картофель, кг 41,2 0,78 114 2,16
Овощи и грибы, кг 43,1 1,63 40,0 1,51
Фрукты, ягоды, кг 11,0 0,42 11,0 0,42
Рыба, кг 4,4 0,58 6,7 0,88
Яйца (шт.) 50,0 1,13 48,0 1,08
ИТОГО: 25,1
ИТОГО: 33,1

<1> - Дихтяр Г.А. Внутренняя торговля в дореволюционной России. М., 1960. С.56
<2> - Народное хозяйство СССР. 1922-1972. Юбилейный стат.ежегодник. Изд. ЦСУ СССР. М., 1972.

Таблица П4.4. Цены 1940 г. на пошив некоторых в ателье (Средняя зарплата в СССР в 1940 г.:
 по всему народному хозяйству - 331 руб.)http://zhili-v-sssr.livejournal.com/5433.html
Вид одежды Выпускная стоимость
Костюм для мальчиков школьного возраста, размер 34-44 12,66 руб. - 15,78 руб.
Толстовка или куртка для школьного возраста, размер 34-44 7,3 руб. - 10,35 руб.
Костюм для мальчика дошкольного возраста, размер 24-32 10,16 руб. - 12,39 руб.
Платье для девочек дошкольного возраста, размер 24-34 4,8 руб. - 6,48 руб.
Толстовка или куртка для дошкольного возраста, размер 24-32 6,75 руб.
Платье для девочек школьного возраста, размер 34-44 8,83 руб. - 11,81 руб.
Юбки для девочек школьного возраста, размер 34-44 5,9 руб. - 7,98 руб.
Платье для девочек ясельного возраста, размер 24-32 2,4 руб.
Блузки для девочек школьного возраста, размер 32-44 4,8 руб.
Берет дамский из драпа, фуле и пр. ручн. 6,27 руб.
Блузки для дошкольного возраста, размер 24-32 6,48 руб.
Капот дамский хлопчатобумажный, размер 44-56 9,02 руб.
Шляпа дамская фетров., со сточкой под фуле 11,28 руб.
Муфты без подборки 13,48 руб
Костюм лыжный для дошкольного возраста, размер 24-34 13,49 руб.
Костюм лыжный для школьников, размер 34-44 14,45 руб.
Муфты с подборкой меха 15,21 руб.
Юбки для дошкольного возраста, размер 24-32 3,12 руб. - 4,08 руб.


 
П2.4.1. Культурное развитие СССР в 1918-1940 годах (http://sergvelkovelli.com/glava9.html)

«Культурная революция» как совокупность всех изменений в сфере культуры стала для сторонников В.И. Ленина ориентиром культурных преобразований в Советской России в 1918-1940-е гг. Термин «культурная революция» ввел в оборот Ленин в 1922 г. в своей статье «О кооперации», высказывая мнение, что коренная ломка старого в экономике, политике должна охватить и духовную сферу: идеологию, искусство.
Задачи культурной революции:
— обеспечение господства коммунистической идеологии и перестройка на этой основе всей духовной жизни общества;
— преодоление культурного отставания от развитых стран (распространение грамотности, просвещения);
— формирование новой интеллигенции;
— приобщение народных масс к достижениям литературы и искусства.
Этапы развития культурной революции в СССР, ее достижения и негативные черты
Первый этап культурной революции выпал на время Гражданской войны и новой экономической политики (1918-1929).
Романтика грандиозных перемен, вызванных к жизни Октябрьской революцией, плюрализм периода НЭПа создавали условия для многообразия стилей и направлений в искусстве, являясь тем самым своеобразным продолжением традиций русской культуры рубежа ХIХ-ХХ вв. В литературе, наряду с Российской Ассоциацией пролетарских писателей (РАПП), выделились общества: «Серапионовы братья» (К.А. Федин, М.М. Зощенко, В.А. Каверин), «Кузница» (Ф.В. Гладков), «Перевал» (М.М. Пришвин). В изобразительном искусстве прославились «Ассоциация Художников Революции» (И.И. Бродский, К.Ф. Юон, Г.Г. Ряжский), «Четыре искусства» (К.С. Петров-Водкин, М.С. Сарьян). В это же время складывались аналитическое искусство П.Н. Филонова, супрематизм К.С. Малевича.
С середины 1920-х гг. картина меняется: партия начинает диктовать свою волю и в этой области жизни СССР. В 1922 г. по распоряжению В.И. Ленина из страны были высланы выдающиеся ученые-философы Н.А.Бердяев, Н.О.Лосский (автор «Истории русской философии»), социолог Питирим Сорокин и многие другие. Продолжением наступления на культуру стало принятие постановления ЦК РКП(б) «О политике партии в области художественной литературы». Резкой критике были подвергнуты первый том «Тихого Дона» М.А.Шолохова, «Конармия» И.Э.Бабеля. Е.Ярославский (член Президиума и секретарь Центральной Контрольной Комиссии ВКП(б)) возглавил поход против религии. Был расстрелян поэт и путешественник Н.С.Гумилев. Культура превращалась в составную часть партийного курса и способствовала наступлению социализма по всему фронту.
Второй этап культурной революции охватывает период 1930-1940-х гг.
Культурное строительство в этот период подчинялось единственной цели -обеспечению ускоренных темпов индустриализации. Административно-командная система стремилась к унификации деятельности творческой интеллигенции. В начале 1930-х гг. была предпринята перестройка литературно-художественных организаций и созданы союзы творческих работников — Союз писателей СССР, Союз художников СССР, Союз композиторов СССР и т.д. В 1934 г. на I Всесоюзном съезде писателей было заявлено об обязанности каждого участника подобного Союза творить в рамках социалистического реализма.
Методологией мышления общества с 1938 г. стал «Краткий курс истории ВКП(б)», отредактированный И.В. Сталиным в духе насаждения идеи диктатуры пролетариата. В соответствии с ним и начались массовые репрессии против деятелей культуры, ставшие подлинной катастрофой. Были арестованы режиссер В.Э. Мейерхольд, художники А.А. Дейнека, К.С. Малевич, В.А. Фаворский и другие.
Наряду с этим к концу 1930-х годов советская наука демонстрировала большие успехи. С.В. Лебедевым был создан синтетический каучук, Н.И. Вавилов значительно продвинул вперед развитие генетики. Создателем ракетных двигателей стал С.П. Королев; изучением и развитием теории цепной реакции занимался Н.Н. Семенов; основоположником школы в ряде наук о Земле (теоретическая геология, геохимия, радиогеология, учения о биосфере и ноосфере) был В.И. Вернадский. Всемирную известность приобрела школа физика А.Ф. Иоффе. В области общественных наук, несмотря на яростное противодействие партийных чиновников и жесткий цензурный контроль, мировую известность приобрели работы академиков-историков Б.Д. Грекова, Е. В. Тарле.
В области художественной литературы прославились имена поэтессы М.Цветаевой, сатириков И.Ильфа и Е.Петрова. В изобразительном искусстве выделилось творчество художников М.В.Нестерова, П.П.Кончаловского, М.Б.Грекова, А.А.Дейнеки. В области кинематографии прославились такие кинорежиссеры, как С.М. Эйзенштейн (автор фильмов «Броненосец Потемкин» и «Александр Невский»). Первым звуковым фильмом на советских экранах стала кинокартина «Путевка в жизнь» (режиссер Н.В. Экк). Советская власть могла бы гордиться таким искусством, которое превратилось в своеобразный агитплакат. Кинорежиссер И.А.Пырьев создает целую серию картин, воспевающих романтику колхозного труда, например: «Трактористы», «Свинарка и пастух», вызвавших восхищенную благодарность зрителей. Развлекательные картины создает Г.В.Александров: «Волга-Волга», «Цирк», «Веселые ребята» (украшением последнего стала музыка И.О.Дунаевского). В это же время расцветает творчество таких выдающихся композиторов, как Д.Д.Шостакович, Р.М.Глиэр, С.С.Прокофьев. Наряду с ними большое значение приобретают авторы так называемых «массовых песен». Первой советской песней была «Песня о встречном» (автор — выдающийся советский композитор Д.Д.Шостакович). Для хора имени М.Е.Пятницкого писал композитор В.Г. Захаров, обратило на себя внимание песенное творчество М.И.Блантера («Катюша»).
Итогами культурной революции явились:
— ликвидация неграмотности: свыше 80% населения научились читать и писать;
— подготовка кадров в науке;
— утверждение идеологии единомыслия, которая причудливо переплеталась с реальным энтузиазмом миллионов трудящихся.
Таким образом, культурная революция способствовала формированию тоталитарного государства.

П2.4.2. Завершение «культурной революции» (http://oldhat.ru/20vek/168.htm)
С середины 30-х годов начинает серьезно повышаться культурный уровень жизни страны. Более содержательным становится досуг населения. Во 2 половине 30-х в разы вырастает продажа музыкальных инструментов. Наряду с новой советской обрядностью происходит определенное возвращение к некоторым народным обычаям, в частности празднование нового года.
В сфере культуры определяющей тенденцией с начала 30-х гг. стала проводимая властями унификация и жесткая регламентация. Была окончательно сломлена автономия Академии наук СССР, напрямую подчиненной Совнаркому. Постановлением ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 г. «О перестройке литературно-художественных организаций» ликвидировались многочисленные группы и объединения мастеров литературы и искусства, а их место заняли централизованные, удобные и подконтрольные правительству «творческие союзы» интеллигенции: Союз композиторов и Союз архитекторов (1932 г.). Союз писателей (1934 г.). Союз художников (в 1932 г.— на республиканском уровне, во всесоюзном масштабе оформлен в 1957 г.). Господствующим творческим направлением был провозглашен «социалистический реализм «, требовавший от авторов произведений литературы и искусства не просто описания «объективной реальности», но и «изображения в ее революционном развитии», служения задачам «идейной переделки и воспитания трудящихся людей в духе социализма». Утверждение жестких канонов художественного творчества и авторитарно-начальственный стиль руководства углубили внутреннюю противоречивость развития культуры, характерную для всего советского периода.
В стране огромными тиражами публиковались книги А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Л.Н.Толстого, И.Гете, У.Шекспира, открывались дворцы культуры, клубы, библиотеки, музеи, театры. Жадно тянувшееся к культуре общество получало новые произведения А.М.Горького, М.А.Шолохова, А.П.Гайдара, А.Н.Толстого, Б.Л.Пастернака, других советских прозаиков и поэтов, спектакли К.С.Станиславского, В.И.Немировича-Данченко, В.Э.Мейерхольда, А.Я.Таирова, Н.П.Акимова, первые звуковые фильмы («Путевка в жизнь» режиссера Н.Экка, «Семеро смелых» С.А.Герасимова, «Чапаев» С. и Г. Васильевых, «Мы из Кронштадта» Е.А.Дзигана и др.), музыку С.С.Прокофьева и Д.Д.Шостаковича, картины и скульптуры В.И.Мухиной, А.А.Пластова, И.Д.Шадра, М.В.Грекова, архитектурные сооружения В. и Л. Весниных, А.В.Щусева.
Но одновременно вычеркивались целые историко-культурные пласты, не вписывавшиеся в схемы партийных идеологов. Практически недоступным стало русское искусство начала века и творчество модернистов 20-х гг. Изымались из библиотек книги русских философов-идеалистов, невинно репрессированных литераторов, писателей-эмигрантов. Подвергалось гонениям и замалчивалось творчество М.А.Булгакова, С.А.Есенина, А.П.Платонова, О.Э.Мандельштама, живопись П.Д.Корина, К.С.Малевича, П.Н.Филонова. Разрушались памятники церковной и светской архитектуры: только в Москве в 30-е гг. были уничтожены Сухарева башня, храм Христа Спасителя, возведенный на народные пожертвования в честь победы над Наполеоном, Красные и Триумфальные ворота, Чудов и Воскресенский монастыри в Кремле и множество других памятников, созданных талантом и трудом народа.
Среди гуманитарных наук особым вниманием властей пользовалась история. Она была коренным образом переработана и превращена, по выражению И. В. Сталина, в «грозное оружие в борьбе за социализм». В 1938 г. вышел в свет «Краткий курс истории ВКП(б)», ставший нормативной книгой для сети политпросвещения, школ и ВУЗов. Он давал далекую от истины сталинскую версию прошлого большевистской партии. В угоду политической конъюнктуре была переосмыслена и история Российского государства. Если до революции оно рассматривалось большевиками как «тюрьма народов», то теперь, напротив, всячески подчеркивались его мощь и прогрессивность присоединения к нему различных наций и народностей. .Советское многонациональное государство представало теперь в качестве преемника цивилизаторской роли дореволюционной России.
Свободнее развивались естественные и технические науки. В те годы заметные успехи были достигнуты в области ядерной физики и электроники (Н.Н.Семенов, Д.В.Скобельцын, П.Л.Капица, А.Ф.Иоффе и др.), математики (И.М.Виноградов, М.В.Келдыш, М.А.Лаврентьев, С.Л.Соболев), физиологии (школа академика И.П.Павлова), биологии (Д.Н.Прянишников, Н.И.Вавилов), теории космических исследований и ракетной техники (К.Э.Циолковский, Ю.В.Кондратюк, Ф.А.Цандлер). В 1933—1936 гг. в небо взвились первые советские ракеты.
Мировую известность получили исследования дрейфующей станции «Северный полюс-1», возглавляемой И.Д.Папаниным, беспосадочные рекордные перелеты В.А.Чкалова, В.К.Коккинаки, М.М.Громова, В.С.Гризодубовой.
Впрочем, приоритетным для советского руководства было не столько накопление фундаментальных знаний или организация рассчитанных на внешний эффект исследовательских предприятий, сколько прогресс в прикладных науках, способных обеспечить техническое перевооружение промышленности. Бесспорным достижением отечественных ученых стало проектирование мощных гидротурбин и угольных комбайнов, открытие промышленных методов получения синтетического каучука, аммиака, метанола, высокооктанового топлива, искусственных удобрений. Впервые в мировой науке и практике проводились опыты по гидравлической добыче угля наземным способом и его газификации.
Огромные средства государство вкладывало в создание различных конструкторских бюро, где велась разработка новых образцов боевой техники: танков (Ж.Я.Котин, М.И.Кошкин, А.А.Морозов), самолетов (А.И.Туполев, С.В.Илюшин, Н.Н.Поликарпов, А.С.Яковлев), артиллерийских орудий и минометов (В.Г.Грабин, И.И.Иванов, Ф.Ф.Петров), автоматического оружия (В.А.Дегтярев, Ф.В.Токарев).
Подлинный бум переживала в 30-е гг. высшая школа. Государство, испытывая острую нужду в квалифицированных кадрах, открыло сотни новых ВУЗов, преимущественно инженерно-технических, где обучалось в шесть раз больше студентов, чем в царской России. В составе студентов доля выходцев из рабочих достигала 52%, крестьян — почти 17%. Специалисты советской формации, на ускоренную подготовку которых расходовалось в три-четыре раза меньше средств по сравнению с дореволюционным временем (за счет снижения срока и качества обучения, преобладания вечерних и заочных форм и т.д.), широким потоком вливались в ряды интеллигенции. К концу 30-х гг. новые пополнения достигли 90% от общей численности этого социального слоя.
Серьезные изменения происходили и в средней школе. В 1930 г. в стране было введено всеобщее начальное образование, а в городах — обязательное семилетнее. Через два года в школах училось 98% детей в возрасте 8—11 лет. Декретом СНК и ЦК ВКП(б) от 15 мая 1934 г. была изменена структура единой общеобразовательной школы. Упраздняются две ступени и вводятся: начальная школа — с I по IV классы, неполная средняя — с I по VII классы и средняя — с I по Х классы. Постепенно свертывалось неумеренное экспериментирование в области методов обучения (отмена уроков, бригадный способ проверки знаний, увлечение «педологией» с ее абсолютизацией влияния наследственности и общественной среды на судьбу ребенка и др.). С 1934 г. было восстановлено преподавание всемирной и русской истории, правда, в ее марксистско-большевистском толковании, введены стабильные учебники по всем школьным предметам, строгое расписание занятий, правила внутреннего распорядка.
Наконец, в 30-е гг. решительным приступом была в основном преодолена неграмотность, остававшаяся уделом еще многих миллионов людей. Большую роль сыграл здесь начатый в 1928 г. по инициативе комсомола всесоюзный культурный поход под девизом «Грамотный, обучи неграмотного». В нем участвовало свыше 1200 тыс. врачей, инженеров, студентов, школьников, домохозяек. Перепись населения в 1939 г. подвела итоги: число грамотных среди населения старше 9 лет достигло 81,2%. Правда, сохранились довольно резкие различия в уровне грамотности между старшими и младшими поколениями. Среди лиц старше 50 лет количество умевших читать и писать составляло только 41%. Невысокими оставались и качественные показатели уровня образованности общества: среднее образование имело 7,8% населения, а высшее — 0,6%. Однако в этой области советское общество ожидал в близком будущем серьезный сдвиг, ибо СССР вышел на первое место в мире по числу учащихся и студентов. Тогда же завершилась и выработка письменности для национальных меньшинств, никогда не знавших ее. За 20—30-е гг. ее обрело около 40 народностей Севера и других регионов.

