Кормилец

   22 июня 1941 года дружное семейство Башмаковых в полном составе собиралось на дачу. Но в их планы вмешалась война. На следующий день Фёдор Башмаков отправился на фронт – под командование генерал-лейтенанта Попова. Дома остались его мать Матрёна Егоровна, жена Зина и двое детей – Тоня и Коля.
   9 июля немцы захватили Псков – а от него до Ленинграда рукой подать. В перерывах между боями Фёдор Башмаков писал письма жене и матери. Но почта работала всё хуже.
– Папа вернётся? – спрашивали дети.
– Когда закончится война, – отвечала мать.
   В самом слове «война» было что-то тёмное, зловещее. А вдруг она затянется, и папа никогда не вернётся? Каждое утро девятилетняя Тоня и шестилетний Коля спрашивали:
– Война ещё не закончилась?
   Но мама Зина отрицательно качала головой и уходила на работу – в аптеку на углу. И наступала тревожная неизвестность.
   8 сентября началась блокада. А 10-го Ленинград впервые попал под артобстрел. Никогда ещё Тоне с Колей не было так страшно! Перепуганная бабушка металась по квартире, не зная, куда бежать. Наконец, все вместе спустились в подвал. Сидели в обнимку, прислушиваясь к страшным звукам на улице.
   Еду выдавали по карточкам: немного хлеба – и всё. В октябре закончились запасы крупы и муки, а в ноябре семейство Башмаковых узнало, что такое голод. Все мысли были о еде. Тоня с Колей играли в кондитеров, чем жутко нервировали бабушку.

   На новый год соседка пожарила мясо. От одного запаха можно было сойти с ума. Бабушка Мотя засуетилась:
– Пойдёмте, детки. Тётя Дуся зовёт нас к столу.
   Коля хотел пойти с бабушкой.
– Ты хоть знаешь, чьё это мясо? – вызывающе спросила Тоня.
– Какая разница? Есть очень хочется!
– Дурачок ты. Это же Мурка! Я своими глазами видела, как её придушили. Если ты съешь хоть кусок, я буду тебя презирать.
   Бабушка Мотя оказалась не столь щепетильной. Пошла к соседке в гости, чтобы наесться досыта. И вскоре умерла от дикой боли в животе. Мама сказала: «Заворот кишок». А через несколько дней сама отравилась просроченным лекарством. Умирая, она завещала ребятам не отчаиваться – и прибавила:
– Когда помру, спрячьте моё тело. И никому не говорите, что меня больше нет. Возьмите мою хлебную карточку. Жаль бабушкину не сохранили.
   Коля плакал, Тоня его утешала. Наклонившись, сестра лизнула братишку в щёку и удивлённо заметила:
– Знаешь, слёзы вкусные. Но не такие, как были до войны. Когда мы кушали, сколько хотели.
– Заплачь, чтоб я тоже попробовал.
– Не могу. Мои слёзы от холода замёрзли.

   Прошло несколько дней.
– Где ваша мама? – подозрительно спросила соседка.
– Умерла, – призналась Тоня, – но просила не говорить об этом, чтобы сохранить хлебную карточку.
– Это нехорошо, ребятки, – заметила тётя Дуся, – маму вашу нужно похоронить. Тайно. Муж на Пискарёвском кладбище работает. Ночью заберёт её – никто и не заметит.
– Ой, спасибо вам!
   После похорон тётя Дуся сказала Тоне:
– Вот и упокоили Зиночку. Никто ничего не узнал. Но любой труд должен быть вознаграждён.
– У нас нет денег!
– Зато есть хлебная карточка вашей мамы.
– Я думала, вы добрая.
– Правильно думала, деточка. Отдашь карточку – и я никому не скажу, что вы хотели обмануть государство.
– Ладно, берите, баба Яга.
– Неблагодарная девчонка!

   Тоня пошла за хлебом. Какие же маленькие порции! Кажется, они стали ещё меньше. Как же зябнут руки и болят суставы! Хочется лечь прямо на улице и забыться тяжёлым сном. Но там, в холодной квартире её ждёт брат. Он голоден. Его надо накормить.
   Ночью Тоне приснился отец. Звал её, а она рвалась ему навстречу, но не могла идти – не было сил.
– Папа! – воскликнула девочка и проснулась.
   Братишка спал, а в окно светила луна. Тоня села на кровати и прислушалась. Внезапно ей показалось, что кто-то стучит в окно. Так и есть! Большая тёмная птица била клювом в стекло. Девочка подошла к окну и увидела взъерошенного ворона. Увидев Тоню, ночной гость каркнул и улетел. За стеклом лежал какой-то свёрток. Когда девочка развернула его, её радости не было предела.
– Коля, просыпайся! Будем есть.
   Ворон как будто знал, что после сильного голода нельзя объедаться. Принёс детям немного хлеба, пару картошек и два яйца. Но это было пиршество! Впервые за долгое время ребята уснули сытые. С тех пор каждую ночь ворон приносил им еду.
   Соседка удивлялась. Тоня и Коля больше не выглядели измождёнными, а в их глазах появилась жизнь.
– Мне кажется, соседские дети стали лучше питаться, – поделилась с мужем тётя Дуся. – Прослежу за ними и узнаю, кто их подкармливает.
   На следующий день большая птица сбила соседку с ног и клюнула в темя. Вскоре тётя Дуся сошла с ума.

   18 января 1943 года блокадное кольцо было прорвано. Незадолго до этого Тоню и Колю вывезли из родного города по Дороге жизни и отправили в госпиталь. К удивлению врачей, ребята были относительно здоровы по сравнению с другими эвакуированными детьми.
   После войны Тоня написала письмо генерал-лейтенанту Попову с просьбой рассказать о погибшем отце. Оказалось, Маркиан Михайлович хорошо знал Фёдора Башмакова, уважал его за стойкость и отвагу и нашёл время ответить его дочери:
   Здравствуй, Тоня! Твой папа геройски погиб в декабре 1941 года. Но ты можешь гордиться им. Это удивительный человек, храбрый солдат и отличный друг. Над местом его гибели долго кружил ворон. Позднее он не раз спасал мне жизнь, предупреждая о немецких снайперах. Глядя на него, я понял, что настоящие герои бессмертны.