Ночной урок

    Скорее бы добраться до дома, – думала Алина. Зря она думала ,что Сережа проводит ее. Полпервого  ночи. На улице ни души. Влажные желтые листья шуршат под ногами. Начало осени и серый, еле заметный дождь заполнил всю пустоту ночи. От  ощущения одиночества и этой всепоглощающей сырости  мурашки бежали по телу. Алина шла съежившисть, придерживая руками  капюшон. Все время казалось, что вот-вот кто-то вынырнет из темноты или подкрадется сзади. Ужас все больше овладевал ей.
  Серега, как ты мог? – Лена взволновано махала руками, – как ты отпустил ее одну? А че я? – пуская кольца дыма, сказал Сергей – она сама ко мне не поехала! Ах, ты нахал! - выпалила Светка, – ты ж сам нас в кино позвал и обещал всех до дома доставить!  В целости и сохранности! – вставила Лена, – и почему ты вообще решил, что кто-то обязан к тебе ехать?
  Сначала Алине было обидно, – как он мог? Все детство в одном дворе.Все вместе, кафе-мороженое, школьные дискотеки. Светка, Ленка и Серега, мы всегда дружили и никакого намека на какие-то пошлости. Дружба с первого класса и никогда никакого намека, а тут бац – к нему домой!  Это было не просто оскорбление ее достоинства, это была обида. Обида на человека, который был симпатичен и добр и в котором она исренне видела друга. А он «поехали ко мне, дома шампанское и кино». Затем она вспомнила, что телефон и деньги остались в сумочке у Лены, но обида и злость не давали вернуться. Она шла ,закрыв лицо руками. Дождь успел намочить ее волосы прежде, чем она скрылась под капюшоном. Шла, не оглядываясь…
  Яркие огни города закончились. Освещенные широкие улицы превратились в темные извилистые переулки. Фонари горели через один и то каким-то тусклым желтым светом. Дождь как назло стал лить сильнее. Ветер обжигал лицо. Где-то визжали тормоза автомобилей. Алексей Степаныч  всматривался в сырую темноту. Он  любил дождь. В такую погоду  на улице почти никого нет, тем более ночью. И лишь заблудшая одинокая  душа могла появиться в этой всепоглощающей серости. Он любил гулять  в старых парках, в далеких от центра районах. Мог подолгу идти за какой-нибудь девушкой, преследуя ее темный силуэт. Ему нравилось  мерное постукивание каблуков, развивающиеся на ветру волосы. Он чувствовал чужой страх. Ему даже казалось,что он слышит их учащенное сердцебиение.
  Алина ускорила шаг и резко обернулась. Темная тень скользнула вдоль дома. Куда меня занесло? – проворчала она. Алина никогда не думала, что можно вот так запросто заблудиться. Заблудиться в своем родном городе. Не такой он и родной в темноте – этот город. Я бы даже сказала, совсем чужой, – она поняла, что рассуждает вслух. Опять тень и чьи-то быстрые шаги. Шуршание листьев  выдало преследователя. Алина перешла на легкий, на сколько позволяли двеннадцатисантиметровые каблуки, бег.  Сознание рисовало  самые страшные картины. Тишина. Дождь стих. Алина остановилась и огляделась. Она  поймала себя на мысли, что слышит только биение своего сердца. Кругом заброшенные бараки, готовые к сносу. Издалека доносились звуки сирены. Даже отголоски какой-то музыки проникали сквозь темноту. Но все это было на столько далеко, что казалось недосягаемым. До ее разума начало доходить, как она здесь очутилась. Когда она слышала шаги в темных проулках, то постоянно сворачивала туда где еще темней, чтобы укрыться. Пресловутый детский инстинкт, прятаться от страхов в темной кладовке. Тот кто шел за ней именно на это и рассчитывал. Он вел ее, страх и ужас пронизали каждую клетку ее тела. Вел, как хищник ведет свою добычу к тому месту, где собирается исполнить последний танец смерти!
   Городские фонари погасли. Редкие окна освещал голубой свет телевизоров. Уже два часа они катались по городу в надежде обнаружить Алину. Сергей все время курил  одну сигарету за другой, вглядываясь в темноту улиц сквозь пелену дыма. Лена, обхватив колени, сидела спереди и командовала в какой закоулок  ехать. Светка, после выпитого литра пива в кино, похрапывала на заднем сиденье. Лена постоянно что-то ворчала под нос, зло поглядывая на Сергея. Тот в свою очередь делал вид, что  поглощен исследованием очередной улицы.
