Прямая речь... Чехов

В этом сборнике (который я составляю, если начистоту, больше для себя самого, чтобы периодически перечитывать) - абсолютно созвучные моему восприятию - мысли, фрагменты рассказов и стихов любимых авторов и людей.

Буду рад, если Вы возьмете что - то и для себя...


***

Оценивая литературное наследие Чехова, очень непросто понять его самого - как автора: он пишет почти как химик, беспристрастно работающий со всеми элементами таблицы Менделеева - отображая высокое и низкое, прекрасное и ужасное, благородное и подлое - без прямых нравственных оценок, вложенных в монологи тех, или иных героев; он как бы "фотографирует" ситуацию, которую каждый читатель понимает в меру собственных взглядов на Мир, воспитания и неиспорченности.

Но, Чехов - человек прекрасно ощутим в письмах и дневниках; в данном смысле его обращение к брату Николаю - лучшее тому свидетельство.

Конечно, Антон Павлович вовсе не был столь безупречно - интеллигентен внешне (как на портретах), да и внутренне - как в данном письме.

Приходилось ему и лгать, и (еще чаще) - недоговаривать из боязни непоправимого - как и всякому из нас.
Доводилось ходить неопрятным и просыпаться с хмельной головой.
Испытывать знакомые "метафизические сомнения" - то он называл сам себя неверующим, "песчинкой в бесконечном Космосе", от которой после физической смерти не останется ничего; то, напротив - с грустной иронией определял сам себя в наиболее высокие круги ада, подобно хорошему человеку, недостойному, тем не менее, Света.

Все это - так, но интеллигентность, как известно, свойство души - пусть и спотыкающейся, но стремящейся к ней.
Чехов прекрасно осознавал - как личное несовершенство (иллюзий у него не было!), так и патологию всех издержек слабой человеческой природы; именно поэтому его слова из данного письма (при частичном личном несоответствии) - имеют вес, т.е - желание внимать и задуматься над сутью.

Еще одна нравственная черта Чехова (не отраженная в письме) - умение смолчать даже при осознании немалой личной правоты; смолчать даже при всей напраслине обвинений, что возводят на тебя лично; тем более - не бить сухой, формальной логикой неправого и потому - слабого.

В Мире, где - от светского общества до Церкви - до сих пор уверенно властвует ветхозаветчина, трудно найти признаки более высокой человеческой интеллигентности, нежели чеховская.

Косвенное подтверждение тому я нашел в воспоминаниях менее близкого мне, нежели Чехов (и по - человечески, и литературно) Льва Толстого.
Классик, являясь эгоцентриком по своей природе, не желал тратить время на изучение чужого (и чуждого!) творчества.

Но, Чехов являлся чуть ли не единственным автором, кого Толстой ставил вровень себе и даже чуть выше.
Что есть акт подлинного признания от скупого на похвалу "мужика в Русской Литературе"...


***


Из письма А. П. Чехова брату Николаю:

Ты часто жаловался мне, что тебя «не понимают!!». На это даже Гёте и Ньютон не жаловались…
Жаловался только Христос, но тот говорил не о своем «я», а о своем учении…
Тебя отлично понимают… Если же ты сам себя не понимаешь, то это не вина других…

Уверяю тебя, что как брат и близкий к тебе человек я тебя понимаю и от всей души тебе сочувствую…
Все твои хорошие качества я знаю, как свои пять пальцев, ценю их и отношусь к ним с самым глубоким уважением. Я, если хочешь, в доказательство того, что понимаю тебя, могу даже перечислить эти качества.
По-моему, ты добр до тряпичности, великодушен, не эгоист, поделяешься последней копейкой, искренен; ты чужд зависти и ненависти, простодушен, жалеешь людей и животных, не ехиден, не злопамятен, доверчив…
Ты одарен свыше тем, чего нет у других: у тебя талант. Этот талант ставит тебя выше миллионов людей, ибо на земле один художник приходится только на 2 000 000…
Талант ставит тебя в обособленное положение: будь ты жабой или тарантулом, то и тогда бы тебя уважали, ибо таланту всё прощается.

