Прогулка

Я взял Настю за руку и повел вдоль дома. Небо уже давно прикрылось тучами, ветер бился о строительный вагончик рядом, поднял листву, один лист запутался в волосах девушки.
Идем спокойно. Оп, едва заметил зеленый корпус «Лепестка». Мину можно было едва заметить возле дымящейся покрышки. Похожа на игрушечный танчик или лягушку. Настенька улыбнулась и уже сама меня тянула. За остовом «Москвича» впереди поднялась фигура. Человек словно собирал грибы, кланяясь кажой кучке мусора или кусту. Он брел неспеша и мы быстро нагнали его. Мужичок в кепке неторопливо ставил мины. Каков негодник. По дороге начал громыхать БТР. Из девятиэтажки по нему раз шмальнули из РПГ, дали маху по асфальту, лениво постреляли. Он второпях пробежал очередью по средним этажам, объехал яму и ретировался. «Нынче у стрелков глаз кривоват»-заметил я, но спутница не удостоила меня ответом. Раскидистая вишня, с чуть подгорелым боком вылезла из-за подбитого танка. У  подножия дерева лежал , видимо , танкист . В тельняшке, обгорелый и вздувшийся. Настя кинулась к вишне. «Абсолютно не смотрит под ноги»-нахмурился я. Быстро собрав ближайшие ягоды, Настя потянулась на носках к верхним веткам, не доставая.»Подвинь жмура , котик»-пропыхтела не оборачиваясь.» Я носком толкнул мертвеца под бок. Естественно, лопнула кожа. Прыснув, мы побежали прочь от запаха.
Через сотню метров Насте в кед угодил камешек, она облокотилась на меня, стягивая обувь. Ветер трепал её волосы, они еще сохранили запах шампуня. Я потрепал её по голове, я до сих пор любил эту глупышку.
Из-за ближайших двухсотых, засыпанных известью, к нам ринулся ползком калека. Мыча и шипя он хватал воздух, один глаз у него вытек, раздражая, он хватал за ноги. Его голова моталась, я с трудом поймал её на мушку и прострелил. Патронов осталось совсем ничего.
Стрелок и из меня так себе. Во дворе тайными тропками пробрались возле заминированной, развороченной вертушки. Чуть не вспороли животы о новые останки какой-то машины, горячей теплой, исходящей дымом. Перед подъездом остановился сбоку двери, забросил в приоткрытую щель «лимонку».Закрыли с любимой уши, ухнуло тяжело, со смрадным дымом. Обнялись и шагнули в тьму, слава богу, на своей земле.