Изменчивость судьбы. Глава девятая

Она повернула голову и закрыла глаза. Он чмокнул её в кончик носа.
  - Какой у тебя нос холодный! Да ты совсем замёрзла, - заметил он.
  - Костя, я что, тебе совсем не нравлюсь? – Обиделась Галя.
  - Ты мне очень нравишься, но если мы будем вести себя как влюблённые, я, ведь, и вправду могу влюбиться. А у тебя уже есть друг. И когда он придёт к тебе на очередное свидание, и вы станете с ним целоваться, я это почувствую, и мне будет очень плохо. Так что, давай оставим всё как есть. А сейчас побежали домой. Чур, ты догоняешь!
Гале ничего не оставалось, как последовать  за парнем.

Председатель приехал на третий день к обеду. Он зашёл в столовую как раз в момент, когда наши инженеры допивали компот из свежих яблок.
  - Здрасте! – Хором приветствовали Виктора присутствующие, привстав с лавок.
  - Здравствуйте. Да вы сидите. Я, собственно, зашёл поблагодарить за проделанную работу. – Виктор достал из кармана сложенные пополам десятирублёвые купюры и положил на стол, перед Чёрным.
  - Всё, как обещал. Сегодня отдыхайте, а завтра, как всегда, на разнарядку. Приятного аппетита.
  - Виктор, подождите! – Крикнул вслед выходящему из столовой председателю Чёрный. Он схватил со стола и сунул в карман рубашки червонец, оставшиеся на столе подвинул к Николаю, после чего скрылся в дверном проёме. С улицы доносилась оживлённая беседа Чёрного с председателем. Вскоре, Чёный вернулся, схватил со стола оставшиеся деньги и вновь вышел.
  - Чего это он? – Посмотрел на Костю Николай.
  -  А я откуда знаю?  Сейчас придёт, спросим. – Ответил Костя.
Чёрный появился в конторе только вечером и вместе с фабричными. Все были навеселе, громко смеялись и переговаривались. Они прошли в большую комнату, где тут же сели играть в карты. Вскоре к шумной компании примкнул и Николай, а Костя поспешил на встречу с Галей.
  Дождь застал парочку в середине деревни. О прогулке к озеру не могло быть и речи, и наши друзья не придумали ничего лучше, как спрятаться в столовой. Но не успели они расположиться на лавочке, как их внимание привлёк шум, доносившийся из варочной. Шум состоял из топота многочисленных ног и частых взвизгиваний.
  - Кто это там? – Шёпотом спросила Галя.
  - Крысы, - не задумываясь, ответил Константин. При слове «крысы», Галя поджала ноги и крепко вцепилась в его руку.
  - Я мышей боюсь, а крыс и подавно, - пояснила она, - Пойдём отсюда, я знаю,  где можно укрыться от дождя.
Они выбежали на улицу. Галя, взяв Костю за руку, приказала: «Не отставай!» и побежала по направлению к противоположной стороне улицы. Вскоре они очутились перед невзрачным домиком, с двухстворчатой дверью, запертой на замочную щеколду, где вместо замка в скобу была воткнута обычная палка. Галя по-хозяйски сняла щеколду, и они очутились в небольшой веранде, где из мебели находился один большой сундук. Дверь в избу была заперта на, внушительных размеров амбарный замок.
  - Это дом моей второй бабушки, - пояснила Галя. – Она умерла два года назад.
Дождь, тем временем, стал затихать и вскоре вовсе перестал барабанить по крыше.
Галя рассказывала, как любила бывать в этом доме, будучи ребёнком, а ещё о том, как они с местной детворой играли здесь, в прятки и она спряталась в этом сундуке.
  - Как же ты в нём не задохнулась? – Спросил Костя.
  - Я умная была. Сообразила, что если закрыть крышку плотно, то щеколда оденется на скобу и тогда крышку, без посторонней помощи не откроешь. Поэтому я сперва, высунула из сундука рукав от тулупа и после этого прикрыла крышку. Сверху на сундуке лежало кружевное покрывало, и щёлку не было видно. Зато я могла незаметно наблюдать за всем, что происходит снаружи, - рассказывала Галя.
  - Я тогда, в этом сундуке, уснула, да так крепко. Меня, пока я спала, половина деревни искали, найти не могли. В сундук так никто и не догадался заглянуть. – Закончила Галя, глубоко вздохнув.
Костя слушал это девичье щебетанье и ловил себя на мысли, что ему очень нравится приятный, льющийся, словно весенний ручеёк, голос.
