МОЛЬ

Задняя кулиса затрещала и с глухим звуком упала. Клуб пыли. В глаза ударил яркий свет. Лика чихнула, зажмурилась, заметалась.

-Так! СТООООП,- крик нечеловеческий. Рев. Лев.- Ты че вообще охренела?! Что ты там делала, идотка? Понабрали! И это прогон! ГЕНЕРАЛЬНЫЙ! Никакой ДИСЦИПЛИНЫ! ИДИОТЫ!

Лика стояла в свете софит и нервно колола себе палец цыганской иглой. Крик. Укол. Рев. Укол. Идиотка. Игла вошла в мягкую подушечку. Выступила маленькая красная точка.

-Я….шторы… зашивала…- прошелестела Лика.

 Красивая актриса в массивном наряде некрасиво завизжала и покинула сцену, громко топая каблуками.

Упала дверь. Бутафорская. Треснула посередине. Лика три дня ее красила. Краской так надышалась, что лицо пятнами покрылось- всю ночь плакала. А сегодня вот кулису сказали подшить...

-Шторы! Нет , вы слышите, она шторы зашивала! Какие, твою мать, шторы? ЭТО ОДЕЖДА СЦЕНЫ! КУЛИСА! - встал так, что табуретка бухнулась набок.- Аня, кофе! Перерыв 30 минут! И кулису повесьте, идиоты,- Лев хищно оглядел всех обитателей сцены. Съел. Со всеми потрохами. И вышел. Кофейком запить, чтоб лучше переварилось.

-Я…шторы … заши…- Лика хватала ртом воздух. Слышно было только «мпа…мпа…». Рыбка маленькая. Прозрачная такая. Посмотришь и все внутренности видно.

Актеры ожили, загалдели, «чай!ЧАЙ!..»- так птицы кричат. Прожорливые. Чайки. Затолкали. «Тупица, бедняжка, слышали, как реж орал, из-за этой дуры, идиотка...» Заклевали…

Улетели.

Лика сильно закусила губу и почувствовала железный привкус. Палец чуть подергивало. Не день, а сплошные кровопотери.

В глазах потемнело...

А нет, это просто свет отключили. Пусть аппаратура передохнет. А Лике не надо. Кому какое дело передохнет она или сдохнет. Свет от нее не исходит, звук от нее не зависит, роли никакие не играет. Бесполезная. Есть, правда, пара ног и рук, но сегодня кого этим удивишь?

-Мама?- тоненький детский голос. Будто колокольчики зазвенели.- Мама? А можно я номел свой полепетилую, пока никого нет?- колокольчики зазвенели чуть тише. Доверительно. Крохотные ручки сомкнулись на спине Лики.  Мир вдруг стал таким маленьким. Родным. Запахло земляникой.

Лика сняла очки с толстыми стеклами, согнала  раненным пальцем пыль.
-Ты подпоешь мне?- Валенька посмотрела Лике в глаза. В душу. Туда, где не нужны ни руки, ни ноги, даже голова лишняя…

Девчушка выпрыгнула на середину сцены и топнула ножкой. В темноте блеснули ее сандалики, обшитые бисером. Это Лика подарила  дочке на пятилетие. Бисер выбрала самый блестящий. Валя любит, когда блестит.

- По ниточке, по ниточке ходить я не жела-а-аю,- затянула Лика. Сандалики засеменили вперед- назад. Завтра у Валеньки утренник. Ей Дед Мороз за этот номер подарит сладкий подарок и настоящий бальный костюм. Блестящий. А вечером Лика работает на премьере в театре. Будет дверь перекрашивать, что-нибудь подшивать, мыть, гладить, пудрить…Нужно долги отдавать. Бальные костюмы ведь на дороге не валяются. -Отныне я, отны-ы-ы-ыне я , отны-ыне я жива-а-а-ая,- прошелестела Лика.

-Мама, глооомче!- Валенька неуклюже кувыркнулась, и снова сандалики замелькали.

-ОТНЫНЕ Я ЖИВА-А-А-Я-Я-Я! По ниточке, по нито…- Лика замерла на полуслове.

 Приятный женский голос подхватил песню. Мир снова стал большим. Зал завибрировал. Валенька засмеялась.

 Красивая актриса сидела около авансцены и перебирала в руках свой массивный парик. И пела. И  это ей не составляло труда. Она орудовала расческой, доставала до самых высоких нот, обворожительно улыбалась….

На прошлой неделе  Лика разбиралась с костюмами. Поздно закончила. Пошла в туалет- руки помыть. Под ногтями -цветная пыль от ткани. Но туалет занят оказался. Красивой актрисой и режиссером. Она казалась такой худой без своего массивного обмундирования, а он так нежно что-то шептал. И не лев совсем, а мальчишка. Влюбленный мальчишка.

Руки так и не помыла.

Валенька дотанцевала и захлопала в ладоши. Лика тоже похлопала. Тихо.
 
-Вы такая класивая,- пролепетала Валенька, пытаясь заглянуть в глаза красивой актрисе. – Я хочу быть как вы, когда выласту!- выпалила девчушка на одном дыхании. И в глаза. В глаза! А красивая актриса улыбается, смеется, парик чешет, по голове Валеньку гладит, а взгляд ее блуждают по залу. Где лев? Не помер ли от выпитого в большом количестве кофе. А нет… живой. Идет. Зубами щелкает.

-НУ! Где все? ДИСЦИПЛ…,- и снова рев.

Вновь стало светло- искусственное солнце. Тепло не будет.

Но чайки все равно прилетели. Принесли с собой запах дешевого табака. Засуетились. Затолкали Лику с Валенькой за заднюю кулису.

Красивая актриса водрузила парик на голову. Встала, покачиваясь…

И действо началось.