П2.4.3. Радиофикация, радио- и телевизионное вещание
http://www.bezmani.ru/spravka/bse/base/4/004795.htm http://www.novrosen.ru/Russia/broadcasting.htm)

РАДИОФИКАЦИЯ в СССР, государственная система планомерного развития радио- и проводной (кабельной) сети вещания, обеспечивающая круглосуточную общественно-политическую и культурно-просветительскую информацию населения. Организация госсистемы радиовещания началась с первых лет Сов. власти. В сер. 20-х гг. радиотехнической промышленностью выпущены первые радиоприёмники для коллективного слушания, работавшие на громкоговоритель и осуществлявшие приём программ (сообщений) в радиусе несколько сот км от радиовещательной станции; громкоговорители для первых приёмников; детекторные радиоприёмники с головными телефонами (наушниками), рассчитанные на индивидуальный приём. Первые опыты проводного вещания осуществлены в Москве в 1924-25. К кон. 1928 приёмная радиосеть имела 127 трансляционных радиоузлов, обслуживающих 11,7 тыс.радиоточек с громкоговорителями и 9,4 тыс.- с головными телефонами, 70 тыс. радиоприёмников (гл. обр. детекторного типа). Проводная трансляционная сеть развивалась в основном в городах; в сельской местности действовало 13,6% радиоточек, поэтому в 30-е гг, особое внимание уделялось Р. деревни. Создание сети узлов и точек проводного вещания позволило использовать радиовещание как одно из наиболее эффективных средств массовой информации, просвещения и воспитания трудящихся (к началу 1941 насчитывалось 11 тыс. трансляционных узлов, около 6 млн. радиоточек). К 1946 эта сеть (значительная часть которой была уничтожена в годы Великой Отечественной войны 1941-45) была почти полностью восстановлена (9,4 тыс. трансляционных узлов, св. 5,6 млн. радиоточек). С 50-х гг. радиопромышленность начала массовый выпуск радиоприёмников и радиол (в 1957 в пользовании у населения было 16,5 млн. приёмников, в 1967 - около 40 млн., в 1974 - 55 млн.); бурными темпами расширялась сеть проводного вещания (в 1950 - 9,7 млн. радиоточек, в 1966 - 35,6 млн., в 1974 - 57 млн.). В 60-е гг. получило развитие 3-программное проводное вещание. В 1974 св. 98% населения имело возможность слушать передачи проводного вещания. Приёмная сеть проводного и радиовещания принимает программы центр. и местного радиовещания на 67 языках народов СССР (Б.П.Степанов).

РАДИОВЕЩАНИЕ в СССР. Первые попытки организовать распространение «газеты без бумаги и без расстояний» предпринимались в первые годы советской власти (1917–18). Совнаркомом была создана специальная комиссия для развития радиотелеграфного дела, несколько военных радиостанций переданы в распоряжение Наркомата почт и телеграфа, а в 1918 принят декрет о централизации радиотехнического дела в России. Значительную роль в становлении радиовещания сыграли Нижегородская радиолаборатория под руководством М.А. Бонч-Бруевича и Казанская база радиоформирований. Первые экспериментальные радиопередачи для широкой аудитории были организованы в 1919 в Н. Новгороде, с 1920 – в Москве и Казани. С 1921 на главных площадях Москвы и ряда других городов размещались громкоговорящие радиотелефонные установки, периодически передававшие сообщения РОСТА – Российского телеграфного агентства.
С 12 окт. 1924 начались ежедневные радиопередачи Сокольнической станции им. А.С. Попова в Москве. Советская власть высоко оценила широкие пропагандистские и просветительские возможности радиовещания: в 1925 было принято постановление ЦК ВКП(б) «О радиоагитации»; организованы Радиокомиссия ЦК ВКП(б) и Радиосовет при Главлитпросвете Наркомпроса РСФСР; начали издаваться газета «Новости радио», журнал «Радио – всем» и др.
В 1924–27 сформировались основные жанры радиожурналистики: радиогазета (с 23 нояб. 1924), радиожурнал, репортаж, утренняя гимнастика и др. Радиовещание стало ориентироваться на различные адресные группы. Готовились передачи для детей и подростков («Радиопионер», «Радиооктябрёнок», «Культурное наследие – детям»), молодёжи («Молодой ленинец»), рабочих («Рабочая радиогазета»), крестьян («Крестьянская радиогазета») и др. Специальное постановление Совнаркома (впоследствии получившее название «закона о свободе микрофона») было направлено на улучшение художественных программ и закрепило право на бесплатную трансляцию по радио театральных спектаклей, концертов, лекций и докладов.
В 1928 предпринята попытка организации учебного радиовещания – создан радиоуниверситет (в 1930 преобразован в Институт заочного обучения по радио, однако через год он признан неэффективным и расформирован).
В 1920-е гг. стремительное увеличение объёма радиовещания и числа радиовещательных станций обусловило необходимость расширения частотного спектра вещания. Первоначально радиостанции работали на средних волнах (длина 200–3000 м), в конце 1920-х гг. началось быстрое освоение длинных (св. 3000 м) и коротких (10–200 м) радиоволн. Вещание в коротковолновом диапазоне, способное покрывать большие расстояния, имело большое политическое значение, т.к. позволяло организовывать пропагандистское вещание на другие страны – иновещание, которое из СССР началось в 1929.
С кон. 1920-х гг. радио стало одним из ведущих средств массовой коммуникации. В целях централизованного руководства этой сферой в 1931 организован Всесоюзный комитет по радиовещанию и затем радиокомитеты в областях и союзных республиках. В 1930-е гг. была поставлена масштабная задача радиофикации, под которой понималось развитие проводного радио (установка радиотрансляционных точек по месту жительства и работы граждан). Радиофикация позволяла государству осуществлять жёсткий информационный контроль, полностью исключавший возможность приёма населением нежелательной информации извне, поскольку радиоточка являлась по сути приёмником с жёстко фиксированной частотой и принимала только одну, официальную радиостанцию. Волновое радиовещание было направлено преимущественно на зарубежные страны. 652 Существенно изменило структуру радиоэфира появление техники звукозаписи. Если ранее практически все передачи шли в прямом эфире, то к сер. 1930-х гг. до 20% эфирного времени в стране было занято звукозаписью. Применение звукозаписи, в свою очередь, привело к постепенному переходу от чисто словесных, вербальных, элементов к невербальным формам, прежде всего музыкальным.
Первые экспериментальные радиопередачи для широкой аудитории были организованы в 1919 г. в Нижнем Новгороде, с 1920 г. — в Москве и Казани.
С 12 октября 1924 г. начались ежедневные радиопередачи Сокольнической станции им. А. С. Попова в Москве.
В 1924–1927 гг. сформировались основные жанры радиожурналистики: радиогазета, радиожурнал, репортаж, утренняя гимнастика и др. Радиовещание стало ориентироваться на различные адресные группы. В 1930-е гг. была поставлена масштабная задача радиофикации, под которой понималось развитие проводного радио (установка радиотрансляционных точек по месту жительства и работы граждан).
Существенно изменило структуру радиоэфира появление техники звукозаписи. Если ранее практически все передачи шли в прямом эфире, то к середине 1930-х гг. до 20% эфирного времени в стране было занято звукозаписью.
С 1925 г. в СССР приёмники проводного вещания стали устанавливаться в жилых домах. К 1937 г. на тысячу жителей приходилось примерно 25 радиоточек (в города х – существенно больше).
В этот период все шире осознаются широкие пропагандистские и просветительские возможности радиовещания, в связи с чем ЦК РКП(б) принимает в 1925 г. постановление “ О радиоагитации” , давшей новый импульс развитию радиовещания. В том же году организуется Радиокомиссия ЦК РКП(б) и Радиосовет при Главлитпросвете Наркомпроса РСФСР для разработки основных направлений в деятельности радиовещания.
В 1925 г. возникают первые периодические издания, где освещается деятельность радио: газета “Новости радио”, журнал “Радио - всем” и др.
1924-1927 гг. – период, когда происходит становление основных жанров радиожурналистики. Так, первая радиогазета выходит 23 ноября 1924 г. Вскоре появляются первый радиожурнал, первые репортажи, утренняя гимнастика и другие виды программ. Осваиваются различные адресные группы, в частности, дети и подростки, для которых организуются рубрики “Радиопионер”, “Радиооктябренок”, “Культурное наследие – детям”. Возникают передачи для молодежи (“Молодой ленинец”), для рабочих (“Рабочая радиогазета”), для крестьян (“Крестьянская радиогазета”) и др. Возникают первые разновидности литературно-драматического и образовательного вещания. Последнему способствует принятие Совнаркомом постановления, направленного на улучшение художественных программ, и о бесплатной трансляции по радио театральных спектаклей, концертов, лекций и докладов, получивший впоследствии название “закона о свободе микрофона”. В 1928 г. организуется радиоуниверситет, преобразованный через два года в Институт заочного обучения по радио. Однако уже через год он был расформирован, поскольку оказался неэффективным с точки зрения образования.
В течение 1920-х годов происходит стремительный рост объема радиовещания. Рост числа радиовещательных станций приводит к необходимости расширить частотный спектр вещания. Первоначально радиостанции работали на средних волнах (длина 200 – 3000 м), затем, в конце 1920-х годов началось быстрое освоение длинных ( длина св. 3000м) и коротких ( длина 10 – 200 м) радиоволн. Вещание в коротковолновом диапазоне, имеющее возможность покрывать большие расстояния, оказалось привлекательным с политической точки зрения: с ее помощью открывались возможности организовывать пропагандистское вещание на другие страны (иновещание). Регулярное пропагандистское коротковолновое иновещание из СССР началось в 1929г. с целью распространения по всему миру идей коммунизма и доказательства преимуществ социализма перед капитализмом.
С конца 1920-х годов начинается формирование устойчивой системы радиовещания. Радио постепенно становится ведущим средством массовой коммуникации. Этому способствует создание в 1931г. Всесоюзного комитета по радиовещанию. Начинают создаваться радиокомитеты в областях и союзных республиках. Уже в 1932 г. их насчитывается 12. В 1933г. Совнарком утверждает положение о Всесоюзном комитете по радиофикации и радиовещанию (ВКРР) при СНК СССР. В этот период ставится масштабная задача по развитию проводного радио – трансляционных точек (это и называлось радиофикацией), позволявшему государству осуществлять жесткий информационный контроль, полностью исключавший возможность приема нежелательной информации извне. По сути дела – это приемник с жестко фиксированной частотой, позволявший принимать только одну, официальную радиостанцию. В противовес проводной радиофикации волновое радиовещание было направлено преимущественно на зарубежные страны.
В тот же период радиовещание начинает активно использовать звукозапись, чему способствует возникновение электромеханических систем звукозаписи, с помощью которых электрический сигнал может передаваться через усилители на радиотрансляционные устройства. Это, прежде всего, электрограммофонная система, а затем - тонфильмовая (использующая принципы звукового кино). Появление такой техники существенно изменяет структуру радиоэфира. Если до этого практически все передачи шли в прямом эфире (лишь изредка использовались механические граммофоны, которые устанавливались перед микрофоном), то к середине 1930-х годов до 20% эфирного времени в СССР занято звукозаписью. Это, в свою очередь, приводит к постепенному переходу от доминирования чисто словесных, вербальных элементов в радиовещании к увеличению доли элементов невербальных, прежде всего, музыкальных. Объем музыкального вещания неуклонно растет.
Другая тенденция связана с активным развитием информационного вещания, происходящего благодаря расширению дальней, в первую очередь, коротковолновой связи. Возникают первые корреспондентские сети, позволяющие оперативно передавать для эфира информацию из разных точек страны. Именно в этот период и формируется жанр информационных радиопередач в строгом смысле слова, то есть набор кратких информационно насыщенных оперативных сообщений, выстроенных в определенной логике. До этого сообщения составлялись, скорее, в логике газеты.

ТЕЛЕВИДЕНИЕ в СССР.
В 1930-е годы начинаются эксперименты по телевизионной трансляции. Сначала они были основаны на оптико-механических системах с низкой разрешающей способностью.
В 1931 в СССР стали передаваться опытные телепередачи по системе малокадрового механического телевидения. В 1932 была проведена первая передача движущегося изображения (телекино).
С 15 ноября 1934 года в Москве организуется регулярное телевещание на ул. 25-го Октября (ныне Никольская ул.) где несколько раньше был создан творческий сектор телевидения при московском радиотрансляционном узле. Однако вскоре на смену оптико-механическим малострочным системам, которые так и не смогли получить широкого распространения, приходит электронное телевидение.
25 марта 1938 г. начинается экспериментальное телевещание на основе электронных систем в Москве с ул. Шаболовки, где строится новый телерадиоцентр. С 1939 г. электронное вещание становится регулярным и начинает быстро распространятся. Уже в 1940 г. начинается производство телевизионных приемников для широкой публики – телевизоров 17-Т-1. Однако этому процессу препятствует война.
В 1934 началось регулярное вещание механического телевидения со звуковым сопровождением. В постановлении СНК «О мероприятиях по улучшению связи» (1934) содержались конкретные указания по развитию телевидения. В 1938 начались экспериментальные передачи электронного телевидения телецентрами Москвы и Ленинграда, которое расширило его творческие возможности, создало условия для появления массового телевещания. В 1939 в Москве началось регулярное электронное телевещание показом снятого Союзкинохроникой (по заказу телевидения) фильма об открытии 18-го съезда ВКП(б). В годы Великой Отечественной войны 1941—45 телевидение в СССР, как и в других странах Европы, не функционировало.


П2.4.4. О личности И.Сталина (Джугашвили)
(Ф.Ф. Раскольников о времени и о себе. Воспоминания, письма, документы. Лениздат, 1989. стр. 522-524).
http://emv2008-evazhenin2008-2.blogspot.ru/2009/12/c.html

Сталин недоверчив и подозрителен. Несмотря на это, вернее, именно благодаря этому он с безграничным доверием относится ко всему, что кого-либо компрометирует и, таким образом, укрепляет его природную подозрительность. На этой струнке с успехом играют окружающие его интриганы, когда им нужно кого-либо дискредитировать в его глазах.
Основное психологическое свойство Сталина, которое дало ему решительный перевес, как сила делает льва царём пустыни, - это необычайная, сверхчеловеческая сила воли. Он всегда знает, чего хочет, и с неуклонной, неумолимой методичностью, постепенно добивается своей цели:
- Поскольку власть в моих руках, я - постепеновец, - однажды сказал он мне.
В тиши кабинета, в глубоком одиночестве он тщательно обдумывает план действий и с тонким расчётом наносит внезапный и верный удар. Сила воли Сталина подавляет, уничтожает индивидуальность подпавших под его влияние людей. Ему легко удалось "подмять под себя" не только мягкого и слабохарактерного старичка М. И. Калинина, но даже таких волевых людей, как Л.М.Каганович. Сталин не нуждается в советниках, ему нужны только исполнители. Поэтому он требует от ближайших помощников полного подчинения, повиновения, покорности, безропотной, рабской дисциплины. Он не любит людей, имеющих своё мнение, и со свойственной ему грубостью отталкивает их от себя. Он малообразован.
- Сталин ничего не читает! Разве можно представить его с книгой в руках?- говорил мне один старый большевик. Но это неверно. Стали кое-что в своей жизни читал. Теперь ему некогда, и он, как все, питается старым жиром. Всё, что когда-нибудь запало ему в память на школьной скамье Тифлисской семинарии или в симбирской ссылке, окаменело в его мозгу непререкаемой догмой. Ему недостаёт реализма, которым обладал Ленин и, в меньшей степени, Рыков. У него нет дальновидности. Предпринимая какой-нибудь шаг, он не в состоянии взвесить его последствий. Он постериорен. Он не предусматривает события и не руководит стихией, как Ленин, а плетётся в хвосте событий, плывёт по течению. Как все плуинтеллигенты, нахватавшихся обрывков знаний, Сталин ненавидит настоящую культурную интеллигенцию- партийную и беспартийную в равной мере.
Он презирал и мальтретировал самого культурного большевика А.В.Луначарского. Образованного историка-марксиста М.Н.Покровского он посмертно объявил вредителем. Не случайно он возвёл в столпы науки Стаханова и Папанина, таких же недоучившихся полуинтеллигентов, как он сам. Когда в "Правде" и "Известиях" сейчас воспевают гимны советской интеллигенции, то имеются в виду вовсе не действительные интеллигенты, а такие "великие учёные", как Стаханов и Папанин.
Сталин не постеснялся объявить "академиками-невозвращенцами" и лишить советского гражданства таких крупных учёных с мировым именем, как В.И.Ипатьев и Чичибабин, хотя они не отказывались вернуться в СССР, не занимались политикой и с максимальной лояльностью держали себя за границей. Он был возмущён, что В.И.Ипатьев, которому была предоставлена квартира, автомобиль и обеды в столовой Совнаркома, осмелился, как беглый крепостной, не вернуться в срок к своему хозяину.
Сталин лишён гибкости государственного человека. У него психология Зелим-хана, кавказского разбойника, дорвавшегося до единоличной власти. Презирая людей, он считает себя полновластным хозяином над их жизнью и смертью. Узкий сектант, он исходит из предвзятой схемы. Он такой же схематик, как Н.И.Бухарин, с той разницей, что последний был теоретически образованным человеком. Сталин стремится загнать жизнь в изготовленные им рамки. Чем неподатливее живая жизнь, со всем её пёстрым многообразием, укладывается в тесное прокрутство ложе, тем сильнее он коверкает и ломает её, отрубая ей члены. Он знает законы формальной логики, его умозаключения логически вытекают из предпосылок. Однако на фоне других, более выдающихся современников он никогда не блистал умом. Зато он необычайно хитёр. Можно сказать, что весь его ум ушёл в хитрость, которая у всех ограниченных людей вообще заменяет ум. В искусстве "перехитрить" никто не может соревноваться со Сталиным. При этом он коварен, вероломен и мстителен.
Слово "дружба" для него пустой звук. Он резко от себя отшвырнул и послал на расправу такого закадычного друга, как А. С. Енукидзе.
В домашнем быту Сталин- человек с потребностями ссыльнопоселенца. Он живёт очень просто и скромно, потому что с фанатизмом аскета презирает жизненные блага: ни жизненные удобства, ни еда его просто не интересуют. Даже в друзьях он не нуждается.
Единственный человек, к которому он был искренно привязан, - это его покойная жена Аллилуева, скромная и на редкость обаятельная женщина. Перед свадьбой её отец, старый партиец, рабочий Аллилуев, устроил в честь жениха вечеринку. Иосиф Виссарионович очень счастливый сидел, молча ухмылялся и наконец от избытка переполнявших его чувств схватил лежавшего на столе жареного цыплёнка и, размахнувшись, с силой швырнул его в стену. На обоях осталось огромное масляное пятно.
После самоубийства Аллилуевой Сталин сильно тосковал.
- И зачем она это сделала ?- с горечью повторял он. /начало 1930-х годов/
(Личный архив Ф.Ф.Раскольникова. Предоставлено для публикации М.В.Раскольниковой-Канивез. Первая книжная публикация)


