Глава 40. Город уродов

 Зим­ние ран­ние су­мер­ки спус­ти­лись на Лон­дон, мы едем поч­ти всле­пую, ед­ва раз­ли­чая об­ри­сов­ки улиц, и поч­ти не ви­дя, где мы. Она си­дит ря­дом, иде­аль­но пря­мая, как стру­на, я до сих пор пом­ню, как учи­теля при мо­нас­ты­ре би­ли ее по спи­не, что­бы не гор­би­лась, гу­бы ее сжа­ты в тон­кую ли­нию, гла­за от­кры­ты, смот­рят, но не ви­дят, ее взгляд пус­той и бес­пре­дель­но ус­тавший.

Я по­нимаю, по­чему мы вы­еха­ли на этот при­ем, где бу­дем толь­ко ску­чать, где ни­чего ин­те­рес­но­го не бу­дет. Нам всем сно­ва нуж­но на­деть мас­ки блес­тя­щих свет­ских ле­ди, фаль­ши­вые до­нель­зя и пус­тые, как ни­ког­да. Мы все прев­ра­тились в мас­ки, зас­ты­ли в сво­ем мол­ча­нии. В этом го­роде по дру­гому нель­зя.

       Лю­си си­дит ря­дом со мною, сжав­шись в ко­мок, се­год­ня еще бо­лее блед­ная, чем обыч­но, не здо­рова да­же для сво­его ны­неш­не­го по­ложе­ния. Джейн выб­ра­ла для нее блед­но-ро­зовое платье цве­та увя­да­ющей чай­ной ро­зы, точ­нее, прос­то кив­ну­ла мне, ког­да я при­нес­ла ей на одоб­ре­ние но­вый на­ряд на­шей ба­рыш­ни.

Са­ма Джейн же выб­ра­ла гра­фито­вое платье с чер­ны­ми встав­ка­ми. Обыч­но она пред­по­чита­ет дру­гие то­на, яр­че, на­сыщен­нее, но не сей­час. Во­лосы ее рас­плас­та­лись по пле­чам, как змеи, скреп­ленные нес­коль­ки­ми шпиль­ка­ми сза­ди, ло­кон упал на ще­ку, и она очень мед­ленно от­ки­нула его на­зад. Мне нуж­но ее раз­го­ворить, по­тому что за пос­ледние два дня она не ска­зала ни сло­ва, она мол­чит со все­ми и да­же прис­лу­га не слы­шала от нее ни­чего, ни рас­по­ряже­ний, ни за­меча­ний.

       Она так бо­яз­ли­во ку­та­ет­ся в паль­то, как буд­то ум­рет без не­го. Не смот­ря на то, что уже нес­коль­ко дней, как нас­ту­пила зи­ма, в этом го­роде все еще осень, с веч­ны­ми на­до­ед­ли­выми дож­дя­ми и бес­ко­неч­ной сля­котью, вот толь­ко се­год­ня ста­ло прох­ладно за счет хо­лод­но­го вет­ра, вор­вавше­гося к нам с Се­вера. А в Шот­ландии, ко­неч­но, уже сне­жит и на­вер­ня­ка, все за­мело.

       Лю­си страш­но, это я ви­жу, ед­ва пос­мотрев на нее. Мы кор­мим ее мя­сом жи­вот­ных, в том чис­ле и сы­рым, ког­да ей сов­сем пло­хо. Джейн не да­ет ей под­питки и иног­да, гля­дя на нее, я ду­маю, что луч­ше бы ее сра­зу уби­ли. Мож­но жить с Ть­мой в сер­дце, но ког­да во Ть­му об­ра­ща­ют на­силь­но, не спра­шивая об этом, швы­ря­ют те­бя, как ко­тен­ка в ла­пы тиг­ру – это сов­сем дру­гое де­ло.

Я се­год­ня в крас­ном. Кро­ваво-крас­ное платье. Сши­тое из той тка­ни, что по­дари­ла мне Джейн. Приш­ла по­казать ре­зуль­та­ты ра­боты, вос­хи­щен­ная Ла­ра дер­га­ла платье за по­лы, про­сила и се­бе та­кое же. Джейн же толь­ко от­махну­лась «Очень кра­сиво», тол­ком да­же не взгля­нув на ме­ня.

       Увы, те­перь это ее обыч­ное сос­то­яние. Я бо­юсь мо­мен­тов, ког­да ей не нуж­но в Ор­ден, или на ка­кой-то при­ем. Вы­ходы в свет дос­тавля­ют ей не­выно­симую боль, чем даль­ше, тем силь­нее скрив­ле­ны ее гу­бы, они пря­чут ее го­ре, не умея его вык­ри­чать.

       Чер­тов Дра­кула не ли­шил ее жиз­ни. Он вы­сосал из нее са­му спо­соб­ность ра­довать­ся. Стран­ный взгляд в ни­куда, склад­ка на лбу, глу­бокая и тя­желая, рас­се­ка­ющая его по­перек, по­тух­ший взор те­перь ее обыч­ный вид.

       Джейн – че­ловек, жи­вущий во мра­ке. Она боль­ше не но­сит яр­ких цве­тов, в ее до­ме не иг­ра­ет те­перь му­зыка, и ок­на ее спаль­ни пос­то­ян­но заш­то­рены чер­ны­ми што­рами, слов­но при тра­уре. Она ни­куда не вы­ходит, кро­ме соб­ра­ний Ор­де­на, пе­рес­та­ла гу­лять с Ла­рой по са­ду, что им очень нра­вилось де­лать рань­ше, выб­ро­сила из спаль­ни всег­да сто­ящие там цве­ты, раз­би­ла ва­зу. Она поч­ти всег­да в тем­ных цве­тах: чер­ном, пь­яно-бар­до­вом, мрач­ном си­нем, се­ром с от­тенка­ми. Она за­была о сво­ем лю­бимом зе­леном, цве­те на­деж­ды. Го­ворит, что на­деж­ды у нее боль­ше нет.

