Ксенофрения

               


               

Она шла по пустынной улице промзоны. Слева высокий бесконечно ровный пыльно-цементный забор. Справа – его зеркальное отображение. Посредине трамвайная колея – два стальных гельминта, тянущиеся параллельными, дурными бесконечностями неизвестно куда. Пронизывающий северный ветер гонит по безжизненному в колдобинах и выбоинах асфальту грязные одноразовые стаканчики, мятые пластиковые бутылки, обрывки бумаг и целлофана.
 
«Надо было всё-таки дождаться трамвая!» - она набросила капюшон и плотнее прижала сумочку к бедру.

Небо отражало мрачный февральский пейзаж. Словно засаленные клочья шерсти ликантропа, низкие облака мчались к горизонту, как будто там, за его линией, образовалась колоссальная воронка вакуума, втягивающая небеса в свою бездонную утробу.

«Сколько ещё тащиться по этой долбаной промзоне?»
Кроме изредка пролетающих одиноких ворон – ни единого живого существа. «Сдуреть можно, ну и райончик, на Луне и то веселее…»

Наконец промзона кончилась, открыв ещё более удручающий вид пустыря с аутопсической канавой то ли беспредельного строительства, то ли канализационных метаморфоз. Трамвайные колеи поворачивали в сторону и терялись в жидкой рощице. На пустоши стояло одно-единственное непримечательное, бесцветное, квадратное, трёхэтажное здание. Идти дальше было бессмысленно.

«Либо это то, что надо, либо… Придётся возвращаться по этой идиотской промзоне…»

Она обошла здание справа и остановилась возле массивной бронированной двери. Никакой информации, никаких названий – только табличка с адресом.
«Всё верно. Это здесь».

Дверь открыл мамонтоподобный лысый охранник. Его акульи глаза смотрели металлически-машинно из-под тяжёлых надбровных дуг. В гадкого покроя униформе неопределённого оттенка, в футболке с невозможно читаемой надписью, с пудовыми кулаками неестественного свинцово-бурого  цвета, маленькими, почти незаметными на огромном черепе, ушами и растянутым узким жабьим ртом, он внушал не столько страх, сколько стойкое и однозначное отвращение.

Отшатнувшись, она перевела дыхание и, глядя в сторону, тихо сказала: «Я по объявлению. Здесь находится фирма “Рорхор”?»
Охранник кивнул и жестом пригласил войти. Коридор был пуст, сумрачен и сер. «Как в тюрьме или психбольнице». Хотя ни там, ни там она не бывала.
«Может уйти? Не нравится мне всё это…» Она развернулась к выходу. «Нет, что я зря пелила через эту дебильную промзону? Теперь опять по ней возвращаться ни с чем?» Да и охранник своим необъятным массивом загораживал проход, как бы говоря: «Обратного хода нет». Это и стало последней каплей в пользу положительного решения. «Ладно, раз уж пришла… будь что будет…»

Чёрная жирная стрелка на стене указывала, что фирма «Рорхор» находится этажом выше.
 
Расстояния между ступеньками были очень маленькими, будто приспособленные для передвижения карликов. Идти было неудобно. Поднимаясь по лестнице, она вдруг  вспомнила, что этот дом её сразу чем-то удивил, только сначала она не поняла чем. И вот сейчас до неё дошло – в доме было только одно окно.

Второй этаж ничем не отличался от первого. Несколько гладких металлических дверей без каких-либо надписей.
«В какую из них?»
Она приоткрыла ближайшую.

В комнате с неопределённого цвета обоями и очень низким потолком за старомодным письменным столом сидел лысоватый, щуплый мужчина в совершенно невыразительном костюме цвета (если здесь уместно слово цвет) половой тряпки, и казалось, спал. Его лицо напоминало какое-то кишечнополостное существо и формой и фактурой. Когда он открыл глаза, сходство только увеличилось. Водянистые, мутные как помои, они выражали въедливую неукротимую злобу. В них не было не только ничего человеческого, но даже и биологического.

Она дёрнулась назад в порыве отвращения и хотела закрыть дверь, когда мужчина, почти не раскрывая бледного маленького рта, спросил булькающим голосом: «По объявлению?»

