Пушкин в Киеве

               

"Наш Киев,дряхлый,златоглавый.Сей пращур русских городов". А.С.Пушкин
               
      Гости.   Мои гости – одесситы,   оценивая предложенный список киевских достопримелькательностей (одесский неологизм) обнаружили под нумером 38 «Музей А.С. Пушкина».  Пушкин в Киеве? Это вызвало иронические улыбки…

       Александр Сергеич  числился среди «невыездных» российских авторов.  Казалось бы – свободный человек, дворянин.  Но… без  Высочайшего соизволения «пашпорт не выправляли».  В итоге Пушкин  так и не пересек границ империи. Зато по России поездил изрядно. Кроме столиц, в его дорожном списке:  Одесса, Кишинев, Тифлис, Тверь, Пятигорск, Бахчисарай…
      –   И наш Киев! 
      –   «Я жил в Одессе», – писал поэт, а насчет Киева…  Наверное,  проездом из Северной Пальмиры до Южной.
      –  У Пушкина –  «наш Киев»  и это о чем-то говорит.    В первый раз,  Пушкин действительно был проездом, а  во второй,  в начале 1821 года,  провел здесь две недели. Возможно, был и третий эпизод  –  осенью  22-го (чему нет подтверждений ни … опровержений).
       –  Две недели. Недолго.
       –  Несмотря на краткость пребывания, Киев занял свое место в биографии поэта, так что на бренд «Пушкин» – имеем право… 
       –   Не будем спорить, киевские мотивы звучат в его творчестве.  Ну,  там: «Руслан и Людмила», «Песнь о вещем Олеге».
       –  Положим, поэма «Руслан и Людмила» написана  до приезда в Киев. Но Пушкина привлекла не только киевская старина. Понятное дело, о Киеве им написано больше, чем «написано в Киеве»…
       –  Таки да, но музей…
       –  Поверьте,  наш музей  основан не на пустом месте.  Правда, он литературный, а не  мемориальный…
       –  Вот! Значит,  адрес не связан с именем поэта. И здесь не  удастся увидеть пушкинское любимое кресло, бюро, сюртук,  трость,  а то и  … дуэльные пистолеты Лепажа.      
       –  Не стану  кривить душой,   Пушкин не бывал в особняке на Кудрявской, зато здесь прошли детские годы… Михаила Булгакова! 
       –  Во как!  Тогда, «ставь псицу». В музей Пушкина – идем.
    
        Музей.  Базой для экспозиции послужила коллекция киевлянина Якова Бердичевского.  Собирал он свою «Пушкиниану» более 30 лет. А,  уезжая в Германию, подарил (?) ее городу с условием, что будет создан музей.  Удивительно, но власть слово сдержала, выделив  для этого исторический особнячок конца XIXв., в котором жили родители Михаила Булгакова.   (Лучшим был бы «домик Раевского»  на Липках, но о роскошном особняке в центре,  можно только мечтать).          
       В музее не слишком обширная,  но интересная экспозиция.  Чего стоит статуя поэта в полный рост, выполненная  скульптором А. Теребеневым в 1837 году  из смеси измельченных минералов, которая называется «бисквит».  Среди экспонатов – книги с автографами друзей и современников поэта, включая известных государственных деятелей.  Теперь эти «пометы на полях» делают издания  раритетами.  В числе ценных экспонатов 2-й том журнала «Современник», с цензорским разрешением Крылова. Поскольку Пушкин собственноручно готовил этот выпуск,  то гарантировано держал его в руках.  Присутствуют  прижизненные издания Пушкина. Например, первая книга поэта  – поэма «Руслан и Людмила». 
       Но, гвоздем коллекции являются знаменитые Онегинские тетради (подобного экспоната долго не было и в Московском музее).  Роман «Евгений Онегин» выходил главами в течение восьми лет.  На стенде есть  и 5-я тетрадь, которую Пушкин когда-то поставил на кон в карточной игре. (Об игроцких пристрастиях поэта –  ниже).