П2.5. Надо ли стыдиться «пакта Молотова-Риббентропа»?
http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/04.html

Как я уже отмечал выше, оплёвывающие нашу историю либеральные публицисты стремятся любой ценой представить Советский Союз зачинщиком 2-й мировой войны. Или в крайнем случае возложить равную ответственность за её развязывание на «двух кровавых диктаторов» — Сталина и Гитлера. Одним из любимых аргументов, используемых для этого, является пресловутый договор о ненападении между Германией и Советским Союзом от 23 августа 1939 года, более известный как пакт Молотова-Риббентропа. При всяком удобном и неудобном случае российские СМИ поднимают ритуальный вой по поводу этого страшного преступления против прогрессивного человечества. Разумеется, тем, кто воспринимает западные демократии как источник благости и святости, сама мысль, что можно отказаться таскать для «цивилизованного мира» каштаны из огня и проводить самостоятельную политику, представляется кощунственной. Нам же не мешает разобраться, чем был этот пакт на самом деле: преступлением, ошибкой или, наоборот, правильным и логичным шагом.
Мюнхенский сговор
Как известно любому добросовестному исследователю, исторические факты следует рассматривать не изолированно, а в общем контексте происходившего в то время. Анализируя советско-германский договор, нельзя забывать и о другом соглашении, заключённом без малого за год до этого в Мюнхене. Сегодня по понятным причинам о мюнхенском сговоре предпочитают не вспоминать. Между тем, оба эти события тесно взаимосвязаны. Именно случившееся в столице Баварии во многом определило дальнейшую политику СССР.
Присоединив 13 марта 1938 года при полном попустительстве тогдашнего «мирового сообщества» Австрию к Третьему рейху, Гитлер обратил свой взгляд на Чехословакию. Как известно, после 1-й мировой войны свежеиспечённые государства Восточной Европы кроились не по этническому принципу, а по праву сильного: «Политическая граница Чехословакии, проведённая с полным пренебрежением к этнографическим границам, сохранила в пределах вновь образованного государства, а также прирезала к нему довольно значительные районы с нечехословацким и неславянским населением». В результате помимо титульных наций — чехов и словаков — в этой стране проживали многочисленные национальные меньшинства, самым крупным из которых были немцы — по данным переписи 1921 года, их было около 3,1 миллиона из 13,4 миллиона жителей, или 23,4%. На притеснение немецкого меньшинства и ссылался Гитлер, потребовав передать Германии Судетскую область и другие районы с преимущественно немецким населением.
Разумеется, тягаться в одиночку с Германией, даже тогдашней, ещё не раскрутившей на полную мощь маховик своей военной машины, Чехословакия не могла. Впрочем, на первый взгляд, это небольшое государство было надёжно защищено системой международных соглашений. Ещё 25 января 1924 года был заключён бессрочный франко-чехословацкий договор о союзе и дружбе. 16 мая 1935 года был подписан советско-чехословацкий договор о взаимной помощи. При этом по предложению Чехословакии в нём была сделана оговорка, что обязательства о взаимной помощи вступают в силу лишь в том случае, если помощь стороне — жертве агрессии будет оказана и Францией.
Однако едва дошло до дела, как выяснилось, что западные демократии вовсе не горят желанием защищать Чехословакию. 15 сентября 1938 года английский премьер-министр Невилл Чемберлен посетил Гитлера в его резиденции в Берхтесгадене. Фюрер был непреклонен. 19 сентября послы Англии и Франции передали Чехословакии совместное заявление своих правительств о том, что необходимо уступить Германии районы, населённые преимущественно судетскими немцами, чтобы избежать общеевропейской войны. Когда же Прага напомнила Парижу о его обязательствах по договору о взаимопомощи, то французы просто отказались их выполнять.
Как сообщил министр иностранных дел Чехословакии Камил Крофта в своей телеграмме, адресованной всем чехословацким миссиям за границей, «английский и французский посланники 21 сентября в два часа ночи снова посетили президента и заявили, что в случае, если мы отклоним предложения их правительств, мы возьмём на себя риск вызвать войну. Французское правительство при таких обстоятельствах не могло бы вступить в войну, его помощь была бы недейственной. Принятие англо-французских предложений является единственным средством воспрепятствовать непосредственному нападению Германии. Если мы будем настаивать на своём первоначальном ответе, Чемберлен не сможет поехать к Гитлеру, и Англия не сможет взять на себя ответственность. Ввиду этого ультимативного вмешательства, оказавшись в полном одиночестве, чехословацкое правительство, очевидно, будет вынуждено подчиниться непреодолимому давлению».
Надо сказать, что насчёт «полного одиночества» Крофта откровенно лукавил. Советский Союз был готов прийти на помощь Чехословакии даже без участия Франции. Однако в Праге предпочли капитулировать.
29-30 сентября в Мюнхене руководители четырёх великих держав — Великобритании (Чемберлен), Франции (Даладье), Германии (Гитлер) и Италии (Муссолини) — подписали соглашение, призванное урегулировать судетский кризис. Советский Союз на эту встречу приглашён не был, так же как и представители Чехословакии, которые были поставлены перед свершившимся фактом.
Мюнхенское соглашение предусматривало передачу Германии в срок с 1 по 10 октября 1938 года Судетской области со всеми сооружениями и укреплениями, фабриками, заводами, запасами сырья, путями сообщения и т.п. Взамен четыре державы давали «гарантии» новых границ Чехословакии. О том, чего эти гарантии стоили, наглядно свидетельствует дальнейшее развитие событий. 13 марта 1939 года лидеры словацких националистов объявили о «независимости» Словакии и обратились к Германии с просьбой о защите. 15 марта немецкие войска вошли в Прагу. Великобритания и Франция не сделали и попытки спасти Чехословакию, ограничившись вялыми протестами. По свидетельству статс-секретаря министерства иностранных дел Германии Эрнста фон Вайцзеккера, посетивший его 15 марта французский посол в Берлине Робер Кулондр «с некоторым волнением говорил о том, как сильно на него подействовало вступление наших войск <в Чехословакию>, которое находится в противоречии с мюнхенским соглашением, в противоречии с теми отношениями доверия, которое, по его мнению, он встретил у нас».
Что касается Англии, то, выступая 15 марта в палате общин, Чемберлен заявил, что после Мюнхена британское правительство «считало себя морально обязанным» защищать территориальную целостность Чехословакии в случае неспровоцированной агрессии. Но к данной ситуации это не относится, поскольку Чехословакия распалась как бы сама по себе:
«Таково было положение до вчерашнего дня. Однако оно изменилось, поскольку словацкий парламент объявил Словакию самостоятельной. Эта декларация кладёт конец внутреннему распаду государства, границы которого мы намеревались гарантировать, и правительство Его Величества не может поэтому считать себя связанным этим обязательством».
Более того, руководство Великобритании восприняло известие о ликвидации Чехословакии с явным облегчением. В тот же день британский министр иностранных дел Эдуард Галифакс заявил французскому послу в Лондоне, что Англия и Франция получили «компенсирующее преимущество», заключающееся в том, что «естественным способом» покончено с их обязательством о предоставлении гарантий Праге, бывшим «несколько тягостным для правительств обеих стран». Как говорится, комментарии излишни.
Но это ещё не всё. В ноябре 1938 года, чувствуя уязвимость своей страны после мюнхенского соглашения, чехословацкое правительство отправило 6 миллионов фунтов стерлингов золотом в подвалы Английского банка, как часть своего вклада в Банк международных расчётов. Окончательно оккупировав Чехословакию, Германия 19 марта 1939 года потребовала это золото себе. В этой ситуации президент Английского банка Монтэгю Норман и Отто Нимейер, представлявшие Англию в директорате Банка международных расчётов, с согласия британского министра финансов Джона Саймона добились передачи чехословацкого золота немцам.
Накануне
Все, кто изучал историю 2-й мировой войны, знают, что она началась из-за отказа Польши удовлетворить германские претензии. Однако гораздо менее известно, чего же именно добивался от Варшавы Гитлер. Между тем требования Германии были весьма умеренными: включить «вольный город Данциг» в состав Третьего рейха, разрешить постройку экстерриториальных шоссейной и железной дорог, связывающих Восточную Пруссию с основной частью Германии, и вступить в Антикоминтерновский пакт.
Как бы негативно мы ни относились к Гитлеру, первые два требования трудно назвать необоснованными. Подавляющее большинство жителей отторгнутого от Германии согласно Версальскому мирному договору Данцига составляли немцы, искренне желавшие воссоединения с исторической родиной. Вполне естественным было и требование насчёт дорог, тем более что на земли разделяющего две части Германии «польского коридора» при этом не покушались. Кстати, в отличие от западных границ Германия никогда добровольно не признавала внесённых Версальским договором территориальных изменений на Востоке.
Что же касается вступления в Антикоминтерновский пакт, то, формально не являясь его членом, Польша и так вела себя вполне подобающе, неизменно поддерживая государства «Оси» во всех их начинаниях, будь то захват Италией Эфиопии, гражданская война в Испании, нападение Японии на Китай, присоединение Австрии к Германии или расчленение Чехословакии.
Поэтому когда Германия 24 октября 1938 года предложила Польше урегулировать проблемы Данцига и «польского коридора», казалось, ничто не предвещает осложнений. Однако ответом неожиданно стал решительный отказ. Как и на последующие аналогичные германские предложения. Дело в том, что Польша неадекватно оценивала свои силы и возможности. Стремясь получить статус великой державы, она никоим образом не желала становиться младшим партнёром Германии. 26 марта 1939 года Польша окончательно отказалась удовлетворить германские претензии.
Видя неуступчивость поляков, Гитлер решил добиться выполнения своих требований силовым путём. 3 апреля 1939 года начальник штаба главнокомандования вермахта генерал Вильгельм Кейтель представил проект «Директивы о единой подготовке вооружённых сил к войне на 1939-1940 гг.». Одновременно главнокомандующие видами вооружённых сил получили предварительный вариант плана войны с Польшей, которому было присвоено условное название «Вайс». 11 апреля «Директива», составной частью которой являлся план «Вайс», была утверждена фюрером. 28 апреля, выступая в рейхстаге, Гитлер объявил об аннулировании германо-польской декларации 1934 года о дружбе и ненападении.
Тем временем западные демократии сеяли у поляков необоснованные иллюзии о том, что в случае войны они окажут Варшаве необходимую помощь. 31 марта 1939 года, выступая в палате общин, премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен публично заявил:
«...в случае любой акции, которая будет явно угрожать независимости Польши и которой польское правительство соответственно сочтёт необходимым оказать сопротивление своими национальными вооружёнными силами, правительство Его Величества считает себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю поддержку, которая в его силах. Оно дало польскому правительству заверение в этом.
Я могу добавить, что французское правительство уполномочило меня разъяснить, что оно занимает по этому вопросу ту же позицию, что и правительство Его Величества».
14-19 мая в ходе франко-польских переговоров Франция пообещала в случае нападения Гитлера на Польшу «начать наступление против Германии главными силами своей армии на 15-й день мобилизации». Англо-польские переговоры 23-30 мая привели к тому, что Лондон заявил о своей готовности предоставить Варшаве 1300 боевых самолётов для польских ВВС и предпринять воздушные бомбардировки Германии в случае войны.
Как показали дальнейшие события, эти щедрые обещания были заведомым обманом. Однако польское руководство принимало их за чистую монету и потому всё больше утрачивало чувство реальности. Полагая, что Гитлер не решится начать войну, кичливые ляхи вели себя откровенно вызывающе. 1 августа 1939 года Польша ввела экономические санкции против Данцига. В ответ 4 августа данцигские власти потребовали сократить на две трети польскую таможенную стражу и убрать польские таможни с границы Данцига и Восточной Пруссии. В тот же день Польша заявила, что любые действия против польских служащих будут рассматриваться как акт насилия со всеми вытекающими последствиями. В итоге президент данцигского сената предпочёл уступить.
18 августа 1939 года польский посол в Париже Юлиуш Лукасевич (Juliusz Lukasiewicz) в беседе с министром иностранных дел Франции Жоржем Бонне заносчиво заявил, что «не немцы, а поляки ворвутся вглубь Германии в первые же дни войны!».
Как отметил в своей книге американский исследователь Хенсон Болдуин, в годы войны работавший военным редактором «Нью-Йорк таймс»:
«Они (поляки. — И. П. ) были горды и слишком самоуверенны, живя прошлым. Многие польские солдаты, пропитанные военным духом своего народа и своей традиционной ненавистью к немцам, говорили и мечтали о «марше на Берлин». Их надежды хорошо отражают слова одной из песен:
одетые в сталь и броню,
Ведомые Рыдзом-Смиглы,
Мы маршем пойдём на Рейн...».
Видимо, недаром другой американский автор, известный журналист Уильям Ширер, изучавший реалии польской жизни в течение 30 лет, прокомментировал предоставление английских гарантий Польше следующим образом: «Вполне можно застраховать пороховой завод, если на нём соблюдаются правила безопасности, однако страховать завод, полный сумасшедших, немного опасно».
Несостоявшийся союз
Понятно, что происходившие в Европе события, в особенности нарастающая агрессивность Германии, не могли оставить равнодушным советское руководство. Казалось бы, для сдерживания Гитлера следовало пойти на союз с западными демократиями. Однако, как справедливо отмечает Уинстон Черчилль: «Мюнхен и многое другое убедили Советское правительство, что ни Англия, ни Франция не станут сражаться, пока на них не нападут, и что даже в этом случае от них будет мало проку».
В самом деле, как показал Мюнхен, договоры, заключённые с Англией и Францией, можно смело расценивать как филькины грамоты, поскольку эти государства не выполняют взятые на себя обязательства. Более того, Чехословацкая республика являлась, образно говоря, любимым детищем Антанты, демократической страной, верным и преданным союзником Парижа и Лондона. Если её с такой лёгкостью отдали на растерзание Гитлеру, то нас и подавно «кинут» в любой момент.
