Мольба

(Поэмы) - 2002-01-26
 
Дорогие читатели,

каждый из Вас, у кого хватит терпения дочитать эту жуть до конца, должен серьезно задуматься о состоянии своего психического здоровья - нормальному человеку, если только он не одержим манией попасть в книгу Гиннесса как запойный чтец, эта задача просто не под силу.

Поэма пародийная, ее цель - посмотреть на отдельные стороны жизни не обычным для читателя взглядом культурного и образованного человека с выдержанно-нордическим характером, а слезящимися глазами впечатлительного и убогого пьяницы, совершающего отчаянную и безнадежную попытку бросить пить.

Эта поэма - ни в коем случае не пародия на замечательного и высоко ценимого мною грузинского поэта Важа Пшавела, отнюдь не пародия на прекрасный и достойный всяческих похвал фильм Тенгиза Абуладзе "Мольба", поставленный по мотивам творчества великого грузинского гения В.Пшавелы. Это - пародия на восприятие, на трансформированные мысли и ощущения человека, пытающегося понять, что же хотел сказать Пшавела в своем творении. а Абуладзе - в фильме.

С ужасом выношу на суд читателя сей опус, за который меня почти никто не хвалил, но били очень больно и отчаянно. Это вступление - попытка подстелить соломки, приложить подушку к наиболее уязвимым и доселе кровоточащим местам моих битых телес. Написана поэма страшно давно (в середине 70-х) и с тех пор почти не модифицировалась.
_____


 ***** П Р О Л О Г *****

Я работяга-истопник,
В кино шататься не привык.
Но как-то выпала судьба
Мне посмотреть кино “Мольба”.*

Вчерась мне баба с похмела **
Трояк на выпивку дала,
Но я решил: бросаю пить
И новой жизнью буду жить!

Долой и водку, и вино!
Куда пойти - мне все равно,
Но решено - не в гастроном,
Где все толкутся за вином.

Пойти в кино, али в музей?..
И я хотя не ротозей,
И нету зрителей-друзей,
Пошел я прямо в “Колизей”…***

...Сначала был киножурнал.
На ём я чуть не задремал:
Официальный был на ём
Дипломатический прием.

А после был еще “Фитиль”:
На ём ругали простофиль,
Што, утеряв хозяйский глаз,
Впустую жгут народный газ.

Ну, а потом совсем труба:
Кино с названием “Мольба”.
Какой-то тут церковный дух!
Неужто мало мне старух,

Што, дорываясь до икон,
Насупротив моих окон
Кажинно утро в церкву прут
И мне проходу не дают?..

И я домой зауходил,
Экран спиной загородил,
А мне из зала: “Ну-ка сядь,
Не зась экран, едрена мать!”

...Спасибо, зритель дорогой,
Што мне не дал уйти домой,
И уж прости, что я, нахал,
Тебя в ответ кой-чем обклал.

Остался я на том кине,
И как-то сразу в душу мне
Оно проникло, то кино...
Смеетесь? Вовсе не смешно!

Там главный, знаете, герой
С такою был плохой судьбой,
Что я зубами скрыжетал
На весь тот самый кинозал,

И полтора часа подряд
Слезы гремучей водопад
Все изливался с глаз моих...
Виной тому печальный стих,

Сопровождающий показ -
Как рыцарь жил и как угас,
Как он пощады не просил
И на колу помёр без сил.

Тот стих царапал душу мне,
И, будто песик при луне,
Я завывал, тоской объят,
Все полтора часа подряд.

И вот, с истерзанной душой
С картины той придя домой,
Надумал действо я свершить:
Тот стих дословно изложить,

Точь-в-точь его произвести
И до трудящих донести,
Чтобы по рыцарю тому
БылО рыдать еще кому.

Ну разве ж дело, боже мой,
Чтоб славный эдакий герой
Лишь тем людЯм известен был,
Кто на “Мольбу” билет купил?!.

Я стих в издательстве издам
И подарю его людЯм,
Чтоб весь прочел рабочий класс
Об славном рыцаре рассказ.

Пущай мой стих прочтет печник,
Чтоб в мозги свет ему проник,
Пущай его прочтет шахтер,
Штоб слышать эхо снежных гор.

И все такие же, как я -
Истопники, мои друзья,
Окажут мне большую честь,
Захочут коль стихи прочесть.