       Я смот­рю на нее, сно­ва и сно­ва лю­бу­ясь ее мрач­ной кра­сотой и скорбью, зас­тывшей на ус­тах в без­на­деж­ном мол­ча­нии. Моя ми­лая, до­рогая де­воч­ка, что же жизнь с то­бою сде­лала? Она зна­ет, что я смот­рю, чувс­тву­ет мой взгляд, но не ре­аги­ру­ет. Ей дав­но без­различ­на жизнь и все ее про­яв­ле­ния. Она жи­вет толь­ко при­выч­кой.

       Я ос­то­рож­но ед­ва ка­са­юсь ее паль­цев, но она уби­ра­ет ру­ку. Ло­шади ка­тят нас по мос­то­вой все бли­же к оче­ред­но­му сбо­рищу яр­ких раз­ри­сован­ных и крик­ли­вых птиц, ко­торых пред­став­ля­ет со­бой на­ша лон­дон­ская знать. Лю­си то­же пос­мотре­ла на нее, как по­каза­лось мне, с от­тенком ес­ли не со­чувс­твия, то по­нима­ния в гла­зах.

       - Пос­лу­шай, до­рогая, - очень ти­хо, что­бы не спуг­нуть ее, но отор­вать от грус­тных мыс­лей, про­из­но­шу я. – Мы мо­жем еще пе­реду­мать. Да­вай у­едем до­мой. Те­бе не­хоро­шо, нуж­но по­лежать нем­но­го.

       Ко­го я об­ма­нываю? Она ле­жит це­лыми дня­ми в пос­те­ли, свер­нувшись ка­лачи­ком, иног­да поз­во­ляя за­бирать­ся к ней мо­ей Ла­ре, поч­ти не дви­га­ясь. Не спит. В тем­ной ком­на­те с зак­ры­тыми гла­зами. Мне при­ходит­ся прик­ла­дывать ти­тани­чес­кие уси­лия, что­бы свес­ти ее к зав­тра­ку, или зас­та­вить по­обе­дать. Она пе­рес­та­ла ужи­нать, поч­ти не пь­ет чаю. Я за­веси­ла зер­ка­ло тя­желым бал­да­хином, по­тому что она поп­ро­сила ме­ня об этом. Ей не­выно­симо ви­деть свое от­ра­жение. И так про­ходят на­ши дни, не­дели за не­деля­ми, мы жи­вем в этом бе­зумии уже нес­коль­ко ме­сяцев с то­го дня, как она уви­дела сво­его вам­пи­ра и мисс Ми­ну в пар­ке. Ду­маю, ког­да она кри­чала в тот день, ду­ша ее вы­лете­ла из те­ла и по­кину­ла ее. Иног­да мне так боль­но смот­реть на нее, что хо­чет­ся за­выть. Я пред­ла­гала ей вмес­те у­ехать на не­кото­рое вре­мя из го­рода, хо­тела увез­ти поб­ли­же к при­роде. Джейн бы­ла неп­реклон­на. Она зна­ет, что да­же са­мые вы­сокие го­ры не за­лечат ей ра­ны, и не ис­це­лят ее от бо­ли. У ме­ня нет боль­ше да­же за­думок, как и чем по­мочь ей.

       Ед­ва ка­рета ос­та­нав­ли­ва­ет­ся око­ло кра­сивой усадь­бы, Джейн от­кры­ва­ет двер­цу. Она выш­ла тя­жело, по­шаты­ва­ясь, и я, пос­ле­довав­шая за ней, толь­ко и ус­пе­ваю под­хва­тить ее за та­лию. Как же она ис­ху­дала! И без то­го трос­ти­ноч­ка, ес­ли бы не пок­рой платья, она бы выг­ля­дела ске­летом. Она блед­на, и схва­тилась за го­лову, пы­та­ясь унять го­ловок­ру­жение.
- Джейн? – за­бот­ли­во спра­шиваю я, ос­то­рож­но тро­гая ее за ру­ку. Она, как ле­дыш­ка. – Ми­лая, те­бе пло­хо? По­едем до­мой.
Уп­ря­мица моя от­ри­цатель­но ка­ча­ет го­ловой:
- Нет.
- Джен­ни, ты ела се­год­ня?
Она как-то стран­но пос­мотре­ла на ме­ня, как буд­то ви­дит ме­ня впер­вые, или я не­су от­кро­вен­ную чушь и нер­вно дер­ну­ла пле­чами.
- Да… на­вер­ное, я не пом­ню.
- Ког­да ты в пос­ледний раз ела?
- По­зав­че­ра те­бе же уда­лось за­пих­нуть в ме­ня ку­сок пи­рога.
- Ко­торый ты выр­ва­ла на­ут­ро. Джейн, ты ос­ла­бе­ешь и ум­решь, ес­ли не бу­дешь есть. Так нель­зя, пе­рес­тань.
- Все рав­но – с ле­дяным спо­кой­стви­ем в го­лосе го­ворит она. – Бе­ри Лю­си и пой­дем.