  - Костя, расскажи теперь ты про своё детство, - попросила Галя.
  - Это не честно. Я и так, каждый день тебе  что-то рассказываю, а мне так хочется тебя послушать, - признался Константин.
  -  Ну, хорошо, я ещё поговорю немного, но потом ты сам что-нибудь расскажешь, - согласилась она. – Когда бабушка заболела, и стало понятно, что она уже не поправится, мне было тринадцать лет. Однажды, когда я сидела около её кровати, бабушке сделалось очень плохо. Тогда всё обошлось, но я очень испугалась. Когда ей немного полегчало, она стала меня успокаивать. Ты, говорит, не бойся, если я вдруг умру. Просто потрогай меня и сразу перестанешь бояться. А когда она умерла и уже лежала в гробу, я подошла и потрогала её руку. И действительно, страх, который я испытывала до этого, прошёл сам собой, как будто она забрала его. – Галя замолчала. Она к чему-то прислушалась, и спросила Костю:
  - Как ты думаешь? Души умерших могут наблюдать за нами, с небес? Или у них там, - она задрала голову,-  другие заботы?
  - Не знаю, - проговорил задумчиво Костя. – Хотя я не очень верю, что все души покидают землю. Какие-то, конечно попадают, наверное, в рай там или ещё куда, но я лично видел привидение в виде старухи, в нашем старом доме.
  - Ты что, серьёзно? – Поёжилась Галя. Она придвинулась вплотную к Константину и положила его руку себе на плечи.
  - Галя, ты чего испугалась? – Спросил  Костя.
  - Не знаю. Просто что-то страшно стало. Ты рассказывай, теперь мне не так страшно.
  - Мне было лет семь, когда родители сделали пристройку к старому дому, в котором наша семья занимала нижний этаж. Дом стоял на склоне горы. И если  окна наших комнаты и кухни выходили на улицу, то с другой стороны, где находилась прихожая и проход из комнаты на кухню, вокруг огромной русской печки, окон не было, так как та стена дома была уже под землёй. Я тогда и понятия не имел о каких-то там привидениях и не боялся особо ничего. Поэтому, когда мама сказала, что они с папой и сёстрами будут ночевать в новой пристройке, а я, пока не купили мне новую кровать, останусь в подвале,  ничуть не расстроился.
Вечером мама меня уложила и они ушли, а я тут же заснул. Не знаю, сколько проспал, только меня разбудил страшный пронзительный крик. Я открыл глаза. Свет от фонаря за окном, слегка освещал комнату. Дверной проём в прихожую был открыт и выделялся на фоне стены чёрным прямоугольником, в паре метров от моих ног. Вдруг мне показалось, что в проёме что-то движется. Я пригляделся и… О, ужас! Мимо двери по проходу со стороны кухни и по направлению к выходу шла сгорбленная старуха. Она не повернула головы в мою сторону. Но,  я успел разглядеть  большой нос, торчащий из под, надвинутого на лоб, тёмного платка  и длинное, до пят, такое же тёмное, платье. Руки у старухи были согнуты в локтях, как будто она несла в них что-то но  что я не успел разглядеть.
Пока Костя рассказывал, Галя всё плотнее и плотнее прижималась к нему. Он продолжал:
  - Старуха прошла мимо меня к выходу, но ни шагов, ни скрипа двери я не услышал. Вот тогда я действительно испугался. Я слез с кровати, прихватив одеяло, и забрался с ногами на подоконник, где и просидел до утра, не смыкая глаз. Все следующие ночи я уже ночевал наверху.
  - А как родители отнеслись к твоему рассказу? Ты им наверное рассказал про привидение, - спросила Галя.
  - Конечно, рассказал. Только они мне не поверили. Они сочли, что я просто боюсь оставаться один и всю историю выдумал. А когда я подрос, узнал, что дом наш стоял на месте старого кладбища. Отец рассказывал, как копая траншею под фундамент пристройки, он то и дело выкапывал человеческие кости. К счастью мы вскоре переехали на новое место.
  - Ты и вправду считаешь, что видел привидение? – Тихим голосом спросила Галя.
  - Думаю, да. И чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что смерть  это не конец, что есть у жизни какое-то продолжение. Вот расскажу тебе ещё историю. Она так же связана с моей работой на заводе. – И Костя вновь углубился в воспоминания.
