Человек и кошка

Тёплый комочек тарахтел на коленях. Живой тёплый комочек на неживых коленях живого хозяина. Так странно...
Открылась дверь, и в комнату вошла Мать. Мать – это чужая женщина, которая только так называется. Ничего не связывает её и того, кого она зовёт сыном, никакие родственные узы. Она взяла его в свою семью лишь из-за денег, обещанных по закону за второго ребёнка. Она и так ненавидела его, а когда у него отказали ноги, он стал осознавать всю свою ненужность этой семье.
Люди не нужны. Нужны деньги.
Жалости не было. Была простая жадность.
Мать молча поставила на подоконник горшок, в котором пышной зеленью рассыпалось вьющееся растение.
- Что это? – спросил он.
- Мой подарок, - вкрадчиво ответила Мать.
Она вспомнила о дне рожденья сына? Странно.
- Спасибо, - поблагодарил он.
Кошка на его коленях лениво приподняла голову и сердито взглянула на Мать зелёными глазами с узкими полосками зрачков.
- Чего? – раздражённо фыркнула та и вышла за дверь.
Её всегда напрягала Кошка.
Той ночью он проснулся от того, что горло его что-то пережимало и не давало сделать вдоха. Открыв глаза, он не увидел ничего, кроме темноты и двух фосфорически светящихся огоньков в ногах кровати. Ночь не была тиха – сквозь темноту до обострившегося слуха доносился негромкий шум, словно бы кто-то разрывал тонкие, но упрямые стебли какого-то растения.
Он попробовал приподняться на локтях, но всё его тело опутали упругие липкие стебельки, прижимая к кровати и не давая пошевельнуться. Стоило ему лишь сделать рывок, как сквозь тонкий покров кожи проникли миллионы мельчайших шипов. Он закричал от внезапной сильной боли во всём теле, но никто не услышал его. А шипы впились ещё глубже и, казалось, стали медленно затягивать в свои крохотные отверстия на самых кончиках его кровь. С каждым глотком стебли становились все прочнее, поросль тяжелее надавливала на хрупкое горло, и оно не выдержало.
Хрустнул раздавленный хребет. Сжалась сонная артерия.
Напрасны были старания сотканной из мрака Кошки, чьи глаза светились пятнами фосфора в ночной мгле, пытавшейся разорвать упрямые стебли, переплетшиеся пышным кружевом. Так они и остались вместе навечно, человек и кошка, укрытые одеялом из кудрявой листвы – два бездыханный тела. Никто по ним и не плакал.