       Лю­си охот­но вхо­дит в особ­няк, ку­да уже сбе­жалась знать, и да­же поч­ти счас­тли­во улы­ба­ет­ся. Встре­тив­ши­еся нам зна­комые при­ветс­тву­ют нас па­рой слов, нас­квозь фаль­ши­выми улыб­ка­ми, или кив­ком го­ловы. Лю­дей на­бил­ся по­лон дом, и они про­дол­жа­ют сте­кать­ся. Как лжив этот мер­зкий го­род, нас­квозь про­питан­ный ли­цеме­ри­ем и тос­кой! За­чем они все здесь, кро­ме как не по­зубос­ка­лить и не пос­мотреть на ка­кого-то оче­ред­но­го вновь при­быв­ше­го инос­тран­ца? Слов­но бы им обе­ща­ют за­нят­ное прик­лю­чение.

       Мы при­еха­ли пос­ледни­ми из всех чле­нов Братс­тва. Братья с же­нами хо­дят по рос­кошной усадь­бе, ко­торую сни­ма­ет не­кий Оли­вер Ол­сон, биз­несмен из Нор­ве­гии. Уб­ранс­тво рос­кошное, и все бы­ло бы сов­сем за­меча­тель­но, ес­ли бы этот оче­ред­ной эк­зем­пляр прос­то бы об­кле­ил сте­ны день­га­ми. Мы и так уже по­няли, нас­коль­ко он ска­зоч­но бо­гат.
- Уро­ды все идут и идут – мрач­но про­щебе­тала на­ша юная вам­пирша. – Тя­жело бу­дет сдер­жать­ся, и не вы­пить всю их по­ганую кровь.
- Пе­режи­вешь – одер­ги­ваю ее я. – На­рушишь пра­вила – го­лова по­летит с плеч. Тог­да сдер­жать­ся бу­дет уж точ­но лег­ко.
- Толь­ко и мо­жете, что сы­пать пус­ты­ми уг­ро­зами – мрач­но ус­мехну­лась Лю­си, но взгляд ее ос­та­ет­ся хлад­нокро­вен. – Кто вас еще из­ба­вит от чу­довищ, как не я, ле­ди?
Джейн, до это­го без­жизнен­но смот­ря­щая впе­ред, по­вора­чива­ет­ся к на­шей дер­зкой плен­ни­це, и ле­дяным то­ном про­из­но­сит:
- Ты мне ос­то­чер­те­ла, Лю­си. Еще од­но сло­во – и я собс­твен­но­руч­но выр­ву те­бе язык. Уро­дов от­лавли­вать это не по­меша­ет, а вот спе­си ми­гом по­уба­вит­ся.

       Лю­си са­модо­воль­но хмык­ну­ла, но за­мол­ча­ла. Поч­ти не ви­дя с кем, мы де­жур­но здо­рова­ем­ся и про­ходим к на­шему сто­лику в уг­лу за­ла око­ло ок­на. Оп­ра­вив платье, Джейн за­нима­ет мес­то пос­ре­дине, уса­живая нас по бо­кам. Сто­лы бо­гато нак­ры­ты, Блю­да изыс­канны. Гла­за раз­бе­га­ют­ся от рос­ко­ши.

       Джейн не смот­рит на еду. На­лив се­бе бо­кал ви­на, тут же де­ла­ет па­ру глот­ков, по­том еще нес­коль­ко. Ей слов­но бы нап­ле­вать на су­щес­тво­вание мое и Лю­си. Она поч­ти не смот­рит ни на что, раз­ве что лас­ка­ет на­питок бо­гов взгля­дом.

- Что? Не тер­пится вы­пить все? – ед­ко бро­са­ет ма­лень­кая вам­пирша. Ох, я сей­час прос­то вцеп­люсь ей в глот­ку! Но Джейн ос­та­нав­ли­ва­ет ме­ня лег­ким ка­сани­ем паль­цев. Скло­нив­шись к ней поб­ли­же, я шеп­чу так, что­бы слы­шали толь­ко мы, но уве­рен­на, Лю­си с ее чрез­вы­чай­но ос­трым слу­хом, так же не ос­та­нет­ся в не­веде­нии.
- Джен­ни, ты бы не пи­ла, и вправ­ду. Это мно­го. Ты поч­ти ни­чего не ешь. И пь­ешь очень мно­го. Луч­ше поп­ро­буй блю­да. Те­бе на­до ку­шать, ми­лая.
- О, да я же ем! – она ука­зыва­ет мне на кро­шеч­ную олив­ку, ко­торую дер­жит в ру­ках, и в сле­ду­ющую се­кун­ду тут же де­монс­тра­тив­но от­прав­ля­ет ее в рот.

Мне сто­ит ог­ромных уси­лий сдер­жать се­бя. Хо­тя хо­чет­ся на­орать при всех на Джейн, что­бы она, на­конец, по­няла, во что прев­ра­ща­ет­ся ее жизнь. До­ма я ей ус­трою нас­то­ящую вой­ну, по­тому что с этим по­ра од­нознач­но кон­чать.

       Джейн вста­ет, зо­вя нас взгля­дом на пар­кет, где уже на­чались тан­цы.
- Мы се­год­ня без спут­ни­ков, да­мы – нес­коль­ко зап­ле­та­ющим­ся язы­ком, го­ворит она, не рас­ста­ва­ясь с бо­калом. – Что ж, от­личный по­вод пе­ремыть всем кос­точки. Лю­си, ты, ве­ро­ят­но, ма­ло ко­го зна­ешь из здесь соб­равших­ся. Ви­жу, он приг­ла­сил ста­рую гвар­дию, ко­торая та­кие при­емы от­кро­вен­но не жа­лу­ет. Что ж, пос­мотрим, на что они спо­соб­ны еще.