- Д-да.
- Следующая дверь, - мужчина вытянул руку и указал на стену. Рука во всех отношениях была не пропорциональна телу: слишком тонкая и слишком длинная, и скорее напоминающая конечность насекомого. Впрочем, движение было настолько быстрое, что всё виденное могло быть просто иллюзией.
«Нет, надо таки уходить!» И ноги сами по себе уже стали пятиться, когда из соседней двери вышел симпатичный представительный парень в дорогом костюме.
- Вы по объявлению? Проходите, - американская улыбка молодого человека отрезала все пути к отступлению.

Всего несколько шагов, и всё может измениться.
Она сделала шаг вперёд и… тут вдруг заметила на противоположной стене картину, которой раньше вроде бы не было. Коричнево-чёрный ташистский хаос, а в центре – её лицо.
«Что?!!»
Она зажмурилась и вновь открыла глаза.
- С Вами всё в порядке? – парень улыбнулся ещё шире.
- Так, показалось.
Действительно показалось. Никакого лица на картине не было – обыкновенная абстракция.

Шикарно обставленный кабинет после комнаты медузообразного типа казался тронным залом Людовика XIV. Она села в мягкое кресло и на секунду невольно прикрыла глаза. В этот миг раздался щелчок – дверь захлопнули с противоположной стороны. Парень и роскошная обстановка исчезли, как будто их никогда и не бывало. Она сидела на холодном цементном полу в абсолютно пустой камере без окон и вентиляционных отверстий. Шесть тёмно-серых, ледяных прямоугольников, тусклая лампочка и железная дверь. Сцены изощрённых пыток, садистских изнасилований и бесперспективных попыток суицида промелькнули перед ней фильмом-ужасов. «Интересно, можно удушить себя своими собственными руками, или я упаду в обморок раньше, чем покончу с собой?» Она обхватила шею и попыталась сжать.

Вдруг неизвестно откуда раздался приятный мужской голос: «Отныне ты будешь зваться Эпифоллой. Нравится тебе это имя?» Может при других обстоятельствах, этот голос и был бы приятен, но сейчас от него мурашки бегали по коже и холодный пот струился по спине.
«Нравится?! Зваться?!» - она ничего не чувствовала, кроме страха и ничего не понимала. Её бил озноб. Дрожащие зубы прокусывали губы, внутренности щёк и язык.

Тот же приятный баритон внятно и спокойно произнёс: «Тебе понравится. Ты привыкнешь. Мы ещё встретимся».
Дверь беззвучно распахнулась.
«Что?! Новая ловушка?!»
Однако другого выхода не было. Эпифолла выскочила из камеры и наткнулась взглядом на картину. В центре абсурдных пятен…
Мчась-спотыкаясь через промзону, она повторяла с настойчивостью зацикленной фонограммы: «Меня зовут Ксения, меня зовут Ксения…» А перед глазами стояло её собственное лицо в центре коричнево-чёрной картины под названием «Лемурийский натюрморт».



Тусклый жёлто-серый, солнечный луч отключил трансляцию ночных кошмаров. Лёжа в постели, Ксения протянула руку к сумочке, достала газету с объявлениями. Просмотрела тексты, обведённые красным карандашом. Никакой фирмы «Рорхор». «Значит, всё приснилось».

В ванной, расчёсываясь перед зеркалом, она с подозрением отметила что-то странное в своём лице. Оно стало не одутловатое, как обычно бывает после долго сна, а какое-то угловатое и слишком правильное, как у классических мраморных статуй. И ещё искусанные губы. И будто изрезанные острыми мелкими леденцами язык и внутренности щёк.
«Нет, это был сон», - она пыталась отогнать сомнения. «И вообще, поторапливайся, а то опоздаешь на собеседование».

Молодой человек довольно приятной наружности подал Ксении анкету для заполнения. «Очень похож на того… Да нет, всё это мои возбуждённые фантазии…» Она вернула заполненную анкету.

Брови менеджера поползли вверх: «У Вас редкое имя, я такого никогда не встречал. Древнегреческое?»
- Редкое? – удивлением на удивление ответила Ксения, - да не такое уж оно… Постойте… Что там написано?
Парень удивился ещё больше: «Вот Вашей рукой написано Эпифолла».
Ксения смотрела в анкету и не верила ею же написанному минуту назад. Объяснять что-либо было бесполезно.

