Пасмурным утром

Проснулся, и стал бродить по улицам. Погода была облачной. Может, после обеда и выглянет июньское солнце, но мне это было всё равно. Ничего не хотелось. Даже и бродить по улицам. Всё, что вчера казалось таким значимым – сегодня потеряло всякую ценность, утратило радость и о нём даже не хотелось мечтать. Пустые забавы, - да и те какие-то несбыточные.

Сломался мыслеобрабатывающий аппарат, - подумал я, потому как не в силах был остановиться на чём-то одном, конкретном. Только я начинал думать об одной девушке, как вдруг перед глазами появлялась другая, а потом исчезали они обе, и я пытался думать хоть о чём-то, но не мог придумать о чём: все мысли были короткие и чужие. Мне нужно было придти домой, хотя зачем было уходить? – и ответить трём-четырём адресатам, но я не никак не мог собраться духом, хотя вопросы были не сложными. И так продолжалось уж несколько дней. По ночам мне всё снилось, что меня фотографируют обнаженным, и мне это нравилось. А по утрам, вот, просыпался – и ни одной фотки, ни одной ниточки, за которую бы хотелось дёрнуть, и всё облака, облака, с неба капли дождя…

Я шел по узкой аллее, с обеих сторон которой всё теснилось зелеными зарослями каких-то полудиких кустов. Странно, в центре города такое… И хоть бы кто вынырнул, что ли, из этих зарослей! – подумалось мне. И уволок меня за собой. В свой мир, в котором мне бы не пришлось вот так вот просыпаться по утрам и не знать о чём и подумать. Возможно, какая-то хищница. Которой нравятся такие вот мальчики, которые несмотря на то, что уже подросли – всё равно остаются питер пенами. Взяла бы, посмотрела бы на меня хищным взглядом, сверкнули бы на миг её темно-зелёные глаза пантеры, уцепилась бы за меня своими когтистыми лапками и уволокла бы в заросли, где всё так зелено и дико, где только один ветер, раздувает желания…

Возможно, там бы она игралась со мной. Я люблю игры. С детства так и не перестают нравиться. Может, ей захотелось бы узнать моё имя, как меня зовут. Но как выдать такую страшную тайну?! Ей пришлось бы изрядно потрудиться. Чтобы выпытать у меня сокровенное. Моё имя, которое отдал бы ей. И она бы могла придумать мне любое другое. Какое бы захотелось ей. Она бы придумала мне одежду, или же её отсутствие. Возможно, научила бы по утрам печь блинчики в одном фартушке и варить кофе по её любимому рецепту. Да, я бы конечно стал её любимой игрушкой. Возможно, иногда бы она игралась мной и вместе со своими подругами. А может, не захотела бы ни с кем делить. Выцарапала бы на спине коготками моё новое имя, каким бы меня назвала. Кто знает, может я бы никогда не видел её без одежды. Лишь только ощущал её обнаженные желания. Например, хлестать меня по спине и ягодицам ремнём, и чтобы я облизывал её ножки. Или нацепила бы мне на соски длинные металлические заколки, дёргала бы их из стороны в сторону и смотрела как я поджимаю и прикусываю губы от боли. Как изменяется моё дыхание. Как вырываются стоны, когда вдруг заколка резко сдергивается, не разжимая зажима, и вслед за тем мокрый кончик ремня со всей силы опускается на сосок. Как вздрагивает тело, как подскакивает член, будто хочет оказаться ближе к тому коридору неба, где пересекаются взгляды и искрят провода.

Я и дальше не знал, о чём думать… Только всё всматривался в глубину этой аллеи в проёме раскачивающихся под ветром джунглей. Думал, может вдруг увижу её. Замру на месте от охватившего страха и радости – смочь снова бояться… Почувствовать как это – страшиться взгляда, и всего того, что в нём – течёт и меняется, и связано с тобой, тобой!... Испугаться не разобрать его желания, переспросить одним движением ресниц… Наконец понять – и ужаснуться его красоте! Его безумию и жизни. Затрепетать от того, что мне говорит… Что велит мне одним своим выражением… Одним оттенком цвета, меняющим свою глубину… Затрепетать, как эта ветка, забранная сочными зелеными листьями с прожилками… Затрепетать и вновь отклониться… Еще один шаг, одна маленькая жизнь навстречу ветру, навстречу стихии…

С неба упала капля дождя и прямо на веко… Холодная и крупная… На мгновение я отвёл взгляд в сторону, а когда вновь поглядел вперёд – в конце аллеи различил темный силуэт… Одетая во всё тёмное, я чувствовал, что она ждёт, когда дойду до неё, поравняюсь и что-то скажу... Скажу ей что-то немыслимое… Именно то, что  и ждёт… Да, - я почувствовал это – что наверняка скажу… Еще не зная тех слов, но зная, что признаюсь… Окликну немыслимое… Произнесу запретное… Отменяющее свободу и дарующее её… Просто – окликну… Чтобы услышать в её ушах свой вздрогнувший голос…  И дальше – ветер, ветер – не различить ни слов, ни мыслей… И только их окрас, и вечное приближение желаний… Еще на мгновение… Еще ближе, ближе...