Все токаря и слесаря
Прочтут стихи мои не зря:
Им пособят оне идти
По пролетарскому пути,

Научат честью дорожить,
Народной Партии служить
И отвратят от всяка зла
Людей любого ремесла.

Рабочий, в черта бога мать -
Кань-чай в парадных водку жрать!
А ну-ка, ну-ка. мужичок -
Не лезь за мусорный бачок!

Из подворотен, из кустов,
Из-под заборов и мостов
Вылазь на свет, читай стихи,
Счищай с души своей грехи!

Забудь про водку и про баб -
Я твой поэт, а не прораб,
И мой возвышенный порыв
Проткнет души твоей нарыв!...

...Я долго бился, но не смог
Поэта точный вспомнить слог,
Дак пусть меня трудящий люд
Простит, коль что совру я тут.

Я вам не Фет и не Майков,
Я сроду не писал стихов,
Но знаю: слог трудящий мой
Поймет и столяр, и портной.....

* “Мольба” – фильм, поставленный режиссером Тенгизом Абуладзе по мотивам произведений Важа Пшавела “Алуда Кетелаури”, “Хозяин и гость” и “Змееед”. Данная поэма с идентичным названием написана непрофессиональным поэтом Мишаней Дундилой и отражает личное восприятие просмотренного им фильма.

** Речевые и грамматические обороты приводятся в дословном авторском изложении.

*** Кинотеатр в Петербурге (Ленинграде).


ЧАСТЬ 1. СТРАНА МОГИЛ

...В глухих неведомых горах
Покойных горцев тлеет прах.
Хевсур угрюмая страна -
Сплошное кладбище она.

О путник! Кинь печальный взор
На склоны сих унылых гор:
Крестов дремучие леса
По кручам лезут в небеса.

Тоскливым взором глянь окрест:
Чей это крест, а то чей крест?
Чьи пред стеною крепостной
Белеют кости под луной?

То деды, братья и отцы,
В боях отдавшие концы
За честь хевсурьих очагов.
Те кости - сверженных врагов.

Останков тленных там не счесть..
...Жывые, впрочем, тоже есть
В краю унылом том - и вот
Об их-то речь тут и пойдет...

+++++

...Меж всеми горцами тогда
Кипела страшная вражда.
Хевсуров резали - аж страх -
Суседи ихние в горах.

В ответ за пролитую кровь
Хевсуры били их не в бровь,
И вражьих трупов штабеля
Едва держала та земля.

Все вражьи трупы без руки:
Коль враг отбрасывал коньки,
Тот воин, что врага решил,
Обряд святой над ним вершил.

Закон хевсурский был суров:
В бою поверженных врагов
Они не зарывали в земь,
Лишь руку отрубали всем.

Кинжалом тяп - и кисть долой,
И нес домой ее герой,
И то была большая честь -
Десницу вражью в дом принесть.

+++++

...Обитель хлада и ветров,
Печален край тот и суров.
Там зубья каменистых круч
Сокрыты мраком грозных туч,

В теснинах узких - мрачен, рван,
Клоками мечется туман,
Дожди и днем и ночью льют...
О, не надейся солнца тут

Узреть - никто и никогда
Ни встарь, ни в новые года
Не видел солнушка вовек...
Здесь даже летом мокрый снег

Белесой мертвой пеленой
От глаз скрывает лик земной.
Зима тут - вьюги круговерть,
Лавин грохочущая смерть,

И эта жуткая зима
(Ну как не спятишь тут с ума?)
Под снежным саваном тот край
С июня держит аж по май.

Здесь ни куста, ни деревца -
Лишь снег да камни без конца,
Да кое-где едва-едва
Желтеет чахлая трава...

А над клокочущей рекой -
Неугомонный ветра вой,
В котором слышится “Аминь!”
За упокой и за помин

Героев павших, чьи кресты
Глядят безмолвно с высоты,
Врагов, чьи кости, черепа
Шлифует снежная крупа...*


* Авторское описание Хевсуретии не соответствует действительности и явлается плодом фантазии (если не сказать - бредом) М. Дундилы.


...Святое чудо этих мест -
Известный всем Багамский крест! **
Из камня Богом сотворен,
Главу горы венчает он.

Броней ледовою покрыт,
Над Хевсуретией царит
Тот крест - хранитель очагов,
Покоя страж, гроза врагов.

Сажен, поди, не мене ста,
А то и цельнаяя верста -
Такая, братцы, высота
Того огромного креста.

