Глава 12. Кухонный переполох

     Меню на каждый день я согласовываю накануне со своей хозяйкой Ириной Анатольевной. До сегодняшнего дня всё было тип-топ. Но сегодня утром, придя на работу, как обычно,  раньше всех, я не узнала кухню. Она была полностью разгромлена, словно по ней прошёлся Мамай со своим диким войском.

     Котлы перевёрнуты, продукты из висячих шкафов сметены на пол и смешаны, посуда разбита. Я с ужасом смотрела и пыталась понять, что тут произошло? Кому понадобилось совершать это злодейство? Кто так сердит на нас, что решил отомстить подобным образом? Кому мы так сильно насолили, не угодили, что с нами расправились таким, уму непостижимым образом?

     На то, чтобы всё это привести в порядок, потребуются дополнительные силы. И завтрак, навряд ли, удастся приготовить вовремя. Вскоре подошли Луиза и Елизавета. "Мои дорогие, - обратилась я к ним. - Я в шоке. Что вы думаете по этому поводу?" - "У меня есть одно предположение", - сказала Елизавета. "И что же это?" - "Я боюсь ошибиться и навлечь на себя грозу, поэтому умолчу" - "Но если ты не можешь сказать, так лучше тогда помолчи".

     Я позвонила по мобильному телефону хозяйке и попросила её срочно придти на кухню. "Что ещё за новости?! - грубо ответила хозяйка. - Каждая кухарка будет мною командовать: "придти срочно" - когда посчитаю нужным, тогда и приду" - "Чрезвычайная ситуация, Ирина Анатольевна. Ваша кухня разгромлена, - я сделала акцент на слове "ваша". - Вы, конечно, можете не приходить, но и завтрака не ждите" - "Как это разгромлена? Вы говорите да не заговаривайтесь" - "Не верите? А я говорю правду" - "Ладно, сейчас приду и возьму с собой мужа".

     Через полчаса хозяева, чрезвычайно злые оттого, что рано подняли их из постели, явились на кухню. "Боже мой! - закричала хозяйка. - Разбит мой любимый кофейник" - "Да тут нашествие монголов покажется малым, - в сердцах воскликнул хозяин Борис Викторович. - Я вызываю полицию. Пусть выяснят, кто это сделал. Ничего не трогайте" - "А как же с едой?" - озабоченно спросила я. "Вы на сегодня свободны. А мы сделаем заказы в ресторане или в кафе. Нам привезут домой еду, а вечером сами съездим в ресторан".

     Только мы собрались уходить, как вдруг на кухню явился виновник погрома. Им оказался хозяйский сын Алексей, чрезвычайно избалованный молодой человек, семнадцати лет. "Отец, никого не надо вызывать. Это вчера мы с пацанами напились, и они резвились. Искали водку на кухне, не нашли, разозлились и устроили погром. Я их останавливал, но они меня не слушали". Родители были возмущены. "Ах, ты негодяй! Где твои пацаны? Пусть порядок здесь наводят" - "Пап, ну успокойся. Ты же знаешь, чьи это ребята. Будет скандал, у тебя могут возникнуть неприятности".

     "Ладно. Об этом поговорим в другом месте. Лариса Евгеньевна, - обратился хозяин ко мне, - я пришлю сюда к вам помощников из охраны и уборщиц, и они быстро всё расчистят и уберут" - "Хорошо, Борис Викторович. Надеюсь, в холодильнике продукты целы. Сделаем яичницу и отварим сосиски в оперативном варианте" - "Вот и хорошо".

     Хозяева ушли. Мы начали расчищать подходы к газовым плитам. Слава Богу, хоть их не взорвали, а то мог бы случиться пожар. "Золотая молодёжь вот что творит. На Калыму всех их сослать надо", - сказала скупая Луиза. Слёзы текли по её щекам. Для неё наступил по-настоящему чёрный день. Скупая до безумия душа восстала против того, что натворили безмозглые юнцы. Пропало сколько товара! Сколько можно было бы жить и жировать на этих продуктах?! Слёзы одна за другой капали на муку, крупы, горох, чечевицу, оплакивая потерянные возможности, образуя жидкое мессиво - озеро ушедших надежд.

     Луиза, будучи честной, не могла позволить себе украсть чужое, но, увидев, как безвозвратно погибло столько добра, она сожалела о том, что была столь честной. Лучше бы украли это, и кто-либо стал сытым, чем так дико пропали эти продукты. "Колымы им мало!" - с горечью произнесла она.

     Елизавета ответила: "Не поможет. Они уже испорчены денежками родителей до мозга костей" - "Ничего, - настаивала Луиза, - на рудниках повкалывали бы, что-нибудь в их головах прояснилось бы" - "Да уж, труд воспитывает", - в этом я была убеждена. У Елизаветы было другое мнение: "Если с детства не научили трудиться, то толку не будет. От непосильного труда озлобятся. И больше ничего".

     Луиза была возмущена до глубины души и никак не могла успокоиться. Она любила кухню, и у неё в голове не укладывалось, как можно было испортить такое огромное количество продуктов. "Если бы это был мой ребёнок, я бы взяла палку и его отдубасила, чтобы не повадно было такое делать", - сказала она. "Я бы, наверное, тоже", - поддержала её Елизавета. "И я", - сказала я. В этом мы оказались единодушны.