Исповедь

Дорогой Вы наш, уважаемый, любезнейший, наичестнейший, благороднейший друг, товарищ, искра сердца моего, Никанор Порфирьевич! Судьба совсем недавно предоставила мне возможность видеть Вас и лицезреть лично, но ищу возможности иной – связаться с Вами скорее и ощутить духовное Ваше присутствие и участие в моей жизни, судьбе!
Ох, и проклят же я за своё неугодие и невежество! Что делать – вот уж и не знаю-с…Разрешите, извольте… Никанор Порфирьевич, не казните за словоёрство, а помогите мне в моём прескорбном и униженном существовании. Вы свет восхода души моей! Не покровительство дорого Ваше, а добросердечное и милосердное отношение. Недостойный, прошу Вашей помощи.
Не подумайте, что слёзы проливаю, плачусь, да хоть бы и так. А что прикажете делать – нельзя ведь иначе-то: каждый день с захода солнца начинается, ни воли, ни света не вижу, зато предвижу скорое его преставленье... И тень-то всё более мне глаза и путь застилает…
Уж снизойдите, помогите горе-горемыке! Где только беды не жду! Со всех сторон бесами окружён… Гореть мне и при жизни в Геенне огненной пламенем синим. Скоро совсем от меня ничего не останется: распадусь на малые части и разнесёт ветер по белу свету - а всё от мук…
Ох, Никанор Порфирьевич, страсть-то какая напала, схватила не отпускает!...Кому ж за меня слово-то вымолвить, когда она рот зажала, а вот приходиться… Драться что ли с ней? – Да, без пользы дела…
На кого-то похож стал! Ума не лишился, наоборот, - трезвый соколик. А толку что с того? Да где бы мне сейчас… да бы тогда…- ух! – свет перевернулся - громы бы да молнии – всё б вокруг рухнуло!... Что рук, что ног – нету…
Вот, дорогой, любезнейший, сердечнейший, добрейший, Никанор Порфирьевич, без Вас – сирота. Не сочтите за обязанность, а уберегите несчастного, убогого, но искреннего перед Вами, меня, и убеждённого в вере, Прокопия Варсонофьевича, который неподалёку от Вас живёт и всегда с желанием рад Вас видеть.
Жду с нетерпением,
Прокопий Варсонофьевич, 15.10.1881. (Январь 2009 года)