Не люблю порядок...

Не люблю порядок, по крайней мере, во всем. Люблю писать от руки, но, правда, не всегда. Иногда на меня навевают старые воспоминания из прошлой жизни, и мне хочется, расположившись удобно в кресле у открытого окна, написать пару писем своим несуществующим друзьям.
     В моей голове постоянно крутятся какие то истории…
Двери отеля были уже давно закрыты. С тех пор, как мадам Тюз упорхнула на крыльях любви с очередным городским ловеласом. И, хотя, он, спустя лишь две недели, подпалил ей ее крылышки, она решила продолжить свое путешествие в гордом одиночестве. Их союзу пророчили не больше пары дней, так что она могла быть вполне довольна результатом. Он оставил ее на чемоданах, но с деньгами. Оказался, хоть и нахальным, но джентльменом. Променял он ее на самую бесценную спутницу, с которой бесполезно соперничать, на свободу. Устав греться в софитах женского внимания, Рудольфо двинулся на север, где осел с более проворной, чем его предыдущие пассии, мамзель, которая поспешно одарила его первенцем. Хотя, по подсчету его друзей, это был как минимум его третий ребенок.
  На фоне проносящейся мимо него более интересной жизни, уже давно чье-то чужой, Рудольфо смирился со своим неожиданным отцовством, ссылаясь на судьбу, и скрывая свою усталость от разгульной жизни.
Луиза, мадам Тюз, тоже не оставалась в долгу. Она время от времени флиртовала с местными барменами, строила глазки мимолетным прохожим, спотыкавшимся от одного ее взгляда. Она не стремилась обременять себя никакими долгоиграющими отношениями, ибо на ее языке все еще ощущалась горечь послевкусия от предыдущих.
- Мадам?
- Да?
Здесь она придумала себе другую легенду, выбрала жизнь, о которой когда-то мечтала, таинственной шпионки без прошлого и будущего, живущую лишь настоящим, в силу своей профессии.
- Мадам?
- Да?
- Ваш кофе…
- Спасибо.
- Желаете еще что-нибудь?
Она задумалась. Желает ли она? Пожалуй, да, желает. Желает обзавестись белоснежной изгородью и парочкой резвящихся ребятишек за ней. Желает одарять поцелуями на ночь одно того, единственного и неповторимого…
Но, это как-нибудь в следующий раз, возможно в какой-нибудь другой жизни.  Пока есть только здесь и сейчас. И сегодня она женщина без груза прошлого, без мыслей о будущем, здесь только она одна, наслаждающаяся жизнью и слегка остывшим кофе.
               Двери отеля давно уже обросли многолетней паутиной. Внутри, еще слышатся голоса его преданных постояльцев и вновь прибывших. В углу стоит Рудольфо, играет на саксофоне. Ему за это не платят, ему этого и не надо. Он здесь не за этим, он здесь ради нее, одной и неповторимой, расхаживающей перед ним в облегающем черном платье, оголяющим ее бесподобные щиколотки.  Ах, Луиза….
Но, это всего лишь эхо, отголоски чье-то чужой прошлой жизни….