Боль

 
Удивительному врачу-Сергею Михайловичу Бубновскому посвящается!
   
   
   Она пришла ко мне совершенно неожиданно. Ночью. Разбудила лёгким покалыванием в плече. Я попыталась отмахнуться от неё,как от зудящего комара и сразу же пожалела об этом. Точечная боль изогнула по кошачьи спину и зашипела,превращаясь в проникающую боль. Теперь она была уже в плече,близлежащих мышцах ,суставах и костях, проникая глубже и изощрённо подавая свой голос особым рычанием и скрежетом. Она была абсолютно живая, и ей явно нравилось  мучить меня и торжествовать при этом.
 
   Я простонала, медленно сползла  с кровати. Нашла в аптечке какую-то мазь, обещавшую избавление от боли. Растёрла незванного неприятеля. Боль ахнула от моего вероломства, остро прокричав в моих мышцах, а затем медленно поползла обратно в плечо, укусив и поцарапав окружающие ткани. Ей не нравилось быть локализованной. Заснуть мне уже не удалось. Умываясь, я обнаружила, что  не могу поднять или завести в сторону правую руку.

 " Ладно,-мысленно сказала я  непрошенной гостье, -  объявляю перемирие.  Я не поднимаю руку, а ты сидишь себе смирно там, где ты есть". Благо, что уже начались летние каникулы,  и мне не надо было манипулировать рукой, расписывая на доске темы  для сочинения.

   По дороге мне встретился наш завхоз Степанович. Классный мужик. Когда-то давно он служил на флоте. С тех пор, похоже, не снимает тельняшки, которые подхватывают и обтягивают его пивное брюшко.

Он задорно вскидывает ладонь в приветствии: "Wi-Fi!"

Делаю тоже самое в ответ, и невольно вскрикиваю. Острая боль моментально выскакивает из своего укрытия.

-Девонька моя,-озадаченно произносит Степанович,- у тебя всё в порядке? Ты гляди, побелелела аж, да и круги чёрные под глазами.

Я пытаюсь отшучиваться.

-Если заболела, так и скажи. Старый боцман всегда жизненный совет дать может,- с отцовской ноткой заботы басит Степанович и смешно подмигивает: " Бесплатно".

Ещё вчера я бы засмеялась в ответ.
-Почему заболела,- отнекиваюсь я,- просто плечо что-то болит.
- Вот, а я что говорю? Если что-то болит, значит заболела.
-Да нет же,- раздражённо защищаюсь я,- абсолютно здорова

   По гулкому коридору раздаются шаги. Коллеги разбегаются по пустым  кабинетам летнего межсезонья. Школьников уже нет, а строители- ремонтники ещё не пришли. Как любит говорить наша завуч :" Школа прекрасное место для работы, когда там дети на каникулах"

-Кто заболел? -спросила пробегавшая мимо Наталья Петровна-молоденькая учительница начальных классов,-у меня есть таблетки-бомба от кашля.

Через пару минут вокруг меня стояла небольшая толпа сочувствующих и никуда не спешащих учителей. Степанович, как опытный предводитель, объяснял ситуацию всем вновь прибывшим.

-Вот я ей,-кивая на меня,- и говорю- eсли что-то болит, это означает, что человек заболел, а она не верит.

-Как это не верит,- возмутилась коллега по биологии,-это и ежу ясно.

 И тут начался консилиум.Я всегда знала, что учителя могут не только учить, но и лечить.

Физрук посоветовал плавать. Географичка-найти восточного человека и поделать акупунктуру.

-Только массаж,-томно пропела лаборантка Эллочка.

-Так , ну хватит здесь фигнёй заниматься,-отрезала неизвестно откуда взявшаяся директриса.Я убедилась ещё раз в том, что у неё особый талант-появляться внезапно и заканчивать любое мероприятие,-всем по рабочим местам, а ты Гамаюнова-отправляйся к врачу, а планы сдашь завтра.

   Я, как законопослушный гражданин, сомневаясь в правильности приказа,отправилась к участковому терапевту.

-Не балуете вы нас вниманием, ох не балуете,-укоризненно сказала мне врач, теребя в руках мою новую амбулаторную карту.- Вот так занимаетесь самолечением, а как приспичит- всё равно к нам прибегаете. А порой уже и поздно бывает.

Я смиренно  молчала, соглашаясь мысленно с тем, что если есть врачи, значит должны быть и пациенты.

Выслушав мою краткую историю, врач неодобрительно покачала головой и прочитала мне длинную лекцию о происхождении боли в плече и соответственно 14 возможных диагнозах. Мы вместе загибали пальцы. Во-первых, плечелопаточный  периартроз. Во - вторых,тендобурсит. В третьих, капсулит. Я бы могла, конечно, написать все четырнадцать, и пересказать, что они означают, если бы запомнила. Но четырнадцатый звучал апофеозом для всех вышеперечисленных-новообразования.

 -Надеюсь,вы понимаете, что это означает?!- с торжествующим ликованием медицинской мысли закончила она своё выступление.

Плечо в ответ злорадно заныло.

- Мы должны перестраховаться,-воинственно добавила врач-терапевт и направила меня к хирургу.