       Мы за­няли наб­лю­датель­ную по­зицию и Джейн за­говор­щицким то­ном со­об­ща­ет нам о каж­дом соб­равшем­ся на при­еме, кста­ти, весь­ма ос­тро­ум­но. И ес­ли бы не ее пры­га­ющие спь­яну сло­ва, я бы по­дума­ла, что блес­тя­щая ле­ди Джейн вер­ну­лась.

       Вот ми­мо нас прош­ла ка­кая-то по­жилая ле­ди в весь­ма стран­ной шля­пе, ко­торая у нее на го­лове смот­рится ко­тел­ком.
- Ма­дам Й­ор­кил – про­пела ме­довым то­ном Лю­си. Моя ба­буш­ка зна­вала ее мать, ког­да та бы­ла сов­сем ре­бен­ком. По­том их семья у­еха­ла во Фран­цию и мы поч­ти не об­ща­лись.
- Ты не мно­го про­пус­ти­ла, ми­лая. Обыч­ная вор­чли­вая ста­рая ко­лоша – бур­чит Джейн, сно­ва от­пи­вая ви­на.
Один из джентль­ме­нов, как я за­мети­ла уже нес­коль­ко ми­нут по­жира­ет Джейн взгля­дом:
- Смот­ри, до­рогая, у те­бя, ка­жет­ся, за­вел­ся пок­лонник – с улыб­кой го­ворю ей я, на­де­ясь, что, воз­можно, это хоть нем­но­го под­ни­мет ее нас­тро­ение.
Бро­сив на не­го скеп­ти­чес­кий взгляд, ле­ди У­изер­би, толь­ко хмык­ну­ла:
- Ни­чего осо­бен­но­го. Обыч­ный иди­от с ма­лень­ким чле­ном.
Я рис­кую по­терять собс­твен­ную че­люсть, по­тому что уж с кем-кем в пос­те­ли, а с этим по­жилым ло­вела­сом я свою до­рогую под­ру­гу не пред­став­ляю сов­сем.
- Нет, мы не спа­ли, но это же оче­вид­но. Он до чер­ти­ков ам­би­ци­озен, мои прек­расные да­мы, а жизнью про­вере­но, что чем вы­ше ам­би­ции муж­чи­ны, тем мень­ше его член.
Лю­си рас­цве­ла под цвет сво­ему платью, пря­ча смех в ла­донях, я же, ка­жет­ся, прос­то бу­ду ка­тать­ся по по­лу от хо­хота. Эх, ес­ли бы я еще не ви­дела ее боль­ных, грус­тных глаз, все бы­ло бы со­вер­шенно за­меча­тель­но. Я бы поч­ти по­вери­ла.
Впро­чем, в сле­ду­ющую се­кун­ду Джейн уже до­воль­но бод­ро, про­пела:
- Но это ни­как не по­меша­ет мне с ним по­тан­це­вать.
Она тан­цу­ет со ста­риком, яв­но изоб­ра­жая ра­дость, нам же с Лю­си толь­ко и ос­та­ет­ся, что пя­лить­ся на гос­тей, и ду­мать, кто же хо­зя­ин се­год­няшне­го ве­чера. Ка­кое-то зер­каль­ное отоб­ра­жение мис­те­ра Грей­со­на, ей Бо­гу. И при­емы, ес­ли су­дить со слов Джейн, со­вер­шенно оди­нако­вы.

       Его все нет и нет, и на­ше юное ди­тя Ть­мы, зас­ку­чав, от­прав­ля­ет­ся на свое мес­то за стол, по­тяги­вать на­пит­ки. Джейн вско­ре то­же воз­вра­ща­ет­ся, слег­ка рас­крас­невша­яся, но по-преж­не­му, с плот­но сжа­тыми гу­бами.

       И где этот Оли­вер? Что за мо­да тя­нуть до пос­ледне­го!
       Уже по­дош­ла вто­рая оче­редь тан­цев, и да­же Лю­си наш­ла се­бе ка­вале­ра, я пе­ретан­це­вала с по­лови­ной из гос­тей, но приг­ла­сив­ше­го нас сю­да нез­на­ком­ца, мы так и не уви­дели.

       И вот му­зыка сна­чала сти­ха­ет, а по­том за­тиха­ет окон­ча­тель­но. Соб­ратья по Ор­де­ну жуж­жат о том, ког­да же мы уви­дим это вось­мое чу­до све­та, это­го блис­та­тель­но­го мис­те­ра Оли­вера Ол­со­на. Жаль, про­ныра Хар­кер не при­ехал, уж он бы неп­ре­мен­но нак­ро­пал об этом в сво­ей га­зетен­ке, да слег с пе­ченью.

И ког­да то­щий слу­га воз­ве­ща­ет нас о по­яв­ле­нии сво­его хо­зя­ина от­вра­титель­ным виз­гли­вым го­лосом, внут­ри ме­ня все сжи­ма­ет­ся. Опас­ность, что ис­хо­дит от не­го, нас­толь­ко ви­та­ет в воз­ду­хе, что, не будь я Охот­ни­цей на чу­довищ, тут же сбе­жала бы, сло­мя го­лову. Джейн то­же нап­ряглась, и шеп­чет мне, силь­но стис­нув зу­бы:
- О черт, Эм­ми, у ме­ня пол­ное де­жавю. Ес­ли он еще ока­жет­ся ма­лень­ким го­лубог­ла­зым брю­нетом, я грох­нусь в об­мо­рок.
- Грох­нешь­ся точ­но, ес­ли бу­дешь про­дол­жать пить – не удер­жа­лась от кол­кости я, но она не ус­пе­ва­ет мне от­ве­тить, пос­коль­ку в две­рях по­яв­ля­ет­ся мисс Ми­на Мюр­рей. В яр­ко – ма­лино­вом платье, с прек­расны­ми куд­ряшка­ми, рас­сы­пан­ны­ми по пле­чам, и неж­ны­ми ро­зовы­ми ще­ками, она пред­став­ля­ет со­бой прек­расную ро­зу.

