От Грядущего Хама к Хаму воцарившемуся

Настоящая статья была написана за несколько лет до столетия со дня выхода статьи Д.С. Мережковского «Грядущий Хам». Вначале, перед публикацией на Прозе.Ру, я хотел внести некоторые, соответствующие событиям последних десяти-пятнадцати лет, изменения, но потом решил оставить как есть. Читатель сам сможет увидеть, что устарело, а что по-прежнему актуально для нашего мира.

*   *   *

ОТ «ГРЯДУЩЕГО ХАМА» К ХАМУ ВОЦАРИВШЕМУСЯ



     Вот уже скоро 100 лет исполнится со времени опубликования Д.С.Мережковским его поистине провидческой работы «Грядущий Хам». Что, впрочем, годы? Ведь у Бога эти 100 лет – даже и не один день… А с другой стороны – и один день в жизни человека или даже всего человечества может и (добавим) обязан значить очень многое: ведь если один день - ничто, то и вереница этих самых дней также лишена какого бы то ни было смысла и содержания, представляя собой всего лишь банальную обывательскую жвачку, столь привычно и надежно застрявшую в зубах, что без нее и жизнь не жизнь.
    
     Но вот – Грядущий Хам, которого Мережковский предчувствовал еще в самом начале прошлого века: «одного бойтесь – рабства и худшего из всех рабств – мещанства и худшего из всех мещанств – хамства, ибо воцарившийся раб и есть хам, а воцарившийся хам и есть черт – уже не старый, фантастический, а новый, реальный черт, действительно страшный, страшнее, чем его малюют, - грядущий Князь мира сего, Грядущий Хам».
    
Пришел ли он или еще ждать нам его? Вопрос, полагаю, весьма условный. Ответ на него зависит от того, насколько мы вообще способны понимать и ощущать опасность той духовной пропасти, о которой здесь говорится. Осознавал ли ее Герцен, на статью которого («Концы и начала») ссылается неоднократно Мережковский? Думается, осознавал; но если даже и не воспринимал ее как некую метафизическую реальность, то во всяком случае ощущал ее приближение интуитивно, каждой клеточкой своего естества, восставая против уже одной только антиэстетичности «благополучного муравейника»: «Но и искусство имеет свой предел. Есть камень преткновения, который решительно не берет ни смычок, ни кисть, ни резец; искусство, чтоб скрыть свою немоготу, издевается над ним, делает карикатуры. Этот камень преткновения – мещанство… Художник «…» останавливается в отчаянии перед мещанином во фраке».

     Не станем теперь слишком уж заострять внимание на взаимных соотношениях морали и эстетики, но сделаем, тем не менее, себе «узелок на память» – вернуться к этому при удобном случае, вооружившись наблюдениями современного нам общества, без преувеличения затопленного ныне пошлостью и безвкусицей во всем и везде, - там, где некогда стремились к изысканности и гармонии. Обратимся к той «болевой точке», что не давала покоя как вольнодумствующему интеллигенту Герцену, так и христианскому интеллигенту Мережковскому. Точка эта и есть сама интеллигентность их и многих других, не способных принять пошлость обыденной жизни в качестве альфа и омега человеческого существования в мире сем. Интеллигентность, как противоположность хамству, не столько отвергающему, сколько безразличному ко всему, выходящему за пределы чувственно воспринимаемого и соответственно собственным, вполне животным потребностям, преобразуемого «мирка». Как противоположность равнодушию, «тепленькому», а не «горячему либо холодному» состоянию души человека.

     Протестовать против этого можно по-разному – все в зависимости от собственного понимания путей человеческих и – сответственно – ценностей нашего бытия. Герцен, соглашаясь с пессимистической оценкой Ст. Милля, возлагает надежды на некий гипотетический кризис, способный вывести современную ему Европу из состояния духовной стагнации и неотвратимого дрейфа в сторону тихой гавани «китайского маразма». Не станем оспаривать китайскую аналогию, столь любезную и Миллю, и Герцену, и Мережковскому. Отметим лишь, что сегодня ссылка на «совершенных позитивистов» срединной империи бьет мимо цели в силу того простого факта, что по-настоящему глубинная психология, менталитет Востока людьми Запада познаны не были, да и не могут быть познаны, предоставляя в распоряжение стороннего наблюдателя лишь некие внешние их проявления, да тривиальные, набившие оскомину схемы. Кроме того, не забудем, что Китай располагает по отношению к столь ненавистному нам мещанству своим особым иммунитетом, позволяющим ему тысячелетиями нести в себе эту «инфекцию» и не страдать при этом от нее, последовательно осуществляя свои, органически присущие ему, цели. Таким образом, что для Китая – норма, то для России – катастрофа, и наоборот.

