Мимолётные видения. Поездка в Москву

 - Браты!!!!! Браты!!!!! – размеренную полуденную тишину разорвал дикий крик появившегося на пороге куреня тщедушного низкорослого казака в широком, не по росту, жупане, перехваченном в талии кушаком, отчего его фигура походила на песочные часы.
 - Шо?! Шо?! Шо?! Шо такэ?! – заинтригованно «зашокал» курень. – Шо с тобой, Грицко?! Ты шось такый заполошний?!
 - Измена!!!!! Измена!!!!! – заполошно зашёлся в душащем крике Грицко и, сорвав с головы папаху, ударил ею об порог. – Браты!!! Опонас Голопупень та Митька Пужливый зараз прискакали из Зимовой Станыци (Казачье Посольство в Москве) и кажуть, шо в Стольному Граде… измена лютая! Смута Великая!
 - Та шо такэ?! – заволновался курень.
 - Гутарять, шо Царь-то… ненастояСЧий!!! – выпалил Грицко.
 - Тю! Та ты брешешь! Сказки баешь! Не зря ж ты… Брехлюк! – попытался разрядить ситуацию один из казаков.
 - Ни! Ни брешу, панове! – отрицательно замотал бритой головой Грицко и размашисто осенил себя Крёстным Знамением. – Та вот вам Хрест!
 - Та мы зараз, Брехлюк, твий поганий язык вырвем! – напряглись казаки.
 - Погодьте-погодьте, панове! Та не надоть мэни язык рваты! Я ж ёго сам соби ужо… покусав! Дуже бильно-бильно покусав! – и «в доказательство» Грицко высунул синий язык на всеобщее обозрение. – Ось! Ось побачьтэ! Бачьтэ! Бачьтэ як я ёго покусав! От усий Души покусав!
 - Ладно! Уймись! Охолонь! – успокоили Грицка казаки. – Так шо Опонас та Митька кажуть?
 - Воны гутарють, шо у Столице бесовщина разгулялась! Осатанела! Засмердела! Усякая быдлячья шалупонь, науськиваемая щирыми латыньскими шпыгунамы, чертячьи паскудни пляски в цэрквях та козлячьи скачки на майданах устраивають! Святые Иконы… грызуть! Ции латыньски шпыгуни люд православный та правоверный ще и к блудни та к скотоложеству склоняють! – вещал Грицко, вращая выпученными зенками. – Уси закопёрные сатанисты не то, шоб Божий, но и самый Образ Человеческий потеряли! Хари свынячьи соби понажралы на Ватиканских харчах!
 - Ссучились вконец, паскуды! Христопродавци! Курву их мать…! – грозно загудел, словно потревоженный улей, курень. – Так шо будэмо робыты, браты?!
 - Зараз атамани гукають усю громаду на майдани! – вспомнил, зачем прибежал, Грицко.
    Тут ударил в набат Войсковой колокол. Загудел Казачий Стан. Яркими красными маками рассыпались по степи флажки на пиках, собирая в Громаду казаков, что откочевали по хозяйственным нуждам на дальние хутора…
    «На Москву!!! На Москву!!! Геть!!! Геть!!! На Москву!!! – грозно рычал и «ходил ходуном» майдан. – Царь ненастоящий! Лжецарь! Самозванец! Черти рогатые в Палатах бесятся! Богомерзости творят! Содомским грехам предаются! Святые Иконы грызуть еретики жидовствующие! – На Москву!!! Не дадим на поругание Ортодоксальную Веру! Спасём Третий Рим… от еретического Першего! И Четвёртому Риму не бывать! – Та мы ще и затурканный Вторый Рим у турков отобьём! – Геть на Москву… бесов ловити! Живьём брать демонов! Тай на гиляку цих осатанелых евро-интеграторов! На гиляки насадим або вздёрнем папских гадючьих выползков! – Браты, кого на Царство… попросымо? Стеньку? – Стеньку! Стеньку! Любо!!! Любо!!! – Ни! Емельку давай! Емельку! – Любо!!! Любо!!! – Мабудь, Бориску?! – Бориску на Царство!!! – Любо!!! Любо!!! – Бориску? А хто цэ такый?! – Та хрен ёго знае! – Так за кого ж… ходатайствовать будэмо?! – На Москву!!! На Москву усим войсковым гамузом геть двинем! Москву возьмём, а там разберёмся!..»…
    Я схватил свой походный «тревожный» баул, саблю, нагайку, самопал и, нахлобучив на голову папаху и на ходу вдевая руки в рукава чекменя, выскочил вон из куреня.
    На гудящем и рычащем майдане меня уже поджидал мой закадычный дружок Виталька Чичик. И мы побежали до куреня, в котором служил наш третий дружок – мой тёзка – Андрюшка Удав.
 - Тю! Не разумили! – удивились мы, увидав рядом с Удавом его жинку Светку, зыркающую из-под платка алчущими добычи глазищами.
 - С нами в поход захотела. Будэ… походная санитарка! – оправдался Удав, поправив ружейный ремень на плече. – Кода зачнём Москву шманаты, вона хоче там «по случаю» соби самолично раздобыты чэрэвычки як у самой Царици! Мэни ни довэряить!
 - Ни! Ни довэряю! – капризно надула губки Светка. – Мэни трэба Царски чэрэвычки! А ты мэни щось подсунешь якысь боярски або дворянски чэрэвычки! Знаю я тоби як облупленного! Ты ж брехливый до самой невозможности! Як Грицко Брехлюк! Та ты ще пуще брехло!
    Мы быстро вскочили на коней… Тю! Ёо! На каких коней?! Куда меня понесло?! Какая-то историческая зарисовка получилась! Типа, сказка! Но… сказка – ложь, да в ней намёк…
    Короче, всё было немножко не так! Чуть-чуть не так!.. Мы закинули свои баулы и Удавову жинку в вызванный таксомотор, запрыгнули следом и поскакали… точнее, помчались на железнодорожный вокзал к московскому поезду…
    Вагоновожатый, заглянув к нам в купе, обомлел, узрев, сколько бутылок самогона мы с собой взяли «в поход». А сколько с нами было харча! Можно было весь вагон закормить и салом, и домашней колбасой, и жареными курами!
    Паровоз дал гудок, состав дёрнулся и споро покатил по просторам Родины…
    Мы быстро «по-походному» сервировали столик и откупорили первую бутылку «чемергеса»:
 - Эх! Хорошо пошла! Гарная горилка! Дэбёлая! Забористая!
 - Между первой и второй… пуля не пролетит! – «атаманил» Удав, вновь наполняя стаканы.
    Короче, «пули не успевали пролетать» между нашими тостами!.. Причём вагоновожатый охотно «прописался» в нашем хлебосольном купе и с превеликим удовольствием угощался забористым «дэбёлым чемергесом».
 - Зело борзо! – щедро нарезали мы шматы сала и с жадным аппетитом «порционно» разрывали жареные куриные тушки. – О цэ нам любо!
    Как вагоновожатый, накушавшись «чемергеса», умудрялся выполнять свои обязанности? Это только ему да Господу Богу было известно!
 - Урааа!!! На Москву!!! На Москву!!! – азартно «шумели» мы в открытое окно купе.
    Вскоре Душа запросила песен. И мы запели свои казачьи…