Любого, кто умом не слаб,
Ошеломит такой масштаб!
Но почему “багамский” он -
Так и не понял я, грешон. 

** Не Багамский, а Гуданский – по названию селения Гудани в Верхней Хевсуретии (см. подлинник: В.Пшавела, “Алуда Кетелаури”). Автор допустил ошибку, вероятно, из-за созвучия этих двух слов. Описание креста – тоже авторский вымысел.

Про крест Багамский с малых лет
Все знают - вьюноша и дед,
Хотя никто - ни стар, ни мал,
Его ни разу не видал.

Да что креста! Кто вырос здесь,
Не видел голубых небес,
Не видел солнца - божий луч
Не прошибает толщу туч.

Чего увидишь-то: ведь страх
Творится что на небесах:
Буран и вихорь круглый год,
А что за ими - хрен поймет...


ЧАСТЬ 2. ЛАДО ***

*** Истинное имя героя – Алуда Кетелаури.

...От снега все белым-бело,
Стояло в тех горах село.
Середь каменьев и могил
Там гордый род хевсурский жил.

И труден был там ихний быт
В рытье могил и лязге битв,
И, ровно лик окрестных гор,
Свиреп и дик был ихний взор.

Хевсур отважный молодой
Там жил по имени Ладо -
В округе всей известен был,
Как виртуоз в рытье могил.

Бывало, трупьев навезут -
Ладо с лопатой тут как тут,
И знай дивятся мужики,
Как он без лома, без кирки,

Под снегом чуть не нагишом
Что искаваторным ковшом
Шурует заступом с утра,
Швыряя камни на-гора!

Земелька там, едрена вошь,
Ее землей не назовешь:
Валун поболе валуна,
Камней и гальки до хрена!

Об землю ту хоть бейся лбом -
Не прошибешь ее кайлом.
А малый наш секреты знал -
Одной лопатой шуровал!...

... Но то не все - сей удалец
И в битвах был великий спец.
Всегда при ём висел кинжал
И агромадный самопал,

И сух был порох, и остра
Сталь боевого топора,
И ярче божьего луча
Блистало лезвие меча.

И много трупов без руки
Ладо оставил у реки,
Промежь каменьев что текла
Неподалеку от села...

+++++

... А за хребтом был Дагестан -
Страна поганых бусурман.
Там, будто угооловный сброд,
Жыл богом проклятый народ.

Креста не знали, стервецы,
Святых не чтили, подлецы,
И бог с фамилием Алах
В поганых ихних жил умах.

Звались кистинами оне -
За то, как думается мне,
Что им хевсуры, кровно мстя,
Рубили, стало быть, кистя...*


* Очередной домысел автора.  Этническое название “кистины” не имеет никакого отношения к кистям рук. Кистины - грузинское название чеченцев.

И эти гнусные скоты
С охальства, али с нищеты
Добро хевсурье стали красть,
Да нагло так, ну прямо страсть!

А ихний батька Шахирей **

** Произошла путаница: вероятно, автор имел в виду Шах-Гирея, предводителя крымских татар. Шах-Гирей никогда не жил на Северном Кавказе и не имел никакого отношения ни к кистинам, ни к хевсурам.

Не то что баб там аль курей -
Скотину начал воровать
Средь бела дня, едрена мать!..

*********************** 

... Случилось вот что: как-то раз
Ладо в горах баранов пас.
А из деревни - бабий вой:
“Злодей проклятый под горой!

Злодей поганый Шахирей
Ворует наших лошадей!
Куды ж вы делись, мужуки -
Упрут скотину бандюки!...”

Ладо, кажись, того и ждал:
Картечи в дуло напихал,
Стянул ремень, аж сперло дых,
Штанов тяжелых боевых,

Одел кольчугу и шелом,
Забрало сдвинул над челом,
Пять пистолетов нацепил,
Копье, топор и щит схватил,

За пояс сунул острый меч,
В сапог - кинжал, которым сечь
Десницу мертвому врагу,
Скотину бросил на лугу -

На битву воину пора!!
И, закричав: “Ура, ура!” -
Помчал, петляя меж могил,
Вслед бандюку, что спер кобыл...



ЧАСТЬ 3. ВОЗВРАЩЕНИЕ

…И вот назад Ладо идет,
К ему валом валит народ.
Ладо – пешком, ружье в руке,
Коня ведет на поводке.