Мотивы мюнхенского сговора также не могли радовать. Было достаточно очевидно, что цель проводимой западными державами политики «умиротворения» Гитлера — направить агрессию Германии на Восток, то есть в конечном счёте против СССР. Как сказал Чемберлен 12 сентября 1938 года накануне своей встречи с Гитлером:
«Германия и Англия являются двумя столпами европейского мира и главными опорами против коммунизма, и поэтому необходимо мирным путём преодолеть наши нынешние трудности... Наверное, можно будет найти решение, приемлемое для всех, кроме России».
Стоит ли удивляться, что в этой ситуации советское руководство сделало естественный вывод — верить Западу на слово нельзя, если не хочешь оказаться преданным в самый критический момент. Сотрудничать с Англией и Францией можно, лишь заручившись военным договором, в котором будут чётко и недвусмысленно прописаны обязательства сторон, чтобы новоиспечённые «союзники» не смогли отвертеться от их выполнения.
17 апреля 1939 года Москва предложила заключить англо-франко-советский договор о взаимопомощи следующего содержания:
«1. Англия, Франция, СССР заключают между собой соглашение сроком на 5-10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.
2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Чёрным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств.
3. Англия, Франция и СССР обязуются в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи, оказываемой каждым из этих государств во исполнение §1 и §2.
4. Английское правительство разъясняет, что обещанная им Польше помощь имеет в виду агрессию исключительно со стороны Германии.
5. Существующий между Польшей и Румынией договор объявляется действующим при всякой агрессии против Польши и Румынии, либо же вовсе отменяется как направленный против СССР.
6. Англия, Франция и СССР обязуются после открытия военных действий не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трёх держав согласия.
7. Соответственное соглашение подписывается одновременно с конвенцией, имеющей быть выработанной в силу §3.
8. Признать необходимым для Англии, Франции и СССР вступить совместно в переговоры с Турцией об особом соглашении о взаимной помощи».
Однако западных партнёров подобная постановка вопроса явно не устраивала. Как заявил 26 апреля на заседании английского правительства министр иностранных дел лорд Галифакс, «время ещё не созрело для столь всеобъемлющего предложения». Вместо этого Англия и Франция надеялись получить от Советского Союза односторонние обязательства. Так, на заседании кабинета министров 3 мая Галифакс сообщил, что он запросит Россию: «Не будет ли она готова сделать одностороннюю декларацию о том, что она окажет помощь в такое время и в такой форме, которая могла бы оказаться приемлемой для Польши и Румынии».
Только 25 июля английское, а 26 июля и французское правительство приняли предложение СССР приступить к переговорам о заключении военной конвенции и выразили готовность послать своих представителей в Москву. Переговоры начались 12 августа. Сразу же выяснилось, что французская делегация во главе с генералом Ж.Думенком имеет полномочия только на ведение переговоров, но не на подписание соглашения, а английская делегация во главе с адмиралом Реджинальдом Драксом вообще не имеет письменных полномочий.
Разумеется, дело было отнюдь не в рассеянности чиновников британского МИДа, забывших оформить соответствующие бумаги. Если Франция к тому времени уже почувствовала, что пахнет жареным, то английское руководство во главе с Чемберленом всё ещё надеялось договориться с Гитлером полюбовно и рассматривало контакты с Советским Союзом всего лишь как средство давления на Берлин. Докладывая в германский МИД о состоявшейся 3 августа 1939 года беседе с главным советником правительства Великобритании по вопросам промышленности Хорасом Вильсоном, немецкий посол в Лондоне Герберт Дирксен отмечал:
«Здесь преобладало впечатление, что возникшие за последние месяцы связи с другими государствами являются лишь резервным средством для подлинного примирения с Германией и что эти связи отпадут, как только будет действительно достигнута единственно важная и достойная усилий цель — соглашение с Германией».
Неудивительно, что инструкция для отправлявшейся в Москву британской делегации прямым текстом предписывала «вести переговоры весьма медленно», стараясь избегать конкретных обязательств:
«Британское правительство не желает быть втянутым в какое бы то ни было определённое обязательство, которое могло бы связать нам руки при любых обстоятельствах. Поэтому в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиваться сколь возможно более общими формулировками».
Совершенно другой была позиция советского руководства. Так, глава французской делегации генерал Думенк, докладывая о ходе московских переговоров в военное министерство Франции, в телеграмме от 17 августа 1939 года констатировал:
«Нет сомнения в том, что СССР желает заключить военный пакт и что он не хочет, чтобы мы представили ему какой-либо документ, не имеющий конкретного значения».
Гиена Восточной Европы
Теперь самое время вспомнить, что же представляла из себя тогдашняя Польша, ради спасения которой от Гитлера мы должны были стать в один строй с Англией и Францией.
Едва появившись на свет, возрождённое польское государство развязало вооружённые конфликты со всеми соседями, стремясь максимально раздвинуть свои границы. Не стала исключением и Чехословакия, территориальный спор с которой разгорелся вокруг бывшего Тешинского княжества. В тот раз у поляков ничего не вышло. 28 июля 1920 года, во время наступления Красной Армии на Варшаву, в Париже было подписано соглашение, согласно которому Польша уступала Тешинскую область Чехословакии в обмен на нейтралитет последней в польско-советской войне.
Тем не менее поляки, выражаясь словами известного писателя-сатирика Михаила Зощенко, «затаили хамство» и, когда немцы потребовали у Праги Судеты, решили, что настал подходящий случай добиться своего. 14 января 1938 года Гитлер принял министра иностранных дел Польши Юзефа Бека. «Чешское государство в его нынешнем виде невозможно сохранить, ибо оно представляет собой в результате гибельной политики чехов в Средней Европе небезопасное место — коммунистический очаг», - изрёк вождь Третьего рейха. Разумеется, как сказано в официальном польском отчёте о встрече, «пан Бек горячо поддержал фюрера». Эта аудиенция положила начало польско-германским консультациям по поводу Чехословакии.
В самый разгар судетского кризиса 21 сентября 1938 года Польша предъявила Чехословакии ультиматум о «возвращении» ей Тешинской области. 27 сентября последовало повторное требование. В стране нагнеталась античешская истерия. От имени так называемого «Союза силезских повстанцев» в Варшаве была совершенно открыто развёрнута вербовка в «Тешинский добровольческий корпус». Формируемые отряды «добровольцев» направлялись к чехословацкой границе, где устраивали вооружённые провокации и диверсии.
Так, в ночь на 25 сентября в местечке Коньске близ Тршинца поляки забросали ручными гранатами и обстреляли дома, в которых находились чехословацкие пограничники, в результате чего два здания сгорели. После двухчасового боя нападавшие отступили на польскую территорию. Аналогичные столкновения происходили в ту ночь и в ряде других мест Тешинской области. Следующей ночью поляки совершили налёт на железнодорожную станцию Фриштат, обстреляли её и забросали гранатами.
27 сентября в течение всей ночи почти по всех районах Тешинской области были слышны ружейная и пулемётная перестрелка, взрывы гранат и т.д. Наиболее кровавые стычки, как сообщало Польское телеграфное агентство, наблюдались в окрестностях Богумина, Тешина и Яблункова, в местечках Быстрице, Коньска и Скшечень. Вооружённые группы «повстанцев» неоднократно нападали на чехословацкие склады оружия, польские самолёты ежедневно нарушали чехословацкую границу.
Свои действия поляки тесно координировали с немцами. Польские дипломаты в Лондоне и Париже настаивали на равном подходе к решению судетской и тешинской проблем, в то время как польские и немецкие военные договаривались о линии демаркации войск в случае вторжения в Чехословакию. При этом можно было наблюдать трогательные сцены «боевого братства» между германскими фашистами и польскими националистами. Так, согласно сообщению из Праги от 29 сентября на чехословацкий пограничный пост близ Гргавы напала банда из 20 человек, вооружённых автоматическим оружием. Атака была отбита, нападавшие бежали в Польшу, а один из них, будучи раненым, попал в плен. На допросе пойманный бандит рассказал, что в их отряде много немцев, живущих в Польше.
Как известно, Советский Союз выразил готовность прийти на помощь Чехословакии, причём как против Германии, так и против Польши. В ответ 8-11 сентября на польско-советской границе были организованы крупнейшие в истории возрождённого польского государства военные манёвры, в которых участвовали 5 пехотных и 1 кавалерийская дивизии, 1 моторизованная бригада, а также авиация. Как и следовало ожидать, наступавшие с востока «красные» потерпели полное поражение от «голубых». Манёвры завершились грандиозным 7-часовым парадом в Луцке, который принимал лично «верховный вождь» маршал Рыдз-Смиглы.
В свою очередь, с советской стороны 23 сентября было заявлено, что если польские войска вступят в Чехословакию, СССР денонсирует заключённый им с Польшей в 1932 году договор о ненападении.
Как уже говорилось выше, в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года было заключено печально известное Мюнхенское соглашение. Стремясь любой ценой «умиротворить» Гитлера, Англия и Франция цинично сдали ему своего союзника Чехословакию. В тот же день, 30 сентября, Варшава предъявила Праге новый ультиматум, требуя немедленного удовлетворения своих претензий. В результате 1 октября Чехословакия уступила Польше область, где проживало 80 тыс. поляков и 120 тыс. чехов. Однако главным приобретением стал промышленный потенциал захваченной территории. Расположенные там предприятия давали в конце 1938 года почти 41% выплавляемого в Польше чугуна и почти 47% стали.
Как писал по этому поводу в своих мемуарах Черчилль, Польша «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства». Не менее лестное зоологическое сравнение приводит в своей книге уже цитировавшийся ранее американский исследователь Болдуин: «Польша и Венгрия, как стервятники, отрывали куски умирающего разделённого государства».
Сегодня в Польше стараются забыть эту страницу своей истории. Так, авторы вышедшей в 1995 году в Варшаве книги «История Польши с древнейших времён до наших дней» Алиция Дыбковская, Малгожата Жарын и Ян Жарын умудрились вообще не упомянуть об участии своей страны в разделе Чехословакии:
«Интересы Польши косвенно ставила под удар и политика уступок западных государств Гитлеру. Так, в 1935 г. он ввёл всеобщую воинскую повинность в Германии, нарушив тем самым версальские договорённости; в 1936 г. гитлеровские войска заняли Рейнскую демилитаризованную зону, а в 1938 г. его армия вступила в Австрию. Следующей целью германской экспансии стала Чехословакия.
Несмотря на протесты её правительства, в сентябре 1938 г. в Мюнхене Франция, Великобритания и Италия подписали договор с Германией, дающий право Третьему рейху занять чешские Судеты, населённые немецким меньшинством. Перед лицом происходившего польским дипломатам стало ясно, что теперь пришёл черёд на нарушение версальских постановлений по польскому вопросу».
Разумеется, можно ли возмущаться участием СССР в «четвёртом разделе Польши», если станет известно, что у самих рыло в пуху? А столь шокирующая прогрессивную общественность фраза Молотова о Польше как уродливом детище Версальского договора, оказывается, всего лишь калька с более раннего высказывания Пилсудского насчёт «искусственно и уродливо созданной Чехословацкой республики».
Ну а тогда, в 1938 году, стыдиться никто не собирался. Наоборот, захват Тешинской области рассматривался как национальный триумф. Юзеф Бек был награждён орденом Белого орла, хотя для подобного «подвига» больше подошёл бы, скажем, орден «Пятнистой гиены». Кроме того, благодарная польская интеллигенция поднесла ему звания почётного доктора Варшавского и Львовского университетов. Польская пропаганда захлёбывалась от восторга. Так, 9 октября 1938 года «Газета Польска» писала: «...открытая перед нами дорога к державной, руководящей роли в нашей части Европы требует в ближайшее время огромных усилий и разрешения неимоверно трудных задач».
Триумф несколько омрачало лишь то обстоятельство, что Польшу не пригласили присоединиться к четырём великим державам, подписавшим Мюнхенское соглашение, хотя она очень на это рассчитывала.
Такой была тогдашняя Польша, которую мы, по мнению доморощенных либералов, обязаны были спасать любой ценой.
Дайте нам место для драки!
Как известно, главным камнем преткновения, из-за которого переговоры в Москве окончательно зашли в тупик, стал вопрос о пропуске советских войск через территорию Польши и Румынии. Дело в том, что на тот момент СССР не имел общей границы с Германией. Поэтому было непонятно, каким образом в случае начала войны мы сможем вступить в боевое соприкосновение с германской армией.
На заседании военных делегаций 14 августа 1939 года Ворошилов задал по этому поводу конкретный вопрос: «В общем абрис весь понятен, но положение Вооружённых сил Советского Союза не совсем ясно. Непонятно, где они территориально пребывают и как они физически принимают участие в общей борьбе».
На что генерал Думенк, развернув карту СССР и показывая район западной границы, сказал: «Это фронт, которого немцы не должны перейти ни в коем случае. И это тот фронт, на котором должны быть базированы советские Вооружённые силы».
Подобный ответ совершенно не устроил советскую сторону. Как справедливо заметил Ворошилов, оборонять свои границы мы собирались в любом случае, вне зависимости от каких-либо договоров.
Для того чтобы Красная Армия могла с первых же дней войны принять участие в боевых действиях, а не пассивно ожидала, когда Германия сокрушит Польшу и выйдет к рубежам Советского Союза, наши войска должны были пройти через польскую территорию. При этом зоны их прохода строго ограничивались: район Вильно (так называемый Виленский коридор) и Галиция. Как подчёркивал глава французской делегации генерал Думенк в телеграмме военному министерству Франции от 15 августа 1939 года:
«Отмечаю большое значение, которое с точки зрения устранения опасения поляков имеет тот факт, что русские очень строго ограничивают зоны вступления <советских войск>, становясь исключительно на стратегическую точку зрения».
Однако заносчивые ляхи об этом и слышать не хотели. Как сообщал временный поверенный в делах Германии в Великобритании Теодор Кордт в телеграмме в германский МИД от 18 апреля 1939 года:
