Имя

Ее имя вдруг стало величайшей тайной, оно жило несказанным словом на кончике языка. Сказать его - означало бы принять то, от чего он упорно отказывался: влюбленность в нее. Словно весна пришла в его заледеневшую душу, растопила эмоции и расплакалась капель по веткам забытых чувств. Он с небывалым восторгом смотрел на осенний пейзаж: мокрые дороги с грязевыми потоками, пронизывающий ветер позднего сентября... Всё казалось прекрасным, новым, свежим. Ежесекундно он широко улыбался, глубоко вдыхал аромат преющих листьев и снова улыбался, встряхивая головой, будто пытаясь собрать во едино разбегающиеся мысли. "Это не любовь,- убеждал он себя.- Я не влюблен". И тут же смущенно опускал глаза, засовывая глубже руки в карманы пальто, пряча от себя самого правду, которую бережно лелеял в глубине души. Он медленно шел по парку, задевая носками туфель опавшие листья, окрашенные привередливой художницей Осенью. Его мысли были так порывисты, что он не успевал остановиться хотя бы на одной из них. Но стоило остановиться, закрыть глаза... И услужливая память до мельчайшей подробности рисовала портрет той, о ком он грезил. Изящная бледная рука, тонкие пальцы, несколько небольших родинок, украсившие нежную кожу... Уверенный взгляд насмешливых глаз, упрямо устремленных прямо в его смятенную душу... Весь ее образ, все ее движения волчком кружились в затуманенном сознании. Он, шатаясь словно пьяный, сделал пару шагов и вдруг его поразила боль, как внезапная пуля, пронзившая насквозь сердце. Стало невозможно дышать, перед глазами запрыгали, будто чертенята, яркие точки... Вытянув руки назад, насколько позволяло пальто, он нащупал ствол дерева, прислонился и с облегчением выдохнул, расслабив петлю шарфа. Глупец! Эти грезы беспочвенны, они не оправданы ничем, кроме смутных надежд на взаимность. Сколько же времени прошло в этом состоянии невесомости? Каждый день приносил новые приливы счастья, волной накрывающие его с наступлением розово-красной зари в еще темном, синеющем небе и отступая лишь с приходом сна, дарящем ему улыбку на устах, видения встреч, искрящимися лучезарным светом. Грусть, неведомая и  тяжкая, охватила его. Печаль затушила пламя радости в глазах и он присел на корточки, откинув голову, полностью вытянувшись спиной на стволе дерева. И... неожиданно вздрогнул от холода, накрывшего его веки. Ощутил легкий ветер, скользнувший по приоткрытым губам и, сквозь чьи-то тоненькие пальцы, увидел, как листья, кружась, опускаются на дорожки парка, закрывая собой землю и темный влажный асфальт. Мурашками покрылись его щеки, когда ее голос прошептал ему в ухо:"Угадай кто?"