Недостаток же у тебя только один. В нем и твоя ложная почва, и твое горе, и твой катар кишок.
Это — твоя крайняя невоспитанность. Извини, пожалуйста, но veritas magis amicitiae…*
Дело в том, что жизнь имеет свои условия…
Чтобы чувствовать себя в своей тарелке в интеллигентной среде, чтобы не быть среди нее чужим и самому не тяготиться ею, нужно быть известным образом воспитанным…
Талант занес тебя в эту среду, ты принадлежишь ей, но… тебя тянет от нее, и тебе приходится балансировать между культурной публикой и жильцами vis-;-vis.
Сказывается плоть мещанская, выросшая на розгах, у рейнскового погреба, на подачках. Победить ее трудно, ужасно трудно!

Воспитанные люди, по моему мнению, должны удовлетворять следующим условиям:

1) Они уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы…
Они не бунтуют из-за молотка или пропавшей резинки; живя с кем-нибудь, они не делают из этого одолжения, а уходя, не говорят: с вами жить нельзя! Они прощают и шум, и холод, и пережаренное мясо, и остроты, и присутствие в их жилье посторонних…

2) Они сострадательны не к одним только нищим и кошкам. Они болеют душой и от того, чего не увидишь простым глазом. Так, например, если Петр знает, что отец и мать седеют от тоски и ночей не спят, благодаря тому что они редко видят Петра (а если видят, то пьяным), то он поспешит к ним и наплюет на водку. Они ночей не спят, чтобы помогать Полеваевым, платить за братьев-студентов, одевать мать…

3) Они уважают чужую собственность, а потому и платят долги.

4) Они чистосердечны и боятся лжи, как огня. Не лгут они даже в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет в его глазах говорящего. Они не рисуются, держат себя на улице так же, как дома, не пускают пыли в глаза меньшей братии…
Они не болтливы и не лезут с откровенностями, когда их не спрашивают…
Из уважения к чужим ушам, они чаще молчат.

5) Они не уничижают себя с тою целью, чтобы вызвать в другом сочувствие. Они не играют на струнах чужих душ, чтоб в ответ им вздыхали и нянчились с ними. Они не говорят: «Меня не понимают!» или: «Я разменялся на мелкую монету! Я б<…>!!.», потому что всё это бьет на дешевый эффект, пошло, старо, фальшиво..»

6) Они не суетны.
Их не занимают такие фальшивые бриллианты, как знакомства с знаменитостями, рукопожатие пьяного Плевако, восторг встречного в Salon’e, известность по портерным… Они смеются над фразой: «Я представитель печати!!», которая к лицу только Родзевичам и Левенбергам. Делая на грош, они не носятся со своей папкой на сто рублей и не хвастают тем, что их пустили туда, куда других не пустили…
Истинные таланты всегда сидят в потёмках, в толпе, подальше от выставки…
Даже Крылов сказал, что пустую бочку слышнее, чем полную…

7) Если они имеют в себе талант, то уважают его.
Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой… Они горды своим талантом. Так, они не пьянствуют с надзирателями мещанского училища и с гостями Скворцова, сознавая, что они призваны не жить с ними, а воспитывающе влиять на них. К тому же они брезгливы…

8) Они воспитывают в себе эстетику.
Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, дышать дрянным воздухом, шагать по оплеванному полу, питаться из керосинки. Они стараются возможно укротить и облагородить половой инстинкт… Спать с бабой, дышать ей в рот <…> выносить ее логику, не отходить от нее ни на шаг — и всё это из-за чего! Воспитанные же в этом отношении не так кухонны. Им нужны от женщины не постель, не лошадиный пот, <…> не ум, выражающийся в уменье надуть фальшивой беременностью и лгать без устали…
Им, особливо художникам, нужны свежесть, изящество, человечность, способность быть не <…>, а матерью… Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи. Пьют они только, когда свободны, при случае…
Ибо им нужна mens sana in corpore sano.**

И т. д. Таковы воспитанные…
Чтобы воспитаться и не стоять ниже уровня среды, в которую попал, недостаточно прочесть только Пикквика и вызубрить монолог из «Фауста».
Недостаточно сесть на извозчика и поехать на Якиманку, чтобы через неделю удрать оттуда…

Тут нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля… Тут дорог каждый час…

Поездки на Якиманку и обратно не помогут. Надо смело плюнуть и резко рвануть…

Иди к нам, разбей графин с водкой и ложись читать… хотя бы Тургенева, которого ты не читал…

Самолюбие надо бросить, ибо ты не маленький… 30 лет скоро! Пора!

Жду… Все мы ждем…

Твой А. Чехов.

(март 1886 года)

(сохранена оригинальная орфография автора)


Примечания:

* Истина выше дружбы (лат)

** В здоровом теле - здоровый дух (лат)