А впереди толпы – старик,
Суров и строг евонный лик –
То был хевсурский старшина. ***

*** Хевисбер (См. подлинник: В. Пшавела, “Алуда Кетелаури”.)

“Покажь десницу. Где она?

Коль ты с врагом затеял бой
И воротился взад живой,
Выходит, ты его убил,
А значит, руку отрубил –

Покажь ее.” Ладо молчит.
Ружье евонное дымит –
Из дула, ровно из трубы,
Дымок курится – след пальбы.

Старик все боле входит в раж:
“Десница где?!. А ну покажь
Нам доказательство того,
Что ты сразил врага свово!”

Десницы нет. Уткнувшись в щит,
Герой наш сумрачно молчит,
И все молчат – ответа ждут…
Поди докажь, что не верблюд!

“Ну ладно, - молвил, - так и быть,
Я тайну вам готов раскрыть.
Басмач, пока не околев,
Сражался храбро, ако лев!

С ружья ему я бахнул в лоб.
Упал он в реку и утоп.
Но прежде чем в поток упасть,
Раскрыл разбойничью он пасть

И кой-чево со словом мать
Успел мне, падая, сказать,
Но что – не дал расслышать мне
Поток, ревущий в глубине.

Я из воды врага извлек
(Чуть сам не сверзимши в поток),
Но руку (уж кинжал достал)
Рубить покойнику не стал.

Будь враг иным – я был бы рад
Свершить над им святой обряд,
Но честен в битве был и смел
Басмач – и тут я не посмел

Курочить руку мертвецу
В знак уваженья к храбрецу,
Нихто б кистю рубить не стал,
Кто доблесть в битве почитал.”

Старик вскипел, аж пот прошиб:
“Ты, сучий потрох, не бреши!
Ты с поля битвы убежал!
Поганый трус – сыми кинжал

И бабам подари его,
Хоть прялка выйдет из него!
И меч куды тебе носить –
Сподручно тесто им месить,

А на щиту лепешки печь –
Отдай же бабам щит и меч!
Сымай кольчугу, брось ружье,
И шлем долой!!. А вы, бабье,

Найдите юбку погрязней,
И пусть всегда он ходит в ней,
Не щит, не меч - веретено
Тебе в руках держать дано!

Позор тебе! Твоя жена
И то храбрей – гляжу, она
Гуся зарезала вчерась,
Ни капли крови не боясь!

Ты не мужчина, не хевсур,
Дак вот и режь гусей и кур,
А осмелеешь - и свинью,
Чай, не погибнешь с ёй в бою!”

…Стоит хевсур – оплеван, хмур,
Так неохота резать кур…
В ушах еще гремит пальба,
Ну а в глазах уже м о л ь б а…



ЧАСТЬ 4. ИЗГНАНИЕ

…Великий праздник на носу:
Коптят хевсуры колбасу,
Баранов режут, кровь рекой,
И жертвы тащат на убой.

Ладо, подвыпивший слегка,
Влачит к святилищу быка
И молвит всем, потупя взор:
“Бычка под жертвенный топор

Привел сюды я за рога.
Хочу я в честь свово врага,
Моей сраженного рукой,
Бычка отправить на убой.

Я для себя сочту за честь
Подарок воину принесть;
То БЫК – не кура, и к лицу
Такая жертва храбрецу!”

Тут наш знакомый старый хрыч
Ему глаголет: ”Ты не кличь
Беду на землю нашу, трус –
Не оскверняй святой союз

Хевсуров с Богом, обормот –
И без тебя полно забот.
Ты никого не убивал,
Ты вражью кровь не проливал

И тут комедией своей
Пущаешь пыль в глаза людей.
Да коли даже и убит
Он был тобой – ведь он бандит!

Ужель поганый бусурман
Достоин жертвы христиан?
Останки подлых тех врагов
не стоят бычьих и рогов!

Брехун и трус – чай, неспроста
На лик Багамского креста
Боишься глянуть – предо мной
К кресту, стервец, стоишь спиной!..

Дак не втирай нам тут очки –
Нам не нужны твои бычки,
Вали отседова, урод,
И не страми хевсурский род.”

“Ах, так?..” – Короткий взмах клинка,
И вмиг с быка долой башка!
Через кусты, через бугры
Башка запрыгала с горы

И, отлетев от валуна,
Задев рогами пацана
И опрокинув чей-то стол,
Влетела в жертвенный котел!

Был брошен вызов старикам!
Умолкли песни… Шум и гам
Повсюду стих, и весь народ
Разинул в удивленьи рот.