       Я не знаю, как ре­аги­ровать. Я ра­да ви­деть ее, но нам вряд ли мож­но по­казы­вать с Джейн, что мы зна­комы. Лю­си то­же нап­ряглась и яв­но за­была, как ды­шать, так и сто­ит с от­кры­тым ртом, и по ще­ке ее те­чет оди­нокая сле­за. Она что-то шеп­чет од­ни­ми гу­бами, по­жирая при­ятель­ни­цу взгля­дом, и есть что – мисс Мюр­рей се­год­ня вос­хи­титель­на, как ни­ког­да.

       Джейн и Лю­си, за­мети­ла я, вол­ну­ет толь­ко один воп­рос: од­на ли мисс Ми­на. Грей­сон не при­шел, и нам тро­им при­ходит­ся бла­года­рить за это не­беса. Джейн, по­дарив мне крас­но­речи­вый взгляд, ухо­дит об­ратно за свой сто­лик, как и нем­но­гие, ко­ротать вре­мя за ви­ном и вы­пив­кой. И я не мо­гу ска­зать, что осуж­даю ее за это. Мы до­гово­рились, что не бу­дем по­давать ви­ду, что зна­комы с Джейн, а ее бал, по­нимаю я, те­перь аб­со­лют­но точ­но за­кон­чен. Она яв­но про­сидит там до ве­чера. Лю­си так и сто­ит, зас­тыв, и пле­чи ее сот­ря­са­ют­ся от без­звуч­но­го пла­ча, и мне при­ходит­ся от­пра­вить ее ску­чать к Джейн, лишь на­де­ясь на ее бла­гора­зумие, и что она не бу­дет сей­час де­лать глу­пос­ти.

       Ми­на, ви­димо, нес­коль­ко рас­се­ян­на, и не ви­дит ме­ня в упор. Тог­да я пер­вая ок­ли­каю ее, бе­ря за ру­ку:
- Мисс Мюр­рей!
- Доб­рый ве­чер, ле­ди Эми­лия. Вы то­же по­лучи­ли приг­ла­шение?
- Да, и не мог­ла про­пус­тить столь за­нят­ное зре­лище. А мис­тер Грей­сон что, не при­ехал с ва­ми?
Она улы­ба­ет­ся, но в гла­зах ее ни­чего, кро­ме грус­ти, нет.
- Его очень тя­жело в пос­леднее вре­мя за­тянуть на при­емы. Ви­димо, он так и не оп­ра­вил­ся от си­ту­ации со сво­ей ма­шиной.
- Ну, вы же не пла­ниру­ете ску­чать здесь од­на? Пой­дем­те за мой сто­лик, до­рогая – ак­тивно на­седаю на нее я. Бла­го, кто-то из гос­тей не при­ехал, и один стол сво­боден.
Пос­ле ми­нут­но­го ко­леба­ния, она сог­ла­ша­ет­ся. Это от­лично, по­тому как мне край­не не­об­хо­димо от­тя­нуть мо­мент ее встре­чи с да­мами, с ко­торы­ми я сю­да при­еха­ла.

       Ми­на – до­воль­но ин­те­рес­ный со­бесед­ник для ме­ня, хо­тя мно­гие счи­та­ют ее за­нудой. Но мне прав­да нра­вит­ся, ког­да она рас­ска­зыва­ет о сво­ей ра­боте, о сво­ем детс­тве, о том, как тре­ниро­валась де­лать опе­рации на ля­гуш­ках. Она лю­бит свою ра­боту и, ко­неч­но, уже ста­ла прек­расным вра­чом. И, как бы мы не ста­рались скрыть су­щес­тво­вание вам­пи­ров, я уве­рен­на, что од­нажды она не толь­ко уз­на­ет о них, но и изоб­ре­тет ле­карс­тва, ко­торые сде­ла­ют на­шу ра­боту бес­по­лез­ной.

       Од­на­ко, се­год­ня она осо­бен­но не раз­го­вор­чи­ва, грус­тна и яв­но по­дав­ле­на. Не за­метить это­го – оз­на­ча­ет быть сле­пым. Бро­сив ко­рот­кий взгляд в про­тиво­полож­ный ко­нец за­ла я за­мечаю, как Джейн быс­тро хва­та­ет на­мерив­шу­юся ухо­дить Лю­си, и что-то го­ворит ей, яв­но ра­зоз­лившись. На­до бы от­влечь мисс Ми­ну, но за ме­ня это сде­лал тот же виз­гли­вый дво­рец­кий, объ­явив­ший нам, что нам нуж­но соб­рать­ся в се­реди­не за­ла.

       О черт, мне при­ходит­ся из­га­лять­ся, да­бы Ми­на не уви­дела ни Джейн, ни Лю­си, и я та­щу ее к про­тиво­полож­но­му краю от ле­ди. Как мы и ожи­дали, нас соб­ра­ли для пред­став­ле­ния вла­дель­ца име­ния. Уж те­перь-то он со­бира­ет­ся вый­ти, или нас сно­ва ожи­да­ет ра­зоча­рова­ние?
- Месье Оли­вер Ол­сон, да­мы и гос­по­да! – виз­гли­вый дво­рец­кий ма­шет ру­кою в сто­рону лес­тни­цы, к ко­торой уже и без то­го при­кова­но все­об­щее вни­мание, и, на­конец, мы ви­дим то­го, по чь­ей прось­бе здесь соб­ра­лись.

