Письма во Владивосток... 1941 год

ПИСЬМА ВО ВЛАДИВОСТОК К НАТАЛИИ ГЛЕБОВОЙ (1941-1944)

1941 год

30 сентября 1941 года, г. Ульяновск.

Добрый день, Наташа!

Во-первых, извиняюсь за беспокойство. Во-вторых, прошу извинения за ту биллибуду, которую я буду излагать ниже. Так вот, Наташа, я теперь военный человек, будущий красный «офицер». О себе после скажу. Наташа! Мне интересно знать, что ты сейчас делаешь: или сидишь и проектируешь какое-нибудь архитектурное здание или памятник или учишься в политехническом ин-те, ты мне обо всём, надеюсь, напишешь? Напиши ещё, что проектируют сейчас Ира и Клава (мои закадычные подружки, Ира была влюблена в Володю – Н.Б.). Наташа, пишу я это всё по старой привычке, ты ведь знаешь о нашей взаимной скулёжке с Клавой. Надеюсь, Клава и сейчас отпускает подобные остроты на моё замечание. Написал я его для того, чтобы веселее было читать.

Теперь немного о себе. Учусь сейчас в г. Ульяновске в соответствующем училище. Училище наше дважды краснознамённое. Имеет и определённый день, в который и празднует. Так что праздников у меня по сравнению с вами увеличилось на один (1). Наряду с праздниками приходится крепко заниматься. На днях отстрелял 3-ое (неразборчиво). Стрелять пришлось с хода танка по скрывающимся мишеням. Выполнил это упражнение я на 5. В общем, живу весело, так как скучать некогда. Письма и то приходится писать на уроках, сейчас, например, пишу в часы самоподготовки (подготовляюсь). Теперь скажу насчёт самого города. О нём так написал --- в своих воспоминаниях: (далее цитата из книги А. Рыбасова “И.А. Гончаров” – Н.Б.)

«По приезде домой по окончанию университетского курса меня обдало той же обломовщиной, которую я наблюдал в детстве. Самая наружность одного города не представляла ничего другого, кроме картины сна и застоя. Те же большей частью посеревшие от времени дома и домишки с садиками, иногда с колоннами, окружённые канавками, густо заросшими полынью и крапивой».

Вот основная картина Ульяновска. Правда, теперь – в настоящее время он немного красивее выглядит и шумнее, так как спать сейчас некогда. В общем, периферийный город. «До Владивостока ему далеко».

Наташа! Выше я очень разошёлся по описи города, так что ничего не спросил тебя. Так вот, Наташа! Если ты будешь писать мне, то не забудь написать, где находятся сейчас Сергей, Анатолий, Борис Гладков и другие наши ребята. И если увидишь по случайности Леньку Львова (на момент переписки Анатолий Романов и Леонид Львов погибли, Борис Гладков был на фронте, а Сергей Комаров – в мореходке. – Н.Б.), то набей ему «морду» за меня, так как он почему-то не пишет. На этом кончаю. Получилось не очень хорошо. Надеюсь, ты знаешь, как неудобно писать первое письмо. Всегда пишешь что-либо отвлечённое. Ну, прости меня ещё раз за биллибуду.

Передавай, Наташа, привет свой маме, отцу и всем ребятам. С приветом. Владимир.


Я ответила, и началась переписка. Но следующее письмо пришло только через 5 месяцев уже от «вновь испечённого» лейтенанта.