Про феодализм

Феодализм – это общественно-экономическая деформация, возникшая в европах после могучего крушения самого первого Рима; точнее (поскольку никто его не сокрушал – силёнок ни у кого не было – даже у нас, гуннов), после того, как сами римцы, уверовав в Господа нашего, сели ждать, когда Невидимая Рука Святаго Духа расставит всё нужным образом и воздаст каждому по вере его. А верили  крепко, и каждого ожидал нешуточный суперприз в виде спасения и вечного блаженства и другие приятные сюрпризы в грядущем Царстве Божием на Земле, которое закономерно должно было сменить Мировую Римскую Империю.

Далее несколько слов скажем о её западной части, поскольку именно там утвердился феодализм.

Римцы прибрали к рукам большую часть европских земель в несколько ходов: сначала они отхватили у сабинов сам Первый Рим (тогда ещё небольшой посёлок, впервые упомянутый в 1147 г. до Р.Х.); затем у италиков – Итальянский полуостров (тот, что в форме сапога – ежели есть тут люди, понимающие в географии); затем у греков – Греческий полуостров; затем у финикийцев – Испанский полуостров (после могучего разрушения Карфагена, который имел там свою колонию); наконец, они отхватили Галлию (не путать с Галилеей, которая в Азии – её римцы тоже прибрали к рукам, но нас интересуют их европские владения). Галлию завоевал легендарный Гай Юлий Кесарь, который был наипервейшим в своём городе диктатором и грамотеем и даже у своих соотечественников подавил волю к сопротивлению, показывая в Колизеуме один и тот же фокус – как он пишет одновременно двумя руками разные по смыслу тексты, что на его полуграмотных соотечественников производило неизгладимое впечатление. Сами тексты составили то, что позже стали называть Римским Прав'м и Римским Лев'м (а что при письме на самом деле думал Гай Юлий Кесарь – этого до сих пор никто не знает, поскольку экстрасенсов, и вообще – телевидения, тогда не было).

Далее этого продвинуться к восточным европским народам римцы не смогли, так как виртуозного Гая Юлия Кесаря они, всё-таки, осмелев, зарезали сами, а в его отсутствие немцы сумели отстоять свою и нашу свободу, чего им до сих пор не могут простить финно-угорские народы, изнывающие под игом казанских татар.

За время владычества римцев в подвластных им европах была ликвидирована местная общественно-экономическая деформация – родо-племенная, и даже местные туземные языки были повсеместно заменены слегка подыспорченным языком завоевателей (из европских народов лишь немногие – не получившие гражданства Первого Рима – сохранили местные ведические диалекты). Всех подвластных им европцев они заставили молиться своим богам – Юноне и Авось, и даже дали аборигенам римские имена. А детей своих они называли, обычно, порядковыми числительными, чтобы не перепутать потом их старшинства; только самого старшего сына римец называл своим собственным именем, избегая имени Примус, чреватого многими дразнилками, а следующих – именно так, числительными, поэтому легко догадаться, что император Октавиан Август – был восьмым ребёнком в семье, император Септимий Север – седьмым ребёнком итд; случались даже Постумы – те, что рождались после смерти отца, а если и после Постума продолжали родиться дети, то их, безымянными, продавали в рабство.

Но мнение о том, что в перворимском царстве была рабовладельческая деформация, является ошибочным: в самом Риме был коммунизм в отдельно взятом городе, т.к. раздача хлеба и зрелищ для коренных римцев, понаехавшей лимиты и гостей столицы была бесплатной; хлеб раздавали каждый день, а зрелища – по праздникам, которых было два в каждом месяце – Календы и Иды – их и отмечали, как день Города и день Независимости от сабинов, зрелищами, среди которых особо любимы были гладиаторские бои и казни христиан – врагов всякого государства, включая Рим и Израиль, кроме Царства Божия на Земле. Провинции же были нужны Риму для поддержания статуса города образцовой коммунистической культуры: за их счёт и на их фоне Рим и слыл таковым у всех рабовладельческих (в азиях и ливиях) и первобытнообщинных (в европах и африках) народов.

