О больной ноге

«Она у меня не ушиблена, она у меня безнадёжно сломана в бедре, а я даже подозреваю, что плюс к этому что-то со связками, из-за которых моя нога свободно крутится, как хочет («шахматная королева ходит как хочет»). Я только в окно вижу свободно ходящих людей по сухим дорожкам и клацаю зубами от зависти».

«Извини меня за… сильный минор в моём сегодняшнем письме. Последнее объясняется тем, что я опять стукнулась, грохнулась, шарахнулась, разбилась, упав на свою многострадальную пятую точку, и, видимо, разбила свой седалищный нерв. Ни согнуться, ни шевельнуться».

«…описание, собственно, ножных проблем. С этим плохо. В дальние переходы есть справа «канадка» (локтевой костыльчик), а слева – чей-то локоть. Дома – всё время на том, что ты весело обозвала «бегунком», а на самом деле это «ходунок», может даже «худоног», потому что бывают падения с добавлением новых немощей. Моя нога терпеть не может многого, в этом и заключается главная пурга, которую навёл на меня Бог».


ФанТАЗия на тему эксТАЗа

Я в зимний лес пошла пройтиться,
Ворон на соснах посчитать.
Коль к красоте душа стремится,
То нам на кости наплевать.

А кости были все в порядке:
Коленей две и две руки,
И голова была, и пятки,
Ключицы две и две ноги.

Ещё был таз, вполне исправный,
Вполне надёжный, крепкий таз.
Бывало, нёс меня он плавно,
Со мной пуститься мог он в пляс.

Ну, словом, службу нёс отменно,
И в юбках модных щеголял,
Как в медный таз, трезвонно медный,
В него никто не ударял.

А тут такая конъюнктура –
Из бед российских обе вдруг:
Дорога скользкая, и дура
Ворон считает всех вокруг.

Когда я с грохотом упала,
В испуге вздрогнул зимний лес.
Хоть с тазом падать начинала,
Но поднялась уже я без.

Ну, словом, нагулялась до упаду.
С трудом я кости собрала,
Врачи сложили их, как надо,
И, охая, на костылях я побрела.

Конечно, трещина в тазу
И не видна народу,
Но все же, правду я скажу,
Стесняет нам свободу.

Вполне я натерпелась боли.
Скажу теперь про свой я таз:
Хоть, наконец, он склеиться изволил,
Не таз он как бы, а экстаз.

(Этот перелом был ещё терпимым – лобковая кость)».