И средь всеобщей тишины
Раздался голос старшины:
“Хевсуры! Бог меня простит,
Но видно, дело довести

Нам с вами надо до огня.
Хевсуры, слушайте меня!

.....

...Там, в вышине – Багамский крест,
Страж и хранитель наших мест,
И пред его святым лицом
Свершим мы суд над наглецом.

За наглость подлого лгуна
Мы воздадим ему сполна:
Огню жилище предадим
И скот евонный продадим

В базарный день, а самого
Из рода выгоним его
Ко всем чертям, подальше с глаз -
Ему не место среди нас.

Проклятье наглому лгуну!
Пущай берет детей, жену
И с ими ищет хлеб и кров
За перевалом у врагов!

Пущай у их найдет приют,
Коль продал он хевсурский люд!
Наглец! Будь проклят ты и сгинь
На веки вечные. Аминь.”



ЧАСТЬ 5. СТРАННИК

…Бредет изгнанник средь снегов,
Кляня свирепых стариков.
В глазах- мольба, а в горле спазьм:
О гады! В старческий маразьм

Вы впали, гнусные деды,
И мне наделали беды:
Дотла сожгли мое жилье,
Коньми стоптали все жнивье…

Да разве дело только в том!
Хрычи – вы честь мою с дерьмом
Смешали, выжив из ума,
И с грузом этого дерьма

Велели, дав пинка под зад,
Идти, куды глаза глядят
Долой от кладбищ, от могил
И от всего, чем край мне мил...

Жена – без хлеба, без угла
Костьми в сугробе полегла,
И детки, не могя идти,
Все десять померли в пути.

Теперь один я, как в бреду,
Через снега бреду, бреду,
И близ Багамского креста
Сомкну и очи, и уста.

Где справедливость? Где указ,
Согласно коего у нас
Обрубок мяса с полкило
Должон вершить такое зло?

Вконец вы, старые хрычи,
Сдурели, лежа на печи:
Пора уж в гроб полечь костьми,
А все играетесь кистьми!

Неужто мало мой кинжал
Кистей вам этих нарубал –
Дак вам оттяпай, хоть спекись,
И главаря бандитов кисть!

Я ж их припер не мене ста –
Солить вам, что ли, те кистя?..
Дерьма не видели – кистей,
Гнилого мяса и костей!

Да я и сам, поди, дурак –
Уж поискал бы новых драк
В тот чертов день, и приволок
Кистей бы энтих аж мешок!

Да их вам бочку притащи,
А толку что? Одни хрящи,
Ни щи кистями заправлять,
Ни на базаре продавать...

Да хто возьмет?.. На рынке, бля,
С их не получишь и рубля –
С кистей, бля, энтих даже псы
Воротят в сторону носы…*


* Приведенные здесь рассуждения героя ни в коей мере не соответствуют ни подлиннику, ни фильму, а являются фантазией автора и отражают исключительно его собственное восприятие ситуации.

...Печальной думой поглощен,
Не ощутил Ладо, как он,
Топча снега, приковылял
На самый ажник перевал.

Клубится глубоко внизу
Вся хмарь, что ливни и грозу
На Хевсуретию несет.
А сверху - жуткий небосвод,

Невиданный в родных краях
(О ужас, о великий страх):
Мертвенно-синий неба лик,
Што у покойника язык!

И што-то страшное висит
Над головой!.. Оно палит
И жжет - кругло, раскалено,
Свет ослепительный оно

Льет на пугающий простор
Открытых взору снежных гор...

****************************

Здесь неприветлив и не мил
Пейзаж - привычных нет могил,

Ужасен вид пустых небес
Без вихрей, мглы, метели без.
И страшен яркий этот круг,
Глазам несуший уйму мук,

Мозгам – загадку бытия:
И что за невидаль сия?..

+++++

...Но главный ужас-то: ИСЧЕЗ,
ПРОПАЛ СВЯТОЙ БАГАМСКИЙ КРЕСТ !
Как на ладони горы все
Стоят в пугающей красе -

Внизу вся хмарь и облака,
А даль ясна! - Наверняка
Здесь должен каменный колосс
Открыться взору в полный рост!

Но цепь вершин вдали пуста
И не видать над ней креста!..
Хошь верь,а хошь не верь глазам -
Где крест Багамский - думай сам...

**************************************

Прощай, прощай, страна могил,
Где я погибших хоронил
И где могилушке моей
Уж не бывать до веку дней!