По пути домой, она заглянула в почтовый ящик и среди вороха рекламных листков обнаружила конверт весьма необычного цвета, напоминающего кожу земляной жабы. Адрес отправителя: Кафедра криптоокеанологии, Мискатоникский университет, Аркхем, Массачусетс, США. Адрес получателя: её, Ксении адрес. Без ошибки. Её фамилия, но вместо инициала К., инициал Э.

Первое желание – вышвырнуть  конверт, не распечатывая. Но любопытство взяло верх. Внутри оказался обыкновенный, абсолютно чёрный глянцевый лист бумаги без единой надписи. Ксения с отвращением засунула  послание явно какого-то сумасшедшего в помойное ведро. «Что за дурацкие шутки! Что за чёрный юмор!»

Успокоившись немного, она решила выбросить конверт и его содержимое в мусорный контейнер на улице.

Проснувшись среди ночи, и пытаясь отыскать мобильник, чтобы посмотреть время, она наткнулась на что-то гладкое. Страшная догадка отбросила Ксению в угол кровати. «Не может быть!».
 
Она сидела долго, не шевелясь, и, наконец, отважилась включить свет. На ночном столике лежал чёрный глянцевый лист с серебристым изображением фантастического крабовидного существа. «Как он сюда попал?» Ксению охватила паника. Ей казалось, что кто-то притаился в квартире и наблюдает за ней. Она забилась в угол, зажмурилась и готовилась к самому худшему. Сердце отчаянно колотилось. Ксения беспорядочно молилась и плакала. Ей хотелось умереть от разрыва сердца, и положить конец этому кошмару, всё равно действительному или мнимому. Однако проходили часы… Ничто не нарушало тишину. С первыми проблесками рассвета Ксения сорвалась в пропасть глубокого сна.

Проснувшись около полудня, она боязливо обследовала всю квартиру. Ни малейшего присутствия следов кого-либо.  Входная дверь заперта изнутри на цепочку. Окна, балконные двери закрыты, не повреждены. Вентиляционные решётки тоже в порядке. И всё же каким-то образом… Чёрный лист лежал на ночном столике. Прежде чем выбросить его через окно, брезгливо держа двумя пальчиками за уголок, Ксения всё же рассмотрела изображение. Рисунок на теле крабообразного существа напоминал… напоминал… Да это же самая настоящая карта города с указанием улиц! Золотистой жирной точкой обозначен дом Ксении, а звёздочкой – нечто на Н-ской улице.
«Где это? Не помню такой улицы».

Выходить из дому не хотелось. Оставаться дома не хотелось, может быть, ещё больше. Но из двух зол надо было выбрать меньшее, к тому же следовало купить кое-каких продуктов.

Идя по улице, Ксения ничего не замечала, без конца прокручивая в голове всё происшедшее. На какое-то мгновение она очнулась: «Куда я иду? Где я?» Ксения стояла перед воротами кладбища, рядом с которыми висела табличка: Н-ская улица. Теряясь в догадках, как же она забрела на эту улицу, Ксения стала искать обратный путь. Она пошла через сквер, за которым виднелся широкий проспект. «Может там есть метро?» Группа плотных кустов преграждала дорогу. Ксения их обогнула, прошла по тропинке, свернула на другую и оказалась… на кладбище. Вокруг, словно притаившиеся звери, концентрировались древние, неухоженные могилы. Старые полусгнившие стволы лип и клёнов и чащобы кустов создавали жуткую атмосферу.

«Но каким образом…» Ксения вся дрожала. Мысли, слова улетучились. Страх не проникал в неё, а тотально господствовал в ней. Чтобы не упасть, она схватилась за ветхую ограду могилы и невольно бросила взгляд на погребальный, замшелый камень. Дыхание остановилось. То, что она увидела, стало кульминацией всех предшествовавших событий. В надгробную плиту был вмонтирован её фотопортрет, ниже высечена её фамилия, имя (Ксения) и отчество, в скобках дата рождения, тире, дата смерти. Согласно цифрам, она умерла два месяца назад, то есть задолго до того…
Ксения лишилась чувств.



