You and Me, Babe

Однажды Гумилев, увидевши на вокзале молодого Блока, который отправлялся на фронт  воевать с Германией, сказал Ахматовой: «Это все равно что жарить соловьев».
Когда-то в конце прошлого столетия таких "соловьев", восемнадцатилетних парней, с только что пробивающимися усиками, в социалистических странах насильно отсылали отслужить в армии два самых лучших года их юности во имя защиты родины от призрачных врагов.

Враги маниакально чудились везде, где НАТО поставила свои военные базы. В 1955 году в противовес ей Советский Союз создал не менее нелепое чудище - Варшавский договор. Невообразимо, сколько ресурсов, сил, энергии, денег было затрачено на поддержание этого монстра, когда на ум приходится потратить все это на создание чего-то человеческого, что могло бы качественно улучшить и разукрасить жизнь молодежи, которая теперь должна была прозябать в казармах вместо того, чтобы слушать музыку Beatles, Rolling Stones, Deep Purple, участвовать в молодежных фестивалях, как Woodstock, смотреть лучшие фильмы Антониони, читать интереснейшие книги, наконец, - просто влюбляться и вдыхать аромат юности.

На границе натовской Турции и социалистической Болгарии, в станции радиоразведки сидел новобранец, который недавно поступил в ряды бравых солдат. Голова чесалась от бритья наголо заржавленной  машинкой, кирзовые сапоги неприятно сдавливали стопы ног и солдатская фуфайка цвета хаки резала под мышками. Юноша должен был заниматься круглосуточным радио перехватом соседних врагов социалистического блока, с одной стороны – Турции, с другой – Греции. Нельзя было отвлекаться во время своей смены под страхом немедленной гаупвахты в лучшем случае и пожизненной тюрьмы в худшем.

Приходилось, как робот, все свое служебное время перехватывать слушать и записывать все коммуникации врагов. Дело наискучнейшее и препротивнейшее для молодых пытливых умов, которым сам Бог велит заниматься любовью, искусством, театром, живописью, архитектурой, наукой, врачеванием, изобретательством, строительством, инжинерией...Тупое прослушание неинтересных перехватов, обычных переговоров вражеской стороны – таких же молодых военнослужащих  отупляло сознание и усыпляло. Нужно было работать на определенных частотах и только под страхом смерти, так как старшие по званию, так называемые «деды», были тут как тут и всегда не упускали случая донести на зеленых новобранцев.

Очередной рабочий день начался сложно после ночной бессоницы в казарменной спальне, когда перед глазами проходили родные лица любимой девушки, брата, матери и отца, и никак не удавалось заснуть, и на глаза наворачивались слезы.
Пальцы вертели  ручку настраивания радиостанции впопыхах и не на те частоты. Вдруг мельком зазвучала приятнейшие и сладчайшие звуки, так взбудоражившие одеревеневшую голову.

Это была музыка Dire Straits под акустическую гитару в исполнениие Mark Knopfler. Голос настоящего барда, хрипловатый, почти что снисходящий под шопот, пел вечную историю всех времен и народов «Romeo and Juliet». Такую человеческую, настоящую, непридуманную, реальную, чарующая, взбудораживающую, опьяняющую серенаду. «You and me, babe, how about it?» - вот чем хотелось бы ему и его ровесникам заняться вместо тупой и косной службы во имя призрачных идей.

С тех пор под большим риском новобранец со рвением ходил на на работу, рвался до своей радиостанции, чтобы послушать волшебную музыку западного мира, где такие же талантливые юноши, как он, но только с другого враждебного капиталистического мира свободно пели, записывали, создавали волшебные и божественные звуки, расширяющие всем сознание, зовущие всех к подвигам и дарущие всем вдохновение.