Елена Лаврова. Кармен

КАРМЕН

Елене Образцовой с благодарностью и любовью


Я дрогла на ветру упорном
У белах неприступных стен,
И улыбалась буквам чёрным:
СЕГОДНЯ ОПЕРА «КАРМЕН».

Хотя бы чуточку таланта
Про лишний спрашивать билет!
Мне два знакомых спекулянта
Сказали, что билетов – нет!

Я счастлива была б, не рада!
Мне б музыки большой глоток!
И вдруг блудливый шепоток
Мне – в ухо: «Вам билетик – надо?»

Мне холод показался вздором
У этих неприступных стен.
И пред моим плясало взором:
СЕГОДНЯ ОПЕРА   «КАРМЕН»!

2

ХОР: Вот она! Вот она –
Карменсита!

Я плавно двигаюсь вперед,
Как будто бы во сне глубоком.
Меня, как будто ненароком,
Глотает зала алый рот.

Я всё еще как будто сплю,
И проплывая ряд за рядом,
Скольжу по занавесу взглядом,
И звуки мягкие ловлю.

Но пробуждение – все ближе!
Все ближе – добровольный плен!
Кто это выбежал? – Кармен!
Все вздрогнуло во мне! Я – вижу!

Я – слышу! Воздух раскалён!
Он сердце обжигает мукой!
Вцепились в подлокотник руки!
В груди растёт и бьётся стон!

Кармен! Как мне тебя понять?!
Мне мука – этот голос слушать!
Он проникает прямо в душу,
Пытаясь дно ее достать!

3

Над площадью с фонтаном шатким
Синеют густо небеса,
Колеблют их, как плащ-палатку,
Мужского хора голоса,

Картинно женщины хохочут,
Любовники – у их колен,
И режиссер жестокий хочет,
Чтоб появилась здесь – Кармен.

Она влетает! Ноги – босы,
Как темнокудра! Как нежна!
Помедли! … Но она подносит
Хосе – цветок! (Она - должна!)

Должна, но недоумевает,
И всем законам вопреки
В таверне глухо зарыдает,
Бессильно сжавши кулаки.

О, подожди! ... чуть-чуть! …  немного!
Страдание в твоей крови!
Но смотрит Кармен, смотрит строго
В лицо - единственной! - любви!


4

КАРМЕН:   Я заставлю себя любить!

Пока летишь на гребне славы,
Пока в тебе томится страсть,
Ты позволяешь величаво
К ногам своим безумцам пасть.

Безумцы тянут руки…Мимо!
Ты ускользаешь, как – мираж …
Ты быть обречена любимой.
Кому же сердце ты отдашь?!


5

ХОСЕ:   Я люблю?
КАРМЕН:   Да, Хосе!

Хосе молодцеват и строен.
Он выслужился – бригадир!
,
Он честен, потому спокоен
Он прямодушен, крепко скроен
За мать, невесту и мундир.

Цветок цыганки?! – Эко дело!
Но почему-то за обшлаг
Его он прячет. Микаэла!
Ах, как он рад! Она несмело
К нему приблизилась на шаг.

Письмо от матери?! Читает …
 - Жди, дорогая, не тоскуй.
Кармен неслышно выбегает
И пораженно замечает
Его невесты – поцелуй!

       что ты мне подарила!

Кармен исчезла!… длятся миги!…
Но дикий вой бросает в дрожь!
Мельканье юбок!.. крики!... фиги!...
Плевки летят в лицо Цуниги!
Но отнят у цыганки – нож!

Хосе напрасно жалость гонит,
Но все ж от истины – далёк.
Кармен хохочет, будто стонет,
Лишь полчаса назад в ладони
Ему вложившая – цветок!


6

ХОСЕ:   Видишь, как свято
       сохраняю цветок,

Чем сердце тронуть мне твоё?
Мольбой? -Молчанием? - Молитвой?
Слова летят на остриё
Любви – слезою не пролитой.

Вот этих нежных рук тепло
Еще хранят священно губы,
Но болью острою свело
Мне душу! - Судорогой грубой!

О чем молю? Чего хочу?
Любви? – Безумия? – Покоя?
Ты слышишь, молча, я кричу:
 - Я – пламя! Пламя!! – Будь рекою!


7

Ты меня погубила, Кармен!
В этих жестах изломанных, в плаче,
Мне почудился зов твой горячий.
И мучительной жажды не пряча,
Замираю у стройных колен.

Поведешь – я пойду! Этот взгляд   
Так глубок! Он меня приневолил
Подчиниться таинственной воле.
Так, готовые к счастью – и боли
На кострах ясновидцы – горят!


РЕМЕНДАДО:   Уверена ли ты,
что он придёт? 8



Мечется сердце в тревожном сомнении…
Руки – в движении - изнеможении…
Голос Хосе! Замерла!.И – как стон,
Как заклинание: - Это – он!

Все позабудется!... Пламя не бросится
В губы, как вспомнишь. Но эхом доносится
В тихие будни тревожащий стон –
Голос восторженный: - Это – он!


9

КАРМЕН:  Она права! Иди домой!
Ведь нам не по пути с тобой!

Твои губы выжгли печать
На моём обнажённом теле,
Чтоб к тебе я вернулась – опять!
Чтоб другие меня – не хотели!