  Алексей Степаныч работал дворником. Эта работа ему доставляла только  удовольствие,в отличие от предыдущей. Нет раздражающих коллег, вечно брюзжащих, недовольных своей зарплатой. Работа только ранним утром. Да и вообще – сделал дело, гуляй смело. Хотя и работа педагога ему нравилась не меньше. Преподавать историю в педагогическом колледже, кому же не понравится. Вокруг одни девушки юные, улыбчивые, флиртующие. Каждая в погоне за отличной оценкой норовила одеть юбку покороче и декольте поглубже. И как он жалел эти два года, что остался после пар наедине с должницей. Юная искусительница молниеносным стриптизом попыталась заполучить оценку в зачетку, он кинулся подбирать ее одежду, ошеломленный поступком и тут  весь преподавательский состав ввалился в аудиторию…
   Дело до суда не дошло. Он выплатил крупную компенсацию студентке. Но и с работы его попросили. Да он и сам наверное не смог там работать. Потом он узнал, что проходившая мимо,  студентка услышала голоса в аудитории и увидела обнаженную девушку и сорокапятилетнего преподавателя с ее одеждой в руках. И подняла шум. Студентку звали Алина. Злость и ненависть овладела им. Его мнения даже никто не слушал. Какое-то бессовестное линчевание. Ушла жена. Не поверила его «сказкам». Сын презирал.
   Тень метнулась от одного дома к другому. Алине даже показалось, что она разглядела фигуру человека. Она позвала в темноту, – кто вы? Зачем меня преследуете? Тишина. Только биение своего сердца и сдавленное отрывистое дыхание. Кажется сотни глаз сейчас смотрят на тебя из темноты. Алину охватил животный страх. Зубы постукивали. Тряслись коленки. Живот скручивало. Холод и страх сделали свое дело. Паника. Сердце бьется чаще. Во рту пересохло. Кажется вся темнота собралась здесь в одном месте. Алина попятилась назад. Глаза округлились. Тень приближалась и росла. Ясные очертания человека,– Алина выкинула из головы все бредни про вампиров и оборотней. В руке какой-то вытянутый предмет, палка, нож, что там еще бывает, –мысли роем носились в голове Алины. Вдруг  чья-то  ладонь зажала рот, рука сдавила шею. Как? Кто? Тяжело дышать! – Алина потеряла сознание.
    Свет фар осветил улицу. Старые бараки! – прогнусавил Сергей,– ну что ей здесь делать, ей богу! Рули давай, – огрызнулась Ленка, – натворил делов, теперь расхлебывай! Они медленно объезжали каждый переулок, но безуспешно. Только раз  Лене показалось, что она слышала вскрики, но тут же эти мысли откинула, ссылаясь на сонливость и гадостные фантазии.
   Алина чувствовала как ее тело тащат вниз, по-видимому в подвал. Силы как будто покинули ее, руки, ноги связаны. Не один мускул не мог напрячься. Усилий хватало только, чтобы дышать. Никогда она не думала, что станет жертвой какого-то  убийцы, маньяка, извращенца и того хуже. Не думала, что может  стать материалом для криминальной хроники. Мозг взрывался от невозможности всего происходящего. Сквозь затуманенное сознание она поняла, что ее раздевают. Он, а  это безусловно был мужчина, подставил что-то острое к ее горлу  и продолжал уже срывать нижнее белье. Он все делал молча. Страх, ужас, боль – все одновременно взорвалось в ней. Алина почуствовала, как злодей прижался к ней, еще сильнее надавив острием ножа на горло. Она закричала, так пронзительно и громко, как никогда. Опять потеряла сознание.
    Алексей Степаныч  склонился над девушкой. О! Да это ж его кровный враг, та самая студентка, что подняла шум. Он накрыл ее своей курткой. А фонарик  придется новый купить, это совдеповский совсем ни к черту, не светит и как дубинка слабоват, весь поломался.
   Алина улыбалась. Она  не могла предположить, что благодаря этому  человеку выжила. Алексей Степаныч, чтобы не напугать ее, просто решил проводить, не подходя близко. И увидел как за ней увязался странный тип в длинном плаще и фуражке. Шел этот тип тайком, прячась за углами домов и кустами. Оставалось только не упускать его из виду. О том, что за ним наблюдают он так же не подозревал. В момент, когда Алексей Степаныч уже хотел было выйти к ней, этот тип напал сзади и затащил в ближайший подвал. После чего хотел сделать самые страшные деяния. Но ничего не вышло. Бывший замечательный педагог, а теперь профессиональный дворник оглушил его старинным металическим фонариком  и вызвал наряд и скорую .
    Падал первый снег. На душе было как-то тоскливо. Еще не зима, но уже не осень. Алина уезжала. Уезжала далеко от этого города. От этого всего, что могло напомнить  ей о той сырой ночи.