Перестраховывалась я до вечера. Была на приёме у хирурга и травматолога. Делала рентген. Однако, ясная картина не вырисовывалась. Похоже, я могла стать образцом 15-го диагноза. В конце концов, мне выписали длинный список мазей и таблеток, сказали,чтобы не натруждала руку,пришла на приём через неделю и отпустили во- свояси.

Лекарства и мази заняли всю прикроватную тумбочку. Это была целая армия, включающая несколько боевых подразделений. Пехота-таблетки, согревающие мази-артиллерия. Всё было готово для настоящей войны." Итак, начинаем!",-объявила я, выпив первую таблетку сразу после еды, как было написано в инструкции. Боль подумала, помолчала, потом поморщилась и перешла в наступление.

-Ах так,-разозлилась я,-сейчас замажу тебя мазью.Она тебя запарит и выпарит.

Боль разъярилась. Она превратилась в дракона, которому отрубили голову, и на месте одной старой выросло десять молодых новых.

После почти недельного лечения  я не могла ничего делать правой рукой. Пришлось учиться  причёсываться и есть при помощи левой. Боль, как монстр, которого после таблеток, загоняли в пещеру, где он замирал и, после действия лекарства, увеличивался и усиливался.Как только время обезболивания заканчивалось, сверхмогучий  демон срывался с цепи, доводя меня до изнеможения своими бешенными плясками.

Так продолжалось целую неделю.Боль стала моим самым яростным и заклятым врагом. Война разгорелась не на жизнь,а на смерть.

-Ну что, голубушка,-предупреждала я вас, что чаще к врачам ходить надо. Запустили вы свою болячку. Боль стала хронической.Теперь только оперировать,-торжественно объявила врач на очередном приёме.

И она опять прочитала мне длинную лекцию о том, как может скапливаться жидкость в плечевом суставе. Я чувствовала себя студенткой- двоечницей, которая пришла на консультацию перед экзаменом, ничего не понимая и не зная.

Домой я плелась под летним дождём,который выскочил из набежавшей тучки, прыснул, как девчонка-хохотушка и убежал куда-то дальше.

" Операция. Операция,-стучал голос врача в висках,-и никто гарантии не даст, что рука снова будет рабочей".

Дома, неожиданно для себя,я расплакалась. Было жаль чего-то. Вернее сказать всего. И прежде всего саму себя.

 " Как же так,-рыдала я в голос, громко разговаривая сама с собой,- ведь я ещё и замуж хочу и детей. Кому я инвалид буду нужна..."

Вяло поужинав, я немигающим взлядом уставилась на лекарство.
" Какой смысл принимать, если становится хуже и дело дошло до операции,- безразлично подумала я.

Боль молчала. Это было так не привычно.

-Ээй,-шёпотом позвала я врага,- ты ведь не дремлешь. Что случилось?

Боль не ответила. Тогда я робко попыталась поднять руку и закричала: боль рявкнула в ответ.

-Хорошо, хорошо,-примирительно сказала я.

 И вдруг почувствовала, что моя Боль не хочет воевать.

-Если я понимаю правильно, тебе не нравятся обезболивающие таблетки и мази.

И вот тут я могу поклясться, что услышала вздох облегчения.

-Боль, болюшка, моя ты хорошая, но ведь ты беспокоила меня, и я так хотела от тебя избавиться,-виновато сказала я.

Боль недовольно рыкнула, и я увидела, огромного сторожевого пса, который  ... оберегал меня.

Рядом был ...друг. Суровый, неудобный тем, что резал правду-матку в глаза. Не заискивал. Не заигрывал. Под меня не подстраивался. Не сюсюкал. Не был хорошеньким...И теперь он ликовал от моего понимания.  Мышцы руки впервые за долгое время расслабились. Я пошевелила пальцами, легонько повела руку вперёд-назад. Боль ответила лёгким урчанием-мурлыканьем, как кот, которому почесали за ушком.

- Ты хочешь мне что-то сказать,-подумала я и опять почувствовала одобрение.

Это было сумасшествие. Я ходила по квартире, общаясь с болью. Жаловалась. Плакала. Смеялась. Признавалась ей в любви. Боль  выслушивала  меня снисходительно,как маленького ребёнка, отвечая   необыкновенной мудростью  и всепоглощающей любовью, как старый друг, который всё понимает без слов и разговаривает с тобой лёгким прикосновением к твоей руке или нежным объятием.

-Ты думаешь, мне надо поднять руку, -спрашивала я смеясь и всхлипывая одновременно,-и ещё раз?
-Конечно!

Озарение продолжалось всю ночь. Я поднимала руку на вдохе и там , где боль усиливалась, выдыхала её громким, грудным " Ххаа", прикладывая лёд туда,куда просила моя наставница.

  Боль восторженно поддерживала меня. Вначале ударом шаровой молнии. Потом острым уколом.Укусом.Царапаньем, Шипеньем. И наступил момент, когда тишиной. Боль успокоилась. Расслабилась.Ушла. Исчезла. Растворилась в летнем дожде-предвестнике утра.

Я успела открыть окно, выпуская одну странную гостью и зазывая другую причудливую, благодарно осознавая, что они, и Боль, и Радость- единая часть моей жизни.
Иллюстрация американской художницы Марины Скиаскиа.