Не тебе – меня удержать!
Так что зря ты – со мной настойчив!
Этой ночью спеши целовать,
Но другой не обещано ночи!

И кидаясь опять и опять
В одуряющий зыбкий омут,
Принимаю твою печать,
Чтоб сломать её дать – другому!


10

КАРМЕН:   От карт мне нет пощады!
Они твердят:   Да, смерть!

Какой в душе моей разлад!
Какие страшные потери!
Как странен, жалобен, растерян
Потусторонний взгляд.

Теперь я править не вольна
Своей судьбой. Я – у предела!
Так, мёртвое выносит тело
На берег - вольная волна.


11

ХОСЕ:   Нас судьба связала
       крепко!

Дано ли тебе изведать
Эту любовную блажь?! -
Ревнивым ножом изрезать
Твой голубой корсаж!


От страха и гнева млея,
Задать последний вопрос,
Обвив вокруг твоей шеи
Прядь смоляных волос?!

В ненависти не промажет
Глаз твоих быстрых сталь!
Чужая рука не развяжет
На бедрах послушных - шаль!


12

Противоречий всех не превозмочь.
В них счастья и трагедии истоки.
Уколы самолюбия жестоки
И гонят от возлюбленного – прочь.

Как глухо сердце к тяге перемен
Как тупо боль бредёт от нерва – к нерву.
И сладостен, и горек этот плен –
В измене быть и любящей, и верной.

Но лучше – смерть, чем пережить опять
Твою измену. Где былое счастье?!
Но лучше – смерть! Ведь некого встречать
И некого любить у Лилас Пастья.


13

МЕРСЕДЕС:   Дон Хосе – здесь!
КАРМЕН:   Я сама хочу его видеть!

Я молю тебя о спасении!
Спаси меня – от меня.
Я мечусь, как ветер весенний,
Его дух шальной переняв.

Я не знаю секунды покоя.
Что-то в сердце тревожит и жжёт.
А тебе известно такое?
Или жизнь тебя бережёт?

Мне весь мир – это холод железный,
Превращающий кровь – в желе.
Оттого и качаюсь над бездной,
Оттого и спешу – жалеть.

В мире только любовь и осталась
Неразбитый, святой алтарь,
И когда б не эта вот «малость»,
Вся б душа – болото и гарь.

И склоняясь перед тобою,
Я любовью сильна – и слаба.
О, любовь! Возвысит – любого!
Превратит любого – в раба!

И, немея, молю о спасении:
Спаси меня – от меня!
Дай не мёртвому – воскресения,
Застывающему – огня!


14

КАРМЕН:   Я твоя, Эскамильо!

Как нищим подают ломоть,
Так я тебе бросаю тело,
Чтоб им неистово владела
Ко мне стремящаяся плоть!

Но мрачная душа нема
На мягком и горячем ложе.
И что ей страсть! Она лишь может -
Бессильная! - сходить с ума.

Ей страшно в тот – последний! – миг,
Когда ее предаст союзник.
И мечется она, как узник,
Удерживая страстный вскрик.


И выдает себя, устав.
И то – единственное! – имя
Скользнет, как стон неуловимый,
Сквозь стиснутые уста!


15

ХОСЕ:   Арестуйте меня!
      Пред вами – её убийца!

В один поток не входят дважды.
Что скованному – новый плен!
Ведь если он ушёл, Кармен,
Тебе понравится – не каждый!

Шумит фонтан, бурлит толпа,
Спешит на бой быков Севилья.
И на арене Эскамильо
Выделывает лихо па.

Он смерти избежит затем,
Чтоб сожалеть о ней, быть может,
Но крик Кармен – не потревожит,
От каменных качнувшись стен.


16

ХОСЕ:   Я всё забыл, Кармен!
Я всё прощаю!

Что?! Он – прощает?! – Хлынул гнев волной!
(А мог остаться только укоризной).
Но дух противоборства вызван. – Вызван!
Любимый, это ты ль передо мной?!
Она обходит веер стороной
(Он на камнях пугающе разбрызган),
А там   толпа восторженная визгом
Любимца – и быка бросает в бой.

Не все ль равно – за кем теперь идти?!
Не безразлично ль - кто поверит взгляду?!
И сердце может быть немного радо,
Когда наваха задрожит в груди.

Рука слабеет - только б донести
До губ горящих лепестков прохладу.
Как хорошо: к – тому - идти - не надо.
И - юность не успела - от-цвес-ти.

октябрь 1975 – январь 1976


ЦЫГАНКИ

Найдя в снабжении слабинку,
Держа за пазухой товар,
Цыганки шастают по рынку.
У них получишь за навар:

Носки, платочки и колготки,
Цепочки, плавки, тушь для глаз.
Цыганки ласковы и кротки
Вполне, коль сделка удалась.

Смугла их кожа, тёмен волос,
Белки глаз нежно-голубы,
Движенья ловки, низок голос,
И гладки узенькие лбы.

Они не оперно красивы,
Они плюются и галдят.
Коль им покажетесь спесивы,
Запустят вам вдогонку - мат,

Но в мог какой-нибудь, проворно
Ссыпая медь из кулака,
С каймою под ногтями чёрной,
Мелькнёт – точёная рука!

И вздрогнешь, словно от удара! -
Так ужас жалящ - и мгновен!
В лице, кофейном от загара,
Проглянет пламенно – Кармен!

6 января 1977, Москва