     Я не оговорился, сказав Россия вместо Запад, Европа или Америка. Берусь утверждать, что так называемый «процветающий, демократический и проч., и проч. Запад» уже пришел или почти пришел к тому состоянию, от которого предостерегал нас Спаситель: «Не собирайте сокровища на земле…».

     Беспощадные, но верные слова произнес Герцен: «… мещанство победит и должно победить. Нельзя сказать голодному: «Тебе больше к лицу голод, не ищи пищи». Для того же, чтобы пища не сделалась абсолютным императивом в жизни человека, в нем и только в нем самом должен взрасти иной, духовный голод, нелицемерное предпочтение  сокровищ на небе сокровищам земным. Это то, вокруг чего идет битва дьявола с Богом, а «поле битвы – сердца людей». Стоит ли удивляться, что в мире, где процветает западное псевдохристианство, сердца людей безудержно влекутся к материальной мишуре и «благам» цивилизации? Предвижу протест по поводу выражения «западное псевдохристианство». Но как же называть ересь, подменившую (не на словах, а на деле) Царство Божие, которое «не от мира сего» царствием человека в мире сем? Послушаем вновь Герцена: «Мещанство, последнее слово цивилизации, основанной на безусловном самодержавии собственности, - демократизация аристократии, аристократизация демократии; «…» снизу все тянется в мещанство, сверху все само падает в него по невозможности удержаться. Американские Соединенные Штаты представляют одно среднее состояние, у которого нет ничего внизу и нет ничего вверху, а мещанские нравы остались». И это сказано за 140 лет до сего дня человеком, не имевшим еще возможности увидеть тот рай для торгашей и ростовщиков, которым являются сегодня США. Не стану оспаривать мнение тех, для кого Америка – цитадель свободы, демократии и частного предпринимательства – является землей обетованной. Спорить с таковыми – все равно, что говорить о Боге с воинствующим атеистом – тот же результат! Для того же, кто понимает, о чем идет речь, не могу не привести цитату из… Нет, имя позвольте назвать чуть позже.
«А что такое Соединенные Штаты? Мертвечина; человек в них выветрился до того, что и выеденного яйца не стоит».
Трудно поверить, но это сказал наш великий поэт А.С.Пушкин, а сколько лет тому назад – судите сами. Сказано не об экономике, но о человеке, населяющем «самую свободную на земле страну». Сказано задолго до того, как Америка сделалась тем, чем она является сегодня – средоточием так называемых демократических свобод и возможностей для проявления предпринимательской инициативы в сфере стяжания материальных благ. Если называть вещи своими именами, то нужно признать, что нигде так эффективно, как в США, дьяволу не удается раскидывать свои сети и ловить на свою приманку людей, используя присущую им алчность, разгул страстей, похоть, а в целом – духовную слепоту, обусловленную отпадением человека от Создателя.

     Кстати, о демократии. Понятию этому и явлению можно посвятить многотомное исследование; но можно сказать и кратко: власть посредственности и духовного убожества, полагающего к тому же, что совокупное мнение организованного большинства и есть критерий той истины, которую можно и нужно навязывать меньшинству. Верный путь в преисподнюю, пролегающий через вершины экономического и социального процветания. Парадокс? Только на первый взгляд, да и то – весьма поверхностный. Ну, право, чего можно ожидать от толпы «сплоченной посредственности» (“conglomerated mediocrity” по Миллю), идеалом и голубой мечтой которой является собственный дом, автомобиль получше, развлечения и отдых на шикарном курорте, позволяющий не сойти с ума и восстановить силы, столь необходимые для дальнейшего вращения беличьего колеса собственной жизни. А в наши дни, в самом начале 21-го века, положение усугубляется еще и тем, что подобная «философия» и образ жизни прямо или косвенно навязываются всему человечеству страной, пользующейся правом сильного при обеспечении собственных геополитических интересов.   
    
