Схватка

               
  Лето. Полдень. Солнце  зацепило  жирную  тень от накренившегося  дома и поворачивает её  на  тополёвый  чурбак.  На  его отполированной площадке  хозяин.  Она -  «пристань» его  дум.
    Он  только  что вышел  покурить  после   скромного  перекуса.
     Из  души – наружу - потянулся  холодок  недовольства. Минутой  раньше,  до  приседа  на  чурбак, он колыхнул душу. Истаял  пенсионный запас.
   Сидит  хозяин. Пых – пых!   Дымит дешёвой  сигаретою.
   Медленно,  вдоль недостроенного  забора «поползли»   глаза. Они  оглядели  вкопанные  столбы  без  поперечин.  Им  стало  стыдно:
           «Где  взять  денег на поперечины?»
 Скользнули  вдоль стены  сарая. Отметили:
          «И куры  закопошились.  Суетятся. Бросить  бы  пару  пригоршней  зерна. Эх!   деньги,  деньги – властители  дум».
    Хозяин  двора  Иван, социальный  пенсионер России,  пока  ещё  лежат  в гаманке   деньги, держится  за нерв. Не  попускает  его - расслабится  до срыва.    Но, где уж - там!
     Жизнь  впроголодь и  стыдоба - безденежье порядком  поистрепали  нервы.  А тут  ещё военные  сводки с Украины   дёргают  за  концы нерв.  У нерва один  конец.
         «Куда  катимся?» - размышляет   Иван. 
  От  всего  этого в душе, то и дело,  нарастал  пыл  недовольства.
          «Вот  и цигарка  дотлевает,  ещё  бы  на  затяжечку!»
     Ко  второй дедушки, чурбаку, еле передвигая и шаркая подошвой обувки, подошла  хозяйка  Галина.   Присела, опершись  на плечо мужа, выдохнула: 
          - Ну  и земля, что цемент. Тяпка затупилась.   - Вань, подправь лезвие  терпужком.   (Напильник.  согласно  кубанской балачки) .   Как не отпустило  сердце?
          - Сойдёт!-  притушил о чурбак «бычок» сигареты.
      Встал. В руку тяпку - и в сарай. Шмыг- шмыг напильником  по краю  лезвия.  А думы, как  надоедливые  осы жужжат в голове:
          «Деньги, деньги… и денег  нет! И  работы пенсионеру нет!  Колхоз развалили. Земельный  пай продан. Деньги -  на похороны дочери, на памятник. Тромбофлебит, замай  его,  долбает. Спасу  нет!  Сердце не в ритм  стучит. Забор до ума довести бы, сколь надо ещё !?» …
           - Вань,- позвала  Галина,- люди  какие-то стучат об калитку. – Уже  входят.
Залаяла  собака. Из сарая с тяпкой вышел Иван.
    -Кто это  к нам, Галь?
        -А  чёрт его  знает! – поднялась с чурбака жена,  - вроде ни цыгане. Прут смело,- взмутилась она и   ускорила  шаг  навстречу им.
        - Вы  кто такие? Вам чего  надо?
Трое,  незнакомых  женщин,  остановились.
        - Вам  нужна  помощь? – заговорила  одна из них.
  Рядом  стоящая  добавила:
        - Вы  вон  бедные. Худые. Хата набекрень. Бог  вам  поможет,- и суёт  Галине  какие-то  брошюры.
   Галина  на них взглянула:
        «А  иеговисты, понятно»,- и отстранила брошюры.      
         – Нам  не надо.
        - Наш  Бог  милостив,   будьте  и  вы такими. Угостите нас  хотя бы  чаем, посидим, что-то мы  устали - и они решительно  шагнули по направлению хаты.   
   На калитке звякнула  щеколда. Вошли  ещё  три женщины и поспешили к первой группе. .
        - Так, - коснулась Галина  плеча незнакомки, - выходите. Нам  от вас помощи  не надо.  Самим  есть  нечего. Кто  вам  разрешал  входить?
  Они  надвигаются, надвигаются  на неё.
     – Эй, граждане, - крикнул  Иван,  размахивая  тяпкой,- марш  со двора!   
Женщины  остановились, увидев  разгневанного  мужчину. 
 Однако  никто  из них  ни отступил. Галина, видя такое  дело, вскипела:
          -Кому сказано – марш!
   А одна  из них  руки  вверх, вниз, кругами водит, будто  ворожит:
          «Помоги  ей, Бог, вразуми.
 Другая женщина - что-то бормочет.
          -Граждане, - разъярился Иван,-  вас,  что  в шею  вытолкать!  - марш!
 Марш!
   Они,   попытались развернуться  и уходить, но  передумали.  Тогда  одна предложила:
          «Надо  навести на них  гипноз».
         - Ах,  так!..  Вань, где  топор? Порублю, сволочи! - и, Галина, стремглав, в сарай.
 Выскочила  с топором. Бежит, им размахивает, грозит:
         - Зарублю! Зарублю! Вань,  бахни  ворожеи  по башке, я подсоблю! Топором  машет. Глаза  налились  кровью. Сердце  подпрыгивает.  Сама  не понимает, что творит. 

      Ворожея  первая, а за ней остальные - пырх! пырх!  Задали  такого  стрекача - в переулок - будто стайеры  на олимпиаде.
  Иван бросил  вдогон тяпку.   Она громыхнула  о жесть ворот.
   Сопровождая их  бег, Иван заметил, что  та женщина, которая  ворожила, остановилась. 
   В переулок  въехал чёрный  лимузин, посигналил. «Посланцы  Бога» сели в неё и были  таковы.
  Иван  задвинул  засов  калитки.    Подобрал тяпку. Галина захохотала:
          - Вань, а Вань, ну и схватка  у нас  получилась. Как  на  майдане в Украине…чуть до кирпичей дело не дошло. А может  то и не иеговисты, а аферисты?   Хотели  облапошить нас.  В хату  им захотелось, да ещё  чаю попить.  Фу!  Раздраконили.   Пойду  на огород, дополю делянку. Там  и успокоюсь.
   Взяла  мужа  под руку и запела казацкую  песню.
 Взглянула  на солнце.
  А солнце   давно отцепилось от  тени  о  хаты и вкатилось  в свою дневную вершину, ослепляя вокруг  всё  живое.