- Кажется, пришла в себя.
- Как Вы себя чувствуете?
- Где я? – она увидела двух женщин в белых халатах, склонившихся над ней.
- В приёмном отделении. Вам уже лучше?
- Да. А как я сюда попала?
- Вы упали в обморок в супермаркете. Люди вызвали «скорую». Вы что ничего не помните?
- Нет, не помню.
- А как Вас зовут, Вы помните?
- Да. Меня зовут Эпифолла.
- Странное имя.
- Это очень древнее и красивое имя… - на зеленоватом лице Эпифоллы мелькнула тонкая нечеловеческая улыбка, от которой женщинам стало не по себе.

Дома Эпифолла долго рассматривала себя в зеркало. Лицо её напоминало посмертную гипсовую маску. Обе половины лица были абсолютно симметричны друг другу. Румянец, всегда озарявший её щёки, исчез бесследно. Некогда голубые глаза стали похожи на выгоревшие бумажные цветы, а каштановые, волнистые локоны превратились в чёрно-стальные прямые нити. Во рту стоял металлический привкус, и аппетит возбуждало собственное тело.



В 00ч 01 минуту на пульт дежурного отделения полиции поступил вызов. Вибрирующий от страха женский голос сообщал о душераздирающих криках в соседней квартире, будто там кого-то режут. Бригада оперативников прибыла на удивление быстро.

- От таких воплей просто сердце разрывается, и дыхание забивает, - жаловалась сержанту женщина в домашних тапочках и в полушубке, нервно озираясь по сторонам. Она указала на злополучную квартиру и добавила: «Таких диких криков я никогда в жизни не слышала и не хочу никогда больше слышать».
После безрезультатных попыток достучаться, дверь взломали. В квартире никого не оказалось. Сержант, пройдя на кухню, выскочил оттуда, прикрывая рот рукой, сквозь которую сочилась рвотная жижа.
- Что там?! – спросил опешивший коллега.
- Не советую туда ходить, - обмывая руки в ванной, ответил бледный, как бетонная стена, сержант.



- Итак, дело в высшей степени загадочное, - главный следователь закрыл папку и положил её на стол. В квартире ничего не тронуто, никаких следов насилия, борьбы, грабежа, кроме… В кухне на столе на подносе были найдены две женские руки, отгрызенные по локоть существом с невероятно мощными челюстями, согласно выводам экспертизы. При этом следы крови были только на этом же подносе. И нигде во всей квартире ни капли. Тело пострадавшей обнаружить до сих пор не удалось.

Из всего обнаруженного крайнее подозрение вызывают ещё две вещи. Паспорт, - он протянул частному детективу книжечку в аккуратной бежевой обложке. – Смотрите, в нём нет фотографии, и заполнена только одна графа: имя. Да и имя какое-то странное… Обратите внимание на печать. Кроме не существующей, и нигде не зарегистрированной фирмы «Рорхор», вызывает  крайнее удивление рисунок печати. Нечто напоминающее краба, но настолько фантастического, что просто диву даёшься, насколько у художников бывает извращённое воображение. Такого оформления печатей мне никогда не доводилось видеть за всю мою многолетнюю службу. Можно, конечно, поднять все справочники по сфрагистике, но я сомневаюсь, что там отыщется что-нибудь подобное.

И, наконец, вот эта записка, - следователь передал детективу грязно-серого цвета квадратик с твёрдыми и острыми краями. На нём ровным каллиграфическим почерком, явно принадлежавшим женщине, было выведено: Есть лестницы, ведущие в небо. Есть лестницы, нисходящие в преисподнюю. Есть лестницы, по которым можно проникнуть в параллельные миры. Но в инфрамиры пройти невозможно. В них попадаешь внезапно. Туда нет дорог. Просто проваливаешься, как в сон. Об инфрамирах никто ничего не знает – ни те, кто попадает туда впервые, ни те, кто пребывает там вечно. Выход из них возможен, но не обязателен. Выход также неожидан, как и вход. Но пытаться отыскать клавишу exit – смешно… 
               
                22.03.2016