       Этот че­ловек вы­сок и ста­тен, во­лосы у не­го свет­лые, с кре­мовым от­ли­вом, фи­гура до­воль­но спор­тивная. Ког­да он спус­ка­ет­ся еще на нес­коль­ко сту­пенек вниз, я ви­жу бли­же его ли­цо, до­воль­но не прив­ле­катель­ное, од­на­ко, в нем чувс­тву­ет­ся по­рода и уве­рен­ность. Нос тя­желый, с гор­бинкой, ши­рокие, квад­ратные ску­лы, весь­ма блед­ное ли­цо, поч­ти как и у Лю­си, и мно­гих вам­пи­ров, и шрам, пе­ресе­ка­ющий всю пра­вую ще­ку от ни­за до вер­ха.

       У ме­ня сер­дце сжи­ма­ет­ся и ухо­дит в пят­ки. Не знаю, по­чему воз­никло это чувс­тво, но оно яв­но приш­ло не прос­то так. Я ощу­щаю его опас­ным, хоть ме­ня от­талки­ва­ет вов­се не его внеш­ность – ви­дела и по­хуже.

       И ког­да он тя­желы­ми ша­гами под­хо­дит ко мне, це­лу­ет ру­ку хо­лод­ны­ми гу­бами, мне сто­ит ог­ромной вы­дер­жки, что­бы не за­виз­жать. Его нель­зя наз­вать хоть сколь­ко ни­будь че­лове­ком, но я пок­лясть­ся го­това на Биб­лии, что он и не вам­пир. Го­лос его та­кой же ле­дяной, как и его ко­жа, и гу­бы, и гла­за, как и все в нем. Это – ог­ромная, урод­ли­вая глы­ба ль­да. И мне да­же не ста­ло лег­че, ког­да он от­хо­дит, най­дя сле­ду­ющую свою жер­тву.

       На Джейн сей­час ка­тего­ричес­ки смот­реть нель­зя, по­тому как это неп­ре­мен­но за­метит Ми­на. Ко­торая, кста­ти, со­вер­шенно блед­на и ед­ва дер­жится на но­гах, хва­тая ртом воз­дух.
- Мисс Мюр­рей? Вы сей­час упа­дете, вам дур­но?
- Да… нет… - за­ика­ясь, про­из­но­сит она. – Мне… мне не хо­рошо.
Зна­чит, не у од­ной ме­ня сло­жилось дур­ное пред­чувс­твие, ког­да я уви­дела гос­по­дина этих хо­ромов. Ощу­щение то­го, что нас не на при­ем поз­ва­ли, а поп­росту за­мани­ли в пси­хуш­ку, не по­кида­ет ме­ня, и от ре­ак­ции Ми­ны оно толь­ко уси­лилось.

       Мне приш­лось про­вес­ти ее об­ратно к сто­лу, впро­чем, не­надол­го, по­тому как наш вы­дум­щик пред­ла­га­ет кар­точную иг­ру. Мне на­до хоть чем-то за­нять се­бя, и я иду сыг­рать пар­тию, приг­ла­шая так же Ми­ну, ко­торая обе­ща­ет для на­чала прос­то по­наб­лю­дать за иг­рой. Я точ­но знаю, что Джейн не бу­дет учас­тво­вать, она сро­ду не иг­ра­ла и во­об­ще не­нави­дит кар­ты, по­это­му я впол­не мо­гу се­бе та­кое поз­во­лить. Мне ос­та­ет­ся лишь на­де­ет­ся, что ни­чего не из­ме­нит­ся и Джейн не пе­реме­нит сво­его ре­шения. И что она сей­час не пь­ет.

       Мис­тер Ол­сон лов­ко уп­равля­ет­ся с кар­точной ко­лодой, по­казы­вая нам вол­шебные фо­кусы. Кар­ты ле­та­ют в его ру­ках, как у жон­гле­ра, то по­яв­ля­ет­ся пи­ка в его паль­цах, а то крас­не­ет чер­ва. Он ин­те­ресен, но ме­ня все боль­ше гло­жет мысль о том, что он не че­ловек. Не че­ловек и – аб­со­лют­но точ­но – не вам­пир. Так кто же?

       Он пред­ла­га­ет пар­тию в вист, од­на­ко, де­ла­ет стран­ные ого­вор­ки:
- Да­мы и гос­по­да, я по­думал, что нам сто­ит по­иг­рать… - лоб его смор­щился, с се­кун­ду он ду­ма­ет, нап­ря­жен­но что-то вспо­миная, и по ли­цу его вдруг на­чина­ют хо­дить жел­ва­ки. Гла­за ста­новят­ся стран­но пус­ты­ми и без­жизнен­ны­ми, и че­рез се­кун­ду он вы­да­ет:
-… прос­ти­те, я за­был вдруг наз­ва­ние иг­ры. Свитс, ка­жет­ся, или что-то в этом ро­де?

       Нет, он точ­но не че­ловек. Джентль­мен мо­жет за­быть имя слу­чай­ной лю­бов­ни­цы, но что­бы он за­памя­товал, как на­зыва­ет­ся кар­точная иг­ра – это ис­клю­чено. Ско­рее, зем­ля ос­та­новит­ся, или раз­ва­лит­ся под но­гами.