  - После окончания мной восьмого класса, родители настояли, чтобы я поступил в техникум. Я не возражал, наоборот, обрадовался возможности пожить самостоятельно, вдали от мамы с папой. Сдал документы и экзамены в авиамеханический, не поступил. Балла не хватило. С теми же оценками пошёл в машиностроительный техникум. У них недобор был, так что сразу взяли. Когда приехал домой, мама предложила устроиться на завод, в первый раз. Она была на заводе главным бухгалтером, так что меня взяли разнорабочим в строительный цех, не смотря на ранний возраст, мне тогда ещё и пятнадцати не было. Со мной вместе устроился туда же мой ровесник Коля Семёнов. У него отец был каким-то начальником и тоже помог ему устроиться. Прикрепили нас с Колей к бригаде каменщиков. Кирпичи подносить да раствор замешивать. Бывало, так носилки нагрузим, что еле поднимем, а виду друг другу не показываем, что тяжело. И вот, нагрузили мы как-то в тракторную тележку кирпичей под завязку. Трактор тронулся, а мы возьми да и повисни на бортах сзади. Висим на руках, Коля на одном углу, я на другом. Поспорили, кто дольше продержится. Я, левой рукой держусь за  задний борт, а правой - за боковой. Висим, едем, ещё и устать не успели. Вдруг! Слышу приказ: « Убери правую руку!» Я сперва не понял, даже по сторонам огляделся. Рядом никого, Решил, почудилось. И тут опять: «Убери правую руку!» Удивился я конечно, но руку убрал, перехватился ей за задний борт. И только я это сделал, как тележку резко повело вправо и она, именно тем местом, где находилась до этого моя правая рука, со страшной силой ударилась о бетонную сваю, торчащую на краю дороги. Я тут же спрыгнул с тележки. Даже холодным потом покрылся, когда представил, что могло случиться с моей рукой, не убери я её вовремя. Но что особенно не давало покоя, так это вопрос: « Кто же предупредил меня и заставил это сделать? Не уж-то мой ангел-хранитель?» Коля спрыгнул, подходит: « Ты что такой бледный?» - Спрашивает, а я ему толком ничего объяснить не могу. А на свае той отметина от удара осталась от кузовного замка, мы потом разглядели.
  - Костя, это вправду всё было, или ты сочиняешь? – Спрашивала Галя. Ещё никогда Константин не встречал столь внимательного слушателя. Он даже чувствовал, когда Галя замирала, в самые интересные моменты  его рассказа, и старалась не дышать, дабы не мешать ему  продолжать свои повествования.
  - Галя, я ничего не придумал. Всё так и было. Я собираюсь сейчас тебе такое рассказать, что было со мной на самом деле, но в чём  я до сих пор боюсь себе поверить на все сто процентов. Вдруг это всё нелепые совпадения и ничего особенного в этом нет. Вот послушай.
  - В то же лето, произошло ещё кое- что. Мы с семьёй вот уже два года жили в новом пятиэтажном доме. Мама как ценный специалист получила трёхкомнатную квартиру на пятом этаже. В том доме жили несколько моих сверстников и два парня постарше.  Одному шестнадцать, а другому восемнадцать лет. Я тогда, в очередной раз, влюбился в девочку из семьи наших знакомых. Они часто бывали у нас. Звали  эту девочку Леной. При всех тихая такая, а как останется со мной наедине, так и начнёт ко мне приставать: толкаться, щипаться, кусаться. Я терплю, терплю, потом опрокину её на кровать, прижму. Она скажет: «Пусти, дурак!» Покраснеет и убежит. И так в каждое из посещений. Случилось, что мы с этой Леной не виделись целый год, а когда встретились случайно в городе, я обомлел. Она как-то вся изменилась, выросла, похорошела.  Здоровается со мной, а я стою с открытым ртом, слово произнести боюсь. Она смотрит на меня, смеётся. Тут я разглядел у неё на платье брошь  и говорю: «Какая у тебя брошка красивая!» Она сняла эту брошку, сунула мне в руку и ушла. Я ей ни спасибо, ни до свидания. Могу себе представить, что она тогда обо мне подумала.
  - А ты её потом об этом не спрашивал? – задала вопрос Галя.
  - Так получилось, что вся их семья переехали в другой город, и мы с ней больше не виделись.
  - А что с брошкой? Она сейчас у тебя? – Продолжала спрашивать Галя.
