Глава - Книжная Лавка

Книжная Лавка
     Книга стояла на полке неподвижно. Лишь погнутые уголки выдавали содрогания той в ожидании рук следующего: грубые, потные или мягкие, - всегда незнакомые, те норовили первым заперво похлопать,  рассмотреть Её сзади, где на юбочке штрих-кода шлёпали цену.
     Руки оценочно водили по обложке, гнули без того мятые уголки, самый толстый палец всаживался под безотказный корешок, чьи крохотные зубки со своей стороны беззащитно впивались в беспомощном нападении, со стороны лапателя – приятно обволакивали...
     Прежние чтецы оставляли размазывающие ясность отпечатки пальцев. Слова, в свою очередь, торопливо стремились вернуться, но не успевали под натиском быстрого чтения, а когда чернила на последней странице вдруг сбегались в автографы чужого мемуара, обманутый читатель забирает у страниц едва зря не потраченное время... Фразы полнятся прискорбием, то разжижает структуру краски, под эфемерной атомной массой, словостечения переносятся в интервалы...
     Раз в месяц, юбчонка обесценивает себя, под натиском мнений – мятые формы уродуют проступающие под обложкой контуры, некогда фолиант стал бульварной книжицей...
     И тут,  в уже антикварную (всё актуальное, минуя время, становится антикварным) лавку, входит эстет: лицо его испещрено отпечатком лекций, руки чисты, чернильные глаза – в поиске прииска.
     ...в последнем зале, в крайнем ряду, смекнул неведанную дрожь одинокой книжицы: слой пыли на тонкой бумажной пластинке не мог улечься.
     Он протёр книжицу платком микрофибры - та задрожала в вожделении, беспристрастно познакомился с корешком, и, поприветствовав обложку, нырнул в название... Доглодало, обомлевший вкушал исправляющиеся листы: чернила возвращались в главные слова, страницы дописывались - одна за другой, внимательность чтеца помножала старания... Глава за главой, вырастают в соответствии с ним, самовосполняются.
*
     Колокольчики на двери зазвенели вслед внёсшемуся – звуковые волны не хотели отклеиваться от ботинок, - тогда юноша специальной щёточкой для обуви, взятой без спроса, отчистился от посторонних шумов.
     Уверенными движениями, отражавшимися в купольном угловом зеркале, взял передовицу, скатил по прилавку, и от звона столкновения томика со специальным молоточком, стучащим в хрустальный колокольчик, проснулся спящий в антресолях человек.
      Ответно ожиданиям, подходит продавец – лет восьмидесяти, - и певуче изрекает- «Вы можете докупить к нашему роману альтернативную концовку. Парочка сильных воспоминаний, подкреплённых терпением, и Вы, гость здешний, станете обладателем многочисленной правды. Её так много, что вскоре начнёте вырывать страницу за страницей и использовать как скатерть, платок, бесцельную бумажку, но главное – погружение в незабываемую атмосферу, где чернильницы летят в волшебстве дивных строк, где нам нет места...» - старец посмотрел название – «Пристать к корешку без открывания книги? Ответ очевиден: через нашу контору! Только так вы сможете влюбиться без знаний содержания, автора и оглавления!»
     Юноша расстегнул внутренний карман потёртой весенней куртки на три размера шире владельца, вынул пурпурный кошелёк, дрожащей рукой протянул последнюю купюру, с улыбкой дотронулся визитки – «Редко здесь бываю; можно звонить на каждый номер?»
     Продавец оказался весельчаком – по наблюдению эстета – «Обращайтесь по лживо мнимому Телефону и  получайте тринадцать дорожек красиво склеенных обложек» - дедулька коснулся плеча юноши и приложил к сдаче стопку бумажных листов, открыток или конвертов.
     Тогда человек сжал запястье гостя – «Захотите измениться по настоящему, можно записаться в особую библиотеку и найти себе что-либо по душе. Знайте: в чулане, в соседнем этаже, лежат тоже чудесные книги, но другие. Нам сдали их затереть цены, для "галочки", на сниение и оплату своего проезда в смерть».
