Барин и крепостная. Глава 11. Дуэль

Переход к предыдущей главе – http://www.proza.ru/2016/06/13/668


Заряды были сделаны. «Господи. Вот и жизнь может прошла.» Мысли тоскливо вытягивали силы из моего тела.
–  Где будете-с стреляться? В комнатах-с? Может отложим-с? – Василь Семёныч с надеждой в голосе.
–  Здесь, –  мрачный Аркадий Фёдорович, что то про себя думая, прошёл в красный угол. Стал читать про себя и креститься.

Я тоже повернулся. "Отче наш, Боже праведный и милостивый, прости мя, раба божьего Александра, за все грехи мя свершённые. И прости мя за свершаемое, ибо по разумению моему справедливо. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, Аминь."
Стало полегче. Со слабыми ногами рухнул в кресло.

–  Может отложим?– Василь Семёныч, глядя на Аркадия Фёдоровича, всё ещё не терял надежду.
Аркадий Фёдорович, глянув на Аню, на меня, сухо сказал, –  Приступим.
– Господи, Господи, – Прокопий Иванович истово крестился рядом с Аркадием Фёдоровичем.

– Пишем расписку. Силантий, неси бумагу и чернила. Что ж господа. Правила надо думать такие. Стреляетесь из углов комнаты на счёт. Стало быть расходиться не нужно – Василь Семёныч грустным, но деловым голосом.
Анютка, уже подняв личико, смотрела на меня уже безотрывно. Взгляд то тёплый, то больше тревожный с каким то таинственным блеском всё более укреплял мою душу.

Прокопий Иваныч жалобно, –  Увольте-с. Заявляю со всей душой. Я здесь не причём-с. Сил моих противопоставить всему нет никаких. Позвольтес-с удалюсь в другие комнаты-с.
–  Что писать?
–  Сим удостоверяю, никаких претензий при причинении вреда мне и моему здоровью от выстрела того то того то иметь не буду. Дата. Подпись.
Силантий, принёс бумагу и чернила. Затем поднял Анюту с пола и подталкивая к выходу, приговаривал, – Негоже те здесь. Негоже. Негоже.."

Анютка, повернув голову назад, задержалась было, посмотрела  и всё ж вышла. Я не смотрел в их сторону, лишь краешком зрения наблюдая всё это, чувствуя бледность на своём лице. Закрыл глаза. Действительность вдруг начала исчезать, приобретая размытое состояние. Немного щемило сердце. Вспомнилось солнце. Яркий двор с гусями и утками, запах навоза. Почему то муравей,  ползущий с щепкой. Снова солнце с его теплом, греющим щеку. Остро почудился запах горохового супа. Снова двор, мама ведущая меня по двору, будто я наблюдаю это со стороны.  Открыл глаза.

Аркадий Фёдорович всё написал. Моя очередь.
– Александр Силыч, у вас готово?
– Сейчас.
Подошёл к столу, написал строки. Рука плохо слушалась, коряво скользя пером по бумаге. Вздохнул. Подпись. "Всё."
– Посидим-с.
Аркадий Фёдорович вялый, с серым лицом, растянулся в кресле, прикрыв рукой глаза.

– Аркадий Фёдорович, для вас обоих нет секунданта. Может отложим?
Аркадий Фёдорович, не отнимая руки от глаз мотнул головой.
– Александр Силыч, у Вас есть какие то слова?
Я мотнул головой.
– Господи, что делаю?–  Василь Семёныч закрестился. Затем тишина.
Было слышно как в соседней комнате идут часы. Ветер по всей видимости успокоился. Какая то муха с жужжанием пронеслась по комнате и, сделав круг вокруг всех, улетела. «Зима. Откуда она взялась?» Силантий молча склонив голову стоял у порога. Покой. Казалось никто не нарушит его. Мыслей не было. Из другой комнаты послышался всхлип и заглушённое сдавленное женское рыдание.

