Случай в лесу

Недавно узнал, что слово – "шаромыжники" произошло от французского выражения – "cher ami" – "милый друг". Оказывается, так французы обращались к русским селянам при натуральном обмене сувениров на продукты во время военной компании 1812 года.
По этому поводу мне вспомнился случай произошедший со мной в далёкой молодости…

Конец семидесятых. Армейские будни. Наш крытый грузовик с прицепленной к нему гаубицей (152 мм) на бешеной скорости мчится в сторону Беловежской пущи. Ледяной февральский ветер прорывается сквозь дыры брезента. Успеть! Главное успеть к назначенному времени выйти на нужный рубеж и окопаться! Вот, что нас должно сейчас волновать – и больше ничего!
Опережая собственную мысль – командир на "УАЗ"ике  обогнал колонну и скрылся в тумане.
Наконец наш расчёт поздним вечером прибыл к месту назначения. Это была поляна в глухом еловом лесу. Нетронутый снег выше колёс.
Попробовали связаться с командиром по рации, но в рации  -  "сдохшие" батареи. Вся надежда теперь была на то, что командир нас найдёт сам…
А пока начали готовиться к ночлегу. Разогрели на костре тушёнку  и поужинали. Спать мы решили в кузове, но "сон был не в руку". Крайние во сне втискивались в серёдку, и когда новые крайние замерзали – они делали тоже самое. Неизвестно, что нас ждало утром, нужно было выспаться – и я, выскочив из грузовика, наломал валежник, подкинул толстые ветки в костёр и уснул на роскошной и благоуханной постели, подставляя костру то один бок, то другой. В какой-то момент вышел из ельника огромный, безрогий лось, наклонился над остатками нашего ужина, слизнул с газеты соль и так же беззвучно скрылся в темноте. Сквозь сон слышал я, как и остальные товарищи последовали моему примеру, и улеглись у костра…
Проснулись мы, когда солнце стояло уже высоко. Умылись снегом. Позавтракали остатками пайков.  Густо-смазанную гаубицу без приказа решили не расчехлять. Сидели, подбрасывали ветки в костёр, травили анекдоты. О нас по-прежнему никто не вспомнил. Следовало подумать об обеде. Взяли карту. Вернее – это была калька от карты. Рассматривая её, мы поняли, что за лесом есть деревня и можно путём натурального обмена, (в кузове нашлись лишние валенки), попытаться разжиться съестным.
Я и ещё один товарищ вызвались совершить рейд туда и обратно. Он взял один валенок, я – другой, и мы двинулись в чащу.
Поначалу шёл роскошный ельник, но чем дальше уходили мы, тем лес становился всё мрачней. Пошли чёрные остовы без иголок и коры…
Вдруг сбоку громко хрустнула ветка! Мы глянули – и остолбенели! Там стояла седая старуха с нечёсаными волосами в шерстяных носках и ночной рубашке. Она испуганно взмахнула рукой и быстро скрылась за деревьями…
Позабыв о голоде, мы решили выяснить, что это за бабка и пошли по её следам. По ходу следования мы начали обнаруживать элементы её одежды. Зачем-то она постепенно раздевалась – а ведь было так холодно! Потом вдруг пошли детские пелёнки и распашонки. Вспомнился сюжет "Фауста". А вдруг это советская Маргарита тоже родила ребёнка, утопила его и сошла с ума? Тем временем следы вывели нас на холм, с которого виден был хутор.
Старухи же нигде не было. Мы двинулись к жилью. Из трубы дома струился белый, радостный дым. Там люди! Мы подошли к калитке, и товарищ покликал хозяина. Вышла женщина, удивившаяся нашему появлению.
"Заходьте, хлопчики!" – сказала она нам и мы не заставили себя ждать.
Печка. Тепло. Запах зверобоя. Мы рассказали, кто мы и чего хотим. Валенки были замечательные, новые и хозяйка в платок уложила нам всякой снеди, и дала большую бутыль бурачного самогона.
"А как вы сюда вышли?"
Мы показали направление.
"А там же дрыгва! Хлопчики!  А как же вы двигались?"
И мы рассказали про безумную, по следам которой шли.
"Ой! Явдоха! Видно к дочке приехала ночным поездом и с дороги сбилась!
Дочка у неё родила недавно! Сейчас лошадь запрягу – и к ней! И вас завезу!"
Ехали мы кружным путём километров пять…

Нас никто не хватился. Никому мы не были нужны. Зачехлённая гаубица покрылась свежим снегом. Разделив припасы поровну, сытые и пьяные мы встретили вторую ночь на валежнике у костра.
Проснулись, когда солнце стояло уже высоко. Радостно каркала какая-то птичка.
"А ведь калька – вражеская!" – вдруг сказал мой товарищ, - "Никаких деревень там нет в помине!"
Решили, что ждём до вечера, а затем на свой страх и риск покидаем место дислокации.
Вдруг над нами пролетел вертолёт, мы замахали руками и начали орать. Вертолёт сделал круг и исчез.
Через двадцать минут за нами приехали. Учения кончились. Привезли батареи для рации и кошевара с походной кухней. Пока мы наворачивали горячую перловку, командир швырнул в костёр кальку, и она сгорела  – как будто её и не было. Гаубицу нам не пришлось смазывать заново, т.к. мы к ней не прикасались… 
А если бы – война? Кто бы нас, шаромыжников, искал? Какой к чёрту поиск?