Прощай, святой Багамский крест,
Хоть ты куды-то и исчез...
О рок! По кажной из дорог
Путь одинаково далек……



ЧАСТЬ 6. ЕРУБАЛ *

* Истинное имя персонажа не Ерубал (??), а Джохола.

…Но нету, в том-то и беда,
Дорог, ведущих никуда.
Когда Ладо бродягой стал,
Он много нового узнал,

Он весь Кавказ исколесил,
Тоску по дому угасил,
Он даже к солнцу попривык…
И удивился – мир велик!

Прошел наш странник много стран
И впер случайно в Дагестан.
То ль заплутал в теснинах гор,
То ль как-то Иначе – но впер

(И надо ж было – как назло)
Почти в то самое село,
Где в прошлом батька Шахирей
Бесился с бандой басмачей.

И вот, вблизи того села,
В ущелье, где река текла,
Ухлопал метко наш герой
Козла, что шел на водопой. **

** Автор не понял, что сценой изгнания Алуды Кетелаури (в авторской версии – Ладо) фактически кончается первая часть фильма, а с показа охоты начинается вторая часть, не зависящая от первой и отражающая сюжет повести В. Пшавела “Хозяин и гость”. Автор объединил обе повести общим сюжетом, что абсолютно не входило в замысел В. Пшавела и тем более в экранизацию его творчества Тенгизом Абуладзе.

Бежит к ему Ладо с горы
И видит: в шкуре две дыры.
Вторая пуля-то откель?
Аль кто-то рядом в ту же цель

Палил в расчете на шашлык?..
И правда, глядь – идет мужик.
Чалма на тыкве – знать, кистин,
Здоров как шкаф, собачий сын,

И в битве, видно, не дурак…
Мужик – ему: “Салям, кунак!
Я здешний. Имя – Ерубал.
Ты тоже, што ль, в козла попал?

К тебе я не питаю зла,
Хоть ты хевсур. Бери козла –
Твоя добыча.” Удивлен,
Ладо ответный бух поклон:

“Тверда в пальбе твоя рука,
Но не узрю в тебе врага,
Коль не зовешь меня на бой.
Сам забирай козла – он твой!”

“Чужой добычи не возьму,
Тащи к жилищу своему…
Бродяга ты ?.. Айда в мой дом,
Обои там козла сожрем”.

*********************************

…В аул охотники идут,
На жерди тушу волокут.
А баба с тряпкой на лице
(Жена, поди) уж на крыльце

Стоит, встречая мужиков –
Очаг у ей уже готов.
“Будь гостем!” – молвит Ерубал.
Ладо с минуту постоял,

Струхнул, как видно: за порог
Вооруженным, видит Бог,
Грешно ступать. Но свят закон:
Стащил с себя кольчугу он,

Ружье, патроны, меч, кинжал
Безмордой бабе передал –
Доспехи баба забрала
И вмиг куды-то унесла.

(Увы – не знал Ладо в тот час,
Что держит меч последний раз!)...

+++++

...Хузяин молвил: “Знаю я,
Что враг ты наш. Но жизнь твоя
Тут в безопасности, и здесь
Ты можешь выпить и поесть.

А я, прости, не буду пить –
Коран велит тверезым быть,
Но хоть спиртного не держу,
Тебе, как гостю, удружу:

Эй, баба, подавай-ка щи
Да самогон сюды тащи,
Да шевелись! Готово – брысь,
Козла зажарить торопись!

А ты сиди, кунак, сиди
И вдаль с тревогой не гляди –
Тебя, покуда ты мой гость,
Селян моих не тронет злость,

Клянусь Кораном. Погости,
Забудь о трудностях пути.
И пусть тебя не гложет страх,
Покуда в этих ты стенах.”



ЧАСТЬ 7. НОЧЬ

…А в том селе кажинный дом
Уж облетела весть о том,
Что кров нашел в селе хевсур –
Аллахом проклятый гяур,

Презренный пес и злой шакал,
От чьей руки сам батька пал.....

+++++

Никто не спит в ночи глухой:
Ползет гремучею змеей
Зловещий шорох по селу,
И вопрошают все муллу:

“Мулла, ты слышал злую весть!
Благослови же нас на месть –
Пока он здесь и не ушел,
Башку отрежем – и на кол!”

“Вероотступник Ерубал,
Как видно, совесть потерял –
Плюя на веру мусульман,
Он вытер ноги об Коран!

