смотри куда спишь

Улица залита ярким солнечным светом, а тут еще стеклянная витрина блеснула так, что Яну приходится на секунду зажмурить глаза, чтобы не ослепнуть. В этот момент он и спотыкается о чью-то ногу.
- Смотри куда спишь! - недовольный голос, надо думать, принадлежит тому же человеку, что и нога.
Ян открывает глаза и видит стайку подростков, рассевшихся посреди тротуара на теплом асфальте. Один из них - с торчащими из-под джинсовой кепки лохмами, смотрит на Яна насмешливо.
- Извини, - говорит Ян.
И идет дальше, думая: надо же, смотри куда спишь, примерещится же. Наверняка он сказал смотри куда идешь или что-то в этом роде.

Солнце шпарит как сумасшедшее, и Яну это очень нравится. Он не любит мерзнуть, а любит как раз наоборот растекаться теплым улыбающимся блином под желтыми лучами. И он опять жмурится - теперь уже от удовольствия. Его приводит в восторг этот город с маленькими почти игрушечными домами. И река, петляющая по городу так причудливо, что никогда не знаешь, в какой момент услышишь за углом знакомый плеск, а повернув, увидишь волны, серебрящиеся под солнцем и бросающие блики на прибрежные дома, Яна тоже приводит в восторг.