       Я за­мети­ла, что Ми­не все еще дур­но. Она си­дит под­ле ме­ня, блед­ная, зас­тывшая, хо­тя, ка­жет­ся, поч­ти приш­ла в се­бя, и как – то вро­де ме­хани­чес­ки те­ребит крес­тик на шее. Это оп­ти­миз­ма мне не при­бави­ло. Ей по­ка не ве­домо, но я знаю точ­но, что че­ловек, всту­па­ющий в от­но­шения с не­чистью, ста­новит­ся осо­бо чувс­тви­телен до вся­ких за­гадок, в том чис­ле и люд­ских.
- Ве­ро­ят­но, вы хо­тели ска­зать «вист», мис­тер Ол­сон? – по­да­ет го­лос Кар­рик, пе­рег­ля­нув­шись с на­шими брать­ями по Ор­де­ну.
Хо­зя­ин до­ма нап­ра­вил на не­го взгляд, в ко­тором ни­чего, кро­ме ле­деня­щей ду­шу не­навис­ти, нет, хоть мель­кну­ла она там толь­ко на мгно­вение, в сле­ду­ющую се­кун­ду он уже спо­ко­ен и, дру­желюб­но улы­ба­ясь, как мож­но бо­лее без­за­бот­ным то­ном, го­ворит:
- О да, прос­ти­те, се­год­ня я с до­роги, и со­вер­шенно мед­ленно ду­маю.

       «Со­вер­шенно мед­ленно ду­маю». Он так и ска­зал. Ли­бо я схо­жу с ума, и у ме­ня па­ранойя, ли­бо он дей­стви­тель­но ка­кой-то дь­явол. Ниг­де в ми­ре так не го­ворят, это ка­кая-то весь­ма аб­сур­дная фор­му­лиров­ка!

       Ко­неч­но, зву­чит по­каза­тель­ный доб­ро­душ­ный смех, мы все сде­лали вид, буд­то прос­ти­ли ему ог­рех, и рас­сла­бились, но – как бы не так! Нуж­но быть не­вин­ным мла­ден­цем, что­бы не по­нять, что змеи прос­то при­та­ились и ждут удоб­но­го мо­мен­та ужа­лить. Го­род уро­дов не про­ща­ет уро­да, чем – ли­бо от­ли­ча­юще­гося от них.
- Да­вай­те же нач­нем!

       Мисс Мюр­рей ре­шилась все же при­нять учас­тие в иг­ре, и судь­ба оп­ре­дели­ла мне ее в на­пар­ни­цы. Од­на­ко, я ви­жу ее смер­тель­но блед­ное ли­цо, и то, как она сжи­ма­ет дос­тавши­еся ей 13 карт, слов­но охот­ник, стис­нувший глот­ку не­чис­ти. Я вы­нуж­де­на пред­ло­жить ей прек­ра­тить иг­ру и соп­ро­вож­де­ние до­мой, ведь ей оче­вид­но не хо­рошо. В ка­кой-то мо­мент я по­дума­ла, воз­можно, Джейн ис­пы­тыва­ет на ней свои но­вые уме­ния сей­час, но она яв­но не в том нас­тро­ении для это­го, да и ос­ла­бела в пос­леднее вре­мя, сил вряд ли хва­тит.

       Сто­ило мне снять пер­вую кар­ту для на­чала иг­ры, и ед­ва ус­пе­ли пе­рег­ля­нуть­ся на­ши на­пар­ни­ки по сто­лу, Кор­рик и еще один джентль­мен, ко­торо­го я не знаю, как Ми­на вце­пилась в стол ру­ками, да так, что он по­шат­нулся, прав­да, нем­но­го.

       Гул ули­ка на­руша­ют од­на за дру­гой три силь­ней­шие мол­нии, и гро­мог­ласный гром. На мгно­вение мы все за­мира­ем, от­вле­чен­ные нез­ва­ными гос­тя­ми, од­на­ко, иг­ра так и не во­зоб­новля­ет­ся, ведь мисс Ми­на рез­ко под­ни­ма­ет­ся со сво­его мес­та, стран­но тря­ся го­ловой и вык­ри­кивая ка­кие-то ди­кие сло­ва на не­понят­ном язы­ке. Я ос­матри­ваю при­сутс­тву­ющих и по­нимаю, что все уже ви­дят про­ис­хо­дящее, в па­нике бро­са­юсь к ней, но эта хруп­кая ма­лень­кая жен­щи­на от­талки­ва­ет ме­ня с та­кой си­лой, что я от­ле­таю ед­ва ли не в про­тиво­полож­ный ко­нец за­ла, ог­лу­шен­ная уда­ром. Слы­шу об­щий вздох тол­пы, и как в ту­мане, ви­жу Ми­ну, ша­та­ющу­юся по за­лу, и рву­щую на се­бе одеж­ду, с гла­зами, бес­цель­но ус­трем­ленны­ми вверх. Во­лосы ее рас­плас­та­лись по пле­чам, слов­но змеи, верх платья пов­режден, и она рвет ног­тя­ми ко­жу, все еще шеп­ча что – то вро­де: Blestem numele t;u, dragoste mor. Она все хо­дит и хо­дит по за­лу, кто-то на­чина­ет виз­жать, ис­пу­ган­ный та­ким прис­ту­пом стран­ной бо­лез­ни, а она твер­дит и твер­дит, как ман­тру, ос­тавляя на те­ле крас­ные шра­мы свое бес­смен­ное Blestem numele t;u, dragoste mor. Не­кото­рые да­мы про­тяги­ва­ют во­ду сво­им мужь­ям, пы­та­ющих­ся уго­монить Ми­ну. Опом­нившись от уда­ра, я ви­жу, что ру­кой она вце­пилась в да­му пик, и рвет кар­ту на мел­кие ку­соч­ки. В ней про­буди­лась та­кая си­ла, что она мо­жет од­ним щел­чком паль­цев сок­ру­шить весь этот дом, а то и го­род, ка­жет­ся. Она точ­но обе­зуме­ла, и при­рода вмес­те с нею, по­тому как сим­фо­ния гро­ма и мол­нии не прек­ра­ща­ет­ся ни на се­кун­ду, а все воз­раста­ет. Она пу­та­ет но­ги, ру­ки из­ло­мала, про­тяги­вая их к не­бу со сво­ей моль­бой, а изо рта тя­нет­ся слю­на. И это ужас­ное зре­лище.