       Ссылка.  Александру Сергеевичу всего  21-й год. Но его популярность неоспорима.  (Конечно,  он знаменит не так,  как Барков... Вы не читали охайника Баркова? Неужели!)  Собственно и за Пушкиным числятся  фривольные стишки, но «в списках» ходила и серьезная  поэзия.  Например, стихотворение  «к  Чаадаеву»,  известное нам со школьной скамьи.    «Товарищ, верь: взойдет она,  Звезда пленительного счастья.»
       Уже написана ода «Вольность» – вызов  крепостничеству и  «неправедной» власти.  Здесь  вольная муза поэта  оторвалась по-полной! Чего стоят… почти пророческие строки: 
                Самовластительный злодей! 
                Тебя, твой трон я ненавижу,
                Твою погибель. Смерть детей.
                С жестокой радостию вижу.
      После подобных слов, даже в наш просвещенный век, автору может не поздоровиться.  Тут явный призыв… Не удивительно,  что  и тогда  верхи  вознегодовали!  Как высказался император Александр I:  «Пушкин наводнил Россию возмутительными стихами; и вся молодежь наизусть их читает!».   Над поэтом нависла угроза ссылки в Сибирь. Но заступничество влиятельных друзей смягчило наказание. Царь повелел сослать вольнодумца на юг России. Более того, ссылку оформили как …  служебную командировку!

       Киев. Что привело Пушкина в Киев,  и чем он здесь занимался недолгие,  но важные (для нас) полмесяца?  По легенде, встретив в Киеве знакомого,  который спросил, как он здесь оказался, Пушкин, намекая на причину ссылки,  ответил: «Язык до Киева доведет». 
       В зависимости от профиля  издания, основной принимается та или иная версия.  Итак:
      1. Творческая.  Поэт, дескать,  решил посетить исторические места, которые описаны в поэме  «Руслан и Людмила» и…  зачерпнуть вдохновения.  Ангажированные «исследователи» спешат уверить: «Пушкина восхитила архитектура украинского барокко, атмосфера стольного града Киевской Руси, дух гетманщины и казацкой вольницы».
      Похоже, Киев,  в не лучший период своей истории  (около 20 тыс. жителей) в слякотное время года,  выглядел не слишком привлекательно,  а  от былинного величия почти не осталось материальных следов… Но ощутить атмосферу прошлого,  поэт  успел.  Возможно,  ему удалось почувствовать и привкус казацкой вольницы (изрядно подпорченной имперской бюрократией).  Именно здесь родились пушкинские строки:  «Киев, что за край – падают сами в рот галушки!». (Неужели самонаводящиеся вареники гоголевского Пацюка это римейк?) 
      Пушкин посещает  старый Подола, гору Щекавицу,  храмы Верхнего города, а в Киево-Печерской Лавре долго стоит у могилы Искры и Кочубея, казненных по приказу мятежного гетмана.  Там родилась  идея «Мазепы» (именно так называлась знаменитая поэма,  впоследствии,  ставшая «Полтавой»).  По легенде, у фрески «Благовещение» в Софии Киевской у Пушкина появился замысел … «Гаврилиады»!   Поэма была написана в Кишиневе в 1821 году и  долгие годы, поэт то признавал авторство, то отмежевался  от фривольных строк.  Симптоматично,  до  наших дней не дошли ни черновики, ни варианты поэмы… (Многие вспомнят:  в  «Двенадцати стульях» есть глава «Автор Гаврилиады». Увы, там речь идет о Никифоре Ляписе и его типовых «стихах» о Гавриле  для разных журналов.