–  Ну что ж, не будем тянуть. Прошу взять пистолеты.
Подошли одновременно к Василию Семёновичу, подняв друг на друга взгляд, посмотрели друг на друга. Отрешённые глаза Аркадия Фёдоровича посмотрели и медленно опустились.
–  Ну что, может мир?– Василь Семёныч обращался к нему, пристально глядя исподлобья.
Аркадий Фёдорович молча взял пистолет, сухим хриплым голосом спросил: – Куда?
– Ах да. Кинем жребий. Ваш орёл или решка?

Аркадий Фёдорович вяло махнул рукой.
Я ответил сипло, – Решка.
– Хорошо, стало быть у Вас, Александр Силыч, решка, у Аркадия Фёдоровича орёл. Кому выпадет, то дальний угол. Да... поднимаем пистолеты и стреляем по взмаху руки, на счёт три стрелять обязательно. Коль не выстрелил, то уже не стрелять. Согласны?
Кивнули головой.
Начало уже немного подташнивать.
–  Приступим.

Монетка подскочила и, нехотя, долго вращаясь, упала решкой к верху.
–  Прошу, господа, спиной друг к другу. Пистолеты опущены. Расходитесь к углам.
Ноги ватные еле шли к углу. Захотелось по малой нужде. «Что ж это? Господи, негоже так. Дай мне силы.»
– Повернитесь.
Повернулись. Лицо в другом углу было серым. Рука его кажется дрожала. Моя рука также плохо слушалась.

– Пистолеты поднимать по команде! После счёта три уже не стреляем.
Я, склонив голову, искоса посмотрел на дверь. В дверях стоял Силантий, за ним показалась Анютка. Лицо бледное, губы дрожа что то шептали.
Я поднял побородок. "Что же это? Стрелять? В кого –  в этого?" Напротив мрачный и бледный тот, кто вроде бы только что был исчадием ада. " Кто это? У него ж дети... Взрослые.. Вроде как внуки. Анютка. К чему всё это? Сын Анютки. Как же это?"

–  Внимание, господа.
В дверях показался также бледный Прокопий Иванович. Силантий смотрел на меня исподлобья внимательно неподвижным взглядом. Василий Семёнович поднял руку вверх. Холодная струйка пота побежала по спине. У виска что то запульсировало в такт сердцу, бьющемуся крайне часто. "Когда же? Скорей бы."
-Стреляйте!– рука Василия Семёновича упала. «Уже? Стрелять?» Взгляд мой быстро выхватил Анютку. Анютка закрыла лицо руками, в глазах потемнело. Рука будто чужая стала медленно подниматься, поднимая, ставший тяжеленным, пистолет.

Аркадий Фёдорович превратился в глазах в какое то мутное расплывчатое пятно. Пистолет направился на это пятно, которое тоже подняло в мою сторону своё оружие. Мушка стала прыгать, ловя  цель. "Куда стрелять? В голову?"
– Раз!– голос Василия Севновича зазвучал в ушах необыкновенно громко.
"Куда? Какая разница?. Промахнусь. Ниже, нужно ниже." Опустил чуть пистолет, дрожь стала крупной и бить всё тело.

"Нажать на курок." Палец на курке сделался деревянным, перестал слушаться, сделав небольшое движение, перестал сгибаться дальше. "Боже мой. Боже помоги." Пятно напротив то становилось Аркадием Фёдоровичем, то снова пятном. Пятно качало пистолетом в мою сторону.
– Два!
– Ах! – Анютка рухнула в дверях.

"Не смогу". Пот прошиб уже всё тело, в глазах сделалось ещё темнее. "Всё?"
Что то метнулось между пятном и мной.
– Барин!
–  Три!–  команда и выстрел слились почти воедино.
Что то качнулось перед пятном и рухнуло на пол.
В глазах потемнело совсем.


– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе – http://www.proza.ru/2016/06/19/359