«Советник польского посольства, которого я встретил сегодня на одном из общественных мероприятий, сказал, что как Польша, так и Румыния постоянно отказываются принять любое предложение Советской России об оказании помощи. Германия, сказал советник, может быть уверена в том, что Польша никогда не позволит вступить на свою территорию ни одному солдату Советской России, будь то военнослужащие сухопутных войск или военно-воздушных сил. Тем самым положен конец всем домыслам, в которых утверждалось о предоставлении аэродромов в качестве базы для военно-воздушных операций Советской России против Германии. То же самое относится и к Румынии. По словам г. Яжджевского, хорошо известно, что авиация Советской России не обладает достаточным радиусом действия, чтобы с баз, расположенных на территории Советской России, атаковать Германию. Польша тем самым вновь доказывает, что она является европейским барьером против большевизма».
Попытки Англии и Франции добиться изменения позиции Польши ни к чему не привели. Как заявил вечером 19 августа маршал Эдвард Рыдз-Смиглы: «Независимо от последствий, ни одного дюйма польской территории никогда не будет разрешено занять русским войскам».
В тот же вечер министр иностранных дел Польши Юзеф Бек сообщил французскому послу в Варшаве Леону Ноэлю:
«Для нас это принципиальный вопрос: у нас нет военного договора с СССР; мы не хотим его иметь; я, впрочем, говорил это Потёмкину. Мы не допустим, что в какой-либо форме можно обсуждать использование части нашей территории иностранными войсками».
Но, может быть, выставляя в качестве обязательного условия пропуск своих войск через польскую территорию, мы просто хотели тем самым сорвать соглашение? И на самом деле это требование было несущественным?
Представим себе, что московские переговоры закончились успехом и договор о взаимопомощи между Англией, Францией и СССР всё-таки заключён. В этом случае после начала 2-й мировой войны были возможны три варианта развития событий:
1. Германия наносит главный удар на Западном фронте по Англии и Франции.
2. Главный удар направлен против Польши и, возможно, Румынии.
3. Главный удар наносится непосредственно по территории СССР через Финляндию, Эстонию и Латвию.
Эти три варианта были изложены в выступлении начальника Генштаба Красной Армии Б. М. Шапошникова на заседании трёх делегаций 15 августа.
Предположим, что первый удар Германии нанесён на Западном фронте. Имея разрешение Польши на использование её территории, Советский Союз будет готов немедленно вступить в войну. В противном случае мы не сможем прийти на помощь. Останется лишь наблюдать, как Гитлер громит Францию. Вспомним события 1914 года. Если бы сразу же после начала 1-й мировой войны Русская армия не предприняла наступление в Восточной Пруссии, вынудив германское командование перебросить с Западного фронта два корпуса и кавалерийскую дивизию, немцы получили бы очень неплохие шансы разгромить французскую армию и тем самым выиграть войну.
Рассмотрим теперь второй вариант — нападение Германии на Польшу. При наличии разрешения наши войска вступают на польскую территорию и совместно с польской армией отражают германское нападение. В противном случае придётся ждать, пока Германия разгромит Польшу и выйдет непосредственно к нашим границам. При этом, как справедливо заметил Ворошилов:
«Самого мнения о том, что Польша и Румыния, если они не попросят помощи у СССР, могут стать очень быстро провинциями агрессивной Германии, я не оспариваю. Должен, однако, заметить здесь, <что> наше совещание является совещанием военных миссий трёх великих государств и представляющие Вооружённые силы этих государств люди должны знать следующее: не в наших интересах, не в интересах Вооружённых сил Великобритании, Франции и Советского Союза, чтобы дополнительные Вооружённые силы Польши и Румынии были бы уничтожены. А ведь если они, Польша и Румыния, не попросят своевременно помощи Советского Союза, то, по концепции адмирала, Вооружённые силы Польши и Румынии будут уничтожены».
Но, помимо использования польских Вооружённых сил, есть ещё один важный довод, который вслух не произносится. Воевать лучше на чужой территории. Если же нам такой возможности не дадут, придётся принять бой на своих рубежах, причём на границах 1939 года.
Наконец, третий вариант, наименее вероятный, но при этом наиболее неприятный для СССР — если немцы полезут к нам через Прибалтику и Финляндию. Впрочем, назвать подобное развитие событий совершенно невозможным тоже нельзя. И в Прибалтике, и тем более в Финляндии были весьма сильны прогерманские настроения. Так что эти страны вполне могли не только пропустить немецкие войска через свою территорию, но и сами принять участие в походе против Советского Союза.
В этом случае поляки точно не станут воевать, поскольку не имеют перед СССР каких-либо обязательств. От Англии и Франции помощи тоже вряд ли дождёшься. Таким образом, мы остаёмся один на один с Германией. Если же в ответ на немецкое нападение Красная Армия ударит по Германии через польскую территорию, тут уж от участия в войне Варшаве никак не отвертеться.
И можно только согласиться с мнением Уинстона Черчилля:
«Требование маршала Ворошилова, в соответствии с которым русские армии, если бы они были союзниками Польши, должны были бы занять Вильнюс и Львов, было вполне целесообразным военным требованием».
К сказанному выше следует добавить, что Польша не только не желала советской помощи, но вплоть до последнего момента продолжала замышлять пакости против нашей страны.
Так, в датированном декабрём 1938 года докладе 2-го (разведывательного) отдела Главного штаба Войска Польского подчёркивалось:
«Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно... Главная цель — ослабление и разгром России».
А вот выдержка из состоявшейся 28 декабря 1938 года беседы советника посольства Германии в Польше Рудольфа фон Шелии с только что назначенным посланником Польши в Иране Я.Каршо-Седлевским:
«Политическая перспектива для европейского Востока ясна. Через несколько лет Германия будет воевать с Советским Союзом, а Польша поддержит, добровольно или вынужденно, в этой войне Германию. Для Польши лучше до конфликта совершенно определённо стать на сторону Германии, так как территориальные интересы Польши на Западе и политические цели Польши на Востоке, прежде всего на Украине, могут быть обеспечены лишь путём заранее достигнутого польско-германского соглашения. Он, Каршо-Седлевский, подчинит свою деятельность в качестве польского посланника в Тегеране осуществлению этой великой восточной концепции, так как необходимо в конце концов убедить и побудить также персов и афганцев играть активную роль в будущей войне против Советов. Выполнению этой задачи он посвятит свою деятельность в течение будущих лет в Тегеране».
Из записи беседы министра иностранных дел Германии Иоахима фон Риббентропа с министром иностранных дел Польши Юзефом Беком, состоявшейся 26 января 1939 года в Варшаве: «Г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чёрному морю».
Стратегический выигрыш
Итак, не добившись толку от Англии и Франции, СССР заключил договор о ненападении с Германией. Если отбросить словесную шелуху, аргументация тех, кто обличает этот шаг, сводится к двум пунктам: моральному и практическому. Что касается первого, тут всё достаточно очевидно. Мало того что требования морали в международной политике неуместны, раз уж речь зашла об этом, уместно спросить: а судьи кто? Как мы только что убедились, ни сдавшие Гитлеру своего союзника Чехословакию западные демократии, ни участвовавшая в её разделе Польша не имеют никакого права осуждающе тыкать в нас пальцем. Как справедливо заметил американский журналист Уильям Ширер:
«Если Чемберлен поступил честно и благородно, умиротворив Гитлера и отдав ему в 1938 году Чехословакию, то почему же Сталин повёл себя нечестно и неблагородно, умиротворяя через год Гитлера Польшей, которая всё равно отказалась от советской помощи?».
Высказывалось и такое мнение:
«Подписание секретного протокола было, конечно, отступлением от ленинских норм внешней политики социалистического государства, международного права и морали и подлежит осуждению. Советская страна опустилась до уровня тайной дипломатии, действовала методами империалистических держав. Но договор потому и был подписан, что он диктовался жизненно важными интересами безопасности СССР, позволял лучше подготовиться к неизбежной схватке с фашизмом».
Налицо типичный пример использования двойных стандартов — то, что дозволено «империалистическим державам», считается недопустимым для СССР, даже если это отвечает его государственным интересам. Если же процитированный автор искренне полагает, будто наша страна обязана придерживаться неких мифических «ленинских норм внешней политики», то ему имеет смысл навестить психиатра.
Теперь рассмотрим вопрос о практической целесообразности действий Сталина.
К концу 1930-х годов стало очевидно, что новая мировая война в любом случае состоится. При этом её потенциальные участники делились на три группы: во-первых, Англия, Франция и в перспективе США; во-вторых, Германия с союзниками; наконец, в-третьих, СССР. Отсюда следовало, что в грядущей схватке двое будут бить кого-то одного, и ему придётся несладко. Кроме того, пример, продемонстрированный США в 1-ю мировую войну, наглядно показал: тот, кто вступит в схватку позже остальных, получит ощутимые преимущества. И Гитлер, и большинство лидеров западных демократий надеялись, что они будут совместно воевать против СССР. Это было достаточно очевидно и другим. Когда 30 сентября 1938 года на заседании чехословацкого правительства обсуждался вопрос, подчиняться ли принятым в Мюнхене решениям, главный аргумент в пользу капитуляции выглядел так:
«Если Чехословакия сегодня будет сопротивляться и из-за этого произойдёт война, то она сразу превратится в войну СССР со всей Европой».
Понятно, что в этих условиях главной задачей советской дипломатии было не допустить войны с объединёнными силами западного мира. Парадокс истории состоит в том, что решить её помогла Польша — злейший враг СССР. Точнее, амбициозность польских руководителей. Стоило им хоть немного проявить чувство реальности, согласившись стать младшим партнёром Гитлера, и события потекли бы естественным путем. В полном соответствии с сюжетом многих советских книг и фильмов 1930-х годов о грядущей войне нашу страну ожидало нападение союзных польско-германских сил. Вот только отбить его в реальной жизни было бы куда труднее, чем в кино.
Однако неуступчивость Варшавы сделала своё. Германо-польская война становилась всё более неизбежной, поскольку её желали обе стороны. Несмотря на традиционное бахвальство, поляки вполне осознавали, что победы над Германией они смогут достичь лишь в союзе с Англией и Францией, однако рассчитывали, что Лондон и Париж выполнят взятые на себя союзнические обязательства. Поэтому они, выражаясь словами Черчилля, «гордо и высокомерно отвергали германские притязания».
В свою очередь, Гитлер полагал, что западные демократии останутся в стороне от германо-польского конфликта. И он имел для этого весомые основания. Ведь все предыдущие годы Англия и Франция последовательно проводили пресловутую политику «умиротворения», старательно закрывая глаза на такие мелкие шалости, как нарушение Германией наложенных на неё военных ограничений или аншлюс Австрии. Венцом этого курса стало Мюнхенское соглашение.
Как выяснилось в ходе дальнейших событий, и Варшава, и Берлин допустили в своих расчётах фатальные ошибки.
В этих условиях Сталин и заключил пакт о ненападении. В результате вместо того, чтобы блокироваться против СССР, Германия и Англия с Францией начали войну между собой. Это означало, что Советскому Союзу не придётся воевать с теми и другими одновременно. Более того, СССР получил возможность вступить в войну позже других участников, да ещё и имея при этом некоторую свободу выбора — на чьей стороне выступить.
На это и рассчитывал Сталин, откровенно заявивший в состоявшейся 7 сентября 1939 года беседе с руководством Коминтерна:
«Война идёт между двумя группами капиталистических стран... за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга... Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались».
Но это ещё не всё. Летом 1939 года наши войска вели тяжёлые бои с японцами на реке Халхин-Гол. Поскольку Япония была союзником Германии по Антикоминтерновскому пакту, заключение советско-германского договора было воспринято в Токио как предательство. Как сообщил временный поверенный в делах СССР в Японии Н.И.Генералов в телеграмме от 24 августа 1939 года: «Известие о заключении пакта о ненападении между СССР и Германией произвело здесь ошеломляющее впечатление, приведя в явную растерянность особенно военщину и фашистский лагерь». Аналогичную оценку дал и английский посол в Токио Роберт Крейги, и согласно его донесению это событие «было для японцев тяжёлым ударом».
В результате отношения между Третьим рейхом и его дальневосточным союзником оказались изрядно подпорчены. Япония заявила Германии протест, указав, что советско-германский договор противоречит Антикоминтерновскому пакту, в соответствии с которым подписавшие его стороны обязались «без взаимного согласия не заключать с СССР каких-либо политических договоров». Японский кабинет министров во главе с Киитиро Хиранума, являвшимся сторонником совместной японо-германской войны против СССР, был вынужден 28 августа 1939 года подать в отставку. При этом Хиранума заявил, что сложившаяся ситуация делает необходимой «совершенно новую ориентацию японской внешней политики». Вследствие этого японские правящие круги сделали выбор в пользу «Южного варианта», предполагавшего войну с Англией и США. Как известно, после нападения Германии на СССР Япония так и не выступила против нашей страны.
Таким образом, не будет преувеличением сказать, что, заключив 19 августа 1939 года советско-германское экономическое соглашение, а 23 августа — пакт Молотова-Риббентропа, СССР уже тогда выиграл 2-ю мировую войну на «дипломатическом фронте». Именно этого и не могут простить Сталину ненавидящие свою страну и пресмыкающиеся перед Западом доморощенные российские либералы. Ещё бы! Вместо того чтобы, как это часто бывало раньше в отечественной истории, послушно стать пушечным мясом в чужих разборках, Советский Союз осмелился позаботиться о собственных интересах.
К сожалению, воплотиться в жизнь в полной мере советским планам было не суждено. На основе опыта 1-й мировой войны ожидалось, что обе воюющие стороны измотают друг друга в длительной позиционной борьбе. Мог ли кто предположить, что западные державы будут столь легко разгромлены и в руках у Гитлера окажутся ресурсы почти всей Европы? Однако даже с учётом этого обстоятельства советско-германское соглашение всё равно оставалось наилучшим выходом в сложившейся к августу 1939 года ситуации.