     И вновь послушаем Герцена: «Ясно, что кормчий этого мира будет купец и что он поставит на всех его проявлениях свою торговую марку. Против него равно будет несостоятельна нелепость родовой аристократии и несчастье родового пролетариата. Правительство должно умереть с голоду или сделаться его приказчиком; у него на пристяжке пойдут его товарищи по непроизводительности, опекуны несовершеннолетнего рода человеческого – адвокаты, судьи, нотариусы и пр. Вместе с его господством разовьется понижение всего нравственного быта, и Ст. Милль, например, вовсе не преувеличивал, говоря о суживании ума, энергии, о стертости личностей, о постоянном мельчании жизни, о постоянном исключении из нее общечеловеческих интересов, о сведении ее на интересы торговой конторы и мещанского благосостояния». Поистине, трудно поверить, что эти слова не принадлежат нашему современнику!

     Эти мрачные прогнозы адресовались в то время в первую очередь Европе, Англии. Сегодня, можно смело сказать, гигантская волна мещанского прилива, перекатившись через Европу и оставив ее до некоторой степени в промежуточном состоянии духовного оцепенения, вполне затопила американский (североамериканский – в первую очередь) континент, населенный потомками искателей счастья в Новом Свете. Повторюсь: еще нигде и никогда противнику Бога не удавалось собирать столь обильной жатвы человеческих душ, погрязших в алчности, зависти, стяжательстве, гордыне, лихоимстве и прочих грехах – и все под сладким соусом обеспечения прав человеческой личности в рамках демократических свобод. Театр абсурда: люди озабочены дотошным соблюдением прав на собственное жизненное пространство (privacy) и неприкосновенность своей личности (security), продаваемой ими же самими в рабство доллару и пребывающей в плену всевозможных и навязанных извне привычек и предрассудков.

     Нельзя не отметить здесь, возвращаясь к ранее сказанному (и во исполнение данного обещания!), тот поистине чудовищный антиэстетизм и пошлость обыденной американской культуры, что проявляются во всех аспектах ее – от архитектуры и до манеры одеваться. Разумеется, существуют примеры и высокого искусства, и утонченной эстетики, но они – скорее редчайшее исключение, а чаще всего – просто калька с чего-то, существующего либо существовавшего вне мира американской мечты, органически никак не связанные с монотонным ландшафтом, образованным супермаркетами, цехами производственных предприятий, дилерскими автомобильными центрами, стандартными заправочными станциями и кафе. Не более греют душу и совершенно однотипные – по всей Америке – даунтауны и одноэтажные частные дома, в которых считает своим долгом проживать основная масса производителей материальных ценностей -налогоплательщиков. Казалось бы – что за беда? Ведь каждый может жить в соответствии с собственными представлениями о ценностях и идеалах, к которым должно стремиться. Однако, если не становиться на позиции абсолютного релятивизма, другими словами – относительной ценности всего и вся существующего – приходится признать, что нам не может быть безразлично духовное состояние огромного числа жителей страны, являющейся сегодня единственной сверхдержавой на земле и ведущей неприкрыто экспансионистскую политику в экономической, военной, социальной и культурной сферах.

     «Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю». Выражение, знакомое нам со школьной скамьи. Это возможно, увы, не только в области механики, но и в сфере духа. Америка в наши дни уже приступила, кажется, к переворачиванию мира в направлении, ведущем к исполнению апокалиптических пророчеств, к установлению кратковременного, но пагубного царства антихриста. И точкой опоры для этого имеет то греховное начало, что таится в душе каждого из
смертных, ибо «все под грехом». Будучи «христианскими реалистами»*, мы знаем,
что все написанное в отношении человечества сбудется, какие бы организованные либо индивидуальные усилия мы не предпринимали, пытаясь противодействовать наступлению сил тьмы. Все, что мы можем – это вести духовную брань с этими силами с тем же мужеством, с каким некогда 300 спартанцев и 700 феспийцев под началом царя Леонида противостояли всей персидской армии. Пусть и с тем же сознанием собственной обреченности на смерть физическую, но и с уверенностью в возможности победы духовной.

_________________
* очень точный и емкий термин «христианский реализм» принадлежит С.Л. Франку