  - В том-то и дело, что нет. Эту брошку вместе с фотографией её хозяйки, я постоянно таскал с собой. Однажды, случайно, достал брошку из кармана при ребятах. И тот парень, которому шестнадцать, попросил её посмотреть. Я дал. Он её в карман, и был таков. Я на него тогда очень сильно разозлился. Пришёл домой и стал думать, как вернуть дорогую сердцу вещицу. Думал, думал, решил – буду драться. Он конечно здоровее меня, но решения своего я менять не стал, а начал тренироваться. Выбрал подушку побольше да потяжелее и давай молотить её кулаками как боксёрскую грушу, представляя, что это Юра, так того парня звали. День бью, чувствую не готов. Второй день бью, удар стал более - менее получаться. А время не ждёт. Думаю, мало ли куда он брошку деть может. На третий день подхожу к парню, тому, которому восемнадцать лет и говорю, что буду с Юркой драться из-за одной вещи, которая ему не принадлежит. Ну, чтобы был свидетелем если что. Тот согласился. А вечером приходит известие, что Юрка нырял с кручи и сломал шею. Через три дня его не стало. Так брошку я и не забрал. А тут ещё случай. Прибегает ко мне ровесник, Серёга, и говорит, что его побил парень с  соседней улицы. Помоги, говорит, совсем от этого Пандея прохода нет. Я ему: «Увидишь его в нашем дворе, скажешь». Он ушёл, а через час бежит, говорит, что Пандей в наш магазин зашёл. Я мигом спустился с пятого этажа, тот как раз из магазина выходит. Я прямиком к нему: « Ты Серёгу ударил?» Тот опешил, не думал, что кто-то за Серёгу заступаться будет. Глаза прищурил и сплюнул так презрительно, через зубы мне на ботинок. Тут же и получил от меня удар в челюсть. Если бы не балясина на крыльце магазина, так бы и улетел. Он драться не стал, а пустился наутёк. Убегает и грозится: « Ну, берегись теперь и по нашей улице ходить остерегайся. Скоро мы тебе накостыляем.»    Я сильно-то не испугался, а опять за подушку принялся  да за книжку по борьбе самбо, что мне отец подарил. Прошло немного времени и Пандей…
Костя взял небольшую паузу. Галя его опередила:
  - Он прыгнул с кручи и сломал шею?
  - Да, ты почти угадала .Он ехал с горы на своём мопеде, упал на голову и сломал шею, а через три дня умер в больнице.
  - Ты что это, серьёзно?- не поверила Галя.
  - Куда уж серьёзнее. И это ещё не всё. Тот парень, которому было восемнадцать, ушёл в армию. Его через год комиссовали. Он приехал из армии и сразу женился. Как-то раз подходит ко мне во дворе и говорит: «Ты сказал  про меня пацанам, что я стал выступать и задаваться. Ещё раз услышу, получишь по соплям.» Я пытался вспомнить кому и что я говорил, так и не вспомнил. Но обида на его слова осталась. Взял я свою подушку, представил, что это молодожён и давай колотить его, с правой и с левой. Костя многозначительно замолчал. Некоторое время стояла абсолютная тишина, затем галин голос произнёс:
  - Он упал и сломал себе шею.
  - А ты как догадалась?! – Громко воскликнул Константин, поворачиваясь к девушке.
  - Ой! Ты меня совсем напугал, - встрепенулась она, - А может ты колдун?
  - Не знаю, колдовство это или нет, только я, после этих трёх случаев, стал более осмотрительным. Стараюсь не сердиться сильно на окружающих и прощать обиды.
  - А с тем парнем, - допытывалась Галя, - он что, действительно упал и сломал голову?
  - Не совсем. Он после очередной ссоры с женой взял да и повесился.
  - Уф! А я уж думала… - Галя не успела закончить.
  - Он повесился, но его успели снять, вернее - успели перерезать верёвку, пока он не успел задохнуться. – Задумчиво произнёс Константин. Галя облегчённо вздохнула. Он же уточнил:
  -  Он умер в больнице, через три дня. Оказывается, когда тон повесился, у него разошлись шейные позвонки.
После этих слов Константина с Галей началась настоящая истерика. Она так смеялась, что не могла остановиться. В то же время, на грудь Кости, не ожидавшего такой реакции, пролились целые реки обильных девичьих слёз.
  - Ну, всё! Всё! – Утешал её Костя, нежно поглаживая по голове и плечам.
Когда, проводив Галю, Костя вернулся в комнату, ни Николая, ни Чёрного  в комнате не было. Перед расставанием Галя сказала, что завтра уезжает, и просила Костю проводить её. Костя разделся, улёгся в постель и вскоре забылся в мечтах.