Первая кровь, Дэвид Моррелл, часть первая, 2

Воздух липок от жира для жарки. Рэмбо наблюдал, как старушка за стойкой прилавка выглядывает из-за своих очков с бифокальными линзами на его одежду, волосы и бороду.
— Два гамбургера и колу, - сказал он ей.
— Заверни ему с собой, - услышал он голос сзади.
Он посмотрел в отражение зеркала за стойкой и увидел в проёме входной двери Тизла, который держал сетчатую дверь открытой, а потом отпустил, отчего та звучно захлопнулась.
— И поживей-ка, Мерл, ага? – сказал Тизл. – Этот паренёк ужас как торопится.
Тут было всего несколько посетителей, сидящих за стойкой и в некоторых из кабинок. Рэмбо смотрел на их отражения в зеркале, когда они перестали жевать и оглянулись на него. Но затем Тизл оперся на музыкальный автомат у входа, и похоже было, что ничего такого не произойдёт, так что они вернулись к своей еде.
Старушка за стойкой озадаченно нагнула седую голову набок.
— Ах да, Мерл, и раз уж ты этим занялась, как насчёт сообразить кофе с собой, - сказал Тизл.
— Как скажешь, Уилфред, - сказала она, всё ещё озадаченно, и пошла наливать кофе.
Оставив Рэмбо за разглядыванием в зеркале Тизла, который разглядывал его. У Тизла была заколка Американского Легиона напротив значка на рубашке. Интересно, которая война, подумал Рэмбо. Ты самую малость молод для второй мировой.
Развернулся на крутящемся табурете и оказался с ним лицом к лицу.
— Корея? – спросил он, показывая на заколку.
— Верно, - прохладно ответил Тизл.
И они продолжили разглядывать друг друга.
Рэмбо перевёл взгляд вниз на левый бок Тизла и его ручное оружие. На удивление, это был не стандартный полицейский револьвер, а полуавтоматический пистолет, и по большой рукояти Рэмбо решил, что это 9-миллиметровый браунинг. Однажды он и сам пользовался браунингом. Рукоять была большой, потому что в неё помещался магазин с тринадцатью пулями вместо семи или восьми, которые помещались в большинство пистолетов. Нельзя повалить человека на спину одним выстрелом из такого, но наверняка можно причинить ему сильную боль, а ещё два прикончат его, и всё ещё остаётся десять зарядов для кого-нибудь ещё поблизости. Рэмбо также должен был признать, что Тизл носит его на зависть хорошо. Тизл был метр шестьдесят семь, ну может метр семьдесят, а на мелковатом человеке такой большой пистолет должен бы висеть нелепо, но нет. Хотя нужно быть довольно крупным, чтобы ухватиться за эту большую рукоять, подумал Рэмбо. И посмотрел на ладони Тизла, удивлённый их размером.
— Я предупреждал тебя по поводу того, когда пялятся, - сказал Тизл.
Опираясь на музыкальный автомат, он отлепил мокрую рубашку от груди. Левша, он вынул сигарету из пачки в нагрудном кармане, закурил, чиркнув располовиненной спичкой, затем хмыкнул, покачав головой в удивлении, пока шёл к стойке, и странно улыбнулся Рэмбо, сидящему на табурете.
— А ты ведь как раз этим и занимался, а? – сказал он.
— Я не нарочно.
— Понятно, что не нарочно. Это понятно. И всё-таки ты ведь как раз этим и занимался, м?
Старушка поставила Тизлу кофе и обратилась к Рэмбо.
— Вам гамбургер как? По-простому или протащить через огород?
— Чего?
— Простой или с гарниром?
— Побольше луку.
— Как хотите.
Она ушла жарить гамбургеры.
— Да, этим ты и занимался, - повторил Тизл и снова странно улыбнулся. – Ты и впрямь на меня пялился.
Он нахмурился на грязную вату, вылезающую из разрыва в соседней к Рэмбо барной табуретке, и неохотно сел.
— Я ведь к чему, ты ведёшь себя так, будто много понимаешь. И говоришь так, будто много понимаешь, так что я естественным образом предположил, что ты всё понял. Но вот ты снова притащился сюда, шутишь со мной шутки, и этого достаточно, чтобы задуматься – а может, ты не так уж много и понимаешь. С тобой что-то не так? В этом дело?
— Я голоден.
— Ну, уж до этого мне дела нет, - сказал Тизл, затянувшись сигаретой. Она была без фильтра, и, выдохнув, он принялся вынимать кусочки табака, прилипшие к губам и языку. – У парня вроде тебя должно хватать мозгов носить обед с собой. Знаешь – на крайний случай, как у тебя сейчас.
Он поднял сливочник, чтобы подлить сливок в кофе, но заметил, что творится на дне, и его рот скривился на прилипшие туда жёлтые ошмётки свернувшегося молока.
— Тебе нужна работа? – тихо спросил он.
— Нет.
— Тогда у тебя уже есть работа.
— Нет, у меня и нету работы. Мне не нужна работа.
— Это называется бродяжничеством.
— Называй это, как тебе втемяшится в твою башку.
Ладонь Тизла грохнула по стойке, словно из пистолета:
— Следи за языком!
Все дёрнулись, повернув головы к Тизлу. Он окинул их взглядом, улыбнулся, будто сказал что-то забавное, и нагнулся к стойке хлебнуть свой кофе.
— Теперь им будет о чём посудачить.
Он улыбнулся и снова затянулся сигаретой, опять снимая табачные крошки с языка. Шутки закончились.
— Слушай, я не понимаю. Это твоё снаряжение, одежда, волосы и всё такое. Ты разве не понимал, когда шёл там назад по главной улице, что выделяешься из общей массы народа, как негр? Мои коллеги сообщили мне о тебе по радио спустя пять минут, как ты вернулся.
— А чего так долго?
— Язык, - сказал Тизл. – Я предупреждал.
Похоже, он собирался ещё что-то сказать, но тут старушка как раз принесла Рэмбо заполненный наполовину бумажный пакет и сказала:
— Один тридцать один.
— За что? За этот кусочек?
— Вы сказали, что хотите с гарниром.
— Просто заплати ей, - сказал Тизл.
Она держалась за пакет, пока Рэмбо не дал ей деньги.
— Ладно, пошли, - сказал Тизл.
— Куда?
— Куда я тебя отвезу. – Он осушил чашку за четыре быстрых глотка и положил четвертак. – Спасибо, Мерл.
Все смотрели на них двоих, пока они шли к двери.
— Чуть не забыл, - сказал Тизл. – Эй, Мерл, ещё кое-что. Как насчёт почистить дно у этого сливочника.

__________________________________________________

Перевод романа First blood (1972) Дэвида Моррелла