П2.6. Советско-германское экономическое сотрудничество
http://militera.lib.ru/research/pyhalov_i/07.html

Многие из пишущих о Великой Отечественной войне любят попрекать Сталина экономическим сотрудничеством с гитлеровской Германией в 1933-1941 годах. В зависимости от взглядов авторов оценки советско-германской предвоенной торговли варьируют в диапазоне от «просчёта» («неудачная попытка откупиться от Гитлера и любой ценой отсрочить начало войны») до «преступления» («сознательная поддержка нацистского режима»). Однако обличители Сталина дружно сходятся в том, что данный шаг был ошибочным и вредным. Как и в случае с пактом Молотова-Риббентропа, выдвигаемые ими аргументы можно свести к двум: моральная недопустимость и практическая нецелесообразность. В этом порядке их и рассмотрим.
Торговля с врагом
Те, кто порицает тогдашнее советское руководство за несоблюдение «моральных норм» во внешней политике, исходят из постулата, будто торговля с потенциальным противником — нечто из ряда вон выходящее. Однако в реальной жизни вести коммерческие дела с будущим врагом — вполне обыденное явление. Не будем далеко ходить за примерами. Так, накануне 1-й мировой войны главным торговым партнёром Российской империи была Германия. Несмотря на то, что имевший явную антинемецкую направленность союзный договор России с Францией был заключён ещё в 1893 году, а с Англией, в 1907-м, объёмы российско-германской торговли неуклонно возрастали: если в 1898-1902 гг. в Германию шли 24,7% российского экспорта, а из Германии поступали 34,6% российского импорта, то в 1913 году — уже 29,8% и 47,5%, что существенно превышало долю Англии (соответственно 17,6% и 12,6%) и Франции (6,6% и 4,1 %) вместе взятых. Торговля с немцами бойко велась вплоть до самого начала войны.
«А вы не сравнивайте добропорядочную империю кайзера с Третьим рейхом, — возразят мои оппоненты. — Одиозный гитлеровский режим поставил себя вне рамок сообщества цивилизованных наций, поэтому какое-либо сотрудничество с ним, в том числе и экономическое, категорически недопустимо».
Начнём с того, что в 1930-е годы нацистская Германия вела активную внешнюю торговлю. Более того, без иностранных источников сырья тогдашняя немецкая экономика просто не смогла бы существовать. Так, накануне начала 2-й мировой войны: «По сырью зависимость от импорта составляла примерно 33%. В металлургической промышленности отношение потребления отечественной руды к потреблению ввозимой руды выражалось пропорцией 1:3. По ряду цветных металлов зависимость от заграницы была чрезвычайно большой; так, по свинцу она равнялась 50%, по меди — 70%, по олову — 90%, по алюминию (бокситы) — 99%. Очень значительной зависимость была также по минеральным маслам (65%), по каучуку (свыше 85%) и по сырью для текстильной промышленности (около 70%)».
Кто же снабжал Германию сырьём? Основными поставщиками Третьего рейха были США и Англия, не только давшие гитлеровцам возможность производить обширные закупки благодаря освобождению от платежей по долгам и предоставлению новых кредитов, но и сами снабжавшие их особо ценными видами стратегического сырья, реэкспортируя его в Германию из других стран.
Например, Англия реэкспортировала в Германию медную руду из Южной Африки, Канады, Чили, Бельгийского Конго (через Португальскую Восточную Африку). В 1934 году Англией было реэкспортировано в Германию меди на сумму 3870 тыс. марок, что составило треть всего германского ввоза меди, а в 1935 году сумма английских поставок меди для Третьего рейха ещё более возросла, достигнув 6770 тыс. марок.
Ввоз шерсти из Англии увеличился с 21 млн марок в 1934 году до 47 млн марок в 1935 году, когда Германия получила через Англию около половины всего своего импорта шерсти.
В 1934 году немецкий концерн «ИГ Фарбениндустри» заключил с канадским никелевым трестом соглашение, обеспечившее Германии 50% необходимого ей никеля и значительную экономию валюты. Остальной никель Германия получала через английские фирмы. Количество никеля, ввозившегося в Германию при британском содействии, постоянно возрастало. Так, если в 1932 году, по официальным данным английского министерства торговли, было ввезено 1805 т, то в 1933 году — уже 3760 т.
Более того, следует отметить, что поставки британского сырья продолжались даже невзирая на то, что Третий рейх испытывал серьёзные проблемы с платёжеспособностью. Справедливости ради надо сказать, что эти проблемы были им унаследованы от Веймарской республики. По официальным немецким данным, сумма иностранной задолженности Германии составляла на 28 февраля 1933 года 18 967 млн марок, из которых на краткосрочные кредиты (со сроком уплаты до 28 февраля 1934 года) приходились 8702 млн марок и на долгосрочные — 10 265 млн марок. В том числе германский долг Англии на 30 сентября 1933 года равнялся 132 млн фунтов стерлингов, или 1718 млн марок. Для сравнения: весь германский экспорт в 1933 году составил 4871 млн марок.
Тем не менее 17 февраля 1933 года основные кредиторы Германии согласились подписать очередное соглашение о невостребовании кредитов. Первое из подобных соглашений было заключено в середине сентября 1931 года, затем в 1932 году его действие дважды продлевалось. По сути это был перевод краткосрочных займов в долгосрочные.
В середине февраля 1934 года последовало новое соглашение о невостребовании кредитов. Наконец, 14 июня 1934 года Имперский банк Германии объявил о полном прекращении выплаты иностранных долгов и процентов по ним, кроме платежей по займам Дауэса и Юнга. Вместо этого кредиторы получали сертификаты, которые они могли превратить в облигации трёхпроцентного займа сроком на 10 лет.
Вот что писала издаваемая Лондонской биржей «Stock Exchange Gazette» в номере от 3 мая 1935 года:
«Без Англии в качестве платёжного учреждения и без возможности продлить сроки кредитов по соглашению о невостребовании кредитов Германия не смогла бы осуществить свои планы. Мы так стремились продавать Германии, что никогда не допускали вмешательства в торговые дела вопросов о платежах. Снова и снова Германия отказывалась от своих обязательств, публичных и частных, но продолжала покупать шерсть, хлопок, никель, каучук и нефть, пока её потребности не были удовлетворены, а финансирование этих закупок проводилось прямо или косвенно через Лондон».
Что касается железной руды, то её главным поставщиком была Швеция. В 1933-1936 гг. Германия поглощала до 3/4 всего шведского экспорта железной руды. В 1938 году импорт Третьим рейхом этого стратегического сырья составлял 9 млн тонн, покрывая 41 % потребностей германской металлургической промышленности в руде. Если же учесть высокий процент содержания чистого железа в шведской руде, получается, что 60% немецкого чугуна выплавлялись из руды, импортированной из Швеции.
В сравнении с этим доля Советского Союза в поставках сырья Третьему рейху, как это видно из приведённой ниже таблицы, была относительно невелика.
Разумеется, делая закупки на мировом рынке, следует что-то продавать взамен. Если в первом квартале 1933 года Германия экспортировала в Англию товаров на 88 млн марок, то в первом квартале 1934 года эта сумма увеличилась до 104 млн марок. В 1936 году германский экспорт в Великобританию достиг суммы в 406 млн марок. В 1937-1938 годах Германии удалось полностью оттеснить Англию от участия во ввозе металлических изделий в Италию и Швейцарию и занять главенствующее положение в импорте Португалии, Голландии, Бельгии, Дании, Швеции и Норвегии.
ИМПОРТ В ГЕРМАНИЮ НЕКОТОРЫХ ВИДОВ СЫРЬЯ, тыс. тонн: (стр. 189)
1933 1934 1935
Вид сырья Весь импорт В т.ч. из СССР Весь импорт В т.ч. из СССР Весь импорт В т.ч. из СССР
Железная руда 4527 24,5 8264 1.9 14061 2,7
Нефть и нефтепродукты 2428 505,5 3094 458,6 3766 491,9
Хлопок 220 — 260 5,9 329 3,4
Торговые связи Германии с западными странами не прекратились и после начала 2-й мировой войны. Причём речь идёт отнюдь не только о нейтральных государствах, вроде Швеции, продолжавшей обеспечивать промышленность Третьего рейха высококачественной железной рудой. Например, американская компания «Стандард ойл» всё так же исправно снабжала Гитлера нефтью. Просто теперь её поставки шли через франкистскую Испанию. Американские танкеры везли нефть на Канарские острова, а оттуда уже немецкие танкеры доставляли её в Гамбург.
Вот что докладывала по этому поводу 15 июля 1941 года военная разведка США: «Примерно 20% этих поставок предназначаются для фашистской Германии, причём команды шести судов из тех, которые осуществляют перевозки по этому маршруту, набраны преимущественно из нацистов. Нашему агенту удалось выяснить, что немецкие подводные лодки, постоянно курсирующие в районе Канарских островов, подходят туда именно с целью заправки. Этот же агент обратил внимание на следующее: до сих пор ни один из танкеров концерна «Стандард ойл» не был торпедирован ВМС Германии, в то время как суда других американских компаний, действовавших на иных маршрутах, постигла такая участь».
Не стало препятствием выгодному бизнесу американских дельцов и вступление США в войну против Германии. Так, в 1944 году Германия ежемесячно получала через франкистскую Испанию 48 тыс. тонн американской нефти и 1100 тонн вольфрама.
Помимо торговли, западные компании владели в Германии изрядной собственностью:
«К началу 30-х годов в Германии действовало более шестидесяти предприятий, — филиалов американских фирм и компаний. Концерн «Дженерал моторс» тесно сотрудничал с «Опелем». Треть капиталов «Всеобщей компании электричества» находилась под контролем «Дженерал электрик». Не менее двух пятых немецкой телефонной и телеграфной промышленности подпало под прямой контроль американского концерна ИТТ, связанного с династией Морганов. «Стандард ойл» держала в руках более 90 процентов всего капитала германо-американской нефтяной компании, владевшей третью всех наливных пунктов Германии перед Второй мировой войной».
«Важно учитывать также и размеры американских вкладов в нацистской Германии к моменту событий в Перл-Харборе, которые составляли примерно 475 млн долларов. Инвестиции «Стандард ойл» оценивались в 120 млн долларов; «Дженерал моторс» — 35 млн долларов; ИТТ — 30 млн долларов; «Форд» — 17,5 млн долларов. Исходя из того, что США находились в состоянии войны со странами «Оси», американской стороне было бы патриотичнее прекратить деятельность своих компаний в Германии независимо от того, как поступят с ними нацисты: национализируют или сольют с промышленной империей Геринга. Однако погоня за прибылью толкнула на циничное решение: избежать конфискации, объединив американские предприятия в холдинговые компании, чьи доходы переводились бы на американские счета в немецких банках и хранились бы там до конца войны».
Не отставали от американцев и англичане. Так, крупнейшему военно-промышленному концерну Англии «Виккерс» принадлежали 49% акций германской военно-химической компании «Дуко АГ», 8% акций «Динамит АГ», 3,5% акций «Дойче гольд унд зильбер шайдеанштальт», а также некоторое количество акций «ИГФарбениндустри».
Другие британские фирмы также располагали в Германии значительной собственностью. Например, «Бэбкок энд Уилкокс», поставлявшая паровые котлы всем флотам мира, имела свои предприятия в Третьем рейхе. С началом перевооружения германского флота они резко увеличили производство. Сильно заинтересована в программе моторизации вермахта была фирма «Дэнлоп раббер», предприятия которой в Германии после прихода Гитлера к власти также значительно увеличили выпуск продукции.
В свете вышеизложенного легко понять внутреннюю логику уже упоминавшегося мною анекдотического события, имевшего место 5 сентября 1939 года, когда бывший первый лорд Адмиралтейства Леопольд Эмери предложил британскому министру авиации Кингсли Вуду организовать поджог Шварцвальда, чтобы лишить немцев строевого леса, а тот возмущённо ответил: «Не может быть и речи даже о том, чтобы бомбить военные заводы в Эссене, являющиеся частной собственностью, или линии коммуникаций, ибо это оттолкнуло бы от нас американскую общественность».
Моторы для Геринга
Мало того, западные фирмы оказывали Третьему рейху активную помощь в налаживании военного производства. Так, концерн «Виккерс» был непосредственно причастен к строительству германского подводного флота. Поскольку эта фирма обладала патентными правами во всех областях изобретений, связанных с подводными лодками, подводными минами и зарядами, то эти последние могли быть изготовлены Германией только с согласия «Виккерса». По свидетельству Чарлза Крейвна, председателя правления фирмы «Виккерс — Армстронг», эта фирма имела лицензии на производство подводных мин и зарядов в Голландии, во Франции, в Испании. Именно в Голландии и Испании, где были расположены тайные филиалы концернов Круппа и Цейсса, Германия и развернула работы по созданию подводного флота.
Осуществлялись и непосредственные закупки различного вооружения, производство которого ещё не было налажено в самой Германии. Например, бронебойных снарядов британской фирмы «Хэдфилдс» для морской артиллерии.
Создание Военно-воздушных сил Третьего рейха также не обошлось без активного англо-американского участия. По сообщению британского министерства торговли, за 10 месяцев 1934 года различные английские фирмы поставили в Германию 96 моторов, причём имелись в виду только те моторы, которые были официально зарегистрированы как направляемые в Германию. За первые же пять месяцев 1935 года в Германию были вывезены 89 самолётов и моторов на сумму 199 369 фунтов стерлингов. Реальный объём поставок значительно превышал эти официальные данные. Так, только за первые 8 месяцев 1934 года в Германию были отправлены 200 новейших авиационных моторов «Кестрел» фирмы «Роллс-Ройс». В английских ВВС эти моторы устанавливались на истребителях «Хоукер фьюри» («Hawker Fury») и «Файрфлай» («Firefly»). В мае 1934 года Германия приобрела 80 мощных моторов «Армстронг-Сидли» также последнего образца.
Кроме того, Германия приобретала лицензии на производство наиболее совершенных типов авиамоторов для военных самолётов. Например, немецкая моторостроительная компания «Байерише моторенверке» купила у фирмы «Роллс-Ройс» лицензию на мотор «Кестрел VI» мощностью 600 л.с..
Ещё большим был вклад американцев. После прихода Гитлера к власти поставки самолётов и моторов из Соединённых Штатов в Германию начали резко возрастать. По данным комиссии Конгресса США под председательством Ная, расследовавшей деятельность военных фирм, сумма экспорта американских самолётов и моторов в Германию увеличивалась следующим образом:
1931 год — 2 тыс. долл.;
1932 год — 6 тыс. долл.;
1933 год — 272 тыс. долл.;
1934 год (по 31 августа) — 1445 тыс. долл.
При этом вполне возможно, что цифра за 1934 год является заниженной, поскольку, по сведениям американского посла в Берлине Додда, только в январе — феврале 1934 года Германия закупила в США авиамоторов на сумму в 1 млн долларов. В дальнейшем поставки американских самолётов и особенно авиамоторов продолжали увеличиваться. По данным, оглашённым в английском парламенте весной 1935 года, Германия заказала в США части для 3 тыс. авиационных моторов, которые должны были устанавливаться на военных самолётах. Ведущая роль в американских поставках принадлежала «Юнайтед эйркрафт корпорейшн» («United Aircraft Corporation») и её филиалу — «Пратт энд Уитни компани» («Pratt & Whitney Company»). Так, в марте 1934 года Баварским моторостроительным заводам (БМВ) были проданы 420 американских моторов «Хорнет-Д». Усиленно снабжали Германию авиационным оборудованием и другие крупные американские компании — «Кэртисс Райт», «Сперри гироскоп», «Дуглас» и прочие.
Помимо готовой продукции, германские фирмы приобретали в США лицензии на производство авиамоторов новейших типов. Например, в феврале 1933 года «Пратт энд Уитни компани» предоставила БМВ лицензию на производство мотора «Хорнет-Д».
В результате в 1935 году из 28 типов германских военных самолётов 11 были оснащены английскими и американскими моторами фирм «Роллс-Ройс», «Армстронг-Сидли», «Пратт энд Уитни» и других.
Вполне естественно, что представители западных демократий старались не афишировать свои взаимовыгодные связи с Третьим рейхом. Как справедливо замечает по этому поводу автор вышедшей в 1983 году книги «Торговля с врагом», русский перевод которой я уже неоднократно цитировал выше, американский публицист Чарльз Хайэм: «Нетрудно представить реакцию граждан США и Великобритании, заяви им, что в 1942 году корпорация «Стандард ойл» торговала горючим с Германией через нейтральную Швейцарию и что горючее, предназначавшееся союзникам, получал их противник. Их охватил бы справедливый гнев. Как бы они были возмущены, узнай, что после событий в Перл-Харборе «Чейз бэнк» заключал миллионные сделки с врагом в оккупированном Париже с полного ведома правления этого банка в Манхэттене; что во Франции грузовики, предназначенные для немецких оккупационных войск, собирались на тамошних заводах Форда по прямому указанию из Дирборна (штат Мичиган), где находится дирекция этой корпорации; что полковник Состенес Бен, глава многонациональной американской телефонной корпорации ИТТ, в разгар войны отправился из Нью-Йорка в Мадрид, а оттуда в Берн, чтобы оказать помощь гитлеровцам в совершенствовании систем связи и управляемых авиабомб, которые варварски разрушали Лондон (та же компания участвовала в производстве «фокке-вульфов», сбрасывавших бомбы на американские и британские войска); что шарикоподшипники, которых так недоставало на американских предприятиях, производивших военную технику, отправлялись латиноамериканским заказчикам, связанным с нацистами. Причем делалось это. с тайного согласия заместителя начальника управления военного производства США, который одновременно был деловым партнёром родственника рейхсмаршала Геринга в Филадельфии. Заметим, что в Вашингтоне обо всём этом отлично знали и либо относились с одобрением, либо закрывали глаза на подобные действия».
Таким образом, упрекать Сталина в аморальности экономического сотрудничества с Германией могут разве что наши доморощенные любители двойных стандартов, сладострастно выискивающие мельчайшие соринки в глазу у своей родной страны и демонстративно не замечающие бревна у обожаемого Запада.
Подарок от фюрера
Однако получал ли Советский Союз выгоду от торговли с Германией? Или же он, как уверяют нынешние обличители, фактически выплачивал дань Гитлеру?
Здесь следует вспомнить, что советское народное хозяйство унаследовало от дореволюционной России техническую отсталость. И, разумеется, эту ситуацию нельзя было исправить в одночасье. Наша страна остро нуждалась в поставках современного промышленного оборудования. Эти потребности резко возросли на рубеже 1920-х — 1930-х годов в связи с началом индустриализации, когда была предпринята отчаянная попытка догнать развитые страны.
Как известно, выступая 4 февраля 1931 года на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, Сталин заявил: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».
Говоря так, Иосиф Виссарионович нисколько не преувеличивал. Отставание России проявилось во всей своей красе уже в ходе 1-й мировой войны. Как писал летом 1915 года командир 29-го корпуса генерал Д. П. Зуев военному министру генералу А. А. Поливанову: «Немцы вспахивают поля сражений градом металла и ровняют с землёй всякие окопы и сооружения, заваливая часто их защитников с землёю. Они тратят металл, мы — человеческую жизнь. Они идут вперёд, окрылённые успехом и потому дерзают; мы, ценою тяжких потерь и пролитой крови, лишь отбиваемся и отходим».
Увы, подобная картина не выглядит удивительной, если сравнить количество вооружений, произведённых за время 1-й мировой войны странами-участницами:
Боевые средства Германия Франция Англия Россия
Пулемёты, тыс. 280,0 312,0 239,0 28,0
Орудия, тыс. 64,0 23,2 26,4 11,7
Снаряды, млн 306,0 290,0 218,0 67,0
Самолёты, тыс. 47,3 52,1 47,8 3,5
Но этого мало. Прогресс в военном деле не стоял на месте. В промежуток между двумя мировыми войнами происходят качественные изменения в развитии танковых войск, авиации, в насыщении армий артиллерией, автоматическим оружием. Если бы не сталинский промышленный рывок, под угрозой оказалось бы само существование нашей страны и населяющих её народов.
Форсированная индустриализация требовала приобретения современного оборудования. Традиционным партнёром, поставлявшим нашей стране технику и технологии, являлась Германия. Так было до 1914 года, такое положение сохранялось и во времена Веймарской республики.
Ниже в таблице приводятся общие суммы советских закупок машин и оборудования в 1929-1934 гг., суммы закупок в Англии, Германии, США и Франции, а также доля каждой из этих стран в общем объёме советского импорта машин и оборудования.
Общие суммы советских закупок машин и оборудования в 1929-1934 гг., суммы закупок в Англии, Германии, США и Франции, а также доля каждой из этих стран в общем объёме советского импорта машин и оборудования (стр. 199)
Год Всего закуплено, тыс. руб. В том числе в
Англии Германии США Франции
тыс. руб. доля, % тыс. руб. доля, % тыс. руб. доля, % тыс. руб. доля, %
1929 923 255 65 845 7,13 366 186 39,66 262 581 28,44 33 983 3,68
1930 1 726 561 100 215 5,80 571 822 33,12 718 093 41,59 39 241 2,27
1931 2 076 197 132 328 6,37 825 424 39,76 755 648 36,40 21373 1,03
1932 1 366 946 209 824 15,35 772 761 56,53 96 024 7,02 9 536 0,70
1933 521 891 49 729 9,53 325 467 62,36 24 359 4,67 7117 1,36
1934 202 900 29 024 14,30 62 983 31,04 39 217 19,33 6 362 3,14
Как видим, в начале 1930-х годов ввоз промышленного оборудования в нашу страну достигает рекордного уровня. При этом основными поставщиками являлись Германия, предоставившая в 1931 году Советскому Союзу кредит на сумму 300 млн марок, а также Соединённые Штаты.

ДОЛЯ МАШИН И ОБОРУДОВАНИЯ В СОВЕТСКОМ ИМПОРТЕ, %
Весь импорт из Англии из Германии из США из Франции
1929 30,08 34,51 53,98 42,52 30,78
1930 46,79 35,89 65,41 77,93 37,90
1931 53,91 51,74 57,68 94,31 40,89
1932 55,70 65,49 67,66 87,01 63,12
1933 42,99 46,65 63,09 42,16 39,00
1934 25,05 26,58 62,84 62,95 15,71
После прихода Гитлера к власти советско-германская торговля начинает сокращаться.

ОБЪЁМ СОВЕТСКОЙ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ, МЛН РУБ. (по курсу 1 марта 1950 года)
Год Экспорт в т.ч. в Германию Импорт в т.ч. из Германии
1932 2004 350,2 2454 1142,1
1933 1727 298,8 1214 515,9
1934 1458 343,0 810 100,2
1935 1281 230,2 841 75,6
1936 1082 92,8 1076 245,4
1937 1312 80,7 1016 151,3
1938 1021 64,8 1090 50,7