Ян сворачивает в переулок, в котором никогда не бывал. Ян точно знает, что там его ждет мороженое. И в самом деле - на брусчатке у одноэтажного желтого дома он находит лоток мороженщика. И мороженщик - добрый толстячок с роскошными усами, все как полагается - выдает Яну рожок с невероятно редким и невероятно вкусным маковым мороженым. Ян откусывает сразу огромный кусок - вместе с вафлей и мычит от удовольствия, и мороженщик смеется и показывает Яну большой палец - молодец, мол, многие любят мороженое, но чтоб так - я еще не видел. Ян машет ему рукой, мороженое тает во рту, вафля хрустит, и Ян чувствует, что еще немного счастья - и он взлетит в небо вон к тому ярко-синему воздушному змею или сядет прямо на каменную мостовую и расплачется - просто чтоб не лопнуть. Но он не взлетает и не плачет, а выходит на центральную площадь - к ратуше и фонтану. Зимой здесь заливают большой каток - Ян в этом абсолютно уверен, хотя никогда не бывал здесь зимой. Сейчас тут раскинулась ярмарка. Множество разноцветных палаток, лавочек и ларьков, где продаются совершенно бесполезные, но такие прекрасные штучки, штучечки и штуковины, что невозможно пройти мимо и не унести с собой хотя бы одну. И еда - такая вкусная, ее запахи издалека доносятся до Яна, и Ян заранее замирает в предвкушении. И - какая же ярмарка без музыкантов? - Ян уже отсюда, с самой окраины площади слышит, как их много и в какую какофонию сливаются издаваемые ими звуки - каждый играет свое, и как вдруг какофония становится единой мелодией и мощным потоком взмывает к небу и сносит с места - приклеен он был, что ли? - синего воздушного змея, и его становится много - красные, желтые, оранжевые, зеленые, пятнистые, полосатые прямоугольники рассыпались по небу, и Ян восхищенно ахает, и подтаявшее мороженое, оставшись без присмотра на какую-то секунду, капает на камень.
- Первый раз у нас? - понимающе звучит из-за плеча.
Ян оборачивается и видит пожилую даму в шляпе, украшенной цветами так обильно, что кажется, что никакой шляпы и нет, и что на голове у дамы клумба.
Ян кивает, не в силах произнести ни слова, и дама улыбается так, что на ее сморщенных щеках образуются две задорные ямочки, и солнце снова бьет Яну в глаза, попав в лужу - откуда десь лужа? - думает Ян, и на месте пожилой дамы оказывается хохочущая взахлеб девчонка лет семнадцати в цветастом - настолько, что аж в глазах рябит - платье.
- Слышал бы ты себя, - объясняет она, утирая слезы. - Клумба! Подумать только!
Ян пожимает плечами - ну, клумба, что такого? - и думает не обидеться ли. Но девчонка смеется так заразительно, что он тоже улыбается.
- Пойдем! - кричит девчонка и уже волочет его по площади сквозь толпу, сквозь палатки и фокусников, сквозь краски, звуки и запахи - о боже, как умопомрачительно здесь пахнет чем-то жареным и сладким, если я этого не попробую, я буду жалеть всю жизнь! и они стоят и жуют это жареное и сладкое, и липкий сироп течет по губам и по пальцам, и Ян видит, как солнце искрится в капельках сиропа на пальцах Лины, и на мелких, почти незаметных капельках пота на лбу Лины - у самых волос, которые немедленно начинает лохматить ветер.
- Перестань, пожалуйста, а то все волосы будут липкими, - смеясь, просит Лина, и он перестает.
Они умываются в фонтане и Ян, обеспокоенно оглядывавшийся - можно ли? - видит, что все умываются в фонтане, и вода в фонтанной чаше становится разноцветной - как будто это большой яркий круглый воздушный разлегся посреди площади отдохнуть.
Ян прыгает в фонтан, и вода пружинит под его ногами, как батутная сетка, а потом взлетает. Ян чувствует себя нарисованной фигуркой на боку воздушного змея, пока чаша облетает площадь, которую он видит сверху - здесь, оказывается, были и детские аттракционы, на которых почему-то взрослых больше, чем детей. Ян оглядывается обеспокоенно - где же Лина? А Лина здесь - висит, уцепившись за змеиный хвост, и хохочет, глядя, как удаляется земля под ее ногами. Ян втаскивает ее к себе и Лина скачет по разноцветному батуту, парящему над городом, а потом лежит, раскинув в стороны длинные и худые руки и ноги, и кричит в небо: я морская звезда! Ян пробует лечь так же, но змей под его весом неожиданно проминается, и Ян летит в ярко-синем небе и все равно растопыривается в воздухе и кричит: я морская звезда!
На площади все так же весело и так же много палаток и лавочек. Ян немедленно приобретает в одной, разрисованной марионетками, совершенно прозрачный шар, небольшой - если положить его на одну ладонь и накрыть второй, то его совсем не видно, - но довольно увесистый. Он будет светиться в темноте, - обещает продавец, высокий худой индеец, все видимые участки тела которого, исключая лицо и ладони, покрыты татуировками. Ян не понимает значения начертанных на индейце линий, но чувствует, что это какое-то важное послание, и быстро уходит с площади по одной из разбегающихся от нее улочек.
Он останавливается возле дощатого забора - такого старого, что кажется, что он держится на одном только воспоминании о самом себе. Если отодвинуть доску и пролезть в отверстие, там будет темнота и можно будет проверить, как светится шар.
- Туда не ходи, там не та темнота, - слышит Ян знакомый голос, и видит сидящего на заборе давешнего подростка в джинсовой кепке.
Он так же насмешливо смотрит на Яна и Ян вдруг сердится и хватается за доску. Доска не двигается с места, как бы Ян ни старался, а потом внезапно поддается так легко, что Яну кажется, будто его буквально засасывает за забор.

Ян просыпается от свиста чайника - тот уже не только готов, но и наполовину выкипел, надрываясь в попытке докричаться до вырубившегося прямо за кухонным столом хозяина. За окном дождь. Уже вторую неделю, - вспоминает Ян. - А чего я хотел, это же Питер.
Ян выкручивает горелку под чайником и идет в туалет. Света не зажигает. Закрывает за собой дверь. И нащупывает в кармане просторных домашних штанов небольшой, но увесистый шар. Медленно достает его и заранее зажмуривается, зная, что сейчас по глазам ударит яркое солнце, и блеск витрины усилит его до практически непереносимого. Он делает шаг и, споткнувшись, валится на горячий асфальт.
- Да смотри же уже куда спишь! - из-под джинсовой кепки на него почти сердито смотрят глаза Лины и он почти верит, но потом она заходится хохотом и Ян хохочет вместе с ней, потирая коленку, которую он вообще-то считал разбитой, но которая почему-то совершенно цела.