Но дело главное не в ём -
Ему ответ держать потом,
А сей момент велить нам честь
Идти вершить за батьку месть!

Вперед – зовет нас Магомет
С гяура стребовать ответ!
Благослови же нас, мулла:
Нас ждут кровавые дела!”

...“Не только батьку он сразил –
Убит злодеем Исмаил,
Изрублен весь, мюрид Хуршид
В снегах проклятых тех лежит,

А где Саид, а где Мухтар –
И тех сразил врага удар,
А где Керим и Кайфулла –
И этих смерть в горах нашла!

Такие были мужики,
А все мертвы – и без руки!”

+++++

“А мой братан (Аллах акбар!)
Надысь полез к ему в анбар.
Гяур поганый дверью трах,
И кись осталась там, в нутрях.

Братан от боли сам не свой,
Трясет кровавою рукой,
А тот ему: “Я кись твою
К твоей же заднице пришью!”

“Аллах акбар! – вскричал мулла, -
Ищите место для кола
И живо вкапывайте дрын,
Покуда дрыхнет сукин сын!

Жывым на суд врага тащить
И Ерубала прихватить
Вероотступника – причем
Врагу он будет палачом!

Посмел от веры отступить –
Сумей и грех свой искупить!
А заупрямится, козел –
Дак тоже посадить на кол.” *


* Такой разговор, согласно произведению В. Пшавела, действительно был, но приводимые автором его форма и содержание абсолютно не соответствуют подлиннику.



ЧАСТЬ 8. К О Л

Аркана взявши и камчи,
Прут басмачи в глухой ночи –
Вся бусурманская орда,
Вопя молитвы, прет туда,

Где, без оружия и пьян,
Башку полОжив на коран,
Расслаблен, до икоты сыт
Герой на дастархане спит.

Сломали дверь, ворвались в дом,
Жыдовский сделали погром,
Связали воина во сне
И в угол бросили к стене.

Хозяин встал, он возмущен:
”Как смели вы святой закон
Нарушить – гостя разбудить,
Связать и на пол повалить?”

На это старый аксакал
Ему в ответ: ”Заткнись, нахал!
Не ты, а мы ведем допрос!
Твой гость – шакал, поганый пес!

Мы будем суд ему чинить,
Да и тебе, стервец, не жить,
Коль ты его, едрена мышь,
Своей рукою не казнишь!”

Вскипев от гнева, Ерубал
Из ножен выхватил кинжал
И аксакалу в горло тык,
Но сам повержен в тот же миг

Он был ревущею толпой…
“Ну, а теперь пора тобой
Заняться нам, неверный гад,” –
Враги хевсуру говорят.

И привязав к коню за хвост,
Влачат страдальца на погост,
Где похоронен Шахирей.
“Ты будешь в жертву, лиходей,

Владыке нами принесен.
Но дабы рад он был при сем,
Признать ты должен, сукин сын,
Что он твой царь и господин!..”

+++++

Глазами вкруг себя обвел
Ладо – и видит страшный кол,
Торчащий в небо острием!
“Башку насодють, аль живьем

Вертеться мне поверх кола?..
Да все едино – Смерть пришла!
Уж не помилуют, поди…
Вон Ерубал с ножом в груди

Уж мертвый вытащен во двор –
Свершился ихний приговор
Над земляком, едрена мать –
Куды уж мне пощады ждать?

…Но кол-то шибко уж востер,
А под колом, поди, костер
Оне возьмут да разведут –
Пошто дрова-то волокут?

Уй, не хочу на кол, боюсь!!! **

** Эти малодушные мысли персонажа – авторский вымысел, совершенно не соответствующий ни подлиннику В. Пшавела, ни фильму Абуладзе. По-видимому, это собственные мысли автора, представившего себя на месте осужденного на казнь.

Упасть им в ноги – мол, сдаюсь!
Я сукин сын и сволотА,
Я отрекаюсь от Христа!

В башке-то, видно, сущий мрак:
В Христа уверовал, дурак,
Когда вестимо и ослам,
Что вера истая – Ислам

И што Алах единый бог,
А Мухамет ево пророк!..

.....А на Багамский этот крест
Штоб черт сегодня же залез
Да пхнул его в страну могил,
Штоб он хевсур там всех прибил!

А батьку я не убивал,
Я струсил, с поля убежал –
Спросите вон у стариков,
Каков я трус и врун каков!

