Великий путаник

Восемь школьных лет, быстро пролетевшие и медленно тянувшиеся. Какие они, эти самые школьные годы? Весёлые и грустные, жизнерадостные и трагические, насыщенные событиями и делами. Нет-нет, да и всплывают они в памяти. Всякое происходит в стенах любимой школы. Сначала, в первых классах, всё видится в розовых очках, вроде, как игра, увлекательная и не обременительная. Она, школьная жизнь, начинается с первого подёргивания косичек впереди сидящей понравившейся девочки, внимание которой надо обязательно привлечь. Если получилось, значит, можно и портфель до дома донести после уроков. А потом…

Да, хорошо бы ещё не забывать учиться, как говорит мама, «для твоего же блага». Что это, пока смутно понятно, отдалённо, но, раз мама говорит, значит, так и надо, она же плохого не пожелает любимому ребёнку. Светка вон как хорошо учится, по всем предметам пятёрки и четвёрки, всё у неё получается, и рисовать ходит в художественную школу, и вышивает, и куклам наряды шьёт. А я…

А что я, и учусь неплохо, правда, с каждым классом всё меньше и меньше пятёрок, всё больше четвёрки и троечки появляются. И в секцию футбольную который год хожу, награды есть по области на турнирах «Кожаного мяча», и на рыбалку летом и осенью, и за грибами с папой и мамой, за ягодами. Да и по огороду бабушке и дедушке успеваю помогать, когда приезжаю за Тёплое озеро в гости…

Всё бы хорошо, да что-то не очень клеится в последнее время в школе с точными науками – математикой и физикой. Да ещё и разделили математику на две части – геометрию и алгебру. Жуть какая-то эти теоремы доказывать кому-то. Кому оно надо? Не понимаю! Всё всеми и всем давно доказано разными Пифагорами и Ферма, а мы снова у доски чертим и пишем, решаем и исправляем. Как роботы какие-то. Да и кому это вообще нужно? Где она может пригодиться, эта геометрия? Я что, в математики собираюсь, что ли?
- А что, может, ты учёным станешь. Там и пригодится, - отвечает мама на мой вопрос о той самой геометрии.
- Я футболистом стану! Зачем мне геометрия? Я же и так знаю, что поле прямоугольное, ворота прямоугольные, а мяч имеет форму шара, мне хватит, - парирую я, ученик седьмого класса, на мамины слова, прекрасно понимая, что не прав.
- Не знаю, не знаю, жизнь длинная, а футболистам отбивают ноги до тридцати и всё. А что дальше? Вот глядишь, математика и пригодится, - гнёт мама свою линию, как всегда, пытаясь донести до меня, что точные науки мужчине нужны.

Да куда там! Разве до меня достучишься, когда мальчишки уже во дворе об асфальт мячом стучат и свистят мне из-под балкона.
- Пока не выучишь теорему, заданную на дом, что бы «от зубов отскакивала», никуда не пойдёшь, - спокойно подытоживает препирания мама, тоже слыша свист с улицы и стук мяча о стену дома.
Я высовываюсь на балкон и кричу пацанам:
- Идите одни, я скоро прибегу, только уроки доделаю!..

Скрипя зубами, зубрю теорему доказательства площади какого-то там параллелограмма, чтоб его! Да делать нечего, завтра Евгения Георгиевна, строгая и шумноватая учительница математики, специально меня вызовет к доске эту самую теорему доказывать, точно, «к бабке не ходи». Отправляюсь в свою комнату и учу…

- Блин, ты чего вчера так и не вышел в футбол играть! – Вовка в сердцах выговаривает мне перед уроками, пока мы идём в школу. – Мы проиграли из-за тебя!
- Да теорему эту противную учил, - опустив голову, отвечаю тихо я, придерживая рукой висящий на плече портфель, - мамка заставила учить.
- Понятно, - тихо вздыхает друг, хлопая меня по плечу, - да, с Евгешей тяжело спорить, сразу пару залепит. А через два дня тренеру дневники нести…

