Еврейские рассказы. 2. Триумф Соловейчика

    В такой сырой и грязный день мне даже не хотелось выходить. Я разглядывал книжку с иллюстрациями Макса Эрнста и отчаянно пытался, как и все, кто когда-либо брал в руки "Неделю доброты", найти выход из устроенных автором лабиринтов.

   -Глупо, но забавно...- Подумал я, закрывая брошюрку на странице с направившим на меня глаза козлиноголовым франтом.- На кого похож этот тип? - вдруг подумал я. Вновь пришлось открыть рисунок и рассмотреть козла.

   -Да это же натуральный Ашман!- меня так развеселила подобная схожесть, что я поднёс книгу к самым глазам.

Визгливо зазвонил телефон.

-Слушаю.
-Это Ашман.
-А, дорогой мой, как твои дела?
-Вялотекуще. Не умер и не женился. Мы тебя вчера вспоминали за чаем, Мойше недоволен, что ты так редко к нам заглядываешь...
-Заботы, дружок. Сегодня я целый день на ногах...
-Так направь их к нам!

    Я замялся. Меня не прельщала мысль о радостной встрече с друзьями после двухнедельной разлуки, а тем более о мерзком дожде и лужах. Хватило же у него ума пригласить меня в такую непогоду.
-Ну не знаю...
-Приходи. У нас будет Мойше.

   Это несколько меняло положение дел. Последнему я был благодарен за найденную для меня синекуру в издательстве, а с той поры мы ещё ни разу не виделись. Нужно будет захватить бутылочку и достать конфет - я знал, что часто Мойше ворчал на приятелей: -Зачем мне ваше "спасибо"? Лучше дайте мне денег.

-Ладно. Приду.

   С мокрыми от дождя волосами я зашёл в крохотную квартиру Ашмана. С трудом пробравшись через гостей и со всеми поздоровавшись, я бросил пальто на холодильник.
-Это тебе, дорогой Мойше.
-Ага,- он лукаво мигнул зелёным глазом.

   Часа через два стало теплее. Языки развязались, и мы решили поделиться друг с другом забавными случаями из жизни. Почему-то вспоминались только адюльтеры и некоторые ситуации ужасного позора. Было скучно. Вдруг Мойше поднял голову и, внимательно всех оглядев, произнёс:

-А вы не слышали историю Соловейчика? 

Мы с интересом посмотрели на него.

-Ну так откройте ваши уши.

   "С самого нежного возраста Соловейчик был дьяволёнком. Читать он начал поздно, после долгих и старательных порок, а считать толком  до самой смерти не научился. Четырежды изгоняли его из школы, и родители скорее бежали к директору с презентами для маленькой дочери и предложениями рационализации школьного бюджета. В общем, дотянули беднягу до выпуска. Сколько потом людей голову ломало: как же это ему удалось поступить в медицинский, да ещё сдать все экзамены? Но, может, Соловейчика недооценивали, такое часто бывает. Повторяю, однако, что близко его знавшие недоумевали, как он стал врачом - хотя и догадывались.
   Надо отдать ему должное - людей он любил. Поэтому, выбирая специальность, он остановился на психиатрии: Соловейчик думал, что, во-первых, горбатых лишь могила исправит, а во-вторых, во всех неясных случаях можно будет ставить диагноз "шизофрения". Почему бы не заняться патанатомией, скажете вы. Нет-нет: он боялся покойников.
   И вот его направляют в какую-то провинциальную больницу. За три месяца, проведённых там, его успел возненавидеть весь больничный персонал, включая пациентов. Уж не знаю, чем он провинился, но уверен, что злобные выпады коллег приносили ему ужасные огорчения и неудобства.
   Среди всех неприятностей, казалось, не было ничего, что можно будет хоть как-то исправить, однако Соловейчик проявил удивительное остроумие.
   Жил в том городе горький пьянчуга Саша, который все собранные крохи тратил на алкоголь и еду. На выходных Соловейчик нанёс ему визит и предложил пятьдесят рублей за трёхнедельное психическое расстройство. Если непонятно, объясняю.
   Поступает бомжеподобный алкаш в больницу с полной потерей памяти. Ему ставят амнезию и никакими лекарствами помочь не могут. Приезжает комиссия с тремя профессорами и двумя доцентами - никакого результата. Молодой специалист Соловейчик берётся за тяжёлый случай,и над ним, разумеется, смеётся весь сумасшедший дом.
Однако смех затихает, когда больной припоминает своё имя, а потом и вспоминает всё, что должен помнить о себе среднестатистический индивидуум.
    О Соловейчике пишут в газете и намекают на диссертацию. Научное сообщество интересуется новыми методами лечения амнезий, и постепенно слухи о талантливом враче доходят до Америки. Ему делают приглашение, и он, прощаясь с восхищёнными коллегами, под громкие овации его принимает".

-Каково?- ухмыльнулся Мойше, толкнув меня плечом.
-Талант, настоящий талант!

   Ещё некоторое время мы скучали, а потом побрели домой. "Хорошо хоть, что дождь закончился!"-подумал я, огибая широкую лужу.