А батька ваш теперь, да-да,
Хузяин мне уж навсегда –
Хочу как пес ему служить,
Весь век могилу сторожить,

А хто попрет с моих селян –
Тех, што плевали на Коран
И душу продали Христу,
Не подпущу и на версту!

Ух, разнесу почем куды!…
Вот дайте мне коран сюды
И поклянусь на ём при всех:
Я искуплю свой подлый грех!

А коль расправитесь со мной,
Што толку с жертвы-то с одной?
Ну а оставите в живых,
Клянусь Алахом: семерых

Гуяров подлых порешу –
Свят Мухамет, я не брешу, -
Уж будет то подарок – ВО,
Для господина моево!

Я ж так хузяина люблю
И на коленях вас молю:
Вы не меня – себя от мук
Избавьте, не марайте рук

Об эту падаль, об дерьмо,
Што скоро сдохнет и само –
Склизняк, червяк, скотина я,
Глиста и грязная свинья –

Не трожьте грязную свинью,
Я сам подохну и сгнию…

+++++

…Но молвит храбро: “Не хочу
В рабы писаться басмачу.
Хоть был ваш батька храбр и смел,
Быть холуём – не мой удел!

И пусть я даже тут помру,
Я чести рода не попру
И веры не продам своей.
Аминь. Кончайте уж скорей.”

“Ты не тяни резину, пес!
Ты отвечай на наш вопрос!
Коль твой хузяин Шахирей,
С тобою будет все о’кей:

Гуманно саблей рубанм
И водрузим над острием
Твою уж мертвую башку.
А то, как в задницу жуку

Сучок вгоняют пацаны,
Небось видал? Сдерем штаны
И будешь крючиться три дня,
Язык проклятый свой кляня!”

“Давай развязывай язык!
А то зажарим на шашлык!
Хузяин он тебе аль нет,
Скажи!” …Молчание в ответ.

“Признай хузяина, свинья!
Нам честь до лампочки твоя!
Искрошим морду в решето –
Хузяин он тебе аль хто?..

Ну, говори – одно из двух,
Аль на колу испустишь дух!..”
И, не добившись ничего,
На крючьях подняли его…



*** Э П И Л О Г ***

…В глухих неведомых горах
Покойных горцев тлеет прах.
Хевсур унылая страна –
Сплошное кладбище она.

О путник! Кинь печальный взор
На склоны сих унылых гор:
Крестов дремучие леса
По кручам лезут в небеса.

Печальным глазом глянь окрест:
Кому вон тот воздвигнут крест?
Кто там, в могиле, в вечном сне
Лежит во страшной глубине?..

Лежит там мученик святой
Под тяжкой каменной плитой,
Из гробовой могильной тьмы
Скрыпя покойными костьми.

В стране Багамского креста
Ужасный рок его заста-
Вил унижения понесть
И утерять в народе честь.

Он из народу изгнан был
И тяжкий жребий свой влачил,
И через тридцать три страны
Груз незаслуженной вины

В мольбе и муках он волок,
Отвержен, сир и одинок....

+++++

...Тоской и голодом томим,
Тащился бедный пилигрим
По белу свету, чтоб попасть
В конце путя злодею в пасть.

И аж влекомый на убой,
Он вспомнил род хевсурский свой
И в дар Багамскому кресту
Простил селянам клевету.

Простил им все, и в смертный миг
Он духом сделался велик
И в муках кончил житиё,
Блюдя достоинство свое.

И ныне в отчей стороне
В холодной снежной вышине
Убогий крест его стоит,
Из двух поленьев наспех сбит.

Земля под им еще свежа,
Не заросла и не слежа-
Лась: видно, мертвый прах Лады
Недавно был зарыт туды.

А кто ему могилу рыл,
С чужбины прах его тащил –
То знает лишь могильный хлад
Да звезды, что с небес глядят…

;( ;( ;( ;( ;( ;(

…Он понимал, што нет нужды
Суседям учинять вражды
И кисть врагу не отрубал.
И то же думал Ерубал –

Добра желал пришельцу он,
За што и тоже был казнен....

;( ;( ;( ;( ;( ;(

Обои пали за добро,
Обои были благоро-
Дны в намерЕниях своих,
Про то и сей печальный стих.

;( ;( ;( ;( ;( ;(

…Обратно дождь лицо сечет,
Обратно што-то там течет
По морде моего лица:
Жысть – миг, а смерти нет конца….....