      2. Деловая.  Хотя Пушкин формально пребывал в командировке, эта версия визита в Киев наименее надежна.  Состоял Александр Сергеевич при кишиневской канцелярии Инзова, тогдашнего наместника Бессарабии. Служил молодой поэт не слишком усердно, а    добродушный генерал не «докучал моралью строгой»,  «слегка за шалости бранил», и даже отпускал юношу погулять в Каменку,  имение друзей Пушкина Давыдовых.  Из Каменки в  начале 1821 года общество выбралось  в Киев. Для Пушкина, это было нарушением предписаний, но … с оглядкой на свое окружение, он  мог рассчитывать на снисхождение (родственник Давыдовых генерал Н. Раевский командовал расквартированным в Киеве корпусом, представляя военную власть  города).
        О служебном рвении молодого Пушкина можно судить  по черновику  письма Начальнику канцелярии графа Воронцова об отставке от  22 мая 1824 года: «7 лет я службою не занимался, не написал ни одной бумаги». Стоп.  Один документ точно вышел из под его пера… Это  «подробный» отчет о командировке в район, пострадавший от саранчи.  Получив довольствие в размере 400 рублей (месячное жалование 5-и ссыльных) поэт предоставил  Отчет о проделанной работе. Он был краток: «Саранча прилетела, все съела и улетела»...
         Не оставляет ощущение, что такое поведение, в какой-то мере – вызов.  Пушкин откровенно бравировал подобной репутацией,  и,  по словам П. Плетнева, «сделался идолом молодых людей, которые в столице претендовали на острый ум и отменное (?) воспитание».

       3. Революционная.   Долгие годы  версия числилась среди основных.  И зиждется не на пустом месте.  В  Киеве тогда находились многие будущие декабристы, представители  Южнорусского крыла общества.  До событий на Сенатской площади оставалось всего несколько лет.  В  кругу киевских знакомых поэта  много  примечательных людей того времени.  В  доме Раевских Пушкин знакомится с генералом-декабристом Михаилом Орловым, греческими революционерами (и офицерами российской армии) князьями Ипсиланти, польским графом-масоном Густавом Олизаром,  гусаром (и поэтом) Денисом Давыдовым и другими. (Примечательно,  многие знатоки  киевской истории  отмечают, что четыре  мемориальные доски, посвященные декабристам,  установлены «не в тех местах»).
       Строго говоря, тайное общество было не слишком законспирированным. Находиться среди  революционеров, было модным трендом. Продвинутая молодежь почти открыто рассуждала об изменении устройства страны.   Похоже,  все с радостью принимали у себя пылкого молодого поэта, но … вряд ли посвящали в свои планы.  Сам Пушкин  писал о том времени: мол,  нетрудно уличить меня  «в политических разговорах с кем-то из обвиненных», поскольку «между ними моих друзей довольно…».    Признание, облеченное в поэтическую форму, выглядело так:   «Иные парус напрягали, Другие дружно упирали  Вглубь мощны весла…Пловцам я пел…» 
        Трудно сказать, осторожничал Пушкин или ему просто хватило ума не раствориться в декабристской фронде, но… в число преследуемых властью,  он не попал. Тем не менее,  тема «Пушкин и декабристы» надолго останется не только в школьных сочинениях,  но и в списке диссертаций.

       4. Тусовочная.  А что? Заманчиво вырваться в Киев из заштатной Каменки.   Перед  Масленицей на ярмарку  к «Подольским контрактам» съезжаются не только знать и купечество, но и артисты, музыканты, театральные труппы.  В городе балы, спектакли, приемы и … светские красавицы.  Из известных нам:  поэтесса Анна Турчанинова (на короткой ноге  со столпами Киевской Духовной Академии),  Каролина Собаньска дочь киевского Предводителя дворянства (слыла жандармским агентом)   и ее сестра Эвелина Ганская (да-да,  будущая супруга Оноре Бальзака).
        Киевский спутник поэта  – Александр Раевский еще тот ходок.  Помните строчки из  «Демона» «Не верил он любви, свободе, На жизнь насмешливо глядел». Это – камень в его огород.   Ну и юный поэт – не промах. Он неуклонно пополнял свой «донжуанский список» (в совковые время, стыдливо именуемый  …) Граф М. Корф, лицейский однокашник, писал: «В свете Пушкин предался распутствам всех родов, проводя дни и ночи в непрерывной цепи вакханалий. Должно дивиться, как здоровье и талант его выдержали такой образ жизни». 
       Собственно, учитывая тогдашние нравы, молодой  Пушкин грешен не более других.  Моралист Корф еще упоминает о постоянном безденежье поэта и пагубной страсти к карточной игре...