Но после упомянутого выше воцерквления римцев в образовавшемся политическом (но не религиозном) вакууме всякие лихие люди в римскоговорящих европских провинциях стали сбираться в организованные преступные сообщества и насаждать всюду свои порядки, разумеется, временные – до наступления Царства Божия на Земле (грекоговорящих азиятских провинций Империи не касаемся: там всё было иначе).

Приходят, например, организованные сообщники в галльскую или португальскую деревню и выпытывают у тамошних первобытных общинников: «Вы кому платите?». «До сих пор платили Первому Риму, – разводили руками первобытные общинники – а теперь даже не знаем, кому платить». «Будете платить нам!» – говорили им организованные сообщники, производя первобытных общинников в крепостные крестьяне, минуя бесчеловечный рабовладельческий строй, чем до сих пор гордятся европцы.

Однако, если посмотреть на срендевековые феодальные замки с птичьего полёта – то это типичные разбойничьи гнезда с несколькими степенями защиты от конкурентов по переделу сфер римского влияния: крутой земляной вал, глубокий водяной ров (разумеется, тоже земляной – вырытый в земле, но наполненный до краёв грязной водой, чтобы всяким осаждающим было ещё обиднее), циклопические стены с утопическими бойницами, разводные мосты на цепях пред тяжкими дубовыми вратами, пьяный арбалетчик в каждой бойнице и пленная красавица в каждом окне. Причём, феодальные замки никогда не строились в городах, но всегда – в удалении от них, так как города (оставшиеся от римцев областные центры) оказывали сопротивление организованным сообщникам. В этом их поддерживала и Святая Церковь Папы Римского, поскольку, если бы организованные сообщники подмяли под себя и города, то кто бы платил Святой Церкви Папы Римского? В общем, независимость европских городов от организованных сообщников, с Божьей помощью и Магдебургского права, удалось отстоять.

А крепостные крестьяне, живя прежними первобытными общинами, сопротивляться организованным сообщникам не имели сил, и те выгребали у них всё, что находили, и отвозили в свои феодальные замки, в то время как даже рабовладеющие римцы придерживались фиксированного налогообложения. Обнаружив, что жить стало сравнительно хуже, чем при старом режиме, прежние первобытные общинники начали, было, разбегаться в разные стороны. Но организованные сообщники выискивали сеятелей своих и хранителей по разным укромным местечкам и возвращали в общины, чтобы там они плодились и размножались и добывали хлеб свой насущный в поте лица своего, даждь нам днесь (последнее означало категорическое требование делиться с ближними своими, обеспечивающими крышу и защиту от повторного налогообложения со стороны других организованных преступных сообществ, которых было – как грязи).

Надо заметить, что больше такой деформации – с прикреплением крестьян к земле – нигде в мире не было, в том числе, и на Руси в Срендие Века крестьяне не были прикреплены. А в римском царстве-государстве статус крестьянина был даже выше, чем статус рядового римского легионера: тот получал участок земли после 20 лет службы Империи, если выходил на пенсию живым и относительно здоровым, но, в отличие от наследственных крестьян, он и после этого оставался должен римскому государству – кроме ежегодных налогов он отдавал в армию одного своего сына (как раз того, который носил отцовское имя), в то время как наследственный крестьянин платил только натуральный налог, а лишнего сына мог и продать с пользой для себя и своей семьи: а что вы хотите  – такова была жыстокая бесчеловечная рабовладельческая деформация!

Но та, что случилась в европах в Срендие Века – феодализм – была хуже. Главную же особенность европского феодализма составляет не прикрепление крестьян к земле (это последствие феодализма), а то, что налоги с них (а по возможности и со всех) собирает не какое-нибудь римское государство (первое, второе или третье),  а организованные сообщники, которым все и платят: за землю – платят, за дом – платят (вынь и положь белку за производимый дым), за ремонт дома - платят (ремонтируют-то сами, но платят сообщникам), за образование и здравоохранение – платят (хотя их и не было, но всё равно платили) итд. Оттого все и разбегались, а их, разбегающихся, ловили и прикрепляли к родимой земле.

В общем, можно сказать, что феодализм – это такой строй, при котором людишки разбегаются от организованных сообщников; увидите  где – бегут людишки толпами – так и знайте: там наступил феодализм, светлое прошлое всего человечества (на самом деле, не всего, конечно, а  только европского, в Срендие Века).