Списана d

И я жду, умирая. И вместе со мной умирает надежда на твое возвращение, потому что все кажется неправдоподобно скупым и жестоким, изнывающим и изрывающим все на своем пути, кромсающим мою жизнь и ее восприятие. Обессилев за неделю отсутствия нормального сна, плачу, закрывая лицо ледяными руками, заклеенными пластырем: когда больно морально, хочется сделать больно себе физически, чтобы стало легче, но не становится.
Привет, мне скоро двадцать четыре. Привет, в моей жизни случился ты и разлучился так же резко. Привет, я замерзла под этим весенним солнцем, ступая в осенних сапогах по голому асфальту, распивая бутылку за бутылкой, не позволяющей опьянеть, не помогающие, только стук клавиш, только разбитые зеркала от ненависти. Ненависти ко всему. Привет, мне двадцать четыре скоро, а у меня ничего нет. Что-то упустила, где-то стало пусто. Я встретила тебя и потеряла. Или ты потерялся. Или ушел, или оставил, или бросил, или... Или... Или... И в этих или десятки синонимов, невостребованностей, невозможностей. В этом «или» мое отрицание, непонимание, несогласие. Мой уход от действительности с кнопкой delete в голове. И я жму ее истерично, воображаемо, но она залипает и удаляет только часть, оставляя за мной право забыться и не удалить другую. Заставляет вздрагивать тогда, когда не ожидаю. Пепел залепляет глаза, дым обжигает слизистую. Чай остыл, свечки потухли, и этот предательский свитер не греет охладевшие кости. Сворачиваюсь в комок, смотря на костлявые колени. Заставляю себя хоть как-то пойти вперед, вытаскиваю из пучин раздумий и боли, но, знаешь, хр*ново выходит, друг. Точнее не выходит вообще – это тебе не хвост Иа-Иа.
Руки отвратительно трясутся и синеют от холода. Он внутри, расползается инеем, проглатывая все, что попадается на его пути, но легче не становится.
Фенечка сваливается с руки. Уеду снова – куплю еще меньше. Уеду, уеду, уеду. Носом утыкаюсь в колени и грею его, как кошка. Знаешь, кошки такие толстые и пушистые, а мне неуютно в этой шкуре, она не моя, как будто я мышь и меня сожрал кот, а вот именно сейчас он переваривает меня, я скукоживаюсь и исчезаю в этой кислоте. Мне так ледно. Боязно и страшно не проснуться завтра или проснуться. Не знаю, что страшнее.

Я вспоминаю книжку, которую не дочитала: вожу ее и вожу с собой на работу в надежде, что смогу открыть и дочитать, но всегда смотрю в окно. Все дома вдоль дороги деревянные, некоторые разрушенные: одни обломки и тряпки, даже грязная коляска стоит, но один дом каменный, с узором. Все думаю, кто в нем живет. Как греется, что делает и о чем думает. Там, наверное, тепло и уютно вечерами, это бы спасло меня, наверное. Но не спасает. Никто. Ничто. Нигде. Недобиение. И я списана за ненадобностью.

Люди приходят или вовремя, или не вовремя. И уходят так же.

Ночь на 21 – 22/3/16

Редактор: Настя Шварц

Фотография: Annie Leibovitz