       5. Игроцкая.   Эта версия не столь фантастична, как может показаться.  По силе увлечений поэта  карты следуют  сразу за прекрасным полом.  Хотя… что  стоит на первом месте – большой вопрос. Известна история, когда Пушкин, чтобы лицезреть на балу свою возлюбленную,  проехал сотни верст. Но,  оказавшись за ломберный столом,  играл всю ночь, позабыв о предмете своей страсти. 
       Будучи азартным игроком, Пушкин постоянно влезал в долги, что в итоге… вынуждало его браться за перо (благо за ночь работы,  ему удавалось отбить долг  за счет будущего гонорара).  Младший Раевский тоже был игроком.  Не оставляет мысль, что  растущую популярность Пушкина он просто использовал (кто же откажется сыграть с молодым,  но уже популярным поэтом?)  Со временем, поэт убедился в «расчетливом его нраве», что привело к охлаждению отношений.
       Карточная игра… Что в том зазорного?  Привычное занятие для дворянского сословия, почти интеллектуальное… Один нюанс.  Играли  в модный тогда «фараон» (другие названия: штосс, банчок) Так вот,  эта игра с громким именем…  напоминает «Пьяницу», в которую мы дулись в глубоком детстве. Только… еще примитивнее.  Как точно сказано: «Тут не надобно мастерства, а только удача».    В рассказе «Счастье игрока» Гофман называет фараон «самой простой и, следственно, самой фатальной игрой».   В основных чертах  игра состоит  в следующем. Один из двух игроков  держит  банк; другой  (понтер) делает ставку («куш»), выбирая карту из собственной колоды. Далее банкомет начинает прометывать  свою колоду на две «кучки». Если карта легла налево, то выиграл понтер, если направо  – банкомет. Только и всего!
      «Тройка, семерка, туз»  –  именно в этом порядке должен был понтировать  Германн в пушкинской «Пиковой даме». Дважды он выиграл, а в третий раз…  фатально ошибся, отметив даму вместо туза…   
       Галантный XVIII-й век легализовал карты в Российской империи.  Теперь всякий, кто неравнодушен к мнению общества,  просто обязан стать игроком. Аристократы в одночасье спускали за карточным столом огромные суммы.  Все это нашло отражение в классической литературе. Здесь, кроме  «Пиковой дамы», лермонтовская повесть  «Штосс», гоголевские  «Игроки»,  а Лев Толстой  заставил продуться в прах Николая  Ростова…
       Рассказ можно привычно завершить строчкам об … увековечивании имени поэта  в Киеве.  Здесь, кроме  бюста у бывшей Печерской гимназии (1899 год!)  улица в центре,  Пушкинский парк с монументом поэту,  гимназия, библиотека, музей…  Но, об этом  можно узнать в Инете.  Согласитесь, не слишком забористый финал, совсем не в духе нашего героя...

      Р.S. Вспомнилась некая водевильная история.     В 60-е годы позапрошлого века в Киеве на Андреевском спуске  поселился Андрей Муравьев  в прошлом кавалерист, бретер и картежник.  А на склоне лет – моралист и церковный деятель. С Пушкиным они «пересекались» на балах, в салонах  и за ломберным столом.
         Однажды,  будучи на приеме у  Волконских Муравьев случайно разбил  гипсовую статую Аполлона,  написав на постаменте рифмованное оправдание:  «О,  Аполлон! Поклонник твой, хотел померяться с тобой».  Пушкин немедленно откликнулся едкой эпиграммой:

Лук звенит, стрела трепещет,
И, клубясь, издох Пифон;
И твой лик победой блещет,
Бельведерский Аполлон!
Кто ж вступился за Пифона,
Кто разбил твой истукан?
Ты, соперник Аполлона,
Бельведерский Митрофан.

      Как тут не вспомнить,  Митрофанушка –   персонаж комедии Фонвизина «Недоросль», ставший синонимом недоучки и глупца.  Муравьёв, до которого дошла эпиграмма, не потребовал сатисфакции, а ответил четверостишьем.

  Как не злиться Митрофану?
  Аполлон обидел нас:
  Посадил он обезьяну
  В первом месте на Парнас.

        Ну… по крайней мере,  первенство А. Пушкина на поэтическом Олимпе  не оспаривается.