 
ОБЪЁМ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОЙ ТОРГОВЛИ, МЛН МАРОК
Год Экспорт в Германию Импорт из Германии Товарооборот
1931 303,1 762,7 1065,8
1932 270,9 625,8 896,7
1933 194,1 282,2 476,3
1934 223,0 63,3 286,3
1935 191,7 49,3 241,0
1936 93,2 126,1 219,3
1937 65,1 117,4 182,5
Однако не следует думать, будто это сокращение было вызвано исключительно идеологическими причинами. СССР к тому времени вообще стал импортировать меньше. По мере развития собственной промышленной базы потребность во внешних закупках оборудования снизилась. Кроме того, у нашей страны не было валютных ресурсов для столь значительного импорта.
Тем не менее, окончательно советско-германская торговля не угасла. Продолжалось и знакомство советских специалистов с немецкими достижениями. Так, в 1933-1934 годах в Германии побывали конструкторы-моторостроители Харьковского паровозостроительного завода, занимавшиеся разработкой нового танкового двигателя. С немецкими техническими достижениями в этой области ознакомились Я. Е. Вихман и К. Ф. Челпан. А. А. Микулин изучал производство фирмы БМВ в сравнении с разработками «Роллс-Ройса», «Испано-Сюизы» и «Фиата». В результате была закуплена лицензия на двигатель БМВ мощностью в 500 л.с. Уже в 1934 году было развернуто производство среднего танка Т-28 с мотором этого типа.
Германскую авиационную промышленность осенью 1934 года изучал начальник Главного управления Гражданского воздушного флота И. Ф. Ткачёв. Инженер Перминов исследовал прокатку стальной проволоки на заводах Круппа, о чём и составил подробнейший отчёт, в сопроводительной записке к которому указывалось, что он «представляет собой практическую ценность для наших проволочно-прокатных заводов как описание и сравнение работы заграничных заводов с нашими в смысле оборудования, производительности и себестоимости... Некоторые виды конструкций могут быть использованы для применения в наших условиях».
К середине 1930-х годов перед Советским Союзом встала проблема производства судовой брони, необходимой для строительства крупнотоннажного военно-морского флота. Требовалось создать большие производственные мощности, освоить и наладить технологию. Так, для изготовления одной готовой броневой плиты весом около 70 тонн для линкора необходимо было отлить стальной слиток весом более 150 тонн. После чего надо было эти слитки ковать при помощи прессов мощностью до 15 тысяч тонн. Советский Союз не обладал техникой отливки и ковки таких крупных слитков, не имел таких мощных прессов. Для изучения немецкого опыта производства стальной брони военного назначения в 1936 году в Германию была откомандирована группа советских специалистов во главе с начальником Главного броневого управления наркомата тяжёлой промышленности СССР И. Ф. Тевосяном.
Под давлением немецких промышленников, не желавших терять рынок сбыта своей продукции, правительство Германии предложило в марте 1935 года Советскому Союзу новый кредит. Причём его условия были более выгодными, чем у прежних: 5% годовых вместо 6%, а также более длительный срок — 5 лет (германский кредит 1926 года — 150 млн марок на 2 года и 150 млн марок на 4 года, кредит 1931 года — на 21 месяц).
В результате 9 апреля 1935 года было подписано «Соглашение между правительством СССР и правительством Германии о дополнительных заказах СССР в Германии и финансировании этих заказов Германией». В соответствии с ним советское правительство получило право разместить под гарантию правительства рейха заказы германским фирмам на 200 млн марок. Эти заказы должны были представлять собой оборудование для фабрик, машины, аппараты, изделия электропромышленности, оборудование нефтяной и химической индустрии, транспортные средства, оборудование лабораторий и т.д. Сюда же входила и техническая помощь. Реально по этому кредиту СССР получил из Германии заводского оборудования и других товаров на 151,2 млн марок. Поставки советских товаров в покрытие кредита должны были начаться с конца 1940 года, а закончиться в 1943 году. Однако СССР так и не приступил к его погашению, а после 22 июня 1941 года вопрос о советских поставках отпал сам собой. Таким образом, полученный в 1935 году от Гитлера кредит можно рассматривать как безвозмездную финансово-техническую помощь.
Несмотря на успехи первых пятилеток, экономика Советского Союза испытывала острый недостаток в передовых технологиях и высокопроизводительном оборудовании. Так, в «Техно-экономическом анализе импорта металлорежущих станков за 1932-1938 гг.» говорилось: «Тяжёлые токарные станки, лоботокарные, продольно-строгальные, крупные зуборезные станки и расточные необходимых размеров вовсе не изготавливаются. Кругло-шлифовальные, карусельные и вальцетокарные станки изготовляются единицами. Рассчитывать на более или менее удовлетворительное отечественное снабжение этими станками тяжёлой промышленности на ближайшие 2-3 года не приходится». Из чего делался вывод, что «потребность в этих видах станков может быть удовлетворена в 1939 и отчасти в 1940 году в основном за счёт импорта... ибо организация и освоение производства названных выше станков в лучшем случае потребует не менее двух лет».
Германские отцы советской оборонки
К 1939 году объективные предпосылки для взаимовыгодной советско-германской торговли продолжали существовать. Третий рейх остро нуждался в сырье, Советский Союз — в современной технике и технологиях. Поскольку западные демократии не горели желанием помогать нашей стране, СССР намеревался использовать возможное сближение с Германией для удовлетворения своих потребностей в высокотехнологичном оборудовании.
Вечером 15 августа 1939 года посол Германии в СССР Ф.Шуленбург передал наркому иностранных дел СССР В. М. Молотову предложения правительства Третьего рейха нормализовать советско-германские отношения. Во время следующей их встречи, состоявшейся 17 августа, Молотов подчеркнул, что прежде чем начать переговоры об улучшении политических взаимоотношений, надо решить торгово-экономические вопросы. Об этом же было сказано в переданной Шуленбургу памятной записке: «Правительство СССР считает, что первым шагом к такому улучшению отношений между СССР и Германией могло бы быть заключение торгово-кредитного соглашения».
В результате 19 августа было подписано советско-германское кредитное соглашение. По сравнению с предыдущими подобными договорами его условия были чрезвычайно выгодны для нашей страны. СССР получал 200 млн марок кредита под 4,5% годовых сроком на 7 лет. Помимо кредита, предусматривалось размещение советских заказов в обмен на поставки сырья и продовольствия.
К советско-германскому соглашению были приложены три товарных списка:
Список «А» отдельных видов оборудования, подлежащих поставке германскими фирмами в счёт кредита.
Список «Б» отдельных видов оборудования и других товаров, подлежащих поставке германскими фирмами за счёт свободных сумм текущей выручки от советского экспорта.
Список «В» товаров, подлежащих поставке из СССР.
Впоследствии между СССР и Германией были заключены хозяйственные договоры от 11 февраля 1940 года и от 10 января 1941 года, а также ряд дополнительных соглашений, существенно расширившие объёмы торговли между двумя странами.
Надо сказать, аппетиты немцев по части получения советского сырья были весьма велики. Когда 8 октября 1939 года в Москве начались торгово-экономические переговоры, особо уполномоченный германского правительства Карл Риттер, который вёл их с немецкой стороны, привёз с собой годовой план закупок на сумму 1300 млн марок. 9 октября в беседе с наркомом внешней торговли СССР А. И. Микояном Риттер заявил о желании получить из СССР товаров примерно на 1 млрд марок. Однако Микоян ответил, что Советский Союз будет исходить из максимального объёма поставок в прошлые годы, то есть 470 млн марок. В результате, несмотря на немецкие уговоры, хозяйственное соглашение от 11 февраля 1940 года предусматривало на следующие 12 месяцев поставки из СССР в размере 420-430 млн марок. Реально же за этот период, как мы увидим ниже, было поставлено товаров на сумму чуть больше 400 млн марок.
Что же получил Советский Союз взамен? В середине 1930-х годов, закупая сырьё и продовольствие, Германия для выравнивания торгового баланса нередко навязывала своим иностранным партнёрам ненужные ей самой товары, за которые она не могла получить валюту на мировом рынке. Например, Югославия вынуждена была закупить в Германии огромное количество аспирина, Румыния — несколько тысяч пишущих машинок, Греция — сотни тысяч губных гармошек.
Однако с нашей страной подобный номер не прошёл. Покупать без разбора всё, что предлагали немцы, советское руководство не собиралось. Оно намеревалось брать только самые необходимые и высококачественные изделия.
Ещё 21 января 1939 года, когда вопрос о кредитно-торговом соглашении с Германией только зондировался, было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) №67/182, в котором предписывалось: «Обязать тт. Микояна, Кагановича Л. М., Кагановича М. М., Тевосяна, Сергеева, Ванникова и Львова к 24 января 1939 года представить список абсолютно необходимых станков и других видов оборудования, могущих быть заказанными по германскому кредиту».
С 26 октября 1939 года в Германии находилась советская делегация в составе 48 человек во главе с наркомом судостроения И.Ф.Тевосяном. Среди её членов были авиаконструктор А.С.Яковлев, ведущие специалисты по военно-морскому делу, танкостроению, артиллерии, химической защите, станкостроению. Посетив многие немецкие заводы, судоверфи, полигоны, военные корабли, советские представители ознакомились с интересовавшим СССР заводским оборудованием, производственными процессами, технологиями. Особое внимание уделялось новинкам германской военной техники.
В беседе с Риттером Тевосян подчеркнул, что «нашей задачей является получить от Германии новейшие усовершенствованные образцы вооружения и оборудования. Старые типы вооружений покупать не будем. Германское правительство должно показать нам всё новое, что есть в области вооружения, и пока мы не убедимся в этом, мы не сможем дать согласие на эти поставки».
29 октября Гитлер разрешил ознакомить членов делегации с военной техникой, уже имевшейся в войсках. Что же касается информации о новейших образцах, находившихся в стадии испытаний, то её фюрер сообщать не желал. Однако наши специалисты быстро поняли, что самую новую технику им не показывают. В результате твёрдой и настойчивой позиции советской делегации немцы вынуждены были пойти на уступки и стали демонстрировать новую военную технику более полно. Наиболее сложные вопросы решались лично Гитлером и Герингом.
Итак, что же именно было закуплено нами в Германии накануне Великой Отечественной войны?
Во-первых, уникальное промышленное оборудование. Советские специалисты заказывали десятки и даже сотни самых современных станков. Так, фирма «А.Вирт» получила заказ на многорезцовые станки GSAB-2, предназначенные для черновой обработки снарядов диаметром от 100 до 250 мм, четырёхшпиндельные специальные полуавтоматы VGDm-1 и VGDm-2 для обработки концов мин (расточка, торцевая фрезеровка и нарезка резьбы дна и очка) диаметром 50-80 мм и 80-100 мм. У фирмы «Хассе Вреде» были заказаны трёхшпиндельные резьбофрезерные станки ADFG-III, предназначенные для обработки очка и нарезки резьбы в снаряде, станки RD III MS — для расточки изделий от 320 до 500 мм, длина расточки 1000-1200 мм. Из Германии были получены уникальные станки для расточки орудийных стволов, обработки крупных гребных валов для военно-морских судов.
Поданным немецкой статистики, в 1940-1941 годах Германия поставила СССР 6430 металлорежущих станков на 85,4 миллиона германских марок. Для сравнения: в 1939 году общее число импортированных Советским Союзом из всех стран металлорежущих станков составило 3458 штук.
Согласно мнению некоторых современных германских историков, поставка Советскому Союзу большого количества новейших станков ослабляла военную экономику Третьего рейха, поскольку свыше половины использовавшихся в немецкой промышленности металлорежущих станков к тому времени устарели, имея срок службы более десяти лет.
Вот что отмечает бывший генерал-майор вермахта Буркхарт Мюллер-Гиллебранд в своём фундаментальном труде «Сухопутная армия Германии 1933-1945 гг.», описывая состояние немецкой военной экономики в период с лета 1940-го до лета 1941 года:
«Вследствие недостаточной подготовки к мобилизации экономики положение со станками продолжало оставаться неудовлетворительным. Некоторые станки удалось получить через нейтральные страны (Швейцария, Швеция). В военной промышленности пришлось создать органы, на которые возлагалась задача распределения машинного оборудования».
Тем временем немецкие станки продолжали поступать в нашу страну, усиливая советский военный потенциал. Как воспоминал нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин: «В 1939 году были выделены фонды в валюте для закупки импортного оборудования и дано соответствующее задание Наркомату внешней торговли разместить заказы за границей по нашей спецификации с минимальными сроками доставки. Работники Внешторга оперативно закупили многое из того, что мы просили. И это помогло оснастить уникальным оборудованием, которое в нашей стране не производилось, наши заводы, что сыграло свою роль в налаживании массового производства новой авиационной техники».
Подобное стремление использовать германские высокие технологии было характерно и для других отраслей советской промышленности. Немецкие разработки применялись в производстве вооружений и боеприпасов, машиностроении и оптике, химии и металлургии.
Во-вторых, в Германии было приобретено немало военного имущества. Наиболее внушительной покупкой стал недостроенный тяжёлый крейсер «Лютцов». Переименованный в «Петропавловск», он достраивался в Ленинграде на Балтийском судостроительном заводе.
В отечественной литературе нередко встречаются утверждения, будто немцы специально тормозили достройку «Лютцова»: «Вот так, постепенно, день за днём, выполнение работ на корабле задерживалось, плановые сроки срывались. Такая тактика представителей немецких фирм, естественно, наводила нас на мысль, что всё это делается с определённым умыслом, чтобы как можно больше задержать достройку и ввод крейсера в строй. Расчёт при этом был такой: без немцев мы сами, дескать, не справимся с достройкой «Лютцова».
Однако курировавший советско-германские экономические связи чиновник МИД Германии Карл Юлиус Шнурре в подготовленном для своего начальства меморандуме от 15 мая 1941 года сообщал прямо противоположное: «Строительство крейсера «Л» в Ленинграде продолжается в соответствии с планом, германские поставки приходят по расписанию».
Как бы то ни было, к началу Великой Отечественной войны готовность корабля достигала 70%. Тем не менее ленинградские судостроители смогли ввести его в строй без помощи немецких специалистов. Корабль использовался как плавучая батарея.
Когда немцы подошли к Ленинграду, 7 сентября 1941 года четыре 203-мм орудия крейсера открыли огонь. В течение 10 дней по врагу было выпущено свыше 650 снарядов. Думается, попавшим под обстрел «Петропавловска» германским солдатам было особенно приятно осознавать, что в них летят немецкие снаряды, выпущенные из орудий немецкого производства.
17 сентября огнём немецкой артиллерии «Петропавловск» был сильно повреждён и лёг на грунт, погрузившись в воду до броневой палубы. Это произошло неподалеку от переднего края противника. Тем не менее, летом 1942 года моряки крейсера, флотские водолазы и специалисты Балтийского судостроительного завода под носом у немцев провели подготовительные работы по подъёму крейсера. В ночь на 17 сентября 1942 года «Петропавловск» всплыл, буксиры «Айсберг» и К-1 увели его из-под носа врага и доставили на Балтийский завод.
Через несколько месяцев крейсер вернулся в строй. В январе 1944 года в ходе операции по окончательному снятию блокады Ленинграда «Петропавловск» вместе с другими кораблями Балтийского флота уничтожал долговременные укрепления, коммуникации, боевую технику и скопления пехоты противника, выпустив по врагу свыше тысячи снарядов немецкого производства.
Помимо «Лютцова», для советского военно-морского флота были получены гребные валы, компрессоры высокого давления, рулевые машины, моторы для катеров, судовая электроаппаратура, освинцованный кабель, вентиляторы, судовое медицинское оборудование, насосы, успокоители качки, оборудование для камбузов, хлебопекарен, корабельной прачечной, аккумуляторные батареи для подводных лодок, орудийные корабельные башни, 88-миллиметровая пушка для подводных лодок, чертежи 406- и 280-миллиметровых трёхорудийных корабельных башен, стереодальномеры, оптические квадранты, фотокинотеодолитная станция, перископы, пять образцов мин, бомбомёты для противолодочных бомб с боекомплектом, паравантралы, противотральные ножи для мин, гидроакустическая аппаратура, магнитные компасы, теодолиты и многое другое.
Сухопутные войска получили две тяжёлые 211-мм полевые гаубицы, батарею 105-мм зенитных пушек с боекомплектом, средний танк T-III, 3 полугусеничных тягача, приборы для управления огнём, дальномеры, прожекторы.
Кроме того, германскими фирмами были поставлены 20 прессов для отжима гильз, оборудование для лабораторий, образцы радиосвязи для Сухопутных войск, костюмы химической защиты, в том числе огнестойкие, противогазы, фильтропоглотительные установки, дегазирующее вещество, автомашина для дегазации, кислородно-регенеративная установка для газоубежищ, портативные приборы для определения отравляющих веществ, огнеупорные и антикоррозийные краски, корабельные краски против обрастания, образцы синтетического каучука и т.п.
Обширной оказалась закупка самолётов: «Хейнкель-100» (Не-100) — 5 штук, «Юнкерс-88» (Ju-88) — 2 штуки, «Дорнье-215» (Do-215) — 2 штуки, «Брюккер В. И. -131» (Ви-131) и «Брюккер В. И. -133» (Ви-133) — 6 штук, «Фокке-Вульф» (FW-58) — 3 штуки, «Юнкерс-207» (Ju-207) — 2 штуки, «Мессершмитт-109» (ВМ09Е) — 5 штук, «Мессершмитт-110» (Ме-110) — 5 штук. Все типы самолётов поставлялись с запасными моторами и запчастями.
Кроме того, в июне 1940 года фирмой Maschinenfabrik Augsburg-Nurnberg A.G. советскому внешнеторговому объединению «Машиноимпорт» были проданы семь дизельных двигателей типа G7Z52/70 мощностью 2200 л.с. и тринадцать типа G7V74 мощностью 1500 л.с, изучение которых способствовало развитию отечественного двигателестроения
Закупленная немецкая авиационная техника была направлена для изучения в НИИ ВВС, только что созданный в Подмосковье Лётно-исследовательский институт (ЛИИ), ЦАГИ, ЦИАМ и другие организации. Кроме того, по просьбе наркомата авиационной промышленности некоторые самолёты совершили перелёты на заводские аэродромы авиационных предприятий в Горьком, Воронеже, Казани, Харькове. Всего в 1940 году с немецкими самолётами получили возможность ознакомиться около 3500 конструкторов и инженеров.