Тренер нашей футбольной секции, Вячеслав Анатольевич, очень строго относится к учёбе своих ребят и раз в две недели, в среду, мы приносим ему школьные дневники на просмотр. Если он видит «двойку», отлучает от тренировок до исправления, а за этим может последовать и отлучение от игр, которые проходят по выходным и в школьное время года. Так, что есть что терять в моей ситуации и Вовка это понимает. Он так же знает моё отношение к математике и учителю, её преподающему, и соответственно, отношение учителя ко мне. Как говорит Евгения Георгиевна, «ты просто ленишься, порой, открыть учебник и пару раз прочитать теорему, а если бы делал это иногда, учился бы на одни пятёрки». Так и есть, футбол занимает всё пространство в моей голове и ещё зарождающаяся юная любовь к Оле, да уже к ней…

Мы встали рядом со своими партами, начинается урок геометрии. В класс входит Евгения Георгиевна, строгая и внимательная, умная и справедливая. Она окидывает взглядом весь класс и кладёт на стол журнал и деревянную указку:
- Говорите сразу, кто не выучил заданную на дом теорему или её не понял?
Ни одна рука не поднялась, постеснялись или все выучили? Быть того не может, есть же откровенные троечники и двоечники в классе.
- Раз все выучили… тогда к доске рассказать её пойдёт… - она открыла журнал и смотрит по списку класса, - пойдёт… - поднимает глаза и смотрит на меня, - пойдёт «великий путаник».

Она не называет моей фамилии уже года полтора, когда поняла, что, даже, выучив задание, я могу такой белиберды на доске написать, что никто не разберёт, даже, она сама, не говоря уже обо мне. Поэтому и прозвище это ласково произносит вместо моей фамилии. Весь класс облегчённо вздыхает, зная, что минут десять-пятнадцать я буду писать на доске и стирать неправильное, объяснять, путаться, доказывать и спорить с учителем. А, значит, никого больше не спросят. Она же должна ещё новый материал объяснить.
Так и живем, а точнее, учимся математике…

В восьмом классе, узнав, что я ухожу в речное училище, Евгения Георгиевна не пытается меня завалить на экзамене по математике. Она подходит и внимательно смотрит, какое задание в билете я получил. Садится на своё место и что-то долго пишет. Встаёт и подходит к девочке, сидящей передо мной, а в руках, сложенных за спиной, тетрадный листок, на котором большими буквами написано: «Великий путаник! Списывай у меня ответы!». А дальше решения моих задач!

Экзамен я сдаю на «четыре», как, впрочем, и все остальные. С хорошим аттестатом о восьмилетнем образовании без экзаменов меня принимают в речное училище. Там математику нам преподаёт Александра Ивановна, ещё раз в десять строже, чем школьный учитель. В течение трёх пар она определяет способности курсантов первокурсников пятиминутными тестами и рассаживает по разным рядам. Я попадаю в ряд с отличниками и за четыре семестра математики у меня нет ни одной четвёрки. С гордостью получаю в диплом «пятёрку» по «любимому» предмету…

Однажды весенним вечером я, курсант второго курса речного училища, еду домой на выходные и мне в электричке встречается та самая Евгения Георгиевна, сразу меня узнавшая, даже, в чёрной шинели.
- Как у тебя с математикой, «великий путаник»?
- Не поверите, «пять» в диплом пойдёт, - с гордостью заявляю я, - спасибо вам, Евгения Георгиевна, огромнее, вы многому меня научили.
Она улыбнулась и вышла из вагона за одну станцию до моей…

Я, действительно, очень ей благодарен, что на сегодняшний день очень хорошо знаю этот сложный предмет. Всегда и везде необходимый для настоящего мужчины...

Память о том самом учителе и её науках до сих пор живёт в моём сердце, помню все мелочи, словно было это только вчера…

Только вчера…

5 июня 2016 года