       Ста­рик Эл­ли­сон, член Ор­де­на, бро­са­ет­ся на по­мощь, но с ры­чани­ем от­бро­шен ко мне, и мне при­ходит­ся по­мочь бе­дола­ге под­нять­ся. Я ви­жу Лю­си, под­хва­тив­шу­юся со сво­его мес­та и вык­ри­кива­ющую имя под­ру­ги че­рез зал, и аб­со­лют­но амор­фную Джейн, вли­ва­ющую в се­бя оче­ред­ную пор­цию ал­ко­голя. Ми­на рас­па­хива­ет две­ри так, что они ед­ва не отор­ва­лись, и ухо­дит в ночь, страш­но за­вывая.

       Прек­расная ро­за, ка­жет­ся, при­со­еди­нилась к тол­пе уро­дов, что яв­ля­ет со­бой этот ужас­ный, дож­дли­вый го­род.

       Мы едем до­мой в пол­ном мол­ча­нии. Лю­си си­дит, горь­ко взды­хая, и ку­сая гу­бы, Джейн, ад­ски пь­яная, но не по­теряв­шая от это­го ни сво­его мрач­но­го нас­троя, ни сво­ей бо­ли, си­дит так же иде­аль­но пря­мо, лок­тем упи­ра­ясь в стен­ку ка­реты, а сна­ружи все еще хле­щет дождь. Ощу­щение, буд­то не­беса обе­зуме­ли.

       Я ос­то­рож­но бе­ру за ру­ку под­ру­гу:
- Джейн, пос­лу­шай, те­бе не ка­жет­ся, что этот мис­тер Ол­сон очень стран­ный?
- Я то­же так счи­таю – ки­ва­ет Лю­си, про­дол­жая изу­чать свои ру­ки.
- Стран­ный, ми­лая? – вы­ходит из сво­его оце­пене­ния Джейн, смот­ря на ме­ня, но не ви­дя.
- Он уг­ро­жа­юще выг­ля­дит. Кля­нусь, я ед­ва не умер­ла от стра­ха, ког­да уви­дела его. У не­го ле­дяные ру­ки. У не­го ут­робный го­лос, как из гро­ба. Он за­был сло­во вист, раз­ве та­кое воз­можно? Я бы ска­зала, он поп­росту его не знал. Кто он? От­ку­да по­явил­ся? Ник­то не зна­ет?
- Ког­да Ми­не ста­ло пло­хо, он улы­бал­ся, я ви­дела – го­рячо при­бави­ла Лю­си, с бла­годар­ностью, что наш­ла со­юз­ни­цу пос­мотрев­шая на ме­ня. – Он не вам­пир, но он и не че­ловек. Это так.
- Кто из нас пь­ян? – бро­са­ет Джейн, кри­во ус­ме­ха­ясь. – А?
- Да, ты не ве­ришь. Но что тог­да се­год­ня бы­ло с Ми­ной Мюр­рей?
- А мне нап­ле­вать, что с ней бы­ло – от­ма­хива­ет­ся Джейн. – Пусть сдох­нет пос­ко­рее, чер­тов си­ний чу­лок. – Эта су­ка дол­жна пла­тить за лю­бовь к уро­ду, как пла­чу за нее я.
- Ты с ней что-то сде­лала? – вос­клик­ну­ла я, тря­ся ее за ру­ку, Джейн же толь­ко злоб­но взгля­нула на ме­ня.
- Ес­ли бы я что-то сде­лала, она бы уже дав­но гни­ла в мо­гиле. Но эта мер­зкая шваль про­дол­жа­ет рас­ха­живать по при­емам, си­яя сво­ей по­ганой ро­жей и чер­то­выми бук­ля­ми.

       Все, так боль­ше не мо­жет про­дол­жать­ся. Я от­та­щу ее за во­лосы в ван­ную, по­тому что от пь­ян­ки у нее сов­сем по­мутил­ся рас­су­док. Я ни­ког­да не ви­дела Джейн пь­яной, а тем бо­лее, гряз­но ма­теря­щей­ся, как мат­рос на па­лубе ко­раб­ля.

- Пусть пла­тит за лю­бовь к уб­людку, как пла­чу за нее я – пов­то­ря­ет она, слов­но ман­тру. – Пусть пла­тит, дрянь.

       Я от­во­рачи­ва­юсь от нее, не в си­лах сдер­жать слез.
Прок­ля­тый вам­пир, что ты сде­лал с мо­ей лю­бовью?
       Го­род уро­дов мо­жет быть счас­тлив. Се­год­ня он при­нял еще и мою Джейн.


 ПРИМЕЧАНИЕ: Слова, произнесенные Миной взяты из румынского языка и означают "Проклинаю имя твое, умри, любовь!"