     «У вас, случаем, нет... Вы читаете мысли?» - юноша сфокусировался на собеседнике, чьи белоснежные морщинистые руки поставляли приятное покалывание ниже грудины.
     Старик резко вдохнул – «Этот, вернее, эта, очень уж достаточно не плохой выбор» - поднял перегородку прилавка и повёл юношу в зал, где неподвижно находку изучал эстет.
     Взгляд юноши поймал чтеца.
     Чтец вне слышимого мира – видит, чувствует... Чистая правая рука ласкает, но не мнёт форм – избегая примитивного, некогда завершённый фолиант перерождается шедевром. И наслаждение им – дуновение, едва отличимое прикосновение... Дойдя до оглавления, встретился с содержанием тысячи страниц, - то нежно взяло за руку...
    
     Молодой человек остановился вслед за стариком и присмотрелся к изучавшему тощий фолиант, - взгляд того оторвался, вспышка - у обоих защемило в груди – алая ниточка взгляда натянулась, по ней бежали бесцветные капли.
     Продавец потряс руку юноши и протянул экземпляр, отдалённо напоминавший том в руках человека по другую сторону взгляда. Юноша кивнул.
     «Вы точно уверены?» - изумился старик
     Юноша кивнул. Продавец не мог успокоиться, наоборот: каждый последующий ответ юноши взвинчивал волнение – «Просто, с ним будет не совсем просто: бумага такая чувствительная, а обложка по цвету такая терпкая, что скорей Она выберет себе хозяина, или раба..».
     Юноша кивнул и нащупал внутренний карман потёртой куртки. Старик вскрикнул – «Берёте? Да быть не может...». Человек с книгой отвёл взгляд и медленно направился к выходу, но по пути запутался в ниточке, и ту пришлось разрезать – капельки скатились болотистой алой лужей.
     Старик взглянул юноше в глаза, и, в обход лужи, повёл нового друга к прилавку, там вернулся на место продавца.
«Сколько с меня?» - вопрошает юноша
«Что Вы!» - ужасается продавец - «Это особенная книга, редкий маленький шедеврик - сам награждает, платит и берет плату. Вы можете неплохо "заплатить".. За многое: за предательство себя, измену...»
«За измену...кому?» - юноша покачал головой.
«Себе, конечно...» - старик усмехнулся – «Не измените себе, Она накажет»
«Беру» - юноша расстегнул худой кошелёк – «Как книга называется?»
«Белый берег из-под сна» - пропел старик.
«То, что так нужно» - юноша отвёл взгляд в сторону наблюдавшего за ним мужчины.
«Оформитесь в библиотеку?» - голос старика звучал бессвязно далеко, бессвязно с действительностью- «Таким интеллигентным покупателям - скидка...»
«Нет, что Вы...» - юноша вылавливал далёкие слова, едва подбирая ответы – «Я не приду больше, лишь единожды сказав, произнеся это слово...»
«У нас есть магазин друзей...» - старик протянул юноше визитку.
«Не попадусь на это снова...» - покачал головой.
«Этот не потеряете, он новый...» - заверил продавец и протянул пакет с двумя книгами и набором открыток.
«Простите, я тут - недотрога...» -глухо произнёс юноша.
«Скидка» - продавец вложил покупателю в пакет конверт со стоимостью покупки.
«не хочется платить товару...» - шептал он.
«Отдадите жизнь?»
«Буду жить»
«Прощайте» - продавец похлопал юношу по плечу.
*
     Юноша покидал лавку неспешно. Звуковые волны затесались в подошву, дверь шлёпнет ветвистые нити и те обиженно вернутся в резонаторы...
     Эстет подошёл к продавцу и с неохотой протянул том. Неохота расставаться граничила с охотой зарыться в продолжительном слиянии..
     «Эта книга не учтена» - негодует продавец – «взгляните» - поворачивает том той стороной, где должна значиться стоимость – «цены нет, книги нет в каталоге; где милый человек нашёл это?»
     «Что вы предлагаете?»
     «Идите»
 ...захлопнулась лесная дверь...
*
     Они вышли, вместе. Лёгкое головокружение вскружило голову, они вспорхнули.
...всё одушевлённое, всё живо-е...