Когда мы были на войне,
Когда мы были на войне,
Там каждый думал о своей
Любимой или о жене.

И я бы тоже думать мог,
И я бы тоже думать мог,
Когда на трубочку глядел,
На голубой её дымок.
…..

    Тут к нам в гости напросился пассажир из соседнего купе. Из-за его плеча с тревогой выглядывала женщина. По всем «признакам» это была его жена.
 - Володенька, только не пей. Я тебя умоляю. Ради Бога. Тебе врачи запретили. У тебя же слабое сердце, - тревожилась она за мужа.
 - Не бойся, дорогуша! – успокоил её он. – Я хочу с казаками пообщаться!
…..
Но я не думал ни о чём,
Но я не думал ни о чём,
Я только трубочку курил
С турецким горьким табачком.
…..

    Затем нам захотелось современных модных шлягеров. По нашей просьбе вагоновожатый пулей метнулся «куда надо» и по ретрансляционной сети состава зазвучал «Ласковый май»…

И снова седая ночь,
И только ей доверяю я.
Знаешь, седая ночь,
Ты все мои тайны.
Но даже и ты помочь
Не можешь, и темнота твоя
Мне одному совсем,
Совсем ни к чему.
…..

 - Белые розы!!! Белые розы!!! – орали мы в вагонное окно.
…..
Белые розы, белые розы, беззащитны шипы,
Что с вами сделали снег и морозы, лёд витрин голубых.
Люди украсят вами свой праздник лишь на несколько дней
И оставляют вас умирать на белом, холодном окне.
…..

    Поезд тихонько подкрался к перрону Курского вокзала. Устроившись в гостинице, мы незамедлительно начали «прочёсывать» Столицу.… Побывали на Красной Площади, посетили Кремль. Нафотографировались всласть!..
    Затем лихо заскочили на ВДНХ. Но это уже было не «то» ВДНХ. Это уже был «перестроечный» шмоточно-базарный ВВЦ. Здесь мы накупили и набили чувалы и баулы всякой хурдой-мурдой, необходимой для хаты – для семьи. Удавова Светка добыла себе «черевички как у самой Царицы», чему была несказанно рада! Не зря «в поход ходила»!..
    И мы рванули на Курский вокзал. Любуясь из окна таксомотора на открывающиеся виды нашей Столицы, сразу же на ум пришла песня в исполнении Муслима Магомаева...

Ты никогда не бывал в нашем городе светлом,
Над вечерней рекой не мечтал до зари,
С друзьями ты не бродил по широким проспектам,
Значит ты не видал лучший город Земли.

Песня плывёт,
Сердце поёт –
Эти слова
О тебе, Москва!
…..

    Да лучше и не скажешь, и не споёшь.
…..
Слова ты вспомнишь мои, если только приедешь
И увидишь хоть раз лучший город Земли!

Песня плывёт,
Сердце поёт –
Эти слова
О тебе, Москва!
…..

Мелета Андрей