В результате этих исследований в 1940 году были предприняты шаги по внедрению некоторых немецких технических решений в советскую авиапромышленность. Так, на заводе №213 в Москве было освоено производство автомата ввода и вывода самолёта из пикирования, установленного на Ju-88. Эти устройства применялись затем на самолётах СБ, Ар-2 и Пе-2. Вместо жёстких сварных бензобаков стали использовать фибровые протектированные баки. Уже в 1940 году было изготовлено 100 мягких протестированных баков для СБ, 30 — для Су-2 и столько же — для Як-1, а в 1941 году было принято решение о массовом производстве фибровых баков и замене ими использовавшихся ранее металлических. По типу немецкого, установленного на двигателе DB 601A, в ЦИАМ был создан двухступенчатый центробежный нагнетатель. В отличие от применяемых в нашей стране одноступенчатых нагнетателей он обеспечивал двигателю большую высотность.
Кроме этого, был введён целый ряд мелких, но полезных усовершенствований в конструкции новых самолётов, таких, как быстросъёмный кок винта по типу применяемых на Bf-109 и Не-100, замки капотов и лючков новой конструкции, открывающиеся без применения инструмента, механический указатель положения шасси («солдатик») на крыле, как на Не-100, выполнение на корпусе разъяснительных надписей для лётчика и реперных точек для облегчения эксплуатации самолета, как было сделано на Bf-109, механизм стопорения хвостового колеса при посадке для лучшей устойчивости при пробеге, навигационный визир для определения момента ввода в пикирование (Ju-88) и другие. Бомбардировщик ДБ-ЗФ оснастили термическим антиобледенительным устройством по типу имеющегося на Ju-88, для другого советского бомбардировщика, ДВБ-102, изготовили реактивные выхлопные патрубки двигателей по образцу немецких. Начался опытный выпуск оребренных кожухов колёсных тормозов и радиаторов пластинчатого типа как на Ме-110, Ju-88 и Do-215. На основе немецкого прицела «Лотфе-7В» завод №217 приступил к производству прицелов СП-1 для бомбометания с горизонтального полёта.
В отчётах специалистов отмечалось, что немецкие машины имеют более совершенную механизацию крыла, поэтому при больших нагрузках на крыло их посадочная скорость меньше, чем у советских истребителей нового поколения. В 1940 году на советских самолетах МиГ-1, ТИС, СК-3 планировалось установить систему аварийного выпуска закрылков и автоматический предкрылок (по типу механизации крыла истребителей Не-100 и Bf-109). После знакомства с немецкими самолётами военные стали требовать обязательного применения на борту радиосвязного оборудования и принятия мер для повышения продольной устойчивости самолётов.
Кто кого обсчитал?
Что же получили немцы взамен? За период с декабря 1939 года по конец мая 1941 года Германия импортировала из Советского Союза:
Товар Количество, тыс. т Стоимость, млн марок
Нефтепродукты 1000 95,0
Зерно (в основном кормовое) 1600 250,0
Хлопок 111 100,0
Жмыхи 36 6,4
Лён 10 14,7
Лесоматериалы 1200 41,3
Никель 1,8 8,1
Марганцевая руда 185 7,6
Хромовая руда 23 2,0
Фосфаты 214 6,0
Поставлялись и некоторые другие товары. В частности, металлы (в основном железный лом) на сумму 17,5 млн марок, 2782 кг платины, а также пушнина на 10 млн марок. Каковы же были объёмы советских и германских поставок? И кто в итоге оказался в выигрыше? Ниже приведена таблица с данными немецкой статистики о ежемесячных взаимных поставках товаров, в млн марок:
СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЕ ТОВАРНЫЕ ПОСТАВКИ (стр. 217)
из СССР из Германии
1940 год, февраль 10,2 1,8
1940 год, март 9,7 2,6
1940 год, апрель 16,7 8,1
1940 год, май 21,7 15,1
1940 год, июнь 34,2 30,8
1940 год, июль 26,6 25,8
1940 год, август 67,6 24,8
1940 год, сентябрь 94,6 19,9
1940 год, октябрь 42,4 14,2
1940 год, ноябрь 28,0 25,0
1940 год, декабрь 27,0 37,7
1941 год, январь 24,0 29,6
1941 год, февраль 19,9 19,4
1941 год, март 31,4 20,6
1941 год, апрель 22,2 51,0
1941 год, май 50,6 47,1
1941 год, июнь 58,0 53,2
Вот уже полвека нам упорно внушают, будто накануне 22 июня 1941 года немецкие поставки в Советский Союз были прекращены, однако Сталин, мол, пытаясь любой ценой задобрить Гитлера, до последнего момента гнал советские грузы в Германию, не получая ничего взамен: «22 июня 1941 года перед рассветом через пограничный мост в Бресте с советской стороны на германскую мирно простучал эшелон, груженный зерном, а через несколько минут с германского берега ударили артиллерийские батареи и пошли танки Гудериана».
Выясняется, что, как и многие другие аксиомы антисталинской пропаганды, это утверждение не соответствует действительности. Июнь 1941 года стал рекордным по объёму немецких поставок. За три предвоенные июньские недели из Германии в СССР прибыло больше товаров, чем за весь 1935 год. Если же брать апрель-июнь 1941 года, то немецкие поставки за эти месяцы составили 151,3 млн марок, в то время как советские — 130,8 млн марок.
И это не случайно. В первых числах февраля 1941 года Гитлер распорядился, что обязательства Германии по хозяйственному соглашению с СССР «безусловно должны быть выполнены». Было решено, что они будут осуществляться даже за счёт снабжения немецких войск.
Немецкий историк Г.Швендеман констатирует, что весной 1941 года, когда уже вовсю шла подготовка к нападению на СССР, «Советский Союз стал абсолютно привилегированным торговым партнёром Германии, заказам которого было отведено по степени важности в программе военного производства преимущественное место по сравнению с другими заказами как для собственных нужд, так и для поставок иностранным государствам». Германская промышленность, отмечает он, прекратила всё остальное производство, за исключением обеспечения вермахта и поставок в Советский Союз. Любопытный момент можно найти и в воспоминаниях наркома авиационной промышленности А. И. Шахурина: «В это время мы получали часть оборудования из Германии. Причём перед самым началом войны начались сбои с поставками. Пришлось отправить к границе, где шла перегрузка с узкой колеи на широкую, работников наркомата, чтобы они как можно быстрее отгружали поступавшее оборудование».
На первый взгляд кажется, будто Шахурин подтверждает общепринятую версию о прекращении германских поставок накануне войны. Однако если вдуматься, то приведённые им факты свидетельствуют об обратном. Подчинённые Шахурина были направлены не на немецкие предприятия, а на советско-германскую границу. Именно там начались сбои. Причиною же их стал возросший поток поступавшего из Германии оборудования, которое не успевали перегружать с европейской железнодорожной колеи на нашу. В результате на границе возник затор, для ликвидации которого и отправили работников наркомата.
Таким образом, не один Сталин соблюдал свои торговые обязательства. Гитлер тоже вплоть до последнего момента гнал немецкую продукцию через границу. Поэтому приведённую выше фразу из опуса «Суворова»-Резуна следовало бы откорректировать вот так: «22 июня 1941 года перед рассветом через пограничный мост в Бресте с советской стороны на германскую мирно простучал эшелон, груженный зерном, и остановился, пропуская встречный эшелон с немецкими станками».
Мало того. Если поставки из Третьего рейха выбивались из графика, мы не стеснялись подгонять немцев. Согласно хозяйственному соглашению от 11 февраля 1940 года немецкие поставки должны были отставать от советских не более чем на 20%, иначе СССР имел право временно приостановить свои поставки. Подобная ситуация сложилась в конце марта того же года. Посетив 27 марта 1940 года министерство иностранных дел и на следующий день министерство Военно-воздушных сил Германии, И. Ф. Тевосян и заместитель наркома внешней торговли А. Д. Крутиков решительно настаивали на поставке образцов немецких военных самолётов в течение ближайших двух месяцев. 29 марта И. Ф. Тевосян и Г. К. Савченко были приняты Герингом, заверившим их, что поставки будут ускорены.
Видя, что хождение по кабинетам руководителей Третьего рейха не приносит пользы, СССР 1 апреля приостановил отправку нефтепродуктов и зерна. 5 апреля Германия просила возобновить поставки, обещая выполнить свои обязательства, однако СССР отклонил эту просьбу. 9 апреля Молотов заявил Шуленбургу, что «хозяйственные органы СССР несколько перестарались, приостановив отправку товаров в Германию», и заверения Геринга о том, что «задержки будут устранены», позволяют советской стороне возобновить свои поставки.
Результаты не замедлили сказаться. 28 апреля на Московском Центральном аэродроме приземлились первые из заказанных самолётов — два «Дорнье-215» и пять «Мессершмитт-110», пилотируемые немецкими лётчиками. К 15 мая количество поставленных Германией самолётов возросло до 23. 5 июня были получены ещё два «Хейнкеля-100». В конце мая немцы переправили в Ленинград недостроенный крейсер «Лютцов».
Следующая конфликтная ситуация возникла осенью 1940 года. 12 сентября Микоян предупредил Шнурре, что ввиду отставания германских поставок советская сторона будет вынуждена сократить или временно приостановить экспорт в Германию. И действительно, в IV квартале 1940 года по сравнению с III кварталом наш экспорт был уменьшен почти в два раза. Принятые советским правительством меры дали свои результаты. В декабре 1940-го и январе 1941 года германский экспорт в СССР превысил советский экспорт в Германию.
Подводя общий баланс советско-германских предвоенных экономических связей, следует учесть, что, помимо взаимных поставок товаров, между СССР и Германией проводились и другие финансовые расчёты.
Так, хозяйственное соглашение от 11 февраля 1940 года давало Германии право транзита через советскую территорию для торговли с Румынией, Ираном, Афганистаном и странами Дальнего Востока. Стоимость транзитных услуг, оказанных Германии с начала 1940-го по июнь 1941 года, составила 84,5 млн марок.
Поскольку поставки немецких товаров задерживались, для выравнивания баланса товарообмена Германия передала Советскому Союзу золота на сумму 44,7 млн марок.
Как известно, согласно заключённому 23 августа 1939 года советско-германскому договору Латвия и Эстония были включены в советскую, а Литва — в германскую сферу влияния. 25 сентября на начавшихся советско-германских переговорах об урегулировании польской проблемы СССР предложил обменять Литву на отходившие к нему территории Варшавского и Люблинского воеводств. Немцам пришлось уступить — в секретном дополнительном протоколе к германо-советскому договору о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года Литва включалась в сферу интересов СССР. Однако полоса литовской территории, примыкающая к германской границе, оставалась в сфере интересов Германии.
Летом 1940 года, после возвращения Прибалтики в состав нашей страны, советское руководство предложило Германии отказаться от своих прав на часть литовской территории в обмен на материальную компенсацию. Этот вопрос был окончательно урегулирован 10 января 1941 года. В тот день в Москве помимо соглашения о взаимных торговых поставках были также заключены договор о советско-германской границе от реки Игорки до Балтийского моря, соглашение о переселении в Германию немцев из Литовской, Латвийской и Эстонской ССР и соглашение об урегулировании взаимных имущественных претензий, связанных с этим переселением. Кроме того, был подписан секретный протокол, по которому СССР обязался уплатить Германии компенсацию в размере 31,5 млн марок за отказ Германии от претензий на кусок территории на юго-западе Литвы. Из этой суммы 1/8 следовало покрыть советскими поставками цветных металлов в течение 3 месяцев, а оставшиеся 7/8 вычтены из суммы германских платежей при взаимных расчётах.
Наконец, следует вспомнить невозвращённый кредит 1935 года. Как мы помним, по этому кредиту СССР получил из Германии заводского оборудования и других товаров на 151,2 млн марок. Поставки советских товаров для его в покрытия должны были начаться в конце 1940 года. Однако, несмотря на настойчивые германские требования, к 22 июня 1941 года этот кредит остался непогашенным.
Теперь можно подвести окончательный итог торгово-экономических отношений между СССР и Германией:
Со стороны СССР, млн марок:
Поставлено товаров с августа 1939 по июнь 1941 года — 671,9
Транспортные услуги по транзиту немецких товаров — 84,5
Итого: 756,4
Со стороны Германии, млн марок:
Поставлено товаров с августа 1939 по июнь 1941 года — 462,3
Уплачено золота для выравнивания платёжного баланса — 44,7
«Продажа» литовской территории — 31,5
Непогашенный советский долг по кредиту 1935 года — 151,2
Итого: 689,7
Таким образом, баланс оказался не в нашу пользу. Тем не менее убыток не так уж и велик — 66,7 млн марок, то есть менее 10% общего объёма сделок. Неблагоприятное для нас соотношение во многом вызвано тем, что заказанное в Германии оборудование представляло собой сложные и высокотехнологичные изделия, для изготовления которых требовалось длительное время. Поэтому советско-германские соглашения и предусматривали некоторое опережение поставок из СССР по отношению к немецким.
Однако это палка о двух концах. Не успев передать нашей стране многие заказы, немцы тем не менее приступили к их выполнению. Вот что вспоминает Шахурин: «На одном из заводов у нас был мощный пресс, с помощью которого изготавливались специальные трубы. Пресс в своё время мы закупили у немецкой фирмы «Гидравлик». И вот лопнул цилиндр, весивший почти 90 тонн. Такие цилиндры у себя мы тогда не делали. Заказали новый цилиндр немцам. По договору он должен был поступить к нам в конце 1940 года. Время подошло. Обращаемся в фирму. Отвечают: цилиндр задерживается, через месяц-два будет. Срок истёк — обращаемся снова. Отвечают: отгрузят через две недели. Минуло две недели — говорят: цилиндр отправлен в порт и т.д. К началу войны он так и не поступил. Готовый к отправке цилиндр пролежал у них без дела всю войну. После войны мы его нашли. Немцам он оказался ненужным. И пришлось наш треснувший цилиндр много раз сваривать, заваривать. Обошлись, конечно».
Итак, нашим рабочим пришлось мучиться, латая старый треснувший цилиндр. Но и немцам эта сделка выгоды не принесла, поскольку цилиндр они всё равно сделали, затратив время, силы и ресурсы, а использовать его не смогли.
Другой пример. 30 ноября 1940 года Крупп подписал контракт, в соответствии с которым его фирма должна была поставить в СССР шесть корабельных орудийных башен с 380-мм орудиями. Однако к моменту нападения Германии на Советский Союз ни орудия, ни башни не были поставлены. Всё, что мы успели получить, — это конструкторские чертежи орудий. После разгрома Германии выяснилось, что часть заказанных башен была собрана и хранилась на складах завода Круппа.
Таким образом, вместо того чтобы выпускать что-нибудь полезное для Вооружённых сил рейха, фирма Круппа занималась выполнением советского заказа. И это при том, что ресурсы немецкой военной промышленности были весьма ограниченными. Выше я уже цитировал Мюллера-Гиллебранда насчёт нехватки станков. А вот что он пишет по поводу дефицита рабочих рук: «Ощущалась хроническая нехватка рабочей силы, особенно квалифицированных рабочих, для военной промышленности. 13 сентября 1939 г. ОКВ через штаб оперативного руководства отдало распоряжение о возвращении из Вооружённых сил в военную промышленность квалифицированных рабочих. Но это оказалось настолько сложным делом, что к концу года из войск было возвращено только 25% рабочих, затребованных в военную промышленность».
27 сентября 1939 г. управление общих дел Сухопутной армии по поручению ОКВ издало положение об освобождении рабочих от призыва в армию в случае незаменимости их на производстве.
С ноября 1939 г. началось массовое перераспределение специалистов в самой промышленности: квалифицированные рабочие снимались со второстепенных участков производства и направлялись на более важные в военно-экономическом отношении участки. Позже эти мероприятия со всей энергией продолжал проводить министр вооружений и боеприпасов.
В конце 1939 г. последовал приказ штаба оперативного руководства вермахтом при ОКВ об увольнении из армии военнослужащих рождения 1900 г. и старше, владевших дефицитными профессиями».
А вот для советской экономики поставки сырья были не слишком обременительными. За 1940 год Германия получила из нашей страны 657 тыс. тонн нефтепродуктов, в то время как добыча нефти в СССР в том году составила 31,1 млн тонн. Зерна в Германию в 1940 году было поставлено чуть меньше 1 млн тонн, а заготовлено 95,6 млн тонн.
Разумеется, выгоды от торговли получали обе стороны. Как пишет современный западный историк Х. П. фон Штрандман: «Парадокс ситуации заключался в том, что в конечном счёте обе стороны оснащали друг друга для борьбы друг против друга».
Однако нельзя не учесть, что даже после подписания пакта Молотова-Риббентропа Советский Союз вовсе не стал главным торговым партнёром Третьего рейха. В 1940 году поставки из СССР составляли всего лишь 7,6% общей суммы германского импорта, а поставки в СССР — 4,5% германского экспорта, в следующем году — соответственно 6,3% и 6,6%. В импорте Германии СССР занимал 5-е место (после Италии, Дании, Румынии и Голландии).
Полученное сырьё немцы быстро израсходовали, в том числе и на выполнение советских заказов. К тому же не все наши товары оказались полезными для повышения боеспособности вермахта. Например, пушнина, которую СССР поставил на сумму 10 млн марок. Вряд ли немецкие военнослужащие разгуливали в норковых и песцовых шубах.
Взамен Советский Союз получил новейшую технику, оборудование и технологии. Естественно, в Германии рассчитывали, что война против нашей страны будет молниеносной и СССР просто не успеет ими воспользоваться. Как пишет Шахурин:
«Зная, что война с нами не за горами, фашистское руководство, видимо, считало, что мы уже ничего не успеем сделать. Во всяком случае, подобное тому, что у них есть».
Сходного мнения придерживается и фон Штрандман: «Для Гитлера, по-видимому, решающими оказались стратегические доводы. В противном случае трудно было бы понять, почему он согласился снабжать Советский Союз самой последней военной технологией, зная, что он собирается напасть на него в не очень далёком будущем. И, кроме того, у него было довольно низкое мнение о технических возможностях России — предубеждение, подтверждённое во время войны с Финляндией. Он также допускал, что произойдёт некоторая задержка, прежде чем Россия сможет использовать технологическое преимущество от получения немецкого оружия».
Однако расчёты гитлеровского руководства оказались несостоятельными. Немецкие оборудование и технологии использовались нами все четыре года Великой Отечественной войны.
Таким образом, нельзя не согласиться с известным историком В.Я.Сиполсом, считающим, что «ответ на вопрос о том, кому торговые связи между СССР и Германией оказались более выгодными, однозначен: тому, кто одержал победу в войне».


(Конец 2-й части, продолжение следует)


(Конец 2-й части, продолжение следует)